Т. Д. Златковская

Трудовая деятельность человека всегда требовала умения измерять время. На ранних этапах истории, в период собирательства и охоты человек ограничивался самым приблизительным отсчетом отрезков времени, связанных со сменой различных явлений природы: чередованием дождей и сухого времени, холодных и теплых сезонов, изменениями направления ветров, появлением сезонных животных, созреванием съедобных плодов, сменой дней и ночей и др. Такой отсчет времени, связанный с изменением окружающей среды, засвидетельствован этнографами в различных частях света. Например, древние обитатели северной Индии, как о том можно судить по названиям сезонов, упоминаемых в Ведах, различали периоды времени по наступлению тепла и холода например, «гришма» — жаркое время, «шишира» — прохладное время и т. п.). Деление года на два периода существовало и у древних народов Европы. На основании текста «Одиссеи» (XI, 294) можно сделать заключение о том, что годовой цикл у греков заключался в периодической смене сезонов, хотя им был известен к тому же и солнечный год (XIX, 306).

Кельты делили год на холодный (от праздника Самхейн) и на теплый (от праздника Белтан) периоды. Деление года на две половины существовало вплоть до первых веков н. э. и у древних германцев. Деление года на два периода — солнечный и дождливый — в древности существовало и в других регионах Европы. Например, на юго-востоке континента, у северокавказских племен, как о том свидетельствует календарный фриз на сосуде VIII–VII до н. э. с Северного Кавказа. Деление года на два сезона можно заметить в народных календарях до настоящего времени, например, у финнов, австрийцев, болгар, албанцев, греков и других народов. На них указывают и наименования некоторых месяцев у славян, восходящие к древнейшим славянским названиям сезонных периодов и более коротких отрезков времени. Счет времени по смене явлений природы у предков древних славян подтверждается и изображениями на ритуальных глиняных сосудах первых веков нашей эры, символика которых уходит в еще более глубокие хронологические слои. На этих сосудах, найденных на Киевщине, на Волыни и в Молдавии, изображены различные явления природы, соответствующие тем отрезкам времени, для которых они наиболее характерны (ростки различных растений, знак солнца, дождя и др.).

Наиболее наглядным способом отсчета отрезков времени были сутки с их чередованием и повторяемостью дней и ночей. Связь трудовой деятельности человека с отсчетом дней проявилась между прочим в том, что в понятие «день» включали лишь светлое (от восхода до захода солнца) дневное время (греч. ημερα, лат. dies), хотя было и понятие о календарных сутках. Счет дней первоначально чаще всего ограничивался пятью (по числу пальцев на одной руке), в дальнейшем десятью (по числу пальцев на двух руках) числами. Развитие хозяйственной деятельности человека повлекло за собой изобретение древнейших приспособлений для отсчета времени. Насколько можно судить о древнейших календарях из Полинезии, Восточной Африки, Гвинеи, Северной Сибири и других регионов, они представляли собой узелки, завязываемые (или развязываемые) на особых шнурах или ремнях ежедневно. Геродот (IV, 98) дает описание узелкового календаря, оставленного персидским царем Дарием, ушедшим в 512 г. до н. э. за Дунай с намерением покорить скифов. Он приказал подчиненным, чтобы они ожидали его возвращения лишь определенное число дней, развязывая ежедневно один узелок.

К ранним приспособлениям для отсчета времени относятся и деревянные календари, на которых счет дней отмечался зарубками. Такими календарями, как это засвидетельствовано этнографами, пользовались многие племена в Азии, Африке и Америке; весьма усовершенствованную, сложную и значительно более позднюю их форму представляют собой деревянные бруски — календари, бытовавшие у некоторых народов еще в XIX в. Хотя такая форма учета времени в определенных случаях может быть полезна и в настоящее время, в целом начальная стадия узелковых и деревянных календарей с засечками отражает тот период, когда отсчет времени велся от произвольно установленной точки и вне связи с астрономическими явлениями.

Дальнейшее развитие хозяйственной деятельности человека, появление земледелия и скотоводства требовало более четких точек отсчета времени, с помощью которых можно было бы определить начало и конец основных периодов земледельческих и скотоводческих работ. Годичная смена природных явлений, периоды биологического развития скота и роста растений определяли циклы сельскохозяйственных работ. Земледелец и скотовод должны были знать сроки приближения холодов зимой, теплых дней — весной, жарких и засушливых — летом, осенних дождей, время созревания злаков — осенью. Это давало возможность своевременно подготовиться к посеву, жатве, выпасу и отелу скота и к другим работам.

Связь календаря с трудовой деятельностью ярко выступает у древних европейских племен. Кельты, например, отсчитывали начало холодного периода со времени прихода скота с пастбищ, а начало теплого — от выгона скота на пастбище. Именно эта потребность способствовала усовершенствованию методов счисления времени. После того как люди заметили, что между временем и астрономическими и метеорологическими явлениями есть определенная связь, развитие календарей заметно продвинулось вперед. Очевидная повторяемость астрономических явлений дала возможность найти единицы для измерения интервалов времени. Ф. Энгельс в «Диалектике природы» отмечал, что «астрономия… уже из-за времен года абсолютно необходима для пастушеских и земледельческих народов». Трудовой опыт убедил человека в том, что периоды работ (главным образом аграрных) следует согласовывать с движением Луны, Солнца и планет.

В этот общечеловеческий опыт древнее население Европы внесло свой вклад. Ценные сведения о пространственных и временных представлениях европейцев эпохи энеолита дают памятники трипольской культуры, распространенной в IV–III тысячелетиях до н. э. между Карпатами и Днепром. По мнению Б. А. Рыбакова, орнамент на расписной керамике, сделанной руками трипольцев, дает устойчивую картину космогонических представлений о вселенной, состоящей из трех основных элементов; земля, твердь небесная, воздушное пространство. Б. А. Рыбаков полагает, что у трипольцев были определенные представления о смене времен года и беге времени, отраженные в виде наиболее устойчивого и заметного элемента трипольского орнамента — знаменитой «обегающей спирали» с солнечными символами (обычно круг со знаком креста) в центре каждого витка. Иногда в центре обегающей спирали называется не солнце, а луна. Вероятно, нельзя считать случайными изображения 12 полумесяцев на орнаментах других сосудов. Орнамент трипольцев, также их керамическая пластика отражают идею непрерывности времени и характеризуют их обряды; солнце и луна выступают его измерителями. Весенние обряды отражены символами вспаханного поля, прорастающих семян и собак, охраняющих побеги; изображения беременных женщин воплощают в пластике ту же идею плодородия и весеннего пробуждения природы. Летний цикл праздников отражен в символах зелени, деревьях или же в теме живой воды. С праздником дня летнего солнцестояния связаны изображения женского божества на сосудах и антропоморфные подставки со следами огня. К осеннему периоду скорее всего следует отнести схему вертикального разреза мира, мирового круговорота времени и других обобщающих космогонических идей.

Весьма ярким примером раннего развития астрономических знаний и их использования для календаря народами Западной Европы может служить кромлех Стоунхендж, расположенный в Англии, между Бристолем и Солсбери. Это сооружение, относящееся к эпохе энеолита, представляло собой два концентрических круга, состоящих из 38 пар вертикально стоявших камней; конструкция Стоунхенджа включала также и третье сооружение из врытых в землю тесаных камней, перекрытых каменными плитами. В центре всего сооружения стоял один огромный камень-монолит, а на северо-восток от него вне сооружения — другой. Исследователи Стоунхенджа обратили внимание на то, что ось этого загадочного сооружения, проведенная от центрального монолита к внешнему, направлена к той точке горизонта, где в день летнего солнцестояния восходит солнце. Этот кромлех является, вероятно, древнейшим в Европе астрономическим сооружением для наблюдений восхода и захода небесных светил — Солнца и Луны, необходимые для определения времени.

Подобные сооружения существовали и в восточной части зарубежной Европы. Бесспорно, что святилище-календарь гето-даков близ их столицы — Сармицегетузы (в современной Румынии), построенный по тому же принципу соответствия двух каменных сооружений в виде кругов (о них см. ниже), но относящийся к значительно более позднему этапу развития европейского календаря, имел своих предшественников.

Сложность мировоззрения европейцев энеолитической эпохи, в котором присутствует понятие о времени и пространстве, и разработанность временных циклов обрядности могут служить свидетельством раннего и самостоятельного развития европейского календаря, хотя детали счисления времени в этот период нам неизвестны. И в более поздние периоды истории при сложении системы отсчета времени огромную роль играли длительные наблюдения над наиболее яркими астральными явлениями, имевшие целью правильное распределение человеком своих работ. Сравнительно поздние, но определенные указания на необходимость учитывать астрономические явления при определении сроков сельскохозяйственных работ можно найти у Гесиода (конец VIII–VII в. до н. э.).

Вероятно, этим же народным и трудовым происхождением календарей объясняется присутствие и в официальных римских календарях указаний на то, когда и какая именно звезда или созвездие имеют первый или последний годичный восход.

На тесную связь календаря с циклами сельскохозяйственных (прежде всего скотоводческих) работ указывают празднества кельтов. 1 ноября справляли Самайн — праздник, когда отмечали приход скота с пастбищ и начало нового года. 1 мая совершали обряд Белтан, во время которого скот перед выгоном на пастбище проводили через дым от костров. К началу февраля, когда ягнятся овцы, относится праздник Имболе, а 1 августа отмечали день Лугнаса, совершая обряд для получения хорошего урожая, посвященный богу Лугу (Лугдуну); день Лугнаса в древних кельтских документах толковался как «время начала жатвы». Постоянные даты кельтских праздников (хотя они и дошли до нас в римской интерпретации) указывают на высокий уровень знаний и разработанность календаря у этого древнего европейского народа. Существенным подтверждением этого является указание Плиния Старшего о кельтском календаре, из которого следует, что кельты умели корректировать свой лунный календарь, проводя исправление раз в 30 лет. Ниже будет показано на примере римского календаря, как много усилий, времени и прямых заимствований потребовалось римлянам для установления этой корректировки лунного и солнечного года.

Высокий уровень календарей, достигнутый в результате самостоятельного развития знаний и трудового опыта, можно отметить и у других древних европейских народов. В этом отношении большой интерес представляет уже упоминавшееся выше святилище даков, племен, занимавших в древние эпохи земли современной Румынии. Святилище, расположенное близ их столицы Сармицегетузы, играло одновременно роль календаря. Оно представляло собой круг, состоящий из 180 каменных столбов, по которым следили за движением солнца. Круг был разделен 30 более толстыми столбами на 30 групп. Исследовав структуру этого оригинального календаря, ученые пришли к выводу, что год даков содержал два полугодия по 180 дней, был подразделен на 12 равных месяцев; а каждый из месяцев делился на пять периодов по 6 дней. Еще больший интерес представляют собой сооружения внутри круга из каменных столбов — это круг из 68 деревянных столбов и вписанная в него подковообразная конструкция, состоящая из 34 деревянных столбов. Это приспособление давало возможность дакийским жрецам-астрономам раз в 34 года корректировать допущенную ошибку, сведя ее до незначительной величины (1,77 дня в 34 солнечных года). Учитывая, во-первых, то обстоятельство, что святилище-календарь был воздвигнут между 89 и 101 г. н. э., когда римская агрессия в Дакию только начиналась, когда о глубоком проникновении римской культуры (и астрономии, в частности) говорить еще рано, и, во-вторых, оригинальность дакийского календаря и метода его корректировки, можно сделать вывод о том, что даки длительным и самостоятельным путем пришли к созданию своего календаря, столь близкого к современному европейскому летосчислению.

Дни солнцестояний и равноденствия были хорошо известны древним европейским народам. Так, древние германцы справляли праздник середины зимы; в древности англичане отмечали новогодний праздник 25 декабря; праздники, справляемые швейцарцами с 25 декабря по 6 января, носят следы древнего культа солнца. К языческому периоду истории религии румын относится возникновение праздника Крэчун, справлявшегося в день зимнего солнцестояния. Древние греки отсчитывали год от первого новолуния после летнего или зимнего солнцестояния, от весеннего или осеннего равноденствия. Дни солнцестояний были известны древним финнам и другим древним народам Европы. Языческий культ солнца был широко распространен в древнеславянском мире, где дни зимнего и летнего солнцестояния были хорошо известны.

Приведенные примеры служат указанием на уровень астрономических знаний и создание самостоятельных календарных систем у европейских народов задолго до того времени, когда Рим мог оказать на них свое воздействие. Тем не менее изучение развития и сложения римской системы счисления времени чрезвычайно важно для истории европейского календаря. Оно важно потому, что путь развития римского календаря, сравнительно хорошо освещенный античной литературной традицией и эпиграфическими документами, в значительной степени восполняет лакуны в описании пути сложения календарей других племен и народов Европы; можно полагать, что эти народы, вырабатывая свою систему счисления времени, в общих чертах прошли тем же путем. Бесспорно и то обстоятельство, что римская календарная система в конечном итоге усовершенствовала и унифицировала доримские календари, оказав нивелирующее влияние не только на систему летосчисления, но и на наименование отдельных ее единиц.

Римский календарь прошел длительный путь развития, прежде чем он достиг той системы счета времени, с которой познакомились народы раннесредневековой Европы.

Наиболее древний из римских календарей, о котором у нас имеются сведения, был в употреблении у римлян в середине VIII в. до н. э. Его введение приписывают первому легендарному царю Ромулу или же относят ко времени его правления. Год был разделен на 10 месяцев и состоял из 304 дней. Каждый месяц имел только порядковый номер, другие их наименования в то время отсутствовали, число дней в каждом из месяцев у римлян и других италийских племен (альбанов, тускуланов, арикинов и др.) было различным: оно колебалось от 16 до 39. Свидетельств древних писателей о столь укороченном годе у римлян в ранний период их истории (ошибка достигала, как видим, 60 дней) дают основания предполагать, что речь идет о 10-месячном периоде, когда земледелец совершал свои главные работы; при этом два зимних месяца в расчет не принимались. Подобные соображения находят подтверждение в том, что и труд Гесиода разделен на 10 разделов, соответствовавших трудовым циклам работ, простиравшихся до времени зимнего солнцестояния. Сам факт деления года в ранний период истории Рима на 10 отрезков подтверждается тем, что и в более позднее время 10-месячный срок оставался сроком уплаты податей, процентов по ссудам, наиболее распространенным временем перемирий, ношения траура.

Деление на дни в «календаре Ромула» (как о том можно судить по их неравномерному распределению внутри месяцев) определялось не по фазам луны, вероятно, по иным явлениям природы. В этом смысле наиболее ранний из римских календарей не был ни лунным, ни солнечным, ни лунно-солнечным (т. е. системой, уравновешивающей солнечный и лунный год).

К концу VIII в. до н. э. четыре первых месяца года получили названия март (martius), апрель (aprilis), май (majus), июнь (junius). Остальные шесть месяцев продолжали сохранять числовые обозначения: quintilis — пятый, sextilis — шестой, september — седьмой, october — восьмой, november — девятый, december — десятый.

Объяснение названий, которые получили четыре первых месяца римского года, столь четко звучащие в наименованиях месяцев у многих современных народов, можно найти в глубинных пластах древнеиталийской религии.

Среди этих месяцев март, посвященный богу Марсу, занимал особое место. Это был период бурного возрождения сил природы, победы тепла и весны, т. е. тех явлений, которые ассоциировались с началом жизни, и от которых, по представлениям древних римлян, было естественно отсчитывать начало года: с 1-го числа марта первоначально (вплоть до 153 г. до н. э.) начинался древний римский год. С этим связано совершение в марте обряда, посвященного богине Анне Перенне. Хотя сам обряд известен нам плохо, о характере культа Анны Перенны свидетельствует этимология имени и прозвища богини: имя Анна происходит от слова annus — год, а прозвище Perenna — от глагола perennare — «прожить год до конца». Возможно, Анна Перенна была божеством, олицетворявшим годовой цикл.

Март и вся мартовская обрядность имела ярко выраженную аграрную направленность. Марс считался не только богом войны, но олицетворял также силу и мощь природы в период ее оживления, был защитником и покровителем растительности. Марса как аграрное божество характеризуют многие моменты в его культе, к нему обращали моления о защите плодородия полей, садов, виноградников. Сами жрецы Марса в начале и конце вегетационного периода совершали ритуал, включавший танцы с прыжками и подскоками, которые, как верили, должны были увеличить рост хлебов. Их процессии со щитами имели целью изгнать злые силы, приносящие вред людям и урожаю, в частности всходам зерна. Аналогичную направленность имели и другие обряды марта месяца (мамуралии, либералии).

В отличие от марта название «апрель» произошло не от имени бога, а от глагола aperire — показывать, обнаруживать. Уже Варрон и другие древние авторы объясняли название месяца появлением всходов растений и рождением молодняка. В этот месяц следовало мотыжить землю, полоть и особенно внимательно ухаживать за молодым скотом. Один из обрядов этого месяца имел целью уберечь молодые всходы и вообще растительность от всевозможных напастей. Именно такими были апрельские обряды Фордицидиа, Флоралиа, посвященные божествам земли (Теллусу, Церере, Флоре); другие празднества апреля, например Парилиа, были связаны с пастушескими культами. Впрочем, между теми и другими празднествами была тесная связь.

По наиболее распространенной версии, май получил свое название от имени богини Майи, бывшей у римлян одним из божеств земли, плодородия, покровительниц женщин. Майские календы (1 мая) были днем освящения ее храма и приношения ей жертв. Есть и иные предположения: по одному из них название мая происходит от слов major (больший), majestas (величие, достоинство); по другому — от того же имени Майи, которую считают, однако, жрицей богини земли — Доброй богини (Bona dea), а не самим божеством.

Обычно считается, что название июня происходит от имени богини Юноны, которой были посвящены календы июня. Однако есть и другие версии происхождения названия июня: например, от слова junior («более молодой, юный»). Первая из упомянутых версий кажется все же более убедительной и потому, что в римских календарях иногда присутствует другое название июня — Junonius и Junonalis, явно происходящие от имени Юноны; и потому, что культ Юноны — жены Юпитера, богини — покровительницы женского начала, плодородия, спасительницы Рима и охранительницы жизни более всего соответствовал периоду созревания плодов.

Март, май, квинтилис и октябрь имели по 31 дню, остальные месяцы — по 30.

Реорганизация римского календаря произошла в VII в. до н. э., античная литературная традиция приписывала ее второму легендарному царю Рима — Нуме Помпилию. Это был календарь, основанный на чередовании фаз Луны от новолуния до новолуния, продолжающихся 29 с половиной дней. Появление в Риме лунного календаря, давшего основу для более четкого, чем «календарь Ромула», отсчета отрезков времени, было связано с прогрессом астрономических знаний, в основе которого лежало дальнейшее развитие и усовершенствование трудовых навыков человека в земледелии, скотоводстве, мореплавании. Через стадию появления лунных календарей задолго до римлян прошли народы Древнего Востока — вавилоняне, иудеи, китайцы. Лунный календарь, сложившийся помимо римского влияния, был этапом также и в истории календаря древних европейских народов.

Известно, что кельты исчисляли время по количеству ночей и что их календарь был основан на наблюдениях за луной. Счет времени по числу ночей вели и древние германцы. В английском языке до сих пор существует название отрезка времени в две недели — fortnight — «четырнадцать ночей», являющееся пережитком лунного календаря. Лунный месяц в качестве основной меры времени использовали афиняне. Греческое слово μην связано с названием луны. Древние финские племена до перехода к земледелию вели счет времени по лунным месяцам.

Однако сведения о лунных календарях древних жителей Европы все же скудны; данные о римском лунном времяисчислении (важные и сами по себе) в какой-то мере могут восполнить этот пробел.

Календарь, который условно называют «календарем Нумы», давал возможность почти точного отсчета лунных месяцев и приближался к фиксации лунного года. К десяти установленным «календарем Нумы» месяцам были прибавлены в конце года январь (januarius) и февраль (februarius). Название января происходит от латинского слова janua — «вход» или от Janus — имени бога Януса. В наиболее ранних упоминаниях Янус фигурирует как бог небесного свода, открывающий ворота солнцу в начале и закрывающий их в конце дня. Такому представлению о Янусе, регулирующем движение солнца, соответствует и характер посвященного ему месяца, когда после зимнего солнцестояния начиналось удлинение дня. И в более позднее время, когда год был поделен на 12 месяцев, римляне связывали Януса со счетом времени: ему были посвящены 12 алтарей, соответствующие 12 месяцам в году. Более всего Янус известен как божество входа (в жилище, на форум, на рынок и т. п.), но в то же время и как божество выхода, чем объясняется двуголовый облик Януса («двуликий Янус»). С этим же представлением о Янусе, как о божестве входа, связана вера в его покровительство всяким начинаниям, всякому началу. Так же, как Юноне, ему были посвящены календы каждого месяца; с упоминания Януса начинали заклинания, ему приносили в начале года жертвы во время одного из торжественных римских празднеств, называвшихся Агониа.

Название февраля — первого весеннего месяца в Риме происходит от слова februm, которым обозначали особый инструмент для ритуального очищения, и соответствующего ему глагола februare — очищать. В феврале начинали основные весенние полевые работы — пахоту, сев, занимались работами по саду — обработкой почвы и культивацией деревьев. Обряды очищения сопутствовали этому ответственному периоду сельскохозяйственной деятельности.

Число дней в 12 месяцах распределялось следующим образом: март, май, квинтилис и октябрь имели по 31 дню, остальные месяцы по 29; исключение составлял февраль, содержавший 28 дней. Как можно заметить, и общее число дней в году (355), и количество дней в каждом из месяцев (за исключением февраля) было нечетным. В этом, как и в некоторых других чертах римского календаря, проявились не столько недостаточность астрономических знаний, сколько суеверие и чрезмерно большая роль в идеологической жизни римлян жреческой коллегии понтификов (во главе ее стоял pontifex maximus — верховный жрец). Ведавшая календарем и проведением празднеств коллегия понтификов оказывала сопротивление любым новшествам в этой области и поддерживала суеверия. В данном случае расхождение с числом дней в лунном годе, содержавшем 354 (29,5 дней Х 12) дня, объясняется предпочтением, которое отдавали римляне нечетным числам как благоприятным перед четными — несчастливыми. Это суеверие было воспринято римлянами от древних италийских племен, оно оказало влияние и на пифагорейцев.

Лунный характер календаря Нумы объясняет тот особый счет дней времени, которого придерживались римляне. В каждом из месяцев были три особых дня — календы, ноны, иды, от которых велся счет дням. Первое число каждого месяца называлось календы (calendae, kalendae); оно объявлялось младшим понтификом определенной магической формулой, в которой несколько раз повторялось слово calo — «я выкликаю» (от calere — выкликать), что дало название первому дню. Слово «календы» в свою очередь легло в основу слова «календарь»: в календы должники были обязаны выплачивать проценты по долгам, которые фиксировались в особом списке (calendarium, kalendarium). Нонами (nonae) называли седьмые числа марта, мая, квинтилиса и октября и пятые числа остальных месяцев. Идами (idus) считали 15-е число тех месяцев, в которых ноны падали на 7-е число, и 13-е число тех месяцев, в которых ноны падали на 5-е число.

Счет дням велся от одного из этих трех рубежей («такой-то день до майских ид», «такой-то день до апрельских календ», «до январских нон» и т. п.). Календы падали на дни новолуний, иды — дни полнолуний, ноны совпадали с появлением первой четверти луны. В таком подсчете дней в месяцах легко уловить метод счисления по новолуниям, первым четвертям луны и дням полнолуния, который характерен для лунных календарей. Этот же метод отсчета дней в месяцах сохранялся и тогда, когда календарь у римлян стал солнечным.

Несовершенство лунного календаря Нумы, расхождение его года с солнечным тропическим годом (т. е. промежутком времени между двумя последовательными весенними равноденствиями) стало вскоре очевидным. Была нарушена прямая связь между праздниками, главные из которых у римлян были аграрными празднествами и, естественно, должны были совпадать с сезонными явлениями природы, и календарем, который должен был согласоваться с движением солнца, а не луны. Попытка согласовать лунный год с солнечным была предпринята в Риме только в середине V в. до н. э., но она была подготовлена более ранним планом исправления календаря.

Уравнение тропического, истинно солнечного года с лунным наталкивалось на трудную для римлян того времени задачу: целое число лунных месяцев не укладывалось в один солнечный год. Надо было подыскать такое их число, которое бы без остатка укладывалось в целое число солнечных лет.

Многие исследователи полагают, что усовершенствование календаря было заимствовано римлянами у греков и египтян. Для этого есть основания. Метод уравнения лунных лет с солнечными, примененный римлянами, весьма схож с тем, который еще в VI в. до н. э. был предложен греческим астрономом Клеостратом. Он высчитал, что 8 солнечных лет равны 2922 суткам или 99 лунным месяцам, в которых 48 месяцев содержат по 29 суток и 51 месяц по 30 суток каждый. Этот восьмилетний цикл (октаэтерида), в котором солнечные годы совпадают с целым числом лунных месяцев, во времена Клеострата был принят в Афинах.

Такой метод согласования солнечного и лунного календаря был положен римлянами в основу календарной реформы. Поделив октаэтериду пополам, римляне установили четырехгодичный цикл, вставляя при этом один раз в два года добавочный месяц — мерцедоний (mercedonius). Название месяца производят от глагола mercere — увядать (месяц увядает, чтобы через два года возникнуть вновь); есть и другие объяснения его названия; от merces — плата (месяц расплаты). Он содержал попеременно то 22, то 23 дня; добавления этих вставляемых дней (dies intercalares) производили в феврале. При этом, чтобы не прогневить богов, которым был посвящен февраль, делали это не в конце (когда это было бы, как думали, очень уж заметно), а между 23-м и 24-м числами этого месяца. Четырехлетний цикл содержал, таким образом, 1465 дней: первый год — 355 дней, второй — 377 (355 + 22) дней, третий — 355 дней, четвертый — 378 (355 + 23) дней. Средняя продолжительность одного года была при этой системе счисления равна 366,25 дня (1465:4), т. е. была больше естественного (тропического) солнечного года на 1,01 (366,25– 365,24) дня.

Проведенная реформа означала отход от лунного календаря и переход к лунно-солнечному календарю, в котором продолжительность лунных месяцев (путем прибавления мерцедония) была приведена в соответствие с продолжительностью солнечного года. Несовершенство и этой реформы повело к установлению слишком длинного года, при котором явления естественного солнечного года быстро отступали назад. Несовершенство этого календаря, как это было и при лунном времяисчислении, было особенно заметно при проведении празднеств. Они не приходились уже на то время года, которому должны были соответствовать.

Коллегия понтификов, чтобы привести в соответствие празднества и природные явления, начала произвольно вставлять в мерцедоний дополнительные (помимо установленных реформой) дни. Эти произвольные изменения в календаре проводились понтификами не только с религиозными целями, но диктовались политическими и экономическими интересами самих жрецов и тех слоев римского общества, с которым они были связаны. Злоупотребления приводили к нарушению не только сроков исполнения обрядов, но и функционирования административной и налоговой системы в Римской республике (сдвигались сроки отправления государственных должностей, время сбора налогов, отдачи долгов, выплаты процентов по ссудам и т. п.). Реформа сделалась насущной необходимостью, так ка календарь потерял связь и с лунным и с солнечным годом.

Этап развития календаря от лунного к лунно-солнечному характерен не только для Рима. Лунно-солнечный календарь был у вавилонян во II тысячелетии до н. э., позже — у ассирийцев, иудеев, персов, греков и македонцев, в эллинистических государствах. Этот же метод летосчисления применялся позже в тюрко-монгольских календарях и других календарях Азии.

Решительные изменения в римском времяисчислении произошли во времена Юлия Цезаря. Реформа, проведенная Цезарем в 46 г. до н. э., существенно отличалась от всех предыдущих отходом и от лунного и от лунно-солнечного счисления. Календарь, введенный Цезарем, является солнечным календарем.

Юлий Цезарь и сам не был чужд исследованиям в области астрономии и был хорошо знаком с достижениями египетских астрономов, особенно же высоко он ценил александрийских астрономов. Цезарь использовал их богатый опыт при введении новой системы календаря. Один из них — грек Созиген играл важную роль в создании нового, юлианского (по имени Юлия Цезаря) календаря и был включен в число сотрудников Цезаря по его разработке. К I в. до н. э. египетская астрономия прошла длительный путь развития. Наблюдения за разливами Нила уже в I тысячелетии до н. э. привели египтян к заключению о совпадении начала разливов этой реки с двумя небесными явлениями — с первым предутренним восходом Сириуса (Сотиса, Анубиса) — самой яркой звезды из созвездия Большого Пса, а также с наступлением летнего солнцестояния, день которого считался началом нового года. Эти многовековые наблюдения привели египтян к определению длины солнечного года первоначально в 360 дней, а впоследствии в 365 дней (5 дней прибавляли в конце года). Год делили на 12 месяцев по 30 дней каждый, они не были связаны с фазами Луны, а были единицами внутренней структуры года. Месяцы делили на 3 десятидневки.

Египетский год таким образом отставал на 0,24 суток от действительного солнечного года, что вело к отставанию египетского календаря каждые 4 года на целые сутки. Дата начала года все время передвигалась вперед на разные месяцы и времена года; египетский год поэтому теперь называют «блуждающим» солнечным годом. Ошибка в системе счисления времени была по крайней мере уже в III в. до н. э. известна египетским астрономам, о чем со всей определенностью свидетельствует «декрет» Птолемея III Евергета, изданный в 238 г. до н. э. и предписывавший один раз в четыре года вводить високосный год, прибавляя один день. (Это — так называемый александрийский календарь.) Тем не менее изменения в календарь не вводились: египетский год, вероятно под влиянием косности жрецов, оставался «блуждающим годом». Только в 26 г. н. э. римлянами Египта здесь была введена та же система, которая была принята в Риме и сложилась под влиянием собственно египетской астрономии.

Умение использовать достижения астрономии, необходимость устранить неточность прежнего римского времяисчисления, диктуемая экономической и политической действительностью, а также высокие должности, занимаемые Юлием Цезарем (в том числе и должность верховного понтифика) способствовали проведению в Римском государстве существенной реформы календаря. Средняя продолжительность года была установлена в 365,25 дня; таким образом, он стал значительно ближе к истинной длине тропического года (если округлять до 5-го десятичного знака, она равна, как известно, 365,24220 суток, т. е. содержит 365 дней, 5 часов 48 минут, 45,9747 секунды), но все же был больше нее на 11 минут 14 секунд, которыми римские реформаторы пренебрегли.

Чтобы начало года всегда приходилось на одно и то же число и час, было установлено, что в течение трех лет год будет содержать 365 дней, а на четвертый 366 дней. Год был поделен на 12 месяцев (мерцедоний был исключен), однако продолжительность их в силу традиционной приверженности римлян к нечетным числам была установлена следующим образом. Январь, март, май, квинтилис, сентябрь и ноябрь имели по 31 дню, а февраль (в високосный год), апрель, июнь, секстилий, октябрь и декабрь — по 30 дней. Февраль в обычный (невисокосный) год содержал 28 дней. Дополнительный день один раз в четыре года вставляли в февраль тогда же, когда ранее вставляли в мерцедоний (т. е. между 23 и 24-м числами месяца), поэтому добавочный день после 23-го февраля — второй шестой день до мартовских календ повторялся дважды и назывался bissextilis, т. е. «дважды шестой». Отсюда и наше «високос», пришедшее к нам через Византию, где «б» выговаривали как «в», и французское «bissextile».

Год начинался теперь не 1 марта, а 1 января. Изменение начала года, вероятно, было следствием перехода римского календаря к солнечному году. Январь был первым месяцем после зимнего солнцестояния, началом удлинения дня, «входа солнца в новое русло». С переходом к летосчислению по солнцу этот месяц становился более естественным началом года. Были и иные причины изменения даты начала года, связанные с функционированием римской административной системы. С 153 г. до н. э. консулы приступали к исполнению своих обязанностей 1 января. Это давало возможность до отбытия в предназначенные им провинции и до начала военных походов (обычно в марте) пробыть некоторое время в столице и участвовать в распределении армий, финансов и т. п. делах. Во времена Юлия Цезаря, когда повышалась роль администрации, и в частности консулов, в Римской республике, и эти соображения при проведении календарной реформы должны были приниматься во внимание.

Вскоре после реформы календаря месяц квинтилис в честь Юлия Цезаря был переименован в июль (julius).

Введенное Юлием Цезарем летосчисление принято называть по его имени юлианским. Реформа Цезаря, основанная на достижениях египетской астрономии, мало была доступна пониманию коллегии понтификов, которая должна была следить за ее выполнением. Цезарь был убит на второй год после введения реформы; понтифики же стали вставлять один лишний день не раз в четыре года, а раз в три года. Ошибка была исправлена только при Августе: с 8 г. до н. э. и по 8 г. н. э. не вводили високосных лет. В честь Августа и в связи с военными победами одержанными им в месяце секстилисе, этот месяц был переименован в август (augustus).

В дальнейшем в силу различных суеверий, раболепства перед Августом и других ненаучных соображений число дней в месяцах было распределено следующим образом: по 31 дню содержали январь, март, май, июль, август, октябрь, декабрь; по 30 дней — апрель, июнь, сентябрь и ноябрь; февраль имел 28 (или в високосный год — 29) дней. Хотя количество дней в каждом месяце отличалось от тех чисел, которые были установлены при Юлии Цезаре, но общее количество дней в году оставалось равным 365 в обычном году и 366 дням в високосном, вводимом один раз в четыре года.

В 325 г. н. э. на Никейском церковном соборе юлианский календарь был принят в тех странах Европы, где христианская церковь была господствующей. День 21 марта (уже во времена Никейского собора отстававший астрономического момента равноденствия на 3 дня) был утвержден днем весеннего равноденствия, что имело значение для составления пасхалий — таблиц для определения дней празднования пасхи.

Пасху постановили отмечать в воскресенье после первого весеннего полнолуния. Этим объясняется то обстоятельство, что пасха является «подвижным» праздником, так как дни ее празднования приходятся на различные даты, зависящие от изменяющегося дня весеннего полнолуния (между 22 марта до 25 апреля). Соответственно меняются и дни других христианских празднеств, отмечаемых до и после дня пасхи.

Сфера применения юлианского календаря продолжала расширяться по мере распространения христианства. Англичане, французы, испанцы, итальянцы, немцы и многие другие европейские народы восприняли латинские названия месяцев, которые утратили, однако, первоначальный смысл. Сохранился и тот порядок в их названиях, который уже Риме (после того как начало года было перенесено на январь) перестал соответствовать действительному порядковому положению месяцев в годовом ряду. Так, сентябрь («седьмой») стал девятым по счету от начала года, октябрь («восьмой») — десятым, ноябрь («девятый») — одиннадцатым, декабрь («десятый») — двенадцатым месяцем. Проникновение латинских названий месяцев в европейские языки не было тотальным: в названиях месяцев сохранились и самобытные, доюлианские наименования.

У славянских народов многие наименования месяцев произошли от древнеславянских названий растений (цветущих или собираемых в месяц, носящий их имя), животных (чаще всего появляющихся в этом месяце), природных явлений (наиболее характерных для месяца, названного по их наименованию) или же от земледельческих работ (производимых в это время), порядковых мест в годовом ряду месяцев. Так, например, январь назывался сечень (время рубить лес), просинец (время появления синего неба) или студень; февраль — сечень, снежень или лютый; март — березозол (от времени цветения березы или времени, когда берут сок березы или жгут из нее уголь); апрель — цветень, березень, бубен, квитень, май — травень, летень, цветень; август — серпень, жнивень; октябрь — листопад; декабрь — студень, грудень (от «груда» — мерзлая колея) и другие. Многие из этих названий перешли в современные славянские языки. Местные названия иногда соседствовали с наименованиями других месяцев, происходившими от латинских корней; иногда один и тот же месяц имел два названия, одно из которых имело местное, а другое — латинское происхождение.

Следует отметить также, что юлианский календарь оказал влияние не на все таксономические единицы измерения времени в Европе. Истоки европейского деления месяцев на семидневные недели лежат в древневосточных системах счисления времени. Такой единицей времени пользовались в странах Древнего Востока — в Шумере, Вавилонии, Иудее, Китае. Она была основана на фазах луны, считавшихся по четвертям (новолуние, первая четверть, полнолуние, последняя четверть), содержащим, считая период времени, когда луна видна с земли, по семь дней. Каждой из планет (к ним причисляли также Солнце и Луну) был посвящен один день недели. Семидневную неделю от вавилонян восприняли в древней Иудее, откуда она лишь в I в. н. э. (или в самом конце I в. до н. э. между 30-м и 26-м годами) попала в Рим.

Первое упоминание в римской литературе о том, что дни посвящены планетам, можно найти в поэмах Тибулла, относящихся ко времени между 30-м и 26-м годами до н. э. До этого у римлян была лишь «торговая» неделя из восьми дней (семь рабочих и один — базарный, праздничный день), которые обозначались буквами (от «А» до «Н»).

Римскому влиянию, однако, надо приписать происхождение названий дней недели во многих европейских языках. Как уже упоминалось, у римлян не было сплошного порядкового счета дней в месяцах: отсчет велся от трех рубежей — от календ, нон и ид. Как это было у народов Древнего Востока, римляне каждый из семи дней недели называли по наименованию пяти планет (Марса, Меркурия, Юпитера, Венеры и Сатурна), Солнца и Луны; dies Lunae — понедельник, dies Martis — вторник, dies Mercurii — среда, dies Jovis — четверг, dies Veneris — пятница, dies Saturni — суббота, dies Solis — воскресенье. Латинские названия звучат в наименованиях дней недели во многих европейских языках. Так, например, во французском языке латинским названиям дней соответствуют: lundi (понедельник), mardi (вторник), mercredi (среда), jeudi (четверг), vendredi (пятница); в испанском — lunes (понедельник), martes (вторник), miércoles (среда), jueves (четверг), viernes (пятница); в итальянском — lunedi (понедельник), martedi (вторник), mercoledi (среда), giovedi (четверг), venerdi (пятница); в английском — Monday (понедельник), Saturday (суббота), Sunday (воскресенье); в немецком — Montag (понедельник), Sonntag (воскресенье); в шведском — mandag (понедельник), sondag (воскресенье).

Следует, однако, и здесь сказать, что латинское происхождение не было единственным источником наименований дней недели. В славяноязычных странах за большинством дней недели сохранились порядковые славянские наименования; в Скандинавских странах и в Англии есть дни, названные по именам древних скандинавских божеств: Тиу, Вотана, Тора, Фрейи, например, английский Tuesday, шведский tesdag (вторник); английский Thursday, шведский torsdag (четверг); английский Friday, шведский fredag (пятница). Название суббота (от еврейского «саббат» — «конец работы», «покой») во многих языках закрепилось как название еженедельного праздника, вытеснив название, происходящее от имени Сатурна. Библейский запрет работать в этот день, когда бог «почил от дел своих», соблюдался у евреев и христиан в древности. Во II в. н. э. при римском императоре Адриане день отдыха в Римской империи был перенесен на следующий день недели — день Солнца, император Константин, принявший христианство, в 321 г. назвал этот день «воскресением» — днем, посвященным воскресению Христа. Отсюда — соответствующие названия еженедельного праздника у европейских народов: dimanche (фр.), Domenica (ит.), Domingo (исп.) и у других романоязычных народов, «воскресенье» — у славян.

Расхождение юлианского календаря с астрономическим годом составляло отставание на одни сутки в 128 лет, так как юлианский год был, как мы уже отметили, длиннее астрономического на 11 минут 14 секунд. Уже в XIV в. на неточность юлианского календаря указывали византийские ученые. Необходимость реформы юлианского календаря в XIV–XVI вв. понимали и руководители католической церкви: «календарный вопрос» обсуждался на ряде соборов, к его решению были привлечены известные астрономы. К XVI в. юлианский год отставал от истинного уже на 10 суток. Один из наиболее значительных церковных праздников — пасха, который должен был падать на начало весны и от которого отсчитывались и другие празднества, явно передвигался к лету. Решительные меры по устранению ошибки были приняты лишь в 1582 г., когда папа Григорий XIII принял реформу, предложенную итальянским ученым Луиджи Лило. Первоначально буллой Григория XIII всем католическим странам предписывалось передвинуть счет дней на 10 суток вперед. Эта мера возвращала день весеннего равноденствия на правильную календарную дату (21 марта), но не могла сохранить дальнейшего их совпадения: юлианский год продолжал быть длиннее календарного. Достижения астрономии к этому времени позволили уточнить истинную продолжительность астрономического года, которая была признана равной 365 суткам 5 часам 49 минутам 16 секундам, т. е. была короче юлианского года на 10 минут 44 секунды. Чтобы уравнять юлианский год с вновь высчитанной длиной года, Лило предложил в течение каждых 400 лет выбрасывать 3 дня; для этого следовало считать простыми (т. е. невисокосными, содержащими по 365 дней) также три из считавшихся по юлианскому календарю високосными года, число сотен в которых не делится на 4. Реформированный таким образом календарь получил по имени папы Григория XIII название григорианского, а сама новая календарная система была названа «новый стиль».

История введения григорианского календаря, несмотря на всю очевидность его большей, чем юлианский, точности (григорианский год больше установленной теперь длины года всего на 0,000305 суток, т. е. на 26 секунд), наполнена ожесточенной борьбой, в которой проявилось соперничество православной и протестантской церквей с католической. Вскоре после буллы Григория XIII григорианский календарь был введен лишь в тех странах Европы, где преобладала католическая религия; только к концу XVIII в. «новый стиль» был принят и в тех странах, где господствовал протестантизм. Этому предшествовала длительная и ожесточенная дискуссия между представителями католического и протестантского духовенства, осложнявшаяся активным вмешательством в «календарные дела» светских властей.

Споры между католическим и православным духовенством по поводу введения григорианского календаря тянулись несколько столетий и принимали иногда весьма обостренный характер. Православное духовенство отвергало григорианскую реформу, ссылаясь на то, что в некоторые годы она нарушала определения Никейского собора (например, о том, что христианская пасха должна праздноваться всегда позднее иудейской). Страны, где преобладала православная церковь, приняли «новый стиль» значительно позже других: Италия, Испания, Португалия, Польша, Франция, Люксембург — в 1582 г., большинство католических княжеств Германии — в 1583–1584 гг., Австрия, католические кантоны Швейцарии — в 1584 г., Венгрия — в 1587 г., большинство протестантских княжеств Германии, Норвегия, Дания — в 1700 г., протестантские кантоны Швейцарии — в 1701 г., Великобритания — в 1752 г., Финляндия — в 1753 г., Болгария — в 1916 г., Сербия, Румыния — в 1919 г., Греция — в 1924 г.

Существо разногласий по поводу введения «нового стиля» лежало в стремлении каждой из церквей сохранить и расширить свое влияние. Последний раз это с особенной ясностью проявилось в 20-х годах нашего столетия. Состоявшийся в 1923 г. собор православных восточных церквей признал необходимость реформы календаря. Однако, чтобы не принимать григорианский календарь, связанный с именем папы и католичеством, было решено принять «новоюлианский календарь», разработанный югославским астрономом Милутином Миланковичем. Этот календарь дает уклонение от астрономического года только на 0,00022 средних солнечных суток (в нем исключается семь високосных дней в 900 лет, а не три високосных дня в 400 лет, как это делается при григорианском счислении). Однако, декларировав таким образом свою независимость от григорианского летосчисления, православная церковь все же оставила григорианский календарь в тех странах, где он уже был введен, и его же (а не новоюлианский) ввела в тех, где «новый стиль» еще не был принят.