14-е джумада ас-сания 1735 (10 мая 2305 г. н.э.), Евразийский союз, Россия, Москва, четвертая городская зона.
Было восемь часов утра. В небольшом парке, разбитом во внутреннем дворе представительства, природа просыпалась от ночного сна, но город не засыпал ни на минуту. За высокими звукоотражающими экранами, настроенными на максимальный уровень шума, проносились бесконечные вереницы аэромобилей, небоскребы круглосуточно сверкали подсветкой.
Этой ночью, Мансур, как обычно поспал двадцать-тридцать минут, уделив всё оставшееся время игре в «Предел». После успешного проведения операции в «Аполлоне», появилась возможность привести в порядок свою виртуальную промышленную империю. Убытки от нападения были огромны и на восстановление утраченного потенциала должны были уйти месяцы не игрового, а реального времени. Поэтому Джакометти пытался выдумать такую комбинацию, которая смогла бы нанести максимальный ущерб агрессивным конкурентам и повысить доходы его собственной конторы. Кроме того, следовало постепенно уходить из сферы добычи и переработки полезных ископаемых и развивать производство высокотехнологичных товаров, а для этого были необходимы крупные инвестиции.
Полномочный представитель свернул окно игры и перешёл на страницу сетевого портала «Аль-Ахбар» — официального СМИ Организации. Наконец-то появилось сообщение об официальном назначении нового полномочного представителя МИТАД в ЕАС и запись вчерашней пресс-конференции, о которой хотелось побыстрее забыть.
Сегодня был день Фатимы, но как ни странно, сегодня он чувствовал полную готовность к исполнению супружеского долга. Он повернул в её комнату и тут же почувствовал характерный сладковатый запах. Применение тепловизора, совмещенного с ИСВ не помогло. Стены тут были толстыми и покрыты специальным поглощающим материалом.
«Эта её манера забиваться по углам жутко раздражает», — подумал он.
Фатима была слишком крупной, чтобы бесследно исчезнуть в таком относительно небольшом помещении. Краем глаза Джакометти обратил внимание на какой-то странный предмет справа от него.
— Вот ты где! — он пошевелил предмет рукой и вдруг почувствовал, что кто-то схватил его за руку. От длинных ногтей образовались глубокие царапины, на предплечьях выступила кровь. Фатима вынырнула из закутка и заключила мужа в свои объятия, впившись губами в его губы. Почувствовав, что задыхается, полномочный представитель решил, что это уже слишком, и с силой оторвал от себя голову жены, откинув её на только что разложившийся диван, резким движением руки сдёрнув с себя кафтан и брюки одновременно.
Фатима притянула мужа к себе, облизнула его лицо, потом забралась на него, принялась прыгать на нем так, что хорошенько отбила Мансуру бедра. Вдобавок, «умный» диван постоянно изменял жесткость покрытия, пытаясь подстроиться к постоянно меняющейся нагрузке. Когда всё было закончено, Джакометти потянул жену за ухо, чтобы та прекратила свои домогательства. Та пристально посмотрев в глаза мужу, спросила:
— Ну как, вам... понравилось?!
— Оооох! — простонал Мансур, вытирая кровь с прокушенных губ. Поначалу такая манера интимных отношений шокировала, но человеку свойственно привыкать ко всему. — Более менее!
Супруга спрыгнула с него и пошла в ванную комнату. Джакометти переместился в «сундук» и заснул как убитый.
К девяти часам утра, полномочный представитель и его жены собрались во дворе на завтрак. Погода была солнечной, поэтому купол можно было оставить открытым. Все расселись вокруг «кормушки» с расширенным набором функций, позволявшей готовить блюда из свежих продуктов, а не только из готовых кассет с полуфабрикатами. Кассетная пища уже успела надоесть, а поглощать каши и супы, которые готовила Фатима из каких-то совершенно несовместимых ингредиентов, смог бы не каждый. Посреди раскладного стола располагалась ёмкость, куда подавались готовые блюда. В настоящий момент она была заполнена пловом.
На первое был суп из чечевицы, разлитый в одноразовые пиалы из тонкого саморазлагающегося полимера. Джакометти выпил его за несколько глотков. Затем он отломил кусок лаваша, свернув трубочкой, и зачерпнул им плов, так, что ничего не просыпалось. Фатима закидывала в рот одну порцию плова за другой, обильно запивая все это «десяткой». Меньше всех ела Марьям.
— Как у вас дела на службе? — как бы невзначай спросила она у мужа. Тот сразу понял намек.
— Получите сегодня по пятьдесят тысяч на карманные расходы.
— Ну вот, хотя бы что-то! Но на нормальный абонемент в «Солэйс» все равно не хватит — Марьям с ревностью посмотрела на поедавшую плов Фатиму. — А на детей?
— Детям я отправлю сам. Это не вашего ума дело! — оборвал её муж.
— Ты ешь, а то не останется... ничего! — посоветовала ей Фатима.
— А вам не кажется, что он ещё горячий? — подколола Марьям.
— Нет, не горячий! — не замечая иронии ответила Фатима. — Мой первый муж горячее... любил!
— И что же? — заинтересовался Мансур.
— Пол-языка отрезали… потом! Вот так!
Марьям закатила глаза, полномочный представитель слегка улыбнулся.
Тебя отпустят на Рамадан? Могли бы слетать к Ахмаду и Микаилу, — вкрадчиво произнесла Марьям.
— Надо бы съездить в Талпур!— добавила Фатима. — До родни!
Марьям метнула в её сторону уничтожающий взгляд.
— Не знаю, не знаю как там на Рамадан… — махнул рукой полномочный представитель, — до выборов точно никуда не поедем! Кстати, я сегодня должен ехать в «Солэйс» на обследование, а вы, например, можете посетить жену Малика Устаза, эту, как ее...
— «Акуле!» — подсказала Фатима, разглядывая крону пальмы, раскинувшейся над столом. — К кролю хочу! К ушастому
— Кроме того, — продолжил Мансур, — там у нее вроде как праздник, кто-то там женился, родился или что-то еще…
— Ты издеваешься! — вскрикнула Марьям.
— Чтооо?!! — взорвался муж. — Ты, нюх-то не теряй! Я тебе ясно сказал: хочешь дома сиди, хочешь, езжай куда угодно, только не надо мне тут истерик!
— Я вас не поняла?
— Плохо, мозги, что ли стали работать?! Это бывает! Не поняла она, дура!
Марьям хотела ответить, но Мансур вскочил и быстрым шагом направился в сторону нового корпуса.
Да... власть развращает, — тихо сказала она и посмотрела на Фатиму, упорно расчёсывавшую скомкавшиеся волосы.
Джакометти нервничал. Буквально несколько секунд назад он получил по служебной почте снимок памяти Алексея Кайгородова, с которыми ему не терпелось ознакомиться. Данный метод дознания был весьма эффективен, но имел и свои существенные недостатки, такие как фрагментарность полученной информации, невозможность повторения операции в короткий срок, негативные побочные эффекты воздействия на организм «пациента».
Из сопроводительного письма следовало, что сканирование проводилось персоналом Хасса. Оно и понятно, у СГБ не имелось высококлассных специалистов в этом деле, да и оборудование было куда менее совершенным. Разрешение на проведение операции было дано определением судьи 379-го уголовного состава МИТАД Мехрабом Ахмадом по ходатайству начальника СГБ России Молчанова Ю.Г. по уголовному делу № 01-248/206/2305.
Номер станции сканирования памяти отсутствовал, — стало быть, его проводили дистанционно, скорее всего, где-нибудь в Волчанске. Мансур перешел к просмотру фрагмента №1.
Алексей Кайгородов лежал на берегу песчаного пляжа рекреационного комплекса «Сафо». В вечернее время солнце ещё дарило тепло, но уже не обжигало. На его коммуникатор поступил входящий вызов. Звонил отец. Как и всегда в подобной ситуации Алексей внутренне напрягся:
«Ещё папашки не хватало. Наверняка какой-нибудь напряг!» — предположил он.
— Здравствуй! — раздался ровный металлический голос отца.
— Привет, пап!
— Как дела?
— Нормально.
— Развлекаешься?
— Не без этого!
— Сегодня, в течение двух часов, тебе надо будет встретиться с человеком, который передаст важную информацию, касающуюся твоего бизнеса на Кипре.
— Да какого моего, пап? Слушай, я не хочу влезать в очередное говно, я все равно там ничего не решаю...
— Молчать! Во-первых, это наше общее дело, благодаря которому, ты, эгоистичный, тупой урод, можешь прожигать жизнь в дорогих отелях с фигуристыми сучками и можешь позволить себе роскошь сжигать свои куриные мозги «Эссенцией». Во-вторых, ещё раз повторяю для особо одарённых, ты — акционер, гендиректор — Вырубаева, она за всё и отвечает!
— То есть ты хочешь подставить Катю?
— Пусть тогда Катя и её папаша думают перед тем, как что-то подписывать... Короче, встретишься с типом, посмотришь ему в глаза. Ты хоть и придурок, но людей иногда чувствуешь!
— Спасибо, пап!
— Не радуйся особо! Это тебе от меня досталось. Сделка предстоит серьезная, надо понять, заслуживает ли он доверия...
— А ты сам-то что думаешь?
— Не знаю, скользкий тип. Вроде как у него контакты в ЕС на серьезном уровне…
Там есть один вопрос, который надо задать лично, с глазу на глаз… Я не доверяю всем этим сетевым извращениям, ты знаешь. По сути он в курсе всей темы.
— А о чём речь-то?
— Суть вопроса — чистый счет в Европе, на который ты будешь переводить деньги.
— Вот теперь ясно! А на чье имя?
— На твое, конечно!
— Ааа..
— Бэ! Обмозгуй с ним все. Как, откуда ты эти деньги получил, как заработал. Это, сынок, в твоих интересах. И ещё учти одно — дядя Сережа со своим когтистым дружком активизировались в последнее время. Так что, будь предельно осторожен, как я тебя учил. И не дай Бог, я увижу тебя ещё раз обсаженным, по крайней мере, до выборов!
— Понял! А как его зовут-то?
— Как зовут не помню, фамилия Коген, сейчас скину контакты...
Просмотр фрагмента закончен. Джакометти перешел к просмотру второго фрагмента.
Кайгородов находился в своих апартаментах, оформленных в античном стиле, располагавшихся на крыше высотного здания одного из корпусов комплекса «Сафо». Впрочем, здешние обитатели не отставали от древнегреческих и древнеримских аристократов как по богатству, так и по развращенности. Одетый в пижаму «хозяин жизни», сидя в кабинете с нетерпением ждал прибытия гостя. У Алексея сегодня намечалась тусовка с друзьями, и ему не хотелось задерживаться за нудной деловой беседой.
Дверь в кабинет автоматически открылась, и в нее вошел человек невысокого роста, немного полный, одетый в вельветовый костюм бежевого цвета, белую рубашку со стоячим воротником, и бордовым шелковым шейным платком. Что сразу бросилось в глаза Кайгородову, так это крупная брошь, украшенная драгоценными камнями.
«Интересно, это настоящее золото или мулька? Если настоящее, то парниша действительно серьезный!», — размышлял Алексей. Но он решил не спешить задавать волнующий его вопрос, а попытался сосредоточиться на поручении отца.
«Надо было хоть переодеться! А то так совсем несолидно получается!» — пожалел он.
— Здравствуйте, Алексей Григорьевич! Меня зовут Фриц Коген, ведущий партнер «Бэ-Аш-Эль Консультасион», — с едва заметным акцентом произнёс Коген.
— Здрасьте! — Кайгородов прикрылся подушкой. — Сейчас, минутку подождите! — Он вылетел из кабинета и побежал в гардероб. Гардероб был огромным, в несколько уровней.
«Что же надеть?!» — крутилась в голове мысль. Был выбран чёрный «глухой» пиджак с шелковыми вставками и хлопковые штаны такого же цвета, несколько зауженные в районе лодыжек, чем-то отдаленно напоминающие шаровары турецких матросов османской эпохи. На ноги Алексей надел тапки из натуральной кожи с закрытым носом. Он так суетился, что открыл дверь в кабинет чуть ли не ударом ноги. Тем не менее, он постарался придать себе определенную степенность. Вальяжно зайдя в кабинет, он расположился в кресле за антикварным столиком из красного дерева.
— Прошу меня извинить, господин Коген, совсем измотался! Крупные сделки, буквально одна за другой! — Алексей протер вспотевший лоб.
— Понимаю вас, мой друг. Приходится анализировать огромные массивы информации! — посочувствовал Фриц.
— Вы правы, последнее время работаю круглосуточно! — Кайгородов сжал губы для солидности и кивнул головой. — Давайте сразу перейдем к сути нашей проблемы.
— Как вам будет угодно, только, позвольте, я закурю, — попросил Коген, закинув голову назад. Из-под платка было видно странное утолщение на его шее, похожее на базедову болезнь.
— А! Пожалуйста, — Алексей откинулся на спинку кресла и с любопытством наблюдал за собеседником. Тот достал из внутреннего кармана пиджака плоский серебряный портсигар. Нажатием кнопки из отверстия в торце извлек сигарету. Затем вытащил из него небольшой диск-пепельницу, после чего прикурил от вмонтированного нагревателя.
— Натуральный табак? — поинтересовался Кайгородов.
— Разумеется! Я ценю все настоящее, дорогой друг, в наше время это редкость! — ответил Фриц, выпустив густую струю дыма.
— Объясните мне преимущества вашей схемы... сохранения нашего семейного капитала, — Кайгородов решил опустить бессодержательные разговоры, которые любят вести старики и немедленно перейти к обсуждению интересующего вопроса.
— Охотно! Наша компания входит в группу компаний «Бэ-Аш-Эль» — одну из крупнейших финансовый корпораций в мире. Не хочу повторять банальные факты, но мы входим десятку крупнейших частных компаний мира по версии Экономического и социального совета ООН.
— Это всё мне известно, давайте ближе к нашей ситуации! — подгонял Алексей.
— Так вот, ваша проблема является очень деликатной. Во-первых, происхождение денег должно быть абсолютно законным, чтобы не подставить под удар вашего отца. Во-вторых, нужно подобрать соответствующую кредитную организацию с хорошей репутацией и сформировать группу специалистов, которые будут заниматься вопросами легализации вашего состояния. В-третьих, подчеркну, что достичь вышеупомянутых целей невозможно без определенного авторитета в высших органах власти Европейского Союза, которым наша компания, безусловно, обладает. И вот что ещё! В случае возникновения у вашего отца затруднений на родине, а это, как вам известно, вполне вероятно, ему понадобятся политическое убежище и гарантии неприкосновенности вашего семейного капитала. Я думаю, что мы сможем оказать перечисленные услуги на самом высоком уровне.
— Это хорошо. В каком банке вы планируете разместить наш семейный капитал? — Кайгородов похлопал ладонями по коленям.
— В «Ландстандарт банке» уже открыт счет на ваше имя, — Коген выпустил очередную порцию дыма.
— Почему там?
— Входит в пятерку крупнейших европейских банков. Владельцем 52% акций банка является господин Зигфрид фон Дитрих.
— Тот самый? Четырехметровая дылда?
— Да, вы правы. Он — самый высокий человек в мире! — подтвердил Фриц.
— А он не крякнет нежданчиком? — высказал смелое предположение Алексей, решив поставить собеседника в неудобное положение.
— Прошу прощения? — не изменив спокойного выражения лица, переспросил Коген.
— У очень высоких людей иногда неожиданно отказывает сердце, — уточнил Кайгородов.
— Господин Дитрих, очень внимательно следит за своим здоровьем, в отличие от многих легкомысленных молодых людей… — Фриц слегка улыбнулся и Алексей сразу понял намёк. — К тому же ему уже делали две пересадки сердца, если надо сделают и третью. Это не проблема. Его здоровьем занимаются лучшие врачи «Солэйс», Медицинского университета Хайдельберга, Любека, Магдебурга, Университета Пьера и Марии Кюри и даже Высшей медицинской школы МИТАД. Я боюсь, что даже ваш уважаемый отец…
— Извините, что перебиваю, — Алексей понял, что сам опростоволосился и решил резко сменить тему. — давайте ближе к нашему вопросу.
— Как вам будет угодно, — Коген затянулся сигарой, сделав небольшую паузу. — Итак, счёт в «Ланстандарте» абсолютно надежен и не зависит от российской политической конъюнктуры. Есть ещё один фактор — банк на хорошем счету у евробюрократов. Он реализует масштабные социальные проекты, оказывает поддержку малоимущим и прочее, можете почитать в сети. Меньше вероятность, что у кого-то появится идея проверить происхождение вашего капитала, да и связываться с Дитрихом вряд ли кто-то станет.
— Вот оно как… — Алексей задумался. Он пытался проанализировать сказанное Когеном и найти в его рассуждениях слабые места, но ему не хватало информации. В этот момент он пожалел, что, вместо того чтобы читать серьезную аналитику, целыми днями переписывался с друзьями в соцсетях или смотрел какую-нибудь ерунду. — Понятно... Какова схема перевода денежных средств?
— Я не уполномочен обсуждать это с вами, — Коген выпустил дым кольцами, — просьба вашего отца!
В общем, это выглядит следующим образом, — Фриц дотронулся ладонью до лба. — На счета компании «Киприос акинитон» будут поступать деньги, которые посредством ряда других сделок будут переводиться на указанный банковский счет. Главное, что требуется от вас, чтобы сделки заключались максимально быстро, и оплата по ним также проходила оперативно. Для этого необходимо… — ухмыльнулся ведущий партнёр, — очень плотное взаимодействие с генеральным директором Вырубаевой. Все остальное — моя работа!
— Что по поводу покупки акций и обязательств, которые мы делали за счет средств компании?
— Вы будете приобретать их за счет средств со своего чистого счета. От всего остального нужно будет избавиться в кратчайший срок! — кивнул головой Фриц и слегка прищурился.
— Каковы наши издержки на услуги прачечной? — Алексей почесал нос.
— Смешные! Всего-то два миллиона в месяц, но зато гарантия стопроцентная! — ведущий партнёр «Бэ-Аш-Эль» положил сигару в пепельницу и скрестил пальцы.
— Хотелось бы верить, да вот верится с трудом. Поймите, господин Коген, я, конечно, доверяю своему отцу, но на мне тоже лежит ответственность за судьбу нашего дела! — Кайгородов оттянул рукой мочку уха.
— Понимаю Вас! Я подготовил подробный план повышения экономической эффективности компании «Киприос акинитон». Он состоит из двух частей. Первая открытая, которую мы представим генеральному директору и акционерам, вторая — конфиденциальная, предназначенная только для вашего отца и вас. Если вы будете поступать согласно моим рекомендациям, то увеличение чистой прибыли не вызовет у проверяющих органов никаких подозрений. Тем более, все контрагенты — реально существующие юрлица с успешной историей.
— Я ознакомлюсь с планом в кратчайшие сроки и дам вам знать, — Кайгородов закинул ногу на ногу. Коген уже докуривал свою сигарету.
— Замечательно, буду с нетерпением ждать вашего ответа, — Коген опять выдохнул струю густого дыма.
«Просмотр фрагмента №1 закончен», — выскочило сообщение на ИСВ — Начинаю загрузку фрагмента №2.
Алексей Кайгородов услышал знакомый голос отца.
— Здорово, полудурок!
— Да, пап!
— Ты там как, соображать можешь?
— Почему нет? — попытался шутить Алексей.
— Короче, сынуля, надо перевести деньги с твоего счета обратно в Россию!
— Коген сказал, что так делать не стоит!
— Мало ли что он сказал! Мне срочно нужны деньги!
— Пап, я не хочу вляпаться снова! Я же буду виноватым, как всегда! Давай, я свяжусь с «Бэ-Аш-Эль», и они посоветуют...
— Меня сейчас не интересуют их чёртовы советы!!! — взбесился Кайгородов-старший.
— Ладно! Куда перечислять? — согласился сын.
— На счет адвокатского бюро «Младич и партнеры».
— Ясно, а куда должен перечислить Младич?
— А Младич пускай переведет фонду «Прорыв»!
— Пап, это что Кузьминцева, что ли фонд?
— А тебе какое дело, бестолочь! Ты ещё там всем об этом расскажи!!!
— Хорошо, извини, пап! Какая сумма?
— Сделать пять-шесть траншей по двадцать лямов каждый.
— Пап, а не много за юруслуги-то?
— Ты идиот! Придумай что-нибудь получше! Покрути мозгами хоть раз в жизни!
— Пап, а на каком основании Младич переведёт Фонду?
— Там тоже лучше через услуги. На крайняк работай через договор пожертвования! Через Младича проходят сотни миллионов и не только твоих! Если он пожертвует сотню-другую на развитие гражданского общества в России, в БАФР это никто проверять не будет.
— Колчин! Что там случилось у тебя? Черт! Я перезвоню! — Кайгородов-старший отключился.
— Вот ты и попался, господин Кузьминцев, — подумал Мансур, — да ещё и со всей честной компанией! — он вошёл в виртуальное пространство представительства, послав уведомления Нуреддину и Сопори. При этом он почувствовал острую головную боль, будто бы через его голову прошел мощный электрический разряд, пожалев, что не принял вовремя таблетку Геелена.
Джакометти долго не мог открыть глаза. Вдруг шум на заднем плане резко усилился. Вокруг было полно народа. Над головой пролетали большие стаи голубей в поисках зерна, которое разбрасывали для них во дворе мечети. Народу все прибавлялось, и становилось жутко тесно. Мансур еле протискивался через толпу. Осмотревшись, он понял, что находится в пятничной мечети Агры, построенной в 1648 году дочерью Шах Джахана. Кто-то схватил его за руку.
— Салм алейкм, господн Джакмет! — Мансур развернулся и увидел Нуреддина, одетого в белую курту и шаровары, благодаря которым он смешивался с толпой. Старший советник даже в виртуальном пространстве сильно хромал и плохо владел правой рукой — сказывались последствия неудачного приземления.
— Алейкум асслям! Как полетали?
— Три месяц корсет ещ носить! Зуб все выбить! Челюсти поломать!
— А у вас зубы, случаем, заново не вырастают?
— Бывает!
— Кстати, а где у нас Сопори?
— Господин Джакометти! — тот оказался за спиной,
— Давайте без «давайте»! — огрызнулся полномочный представитель. — Я вас, кстати, не обнаружил на поле боя. Или вы так хорошо маскируетесь, что вас даже свои найти не могут?
— Что вы, господин представитель, я был в подвале павильона «Венера», координировал действия наших людей и группы Малика… — выпалил старший советник.
— Примерно, также вы координировали действия своего сегмента, когда сдали своих сотрудников РАДЖ и де Виллье?
— Прошу прощения? — обиделся Сопори.
— По той же схеме вы сдали РАДЖ Ибрагимова, — продолжил Джакометти. — Что говорить, достойное поведение.
— Я бы не стал связывать эти два случая, господин… — процедил военный атташе.
— Я бы тоже, — с улыбкой ответил Мансур. — Я всего лишь предполагаю, но не дай вам Бог Сопори, не дай вам Бог, попытаться исполнить у меня, что-либо подобное…
— Господин представитель предлагаю продолжить разговор после молитвы, а то здесь ничего не слышно! Кстати, вы совершили омовение?
— Что за ерунда! — возразил Джакометти. — Это виртуальное пространство. Все, что происходит здесь, — иллюзия.
— До определенной степени. Вам же известно: чтобы сохранять максимальный уровень безопасности, лучше не выделяться из толпы. Тут везде понапиханы боты наблюдения РАДЖ, они сразу зафиксирует нестандартный паттерн поведения. Я уж точно знаю! — поклялся старший советник.
— Вы, Сопори, я смотрю, коррупционер со стажем!
— Зря вы так думаете! Это Нуреддин подбил Ибрагимова и Малика связаться с Шереметьевым и Кайгородовым? — прошептал Сопори на ухо Мансуру. — Если вам известно он служил в сводном отряде Амана, приданного геологической экспедиции Малика.
— И что из этого?
— Сводном отряде стратегического командования «Марс»….
— Ну и что тут странного? Более интересный вопрос как он добился назначения сюда? — удивился полномочный представитель.
— Да, как же, всё тут понятно. Он же из вашей, из марсианской шайки!
— Что вы имеете в виду?
— Однажды, я обнаружил, что один из моих сотрудников злоупотребляет служебным положением. Более того, я обнаружил, что… — Сопори замолчал и осмотрелся. Нуреддин сидел на молитвенном коврике и беззаботно крутил головой по сторонам, обнюхивая воздух, что он продолжает работать, имея серьезные психические отклонения, без проблем проходит военно-врачебную комиссию.
— В чём заключались его нарушения? В том, что он раньше служил в частях стратегического командования «Марс»? — улыбнулся Мансур.
— Нет… но это тоже. Он был как-то связан с бандой Вальца!
— И как же, интересно?
— Такур заподозрил, что в Департаменте завёлся крот, работающий на де Виллье. По его поручению я перерыл базу данных отдела принудительного сканирования памяти и обнаружил ряд снимков памяти жертв Вальца. Причём сделаны они были удалённо, и, разумеется, без санкции суда…
— И что же вы? — Джакометти прервал рассуждения старшего советника.
— Я донёс начальству, но мой доклад был воспринят без энтузиазма. Тут кто-то слил снимки генеральному атторнею, и в нашем управлении началась служебная проверка. Я думаю, что это произошло не без участия де Виллье, которому арест Вальца был не выгоден. Такуру угрожала отставка, надо было найти крайнего, а начальник отдела — слишком мелкая сошка для такого скандала. Вот он и решил пожертвовать мной…
— А что стало с тем начальником? И кстати, как его звали? — Джакометти потряс Сопори за плечо.
— Вы уже спрашивали меня про него. Это доктор Сэмюэль Джексон. Его уволили из Хасса по состоянию здоровья, насколько мне известно.
— Тот самый француз! А настоящее имя? — напирал Мансур.
— Не знаю, — помотал головой старший советник. — Вообще, меня предупредили, чтобы я помалкивал об этой истории, когда переводили сюда…
— Ассалям алейкум, месье Сопори! Вам язык не подкоротить? — сзади нарисовался долговязый тип с болезненно утолщённой шеей.
— Это он! — вскрикнул старший советник.
— Кто?
— Джексон! У него есть ключ доступа к этой локации!
— А ну ка стой! — Джакометти попытался схватить незнакомца за руку, но тот успел ускользнуть.
— Жди меня здесь! — приказал Сопори полномочный представитель и ринулся преследовать беглеца. — Смотрите за Нуреддином!
Долговязый двигался в строну бассейна с водой. Мансур протискивался сквозь толпу вслед за ним. Его, в свою очередь, стали отталкивать назад и сдавливать со всех сторон. Физическая боль в виртуальном пространстве ощущалась почти так же, как и реальном. «Если меня затопчут — я вылечу!» — предположил он. В экстренных случаях, дабы избежать повреждения организма пользователя, МАХАТ принудительно отключала пользователей от нейросети.
Прозвучал азан, и толпа, противодействующая Джакометти, начала рассасываться. Когда ему все же удалось достичь бассейна с водой, казавшейся кристально чистой, прозрачной, освежающей, захотелось вдоволь напиться, насытиться ею, но времени на виртуальные развлечения сейчас не было. Загадочный «Джексон» успел раствориться в толпе ботов.
Совершив омовение, полномочный представитель ловким приставным шагом проскочил между плотных рядов людей и вернулся на своё место. Сев рядом с Нуреддином, он задремал и пропустил всю проповедь, пропустил бы и саму молитву, если бы Сопори с Нуреддином не разбудили его.
Прочитав намаз, все трое сразу же ломанулись к выходу, но всё равно оказались зажаты толпой. Из мечети они сразу попали на рынок Агры. Людей тут оказалось не меньше. Петляя по узким улочкам, компания наткнулась на чайхану.
— Может, сюда зайдем?! — предложил Мансур.
— Салам алейкум, сахиб, чего изволите? — подбежал дедок — хозяин заведения.
— Ласси! Лась! Лас! — заголосил Нуреддин.
— Чайник чая подай и гулаб джамун! — заказал Сопори.
— У вас есть Хайдерабади бирьяни? — спросил Джакометти.
— Мы же не в Хайдерабаде, господин!
— И что же?
— У нас, в Агре, свои традиции!
— Ну, хорошо! Дайте мне тогда любой бирьяни! — полномочный представитель плюхнулся на подушки. Короче, Сопори, мне нужно неофициально проверить одну контору в БАФР. Если делать всё официально, жандармерия растянет это на неделю.
— А что, конкретно, вас интересует? — спросил советник.
— Пару дней назад через адвокатское бюро «Младич и партнеры» была совершена проводка денег в фонд «Прорыв», где-то сто, сто двадцать миллионов, — уточнил Джакометти.
— Куда перевод?! — Нуреддин обнюхивал поданный ему напиток.
— Полагаю, — это взятка, — уверенно произнёс Мансур, — предназначавшаяся председателю ЦИК Коврижному.
— Прямо со счёта фонда Кузьминцева? Слабо верится! — не согласился Сопори.
— Если вы во что-то не верите, это не значит, что это не так! Фонд мог перевести эти деньги кому-нибудь другому, а тот уже — финальному адресату, — менторским тоном произнёс Джакометти.
— Точн!— поддержал старший советник.
— Насколько мне известно, Младича не привлекли по делу Кристатоса. Он теперь гуляет с чистой совестью! — заметил военный атташе.
— А налоги? — уточнил полномочный представитель.
— В смысле? — переспросил Сопори.
— У него же нашли налоговые нарушения! — настаивал Мансур.
— Он отделался штрафом! Нет, его в ближайшее время никак не зацепить по этой теме. Я понимаю, к чему вы клоните! Но даже, если мы допустим, что кто-то из заинтересованных лиц, например, акционер захочет обжаловать сделку между «Киприос Акинитон» и конторой Младича как мнимую или притворную, у него вряд ли это получится. Во-первых, это не крупная сделка, и она не требует ни одобрения собрания акционеров, ни даже совета директоров… А вот хлопнуть игорный бизнес сына Кайгородова — это в самый раз! — старший советник поднял указательный палец.
— Тут поподробнее, — заинтересовался Джакометти.
— В присланных вам материалах было не всё. У Алексея Кайгородова был игровой портал, почти точная копия «Предела», только там практиковались азартные игры. Бои со ставками, не разрешенные законом операции, связанные с обменов игровой валюты на МКЕ. Кое-кто из московских мажоров даже разорился на этот игрушке. Короче, мы достали из Кайгродова всё пароли и ключи. Потом я их сменил, разумеется, — Сопори стал энергично массировать голову.
— С какой, интересно, целью? — Мансур пристально посмотрел в глаза старшему советнику, а затем на хакима. Тот демонстративно отвернулся.
— Вы с нами? — многозначительно произнёс Сопори.
— А о чем идёт речь, собственно? — представитель делал вид, что ничего не понимает. — Я смотрю у Нуреддина приступ стеснительности. Вы говорили, что это он такой плохой, а вы хороший, честный…
— Все семью над кормит! Я тридцат лет от звонк до звон отслуж! Главный не выкинул! Главн дал шанс! Малик тож на пенс пятнадц тыщ жить не мог! Семья над кормит! Стоцкий, хоч строит Москва дёшево! В Москва мног мажор! Много паразит! Они хоч «масло»! Они хот умер! Мы дать они хот! Они умерть, наши дети — жить! — разразился длинной тирадой военный атташе.
— А, что, Нуреддин, в ваших словах, есть определенная логика, — Джакометти положил голову на ладонь.
— Так вот— Сопори подлил себе чая. — Один-два миллиона в день…
— Не хило! — констатировал полномочный представитель.
— Учитывая, что Кайгородова вряд ли посадят, его маленькое «предприятие» будет работать на автомате, хотя бы какое-то время. Молчанову сейчас не до мелочей. Поэтому, можно покрутить эту тему полгодика, а потом закрыть балаганчик, сделав себе ещё и рекламу на этом. Например, так: «совместная операция СГБ и Хасса по пресечению незаконных азартных игр в сети!» Хорошо звучит, а?!
— Машалла! — вставил Нуреддин вылизывая пустую пиалу. — Распилит! Распил!
— Получается триста шестьдесят… — сосчитал Мансур.
— Поделите на присутствующих здесь. Итого, по сто двадцать на лицо!
— Сопори, а вы знаете, у вас есть потенциал… — Джакометти почесал подбородок.
— У Малика есть один деятель — Волков, он же Игнатенко, у которого есть вполне подходящая контора, чтобы туда всё сливать.
— Что за контора?
— Игровой портал «Одинокий сталкер». Ну, для верности можно использовать какую-нибудь зарубежную фирму в качестве прокладки, — со знанием дела посоветовал старший советник — Намереваюсь заняться этим сразу после выборов. — он закинул в рот остатки сладкого шарика и запил чаем. Джакометти же сосредоточился на бирьяни, задумавшись над тем, насколько вкус виртуальной пищи отличается от реальной. Закончив еду, он первым встал с подушек.
— Предлагаю на этом расходиться! — произнёс он с чувством исполненного долга.
— Эй, сахиб? А деньги? — подлетел хозяин заведения.
— Какие ещё тебе деньги? — возмутился полномочный представитель.
— Мой господин, я прошу лишь одну рупию! — ответил дед.
— Ну ка, что у нас там? — Сопори залез в карман и вытащил пару мелких монет. — Вот, держи!
— Но здесь же только восемь анна? Не обделяйте вашего покорного слугу, ради Аллаха!
— Ладно — держи! — администратор кинул хозяину монету номиналом в восемь анн.
— Да пребудет с вами благословение Всевышнего! — обрадовался старик.
— Пойдемте, друзья мои! — Мансур дожевал виртуальный рис, — Нам нужно творить великие дела пером и шпагой! — полномочный представитель похлопал по плечу Сопори с такой силой, что у того слегка подогнулись ноги.
— Скорее малые, но весьма доходные! — поправил военный атташе. Количество народа на улице заметно поубавилось. Трое дошли до точки выходы и отключились.
Хозяин убрал грязную посуду и закрыл двери заведения на засов. Выйдя во внутренний двор, чуть не столкнулся с группой бегущих детей.
— Харгуш! Харгуш! — кричал один из них. И, правда, во дворе бегал огромный кролик, больше метра в длину, окраса агути. Ребята пытались поймать его, но он ловко уворачивался, резко меняя траекторию. Когда детям удалось всё-таки поймать животное, они стали обнимать его и гладить — каждый по очереди. Потом — снова отпустили и повторно принялись ловить кролика. Минут через десять животному надоела игра. Ушастый гигант, протиснувшись в трещину в стене одного из домов, спрятался от назойливой ребятни.
Пожилой хозяин с улыбкой смотрел на играющих детей какое-то время, а потом подошёл к одной из дверей, запертой на массивный навесной замок. В его руке материализовался ключ, которым он и отворил дверь. Комната была почти пустой. На полу — дешевый ковер. Единственным стоящим предметом интерьера был огромный деревянный сундук, украшенный вставками с могольскими миниатюрами.
Старик закрыл входную дверь. Стало темно.
— Коген, вы здесь? — спросил он.
— Разумеется, господин Геелен! — ответил собеседник. — Даже успел стать невольным свидетелем коррупции в вашей организации.
— Это детские шалости, которые можно простить, — глава МИТАД подошел к окну и отдернул занавеску. Свет стал проникать внутрь через фигурные прорези на деревянных ставнях.
— Ваше право, — согласился Коген, — Кстати этот ваш Джакометти — толковый парень!
— Разумеется! Поэтому я и назначил его на должность полномочного представителя, — без каких-либо эмоций ответил председатель Высшего совета, — Фриц, что вы решили по нашему делу?
— Доклад, представленный господином Джакометти, убедил моё руководство. Завтра утром я объявлю о решении совета директоров «Бэ-Аш-Эль» не подписывать акт выполненных работ с «Концерном-А» по строительству модуля «Сатурн». По договору за ненадлежащее исполнение обязательств предусмотрена серьезная неустойка.
— Которая, я полагаю, значительно больше, нежели требуется для устранения реальных недостатков? — Геелен отошел от окна и сел на ковер напротив Когена.
— Вероятно!
— Что дальше?
— Дальше... Котировки акций «Концерна-А» рухнут в течение нескольких часов, и мы их моментально скупим.
— Кто это мы?
— «Киприос Акинитон»!
— Интересный ход. Кайгородов уже согласился выделить на это часть своего состояния?
— Большую часть состояния, — усмехнулся Коген.
— А его сын, я слышал, решил продать большую часть акций и остаться миноритарным акционером, — уточнил Геелен.
— Не думаю, что это он решил, — Фриц рассматривал перстень на безымянном пальце левой руки. — А я вот слышал, что Григорию Кайгородову прочат должность советника Атабекова?
— Вероятно, — глава Организации спародировал собеседника. — Его ведь уволили из Службы безопасности?
— Не выбрасывать же уважаемого человека на улицу, тем более... — улыбнулся Геелен.
— Что дальше, господин Коген?
— Далее «Акинитон» перепродает «Концерн-А» компании «КосмоСтройТех», контрольный пакет акций которой принадлежит дяде Атабекова.
— Это не вызовет подозрений? — глава МИТАД опустил голову и подпёр её рукой.
— У него крупный строительный бизнес в ЕАС. Он, если помните, строил Храм священного огня в Омске… Далее мы проводим смену символики, товарных знаков. Даём хорошую рекламу, выполняем пару-тройку мелких контрактов с ШАФАМ. И вот! Можно участвовать в конкурсе на перестройку «Сатурна». Победу я обеспечу!
— Вы уверены, Фриц?
— Вполне! Дальше всё — проще простого. «КосмоСтройТех» получает от Международной космической корпорацией при ООН деньги на реконструкцию. Реальная стоимость всех доделок — копеечная. Оставшуюся часть делим пополам. С Атабековым, я думаю, вы общий язык найдете!
— Это частности, Коген, частности, но... половина — это, мягко говоря… — лицо Геелена даже в виртуальном пространстве выражало откровенное недовольство.
— Хорошо, сорок процентов! — согласился Фриц.
— Тридцать пять! — настаивал Геелен.
— Вы меня, извините, но я так тоже работать не могу! — возмутился партнёр «Бэ-Аш-Эль».
— А как? Если бы не резкое изменение курса Шереметьева-младшего, которое обеспечил ваш покорный слуга, вряд ли вы могли надеяться на благополучный исход вашего предприятия с «Сатурном. Тем более, вы и так получите более двух миллиардов.
— Не только вы, при всём уважении. Кстати кому вы отдали его тело? — Коген помассировал распухшую шею.
— Телом может распоряжается лишь тот кто получил его от Всевышнего. Мы можем убедить хозяина предоставить его нам во временное пользование… Скоро всё узнаете, пускай это будет для вас сюрпризом! Так вы согласны с моим предложением?! — глава МИТАД повернул голову и косо посмотрел на собеседника.
— Но у меня целый совет директоров и ещё мажоритарные акционеры в придачу! — развёл руками Фриц.
— Я думаю, что у вас хватило ума не ставить их всех в известность о нашем деле.
— Тем не менее, мне нужно обеспечить...
— А у меня Атабеков со Стоцким! И ещё двадцать миллиардов человек, а вместо бюджета — дырка от бублика! Вы понимаете, Фриц, что это такое! И, кроме того, я не зря попросил Сабру придержать материалы по Младичу, а ведь он рассказал много интересного про вашу деятельность! В частности, про вклады Кайгородова в «Ландстандарт банке»...
— За это вам отдельная благодарность, господин Геелен. Впрочем, я соглашусь на ваши условия. Чисто из любви к искусству, так сказать!
— Благодарю вас, Коген! Я в долгу не останусь, будьте уверены!
— Разумееся! — ведущий партнёр «Бэ-Аш-Эль консультасьон» растворился в воздухе, покинув виртуальное пространство организации.
В дверь постучали. Геелен подождал некоторое время, а затем открыл засов. В комнату зашел долговязый мужчина средних лет с покрытыми сединой коротко стриженными русыми волосами и бородой.
— Ассаляму алейкум, ваша светлость! — поприветствовал он главу Организации.
— Алейкум ассалям, Джексон! Присаживайтесь, нам предстоит долгий разговор!
— Я попросил бы называть меня моим настоящим именем, если вы соизволите, разумеется, — визитёр склонил голову.
— Как вам будет угодно, господин Хофман, — согласился Геелен. — Я слушаю вас.
— Все поставленные вами задачи в рамках операции «Камиль» выполняются с точностью и в срок. В настоящее время мы ведём подготовку к финальному испытанию новой формулы препарата на Мансуре Джакометти. Предварительно мы провели серию испытаний на Платоне Шереметьеве. Результат, надо сказать обнадёживает. Дополнительно планирую провести опыты на животных.
— Будьте особенно аккуратны с Шереметьевым и Джакометти. Они выполняют исключительно важные для Организации задачи, — заметил глава МИТАД. — Что по поводу отряда Имтияза? Нуреддин организовал всё как надо?
— Да, испытания прошли блестяще. Никто не заметил отклонения в поведении подопытных.
— Пускай Нуреддин вознаградит их из… внебюджетных средств. Сам этот Имтияз… он был в курсе деталей? — Геелен закусил губу.
— Нет! Конечно же, нет. Неужели вы думаете, что я бы стал рассказывать ему, что все его бойцы, за исключением заместителя, на самом деле реанимированные мной покойники? — Хофман резко дернул головой. Его распухшая шея несколько раз сократилась и изо рта вылезло несколько тонких щупалец, с которых капала черная жидкость.
— А что в этом такого? — удивился Геелен. — Бог дал человеку тело, а человек после смерти передал его нам… во временное пользование. По истечении срока мы возвратим…
— Я прошу прощения, что перебиваю вас, но это всё равно, если бы вы объявили, что Хаким Геелен — не человек, а сверхмощная ЭВМ, созданная из компонентов внеземного происхождения, которая использует реанимированные тела солдат Амана в своих целях!
— Ну, здесь, важно правильно подать населению эту… информацию. Они ведь проголосовали за меня на выборах!
— Ваша светлость, люди голосуют за красивую картинку и не желают вникать в суть вещей, — Хофман глубоко вздохнул и убрал щупальца обратно.
— Я слышал, что Малик Устаз решил отойти от дел? Этот Имтияз мог бы быть неплохой заменой ему, не находите? — глава МИТАД сменил тему.
— Да. Стоцкий пообещал ему крупные госзаказы после выборов и долю в «Киприос Акинитон». Что бы там Малик не решил, он выполнял лишь техническую работу. Я думаю, что Нуреддин сможет найти ему замену. Что касается, Имтияза, то из него не просто будет сделать главу наркокартеля. Более того, московские ансары, вряд ли его примут.
— Надавите на Нуреддина. Нам нужен в Москве свой человек, абсолютно лояльный, без амбиций. Тем более, что у нас есть дополнительный рычаг влияния на Имтияза в виде его родственницы, Фатимы Джакометти, — настоял Геелен, — Малику мы найдём другое применение. А что там Сопори?
— Начал много болтать, — посетовал Хофман.
— Я думаю, мы пошлём его в Омск выбивать квоты для наших переселенцев в начале рамадана… Кстати, оно вас не беспокоят? — глава МИТАД, показал пальцем в рот.
— Неконтролируемый рост биомеханического «ядра», — констатировал Хофман, — скорее всего… приведёт к летальному исходу в течение года или двух.
— Халим, вы не чувствуете, как оно меняет ваше мышление, мировосприятие? — Геелен приблизился вплотную к собеседнику. Тот немедленно ощутил многократно возросшую нагрузку на свой ИЭВМ и ИНД, с которого МАХАТ начал активно считывать информацию.
— Не знаю, ваша светлость, мне стало тяжело работать в последнее время, — пожаловался Хофман.
— Мне тоже! — согласился глава Организации. — Где этот кролик, Гольпа?
— Он сейчас у Малика, через пару дней Тураби вышлет людей за ним.
— Помните, он должен находиться под постоянным наблюдением! Таково желание совета ВАСАТ.
— Кажется где-то я уже слышал эту аббревиатуру! Это же те самые могучие инопланетяне, не так ли? С четырьмя перепончатыми руками, плавниками вместо ног, которых вынужден лечить ваш покорный слуга? — Хофман расправил плечи, ощутив собственную значимость. — Что вы решили по поводу этого тела, господин Геелен? Его ресурс на пределе. Мне кажется, вы должны перераспределить приоритет и передать большую часть функций, более жизнеспособному периферическому терминалу… Этот же придётся списать. К сожалению, всему приходит конец, ваша светлость. Как ваш личный доктор, я со всей ответственностью заявляю, что терминал «Хаким Сергеев» практически полностью утратил работоспособность и подлежит немедленному выведению из набора ваших периферических устройств.
— Ммм… — Геелен сжал кулаки, — Нет! Ни за что! Я чувствую в нём жизнь… в этом теле. Я буду владеть… — черная жижа полилась из носа главы Организации. Из ноздрей показались такие же щупальца, как и у Хофмана.
— У нас у всех лишь один Хозяин, ваша светлость. Он справедлив, милостив и милосерден. Вам же остается лишь смириться… Смириться с неизбежным!
— Хорошо, Халим, я соглашусь с вами. Если препарат не подействует, это тело будет списано и захоронено как полагается. — Поистинне, все мы принадлежим Господу, и к нему мы возвращается!
— Аминь! — ответил Хофман.