Шарлотта

— Кэмерон, если ты съешь еще хоть один рулет с ветчиной, я тебя придушу! — кричит Беверли, а Кэмерон вылетает из гостиной, где на одном из больших столов МакДермоттов накрыт обед, достойный короля.

Снайпер, Анна и я ухмыляемся, когда проносящийся мимо нас Кэмерон, запихивает в рот еще один рулетик.

— Я еще вернусь за печеньками, — бормочет он с набитым ртом, хотя и едва слышно.

— Они чертовски хороши, — признает Снайпер. — Беверли частенько присылала Айку посылку с ними. Жадный ублюдок выделял мне только одну-две штучки.

— Ты нервничаешь? — шепотом интересуется Анна, подхватывая меня под локоть. После вечера, когда Джордж и Роджер подрались, Снайпер рассказал ей о моем даре и обо всех событиях, которые произошли между мной, Джорджем и Айком. Она восприняла все довольно легко, и с тех пор мы очень сблизились.

— Безумно, — честно признаюсь я, пока она ведет меня на крыльцо. Весь прошедший месяц я ждала Джорджа, зная, что мои чувства к нему остались неизменными. Только вот не уверена, как он отреагирует на то, что я живу здесь. Что, если он передумал насчет меня, пока проходил реабилитацию?

Несмотря на порхающих в животе бабочек, я так горжусь, что он решился пройти реабилитацию, что захотел стать лучше. И если быть честной, то этим он и мне предоставил возможность взять себя в руки. Я была подавлена после того как Айк ушел, и мне нужно было немного времени, чтобы прийти в себя. Каждый день мое сердце по-прежнему тоскует по Айку, но постепенно, день за днем, мне становится лучше.

Вся моя надежда на Джорджа, только тогда я смогу жить дальше. Но глубоко в душе живет страх, что, может быть, он не чувствует то же самое. Может быть, он больше не хочет меня.

— Ты выглядишь сказочно, — заверяет Анна, пихая меня плечом в плечо и прерывая поток моих мыслей. Конечно, я выгляжу отлично, ведь меня одевала Анна. На мне бордовое платье с рукавами в три четверти, колготки и туфельки. Анна собрала мои волосы в высокий хвост и наложила чуть более яркий макияж, чем обычно. Но даже самый замечательный наряд и макияж не могут скрыть ужас, который я испытываю внутри.

— Они подъезжают, — сообщает Кэмерон, выйдя на крыльцо и кивнув в сторону подъездной дорожки. Мое сердце пропускает удар. На крыльце к нам присоединяется Беверли и Снайпер. Кэмерон обнимает Беверли за плечи и целует ее в висок, когда ее глаза заволакивают слезы. Снайпер берет меня за руку и сжимает ее, затем подмигивает мне, давая понять, что все будет в порядке. Дыши, Шарлотта.

Пока Генри паркуется, я еще раз напоминаю себе о необходимости дышать. Я так сильно нервничаю, что коленки дрожат. Будет не очень хорошо, если ноги подведут меня сейчас.

Снайпер, Анна, Кэмерон и Беверли слетают с крыльца и окружают Джорджа сразу же, как только он показывается из машины. Мне его почти не видно, так тесно они его окружили. Спустя несколько мгновений, они разрывают объятья, его великолепные темные глаза встречаются с моими, и у меня перехватывает дыхание.

Теперь они кажутся более ясными и менее зловещими. И пока остальные болтают между собой, Джордж отходит от них и направляется ко мне. Сердце молотом стучит в груди, пока он, не сводя с меня взгляда, идет ко мне. Он выглядит потрясающе, гораздо лучше, чем в последний раз, когда я видела его. Он немного набрал в весе, кажется немного более подкачанным, а еще он коротко подстригся.

Я слегка задыхаюсь, но заставляю себя стоять. Когда Джордж подходит ко мне, он берет меня за руку и проводит большим пальцем по тыльной стороне ладони. Едва касаясь, ласкает мою руку.

Он кусает нижнюю губу несколько секунд, пока изучающе смотрит на меня.

— Как дела? — спрашивает он, его голос звучит низко и хрипло, отчего все мои внутренности закручиваются в узел.

— У меня все хорошо, — удается ответить мне спустя несколько секунд. — А у тебя как дела? — добавляю я. — В-выглядишь очень хорошо, Джордж, — нервно заикаясь, заканчиваю я свою мысль.

Он улыбается и согласно кивает.

— Это потому, что я теперь чист.

Остальные бочком проходят мимо нас, молча обмениваясь понимающими взглядами. Не секрет, нам с Джорджем есть, что обсудить, и мое сердце разбухает от счастья, что все они болеют за нас. Приятно знать, что я, наконец-то, чувствую себя тут как дома, а они хотят, чтобы мы были вместе и счастливы.

Все заходят в дом, но Джордж не уходит и по-прежнему держит меня за руку. Он притягивает меня к себе, крепко прижимая к своему телу. От неожиданности я поначалу напрягаюсь, но быстро прижимаюсь к нему и робко обнимаю его за шею. Он тоже крепко обнимает меня и жарко дышит мне в шею. И это так приятно. Моя грудь крепко прижата к его груди. Напряжение между нами, наверное, можно руками пощупать. Долгую минуту мы просто стоим так, никто из нас не в силах вымолвить ни слова. Потом его губы касаются моего уха, и он шепчет:

— Я скучал по тебе, как сумасшедший. Я должен провести немного времени со всеми, но потом я бы хотел прогуляться с тобой наедине. Мне нужно сказать тебе кое-что. Не против?

— Конечно, — шепотом отвечаю я, все еще цепляясь за него не на жизнь, а на смерть. Джордж не отпускает меня, и я не уверена, как долго мы бы стояли вот так, если бы в дверях не появилась голова Кэмерона и он не кашлянул.

— Мне крайней неприятно нарушать вашу любовную идиллию или как там это у вас называется, — он описывает рукой круг вокруг нас, — но мама говорит, что мы не сядем за стол, пока вы оба не придете. А у меня растущий организм, — добавляет он. — Мне нужно кушать.

Джордж фыркает, отстраняется от меня и поворачивается к Кэмерону.

— Мы сейчас подойдем, — удовлетворенный его ответом Кэмерон уходит, и Джордж встречается со мной взглядом. — На случай, если забуду сказать тебе потом, сегодня вечером ты просто красавица, Шарлотта.

По шее поднимается волна тепла и щеки заливает краска, когда он не сводит с меня жаркого взгляда. Но прежде, чем успеваю ответить, я опускаю взгляд и вижу, что на нем цепочка моего брата. Я улыбаюсь и нежно провожу по ней пальцами.

— Ты носишь ее.

С трудом сглотнув, Джордж берет мою руку в свою и прижимает ее к своей груди.

— У меня цепочка твоего брата, а у тебя — жетоны моего, — затем он склоняет голову, нежно целует меня в лоб и ведет в дом, чтобы присоединиться к остальным за обедом.

***

Обед проходит отлично. Мы все смеемся и предаемся воспоминаниям, а когда всплывает тема Айка, Джордж задает мне вопросы о том времени, которое я провела с ним, и я воспринимаю это как хороший знак.

Когда на глазах у меня появляются слезы, он протягивает мне салфетку, чтобы вытереть лицо, и сжимает мою ногу под столом, чтобы утешить меня. Джордж рассказывает нам о том, какую борьбу ему пришлось вести против своей зависимости, как и почему, как ему кажется, он оказался в такой ситуации, и извиняется перед всеми нами за все обидное, что он сказал или сделал.

Когда вечер подходит к концу, мы берем свои пальто, но прежде, чем я выхожу на крыльцо, Беверли притягивает меня к себе и крепко обнимает.

— Спасибо за то, что спасла моего сына, — шепчет она и целует меня в щеку. Я улыбаюсь ей, хотя знаю, что Джордж самостоятельно принял решение пройти реабилитацию и тут меня не за что благодарить.

— Вы двое сегодня не забывайте о безопасности, — Кэмерон подмигивает и кладет одну руку Джорджу на плечо. — И под безопасностью, я подразумеваю...

— Кэмерон, — прерывает его Беверли.

— Что? — Кэмерон прикидывается дурачком. — Я собирался напомнить им пристегнуть ремни… под безопасностью я имел в виду ремни безопасности. А что ты?.. О, мама, не может быть. Пап, мы должны что-то сделать с извращенным умом этой женщины. Она оказывает на меня плохое влияние.

Лицо Беверли заливается краской, а мы все смеемся. Генри не выдерживает и тоже хохочет, даже когда Беверли шлепает его по груди.

Мы обнимаем на прощанье Снайпера и Анну и садимся в «Форд Фокус», который моя мать заставила отца купить мне, когда они приезжали в Уорм-Спрингс. Мама пришла в ужас, узнав, что отец продал мой внедорожник, так как прекрасно понимала, что для меня значила машина, принадлежавшая Акселю.

Поездка к дому Джорджа проходит в тишине. Я чувствую, что он нервничает так же, как и я, но когда мы заезжаем на подъездную дорожку и я паркуюсь, он разворачивается ко мне. Я напрягаюсь, когда замечаю боль в его глазах.

Глядя на меня, он потирает заднюю часть шеи.

— Шарлотта, прости меня за все то, через что тебе пришлось пройти по моей вине, — шепчет он, придушенно кашляет и опускает взгляд. Его руки дрожат, когда я протягиваю руку, чтобы прикоснуться к нему. Он берет мою руку в свою и начинает выводить пальцем круги на моей ладони, наконец-то, снова подняв на меня взгляд.

— Я хочу, чтобы все происходило постепенно, но я, черт возьми, умираю внутри, — добавляет он и наклоняется ближе. — Весь последний месяц я чертовски боялся, что ты уедешь к тому моменту, когда я вернусь, или передумаешь насчет меня, — с грустью признается он. Склонив голову набок, Джордж протягивает руку и большим пальцем проводит по моей правой щеке. — Мне необходимо знать... мы еще можем предпринять попытку?

С трудом сглотнув, я киваю, но сразу же отворачиваюсь от него и открываю дверцу машины со своей стороны. Выскользнув наружу, я поднимаюсь по ступенькам крыльца его дома и жду его у двери. Спустя мгновенье я слышу, как открывается, а затем захлопывается дверца машины, и вот Джордж уже рядом со мной. Я делаю несколько быстрых вдохов; нервозность и волнение не покидают меня.

Облизнув губы, я подхожу ближе к его двери. Не встречаясь с ним взглядом, я смотрю на дверь и говорю:

— Я хочу провести эту ночь с тобой. Ты не против?

Он не произносит ни слова, но подходит ближе ко мне. Он так близко, что на долю секунды я забываю, как дышать. Сердце выскакивает из груди, когда он кладет руки мне на талию. Затем Джордж открывает дверь и жестом предлагает мне войти первой. Как только мы заходим, он включает свет и осматривается.

— Мы с твоей мамой все тут убрали вчера. Хотели, чтобы все было красиво к твоему возвращению.

— Тебе вовсе не обязательно было делать это, но я, правда, ценю это, — выдавливает он. Решив облегчить его мучения, я наконец-то встречаюсь с ним взглядом. Подойдя к нему, я протягиваю руку и провожу ею по его волосам.

— Я тоже по тебе скучала, — шепчу я, а он опускает руки мне на бедра. — Я хочу быть с тобой... но мне нужно кое-что знать.

Мое сердце колотится, и я напоминаю себе, что нужно дышать.

— Что ты хочешь знать? — спрашивает он, с трудом сглотнув, и его адамово яблоко подпрыгивает вверх-вниз.

— Мне нужно знать, что ты веришь мне, — хрипло говорю я. Во рту внезапно становится сухо, и непослушным языком я облизываю губы. — Ты не верил мне тогда. И это нормально, не все поначалу верят. Черт, даже мой отец до сих пор не верит мне. Но Джордж, я не сумасшедшая, — добавляю я и смотрю ему прямо в глаза. — Я никогда не просила о таком... «даре», но теперь он у меня есть. Было время, когда я ненавидела его всеми фибрами души, но больше не ненавижу, потому что, если бы не он, я бы никогда не оказалась здесь. Я была в таком состоянии, что, наверное, свела бы счеты с жизнью в тот вечер... уверена в этом.

Я бросаю на него взгляд, но не могу понять его реакцию, потому решаю продолжить.

— А так как я могу видеть мертвых, я жива. Айк спас меня и привел сюда. Без этой моей способности я бы никогда не встретила тебя, — я вспоминаю о цели своего рассказа и нервно заправляю прядь волос за ухо. — Мой дар никуда не исчезнет. Вероятно, я буду видеть мертвых всю жизнь, и если мы будем вместе, это может временами осложнять наши отношения, особенно, если ты не веришь мне.

Джордж отстраняется, и мое сердце камнем падает вниз.

Он не верит мне.