В предлагаемой книге — мое личностное восприятие «оранжевого» периода нашей истории и такие же его личностные оценки. В большинстве своем они высказаны в то время и не подверглись мной пересмотру. Не испытываю иллюзий, что мои мысли объективны во всех случаях, хотя я, разумеется, и стремился к этому. Многие, несомненно, встретят эту книгу с раздражением, как встречали с раздражением мои публикации в еженедельнике «2000». Ничего неестественного в этом нет. Признаю за ними такое право и воспринимаю критику в свой адрес со всей христианской смиренностью. Но равно такое же право оставляю и за собой. На собственные мысли и на критическое отношение к другим.

Я не был участником «майдана». Более того, даже не симпатизировал ему. Считал и считаю, что такие общественные катаклизмы, которые впоследствии определяются понятиями «революций», ничего хорошего обществу не приносят. Как правило, они отбрасывают его на многие годы назад. В канун так называемой оранжевой революции Украина вышла на устойчивое экономическое развитие с 10-12 процентами годового роста валового внутреннего продукта. После прихода к власти «майданных революционеров» экономика страны просто обрушилась. Очень убедительно об этом рассказано в книге Л. Кучмы «Зламане десятиліття».

Недавно один из крупных государственных и хозяйственных деятелей дооранжевой поры, на мой вопрос, в чем феномен такого резкого обрушения, ответил, что он — в тотальной смене кадров. С приходом к власти В. Ющенко, в одночасье лишились работы более 20 тыс. квалифицированных управленцев всех уровней — от столицы до села. Их заменили идейными соратниками нового президента. Министрами, руководителями областей, районов, учебных заведений, медицинских учреждений и др. стали люди, которые в большинстве своем в предыдущей своей жизни не руководили ничем. Ни знаний, ни опыта новые кадры не имели. Нередко даже и соответствующего образования, как у назначенного министра юстиции. Заменить опыт «оранжевой» революционной идейностью или личной преданностью мессии было невозможно.

Для десятков тысяч людей это стало драмой. Одни из них были отстранены от работы, которую умели делать, другие — приставлены к ней, нередко не имея и понятия, как она делается. Конечно, для страны это было губительно. Ее вновь ввергли в любительский эксперимент. Основным его смыслом явилось патриотическое единомыслие. Те, кто не разделял национал-радикальных убеждений «оранжевого» режима, объявлялись манкуртами, непатриотами. Все силы были направлены не на экономическое созидание страны, в которой комфортно жилось бы ее гражданам, а на создание единого и единомысленного гуманитарного пространства. Этнократического в своей основе. Наиболее ортодоксальные его сторонники заговорили о какой-то особой гордости от того, что родились украинцами. Нашлись и такие, которые провозгласили лозунг «Украина для украинцев».

Любовь к себе родимым неизбежно привела «оранжевых» к враждебному восприятию других. Прежде всего, разумеется, русских, которые сделались постоянным источником несчастий для бедных украинцев. Досталось полякам и евреям, поставленным в один негативный ряд с русскими, а также коммунистам, без оглядки на их этничность. По существу, была развязана настоящая война по всему идеологическому фронту. При этом, ее инициаторов нисколько не волновало, что его позиции с противоположной стороны заняты не «злими воріженьками», а своими же согражданами, которые обладали такими же суверенными правами на свой идеологический суверенитет, как и их самозваные судьи.

«Оранжевое» идеологическое безумие проникло практически во все области гуманитарного знания: в историю, этнологию, культуру, религию. Все, что раньше было белым, теперь объявлялось черным. И наоборот. Нас стали энергично убеждать, что настоящей истории мы не знаем, истинного происхождения украинцев тоже, по-украински говорить также не умеем. То, что мы считали украинским языком, в действительности русифицированный суржик. Натуральный же язык сохранила украинская диаспора. Из оценочных критериев исчезли не только научный принцип историзма, когда все явления исследуются в тесной связи с конкретными условиями их породившими, но и этика исследователя. В ее основе — совестливое отношение к прошлому, право выбора которого нашими пращурами не должно подвергаться ревизии. Утверждать, что они не имели к нему непосредственного отношения и, что оно навязывалось им всякий раз агрессивными чужестранцами — значит не верить в их историческую правосубъектность. Это и несправедливо, и оскорбительно по отношению к прошлым поколениям украинцев.

Будучи интегрированными в составе других государств, наши предки принимали самое непосредственное участие в их строительстве. Особенно справедливо это по отношению к России и Советскому Союзу, в которых украинцы были канцлерами, министрами, полководцами и, даже, первыми лицами. И, конечно же, им и в страшном сне не могло присниться, что служили они чужому Отечеству, как это пытаются представить нынешние историки-патриоты, с непостижимой оперативностью выдающие на-гора новое прочтение событий и явлений прошлого. Настолько «новое», что нередко отрицает все их писания досуверенного времени. А ведь многие из них с таким же усердием прислуживали и советской власти. Были историками КПСС и в одночасье превратились в историков Украины. «Оранжевый» период выявил этот процесс преображения с наибольшим цинизмом, но начался он раньше, сразу же после развала Советского Союза, и продолжается поныне.

Социальный заказ «оранжевого» безвременья вызвал к жизни творческую активность большого числа историков-любителей, занимавшихся ранее строительством мостов, проволочным волочением, юриспруденцией и другими видами деятельности, далекими от исторической науки. В полном соответствии с природой дилетантов они необычайно активны, верят сами в то, что говорят и с мессийной настойчивостью убеждают в этом других. Издают книги, выступают в периодической прессе, на телевидении. Им внимают, ахают от их откровений, и, почему-то, не задумываются о том, отчего это инженер-мостостроитель или волочильник проволоки свершает «открытие» не в сфере своей профессиональной деятельности, а там, где он абсолютный дилетант.

Услышав от такого горе-историка, что, к примеру, русские не только не родственны украинцам, но и вообще не славяне, заинтересованные слушатели впадают в совершеннейший восторг. И опять же нисколько не задумываются над тем, отчего это носители фамилий, оканчивающихся на «ов» и «ова», в Украине — чистокровные украинцы, а в России — даже не славяне. Абсурд? Разумеется! Но еще и стыд. Как говаривал известный кино-герой: «За державу обидно».

Все мы — свидетели яростной компании по переименованию населенных пунктов, улиц и площадей, снесению памятников деятелям советского времени, которую проводили В. Ющенко с сотоварищами. Причем, делалось это часто без каких-либо обсуждений и официальных решений, совершенно не считаясь с тем, что далеко не все граждане Украины разделяли такой радикализм. Такими же волевыми решениями устанавливались и новые памятники.

Один из них, увековечивший память об избрании В. Ющенко гетманом украинского казачества, установлен рядом с памятником настоящему и великому украинскому гетману Богдану Хмельницкому. Сделано это вопреки памятникоохранным актам и без каких-либо разрешительных документов. Его, несомненно, нужно убрать с этого места. С этим предложением я обратился к премьер-министру Н. Азарову. Получил ответ из Министерства культуры, что второй «гетманский» памятник действительно установлен незаконно, однако в нем ни слова о том, что нынешние власти намерены исправить допущенное их предшественниками своеволие и освободить творение знаменитого скульптора М. Микешина от немыслимого «спутника».

Еще одна сторона, которую безжалостно эксплуатировала «оранжевая» элита, политическая и творческая, — историческая память. Был даже создан при Кабинете Министров Институт национальной памяти. Оказалось, однако, что интересовала национал-радикалов не вся память народа, а только та, которая обращена к трагическому прошлому Украины. С необъяснимым упорством и последовательностью в сознание украинцев внедрялся комплекс народа-страдальца, народа-мученика. По инициативе В. Ющенко страна перманентно отмечала «юбилеи» каких-то трагедий: Батуринской 1709 г., Крут 1918 г., голодомора 1932-1933 гг., Быковни 1940-1941 гг. и др.

В тоже время, властям казалось недостаточным, чтобы этой скорбью жили только украинцы, и они пытались превратить ее во вселенскую. С этой целью В. Ющенко и его министры вояжировали по миру и упрашивали правительства других стран признать голодомор геноцидом украинского народа. У них это не очень получалось, они нервничали, видели в этом козни Москвы, но не унимались. Несогласных с голодомором, как геноцидом украинцев, решили привлекать к суду. Президент В. Ющенко разработал даже соответствующий закон, принятый Верховной Радой.

Не обошли своей патриотической заботой «оранжевые» и язык. Точнее языки — украинский и русский. Первый принялись реформировать, чтобы максимально приблизить к галицко-диаспорному диалекту, а второй пытались вообще лишить прав гражданства в Украине. Объявили его имперским, языком чужой страны, а в конечном итоге назвали иностранным. Им не было дела до того, что русский язык является органической частью украинской культуры, поскольку многие наши выдающиеся интеллектуалы были его сотворцами. Что знание русского языка не унижает народ, а возвышает его. Что он не может быть в Украине иностранным и потому, что является родным для, по меньшей мере, 8,5 млн. ее граждан.

С комиссарской решительностью национал-радикалы вытесняли русский язык из употребления. Издавали указы и постановления об обязательном дублировании русскоязычных фильмов, запрещали использовать русский язык на телевидении, не останавливаясь даже и перед нарушением европейского законодательства, в частности, «Европейской хартии региональных языков и языков национальных меньшинств». И никакими ссылками на то, что все это делалось в интересах защиты украинского языка, оправдать нельзя. Ведь в данном случае нарушались элементарные права человека. Да не одного, а многих миллионов этнических русских граждан Украины.

И никого это на демократическом Западе, где в качестве государственных мирно уживаются два и три языка, не озаботило. В том числе и «ангела-хранителя» украинских революционных властей госпожу Сиверинсен, которая за участие в «демократизации» Украины удостоилась президентом В. Ющенко высокой государственной награды.

Между тем, борьба с русским языком, преследовавшая цель дистанцирования от России, преодоления ее традиционного присутствия в украинской культуре, являлась одновременно и борьбой с собственными гражданами, которые, как и этнические украинцы, имеют право на свой родной язык: учить на нем детей, смотреть фильмы и телепередачи, читать книги и газеты. При этом ведь никто из них не подвергает сомнению государственный статус украинского языка.

Если мы попытаемся свести все действия «оранжевых» властей в единую формулу, она может быть выражена словами: «Подальше от России и поближе к цивилизованной Европе». По существу, это было основной сверхзадачей В. Ющенко, для осуществления которой он и был призван. Выполнить ее ему не удалось. В его оправдание можно сказать, что задача эта действительно чрезвычайно сложно решаемая. По крайней мере, в первой ее части, что касается России. Разорвать с ней связи, имеющие тысячелетнюю историю, практически невозможно. Этого определенно не понимал В. Ющенко. Не понимали и его забугорные наставники.

Можно сказать, что здесь у него был лишь личный успех. Свои связи с Россией он таки порвал. Не знаю насколько Ющенко этим гордился, а вот тем, что его не взяли в Европу, был, как свидетельствует Кондолиза Райс, огорчен до слез. «Во время встречи с украинским президентом Виктором Ющенко в кулуарах Давоса я сказала ему, что шансы на предоставление Украине ПДЧ очень невелики. Сидя в крошечном шале (небольшом сельском домике в швейцарском стиле — авт.) и наблюдая за тем, как колени очень высокого Ющенко практически прижаты к его подбородку, я внезапно осознала — у нас появилась проблема. Украинский президент чуть не плакал: «Это будет катастрофа, трагедия, если мы не получим ПДЧ, — умолял он».

Это свидетельство объясняет многое в поведении В. Ющенко и его ближайших единомышленников. А может быть и все. Ради осуществления оранжевой мечты интегрирования в цивилизованную Европу на карту было поставлено все: вековые связи двух родственных народов, историческая память об общих духовных корнях. Известно, как страстно В. Ющенко мечтал разорвать канонические узы между Украинской и Русской православными церквами. Буквально умолял патриарха Константинопольского взять Украинскую православную церковь под свой омофор. В жертву европейской мечте было брошено также и государственное достоинство страны. Президент открыл ее границы, не получив взаимности. Европейцы стали ездить в Украину как к себе домой, а мы по-прежнему униженно выпрашиваем у них разрешения на въезд.

Отсюда и тот абсурд в оценках общего исторического пути, пройденного двумя восточнославянскими народами. Все было плохо, и надо с этим кончать.

И вот на тебе! Европа не оценила, не ответила взаимностью на столь пламенную страсть. Конечно, это была катастрофа и трагедия. Но личная, а не страны и народа. С украинским президентом случилось почти то же, что когда-то с украинским же гетманом, Иваном Мазепой. Его шведская мечта также обернулась катастрофой. Правда, не только личной, но и всеукраинской, поскольку привела к потери государственности.

В правление В. Ющенко этого, слава Богу, не произошло, но это, пожалуй, и все, что можно отнести ему в актив. В остальном — одни только потери. Даже в области свободы и демократии, что постоянно ставилось ему в заслугу преданным окружением и европейскими наставниками.

Но это ведь при демократе В. Ющенко десятки тысяч людей были лишены работы только за то, что не выказали своей лояльности к его кандидатуре на президентских выборах. Эта чаша не минула даже такого заслуженного человека, каким был герой Украины, академик НАН Украины, ректор Национального университета им. Т. Е Шевченко В. Скопенко. А всей-то и вины его было, что во время так называемой оранжевой революции высказался против участия в ней студентов.

А с какими демократическими принципами согласовывалось положение закона о привлечении к судебной ответственности людей, не считавших голодомор 30-х годов геноцидом украинского народа? Как и публичные заявления президента о том, что с людьми, предлагавшими федеративную форму украинского государства, должна разбираться прокуратура. При этом, то ли сознательно, то ли по непониманию, президент не отличал федерализм от сепаратизма. При попустительстве, если не поощрении властей, в стране расцвел национал-радикализм с явными элементами неофашизма.

Фактически, в продолжении всего периода правления В. Ющенко и его команды в Украине происходила борьба всех со всеми. «Оранжевые» политические партии боролись с «регионалами», которых называли не иначе, как донецкими бандитами. Национальноозабоченные интеллектуалы боролись со своими коллегами, не признававшими идеологии национальной исключительности украинцев. На этой основе явственно определилось противостояние «национально-сознательного» Запада Украины и ее «русифицированного» Юго-Востока.

Вдобавок ко всему развернулась настоящая война и в стане «оранжевых». Сначала между вождями второго эшелона, а затем и первого, между президентом В. Ющенко и премьер-министром Ю. Тимошенко. Это окончательно дискредитировало «идеалы майдана» и показало абсолютную неспособность «оранжевых» управлять страной.

Сказанное выше вряд ли окажется для кого-либо откровением. Тупиковость пути, по которому пытался идти В. Ющенко со своими национально озабоченными соратниками, к исходу их правления была осознана подавляющим числом граждан Украины. Свидетельство этому — пятипроцентная поддержка их на очередных президентских выборах 2010 г. Люди сказали: «Так жить и править больше нельзя».

* * *

...Казалось, что ситуация в гуманитарной сфере должна была измениться коренным образом с уходом правящего режима В. Ющенко и приходом к власти «регионалов», которые в своем оппозиционном статусе являлись последовательными его критиками. К сожалению, надежды на это пока не оправдались. Команда нового президента В. Януковича, по необъяснимой причине, вообще абстрагировалась от идеологической работы, ликвидировав даже традиционную должность вице-премьера по гуманитарным вопросам. В результате — принципиальных изменений в этой сфере не произошло. По меткому выражению известного политического и государственного деятеля Г. Крючкова, «ющенковщина» осталась в Украине основной идеологией и без Ющенко.

Школьники и студенты продолжают учиться по старым учебникам, в стране массовыми тиражами выходят русофобские книги, а различные комитеты присуждают им государственные премии. Во Львове молодчики «Свободы» бьют ветеранов Великой Отечественной войны, а на Тарасовой горе, в памятный день переноса праха великого Кобзаря в Украину, устраивают кощунственный шабаш. Сколько-нибудь внятных реакций на это от нынешних властей не последовало, хотя именно их и освистывали национал-радикалы на днепровских кручах.

Можно сказать, что, хотя «оранжевые» и ушли, дело их продолжает жить. И даже побеждать. Примером этому является последовательное претворение в жизнь «регионалами» европейского проекта В. Ющенко и его команды. В ряде случаев новая власть даже превзошла своих предшественников. В частности, в отношении ко второму президенту Украины Л. Кучме. «Оранжевые» занимались недостойным поносительством и словоблудной травлей, «регионалы» прибегли к немыслимому судебному преследованию.