В лесу, как известно, очень легко затеряться. Можно ходить в двух шагах от кого-нибудь знакомого и не подозревать об этом. Именно так произошло с Хиллой и Каапо. Оба направились в лес втайне друг от друга с одной и той же целью: найти дорогу к Майкки и привести Майкки домой. Но даже к общей цели можно прийти разными способами.

Каапо отправился по лесной тропинке к Бучьей скале. Походив вокруг, он уселся на пенек с другой стороны и прислонился спиной к нагретой солнцем скале. Каапо надо было подумать. Он знал, что дверь к букам совсем рядом, но понятия не имел, как ее открыть. Он достал тетрадь, с минуту поизучал свои записи (их было немного), потом захлопнул ее и убрал в рюкзак. Достал книгу Рунара Калли – «Буки. Видовые особенности в свете опыта» – и привычно вчитался в содержание: «Внешность и сущность», «Естественное окружение…», «Питание…», «Человеческие черты», «Животные черты»…

Непрочитанной оставалась только последняя, четвертая часть – «Эмпирические исследования». Там были в основном карандашные рисунки Рунара и результаты измерений. Ничего интересного. Какая разница, в самом-то деле, какой длины у буки пальцы? Или сколько раз она пыталась произнести звук «с», которому так в итоге и не научилась? Каапо полистал страницы. Рисунки, конечно, были трогательные: крупным планом букина рука, букина нога, волоски на букиной шкуре и так далее.

После картинок шли «Выдержки из дневника» – там были разные заметки под датами. Каапо стал читать.

14 июля

Я решил посвятить день максимально подробному и точному измерению буки. Поначалу все шло хорошо, но по прошествии приблизительно часа и десяти минут бука выразила желание немедленно прекратить подобные действия. Я пришел к пониманию того, что быть объектом измерений – не самое приятное для буки времяпрепровождение. Ниже я привожу список сделанных за сегодняшний день измерений, сами результаты измерений приводятся…

Каапо стал листать дальше. Все пометки были однотипными: Рунар что-то измерял, отмечал, пробовал и обдумывал. На предпоследней странице Каапо задержал взгляд.

…расставшись с букой, я сосредоточился на записи всего, что о ней помню, – насколько позволяют текущие дела. Скажу, ничуть не преувеличивая, что скучаю по существу, которое изначально было лишь объектом исследования, однако впоследствии стало не менее чем другом. Я обдумываю возможность увидеть ее снова, но на этот раз в ее естественном окружении…

Это что-то новенькое! То есть Рунар тоже собирался навестить буку?

Я планирую закончить эту книгу для будущих поколений. Завершив свой труд, я буду свободен и займусь поисками пути туда, откуда бука явилась к людям. Не знаю точно, как найду этот путь, однако, сведя воедино уже известное, можно предположить, откуда лучше всего начать поиски…

Ну и откуда же? Каапо нетерпеливо скользнул глазами по странице. Выходит, Рунар все же знал больше, чем Каапо? Может, Рунар даже дошел до бук? Он ведь пропал много десятилетий назад, и с тех пор его никто не видел. Каапо дочитал последние строки.

…должен признать, что поиск мой продиктован целями не только и не столько научными, сколько личными: соприкоснувшись с этим особенным, тонко чувствующим существом, я осознал, что разнообразие животного мира на нашей земле куда больше, чем мы склонны полагать. Мир удивителен и таит еще множество сюрпризов. И во мне зреет желание пуститься в путь и изведать нечто ранее неизведанное, поселиться среди незнакомых существ, в чужой стае. Не знаю, что сулит мне будущее, знаю только, что не чувствую страха. Я хочу увидеть мир бук своими глазами.

Каапо с удивлением оторвался от чтения. Что это значит? Что все-таки произошло с Рунаром?

– Я тоже хочу увидеть, – пробормотал Каапо. – И не боюсь. Ну, почти. Но что же делать дальше?

Каапо смахнул с руки комара. Наступал вечер. Надо было что-то предпринять, но что? Как поступает исследователь без страха и упрека, не имея ни малейшей ниточки, ведущей к разгадке?

А по другую сторону скалы Хилла не сидела и не раздумывала. Она снова и снова втыкала в землю лопату и чувствовала, как струится по спине пот. Лопата была тяжелая, но с хорошим острым лезвием. Хилла взяла ее из сарая, где хранились садовые инструменты, хотя их, конечно, предполагалось использовать в пределах двора.

Хотя вообще-то инструменты принадлежат товариществу жильцов. И один из жильцов, а именно Майкки, сейчас блуждает где-то под землей. А другому жильцу, Хилле, приходится тратить время на ее поиски, потому что с третьим жильцом, то есть с Каапо, каши не сваришь, а четвертый жилец, мама, так переживает и нервничает, что, того и гляди, передумает отпускать второго жильца (Хиллу) в футбольный лагерь. Так что в интересах такого количества жильцов Хилла вполне имеет право взять лопату.

И вот теперь Хилла, отдуваясь, вонзала лопату в землю. В лесу земля была не такой, как на клумбах возле дома. Ей не нравилось, что ее копают и куда-то перемещают. Она была твердой и упрямой, просто какой-то несгибаемой! Но и сама Хилла была такой же и привыкла рано или поздно побеждать. Поэтому она продолжала копать, и понемногу маленькая трещина в земле стала в три раза больше, потом в четыре, потом в пять… В нее можно было уже заглянуть, но Хилла побаивалась муравьев и не заглядывала. Трещину надо было расширить настолько, чтобы пролезть в нее, не помешав муравьям, – а они, не обращая на Хиллу ни малейшего внимания, так и тянулись двумя нескончаемыми цепочками под землю и из-под земли.

Муравьи бегали, Хилла копала, пот заливал глаза. Наступал вечер. Над головой звенела целая туча комаров, но Хилла снова и снова поднимала и опускала лопату. Раз за разом. Без устали. Пыхтела, но не сдавалась. Вообще-то она копала с удовольствием. Это было настоящее дело, настоящее решение проблемы, а не бессмысленные размышления за письменным столом, которые так любил Каапо и с помощью которых Майкки домой не вернешь.

Но вот лопата провалилась в землю неожиданно глубоко, почти выпала из рук – и застряла. Хилла тянула и дергала, но лопата не двигалась.

А потом земля вокруг лопаты начала оседать. Хилла отпрыгнула назад. Земля стала рыхлой и комьями посыпалась из-под лопаты вниз. Образовалась яма примерно в метр глубиной, на дне которой и оказалась теперь лопата.

Хилла опустилась на колени и заглянула в яму. На дне лежала куча мягкой земли – ее несложно будет выбросить. У другого края ямы, чуть присыпанное землей, темнело отверстие, похожее на вход в туннель. Именно в нем исчезали муравьи.

Хилла спустилась в яму, взяла – теперь без всякого труда – лопату и принялась расширять отверстие. Туннель резко уходил вниз. Пожалуй, ползком в него можно было пробраться, но Хилла не испытывала особого желания ползать по туннелю вместе с кусачими муравьями. Но и увеличить вход оказалось непросто: земля вокруг него была прошита корнями.

Хилла швырнула лопату на край ямы, вытащила из кармана рюкзака фонарик и заглянула поглубже в туннель. Похоже было, что чуть дальше ход расширялся. Осторожно, стараясь держаться подальше от муравьев, Хилла сунула в отверстие голову и посветила вниз. И действительно, там, впереди, туннель превращался в пещеру, такую просторную, что Хилла могла бы встать в ней в полный рост.

Хилла посветила фонариком на муравьев. Они невозмутимо бежали по своим делам. Хилла опустила руку на землю сантиметрах в двадцати от муравьиной цепочки – просто для пробы. Никакой реакции не последовало. Муравьев беспокоило только то, что лежало у них на пути. Хилла взяла фонарик в зубы и осторожно поползла на четвереньках к пещере.

По ту сторону скалы Каапо поднялся на ноги. У него так и не возникло ни одной идеи. Он решил пойти посмотреть на муравейник, в который они клали записку для Майкки. Может, там его осенит.

Обойдя скалу, Каапо издалека заметил под елью красно-желтую садовую лопату и удивленно остановился. У подножия ели темнела яма, в ней мелькнули знакомые голубые кроссовки и тут же скрылись под землей. Хилла!

Каапо хотел было окликнуть сестру, но вдруг различил за деревьями какое-то движение. Он тут же присел за кусты, чувствуя, как колотится сердце. Три ведьмы, снова! Почему они целыми днями тут крутятся? Каапо осторожно выглянул из-за веток. Ведьмы не замечали его. Хиллиных кроссовок тоже не было видно. Оставалось только надеяться, что Хилла не высунется из своего укрытия.

Ведьмы подплыли к муравейнику и остановились. Зеленая снова бросила что-то муравьям – что именно, Каапо не разглядел, сколько ни щурился. Что бы это ни было, муравьи немедленно подхватили посылку и потащили к ели. Каапо сглотнул. К той самой ели, у корней которой скрывалась Хилла. Каапо приподнялся. Что сейчас будет?

Ведьмы повернулись к ели и застыли – заметили яму. Яркая лопата на темной земле бросалась в глаза. Не обменявшись ни словом, ведьмы тронулись к яме и остановились на краю.

Ведьма в зеленом платье спустилась в яму. Каапо вытянул шею. Она что, сейчас полезет за Хиллой? Но нет, произошло кое-что гораздо более странное. Стоя на дне ямы, ведьма взялась тонкими белыми пальцами за край. Потянула, и край поехал к ней, как дверь шкафа-купе. У Каапо открылся рот.

Когда яма почти закрылась, ведьма выбралась наружу, наклонилась и задвинула земляную дверь до конца. Ямы больше не было. Две другие ведьмы прошли по вскопанной земле и легонько погладили ее узкими пальцами. Кустики черники встали на свои места, кочки зазеленели. Земля снова выглядела нетронутой. Никак нельзя было догадаться, что секунду назад здесь была яма. Каапо не верил глазам. Где теперь Хилла? Как она оттуда выберется?

Ведьма в сером платье подобрала с земли лопату и сунула ее под мышку. И все три ушли, в несколько мгновений растаяли за деревьями.

Каапо поднялся и бесшумно подбежал к ели.

– Хилла! – шепотом позвал он. Ухватился за ближайший кустик черники и выдернул его с корнем. Похлопал рукой по земле, думая, что она отзовется пустотой. Но земля была обычной, сплошной и плотной, и где-то под ней была Хилла. Как ему сейчас пригодилась бы лопата, которую унесли ведьмы!

Каапо надел рюкзак и побежал домой в очень расстроенных чувствах – какие и положено испытывать человеку, у которого уже вторая сестра исчезла под землей и которому предстоит сообщить об этом родителям.

А в то самое время, когда Каапо бежал домой, Хилла выпрямилась во весь рост в подземной пещере размером с небольшой школьный класс. Огляделась по сторонам и выключила фонарик – в пещере был свет. По замшелым стенам перебегали, пропадая и снова загораясь, маленькие огоньки. Муравьиные цепочки тянулись по земляному полу дальше, туда, где начинался новый туннель.

Хилла сунула фонарик в рюкзак и пошла за муравьями. Когда не знаешь дороги, самое умное – последовать за тем, кто знает.