Произошло самое страшное - Роллинг попал в смешное положение.
Что можно было сделать? Скрежетать зубами, бушевать, стрелять? - Ещё хуже, ещё глупее… Капитан Янсен предал его, - ясно. Команда не надёжна… Яхта в открытом море. Усилием воли (у него даже скрипнуло что-то внутри) Роллинг согнал с лица проклятую улыбку.
- А! - Он поднял руку и помотал ею, приветствуя: - А, Гарин… Что же, захотели проветриться? Прошу, рад… Будем веселиться…
Зоя сказала резко:
- Вы скверный актёр, Роллинг. Перестаньте потешать публику. Входите и садитесь. Здесь все свои, - смертельные враги. Сами виноваты, что приготовили себе такое весёленькое общество для прогулки по Средиземному морю.
Роллинг оловянными глазами взглянул на неё:
- В больших делах, мадам Ламоль, нет личной вражды или дружбы.
И он сел к столу, точно на королевский трон, - между Зоей и Гариным. Положил руки на стол. Минуту длилось молчание. Он сказал:
- Хорошо, я проиграл игру. Сколько я должен платить?
Гарин ответил, блестя глазами, улыбкой, готовый, кажется, залиться самым добродушным смехом:
- Ровно половину, старый дружище, половину, как было условлено в Фонтенебло. Вот и свидетель. - Он махнул бородкой в сторону Шельги, мрачно барабанящего ногтями по столу. - В бухгалтерские книги ваши я залезать не стану. Но на глаз - миллиард в долларах, конечно, в окончательный расчёт. Для вас эта операция пройдёт безболезненно. Вы же загребли чёртовы деньги в Европе.
- Миллиард будет трудно выплатить сразу, - ответил Роллинг. - Я обдумаю. Хорошо. Сегодня же я выеду в Париж. Надеюсь, в пятницу, скажем, в Марселе, я смогу выплатить большую часть этой суммы.
- Ай, ай, ай, - сказал Гарин, - но вы-то, старина, получите свободу только после уплаты.
Шельга быстро взглянул на него, промолчал. Роллинг поморщился, как от глупой бестактности:
- Я должен понять так, что вы меня намерены задержать на этом судне?
- Да.
- Напоминаю, что я, как гражданин Соединённых Штатов, неприкосновенен. Мою свободу и мои интересы будет защищать весь военный флот Америки.
- Тем лучше! - крикнула Зоя гневно и страстно. - Чем скорее, тем лучше!..
Она поднялась, протянула руки, сжала кулаки так, что побелели косточки.
- Пусть весь ваш флот - против нас, весь свет встанет против нас. Тем лучше!
Её короткая юбка разлетелась от стремительного движения. Белая морская куртка с золотыми пуговичками, маленькая, по-юношески остриженная голова Зои и кулачки, в которых она собиралась стиснуть судьбу мира, серые глаза, потемневшие от волнения, взволнованное лицо - всё это было и забавно и страшно.
- Должно быть, я плохо расслышал вас, сударыня, - Роллинг всем телом повернулся к ней, - вы собираетесь бороться с военным флотом Соединённых Штатов? Так вы изволили выразиться?
Шельга бросил барабанить ногтями. В первый раз за этот месяц ему стало весело. Он даже вытянул ноги и развалился, как в театре.
Зоя глядела на Гарина, взгляд её темнел ещё больше.
- Я сказала, Пётр Петрович… Слово за вами…
Гарин заложил руки в карманы, встал на каблуки, покачиваясь и улыбаясь красным, точно накрашенным ртом. Весь он казался фатоватым, не серьёзным. Одна Зоя угадывала его стальную, играющую от переизбытка, преступную волю.
- Во-первых, - сказал он и поднялся на носки, - мы не питаем исключительной вражды именно к Америке. Мы постараемся потрепать любой из флотов, который попытается выступить с агрессивными действиями против меня. Во-вторых, - он перешёл с носков на каблуки, - мы отнюдь не настаиваем на драке. Если военные силы Америки и Европы признают за нами священное право захвата любой территории, какая нам понадобится, право суверенности и так далее и так далее, - тогда мы оставим их в покое, по крайней мере в военном отношении. В противном случае с морскими и сухопутными силами Америки и Европы, с крепостями, базами, военными складами, главными штабами и прочее и прочее будет поступлено беспощадно. Судьба анилиновых заводов, я надеюсь, убеждает вас, что я не говорю на ветер.
Он пошлёпал Роллинга по плечу.
- Алло, старина, а ведь было время, когда я просил вас войти компаньоном в моё предприятие… Фантазии не хватило, а всё оттого, что высокой культуры у вас нет. Это что - раздевать биржевиков да скупать заводы. Старинушка-матушка… А настоящего человека - прозевали… Настоящего организатора ваших дурацких миллиардов.
Роллинг начал походить на разлагающегося покойника. С трудом выдавливая слова, он прошипел:
- Вы анархист…
Тут Шельга, ухватившись здоровой рукой за волосы, принялся так хохотать, что наверху за стеклянным потолком появилось испуганное лицо капитана Янсена. Гарин повернулся на каблуках и опять - Роллингу.
- Нет, старина, у вас плохо стал варить котелок. Я - не анархист… Я тот самый великий организатор, которого вы в самом ближайшем времени начнёте искать днём с фонарём… Об этом поговорим на досуге. Пишите чек… И полным ходом - в Марсель.