Алла Феоктистовна жестикулируя руками, рассказывала Константину Григорьевичу о случившемся с Евой. Онсмотрел на нее и никак не мог взять в толк, почему это произошло, и как они упустили. Расскажи Ева сразу, еще во времена учебы в университете, что эльфийский клинок отреагировал на прикосновение именно ее руки, многое бы изменилось.

Его отдел, помимо разведки в Магическом мире, всегда занимался поиском Избранных. Возрождение Конхена каждый раз вызывало определённые проблемы, связанные со стабильностью Барьера. Константин Григорьевич предпочитал держать такие события под контролем, чтоб не допустить нежелательных последствий. Ко всему прочему Избранные постоянно доставляли массу хлопот

В последний раз ими оказались эльфийка и гном. Ох уж и пришлось тогда повозиться с ними, учитывая врожденное высокомерие эльфов по отношению к гномам, и гномье пренебрежение к эльфам. Но все же Дарующий Трилистник был возрожден и Конхен найден. Сослужив службу, он опять исчез.

Теперь ситуация сложилась и вовсе неординарная. Такое было большой редкостью и происходило раз в тысячу лет, чтобы носителями Дарующего становились Дети двух Миров. То, что второй Избранный из Мира Магии, Константин Григорьевич не сомневался. Только вот кто он? Великий Конхен обладает большой силой, и судьбы двух Миров зависят от тех, в чьих руках он окажется. По крайней мере, успокаивало, что одним из них является Ева - светлый маг.

Что ж, теперь все меняется, все его планы относительно этой девушки рухнули как карточный домик. А переиграть нельзя - машина запущена. Мысли лихорадочно крутились в голове, Константин Григорьевич искал выход. Появления Трилистника на ладони Евы, он никак не ожидал. Получается, что она теперь просто обязана идти за Барьер. Но вся загвоздка в том, что теперь Еву ни в коем случае нельзя отправлять одну. Да уж… Задача с двумя неизвестными: в одиночку Ева не справится, а кого-либо еще посылать за Барьер - большой риск.

Помимо этого возникает проблема с Большим Советом. Константин Григорьевич скрыл от его членов, что собирается направить девушку за Барьер. Хотя в его состав входили люди уважаемые, все же подозрения, что кто-то ведет двойную игру, не отпускали Смирнова ни на минуту. Даже своего учителя и друга, ректора университета, Никанора Кузьмича Полежаева, он не посвятил в свои планы.

Нет, он доверял Полежаеву как самому себе, жизнь готов отдать за учителя, если на то возникнет необходимость. Просто не хотел подставлять старика под удар. Шеф разведки вёл свою игру, и чем меньше людей будут посвящены в его планы, тем спокойней. Ведь если, не дай Бог, кто прознает о случившемся, то Никанору Кузьмичу может не поздоровиться.

И все же Константин Григорьевич надеялся, что о тайной миссии Евы никто не узнает. В Алле Феоктистовне, Олеге Павловиче и Тельтусе он не сомневался - люди проверенные. Тем более, что Алла Феоктистовна и Тельтус были членами группы, занимающейся поисками Избранных. Но в жизни все может случиться, поэтому - береженого Бог бережет.

Смирнов перевел взгляд с Аллы Феоктистовны на эльфа, а затем на девушку. Ева выглядела отрешенной, полностью ушедшей в себя. Ее мысли блуждали далеко-далеко. Она размышляла о том, что в течение каких-то двух дней ее жизнь сделала резкий поворот. От тихой, размеренной, предсказуемой и безопасной - к новой, неведомой. Ева не знала нравится ли ей это, по душе ли. И не могла дать ответ. Боялась ли она? Скорее всего - нет, потому как сложно бояться того, чего не ведаешь. Пройдет время и все встанет на свои места. А еще Ева думала о том, справится ли со всем этим. Вот ведь, что самое главное - не подвести, сделать все правильно.

- Я понял, - сказал Константин Григорьевич, - Теперь надо активизировать контуры на Евиной ладони.

От его слов девушка вздрогнула, уж очень ей этого не хотелось. Константин Григорьевич заметил, как Ева поморщилась.

- Что такое? - спросил он.

- Больно опять будет.

- В этот раз нет, - успокоил Тельтус, - Когда активизация происходит по правилам, с произнесением заклинаний, то ничего, кроме легкого покалывания, ты не почувствуешь.

- Вы так думаете? - недоверчиво спросила Ева.

- Уверен на все сто.

- А почему же…

- Потому, что меч присматривался к тебе, проверял, давал тебе знать, что ты одна из Избранных. Как тебе еще объяснить?

- Да вроде бы всё понятно,- кивнула Ева.

- Ну, вот и отлично, - произнес Константин Григорьевич, - тогда пора заняться делом. Тельтус, можешь начинать.

Эльф встал, взяв меч, и подошел к Еве. Девушка тоже встала.

- Что я должна делать? - глядя в глаза эльфу, спросила Ева.

- Вытяни перед собой руки и поверни их ладонями вверх. Стой спокойно, не опуская рук, пока я не разрешу. Больше от тебя ничего не требуется.

Ева так и сделала. Сердце колотилось в груди. Она доверяла Тельтусу полностью, но все же доля страха присутствовала.

Эльф держа перед собой двумя руками меч, подул на него и произнес:

- Эн туна рике.

Меч в ответ на его слова засветился слабым, синим светом. Эльф еще раз подул:

- Эн тина мей.

Свечение меча усилилось. Медленным движением эльф положил его на обе ладони Евы. Девушка вся напряглась, подсознательно ожидая боли, но она не пришла. Как и говорил Тельтус - только легкое покалывание в правой руке. Эльф продолжал что-то говорить, но Ева не поняла ни слова.

"Интересно, на каком языке он говорит, - подумала она, - эльфийский я хорошо знаю. Видимо это заклинание на каком-то совсем древнем языке, который мы не проходили в университете".

А Тельтус продолжал. Он говорил что-то на неизвестном никому языке, и вскоре его слова перешли в песнопение. О чем он пел, знал только он сам да эльфийский клинок. Это напоминало скорее просьбу или молитву, чем заклинание. Тельтус просил Первых прародителей дать ему их благосклонность, наградить мудростью, чтоб он мог оживить контуры на ладони Избранного. Просил так же их благословения для тех, кому выпало возродить Дарующий Трилистник. Если бы Ева смогла перевести пение эльфа, то это выглядело примерно так:

Заслушавшись, Ева даже не заметил, как Тельтус закончил. Он осторожным движением снял меч с Евиных рук. На ее правой ладони горел четкий контур Трилистника. Он был словно живой. По всем его граням и прожилочкам пробегали пульсирующие потоки энергии бледно-фиолетового цвета.

- Это все? - поинтересовалась Ева, разглядывая свою ладонь, которая совсем не болела.

- Смотря, что ты имеешь в виду, - хитро прищурясь, сказал эльф.

Ева решила промолчать, иначе Тельтус пуститься в полемику, начнет философствовать и заведет в такие дебри, что мало не покажется. За несколько часов знакомства с ним, она успела изучить натуру эльфа. Его хлебом не корми, дай только подебатировать. Константин Григорьевич подошел к Еве, и, взяв ее руку, стал рассматривать Трилистник.

- Да… Давненько я не видел контуров, давненько.

- А он так и будет все время красоваться у меня на руке? - задала вопрос Ева.

- Нет, зачем же, - Константин Григорьевич отпустил ее руку, - через час исчезнет. Он начнет проявляться по мере твоего сближения со вторым Избранным.

- Да уж "сближаться"… Где мне с ним встретиться-то? Если бы изначально знать, где живет этот второй, - закусив губу, проворчала Ева.

- Что-то мне подсказывает, - хитро прищурившись, произнес эльф, - что он сам найдет тебя. Вот увидишь.

Девушка с недоверием посмотрела на Тельтуса. Алла Феоктистовна заметила ее недоверчивый взгляд.

- Словам эльфа можно верить, - обратилась она к Еве, - Тельтус зря говорить не станет, поверь моему опыту. Все сказанное им непременно сбывается.

Ева пожала плечами. Ну, раз уж Алла Фоектистовна уверенно об этом говорит, то вполне возможно, что все так и будет.

- Как ты себя чувствуешь? - поинтересовался у Евы Константин Григорьевич, - Устала?

- Есть немножко.

- Тогда ступай домой. Завтра утром ждем тебя.

- А нам с вами нужно еще кое-что обсудить, - сказал Константин Григорьевич, обращаясь к Тельтусу и Алле Феоктистовне.

Ева вышла из здания университета. Легкий ветерок коснулся ее лица.

"Надо немного пройтись" - подумала она, глубоко вздохнула и пошла неторопливым шагом.

Константин Григорьевич в сердцах ударил кулаком по столу:

- Твою дивизию! Не, ну это ж надо так все усложнит! А! - нервным движением он открыл пачку "KENT" и закурил.

Тельтус, понимая, что все равно ничем не сможет быть полезен Смирнову, распрощался с ним и Аллой Феоктистовной.

- Если что - звони, - напоследок сказал эльф.

Женщина молча наблюдала за Константином Григорьевичем. За многие годы совместной работы она прекрасно изучила его характер и теперь спокойно выжидала, когда он сам заговорит.

- Вот что, Алла, давай-ка вызывай Инну и Олега.

- Костя, ты точно решил? Подумай еще раз, прошу тебя, не стоит этого делать!

- Вызывай!

- Но…

- Вызывай!!!! - телефон испуганно подпрыгнул от удара по столу.