— Поджарь мою задницу, кэп, если ты привел нас не в сказку! — разнесся в кабине капитанского вертолета восхищенный голос Кевина Эйнсли.

Девяносто девять черных механических птиц, похожих на свирепых коршунов, барражировали над Тарантией. Столица Аквилонии была видна как на ладони. Яркие солнечные лучи плясали по золоченым куполам митрианских храмов и изящным посеребренным башенкам дворцов аквилонской знати. Меж аккуратных домов бежали чистые мощеные улочки и мостовые. Множество разноцветных флагов с геральдическими гербами развевалось на шпилях. В самом центре города, вытянувшийся, точно серп молодой луны, щерился зубцами древних сторожевых башен королевский дворец.

Джейк Митчелл со все возрастающим беспокойством оглядывал свою столицу. Суток не прошло, как он покинул ее. Великая Душа прав; то было позорное, постыдное бегство; хорошо, что никто из парней ничего не знает о нем. Тогда Джейк-узурпатор бежал, а варвар Конан, злосчастный двойник, прежний король Аквилонии, смеялся ему вослед. Тогда Конан победил. Но вот минули недолгие часы, а как много изменилось за это время! Карлик Тезиас, едва не превративший Джейка и Аманду в Инкубов, людей с искусственной душой, мертв. Аманда Линн, победительница карлика, сама познала ужас поражения, ибо в миг триумфа ее командир, друг и любовник Джейк отнял у нее победу. Он не жалел об этом. Во-первых, Эми прежде сама предала его, переспав с презренным варваром, и, во-вторых, лавры Большой Победы всегда должны доставаться командиру. Оставив Аманду и старого кретина дока вечными пленниками Зачарованного Города, Джейк собрал свой отряд, и «Черные коршуны», ведомые бесстрашным капитаном, устремились на покорение самой богатой и могущественной державы хайборийского Запада.

Итак, он вернулся. Сознание собственного всемогущества распирало Джейка, пока его вертолетная армада неслась к Тарантии. Чудовищная воля гениального карлика более не довлела над ним. Великой Души больше нет — после всего, что сделал и что замышлял сделать с американцем гнусный карлик. В это даже трудно поверить! И все же Тезиас мертв, а это значит, что самым сильным человеком на планете отныне является Джейк Митчелл, американец, вожак Наемников из Будущего. Вернее, не Наемников, а Хозяев из Будущего. Ибо наемниками эти парни были там, в своем времени, в двадцатом столетии от Рождества Христова, но здесь, в Хайбории, они Хозяева. А разве нет? Что значат жалкие мечи, рапиры и арбалеты туземцев против автоматических винтовок, пулеметов и лазерных бластеров Пришельцев из Будущего? С каким жутким демоном Преисподней сравнится «Черный коршун» — могучая машина смерти, чудо-вертолет, созданный сумасшедшим гением старика Фонтанелли? Профессор сотворил один-единственный вертолет; машина эта волею случая проследовала за своими хозяевами в Прошлое. Но здесь Великая Душа сумел стократно воспроизвести творение дока, и ныне каждый из парней Джейка обладал своим собственным «Черным коршуном». Более того, могущественный карлик каким-то непостижимым образом подключил вертолеты к энергетическому полю Стержня. Теперь винты вращала энергия исполинской колонны, возвышающейся посреди Зачарованного Города, и была поистине неисчерпаемой эта неведомая сила! Бесконечно долго мог летать «Черный коршун», и не требовалось ему никакого топлива. И все это могущество оказалось нынче в руках Джейка Митчелла и его неустрашимых парней.

Поэтому Джейк возвратился в Аквилонию, чтобы снова владычествовать над ней. Владычествовать по праву сильного. Первый раз огромный американец надел золотой обруч Аквилонии еще в Замке Синих Монахов. Джейк с омерзением вспоминал бутафорскую коронацию, устроенную ему Тезиасом. Какое безмерное унижение испытал он, когда Брахо, магистр Синих Монахов, заставлял его целовать ноги карлика и клясться в вечной верности самозваному богу! А всего часом позже Конан сорвал корону с узурпатора — чуть не вместе с головой. Затем было первое бегство, глупое и бессмысленное, ибо причина его заключалась в том, что карлик устрашился какого-то вздорного пророчества. Вторично он посадил Джейка на аквилонский престол, воспользовавшись отсутствием варвара в Тарантии. Волею Великой Души возведенный на трон, Джейк был такой же пешкой в грандиозном представлении, задуманном Тезиасом, как и все прочие люди. Власть короля-узурпатора всецело зиждилась на гипнотическом внушении самозваного бога. Карлик сумел внушить аквилонцам, что Джейк — это король Конан. Так и правил двойник, маскируясь именем своего заклятого врага. Но лишь развеялся гипноз, власти двойника пришел конец.

Каждый раз ярость закипала в душе его, когда он вспоминал о днях унижения дарованной властью. Король-марионетка — отыщется ли зрелище горше и постыднее? Все, довольно! Он более не марионетка. Он — Властелин! Более никого нет над ним — ни царей, ни волшебников, ни богов. И очень скоро он позволит убедиться в этом каждому, кому немилосердная судьба назначила родиться в темном и бессильном мире Хайбории…

— Слушайте меня, парни! — прогремел в радиоэфире звучный голос Джейка. — Мы у цели! Под нами Гарантия, наша новая столица. План «А» остается в силе. Вы знаете, что нужно делать. Помните: все, что вы видите, — наше. Все это принадлежит нам. Мы не должны разрушать свое имущество. Повторяю еще раз: туземцы не способны причинить нам вред. Они вооружены холодным оружием — ножами, мечами, арбалетами. Однако их много, и они попытаются взять нас количеством. Не позволяйте им сближаться с вами: их оружие не пробьет ваши бронежилеты, но тяжелый меч и стрела, выпущенная из арбалета или лука, могут быть опасны. Особенно берегите глаза, головы и ноги! Помните: наша задача — не уничтожить, а запугать туземцев. Мы должны деморализовать их — тогда дикари сами признают нашу власть. Без моего приказа из вертолетов не стрелять, когда сядем, открывать только ответный огонь! Мы — боги-завоеватели, вот мы кто! — гаркнул капитан под одобрительный хохот своих людей. — Снижаемся, парни!

Бывалый искатель приключений умел скрывать свои истинные чувства. Солдаты не должны видеть неуверенность командира. Джейк не мог не обнаружить подозрительных изменений, произошедших в городе с момента его бегства. Гарантия всегда была шумным и беспокойным городом. Даже в дни владычества Великой Души и Лже-Конана частная жизнь в столице текла своим чередом. На площадях шумели обширные базары, посетители наполняли богатые купеческие лавки, в питейных и увеселительных заведениях раздавались звон монет, перестук игральных костей и брань подвыпивших горожан, в многочисленных храмах Солнечного Митры не смолкали хоры жрецов, гордые дворяне гарцевали на дорогих скакунах, а менестрели выводили заунывные баллады в честь их подвигов… Теперь ничего этого не было. Город как будто вымер. На улицах не было видно ни души.

— А где люди, кэп? — послышался недоуменно-обиженный голос Хьюго Гамильтона. — Где аборигены? Почему нас никто не встречает?

— Будьте настороже, парни, — ответил Джейк. — Похоже, туземцы ждали нас. Они что-то задумали. Вряд ли они нас остановят, однако в этой операции мы не должны терпеть потери… Фил, ты меня слышишь?

— Да, кэп! — отозвался Филипп Фрезер.

— Видишь вон ту башню с большим флагом? Которая самая высокая.

— Где лев на знамени изображен?

— Точно. Ну-ка, слетай, погляди, что там.

— Есть, кэп.

Вертолет Фрезера оторвался от общей стаи и спустился к указанной башне королевского дворца. Чистокровный африканский негр Фрезер, или, как его называли в отряде, Черный Фил, был, по общему мнению, самым искусным после Джейка и Аманды пилотом. Вот и теперь он, казалось, проехал брюхом вертолета по парапету огромной башни. На самом деле «Черный коршун» Фила даже не задел ее. Однако психический эффект таких полетов всегда был велик. И на сей раз те, кто засел в башне, не выдержали. Едва вертолет пронесся над башней, из бойниц вслед ему понеслись стрелы и арбалетные болты. Целый рой тех и других накрыл черную механическую птицу, не причинив ей, впрочем, никакого вреда.

— Наверное, они называют это засадой! — расхохотался Джейк.

Он навел прицел лазерной пушки на древко флага. Мгновение спустя тонкий малиновый луч перерезал древко, и знамя с гордым аквилонским львом пало. Далее произошло именно то, чего ожидал Джейк. Все вокруг взъярилось гневными выкриками; проклятья доносились с земли сквозь стекла и обшивку вертолетов. Отовсюду — из бойниц башен, из замаскированных убежищ, даже из обычных окон полетели стрелы; некоторые из них были подожжены. Стрелы барабанили в бронированную обшивку вертолетов, и это вызывало смех пилотов.

По сигналу Джейка стая «Черных коршунов» медленно спускалась, точно олицетворяя собой неумолимость рока. Тяжелые арбалетные болты оставляли небольшие выбоины на лобовом стекле, и Джейку это не могло нравиться. Капитанский вертолет, вырвавшись чуть вперед, завис напротив окон третьего этажа — арбалетные болты летели оттуда наиболее густо.

— А теперь попробуйте наши стрелы! — гаркнул он и нажал на гашетку.

Длинные очереди из трех пулеметов накрыли невидимых защитников дворца. Из здания донеслись проклятия и крики боли. Джейк довольно усмехнулся. В этот момент другой вертолет также дал очередь по дворцу.

— Кто стрелял?! — неистово рявкнул капитан. — Ты, что ли, Боб?

— А почему это мы должны подставлять свои задницы под их стрелы? Тебе можно, а нам нельзя? — возмущенно проговорил Роберт Рэнквист.

Джейк стиснул зубы. Он давно бы выгнал наглого англичанина, если бы в целом мире можно было бы найти второго такого спеца по части всевозможных охранных систем, сигнализаций, скрытых видеокамер и прочих шпионских штучек. Он на дух не выносил эту самодовольную ухоженную физиономию, эти щегольские викторианские усики, столь неподходящие «солдату удачи», и аристократическую клиновидную бородку «а-ля Наполеон III». Ко всему прочему оказалось, что англичанин чрезвычайно похож на конановского генерала Просперо, командующего аквилонской армией. Сей факт также не добавил Джейку любви к Бобу. Однако теперь, когда на техническое содействие старины Фонтанелли больше нечего рассчитывать, Боб Рэнквист был особенно полезен, а во многом даже незаменим. И поэтому приходилось его терпеть.

— Без моего приказа не стрелять! — строго повторил Джейк, а затем добавил: — Если уж тебе так невтерпеж, Боб, угости-ка ракетой вон тех парней, что засели на сторожевой башне, справа от тебя.

Сказано — сделано. Серебристая стрела выпорхнула из-под крыла черной птицы и поразила цель. Древняя башня взлетела на воздух вместе с воинами, защищавшими се. Как видно, потрясенные этим, остальные защитники дворца прекратили бесполезную стрельбу из луков и арбалетов.

— Сейчас выкинут белый флаг, — сказал Черный Фил.

Он ошибся. Вдруг башни дворца ощерились катапультами. Катапульты дали залп, и к «Черным коршунам» понеслись здоровенные камни. Несколько глыб попало по назначению. Радиоэфир наполнился отборным матом и проклятиями атакующей стороны.

— Они повредили мне винты, гниды! — орал Кевин Эйнсли.

— Я тоже подбит! — вторил ему Франсуа д'Эрве,

— А у меня боковое стекло пробили! Ну, сейчас я их сделаю!!! — из вертолета Педро Гарсиа в сторону дворца унеслись сразу три ракеты.

Пример горячего мексиканца оказался заразителен. Не успел Джейк и рта раскрыть, как свои ракеты послали еще двое наемников. За какие-то пять секунд было разрушено целое крыло величественного дворца. Мгновенно установив лазерную пушку в режим перехвата ракет, Джейк проревел:

— Отставить стрельбу, ублюдки!!! Следующая ракета — ваша! Всем взлететь над дворцом!

Маневренные черные птицы точно исполнили приказ капитана. Из дворца раздался торжествующий рев защитников. «Рано радуетесь», — подумал Джейк.

— Я разберусь с тобой позже, Гарсиа, — зловеще проговорил он.

— Они, уроды, стекло мне продырявили, кэп! — возмущенно перебил мексиканец.

— А я тебе череп продырявлю, если еще раз пальнешь без моего приказа. Ты меня понял?

— Да, кэп, — смущенно просипел Педро.

— Это ко всем относится, — добавил Джейк. — Повторяю: стрелять только по моему приказу, боеприпасы не расходовать! Вы что, умники, забыли: в этом сраном Прошлом негде пополнить боезапас! — Джейк почти кричал. — Перестреляете все, а что потом? Потом дикари и возьмут вас голенькими!

— Ясно, кэп, — молвил Боб Рэнквист. — Впредь без твоего приказа — ни гугу.

Как всегда, непонятно было, смеется ли он над своим командиром или говорит серьезно, и Джейк решил не обострять с ним отношения.

— Всем ли ясно? — повторил капитан. Стройный хор голосов был ему ответом.

— Сделаем так…

Он не успел договорить. Стаи голубей внезапно возникли откуда-то и заполонили собой все небо.

— Вверх, быстро!!! — дико вскричал Джейк, резко бросая вверх и в сторону покорную машину.

Приказ его запоздал и только усугубил положение. Тысячи птиц метались между вертолетами. Словно в страшном сне, Джейк увидел, как подбитая машина Кевина Эйнсли столкнулась с еще одним вертолетом, сделавшим неудачный маневр в надежде выбраться из птичьего облака. Раздался ужасный взрыв; обломки обеих машин разлетелись в разные стороны, задевая другие вертолеты. Радиоэфир снова заполнился матом и криками ужаса. Джейк пытался овладеть ситуацией, однако даже его богатырский рык не мог пробиться сквозь царящую какофонию страха.

— На автопилот!!! Переходите на автопилот!!! — орал капитан, но его, как видно, мало кто слышал.

Огромные механические чудовища метались над Тарантией. Крохотные голуби разбивались о броню; не могли они пробить и сверхпрочное стекло. Куда хуже — голуби попадали меж лопастей винтов, лопасти перемалывали птиц, но управляемость вертолетов была нарушена. Вот еще один «Черный коршун» на большой скорости врезался в крепостную башню и взорвался вместе с ней. Трудно вызвать панику среди бывалых наемников, но, когда она все же случается, не миновать беды. Кому-то пришла в голову идея сжечь коварное птичье облако. Из клюва «Черного коршунам ударил огнемет; струя бешеного пламени сжигала все на своем пути. Десятки голубей погибли, но пламя задело другой вертолет, И он стал медленно сваливаться вниз.

— Пирс, скотина, ты подбил меня!!! — услышал Джейк крик Боба Рэнквиста. Нечаянная радость от того, что наглый бритт получил наконец по заслугам, мелькнула и погасла. Нужно было спасать ребят. А Пирс Эккер, как видно, окончательно сошедший с катушек из-за всех этих переживаний, дал еще один залп из огнемета. На этот раз огненный плевок едва не достал до самого капитанского вертолета. Повинуясь ужасной необходимости и чуть не плача от стыда, Джейк выстрелил из танковой пушки. Конечно, даже в этом адском бардаке он не мог не попасть — «Черный коршун» Пирса Эккера перестал существовать.

— Стреляйте из пулеметов! Из пулеметов стреляйте!! Пулями их, сук, пулями!!! — вопил в радиоэфире Хью Гамильтон, и Джейк невольно поразился его сообразительности: обычные пули не могли причинить вреда машинам, но на проклятых птиц действовали безотказно.

— Из пулеметов — огонь!!! — подхватил он клич Хьюго.

Его услышали. Вскоре уши заложило от одновременного треска сотен пулеметов. Сейчас Джейк не думал об экономии боеприпасов. Куда важнее было спасти машины и людей.

— Отставить пальбу! Отставить! — приказал он, когда чуть поредевшая стая «Черных коршунов" выбралась наконец из птичьего облака. Сотни голубей нашли свою смерть в небе над Тарантией, но большинству обезумевших птиц удалось разлететься. Во всяком случае, опасность от них более не исходила.

Суровый окрик капитана положил конец беспорядку. Вертолеты снова выстроились в звенья; сейчас они барражировали на стометровой высоте. Бортовой компьютер выдал Джейку данные о потерях. Четыре машины уничтожены, шесть подбиты, на двенадцати обнаружены неполадки. И все из-за каких-то голубей!

— Гады, они убили Кевина Эйнсли! Он был моим другом! — причитал Берт Рассел. — Он думал, что здесь сказка, а здесь — сплошное чмо…

— Отставить разговоры!

Джейк почувствовал, как неукротимая Ярость закипает в нем. Он ведь хотел как лучше. Хотел по-мирному. Хотел просто попугать туземцев, чтобы они поняли, с кем имеют дело. Хотел спуститься с небес подобно богу-завоевателю. Он не хотел никого убивать. Он, еще не захватив престол, думал о своих подданных, хотя эти безмозглые дикари не стоят одного его вздоха. Черт бы их задрал, не такие уж безмозглые, раз сообразили выпустить на вертолеты голубей! Это Конан! Конан, Конан, Конан! Только он, этот проклятый варвар, двойник, мог додуматься до этого! Ну да ладно, он еще пожалеет, что родился на свет! За все заплатит. Все за все заплатят. Они не хотят сдаваться по-доброму — и я не буду по-доброму их покорять. Хотят крови — они ее получат. Они покушаются на жизнь моих ребят — и я возьму их презренные жизни! По сотне дикарей за каждого парня! Даже за свихнувшегося Эккера. Нет, по тысяче! Чего их жалеть! В этом вонючем Прошлом миллионы дикарей безмозглых… Своей кровушкой за нашу заплатят — тысячекратно!

— Прекратить разговоры! — прорычал Джейк. — Переходим к плану «Б». Приказываю. Гамильтон, Фрезер, Мастарци, Зинг, Гарсиа, Моран, Во Чунг — выбрать скопления строений подальше от центра и побогаче. По две ракеты на каждое. Храмы не трогать! Лестер, Спири, Марлоу, Хобсон, Рассел — сбросить на дворец газовые бомбы. Подбитым садиться на площадь перед дворцом. Всем остальным два круга над городом бреющим полетом. Глушитель звука отключить. По движущимся целям стрелять из пулеметов. Исполняйте!

— Получайте, гниды! — прошептал Курт Рассел.

Остальные делали свою работу молча. Пять черных шаров отделились от брюха механических птиц и полетели вниз. Достигнув башен дворца, они взорвались. Тяжелый сизый газ с шипением расползался во все стороны. Очень скоро из дворца послышались вопли ужаса: удушающий газ, изобретенный профессором Фонтанелли, действовал безотказно и убивал в течение одной минуты. С разных концов города доносились взрывы. Теперь Тарантия ожила: люди выскакивали из рушащихся домов, и низко летящие вертолеты косили их пулеметными очередями. Джейк увидел, как виртуоз Фрезер залетел под огромную арку какого-то богатого дворца, и оттуда в течение нескольких секунд на фоне непрерывной пулеметной стрельбы доносились истошные крики мужчин и женщин. А затем крики стихли, вертолет Черного Фила вылетел из-под арки и как ни в чем не бывало понесся дальше, сея смерть, смерть, смерть… Сам Джейк развернул своего «коршуна» клювом к зданию казарм Черных Драконов — личной гвардии Конана. Он знал, что в этом же здании находится главный арсенал аквилонской армии. Подлетев поближе, Джейк дал всего один залп из огнемета. Казармы вспыхнули, из них выскочили горящие точно факелы люди, и Джейк Митчелл испытал чувство удовлетворенной мести.

Затем он резко поднял машину в воздух, чтобы с высоты оглядеть город. Жуткое зрелище открылось его взору, и Джейк тотчас понял, что его первые впечатления от своего всемогущества оказались сущей правдой. Это была бойня. Страшные черные птицы носились над стонущим городом. Люди метались по улочкам, и нигде не было им спасения. Вместе с ними метались обезумевшие лошади, затаптывая несчастных. Гарантия горела в пяти… нет, в семи местах. В величественном Храме Тысячи Лучей, самом большом митрианском храме всей Хайбории, тревожно били колокола, но звон их заглушался неистовым ревом девяти десятков винтокрылых чудовищ. Из Восточных ворот храма выбежал небольшой отряд воинов с арбалетами, и тут же Хьюго Гамильтон подкосил их всех пулеметными очередями. Еще раз довольно хмыкнув, Джейк спустился обратно к королевскому дворцу. И увидел, что из окон его отчаянно машут белыми флагами. Капитан скомандовал отбой.

— Отлично поработали, парни! — произнес он в радиоэфир. — Дикари надолго запомнят этот день. А теперь приказываю всем садиться на площадь перед королевским дворцом. Всем, кроме Морана, Зинга, Лестера, Рассела, Дубровского и Спири — вы будете прикрывать нас с воздуха. Пора принимать капитуляцию, ребята!

И вот девяносто «Черных коршунов» опустились на площадь. Никто более не осмеливался атаковать их. Снова показалось, что дворец вымер.

— Интересно, есть там кто живой? — задался вопросом Педро Гарсиа.

— Скоро мы это узнаем, — сказал Джейк. — Слушайте меня, парни! Вооружайтесь по полному разряду. По моей команде выходим из машин. В людей с белыми флагами не стрелять. Открывать только ответный огонь. В случае возникновения чрезвычайных ситуаций разрешаю действовать по обстановке.

Однако вскоре он понял, что чрезвычайные ситуации маловероятны. У парадного входа дворца стояли, переминаясь с ноги на ногу и с ужасом глядя на черных чудовищ, богато одетые люди под белыми флагами. В центре делегации был рослый и тучный мужчина средних лет, в котором Джейк узнал самого аквилонского канцлера Публио. На канцлере не было лица от страха. Казалось, он вот-вот потеряет сознание. Рядом с Публио стоял генерал Корнелий, заместитель Паллантида в отряде Черных Драконов. «Конечно, эти двое, — про себя усмехнулся Джейк. — Я мог бы догадаться!»

— Выходим, ребята! — крикнул Джейк. — Смотрите в оба!

Подавая пример остальным, капитан распахнул дверцу вертолета и легко спрыгнул на землю. Завидев его, члены делегации еще более побледнели (хотя, казалось, дальше уже некуда) и низко поклонились. Джейк усмехнулся.

— Эй, вы, что в дверях застряли? Идите ко мне! — прокричал он им, и они засеменили ему навстречу. Наемники покинули вертолеты и окружили своего командира. Все они с интересом смотрели на делегацию туземных вельмож. Джейк достал лазерный бластер и демонстративно поманил толстого канцлера узким серебристым дулом.

— Не вижу, чтобы ты спешил, Публио, — насмешливо молвил он.

Подойдя к нему, толстяк рухнул на колени.

— Пощади нас, светлый государь! — умоляющим голосом пролепетал Публио, чем вызвал взрыв хохота у наемников.

— Вот как, пощадить вас? — усмехнулся Джейк. — Стало быть, вы сдаетесь на мою милость?

— Мы хотим, чтобы ты был нашим королем, — сказал генерал Корнелий.

— Время варвара кончилось, — прибавил Публио.

Узурпатор милостиво кивнул.

— Ты можешь встать с колен, ничтожный, — царственно изрек Джейк. — Скажи, а зачем вы выпустили голубей?

— Это все варвар, — сказал Корнелий. — Он не верил, что ты, государь, нападешь на Тарантию. Презренный полагал, что твои ужасные птицы прилетели лишь для того, чтобы попугать нас. Он говорил, что бог Великая Душа запретил тебе убивать. Как видно, он ошибался.

— Конечно, ошибался. Ведь он не знал, что я лично прикончил злобного карлика.

— Что?! — в один голос вскричали все аквилонцы. На их лицах было написано неподдельное изумление, смешанное с недоверием.

— Да, я собственноручно укокошил его, — чувствуя себя королем положения, проговорил Джейк. — Вот так.

Сверкнул малиновый луч, и спустя секунду барон Магдар, стоявший слева от Публио, свалился ниц. В груди его слева темнела едва заметная дырочка от луча — кольчуга, которую, как знал Джейк, всегда носил барон, не спасла его от смерти. Аквилонцы упали в ноги Джейку: пощади, государь!

— Вот точно так я убил карлика Тезиаса, называвшего себя Великой Душой, — ничуть не смутившись, сказал Митчелл. — И точно так, а может быть, еще беспощадней, я буду убивать всякого, кто вздумает сопротивляться моей власти.

— Как можно… Как можно… — пролепетал Публио, глядя в землю у ног узурпатора. — Мы твои верные слуги, государь…

Джейк схватил тучного канцлера за длинный ворот и рывком поставил его на ноги. Наемники по-прежнему с интересом наблюдали за этим спектаклем.

— Скажи мне, кто я? — сурово потребовал узурпатор.

— Ты — властитель наш. Ты — бесстрашный герой. Ты — великий победитель гнусного карлика. Ты — избавитель Аквилонии. Ты — наш король!

— Да здравствует король Джейк! — неожиданно гаркнул Боб Рэнквист, и его клич подхватили все наемники. Скоро вся площадь кричала;

— Да здравствует король Джейк!

— Да здравствует король Джейк! — присоединился к ним генерал Корнелий, а вместе с ним закричали другие аквилонцы.

— Да здравствует король Джейк! — кричали из дворца. В окнах появились придворные и слуги, и Джейк отметил, что после газовой атаки уцелело довольно много людей. Еще он отметил, что среди приветствующих его почти нет аквилонских нобилей и Черных Драконов.

— То-то же, — сказал Митчелл, отпуская ворот Публио. — А где варвар? Я надеюсь, мой огненный гнев настиг презренного? Отвечай!

Публио зарделся и, тщательно подбирая слова, чтобы не разгневать короля, произнес:

— Не сомневаюсь, государь, твой огненный гнев еще настигнет презренного…

Джейк нахмурился. Дуло бластера уперлось в пухлый живот канцлера.

— Что ты хочешь этим сказать?

По-видимому, для Публио это оказалось слишком. Глаза толстяка закатились, и он свалился без чувств. Генерал Корнелий, вероятно, был менее впечатлительным человеком. По-военному четко он отрапортовал;

— Государь, когда стало ясно, что твои доблестные войска возьмут город, Конан попытался бежать. Мы, верные тебе люди, хотели схватить его. Однако в этот момент мы сами вынуждены были спасаться от газа, и презренному варвару удалось уйти. Слава Митре, он ранен в ногу. Полагаю, он не уйдет далеко. Вместе с ним бежали генералы Просперо и Паллантид. Они также ранены. Если ты позволишь, верные мне люди прочешут Гарантию и доставят изменников к тебе во дворец.

Джейк одобрительно кивнул. Он знал генерала Корнелия всего несколько дней, но за это время тот сумел понравиться узурпатору.

— Позволяю, — сказал король. — И еще, Корнелий… Я назначаю тебя командиром Черных Драконов взамен Паллантида.

— Рад служить тебе, государь. — Генерал почтительно поклонился.

— О'кей. Ну а теперь мне угодно проследовать во дворец. — Джейк обернулся к своим наемникам и добавил: — Ну вот, ребята, Тарантия наша, как я и обещал.

— Ура королю!

Джейк произнес в видеофон:

— Моран, Зинг, Лестер, Рассел, Дубровский, Спири! Вы слышите меня?

— Да, кэп, — ответил Лопес Моран. — Слышим и видим вас, Ваше Величество!

— О'кей, парни, вот вам мой приказ. Установим круглосуточную вахту над городом. Меняться будете каждый час, по две машины на смену. Первый ты, Лопес, и ты, Альфред. — Джейк выбрал тех, на кого более всего мог положиться: уж эти-то не подведут! — После Морана и Зинга вахту примут Черный Фил и Джуно Мастарци. После них — ты, Во Чунг, и ты, Джейсон. Боб, займись неполадками, организуй себе помощников и охрану. Корнелий, ты также головой отвечаешь за моих «Черных коршунов». Остальные — со мной!

Раздав еще несколько указаний, новоявленный король Джейк в сопровождении своих наемников, генерала Корнелия, вновь пришедшего в чувство Публио и других аквилонцев проследовал во дворец, где его ждал самый теплый прием и где ничто не напоминало о том, что часом ранее в Аквилонии был совсем другой властелин.

Темная ночь новолуния нависла над Тарантией. В огромном пиршественном зале королевского дворца Наемники из Будущего праздновали захват Аквилонии. Пир был в самом разгаре; крепкое вино текло рекой, и многие «солдаты удачи» были уже навеселе. Однако король Джейк не был настолько беспечен, чтобы позволить себе и своим людям напиваться до потери сознания. Он понимал, что власть его слабеет по мере удаления от этого зала и пока не распространяется дальше крепостных стен столицы. Поэтому в дверях вместе с верными генералу Корнелию Черными Драконами несли стражу вооруженные до зубов и совершенно трезвые пришельцы, а над ночной Тарантией барражировали два вертолета, наводя ужас на мирных горожан.

Канцлер Публио, сказавшись больным, испросил милостивого разрешения государя удалиться в свои покои. Войдя в свой рабочий кабинет в северном крыле дворца, Публио первым делом отослал слуг. Тщательно осмотревшись и убедившись, что за ним нет слежки, тучный канцлер подошел к сплошной на вид стене и пять раз ударил по ней в разных местах костяшками пальцев. В ответ из-за стены раздался мелодичный перестук, и Публио тотчас повторил его. Неожиданно в стене обнаружилась небольшая дверца. Невысокий человек, облаченный в просторный черный плащ с капюшоном, надвинутым на глаза, безмолвно вступил в кабинет канцлера. Публио испуганно подался назад, но тут же справился с собой и едва слышно прошептал:

— Хвала Митре, ты пришел… Что с государем?

— Король будет жить, — коротко молвил черный человек; говор выдавал уроженца восточных провинций. — Что мне передать ему?

Публио еще раз огляделся и зашептал:

— Передай ему следующее. Узурпатор и его негодяи пируют во дворце. Мне удалось войти в доверие к нему. Во всяком случае, я на это надеюсь. Мы подсчитали потери. — Канцлер тяжело вздохнул. — От нечестивого оружия пришельцев пали шесть тысяч семьсот двадцать шесть подданных Его Величества…

— Они заплатят за это, клянусь Асурой! — проговорил гость.

— Да, и еще, самое главное: узурпатор утверждает, будто он собственноручно убил карлика Тезиаса.

— Не может такого быть!

— Его слова подтверждают другие пришельцы. Хотя не исключено, что они в сговоре и выполняют очередную каверзу карлика. Только уж больно нагло и развязно они себя ведут! Узурпатор не вел бы себя так, если б над ним стоял кто-то еще. Передай королю: я склонен верить, что Великая Душа мертв.

— Передам. У тебя все?

— Вот, возьми. — Публио передал гостю небольшой сверток. — Я стянул это у одного из злодеев. Пускай мудрый Хадрат посмотрит, что это такое.

— А что здесь? — удивленно спросил гость.

— Я и сам не знаю, — зябко передернул плечами канцлер. — Но с помощью похожей штуки узурпатор убил барона Магдара. Я заметил, таких штук у злодеев много. Это какое-то оружие. Полагаю, здесь пахнет колдовством — будь осторожен, штука может быть опасна!

— Хорошо. Ну держись, Публио. Мы все на тебя надеемся.

— Волею Митры… — вздохнул канцлер.

— И Асуры, — строго добавил гость. Тяжелый взгляд неприятно кольнул Публио из-под капюшона.

Канцлер кивнул. Черный человек неслышно вошел в дверь и столь же бесшумно прикрыл ее за собой. Публио еще некоторое время постоял у тайного хода, прислушиваясь. Так ничего и не услышав, толстяк приоткрыл дверцу и заглянул в узкий темный проход. Там никого не было. Он помянул Митру и поспешил прикрыть тайную дверь.

Конан возлежал на длинной скамье в ярко освещенном покое, лишенном окон. Высокие мраморные стены были скрыты черными бархатными занавесами. Толстые ковры с причудливыми экзотическими рисунками не всегда пристойного содержания устилали полы. Свергнутый король сыпал проклятиями. У его изголовья сидела Зенобия, а с раненой ногой киммерийца возился жрец Хадрат, недавно возвратившийся из паломничества к асурским святыням Вендии. Чуть поодаль лежал Паллантид, также раненный в ногу, и сидел Просперо с перевязанной рукой.

— Грязные ублюдки Нергала! Отродья свиньи и шакала! Блевотина Шайтана! Верблюжий кал! Проклятые змееныши Сета! Дай, Кром, только добраться до них… — сквозь зубы шептал Конан, и лютой ненавистью к захватчикам дышало каждое его слово.

Прекрасная Зенобия, смахнув соленые слезы с воспаленных глаз, нежно погладила грубую ладонь супруга.

— Потерпи, любимый, потерпи еще немного, — преданно прошептала она. — Все будет хорошо…

— Ну нет, больше я терпеть не намерен! — рявкнул киммериец, понявший королеву иначе. ~ Довольно терпел я карлика и его прихвостней! Пора с ними кончать, как я погляжу!

— Не двигайся, государь, мне трудно тебя оперировать, — молвил Хадрат, весь в поту от напряжения.

— Делай свое дело, жрец, да по-быстрому. Надоело здесь лежать…

Хадрат обиженно отвернулся, продолжая возиться с раной короля. Рана была тяжелая и странная — подобной Хадрату ни разу еще не встречалось. Операция длилась уже почти час. Все это время жрец изучал рану, ковырялся в ней ножом и промывал исцеляющими снадобьями, — но причину поражения выяснить по-прежнему не мог. Конан стоически терпел физическую боль; боль поражения донимала его куда больше.

— Совсем озверел карлик, — посетовал генерал Просперо. — Почти семь тысяч убитых! Ради чего эти злодеи устроили в Гарантии такую бойню?

— Ты полагаешь, что Тезиас жив? — задумчиво спросила Зенобия.

— А разве нет? Неужели можно поверить, что этот негодяй Джейк на самом деле убил Великую Душу?! Карлика не так-то просто убить. Вон Конан сколько пытался, и ничего не вышло. Так с чего бы этому негодяю удалось то, что не удалось самому государю?

— Я согласен с Просперо, — сказал генерал Паллантид. — И зачем узурпатору убивать своего хозяина? Они всегда были заодно. Наверное, карлик снова хочет одурачить нас, чтобы возвратить свою Книгу Судеб. Он хочет, чтобы мы поверили, будто он мертв. А потом, когда мы поверим, заявится и сотворит свое черное дело! Я считаю, узурпатор по-прежнему служит ему.

— Но людей убивать-то зачем? — молвил Конан. — Все вы знаете, я достаточно пообщался с карликом, и у меня нет причин любить его. Я сражался с ним, когда мог и сколько мог. И готов сражаться впредь, пока один из нас не отправится на Серые Равнины. Но одного у Тезиаса отнять нельзя: он не жаждет крови. Он хочет казаться лучше всех этих злобных чернокнижников с их мерзкими обрядами и нечестивыми чарами. Он радуется, когда ему удастся перехитрить своего врага. Не могу представить, чтобы он отдал приказ Джейку убивать моих аквилонцев!

— Времена меняются, — философски заметил Паллантид.

— Нет, все равно не верю.

— Если Джейк действует по своей воле, хуже это для нас или лучше? — вопросила Зенобия.

— Лучше! — убежденно сказал Конан. — Если карлик мертв, во что действительно трудно поверить, но если все же предположить, что Тезиас мертв, тогда двойник больше не сможет прибегать к помощи магии. Ведь он не колдун.

— О чем ты говоришь, дорогой! Как это — не колдун? Разве могут обычные люди управлять этими ужасными черными демонами? Разве под силу нам, простым смертным, убить за несколько минут тысячи людей в разных частях большого города? Нет, они колдуны, могущественные колдуны!

Конан рассмеялся и взял в руку лазерный бластер, который передал Публио. Зенобия в ужасе воскликнула:

— Что ты делаешь?! Отложи прочь нечестивое оружие! Спаси нас, Митра, от козней Зла! — И она сотворила знак, отвращающий демонов.

Просперо тоже тревожно посмотрел на короля и сказал:

— Не связывался бы ты с этой штукой, государь. От колдовства добра не жди. Один лишь Пресветлый ведает, какая нечистая магия убивает людей посредством этой штуки.

В ответ Конан снова усмехнулся, прицелился и нажал на курок. Из узкого дула вырвался малиновый луч. В то же мгновение громадный бронзовый светильник, один из многих, висевших на потолке, рухнул вниз. Просперо и Зенобия в страхе вскочили со своих мест. Паллантид, прикованный к постели, только испуганно застонал. Однако мудрый Хадрат, внимательно посмотрев на упавший светильник, лишь многозначительно хмыкнул.

— Скажете, я колдун? — саркастически спросил Конан.

— Зря ты это сделал, государь, — сокрушенно молвил Просперо. — Ни к чему воину это колдовское оружие. Чтобы убивать на расстоянии, у нас есть луки и арбалеты.

— Король прав, — не отвлекаясь от своих манипуляций, вмешался Хадрат. — В этой штуковине нет ничего волшебного. Как она действует, я понять не могу, но скажу твердо; любой может стрелять из этой штуки. И она, как нетрудно убедиться, сильнее наших луков и арбалетов. Попробуй ты, генерал.

— Ни за что, — покачал головой пуантенец. — Я но верю, что это обычное оружие. Откуда, скажите, появляется этой луч? А где он теперь? Нет, ни к чему нам эта штука! — убежденно заметил Просперо. — Она нас до добра не доведет.

Зенобия согласно кивнула.

— Да поймите вы! — проговорил Конан. — Эта штука вроде арбалета, только стреляет не болтами и не стрелами, а лучами смерти. Мне это еще старик Луиджи объяснял в Замке Синих Монахов. И тогда же я стрелял из такой штуки. И мне удалось подбить вертолет! Разве мог бы я подбить его из арбалета?… Вот скажи, Паллантид, ты служил на границе с Пиктлэндом?

— Да, государь. Мне даже привелось участвовать в экспедиции в глубь пиктских земель.

— Тогда ты тем более должен знать, что говорят дикари об аквилонских тяжелых арбалетах.

— Пикты почитают их жезлами демонов…

— Вот именно. Так не будем походить на пиктов. Я хоть и варвар, но валять дурака не собираюсь. Для нас эти штуковины, — Конан повертел в руке бластер, — что для пиктов наши тяжелые арбалеты. Понятно?

Зенобия и Просперо подавленно кивнули.

— И все же Митра не одобрит… — начал Просперо.

— А ты что ~ жрец, чтобы решать, что одобрит Митра, а что нет? — усмехнулся король. — По мне, так Митра одобрит все, что предпримем мы, чтобы освободить нашу страну от захватчиков. Если эти штуки лучше убивают пришельцев, чем наши мечи и арбалеты, мы должны добыть их столько, сколько потребуется для нашей победы. Они убивают на расстоянии, а это главное. И не потому, что я боюсь сойтись с узурпатором лицом к лицу, а потому, что он не будет играть по-честному. Он будет стрелять в нас исподтишка, зная, что мы-то ничем ему и его людям навредить не сможем.

— И мы обязаны показать ему, насколько он заблуждается, — поддержал Конана Хадрат.

— Но скажи, государь, что дадут нам эти штуки против черных демонов? Демоны, в чреве которых прячутся пришельцы, куда страшнее и опаснее этих огненных жезлов, — сказал Паллантид.

Конан нахмурился.

— Ты прав. Даже один такой вертолет может разрушить целый город. А этих вертолетов десятки! Эх, если бы кто из нас умел управлять ими! — с досадой проговорил киммериец.

Зенобия всплеснула руками.

— Ты хочешь сказать, что и эти ужасные демоны — не создания черной магии?

— Конечно, нет! Сперва я тоже так считал. Но потом, когда я вместе с Амандой несколько часов полетал в чреве такого «демона», я понял: то, что нам кажется, всего лишь механизм. Механическая птица. Магией здесь и не пахнет. Пришельцы — такие же люди, как и мы. Вся разница в том, что в их руках более сильное оружие. Все равно что тяжелый меч против кухонного ножичка. А это значит, что их оружие можно украсть, пришельцев убить, летающие машины взорвать. Клянусь Кромом, куда хуже было бы, если б они на самом деле были колдунами!

Воцарилось молчание. Соратники Конана с трудом осмысливали его слова. Затем Зенобия сказала:

— Значит, мы победим, когда обезоружим этих злодеев?

Конан осклабился.

— Вовсе не нужно ждать. Мы будем сражаться уже сегодня. Их мало, а нас много. В этом их слабость, а наша сила. Мы можем убивать их поодиночке, как партизаны.

— Они запугали народ, — покачал головой Хадрат. — Мало кто будет нам помогать. Скорее найдутся изменники, готовые за пригоршню монет выдать тебя узурпатору. Я удивляюсь, почему Джейк еще не назначил награду за твою голову, государь. Разумеется, здесь, в тайном храме Асуры, им тебя не отыскать, но, если ты выйдешь из храма, я не поручусь за твою безопасность…

— Я в состоянии сам позаботиться о своей безопасности! — проревел Конан. — Даже с раненой ногой! И я не намерен отсиживаться в храме, когда злодеи из чужого времени хозяйничают в моей столице и убивают моих подданных! Ты давай подлечи меня, жрец, раз уж взялся, а о прочем я уж как-нибудь сам позабочусь.

— Мы должны смотреть правде в глаза, мой король, — нимало не смутившись, отметил асурит. — Ты ранен, и я не знаю, что это за рана. Не ведаю я, сколько дней уйдет на выздоровление твое, Просперо и Паллантида. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы поставить тебя на ноги. Я также соберу своих сторонников, почитающих Асуру. Но их слишком мало! А время работает против нас. Не следует недооценивать Джейка и его людей. Вряд ли они позволят нам перебить их, точно мух. Прости, но мне кажется, узурпатор не успокоится, пока ему не покажут твой бездыханный труп, государь…

— Ты прав, Хадрат, — скрепя сердце, вынужден был согласиться Конан. — И все же мы будем бороться с ними. И я верю: мы победим!

— Мы должны разработать план, — напомнил Просперо. Король одобрительно кивнул, и генерал продолжил: — Сперва нужно убить узурпатора. Как ты верно сказал, государь, нечего с ним церемониться. Пускай верный нам человек проберется в его опочивальню и прикончит злодея во сне. Когда главарь будет мертв, с прочими пришельцами будет легче расправиться.

— Это опасный план, — заметила Зенобия. — Что, если после смерти Джейка они захотят отомстить за своего главаря? Подумай, генерал, что могут сделать с Тарантией эти люди со своими механическими птицами и огненными жезлами!

— Не согласен. Прости меня, королева, но я лучше тебя знаю, как ведет себя подобный сброд, когда лишается главаря. Они впадают в панику. А здесь у них враждебная страна. Может статься, потеряв Джейка, они захотят вообще убраться из Аквилонии?

— Можешь ли ты быть уверен в этом, Просперо? — проговорил Конан.

— Нет, — смутившись, ответил генерал.

— То-то и оно, — вздохнул киммериец. — Зенобия права; твой план прост и хорош, но опасен. Мы не должны действовать, не изучив врага. Мы обязаны побольше узнать о пришельцах. Кто они, чего хотят, каковы их дальнейшие планы? Мы должны завладеть их оружием. Мы обязаны знать, как ладят эти ублюдки между собой и нет ли у Джейка врагов в собственном отряде. Если они есть, можно считать, четверть дела сделана. А для всего этого нужно окружить узурпатора нашими шпионами. Я должен знать о каждом шаге Джейка! Пусть он будет у нас на крючке, а не мы — у него. А-а!…

Конан взревел от внезапной боли, а уже в следующий момент Хадрат демонстрировал ему некий предмет.

— Вот чем они ранили тебя, государь. Этот крохотный кусочек металла сидел у тебя в ноге. Как видишь, мне удалось извлечь его, — не без самодовольства заметил жрец. — Хвала Асуре, кость не задета. Сейчас я промою и перевяжу твою рану.

Киммериец взял у него щипцы и внимательно оглядел штуковину, ранившую его. Зенобия и Просперо тоже смотрели на нее.

— Аманда называла это пулей, ~ задумчиво сказал Конан-

— Скажешь, и здесь колдовство ни при чем? — с сомнением молвила Зенобия.

— Ни при чем. Пули исторгают специальные изогнутые жезлы вроде этого, — Конан указал на бластер, — только черные и покороче.

— Если бы эта пуля попала тебе в сердце, в живот или в голову, ты бы уже был мертв, мой государь, — сказал Хадрат. — Я думаю, большинство погибших при сегодняшнем штурме города пали от этих самых пуль.

— Ну погоди, Джейк, — свирепо проговорил Конан, глядя на извлеченную из его ноги пулю, — если мой холодный клинок не отыщет твое сердце, его найдет твой же собственный огненный жезл!