Первый год все шло хорошо. Зарплата была высокой, Туве избавилась от необходимости постоянно искать приработок. По контракту она должна была предоставлять материал за полгода до даты публикации. Обычно раз в неделю она отправляла заказные письма в Лондон с готовыми полосами.

Ее окружение восприняло ее работу неоднозначно.

«В то время считалось нормальным писать картины или иллюстрировать книги, но если вы становились автором комикса, вас обвиняли в том, что вы принесли свой талант в жертву коммерции, — вспоминает Янссон. — Половина моих знакомых посчитала своим долгом позвонить мне и сказать, какого низкого они обо мне мнения. Это кончилось тем, что я отключила телефон. А вот мой отец был мной доволен. Он даже отнес пару моих полос в ресторан, где часто обедал и показал всем своим знакомым».

Янссон работала много. Даже на отдыхе она продолжала рисовать.

«Если меня приглашали на вечеринку, у меня была такая сумочка, где было все, что нужно для работы. Я садилась в уголок и рисовала. Обычно я делала только что-то незначительное, например, фон. Персонажей я прорисовывала дома. Работать я заканчивала, когда количество выпитого спиртного уже не позволяло сосредоточиться».

В одном из писем Сэттону в конце 1955 года Янссон описывает преимущества своего нового положения:

«Рассказывала ли я вам, как это здорово ежемесячно получать эту солидную сумму, которая позволяет мне тратить теперь гораздо больше, чем я когда-либо могла себе позволить? Как здорово! Как я наслаждаюсь своим положением! Я точно знаю, что в определенный день я получу свою солидную зарплату. Правда, я должна работать больше, чем раньше, когда я была „свободным художником“, но к этому можно привыкнуть. Да, я мечтала достичь такого благодаря моим картинам, но, в конце концов, мне все равно: будут люди наслаждаться моими полотнами или сказками о муми-троллях. Главное, чтобы им нравилось то, что я делаю».