Хэнк и Норма Дженпипгс в ожидании знаменитого журналиста Вэнса. — Откровенная беседа Донны и Мэдлин. — Скандал в полицейском участке.
Дженнингсы, узнав о предстоящем визите в Твин Пикc знаменитого журналиста Вэнса, очень серьезно подготовились к возможному посещению им кафетерия: на столах были разостланы новые скатерти, медная ручка входной двери блестела, как новая, двери туалета сверкали свежей масляной краской. Норма в накрахмаленном и отглаженном фартуке, стоя за стойкой бара, с готовностью улыбалась всем входящим.
Хэнк, одетый по такому случаю не в черный замусоленный комбинезон, в котором он обычно работал на кухне, а в специально купленные в универмаге Хорна рубашку и брюки, вежливо кивая на приветствия посетителей, прикидывал в уме, как может выглядеть этот загадочный журналист.
«Наверняка, он не очень молод, — размышлял он, — скорее всего, значительно старше меня… — вспомнив слова Нормы о том, что до сих пор никто, даже его коллеги не могут с точностью сказать, мужчина этот Вэнс или женщина, он подумал: А может быть, и нет… Во всяком случае, так сразу и не определишь, с первого взгляда… Надо быть со всеми как можно более приветливым…»
Размышления мужа Нормы прервало появление в зале кафетерия какого-то незнакомого человека — по забрызганным грязью голенищам сапог можно было с уверенностью сказать, что ему пришлось проделать немалый путь. Более того, ни Хэнк, ни Норма никогда ранее не встречались с этим человеком. Посетитель — а это был мужчина лет пятидесяти — пятидесяти пяти, очень грузный, с большим пивным брюхом, с седоватой щетиной на отвисших щеках — держал себя очень вальяжно, как может держать себя только человек, уверенный в своей правоте.
Хэнк и Норма переглянулись. — Это наверняка он, — шепнул Хэнк.
Не сводя глаз с нового посетителя, Норма прошептала в ответ:— Да… Я просто уверена, что это и есть тот самый Вэнс…
Выйдя из-за стойки, Норма с кокетливой улыбкой подошла к посетителю и произнесла:— Я очень рада видеть в нашем заведении такого замечательного человека…
Незнакомец несколько опешил — он явно не был готов, что в Твин Пиксе его знают… Удивленно смотря на хозяйку, он несмело произнес:— Можно ли мне у вас поужинать?..
Норма широко улыбнулась. — Конечно, конечно… Мы будем просто счастливы обслужить вас, дорогой мистер… — Норма вопросительно посмотрела на посетителя, ожидая, что тот представится.
Однако тот почему-то не захотел называть себя и, пройдя к ближайшему столику, уселся и принялся изучать лежавшее перед ним меню.
Подбежав, Норма вновь заулыбалась. — Могу предложить вам замечательные блюда местной кухни, — скороговоркой начала она, — приготовленные по оригинальным рецептам… Знаете, — Норма, наклонившись к самому уху предполагаемого знаменитого журналиста, начала шептать, будто бы сообщая какой-то секрет, — знаете, для самых почетных посетителей мы иногда готовим блюда по рецептам индейских племен, когда-то обитавших в этих краях… Например — мясо под очень вкусным соусом…
Грузный незнакомец с удивлением посмотрел на хозяйку и жестом руки прервал ее. — Я не сомневаюсь, что у вас хорошо готовят, — произнес он, — я наслышан о вашем заведении от хозяина бензоколонки, где недавно заправлялся…
Норма благодарно посмотрела на незнакомца и подмигнула Хэнку; тот сделал рукой знак, означавший, что пока все идет по плану. — Я уверен, что ваша кухня превосходна, — продолжал посетитель, но я хотел бы…
Норма с готовностью вынула из кармана блокнот и авторучку и выжидательно посмотрела на говорившего, — Значит, примите такой заказ: биг-мак средней прожаренности, картофель-фри и бутылочку пепси-колы…
Норма, быстро записав заказ, разочарованно посмотрела на посетителя. — И это все?..
Тот кивнул. — Да. Пока — все…
Пройдя на кухню, Норма сказала своему мужу:— Он какой-то очень странный, этот Вэнс, — она почему-то была абсолютно уверена, что грузный мужчина — именно тот человек, к визиту которого они с Хэнком
готовились целый день, — очень странный…
Хэнк быстро спросил:— Что он заказал?..
Норма вытащила из кармана блокнот с записью заказа человека, которого она приняла за Вэнса, — Вот…
Хэнк прочитал:— Биг-мак средней поджаренности, картофель-фри и пепси… — И это — все?..
Норма передернула плечами. — Он сказал, пока все…
Хэнк покачал головой. — Не расстраивайся, дорогая… Мне кажется, что это — не более, чем уловка опытного ресторанного критика… Мне кажется, он только присматривается, принюхивается… — Ты действительно так думаешь?.. — Ну конечно!.. Не станет же он заказывать прямо с дороги какие-нибудь деликатесы… Кроме того, как мне кажется, этот Вэнс — очень хитер… Если он закажет что-нибудь необычное, это может привлечь внимание… — Хэнк посмотрел в зал и, к своему ужасу, заметил, что за столиком напротив сидит бывший рабочий лесопилки Пэккардов Фрэд Труа — как обычно, пьяный…
Норма немного встревожилась. — Что ты там увидел?.. — Вот так всегда — на мелочи можно погореть… — бросил на ходу Хэнк и рысцой бросился в зал кафетерия.
Подойдя к Труа, он наклонился к нему и зашептал на ухо:— Послушай, приятель, если тебе не сложно, иди доедай на кухню…
Тот, чавкая, поднял на мужа хозяйки глаза и медленно произнес:— Никуда я отсюда не пойду, Хэнк… Мне и тут не плохо…
Хэнк, поминутно оглядываясь на предполагаемого Вэнса, продолжал увещевать Труа:— Ну я очень прошу тебя — иди к нам на кухню… — Поняв, что уговорами ничего не добьешься, Хэнк предложил вариант, который, по его мнению, наверняка бы устроил Труа:— Послушай, если ты сейчас возьмешь свою тарелку и пройдешь на кухню, я подарю тебе галлон виски… Очень тебя прошу…
Труа, поднявшись, вразвалочку направился на кухню, неся в руках свою тарелку.
Грузный посетитель, завидев Хэнка, поднялся со своего места и, подойдя, вытянул вперед руки. — Послушайте, а где тут у вас туалет? Я хотел бы руки помыть…
Хэнк, подскочив, с готовностью принялся объяснять:— Вот, пожалуйста, сюда, направо, потом прямо… Мы там сегодня покрасили, специально к вашему приезду, так что вы не будете разочарованы, вы останетесь весьма довольны нашим заведением… Вот увидите, вам там очень, очень понравиться…
Посетитель, посмотрев на Хэнка, как на ненормального, растерянно произнес:— Спасибо… — заметив, что тот собирается проводить его до самых дверей туалета, посетитель поморщился: — я думаю, вы достаточно понятно объяснили… Я и сам прекрасно найду дорогу.
Вернувшись на кухню, Хэнк, заметив, что Труа полез своими грязными волосатыми пальцами в кастрюлю с соусом, над которым Норма трудилась несколько часов, с негодованием зашипел на него:— А ну, пошел вон!.. Это не для тебя готовилось, а для Вэнса…
Облизав пальцы, Труа поинтересовался:— А почему это какому-то Вэнсу все можно, а мне — ничего?.. И вообще, Хэнк, где обещанный тобой галлон виски?..
Хэнк полез в холодильник и, вытащив оттуда первую попавшуюся бутыль, сунул ее в руки Труа и, взяв его под руку, произнес:— Все, иди отсюда…
Труа, очень довольный, наконец, покинул закусочную.
Выйдя в зал, Хэнк воровато огляделся по сторонам и, заметив, что посетители не обращают на него никакого внимания, присел на краешек места, где только что был незнакомец, и незаметно протянул руку во внутренний карман куртки, которую тот повесил на спинку. Нащупав в кармане что-то твердое, он осторожно вытащил это и, держа руки под столом, наклонился, чтобы осмотреть улов. — «Федеральное Бюро Расследований, — прочитал он, — специальный агент Дарэл Лодвиг. Штат Вашингтон, Центральный Департамент».
Положив удостоверение на место, Хэнк подошел на кухню и молча посмотрел на Норму.
Та, взяв в руки поднос с заказом посетителя, тревожно глянула на мужа. — Что-нибудь случилось?.. — спросила она. — Хэнк, почему ты вдруг стал таким серьезным?.. Скажи мне, что-нибудь произошло?..
Хэнк, присев на уголок стула, обхватил голову руками и после долгой паузы произнес:— Да…
Донна давно думала, как бы поговорить с Мэдлин о ее отношениях с Джозефом и, наконец, решилась это сделать. Позвонив домой Палмерам, она назначила встречу двоюродной сестре своей покойной подруги в «Доме у дороги». По тону, которым говорила с ней Донна, Мэдлин поняла, что беседа будет серьезной.
Сидя за столиком напротив Мэдлин, Донна вертела в руках пластмассовый стаканчик и молча смотрела на девушку, не зная, с чего начать. Наконец, тяжело вздохнув, она произнесла:— Мэд, как ты думаешь, для чего я назначила тебе эту встречу?..
Мэдлин передернула плечами, — Не знаю, — ответила она, — наверное, хочешь со мной о чем-то поговорить?..
Донна поставила стаканчик на стол и пытливо посмотрела в глаза девушке. — И как ты думаешь, о чем же я собираюсь говорить с тобой? Неужели не знаешь?..
Мэдлин опустила глаза. — Догадываюсь… — Значит, так, — начала Донна, — ты наверняка догадалась, что речь пойдет о Джозефе.
Не поднимая глаз, Мэдлин кивнула в ответ. — Да… — Ни для кого не секрет, что твои отношения с этим парнем имеют характер не просто дружественный, а… — Донна запнулась, подбирая нужное выражение, — а, сказала бы я, любовный…
Мэдлин при этом слове вздрогнула. Донна продолжала:— Я не ошиблась, Мэд?..
Девушка едва слышно произнесла:— Не знаю… Наверное, нет, — добавила она после небольшой паузы. — Да, Дон, мне нравится этот Джозеф… И, как мне кажется, я тоже нравлюсь ему… Извини…
Голос Донны стал неожиданно резок. — Не стоит извинений. Я ведь не для этого попросила тебя прийти сюда, чтобы выслушивать какие-то извинения в свой адрес…
Мэдлин молчала. — Я хотела с тобой честно и откровенно обо всем поговорить… — Да, — ответила Мэдлин, — я тоже хотела бы с тобой поговорить…
Донна, поняв, что инициатива ею перехвачена, с чувством некоторого превосходства произнесла:— Вот и прекрасно… — Что прекрасно?.. — не поняла Мэдлин. — Что ты имеешь в виду?.. — Прекрасно то, что нам есть о чем поговорить друг с другом. — А-а-а… — протянула Мэдлин, словно подтверждая какие-то свои мысли, не относящиеся к теме разговора. — Так вот: если тебе так нравится этот Джозеф, если и ты ему так нравишься — это прекрасно…
Мэдлин произнесла срывающимся голосом:— Дон, я знала, что Джо — твой парень… Мне очень неудобно, Дон, но как-то так само собой получилось, что я его у тебя отбила… Я не хотела этого, я, честное слово,
этого не хотела… Ну он действительно мне нравится, и я ничего не могу с собой поделать… Мне так неудобно, так стыдно перед тобой… — вновь повторила она. — Я так
хочу, чтобы все это никак не отразилось на наших с тобой отношениях, я так хочу, чтобы мы по-прежнему оставались друзьями…
Дождавшись, пока Мэдлин выговорится, Донна успокоительно сказала:— А кто тебе говорит, что я на тебя обиделась?.. Откуда ты взяла, что мы и впредь не будем дружить?.. В конце-то концов, нас так много связывает друг с другом, у нас так много общих воспоминаний… Хотя бы о твоей погибшей сестре…
Мэдлин с благодарностью посмотрела на сидевшую напротив собеседницу. — Я очень хочу, чтобы все действительно было так, как ты говоришь…
Донна с усмешкой покачала головой. — Скажу тебе более — я даже очень рада, что все получилось именно так… — Что ты имеешь в виду?..
Донна сделала небрежный жест рукой. — Я говорю о Джозефе… — Но почему, почему?.. — Понимаешь, очень хорошо, что все это случилось именно сейчас, когда я еще не успела к нему как следует привыкнуть… Представляешь, случись все это через полгода или год, не знаю, как бы я смогла… — не закончив свою мысль, девушка полезла в карман и, достав кошелек, встала и направилась к стойке бара. Через минуту она вернулась, держа в руках две жестянки с пепси-колой, одну из которых поставила перед Мэдлин. — Спасибо…
Донна, открыв свою жестянку, сделала несколько небольших глотков. — Так что, Мэд, очень даже хорошо, что ты так неожиданно приехала и помогла мне кое в чем разобраться… Если быть откровенной до конца, я и сама не очень-то была уверена в Джозефе… — Почему? — не поняла собеседница.
Донна, допив напиток, смяла жестянку. — Он обманул меня, он сразу же решил заняться тобой…
Мэдлин несмело возразила:— А что, если во мне он нашел ту, которую искал всю жизнь?..
Глаза Донны загорелись мстительным блеском. — Не будь дурочкой, дорогая… Наверное, это он сам сказал тебе?..
Мэдлин кивнула. — Да…
Донна сделала какой-то очень небрежный жест рукой видимо, относящийся к этому утверждению Джозефа. — Он и мне это раньше говорил… Ты ведь наверняка таешь, что до меня он был парнем твоей двоюродной сестры… — Да… — Сколько всяких красивых слов говорил мне этот Джозеф, — произнесла Донна и, стараясь подражать интонациям Хэрвэя, принялась цитировать: «любимая», «дорогая», «единственная»… — девушка пристально посмотрела на Мэдлин. — Признайся, он ведь и тебе говорил то же самое? Не правда ли?
Мэдлин растерянно кивнула в ответ. — Говорил… Но я думала…
Донна быстро перебила ее:— Ты думала, что это действительно так?.. Что ты и на самом деле «любимая», «дорогая» и «единственная»?.. Он обманывал тебя! — воскликнула Донна. — Он сознательно обманывал тебя — так, как до тебя обманывал и меня, и Лору…
Мэдлин, открыв стоявшую перед ней жестянку, сделала несколько жадных глотков — от всего услышанного у нее пересохло в горле… — Ты действительно так думаешь?.. — Ну конечно!.. Это так и есть!.. — с жаром воскликнула Донна.
Мэдлин растерянно озиралась по сторонам — будто бы кого-то искала. Вид у нее был очень обескураженный, казалось, еще чуть-чуть — и она обязательно расплачется.
Насладившись беспомощностью девушки, Донна с нескрываемым торжеством резюмировала:— Так что, Мэд, как подруга твоей покойной сестры и как, надеюсь, твоя подруга, я тебе еще раз советую — подумай еще раз хорошенько, прежде чем решиться на какие-нибудь серьезные отношения с Джозефом.
Та, с трудом сдерживая рыдания, кивнула в ответ. — Хорошо…
Подсев к Мэдлин и нежно погладив ее по голове, Донна просительно сказала:— Мэд, у меня к тебе есть еще одна просьба…
Мэдлин обратила на Донну полные слез глаза. — Нет, на этот раз разговор пойдет не о Джозефе, а о твоей погибшей сестре… — Да, я слушаю, — ответила Мэдлин, украдкой утирая глаза.
Донна прищурилась. — Я недавно начала встречаться с одним очень интересным человеком, — начала она таким тихим шепотом, как будто сообщала Мэдлин какую-то страшную тайну. -
Это очень интересный человек… — Донна, значит, ты еще с кем-то встречаешься? — то ли с удивлением, то ли с разочарованием спросила Мэдлин.
Донна посмотрела на сестру своей погибшей подруги с нескрываемым удивлением. — А почему бы и нет?.. Я давно с ним встречаюсь…
Мэдлин, которая все еще была под впечатлением предыдущих слов Донны, тихонько всхлипнула. — Но ведь ты же сама говоришь, что этот Джозеф… Ну, насколько я поняла, ты хотела сказать, что он обманывал и Лору, и тебя, и что он обязательно обманет и меня… Значит, ты тоже?.. — Что значит, и я тоже?.. — Ты тоже обманывала Джозефа?..
Донна, поняв, что совершила большую ошибку, употребив слово «встречаюсь» — так обычно говорят не о деловых контактах, а о любовных встречах — поспешила быстренько исправить положение. — Ты не совсем правильно поняла мою мысль, — сказала она поспешно, — дело в том, что я прирабатываю в программе Нормы Дженнингс «Обеды на колесах», и специально напросилась, чтобы меня направили по тому же маршруту, по которому ездила и твоя сестра… Ну ведь я тебе об этом уже сто раз говорила… — Да…
Донна продолжала, стараясь как можно дальше уйти от опасной темы:— Так вот, я хотела побольше узнать о твоей сестре… Пообщаться с теми людьми, с которыми общалась она, пожить какое-то время ее жизнью… Я думала, что это поможет мне найти разгадку и ее жизни, о которой я, как выясняется, знаю очень и очень мало, и разгадку ее таинственной смерти…
Однако слово «встречаюсь» накрепко засело в сознании Мэдлин. — И кого же ты там встретила?.. — Одного человека… Оказывается, это был большой друг Лоры…
Мэдлин с немалым удивлением посмотрела на Донну и произнесла:— Я об этом ничего не знала… Во всяком случае, Лора мне ничего не рассказывала. — Она и мне, как выяснилось, тоже о многом не рассказывала…
Мэдлин внимательно посмотрела на Донну. — Ну, и кто же это?.. — Как выяснилось, у него есть какой-то тайный дневник Лоры…
Мэдлин удивленно воскликнула:— Но ведь, насколько я знаю, Лора вела только один дневник, тот, который у Сарры брал шериф Трумен!.. О втором я ничего не слышала… — Тем не менее, это так…
Мэдлин покачала головой. — Как, все-таки, плохо мы знали Лору… Не говори, — согласилась Донна, — мне иногда кажется, что я не знала ее вовсе… — Чем же я могу тебе помочь? — с готовностью спросила Мэдлин. — Я хотела бы каким-нибудь образом заполучить этот дневник…
Элеонора долго размышляла над странным поведением Энди — с одной стороны, она не без гордости, думала, что ее сын, наконец-то, становится настоящим мужчиной, точно таким, каким при жизни был ее покойный муж, бывший шерифом Твин Пикса целых пять лет; с другой же, каждый раз вспоминая мучительное выражение лица Энди, она горевала, что ее замечательного, воспитанного, нежного, послушного сына довела до такого какая-то Люси. Последней каплей был порнографический журнал «Мир плоти», который Энди, никогда, на взгляд матери, не имевший склонности к подобным грязным картинкам, приволок домой — миссис Брендон была абсолютно уверена, что его подсунула Энди эта злополучная мисс Моран.,.
Не долго думая, Элеонора решила сходить в полицейский участок и как следует с ней поговорить.
До участка было не более пятнадцати минут ходьбы, и Элеонора по дороге взвинчивала себя до последней степени.
«Я покажу этой грязной девке, — с ненавистью думала она, — я покажу ей, как совращать моего дорогого Энди… Подумать только — подсунуть моему ребенку этот грязный листок с изображениями проституток… Если она сама такая, это ее личное дело, но портить невинных мальчиков, я ей не позволю!..»
Миссис Брендон ворвалась в полицейский участок так, как грабители врываются в супермаркет — не хватало только классической фразы — «спокойно, это налет!..» Поискав глазами совратительницу, Элеонора подошла к ничего не подозревавшей Люси — та была настолько занята, что не обратила на мать своего воздыхателя никакого внимания; Люси по заданию Купера вновь занялась подсчетами соответствующих букв в статейках под порнофотографиями, — и, встав перед секретаршей шерифа, произнесла:— А ну-ка, посмотри мне в глаза!..
Люси, оторвавшись от подсчетов, посмотрела на вошедшую и поняла все — судя по виду миссис Брендон, скандал предстоял колоссальный.
Стараясь казаться как можно непринужденней, мисс Моран произнесла:— Слушаю вас… У вас, наверное, какое-то дело к нашему шерифу?..
Элеонора только зашипела в ответ:— Как, ты, грязная прошмандовка, — мисс Брендон решила не стесняться в выражениях, — как ты только смела?..
Люси затравленно посмотрела на мисс Брендон и спросила:— Что вы сказали?..
Та, уперев руки в бока, продолжала наезжать на несчастную:— Как ты только посмела подсунуть моему дорогому мальчику свою гнусную порнографию?.. — В этот момент взгляд Элеоноры упал на лежавший перед мисс Моран журнал, и матушка Энди Брендона еще раз убедилась, что не ошиблась в своих подозрениях.
Она уже не говорила, а громко-громко орала на весь участок:— Моему дорогому сыночку!.. Моему Энди!.. Как ты только могла!..
Люси быстро-быстро замигала глазами — она была готова расплакаться. — Что вы хотите от меня?.. Почему вы меня обзываете всякими нехорошими словами?.. И вообще, что все это значит?..
Слова Люси окончательно вывели из себя мать заместителя шерифа. — Нет, вы только послушайте, — воскликнула она, обращаясь неизвестно к кому — на счастье Люси, фойе полицейского участка было пустынно, — нет, вы только посмотрите па эту порнографистку! — Схватив со стола лежащий перед мисс Моран журнал с карандашными пометками, она угрожающе затрясла им перед носом перепуганной секретарши, — вы только посмотрите, чем это отродье занимается на своем рабочем месте!.. Люси попробовала оправдаться:— Но ведь это для дела!.. Я выполняю распоряжение начальства!..
Потрясая журналом, миссис Брендон закричала:— Нет, вы только послушайте ее!.. Только послушайте, что она говорит — распоряжения начальства!.. — она добавила очень язвительно: — это что, начальство поощряет чтение подобных вещей?.. — Извините, — дрожащим голосом начала мисс Моран, — извините, но я… — Это я-то должна тебя извинять!.. — взъерепенилась Элеонора. — Нет, вы только послушайте…
Наконец, придя немного в себя, Люси собралась с духом и, набрав в легкие побольше воздуха, выпалила:— Чего же вы от меня хотите?..
Миссис Брендон, не отвечая, с удовольствием разорвала журнал на две части, затем — на четыре, после чего принялась рвать его на мелкие кусочки. — Я хочу, — приговаривала она, разрывая лощеную бумагу, — я хочу, чтобы ты, грязное отродье, наконец перестала совращать молоденьких мальчиков… — Это кого?.. — срывающимся голосом поинтересовалась мисс Моран. — Скажите, каких еще молоденьких мальчиков я совращаю?.. — Я хочу, — бумага была довольно плотная и под непослушными пальцами Элеоноры рвалась с трудом, — я хочу, чтобы ты наконец-то оставила моего дорогого
сына в покое… — Так вы говорите о заместителе шерифа Энди Брендоне? — наконец-то дошло до Люси, — вы говорите именно о нем? О своем сыне?..
Клочки мелко разорванной бумаги полетели на пол.
Люси, поняв, что вся ее работа по подсчетам букв пошла насмарку, всплеснула руками:— Мой журнал!.. — жалобно запричитала она. — Моя работа!.. Что вы наделали!.. Я ведь столько работала, я столько…
Элеонора, вытянув шею, с презрением посмотрела на мисс Моран. — Я не ослышалась?.. — спросила она. — Я не ослышалась — ты сказала, что это — твоя работа?.. Я правильно поняла твою мысль?.. — Моя работа, моя работа!.. — Люси, вскочив со стула, принялась подбирать то, что осталось от журнала. Реплики мисс Моран по поводу работы придали новый импульс ходу мыслей Элеоноры — она почему-то подумала, что секретарша теперешнего шерифа Гарри Трумена в свободное от службы в полицейском участке время прирабатывает еще и фотомоделью в порнографических журналах. — Ага, вот теперь я, наконец, поняла, кто ты на самом деле, — с нескрываемым торжеством в голосе произнесла Элеонора. — Теперь мне все ясно… Значит, ты еще и…
Подобрав кусочки бумаги, оставшиеся от «Мира плоти», мисс Моран сложила их в ящик письменного стола и попыталась было уйти, но Элеонора, заметив это поползновение, корпусом загородила ей дорогу. — Нет, дорогая, коль я уже выбралась из дому, коль я уже решила с тобой поговорить, то будь добра, выслушай все, что я тебе скажу…
Люси, опустившись на стул, обхватила голову руками.
Элеонора садистически улыбнулась — вид поверженного противника, этой, как она выражалась, «грязной прошмандовки», вызывал у нее чувство радости. — Так вот, — продолжала она, — так вот, дорогая, — это слово прозвучало очень язвительно, — я бы была тебе очень признательна, если бы ты оставила моего сына
Энди в покое, если бы ты больше не подсовывала моему сыночку разные сомнительные журналы… Оставь их для себя. Если тебе нравится сниматься, — она гадливо усмехнулась, — если нравится — пожалуйста, только не надо впутывать в это моего сына…
Люси громко всхлипнула — за всю ее жизнь на нее еще никто так не кричал.
Элеонора, наслаждаясь видом мисс Моран, продолжала тем же тоном:— А он, дурачок, так переживал, так переживал… Да я бы на его месте плюнула давно, а не переживала… Было бы за кого переживать…
Люси, вытащив из лежавшей рядом сумочки носовой платок, отерла глаза и, высморкавшись, несмело спросила у Элеоноры:— Это правда?..
Та, не ожидая, что Люси подаст голос, а тем более — что будет еще что-то спрашивать, переспросила:— Что, правда?.. — Что Энди из-за меня так сильно переживал?.. — Так я же и говорю, что он — идиот, он дурачок, несмышленыш, он очень доверчивый, его всякий норовит обмануть, обвести вокруг пальца… — начала было Элеонора тем же тоном, каким она обычно характеризовала своего сына при чаепитиях с тетушкой Элизабет из Сиэтла, но, тут же вспомнив, с кем она разговаривает, поспешила переменить тон: — его все обманывают!.. Все — начиная от начальства и заканчивая разными грязными потаскухами вроде тебя, которых хлебом не корми, дай только сняться в каком-нибудь грязном журнале!.. — Это было уже слишком — Люси никогда еще не слышала в свой адрес слова «потаскуха». Вскочив со своего места, она уже занесла руку для того, чтобы ударить мать своего бывшего кавалера, но в самый последний момент с трудом сдержала себя. — Миссис Брендон! — вне себя от ярости воскликнула мисс Моран. — Миссис Брендон, да как вы смеете меня так называть!..
Элеонора отпрянула, но тут же нашлась:— Это еще самое лучшее, дорогая, что только можно сказать о тебе!.. Прошмандовка!.. Подзаборница!.. Грязная порнографистка!.. А еще считает себя порядочной девушкой — вы только посмотрите, — вновь обратилась миссис Брендон к воображаемому собеседнику, — нет, вы только посмотрите, в какой вызывающий, в какой
отвратительный цвет она красит ногти на руках!.. Да разве хоть одна порядочная девушка позволила бы себе это?.. Ты, наверное, только и мечтаешь о мужчинах!..
Мисс Моран, поежившись, спрятала руки в карманы юбки.
Элеонора продолжала неистовствовать:— Я этого так не оставлю!.. Я обязательно сообщу о твоем недостойном поведении нынешнему шерифу — он, конечно, тоже не самый достойный человек в Твин Пиксе, но, во всяком случае, непорядочней, это уж точно… Он выгонит тебя из полицейского участка поганой метлой, вот попомнишь мои слова!..
Мисс Моран, поняв, что миссис Брендон, покуда не выскажется, все равно не уйдет из участка, со стоном опустилась на стул. — Миссис Брендон, миссис Брендон… — начала она и, посмотрев в налитые кровью глаза матушки Энди, запнулась. — Миссис Брендон, — продолжила она, отведя взгляд. — Миссис Брендон… — Ну что ты заладила, как дрозд-пересмешник — «миссис Брендон», «миссис Брендон»… Сколько можно?.. Хочешь что-нибудь сказать в свое оправдание — говори!.. — Миссис Брендон, — несмело начала Люси, — это все неправда… — Что — неправда?.. — То, что вы сейчас сказали… — Люси запнулась на какое-то мгновение, но тут же поспешно продолжила, боясь, что страшная миссис Брендон оборвет ее на полуслове и она не сможет высказаться. — Это все неправда… Ваш сын Энди сам пристает ко мне… Я ему уже не один раз говорила, чтобы он оставил меня в покое, а он пристает и пристает… — Что ты такое несешь!.. — перебила ее Элеонора, — как это мой сын может к тебе приставать?.. — Да, пристает, — продолжила Люси, воспользовавшись небольшой паузой, — он все время подходит ко мне и начинает — Люси, давай, мол, поговорим, — мисс Моран невольно начала перекривливать интонации Энди, — давай поговорим… А сам двух слов связать не может… — А чем тебе не нравится мой Энди? — ледяным тоном спросила Элеонора.
Люси, набрав в легкие побольше воздуха, выпалила на одном дыхании:— Он некрасиво одевается, у него отвратительная походка, когда мы с ним ходим, он выворачивает ступни, он горбится, никогда не моет свою машину и не занимается утренней гимнастикой!..
Элеонора осклабилась:— И это ты о моем сыне такое говоришь?.. Да как ты смеешь!.. Да ты не стоишь его мизинца, подзаборное отродье!..
Пока Элеонора произносила эту фразу, Люси, улучив момент, бросилась вперед — спустя несколько секунд она уже была в комнате отдыха. Миссис Брендон, поняв, что она упустила свою жертву, попыталась поймать ее, но было уже поздно — двери комнаты отдыха захлопнулись перед самым носом матушки Энди Брендона. В замке послышался ключ поворачиваемого ключа. — Вы достойная мать своего сыночка!.. — услыхала миссис Брендон из-за дверей приглушенный голос Люси, а затем — горькие рыдания…
Постояв несколько минут, Элеонора развернулась и пошла в сторону выхода…