Нью-Йорк. 2008 год
Дэниэл
Я нарочито медленным шагом прохожу в кабинет доктора Сэмюэла. Просто, когда мы беседовали с ним в последний раз, он ошеломил меня новостью, что у Зоуи почти нет шансов на выздоровление. Это лучшая онкологическая клиника в США. На рекламных брошюрах специалисты обещают качественное и стопроцентное лечение. Так какого чёрта моя сестра должна умереть?
Почему она?
- Присаживайтесь, мистер Харрис,- говорит доктор, и я повинуюсь.
Я сажусь за стол напротив этого мужчины в белом халате и с практически лысой головой. Я думаю, и думаю, и думаю, и думаю … Э то сводит с ума. Что хочет он сообщить мне на этот раз?
- Мистер Харрис,- продолжает он,- в прошлый раз вы грозили забрать Зоуи из нашей клиники и увезти её в Германию. Мне бы очень хотелось, чтобы вы не горячились снова , ладно? Я прошу вас вспомнить, что перелёт для Зоуи может оказаться большим стрессом. Вы ведь…
- Пожалуйста,- перебиваю я его.- Пожалуйста, мистер Сэмюэл. Не нужно меня мучить.
Я в отчаянии закрываю глаза и сжимаю пальцами переносицу.
Может, если начну считать звёзды, что сейчас всплывают у меня перед глазами, мне станет легче?
Останься…
Останься…
Останься…
«Эй, Дэнни ,- голос сестры такой звонкий, что заглушает даже эту невозможно громкую песню от группы «3OH!3».- Хей, давай же, догони меня!
Она несётся вниз по лестнице, выбегая из дома Тайлера , и прямиком падает в бассейн.
Я хохочу, словно обезумевший, глядя на её симпатичную мордашку, которая выплыла из воды. Некоторое время Зоуи хмурится, но, когда ко мне присоединяется смех Тайлера и Кевина, она больше не может сдерживаться.
Ударяя ладонями по воде, Зоуи выкрикивает ругань и улыбается во все свои тридцать два зуба.
- Чёрт тебя возьми, Дэн! – Она плывёт в нашу сторону, от чего Тай отскакивает подальше со словами:
- Хей, давай, догони меня, Дэн! – имитирует парень голос Зоуи.
Она вся красная, словно помидор и…»
- Мистер Харрис! Мистер Харрис! – Я вдруг удивлённо замечаю, что доктор щёлкает перед моим лицом пальцами.
- Да? – быстро моргаю глазами.- Простите, я задумался.
Он откашливается и проводит рукой по своей лысине.
- Будьте, пожалуйста, внимательны.
- Да,- тихо отвечаю я.- Вы что-то говорили.
- Я пытался.
Его голос звучит крайне серьёзно. Возможно, я просто пытаюсь оттянуть момент, прежде чем человек, сидящий передо мной, скажет, что у Зоуи нет никаких шансов. Я просто хочу вспомнить самые лучшие мгновения нашей жизни. Я держусь за них, цепляюсь за них, нуждаюсь в них. Это моя иллюзия. Я не хочу расставаться с ней.
Я смотрю на то, как доктор скрещивает короткие пальцы рук вместе. Он опускает взгляд на свои руки, будто пытается найти в них решение данной проблемы. Но дело в том, что решения нет, что, нет…?
Всё, что я слышу после, - это:
- То, что Зоуи живёт с таким недугом теперь, весьма странно, так как в зоне риска, в основном, дети и пожилые люди … Н о мы не имеем абсолютно никакой информации о ваших родителях, так что… - Его слова похожи на пулю, которая летит достаточно неторопливо. - … Нейролейкимия … Е сли у нас и были раньше сомнения на счёт того, что её кровь заражена, то теперь нет…Нарушение мозгового кровообращения… Её черепные нервы буквально сдавливаются и… Это мучения, мистер Харрис…Когда-то у нас был пациент… Всё закончилось плачевно… … … Я не могу ничего обещать… Вы слишком поздно обратились к нам, мистер…
На последней фразе я обрываю врача.
- Я не знал, что с ней творится! Я не знал! По словам Зоуи, всё было хорошо. Я был в разъездах с группой, пока она училась. Я не мог знать этого. И, когда я приезжал, домой, всё было идеально.
Я резко выдыхаю, словно не дышал минимум неделю. Доктор Сэмюэл , как будто, снова прицеливается в меня, желая выпустить ещё одну пулю. Он открывает рот и снова закрывает его, не находясь , что сказать.
Я не думал, что заплачу, но я заплакал. Именно сейчас, сидя в кабинете врача, который только и твердит постоянно о том, что мы поздно обратились за помощью. Всё ясно. Всё предельно ясно.
Я подписал контракт ради Зоуи.
Я работаю без конца ради Зоуи.
Тайлер скрывает их отношения ради Зоуи.
Это всё было зря?
А то, что я обидел девушку несколько дней назад …Э то тоже…Господи! Я просто сказал ей избавиться от своего же ребёнка. И чуть ли не разрыдался перед ней. Не следовало приближаться к ней, когда она нашла меня за кулисами. Но я был пьян и под кайфом. В последнее время я очень часто принимаю наркотики, чтобы забыться.
Сволочная жизнь! Сволочная жизнь!
Поднимаясь с кресла, я произношу:
- Хочу увидеться с сестрой.
- Конечно.- Доктор кивает головой и указывает рукой на дверь.
***
Зо ерошит мои длинные волосы, пока я уплетаю всю китайскую еду, которую привёз ей. Но у неё, как всегда, нет аппетита, поэтому я, как обычно, съедаю большую часть. Тайлер был здесь вчера, и сейчас сестра пытается спокойно говорить о том, что он плакал, но голос у неё дрожит. Тайлер плакал, сидя на стуле, где умостился я. Впрочем, как бы я не просил его не выказывать при Зоуи свои чувства, он не может скрывать их. Помимо того, что видятся они совершенно нечасто, ему приходится притворяться, что у них нет отношений, и выходит в свет всегда с разными девушками. Это одна из причин, почему Зоуи не смотрит телевизор. Ей приносят записи с наших концертов по моей просьбе, и она может наблюдать нас на больших сценах в хорошем качестве. После сестра всегда звонит, чтобы сказать, как она гордиться мной.
А я горжусь ею.
Потому что, она – боец.
Болезнь не задавила её полностью, и я продолжаю верить в то, что мы сможем выкарабкаться. Я продолжаю надеяться.
- Но ты всё же грустный сегодня, - замечает с улыбкой Зо , завязывая косынку на своей уже полностью гладкой голове.
Я отвожу взгляд. Что мне ответить ей? Как признаться, что прошла всего неделя, как я послал одну малолетнюю девчонку куда подальше? Я не смогу рассказать о том, что случилась. Я хочу быть для Зо идеальным братом. Хотя бы всё то время, пока она ещё здесь, с нами.
- Да просто устал.- И это не является ложью полностью.- Завтра мы летим в Алабаму. У меня сил нет иногда даже, чтобы подняться с постели.
Некоторое время Зо молчит, но потом тихо произносит:
- Ты всё это делаешь ради меня, и я безмерно благодарна тебе, но, Дэн, я не могу видеть, как ты мучаешься.
В каждой букве, что промолвила Зоуи, столько искренности, что я буквально утопаю в ней. Мне хочется записать то, как она разговаривает на диктофон и прослушивать во время наших поездок с парнями. Так мне будет казаться, что Зо рядом.
- Даже не думай об этом, хорошо?
Я беру её руку в свою и целую костяшки пальцев. Не могу видеть эти синяки на её теле, возникающие из ниоткуда. Она не отвечает, я поднимаю веки вверх, чтобы встретиться с её бесконечно-голубыми глазами, с её большими глазами, которые кажутся ещё больше из-за того, что теперь её лицо неимоверно худое, а щёки совсем впалые.
«Мы со всем справимся»,- хочу сказать, но не говорю.- «Ты только верь так же сильно, как и я»
Её грудь медленно вздымается. Не знаю, почему, но смотреть на то, как сестра дышит , в последнее время стало моей необходимостью. Я слышу, как мирно она сопит во сне, и это так прекрасно. Это невероятно хорошо и красиво. Это невероятно правильно.
Так, как и должно быть.
Так что, дыши, Зоуи, дыши!
***
Бойсе, штат Айдахо. 2008 год
Дэниэл
Я выхожу из машины, переставая гнать по дорогам родного города, словно сумасшедший. Тай и Кевин уговаривали меня не садиться за руль, но я не послушался их. Включив на всю громкость радио, я погнал на автомобиле, пытаясь найти свою смерть. Другом на сегодня оказался мой старый приятель, которого зовут Джек Дэниэлс. Как я мог поступить иначе, когда меньше часа назад мне сообщили ужасную новость. Как я могу не быть безумным сейчас?
Но меня привлёк свет невдалеке. Автотрасса освещена лампами, больше двух десятков машин припаркованы на небольшом расстоянии друг от друга. Я подъезжаю и паркуюсь рядом с какой-то дешёвенькой «Хондой». Мне приходится держаться за дверь своего спортивного авто, чтобы не упасть на мокрый асфальт. Здесь около полусотни людей и все они теперь оглядывают меня с любопытством. Я лишь пошатываясь, иду вперёд, поправляя джинсовую куртку на себе. Какой-то парень, скрестив руки на груди , с вызовом смотрит на меня. Да сколько угодно!!
- Ээээй !! – раздаётся громкое возмущение за моей спиной.
Я оборачиваюсь, и мне приходится несколько раз моргнуть, чтобы окончательно отогнать сон и рассмотреть фигуру, стоящую передо мной. Это молодой человек, и он очень разъярён. Только я не могу понять, почему …П остойте-ка…Чёрт, да это тот же самый парень, которому я позволил выступить на нашей сцене несколько недель назад. Он ещё признался в девушке в любви… кажется …
- Привет,- говорю я, даже не улыбаясь ему. Плевать, что он подумает. На всё плевать.- Чем могу помочь?
Чуть ли не теряю равновесие, скрестив лодыжки, но вовремя выпрямлюсь. Брюнет, что не сводит глаз с меня, готов броситься, чтобы уничтожить всё то, что от меня осталось. А это всего лишь тело. Всего лишь тело…
- Чем можешь помочь?! – повторяет мои слова, фыркнув.- Серьёзно? И после того, как ты поступил с моей подругой, ты можешь находиться здесь. На гонке, что устраиваем мы!
Я собираюсь сказать, что не понимаю, о чём он говорит, как этот милый молодой человек со всей силы ударяет меня прямо в челюсть. Я буквально отпрыгиваю назад и оказываюсь на земле слишком быстро. Я лежу лицом к асфальту, поднимаюсь на колени. Потом я встаю, немного изумлённый, что он не ударил меня лежащего. Все остальные здесь наблюдают за интересной сценой.
Кажется, я начинаю всё понимать. Девушка, которую я лишил девственности и, которая забеременела от меня…его подруга? Отлично просто! Я так счастлив узнать об этом! Отхожу на несколько шагов, и он даже не делает попыток приблизиться, но в его взгляде ненависти больше, чем во всём дрянном мире.
- Господи, прости меня …прости…я знаю, нет, точнее…я и представить не могу, что она чувствует сейчас. Я просто …вынужден был поступить так.
Я хочу сказать этому парню, что условия контракта вынуждают меня минимум ещё 4 года даже не думать о детях, и это должно было спасти мою сестру, но у меня язык не поворачивается. Я чувствую, что готов заплакать. Я провожу ладонями по лицу, стирая с него весь ужас сегодняшнего дня. Пытаясь стереть, вернее …но у меня ничего не выходит…как всегда. Как всегда…
- Сегодня я привёз Елену из Льюистона, где ребёнка, что она носила в себе, убили,- неспешно и с ядом в голосе выдаёт парень.
Он закрывает глаза, подставляя всего себя дождю, что льёт с неба в данный момент. За несколько мгновений я промок весь до ниточки. Но сейчас меня это не беспокоит.
Её зовут Елена. Так стыдно, что даже имени я её не запомнил. Она убила моего ребёнка, потому что я сказал. Потому что, так было надо.
Грёбанная жизнь! Уже ничего значения не имеет!
Я реву, подхватывая горечь холодного ветра в воздухе. Реву сильно, и мне начинает казаться, что виновником гнущихся верхушек деревьев там, вдалеке, являюсь я. Именно я.
- Мне очень жаль,- только и могу сказать я.
Я, будто, состою из бензина, а парень напротив – спичка. Если он сейчас откроет рот и скажет, какой я урод , я взорвусь. Хотя, я сам прекрасно знаю, кто я.
Это всё было для тебя, Зо. Я клянусь.
- Жаль? – грустно и вымученно смеётся он. – Серьёзно, что ли?
Он машет рукой на меня, будто бы говоря: «Он совсем придурок, даже бить его не имеет смысла », и обходит меня, направляясь прочь. Я оборачиваюсь, и с моего языка буквы сами скатываются, превращаясь в слова, а те, в свою очередь, складываются в предложение. Оно теряется в порыве ветра, во влажном воздухе, но всё же, думаю, доходят до адресата, потому что парень оглядывается на меня, когда слышит:
- Сегодня у меня сестра умерла от рака.
Я готов упасть на колени, но не даю себе унизиться. Не разрешаю показывать всем свою слабость. Парень не находится, что мне сказать, поэтому я сам, не оглядываясь, отхожу в сторону и направляюсь к своему автомобилю.
Я очень хотел сказать ему: «Вот она та причина, почему я не мог допустить, чтобы твоя подруга и ребёнок были в моей жизни! Понимаешь, я подписал контракт на четыре с половиной года с огромным козлом, и он контролирует меня ». Но я промолчал. Я сел в машину снова, прежде выбросив бутылку виски в урну, находящуюся рядом.