Виктор Ширали
Ширали поймал в жару
Молодое кенгуру,
Отпустил на холодюгу
Постаревшую б…гу.
Николай Беляк
Сексуальные игрища
Затевает Беляк.
У него, как у тигрища,
Полосатый елдак.
Олег Охапкин
Делия! мужа сего принимай по ночам осторожно,
А лишь начнет говорить – на… зануду гони.
* * *
Когда Охапкин Алигьери
Увидел кровь и гной на хере,
Подумал он: теперь талантом
Едва ли я сравняюсь с Дантом.
Специалисту по литературе Серебряного века
Не Брюсова, не Белого
Тебе я пожелаю —
А члена, одубелого,
Как Партия родная!
Одному структуралисту
Все расскажет на допросе
Левинтон о Леви-Строссе.
Девушке-стиховеду
Хо-ре-я от а-на-пе-ста
Не от-ли-чит о-на, —
Девушке-математику
Если выйдешь ты на Невский,
Ошалеют бугаи!
Лучше Софьи Ковалевской
Числа знаешь ты свои!
Виктор Кривулин
Очень известный поэт остается, увы, неизвестным.
Людям известно: поэт, но не известны стихи.
Вроде бы их издают и, наверное, даже читают,
Но никому не дано вспомнить хотя бы строку.
«Динамо» Киев проводит выездной матч с «Крыльями Советов»
Вот бежит куйбышевец,
А навстречу – …Бышовец.
Евгений Евтушенко
Строка бежит по-прежнему легко,
И вроде стать отцом опять готовится,
И дует контрабандное «Клико»,
И вот с пера срывается пословица:
Поэт в России – маятник Фуко,
Не остановят, сам не остановится.
Виктор Ерофеев
Плевелы провеяв,
Мы впадаем в сплин:
Всё же Ерофеев
Был и есть один.
Кто же сей, однако,
Шмыг из кадиллака,
С грудою трофеев,
Весь адреналин,
Знатный сукин сын?
Жаль, не из евреев.
Сергей Есин
Литинститут – кошмарная напасть,
И нечего зазря иронизировать, —
Нельзя ни воцариться, ни украсть.
Что ж остается? Лишь приватизировать.
Василий Аксенов
Это кто же плясал нон-стопом
По Америкам, Европам,
То с притопом, то с прихлопом,
То с беззвучным шептуном?
Кто, бессмертием обутый,
Возвратился к нам, – а тут и
Знать не знают о таком?
Расул Гамзатов
Гамзатов никакой не мусульманин —
Уж больно православно остаканен,
Переведен уж больно талмудически,
А в делом воплощает тип нордический,
Хотя сейчас, должно быть, дружит с Буддою,
В согласье с современною причудою,
И уповает на реинкарнацию,
А не на – блин, Лужков – репатриацию.
Владимир Войнович
Одно прозренье было – с Карнаваловым,
И ожидалось встречных кар навалом им,
Но беспощадный прототип чудовища
Презрением окоротил Войновича,
И вот в Москве, постпутчево немирной,
Чертоги поднялись нобелиата,
И пасквилянт решил вопрос квартирный —
На Круг Второй пошла Иванькиада.
Александр Мелихов
Воспевший пятый пункт и простатит,
Растрогав необрезанные души,
Пером феноменально плодовит.
Но чем он околачивает груши?
Валерий Попов
Валера был когда-то – ого-го,
Услышал я в беседе с нежной дамою,
Но десять лет не может ничего…
О прозе я сказал ей то же самое.
Михаил Золотоносов
Заступником солдатских матерей
В их противостоянии с Генштабом
Стал незамужний питерский еврей.
В каком-то смысле он пошел по бабам.
Михаил Кураев
Встречали на ура его,
Потом сообразили:
Кураев? На хера его!
Вот всё о Михаиле.
Андреи Вознесенский
Стихи! Поэмы! Наконец, изопы,
Но однородно качество, увы.
Такое не растет из головы,
Такое высирается из жопы.
Вдова
Донатыч не умел писать?
Ну, не умел… Да ведь не Марье
Васильевне, е… мать,
На этой мысли замыкать
На полушарье полушарье!
У ней особенная стать
И статус в нашем бестиарье.
Юрий Буйда
Напишу – не простишь.
Промолчу – не простишь.
В кенигсбергскую тишь
Адресую пастиш.
Прибалтийский ты Буй!
Кафкианское Да!
Ты уж. сам зарифмуй,
Кто кого и куда.
Владимир Вишневский
За одностишия платят, однако, аккордно…
Владимир Бондаренко
У них на «Свободе» —
Сплошные отбросы.
Но лучше ль, Володя,
Твои мужепёсы?
У них реформатор
Из Белого дома.
У вас губернатор
В хоромах обкома.
Там полное брюхо
Еды цэрэушной,
Тут пиршество духа
Беды показушной.
И все, колобродя,
Колотят посуду.
А бездарь, Володя,
Она ведь повсюду.
Она ведь грозится
Друг с дружкой сразиться,
Но штык не годится,
Перо не годится.
Кривые «байярды»,
Пустые наганы —
И эти не барды,
И те не бояны.
Андрей Битов
Что ты Гекубе? Что тебе Гекуба?
Зачем ты в председателях Пен-клуба?
Зачем чужой читаешь черновик,
А свой – сдаешь в журналы, не читая?
Зачем, из тени в тень перелетая,
Предпочитаешь бизнес-класс? Привык?
Скорей, проник. Проникся, запятая,
Вошел во вкус. Так пристегни язык!
На взлет? Не на посадку же, старик.
Да не забудь в дорогу пару книг —
На ярмарку во Франкфурт и обратно,
А с ярмарки давно и безвозвратно.
Юз Алешковский
Фамилия подскажет нам: алкаш,
А самиздат напомнит: матерщинник.
Но юзом Юз пошел. Зато племяш,
Хоть и хорек, а бздит, как именинник.
Сгубили дядю б…? Или годы?
А может, вообще игра природы?
Хорек в нору – и всё там по нутру.
А тут – Рука не держит Кенгуру.
Чингиз Айтматов
Отскакал ты свое, аксакал,
Хоть московских коллег обскакал —
Они тоже бы рады послами,
А слывут, если мягко, ослами.
Не сажают их и не ссылают,
Регулярно зато посылают.
Соредакторам журнала «Звезда»
Оставлены по блату вам
Две сахарные кости,
Но Бродского с Довлатовым
Мусолить в миске бросьте!
Ю. Б. Корнеев
Вновь земля дрожит,
Как во время оно.
Браунинг лежит
Справа от Мильтона.
***
Корнеев слепнет. Эко горе!
Уже не видит книжных строк.
Но это, право, не предлог,
Чтобы писать как на заборе.
Переводчику Корнееву
Когда Корнеева Ю. Б.
Хрущев убрал из КГБ,
Ю. Б. воскликнул: «Слава Берия!
Еще острей отточим перия!»
М. А. Донской
Шел по улице Донской,
Сверху жахнули доской.
Э. Л. Линецкая
Надменна и втайне жеманна,
С оглядкой на гамбургский счет,
Я словно Ахматова Анна,
Я мой – из нее – перевод.
***
Я знаю место для Линецкой.
А знаешь, где оно? В мертвецкой!
В. Г. Адмони
Кто сидит у нас на троне?
Несменяемый Адмони.
Что ж Адмони переводит?
Дух, когда домой приходит.
Литературная ситуация семидесятых
(Хренкову, Холопову, Чепурову)
«Нева» – на ха… «Звезда» – на ха…
В Секретарьяте – Чепу… ха.
Литературная ситуация девяностых
(Валерию Попову)
«Жизнь удалась», – воскликнул ты когда-то.
Политическая ситуация восьмидесятых
Умер Суслов Михаил.
Жаль, что очень долго жил.
Политическая ситуация девяностых
Все, за чем стоим у касс,
Подпадает под Указ
О защите Президента
От текущего момента!