Постояльцы на лето прибыли на следующий день на такси из порта. Багажник их автомобиля был битком набит сумками и пакетами.

Их было шестеро: пожилая чета, двое их взрослых детей, жених дочери, а также домработница, которая должна была вести хозяйство. Штеффи слышала, как тетя Марта называла даму «жена доктора», потому что ее муж, должно быть, был врачом. Как папа. Он был седоволосым, носил очки и выглядел усталым.

Жена доктора – высокая и статная. Видно, что в молодости она была красива. Дочь – симпатичная, со светлыми вьющимися волосами. Она все время держалась за руки со своим женихом. Сын – высокий, с умными серыми глазами и каштановыми волосами, спадающими на лоб.

Лучше всех была собака: коричнево-белый фокстерьер, которая сразу же подскочила к ногам Штеффи и облизала ей руки.

– Ты понравилась Путте, – сказала дочь врача.

– Ты не боишься собак? – спросила ее мать.

– Нет, – сказала Штеффи и похлопала Путте по голове. – Я люблю собак.

– Ты можешь гулять с ним, – сказала жена доктора. – Когда захочешь.

Штеффи помогла занести в дом вещи гостей. Сын доктора будет жить в ее комнате. Его звали Свен, она услышала это, когда его позвала мать. Ей стало интересно, сколько ему лет. Наверное, семнадцать или восемнадцать.

Жена доктора дала ей крону, когда все было готово.

– Спасибо за помощь, – сказала она.

Штеффи покраснела.

– Мне не нужно платы.

– Не обижайся, – сказала дама. – Купи себе что-нибудь хорошее на эти деньги. Откуда ты, кстати?

– Из Вены, – сказала Штеффи и сунула крону в карман платья. – Большое спасибо.

После обеда они отправились домой к тете Альме. Ее постояльцы прибудут только послезавтра. Тетя Альма, Нелли, Эльза и Ион все еще переносили в подвал свои вещи.

– Тебя наградили в школе, я слышала, – сказала тетя Альма.

– Да, книгой.

– Ты не представляешь, как гордилась Нелли своей старшей сестрой, когда пришла домой и рассказала об этом. Ты умница, должна я сказать.

– Это все без толку, – сказала Штеффи.

– Что без толку?

– Что меня наградили. Мне ведь не разрешили продолжать учебу.

– В полной средней школе?

Штеффи кивнула

– Ты должна понять Марту и Эверта, – сказала тетя Альма. – Это очень дорого, поместить ребенка на полный пансион в Гётеборге. А помимо того, книги и прочее.

– Дядя Эверт разрешил бы мне. Это она не хочет.

Тетя Альма замолчала на какое-то время.

– Ты не думала, что Марта, возможно, не хочет отправлять тебя в Гётеборг? – спросила она затем. – Что она будет скучать без тебя?

Это было так нелепо, что Штеффи чуть не рассмеялась. Тетя Марта будет скучать без нее!

– Я не нравлюсь ей, – сказала Штеффи. – Я не понимаю, зачем она взяла меня.

– Марта не рассказывала тебе про Анну-Лизу? – спросила тетя Альма. – Или Эверт?

– Нет, кто это?

– Ан

– Лиза – это дочь Марты и Эверта, – сказала тетя Альма. – Их единственный ребенок.

– Я не знала, что у них был ребенок.

– Она умерла четырнадцать лет назад, – сказала тетя Альма. – Ей было двенадцать.

– Отчего она умерла?

– Ан

– Лиза с раннего детства часто болела. Марта заботилась и постоянно следила за ней. Когда девочке было одиннадцать, они узнали, что у нее туберкулез. Последние полгода она жила в санатории в Вестеръётланде. Лесной воздух был полезен для нее, говорили доктора. Но это не помогло.

– Значит, шапка, – сказала Штеффи. – И санки…

– Что?

– Вещи, которые я получила. Должно быть, они принадлежали Анне-Лизе.

Странно было чувствовать, что шапка и варежки, которые она носила всю зиму, принадлежали девочке, умершей еще до ее рождения. Успела ли Ан

– Лиза поносить их? Или она уже умерла, когда тетя Марта закончила их вязать?

– Почему мне никто ничего не сказал? – спросила Штеффи. – Почему у них нет ее фотографий?

– Марта очень тяжело перенесла потерю, – сказала тетя Альма. – Она не могла ее видеть даже на фотографии. Больше года после этого на ней не было лица. Если бы не ее вера в Бога, не знаю, чем бы все это закончилось. Встретила бы ты ее раньше, когда Ан

– Лиза была жива. Она была совсем не такая, как теперь. Полная жизни, уверенная в себе. Она всегда имела на все ответ и могла отказать кому угодно. Хотя с Анной-Лизой она никогда не была строгой. Марта души в ней не чаяла и всегда была с ней ласкова.

– Но зачем она взяла меня?

– Не знаю. Я тоже размышляла над этим. Может быть, она хотела спасти какого-нибудь ребенка, потому что не смогла спасти Анну-Лизу.

Слова соскользнули с языка, прежде чем Штеффи успела удержать их.

– Почему мне не разрешили здесь жить? Мы должны были попасть в одну семью. Нам обещали.

– Я знаю, – сказала тетя Альма. – Я бы охотно взяла вас обеих. Но Сигурд не захотел, он считал, что одного ребенка будет достаточно. Тогда Комитет помощи спросил, могу ли я найти кого-нибудь еще на острове, чтобы, во всяком случае, вы были вблизи друг от друга. Марта сразу же согласилась. Но она не хотела брать маленького ребенка, поэтому взяла тебя.

– Штеффи, – крикнула Нелли с заднего двора. – Штеффи, иди сюда и посмотри, что мы нашли!

Тетя Альма улыбнулась.

– Поди, поиграй, – сказала она. – Не думай об этом. Жизнь такая, какая она есть, и надо радоваться тому; что имеешь.

Штеффи обогнула дом и вышла на задний двор.

Нелли с малышами нашли толстого дождевого червя на картофельном поле тети Альмы. Червяк болтался между большим и указательным пальцами Нелли.

– Посмотри, какой он противный! – восхищенно воскликнула Нелли. – Сможешь взять его в руки, Штеффи?

Штеффи забрала у сестры червя. Он извивался в ее пальцах.

– Мы положим его обратно, – сказала Штеффи. – Он хочет жить в земле.

Она осторожно положила червя между кустов картофеля. Он тут же исчез в почве.

– Червяк пошел домой, – сказал Ион. – К себе домой.

Когда Штеффи собралась уходить, тетя Альма позвала ее в дом.

– У меня кое-что есть для тебя, – загадочно сказала она.

На кухонном столе лежал небольшой сверток.

– Это мне?

– Конечно.

– Но почему… ведь у меня день рождения только в июле.

– Я знаю. Но тебе это нужно сейчас. Ты не откроешь?

Штеффи развязала веревочку и развернула сверток. Внутри лежал купальник. Он был красным в белую крапинку с оборкой по краю.

– Какой красивый!

Штеффи приложила купальник к себе. Он должен был оказаться впору.

– Думаю, он подойдет по размеру, – сказала тетя Альма. – Поэтому летом ты сможешь купаться, а не сидеть все время на берегу.

– Если бы Ан

– Лиза была жива, – спросила Штеффи. – Тетя Альма, вы думаете, ей пришлось бы носить старый перешитый купальник?

– Если бы Ан

– Лиза была жива, наверное, тебя бы здесь не было, – ответила тетя Альма.

Она улыбнулась.

– Знаешь что? Примерь сейчас купальник, чтобы я посмотрела, как он сидит.

Штеффи поднялась в комнату Нелли и переоделась. Купальник сидел великолепно. Завтра же она пойдет купаться.