Штеффи тихо слушала, пока Нелли рассказывала о разговоре с тетей Альмой. Она видела в глазах сестры счастье, слышала в голосе оживление. Она была рада за Нелли. И за себя. Теперь не придется принимать тяжелое решение. Она остается здесь ради сестры.

Нелли замолчала.

- Я поговорю с тетей Альмой, - сказала Штеффи. - Они ведь не могут удочерить тебя, пока мы не узнаем... жив ли папа.

Последние слова дались ей с трудом. Штеффи знала, что папа мертв. Но она ни словом не обмолвилась об этом Нелли.

- Конечно, не могут, - сказала Нелли. - Тетя Альма выяснит, сколько нужно ждать. Если папа не найдется.

Нелли сделала паузу.

- Штеффи?

- Да?

- А ты правда хочешь уехать?

- Не знаю, - ответила Штеффи. - Меня тут тоже многое держит.

- Если ты хочешь в Америку, - тихо проговорила Нелли, - то поезжай.

- Без тебя? Никогда в жизни!

- Ты же знаешь, что я в надежных руках.

Нелли старалась говорить по-взрослому рассудительно, однако голос дрогнул.

- Послушай, - серьезно сказала Штеффи, - нам нельзя разлучаться. Что бы ни случилось. Мы должны держаться вместе.

Лицо Нелли просветлело.

- Ты правда так думаешь?

- Иначе я бы этого не говорила.

- Штеффи, - спросила Нелли, - если они удочерят меня, мы останемся сестрами?

- Конечно, глупышка. Это навсегда.

- Я стану шведкой?

- Наверное, да.

- Странно. Я - шведка, а ты - иностранка, хоть мы и сестры.

- Шведское гражданство я смогу получить после совершеннолетия, - сказала Штеффи. - Или если выйду замуж.

Последняя фраза вырвалась у Штеффи, и она тут же пожалела о сказанном.

- Ты выходишь замуж?

Нелли вытаращила глаза.

- Я сказала «если». Когда-нибудь я же выйду.

- За Свена?

- Свена?

Последние дни Штеффи старалась не думать о нем. Теперь ее охватили тоска и беспокойство. Вспоминал ли ее Свен?

- Не притворяйся, - укорила сестру Нелли. - Думаешь, не заметно? На празднике, в день объявления мира и после выпускных экзаменов.

- Заметно что?

- Что вы влюблены друг в друга.

Штеффи не смогла удержаться от улыбки, видя радость Нелли.

- Вы целовались? - продолжала Нелли с воодушевлением.

- Да.

Взгляд Нелли стал мечтательным. Штеффи хотела было сказать сестре, что та еще мала для таких разговоров, но вспомнила, что сама была на несколько месяцев младше Нелли, когда влюбилась в Свена.

- А ты? Тебе кто-нибудь нравится?

- Из мальчиков?

- Да.

- Не знаю. Я об этом не думала.

Нелли наморщила лоб.

- Что чувствуют, когда влюбляются?

- Смотришь на того, кого любишь, и теплеет в груди. Хочется проводить с ним все время. Надеешься, что он тоже о тебе думает.

- О! - сказала Нелли.

- Ты могла бы так про кого-нибудь сказать?

- Среди мальчишек - нет, - ответила Нелли. - Но, может быть, Карита...

- Какая Карита?

Штеффи не сразу вспомнила, как зовут художницу, снимающую дом у тети Альмы. Она пишет портрет Нелли.

- Неужели она так сильно тебе нравится?

- Она красивая, - сказала Нелли. - Она смотрит на меня по-особому. Словно видит то, что не видят другие. Она обнаружила у меня эфирную ауру.

- Художники видят больше других, - заметила Штеффи. - Во всяком случае, я так думаю. Но...

- Она сказала, что я замечательная натурщица, - продолжила Нелли. - В сентябре я увижу свой портрет. На вернисаже. Ты тоже сможешь пойти. Карита обещала.

Штеффи смотрела на сестру, на ее радостное возбуждение. «Хорошо бы Нелли не разочаровалась, - подумала Штеффи. - Надеюсь, Карита действительно такая замечательная».

- Местные мальчишки просто еще маленькие, - сказала Штеффи, чтобы сменить тему. - Но подожди, годика через два они повзрослеют. Глядишь, и ты обручишься, как Бриттен.

Нелли скорчила гримасу.

- Бриттен кривляка.

- Да нет!

- Настоящая кривляка! Хорошо, что ты от них переедешь. Я смогу чаще навещать тебя. Когда ты переезжаешь?

- Первого сентября.

Осталось чуть больше месяца. Скоро начнется настоящая взрослая жизнь.

Когда Нелли ушла, Штеффи села за стол и принялась писать письмо тете Эмилии. Откладывать некуда, пора поставить в этом деле точку.

«22 июля 1945

Дорогая тетя Эмилия!

Большое спасибо за письмо. Я была рада узнать, как у вас обстоят дела, и, конечно, мне очень жаль Петера. Во всяком случае, он погиб за свободу, а не был убит, как многие другие. Вы можете им гордиться.

От папы никаких вестей. Я даже начала собственные поиски, но все безрезультатно. Здесь, в Швеции, в больнице для беженцев я встретила одного человека, который познакомился с папой в Освенциме. Они вместе шли в Германию. Этот человек не знает точно, но, скорее всего, папа умер.

Очень великодушно с вашей стороны пригласить нас с Нелли в ваш новый дом. Но приемные родители Нелли, у которых она живет с тех пор, как мы приехали в Швецию, хотят удочерить ее, и мне кажется, для нее так будет лучше. Она прекрасно освоилась, почти стала шведкой.

Что касается меня, я бы приехала, но не могу оставить Нелли, даже зная, что о ней позаботятся. Кроме нее у меня никого нет. Мы должны быть вместе. Надеюсь, вы, тетя Эмилия, поймете мои чувства и не посчитаете нас неблагодарными.

Я бы очень хотела переписываться с вами. Сообщите, если вдруг что-то узнаете о папе, я тоже буду держать вас в курсе моих поисков.

Большой привет от Нелли.

Всего наилучшего,

Штеффи».

Некоторое время она сидела, глядя на лежавший перед ней лист бумаги. Аккуратный немецкий почерк, за который ее так хвалили в школе, буквы сплетаются и складываются в слова. Решение принято. Назад дороги нет.

Штеффи решительно сложила листок и сунула в конверт. Написала американский адрес тети с дядей. Плейнфилд, Нью-Джерси.

Как бы сложилась ее жизнь там? Теперь она никогда об этом не узнает.

Завтра понедельник. Она отнесет письмо на почту и отдаст фрекен Хольм. Письмо отправится на другой берег моря. Американский почтальон бросит конверт в почтовый ящик тети Эмилии и дяди Артура. Штеффи представила себе ящик красного цвета. Он висит на невысокой ограде, окружающей белый домик с верандой. За оградой тщательно подстриженный газон, к домику ведет прямая дорожка. Тетя Эмилия обнаружит конверт и торопливо вскроет его. Прочтет письмо, вздохнет и скажет дяде Артуру, если тот окажется дома:

- Девочки решили остаться в Швеции. А Антон, скорее всего, погиб.

А потом их жизни пойдут своим чередом. Тетя Эмилия и дядя Артур будут жить у себя в Плейнфилде. Нелли - на острове. А она сама - в Гётеборге.

В Вене не осталось никого из семьи Штайнер.