– Итак, – начал Уайз торжественным тоном, – в тот ноябрьский вечер 1910 года в Нью-Йорке было холодно и ветрено. Но это не помешало группе самых могущественных банкиров страны выехать в Хобокен, штат Нью-Джерси, якобы на утиную охоту. Там они заняли шикарный вагон в поезде, направляющемся на не менее шикарный курорт на острове Джекил у побережья штата Джорджия.

– Где было обнаружено тело Клэр Маркорт, – подал голос Гарвуд.

Уайз кивнул.

– В этой компании среди прочих были: Абрахам Пайат Эндрю – чиновник высшего ранга Министерства финансов, Фрэнк Вандерлип – президент Нью-йоркского государственного муниципального банка, самого влиятельного в стране, представляющего интересы нефтяного магната Рокфеллера, а также упомянутый выше инвестиционный банкир Пол Варберг – всенародный радетель центрального банка. Кстати, для сведения, жалованье у Варберга было высокое даже по нынешним меркам, сто тысяч долларов в год, а он еще в Германии представлял интересы крупного банкира Ротшильда.

– В том же вагоне ехали также Бенджамин Стронг и Генри Дэйвисон из компании Дж.П. Моргана, Чарльз Нортон, президент принадлежащего Моргану Первого национального банка в Нью-Йорке. Всех приветствовал владелец этого отделанного красным деревом вагона, наш старый знакомый Нельсон Олдрич. Их было всего шестеро, но они, по самым скромным подсчетам, представляли четверть мирового капитала.

Закрытые ставни, слуги в белых перчатках, подносившие сигары и коктейли; до Брансуика, штат Джорджия, восемьсот миль на поезде, а там пересадка на пароход к острову Джекил. Для конспирации они даже фамилии не называли, а обращались друг к другу по именам. Правда, непонятно, зачем она была нужна, эта конспирация, кто их мог в чем заподозрить. Но в любом случае цель своей поездки они тщательно скрывали. А она состояла в том, чтобы разработать план создания Федерального резерва, который позволит поставить правительство страны под их контроль.

Пробыв на острове Джекил девять дней, они наметили в общих чертах проект закона, который поручили Варбергу, самому квалифицированному и энергичному из них, окончательно его доработать и представить конгрессу. Ему помогал Олдрич. Остальные были готовы устранить любую возникшую проблему.

Поскольку публика в кризисе винила банкиров, было решено замаскировать идею. Сделать так, чтобы свинья выглядела скаковой лошадью. Умница Варберг предложил вместо «Центрального банка» назвать их детище «Федеральной резервной системой» и во всех регионах организовать филиалы, чтобы все держать под контролем.

– Но эти люди уже были богатыми и знаменитыми, даже по сегодняшним меркам. Зачем же им понадобились все эти хлопоты? – спросил Гарвуд.

– Ну, во-первых, денег никогда не бывает много, – ответил Уайз, – а во-вторых, и это главное, они готовили себе лазейки на будущее. Дело в том, что, с одной стороны, к 1910 году большинство банков в стране переживали бум, открывались новые на западе и юге, а с другой стороны, бизнес тоже процветал, но независимо от банков, финансируя свое развитие из прибылей. Только тринадцать процентов предпринимателей обращались в банки за кредитами. В целом получалось так, как будто бизнес в банках вообще не нуждался. Надо ли говорить о том, что банкирам это очень не нравилось.

– Но люди свободны сами решать, как им финансировать развитие своего бизнеса, – заметил Гарвуд.

– Вы правы, – согласился Уайз. – Я тоже за свободный рынок. Но банкирам было необходимо переломить ситуацию. Вбить в головы людей формулы – «купи сейчас, заплати позже», «не копи деньги, а бери в долг». То есть бери кредиты. Это был один из четырех ключевых вопросов, обсуждавшихся на острове Джекил. Другие касались установления монополии, контроля над процентными ставками, кредитной политики – и, наконец, самый главный: если все это в конце концов рухнет, не важно, через сколько лет, через двадцать или пятьдесят, как выйти сухими из воды? Как переложить бремя ответственности на налогоплательщиков?

– То есть они страховали себя от банкротства, – сказал Гарвуд. Чем больше он узнавал об этих людях, тем противнее они ему становились.

– О, они были большие выдумщики, – отозвался Уайз. – Умело создавшие себе образы добрых дядей. Дж.П. Морган был известен тем, что подкармливал уличных мальчишек, а Пол Варберг вообще готовый прототип папаши Уорбакса из комикса «Маленькая сиротка Энни». Никто не знал, что они представляют собой на самом деле. – Уайз задумался. – Вы знаете о гиперинфляции в германской Веймарской республике после Первой мировой?

– Да. Читал о том, как люди отправлялись в магазин за хлебом с ручными тележками, полными обесцененных денег.

– Совершенно верно. Но мало кто знал, что эта гиперинфляция, сокрушившая немецкий средний класс, взорвавшая экономику и проложившая Гитлеру дорогу к власти, была порождением центрального Рейхсбанка, с которого был срисован наш Федеральный резерв. Мало того, – добавил Уайз, – управляющим Рейхсбанком был брат Пола Варберга, Макс.

– Не может быть! – воскликнул Гарвуд.

– Это невероятно, но факт, – ответил Уайз.

Гарвуд внимательно слушал. История создания Федерального резерва была, конечно, интересна, но, к сожалению, он по-прежнему пребывал в неведении относительно того, кто стоит за похищением пятерых кандидатов на пост председателя.

– К Федеральному резерву многие относятся без симпатии, – сказал он. – Но то же самое можно сказать и о Конгрессе. Но я не слышал, чтобы какие-то злоумышленники прониклись такой ненавистью, что начали похищать и убивать конгрессменов.

– А что, это было бы неплохо.

Гарвуд удивленно вскинул брови:

– Вы, конечно, шутите.

– Конечно, шучу, – ответил Уайз. – Просто я из тех, кто не испытывает к ним симпатии. А теперь к делу. Если бы такое случилось с кем-то из конгрессменов, вы бы действовали точно так же. Начали выяснять, кому это выгодно и так далее.

– Это верно, но в случае Конгресса сузить поиск было бы очень трудно. Против этого органа настроена чуть ли не вся страна.

Уайз улыбнулся:

– Вы, я вижу, тоже не очень большой их поклонник.

– Вообще-то, нет.

– Так вот, слушайте – против Федерального резерва настроено не меньше граждан.

– То есть в этом деле у меня триста миллионов подозреваемых?

– Я думаю, гораздо больше, если учесть, что доллар – мировая валюта и действия Федерального резерва отражаются на мировой экономике. Учтите также и тот факт, что траты правительства США существенно превышают поступления в бюджет и оно покрывает разницу, продавая облигации Казначейства. А они обесцениваются, потому что Федеральный резерв постоянно увеличивает денежную массу.

Гарвуд удрученно покачал головой и глотнул чая.

– Послушайте, – произнес Уайз, видя, что гость расстроен, – я понимаю, вам нужно продвижение в деле. Но Персик хочет, чтобы вы как следует разобрались в Федеральном резерве. Да, в мире есть довольно много умных людей, которые считают эту организацию вредной, но чтобы из-за этого убивать… в этом я сомневаюсь.

– Ну так с чего же все-таки начинать? – спросил Гарвуд.

Уайз задумался:

– Надо детально изучить обстоятельства совершенного преступления.