Ночью из разговора с профессором Кранц узнал, что Ким когда-то был полевым хирургом, но давно ушел на пенсию и последние двадцать лет практиковался в этом самом госпитале. В день «А» была как раз его смена.

На город, в виду малой значимости, не стали тратить ядерных бомб и залили улицы напалмом. Близость к фронту сыграла роковую роль – отступавшие к столице части схлестнулись в ожесточенных городских боях с мародерами. Госпиталь стал временным штабом. Через неделю, следуя приказу командования, войска двинулись дальше, и часть горожан своим ходом ушла вслед за ними.

Оставшиеся в горящем городе люди оказались в западне. Сколотив наспех команду врачей, Ким организовал в госпитале пункт спасения. Со всех районов стекались пострадавшие. К концу первого дня действия пункта их было больше двух сотен. Вскоре площадка перед госпиталем превратилась в место битвы – ежедневные штурмы оголтелых мародеров стали обычным делом. Припасов не хватало, часто в город отправлялись провиантные команды. Возвращались не все. Благо хоть древний артезианский колодец исправно снабжал их чистой водой.

И без того небольшой гарнизон таял на глазах. В последней яростной стычке они потеряли половину людей. Тогда Ким решился воззвать о помощи. На этот сигнал и откликнулись разведчики.

Не теряя времени, Кранц по-военному решительно начал организовывать оборону – укрепил центральную залу, оставив свободным лишь главный вход. Лис методично расставил капканы и растяжки по территории. На крыше залег наблюдатель, остальные патрулируют здание.

Захваченных в плен нужно отпустить – держать их внутри здания опасно и не выгодно, а убивать не хочется. Кранц решил их все же наказать и извлечь некоторую пользу от их освобождения.

Утром он выстроил связанных в линию. Ночь под открытым небом явно пошла им на пользу – вместо угроз и проклятий они теперь умоляют не убивать их.

–Тихо! – Кранц сплюнул. – Никто вас казнить не собирается. Мы люди честные, в отличие от вас, уродов. Вы хотели убить добрых жителей госпиталя – широко расставив ноги и сцепив руки за спиной, Кранц по капле цедит слова. Выдерживая паузу, он свирепым взглядом буравит пленников. Выстроившись в шеренгу чуть правее позади командира, бойцы нагоняют еще больше страху на приготовившихся к расстрелу – разведчики пока держат автоматы за спиной.

– Но по доброте душевной они не держат на вас зла и хотят отпустить – лица связанных просветлели.

– А я не хочу – дьявольски ухмыльнулся Кранц. Он поднял руку, и короткий лязг прозвучал в тишине утра – бойцы синхронно взяли оружие наизготовку.

–Поэтому мы сыграем с вами в игру «Стрельба по бегущим кабанам», в вашем случае – «Стрельба по бегущим сволочам». Кто выжил – может считать себя победившим. Считаю до трех. Раз! – в туго соображающие от страха мозги пробилась мысль, что нужно бежать.

– Два! – прыгающие как кенгуру пленники пытаются броситься врассыпную. Многие падают, и, сжимаясь и разжимаясь как перевернутые гусеницы, пытаются подняться. Один даже так и покатился, отталкиваясь от земли всем телом.

Пли! – резко опустил руку Кранц.

Сухой и резкий треск автоматов подгоняет окончательно спятивших от ужаса неудавшихся бандитов. Вопя и завывая, они только еще больше пугают самих себя.

–Побежали, свинки! Резвей! – Кранц залился громким смехом, и неизвестно что пугает улепетывающее стадо больше – выстрелы или этот дикий хохот.

Конечно, никто не собирался устраивать бойню – разведчики стреляют поверх голов и в стороны. Но эффект все равно потрясающий – резкий свист, взметающиеся тут и там фонтанчики пыли, злобный скрежет и визг от попадающих в бетон и металл пуль. За десять секунд пленников и след простыл. Теперь они будут за километр обходить это место, да еще и предостерегут других от нападения на госпиталь.

Наблюдавший за всем этим балаганом с высоты третьего этажа Ким лишь покачал головой.

Вечер третьего дня. Стоящая на краю стола керосиновая лампа освещает неверным светом склонившихся над мятой картой двоих. Один из них, молодой, с короткой стрижкой и крупными скулами, сосредоточенно ищет какое-то место, водя пальцем по бумаге и беззвучно шевеля губами. Второй, пожилой кореец, вытащил из кармана халата мягкую ветошь и в сотый раз протирает очки.

Наконец, Кранц удовлетворенно ткнул пальцем в карту. Подслеповато щурясь, Ким надел очки, проморгался и посмотрел в указанную точку. Покусывая узкие сухие губы, он взглянул на Кранца.

–Вы уверены, господин разведчик? – сухость слов неприятно режет ухо.

–Другого пути нет. Более удерживать госпиталь нет смысла – бандиты не оставят попыток захвата. – Кранц привычно раскладывал по полочкам план. – У нас шестьдесят три человека гражданских, половина из которых – женщины и дети. Припасов хватит разве что на неделю, вернее, наших людей в отправляемых группах – он шумно вздохнул и продолжил. – Это мертвое место, профессор. Люди мучаются, глядя на руины. Скоро мы не сможем справляться с отчаянием. Пока есть еще силы, нужно уходить.

Лицо Кима никогда не было столь непроницаемым. Он снял очки. Обуревающие его эмоции выдавали пальцы, бездумно шарящие по столу. Кранц напряженно сдавил край стола, следя за профессором. Глаза, выцветшие от усталости, налились холодной сталью решимости.

–Решено – старик расправил плечи. – Ночь на сборы, утром выдвигаемся.

Он круто развернулся и пошел к выходу. Чеканя шаг, шел по коридору уже не старик – никто не посмел бы назвать его так сейчас. Сзади тихо скользил удивленный Кранц. Двери главной залы распахнулись перед ними.

Разом замолки все разговоры. В наступившей тишине они прошли в центр. Моргнувшие на секунду лампы засветились ярче, выхватывая из толпы изумленные взгляды изможденных людей. Остановившись в центре, Ким начал, громко и уверенно:

–Братья и сестры! Сегодня наша последняя ночь в городе – гул возмущенных голосов зародился в центре зала, грозя перейти в шторм. Ким поднял правую ладонь. Люди притихли и он продолжил. – Мы покидаем руины, дабы возвести новые дома. Завтра солнце увидит не выживших, а живущих. Прощайтесь с теми, кто останется здесь навсегда – они живы в наших сердцах. Наша сила в их жертве. Достойной отплатой станет новый город. Старый мир умер, дав рождение новому. Через год зацветут и зазеленеют наши сады на земле, не орошенной кровью. Дети будут радостно играть во дворах, а не прятаться в развалинах – уверенность Кима электрическим разрядом заряжает слушающих, заживляя раненные сердца. Профессор на секунду замолчал, чувствуя как скопилось напряжение. Вложив все силы в голос, он решительно рубанул ладонью воздух:

–Верьте, мы – люди этого нового мира. Пора, братья и сестры!

Громовая речь не оставила сомневающихся. С последними звуками в зале началось волнение. Не было более сидящих обхватив колени горюющих людей. Кровь заструилась в жилах, внезапный смысл озарил их сознание. Как блуждающие во тьме идут на свет костра, так люди, потерянные после трагедии, поверили Киму.

Наутро он, молодецки запрыгнув в кузов «скорой помощи», помогал грузить нехитрые пожитки обитателей госпиталя. После томительного бездействия последних недель работа воодушевляла с небывалой силой. На тех, кто показательно ничего не делал и со скучающе-безразличным видом прогуливался вокруг, старались не обращать внимания. С легкостью перетащили они аварийные генераторы, погрузив на некогда рейдерские машины запасы топлива и бухты кабеля. Десяток ушел с Лисом собирать материалы для будущей стройки. Через пару часов первая тройка автомобилей выдвинулась в путь. Следом, с перерывом в полчаса, ушли остальные. Пыль, поднятая этими передвижениями, улеглась не скоро, мягко ложась на следы протекторов.