Лухан снял халат и присел на край постели. «И надо же такому случиться именно сейчас», — в тысячный раз подумал он.
Сидевшая рядом Дарси со вздохом захлопнула микроридер.
— Послушай, Лухан, после возвращения из города ты сильно изменился. Молчишь весь вечер, едва ли сказал пару слов Трису или мне. Что тебя гложет?
— Иссел, — прорычал он.
— О? И что там на этот раз? Или ты не можешь говорить об этом?
— Ничего секретного. Эти двое из исселианского кабинета министров, которые объявились на днях в Мифосе, прибыли не только для того, чтобы вести переговоры о достижении мира. Вдобавок к этому они просят оказать им военную помощь в борьбе против угрозы вторжения мазуков!
— Я слышала об этом в новостях.
Лухан посмотрел на нее через плечо и невесело усмехнулся.
— Крепкие у них нервы, тебе не кажется? Всего два месяца назад они развернули против нас широкомасштабное наступление! Я только не понимаю, почему они думают, что Объединенные Миры вообще примут их просьбу к рассмотрению. Почему они считают, что мы должны доверять им? Чем они могут компенсировать наши потери? Особенно гибель людей?
— Не торопись. Я сама не раз слышала, как ты говорил, что предпочел бы иметь дело с мазуками в исселианском секторе, чем ждать, пока они войдут в наше пространство.
— Да, говорил. И могу повторить, — Лухан вскочил и нервно зашагал по комнате. — Но я не хочу делать это в союзе с Исселом. Я им не доверяю.
Дарси молча наблюдала за ним.
— И все-таки я многого не понимаю, — сказала она наконец. — Помнится, после Войны Сопротивления Иссел обращался с петицией о повторном вступлении в Объединенные Миры. Разве их так и не приняли?
— Приняли. Состис, Иссел и На-шив. Но когда Мордан Реньер отказался покинуть свой пост, что было одним из условий, обязательных для Состиса, народ вынудил его удалиться в изгнание.
Иссел предоставил ему убежище, что разрешалось Соглашением, но вскоре после этого нам стало известно, что Реньер восстановлен в своей должности Генерала Сектора. Под его властью оказались Иссел и все колонизованные им миры! — Середж покачал головой. — Точно не известно, как ему все это удалось, но Иссел был исключен из Объединенных Миров.
Два года спустя исселианские войска напали на На-Шив и захватили власть в свои руки, а еще через три года той же участи подвергся и Адриат. — Лухан взглянул на Дарси. Адриат был ее родиной. — К тому времени, когда Объединенные Миры поняли, что случилось, они были бессильны что- либо изменить и лишь ввели некоторые санкции.
После этого подобные кризисы повторялись не раз. В общем-то, последние двадцать с лишним лет мы ожидали и готовились к тому, что произошло два месяца назад.
— Но разве за всем этим не стоял Реньер? — спросила Дарси. — Ведь теперь-то он мертв?
— Может быть, — сказал Лухан. — Но осталось его правительство. Реньер окружил себя единомышленниками. Хотелось бы мне знать, кто послал тех двух министров.
— Разве являясь членами кабинета, они не могли сами взять на себя такие полномочия?
— Только в том случае, если остальные погиб- ли, — ответил Лухан. — А если дело обстоит именно так, то весьма маловероятно, что им удалось бы покинуть Иссел. Нет, они либо получили согласие всего кабинета, либо действуют по приказу премьер-министра.
— Какое унижение для этих двоих, — сказала Дарси, — обратиться за помощью к нам, после того, как мы их так жестоко разбили. Должно быть, им больше ничего не остается. Отчаянный шаг.
— Лучше сказать «хитрый», — пробормотал Лухан.
Но Дарси словно и не слышала его.
— В дневных новостях сообщили, что число пропавших после налета мазуков уже достигло
почти сорока тысяч человек.
* * *
СОРОК ТЫСЯЧ ЧЕЛОВЕК!
Эти слова жгли его мозг подобно лазеру, не давая уснуть.
СОРОК ТЫСЯЧ ЧЕЛОВЕК!
Да это же больше, чем ежедневно умирает на планетах, подобных Исселу, чье население исчисляется миллиардами. Возможно, этих людей мало кто знает, и правительство, конечно, просто махнет рукой. Но Лухан никак не мог избавиться от этой мысли.
Он посмотрел на Дарси, спящую рядом, взял прядь ее волос, намотал их на палец, чтобы еще раз убедиться, что все это ему не снится.
На том корабле, который мазуки захватили двадцать пять лет назад, было пятьсот человек, из которых он лично знал всего двоих. Но ради них Лухан был готов один сразиться со всем Бакалским Поясом.
«Сколько среди пропавших женщин и детей? — подумал он. — Сколько человек на Исселе испытывают сейчас то отчаяние, которое испытал тогда я? Сколько разрушится семей, сколько еще городов будут уничтожены, сколько миров испытают на себе то же самое, если Иссел останется один на один с мазуками?»
Чем больше Лухан размышлял об этом, тем яснее понимал, что ему уже не уснуть. Он бросил взгляд на часы: 4.32. В любом случае, до подъема осталось менее получаса. Адмирал тяжело вздохнул и сел.
Казак, лежавший на полу у кровати, поднял голову и навострил уши. Лухан встал, чтобы обуться и накинуть на себя халат — утром было прохладно. Когда он открыл дверь спальни и позвал: «Пошли, малыш», пес вскочил и потрусил за ним.
На пороге адмирал остановился, посмотрел на небо и проводил долгим взглядом Казака, умчавшегося в редеющую темноту. Дождь шел всю ночь. Воздух был свеж, земля набухла от воды, а узкая алая полоска вдоль восточного горизонта не обещала сухой погоды. Лухан глубоко вздохнул и направился к доджо.
Когда-то это невысокое строение было сараем, сооруженным одновременно с домом. Но уже несколько десятилетий под его крышей не водилось никакого скота. Возвратившись на Топаву, чтобы принять под свое командование подразделение сферзахов в области Анченко, Лухан потратил немало денег и свободного времени, чтобы превратить сарай в доджо.
В специально изготовленных шкафах хранились одежда и оружие. Сбросив халат и туфли, Лухан достал короткую куртку и хакаму, традиционную юбку ученика йяиджутсу. Все приготовления требовали полнейшего внимания и сосредоточенности, безупречной аккуратности одежды, положение меча — катаны — за поясом.
Снарядив себя должным образом, Лухан опустился на колени посредине комнаты, чтобы достичь состояния концентрации и собранности, которое его инструкторы называли заншан.
Адмирал начал четвертое упражнение, ката, когда дверь доджо отворилась. Даже не оглядываясь, он знал, что это Дарси. Она остановилась на пороге, молча наблюдая за тем, как Лухан завершил ката и вложил меч в ножны. И только потом повернулся к ней.
— Ты сегодня рано встала.
— Ты тоже, — Дарси поплотнее запахнула халат, и он заметил, как ее взгляд скользнул с его лица на меч и обратно. — Что-то решил, да?
— Да, — Лухан вздохнул и подошел к ней. — В эту ночь я много думал о людях, захваченных во время налета. Думал о членах их семей, оставшихся на Исселе. Вспомнил…
Дальше продолжать Лухан не мог. Он обнял Дарси и притянул к себе. Так близко, что не понадобилось наклоняться, чтобы поцеловать ее волосы. Некоторое время они так и стояли. А когда Дарси заглянула ему в глаза, Лухан сказал:
— Спасибо тебе. Теперь я понял, какова ставка в этой схватке.
* * *
— Сэр, для вас сообщение с пометкой «Лично командующему», — прозвучал голос по интеркому. — Я отправлю его на ваш почтовый ящик.
— Спасибо, Рэг, — Лухан очистил монитор от рутинного отчета и вызвал на экран почтовый ящик.
В левом углу замигала звездочка — «срочно». Он нажал кнопку и на дисплее появилось сообщение.
СРОЧНО
260918Л 4 33 08 СИ
ЛИЧНО АДМИРАЛУ ЛУХАНУ СЕРЕДЖУ
ФМ НЕОЛ БАЛТРОП
ДЛЯ СЛУЖЕБНОГО ПОЛЬЗОВАНИЯ
1. МИРНЫЕ ПЕРЕГОВОРЫ МЕЖДУ ОБЪЕДИНЕННЫМИ МИРАМИ И ПРЕДСТАВИТЕЛЯМИ ИССЕЛИАНСКОГО СЕКТОРА БЛИЗКИ К ЗАВЕРШЕНИЮ. ОДНАКО ОКОНЧАТЕЛЬНЫЙ ПРОЕКТ ДОГОВОРА ДОЛЖЕН БЫТЬ ОДОБРЕН ЧЛЕНАМИ ДИРЕКТОРАТА ОБОРОНЫ, ПРЕЖДЕ ЧЕМ БУДЕТ РАТИФИЦИРОВАН. НЕОБХОДИМО ВАШЕ ПРИСУТСТВИЕ. СЕССИЯ, КАК ОЖИДАЕТСЯ, НАЧНЕТСЯ НЕ ПОЗДНЕЕ 8/5/3308 С.Г.
2. МИФОСИЙСКАЯ ДЕЛЕГАЦИЯ ЗАВЕРШИЛА РАЗРАБОТКУ ПРЕДЛОЖЕНИЙ ПО ОКАЗАНИЮ ВОЕННОЙ ПОМОЩИ ИССЕЛИАНСКОМУ СЕКТОРУ. ПРОЕКТ БУДЕТ ВЫНЕСЕН ДЛЯ ПРИНЯТИЯ АССАМБЛЕЕЙ ПО ЗАВЕРШЕНИИ ФОРМАЛЬНЫХ ПРОЦЕДУР ПО МИРНОМУ УРЕГУЛИРОВАНИЮ. ВСЕМ ЧЛЕНАМ ДИРЕКТОРАТА ОБОРОНЫ РЕКОМЕНДОВАНО ПРИСУТСТВОВАТЬ ВО ВРЕМЯ СЛУШАНИЙ И УЧАСТВОВАТЬ В ПЕРЕГОВОРАХ.
КОНЕЦ СООБЩЕНИЯ.
Читая второй параграф, Лухан позволил себе скептически усмехнуться. Если уж мифосийская делегация выдвигает предложения о помощи — и, наверняка, не только это — то ему ЛУЧШЕ бы быть там! Зная их отношение к Исселу, нетрудно предположить, что они будут выступать за предоставление равных прав Яну и Саэде, что означает доступ к военным секретам Объединенных Миров!
По дате отправления Середж увидел, что сообщение добиралось до него два дня. На перелет до Состиса уйдет еще семь. Через систему Топавы курсирует не так уж много кораблей, а потому ему очень повезет, если он успеет попасть на Состис до восьмого числа. Адмирал нажал кнопку вызова, и когда дежурный отозвался, сказал:
— Рэг, зарезервируй для меня место на ближайший рейс до Состиса.
— Есть, сэр.
Через несколько минут Рэг перезвонил.
— Сэр, ближайший рейс до Состиса послезавтра. Шаттл отправляется в 13.45. У вас место номер 53, каюта звездолета 232.
* * *
— Сегодня я получил сообщение из Директората Обороны, — сказал за обедом Лухан. — Мне нужно на некоторое время вернуться на Состис. Возможно, на пару месяцев. Вылет послезавтра.
Рука Дарси замерла, не донеся тарелку до стола.
— На ПАРУ месяцев? — переспросила она. — Да мы же на Топаве пробыли меньше месяца!
— Знаю, — Лухан вздохнул. — Хорошо еще, что не отозвали раньше. У меня никогда не было такого длинного отпуска. Судя по всему, спокойно уже не отдохнуть.
— Это касается военной помощи Исселу? — спросила Дарси.
Тристан вскинул голову.
— Что? Исселу? Объединенные Миры собираются помочь Исселу после…
Лухан и Дарси переглянулись. Дарси положила руку на плечо сына.
— Ты же видел новости, Трис, и знаешь, скольких людей захватили мазуки…
— МЫ тоже были у них! — не успокаивался Тристан. — Они… они ПЫТАЛИ меня! И заслужили все это!
— Нет, Трис, — спокойно, но твердо сказала Дарси. — Во всем, что с нами случилось, виноват губернатор Реньер, но никак не мирное население Иссела. Теперь Реньер мертв…
— Он умер? — Тристан посмотрел на Дарси, потом перевел взгляд на Лухана, словно ища подтверждения, и когда адмирал кивнул, сразу же спросил: — Кто его убил?
— Судя по сообщениям, он покончил самоубийством, — ответил Лухан, — но многие из нас сомневаются в этом. Мы знаем, что в последнее время он не пользовался особой популярностью.
— Его все боялись, — медленно сказал Тристан, и адмирал заметил, что голос юноши дрогнул. Он кивнул.
— И на то были причины. Населению Иссела жилось при нем не лучше, чем вам, его заложникам. Многие попали в тюрьму, их пытали.
— Они такие же жертвы, как и мы, — добавила Дарси, — только у них не было даже надежды на спасение.
Тристан, насупившись, опустил голову. Лицо его напряглось, в памяти всплыли ужасные картины недавнего прошлого.
— Я знаю, — прошептал он наконец.
— Теперь их положение еще более ухудшилось, — продолжала Дарси, — из-за заключенного Реньером союза с мазуками. Они обратились к нам за помощью, и если не получат ее, то их ждет рабство. В чем виноваты эти люди? Я думаю, мы должны им помочь, конечно, соблюдая осторожность. — Она посмотрела на Лухана.
Тристан промолчал, но все видели, как он вздрогнул, а через несколько минут поднялся из-за стола и, не говоря ни слова, вышел из комнаты.
* * *
Выйдя из космопорта Гербрун Филд, Лухан поежился от свежего морского ветерка и огляделся. Хирон уже ждал его со скиммером.
— Рад вас видеть, сэр, — поприветствовал он шефа. — Как Топава?
— В основном дожди, по крайней мере, у нас, — ответил адмирал, передавая сумку подошедшему пилоту. — Но все же нам с Трисом разок удалось выбраться с ночевкой. Надеюсь, к моему возвращению погода улучшится.
Усевшись в скиммер, Хирон сказал:
— Когда Гизель узнала, сэр, что вы прилетаете, то предложила, чтобы я пригласил вас на обед. Если только у вас нет чего-то срочного, можем отправиться прямо в Офицерский комплекс.
— Не возражаю, — улыбнувшись, ответил Лухан, — и спасибо за приглашение. — Устроившись поудобнее, он спросил:
Какие новости с Иссела?
Хирон помрачнел.
— Три дня назад мазуки совершили еще один рейд. Налету подвергся город Бронвин в южном полушарии. Если верить сообщениям, на этот раз люди сразу бросились в укрытия. Мазуки следом.
Взломали двери и пустили газ. Имели место отдельные попытки сопротивления, но они оказались безрезультатными и лишь привели к большему числу жертв.
— Как насчет организованного сопротивления?
— Местная милиция, сэр. Они, вероятно, были экипированы противогазами. — Хирон помолчал, потом добавил. — В последнее время наши источники отметили кое-что интересное. Заводы в Санабрии, Нарцессе и Эднилао увеличили производство истребителей, а центральное правительство объявило призыв военных пилотов из запаса. В основном они работают в качестве инструкторов.
Лухан задумался. Было бы удивительно, если бы Иссел не предпринял никаких попыток защититься. Но вряд ли мазукам потребуется много времени, чтобы уничтожить эти новые объекты, когда их набеги встретят сопротивлением.
— Есть сведения о строящихся боевых кораблях? — спросил он.
— Нет, сэр. Космические доки уничтожены или попали под контроль мазуков, — ответил Хирон. — Так что сейчас они способны производить лишь трансатмосферные перехватчики.
— Это может осложнить ситуацию.
— Несомненно, сэр, — Хирон кивнул.
— Сколько людей пропало на этот раз? — поинтересовался адмирал, возвращаясь к основной теме.
— Общее количество немного превышает тридцать три тысячи, — ответил Хирон.
Лухану вспомнился пропавший корабль.
— Проклятие! — процедил он сквозь зубы. — И никаких намеков на то, куда их вывезли?
— Разведка полагает, что на Иссел-2. Наши источники отмечают там подъем активности, что подтверждается и тем обстоятельством, что вспомогательный флот не располагал транспортом для перевозки рабов. Только боевые корабли и носители.
— Все сходится, — сказал Лухан. — Мазуки обычно стараются не рисковать транспортом, а потому их больше заботит то, как бы сохранить эти корабли, а не военные, которые всегда можно заменить… Кстати, от исселианского флота что-нибудь осталось?
— Почти нет. В самом начале вторжения мазуков отмечались кое-какие стычки, — ответйл Хирон. — Но сейчас он практически не существует.
Адмирал пригладил кончики усов.
— Как идут переговоры?
— Заседание начнется завтра. Да, пока я не забыл… — Хирон достал из кармана пластиковый конверт с информационным кристаллом и протянул адмиралу. — Директор Балтроп просил, чтобы во время слушаний вы выступили перед Ассамблеей в качестве эксперта. Здесь проекты обоих соглашений. Я подумал, что вам захочется просмотреть их до выступления.
— Спасибо, Хирон, — Лухан опустил конверт в карман. — Займусь этим сегодня же вечером.
«Но только после обеда».
* * *
Едва они вошли в квартиру Хирона, как навстречу им выбежал его десятилетний сын.
— Мама, пришли! — закричал он, бросаясь навстречу гостю. — Сэр, вы привезли с собой Казака?
Лухан усмехнулся.
— На этот раз нет, Хизон. — Появившаяся мать отослала мальчика мыть руки, и адмирал, поздоровавшись с хозяйкой, шутливо заметил: — Я вижу, вы по-прежнему держите наготове лишнюю тарелку, а, Гизель? Наверное, Хирон частенько приводит домой всяких беспризорников?
Она рассмеялась.
— Вряд ли вас, Лухан, можно назвать беспризорником. Вы для нас все равно, что член семьи. Рада, что вы снова с нами. Надеюсь, полет прошел хорошо? Проходите и садитесь, сейчас будем обедать.
За обедом говорили на общие темы, потом детей отправили заниматься. Серворобот принес из кухни чашки и чайник.
— Мы надеялись, что Дарси и Тристан вернутся вместе с вами, Лухан. У них все в порядке?
— Да, спасибо, — ответил адмирал, принимая чашку из рук хозяйки. — На Топаве они чувствуют себя как дома. Понемногу привыкают ко всему, так что мне показалось, что им лучше остаться, а не тащиться со мной.
— Наверное, так действительно лучше, — сказала Гизель, передавая чашку Хирону. — Помнится, Дарси показалась мне больной. Как она сейчас?
— Выздоровела, — Лухан сделал глоток. — Сказала, что собирается вернуться в медицинскую школу, и я ее в этом поддерживаю. Пока еще, правда, не решила, куда именно обратиться.
— Я бы посоветовала САИ, — задумчиво произнесла Гизель. — Там очень высокий уровень. А как она приспосабливается к новым технологиям? Когда она была здесь, я заходила к ней несколько раз, показывала, что и как работает.
— Успехи есть, — сказал Лухан. — Конечно, в нашем доме на Топаве технология осталась на том уровне, к которому привыкла Дарси. Она удивилась, что там все еще функционирует.
Гизель улыбнулась.
— А как Тристан? Он ведь, кажется, был ранен?
Лухан кивнул.
— Да, его пытали. И физически, и психологически. — Он сделал еще глоток. — Его все еще мучают кошмары. Мне часто кажется, что сын боится меня. А иногда он просто испытывает мое терпение.
— Это нормально, — заметил Хирон. — Хиррелу уже почти семнадцать, он опытный эксперт по этой части.
Лухан улыбнулся.
— Тристан начал заниматься по специальной программе и неплохо справляется. Он ведь так и не получил никакого образования, если не считать короткого периода пребывания в Айри Сити, когда он был заложником. Дарси говорит, что обучила его в детстве по стандартной системе, но дальше этого дело не пошло. — Он вздохнул. — Ему многое придется наверстывать. После недолгого молчания Гизель спросила:
— А вы то сами как, адмирал? Справляетесь?
Он поднял голову. Женщина была намного
моложе его, моложе даже Дарси, но сейчас в ее голосе звучали почти материнские нотки.
— Сейчас лучше, — Лухан сдержанно улыбнулся. — Поначалу было тяжело, мы плохо понимали друг друга, даже ругались. Понадобилось немало терпения, особенно в отношениях с Трисом… Кое от чего пришлось отказаться. — Он усмехнулся.-
Например, от привычки работать по вечерам и оставлять ботинки там, где снял.
И тут же голос его зазвучал серьезно, торжественно.
— Ради Дарси я бы отказался даже от службы, если бы это потребовалась. Без сожалений. Она заслужила это. У нас еще остаются проблемы, мы еще не притерлись друг к другу, на это уйдет некоторое время. Но скажу откровенно: я сейчас счастливее, чем тогда, когда мы только познакомились… Думаю, что и она тоже.
— Я рада, — сказала Гизель. — Передавайте ей от меня привет.
— Конечно.
* * *
Когда адмирал вошел, в квартире было темно и прохладно, даже как-то пусто. Раньше, до возвращения Дарси и Тристана, этого не ощущалось.
Выйдя на кухню, чтобы переключить компьютер на другой режим, Лухан увидел, что на панели мигает лампочка сообщения.
«Наверное, что-нибудь связанное с предстоящими слушаниями» — подумал он.
— Перевести сообщения на настольный экран, — приказал Лухан, решая, стоит ли приготовить себе чашку чая.
Из всех поступивших посланий лишь одно было официальным и напоминало о том, что слушания по вопросу договора начнутся на следующий день. Четыре других были от Дарси. Каждое начиналось словами: «Мой дорогой Лух», дальше подробно описывались события дня, в конце: «Я тебя люблю. Я по тебе скучаю».
Все они напоминали те звуковые письма, которые Дарси присылала ему на Тоху во время Войны Сопротивления, когда дела шли особенно плохо. Тогда в них были и поддержка, и юмор, и любовь, которые помогали заполнить пустоту. Эти произвели на него такой же эффект.
Лухан нажал кнопку распечатки.
«Только два месяца», — вспоминал он, наблюдая за выползающими из принтера листами и удивляясь тому, что смог обходиться без Дарси двадцать пять лет.
Потом он сел за стол и неторопливо написал ей длинное письмо. И лишь затем принес из кухни чашку и вставил в ридер микрочип, переданный Хироном.
* * *
— Ассамблея Объединенных Миров приступает к слушаниям по законопроекту номер 6401, внесенному на рассмотрение мифосийской делегацией и касающемуся вопроса о предоставлении военной помощи Исселу.
Хождения и разговоры быстро прекратились, все поспешили занять свои места. На трибуну поднялся досточтимый Симус Тросвиг, Глава мифосийской делегации и автор законопроекта. Полный, с редеющими рыжеватыми волосами и носом-картошкой, Тросвиг, тяжело опершись на подиум, приступил к рассмотрению билля.
Лухан, знакомый с содержанием доклада, слушал оратора не очень внимательно. Зародившееся в нем накануне подозрение только усилилось: предложения предусматривали продажу современных боевых кораблей и систем Исселу и совместное командование всеми силами, направленными против мазуков.
«Только через мой труп!» — подумал Лухан, когда в первый раз прочел этот документ.
Он уже знал, что реакция остальных членов Директората Обороны идентична его собственной. Все предыдущие заседания носили живой, иногда даже бурный характер.
Правда, еще большей горячностью отличались проходящие в этот момент у Здания Объединенных Миров демонстрации. Протестующие — в основном ветераны войны с Исселом — скандировали: «Нет помощи Исселу!», «Пусть Иссел заплатит за все!» и не расходились даже ночью.
Адмирал, хотя в душе и разделял их чувства и опасения, не одобрял такой способ выражения протеста.
Однако все эти призывы не проникали в зал заседаний и не мешали Тросвигу излагать свои взгляды.
Зная, что ему придется выступать в качестве эксперта. Лухан еще раз просмотрел документ, делая пометки.
Следом за главой мифосийской делегации слово предоставили министру обороны Иссела, весьма представительному чернокожему мужчине по имени Ниоро Энн Борит. Выступающий окинул аудиторию долгим внимательным взглядом.
— Леди и джентльмены! Члены Ассамблеи Объединенных Миров и Директората обороны, — начал он. — Прежде всего я хочу выразить свое сожаление, разделяемое всем нынешним правительством Иссела, по поводу событий, благодаря которым мы оказались в данной ситуации. Этот конфликт, разрешенный ныне, последовал вопреки желаниям народа Иссела и большинства тех, кто правит им. Это же относится и к союзу с Бакалским Поясом, — продолжал Борит. — Многие представители как военных, так и гражданских кругов предупреждали губернатора Реньера о возможных негативных последствиях этого шага. Их самые мрачные прогнозы сбылись, поставив нас сейчас в очень сложное положение. Однако тогда от них просто отмахнулись. Более того, некоторые из проголосовавших против были наказаны.
Предпринятое покойным губернатором Реньером недавнее нападение на систему Объединенных Миров привело к тому, что ныне Иссел обладает лишь третьей частью тех оборонительных сил, которые были в его распоряжении до начала войны. Проще говоря, у нас нет возможности изгнать мазуков из нашего сектора. — Борит еще раз оглядел собравшихся. — Всего за два рейда рабовладельцы-мазуки захватили более 73 тысяч мужчин, женщин, детей. Восемь тысяч из них составляют дети в возрасте до десяти лет. Местонахождение и условия содержания всех этих людей остаются неизвестными.
Слушая министра, Лухан чувствовал, как к горлу подступает комок, как напрягаются мышцы спины и плеч, как сжимается сердце.
— …Судьба нашей родины зависит от того, какое решение вы примете, — сказал в заключение Борит. — Но помните, что это решение определит также и вашу судьбу. — Он помолчал. — Я выражаю глубочайшую благодарность за то, что вы позволили мне принять участие в этих слушаниях. А теперь я готов ответить на ваши вопросы.
Вопросов было немного, и министр ответил на них с той же четкостью и уверенностью, которые, похоже, являлись его отличительной особенностью.
Перед Луханом выступили еще четверо, и наконец очередь дошла до него. Поднявшись на подиум, он взглянул на экран за спиной и откашлялся.
— Леди и джентльмены, — начал он. — Директорат обороны Объединенных Миров принимает во внимание рекомендации по скорейшему одобрению проекта предоставления военной помощи Исселу для отражения угрозы вторжения мазуков. Однако Директорат придерживается мнения, что законопроект, предлагаемый мифосийской делегацией, выходит за рамки необходимого и фактически ведет к задержке освобождения Иссела. Особую озабоченность вызывает пункт о продаже Исселу наиболее современных кораблей и систем вооружения. Само намерение вполне логично — поощрить Иссел и возложить на него часть бремени по своему освобождению. Но та агрессивная политика, которую он проводил на протяжении последних 26-ти лет, не позволяет рассматривать вопрос о любой продаже боевых систем.
Но даже если не принимать это во внимание, данные предложения не учитывают риск, связанный с поставками вооружения миру, находящемуся в тисках вражеской блокады, отсутствие подготовленного персонала и относительно долгий период времени для такой подготовки, даже с учетом наличия соответствующего контингента.
Также неприемлемо и предложение об объединенном командовании. Наши гости с Иссела уже сообщили, что статус и местонахождение их правительства не определены.
Лухан помолчал, заглянул в свои записи и поднял голову.
— Учитывая вышеизложенное, Директорат предлагает сформировать экспедицию из космических флотов и наземных подразделений Объединенных Миров и поставить их под командование офицеров, назначенных Директоратом и Троицей, войти в пределы исселианской системы, блокировать все возможные пути отхода и уничтожить флот мазуков в означенных границах.
Со скамейки, где сидели исселианцы, донеслись возгласы протеста. Борит с искаженным от гнева лицом вскочил с места, но в последний момент сдержал себя.
Лухан взглянул на него и продолжил:
— Директорат предлагает, чтобы министры Хэмптон Иштван и Ниоро Энн Борит как представители исселианского правительства были приглашены для участия во всех заседаниях, связанных с данным вопросом, и могли излагать свое мнение, оказывать помощь в планировании операций и получать всю необходимую информацию, касающуюся проведения кампании.
Он еще раз окинул взглядом аудиторию.
— Директорат обороны предлагает Ассамблее самым внимательным образом рассмотреть данное предложение и внесенный мифосийской делегацией законопроект номер 6401, и как можно скорее принять окончательное решение. Как уже сказал в своем выступлении министр Борит, будущее наших миров зависит от вас… Спасибо за внимание. А теперь я готов ответить на ваши запросы.
Первым, как и ожидалось, поднялся Борит.
— Адмирал Середж, то, что вы только что предложили, означает ни более, ни менее, как оккупацию исселианского пространства силами Объединенных Миров! Это абсолютно неприемлемо! Где гарантии того, что предлагаемый вами экспедиционный флот просто-напросто не захватит Иссел, закончив тем самым то, что начали мазуки?
Лухан выдержал его взгляд.
— В настоящий момент, министр, единственная гарантия, которую мы можем вам предложить, это мое слово.
Борит фыркнул.
— Ваше скептическое отношение вполне понятно, министр, но как вы сами только что признали, у Иссела нет выбора: мазуки уже вошли в вашу систему, они порабощают ваших людей, а у вас нет возможности остановить их. Мы вовсе не хотим, чтобы то же самое произошло и с нами. Но если сейчас не предпринять решительных действий, то эта возможность станет реальным фактом.
Лухан помолчал, а когда снова заговорил, то голос его звучал уже по-другому:
— Я по собственному опыту знаю, как тяжело терять любимых людей. Моя супруга и мой сын были пассажирами корабля, захваченного мазуками 25 лет назад. Мне повезло — мы недавно воссоединились, но никто и нигде не должен подвергаться таким испытаниям.
После этого Бориту уже нечего было сказать. Он еще немного постоял, словно оглушенный обрушившейся на зал тишиной, затем медленно опустился на свое место. Но когда Лухан сходил с трибуны, исселианец все еще продолжал хмуриться.