Поднеся чашку к губам, Тэсса сделала большой глоток чая. Чай был горячий, но она не почувствовала, что напиток обжег ей язык. Нэн была мертва, ее убили, как и ту пожилую женщину, у которой жила подруга Тэссы. Росс видел их тела собственными глазами.

Тэссу стала бить нервная дрожь, и она сделала еще один глоток чая, чтобы успокоить нервы. Взглянув на Росса, она почувствовала себя лучше. Он был сильным и ответственным мужчиной, и на него можно было положиться. Он не внушал ей страха, как тот человек, с которым она столкнулась в домике Нэн.

Оперев ногу о каминную медную решетку, Росс ворошил угли, чтобы поддержать пламя. Он был полностью одет, в то время как Тэсса, которая целый час провела в спальне, уже успела переодеться в ночную рубашку. Было поздно, очень поздно, но в доме никто не спал. Тэсса слышала, как где-то тихо закрылась дверь, различала звуки шагов и приглушенный шепот. Похоже, Росс, обнаружив ее исчезновение, поднял на ноги всех. Пожилая леди Сэйл удалилась в свои комнаты всего несколько минут назад, но слуги все еще не ложились.

Тэсса не понимала, почему мысли ее занимали подобные мелочи. Нэн убили! Вот о чем ей следовало думать. Казалось, она никак не могла до конца осознать трагедию.

Росс посмотрел на нее. Бледная и усталая, она все еще дрожала, не в силах взять себя в руки. Словно успокаивая напуганное дитя, он мягко заговорил с ней, предупреждая о будущих неприятностях, которых избежать нельзя:

– Судья и констебли сейчас находятся там, однако завтра утром они прибудут сюда, чтобы допросить тебя.

Она кивнула, но смысл его слов с трудом доходил до ее сознания.

– Нэн ничего мне не сказала о пожилой женщине, с которой жила. Кто она была? – спросила она.

– Миссис Конвей, – ответил Росс. – Твоя подруга работала у нее – обслуживала и ухаживала за старой женщиной. Обо всем этом рассказали судье их соседи.

Соседи, которых пришлось поднять с постели среди ночи, сообщили также, что миссис Конвей была глуха как пень, потому и не услышала, как грабитель проник к ней в дом. Что же касалось мисс Робертс, то девушка переехала к миссис Конвей недавно. По подсчетам Росса, она стала ее служанкой вскоре после того, как сообщение о бракосочетании Тэссы появилось в лондонских газетах. По его мнению, это вряд ли было простым совпадением – Нэн Робертс желала находиться поблизости от своей бывшей подруги. Теперь Россу предстояло выяснить почему.

– Как умерла Нэн? – тихо спросила Тэсса.

– Дорогая… – укоризненно заговорил Росс, но жена перебила его:

– Я должна это знать. – Голос Тэссы прозвучал резко. Он колебался лишь мгновение, а затем сказал:

– Их задушили, обеих. Миссис Конвей нашли внизу, в ее спальне, а твою подругу – в прачечной во дворе.

Росс не собирался посвящать Тэссу в детали картины, которая предстала глазам его, коронера и мирового судьи, когда они заглянули в прачечную. Нэн Робертс, видимо, заперлась там, но деревянная хлипкая дверка не смогла защитить ее от убийцы. В отличие от миссис Конвей, Нэн умерла не сразу. Врач, который приехал с судьей, по повреждениям кожи и пятнам на шее сделал заключение о том, что девушку душили медленно. Похоже, убийца ослаблял хватку – то ли мучая ее, то ли заставляя отвечать на вопросы.

После убийства он перевернул все в доме, пытаясь отыскать то, что скрывала от него Нэн. Тэсса уже сказала Россу, что не представляет, что это такое.

– Когда я заглянула в спальню на первом этаже, там была миссис Конвей? – спросила Тэсса. Голос у нее вновь задрожал. – А Нэн пряталась в прачечной… О господи! А ведь я слышала, как скрипнула дверь, а потом раздались звуки шагов. И все это время я ждала, когда Нэн впустит меня в дом…

При одной мысли о том, какому риску подвергала себя Тэсса, Росс едва сдержал закипавшую в нем ярость, пришедшую на смену страху за Тэссу.

– Что заставило тебя войти в дом, если никто не открывал тебе двери? Ты ведь тоже могла лежать там! – воскликнул он.

Тэсса вздрогнула и уставилась на мужа широко раскрытыми глазами.

– Я не знаю… – прошептала она. – В буфетной горела свеча, и я подумал, что ее оставила Нэн.

– Убийца знал, что делает, – сказал Росс, кивая головой.

– О нет, ты ошибаешься! – возразила Тэсса. – Зачем я была ему нужна?

– Он хотел, чтобы ты вошла в дом, – пояснил Росс. – В доме он с легкостью справился бы с тобой…

– Но зачем ему понадобилась я? – переспросила Тэсса. – Нет, я уверена, что ты ошибаешься.

Ее нежелание смотреть фактам в лицо только больше разозлило Росса.

– Как ты не понимаешь?! Он ведь ждал тебя, – не сдержавшись, заявил Тревенан. – Видимо, он считал, что тебе известно, где спрятано то, что он ищет. Убийца знал, что ты придешь. Он ждал тебя и курил сигары в прачечной, где убил Нэн. Мы нашли там полно окурков.

Глаза Тэссы наполнились слезами. Увидев, как она задрожала, Росс опомнился и замолчал. Гнев медленно стихал, но страх не отпускал его, потому слова его звучали резче, чем ему этого хотелось.

– Расскажи мне точно, что произошло, когда ты подошла к дому, – попросил он.

Рассказ был кратким – он уместился в нескольких фразах, произнесенных невыразительным голосом. Но, когда Тэсса закончила, Росс был потрясен не меньше ее.

– Он заманил тебя в ловушку! – воскликнул он.

Тэсса кивнула и облизнула пересохшие губы.

– Ты ударила его подсвечником и потому смогла убежать? – уточнил он.

– Да, – прошептала она.

– Ты бы его узнала, Тэсса? – с надеждой в голосе спросил Росс.

– Нет. Было слишком темно, – ответила Тэсса, качая головой.

Перед мысленным взором Росса возникла страшная картина: словно он, опустившись на колени возле тела Нэн Робертс, вдруг явственно увидел безжизненное лицо Тэссы. Единственное, что он мог сейчас сказать, было:

– Почему, Тэсса, почему?

Она прекрасно понимала, что он имел в виду. Росс хотел знать, почему она все делала тайно, почему не доверилась ему. Однако есть вещи, которые не подлежат разглашению. Тэсса не желала, чтобы Росс узнал, что ее чрезмерно пылкое воображение сыграло с ней злую шутку, что из-за ночных кошмарных сновидений она стала отказывать в доверии каждому, кто был близок к ней. Росс спас ее прошлой ночью, поднял на ноги весь дом, когда обнаружил, что она исчезла. Теперь Тэсса испытывала глубочайшее чувство стыда из-за того, что позволила себе усомниться в нем.

Подумав, она подыскала довольно правдоподобное объяснение, которое к тому же и было отчасти правдой.

– Я хочу, чтобы ты понял суть наших с Нэн отношений, – тихо заговорила она. – Нэн была моей единственной подругой, единственной девочкой, с которой я подружилась и сблизилась, единственной – среди множества учениц во всех школах, в которых я побывала. Мы стали кровными сестрами и поклялись всегда помогать друг другу, несмотря на обстоятельства. И вот впервые за многие годы она обратилась ко мне. Нэн была напугана, напугана так, что даже думать боялась о том, чтобы близко подойти ко мне, – она опасалась навлечь беду и на меня Она приходила в парк, а один раз даже заглянула в наш сад, надеясь застать меня одну, но вокруг меня всегда были люди. Нэн нужны были деньги, чтобы уехать из Лондона, поэтому она написала мне письмо.

Росс уже получил ответ на один из вопросов, а именно – он узнал, почему Нэн Робертс нанялась работать у миссис Конвей: она искала возможность встретиться с Тэссой. Однако Росс надежно позаботился о том, чтобы ни один человек не подошел к ней незамеченным. К сожалению, Росс не предвидел, что сама Тэсса ускользнет от охраны, если ей это будет нужно.

– Росс, – извиняющимся тоном произнесла Тэсса. – Я не могла предать ее. Ты ведь понимаешь меня…

Росс повернулся и пристально посмотрел на жену. Лицо его было жестким и неприветливым, почти враждебным.

– Расскажи мне все о Нэн Робертс, – велел он. – Скажи, как получилось, что ты встретилась с ней спустя годы. Я хочу знать все. Не пропускай никаких подробностей, Тэсса.

Тэсса засмотрелась на пустую чашку, которую бесцельно вертела в руках. Холодность его тона обескураживала ее, но она уже простила Россу его бессердечное обращение, поскольку знала, что сама во всем виновата. И она начала свой рассказ, медленно цедя слова, но вовсе не из-за того, что ей приходилось напрягать память, а потому, что ей хотелось пощадить его чувства.

– Все началось, я полагаю, с первой записки, которую я получила, – подбирая слова, произнесла она. – Хотя позже Нэн отрицала, что послала ее мне…

– Две записки? – резко спросил Росс. – Какие записки?

– Первая, наверное, была шуткой. Но я не уверена… – И Тэсса постаралась точно изложить содержание коротенького письма. Он выслушал ее молча, и она спросила: – Как думаешь, Росс, что это могло означать?

– Не знаю, Тэсса… Давай пока оставим первую записку в покое… Что говорилось во второй? – нетерпеливо спросил он.

Пока Тэсса рассказывала, Росс вышагивал по комнате из угла в угол, перебивая ее вопросами, когда что-то казалось ему непонятным. Вспоминая разговор с Нэн в Опере, Тэсса вдруг потеряла связность мысли, смутилась и замолчала.

Один раз Росс резко вспылил:

– Она сказала, что я убью ее, если узнаю, что она сделала? Что она имела в виду?

– Конечно, она так не думала. Она, наверное, хотела сказать, что сделала что-то такое, что могло бы тебя сильно разгневать. К тому же она считала, что власти сошлют ее в колонии, если станет известно о том, что она сотворила. Видимо, она все же сделала что-то плохое, Росс, и это тревожило ее. А ты как думаешь?

Он пальцами взъерошил волосы на затылке – этот его жест всегда выражал задумчивость и неуверенность.

– Нет, мне ничего не приходит на ум, – сказал он в ответ.

– Она назвала имя Десмонда, сказала, что он расспрашивал о ней. Тебе что-нибудь известно об этом? – спросила Тэсса, зорко следя за выражением лица Росса.

Он не ответил сразу, а полез в карман за сигарой. Прикурив ее от уголька, Росс выпустил ароматную струйку дыма.

– Только Десмонд может ответить на этот вопрос, – сказал он, – но я уверен, что в его расспросах не было ничего зловещего.

– Но… но разве ты не считаешь, что все это довольно странно? Не слишком ли подозрительное совпадение? – не унималась Тэсса.

– Что же тут странного? – удивился Росс. – Твоя подруга, очевидно, совершила что-то предосудительное, возможно, какое-нибудь преступление, а Десмонду платят за то, что он раскрывает преступления. Так что ничего странного я тут не вижу.

Тэсса опустила глаза.

– Думаю, ты прав, – спустя мгновение согласилась она. Он не дал ей времени на раздумья, говоря:

– Меня гораздо больше интересует, чего на самом деле боялась твоя подруга, почему ее убили и что искали в доме. Ты помнишь все, что Нэн говорила тебе?

– В Опере у нас не было времени. Нэн собиралась рассказать мне все при встрече у нее дома. – Тэсса с опаской взглянула на Росса. – Нэн только сказала, что этот человек знает, что она была на озере той ночью, когда утонула Бэки Феллон. Я уже рассказывала тебе эту грустную историю.

– Да, я помню и знаю, что после этого ты стала бояться воды. – Он посмотрел на свою сигару, вспомнил об окурках, которые нашел в прачечной, и швырнул сигару на раскаленные угли в камине.

Тэсса испытывала непонятное желание сохранить следующую мысль для себя, но, поколебавшись, все же заставила себя высказать вслух то, что больше всего ее тревожило:

– Росс, она, кажется, считала, что я тоже была там. – Встряхнув головой, Тэсса поправилась: – Нет, она не просто так считала – она была уверена, что я была на озере. Нэн еще сказала, что я поступила очень умно, притворившись, будто ничего не знаю. Она сказала… она сказала… – Последние слова застряли у Тэссы в горле, но она сделала над собой еще одно усилие и громко произнесла: – Она сказала, что я была в безопасности потому, что жила во Франции. И упомянула о других девушках. О, Росс, это было ужасно…

– О других девушках? – забеспокоился Росс.

– Нэн сказала, что это он их убил, хотя все решили, что они умерли в результате несчастного случая. Но Нэн так не считала. Она сказала… нет, я не могу в это поверить… – Тэсса с трудом сдерживала слезы.

– Поверить во что? – допытывался Росс.

– Что она виновата в том, что он убил этих девушек… Но она сама не была в этом уверена… – прошептала Тэсса.

Он посмотрел на нее и сказал несколько пренебрежительно:

– И ты собиралась вручить ей двести фунтов и помочь скрыться…

– Разумеется, нет! – возразила Тэсса. – Сначала я должна была поговорить с ней. Мне казалось, что она все преувеличивает. Я хотела увидеть ее, прежде чем что-либо сделаю, – оправдывалась девушка.

Росс, все время стоявший у окна, неожиданно повернулся к ней спиной, и Тэсса больше не видела выражения его лица, но заметила, как все его тело, каждый мускул отвердел от напряжения.

Росс понимал, что пугает ее, но не мог, пока еще не мог повернуться к ней лицом. Он пребывал в смятении и знал, что не сможет говорить с Тэссой, пока не овладеет собой. Слова Тэссы, словно кинжалом, пронзили его сердце; стиснув зубы, он боролся с нахлынувшими воспоминаниями. Если бы он не позволил Тэссе внезапно исчезнуть, если бы ее лучше охраняли, то он мог бы сейчас беседовать с Нэн Робертс и получать ответы на все давно мучившие его вопросы. Нэн была права в одном – она не зря его боялась. Если Касси погибла по ее вине, пусть даже неосознанной, Росс, несомненно, захотел бы наказать Нэн.

Глубоко потрясенный всем, что рассказала ему Тэсса, Росс вдруг почувствовал свою беспомощность. Он не находил смысла в происходящем и не знал, в каком направлении вести дальнейшие поиски. Они с Десмондом опросили всех свидетелей, изучили протоколы следователей, коронеров и судей. Нигде, даже намеком, не упоминалось о том, что Нэн Робертс была на озере в ту злополучную ночь, когда погибла Бэки Феллон. Расследуя дело о смерти девушек-свидетельниц, они ни на шаг не приблизились к его разгадке. Они плутали в потемках, метались по лабиринту, откуда, как ему казалось, могла их вывести только Тэсса. Но, к сожалению, она не смогла им помочь.

Росс глубоко вздохнул и, когда спокойствие вернулось к нему, в памяти вдруг возник разговор с Десмондом. Эта беседа имела место в тот момент, когда он высказал Десмонду свое разочарование по поводу крушения их надежд. Росс столь явственно услышал спокойный голос Десмонда, словно Тернер стоял у него за спиной.

«А что, если нам отвезти Тэссу во Флитвуд-Холл? Если удастся заставить ее воспроизвести на месте события той ночи, уже известные нам, возможно, остальные воспоминания сами вернутся к ней».

Когда Росс повернулся к Тэссе лицом, он уже взял себя в руки и был совершенно спокоен.

– Повтори еще раз, – деловито заговорил он, – что сказала твоя подруга о той ночи, когда утонула Бэки Фел-лон. Я хочу составить себе четкое представление об этом происшествии.

Прежде чем ответить, Тэсса долго смотрела ему в глаза.

– Я не помню точно, – наконец отозвалась она, – но суть такова: Нэн была ночью на озере, и убийца знает об этом.

– А что она сказала о тебе? – ровным голосом спросил Росс.

Тэсса облизнула пересохшие губы и ответила:

– Она сказала, что я тоже была там, но поступила умно, все отрицая.

– А ты была там, Тэсса? – настойчиво справлялся Росс.

Отрицание уже готово было слететь с ее губ, но так и не прозвучало. Ей хотелось сказать «нет», но в этот решающий момент она не смогла возразить тому, о чем теперь знала: что это правда, которой она всегда боялась, но о сокрытии которой всегда втайне подозревала.

– Думаю, что я была там, – неуверенно проговорила она.

Когда Росс посмотрел ей прямо в глаза, удивление читалось на его лице.

– Ты не уверена, Тэсса? Ты так странно говоришь… – медленно произнес он.

У нее перехватило горло, но она сделала над собой новое усилие и снова заговорила:

– Всегда, когда я вспоминаю о той ночи, сердце у меня бьется как бешеное, и я задыхаюсь. Что-то или кто-то вселяет в меня ужас, но я не знаю, что или кто. И мне снятся сны, жуткие сны, впрочем, я тебе о них говорила. – Голос ее задрожал, но она мужественно продолжала: – Ты знаешь, о чем я думаю, Росс? О том, что я, возможно, была на озере в ту ночь, но решила об этом забыть. Я так сильно этого хотела, что на самом деле все позабыла, и даже поверила, что меня там не было, хотя все кругом твердят, что это неправда. – Она беспомощно пожала плечами. – И у меня создалось впечатление, что, если бы только мне удалось вспомнить, что тогда произошло, я бы сразу поняла, о чем говорила мне Нэн, и мы бы уже нашли ее убийцу.

Росс старался сохранять спокойствие, чтобы не выдать собственных чувств. Он не хотел напугать Тэссу неверным словом или жестом. Если бы был другой способ узнать, кто убийца, он бы с радостью воспользовался им, не впутывая Тэссу в расследование этого жуткого дела. Но Тэсса, к сожалению, была его единственным козырем в этой игре.

Выпрямившись, он отошел от окна, пересек комнату и присел на корточки у ее кресла.

– Послушай меня, Тэсса, – сказал он. – Когда ты отправилась в дом своей подруги, убийца уже ждал тебя. Я не сомневаюсь, что он возобновит попытки добраться до тебя. Его надо остановить. Ты меня понимаешь? Если есть хоть малейший шанс, что тебе удастся вспомнить события той ночи, мы должны им воспользоваться.

Она посмотрела на него огромными, полными доверия глазами. Да, да, она ему доверяла и уже не боялась его.

– Что я должна сделать, Росс? – решительно спросила она.

* * *

В эту ночь Тэсса спала без сновидений, но это не был естественный сон. Предоставленная сама себе, она бы глаз не сомкнула. Но прежде чем лечь в постель, она выпила стакан теплого молока, в которое Росс добавил несколько капель настойки опия. Снотворное подействовало быстро.

На следующее утро, когда прибыли судья и констебли, длительное действие опия все еще давало себя знать. Тэсса чувствовала вялость и отвечала на вопросы спокойно и обстоятельно, без лишних эмоций. Испытание оказалось не слишком суровым не только благодаря действию опия. Никто не задавал Тэссе щепетильных вопросов. Возможно, из-за присутствия достопочтенной вдовы, которая в течение всего разговора ни на шаг не отходила от Тэссы, опекая ее, как наседка единственного цыпленка, а также Росса, который, сложа руки на груди, неподвижно стоял рядом.

Только когда они уже сидели в карете и ехали по направлению к Флитвуд-Холлу, в голове у Тэссы стало понемногу проясняться. Несмотря на то что она все еще ощущала необычную сонливость и не могла сдержать зевоту, она почувствовала себя значительно лучше.

– Нервничаешь? – тихо спросил Росс и обнял ее.

Она повернула к нему голову. Тэсса знала, что они направлялись во Флитвуд-Холл в надежде, что на месте она скорее вспомнит трагические события ночи, когда утонула Бэки Феллон.

– Нет… То есть немножко… – честно призналась она.

Он улыбнулся, радуясь, что она искренне ответила ему, и похлопал Тэссу по руке.

Помолчав еще немного, она вздохнула и сказала:

– Росс, прошлым вечером эта сумасбродная затея казалась мне неплохой идеей, но сейчас я начинаю сомневаться… – Он вопросительно поднял брови, но она продолжила: – Если я была на озере той ночью, то почему я ничего не помнила все эти годы?

– Не думай об этом сейчас. Если что-то вспомнишь – хорошо, если нет – все равно наша поездка не будет напрасной, мы превратим ее в отдых. Я отправил во Флитвуд-Холл слугу, который должен заказать для нас комнаты в деревенской гостинице «Колокол». Говорят, там вполне уютно, а прогулки в этих местах доставляют большое удовольствие, – заверил он Тэссу.

– Прогулки? В январе? – удивилась она.

– Если не захочешь гулять, – он улыбнулся лукаво, – мы придумаем, чем нам еще заняться.

Она улыбнулась ему в ответ, но вдруг в самом отдаленном уголке ее сознания мелькнула тревожная мысль, и улыбка исчезла.

– Я не могу перестать думать о Нэн, – прошептала Тэсса.

Росс вовсе не был человеком бесчувственным, но обстоятельства складывались так, что он не мог позволить себе расслабиться и поддаться естественному желанию обнять Тэссу и попытаться отвлечь и успокоить ее. Во Флитвуд-Холл они ведь ехали с определенной целью. Поэтому он только взял ее за руку и ободряюще сжал маленькие пальчики.

– Не думай о прошлой ночи. Вспомни о более счастливых временах. Расскажи мне о своей дружбе с Нэн Робертс и об Академии мисс Олифант, – попросил он.

Тэсса облизнула губы и кивнула. Рассеянно расчесывая пальцами мех на воротнике у горла, она начала тихим голосом:

– Ни я, ни Нэн не годились для этой школы. Все девочки, которые здесь учились, принадлежали к высшему обществу и смотрели на нас свысока. В Академию мисс Олифант отбор был очень строгий. Я не знаю, как мы с Нэн вообще там оказались.

– Ну что ж, – заметил Росс, когда она замолчала, – видимо, мисс Олифант придерживалась прогрессивных взглядов и не признавала классовых различий.

– Возможно, но мы с Нэн понятия об этом не имели. Зато мы прекрасно знали, что среди этих девиц мы смотримся бедными родственницами. Наверное, Нэн была очень умной девочкой, потому что она получала стипендию, а за меня, конечно, платил дедушка, хотя в то время я совершенно не думала об этом. – Она улыбнулась, словно вспомнив что-то. – Мы с Нэн и правда вели себя отвратительно. Мы вечно проказничали, и нас, разумеется, постоянно наказывали. Помню, как однажды ночью, когда все уже заснули, мы забрались в часовню и ударили в колокол. Вся школа переполошилась. Вот была потеха! К сожалению, нас сразу же нашли и в наказание развели по разным спальням. Воспитательницам казалось, что таким образом они помешают нам общаться.

– Но вам это, конечно, не помешало! – рассмеялся Росс.

Тэсса улыбнулась.

– Боже праведный, – воскликнула она, – разумеется, нет! Мы придумали тайный шифр и обменивались посланиями, которых никто прочитать не мог. Я тогда подписывалась именем Тор, а Нэн – Один. Но и об этом я уже тебе говорила…

Тэсса рассказывала ему о жизни в школе, но, несмотря на забавные описания проказ и розыгрышей, он находил их скорее трогательными, чем смешными. Нетрудно было догадаться, сколь одинокими были эти две девочки. Отверженные остальными, они искали поддержки друг у друга.

Он вспомнил Аманду Чалмерс и ее попытку опозорить и изгнать Тэссу из общества. Кровь от возмущения сразу же вскипела в жилах, и Росс решил во что бы то ни стало воспрепятствовать замыслам Аманды. Он никому не позволит снова обидеть и унизить Тэссу.

Вдруг Росс напрягся, услышав до боли знакомое, дорогое имя.

– Кассандра Мортимер? Ты сказала – Кассандра Мортимер? – поспешно уточнил он.

– Да, и знаешь, я только сейчас вспомнила о ней, – сказала Тэсса. – Она училась в старшем классе, но никогда не важничала и не задирала носа. Она была одной из немногих девушек, которые нам с Нэн нравились. К сожалению, она была значительно старше нас, поэтому мы не могли считать ее своей подругой.

Он сидел, окаменев и отвернувшись к окну, чтобы лицо не выдало его чувств. Тэсса говорила о Кассандре Мортимер. О Касси. О его жене.

Сладко зевнув, девушка вздохнула.

– Я знаю, что о мертвых не принято говорить плохо, – смущенно заметила она, – но Бэки Феллон… ну… в общем… она была неприятной девицей. Она невзлюбила Нэн и открыто смеялась над ней.

– Почему она невзлюбила твою подругу? – поинтересовался Росс.

– Нэн объясняла это тем, что Бэки тоже получала стипендию, ужасно этого стыдилась и не хотела, чтобы об этом стало известно. Кажется, их семьи были знакомы, но я не уверена. Как бы то ни было… – Последовал еще один длинный зевок.

Немного погодя Росс заставил ее возобновить рассказ:

– Ты говорила, что Бэки тоже получала стипендию, но не хотела, чтобы об этом узнали…

– Так говорила Нэн. Как бы то ни было, Бэки всем рассказывала, что она – наследница огромного состояния, а ее семья связана родственными узами с герцогами Нортумберлендскими. Однажды Нэн сказала Бэки прямо в глаза, что она врет. – Тэсса снова зевнула и доверчиво положила Россу голову на плечо. – Бэки всегда ябедничала на нас с Нэн. Примерно так: «Нэн и Тэсса опять выходили без шляпок…» Из-за Бэки Феллон нас вечно наказывали. Но Бэки тоже не была святой… – Голос Тэссы стих, и глаза у нее закрылись.

Росс потряс ее за плечо, спрашивая:

– Что ты имела в виду, Тэсса, говоря, что Бэки не была святой? Говори же…

– Я так сказала? – Она провела рукой по лицу. – Нэн говорила, что, если бы наши учителя узнали, что задумала Бэки, ее бы исключили из школы. – Поняв, что она сказала что-то важное, Тэсса вдруг оживилась. – Я совсем про это забыла, – проговорила она, сама себе удивляясь.

– Когда Нэн сказала это? – спросил Росс, напряженно всматриваясь в лицо девушки.

– Я… я… не помню, – упавшим голосом призналась она.

Он старался унять нарастающее в груди волнение. Тэсса кое-что вспомнила. Возможно, на месте к ней вернется память, особенно если они с Десмондом умело подтолкнут ее. У них появится реальный шанс распутать это дело, слабенький, правда, но все же шанс.

Джулиан и Салли не одобрили бы эту затею, поэтому он не сказал им, что везет Тэссу во Флитвуд-Холл. А вот Десмонд был, как и Росс, одержим желанием предать суду и наказать злобное чудовище, отнявшее жизнь у молодых женщин, бывших воспитанниц Академии мисс Олифант. Они обязаны были сделать это, ибо в противном случае над Тэссой нависала смертельная угроза.

Он посмотрел на нее, спящую рядом на сиденье, сжал руку в кулак и непроизвольно погрозил невидимому убийце.

* * *

Тэсса так и не проснулась, когда они в сумерках прибыли в гостиницу «Колокол». Он взял ее на руки и понес по лестнице наверх, в их комнаты. По пути она что-то пробормотала в слабой попытке протеста, но, едва он положил ее на кровать, Тэсса снова глубоко заснула. Росс развязал ее шляпку, расстегнул, снял и бросил на кресло ее пальто. Улыбаясь и качая головой, он стащил с нее полусапожки и унес их в прихожую. На Тэссе был короткий шерстяной жакет, который Росс тоже расстегнул и осторожно снял, любуясь при этом ее прекрасной обнаженной грудью. Не удержавшись, он легонько прикоснулся к ней, ощущая под пальцами тепло и мягкость атласной кожи.

Тэсса дышала глубоко и ровно, но знакомый приступ страха внезапно захлестнул Росса холодной волной. Жизнь была так хрупка, а Тэсса так часто подвергала себя бессмысленному риску. Прошлой ночью он пережил из-за нее сущий ад. Она обманывала его, таилась от него, лгала ему и едва не попала прямо в лапы убийцы. А позже, когда она наконец уснула, он метался по дому, от бессилия и тревоги за ее жизнь не находя себе места. Думая о жуткой участи Нэн Робертс, он не мог сомкнуть глаз. Он все еще видел ее мертвое тело, скорченное на грязном полу прачечной, и в его воображении возникал образ Тэссы, которая могла в ту же ночь разделить судьбу подруги.

И он был готов ценой собственной жизни защищать Тэссу.

Росс заметил, что у него дрожат руки. Резко поднявшись, он сбросил пальто, снял шейный платок и подошел к умывальнику. Вода была холодной, именно такой, какая была ему нужна. Наклонившись над тазом, он вылил себе на голову целый кувшин, отряхнул с волос крупные капли и вытерся полотенцем.

Ледяной душ мало помог. Росс отшвырнул полотенце и бросил взгляд на кровать. Тэсса казалась ему такой маленькой и беззащитной. Ярость уступила место чувству беспомощности. Мужчина не должен испытывать такого чувства. Он должен быть уверен, что сможет защитить любимую женщину. Но жизнь преподала ему жестокий урок, и теперь Росс просто боялся за Тэссу.

Он вернулся к кровати и присел на краешек постели. Вдыхая запах духов Тэссы, он в то же время слушал, как ровно она дышит, и наблюдал, как на ее шее медленно бьется голубая жилка. Она понятия не имела, какие переживания доставил ему этот ее безрассудный, опрометчивый шаг. Он хотел внушить, вдолбить ей в голову понятие об ответственности, он хотел, чтобы она накрепко усвоила, что без вреда для себя не может не считаться с его желаниями.

Пальцы его коснулись золотисто-огненных прядей ее волос и трепетно погладили их.

Тэсса проснулась. Ресницы вздрогнули, глаза раскрылись, и она посмотрела на него. Лицо Росса было бледным, в серых глазах притаилось страдание.

– Росс, что с тобой? – встревожилась Тэсса.

Когда он запустил пальцы в ее волосы и приподнял ее голову для поцелуя, на мгновение ее охватила паника. Она попыталась отстранить его рукой, и тогда под ладонью ощутила, как гулко стучит его сердце. Тело Росса сотрясала дрожь. Его поцелуй имел горький вкус безнадежного отчаяния, и еще в нем чувствовалось что-то грубое и примитивное. Он был сам не свой. Что-то явно было не так.

Желание любить ожило в Тэссе. Она нужна ему, ему нужно ее тело. Она сразу поняла это. Без раздумий она бросилась к нему в объятия. Руки ее, не переставая, гладили его спину, плечи, волосы, укрощая демонов, которые им овладели.

Он ответил ей неистовым поцелуем и рывком подмял под себя, навалившись на нее всем телом. Он не просил ее ни о чем, он брал то, что принадлежало ему. Об этом сказали Тэссе его поцелуи. Он был ее мужем и требовал от нее покорности.

Застонав, он поднял голову.

– Это не так просто, как тебе кажется! – в бессильной ярости воскликнул он.

– Я знаю, знаю. – Переполненная любовью, она потянула его к себе, но он не повиновался.

– Я готов сделать все, чтобы ты была в безопасности, даже если мне придется заставить тебя бояться меня, Тэсса, – мрачно заявил он.

В ответ она крепко поцеловала его в губы.

– Так заставь меня бояться, – прошептала она, проникая языком к нему в рот.

Он грубо смял ее губы неистовым поцелуем, сжал тело в своих сильных объятиях, показывая, как легко он может покорить ее.

Она соблазняла его восхитительными ласками и нежными словами, которые он впервые слышал от нее.

– Я люблю тебя, люблю тебя, люблю! – выкрикивала она, не в силах остановиться.

– Тэсса… – прошептал Росс.

– Молчи, – приказала она.

Извиваясь, она стягивала юбки, обнажая для него свое тело.

– О нет! – Он тряс головой, возражая и пытаясь рассеять туман, застилавший его разум. – Не так. – Он хотел, пусть и запоздало, вернуть себе самообладание, но лишь глубоко вздохнул, когда ее ловкие пальчики стали расстегивать его панталоны. – Нет! – еще раз воспротивился он. – Подожди!..

– Все будет хорошо, – успокаивающе шептала она.

Его яростный протест сменился стоном наслаждения, когда она направила его отвердевший мужской орган прямо в свое тело. Еще секунду он боролся с собой, стараясь преодолеть извечный инстинкт, но она, прильнув к нему, не позволила ему отстраниться. И со стоном он неистово овладел ею.

Обхватив его руками и ногами, она начала двигаться, а когда поцеловала его, Росс почувствовал, что она улыбается.

– Тэсса, ты – ведьма! – заключил он. – Только ведьмы бывают столь безжалостными!

А потом остались одни лишь ощущения, и наконец – сладкое, безумное освобождение.

* * *

Тэсса вошла в маленький кабинет, где им подали ужин. Этот кабинет примыкал к их спальне, но, поскольку был поздний час, Тэсса не переоделась, а лишь набросила на себя кружевной пеньюар. Росс уже ждал ее, но он был полностью одет.

Она подметила теплый огонек, сверкающий в глубине его серых глаз, и улыбнулась, но огонек неожиданно погас, и взгляд Росса утратил всякое выражение. Он встал, отодвинул для нее стул, а когда она села, вновь опустился на свое место и принялся разливать по тарелкам ароматный густой суп из дымящейся супницы. На столе уже стояло множество блюд с мясом и овощами, и у Тэссы потекли слюнки.

– Хочешь есть? – вежливо отозвался Росс.

– Прямо умираю от голода, – ответила Тэсса, нетерпеливо ерзая на стуле.

Ей было страшно неловко, и она скрывала робость, улыбаясь и громко шутя. В жизни Тэссы было лишь несколько моментов, когда она чувствовала себя столь неловко, и сейчас был как раз один из них. Когда они любили друг друга, она обнажила перед Россом не только тело, но и свое сердце, и теперь ей хотелось услышать от него те же заверения в любви, но он молчал, а она была слишком горда, чтобы просить его об этом.

Росс вел себя крайне сдержанно, натянутая улыбка кривила его губы, и странный, какой-то отрешенный взгляд его серых глаз был чужим и далеким. Пребывая в нерешительности, обиженная до глубины души тем, что он провел между ними полосу отчужденности, Тэсса взяла вилку и нож и, отодвинув тарелку с супом, принялась резать мясо.

Наполнив вином ее бокал, Росс сказал странным, бесцветным голосом:

– Оденься потеплее, нам предстоит долгая прогулка.

Тэсса подняла глаза и посмотрела ему в лицо.

– О чем ты? – удивилась она.

– Мы прогуляемся по Флитвуд-Холлу, – сказал он. – Но от дома до озера довольно далеко, и ночью будет прохладно. Оденься потеплее, – повторил он.

– Зачем нам ходить туда ночью? – забеспокоилась Тэсса.

– А почему бы и нет? – равнодушно бросил Росс.

– Потому что… Потому что… уже темно, – вяло возразила она.

– Мы возьмем фонарь. Не беспокойся, Тэсса, мы не заблудимся, – сказал он, не обращая внимания на ее настроение.

– Но уже слишком поздно, – противилась она, все еще надеясь отговорить его.

– Не позднее, чем в ту ночь, когда утонула Бэки Феллон, – заметил Росс.

– Я думала, что мы пойдем туда утром, – сказала она, стараясь сохранить остатки самообладания и не поддаться панике. Она медленно отложила в сторону вилку и нож. – Мы больше увидим при свете дня.

– Да, конечно, но не в этом смысл нашей прогулки, не так ли? – Он положил себе на тарелку мясо и овощи. – Ты должна вспомнить события той ночи, и ночь тебе в этом поможет, – произнес он, не поднимая глаз на Тэссу.

Ей не нравилось выражение его лица, не нравились слова, которые он произносил ровным, бесстрастным голосом. Сердце Тэссы неистово заколотилось, знакомый комок подступил к горлу, холод сковал грудь, и она стала задыхаться. Посмотрев на свою тарелку, она поняла, что не сможет проглотить ни кусочка.

Росс наблюдал за ней прищуренными глазами, в которых Тэсса прочла холодную решимость. Она поняла, что зря возражает и пытается сопротивляться. На этот раз ей не провести его, и любая попытка улизнуть будет напрасной.

Дрожащими пальцами она подняла бокал с вином и осушила его до дна.