Ветер дул рывками, крепчая и усиливаясь. Со стороны ущелья попахивало пустынным смерчем, а под ногами хрустел крупный песок. Только трое, а где остальные? Нет остальных. Только трое. Хрустит песок, откатывается галька, а мир где-то там живет прежней жизнью. Ветер. Небо. Холмы. Горизонты. Сколько еще идти?

— Давайте отдохнем, — говорит Доктор и, осторожно согнувшись, садится на землю.

— Проклятье, — ворчит Артур. — Пустота. Осталось только табличку воткнуть с буквой Z — «zone».

Подошел Стивен и, отбросив сумку в сторону, повалился набок, прижимая горячие ладони к покрасневшим глазам. Артур стащил с плеча свою сумку и стал вытаскивать ее содержимое.

— Скоро придем? — безучастно спросил Стивен.

Артур с Доктором переглянулись. Идти было некуда. Со стороны оврага поднимался розоватый пар и ноги дребезжали от усталости, а в головах гудело от непрерывно ведущихся войн; и камни становились холоднее, и солнце зацепилось за горизонт, и ночь предъявляла свои права.

— Пожалуй, пора устраиваться на ночевку, — решил Доктор. Рассвет придаст нам ясности и понимания.

Артур рывком поднялся.

— Пойду, спущусь. Вы пока устраивайте шалаш. Внизу должен быть ручей, может наловлю рыбы.

Доктор протянул ему котелок, чтобы набрал воды для похлебки. Артур повесил его на локоть и стал спускаться. Крутой склон оврага был изрезан длинными узкими трещинами и из этих расщелин рос редкий низкий кустарник. На еще светлом небе, едва прикрытом лоскутами облаков, взошла белая луна и потихоньку начали просыпаться звезды. Внизу действительно тек ручей и Артур спустился к самому его берегу, подняв из травы рой комаров. Он достал из кармана обрывок лески с крючком, намотал на крючок красную шерстяную нитку и погрузил конец лески в воду, спугнув при этом стайку жирных мальков. Быстро темняло.

Уже почти двое суток, подумал он. Пусть трудно, но двигались, удалялись. Пусть потеряли всех в самом начале. Зато теперь мы вне досягаемости… И погони не было. Почему не было погони?.. А зачем. КОМУ ЭТО НУЖНО? Никому.

Вылупившись из водорослей, проплыла вдоль берега огромная черная рыбина и, баламутя хвостом воду, ушла в глубину. Стало много холоднее. Противоположный холм зарастал седым туманом. «О, черт!» — сказал кто-то впереди с хрипотцой. Артур вскинул голову и увидел расплывчатое белое пятно на том бережку. «Там кто-то есть, что ли. Клайа, посмотри… Клайа-а…» — белое пятно взобралось на возвышенность и растворилось в пелене тумана. Артуру вдруг продрог. Тогда он смотал нитку, бесшумно зачерпнул воды в котелок и полез назад. Нет, меня совершенно измотали, думал он. Я уже не такой, каким был в Школе Вспомогателей, жизнь-то попритерла. Надо заметить, я даже деградировал. Пока есть силы надо все менять. Пока есть силы надо прыгать. Он добрался до палатки. С подветренной стороны Доктор жег костер. Дым стелился землей, кувыркаясь в испаринах тумана, и ветер не всегда успевал раздувать его. Здесь вязкость и движение боролись друг с другом: огромный студенистый клещ, обволакивающий погруженные в ночь холмы, и рвущие потоки холодного воздуха.

— Вот вода, — подойдя, негромко сказал Артур. Потом помолчал и добавил: — Я слышал голоса.

— Чьи? — поинтересовался Стивен.

— Возможно, кто-то из местных. А может быть мы опять вышли на фермерское поселение.

— Хорошо бы, — вздохнул Доктор. Он разорвал брикет с супом и вытряс его содержимое в шипящую черную воду котелка.

Стивен что-то мрачно пробурчал.

Потом все долго молчали, глядя как взлетают горящие искорки и разрывают ткань тьмы. Космос безучастно смотрел на них миллионами светлых точек. Артур вновь, в который раз, ткнул пальцем в заветный бугорок за правым ухом — но связь по-прежнему кардинально отсутствовала. Он разозлился и заговорил:

— Послушайте, Доктор, надо что-то делать.

— Да-да, — подтвердил Стивен, — нельзя же все время идти.

— Почему нет, — тихо сказал Доктор.

— Если вы собираетесь только лишь спасать собственную шкуру, тогда мне с вами не по пути. Я лучше пойду назад и ограблю военные склады. А когда у меня будет оружие, я уж сумею что-нибудь предпринять!

Стивен встал и заходил возле костра.

— Вы не понимаете… — тихо сказал Доктор, но Стив оборвал:

— Что не понимаем! Что не понимаем! Вокруг одна печаль и с этим надо бороться. Понимаешь ли ты, что против тупости действенна только сила!

— Правда, Доктор, — обратился Артур, — тогда расскажите что у вас на уме. Нам давно уж пора устроить военный совет.

Доктор, помешивая корявой палкой варево, ответил:

— Я имел уникальную возможность кое-что разузнать о Пункте. Сам Пункт — это ни в коем случае не самостоятельное образование, а часть целого, вроде узла, от которого хотят провести подземные ветки к другим городам. Хозяйничают на Пункте ставленники Близнецов, здесь даже Национальная партия ни при чем. Стратегическая цель, по-видимому, это построить сеть городов под землей. Каждую неделю им привозят штаммы искусственных вирусов. Все узники разделены на три части: одна часть делает все строительные работы, на другой испытывают вирусы, а третью готовят к войне. Из них делают специфических солдат и, конечно же, тоже не без помощи вирусов.

Он сделал паузу.

— Вообще говоря, когда я размышлял, то пришел к выводу, что это почти необратимо. Ожидание смерти, ставшее привычкой жизни. Только внутренняя коррозия способна развалить такой строй.

— Да, — заметил Артур. — Всеобщая депрессия сейчас выливается в неконтролируемость действий, но может быть еще хуже. На американском континенте, например, — вы наверняка этого не знаете, это скрывается, — несколько лет уже, как наступила специфическая пандемия. Повальная хандра. Я там был, поэтому знаю что говорю. Люди там ничего не делают, вернее, ходят как сонные мухи, не чувствуют радости бытия, вечно разбиты, ко всему безразличны, они не могут, не хотят ничего делать и не желают жить.

Стив с интересом слушал, а Доктор снова побулькал палкой в супе и стал снимать его с огня.

— Подождите, я сейчас договорю, — поспешно сказал Артур. — Я утверждаю: эта болезнь касается всех нас. Весь мир заболеет этой болезнью, если мы не проведем профилактику — чувствуете, появляются первые тревожные симптомы? Это самый настоящий пессимизм всего человечества.

Артур замолк. Но взорвался Стивен:

— Вы тут какие-то сказочки нам рассказываете! Надо брать все в свои руки. Я считаю, люди сами должны создавать свое время, вот этими руками преобразовывать мир по собственному усмотрению. И нечего сваливать причины бед на внешние обстоятельства.

— Стив, мальчик мой, — ласково проговорил Доктор. Он достал из сумки ложки и они втроем принялись жадно хлебать горячий суп.

— Вы как хотите, но я желаю сейчас же знать наши будущие планы, ультимативно заявил Стив.

— Давайте и придумаем их вместе!

— Вот что, — сказал Артур, — надо действительно браться за дело, а дальше посмотрим. Главное — начать. Но мне представляется бессмысленной невысказанная идея Стивена о всяких там нападениях на Пункты и колонны машин с пленными. Надо придумать коррозию изнутри.

— Стать помощником Эдкенса? — ехидно заметил Стивен.

— Кстати, не смейтесь, это очень продуктивная идея. Лично я полагаю, что смогу найти в себе силы, чтобы наняться на любую работу поближе к Близнецам. Только надо иметь оч-чень хорошие тылы. А уж имея доступ к Близнецам, можно их и убрать, и заменить, и вообще что угодно.

— Ну ты загнул! Тоже мне друг! — присвистнул Стив, облизал свою ложку и отодвинулся от еды поближе к костру.

Стало совсем прохладно. Он подбросил в огонь последние заготовленные сучья.

— Втроем невыполнимо, — протянул Доктор, — надо создавать организацию.

— Каким образом?

— Хотя я с трудом представляю где мы сейчас находимся, но в предгорьях обязательно должны существовать не фермерские, а обычные поселения. Это раз. И потом, если уж проникать в Аппарат Власти, как предлагает Артур, то нужна мощная поддержка, взаимозаменяемость и прочее, и прочее. Короче, нас должно быть больше.

— Итак, ищем поселения?

— Постойте… — воскликнул Стив. — Хотя ладно. Это уже что-то.

Он вдруг погрузился в какой-то сосредоточенный транс, зашевелил губами. Все сидели и думали и так продолжалось довольно долго. Потом Доктор тихонько поднялся и котел с остатками супа вкопал в землю возле шалаша. Стив встрепенулся.

— Я тут, пока днем шли, небольшой романсик сочинил. Не хотите послушать? Только не пугайтесь моей рифмы.

— Интересно, — сказал Доктор.

Стив покраснел, но в темноте ночи этого никто не заметил и он слегка нараспев быстро прочитал:

Все это в прошлом. Прошлого нет!

Он перевел дух, усмехнулся и продолжил дальше, чуть помедленнее, потому что его слушали:

Ветер качает ветви акаций… подождите… ага:

Спустя короткую паузу он неловко проговорил: «Все». И тогда спутники стали его хвалить: «Хорошо! Неплохо! Развивай свой дар вторым Никитиным станешь!»

— Да ладно вам, — сказал Стив. — Знаю, что ужасно.

— В самом деле нормально… — перебил Доктор, но так и не смог договорить. В воздухе раздался устрашающий скрежет, разрезавший тишину, резко оборвался, и в этот момент из-за шалаша вышла женщина в бесформенном белом одеянии, медленно пошла мимо их разбитой стоянки, не отдаляясь и не приближаясь, а полы ее туники по-колдовски крылато развевались. Артур шепнул: «Ее я видел в овраге!»

— О, Боже, святой дух! Этого нам еще не хватало!

— Снежный человек тогда уж. Йетица, — предположил Артур, а Доктор привстал, прокашлялся и громко обратился к белому видению.

— Простите… миледи! Разрешите отнять у вас минутку. Мы заблудились, понимаете, не поможете сориентироваться?

Женщина, чем-то напоминавшая древнегреческую богиню, замедлила шаг, повернула к ним свой лик и отчетливо произнесла:

— Уу, нализались! Шатаются тут! Пьянь! — потом выругалась самыми страшными словами и, пронзительно вскрикнув: «Клайа!», — навечно скрылась во тьме. Беглецы потрясенно качали головами, чувствуя как нарастает неподдельное удивление. А Стив вдруг рассмеялся и за ним рассмеялись все втроем, потому что было непонятно, а непонятное во все века вызывало истерический смех.

— Девушка из ада, — трясясь, поддавал жару Артур.

Воздух вторично содрогнулся от великого скрипа и поднялся резкий ветер. Пустынный смерч, пугавший весь день стонами, наконец-то настиг их и теперь готовился обрушить всю накопленную мощь.

— Все, пошли спать, — сказал Доктор, смахнув смешную слезу с ресниц, легко затушил и разворошил угасающий костер и ринулся в отверстие шалаша. Артур нырнул вслед за ним, а сзади пыхтел и Стив. Наощупь потолкались, устроились с трудом в превеликой тесноте, а ветер крепчал и завывал снаружи, начиная катать по земле камни.

— Прижмите собой концы тканевых стен, — хмыкнул Доктор.

Ему никто не ответил. Артур молча подвигал плечом и приступил к борьбе с собой, пытаясь хоть о чем-нибудь серьезно подумать. Мешал неожиданно усилившийся зуд: сначала он раздражал и злил, но скоро организм попривык к нему и под однообразные убаюкивающие завывания ветра незаметно уснул.

* * *

— Вставайте! — растолкал Доктор Стива с Артуром.

— Что такое? — сонно пробурчал Стив.

— Выйди, да посмотри, — недовольно сказал Доктор и вылез из шалаша. Артур продрал пальцами глаза и высунул нос на свет.

Солнце стояло почти в зените.

— Засони чертовы, — ворчал Доктор, снимая разогретую пищу с крючка и ставя на большой неровный булыжник.

Наспех позавтракали, а если быть точным, то пообедали. Туман все еще не сошел и окрестности расплывались в гуще белого влажного киселя. Беглецы собрали вещи и свежо выступили в путь. День предвещал быть добрым. Когда туман все-таки раздуло, воздух зазвенел от палящих лучей дня. Говорить никому не хотелось и Артур снова, в который уже раз стал вспоминать кто он такой в этом мире и что здесь делает. Происходящее вновь казалось иррациональным. Вспоминалась Школа как сказка. Как добряк Тимоти, всегда улыбающийся, но такой… усталый, что ли, говорит: «Теперь только во Вспомогателях можно почувствовать себя человеком, почувствовать настоящую ответственность! Для этого мы вас и воспитываем — чтобы хоть в ком-то сохранить светлые человеческие чувства». И Уэсли, но он уже говорит совсем по-другому. «Если Вспомогатель ошибается по своей вине, то вы ошиблись, приняв его за Вспомогателя!» И еще, совсем старое выражение: «При катастрофе, подобной столкновению Земли с кометой, выживут только акулы и Вспомогатели». Оптимисты… Да-с, превосходные были времена! О, мы знали зачем живем, и чувствовали свою силу, верили в волшебное будущее. Это ж сколько энергии надо было затратить Учителям, чтобы долгое время поддерживать в нас эту веру. Теперь как минимум, мы должны оправдать их надежды…

Он очнулся — вдалеке впереди стоял крупный ушастый зверь, покрытый длинной серой шерстью. Люди осторожно остановились; зверь издал хриплый стон, задрал вверх узкую пасть и внезапно исчез.

— Гибрид? — немного с испугом предположил Стив.

Артур вытащил из-за головы пистолет. Убегая с Пункта, рискуя драгоценными секундами, он слазил на сторожевую вышку, на которой никого не оказалось, открыл автоматические ворота и, уже выходя, заметил на столе эту небрежно брошенную «вещицу». Вырваться тогда удалось им троим. Эти трое потом ночевали в домике фермера-отшельника и их счастье было, что тот враждовал с властями…

— Что предпримем? — спросил Артур товарищей.

— Этих зверей может быть там много.

— Деваться некуда, пошли!

Артура с оружием пустили вперед и пошли треугольником: Стив смотрел налево, Доктор направо.

— Вон там, кажется, кто-то шевелится.

Артур метнул взгляд, но ничего такого не заметил.

— И вон там, вроде, тоже. Камни дрожат, — подал голос Стив. Он оглянулся назад, тыл просматривался довольно далеко.

Постепенно они приблизились к тому месту, где, якобы, стоял зверь. Было чисто. Но зато чуть подальше впереди, еще метрах в пятидесяти, земля резко обрывалась голубым небом в пупурышках облаков.

— Норы? — спросил Стив.

Ему никто не ответил. Они прошли и эти метры до края земли и им открылась величественная картина. Плато, по которому они шли, тут круто обрывалось и переходило в мертвую долину, напоминавшую гигантскую сковороду с овражистыми краями. Огромные валуны, будто собранные со всей планеты, в беспорядке громоздились друг на друге: белые, сухие, гладкие.

— Н-да, — выдохнул Стив. — Я бы туда не полез.

— Обход, — резонно заметил Доктор, — это лишний день пути, а наши запасы еды на исходе.

— Хотел бы я гибрида вблизи разглядеть, — сказал Артур.

— А куда же, интересно, подевался наш экземплярчик. И где они живут?

— Летают, — съязвил Доктор и помахал ладошкой. — Хвостом машут, рыбой питаются, гнезда на деревьях вьют.

После краткого отдыха они по витиеватой тропке друг за другом скатились вниз, цепляясь и мараясь о глину среза. Камни начались сразу под склоном. Беглецы пошли гуськом меж шероховатых на ощупь, в полроста человека странных каких-то валунов по широким ходам, протискиваясь между ними, распутывали заскорузлый лабиринт. В конце концов — когда стало совсем невмоготу — залезли на ближайший камень и, перепрыгивая с одного на другой, пошли по их пухлым, нагретым солнечными лучами бокам.

— Доктор, а Доктор, — позвал Артур, — как вы думаете…

— Я не думаю, — крикнул тот с соседней каменной лепешки. Шипел тугой ветер. Артур ухмыльнулся.

— Нет, а если серьезно. Насколько далеко люди продвинулись в прогрессе?

— Ну, достаточно далеко… Смотря с чем сравнивать.

Артур прыгнул.

— А я думаю, что Прогресса не было. А? Движение вперед было и осталось таким же медленным, даже хаотичным, как в Средние века, как тысячи лет назад. Оглянитесь вокруг: где следы прогресса?

— О, их много! — крикнул Стив.

— Да, следов много, но не Прогресса. Человек по-прежнему не может регулировать ход жизни. История с лихвой обходится без нас.

— Безосновательные утверждения, — крикнул Стив сзади.

Артур опять прыгнул.

— Очевидно, что наступила усталость цивилизации. Мы вымрем все до единого и придут новые, или не придут. Хотя нет, такая хорошая планета!

— Место под Солнцем?

— Да, — подумав, ответил Артур. — Место под Солнцем. Только само оно умереть не имеет права. Что скворечник для скворца — птица может погибнуть, но домик останется. И его вправе занять другая птица.

— Свято место пусто не бывает, — мрачно выкрикнул Стив. — Только зря вы об этом… вслух говорите… каркаете, — исполнится, — он повел рукою. — Бог накажет.

И вдруг он остановился.

— Смотрите! Здание?!

Доктор искал глазами.

— Я ничего не вижу.

— Точно! Вон далеко сбоку, — разглядел и Артур. Блестящая, гнутая крыша переливалась на солнце всеми цветами радуги. Очерченные края деревянной черепицы с глазурью придавали особо торжественный вид. Здание выглядело воздушно и при этом не было высоким, своими двумя ярусами оно едва превозвышалось над нагромождениями камней; над карнизами по всему периметру крыши располагались фигурки зверей и людей, а по углам еще высились круглые башенки.

— Черт возьми. Если это не мираж.

И они молча изменили направление движения. По мере приближения к пагоде выступы черепиц выделялись четче, стали различаться рельефные рисунки между окон, а само здание чуточку приподнялось.

— Пагода! — ликовал Доктор. — Настоящая неразрушенная пагода. Вы представляете себе какое это счастье! Теперь-то можно говорить о возрождении.

Храм предстал во всей красе.

— Откуда он здесь взялся? — вслух спросил Артур, когда они спрыгнули на мощеную площадь перед ним. — На дне-то бывшего озера?

— Хаос и храм. По меньшей мере, это впечатляет.

Они подошли к главному входу, окруженному рядом высоких колонн. По всему потолку зажглись тусклые голубые и желтые фонарики, автоматическая дверь отворилась и впустила их внутрь.

— Он что, еще будет нас обслуживать? — спросил Стив.

— Тихо! — сказал Доктор. — Вслушайтесь!

Дверь позади них мягко закрылась и наступила абсолютная тишина. Исчезли все звуки: посвисты ветра, дыханье земли, шорох камней. Стало слышно, как бьется сердце. Тишина оглушала.

— Не верю, — вдруг громко сказал доктор. — Это мне снится. Я вижу чудесный сон.

— Кстати, а не в ловушку ли мы угодили? — так же громко предположил Стив. Это были совсем другие слова.

Тут щелкнула маленькая боковая дверца и перед беглецами предстал высокий седобородый старец в нелепой, перехлестнутой ремнем, достающей до пола белой рясе, скорее похожей на домашний халат, чем на церковное одеяние. Старец внимательно, по очереди, оглядел их и густо протянул:

— Мое приветствие добрым путникам.

— Здравствуйте, — хором ответили Артур, Доктор и Стив, а затем инициатива негласно перешла Доктору, как самому рассудительному.

— Мы приносим извинения за необъявленное вторжение, предупредительно сказал Доктор и замер, ожидая продолжения или развязки со стороны старца. Тот не замедлил это сделать.

— Что ж, я определенно могу считать вас своими гостями. Поэтому прошу… — он кивнул, приглашая через дверцу ступить в уютное его жилище, оказавшееся умелой рукой перемеблированной бывшей кельей, отчего не потерялись ни стиль, ни внутренняя композиция храма, а приобрелся изысканно колоритный облик. Старец знаком показал им сесть.

— Я нарушаю обычай, — произнес он, — предлагая гостям вначале беседу, а потом ужин.

Доктор покорно склонил голову, как бы давая согласие.

— Почтенный Гуру… или святой отец?.. Мы шли издалека и, проходя мимо, очень заинтересовались таким необычным… священным местом.

— Мм… Понимаю. Однако, добрые люди, вы ошибаетесь, принимая меня за служителя церкви. Я имею к ней не более отношения, чем любой из вас.

Доктор бросил взгляд на товарищей. Старец продолжил:

— Я ведун, волхв, жрец, пророк. И никто из них. Сам не знаю, кто я теперь. Я странствовал по миру и только здесь вот нашел пристанище и приют. Добрые жители из деревни, что на горе, иногда приносят мне пищу. А я им помогаю очиститься, — он устало поднялся, прошелся по комнатке. — Много ли таких, как я, носителей пророческого писания было до меня — неведомо. Эти священные книги мне передал отец, а ему дед. К несчастью, на мне цепь… оборвется.

Он снял с подоконника пару не очень толстых рукописных тетрадей и, раскрыв их, подал гостям.

— Вот! Вот здесь все объяснено — и зло, и путь. Перед вами я раскрою будущее, — он заметно взволновался и заторопился. — Земля будет опутана паутиной, стальной сетью когда придет последний год. И наступит большая война, война великая между двумя реками, двумя соперницами. Это будет последний бой… Не спасется и тот, кто спрячется, смерть настигнет всех от мала до велика. Вспучатся вены Земли и кожа покроется нарывами. И будет страшен и чудовищен последний миг. И когда никого не останется в живых, тогда спустятся с гор последние укрывавшиеся там люди, и будут идти по искореженным дорогам, и будут встречаться им драгоценности: одежды, и деньги, и золото, но не нужно будет им это. Они будут страшно хотеть пить, но нигде не будет воды, ибо иссушен станет сам и весь мир. И тогда миг последний, тревожный догонит и их.

Артур вежливо полистал старые, ветхие, рассыпающиеся в руках тетради. «Бог мой! — думал он, — где ж он отсиживался все это время, если его учение устарело на невообразимое количество лет! Надо же! Опутана сетью — железобетон, электрические провода, трассы и коммуникации, что ли?

Старик неожиданно встрепенулся, тряхнул бородкой и встал.

— Обещал вас накормить, — объявил он.

— С удовольствием, — ответил ему Доктор. — Мы с радостью примем ваше предложение.

Тогда старец сходил в подвал и принес банки с консервированными овощами. Артур выложил немного хлеба и стали есть. Пророк торжественно поднялся из-за стола, жуя холодный кусок печеного риса, и патетически произнес:

— Есть долг — вначале донести ту весть, которую передал отец, а затем высказывать свое мнение. Должен сказать, я разуверился в этих священных рукописях, походив по миру. В мире очень много Добра, гораздо больше чем зла и поэтому предупреждения насчет конца света некорректны и даже оскорбительны. Сама тема вызывает во мне естественное отвращение, как покушение на собственную гордость. Я хочу нести весть добра, а не зла. Мир ждет счастье. Вы согласны со мной?

Артур опередил товарищей и сказал:

— Мы вас поддерживаем, святой отец. Вы говорите очень правильные речи. Мы бы тоже хотели нести весть мира, но… — он развел руками, пока ничего не получается.

Скоро Доктор поднялся.

— Пора в путь… Святой отец, мы благодарим вас за гостеприимство, но нам надо идти. Будьте добры, скажите, в какой стороне находится деревня, о которой вы упоминали?

Артур со Стивом злобно посмотрели на Доктора, молча дожевали свои куски, но встали и даже подтвердили: «Да, надо идти. Мы попытаемся дойти до деревни засветло». Старец недовольно покачал головой, однако также встал и они вышли из храма. Он показал рукой направление.

— Да поможет вам Бог! — благословил он.

Беглецы поочередно пожали сухопарую руку старца, пожелали ему счастливо оставаться и двинулись к валунам. Красный солнечный диск палил во всю мощь. Артур оглянулся и увидел, что старец все еще стоит у двери и печально смотрит им вслед. Тогда он в последний раз помахал ему рукой и отвернулся.

— Поспешим! — крикнул Доктор, первым забираясь на крупный рыжеватый камень. Стив, пребывая в подавленном состоянии, ворчал: «Надо было остаться переночевать, какого черта мы лезем на ночь в логово гибридов». Артур внутренне соглашался с ним. Никто не решался заговорить первым, все были погружены в свои думы. Артур думал о том, что они будут делать, когда придут в деревню. Как знать кто там живет. И еще много есть таких деревень, раскиданных среди гор, о которых никто не подозревает, а они продолжают жить своей размеренной жизнью. А может быть их встретят с враждой как жителей «большого мира».

Кончилась долина и они полезли по расщелине в отвесной стене оврага, карабкаясь по сухой ползучей глине и цепляясь за режущие стебли травы. И все-таки забрались, порядочно извозившись в глиняной пыли. Они запурхались и присели отдышаться, любуясь вставшими перед ними отрогами уходящих за облака гор. Из долины им вслед неслись воющие звуки.

— Скоро придем, — подбодрил Доктор. — Цель уже видна — мне мерещатся огоньки. А ты, Артур, спрячь пистолет, нечего им размахивать. Опасности давно нет.

Артур не спрятал оружия. Он уже видел как по полю с автоматами наперевес к ним приближалась цепь из пяти человек и один из них на привязи удерживал злобную собаку. Физиономии их были до предела хмурыми и удивленными, а потом впереди всей группы выступил сильно бородатый мужчина, одетый в сшитый из лоскутов плащ, и громко спросил, обращаясь к Артуру:

— Кто вы?

— Мы бежали с концлагеря, а кто вы?

— ХУНХУЗО, — ответил человек. — Партизанская Армия спасения страны от близнецовщины.