В половине седьмого Кайл и Джоди вернулись. Девочка сразу начала делиться восторженными впечатлениями от Планетария и музея мадам Тюссо, в который они тоже умудрились сходить.

– Прости, что мы так долго, – извинился Кайл, когда ему удалось наконец вставить слово в рассказ Джоди. – Найти такси вечером так же тяжело, как и место для парковки машины. Мы могли почти весь путь до дома пройти пешком!

– Мне хотелось поехать на метро, – сказала Джоди, – но там было очень много людей. Дядя Кайл сказал, завтра мы идем в зоопарк. Ты ведь с нами, да?

– Конечно. – Шэннон решила подыграть им и изобразила восторг.

Кайл вдруг бросил на нее резкий взгляд.

– Я подумал, а не сходить ли нам сегодня вечером в какое-нибудь бистро, – предложил он.

– Что такое «бистро»? – спросила Джоди, экспериментируя с одним из откидывающихся кресел.

– Маленький ресторанчик, – объяснила ей Шэннон. – Мне все равно, куда мы пойдем есть, – добавила она, мрачно гадая, так же ли хорошо умеет готовить позвонившая женщина, как делать детей.

Кайл пожал плечами.

– Тогда я пойду и быстренько приму душ. Кстати, мне очень нравится твое платье, – добавил он мимоходом.

– Я переоделась у себя в квартире.

– Дай мне минут пятнадцать, хочу еще побриться.

– А мне не нужно умываться и снова переодеваться, хорошо? – с надеждой спросила Джоди. – Я не испачкалась.

Шэннон устроила ей беглый осмотр. Модные брюки из коричневого вельвета и гармонирующая с ними по цвету курточка, надетые на Джоди, не получили никаких замечаний от Шэннон. Личико тоже выглядело чистым. Ее загар уже немного сошел, заметила Шэннон, хотя вряд ли он исчезнет полностью, поскольку Джоди от матери унаследовала бронзовый цвет кожи, такой же, как и у Кайла.

Кайл. Она еще и не представляла своих действий в связи с посланием от женщины, которое она обнаружила на автоответчике. Сообщение можно стереть, но нельзя уничтожить мысль о некой женщине, ждущей звонка от мужчины, являющегося отцом ребенка, которого она в себе носит. Если судить по тону сообщения, Кайл должен знать о возможной беременности, неизвестно, правда, случайной или преднамеренной. Как бы ни обстояли дела на самом деле, но, если женщина оказалась в интересном положении, Кайл должен нести ответственность за судьбу женщины и ребенка. Если принимать во внимание то, как он относится к Джоди, которая не является его собственным ребенком, этой женщине он должен оказывать не только финансовую поддержку.

Если бы Шэннон родила ему ребенка сама, когда он просил ее, или хотя бы попыталась это сделать, все могло бы быть по-другому. Только сейчас, увидев отношение Кайла к Джоди, она поняла, почему он так стремился дать ребенку полноценную семью – сам он в детстве был лишен ее, так как его родители постоянно грызлись между собой.

Джоди все еще ждала ответа на свой вопрос, осознала вдруг Шэннон.

– Тебе не нужно умываться и переодеваться.

Серые глаза задумчиво ее рассматривали.

– Если ты расстроилась из-за того, что мы хдили в Планетарий без тебя, мы можем пойти туда завтра снова все вместе. У меня нет желания идти в зоопарк. Ну... не такое уж и большое желание, во всяком случае.

Шэннон выдавила из себя улыбку.

– Спасибо, Джоди, не стоит. Я уже ходила и в Планетарий, и в зоопарк.

– Ну, тогда все в порядке. – Облегчение в голосе девочки слышалось очень отчетливо. – А я никогда не ездила в поезде под землей!

Сомнительно, чтобы она когда-либо ездила вообще в поезде, подумала Шэннон и тут же приняла решение. Если эта позвонившая женщина не станет вновь пытаться установить с Кайлом связь, она, Шэннон, не будет выяснять с ним отношения. Она должна вести себя так, словно ничего и не случилось.

Кайл появился из ванной чисто выбритым, в безукоризненном, тщательно выглаженном темно-сером костюме, под пиджак которого был надет красивый бледно-голубой свитер. Наблюдая за тем, как он проверял, на месте ли бумажник, Шэннон засомневалась в том, что когда-нибудь сможет смотреть на него без душевного трепета. И даже сейчас, услышав сообщение на автоответчике, она все еще отчаянно желала Кайла.

На какое-то мгновение его серые глаза встретились с ее глазами, темными и непроницаемыми. Шэннон первой отвела взгляд, не в силах перенести охватившее ее волнение.

– Пошли, – кратко произнесла она.

Кайл и Джоди вели в ресторанчике оживленную беседу на протяжении всего вечера. Они уже больше походили на отца с дочерью, чем на дядю с племянницей, подумала Шэннон, слушая их разговор. Она вдруг отчетливо осознала: Кайл, несмотря ни на что, не откажется от Джоди.

Нового сообщения, когда они вернулись, на автоответчике не было. Джоди спросила, можно ли ей посмотреть телевизор, перед которым они и провели следующий час. Позже Шэннон даже вспомнить не смогла, какую передачу они смотрели. Она время от времени чувствовала на себе взгляд Кайла, но стойко отказывалась даже смотреть в его направлении. Его намек, что одной особе уже пора идти в постель, вызвал у Джоди искренний протест. Она еще совсем не устала и поэтому не сможет уснуть, воскликнула девочка, но ее улыбка не произвела никакого впечатления на непреклонного дядюшку.

– Выпьешь? – спросил Кайл Шэннон после того, как смирившаяся Джоди ушла в свою спальню. Уже приготовившись отказаться, Шэннон внезапно изменила свое решение. Алкоголь, по крайней мере, притупит остроту боли.

– Я бы не отказалась от джина с лимонным соком, – ответила она.

Открыв бар, Кайл покачал головой.

– Извини, но лимонного сока у нас нет. Как насчет тоника?

– Прекрасно.

Он принес напитки и уселся на прежнее место, глядя вопросительно на Шэннон.

– Не хочешь мне сказать, что тебя раздражает?

Сейчас, когда появилась благоприятная возможность, о которой Шэннон и не мечтала, она не смогла заставить себя ею воспользоваться.

– С чего ты взял? Я вовсе не раздражена.

– Во-первых, ты за весь вечер не произнесла ни слова.

– Молчание – золото, – сделала она саркастическое замечание, давая тем самым повод для раздражительного возгласа.

– Не увиливай от прямого ответа! Ведь совершенно ясно, тебя что-то тревожит.

Бросить ему в лицо короткое обвинение, которое она уже собиралась произнести? Нет, не стоит. И она вновь ушла от ответа:

– Это бывает у нас раз в месяц. Наш крест, который женщины должны нести почти всю жизнь.

– Не буду спрашивать, как ведут себя в этом состоянии другие женщины. – Он сделал паузу. Его глаза, блуждая по изгибам ее стройного тела, приобрели серебристый блеск. – Я знаю очень хороший способ уменьшить напряжение.

Сейчас он, наоборот, только усиливал ее напряжение. Шэннон решила в ответ промолчать, но не удержалась и повторила с холодной настойчивостью:

– Говорю же – у меня самый дурной период, который случается раз в месяц.

Смуглый и полный жизни, Кайл вносил смятение в ее душу, он ее опустошал. Шэннон провела кончиком языка по пересохшим губам, пытаясь быть реалисткой. Она не откажется от их брака, пока Джоди является его частью. Она сама сделала выбор и считает его правильным. Либо она живет в браке как монахиня, либо берет от жизни все.

– Разве не ты говорил, что человека судят не по его словам, а по делам? – хриплым голосом спросила Шэннон.

Его властный рот искривился в улыбке.

– Да, это так.

Значит, он не собирается на этот раз ни в чем признаваться, сделала вывод Шэннон. Ей захотелось послать его куда подальше, но вместо этого она молча встала и направилась к нему. Кайл не сдвинулся с места, когда Шэннон преодолела по ковру несколько шагов, которые их разделяли, положила свои руки на спинку стула, на котором он сидел, и прикоснулась губами к его губам. Затем почувствовала его руки на своих бедрах. Эти руки тянули ее вниз, в его объятья...

Что бы он ни сделал, как бы он к ней на самом деле ни относился, она любила этого мужчину. Она не сдастся и будет бороться за него до последнего вздоха! Постепенно все мысли улетучивались от прикосновений Кайла, и Шэннон последовала за ним в страну страстного забвения.

* * *

Джоди пришла в полный восторг от метро, пылая желанием провести там целый день, если бы не зоопарк. Утомленность от бурно проведенного дня в метро исчезла, когда Джоди оказалась у вольеров и клеток. Она просто любовалась животными и птицами, хотела знать все о тех видах, которые произвели на нее особое впечатление, приставая с вопросами к смотрителям зоопарка.

– Я чувствую, что наша воспитательная работа сведется к тому, чтобы только поспевать за ней, когда она разойдется, – заметил Кайл, с удовольствием наблюдая за ее живым маленьким личиком, пока она подвергала испытанию очередного служителя зоопарка. – Как-то утром я обнаружил ее в своем кабинете рассматривающей энциклопедию «Британника» от А до БИБ. Завтра в Тонбридже мы присмотрим для нее детскую энциклопедию, ей пригодится для школы.

– Значит, мы едем сегодня вечером? – спросила Шэннон через минуту.

– Не обязательно. Можно уехать утром после завтрака.

– Мне кажется, будет лучше, если мы отправимся вечером, – сказала она. – В противном случае в Тонбридж мы поедем на двух машинах. Я загрузила своей техникой и «рейнджровер» тоже.

– Теперь понятно. – Голос Кайла прозвучал легко. – Хорошо, согласен. Сейчас позвоню миссис Паркин и попрошу ее оставить для нас что-нибудь к ужину.

– Позволь мне самой, – быстро предложила Шэннон, когда он извлек из кармана своего пиджака маленький сотовый телефон. Она вспомнила, как в сообщении с автоответчика упоминалось сначала о звонке ему домой, и опасалась, как бы миссис Паркин не обмолвилась о звонке. – А ты пока пойди и спаси от Джоди этого смотрителя.

Она направилась к ближайшей скамейке, набирая номер. Шэннон чувствовала себя полной лицемеркой, наблюдая, как Кайл присоединился к Джоди, которая стояла у вольера со слоном. Шэннон долго лежала без сна минувшей ночью, пока Кайл спал в ее объятьях. Она пыталась набраться храбрости и разбудить его, чтобы рассказать о телефонном сообщении. Если он в самое ближайшее время не перезвонит той женщине, она очевидно, снова будет пытаться связаться с ним.

Миссис Паркин ответила на звонок незамедлительно.

– Вы не против, если я схожу в деревню и куплю там несколько бифштексов и почек для пирога? – с готовностью предложила она, когда услышала от Шэннон просьбу. – Я могу их приготовить и оставить для вас. Овощи я тоже оставлю. – Она сделала паузу. – Вчера, кстати, звонили мистеру Бомонту. Надеюсь, я правильно поступила, сказав, куда он уехал? Мне показалось, звонок очень срочный.

Шэннон успокоила ее. Даже интересно, догадалась ли миссис Паркин о причине такой срочности?

– Порядок? – спросил Кайл, когда она убрала телефонную антенну. Он сильно напугал ее, так как Шэннон не видела, как Кайл и Джоди подошли.

– Да, все прекрасно. – Она силилась улыбнуться. – Вы не против бифштексов и пирога с почками?

– Отличная мысль. – Пока Кайл рассматривал ее, в его глазах появилось задумчивое выражение. – Может быть, уже достаточно, а?

Взглянув на Джоди, которая внезапно забеспокоилась из-за того, что такой замечательный день ей могут сократить, Шэннон заставила себя дать ему единственно возможный ответ.

– Конечно, нет, – весело произнесла она. – Мы еще не были в террариуме.

Около трех часов дня они наконец покинули зоопарк. В метро их поджидала обычная для вечера пятницы давка. Постигнув до конца всю систему движения еще по пути в зоопарк, Джоди безошибочно выбрала путь, когда они переходили на другую линию.

– Это легко, – заявила она, когда Шэннон призналась, что по временам метро все еще приводит ее в замешательство. – Сейчас нам нужна кольцевая линия. Вот, смотри, мы едем на восток. Нужно просто следить за указателями. – Она счастливо вздохнула. – Я люблю Лондон!

– Кажется, мы могли бы провести в городе больше, чем одни выходные, – заметил Кайл, когда они с Шэннон следовали по платформе за Джоди. – Она запланировала себе целую программу мероприятий.

Тебе есть над чем подумать и помимо осмотра достопримечательностей, размышляла Шэннон. Ее уже буквально съедала тревога по поводу телефонного сообщения, и она должна быть готова очень скоро предъявить ему обвинение.

– Когда ты планируешь вернуться к работе? – спросила она уже в поезде метро.

– В понедельник, – ответил Кайл. – Надеюсь, не возникнет никаких неожиданностей, которые смогут меня остановить.

– Ты думаешь, тебе могут помешать какие-то обстоятельства?

– Может случиться всякое. – Он быстро взглянул на нее, его темные брови нахмурились. – Кто же может знать наперед?

– Еще три остановки! – объявила Джоди, рассматривая схему метро, которая висела на противоположной стене.

– Четыре, – поправил ее Кайл, взглянув на схему.

– Я имела в виду, что после этой остановки – три, – последовало готовое возражение, когда поезд остановился на очередной станции.

Кайл усмехнулся.

– Мне следовало догадаться.

Шэннон успокоилась, решив поговорить с Кайлом позже, когда они вернутся домой. Джоди будет уже в кровати, наступит подходящее время для того, чтобы наконец разобраться с сообщением на автоответчике.

Но когда они добрались до квартиры, было уже поздно куда-либо ехать, так как нельзя было вырваться из главной городской уличной «пробки». Кайл предложил немного подождать и поехать после семи, когда волна машин слегка спадет. Джоди проголодалась, а обед переносился еще на несколько часов из-за «пробки». Шэннон решила приготовить вместо него сэндвичи. Намазывая на кухне маслом хлеб, она пыталась решить задачу, как же ей приступить к обсуждению того, что ее мучило, когда для этого настанет подходящее время. Если бы она сохранила пленку с записью вместо того, чтобы стереть сообщение, она смогла бы тогда просто включить ее Кайлу послушать. Это, конечно, самый простой выход. Но она стерла запись и могла лишь повторить ему сообщение слово в слово, так как помнила его наизусть.

Шэннон вздрогнула от неожиданности, когда зазвонил телефон. Телефонные аппараты стояли по всей квартире, а Кайл как раз сидел рядом с одним из них несколько минут назад. Ясно, что он все еще там, подумала Шэннон, когда трубку сняли на половине второго звонка. Сделав лишь секундную паузу, она, как робот, продолжала мазать кусочки хлеба маслом. Если звонила та незнакомка, то положение начинало обостряться быстрее, чем предполагалось. Легкое звяканье кухонного телефонного аппарата означало, что где-то в квартире положили на место трубку другого аппарата. После этого, казалось, прошло несколько часов, а на самом деле не больше тридцати секунд. Шэннон заставила себя быть сильной и мужественной, когда в кухню вошел Кайл.

– Ты вчера перематывала пленку на автоответчике? – спросил он каким-то странным голосом.

– Да, – ответила Шэннон.

– Зачем?

Она заставила себя повернуться, прислонившись спиной к твердому краю стола, когда встретила взгляд его серых глаз.

– Мне требовалось время, чтобы поверить в это.

Его темные брови поднялись.

– Во что именно поверить?

– Не увиливай, – сказала она довольно спокойно. – Ситуация предельно ясная. Я просто не хотела портить выходные и поэтому не стала говорить раньше, надеясь обсудить все сегодня вечером, когда Джоди отправится спать.

Кайл смотрел на нее с искренним недоумением.

– О чем ты все-таки говоришь?

– Не прикидывайся. – Она остановила его нетерпеливым жестом. – По крайней мере, окажи любезность: будь со мной честным! Едва ли это меня касается, но я не могу рисковать будущим Джоди, закрывая глаза на последствия твоих любовных похождений. Я смогу по достоинству оценить и понять тебя, если ты будешь выполнять свои обязательства там, где речь идет о ребенке. Но я совершенно не готова делить тебя с какой-то там мамашей! – Тяжело и прерывисто дыша, она остановилась, испытующим взглядом испепеляя его лицо, однако не смогла разгадать выражение его глаз.

– Думаю, тебе лучше познакомиться с ней самой, – спокойно ответил Кайл. – И чем скорее, тем лучше. Она звонила лишь несколько минут назад.

Он повернулся и вышел из кухни. Шэннон изумленно смотрела ему вслед. Неужели он способен так спокойно вести себя в сложнейшей ситуации? У нее совершенно отсутствовало желание встречаться с его женщиной. Кайл, видимо, так и не осознал, не почувствовал, что позволил себе слишком много!

Когда он вернулся с ее пальто в руках, которое она совсем недавно перестала носить, Шэннон стояла на прежнем месте.

– Твоя сумочка тебе не понадобится, – сказал он. – Мы сюда еще вернемся.

– Я с тобой не пойду, – решительно заявила Шэннон и увидела, как сжались его зубы.

– Нет, пойдешь. Джоди уже отправилась вызывать лифт.

– Ей нельзя с нами идти! – запротестовала она.

– Мы не оставим Джоди здесь одну. – Кайл протянул ей пальто. – Пошли.

Шэннон уступила. Все-таки лучше идти с ним добровольно, иначе он просто потащит ее силой. В данную минуту он способен на такой поступок более чем когда-либо.

Джоди уже вызвала лифт, который теперь стоял у них на этаже. Она переводила взгляд с одного на другого с живым любопытством, чувствуя возникшее напряжение между взрослыми.

– Куда мы поедем сейчас? – спросила она, когда они спускались на лифте.

– Повидать друга, – объяснил Кайл.

– Очень близкого друга. – Шэннон не смогла удержаться от «шпильки» в адрес Кайла, тотчас же об этом пожалев. Вовлечение Джоди во взрослые дела выглядело отвратительно.

Днем, когда из «пробки» можно было выбраться за несколько минут, он сказал, что поездку нужно отменить. Сейчас же они поехали прямо в «час пик». Кайл, правда, не показывал своего раздражения. Джоди комментировала происходящее на улице и этим как бы приглашала Шэннон отвлечься от грустных мыслей.

Они прибыли в отдаленный район города, где Шэннон раньше никогда не бывала.

Кайл, до сих пор выглядевший необыкновенно спокойным для мужчины, который собирается познакомить свою законную жену со своей любовницей, повел их к зданию, на двери которого висело несколько медных табличек с надписями, но ни одну Шэннон так и не успела прочитать.

В доме работал лифт, но Кайл выбрал лестницу, которая привела их на второй этаж, где находилась стеклянная дверь с надписью, ведущая в отделанную плюшем приемную. Совершенно во всем запутавшись, она стояла словно завороженная, пока Кайла по-дружески приветствовали. Молодая особа за письменным столом листала какую-то рукопись.

– У Анджелы в ведерке со льдом с утра приготовлено шампанское, она весь день вас ждет, – призналась женщина. – Мы все очень взволнованы. – Она улыбнулась Шэннон и Джоди. – Вы, должно быть, тоже.

– Чем взволнованы? – с интересом спросила Джоди, опередив Шэннон.

– Контрактом на постановку фильма по книге Кайла, конечно. Ты разве не рассказал им еще? – Она переключила внимание на Кайла, и выражение ее лица вдруг стало удрученным. – О, какой у меня длинный язык! Я испортила твой сюрприз!

– Ничуть, – с легкостью ответил Кайл. – Шэннон, Джоди, познакомьтесь с Джерри – сокращенно от Джеральдины. Полагаю, Анджела у себя в кабинете?

– Конечно, она там. Я сообщу ей, что вы уже здесь.

Серые глаза нашли зеленые; в них ярко горела злая насмешка.

– Ты, конечно, встречалась с моим агентом.

– Да. Раз или два. – Шэннон была готова от стыда провалиться сквозь землю. «Вот результат твоей подозрительности вкупе с не в меру пылким воображением!» – сказала она себе. Шэннон сделала слабый умоляющий жест. – Кайл, я...

– Позже. – Он указал на коридорчик, который начинался от самой приемной. – Нам сюда.

– Вы хотите, чтобы я ждала здесь? – спросила Джоди, расплываясь в улыбке в тот момент, когда Шэннон подала ей свою руку.

– Нет, пойдем с нами, надо отпраздновать подписание контракта.

Анджела Дэвис из «Дэвис и Блэкетт Энтерпрайзис» встретила их на пороге своего кабинета радостным возгласом.

– Еще раз поздравляю, Кайл! Очень рада тебя видеть, Шэннон. А это, должно быть, Джоди. О, просто поразительное сходство! – Она сделала шаг назад, приглашая всех троих войти внутрь. – Я приберегла для вас бутылку шампанского.

Шэннон наблюдала, как Кайл откупорил и разлил шампанское. Принимая же из его рук бокал, она не смогла открыто взглянуть на него. Хотя сейчас она и ошиблась, Шэннон до сих пор в нем сомневалась. Серьги – вот что не давало ей покоя. Кто их обладательница? Кому они принадлежат?

Джоди, которой налили полбокала шампанского, тотчас же его попробовала, показывая всем своим видом, что оно не произвело на нее никакого впечатления.

– Я думала, шампанское приятное на вкус, – выразила она свое недовольство. – Ведь в кино его все время пьют!

– Им привычно, – сказала ей Анджела, приятно удивляясь такой честной оценке. Она подняла свой бокал. – За удачные кассовые сборы! А теперь – к делу, – добавила она более оживленно, когда шампанское было выпито. – Давайте полюбовно оформим эту сделку!

Уличное движение, когда они покинули офис, оказалось еще оживленнее, чем прежде. Они добрались до квартиры в половине седьмого вечера.

– Думаю, нам лучше изменить планы и остаться здесь на ночь, – сказал Кайл, сбрасывая куртку из овчины. – Мы можем выехать рано утром и отогнать «рейнджровер» к дому прежде, чем поедем в Тонбридж.

– Я ничего не имею против того, чтобы подождать со школой еще несколько дней, – великодушно предложила Джоди.

Кайл улыбнулся.

– Мы со всем справимся. А как насчет того, чтобы заказать по телефону пиццу?

Джоди улыбнулась ему в ответ.

– Здорово!

– А я, пока вы будете делать заказ, пойду сварю кофе, – сказала Шэннон, отчетливо ощущая ненужность своего участия в организации ужина.

– Ты не сказала, какую пиццу хочешь, – заметила Джоди.

– О... с сыром и помидорами, пожалуйста, – назвала Шэннон первое, что пришло ей на ум. В данный момент еда вообще ее не интересовала.

Завернувшиеся по краям сэндвичи, приготовленные раньше, тоже не вызывали аппетита.

Шэннон вывалила испорченные сэндвичи в мусорное ведро и уничтожила все следы их приготовления на кухонном столе, прежде чем стала готовить кофе. Дела не могут и дальше продолжать идти в том же духе, печально признала Шэннон. Имело значение будущее, но не прошлое. Если бы у них с Кайлом родился ребенок, все подозрения ушли бы...

Кайл, как всегда, ел с аппетитом. Они с Джоди быстро справились с доставленной пиццей. Шэннон же не смогла одолеть и кусочка. Они не испытывали затруднений в общении друг с другом, подумала Шэннон, стараясь присоединиться к их оживленной беседе.

Вскоре отправленная в постель Джоди высказала слабый признак протеста. Шэннон ждала, когда Кайл начнет разговор с какого-нибудь язвительного замечания, но напрасно. Сцепив руки в замок под головой и закрыв глаза, он слушал оркестровую пьесу, которую передавали по радио.

Шэннон сама начала разговор, произнеся резким голосом:

– Мы должны поговорить, Кайл.

– О чем? – спросил он, не открывая глаз.

– Ты знаешь, о чем. Я прошу прощения за ложный вывод в отношении тебя. Мне следовало догадаться, что ты не можешь быть таким легкомысленным.

Его властный рот приоткрылся.

– Спасибо.

– Но у меня имелись и другие причины думать, что ты кем-то увлечен, – упрямо продолжала Шэннон.

Он открыл глаза.

– Например?

Когда разговор дошел до главного, ее подозрения показались ей смешными, но отступать было уже слишком поздно.

– Все началось как-то утром с телефонного звонка, – сказала она. – Кто-то явно не ожидал услышать в трубке женский голос. А потом я нашла сережки в ящике твоего письменного стола.

– И? – подтолкнул ее Кайл, когда она остановилась.

– Это все, – неохотно призналась она. – Думаю, у меня не так много фактов, чтобы продолжать, но...

– Но уже достаточно, если присоединить недоверие. – Его голос звучал спокойно. – Не могу сказать, кто звонил в тот день, и вообще отказываюсь ворошить историю с Полой, так как не хочу снова портить наши с тобой отношения. А что касается сережек... – он сделал паузу, и в его улыбке проскользнул намек на насмешку над собой, – они напоминают мне о девушке, которую я любил и которую потерял.

С упавшим сердцем Шэннон хрипло спросила:

– Кто она?

Ответа не прозвучало.

Она вцепилась руками в стул, стараясь побороть волнение. Справившись с собой, мягко сказала:

– Не уходи от ответа, чьи сережки лежат в твоем столе. Ведь они не мои.

– Они твои. – Кайл поднял руку, чтобы погладить прилипшие к ее щеке влажные от волнения волосы. В его глазах появилась нежность. – Я нашел их, когда переносил твои вещи. Ты надевала их лишь однажды, когда ходила на бал-маскарад, наряженная цыганкой-гадалкой. Помнишь?

– Смутно, – подтвердила Шэннон, испытывая радость, что наконец самое главное сомнение разрешилось. Она засмеялась. – Кажется, я довольно много выпила в тот вечер. У меня сохранились не очень ясные воспоминания о том, как ты меня, полностью одетую, поставил под душ, чтобы я протрезвела, когда мы вернулись домой. – Ее лоб наморщился, пока она пыталась вспомнить тот вечер. – Ты тогда действительно рассердился?

– Я был взбешен. Ведь я застал тебя в саду, где ты целовалась с младшим братом нашей хозяйки бала после того, как заигрывала почти с каждым присутствовавшим там мужчиной!

Воспоминания оставались смутными, но, вероятно, тот вечер уже относился ко времени, подсчитала Шэннон, когда их брак начал разваливаться.

– Я, возможно, пыталась заставить тебя ревновать, – сказала она. – Ты терял ко мне интерес. Во всяком случае, за пределами спальни.

Кайл грустно улыбнулся.

– Нисколько я не терял интереса к тебе, просто полагал, что не подходил тебе в мужья. Ты тогда не была готова к замужеству. Тебе постоянно хотелось находиться вне дома и развлекаться. Приемы, презентации, вечеринки – и так все время.

В его словах много правды, подумала Шэннон, и поэтому нет никакого смысла отрицать.

– Но я действительно любила тебя, – прошептала она, пытаясь улыбнуться.

– Слепое увлечение, страсть – так будет точнее, – сказал Кайл.

Ее чувства к нему тогда нельзя сравнить с теми, что она испытывает к нему теперь. Шэннон долго и пристально смотрела в его серые глаза, все еще сомневаясь: а не является ли любовь в этих серых глазах плодом ее собственного воображения, тем, что ей хотелось в них видеть?

– А ты пришел бы за мной, если бы не Джоди?

Кайл коснулся губами кончика ее хорошенького носика, притянув ее поближе к себе.

– Когда ты ушла, я пытался убедить себя в том, что все к лучшему, но это убеждение ни разу не помогло. Мне необходимо было вернуть тебя назад, и Джоди стала просто предлогом.

– Если бы ты действительно хотел меня вернуть, ты вряд ли бы стал ждать какого-то там повода, – хриплым от волнения голосом проговорила она.

– А ты бы вернулась ко мне, если бы не Джоди?

– Да.

Он покачал головой.

– Нет, ты бы не вернулась. И показала это, когда я предпринимал подобные попытки.

Шэннон коснулась кончиками пальцев его властных губ.

– Я боялась, что снова буду страдать. Я и сейчас боюсь. – Она заколебалась, так как ей не хотелось произносить это имя снова, хотя ей все еще нужно было обрести утраченную уверенность. – Ты когда-нибудь любил Полу?

– Нет. – Его взгляд был открытым и честным. – И я даже не спал с ней.

Сомнение в этом когда-то так глубоко и прочно укоренилось в ее душе, что теперь не удавалось вырвать его с корнем.

– Если так, то почему ты не сказал мне сразу? – хрипло спросила она.

– Я пытался, но ты не хотела слушать. – Его губы сжались. – И едва ли я могу тебя в этом винить. Думаю, мне не следовало в подобных обстоятельствах открывать свою душу.

– Но если вы не занимались сексом, то...

– Она предложила быть моим другом, и все. По крайней мере, я так тогда думал. Мне требовался собеседник, сторонний наблюдатель, кто бы объяснил мне, где я поступал с тобой неправильно. Кто в этом случае может помочь лучше, если не другая женщина?

– Ты мог бы поговорить с моей мамой.

Искорки смеха внезапно засверкали в его глазах.

– На самом деле именно твоя мать и подумала, что спасти наше с тобой положение может ребенок. Я, вероятно, дал бы тебе еще год сроку или около того, прежде чем самому начинать разговоры о детях.

Шэннон улыбнулась.

– Надо очень доверять маме, чтобы решиться на подобное. Ее самая большая печаль в том, что после меня она так и не заимела детей. – Шэннон на какой-то момент замолчала, изучая его красивые черты лица и стараясь избавиться от остатков сомнений и подозрений. – Ты, должно быть, дал Поле какой-то повод претендовать на тебя, раз ей удалось нас разлучить.

– Уверяю тебя, никакого физического влечения к ней я не испытывал. Я так сильно влюблен в свою прекрасную жену, что даже и не думаю ни с кем заигрывать. – Кайл взял ее лицо в свои ладони; его лицо светилось нежностью. – Я люблю тебя и буду любить всегда. Эти последние полтора года стали для меня настоящим адом. Если бы ты знала, как тяжело я переживал разлуку с тобой и; как страдал от необходимости держаться от тебя вдалеке.

– А почему ты отдалился от меня? – прошептала она.

– Думал, что для тебя так будет лучше. А потом, когда неожиданно возникли затруднения с Джоди, я понял, что именно сейчас есть шанс вернуть тебя. Один из самых ужасных моментов в моей жизни наступил, когда я услышал о Крейге.

– Я нечестно поступила с ним, – призналась Шэннон. – В глубине души я всегда знала, что не любила его такой любовью, которой он достоин, а использовала в качестве заслонки от тебя, чтобы ты снова не разбудил мои чувства к тебе. Надеюсь, он найдет себе женщину, которая по-настоящему будет его любить.

– Думаю, поклонницы Крейга будут выстраиваться в очередь, когда откроется, что он снова свободен, – последовал сказанный сухим тоном ответ с неожиданной натянутой улыбкой.

– Ты, кажется, ревнуешь! – сделала попытку подразнить его Шэннон.

– Именно так. Я не собираюсь делиться ни с кем. – Он посерьезнел. – Я люблю тебя, Шэннон. Ты нужна мне. И это не только ради Джоди, поверь. Я хочу провести с тобой всю жизнь и создать с тобой семью.

– Даже зная, что я не умею готовить? – тихо произнесла она.

– В жизни есть более важные вещи, чем умение готовить.

И таких важных вещей – великое множество, подумала Шэннон, когда его губы нашли ее рот.

– Он только что сказал, как меня зовут! – воскликнула Джоди, с восхищенной улыбкой смотря на пускающего пузыри карапуза, сидящего на высоком стульчике. – Ты очень смышленый маленький мальчик, Дэниел Бомонт!

– Он берет пример со своей старшей сестры, – заметил Кайл, намазывая маслом еще один тост. – Хотя, если в одной семье двое яйцеголовых, умных ребятишек, с ними довольно сложно справиться.

– У нас у обоих головы идеальной формы, спасибо, – последовал быстрый находчивый ответ.

У всех троих, подумала Шэннон, переводя нежный взгляд с мужа на дочь и сына. Было очень легко определить, кто в их семье являлся носителем более сильных и ярко выраженных генов: всего шести месяцев от роду, Дэниел как две капли воды походил на своего отца. Иногда казалось, что прошло всего лишь несколько недель, а не два года с тех пор, как они с Кайлом снова стали жить вместе – так быстро неслось время.

– Обдумываешь новый сюжет, да? – спросил Кайл с улыбкой, прервав ход ее мыслей.

– Я люблю тебя, – торжественно сообщила Шэннон и увидела, как зажглись его серые глаза.

– И я тебя, – так же торжественно ответил он.

– Если вы собрались здесь сентиментальничать, лучше мне пойти с Дэниелом на прогулку, – сказала Джоди с лукавой улыбкой. – Пойдем, мой маленький братик, – она подняла малыша со стула, – давай оставим взрослых поиграть.