И вот мрак в комнате рассеялся, и многолетнюю тишину нарушил шум шагов. Доминик стоял посередине гостиной со свечой в руке и вспоминал события того памятного дня.

Закрыв комнату, он всех своих проблем не решил. После того как отца разбил паралич, все дела по управлению имением перешли к нему. Только теперь он понял, какой ущерб их состоянию нанесла Харриет. Отец, как выяснилось, погряз в долгах. Лишь только стало известно, что Джеффри Фейн тяжело болен, начали приходить кредиторы и требовать денег. В итоге участок с плодородной землей пришлось продать. Единственными покупателями его, естественно, оказались Темплкомбы. Сэр Лоуренс был далеко — на следующий день после гибели Харриет он покинул Шер-Плейс, и никто не знал, где он находится. Так что покупкой земли Фейнов занялась его бабушка.

О тяжких четырех годах, которые за этим последовали, Доминик старался не вспоминать. Чтобы свести концы с концами ему пришлось трудиться в поте лица. Если бы молодой Фейн имел право выбора, он бы продал все имение и отправился на поиски Темплкомба. Но у него на руках был немощный отец, а содержать прислугу в доме он не мог. Теперь работу по дому Доминик выполнял сам. Правда, ему помогала Мэри Парр. Она ухаживала за Джеффри Фейном, всеми силами старалась создать в доме уют и с грустью в глазах наблюдала за мытарствами молодого хозяина.

Старый же Фейн мечтал об одном — отомстить сэру Лоуренсу. Он боялся, что не дождется того дня, когда восторжествует справедливость и Темплкомб будет наказан. Тот долго не появлялся в Шер-Плейс, а когда, наконец, вернулся, то стал всюду говорить, что никаких претензий Доминик к нему не имеет. Узнав об этом, молодой Фейн только усмехнулся. Он с нетерпением ждал удобного момента, чтобы ему отомстить.

Доминик из своего имения никуда не выезжал и круг общения резко сузил. Тем не менее, он знал, что большинство соседей симпатизирует не ему, а сэру Лоуренсу. В отличие от Джеффри Фейна и его сына Харриет умела расположить к себе людей. После ее табели в глазах многих, особенно тех, кто знал тяжелый характер ее мужа, она была невинной жертвой. Да, она изменила мужу, говорили они, но это грех куда меньший, чем убийство. Хотя никакого расследования ее гибели не проводилось, мало кто сомневался в том, что произошло преднамеренное убийство.

Прошло четыре года, и Джеффри Фейн, чувствуя близкий конец, торопил сына, требуя, чтобы тот немедленно вызвал на дуэль сэра Лоуренса. Доминик слушал его с каменным лицом. Перед смертью отца, стоя на коленях у постели умирающего, он поклялся, что Темплкомб будет наказан.

После того как Джеффри Фейн испустил последний вздох, Доминик прошел в свою комнату и достал из комода шпагу. Это было хорошее оружие. Клинок из прочной толедской стали и серебряный эфес. Стоило ему сжать ее в руке, как его охватило чувство радостного возбуждения. Однако, убрав шпагу в ножны, Доминик вновь сдвинул брови. Он знал, что сэр Лоуренс сейчас в Шер-Плейс, а раз так, значит, час возмездия, которого он так долго ждал, наконец-то пробил.

Доминик спустился на кухню. Мэри, склонившись над плитой, что-то готовила. Увидев его лицо, она сразу все поняла. Женщина попыталась его остановить, схватила его за руки, но Доминик отодвинул ее в сторону и вышел из дома. Оседлав единственную оставшуюся клячу, используемую им лишь для сельскохозяйственных работ, Доминик выехал на улицу.

Крестьяне, завидев его верхом на лошади и со шпагой на боку, перешептывались, удивленно поглядывая на молодого Фейна.

Подъехав к дверям Шер-Плейс, он сказал стоявшим на крыльце лакеям, что у него к их хозяину есть срочное дело. Один из слуг скрылся в доме, а остальные, словно изваяния, застыли на своем посту.

Наконец, из глубины дома раздался звук шагов. Доминик напрягся. Однако на лестнице появился совсем не тот, кого он ждал. Навстречу ему вышла одетая во все черное маленькая сгорбленная старушка. То была леди Темплкомб, бабка сэра Лоуренса. В течение сорока лет эта женщина носила траур по своему рано умершему мужу.

Она стояла, опираясь на трость, и злыми глазами смотрела на Доминика.

Сурово сдвинув брови, он снял перед дамой шляпу и отвесил ей поклон.

— Сударыня, мне нужен ваш внук, сэр Лоуренс, — сухо произнес Фейн.

— Его здесь нет.

— Нет? — удивленно переспросил он. — В таком случае, если вы позволите, я его подожду.

Леди Темплкомб смерила его холодным взглядом.

— Я догадываюсь, мистер Фейн, зачем вам нужен мой внук, — ответила она. — Но у вас к нему не должно быть никаких претензий. Он же не вам нанес оскорбление. Поэтому, если вы еще раз заявитесь к нам в дом, вы пожалеете об этом.

Она прервалась, многозначительно взглянула в сторону своих лакеев и продолжала:

— А теперь, если не хотите неприятностей, уезжайте. Мои слуги знают, что делать.

Доминик напрягся, его худое лицо побагровело, глаза засверкали. В эту минуту он был настолько разъярен, что готов был не моргнув глазом заколоть сэра Лоуренса, а его дом предать огню.

— Учитывая ваш возраст и пол, сударыня, а также видя, что ваш внук предпочитает прятаться за вашими юбками, я уеду. Но перед уходом вот что я вам скажу. Четыре года мои руки были связаны, но теперь я свободен и могу потребовать у сэра Лоуренса сатисфакции. И не важно, мадам, сколько мне потребуется ждать. Я свое намерение непременно осуществлю.

На следующий день Доминик узнал, что в тот момент, когда он приехал в Шер-Плейс, сэр Лоуренс находился дома, а на рассвете отбыл в Лондон. Фейн отправился за ним. В дорогу он взял с собой только шпагу и самое необходимое. Денег у него было мало, поскольку полностью продать свое имение ему не удалось. На плодородные участки земли покупатель нашелся, а вот приобрести дом и прилегающий к нему лес охотников не оказалось. По округе о доме Фейнов поползли разные слухи. Говорили, что каждый раз во время грозы из-за его закрытой двери доносятся удары шпаг, а за ними душераздирающий крик женщины, что по лесу вокруг дома ходит призрак миссис Фейн и требует, чтобы ее убийца был наказан.

Итак, Доминик закрыл на окнах ставни, запер в доме все двери и отправился на поиски Темплкомба. Но в Лондоне он его не нашел. Тот, узнав, что Фейн его разыскивает, тотчас перебрался во Францию. Доминик добрался до Парижа, но сэр Лоуренс к тому времени уже находился в Испании. Переезды из одной страны в другую стоили больших денег, а их у Доминика не было. Так что гоняться за Темплкомбом по Европе он перестал.

И вот прошло около десяти лет, прежде чем он вновь напал на след обидчика. Решение о долгожданной встрече с Лоуренсом необходимо было принять сегодня вечером. Фейн должен отомстить за поруганную честь отца. Но, исполнив задуманное, он тем самым принесет горе доверяющей Темплкомбу невинной девушке.

Доминик зажег свечу, подошел к стоявшему на столе портрету и смахнул с него пыль. На него глядело красивое лицо Харриет — глаза с тяжелыми веками, часто с ненавистью смотревшие на него, пухлые губы, постоянно что-то нашептывавшие отцу против него. Образ красивой женщины, запечатленный художником на холсте, не вызвал у него никаких эмоций. Харриет умерла, а вместе с ней умерла и ненависть к мачехе.

Теперь единственным, кого он ненавидел, был сэр Лоуренс. Сейчас Доминик ненавидел его еще сильнее. Могла ли жалость, которую он испытывал к Верити, заставить его отказаться от своей цели? Нет! Находясь в доме, где была разрушена его жизнь, Доминик не мог думать о милости или снисхождении.

Он отвернулся от портрета. Грянул гром, и вслед за ним раздался женский крик. Доминик вспомнил рассказы о призраке, и на лбу у него выступили капельки пота. Он понял, что крик раздался не в гостиной и что прокричали его имя. Затем в холле послышались шаги. Доминик замер. Дверь открылась, и он увидел побелевшую от страха Верити с широко распахнутыми глазами. Снова прогремел гром, на этот раз такой силы, что вздрогнули стены. От сквозняка пламя свечи задрожало.

Верити, испуганно вскрикнув, бросилась к Доминику и прижалась к его груди. Он обнял ее. От сознания того, что эта девушка невеста Темплкомба, у него больно кольнуло в сердце. Он тихо простонал и уткнулся лицом в ее растрепавшиеся волосы.

Когда раскаты грома стихли, наступила тишина. Было слышно, как по крыше дома стучит дождь. Верити тяжело вздохнула и подняла на Доминика глаза.

— Мне стало так страшно, — прошептала она. — Когда я очнулась, уже совсем стемнело. Воздух словно в склепе. Я подумала, что…

Девушка замолчала, посмотрела Доминику в глаза и покраснела. Ей показалось, что она прочла в них то, во что поверить было невозможно.

Он неожиданно разжал руки, отвернулся от нее и взглянул на портрет. Нарисованная Харриет насмешливо смотрела на него.

Верити, обхватив себя руками, стояла неподвижно и с тревогой в глазах наблюдала за Домиником. Она проследила за его взглядом, увидела портрет, а затем, оглядев гостиную, впервые заметила, какой в ней царит беспорядок: на столе — поваленные фужеры, на полу осколки, а рядом с ними — обнаженная шпага. Ее острие покрыто красновато-коричневой ржавчиной. Но ржавчина ли это?

Ощутив пронизывающий холод заброшенного дома, девушка поежилась. Здесь витал запах смерти и разрухи. Верити невольно повернула голову и снова посмотрела на портрет. Кто эта женщина? — подумала она. Почему ее портрет остался в покинутом доме?

Разглядев на раме маленькую табличку, Верити стерла с нее пыль и прочитала: «Миссис Фейн, 1687 год». Она с удивлением долго смотрела на нее, затем повернулась к стоявшему рядом Доминику. Его лицо было напряжено, в глазах застыла глубокая печаль. Казалось, на портрете он видел не только красивую женщину, а что-то еще.

Пытаясь унять в пальцах дрожь, Верити крепко сжала ладони. Она была уверена, что Доминику известна тайна этой странной комнаты.

— Доминик, чей это дом? — натянутым голосом спросила девушка.

Он медленно перевел взгляд с портрета на нее. Сейчас у него были глаза глубоко страдающего человека.

— В этом доме я появился на свет, — с горькой усмешкой ответил Фейн. — Верити, это — мой дом. Вы у меня в гостях.

Его дом! — мелькнуло в голове Верити. Мертвое, забытое всеми жилище посреди дремучего леса!

— А кто на портрете? — спросила она.

— Моя мачеха, — после долгой паузы медленно произнес Доминик. — Она умерла четырнадцать лет назад. Вернее, ее убили… В этой комнате.

— Убили? — переспросила Верити и невольно посмотрела на шпагу.

Ее охватил ужас. Так, может, это и было его тайной? — подумала девушка.

— Кто это сделал? — тихо спросила она. — Не вы, Доминик? О боже, скажите, что не вы!

Фейн покачал головой. Глаза его оставались задумчивыми.

— Нет, ее убил не я, — мрачно произнес он. — Это сделал мой отец. У нее был любовник, которого мы считали нашим хорошим другом. Я узнал об их связи и в присутствии мачехи и ее любовника рассказал об этом отцу. Отец вызвал его на дуэль. И он убил бы его, если бы Харриет не встала между ними.

Доминик прервался, провел пальцами по векам и продолжал:

— В тот вечер я и запер эту комнату. С той поры в нее никто не входил.

Верити поежилась от страха и подошла к Доминику ближе. Интересно, а почему он решился войти в нее сегодня? — подумала она. Ведь было бы лучше, если бы эта комната оставалась закрытой.

Девушка вспомнила, через какой дремучий лес они сюда пробирались, и ей стало не по себе.

— А что стало с мужчиной? — прошептала она. — Ну, с любовником вашей мачехи.

Доминик молчал, и Верити решила, что он ей так и не ответит.

— Он сбежал, — наконец произнес Фейн. — Спустя четыре года после смерти моего отца. Я пытался ему отомстить, но он постоянно ускользал от меня. И теперь… Теперь мне стало известно, что он недосягаем.

Его слова звучали в холодной тишине гостиной четко, словно клятва, и Доминику казалось, что говорит не он, а кто-то другой. Здесь, в этом доме, он должен был сказать Верити, что отказывается искать встречи с любовником своей мачехи. Ведь, убив Темплкомба, он сделает несчастной эту милую девушку.

— Вы хотите сказать, что он умер? — спросила Верити.

Ничего не ответив, Доминик взял со стола свечу и направился к двери. Девушке ничего не оставалось, как последовать за ним.

Когда они вышли в холл, он захлопнул дверь гостиной и попытался ее запереть. Однако ключ в замке не проворачивался. Сделать это ему удалось только с третьей попытки.

Они вошли в соседнюю комнату. Гроза к тому времени стихла, гром гремел где-то вдалеке, дождь прекратился. Тем не менее, в доме было холодно, как в склепе. Увидев, что Верити вновь поежилась, Фейн снял со стула ее плащ и накинул ей на плечи.

— Гроза уже почти миновала, — мягким голосом сказал он. — Скоро мы продолжим наш путь.

— Да! — воскликнула девушка. — Но ведь мы уже почти добрались. Или нет? Доминик, сколько нам осталось? Сколько времени мы еще будем вместе?

— Шер-Плейс отсюда всего в паре миль, — медленно произнес Доминик. — По другую сторону деревни.

Он твердо решил, что расстаться они должны еще до того, как подойдут к дому Темплкомбов. Но как убедить в этом Верити, не рассказав ей всей правды?

Доминик подвел девушку к камину, усадил ее на стул и, встав сзади, оперся рукой о его высокую спинку.

— Верити, вчера вечером вы сказали, что полностью мне доверяете, — тихо произнес он. — Значит ли это, что вы, не задавая мне вопросов, сделаете все, что я вам скажу?

— Что вы хотите, чтобы я сделала? — подняв на него свои печальные серые глаза, спросила она.

— Пусть в Шер-Плейс вас доставит Барнабас Пайк, — тихо произнес Доминик. — Скажите Темплкомбу, что вас похитил Нэт Трампер, но вы от него сбежали и нашли защиту у странствующих актеров. А те привезли вас в Шер. Не говорите ему обо мне. Забудьте, что я существую.

Он умолк. Верити, широко раскрыв глаза, удивленно смотрела на него.

— Я рассказал вам о том, что однажды случилось в этом доме, — продолжал Доминик. — С той поры отношение соседей к нашей семье резко переменилось. В Шере есть люди, которые меня легко узнают. Даже после десяти лет моего отсутствия. Для леди Темплкомб будет лучше, если она меня совсем забудет.

Девушка вскинула голову. Глаза ее горели, щеки покрылись румянцем.

— Вы думаете, я испугаюсь людской молвы? — гневно спросила она. — Что не оплачу вам свой долг?

— Вы ничего мне не должны, — ответил Доминик. — А если все же считаете, что это не так, то пусть платой мне послужит ваше обещание поступить так, как я сказал.

— Как же я могу вам такое обещать? — дрогнувшим голосом произнесла Верити и, опустив голову, прикрыла рукой глаза. — Я так устала, что совсем вас не понимаю. Просто не знаю, что делать.

— Поверьте мне еще раз, — мягко произнес он. — Последний. Поверьте, я знаю, что делаю. Вам лучше ничего обо мне не рассказывать.

Верити долго молчала, затем подняла на него глаза. Они были полны слез. Жалость к ней сжала его сердце, но он, хоть и с огромным трудом, все же выдержал ее взгляд.

— Хорошо, я вам обещаю, — наконец прошептала она. — Может, Бог меня и простит, но я себя — никогда.

Верити откинулась на спинку стула и закрыла глаза. На фоне темной стены четко вырисовывался профиль девушки. Доминик с щемящей тоской смотрел на ее красивую линию рта, касающиеся бледных щек черные ресницы…

«Боже, как она молода, как искренна и красива, — неожиданно подумал он. — Будет ли она счастлива с таким человеком, как Темплкомб? Ведь они настолько разные! Став женою сэра Лоуренса, эта девушка обречена всю свою жизнь страдать так же, как моя мать».

В подавленном состоянии Доминик оставил Верити и вышел на крыльцо.

После грозы на улице заметно посвежело. После затхлой атмосферы, царившей в доме, запах мокрой земли показался ему утонченным ароматом. Потухшим взглядом Доминик смотрел на заросший сорняками сад и пытался сосредоточиться. Он думал, что его ждет, а перед глазами стояло лицо Верити.

Мысль о расставании с ней бесила его. Ему было горько сознавать, что Темплкомб не сумеет защитить ее от Черной Маски. И все же Фейн не мог допустить, чтобы люди узнали об их знакомстве. Он должен покинуть Шер так же незаметно, как и приехал. Только так он поможет Верити. Когда-нибудь она узнает всю правду и поймет, на какую жертву пошел он ради нее. Но это произойдет лишь после того, как она станет миссис Темплкомб.

Женой Темплкомба! — с горечью подумал Доминик, и чувство ревности захлестнуло его. Он — негодяй, трус, прячущийся за юбку своей старой бабки, а она — почти ребенок. Ей бы встретить парня чуть постарше ее и такого же смелого и искреннего, как она сама. Ну, в крайнем случае, бедного солдата, который полюбит ее.

Фейн поднял голову и посмотрел на небо. Между тучами уже появились просветы. Под лучами пробившегося сквозь них солнца каждая капля на листьях деревьев играла словно бриллиант.

Пока Фейн стоял на крыльце и думал, время неумолимо бежало. Он понимал, что ночь в заброшенном доме Верити не выдержит. Она и так была измучена. И тут Доминик вспомнил о Мэри Парр. Со времени их последней встречи минуло десять лет. Возможно, она уже умерла. А Мэри была единственным человеком, на которого он мог положиться.

Вернувшись к Верити, Фейн рассказал ей о своих планах. Девушка подняла на него свои уставшие глаза и помотала головой.

— Доминик, боюсь, мне надо хоть немного передохнуть, — сказала она. — Идите один, а я останусь здесь. Если разыщете миссис Парр, тогда возвращайтесь за мной. Если же нет… — Девушка пожала плечами. — По крайней мере, здесь хоть есть крыша над головой.

Доминику очень не хотелось оставлять ее одну в этом страшном доме. Однако Верити так устала, что брать ее с собой было бы слишком жестоко.

Итак, пообещав как можно скорее вернуться, по заросшей травой тропинке он направился в сторону дороги. Минут через двадцать Доминик уже, спрятавшись в кустах, наблюдал за домиком, в котором десять лет назад жила Мэри Парр. Дверь дома была заперта. Пока он колебался, выходить ли ему из своего укрытия или подождать, из-за угла дома вышла старушка и, открыв дверь, вошла в нее.

На губах Фейна заиграла улыбка. Несомненно, это Мэри Парр. Доминик вышел из-за кустов, пересек сад и, подойдя к двери, тихо постучал в нее. Дверь тотчас отворилась, и на пороге появилась Мэри. Увидев высокого загорелого мужчину в поношенной одежде, она отступила на шаг назад и замерла. Она явно не признала в нем Доминика.

— Мэри, за десять лет можно сильно измениться, — тихо сказал он. — Но мы когда-то очень хорошо знали друг друга.

Доминик повернул голову, чтобы солнце осветило его лицо.

Женщина сдавленно вскрикнула, шагнула вперед и, взяв Фейна за рукав, стала всматриваться в его лицо. Он чувствовал, как дрожит ее рука.

— Доминик Фейн! — наконец чуть слышно воскликнула она. — Боже милостивый, неужели?

— Да, это я, Мэри! — широко улыбнувшись, ответил Доминик. — Дорогая моя, позвольте мне войти. Я хочу, чтобы мое возвращение осталось для других в тайне.

Она втянула его за рукав в дом, закрыла за ним дверь и опустила на окнах шторы.

Их бывшая домоправительница почти не изменилась. Правда, морщины на ее лице стали глубже, а пепельные волосы — совсем седыми. А в остальном она осталась прежней Мэри Парр — спокойной и деловитой.

Доминик вкратце описал ей цель своего приезда и предупредил, что Верити не должна знать о нем больше того, что он уже ей рассказал. Мэри слушала его не перебивая и ничему не удивляясь.

— Приведите ко мне эту бедную девушку, — сказала она. — Об остальном поговорим, когда она окажется в безопасности.

Когда Фейн вернулся к заброшенному дому, уже стемнело. Верити сидела на том же самом месте, на котором он ее оставил. Сначала ему показалось, что она спит, но потом он увидел, что глаза у нее открыты и смотрят в пустоту. На его появление девушка никак не отреагировала. Прислонившись головой к высокой спинке стула, она сидела и даже не шевелилась.

Выслушав Фейна, она встала и направилась к двери. На улице Верити подождала, пока Доминик запрет на все замки двери дома. Пока они, обходя дорогу, пробирались через лес, она не проронила ни слова. Заметив, что Верити начала спотыкаться, Фейн, невзирая на ее протесты, поднял девушку и дальше понес на руках. Так путь до домика миссис Парр будущая леди Темплкомб преодолела на руках заклятого врага своего жениха.

Мэри Парр ждала их в саду. Завидев Доминика и Верити, она поспешно распахнула перед ними дверь своего маленького домика.

Войдя в комнату, Фейн поставил девушку на ноги. Зашатавшись, она оперлась на его руку и обвела комнату глазами. Мэри Парр тем временем запирала на все замки входную дверь.

Наконец Верити перевела взгляд на Доминика.

— Да, вы были правы, когда сказали, что нас ждет тяжелый путь, — тихо, чтобы не слышала хозяйка дома, произнесла она. — Вы — странный человек, Доминик Фейн.

Их разговор прервала Мэри. Сказав, что Верити устала и ей нужно хорошенько отдохнуть, она увела ее в спальню. Оставшись один, Доминик еще долго пытался понять, что имела в виду Верити, когда назвала его странным.

В доме он оставался недолго. После ужина отправился в Кловертон искать актеров и вернулся лишь на следующее утро. Он договорился с Барнабасом Пайком, что тот подменит его. Встречу назначили в условном месте — на дороге между городом и Шер-Плейс. Никто не должен был знать, что мисс Холланд появилась со стороны деревни.

Верити к приходу Доминика уже встала и теперь тихо сидела на маленькой кухоньке. Мэри Парр готовила завтрак. Девушка была такой же бледной, как накануне. Она поздоровалась с Фейном, и он ощутил в ее голосе напряженность, но был слишком погружен в свои мысли и не придал этому никакого значения.

За завтраком никто не проронил ни слова. Верити упорно молчала, и по дороге до места встречи с Пайком произнесла всего пару общих фраз.

— Доминик, что вы собираетесь делать? — наконец спросила она. — Куда направитесь?

Не зная, что ей ответить, Фейн пожал плечами. В свое будущее он старался не заглядывать, поскольку знал, что там его ждут пустота и одиночество.

— Разве это имеет какое-то значение?

— Для меня — имеет, — укоризненно произнесла Верити и вновь замолчала. — Доминик, как зовут того человека, которого вы так долго искали? — после долгой паузы спросила она.

Вопрос застал Фейна врасплох. Он остановился и удивленно уставился на девушку. В ее глазах он прочел вызов.

— Это осталось в прошлом, лучше его забыть, — ответил Доминик. — Кто этот человек, теперь уже не имеет значения.

— А мне кажется, что имеет, — возразила Верити. — Но вам не нужно называть его имени. Это — Лоуренс Темплкомб.

Слова прозвучали не вопросом, а утверждением.

— Кто вам это сказал? — резко спросил Доминик. — Мэри?

Верити помотала головой:

— Мы не разговаривали с ней на эту тему, пока я не призналась, что мне все известно. Первые подозрения у меня возникли после того, как вы мне рассказали о том, что произошло в вашем доме четырнадцать лет назад. А потом вы так упорно настаивали, чтобы о вашей помощи никто не узнал. Когда вы ушли, я вспомнила, что в комнате под стулом валяется письмо. Я вернулась в гостиную и нашла его. Чернила от времени выцвели, края его обгрызли мыши. Но из этого клочка бумаги я поняла, что вас удерживает.

— Проклятое письмо! — с горечью воскликнул Доминик. — Совсем про него забыл! Я же хотел сохранить его в тайне от вас.

— Когда я призналась миссис Парр в своих догадках, она, не видя в том ничего дурного, подробно все мне рассказала. И только после этого все встало на свои места.

Доминик молчал, сердце его бешено колотилось.

— Сэр Лоуренс бежал из Шера, объясняя свое нежелание принять ваш вызов тем, что лично вас он не оскорблял. Теперь, вернув меня, вы можете сказать ему, что у нас была любовная связь.

В воздухе повисла гнетущая тишина. Фейн боялся встретиться с Верити взглядом и смотрел на свисавшую над ее головой ветку таволги.

— Да просит меня Всевышний, такая мысль у меня была, — наконец произнес он. — Она возникла у меня после того, как я узнал имя вашего жениха. Тогда мне казалось, что Судьба вложила мне в руки оружие возмездия. Именно поэтому я спас вас от Рыжего Нэта и доставил сюда.

— А теперь отвести меня к сэру Лоуренсу вы попросили Барнабаса, — заметила девушка. — Почему, Доминик?

Фейн, не сводя глаз с белых плодов таволги, пожал плечами.

— Наверное, потому, что наконец-то стал чуточку мудрее, — ответил он. — Зачем мстить? Разве этим я верну себе земли и обеспечу свое будущее? Или верну потерянные годы? Если бы это смогло…

Доминик едва не сказал того, чего не имел права говорить. И тут он упал перед Верити на колени, схватил ее за руки и склонил голову.

— Простите меня, — прошептал он. — Простите, если сможете.

— Простить вас? — дрогнувшим голосом переспросила она. — За что? Вы же отказались от мести, о которой мечтали долгие годы.

Девушка осторожно высвободила одну руку и положила ее на голову Фейна.

— Доминик, вот что я вам скажу, — продолжила она. — Пойдемте со мной в Шер-Плейс. Скажите сэру Лоуренсу все, что хотите, и вызовите его на дуэль. Я вам мешать не стану. Ну, что вы мне на это ответите?

Фейн резко поднял голову и впервые за все это время посмотрел ей в глаза. И в этот момент со стороны кустов раздался тихий свист, похожий на пение черного дрозда.

Доминик отпустил руку девушки и медленно поднялся с колен.

— Это Барнабас подает условный сигнал, — пояснил он и выдал короткую трель.

Через пару секунд Барнабас ответил ему тем же.

— Дорогая моя, мой ответ таков, — тихо произнес Доминик. — В Шер-Плейс вас доставит Пайк, а не я. Обиду мне нанес сэр Темплкомб, а не вы. Я не допущу, чтобы вы страдали. Так что здесь мы должны расстаться.

Он прервался, прислушался к свисту приближавшегося Барнабаса, а потом продолжил:

— Вы помолвлены с сэром Лоуренсом. С ним, я думаю, человек в черной маске вам не страшен. Запомните это. И еще запомните: что бы ни сделал мне Темплкомб, все это в далеком прошлом. Мстить я ему не буду.

— Запомнить все это и забыть Доминика Фейна, — задумчиво произнесла Верити. — Вы действительно этого хотите?

Доминик хотел сказать «да», но не смог.

— Боже мой, конечно же нет! Вспоминайте обо мне! — дрогнувшим голосом воскликнул он и, обняв Верити, страстно поцеловал ее в губы. — Теперь я отомщен.

Он выпустил девушку из своих объятий и, уронив голову на грудь, отвернулся.