После пяти тридцати начали прибывать родственники. Первым пришел дядя Фрэнк. Повесив свою потрепанную бейсбольную кепку у входа, он со смущенной улыбкой протянул Энни маленький, замотанный в желтое подарок, на упаковку которого ушло, похоже, не меньше половины рулончика скотча. Возбужденно взвизгнув, Энни обняла его за талию, вдыхая сопровождающий его запах сигарет и земли, а потом, вся сияя, взяла подарок и взволнованно его потрясла.

– Спасибо, дядя Фрэнк.

Он потрепал сзади ее шею и усмехнулся.

– Не за что, милая. – И присел, чтобы их лица оказались на одном уровне. – Хочешь открыть прямо сейчас?

Ее глаза распахнулись.

– А можно? – прошептала она.

– Конечно. Идем на заднее крыльцо, чтобы никому не мешать.

Он встал, протянул руку, и она, вложив свою маленькую ладошку в его большую ладонь, потянула его за собой через тесную гостиную к двери на задний двор, за которой они сели, склонив близко головы и соприкасаясь ногами, на бетонную ступеньку крыльца.