Я, наверное, целый час бродила по тенистым аллеям, наслаждаясь летним солнечным утром и ласковым ветерком, отчего в голове значительно прояснилось, и будущее уже не виделось в столь мрачных красках. Хотелось верить, что убийцу вскоре обнаружат, а родные спасут из этой тюрьмы, хозяин которой вызывал такие смешанные чувства, что разобраться в них было просто не под силу. Я одновременно жаждала бежать от него без оглядки и тут же мечтала вновь оказаться в его объятиях и ощутить на своей коже горячие твердые губы. Наваждение какое-то!

Кинула взгляд через плечо на свою охрану, шедшую на некотором расстоянии, внимательно оглядывавшую даже самые мельчайшие кустики, словно в них притаился преступник, желающий мне смерти, хотя там разве что котенок мог остаться незамеченным. Улыбнулась, посмотрев в их суровые грозные лица, и решительно направилась к беседке, из которой открывался потрясающий вид на пруд с кувшинками, который своей блестящей в солнечном свете гладью вызывал умиротворение и успокаивал расшатавшиеся в последнее время нервы. Радовало, что в этом месте буду надежно скрыта от посторонних любопытных глаз, так как плющ создавал живые, трепещущие на ветру, стены, оставляя свободным только проход.

Когда оказалась в тени беседки, то увидела, что в ней скрывались лавочки, заваленные множеством разноцветных подушек и низенький круглый столик, на котором стояла ваза с фруктами. С удовольствием взяла зеленое яблоко, и задумчиво покрутила его в руках. Да, как же избавиться от этих воинов, молчаливыми изваяниями застывших возле входа в мое временное укрытие? Мне ведь просто необходимо проникнуть в кабинет! Буквально через пару минут мелькнула потрясающая мысль, что моя новая комната смежная с комнатой Аллиния, и если дверь между ними не заперта, то, можно было бы попытаться ускользнуть от своих надзирателей через соседние покои. Всего то и надо, сказать им, что хочу передохнуть пару часов, наказав не будить и никого не впускать к себе. В обеденное же время шанс столкнуться с кем-то из слуг возле кабинета очень маловероятен! Радостно рассмеявшись, собралась уже идти разыскивать свои апартаменты, как раздался голос, от которого сразу пустилось вскачь сердце, выбивая сумасшедший ритм.

— Пока вы свободны. Ожидайте леди Лилианну у входа в парк.

Зачарованно наблюдала, как воины поклонились и мгновенно исчезли среди деревьев, а Аллиний не спеша вошел вглубь беседки, пронзая горячим взглядом.

— Зачем пришел? — Прошептала, так как в горле мгновенно пересохло от волнения.

— Просто увидеть тебя. Давай присядем. — Он взял мою ладонь и потянул на себя, отчего мгновенно оказалась в его объятиях. Не успела возмутиться, как мужчина подхватил на руки и, уложил на подушки, нависнув сверху.

— Отпусти немедленно! — Воскликнула, пытаясь встать, но сильная рука легла на грудь, сквозь ткань платья, обжигая кожу, а изумрудные омуты глаз вновь захватили в свой плен, лишая рассудка. На мгновение замерла, пытаясь избавиться от наваждения.

— Ни за что. — Тихо прошептал Аллиний, и тут же жадно впился в губы, одновременно врываясь в рот сводящим с ума языком, который принялся терзать и ласкать мой, отчего окончательно лишилась воли и с тихим стоном прижалась к его твердой груди, крепко обхватив за шею. Тысячи маленьких молний пробегали по телу и скручивались в тугой узел внизу живота, а когда он нежно прикусил губу, то и вовсе показалось, будто меня опалил жидкий огонь. Даже не поняла, когда он успел расстегнуть платье и высвободить грудь, да мне было уже и все равно, настолько острое желание пронзило тело, сведя сладкой судорогой самые потаенные мышцы, и уже нисколько не возражала, когда его рука начала ласково теребить сосок, заставляя стонать от наслаждения.

— Как же я хочу тебя. — Почти прорычал Аллиний в мое затуманенное страстью лицо и тут же жадно приник к груди, покрывая влажными поцелуями разгоряченную кожу. В голове не осталось ни одной связной мысли, сейчас имели значение только его губы и руки, дарившие невероятное блаженство. Я откинулась на подушки, зарывшись в его волосы пальцами и не желая, чтобы эта ласка прекратилась хоть на минуту. Куда делся стыд и скромность, сказать сложно. В его умелых руках я стала послушным инструментом, следовавшим только его воле.

Вздрогнула от неожиданности, когда он проник под юбку и ласково провел вдоль ноги.

— Все хорошо. Я больше не сделаю больно. — Прошептал он, вновь целуя уже припухшие губы. Совсем не понимала, что со мной происходит, движимая только желанием принадлежать этому странному загадочному мужчине. Поэтому, когда он дотронулся до ноющего от возбуждения бугорка, приспустив шелковое белье, сильнее развела ноги. Мир перед глазами взорвался миллионом разноцветных осколков, заставив выгнуть спину.

— Горячая моя девочка. — Шептал между поцелуями Аллиний. — Скоро ты окончательно станешь принадлежать мне.

Его пальцы творили что-то невообразимое, скользя между чувствительных складочек и заставляя уже громко кричать от дикого наслаждения, пронзающего тело. Полностью потеряв контроль, вцепилась в его плечи и уже сама страстно целовала горячие губы, посасывая и покусывая, отчего из горла мужчины вырывалось рваное дыхание, смешиваясь с моими грудными стонами. Чувствовала, как его увеличившееся в размерах естество упирается в ногу, как сердце гулко бьется о ребра под моей дрожавшей ладошкой и сквозь сладкий туман, окутывающий сознание, понимала, что он уже с трудом сдерживается, чтобы не взять меня прямо здесь, в уединении этой беседки. Когда его пальцы в очередной раз осторожно сжали пульсирующий бугорок, тело пронзила резкая судорога, вырвав из горла сдавленный крик непередаваемого блаженства. Казалось, что только что взорвалась, разлетевшись на мельчайшие невесомые осколки. Обмякнув в руках Аллиния и слыша его прерывистое дыхание, обжигающее кожу, подумала, что никогда прежде не испытывала чувств более прекрасных и волшебных, чем только что.

— Лили, девочка моя, ты восхитительна в своей страсти. — Прохрипел он, покрывая поцелуями мое лицо. — Я мечтаю о дне, когда стану обладать тобой.

Все происходящее понемногу начало доходить до разума, и напряженно замерла, задрожав от невероятного стыда. Резко оттолкнув от себя Аллиния, быстро поправила юбку и вскочила с лавочки, полными слез глазами глядя на разбросанные по беседке подушки, ставшие свидетелями того, как низко только что пала.

— Как ты мог? — Спросила дрожавшим голосом, закрыв пылающее лицо руками.

— Лили, я просто не могу сдерживаться в твоем присутствии. — Прошептал он, подойдя ближе и положив ладони на плечи. — Нас тянет друг к другу, не отрицай. Не стоит стыдиться того, как твое тело отвечает на мои ласки. Я безмерно счастлив, что смог доставить тебе наслаждение.

Слезы обожгли глаза, и беззвучно заплакала, кляня и ругая свое предательское тело, которое постоянно брало верх над разумом. Зло стряхнув его руки, с яростью посмотрела в полные щемящей нежности глаза.

— И что дальше? Думаешь, смирюсь, и безропотно буду подчиняться тебе? Стану твоей любовницей, когда проклятие спадет? Ты даже не представляешь, что сделает с тобой Сагар, когда узнает, во что ты превратил мою жизнь, и какую судьбу уготовил! И если подчинил себе мое тело, то душа и сердце никогда не станут принадлежать тебе!

Аллиний, выслушав столь пламенную речь, только гневно стиснул зубы и прорычал:

— Если думаешь, что меня заботят душа и сердце, ошибаешься! Мне и твоего совершенного тела вполне достаточно! А по поводу Сагара давай поподробнее! С чего ты взяла, что ему будет до тебя дело? Отвечай! — Прокричал он, как следует, тряхнув меня, отчего голова бессильно дернулась в сторону.

— Да он всю жизнь приходил в мои сны, которые практически не отличались от реальности! — Издевательски улыбнулась, радуясь тому, как у этого совратителя невинных душ вытягивается от шока лицо. — Был настоящим другом и помощником! И он никогда не обижал и не оскорблял! Он нежный, ласковый и заботливый, и любит меня! Слышишь, любит и не даст в обиду! Так что твоему плану не суждено сбыться!

— Любит, значит? — В бешенстве процедил мужчина, наконец, освобождая мои плечи. — Ну, это мы еще посмотрим…

С этими словами, дрожа от негодования и злости, он быстро покинул беседку, а я в полнейшем бессилии опустилась на лавочку, обхватив себя руками и борясь с наступающей истерикой. Теперь только одно может меня спасти — больше ни при каких обстоятельствах не оставаться с лордом Шандабаром наедине, иначе мое падение будет окончательным и бесповоротным! Раз оказалась такой жуткой развратницей, теряющей всякий стыд в присутствии этого мужчины, то надо бежать от него как можно быстрее! И пусть те неведомые прежде чувства были восхитительны и прекрасны, но горечь осознания, что испытала их в объятиях своего врага, разрывала сердце и заставляла испытывать к себе самое настоящее отвращение.

Уже через секунду взяла себя в руки и медленно поднялась с лавочки. Хватит упиваться жалостью! Пора действовать! Ничего страшного не случилось! Я жива и здорова и готова бороться за свое счастье, поэтому прямо сейчас начну осуществление плана по избавлению от охранников.

Решительно вышла из беседки, нисколько не удивившись тому, что воины вновь были рядом, и направилась в замок. Я прекрасно запомнила, где находилась комната Аллиния, значит и моя рядом. Вскоре уже остановилась перед дверью, из которой выходила горничная. Не поднимая глаз, она прошептала:

— Покои готовы. Я как раз собиралась идти к вам в парк, что бы сообщить об этом и сказать, что вас ждут в столовой к обеду через двадцать минут.

— Спасибо. Передай лорду, что я плохо себя чувствую, поэтому останусь у себя в комнате. — Ответила и, повернувшись к охране, добавила. — Меня не беспокоить. Буду отдыхать.

— Понятно, леди Лилианна. — Пророкотали одновременно они, и, прежде внимательно исследовав каждый уголок и проверив, не прячется ли под внушительной кроватью с нежно-голубым балдахином, расшитым серебряными звездами, преступник, заняли место возле двери.

Когда осталась в одиночестве, то выждав несколько минут, кинулась к маленькой дверце, ведущий в смежные покои. Повернув ручку, чуть было не подпрыгнула от радости, когда петли еле слышно скрипнули, и передо мной открылся проход. Осторожно выглянула в него, и, убедившись, что сиятельный хозяин отсутствует, юркнула в комнату, в которой проснулась еще утром. И прошло-то всего несколько часов, а сколько уже всего произошло! Почти подбежала к выходу и медленно отворила дверь, посмотрев в щелочку. Моя охрана важно стояла на своем посту, острым взором обводя коридор. Дождавшись, когда они отвернуться, с дико колотящимся в груди сердцем, выскользнула и, шаг за шагом, прилипнув к стене, на подкашивающихся от волнения ногах, добралась до поворота и, как только окончательно скрылась от них, выдохнула с неимоверным облегчением. Так, теперь осталось незамеченной добраться до кабинета. Провидение было сегодня милостиво, и уже через двадцать минут перебежек от одной ниши к другой, в которых удобно устроились высокие столики с расписными старинными вазами, оказалась перед ним. Оглядевшись вокруг себя и убедившись, что никого поблизости нет, быстро проникла в комнату и подбежала к столу. Бумага и письменные принадлежности продолжали лежать на своем месте, и я, дрожа от нервного напряжения, постаралась, как можно быстрее, нацарапать несколько строчек родным, в которых сообщила о своем местонахождении и просила о скорейшей помощи. Поставив подпись, чтобы они не обманулись в подлинности письма, посыпала бумагу песком и, немного выждав, свернула ее и спрятала в лифе платья. Вспотевшими, из-за страха быть обнаруженной, ладонями дотронулась до горящих щек, стараясь успокоиться. Все почти получилось! Осталось немного: пройти в крыло для слуг и поговорить с Костимиром, который уже должен был закончить обед. Только бы успеть!

Стремительно выбежав из кабинета и вновь, (о, счастье!), никого не встретив на пути, вскоре была возле кухни, из которой раздавались звонкие голоса обедавших людей. Огляделась в поисках укромного места, где бы могла притаиться в ожидании юноши. Но лучшего, чем широкий подоконник, скрытый за темно-синей шторой, так ничего и не нашла. Забравшись на него с ногами, стала наблюдать в узкую щелочку за выходом из кухни, надеясь, что Костимир не заставит себя ждать. Через двадцать, томительно — долгих, минут, растянувшихся в целую вечность, вышла Вила, а за ней следом и парень. Я осторожно выглянула из своего укрытия, неимоверно напугав этим, отчего он резко отшатнулся, и чуть было не закричал. Но, узнав меня, быстро подбежал и взволнованно зашептал:

— Леди Лилианна, слуги судачат, что это вы убили бедняжку Марлу. Но знайте, я верю, что это не вы, и всячески отстаиваю вас…

— Погоди, мой друг. — Перебила, дотронувшись до его руки, отчего молодой человек вздрогнул и шумно сглотнул. — Мне совершенно все равно, о чем сплетничают здесь слуги. Главное, что ты веришь мне.

Проникновенно взглянула в его округлившиеся глаза и продолжила:

— Прошу, помоги. Не дай погибнуть здесь! Отправь моим родным письмо!

Быстро достала из лифа платья свою надежду на спасение и попыталась сунуть в руки Костимира.

— Я… я… — Парень обреченно пытался отделаться от меня, вытаращив от страха глаза.

— Что здесь происходит? — Раздался желчный голос Вилы, отчего от неожиданности письмо выпало из задрожавших рук, а сама чуть было не свалилась с подоконника. Быстро же она забыла мой урок, вновь выпустив жало! Но не успела встать на ноги, как девушка ловко подхватила бумагу и, злобно рассмеялась:

— Я передам его Господину Аллинию! Ваша любовная переписка наверняка расстроит его и приведет в бешенство! Скоро тебя вышвырнут из хозяйских покоев, и ты вновь станешь грязной поломойкой!

Находясь в непередаваемом шоке, попыталась схватить мерзавку, но та нырнула под руку и стремительно побежала по коридору. Устраивать гонки за умалишенной служанкой было ниже моего достоинства, поэтому только устало вздохнула и облокотилась на подоконник. Аллиния после всего, что между нами было, нисколько не боялась. Пусть знает, что я не сдаюсь и предпринимаю любые возможные попытки вернуться домой. Все, что он сможет, это покричать и усилить наблюдение за моей персоной. В крайнем случае, вновь вернусь к работе! Переживу! Во всей этой ситуации жалко было дрожащего Костимира, которого невольно подставила. Наверняка, его ждет нешуточный гнев лорда Шандабара, поэтому он, до конца поняв, что ему грозит, медленно сполз по стене и нервно вздрагивал от каждого шороха, уставившись в одну точку. Хотелось придушить гадину, из-за которой провалился весь мой план, а добрый юноша мог лишиться хорошего места, и, не думая, прошипела:

— Убью, если попадется на пути!

— Не надо так говорить! — Вскинул голову Костимир, и увидела в его глазах слезы.

— Она заслужила хорошей трепки! — Яростно прокричала, присаживаясь рядом с ним и приобняв за плечи. — Не переживай, я скажу Аллинию, что ты отказал в помощи. Прости, не хотела подставить тебя.

— Это мне не поможет… — Прошелестел он посиневшими губами.

— Что здесь происходит? — Услышала голос Зарины и быстро поднялась с пола.

— Здравствуй. Пришла, чтобы увидеться с Мэг. — Нагло соврала, так как другого выхода не было. Не рассказывать же ей всю правду?

— А что за крики были, леди? И почему мой мальчик так дрожит?

— Мы с Вилой повздорили. Ничего страшного.

— Я уж задам этой девчонке, чтобы не смела в вашу сторону рта раскрывать! — В негодовании воскликнула кухарка, потрясая в воздухе внушительным кулаком. — Ишь, болтают тут всякие глупости! Знайте, леди Лилианна, я им нисколько не верю! Вы хорошая девушка, и не могли совершить убийства!

Похоже, она решила, что причиной ссоры было нелепое обвинение Вилы, настаивающей на моей причастности к смерти Марлы. Благодарно улыбнулась ей и помогла встать Костимиру, который все еще плохо держался на ногах.

— Зарина, может, ты ему чая успокоительного с мятой заваришь? — С надеждой спросила, передавая чувствительного парня в заботливые руки кухарки. — А то мне срочно нужно возвращаться!

«И морально подготовиться к очередному скандалу с деспотичным лордом» — мысленно добавила про себя.

— Конечно, конечно, идем миленький. Вот нахалка, как довела тебя! — Причитала она, уводя Костимира в сторону кухни.

А я, удрученно опустив голову, медленно побрела по коридору, проклиная Вилу, так некстати появившуюся в столь важный для меня момент. Не знаю, сколько времени шла, предаваясь горестным мыслям, и в душе оплакивая рухнувшие надежды. Опомнилась, лишь, когда замерла перед дверью в свою бывшую комнатушку. Вспомнив, что там все еще осталась сумка с дорогими сердцу мелочами из дома, решительно вошла, намереваясь забрать ее, и тут же завизжала от невыразимого ужаса. В центре комнаты в луже крови лежала Вила с исказившимся от страха лицом. Вокруг нее была начерчена пятиконечная звезда, а обнаженное тело испещрено мельчайшими порезами, в которых вновь угадывались загадочные руны. В глазах потемнело, и рухнула на пол, в панике глядя, как ручеек бурой крови течет в мою сторону и окрашивает подол платья в красный цвет.

— Да что здесь вновь произошло? — Противный голос Разана Шандабара немного привел в чувства, и ошарашенно вгляделась в его холеное лицо, стремительно побледневшее при виде трупа.

— Опять вы оказались рядом совершенно случайно? — Протянул он, обращая в мою сторону лихорадочный взгляд холодных глаз.

Только молча кивнула, не в силах выдавить из себя ни звука.

— Кто кричал? — Подошел лорд Сварр, а буквально через несколько минут подоспели слуги, находившиеся рядом. Послышались крики, визги и причитания обезумевших от страха людей. Второе убийство в замке за последние сутки! Среди челяди начала нарастать нешуточная паника, и Микаэль прикрикнул на них, пытаясь вместе с Разаном разогнать увеличивающуюся в размерах толпу. Когда у них ничего не получилось, он прошептал заклинание, и взмахнул рукой. Люди, как по команде, мгновенно успокоились и замерли на месте, раскачиваясь из стороны в сторону, напоминая оживших из сказок зомби. Но я не обращала на них внимания, так как взгляд зацепился за красные пятна на рубашке мага.

— У вас кровь на рукаве… — Тихо прошептала, чувствуя, как меня начинает сотрясать мелкая дрожь.

Лорд Сварр мигом покраснел от возмущения и выкрикнул:

— Это клюквенный соус, который подавали за обедом, леди Лилианна! А вот вам не мешало бы объяснить, как вы вновь оказались на месте преступления первой!

— Микаэль, не смей повышать на нее голос! — Прикрикнул появившийся Аллиний, мгновенно оценив ситуацию и обведя пронзительным взглядом столпившихся людей, Разана, мага, меня, задержавшись на распластанной на полу Виле, после чего продолжил. — Лилианна виновна лишь в том, что оказывается не в том месте и не в то время… И займитесь с дядей обследованием места преступления. Вдруг, убийца, упустил что-то, оставил нам зацепку. Я пришлю воинов и, когда закончите, они уберут тело. Только после этого снимешь заклятие со слуг. Вернусь, как только провожу Лили в ее комнату.

Он пристально посмотрел на меня и, встретив полный сдерживаемой ярости взгляд, вжалась в стену, задрожав еще сильнее.

— Думаю, за час вы уже управитесь?

— Несомненно. — Протянул Разан, потирая руки и проходя в комнату.

— Тогда вновь соберемся в кабинете через два часа. — С этими словами меня вновь подхватили на руки и понесли прочь от ужасного места.

Прижавшись к его груди, всю дорогу тихо плакала, вспоминая девушку, которая еще недавно наслаждалась жизнью, не представляя, что ей судьба уготовила чудовищную смерть от рук безумного человека, чьи цели пока никому не ясны. Да, может, и не было никаких целей, и он убивал просто так, из удовольствия?

Ни слова не говоря, Аллиний принес меня в комнату, бережно уложил на кровать, и так же молча запер смежную дверь, спрятав ключ в карман. Только после этого повернулся и, уперев руки в бока, гневно процедил:

— И что ты делала в крыле для слуг, Лилианна?

На мгновение прикрыла глаза, решая, говорить правду или же соврать, но пересилило первое и, вытерев с бледных щек соленые слезы, твердо встретила его холодный взгляд, замораживающий, казалось саму душу. Мне нечего бояться, я же знаю, что невиновна! Хотя, если быть честной перед собой, следовало признать, что все обстоятельства складывались против меня…