Когда осторожно вошла в комнату к Сагару, отправив Мэг спать и клятвенно, в сотый раз, заверив ее, что со мной все в порядке, то на мгновение застыла на пороге, так как просто не смогла оторвать взгляда от окровавленной рубашки, выглядевшей очень зловеще в свете нескольких свечей. Серый цвет лица, хриплое, затрудненное дыхание и безвольно обмякшее тело против воли наводили на мысль, что он доживает последние минуты. Возле него уже суетился лекарь, невысокий худосочный человек с пышными усами и всклокоченными волосами, доставая из своего саквояжа бесчисленные склянки с мазями, бутылочки с разноцветными жидкостями и порошками. Рядом, печально опустив головы, и жалобно всхлипывая, стояли две служанки, уже успевшие принести воды, чистых полотенец и простыней. Валенсий стоял у окна, сложив за спиной руки и ожидая распоряжений.

— Давай, помоги мне снять с него рубашку! — Воскликнул лекарь, засучивая рукава и одновременно обращаясь к слуге. Общими усилиями Сагар скоро был обнажен до пояса. Когда увидела беспрестанно кровоточащую рану в груди, от ужаса закрыла рот рукой, чтобы не закричать во всю силу легких. Несколько глубоких вдохов позволили быстро взять себя в руки, и на негнущихся от страха ногах тихо подошла ближе.

— Чем я могу помочь? — Спросила мужчину, в то время как он обильно смачивал кусок сложенного в несколько раз льняного полотна какой-то маслянистой жидкостью. Он быстро окинул мое бледное лицо проницательным взглядом и указал на кресло.

— Тем, что сами в обморок не упадете! — Изрек он и подозвал одну из служанок. — Ну-ка, быстро, обмой грудь. Только рану не задень!

Я устроилась на самом краешке кресла, пытаясь не упустить из вида ни одного действия лекаря.

— У него есть шанс? — Прошептала так тихо, что сама себя еле расслышала.

— Шанса нет только у покойников, леди. — Холодно улыбнулся он и начал вдевать в толстую длинную иглу пеньковую нить. — Лезвие пробило грудную клетку и, похоже, задела одну из артерий. Поэтому у графа большая кровопотеря. Все сейчас зависит от того, смогу ли остановить кровь.

— Я все, Господин лекарь. — Произнесла служанка, закончив свою работу и теребя дрожащей рукой окровавленную тряпку.

Тогда мужчина, прежде обтерев руки жидкостью из одного из пузырьков, быстро склонился над Сагаром.

— Давай, свети мне. — Приказал он Валенсию и, вознеся короткую молитву, принялся зашивать рану.

Все то долгое, томительно тянущееся время, что он кропотливо, стежок за стежком сшивал края, я, закрыв глаза, взывала к Господу, умоляя сохранить жизнь своему другу.

— Еще света! — Воскликнул лекарь, даже не глядя в сторону застывших и растерявшихся служанок.

— Что стоите! Несите еще свечей! — Прикрикнула на них, и девушки, чуть не сбивая друг друга с ног, выбежали из комнаты.

— Если вас не затруднит, вытрете мне, пожалуйста, со лба пот, леди. — Попросил мужчина и я, схватив один из полотенец, бросилась к нему.

— Глубокая рана. — Покачал он головой и тяжело вздохнул. — Но повезло, что артерия всего лишь надрезана. Если он переживет ночь, и если после всего этого рана не загноится, то возможен благоприятный исход.

— Как много если. — Сказала скорее самой себе и незаметно смахнула выступившие слезы. В это время вернулись запыхавшиеся служанки во главе с леди Анабеллой. Женщина, не глядя в мою сторону, быстро зажгла свечи и встала рядом с Валенсием, усилив освещение, и лекарь вновь приступил к своей тяжелой работе. Вскоре он разогнулся и быстро приложил к груди Сагара смоченную в масле ткань, после чего с моей помощью перетянул рану длинным широким полотном и измерил пульс. Служанки же убрали окровавленные простыни и белье и подстелили свежие.

— Я сделал сейчас все, что было в моих силах. — Сказал он, без сил опускаясь на стул возле кровати.

С замирающим от страха сердцем посмотрела в лицо своего любимого друга, которое уже приобрело серый, землистый оттенок. Грудь редко и тяжело вздымалась, словно каждый вдох давался с неимоверным трудом и отзывался болью.

— Спасибо, Лимерсий. — Печально ответила Анабелла, опуская уставшую, дрожавшую от напряжения руку. — Будем надеяться, что отец выживет.

— Молитесь. — Ответил он и поднялся. — Будем ждать утра.

— Я распорядилась насчет соседних покоев. — Сказала женщина, стараясь не смотреть в мою сторону. — Вы можете идти отдыхать. Я подежурю возле него и если что, сразу позову вас.

— Спасибо, леди Анабелла. Я подойду через два часа. — Поклонился лекарь и покинул комнату.

— Принесите чая. — Велела она служанкам и, как только они исчезли за дверью, обернулась ко мне. — Я думаю, нам надо поговорить.

— Вы считаете, сейчас это уместно?

— Что ж, как знаешь. — Пожала она плечами и устроилась на стуле возле кровати, а я села в кресло. Валенсий в это время расправил подушки вокруг Сагара и укрыл его до пояса одеялом. После чего, поклонившись, оставил нас одних. От напряженного молчания, продлившегося ни одну минуту, даже зазвенело в голове. Первой не выдержала леди Анабелла и тихо произнесла.

— Я знаю, что ты отправила письмо родным. Надеюсь, они скоро явятся за тобой и наша семья никогда больше не услышит даже упоминания твоего имени.

Потрясенно посмотрела на нее, удивляясь тому, как многолетняя ненависть к моему роду затмила ее разум. Словно, она до сих пор считала именно меня виновной во всем, что здесь произошло.

— Знаете, искренне мечтаю о том же. — Ответила, холодно улыбнувшись.

— Что ж, хоть в этом наши взгляды сходятся. Однако предупреждаю. — Леди Анабелла пронзила меня яростным взором и, стиснув кулаки прошипела. — Не вздумай отобрать у меня еще и сына, иначе пожалеешь! Я сегодня уже поняла, что он неравнодушен к тебе. Но ваш проклятый род и так лишил меня отца, нормальной семьи и мужа, разрушил жизнь брата, поэтому сделаю все, что в моих силах, но никогда не позволю Алу связать свою судьбу с тобой!

— Знаете, это я ни за что не свяжу свою судьбу с вашей семьей! — Воскликнула, подскакивая с кресла, так как этот разговор вызывал все большее негодование. После того, как эта змея узнала о том, что ее ненормальный брат, чуть было, не убил меня, она еще смеет в чем-то обвинять меня! Хоть бы постыдилась немного! Я и так пережила сегодня слишком много потрясений, чтобы выяснять еще и с ней отношения! Действительно, эта женщина думает лишь о себе и своем благополучии! Только то, что не могла оставить Сагара, в надежде, что он придет в себя, не позволило сейчас же покинуть комнату. Поэтому молча стиснула зубы и отвернулась к окну, глядя, как во дворе пляшут многочисленные факелы в руках суетящихся слуг. Похоже, сегодня ночью спать никто не будет, так как невероятные события подняли на ноги практически весь персонал. Показалось, что среди людей мелькнула мощная фигура Аллиния, отчего сразу сердце наполнилось горечью и пустилось в пляс. Наверняка, он сейчас организует утреннее ритуальное сожжение дяди, ведь магов не хоронят, как обычных людей и над их телами не читают молитв, словно они, сколько бы добрых дел ни сделали, по мнению церкви, были недостойны божьей милости. Так и Разан будет предан завтра огню на семейном кладбище за пределами крепости и его прах развеет ветер по всей земле. Хотя, как по мне, он и этого даже не заслужил. За все то зло, что принес в семьи убитых девушек, он должен просто гнить в каком-нибудь овраге, словно животное!

Я не собиралась присутствовать на этом мероприятии, так как даже один вид этого, пусть и мертвого мага, вызывал дикий, неконтролируемый ужас. Лучше проведу время возле Сагара или немного отдохну, ведь ночь, похоже, предстоит бессонная.

Прервав поток мыслей, в комнату вошли девушки с подносом и расставили на столике чайный сервиз, варенье, молоко и пышные булочки. Есть в компании леди Анабеллы совсем не хотелось, тем более от одного ее неприязненного взгляда, ком вставал в горле. Поэтому, быстро выпив пустого чая, подошла к Сагару и осторожно сжала его холодную руку.

— Только не умирай. — Прошептала. — Ты так мне нужен.

Через два долгих часа, которые мы провели в ледяном молчании, пришел лекарь. Он потрогал лоб, довольно покачав головой, так как жара пока что не было, измерил пульс и проверил промокшую от крови повязку.

— Пока все хорошо. Следите, чтобы не началась лихорадка. Как только почувствуете признаки нарастающего жара, немедленно вызывайте. Если же все будет по-прежнему, приду на рассвете. — Сказал Лимерсий и откланялся, а мы остались с леди Анабеллой и, как бы плохо друг к другу не относились, все же нашли в себе силы договориться и пришли к согласию, что будем дежурить по очереди по два часа. Ни у одной из нас даже не возникло мысли, чтобы вызвать служанок и велеть им вести наблюдение за графом. Не ожидала, но, оказывается, этой мегере отец все же был дорог.

Первой вызвалась она и я, еще раз посмотрев в бледное, осунувшееся лицо Сагара, забралась в уютное кресло с ногами, где не так давно сидел он сам, и, обхватив себя руками, задремала. Казалось, не успела закрыть глаза, как леди Анабелла уже дотронулась до плеча и прошептала:

— Вставай. Твоя очередь.

Так и прошла эта тяжелая, полная переживаний, ночь, в течение которой с неослабевающей надеждой, раз за разом проверяла, не появился ли жар и, когда убеждалась в его отсутствии с облегчением вновь откидывалась на спинку стула и молилась, молилась, молилась…

На рассвете пришел лекарь и обнадежил нас, сказав, что раз эту ночь Сагар пережил, и кровотечение остановилось, то его шансы на выздоровление значительно повысились. Затем влил ему в рот какую-то микстуру и, убедившись, что он ее проглотил, с довольным лицом повернулся к нам и велел идти отдыхать. Но не успели мы отказаться, как дверь отворилась, и вошел Аллиний с двумя длинными черными плащами. Его взгляд сразу же впился в меня, и он взволнованно проговорил:

— Лили, я приказал перенести твои вещи в другую комнату. Понимаю, что на церемонии сожжения тебе будет крайне неприятно находиться, поэтому даже не предлагаю пойти с нами. Тебе лучше сейчас отдохнуть немного. Пойдем, провожу. — Затем обернулся к матери и протянул ей плащ. — Все готово, спускайся. Буду ждать тебя во дворе.

Леди Анабелла схватилась за сердце и часто задышала, прикрыв глаза из которых покатились прозрачные ручейки слез. Лекарь тут же предложил ей выпить успокоительного, от которого она, не задумываясь, отказалась.

— Мой бедный брат. — Прошептала, дрожавшей рукой пригладив волосы, и взяла у сына плащ.

— Как он, Лимерсий? — Спросил Аллиний, грустно глядя на графа, сейчас в рассветных лучах, затопивших комнату, вновь ставшего похожим на полуживую мумию, какой был еще совсем недавно.

— Пока состояние стабильное, Господин. — Ответил он. — Жар не поднялся ночью, что значительно повысило его шансы.

— Спасибо за хорошие новости. — Сказал лорд Шандабар и распахнул дверь, пропуская меня в коридор.

В молчании достигли моей очередной новой комнаты, которые в этом замке меняла с завидной регулярностью, расположенной на втором этаже, не так далеко от его покоев, как хотелось бы. Но спорить по поводу близкого соседства не собиралась, ведь вскоре надеялась безвозвратно покинуть этот негостеприимный и зловещий замок. Все время пути ощущала на себе его задумчивый взгляд, отчего чувствовала некоторую неловкость, но, в конце концов, решила не обращать на его странное поведение внимания, так как просто больше не было сил анализировать ставящие в тупик поступки и слова. Но не успела войти, как Аллиний с тихим стоном неожиданно прижал к себе и прошептал:

— Я люблю тебя.

— Пусти. — Попросила, и он тут же разжал объятия. — Это ничего не меняет!

Я находилась в полнейшем шоке от его признания. «Я тоже люблю тебя!» — так хотелось прокричать в ответ, но просто не смогла пересилить накопившиеся обиды и судорожно сглотнув, отступила на шаг, прислонившись спиной к двери. Надо держать с ним дистанцию, чтобы вновь не наделать глупостей. Нам все равно никогда не быть вместе, поэтому не стоит лишний раз причинять друг другу боль!

Аллиний пристально посмотрел в мое растерянное лицо и, схватив за плечи, с жаром воскликнул:

— Скажи, что не любишь меня, и я оставлю тебя в покое!

— Не люблю. — Прошептала дрожащим голосом, погружаясь в изумрудную глубину его глаз и ненавидя себя за слабость к этому мужчине, волнующему самые сокровенные уголки израненной души.

— Врешь. — Прошептал он и прижался горячим лбом к моему. Сердце от его близости и пьянящего аромата неистово забилось в груди и наверняка бы все закончилось очередным безумным, заставляющим терять остатки разума, поцелуем, если бы в этот момент не распахнулась дверь и я, не удержавшись, не рухнула к ногам удивленно заголосившей Мэг.

— Леди Лилианна! Как же вы так неосторожны?

Аллиний, вовремя вцепившись в косяк, и не повторив моего нелепого падения, с улыбкой протянул ладонь и помог подняться.

— Когда увидел тебя рядом с дедом, первой мыслью было схватить на руки и силой отнести в кровать, настолько выглядишь усталой и изможденной. Хорошо, что не стала строить из себя героиню и согласилась на отдых. Поэтому, немедленно спать! — Приказал он, не отрываясь глядя на мои губы. Не дождавшись от меня ни одного внятного слова, так как все еще находилась под впечатлением от его признания и последующих за этим действий, он ласково поцеловал пальчики, посылая рой мурашек по всему телу и, проникновенно прошептав:

— Отдыхай, я скоро вернусь. — Скрылся в коридоре, поспешно накидывая на плечи плащ.

Мэг обеспокоенно погладила по растрепавшимся за ночь волосам, возвращая в реальность и затараторила:

— Пойдемте, леди Лилианна. Помогу раздеться. Вам обязательно надо отдохнуть. Такая ужасная ночь выдалась! Вы столько всего пережили, да еще и у постели графа неотлучно находились!

Пока слушала беспрерывную болтовню, служанка успела избавить от платья и я, действительно осознав, как сильно устала, поплелась к мягкой, приглашающей в свои объятия постели. Стоило налитой свинцом голове опуститься на подушку, как моментально провалилась в глубокий сон, даже не подозревая, что новый день готовит новые неприятности и переживания.

Не знаю, сколько проспала, но когда дверь с треском распахнулась, моментально подпрыгнула в кровати от страха, потирая сонные глаза и с возмущением глядя на сияющую счастьем Мэг.

— Что опять случилось? — Спросила ее, с неохотой поднимаясь на ноги, так как совершенно не выспалась. Сияющее за окном высоко в небе солнце давало понять, что уже полдень, значит, наступило время обеда, о чем протяжным урчанием возвестил желудок, напоминая, что давненько не ела как следует. Но последующие слова просто заставили без сил рухнуть обратно на постель, округлив от непередаваемого шока глаза:

— Одевайтесь! Лорд Георг, лорд Витор и лорд Гаридан стоят под стенами замка и незамедлительно требуют выдать вас им, иначе они направят ноту протеста королю Рамиру I, обвинив графа Шандабара в похищении и насильственном удержании подданной королевства Савраман!