Они уже долго шли под палящим солнцем, утопая по щиколотку в горячем сиреневом песке. Муки голода терзали бедных путешественников. Осточертевшие бластеры тяжело болтались на поясах. Первым не выдержал штурман. Он упал на песок и прохрипел:

— Оставьте меня здесь, иначе вам не дойти.

— Хорошо… сделаем привал, — обливаясь потом, сказал капитан.

Все расположились в тени стоявшей неподалёку скалы.

Собрав последние силы и ничего никому не сказав, бортмеханик скрылся за барханом.

Когда капитан очнулся после голодного обморока, то увидел, что бортмеханик радостно бежит к скале, держа на плече обгорелую тушку какого-то животного. Началась трапеза.

Неожиданно из-за ближайшего холма показалась группа туземцев, возбужденно размахивая копьями.

— Что-то тут не так, — сказал капитан, — не нравятся мне эти аборигены.

— Не нравятся — не ешь! — огрызнулся бортмеханик, облизывая пальцы.