«Коля! Коленька! Давай вали его, гада!» — в один голос вопили Рогалик и Вера Григорьевна, вскочив со своих мест во Дворце спорта «Мегаспорт» на Ходынке. А внизу, там, где обычно располагалась хоккейная коробка, на свежевозведенном ринге «русский Кинг Конг» Николай Валуев уже восьмой раунд кряду пытался сломить упорное сопротивление Виталия Кличко. Но и украинский боксер тоже был не из простых. Стоило Николаю ослабить натиск, как он начинал доставать его своими знаменитыми джэбами, один из которых даже потряс любимца столичной публики. Судья на несколько десятков секунд остановил бой, чтобы Валуеву вставили в рот выбитую ударом капу, затем отрепетированным жестом сблизил руки и объявил: «Бокс!» Но точные попадания для украинца были редкостью, ведь разница в росте в 11 сантиметров заставляла его бить снизу вверх, что само по себе неудобно. Распалившаяся Вера Григорьевна выкрикнула политически некорректный призыв: «Коля! Отомсти им за Севастополь! Бей бандеровца!» — что вызвало бурную реакцию на трибунах. К дамам стал пробираться ближайший милиционер с явным намерением прекратить вакханалию, за что удостоился от них громкого предположения, что он является оборотнем в погонах, продавшимся хохлам. Но когда Рогалик и Клюшка увидели, что он настроен крайне решительно, то поняли, что им несдобровать. «Ваши билеты и ваши документы!» — откозыряв, потребовал милиционер.

Паспортов не оказалось ни у той, ни у другой. У Рогалика документы давно исчезли в недрах Черкизона, а Вера Григорьевна, как женщина демократически настроенная аж с 1991 года, ничего, кроме медицинской страховки и карты москвича, с собой не носила.

«Придется вам пройти для выяснения личности», — лейтенант явно не был расположен к тому, чтобы шутить. К тому же камуфляжная куртка Рогалика и ее иссиня-черные волосы совершенно явно навевали сотруднику правоохранительных органов мысли о возможном «террористическом следе». А задержание террористки и ее пособницы (мама моего водителя автоматом была занесена в эту категорию) это и почет, и уважение, и премия…

— Да ты дашь нам бокс досмотреть? Какие еще паспорта? Я — коренная москвичка, живу тут на Ленинградском проспекте! — Вера Григорьевна была крайне недовольна перспективой оказаться, вместо любимого ею бокса, в комнате милиции.

Рогалика, как женщину, вообще не имевшую никаких документов, даже карты москвича, общение с людьми в форме цвета маренго тоже не особо радовало, хотя титановый рубль, как выяснилось, давал ей определенный иммунитет. Кроме того, в отличие от своей старшей подруги, она знала, как общаться с ментами и что нужно делать для того, чтобы не попасть за решетку.

— А что, милый, — сказала она, обращаясь к милиционеру, — пойдем, да и действительно выясним, что мы за личности такие. Особенно Вера Григорьевна, которая является самым что ни на есть участником войны и героем труда со всеми вытекающими из этого льготами и привилегиями. А я, между прочим, ее родная внучка! И попробуй только задержать ветерана!

А в это время события на ринге переходили в решающую фазу. Неторопливо двигавшийся гигант Валуев раз за разом потрясал украинского чемпиона своими мощными хуками, теснил его к канатам, и, хотя лица в крови были у обоих боксеров, становилось ясно, что Кличко долго не протянет. Даже лейтенант, казалось бы, забыл о своем намерении вывести страстных болельщиц с трибуны и проверить у них московскую регистрацию. А Николай с упорством и мощью парового молота наносил один за другим свои страшные удары. Вот его противник оказался на полу, но нашел в себе силы встать, и судья продолжил бой. Через несколько секунд Валуев провел комбинацию: хук слева — кросс — хук справа — апперкот, и Кличко снова упал. Тяжело поднялся, но его повело в сторону, и он обессиленно повис на канатах. Судья пристально посмотрел ему в глаза и замахал руками, что обозначало победу Николая Валуева техническим нокаутом. Весь зал встал, приветствуя «победителя чемпионов», Вера Григорьевна завопила: «Бей хохлов, спасай Россию!», а Рогалик взвизгнула от восторга и повисла на шее у явно не готового к такому проявлению эмоций милиционера.

— Тебя зовут-то как? Рамиль? Вот, блин, везет мне! Хорошо, что не Джамшуд, а то я бы тебя на месте прикончила. «Мементо мори», так сказать. Вера Григорьевна, может быть, позовем Рамиля к нам — отметить победу российского бокса, если уж он раздумал нас к себе в ментовскую резиденцию приглашать?

Рогалик посмотрела прямо в глаза симпатичному милиционеру: «Ну что, куда идем, к тебе в обезьянник или к нам отмечать?» Рамилю уже явно не хотелось идти в комнату милиции и выяснять личность бабушки и внучки. А игривый взгляд Рогалика и перспектива не ехать в опостылевшее милицейское общежитие, а в неформальной обстановке расслабиться склоняли его к нарушению служебных обязанностей.

«С другой стороны, — подумал он, — а кто, кроме меня, слышал, что они там кричали, и кто знает, что у них документов с собой нет? И вообще, личность их я по-любому установлю, когда узнаю место жительства».

— Вот что, девчонки (Вера Григорьевна при этих словах широко улыбнулась), если есть у вас такая мысль, ждите меня на выходе, я сейчас дежурство сдам и подойду. Хотя вы, женщины, люди коварные, обманете ведь…

Предположения Рамиля не оправдались, и минут через двадцать небольшая компания уже двигалась в сторону автостоянки. К удивлению Рогалика и Клюшки, их новый знакомый, хотя и находившийся всего-навсего в лейтенантском звании, был обладателем свеженького джипа БМВ Х-5.

— Так ты натуральный оборотень в погонах, что ли? — спросила «внучка». — На лейтенантскую зарплату такой автомобиль не очень-то и купишь…

— Да это все осталось с былых времен, когда и другие звания были, и другие должности, и возможности тоже…

Видя, что Рамиль не особенно склонен обсуждать тему своего продвижения по службе, дамы на время замолкли и, погрузившись в машину, отправились в ближайший супермаркет, чтобы приобрести все необходимое для небольшого праздника. Их приятно удивило, что лейтенант взял инициативу на себя и закупил не только шампанское и водку, но и любимые Рогаликом в прошлой жизни суши, а также кучу всяких сладостей. В общем, вечер, похоже, обещал стать заметным событием в жизни всех троих участников застолья. После первых двух-трех тостов Рогалику и Клюшке удалось все-таки разговорить лейтенанта, носившего гордую фамилию Дугушев, и выяснить кое-какие интересные подробности его биографии.

Рамиль, как стало ясно из его рассказа, вообще-то был мужчиной серьезным и глубоко положительным. Еще полтора года назад он в звании подполковника милиции руководил достаточно крупным спецподразделением, пользовался авторитетом у начальства и уважением среди коллег. Еще больше поддерживал высокий статус подполковника орден Красной Звезды, который, как известно, в мирное время просто так никому не дают. И вообще, жизнь его, при всей довольно сложной работе, была относительно обеспеченной и стабильной. Переехав в Москву из Питера, он несколько месяцев жил в милицейской гостинице «Комета», но вот-вот должен был получить ордер на новую квартиру. С небольшой доплатой поменял свой огромный и имевший непомерный бензиновый аппетит «Ниссан Армада» на более экономичный БМВ, закончил выплату застаревшего кредита — в общем, динамика жизни и карьеры была исключительно позитивной. Даже сложные служебные взаимоотношения (а простых в милицейской среде не бывает) казались ему относительно нормальными. И ничто не предвещало беды. Преступные сообщества обнаруживались, фиксировались, после чего их деятельность пресекалась. Грузинские воры в законе один за другим задерживались и отправлялись на родину, что для них было гораздо хуже, чем оставаться в России. Как считал Рамиль, одним из немногих здравых решений грузинского руководства в отношении борьбы с профессиональной преступностью было принятие закона, в соответствии с которым человек, признававший воровской мир, разделявший его цели и публично выражавший свое отношение к нему, автоматически получал тюремный срок с конфискацией имущества. Перед телекамерой подозреваемому задавали один вопрос: «Вор ты в законе или нет?» А вор в законе, по воровским понятиям, не мог ответить отрицательно. Если же такое случалось, то его допрос показывали по национальному ТВ. Поэтому депортация означала для грузинских «законников» или тюрьму, или раскоронацию, что было не только позорно, но и опасно для жизни. Понятно, что деятельность Дугушева очень не нравилась бандитам. Особенно с тех пор, как его подразделение было выбрано для того, чтобы обеспечивать силовую поддержку мероприятий, направленных на борьбу с теневым игорным бизнесом. На воровской сходке было принято решение опустить несговорчивого и «сильно борзого» мента как можно ниже, для чего «консильори» преступных кланов разработали целую операцию.

Момент для ее исполнения был выбран самый благоприятный для преступников. Высокопоставленный покровитель Рамиля, по просьбе руководства страны, перешел в другое ведомство, практически не имеющее своих оперативных служб. Поэтому боевой опыт и хватка подполковника остались невостребованными. А на старом месте к руководству пришел генерал, решивший полностью «зачистить» свою «поляну». Выживал он неугодных лиц постепенно. Подполковнику для начала сменили служебный БМВ на «Волгу», затем аннулировали ордер на квартиру, а потом, не без участия криминальных авторитетов, поставили вопрос о необходимости существования его подразделения в системе МВД.

Как-то раз Рамилю позвонил его личный агент, работавший под кодовым именем Шпилевой, и назначил встречу в десять вечера в казино «Мефисто». Обычно подполковник избегал появляться в подобных местах, но встреча обещала быть весьма информативной, так что в назначенное время он сидел за столиком в казиношном баре и пил кофе. Агент появился в сопровождении красивой стильной блондинки, в походке которой явно угадывалось спортивное прошлое. «Или художественная гимнастика, или спортивная аэробика, — подумал Рамиль. — Но вот зачем он ее с собой притащил на встречу?» Дама, представленная Шпилевым как Марина, присела на высокий табурет у барной стойки, как бы невзначай демонстрируя свои красивые ноги, а агент стал рассказывать о том, что, кроме любимой им рулетки, привело его сегодня в казино. Из его рассказа следовало, что Марина — любовница, или, как говорят милиционеры, сожительница, одного из крупнейших преступных авторитетов, который является неформальным «куратором-кассиром» московских игорных заведений, то есть осуществляет прием денежных средств, направляемых ими в «общак». Об объеме этих поступлений можно только догадываться, но сумма была очень большой, ведь доля бралась не с задекларированной прибыли (этим, правда, хотя и очень лениво, занималась налоговая инспекция), а с фактической, причем как с профильной, так и с теневой. Марина, по словам Шпилевого, была в курсе всех дел любовника, но уже давно собиралась расстаться с ним. Понимая, что самостоятельно ей сделать это не удастся, она в обмен на информацию о местонахождении «общака» и динамике его пополнения хотела получить обеспечение личной безопасности по программе защиты свидетелей и возможность использовать личные средства, накопленные ею и лежавшие на счетах в зарубежных банках. Принимать решение и действовать было необходимо немедленно, поскольку «кассир» начинал что-то подозревать и установил за Мариной тотальный контроль, разрешая ей лишь иногда выбираться в казино.

В голове подполковника созрел план операции, которая, как ему в тот момент казалось, вполне могла окончиться успехом. Вывезти даму на подмосковную базу ОМОНа, допросить, пригласить прокурора, получить добро на программу защиты свидетелей, а потом быстро накрыть «общак» и всех связанных с его пополнением лиц.

— Марина, — спросил Рамиль подошедшую к столику красавицу, — вы на своей машине приехали, нет? — Получив утвердительный ответ, он продолжил: — План будет такой: вы выезжаете отсюда на вашем автомобиле, захватываете меня в переулке, мы быстро обговариваем детали, а затем пересаживаемся в мой джип, который стоит в километре отсюда, и двигаемся в безопасное место. Договорились?

Подполковник в одиночестве вышел из казино и, только пройдя полсотни метров, обнаружил, что правый рукав его рубашки свободно болтается вместо того, чтобы приятно обтягивать кисть руки. Золотая запонка куда-то исчезла, видимо, выскочила в баре. Но времени, чтобы возвращаться, уже не было, да и примета это не самая лучшая…

Красный «ягуар» ожидал свою хозяйку на стоянке около казино. Марина, сопровождаемая Шпилевым, спустилась по ступенькам, села в автомобиль, помахала агенту ручкой и выехала в переулок. Увидев Дугушева, на секунду приостановилась, давая возможность ему сесть в машину, и неторопливо поехала к выезду на Ленинградку. Уже первые слова Марины о том, что общемосковский «общак» находится в одном из подземных бункеров, входящих в некогда единую, а теперь полуразвалившуюся систему подземных путей сообщения «Метро-2», вызвали живой интерес подполковника, поскольку подтверждали имевшиеся у него данные. Но большего свидетельница рассказать не успела…

Через пару сотен метров дорогу «Ягуару» преградил гаишник, вышедший из стоявшей у обочины машины ДПС. «Не останавливайтесь!» — шепнул Рамиль, но Марина уже взяла вправо и притормозила у обочины. Покопавшись в своей сумочке, она нашла закатанную в пластик карточку с надписью «Предписание на проезд автотранспортного средства», которая в обычных условиях служила пропуском куда угодно и позволяла нарушать практически любые правила дорожного движения.

— Да вы не волнуйтесь, — сказала Марина, — они нам ничего сделать не могут. Против этой бумажки ни один гаишник слова не скажет.

Марина тем не менее ошибалась. Повертев предписание в руках, немолодой капитан сделал предположение, что оно фальшивое. Его напарник, светловолосый лейтенант, в это время подошел со стороны Рамиля и попросил предъявить документы. Светить свое удостоверение подполковнику крайне не хотелось, но делать было нечего, и он полез в карман брюк, где лежала его ксива. Последнее, что он запомнил, — гаишник резко вытянул правую руку, и раздалось шипение выпускаемого из баллончика газа. Рамиль мгновенно отключился, уронив голову на грудь. Марина, понимая, что происходит что-то непонятное, попыталась завести машину, но в этот момент краем глаза увидела, что в руках лейтенанта появился пистолет. Закричать она не успела…

Дальнейшее было уже делом техники. Вытереть пистолет и вложить его в руку бесчувственного Дугушева, вдунуть ему в нос по паре пшиков новинки — голландского кокаинового аэрозоля и сунуть начатый баллончик и пухлую пачку наличных в карманы подполковника, — все это заняло у лейтенанта не более тридцати секунд. В это время капитан, открыв водительскую дверь, завел двигатель и оставил селектор автоматической коробки передач в положение parking. После этого тщательно уложил тело Марина с простреленной головой на руль, поставив его в среднее положение, нажал на тормозную педаль, переключил рычаг коробки на drive и захлопнул дверь. Медленно сдвинувшись с места, «Ягуар» поехал к Ленинградскому шоссе, до которого оставалось каких-то двадцать метров, и выехал на проезжую часть прямо перед потоком машин, стартовавших за несколько секунд до этого со светофора.

Рамилю в некоторой степени повезло. Удар грузовика, шедшего в правом ряду, пришелся в двигательный отсек и лишь частично захватил салон. Несмотря на сработавшие подушки безопасности, тело Марины было сильно изуродовано. Но оно несколько смягчило последствия катастрофы для подполковника. Перелом левой руки, трех ребер, сотрясение мозга — вот, собственно, и все. А еще только что отстрелянный пистолет с его отпечатками пальцев, свежий труп с дыркой в голове, баллончик с коксом в кармане и фальшивые 50 тысяч евро… Набор был, что называется, джентльменский.

Пока убойный отдел и департамент собственной безопасности делили, кому же заниматься предварительным расследованием преступления, дело было передано в Следственный комитет. Но и его сотрудникам удалось узнать весьма немного. Неожиданно выяснилось, что из-за сбоя в работе оборудования все камеры слежения как внутри, так и снаружи казино «Мефисто» в этот вечер были отключены. Обычно фиксировавшая ситуацию камера в банке напротив заведения тоже почему-то не работала. Свидетелей убийства практически не было, лишь одна старушка утверждала, что видела, как один из милиционеров, остановивших «Ягуар», достал пистолет, после чего раздался выстрел, но верить ей особого смысла не было. Наблюдала она все из окна дома на другой стороне переулка, с расстояния в 70 метров, в сумерках, так что деталей различить не могла. К тому же выяснилось, что она состояла на учете в психоневрологическом диспансере, и, понятное дело, это обстоятельство доверия к ее словам не укрепляло.

А отягчающих вину Дугушева обстоятельств было много. Пистолет, из которого был произведен выстрел, оказался засвеченным. Бойцы подразделения, которым командовал подполковник, изъяли его во время ареста одного из преступных авторитетов. Оружие было отстреляно, зафиксировано в пулегильзотеке и передано на склад вещдоков, откуда потом, как выяснилось, исчезло. Выяснилось, что теоретически подполковник имел возможность бесконтрольно забрать этот пистолет и использовать по своему усмотрению. Фальшивые евро тоже имели преступное происхождение. Экспертиза показала, что точно такие же пачки, судя по качеству печати и бумаге, были изъяты во время проверки казино «Метла». И эта упаковка, даже по порядковым номерам купюр, должна была быть частью изъятого, вот только ее почему-то не сдали в качестве вещественного доказательства, что опять бросало тень на подполковника.

Несмотря на то что официальный представитель Следственного комитета Владимир Маркин, сделал заявление о том, что в деле о громком убийстве не все ясно и расследование будет длительным, было похоже, что подполковнику Дугушеву предъявят обвинения по совокупности статей от умышленного убийства до незаконного оборота наркотиков.

И все пошло бы так, как было задумано бандитами, если бы не молодой следователь из Питера по фамилии Сушкин, которому было поручено громкое дело. Его сразу насторожил тот факт, что уж слишком многое указывает на виновность подполковника. Тут и убийство, и наркотики, и хищение оружия, и фальшивые евро… И несмотря на давление с разных сторон (а предъявить обвинение очередному «предателю» требовали как можно скорее), он тщательно исследовал все обстоятельства дела.

С передачей дела Сушкину жизнь Рамиля стала немного легче. Его отпустили из больницы домой под подписку о невыезде, но от работы, естественно, отстранили. Тем же вечером он отправился к своему старшему сыну, который работал, как и подполковник, оперативником, но в УВД Юго-Западного округа. За столом собралась вся семья, кроме жены, которая сразу же после задержания Рамиля попала в больницу с сильнейшим нервным срывом и лечилась в Питере. В момент, когда Рамиль остался за столом наедине со своим отцом, тот достал из кармана необычную монету — юбилейный «ленинский» рубль, но желтоватого цвета. «Вот тебе, сынок, талисман, „бронзовый таньга“, который выручит тебя из беды… Я знаю, ты все это считаешь суевериями, но когда за девять месяцев до твоего рождения мать, да упокоит Аллах ее душу, принесла этот странный рубль, она сказала, что он поможет нам. Она ведь долго не могла родить, а тут стала класть себе на живот таньгу бронзовую, шептать что-то и через месяц забеременела. Так что твое появление на свет связано с этим бронзовым кругляшом».

— Ну и что, милый Дудушечка, было дальше? — Услышав про юбилейный рубль, Вера Григорьевна с Рогаликом, которые сочувственно смотрели на лейтенанта все время, пока он рассказывал о своей непростой судьбе, оживились. Поскольку женщины хранить никаких секретов не умеют в принципе, то все, что было известно Рогалику, в том числе и о рублях-талисманах, знала теперь и ее старшая подруга. И поэтому они, махнув еще по фужеру шампанского, превратились во внимание.

— Правильнее говорить не Дудушечка, а Дугушечка, а лучше — просто Рамиль. Фамилия у меня для русского уха непростая, но у нас, татар, уважаемая.

— Сказав это, бывший подполковник выпил водки за здоровье прекрасных дам и продолжил свой рассказ. Прекрасные дамы узнали, что за короткое время «бронзовый таньга» уже несколько раз спасал жизнь офицера. Для начала, неожиданно для всех, следователь Сушкин отвел все считавшиеся основными версии убийства. Баллистическая экспертиза показала, что выстрел в голову жертвы был произведен не снизу, не сбоку, а сверху, чего сидевший рядом с ней подполковник сделать никак не мог. Баллончик с кокаиновым аэрозолем, как оказалось, был частью новейшего оборудования, использовавшегося в совместной операции служб стран Евросоюза и России по борьбе с распространением наркотиков. В каждую емкость, выпущенную в Голландии, был вмонтирован микрочип, позволявший отследить ее местонахождение и составить маршрут перемещения. Упомянутые баллончики, столь удобные для употребления, были распространены по обычным наркодилерским каналам, в качестве образцов новой продукции. Потом же, причем с абсолютной точностью, отслеживался путь наркотика через посредников к потребителю, как правило, элитному, поскольку стоило это удовольствие весьма недешево. После анализа перемещений изъятого у Рамиля баллончика выяснилось, что тот довольно долго хранился по адресу активного участника ОПГ «Многогранная», а в день убийства был перемещен к месту убийства, где находился минут двадцать. Подполковник в это время, по показаниям свидетелей, еще был в казино. Сразу же после преступления было зафиксировано еще одно короткое перемещение объекта, судя по направлению, в «Ягуар». Что же касается денег, то с ними вопрос оставался частично открытым, но проверка видеозаписи изъятия показала, что утаить или стащить пачку евро во время операции было физически невозможно.

В конце концов было принято решение: уголовное дело отправить на доследование с целью выявления настоящих убийц, а все обвинения с подозреваемого снять. Тем не менее, несмотря на практически полное оправдание, департамент собственной безопасности вышел с ходатайством о строгом служебном взыскании. Поговаривали, что тут не обошлось и без вмешательства криминала. В результате были выявлены формальные нарушения при присвоении Дугушеву внеочередного звания старшего лейтенанта почти десять лет назад, и он был разжалован в лейтенанты. Для прохождения службы его отправили сначала в транспортную милицию, а потом в патрульно-постовую службу. После угрозы получить лет десять — пятнадцать лишения свободы, это было почти что торжеством справедливости. Но привыкший к другому уровню принятия решений и несколько иным доходам новоиспеченный летеха откровенно тосковал.

Расслабиться и спокойно потосковать ему, правда, не давали заклятые «друзья» из криминальных кругов. И тут «бронзовый таньга» по крайней мере дважды сыграл свою спасительную роль. Как-то утром, подходя к своему джипу, чтобы отправиться на службу, Рамиль уронил талисман. При этом он был уверен, что карман, в котором лежал рубль, был абсолютно целым и сама по себе монета выпасть не могла. А нагнувшись, чтобы поднять «бронзулетку», он увидел квалифицированно прилаженную под левым передним крылом оборонительную гранату Ф-1, которая при приведении автомобиля в движение, без сомнения, взорвалась бы и в любом случае, оставила его, как минимум, без ног. Второй случай был еще более интересным. Выходя из продовольственного магазина, Рамиль почувствовал в кармане брюк, где лежала монета, какое-то жжение. Машинально достал «таньгу» и переложил его в карман кителя. Буквально через тридцать секунд после этого в остановившейся напротив машине опустилось стекло, и показалась детская физиономия с духовой трубкой. В детстве многие ребята грешили тем, что плевались с помощью таких трубок пластилиновыми или бумажными шариками, так что это особого внимания Дугушева не привлекло. Но выстрел из трубки оказался неожиданно мощным. Машина рванула с места, а в ткани кителя в районе сердца застряла пятисантиметровая металлическая стрелка, остановленная талисманом. Уже позже, когда в токсикологической лаборатории эксперты исследовали стрелку, выяснилась, что зазубрины на ее острие были покрыты чрезвычайно сильным ядом, который при попадании в кровь немедленно вызывал паралич дыхания. Вот тебе и детские шалости!

— Вот что, товарищ лейтенант, — строго сказала Вера Григорьевна, — вы нам тут рассказываете про всякие чудеса, а где ваш рублик-то? А ну-ка предъявите его нам! — И налила ему еще рюмку водки. — Давайте-ка за встречу выпьем, она, по ходу, у нас не случайная.

Собутыльники выпили, после чего милиционер полез в карман и достал бронзового Ильича. Как только он положил его на стол, раздался звонок, и Вера Григорьевна с криком: «Наверное, Ромочка пришел!» — кинулась открывать дверь.

— Ромочка это муж, что ли? — спросил Рамиль. — А впрочем, нам, татарам, все равно. — И растянулся в кресле, устало прикрыв глаза.

— Что за бардак такой? — спросил я, увидев стол, уставленный водкой, шампанским и закусью, веселеньких Рогалика и Клюшку и дремлющего в кресле усатого милиционера в форме. — Вы кого сюда притащили и вообще, по какому такому поводу у нас сегодня празднование?

При этих словах Рогалик тихонько икнула в ладошку и заняла, как ей казалось, более приличную позу, а Вера Григорьевна со скоростью легендарного пулемета «максим» стала рассказывать мне всю историю с самого начала. В течение трех минут я узнал о том, как проходил и чем закончился исторический матч Валуева с Кличко-старшим, получил полную информацию о благородном поступке милиционера, решившего не запирать «участницу войны» с внучкой в «обезьянник», а также о том, как бедному татарину не повезло в жизни и карьере и во что это все в итоге вылилось.

— И самое главное, Ромочка, — тут Вера Григорьевна перешла на трагический шепот, — у него есть такой же, как у вас, рубль, только бронзовый.

Известие о бронзовом рубле несколько поколебало мою уверенность в том, что сидящего в кресле сотрудника органов охраны правопорядка следует вежливо, но твердо попросить покинуть помещение. Да и сам он к тому моменту уже проснулся и достаточно твердо заявил:

— Привет, я тебя знаю. Ты Трахтенберг. Помнишь, мы тебя на Ленинградском вокзале принимали, когда ты гражданина Мохова за палец укусил? Как ты это смог сделать с выбитым зубом-то? А еще, кстати, приглашал нас в кафе к себе, но у нас усиление было по городу, так что не удалось пойти твое шоу посмотреть.

— Что касается этого Лохова, то вы, гражданин лейтенант милиции, наверняка знакомы с такой теорией, что загнанная в угол мышь превращается во льва. А представляете, в какое чудовище может превратиться загнанный в угол Роман Трахтенберг? И вообще, я думал, что этот тип — педрила конченный и накинулся на меня, чтобы грязно надругаться. А вот посещение кафе придется нам до лучших времен отложить, хотя я подозреваю, что вы еще на меня насмотритесь вдоволь, причем в самое ближайшее время… Что, дамы правду говорят насчет бронзового рубля-то?

— Как есть чистая правда, Аллахом клянусь! А вот он и «бронзовый таньга» во всей красе, любуйся!

Я с первого взгляда на монету понял, что она настоящая, и, по всей видимости, мои дамы нашли еще одного участника нашей «банды» — так про себя я именовал формирующееся сообщество борцов с нечистой силой в одном отдельно взятом городе — столице Российской Федерации — Москве. А новый соратник показался мне весьма полезным приобретением: лет тридцати пяти — сорока, с военной выправкой, явно просматривавшейся спортивной подготовкой, решительным лицом, украшенным усами, и внимательным, как бы оценивающим взглядом.

— Вот что, мил человек, смотри-ка сюда. — С этими словами я положил рядом с бронзовым рублем свой платиновый. — А ты, Рогаличек, неси свой!

Через пару минут на столе уже лежали три монеты разного цвета и веса, но с абсолютно одинаковым рисунком.

— А есть еще два опездола, которых я сегодня, по прибытии из Питера, заселил в свою резервную квартиру, приобретенную мной еще в докризисные времена, чтобы принимать родственников. Один — садист-теоретик, а другой — эстонец-фашист. И у них тоже есть такие монеты, только золотая и медная. И каждая из них является своего рода талисманом, который, как и твой, помогает решать различные насущные проблемы. А вот когда мы соберем все семь рублей, то сможем уже тягаться не с какими-то твоими бандитиками мелкими, а с самим дьяволом, более того, мы должны этим заняться, такова наша миссия.

— И почему же это мы, гражданин Трахтенберг, должны вместе с вами заниматься войной с чертями, тем более что их существование еще никем не доказано? И в какое, извините, время мне это делать? Службу бросить, что ли?

Выслушав тираду Рамиля, я несколько смутился. Положил руку на свой рубль и задумался. Решение пришло почти сразу. И вот что любопытно, вся необходимая информация как-то очень правильно, системно расположилась у меня в голове. С одной стороны, без Алексеича тут, похоже, не обошлось, а с другой — я не чувствовал никакого насилия над своим сообразительно-мыслительным аппаратом. Последнее даже придало мне уверенности и гордости. Я основательно надул щеки и начал действовать. Для начала достал из бумажника выданное мне Алексеичем удостоверение, с адресом «Кремль-26» и предписанием всем органам государственной власти оказывать мне содействие. Зная милицейскую привычку все рассматривать очень внимательно, я дал его экс-подполковнику в руки, чтобы он подробно изучил документ. А пока он его исследовал, произнес краткую, но емкую речь:

— Уважаемый Рамиль Абдулахатович! (При упоминании своего отчества лейтенант удивленно поднял глаза на меня.) Сейчас вы со своего мобильного телефона должны позвонить в департамент кадрового обеспечения МВД по вот этому номеру (я написал на бумажке телефон, который откуда-то знал) и представиться. Вам сообщат, что пятнадцать минут назад министр подписал приказ о восстановлении вас в звании подполковника с выплатой компенсации в размере недополученной вами за время пребывания в звании лейтенанта заработной платы. Другим приказом вы будете прикомандированы к группе под моим командованием. А завтра не забудьте заехать в департамент тыла и получить на руки восстановленный ордер на жилплощадь. От себя же лично я скажу, что в случае успешного выполнения нашей миссии вам будет присвоено внеочередное звание полковника с переводом вас для прохождения службы в центральный аппарат МВД. Ваши пожелания по профилю работы будут, несомненно, учтены при подготовке соответствующего приказа. Достаточно?

Рамиль недоверчиво посмотрел на меня и стал набирать номер департамента кадрового обеспечения. Представился и минуты три внимательно слушал. Потом встал, надел фуражку, приложил к ней руку и громко отрапортовал:

— Уважаемый товарищ начальник! Лейтенант Дугушев прибыл в ваше распоряжение. Какие будут указания?

— Подполковник, а не лейтенант, запомни! Надеюсь, свою старую форму ты не выкинул?

— Никак нет! В общежитии в шкафу висит!

— Значится, так. Сейчас поедешь отдыхать, а завтра к восьми ноль-ноль, нет, лучше к семи сорока — в департамент кадрового обеспечения. Получишь удостоверение, деньги (бухгалтерия компенсацию тебе уже рассчитала), затем заберешь ордер на квартиру, осмотришься, а послезавтра, часам к двенадцати дня, тебе будет необходимо прибыть по моему адресу. Обсудим план действий. И еще. Тебя надо посерьезнее вооружить. Ты что предпочитаешь?

— Я-то? Товарищ начальник, Роман Львович, может быть, вы слышали про новый пистолет «Шквал»?

— Так, во-первых, хватит мне «выкать», мы теперь соратники, а во-вторых, думаю, найдем твой «Шквал». Это, как я понимаю, двадцатизарядный пистолет производства завода «Ижмаш» с усиленными патронами калибра 9 миллиметров, возможностью стрельбы очередями, инфракрасным прицелом, лазерным целеуказателем и прочими всякими штучками? Он хоть в серию еще не пошел, но штук пять на вашем складе на Житной имеется. Так что напиши рапорт на имя начальника департамента тыла о том, что ты будешь прикомандирован к моей группе и просишь на это время выдать тебе, для апробации в боевых условиях опытный экземпляр «Шквала». Думаю, тебе не откажут.

— Есть, товарищ начальник! Разрешите идти?

— Сказал же тебе, брось «выкать». Поезжай, проспись, а завтра с новыми силами в бой. И рубль свой не забудь!

Дугушев забрал со стола монету, лихо повернулся на каблуках и, печатая шаг, пошел к выходу из квартиры.

«Да, — подумал я, — с ним еще надо основательно работать. Но перспектива-то есть…»

Дамы, в особенности Рогалик, были несколько расстроены неожиданным уходом завидного кавалера, хоть и женатого, но, по их женским понятиям, уже весьма и весьма перспективного. Ведь не каждый день встречаешься с будущим полковником — ответственным сотрудником центрального аппарата МВД. А для того чтобы им стать, нужна вообще какая-то малость: всего-навсего разобраться с дьяволом и его приспешниками во всероссийском масштабе. Странные люди женщины, наши серьезные мужские дела они почему-то считают чем-то малозначительным, не в пример, скажем, выбору косметики или сумочки в тон туфлям. Хотя Рогалика с ее военно-камуфляжным имиджем туфли и сумочка, как мне казалось, не особенно и волновали…

И вдруг в этот момент мне почему-то пришла в голову странная мысль. Я ведь, вопреки инструкциям Алексеича, практически ничего не рассказал восстановленному в звании подполковнику о нашей миссии, о чертях и их земных воплощениях, не расспросил его, каким образом он от этих чертей пострадал, не убедил в правоте нашего дела. Но результат-то был достигнут! Оказывается, гражданам в милицейской форме совсем не обязательно объяснять необходимость и смысл проведения операции. Главное — показать, что ты тут начальник, обозначить цель, подкрепить все это решением служебных и бытовых проблем. И не нужно никакими мыслями по древу разливаться. Приказы должны быть четкими, ясными и не обсуждаться подчиненными, а беспрекословно выполняться.

Довольный собой, я обратился к приунывшим было Рогалику и Клюшке:

— Вот что, бабоньки! Вернется ваш красавец, никуда он от вас не денется! А вам необходимо будет завтра с утра произвести полную инвентаризацию того, что вы закупили из формы и амуниции. Будем готовить наш отряд к боевым действиям, а обеспечение, как вы понимаете, дело крайне важное. Важнее, между прочим, чем шампанское хлестать! — Сказав это, я налил себе рюмку водки и быстро выпил.

Вера Григорьевна укоризненно посмотрела на меня:

— Что же вы, Ромочка, извиняюсь, в одну харю-то водку дуете? Вот Дугушечка, даром что мент, а ведь ни разу без тоста не выпил. И такие слова нам красивые говорил… А вы вроде человек интеллигентный, воспитанный, образованный, кандидат наук даже, а пьете, как босяк какой-то!

Устыдившись, я налил дамам шампанского, себе еще рюмку водки, встал во весь свой богатырский (по сравнению с ними) рост и произнес следующее:

— Однажды в одном горном ущелье жил одинокий чабан. Он пас своих овец, сдавал шерсть и мясо государству, днем и ночью был готов как лев броситься на злейшего врага — волка и из своей верной винтовки метким выстрелом застрелить горного орла. Год шел за годом, он сдавал все больше шерсти и мяса, построил себе дом, купил вместо лошади джип «Лэнд Круизер», на котором разъезжал по своему горному ущелью. Его все любили и ставили маленьким мальчикам в пример. А он, хотя и постарел, поседел, но все пас и пас своих овец. Ну вот, собственно, и все.

Рогалик и Клюшка переглянулись и в один голос сказали:

— Что-то мы не догоняем, в чем, собственно, смысл тоста? И при чем тут чабан, овцы и джип?

— А… Так я забыл вам сказать, что этому старому идиоту родители в свое время не объяснили, что на свете есть такое чудо природы, как женщины. И что одними овцами довольствоваться не стоит. Поэтому мне и хотелось бы выпить за то, чтобы мы не забывали о чудесных женщинах и, таким образом, сами не превращались в старых баранов!

Дамы наградили меня бурными аплодисментами, и мы дружно выпили. Тут Вера Григорьевна, сделав многозначительное лицо (у нее это всегда здорово получалось), сообщила мне, что и у нее, оказывается, имеется такая же, как и у всех членов коллектива, монета. В подтверждение своих слов она достала из кармана фартука рубль со знакомой до боли лысой головой. Я прикинул, что монета эта, судя по цвету, не может быть ни серебряной, ни алюминиевой, а является самым обычным медно-никелевым рублем 1970 года выпуска. Расстраивать Клюшку мне не хотелось, и я спросил, не наблюдались ли за этой монетой какие-либо волшебные превращения или иные необъяснимые явления. Получив отрицательный ответ, я сообщил ей, что наши монеты весьма отличаются от традиционных материалом, из которого они изготовлены, а также необыкновенными свойствами. На всякий случай поручил ей следить за тем, не будет ли в существовании ее рубля чего-то незаурядного, и сообщил ей, что своим приказом зачисляю ее в действующий резерв нашего отряда, возлагая на нее организационно-штабную работу.

Матушка моего водителя тяжело вздохнула. Несомненно, она жаждала принимать более активное участие в боевых действиях против нечистой силы, но все же согласилась исполнять порученные ей задачи. Ну а я с чувством выполненного долга решил откланяться и отправиться на другую сторону Ленинградского проспекта к себе домой, чтобы наконец хоть раз по-настоящему выспаться.

Зайдя в подъезд, я проверил свой почтовый ящик и среди счетов и приглашений на различные презентации и прочие светские мероприятия обнаружил конверт с логотипом казино «Мефисто», адресованный мне лично. Уже дома я осторожно, надев резиновые перчатки (мало ли что от них, чертей, можно ожидать), открыл конверт и обнаружил там письмо следующего содержания:

Глубокоуважаемый Роман Львович!

Совет учредителей ООО «Казино „Мефисто“» свидетельствует Вам свое почтение и выражает свое глубочайшее сожаление по поводу неприятного инцидента, происшедшего три дня тому назад. Сообщаем Вам, что в связи с упомянутой ситуацией Советом учредителей было санкционировано проведение служебного расследования, в результате которого выяснилось, что бывший администратор казино «Мефисто» Сукин Ангел Митрофанович превысил свои полномочия и, используя свое служебное положение, некорректными методами попытался решить конфликтную ситуацию, связанную с Вами. Сотрудники частного охранного предприятия «Многогранный плюс» Факус Вадим Александрович и Факус Усман Александрович, привлеченные им для решения вопроса, также действовали вне рамок договора между ООО «Казино „Мефисто“» и ООО «ЧОП „Многогранный плюс“».

Решением Совета учредителей администратор Сукин А. М. уволен с занимаемой им должности. По имеющейся у нас информации, он полностью осознал происшедшее и принял единственное возможное в его положении решение, о котором Вы можете узнать из прилагаемого к данному письму материала.

По представлению Совета учредителей «ООО „Казино Мефисто“» генеральным директором ЧОП «Многогранный плюс» Гармашем И. А. было принято решение об увольнении с занимаемых должностей сотрудников ЧОП Факуса В. А. и Факуса У. А. О последствиях этого увольнения Вы можете также узнать из прилагаемой публикации в СМИ. Глубокоуважаемый Роман Львович! Совет учредителей ООО «Казино „Мефисто“» приносит Вам свои глубочайшие извинения за неподобающее поведение бывших сотрудников казино и работавших по договору с ним сотрудников ЧОП. Убедительно просим Вас оказать нам посильное содействие в поисках скрывшегося участника инцидента, сотрудника ООО «Казино „Мефисто“» Садько Александра Тарасовича, известного в определенных кругах под прозвищем Шурик. Приказом директора он также заочно уволен с занимаемой должности.

Сообщаем Вам, что Совет учредителей и дирекция ООО «Казино „Мефисто“» будут рады снова видеть Вас в числе наших самых уважаемых и привилегированных клиентов. Вам будет предложена бонусная программа по аналогии с той, которую казино «Шангри Ла» практикует в отношении Пугачевой А. Б. В случае проигрыша 50 % Ваших средств, затраченных на приобретение фишек, будут Вам немедленно возвращены, а при выигрыше Вы получите его полностью. Ждем Вас в нашем казино!

Под письмом стояли подписи учредителей казино, среди которых, к своему удивлению, я обнаружил и автограф уже знакомого мне и даже посланного мной в жопу банкира Черткова. А к документу была приложена не менее знакомая мне еще по питерской встрече с Алексеичем вырезка из «Московского комсомольца», свидетельствующая о том, что отрезание пальцев — не самое серьезное наказание, имеющееся в арсенале вышеупомянутых ООО и ЧОП.

«Так, — подумал я, — похоже, эти уроды поняли, с кем имеют дело, и засуетились. Шурика, конечно, надо беречь, хрен я его им отдам. Он хоть и садист в душе, но, во-первых, спас меня, а во-вторых, как ни крути, стал соратником. Опять же машину он водит неплохо, да и с холодным оружием обращаться умеет. А вот насчет посещения казино нужно серьезно подумать и посоветоваться с Алексеичем. Ну а сейчас — спать, спать и еще раз спать, как говорил великий… Блин, кто же из великих это говорил? Не я ли сам, случаем?»