Я спал, мне снился сон: Мои ножки обутые в кеды, шустро топали по тропинке, ручки тащили пластиковое ведерко в котором плавали небольшие карасики, сам я пыхтел — но темпа не сбавлял. А вот наконец и мой дом:
— Бабуля! Ты где? Я рыбу поймал!
На крыльцо вышла моя бабушка, она ласково потрепала меня по голове и сказала:
— Добытчик ты наш. Вот «Мурка» обрадуется!
— Почему это сразу «Мурка»— обиделся я. — Сами съедим.
Вспышка! Вспышка! Вспышка!
Я спал, мне снился сон: Я стоял в школьном туалете в окружении группы старшеклассников.
— Ты зачем «Фингала» учителке сдал? — спросил меня «Свиба».
— А зачем он мелочь по карманам в раздевалке тырит? — я шмыгнул носом.
— Ты щегол совсем оборзел! — «Свиба» замахнулся кулаком.
Вспышка! Вспышка! Вспышка!
Я спал, мне снился сон: Я стоял в небольшом кабинете, рядом со стендом увешанным чертежами. Предо мной на стульях сидели серьезные мужчины с блокнотами в руках.
— Таким образом, в результате своей дипломной работы я спроектировал электрооборудование смесильно-сушильного отделения.
— Что скажете коллеги? — спросил председатель экзаменационной комиссии.
Вспышка! Вспышка! Вспышка!
Я спал, мне снился сон: Вцепившись в «эвакуационную» петлю обеими руками, я ползком волок Андрюху по грязному снегу: «Потерпи братан, сейчас мы до угла доползем и я тебе перевязку сделаю». Обернувшись я увидел, как бородатый мужик присев на одно колено целится в нас из гранатомета: «Черт! Черт! Черт!»— я судорожно попытался стащить с плеча автомат.
Вспышка! Вспышка! Вспышка!
Я спал, мне снился сон: «Би-бип, би-бип, пи……..»
Вспышка! Вспышка! Вспышка!
«Какого… здесь вообще происходит?»— подумал я. Я огляделся по сторонам. Я лежал в саркофаге без крышки, он отдаленно смахивал на гроб, который стоял посередине комнаты с белоснежными стенами. Потолок был странный, на нем не было светильников, он весь излучал приглушенное сияние. Другим словом это назвать было нельзя, он мягко переливался различными оттенками белого цвета — от жемчужного до голубого. Больше ничего в комнате не было. Дверей также не наблюдалось. «Замуровали, демоны!»— подумал я.
— Эй! Кто-нибудь! Мне конечно же никто не ответил. Потихоньку выбравшись из саркофага, я подошел к одной из стен. Как только я к ней приблизился, на ней проступили какие-то черные закорючки. «Ну и что это за кракозябры?»— мысленно вопросил я. Перед моими глазами тут же развернулось зеленое меню: «Перевести?» — замигал знак вопроса. Шлепнувшись на пол, я потряс головой — меню исчезло. Только тут я обратил внимание — что я какой-то не такой. Худенькие ручки и ножки, и сам я был какой-то мелкий, на теле практически отсутствовала растительность, ощупав голову я обнаружил, что она лысая и покрыта мелкой сеточкой шрамов, приглядевшись повнимательней, я обнаружил такую же насечку по всему телу. «Да я же пацан! — догадался я. — И похоже на то, что я изуродован — мне бы зеркало». «Показать?»— замигало меню.
— Ну показывай, что с тобой поделать. — вздохнул я. На стене проступила зеркальная поверхность, подойдя к к ней, я увидел отражение худощавого мальчишки лет десяти самой обычной внешности, на меня в детстве он совсем не был похож. Если шрамы на теле были почти не заметны, то на голове и ладонях они просто бугрились. Ощупав себя, я обнаружил что под кожей находятся какие-то уплотнения. «Мало того, что я мелочь пузатая, так я еще и урод!»— расстроился я. На мое огорчение, детское тело отреагировало соответственно — на глазах выступили слезы. «Не плачь, шрамы заживут через цикл. Есть хочешь?»— замигала «менюшка». «Да она еще и мысли мои читает! А ну пошла из моей головы!»— возмутился я.
— Так лучше? — спросил меня нежный женский голос, раздавшийся со всех сторон. — Кушать будем?
— Есть мы будем, только вот — кто ты такая?
— Я твоя мама. Ошалевшими глазами я наблюдал как из стены выехал стул и стол уставленный множеством тарелочек, графинчиков и еще бог знает чем, подумал: «Какая-такая мама? Свою мать я прекрасно помню! Она не разговаривала со мной через динамики, если что не так, она лично меня воспитывала с помощью: Эээ… ну в общем воспитывала!»
— Садись и ешь! — строго скомандовала «менюшка».
— А можно одеться сначала? Из стены вывалился пакет упакованный в тонкую пленку. Я надел на себя: футболку, шорты и кеды. Не чинясь присел к столу и начал сметать все что было в тарелках. «Чего мне стеснятся? Кормят, поят, одевают. Хорошие мамы примерно так себя и ведут. Но своих детишек они в комнатах не замуровывают!»— подумал я.
— А я тебя и не запирала! — обиделась «менюшка». — И не зови меня «менюшкой», — меня Лана зовут.
— Выходит ты мама Лана? И с чего это ты стала моей матерью? — удовлетворенно вздохнув, я откинулся на спинку стула и оглядел пустую посуду:
— Мамы — это стихийное, природное явление неподвластное законам физики, к тому же обладающее способностью в любой момент времени и в любой точке пространства оказывать педагогическое воздействие на своих детей. А ты всего лишь бестелесный голос, — таких мам не бывает! И тут я получил хороший такой подзатыльник.
— Вы посмотрите на этого оболтуса! От горшка два вершка и он еще учить меня будет! Я его вырастила, я его выкормила, а он тут мне глупости всякие говорить будет! А ну быстро мне ответил — кто я такая? Я схлопотал еще один подзатыльник. Лязгнув зубами, я начал оправдываться:
— Чего сразу дерешься? Что я такого сказал? Да понял я, понял — ты моя мама! Воздух уплотнившийся перед моим лицом в призрачную ладонь развеялся.
— Вот то-то! Что-то я в последнее время совсем родительские навыки потеряла. Прости меня малыш! — по моей голове пробежался ласковый ветерок и боль утихла, как будто мамина рука забрала ее. Она заплакала.
— Чего реветь-то? Зачем плакать-то сразу? — засуетился я. — Подумаешь подзатыльник! Я еще и не такое вынести смогу! — я гордо выпятил тощую грудь и задрал нос. Лана рассмеялась:
— Какой ты смешной, малыш! Но у нас мало времени, нужно торопится.
Ложись в саркофаг, я тебя подготовлю.
— К чему? Когда ты мне все объяснишь?
— Потом малыш, все потом, ты все узнаешь когда придет срок.
— Ох, уж мне эти мамы! Ох, уж мне эти тайны! — ворчал я, забираясь в люльку. — Где это видано — ребенка спать укладывать и сказку ему не рассказать.
— Раз ты так просишь, будет тебе сказка.
Вспышка! Вспышка! Вспышка!
Я спал, мне снился сон: Бесконечная пустота простиралась во все стороны. Я висел в центре этого безобразия. «Надеюсь в этой черной-пречерной пустоте, не прячется черная-пречерная рука, а то больно сказка страшная получается!»— подумал я. Неожиданно ко мне со всех сторон ринулись искорки света, быстро увеличиваясь в размерах они превратились в огромные, разноцветные шары ревущей плазмы. Пустота окрасилась во все цвета радуги. «Вот так уже лучше и звезды вблизи такие красивые!»— подумал я.
— Цели достигнуты! — объявил красный гигант, сплетая свои протуберанцы в замысловатый узор. — Энергия вселенной закончилась, пора вернуться в небытие!
— Я не согласна! — заявила мелкая желтая звезда. — Чего мы там не видели, опять терпеть бесконечную скуку? Ты нам что в прошлый раз обещал? А мы тридцать миллиардов циклов на боку провалялись! У меня прическа потускнела! — она скакнула в сторону, оставляя за собой полосу раскаленного газа.
— Вот и я говорю! — влез в разговор бешено вращающийся пульсар. — Зачем ждать, я тут в соседней ветке реальностей подходящую точку присмотрел. Массу она уже набрала — пора устроить большой взрыв! Повеселимся! Звезды одобрительно зашумели и замельтешили в разные стороны.
— Вам бы только развлекаться! Забыли чем в прошлый раз все закончилось? Это где видано, что бы я десять миллиардов циклов с неразумными тварюшками возился? — возмутился красный гигант. — И точку твою я видел, массу она набрала, но до полной кондиции ей еще далеко! Опять вселенную без разума захотели? Я динозавров гонять на пастбища больше не желаю. Проще по ним астероидом стукнуть!
— Давайте не будем ссорится! — вмешался в разговор голубой гигант. — Я тут одну штуку придумал, сейчас покажу. — его поверхность украсилась хитрым огненным узором. Пространство вокруг звезд мгновенно заполнилось маленькими пушистыми снежинками.
— Позвольте представить вам расу собирателей! Правда отличный дизайн, сам придумал! — похвастался голубой.
— Ой, какие миленькие! — восхитилась желтушка. — А зачем они?
— Я их уже два миллиарда циклов по вселенной гоняю — они души собирают. План такой: рвем точку и выпускаем собирателей, я им сильнейшую тягу к материнству встроил, как только жизнь возникнет, они ее быстренько душами снабдят, придется их правда от воспоминаний почистить, но я все предусмотрел.
— Мысль конечно хорошая, но не получим ли мы клон предыдущей вселенной? Я ничего против своих волосатых шестиногов не имею, шустрые ребята — три галактики подмяли. А глазки какие у них красненькие, все в папу! — заважничал красный гигант. — Но хотелось бы чего-то новенького!
— Да что нового может случится! — вмешался белый карлик. — Вот твои волосатики в трех галактиках всех разумных сожрали и в этот раз так будет — либо всех съедят, либо все сами умрут. Наше дело не в том состоит, что бы себя развлекать — а обеспечивать присутствие разума во всех его проявлениях. Глядишь через сотен так пять или шесть больших взрывов, кто-нибудь возьмется за ум и мы вырвемся наконец из этого порочного круга перерождений.
— А я про что намекаю! — сказал голубой. — Я для чего эту расу создал? У нас теперь ни одна душа не пропадет! Будем их из вселенной в вселенную переселять, пускай опыта набираются. Сразу ничего не получится, но когда накопим большое количество, я надеюсь — что оно перейдет в качество. Нам просто необходим прорыв!
— Решено! Действуем по твоему плану! — полыхнул во все стороны красный гигант. — За дело! Вспышка! Вспышка! Вспышка! Я спал, мне снился сон: Две сияющие огромные снежинки висели в черноте космоса над незнакомой планетой.
— Мария, ты не смеешь так поступать с моим ребенком! — сказала Лана.
— Все они наши дети. — проворчала Мария. — Ты о чем думала нарушая заветы Сияющих творцов? Материнский инстинкт у нее видите ли проснулся! А мой по твоему безмолвствует или у всех остальных его нет?… Нет же, мы прилетим в мой сектор и украдем душу! Следы она заметала! Что скажут сиятельные?
— Мне все равно что они скажут эти комки плазмы, сами виноваты незачем нас было такими создавать.
— А о ребенке ты подумала? Сидел бы он сейчас у моего сына Иисуса запазухой и был бы счастлив! Возродился бы в следующей вселенной обновленным и полным сил — а теперь он будет страдать. И все из-за твоей глупости. Правила придуманы не просто так! Лана заплакала.
— Не плачь сестра. Я тебя понимаю — я с Иисусом тоже сглупила, сама знаешь что с ним сделали другие дети, я думала что смогу что-то изменить, сияющие не могут — а я смогу, какая же я была дура!..
— Как тебе эта планетка, правда придется засунуть дитя вон в то мерзкое местечко, как погибнет — прибери его душу, разрешаю оставить ее себе. Да не реви ты! Смерти не существует, нам ли не знать?
Можешь сделать ему один прощальный подарок, как я вижу ты его и так неплохо снарядила. Только зачем? Что бы он помучался подольше?
— Он не погибнет! — всхлипнула Лана.
— Да пусть живет — я разве против? Но помогать ему больше не смей!
Второго нарушения сияющие не простят, ты знаешь закон — никаких парадоксов и прочего! Вселенная должна развиваться естественным путем и никак иначе! Обещаешь?
— Да!
— Вот и хорошо. Давай сюда малыша. А он у тебя милашка! Так! Так! Место конечно отвратительное, но вот на том пятачке поспокойней будет, дадим мальчику шанс. Начали!
Вспышка! Вспышка! Вспышка!
— Ааа… — я свалился с трехметровой высоты и покатился по склону оврага, вцепился в деревце и только было перевел дух, как прилетевший сверху рюкзак, перевязанный розовой ленточкой с кокетливым бантом, ударил меня в лоб. «Вот тебе и прощальный подарок!»— возмутился я и покатился дальше, удар об землю выбил из меня сознание.
Вспышка! Вспышка! Вспышка!
Я спал, мне снился сон: Я стоял на опушке леса, на берегу реки, рассвет только начинался и все вокруг было скрыто густым туманом.
Вот он расступился и из него вышла прекрасная женщина — это была Лана. Она была одета в белоснежную тогу, ее глаза полыхали голубым пламенем, ветерок шевелил перышки на ее крыльях.
— Вот и все малыш, больше я не смогу тебе помочь. Помни я всегда буду любить тебя. Прощай и удачи! — Лана исчезла, даже трава там где она стояла не была примята.
— Прощай! — прошептало дерево, погладив листочками меня по плечу.
— Прощай! — прошептала речная волна, набежав на берег.
— Удачи! — прошелестел ветер.
— Прощай мама! — сказал я, смахивая слезинку. Вспышка! Вспышка! Вспышка!