Глава 1

Войдя в бухту почтовый корабль «Эос», ловко сманеврировал, спуская паруса, затем он по инерции причалил к берегу. Капитан Джабари исполнил свой любимый маневр: «Выбрасывание кита на берег». Очевидно, он рассмотрел в подзорную трубу, нашу дружную кампанию и решил не тратить время на разведку.

— Вик! Я рад видеть тебя живым и здоровым! — заорал он с палубы корабля, размахивая шляпой.

— Боцман! Давай сюда бочонок вина, мы с Виком пойдем праздновать. Командуй боцман! Командуй!

Энергия капитана, после кислых лиц моих помощников просто поражала. Быстро спустившись по штормтрапу на берег, он ловко поймал бочонок литров в пять объемом и сумку, которые скинул боцман.

— Показывай свою деревню алькад! — он хлопнул меня по плечу. — Пойдем, тут и без нас справятся!

Не слушая моих возражений, он повесил сумку на плечо, взял бочонок подмышку и направился в сторону Руиса. Бросив выразительный взгляд на помощников, я отправился следом. На мои вопросы капитан только отмахивался:

— Настоящие моряки, сначала садятся за стол, выпивают добрую кружку вина и только потом разговоры разговаривают.

По приходу в Руис, я распорядился принести нам закуски. Капитан вкрутил в дно бочонка бронзовый кран, который достал из сумки и разлил вино по кружкам.

— Рассказывай Вик, как вы тут живете? Я не надеялся, что увижу вас всех живыми, больно место тут нехорошее. Глянул в подзорную трубу, а ты и твои ребята на берегу стоите и какая-то малышка с вами. Хороша девица! — сказал капитан, при этом он весело мне подмигнул.

— Какие могут быть у нас дела, так делишки. Лучше вы расскажите, какие новости из Манаги?

— Нет уж Вик, не увиливай, я первый спросил! — рассмеялся Джабари.

Я пожал плечами и рассказал слегка подкорректированную историю нашей жизни. «Слегка» — это я еще мягко сказал. Врал капитану напропалую, даже половины правды ему не рассказал. Зачем? Человек он конечно приятный и советы его мне пригодились. Но доверять людям после всех событий, что произошли со мной в последнее время? Пусть желающие поищут дураков в другом месте. Нельзя сказать, что я полностью излечился от своей наивной веры в людей, но явный сдвиг в сторону паранойи со мной произошел.

— Говоришь, Люций подсунул тебе «напиток духов»? — капитан задумчиво покрутил кружку. — А я все думаю, почему он под домашним арестом сидит! Слухи ходят самые разные, не знаешь чему верить.

— А смысл мне врать, я месяц волком выл и на людей бросался. Память частично потерял. — на всякий случай ввернул я.

«Вдруг пригодится? Мало ли кому капитан доклады пишет!» — подумал я.

Затем я выложил на стол измерительный прибор и сказал:

— Разучился им пользоваться, руки вроде помнят, а в голове пустота, даже название не помню.

— Это секстант. Что, так много забыл и не можешь вспомнить?

В ответ я только развел руками:

— Понимаешь Джабари, у меня память стала как у ветреной красотки. Тут помню, а тут не помню. Лекарка говорит, что возможно это навсегда!

— Видел я людей, которые этот напиток пили, тебе сильно повезло, что в живых остался, память это ерунда, со временем вернется! Помню, вышел из леса мужик один невменяемый, попался на краже, потащили его к алькаду. Алькад хотел, его за кражу плетями на первый раз высечь, но мужик как увидел палача, начал кричать: я «напиток духов» выпил, теперь все тайны миров знаю, дайте мне денег, я вам пушку сделаю, которая за один выстрел, от Манаги камня на камне не оставит!

— И что же алькад?

— Он даже минуту не раздумывал, мужика того на виселицу отправил! Сказал так: нам в Манаге одержимые не нужны, напьются всякой дряни, с ума сходят, воруют, Манагу хотят разрушить, что от такого ожидать дальше?

Мы когда тебя на причале увидели, тоже думали, что ты из таких же сумасшедших. Но потом смотрим, обычный чужестранец: не воровал, не распутничал, за все платил, в ученики к господину Куно напросился. Твоя квартирная хозяйка тебя хвалила. Всем говорила, что таких постояльцев еще поискать надо: книги читает, с господином Куно умные беседы ведет, вежливый и воспитанный человек.

Внутри меня все похолодело: «Это что же получается, один неправильный поступок и болтаться мне на виселице? И получается, я не один здесь такой! Этот мир, что место сбора потерянных душ?!»

— Ладно, хватит про меня, давай лучше про новости из Манаги поговорим.

— Манага стоит на месте как обычно, несколько мелких купцов разорилось, корабль с сахаром пропал. Грешат на пиратов. Легат из Карфагена у нас на год остался, чиновники от одного его вида в ступор впадают! Я тебе письма из канцелярии губернатора привез, из них официальные новости и узнаешь! Мне кажется, что в Манагу тебя вызывают. Зря твои люди на Люция жалобу послали, добром это не кончится! — капитан залпом допил кружку.

— Сам знаю! Но что теперь поделаешь!

Просидели с капитаном до вечера, разговаривали об общих знакомых, перспективах торговли сахаром, я пытался узнать, как часто ходят корабли, количество груза который они смогут увезти. Интересовался международным положением. На вопросы, что меня ждет в Манаге, капитан только разводил руками.

— Я в канцелярию не вхож, кто я такой, обычный капитан, хоть и на государственной службе.

Обещал свести меня с капитанами, которые плавают в Карфаген, говорил, что у них самая точная информация по ценам. Посмотрел мои измерительные инструменты, очень хвалил хронометр. Пообещал по пути в Манагу, научить меня ими пользоваться. Вечером я проводил капитана на «Эос» и улегся спать.

Утром, после завтрака читал письма:

Губернатор колонии Манага приказывает алькаду и судье округа Руис прибыть на почтовом корабле «Эос», для заслушивания по делам округа Руис, проводится расследование по фактам клеветы на Люция Аврелия Септема. При себе иметь все оригиналы документов. Принять к исполнению незамедлительно.

Нет, вы посмотрите, не по факту попытки убийства меня любимого, а по факту клеветы на Люция! Интересно, почему вызывают меня одного, а не всех свидетелей? Тут одно из двух, либо меня хотят засудить, либо хотят договориться. Но где конвой, почему его за мной не прислали! Учитывая, рассказ капитана о том, что Люций сидит под домашним арестом, скорее всего, хотят договориться. Опять же почему он не сидит в тюрьме или его не отправили в Карфаген на суд сената? Что-то тут не сходится. Что если его тот самый легат прикрыл или губернатор?

С адмиралом получилось? Про него в письме ни слова! После прочтения писем моя голова просто распухла от вопросов. Ответов на них нет, и в ближайшее время не предвидится. Пошел искать Гамилькара. Зашел в «каптерку», народ был в сборе, все как обычно пили чай, когда я вошел, разговор между помощниками прекратился. Усевшись на лавку, я сказал:

— Мне вот интересно, почему, когда мне кто-то из вас срочно нужен, я всегда прихожу сюда? Я не иду на склад, в казарму, в поселок, на плантацию. Я всегда знаю, что я найду вас здесь. Вы сидите, смеетесь, попиваете чаек, разговоры разговариваете. Кто-нибудь знает ответ на этот вопрос?

Ответом мне была тишина.

— Вы считаете меня самодуром, которому пришла в голову очередная блажь? Подумаешь, послал нас выполнять грязную работу! Блажь пройдет, и мы заживем как прежде! Наверное, вся работа в тех местах, что я упомянул, делается сама собой. Она делается! Но делается без вашего участия и не вами. У нас в Руисе появились новые патриции. Причем присвоили себе это высокое звание сами, а не получили его за свои заслуги. Как же быстро вы изменились! Забыли, кто вы и как попали ко мне? Интересно когда я уеду в Манагу, куда меня вызывают для того, что бы судить, вы думаете, что все будет по-прежнему? Добренький Вик сделает за вас вашу работу, а вы будете вести жизнь знатных бездельников? А если я не вернусь, что тогда? Что вы будете делать, когда в ворота форта войдет новый алькад, с новыми помощниками? Зачем вы ему нужны? Кто вы такие для него?

Я бросил на стол перед Гамилькаром полученное мной письмо.

— Этим письмом меня вызывают на суд по факту клеветы на Люция, ты ведь помнишь свою работу Гамилькар? Одним росчерком пера, ты подставил меня под удар! Мне интересно, о чем ты думал в тот момент: может быть ты сам захотел стать алькадом? Или ты просто дурак? А вы все, которые так радостно поддержали его идею, о чем думали в тот момент? Никому в голову не приходила идея, что подставляя меня под удар, вы подставляете под удар самих себя? Я понял бы ваше наплевательское отношение к моей судьбе и делам поселения, если у каждого из вас имелся тугой кошелек и возможность самим выбирать место жительства! Вы могли бы переехать в другое место и начать там новую жизнь. Муки совести, если она конечно у вас есть, вы как-нибудь перетерпели бы. Но что у вас есть? Ничего! Что вы сделали, для того чтобы обеспечить свое будущее? Ничего! К сожалению, я оказался в положении переселенцев. Я не могу покинуть это место, не могу выбирать свою судьбу, мне приходится жить и работать только с тем, что есть под рукой. Получается, что мне надо строить свою судьбу вместе с вами, людьми, не оправдавшими моего доверия. Мне конечно больше нравятся люди, которые выполняют свою работу с чувством, с «огоньком». Но если их нет, что же мне делать? Придется заставлять вас работать в принудительном порядке. Поэтому, если я еще раз увижу кого-нибудь из вас мающимся бездельем в течение дня, я лично буду находить вам занятие! И лично проконтролирую его выполнение. У нас что, проведены все работы на полях? Люди перестали ругаться и скандалить? Солдаты выстрелом из мушкета сбивают муху на лету? Бумаги приведены в порядок? Начинайте работать, или я найду на ваши места других, помните, что незаменимых людей нет!

— Гамилькар! Ознакомься с письмом, подготовь документу по списку, в помощь возьми Гиарба, через три дня я должен видеть перед собой кипу бумаг, секретариат губернатора должен просто утонуть в них, на каждый чих должен быть соответствующий документ и его копия! Наведи в документах побольше мути! А мне подготовь список наименований и краткое резюме для того, чтобы я сам в них не запутался! В помощь разрешаю тебе по необходимости брать любого человека! Можешь хоть десятника по своим делам гонять вместо посыльного! Все остальные дела в сторону. Важнее дела на данный момент у нас нет! Как только подготовишь очередной документ, сразу его ко мне, я буду читать и править. За работу!

Я встал и вышел во двор. Услышав, что меня зовет Фелицата, я обернулся.

— Прости нас Вик. — сказала она, ее глаза казалось, налились чернотой, а пальцы правой руки выплясывали какой-то странный танец, приковывая внимание. Неожиданно мне стало смешно: «Ведьма недоделанная, она бы Кашпировского по телевизору увидела, вот где талант!»

Хотя… Судя по тому, что она перешла к жестам, образ Алана Чумака, который заряжал воду позитивной энергией посредством кинескопа, подошел бы ей больше. Как там это выглядело: «Поставьте банки с водой перед экраном вашего телевизора, я их заряжу, поставьте кремы и мази, я их тоже заряжу».

Прямо не человек, а атомная электростанция! Я всегда думал: почему бы его не включить в электросеть напрямую, без переходника в виде телевизора? Какой эффект для народного хозяйства получится!

— Фелицата? Ты не устала? — поинтересовался я.

Глаза Фелицаты налились слезами:

— Почему с тобой это не работает Вик? Со всеми работает, а с тобой нет?!

«Хотелось бы мне самому знать! — подумал я, развернулся и пошел к себе. — Может быть, на мертвых гипноз не действует? Я ведь вроде не один, а два раза умер!»

Три дня, я провел, практически не выходя из избушки, читал, исправлял, опять читал и исправлял, пока буквы передо мной не сливались в какую-то черную полосу. Стараниями Гамилькара в Руисе не осталось ни одного человека, который бы не был опрошен. Умудрился даже снять показания с двоих охотников, которые принесли немного золотого песка от вождя в счет оплаты за порох. В результате передо мной на стол, легло описание эпического уничтожения банды у Кровавого ручья. Единственным, что остановило Гамилькара, был тот факт, что в Руисе закончилась бумага.

На третий день я сел на корабль, никого с собой брать не стал, даже Гиарба, что произойдет в Манаге, я не знаю. Одному легче в случае чего сбежать, ни о ком думать и заботиться не надо.

 

Глава 2

Плыли мы, как и прошлый раз, со скоростью беременной черепахи, в первый день я честно сказать: только ел да спал, находил на палубе спокойный уголок и дремал. На второй день я немного пришел в себя и попросил Джабари исполнить свое обещание и поучить меня штурманскому делу.

— Вик, ты не понимаешь, о чем просишь, люди этому учатся годами! Невозможно, научить человека за несколько занятий!

— Успокойтесь капитан, я неправильно выразился. Покажите мне, как пользоваться морскими навигационными приборами и как соотносить их показания с картой, я составлю для себя краткую справку по последовательности действий, запишу формулы, по которым вы вычисляете местоположение корабля, в этом случае даже не понимая, что обозначает каждая цифра, я смогу в случае необходимости узнать, где находится корабль!

Капитан пораженно уставился на меня, думаете, он был поражен моей прозорливостью? Как бы ни так! Скорее он был поражен моей тупостью.

— Вик ты хоть понимаешь, что опытный штурман в результате сложных вычислений ошибается всего лишь на день пути и это еще в лучшем случае! Твоя ошибка составит до десяти дней пути! Зачем в таком случае учится? Как стороны света по компасу определять помнишь?

— Да. — ответил я.

— Возьми компас, определи, где восток и запад и плыви туда, рано или поздно ты обнаружишь землю! — капитан и стоявший рядом с нами боцман дружно заржали.

— Тут главное не ошибиться с выбором. Куда плыть? На восток или на запад? Ошибешься и «большую» землю ты увидишь только через два месяца! — «старые морские волки» буквально зашлись в припадке дикого хохота.

— Найдя «большую» землю, погляди на компас, плыви на север или юг, но смотри, снова не ошибись! Иначе тебе представится возможность увидеть пингвинов! По легенде эти мифические птицы одеваются в черно-белые мундиры! Увидишь этих милых птичек, автоматически делаешь вывод, что ты ошибся с направлением! Плыви назад! — снова зашлись в хохоте боцман и капитан.

Я поглядел на веселящихся моряков, решил зайти с другой стороны и начал безбожно льстить:

— Капитан, неужели такой опытный моряк, каким, без всякого сомнения, вы являетесь, просоленный до мозга костей профессионал, видевший все моря известного мира, не сумеет преподать урок молодому «профану». Ваши мудрость и умения, не научат меня определять местоположение корабля, но позволят мне на собственном опыте убедиться в бесполезности моей затеи.

— Хорошо, я попробую, но взамен я оставляю за собой право рассказать об этом случае другим капитанам! Согласен? — капитан протянул мне ладонь.

— Эх, где наша не пропадала! — я пожал капитану руку.

— Приступим!

Капитан начал поочередно доставать из рундука приборы, первой он продемонстрировал мне большую катушку с намотанным на нее тонким шнуром с узелками, на конце шнура была привязана дощечка.

— Это лаглинь, служит для измерения скорости корабля… — Это астролябия, служит… — Это квадрант, служит… — Это секстант… — Это вахтенная доска, служит… — Это компас… — Это хронометр… — Пользуются этими навигационными приборами так…

— Итак, в результате проведенных измерений мы узнали, что находимся вот в этой точке. — палец капитана уткнулся в карту. — Учитывая, что из-за накопившихся погрешностей, доверять своим вычислениям нельзя, мы обводим вокруг этой точки воображаемый круг диаметром в пятьсот морских стадий. Корабль находится, где-то здесь.

Капитан критически оглядел меня с головы до ног и решительно добавил:

— Нет! Десять тысяч морских стадий! А лучше двадцать тысяч, тогда точно не ошибемся! — он опять заржал, самым наглым образом.

Не обращая никакого внимания на подначки капитана, я прилежно все записал на небольшой листок бумаги. Подождав, пока я закончу писать, капитан взял листок, перечитал его два раза, подтолкнул локтем боцмана, который заглядывал ему через плечо и сказал:

— Я начал плавать юнгой, за десять лет прочитал десятки учебников, выучил лоции, таблицы счислений и поправок наизусть, смог дослужится до штурмана, еще через пять лет я стал капитаном, а тут вот такой листочек!

Они с боцманом переглянулись и опять заржали.

«Смейтесь, смейтесь, ржите лошади морские! — подумал я. — Капитаном я становится, не собираюсь, мне бы память Виктора попробовать пробудить, вдруг для этого нужен только небольшой толчок и память проснется?»

Я аккуратно свернул листок и спрятал его в кармашек пояса.

«Эос» прибыла в Манагу ближе к вечеру. Так как в городской совет идти было поздно, я направился в «Пьяную свинью», матросы помогли мне дотащить багаж.

Утром я спустился в зал на завтрак, посетители украдкой посматривали на меня и тихонько посмеивались. Решив не обращать внимания на хихикающих недоумков, я спокойно поел и нанял у трактирщика двух слуг. Направился в Городской совет, слуги тащили за мной плетеный короб с бумагами.

Причина смешков посетителей стала ясна, как только я вышел на улицу. За мной тут же увязалась ватага мальчишек, которые всю дорогу провожали меня криками:

— Смотрите, идет «Вик-мореход»! Дяденька «Мореход» расскажите, как выглядят пингвины?! Правда, что они носят мундиры? — с веселым смехом канючила ребятня. Встречные горожане покатывались со смеху и пристраивались следом за нами.

«Да это просто народные гуляния какие-то получаются! И когда Джабари успел всем рассказать? Приплыли мы поздно, он что всю ночь по знакомым бегал и языком про меня трепал? — подумал я, сделал лицо кирпичом и направился вперед по улице. — Ну не бегать же мне за мальчишками с палкой?!»

Подойдя к зданию совета, я пропустил слуг вперед, зашел следом за ними и с облегчением закрыл за нами двери. За время пути, по рукам толпы начали гулять бутылки с вином, я получил восемь предложений стать капитаном рыбацкого плота и одно предложение от веселой вдовушки, навестить ее вечерком и попробовать «по пингвиньи». Все предложения были гордо мной отвергнуты: «Хотя… По пингвиньи? Это интересно! При случае узнаю адресок!»

Секретарь губернатора встретил меня в приемной, мы обменялись церемонными приветствиями и взаимными поклонами, правда, во время этих ритуальных плясок секретарь поинтересовался у меня:

— Ваше обучение морскому делу прошло успешно? Я слышал, что вы освоили профессию штурмана за три часа? Мы приветствуем повышение профессионального уровня государственными служащими!

Он и сидящие за столами чиновники, издевательски захихикали.

Ничего в Манаге за время моего отсутствия не поменялось, не зря я не хотел сюда ехать! Эти мелкие пакостники, все также не упускают возможность пнуть ближнего своего. Казалось бы, после долгого отсутствия, на прием прибыло официальное лицо и не абы кто: а «цельный» алькад! Так нет же, вместо серьезного отношения к работе, нам поехидничать захотелось! Погодите, в эту игру под названием: «Мелкая пакость», можно играть вдвоем! Я покосился на короб с бумагами.

— Господин секретарь, когда губернатор планирует принять мой доклад? — спросил я.

— Через неделю. Тогда же узнаете о сроках судебного заседания!

— Кому я могу передать отчет и документы для представления суду?

— Давайте их сюда! — секретарь протянул руку.

«Это ты явно погорячился, тебе даже двух рук не хватит!» — ехидно подумал я.

Если первоначально я намеривался отдать документы вместе с коробом, то теперь после подколок секретаря план изменился.

— Прошу прощения, мои помощники передали мне бумаги в спешке и в полном беспорядке, еле успели к отбытию корабля. Я был вынужден арендовать в трактире короб для переноски и ленточки для перевязки свитков. Сами понимаете арендованное имущество необходимо вернуть. Куда я могу выложить бумаги?

— Выкладывайте их на мой стол. — махнул рукой секретарь.

Я открыл короб и начал выкладывать свитки на стол, причем со всех снимал ленточки, свитки, содержащие несколько листов, аккуратно разделял, «пирамида» из свитков буквально погребла под собой стол. Выложив все, я сделал якобы неловкое движение и свитки разлетелись по всей приемной.

— Ах, какой я неловкий! — воскликнул я и начал собирать свитки на стол, при этом естественно, старательно их перепутывал.

Покопавшись в поясной сумочке, я достал сложенный в несколько раз список документов, развернул его, пристально посмотрел в глаза секретарю и сказал:

— А вот теперь, мы тщательно будем принимать документы по описи! Эти документы слишком важны и являются затребованными вами оригиналами, я не могу допустить, что бы хоть один документ был утерян и поэтому передаю их вам под личную подпись и ответственность! Приступим:

— Итак, документ номер один, допрос охотника из племени людей леса, по имени Красный топор! — я сделал приглашающий жест рукой.

Секретарь, в глазах которого нарастала паника, потянул за один из свитков, естественно «пирамида» снова разлетелась! Я с удобством расположился на диванчике и приготовился наблюдать.

«А куда мне торопится? — подумал я. — «Эос» отправится в Руис, только через месяц! Моя месть — будет кровавой и беспощадной! Нечего насмехаться над беззащитным алькадом!»

Вдоволь поглумившись над секретарем и его помощниками, я направился домой к Куно, по дороге зашел в «Пьяную свинью» и забил сумку образцами. От ватаги детей откупился «Руисками», слушать их галдеж мне порядком надоело.

Куно, сидел на веранде своего дома и меланхолично потягивал вино. Увидев меня, он оживился и воскликнул:

— Мой молодой друг! Я слышал новость о вашем прибытии в город, говорят, вы превзошли навигационные науки в кратчайшие сроки? Я восхищен! Надеюсь, вы поведаете старику о ваших в высшей степени интересных приключениях среди диких народов и каторжников!

«И этот туда же! Похоже, я прославился, и моя слава летит впереди меня!» — недовольно подумал я, однако на моем лице сияла благожелательная улыбка. Честно сказать, я долго раздумывал, что же подарить при встрече старику, как не тяжело было, я решил расстаться с жемчужиной, а также вручить написанный мной во время пути в Манагу трактат.

— Я тоже рад вас видеть господин Бруттий!

— Куно, мой мальчик, просто Куно! Я настолько привык к своему прозвищу, что не стоит называть меня по-другому, обижусь! — он шутливо погрозил мне пальцем.

— Позвольте подарить вам небольшой сувенир и трактат, написанный мной в результате тяжких раздумий.

Я выложил на столик замшевый мешочек с жемчужиной и трактат: «Почему мужи не прозревают мировой эфир».

Первым делом, Куно принялся рассматривать черную жемчужину.

— Какое изумительное, редчайшее чудо природы! За все время пребывания в Манаге, я видел только пять таких! — восхищался он. — Она станет украшением моей скромной коллекции артефактов и драгоценностей!

Прочитав мой трактат, он задумчиво похмыкал и сказал:

— Твой трактат Вик, очень похож на труд Сципиона Мемфиского, написанный триста лет назад. Но в отличие от тебя, он не был столь категоричен в рассуждениях о сущности женщин и их роли в падении мужей рода человеческого, всего лишь мягко намекал на некое порочное искажение их душ, невольно или специально допущенное Спящим творцом при их создании. В свое время этот трактат наделал немало шума.

— У меня для вас есть письмо, от вашего старого друга, механических дел мастера Кандида.

— Значит, Кандид жив! — воскликнул Куно. — Мне писали, что он погиб при мятеже! Это хорошая новость Вик! Давай по порядку, сначала расскажешь про приключения, а потом перейдем к Кандиду.

Я принялся излагать Куно официальную версию событий, он меня слушал не перебивая. Когда я закончил рассказ, Куно сказал:

— Растешь мой мальчик! Растешь! Как я понимаю, что там произошло на самом деле, ты мне под страхом смертной казни не расскажешь? Не доверяешь? Это правильно, ты уже не тот наивный юноша, которого я встретил в трактире. Мои уроки явно пошли тебе на пользу!

Я промолчал.

— Хорошо, давай письмо Кандида, посмотрим, что он там мне пишет!

Куно внимательно начал читать письмо, заинтересованно похмыкивая в некоторых местах.

— Я рад, что у моего друга в настоящий момент все в порядке, жаль, что его выслали из Карфагена. Но лучше так, чем смертная казнь! Он пишет мне, что ты придумал какой-то новый вид сластей? Это интересно! Показывай, я подумаю, чем тебе можно помочь.

Я достал из сумки и выставил перед Куно в ряд «Руиски». С интересом рассмотрев их, Куно спросил:

— С какой начать?

— Надо попробовать все, у них у всех разный вкус.

Куно ловко извлек из стаканчика «Руиску» и начал пробовать, сдался на третьей конфете.

— В моем возрасте сладкого много есть вредно! Признаю, было очень вкусно и необычно! Откуда у тебя рецепт сластей?

— С моей родины, правда, у нас сахарный тростник не растет, для него там слишком холодно, сахар добываем из особого вида свеклы. Вырастить сахарную свеклу, очень трудно. Требуется много людей и много труда, выход сахара намного меньше, чем из тростника. На продажу сласти практически не поступают, их делают слишком мало, самим не хватает. Поэтому в остальном мире они неизвестны.

— Новый вид свеклы? — заинтересованно спросил Куно. — И как он выглядит?

— Также как и обычная свекла, только корнеплод белого или светло-желтого цвета. В жарких странах она не растет, у нас часто гибнет при заморозках. Корнеплоды получаем только на второй год, поэтому ее так трудно вырастить.

— Да… — вздохнул Куно. — Сахар такое дело, что его везде сложно добывать. И чем же я могу вам с Кандидом помочь?

— Мы рассчитываем взять вас в дело равноправным партнером. Не буду скрывать, нам нужны ваши деньги и влияние, нужны работники. Мы можем сами через два или три года начать производство сластей, но не хотим ждать столько времени. Руис должен постоянно развиваться, иначе так и останется заштатным поселением.

Куно задумался, немного помолчав, он сказал:

— Знаешь Вик, мне ваша затея неинтересна. Неизвестно, сколько я еще проживу, мне не хотелось бы тратить остаток своих дней на производство того же сахара, только в другом виде. Этот процесс мной хорошо изучен и в нем нет ничего для меня нового. Если бы это была фундаментальная новинка, поверь, я уцепился бы за нее двумя руками.

— Значит, вы отказываетесь помочь?

— Ради моего друга Кандида, я попробую подыскать вам надежного партнера, у меня есть подходящий человек на примете. Ты знаешь, как я люблю действовать?

— Любите кидать молодых людей в воду и смотреть, что получится? — вспомнил я рассказ Кандида.

— Именно так Вик! Именно так! Ничего даром я не даю и услуг принципиально не оказываю! Я только даю возможность любому человеку проявить себя. Докажи, что ты способен добиться цели!

Куно немного помолчал и продолжил:

— Тот человек, с которым я хочу тебя познакомить, о тебе весьма невысокого мнения, если не сказать хуже. Но сейчас у него возникли затруднения особого свойства, сумеешь ему помочь и получишь друга и верного партнера на всю жизнь. Это твоя возможность! Другой, я тебе предоставлять не буду. Когда тебе идти на доклад к губернатору Вик?

— Через неделю, когда будет суд, я не знаю.

— Решай свои проблемы, я сам тебя найду.

Я встал, попрощался и направился в трактир, о подробностях расспрашивать Куно не стал, и так ясно, что до разговора с тем человеком, Куно мне ничего не скажет.

 

Глава 3

Неделя пролетела незаметно, практически все время я обдумывал свой будущий доклад губернатору по делам Руиса, линию защиты на предстоящем суде. Больше всего меня мучила неопределенность, в попытке раздобыть хоть какую-то информацию, я даже снял для офицеров гарнизона за свой счет трактир на один вечер. Но они на мои осторожные расспросы только разводили руками, единственное, что мне удалось узнать, были сведенья о том, что легат приходится Люцию двоюродным братом. Прямо скажем, мне эта информация уверенности в благополучном исходе дела не добавила. Такое впечатление, что количество высокопоставленных врагов нарастает в геометрической прогрессии.

На доклад к губернатору я явился с самого утра, пришлось просидеть в приемной целых три часа, но так уж здесь было принято, точное время никто не назначал, карманных часов еще изобретено не было, настенные и напольные часы были огромной редкостью и очень дорого стоили. Стоимость хронометров приближалась к их весу в золоте, капитаны так тряслись над ними, что даже запрещали выносить их с кораблей, сверку времени в астрономических обсерваториях, штурманы были вынуждены проводить при помощи песочных часов.

Так вот, если вы гуляете по улицам города, и вам на встречу попадутся двое моряков, которые со скоростью улитки несут носилки, на которых установлены «ведерные» песочные часы, а вокруг них с криками бегает прилично одетый гражданин: «Первый! — руки на два градуса вверх. Второй! — ноги чуть согнул в коленях». Не пугайтесь, вы не сошли с ума! Это штурман проводит сверку корабельного хронометра. Дело в том, что в астрономической обсерватории он перевернул песочные часы ровно в полдень и теперь боится сбить настройку.

Не знаю, как наклон и тряска действуют на песочные часы, но хронометры (самые точные часы в этом мире), специально защищенные от качки при помощи гироскопа, врут в сутки на шесть-семь секунд, конечно на них также влияет точность изготовления деталей. Если корабль находится в плавании несколько месяцев, счет расхождения времени идет на минуты. При таком неприятном раскладе, всяческие суеверия в среде штурманов процветают, не удивлюсь, если узнаю, что данные действия не несут за собой практического смысла, а являются своеобразным ритуалом. Например: в штиль, вся команда трет и поглаживает руками мачту, приманивая ветер.

Наверное, вера в приметы является всеобщей человеческой чертой, многие люди исполняют ритуал, даже не задумываясь об этом. В мире нет, не одного человека, который хотя бы раз в жизни, не плюнул через левое плечо, встретив черную кошку, перебежавшую ему дорогу, ну или не постучал по дереву. Хотя «во всем мире», это я загнул, может быть, негры в Африке исполняют особый ритуальный танец, встретив на дороге смертельно опасную змею «черную мамбу»? Кто знает, обычаи народов различаются, но вера в приметы есть у всех!

«Что-то меня опять не туда занесло! — подумал я. — А что делать, сидеть в приемной губернатора, под «перекрестным обстрелом» глаз чиновников скучно и неинтересно».

Наконец-то меня пригласили к губернатору, он встретил меня сидя за столом, особой благосклонности в его взгляде я не заметил, но и гнева тоже не было. Вежливо поклонившись, я поприветствовал его и доложил о своей готовности к докладу по делам округа Руис.

— Господин алькад, зачем вы завалили мой секретариат документами? Мои помощники за неделю не смогли разобраться в сути вашего отчета и предоставить мне сжатую, обобщающую справку по делам вашего округа.

— Я только выполнил распоряжение с требованием предоставить «ВСЕ» имеющиеся в моем округе оригиналы документов Ваша светлость!

— Гм… возможно, это так и есть, но раз уж мои помощники не смогли разобраться, извольте своими словами изложить суть документов, о настоящем положении дел во вверенном вам округе и планах на будущее.

— В основной части документов речь идет о расследовании пропажи прежнего населения Руиса, попытки покушения на убийство, совершенное в отношении меня, взаимоотношений с союзным Карфагену племени людей леса, а также попытки мятежа совершенной адмиралом эскадры. Остальные документы относятся к хозяйственной части и докладам секретных агентов.

Я привычно начал рассказывать официальную версию, благо «отточил» ее на капитане и Куно.

— То есть вы утверждаете, что причиной гибели переселенцев было предательство, совершенное под давлением Альбиона?

— Да, Ваша светлость, все показания прямо указывают на это.

— А как же сохранность имущества Руиса.

— Тут вмешались верования туземцев, шаманы утверждают, что людоловов притягивают на их землю вещи сделанные из железа, конечно вожди в это не верят, но вызывать недовольство шаманов не желают. В племени имеется определенный раскол, между вождями и шаманами, чем мы не замедлили воспользоваться к вящей славе Карфагена и заключить выгодный нам союзный договор. Правда, пока только на словах.

— Но передача боеприпасов дикарям, разве в этом нет риска?

— Определенный риск есть всегда Ваша светлость, но это жизненная необходимость, также я считаю, что в данной ситуации этого недостаточно, требуется в дальнейшем не только продолжать снабжение туземцев боеприпасами, но и снабдить их устаревшим вооружением, например мушкетами с фитильными замками и холодным оружием.

— Обоснуйте!

— Племя людей леса проживает на территории, которая отошла к Карфагену, при разделе земель Либерии сильнейшими государствами. Я правильно понимаю смысл договора между державами Ваша светлость?

— Правильно, продолжайте.

— Поисковые отряды Альбиона грубо нарушают данный договор и свободно перемещаются по территории округа Руис, я подозреваю, что смысл этих походов не только отлов рабов, но и поиск сухопутной дороги к поселению Руис. Как вам известно, с моря Руис неоднократно подвергался обстрелам, однако кораблей для десанта с моря у Альбиона нет. Племя людей леса активно оказывает сопротивление и сумело к настоящему моменту уничтожить два поисковых отряда. Таким образом, племя является естественным «буфером», между Руисом и Альбионом. Но они несут потери, уже два рода племени было полностью уничтожено. Если им не помочь, в скором времени «буфер» исчезнет и значит, нападение на Руис с суши будет неизбежно. Риск передачи племени устаревшего оружия я считаю приемлемым в данной ситуации, к тому же форт Руис все равно будет превосходить туземцев в огневой мощи, за счет артиллерии и более скорострельных мушкетов, мы пытаемся и прилагаем определенные усилия к тому, чтобы довести силы отряда самообороны до восьмидесяти человек.

— Насколько вы доверяете секретным агентам?

— Частично Ваша светлость, мне пришлось немало постараться, чтобы вытянуть из них хоть что-то похожее на правду. Сами понимаете, что они больше не карфагеняне, применять к ним мер физического воздействия я не мог, так как это обозначало бы войну с племенем. Даже получая от них лживые доклады, мы по их реакции на наши вопросы сможем судить о многом.

— Я обдумаю ваше предложение, что у вас с производством сахара?

— В этом году его точно не будет, хотя мы уже восстановили мастерскую по переработке патоки. Возможно, к концу следующего года Ваша светлость.

— Раньше никак?

— Нет, если конечно, что-то кардинально не измениться, нам требуются люди и деньги, как я понимаю, казна колонии Манага в этом вопросе помочь нам не сможет, а свои личные сбережения я практически исчерпал. Я попытаюсь провести переговоры с наиболее благосклонно настроенными к нам плантаторами и купцами насчет займа, но сами понимаете Ваша светлость. — я развел руками. — Возможно, в тюрьме найдутся для меня люди по недорогой цене.

— Да конечно, посетите тюрьму, я отдам распоряжение. Ну что ж, я считаю предпринятые вами шаги вполне разумными. Заметили, что я не задал вам не одного вопроса в отношении главного интенданта?

— Да, Ваша светлость.

— Сегодня вечером постарайтесь находиться в своем номере, вас навестит один человек, внимательно отнеситесь к его словам, за свою безопасность можете не волноваться.

— Это будет ваш человек Ваша светлость, мне следует исполнить его рекомендации беспрекословно?

— Я об этом ничего не знаю и ничего вам не говорил, это понятно?

— Да, Ваша светлость. Разрешите идти?!

— Ступайте!

Развернувшись, я направился к выходу из здания совета.

«Так! Так! Так! Все интереснее и интереснее! — подумал я. — Человек будет не от губернатора! Губернатор действует по чьей-то просьбе. Значит, придет кто-то от легата, это самая правдоподобная версия. Ну что ж, подождем!»

Вечером не успел я поужинать, в дверь моего номера кто-то постучал. Я сунул двуствольного малыша под один из лежащих на столе документов, предварительно взведя курки. Сразу на меня нападать не будут, в трактире полно посетителей, но лишняя предосторожность не помешает.

Открыв дверь, я обнаружил за ней невзрачного мелкого человечка, было в его лице что-то крысиное. Он заявил:

— Я по рекомендации!

После чего он ловко проскочил мимо меня в номер, и устроился на гостевом стуле, стоящем перед столом.

Усевшись за стол, я вопросительно уставился на него. «Крыса» немного поерзал и начал со скоростью пулемета выплевывать слова:

— Я прибыл по рекомендации, за отказ от претензий к известному вам лицу…

— Стоп! Не так быстро! Чей ты представитель?

— Говорить не велено!

— Хорошо! А теперь без всякой «зауми», медленно и четко скажи: что мне предлагают за отказ от обвинений в адрес главного интенданта?

— Вы хотите людей? — тюрьма в вашем полном распоряжении. Вы хотите оружие? — весь хлам будет вам передан. Гарантии безопасности? — господин Люций отплывает на первом же попутном корабле в Карфаген, отсутствие мести с его стороны гарантируется родственниками. Ваше беспокойство и болезнь компенсируют золотом. Ровно сто золотых. Приказ начальнику тюрьмы и интенданту за подписью губернатора, а также деньги получите сейчас. Распишетесь в отказе от претензий за примирением сторон. В случае если мы не договоримся, вас ликвидируют физически!

— Вот можешь же когда захочешь! — восхитился я. — Четко, кратко и по существу! Молодец! Но меня не устраивает несколько спорных моментов:

— Я считаю, что гарантий безопасности мне предложено недостаточно!

— Больше не получите! — отрезал «Крыса». — Можете не волноваться, вас не обманут, репутация известного вам лица в сенате, важнее вашей никчемной жизни! Это дословные слова моего хозяина! Лично к вам никто не придет, и клятвы произносить не будет, слишком велик риск. Проще избавиться от Люция, как от лица, не оправдавшего проявленного к нему доверия. Жизнь жестокая штука! — «Крыса» прищурил свои глазки. — Однако от мести это вас не избавит.

— Предположим, но в таком случае сумму денежной компенсации придется значительно увеличить.

— Сумма достаточная, и увеличена не будет ни при каких условиях!

— Да ну!!! — я схватил пистолет и ударил «Крысу» рукояткой в лоб. «Крыса» закатил глаза и рухнул на пол без сознания.

Насвистывая веселенький мотивчик, я принялся его обыскивать.

Что тут у нас? Оружия никакого нет. Приказы губернатора и отказ от претензий. Пять кошельков, по сто золотых в каждом! «Крыса» у нас просто ловкач! Я взял чернильницу и перо, на лбу «Крысы» аккуратно, полукругом вокруг шишки, печатными буквами написал: «Деньги хотел прикарманить!»

Чернила у меня ядреные, из чернильного мешка каракатицы, смешанные с сажей и еще Спящий творец знает с чем, пятна на пальцах по несколько дней не сходят. Пусть с «Крысой» его хозяин разбирается. Сам «Крыса» слов на своем лбу прочитать не сможет, а вот хозяин с ними ознакомится. Чувствую, что знакомства хозяина с «налобной» живописью, «Крыса» не переживет! Поделом! Не протягивай руки к моему добру, вместе с головой оторву!

Расписавшись в договоре отказа от претензий и подождав пока чернила на лбу «Крысы» высохнут, я привел его в чувство легкими пинками. Ну не совсем легкими конечно, уж больно он меня разозлил.

— Вы за это ответите! — завизжал «Крыса» едва придя в себя.

— Я так не думаю.

Сунув «Крысе» за пазуху договор, я пинком отправил его за дверь.

Дела складываются просто замечательно! Тому, что рассказал «Крыса», я поверил. Конечно, это не убережет меня от возможной мести в дальнейшем, когда все поутихнет. Но сейчас за свою жизнь можно не волноваться. Приятно иметь дело с рациональными людьми, такие люди действуют только ради власти, родственные чувства им не помеха. Я в настоящий момент угрозы для их власти не представляю, а вот Люций, похоже, будет жить только до первой неприятности, которую он причинит своим злопамятным родственникам!

 

Глава 4

С удовольствием читал приказы губернатора. Начальнику тюрьмы предписывалось: оказывать мне всемерное содействие, предоставить возможность инспекции тюрьмы и ознакомления с делами заключенных. Беспрепятственный отбор заключенных с целью их дальнейшего пребывания в поселении Руис в качестве ссыльнопоселенцев, кроме осужденных за тяжкие преступления. Заключенных, являющихся собственностью граждан Карфагена и должников, предлагалось выкупать за стандартную оплату в десять серебряных.

«Тюрьма к вашим услугам»- кажется так выразился «Крыса». Эти господа меня плохо знают! Учитывая крайнюю нужду в людях, после моего посещения, в тюрьме совсем никого не останется. Выгребу всех подчистую! С закупкой продовольствия и инструмента проблем не вижу. Деньги есть.

«Может быть, мне стоит отказаться от предложения Куно? — задумался я. — Нет, не годится, деньги от произвола властей и «бойкота» торговцев не защитят. Нам необходим влиятельный покровитель!»

Так, что там предписано интенданту: оказывать всемерное содействие, возможность инспекции арсенала и складов, устаревшее вооружение и боеприпасы выдать беспрепятственно, в затребованном объеме. Пойду, выпью кружечку вина, сегодня можно, на моей улице праздник!

Немного посидел в зале с кружкой вина, заодно и позавтракал. В приподнятом настроении направился на городские склады, в арсенал решил не ходить, зная коменданта форта, могу смело предположить, что старья в арсенале он не держит. А мне нужно место, где творится «бардак», желательно побольше и помутнее. В мутной воде, как известно, самую большую рыбку можно поймать.

Ввалившись в кабинет к уже знакомому мне «Бульдожке», я без лишних разговоров, положил перед ним на стол приказ губернатора. «Бульдожка» моих ожиданий не подвел, смешно пошевелив бровями, он начал издалека:

— Понимаете господин алькад! Я собираюсь на покой.

— Продолжайте. — меня такое начало сильно заинтересовало.

— Но мне очень тяжело расставаться с моей любимой работой, хотелось бы иметь небольшой сувенир на память.

— С этого момента подробней пожалуйста, как я понимаю, деньги вас не интересуют?

— Нет, что вы, денег у меня вполне достаточно. Мне бы маленькие, можно сказать небольшие ворота на мою скромную, загородную виллу. Честно признаюсь — это моя давняя мечта! Так и представляю себе: просыпаюсь утром, подхожу к воротам, а они сверкают и переливаются на солнце мягким светом чистейшей оружейной меди! Поглажу ворота рукой и вроде как снова на работе я! — он закатил глазки, только, что слюну не пустил.

Сразу видно, что человек любит свою работу! Помнится, поймали у нас на предприятии электрика с бухтой кабеля, проверили заодно, что он себе раньше домой своровал, так у него весь двор вместо бельевых веревок, кабелями медными увешан. Говорил он примерно также: «Вот выйду во двор, белье развешивать, а кабеля под руками, на ветру «звенят», вибрируют и такое у меня чувство любви к своей профессии в душе поднимается, что я удержаться не могу и еще одну бухточку кабеля, с работы домой обязательно принесу!»

— Велики ли ворота? — осторожно спросил я.

— Ну что вы, всего-то пять метров в ширину и столько же в высоту.

— Сколько?! — я не поверил своим ушам. — Может быть мне инспекцию лучше устроить и все себе забрать?

— На вашем месте, я не стал бы торопиться, а сначала выслушал меня. Инспекция вам точно не поможет, ну а мне придется отложить уход на покой и дожидаться другого удобного случая, для осуществления своей скромной мечты. Мне нужно ваше принципиальное согласие, и можете мне поверить, я обеспечу вас в полном объеме, без всяких инспекций и нервотрепки, даже готов своими силами обеспечить доставку и погрузку на «Эос». Устроит вас комплект полного вооружения на пятьдесят абордажников, правда по стандартам полувековой давности, замки фитильные, но оружие в приличном состоянии.

— Из чего же состоит комплект?

— Мушкет, два пистолета, абордажный кортик, кинжал, «сбруя» с деревянными газырями и подсумками. Кожа старая, но еще прочная.

— Что еще?

— Из холодного оружия: сабли, наконечники копий, кинжалы, все ржавое, но после чистки и заточки годное к употреблению, каждая позиция по сто штук, забыл добавить, что ножен к ним нет. Порох, свинец, фитили, все в тройном комплекте. Выдам пятьдесят бочонков подмоченного пороха.

— Этот-то мне зачем?

— А вот это моя маленькая тайна, порох подмок снаружи, образовал корку, под ней порох годен к употреблению. Думаю что после очистки, бочонков тридцать выйдет. Ну и бонус: железный хлам по весу около трех тонн и полбочонка оружейных кремней.

«Бульдожка» попытался изобразить взгляд «змея-искусителя», но получилось у него не очень.

— Вы согласны? Поверьте, лучших условий вам сам Спящий творец не предложит!

— Я так понимаю, что про медь узнаю только после принципиального согласия?

— Да, иначе никак, все же я люблю не только свою работу, но и своих детей, чувство осторожности мне не чуждо.

— Хорошо, я согласен, где нужно расписаться кровью?

— Странные обычаи у вас на родине, господин алькад! Не шутите так больше! — «Бульдожка» встал и поманил меня за собой.

Он отвел меня за самый дальний склад и указал на кучу частично утонувших в земле бревен, густо облепленных грязью.

— И что же это?

— Ваша медь и мои будущие ворота! — торжественным тоном произнес «Бульдожка», он достал из ножен кортик и начал скоблить им бревно, через некоторое время из-под слоя грязи и патины сверкнула медь. — Нашли бы вы это с помощью инспекции?

— Что это такое?

— Пушки, господин алькад! Пушки! Сто лет назад, в нашей бухте затонул тридцати пушечный, сторожевой корабль. Через пятьдесят лет пушки попытались поднять, но ныряльщики нашли только десять штук, остальные заросли кораллами. Комиссия признала их негодными к стрельбе. Очевидно, в составе комиссии не было мастера-оружейника, который объяснил бы входящим в нее господам, что от соленой воды медь покрывается слоем патины и дальнейшей коррозии не происходит. Они просто испугались внешнего вида, но если их почистить! — «Бульдожка» вздернул указательный палец вверх. — Возможно, из них даже можно стрелять! Пять из них ваши!

— Договорились? — он протянул мне руку.

Я молча пожал ее.

«Ничего себе подарочек, даже если они негодны к стрельбе, тут одной оружейной меди примерно полтонны! — подумал я. — Интересно, если «Бульдожку» поскрести, возможно под его непритязательной внешностью я обнаружу золотое сердце?»

Я внимательно поглядел на начальника складов: «Может быть, прямо сейчас достать ножичек и проверить?»

Под моим тяжелым взглядом «Бульдожка» засуетился.

— Успокойтесь господин алькад, я посмотрю, что у нас еще для вас есть! Наверняка, что-то полезное найдется!

— Ты уж посмотри! — я с трудом расслабил руку, стиснувшую рукоять ножа. — Хорошенько так посмотри! Все, что обещал, доставишь на «Эос» точно в срок, там же я подпишу тебе бумаги.

Развернувшись, я пошел в тюрьму.

«Тварь интендантская! — подумал я. — Я в Руисе поначалу над каждым стволом скупую, мужскую слезу проливал, а у них тут пушки в землю «посажены»! Уже созрели, заколосились, пора из них ворота отливать! Пусть только попробует меня обмануть, я эти пушки расплавлю и в его собачью глотку залью!»

К приходу в тюрьму я немного успокоился, поприветствовал начальника тюрьмы, предъявил приказ и затребовал список заключенных, в наличии оказалась сто восемь человек, я удивился и спросил:

— Откуда столько? Манага вроде город маленький?

— С других городов везут, с плантаций рабов на продажу выставляют, должники с которых взять совсем нечего, всех по десять серебряных продаем.

— Хорошо идет товар?

— Не очень, кому они нужны, лучше заплатить немного дороже, и на рабском рынке негра купить.

— Осужденные за тяжкие преступления есть?

— Нет! Последнего неделю назад казнили.

— Вот скажи, почему у тебя в тюрьме женщин и детей нет, они что, преступлений не совершают?

Начальник тюрьмы уставился на меня удивленным взглядом и сказал:

— А что им у нас делать? У нас только люди сидят! Женщины и дети в работном доме находятся.

Я заинтересовался:

— Что за работный дом такой и где он расположен?

— За городом, в стадиях трех от городской черты. Работный дом обычный, осужденных женщин и детей там для общественных работ содержат, но и так если понадобился человек для несложной работы, приходи и выкупай по три серебряных за голову, если женщину на ночь, десятка медяков хватит.

Глаза начальника тюрьмы масляно заблестели.

«Замечательно! — подумал я. — Сначала мы женщину за проституцию судим, а потом ей же и торгуем! Высшее достижение человеческого разума! Как же мне не нравится Манага, после Руиса кажется, что это место собрало буквально все человеческие пороки. Это хорошо, что у них здесь трансплантации органов нет, чуется мне, что если бы она была, тут бы детьми на развес торговали!»

— Кому подчиняется работный дом, в чьем ведении находится?

— В моем, в чьем же еще!

— То есть получается, что работный дом, это другое название отделения тюрьмы?

— Получается так, раз я начальник тюрьмы, то и работный дом — тюрьма.

— А есть у вас, устав тюрьмы и правила содержания заключенных?

— Есть, как не быть, когда тюрьму строили, господин Куно лично устав разработал.

— Давайте его сюда, буду знакомиться с документами, раньше я тюрьмы не инспектировал, надо же с чего-то начинать!

Быстро пролистав документы, я спросил:

— Скажите мне господин начальник тюрьмы, а лицензия у вас есть?

— Какая лицензия? — удивился тот.

— На организацию и содержание лупанария на землях Великого Карфагена. Обычно такую лицензию выдает городской совет, руководствуясь спокойствием граждан и благопристойностью. Необходимо, что бы лупанарий размещался в отдельном строении, использовать в качестве гетер можно рабынь или свободных женщин по обоюдному договору. Налоги очень большие, это же «гнездо порока и разврата», не угодное Спящему творцу. Особо в законе «О содержании лупанариев» отмечено, что все деньги, полученные от них в качестве налогов, должны поступать на строительство и содержание приютов и школ.

— Я не содержу лупанария. — все еще непонимающе сказал начальник тюрьмы.

— Ну как же, все признаки лупанария на лицо.

Я начал загибать пальцы:

— Отдельное строение есть? — Есть!

— Рабыни и осужденные женщины есть? — Есть!

— Используются они для сексуальных утех? — Используются! Расценка: десять медяков за ночь! Чем же это не лупанарий?

— Это работный дом! — взвизгнул начальник тюрьмы, он понял, к чему я клоню.

— Странно, я только что прочитал в уставе, что заключенных следует использовать только и исключительно на общественных городских работах. Как это соотносится со сдачей их в наем любому человеку, который заплатит деньги? Ладно, предположим, что как-то соотносится, но где деньги Великого Карфагена? Где уплаченные за труд заключенных деньги? Их нет! Это должностное преступление, воровство из казны! Если отсутствие лицензии и неуплата налогов предполагает отсечение правой длани, то воровство из казны предусматривает усекновение головы!

— Чего ты хочешь? — неожиданно спокойно спросил меня начальник тюрьмы.

— Того же, чего и ты мне желаешь. Вот ты стоишь сейчас передо мной и думаешь: «Чтоб ты сдох!»

— Я хочу того же: что бы ты сдох! Слышишь меня начальник! Зачем ты коптишь небо? Приносишь людям боль?

Начальник тюрьмы молчал, козыри в этой игре были на моей стороне.

— Посмотри на себя моими глазами! Ты даже не понимаешь, о чем я тебе говорю! Может так будет понятнее!

Я встал и со всей силы пнул его по голени. Начальник тюрьмы упал на пол и начал подвывать от боли.

— Наверное, так выли от боли те, к кому ты приходил как господин, они не могли и не смели ударить тебя в ответ! Ведь чужой боли не чувствуешь! Тебе сейчас больно, а я ничего не чувствую, мне только хочется сделать тебе еще больнее! — заорал я и влепил ногой ему по почкам.

Успокоившись, я сел на стул и дождался, пока начальник немного оклемается.

— Знаешь, сначала, когда ты мне рассказывал, сколько стоит женщина на ночь, я подумал: заманю его в безлюдное местечко и по-тихому перережу ему глотку, свалю все на разбойников и останусь чист перед законом. Потом я подумал: отдам его под суд и дело с концом! Но, это не выход, правда, начальник? Твой обезглавленный труп не решит ни проблем твоего города, ни проблем тех людей, над которыми ты сейчас измываешься. Не слышу ответа!

Начальник тюрьмы, не вставая с пола, мелко и часто закивал.

— Видишь, ты сам все понимаешь, тщательно обдумав твое поведение в течение одной секунды, я решил оказать тебе великую честь, стать «спасителем» людей! Имя бескорыстного героя не забудут в веках!

— Ты жаждешь стать «спасителем» начальник? Я не слышу ответа!

Я нанес ему несколько ударов ногами.

— Да! Я сделаю все, что вы скажете, только не бейте!

— Разве я могу тебе верить, стоит только мне выйти за дверь, и ты перестанешь стремиться стать «спасителем», ты побежишь с громкими криками по улице города. Побежишь как тот вор, что громче всех кричит: «Держите вора!», в надежде что его не поймают. Ты так и сделаешь, верно?

— Нет. — проблеял начальник тюрьмы.

— Конечно же, нет! — воскликнул я. — Потому что я не дам свернуть тебе с пути света! Я укажу тебе верный путь брат мой!

Я пнул его снова.

— Сначала я хотел, чтобы ты брат мой, написал мне чистосердечное признание, в котором покаешься и все расскажешь: сколько ты украл, когда и с кем ты делился неправедно нажитыми деньгами, к тому же сокрытыми от уплаты налогов. Но ты же всегда можешь сказать, что я заставил тебя написать признание силой, а твои дружки тебя поддержат! Ты уже думал об этом брат мой?

Тот отрицательно замотал головой.

— Лжешь! Врать не хорошо брат мой!

Здесь я не стал сдерживаться и отпинал его по полной программе.

— Победа света неизбежна! Я приведу твою душу к свету! Путь твоего очищения, посредством раскаянья уже близко! Осталось только вступить на него! Я точно знаю, что тебя гнетет брат мой!

Я поднял начальника с пола, и усадил его за письменный стол.

— Любовь к жене губернатора, пагубная и развратная, отвращает тебя от пути света! Есть только один путь к очищению, написать ей три — нет, пять писем! В этих письмах ты признаешься ей в любви и смакую непристойные подробности расскажешь, что ты с ней сделаешь при первой же встрече.

Я прижал лезвие ножа к его глазу и зашептал на ухо:

— Ты помнишь, что ты делал с теми женщинами из работного дома, вот про эти вещи ты и напишешь, и не надо стесняться подробностей, будешь стесняться, и твой глаз стечет тебе на подбородок. Пиши тварь так, чтобы я увидел всю глубину твоего раскаянья!

Начальник тюрьмы схватил перо и бумагу и застрочил со скоростью швейной машинки. Прочитав первое письмо, я скривился:

— Слишком мало подробностей брат мой, где кожаный намордник и розги! Переписывай!

Наконец все пять писем были готовы.

— Теперь напиши чистосердечное раскаянье, когда закончишь писать, дополнительно напишешь обязательство на имя губернатора о том, что ты обязуешься в течение одной недели, за свой счет зафрахтовать корабль и отправить всех заключенных в Руис, причем снабдишь их продовольствием на полгода.

— Но… — начал блеять начальник тюрьмы.

Хороший удар кулаком в ухо, снова обратил его мысли к свету. Я перечитал письма и спросил:

— Надеюсь, ты не думаешь, что я пойду с ними к губернатору? Вижу, что думаешь. Нет брат мой, я отнесу их к пяти верным людям и попрошу распространить их по городу, если со мной что-нибудь случится. Ты описываешь свою грязную страсть к губернаторше с таким пылом, что весь город и вся колония будут в восторге.

— Им никто не поверит! — выкрикнул начальник тюрьмы.

— Конечно же не поверят, но тебе это будет уже все равно, губернатор, даже зная, что ты написал их под дулом пистолета, не простит тебя никогда, а смертельную обиду обычно смывают кровью.

— Я же до самой смерти буду утверждать, что я действительно заставил тебя их написать, но содержимое ты измыслил сам! Поэтому мы умрем вместе, только моя смерть будет легкой, а твою легкой не назовешь, я думаю, ради мести губернатор придумает для тебя что-нибудь особенное.

Я встал со стула и одернул мундир, достал двуствольного малыша, взвел курки и спрятал руку с пистолетом под мундир.

— Теперь мы с тобой под ручку как самые лучшие друзья прогуляемся в город, где я тебя отпущу и пойду разносить письма, надеюсь, что случится с тобой, если ты вздумаешь взбрыкнуть, объяснять не надо? Вот и хорошо, через неделю перед отправкой корабля зайдешь в трактир и заберешь у трактирщика письмо для моих помощников, пусть капитан его передаст. Вопросы?

— У меня нет таких денег! — промямлил начальник тюрьмы.

— Справишься: займи, возьми ссуду, продай драгоценности жены, меня мало интересует, где ты возьмешь деньги. Ведь ты «спаситель», а они как известно, счета деньгам в своем милосердии не знают! Вперед!

 

Глава 5

Письма я понятное дело никому не понес, у меня друзей в этом городе нет, запрятал их под тюфяк и лег спать. Однако мне не спалось, мысли одна хуже другой лезли в голову: «Это сколько же людей я в последнее время отлупил, причем воспринимаю сами поступки как должное. Сказали слово поперек: в «тыкву», не понравилось что-то: рука сама за нож хватается, причем привычно, как будто только этим всю жизнь и занималась».

«Может быть, Виктор бандитом был? — уже не в первый раз пришла мне в голову мысль. — Нет не похоже, бандиты они за собой свидетелей оставлять не любят. Может быть, я действительно дворянин или чиновник большого ранга, привык с детства всех вокруг избивать и приказы направо и налево раздавать? Этакий средневековый «мажор». Хотя… Судя по повадкам похож, очень похож. Только вот современные мне «мажоры» хлипкие какие-то, я не имею в виду мускулы, а характер».

Помнится, устроился я подработать охранником на предприятие, работа казалась бы не сложная: сиди на проходной, машины проверяй и пропуска выписывай. Работа действительно несложная, но больно нервная. На предприятии, была куча арендаторов, с рабочими и хозяевами фирм я общий язык сразу нашел, люди серьезные, по пустякам не беспокоили, некогда им было, они работали. Но был у нас один «мажорчик» он числился при своем отце, хозяине фирмы по производству пластиковых окон — заместителем директора. И это в двадцать лет! Он ездил на автомобиле «Ауди» последней модели, почему-то высшим шиком считал набить полный салон молодых девчонок, привезти их на фирму и покуражится над рабочими, распоряжения отдавал направо и налево, причем о том, чего сам не понимал. Смотрите все, какой я крутой! Зачем он это делал, я не знаю, сам я предпочитал водить девушек совсем в другие места, а не в грязный и пыльный цех. Днем, понятное дело, он этого делать не мог, его отец был на работе и такое поведение сына, мягко говоря не одобрял.

Так вот, мажор ездил в фирму по вечерам, причем сновал туда-сюда непрерывно. Надо сказать, это время у охраны было самым напряженным, грузовики возвращались с маршрутов, рабочие разъезжались по домам, запоздавшие клиенты с других городов «качали права» в общем полнейший «Круговорот людей в природе». А тут еще этот тип! Мне надоело, и я перестал открывать ему ворота сразу, тянул время как только мог, то есть занимался не торопясь другими делами и мажора демонстративно игнорировал. На его претензии спокойно отвечал: «Не нравится, жалуйтесь!»

И он пожаловался, да еще как! Моя зарплата чуть было не ушла в минус! Начальник охраны только разводил руками и ссылался на приказ генерального директора. Работать на этом заводе, я все равно не собирался, так временная подработка, поэтому перенес потери спокойно, заявление на увольнение я уже подал и дорабатывал две недели, положенные по закону. Ворота мажору я перестал открывать совсем. Обычно, постояв у ворот на въезде, он уезжал, но в последний день моей работы, толи девушка ему попалась особо красивая или особо стервозная, толи он просто взбесился. В общем, он пошел на меня «буром».

Я спокойно стоял перед ним, а он, что-то там пытаясь изобразить перед своей подружкой, махал кулаками у меня перед лицом, чего-то там верещал, надо сказать, что он был меня на полторы головы выше. Подружка подбадривала мажора: «Так его, так!»

Мне стало до такой степени смешно смотреть на потуги этого «боевого петушка», что я не выдержал и щелкнул его по носу, не ударил кулаком, а именно щелкнул, хорошим таким «щелбаном», прямо по кончику носа.

Глаза мажора в буквальном смысле наполнились вселенской скорбью, наверное если у маленького ребенка отобрать конфетку, эффект был бы менее значительным. В голове мажора просто не могла уместиться мысль, что кому-то абсолютно плевать, что в его портмоне полно «портретов мертвых президентов», и что какой-то парень в застиранном камуфляже, может вот так запросто, между делом, поставить его на место. Мажор зарыдал, сел в автомобиль и уехал, бросив свою подружку перед воротами.

О чем это говорит? Не хочу, чтобы Виктор в прошлом был мажором! Хочу быть — агентом 007! Хорошая кстати версия, может быть Виктор был отлично подготовленным секретным агентом? Это многое бы объяснило. Ведь твердый характер, не появляется на пустом месте, нужны жизненные испытания, которые бы его закалили. Судя по тому, что я прошелся по колонии «асфальтовым катком», испытаний у Виктора было предостаточно. Хуже всего как я считаю, является тот факт, что рефлексы Виктора срабатывают быстрее, чем я успеваю подумать о последствиях, такое чувство, что он привычен к убийствам. Что-то взволновало, не понравилось: «Щелк! Проблема устранена!»

Человек не убит только потому, что включаются мозги Вика! А дальше начинаются пляски с бубном, пытаясь нивелировать последствия, я придумываю планы, на первый взгляд абсолютно тупые, за редким исключением. Но они срабатывают! А если посмотреть на версию событий с другой стороны?

А вот здесь-то и начинается самое интересное! В свое время я прочитал кучу книг об секретных агентах, спецназе и сыщиках, фильмы про них смотрел. Так вот, мои планы срабатывают потому, что в экстренной ситуации, я неосознанно пользуюсь методами «экспресс-допроса», с одновременным проведением психокодирования! Все мои поступки, просто кричат об этом.

Периодическое причинение физической боли, перемежающееся психологическим давлением просто ломает моих противников! В их головы насильно вкладывается мысль о невозможности сопротивления.

Какой человек способен, без определенной цели нести ту чушь, что нес я при ломке начальника тюрьмы? Выведи необычным обращением человека из душевного равновесия, внуши ему мысль, что ты сумасшедший, который просто порвет тебя на куски, если ты не сделаешь того, что от тебя требуют и человек твой с потрохами! Убеди его, что тебя никто не в силах остановить и что ты даже с выпущенными кишками, будешь ползти к нему пытаясь вцепится ему в глотку! Сделай все правильно и поверь, ты увидишь смертельный ужас в его глазах.

Конечно, не все так просто, но на первый взгляд, да и на второй тоже, все выглядит именно так. Поздравляю тебя Вик! Ты — Джеймс Бонд! Ну, или сын шамана из тундры, третьего как говорится не дано! Ладно, надо поспать!

Утром, в дверь моего номера постучали. За дверями обнаружился Куно, который стоял в коридоре вместе с двумя мужчинами. Я пригласил их войти, когда все расселись, Куно сказал:

— Господа, позвольте вам представить, алькада и судью округа Руис Вика. Возможно, этот способный молодой человек сможет вам помочь.

Пока меня представляли, я рассматривал гостей. Да это же тот самый вредный старик, который на встрече с поставщиками угрожал мне! С ним был молодой парень, практически еще совсем мальчишка.

— Вик! Позволь представить тебе господ: Ливия, и его сына Турвона. Я познакомил вас, так как у каждого из вас возникли проблемы, Вику нужны люди, деньги и влиятельный партнер, а господам Ливию и Турвону…

— Постой! Обстоятельства переменились, я больше не нуждаюсь в людях и деньгах, справился с этой проблемой сам. Поэтому я знать не желаю, что произошло у этих, без всякого сомнения, уважаемых господ. Объясняю почему: Хватит с меня авантюрных предприятий! Поверьте, за последний год я испил эту чащу полной мерой. Куно! Ты предупреждал меня, что это знакомство мне не понравиться, но не до такой же степени. Привести ко мне человека, который открытым текстом обещал меня убить. Должны же быть какие-то границы! Мне осталось только найти канал сбыта своего товара, для этого мне не нужно, рисковать жизнью за чужие интересы. А риска в этом деле, судя по всему предостаточно!

— Вы боитесь! — вскочил со стула Турвон.

— Если вы хотели меня уязвить господин Турвон, то у вас не получилось! Как можно бояться того, о чем я не знаю. Причем я повторюсь: И знать не желаю! Не знаю, как там у вас обстоят дела, но на мне лежит ответственность за судьбу целого поселения. Я готов был пойти на риск ради Руиса, но сейчас у меня проблем нет!

— Ты еще не знаешь, что такое настоящие проблемы, но я тебе их устрою! — теперь уже подскочил старик.

— Пошел вон, мерзкий старикашка, пугать он меня вздумал! — подскочил я в свою очередь.

Мы со стариком принялись сверлить друг друга взглядами.

— Господа! Прошу всех успокоится и сесть на свои места! — вмешался Куно. — Попробуем начать заново! Господа, вы все в свое время обратились ко мне за помощью, я пообещал каждому из вас, что найду человека, который возможно решит ваши проблемы. Я свел вас вместе не просто так, а точно зная, на что вы способны. Свои проблемы вы можете решить по другому и другими методами, но я считаю, что вы друг другу просто необходимы!

— Я уже сказал, что в настоящий момент проблем у меня нет.

— А кто сказал, что их не будет в будущем? Господа Ливий и Турвон весьма уважаемые и влиятельные люди, лучших партнеров тебе не найти!

— Хорошо, предположим, что так оно и есть. — я откинулся на спинку стула.

— Вам же господа торговцы я рекомендую Вика как человека способного в кратчайшие сроки, быстро и качественно решить вашу проблему. Почему я так решил? Все дело в том, что у меня есть небольшая слабость: я слежу за успехами своих учеников. Так вот, об успехах Вика я знаю все!

«Гамилькар, какой же ты мерзавец!» — подумал я.

Пока Куно разливался соловьем, расписывая какой я хороший человек, раскрываю на пустом месте заговоры и прочее по списку, я размышлял: «Интересно, что же у них случилось, что деньги и власть не помогают. Наверняка, мне будут «втирать очки» про высокие чувства и честь, но дело как всегда будет в деньгах!»

— Приступим к делу господа! Все согласны с моими доводами и готовы к сотрудничеству?

Дождавшись наших утвердительных кивков, Куно продолжил:

— Проблемы Вика нам известны, они легко разрешимы при условии оказания помощи господином Ливием. Но его проблемы намного серьезней! Прошу вас, изложите их Вику.

Ливий согласно кивнул и начал рассказывать:

— Наша семья с момента основания Манаги занимается плантациями и торговлей сахаром. Предки достигли нынешнего положения рода неустанными трудами. Но мой отец не интересовался делами рода, всю свою жизнь он провел в развлечениях и удовольствиях. После его смерти торговая компания, доставшаяся мне по наследству, была не в лучшем состоянии. Нам грозило разорение! Я предпринял некоторые шаги, и мне посчастливилось жениться на матери Турвона и Лавинии. В приданое была дана огромная плантация вблизи города Перн. Здесь я хочу пояснить, что мой тесть был хорошо осведомлен о моем неблестящем финансовом положении и подстраховался, плантация была оформлена на мою жену, но управлял ей я.

Наше финансовое состояние быстро улучшилось, и я сильно расширил дело. Я рассуждал так: компанию оставлю своему сыну Турвону, а плантация, которая после смерти моей жены перешла к Лавинии, будет ее приданным.

Когда Лавинии пришла пора выходить замуж, я начал подыскивать ей жениха, который бы сам вошел в нашу семью, это давало возможность сохранить имущество нашей семьи нераздельным. Мои поиски увенчались успехом, удалось сосватать ее за молодого человека по имени Ягус, он был из древнего, но обедневшего патрицианского рода. Ягус заверил меня в своей любви к Лавинии и обещал быть мне верным помощникам в делах. Я был доволен положением дел, ничего не изменилось, все было хорошо.

Около года назад Лавиния попросила меня отпустить ее с мужем в Перн на постоянное жительство, она говорила, что в Манаге ей надоело, да и дела плантации требовали присмотра. Я возражать не стал.

Три месяца назад из Перна пришло известие, что Лавиния и Ягус зверски убиты в своем городском доме. Я незамедлительно направился к губернатору, который является старинным другом нашей семьи. Он заверил меня, что алькад Перна справится и убийство будет раскрыто. Но примерно полтора месяца назад, в суд Перна обратился дальний родственник моей покойной жены, четвероюродный племянник Харисим. Он предъявил завещание Лавинии, по которому плантация доставалась ему! Алькад Перна немедленно сообщил мне об этом весьма подозрительном завещании. Лавиния не могла написать его добровольно! Я уверен, что ее вынудили!

— И что же вы сделали?

— Я не стал повторно обращаться к губернатору, его слова и уверения больше не вызывали у меня доверия. Я нанял и послал в Перн троих наемников, которые были весьма опытными ребятами и славились в Манаге «ювелирным» исполнением деликатных поручений. Сначала они провели независимое расследование и выслали мне доклад. Согласно этому докладу, Лавиния и Ягус по прибытии в Перн начали вести весьма разнузданный образ жизни. По городу ходили слухи об отвратительных оргиях. Также наемники установили, что моя дочь и зять были каким-то образом связаны с городской бандой, занимающейся вымогательством денег у городских торговцев. Заподозрив, что именно банда виновна в убийстве, наемники попытались раздобыть о ней сведенья, но с ними отказывались разговаривать не только жители, но и городские чиновники, люди были запуганы. Наемники попросили у меня разрешение на проведение захвата и допроса одного из бандитов. Я разрешил, так как другого способа добыть сведенья не было.

— Что же рассказал захваченный бандит?

— Ничего! На окраине города произошла большая перестрелка, наемники были убиты, также были убиты несколько случайных прохожих. Алькад Перна выдвинул против меня обвинение в организации массовых беспорядков, повлекших за собой смерть горожан.

— Обвинению дали ход?

— Нет, губернатор положил его «под сукно», но в приватной беседе он предупредил меня, что если от меня в Перн поедет еще хоть кто-нибудь, то он даст делу ход.

— Что вы знаете про банду?

— Ничего, кроме того, что они очень жестоки. Имя главаря банды установить наемникам не удалось, состав банды постоянно меняется, одни уезжают, другие приезжают. Но никто их не путает, горожане узнают членов банды по синим и желтым платкам, которые они носят на головах.

«Выходит что Перн, это город, откуда на остров приплыл Виктор и бандиты, они тоже носили платки такой расцветки!» — подумал я.

— Хорошо, но почему я? Если я поеду в Перн как ваш представитель, то вы получите от губернатора кучу неприятностей, не говоря о судебном преследовании.

— Вот тут-то Вик, мы и переходим к главному вопросу, почему только ты можешь помочь? — вмешался в разговор Куно. — Твое положение трибуна плебеев, позволяет тебе делать то, что другим не простят. Думаешь, почему никто не стал разбираться в смерти адмирала? Как только узнали, что его казнил трибун, а офицеры подтвердили факт измены адмирала, дело тут же списали в архив.

— Постой Куно! Ты меня совсем запутал, я алькад, а не трибун и никогда им не был. Насколько я помню выборная должность Плебейского трибуна существовала в Риме, трибуны защищали плебс от произвола властей и пользовались полной неприкосновенностью, за их смерть плебс всегда жестоко мстил, потому что их власть считалась идущей от богов, а не от закона. Тот, кто поднял руку на трибуна, считался оскорбившим богов, обязанностью каждого гражданина было убийство такого человека. В этом римляне поклялись богам за себя и своих потомков. Ты ничего не перепутал Куно? Мы в Карфагене, а не в Риме! В Карфагене трибунов нет!

Куно и Ливий переглянулись.

— Понимаешь Вик. Трибунов действительно нет, но они как бы есть!

— Как это?! — тупо спросил я.

«Куно меня совсем запутал. — подумал я. — Я, знаю, что в природе существует только один очень странный предмет, который если есть, то его сразу нет — это мед Винни-Пуха. Но чтобы люди, толи были — толи не были?!»

— Когда Рим пал, как ты думаешь, куда делся миллион человек, который его населял? По большей части они перебрались в Карфаген и принесли с собой свои обычаи. Думаешь, потомки забыли клятву предков или престали нуждаться в защите от произвола властей и преступников? Нет! Они ничего не забыли! Поэтому, несмотря на то, что трибунов больше официально никто не избирает, они есть. Стать трибуном непросто, ты должен получить признание плебса, как защитника интересов простых людей, потерять звание куда как проще, достаточно совершить поступок, идущий в разрез с интересами народа! Когда ты взобрался на ту бочку на базаре, народ начал к тебе присматриваться, потом пришли вести, что ты пристрелил изменника и защитил простых людей от военных моряков. Говорят, ты вчера закрыл лупанарий? Поздравляю тебя Вик! Ты трибун! — Куно захихикал. — Это неофициальное звание не дает тебе никаких привилегий, кроме уважения плебса, но любой чиновник или просто знатный и влиятельный человек тридцать раз подумает, прежде чем с тобой связываться! А давай спросим Ливия!

— Ливий, почему ты до сих пор не убил Вика? Ведь очень хотел!

— Мне что, жить надоело? — ответил Ливий. — Убить легко, но потом ждать, что верный слуга мне яда в вино подсыплет или меня случайный прохожий зарежет? Я знаете ли, привык ходить в уборную без охраны.

— Вы мне хотите сказать, что кто-то пойдет мстить за совершенно постороннего человека, просто потому, что когда-то его назвали трибуном? — с недоверием спросил я.

— Трибуном тебя назвал не кто-то, а плебс колонии Манага! Помнишь, я тебе говорил, что не стоит недооценивать плебс.

Я задумался: «У нас на Земле в Древнем Риме институт плебейских трибунов действительно существовал и за них действительно мстили».

Да что там говорить, этот институт существует и сейчас! Правда поменял название и выродился в преступное сообщество, как говорится, родители не узнали бы свое детище — это Мафия и Каморра! Когда-то они действительно защищали простых людей, но сейчас, то во что они превратились, уже защитой народа назвать нельзя, скорее их паразитами назвать следует. Единственное, что в них осталось от трибунов: это закон молчания, круговая порука и кровная месть!

— Хорошо, но как я обосную свое появление в Перне?

— Тут все просто, ты же сам обещал губернатору, что попробуешь поискать денег у торговцев. Вот и познакомился с Турвоном. Вы подружились, и он пригласил тебя в Перн, ему все равно ехать на заседание суда по разделу имущества. Завещание необходимо оспорить. Поэтому придется попьянствовать пару дней с Турвоном вместе, надо чтобы люди видели вашу дружбу.

— Как попадем в Перн?

— Отправитесь на моей яхте, моя «Красотка» самая быстрая яхта во всей колонии. Доплывете за два дня! Она же будет возить ваши письма в случае необходимости. — пояснил Ливий.

— Сформулируйте задание, что конкретно нужно сделать нам с Турвоном?

— Никаких нас — быть не должно! Вы работаете один! Турвону я запрещаю принимать участие в расследовании, он мой единственный сын. Не хватало еще потерять и его! Ты слышишь меня Турвон?! Чтобы безвылазно сидел на яхте под охраной матросов, сходил на заседание и сразу назад! — начал разорятся Ливий.

— Успокойтесь Ливий, сына воспитаете дома, переходите к заданию.

— Если по существу, постарайтесь узнать кто убил мою дочь и причину этого, ликвидировать убийцу не нужно, слишком большой риск. Прошу вас не забывать, что вы действуете в одиночку! Самое главное, узнайте про завещание! Узнайте про него все! Плантация Перна не должна быть потеряна для нашего рода! Для нашей компании, это станет непоправимым ударом.

«А я и не сомневался, что все к этому и идет, месть дело хорошее, но деньги любят счет!» — подумал я.

— В случае удачного завершения дела, вы смело можете рассчитывать на нашу поддержку в любых ваших начинаниях, мы возьмем на себя все финансовые вопросы связанные с продвижение вашего товара. Производите свои сласти, все остальное сделает наша компания. Прибыль пополам. Юридическую поддержку мы вам обеспечим. Договор Турвон возьмет с собой, он будет немедленно подписан, как только мы получим результат вашего расследования. Гарантом выступит господин Куно.

 

Глава 6

На причале стояли: Ливий, Турвон, Куно и я. Ливий сунул мне кошелек с деньгами, посчитал на этом инструктаж законченным, попрощался и ушел в город. Турвон по трапу поднялся на «Красотку». Мы с Куно стояли в молчании, неожиданно он сказал:

— Ты будь там поосторожнее, хотя ты и считаешь меня прожженным старым циником, признаю что в какой-то мере так и есть, но никто и никогда не мог про меня сказать что я желаю зла своим ученикам. Тебе предстоит очень опасное дело, до этого ты в Манаге с таким не сталкивался! Раньше с тобой рядом всегда были люди, к которым ты всегда мог обратиться за помощью, в Перне ты будешь совершенно один в окружении врагов. На Турвона не вздумай рассчитывать, я слышал что ему говорил Ливий, при первом признаке опасности, он сбежит на «Красотке» и его не будет волновать, где ты и что с тобой. Мне не нравится то, что рассказал нам Ливий, если бы это было простое убийство с целью ограбления, я уверен, что алькад Перна давно бы арестовал преступников. Повторяю: будь очень осторожен, хорошенько обдумывай каждый свой шаг и старайся чаще оглядываться.

— Ты так описываешь Ливия с Турвоном, что мне расхотелось брать их в партнеры. Зачем мне такие ненадежные люди?

— Тут ты не прав: не путай соленое с горячим! Если твое расследование закончится удачно, договор между вами будет заключен. Ты можешь не волноваться насчет предательства своих интересов. Торговый дом Ливия славится своей честностью и большими оборотами торговли. В этих делах им равных нет. Но они не бойцы Вик! Они привыкли, что все продается и покупается. Привыкли пользоваться своими связями среди лиц облеченных властью. Но в ситуации, когда эти проверенные методы не срабатывают они впадают в растерянность.

— Посмотри на этого молодого человека. — Куно кивнул в сторону Турвона. — Он отлично образован, с детства жил в роскоши и неге. У него есть все! Рабыни для постельных утех, дорогие яства, власть и богатство. Но он не готов убивать и быть убитым! Теперь для успешной торговли требуются совсем другие качества, в нашей жизни все большую роль начинают играть государственные законы. Это очень хорошо для развития цивилизации, но отдельные люди превращаются в винтики государственного механизма. Не надо обвинять Турвона в трусости, время героев прошло! В некотором смысле Турвон умнее тебя, по крайней мере для опасного дела он догадался нанять тебя. Ты будешь рисковать жизнью и при этом тебе не надо платить деньги!

— Не знал Куно, что ты любишь озвучивать то, что и так всем понятно. Лучше бы ты проследил за отправкой заключенных в Руис, так мне будет спокойнее. И еще одна просьба, можешь найти для меня хорошего управляющего, желательно строгого и требовательного пожилого мужчину, который бы сумел держать моих подчиненных в кулаке.

— Умеешь ты озадачить! За отправкой я прослежу, но вот с управляющим сложнее. Хотя у меня появилась одна мысль! Будет тебе управляющий, требовательней еще поискать! Только потом не жалуйся! — Куно откровенно заржал. — Это будет тебе мой ответный подарок за жемчужину. Сделаю тебе сюрприз!

Продолжая смеяться, Куно сделал рукой прощальный жест и направился в город. Я поднялся на борт яхты, и пока она отчаливала, стоял у борта и смотрел на город. На душе была легкая тревога. Как все сложиться в Перне? Справятся ли мои помощники? Ведь население Руиса увеличится в два раза! Хотя чего волноваться, сначала нужно вернуться живым. Волноваться будем потом.

Утро я встретил в постели в крошечной каюте, больше похожей на большой платяной шкаф, правда я видал шкафы и побольше. Вставать с постели мне категорически не хотелось. Куда мне торопиться? В Перн прибудем только послезавтра. Чем бы таким заняться и убить скуку? Выбор у меня был небольшой, отправиться к капитану надеясь, что он будет таким же болтливым любителем шуток как Джабари или…

«А не поймать ли мне рыбку?» — подумал я.

Я небольшой любитель рыбалки, но несколько раз бывало, что я с друзьями за компанию ездил на реку порыбачить, правда, я в основном попивал пивко, сидя на берегу и наблюдая за успехами рыболовов. Сам процесс меня не привлекал, однако есть только что пойманную рыбку, мне очень даже нравилось.

Вчера мы с Турвоном неплохо набрались в «Пьяной свинье», демонстрируя окружающим свою мнимую дружбу. Чтобы проветрится, я отправился прогуляться по городским улицам. Без всякой надобности, просто ради любопытства заглянул в маленькую лавочку. Продавец встретил меня весьма приветливо и поинтересовался:

— Что угодно господину?

— Не знаю. — честно ответил я. — Просто зашел поглядеть на товары, возможно, мне что-нибудь приглянется.

— Не сочтите за наглость, я могу вам помочь, если узнаю чем вы любите заниматься? Охота, рыбалка, может быть, вы любите что-то мастерить или пешие и верховые прогулки? Возможно, что-то еще?

Я задумался, никакого хобби у меня не было.

— Завтра я отправляюсь в морское путешествие, мне бы что-нибудь помогающее избавится от дорожной скуки.

— Есть тут у меня одна занимательная вещь, которая поможет вам убить время.

Продавец выложил на прилавок предмет, отдаленно напоминающий лебедку, только вместо стального троса у него был шелковый шнур.

— И что же это? — поинтересовался я, рассматривая механизм.

— Это изобретение одного жителя нашего города, большого любителя морской рыбалки. К сожалению, не так давно он умер, а его непутевые дети, которые рыбалкой не интересуются, продали мне это устройство.

— Как он называется и как им ловить рыбу?

— Изобретатель назвал его «Самолов» и предназначен он для ловли акул и крупной рыбы. Вот эту петлю привязываете к любой прочной детали корабля или лодки, переключаете стопор и закидываете шнур в воду, обратите внимание, что на конце шнура имеется стальной поводок с кованным тройным крючком, это сделано для того, чтобы рыба не смогла перекусить шнур. В качестве наживки, используйте кусок мяса или рыбы. Когда шнур размотается, снова поверните стопор и ждите, пока рыба схватит наживку, этот момент легко определяется по рывкам шнура. Потом начинаете поворачивать вот эту кривую рукоять, из-за стопора катушка поворачивается только в одну сторону.

«Да это же спиннинг! — догадался я. — Только без удилища! Понятно, почему удилища нет, попробуй удержи в руках этот здоровенный агрегат!»

Признаться мне всегда нравились необычные вещи, и я с удовольствием купил «самолов» даже не торгуясь. Пришло время его испытать! Достал «самолов» из сундука и направился к капитану. Капитан отнесся к моей затее скептически:

— Что это за баловство! Рыбу ловят сетью. Рыбацкий труд — очень тяжелая и трудная работа, ловить по одной рыбке может себе позволить только богатый бездельник, которому нечем заняться.

— Я согласен считаться богатым бездельником, всегда мечтал им быть! Так разрешите мне или нет?

— Да, пожалуйста, только матросам не мешайте.

Позаимствовав у кока несколько ломтиков рыбы, я отправился на корму, привязал «самолов», наживил наживку и закинул шнур в море, действовал по инструкциям продавца. Долгое время ничего не происходило. Мне стало скучно.

И тут как рванет! Шнур буквально вырвало у меня из рук.

«Хорошо, что я его на палец не намотал, остался бы без пальца!» — подумал я.

В облаке брызг из воды выпрыгнула добыча: огромная, двухметровая рыба! Да это же марлин! Пусть я раньше видел его только на картинках, но марлина ни с кем не перепутаешь. Вооруженный длинным и тонким «мечом», он является самой быстрой рыбой в мире! Как вам нравится скорость в сто двадцать километров в час?!

— Ловись рыбка и большая и маленькая! — закричал я во весь голос. Сердце буквально выпрыгивало из груди от азарта. Я подкручивал и подтягивал, подкручивал и подтягивал, несмотря на «трещотку», тянуть было тяжело, марлин боролся со мной за каждый сантиметр! Матросы собрались вокруг меня и подбадривали одобрительными выкриками.

— Давайте багор! — заорал я, наконец-то подтянув марлина к борту яхты. Один из матросов ловко зацепил огромную рыбу багром за жабры, и мы совместными усилиями вытянули ее на палубу.

«Какой красавец! — подумал я. — Наверное, ради таких моментов и стоит жить! Пусть я еще не успел построить дом, посадить дерево и вырастить сына, но зато я поймал марлина!»

Марлин, это не только ценный «меч», но и двести килограмм вкусной, диетической, легкоусвояемой рыбы!

Возле моей добычи «нарисовался» кок, покачивая топориком, он деловито спросил:

— Варим, жарим?

— Делаем все! — ответил я.

 

Глава 7

Стоя на причале города Перна, я раздумывал: «Куда мне пойти в первую очередь и с чего начать? Выбор у меня был небольшой: трактир, военные или городской совет».

Конечно же городской совет! Я алькад и судья или просто погулять вышел? Правда это значит, что цель моего прибытия сразу перестанет быть для окружающих тайной. С другой стороны, мои неизвестные противники явно не дураки и все прибывшие на «Красотке» попадут под подозрение. Скрытное проникновение не наш метод — будем ловить на живца!

Город не произвел на меня впечатления. Немного поменьше Манаги размерами и количеством жителей. Типовая колониальная застройка, типичные кривые улицы и глинобитные дома. Форта на входе в бухту не было, вместо него стояла орудийная батарея, защищенная земляным валом. Здание городского совета было один в один как в Манаге и даже стояло примерно на том же месте. Ну что ж, пора действовать!

Подошел к часовому, стоящему у входа и спросил:

— Скажи служивый, как мне найти алькада вашего славного городка?

— Вход с торца здания. — указал направление солдат.

Поблагодарив, я нашел указанный вход и вошел внутрь. Оглядевшись, я вынес вердикт: скромненько, но чистенько! Небольшой холл с пятью дверями. Вдоль стен стоят многочисленные лавки, у противоположной от входа двери украшенной гербом Карфагена, в кадках стояли два больших кактуса. Если я что-то понимаю в привычках начальников, то алькад Перна расположился за дверью с гербом. Подойдя к двери, я постучался и зашел внутрь.

— Что вы хотели? — неприветливым тоном, спросил меня сидящий за столом мужчина лет сорока.

Я окинул себя взглядом: «И что ему не нравиться? Одет в свой лучший мундир, два пистолета за поясом, вид приличный и насквозь официальный».

— Алькад и судья округа Руис Вик. — я вежливо поклонился. — Прибыл в Перн в целях отдыха, вместе со своим другом Турвоном из торгового дома Ливиев. С кем имею честь говорить?

— Алькад города Перн Вергилий.- мужчина встал из-за стола и также вежливо поклонился. — Прошу вас присаживайтесь. Чем могу вам помочь?

— Видите ли, не так давно я был в Манаге, где познакомился с Турвоном, мы подружились, и он пригласил меня погостить в его доме в вашем городе. От него я узнал печальную историю убийства членов его семьи. Я заинтересовался и решил посетить вас с целью получения информации о ходе расследования. Возможно, вам нужна помощь со стороны? Я сильно сочувствую Турвону и решил принять все меры к раскрытию этого ужасного преступления.

— У вас есть предписание губернатора Манаги, с разрешением принимать участие в расследовании данного преступления?

— Нет, но я считаю что служители закона должны помогать друг другу.

— Тогда я вынужден вам отказать, официальные лица из других округов не могут принимать участие в проведении следствия без предписания, таков закон!

Я задумался: «Похоже на то, что пришло время воспользоваться своим положением трибуна. Заодно проверим эффект воздействия на чиновников, в этом вопросе Куно, я как-то не очень сильно доверяю».

— Господин Вергилий, недавно плебс колонии Манага присвоил мне звание трибуна. И я вынужден настаивать на введении меня в курс дела.

Чиновник слегка изменился в лице, но остался непоколебим:

— Я ничего не знаю о Римских трибунах, в Карфагене такой должности нет! Никакой информации без предписания губернатора вы от меня не получите.

— Печально, что мы не можем договориться миром господин Вергилий! Очень печально! — я укоризненно покачал головой. — Но если вы хоть немножко знаете о несуществующих трибунах, возможно, вам известно, кого они представляют и чего требуют от властей! Если вы забыли, то я вам напомню: Трибуны представляют народ! И я довожу до вашего сведенья, что народу не нравиться когда людей убивают! Народу не нравится, что по городу разгуливают бандиты, которые даже не скрывают кто они такие, с особым цинизмом выделяя себя из толпы цветом своих головных платков! Вы хотите меня уверить, что ничего не знаете об этом? Последний мальчишка в этом городе знает, кто совершил убийство, только алькад ничего не хочет знать! Народу интересно, возможно алькад предал свой долг и пора его хорошенько вразумить?!

— Пошел вон отсюда! Убирайся! — Алькад вскочил со стула и начал орать.

— Вы хорошо подумали и осознаете все последствия своего отказа?

— Да я тебя…!

Алькад потянул ящик стола, разбрасывая во все стороны бумаги он достал из него пистолет. Прежде чем он сумел взвести курок, я вцепился руками ему в волосы и со всей силы ударил его лицом об стол. Алькада повело в сторону, нос был разбит, по лицу текла кровь. Я вынул пистолет из его руки, взвел курок и снова взял алькада рукой за волосы. Потащил его к двери и вытянул в холл. Левой рукой я приставил пистолет к голове алькада, а правой начал пригибать его голову к кактусу, когда его лицо оказалось в нескольких сантиметрах от шипов, я зашептал ему на ухо:

— Ты ведь любишь кактусы Вергилий? Я вижу, что любишь! Говорят, что в пустынях Либерии обитают туземцы, которые любят кактусы также сильно как и ты. Они нанизывают предателей своего народа на их шипы и наблюдают, как те трепыхаются, будто мухи пришпиленные булавкой. Но твои кактусы слишком маленькие для этого. Придется ограничиться только твоими глазами! Как думаешь: Кактус с глазами — это красиво? Но ты этого не увидишь Вергилий! Ведь ты подаришь свои глаза кактусу!

С этими словами я начал пригибать голову Вергилия к шипам.

— Они пришли ко мне домой! — заорал он. — Я ничего не мог поделать! Ничего! Они отравили собаку и приставили нож к горлу моего сына! Я ничего не мог поделать! Они пришли ко мне домой ночью! Сказали, что убьют мою семью!

— Что здесь происходит?!

В холл, на крики Вергилия выскочили два парня с кортиками в руках. Увидев скульптурную группу под названием: «Вергилий дарит свои глаза кактусу», они ошеломленно застыли на месте.

— Вразумление заблудшего человека! — ответил я.

Я отпустил Вергилия и опустил пистолет.

— Иногда человеку трудно самому принять решение без посторонней помощи и ему просто необходимо помочь. Сейчас Вергилий поделится с нами своими бедами. А мы с вами ребята будем всячески ему помогать!

Вергилий поморщился и пошел в свой кабинет, поманив ребят пальцем, я пошел следом за ним. Подождал, пока он смоет с лица кровь, над тазиком стоящим на тумбочке в углу кабинета и сказал:

— Рассказывай! Кто, где и почему?

— Как я понял, половину ты уже знаешь. — Вергилий достал из ящика стола гребешок и принялся приводить прическу в порядок. — Если коротко, то бандиты появились в городе около четырех месяцев назад, они приплыли на рыбацком баркасе. Было их двенадцать человек, я поинтересовался целью их прибытия, они сказали, что приплыли из Манаги ловить жемчуг, бумаги у них были в порядке. Даже показали мне немного жемчуга. Сняли на окраине дом и периодически стали выходить в море. Но тут мне пожаловались на вымогательство мелкие торговцы. Я с помощниками, вечером у трактира схватил одного из бандитов и привел его сюда. Отпустил помощников по домам и стал дожидаться ночи.

— А ночь-то тебе зачем? — удивился я.

— Слух у членов городского совета больно нежный, крики им спать на работе мешают. Бандит наглый пошел, разговаривать без крика никак не желает. После небольшого «вразумления»- Вергилий криво ухмыльнулся. — Бандит рассказал мне: что дюжина человек, приплывшая в город, является частью команды пиратского корабля «Трезубец Нептуна», у него бушприт фигурой Нептуна украшен. Прибыли они в город по заданию капитана, который приказал им сидеть тихо, снять дом и никого не трогать, ждать дальнейших указаний. Но разве могут бандиты сидеть тихо, когда вокруг торговец непуганый, стаями бродит. Вот они и не удержались.

— Продолжай.

— База у них на небольшом скалистом острове поблизости от Перна, капитана зовут Харисим.

— Тот самый Харисим, который предъявил завещание Лавинии?

— Да! Но это еще не все, только я хотел продолжить допрос, как в двери постучались. За дверью стоял Харисим, он дал мне прочитать записку от моей жены. Пока я допрашивал бандита, пираты отравили мою собаку и проникли в мой дом. Конечно, я не смог отказать Харисиму, отпустил бандита и пошел к себе домой! — Вергилий ударил кулаком по столу. — Эта сволочь, держа нож у горла моего сына, объяснила мне ситуацию. Оказывается, теперь я буду делать то, что мне скажут, иначе мою семью убьют.

— И что же ты предпринял?

— Хорошо обдумав ситуацию, я понял что помощи мне в нашем городе не найти. Ведь никто не мог дать мне гарантию, что с моей семьей ничего не случится. Я решил бежать из города в Манагу и искать помощи у губернатора. Против меня был слишком сильный противник, тридцати пушечный корабль с многочисленной командой. Да они при большом желании могли просто взять город штурмом! Я нанял лодку, на второй день взял жену и сына, вышел через «черный» вход из дома и пошел к лодке. Там меня поджидал большой сюрприз! На борту лодки сидел Харисим! Он объяснил мне, что предвидел мой шаг и что за мной и моим домом постоянно следят. Сказал, что это последнее предупреждение и что больше со мной никто разговаривать не будет. Мне с семьей пришлось вернуться домой. Дальше произошло убийство, я сразу понял кто виноват, но ничего сделать не мог. Через несколько дней Харисим встретил меня на улице и объяснил мне свой план. Сказал, что прекрасно понимает, что мне не удастся долго скрывать правду и затягивать расследование. Мне нужно было дождаться решения суда в пользу Харисима, в этот же день он планировал продать плантацию и уплыть на своем корабле.

— Почему он от тебя ничего не скрывал?

— Харисим сказал, что после того как он продаст плантацию, в колониях его больше никто не увидит и ему все равно что я буду делать, объявлять его в розыск или заочно приговаривать к смерти.

— Эта сволочь просто смеялась надо мной! — Вергилий опять врезал по крышке стола. — И вот, когда моя семья практически в безопасности, в Перн приплывает приблудный трибун! До заседания суда остался один день!

— Можешь меня не благодарить. Я тебя прекрасно понимаю, рано или поздно у каждого бывают обстоятельства непреодолимой силы. Законников во все времена ставили перед выбором: или долг — или семья. Многие не понимают, что бывают ситуации, когда законник бессилен. Но это все ерунда! Согласен встать под мое руководство и исполнять мои приказы до конца, каким бы он не был?

— Разве у меня есть выбор?

— Выбор есть всегда! Ты можешь здесь и сейчас уйти в отставку, назначив меня своим преемником или прекратишь мучиться сомнениями, защитишь свою семью и очистишь свой город от пиратов. Еще раз спрашиваю:

— Ты согласен?

— Да! Я согласен! — почти закричал Вергилий.

— Хорошо, только разъясни мне одну вещь, как устроена вертикаль власти в твоем городе, кто тут главный? Понимаешь, я из пограничного поселения и там я один за всех, всех тонкостей устройства власти в больших городах не знаю.

— Так как Перн второй по величине город в колонии, главным у нас является вице-губернатор, потом идет городской совет, в который входят судья, алькад, начальник тюрьмы, военный комендант, советники по различным вопросам…

— Стоп! Дальше можешь не объяснять. Как ты получаешь помощь от военных?

— Пишу заявку вице-губернатору, жду ответа, обычно это дня два-три…

— Стоп! Все понятно, где сейчас вице-губернатор?

— В это время он обычно у себя в кабинете.

— Оружие у вас есть?

— Три мушкета и три пистолета.

— Значит так парни! — я обратился к помощникам, — сейчас берете все оружие, упаковываете его в сундук или циновку, порох и пули тоже не забудьте и быстро несете все это в дом алькада. Семью прячете в подвал или на чердак, пусть они там забаррикадируются, сами заряжаете все оружие и занимаете круговую оборону. Открываете огонь немедленно, как только увидите вблизи дома хоть один цветастый платок, ждете нас с алькадом. Все понятно! Исполнять!

— А мы с тобой Вергилий, посетим вице-губернатора.

Пройдя через центральный вход, мы поднялись по лестнице и вошли в приемную вице-губернатора. Я прямиком направился в его кабинет.

— Господа! Постойте господа! — секретарь встал было на защиту двери грудью, но отлетел в сторону, когда я пихнул его плечом. Вице-губернатор сидел за своим столом и что-то писал. Проследил взглядом за полетом своего секретаря, но даже бровью не повел.

«Мужик-то кремень!» — восхитился я.

— И что это все значит? — спокойно спросил он.

Я обернулся к Вергилию и сказал:

— Забери с собой секретаря, и подождите меня в приемной, нам с господином вице-губернатором нужно поговорить наедине. Усевшись на стул для посетителей, я представился и рассказал вице-губернатору историю появления в городе пиратов и что за этим последовало…

— У нас нет времени на бюрократические процедуры Ваша светлость, нужна войсковая операция, неизвестно, какие из семей чиновников находятся под наблюдением пиратов, мы никому не можем полностью доверять! Нужно действовать немедленно, захватим базу пиратов, зачистим улицы, никто не должен уйти. Пираты не должны успеть передать весть на свой корабль!

Вице-губернатор слушал меня со спокойствием слона на водопое, на его лице не дрогнул ни один мускул. «Побарабанив» по крышке стола пальцами он сказал:

— Слишком много эмоций, вы слишком торопитесь господин алькад. Семья Вергилия под надежной охраной, с этой стороны нам беспокоиться уже не нужно. Войсковые операции так просто не проводятся, могут погибнуть мирные граждане! Что кстати и произошло в результате действий наемников! Здесь нужно хорошо все обдумать, причем без лишних эмоций.

Я непонимающе уставился на вице-губернатора, все мои аргументы умерли, еще не родившись, под его спокойным взглядом. Да неужели! Как я сразу не догадался! Оскалившись, я положил руку на пистолет и щелкнул курком.

— Знаете, господин вице-губернатор мне не давала покоя одна мысль. Кто же должен был купить у Харисима плантацию сразу в день суда и у кого достаточно власти, чтобы защитить ее от торгового дома Ливия, который, несомненно, будет пытаться вернуть ее в собственность своего рода. Теперь же мне кажется, что я знаю ответ!

— Не стоит торопиться мой мальчик. — вице-губернатор поднял руки вверх в шутливом жесте. — Ты конечно весьма догадлив, но не разгадал и половины загадки. Позволь, я тебе кое-что покажу!

Он протянул руку и достал из стоящей на столе маленькой шкатулки «Руиску»! Подмигнул мне, вытащил «Руиску» из стаканчика и с видимым удовольствием отправил ее себе в рот.

— У тебя конечно острые зубки и очень большой пистолет, за который ты с таким усердием держишься, но играть во взрослые игры с большими дяденьками тебе еще рановато. Я вижу ты удивлен! За три часа до твоего прибытия, в Перн приплыл скоростной курьер с письмами для меня. Я почти все знаю про тебя — господин плебейский трибун. Открою тебе один маленький секрет. Я не предатель, по крайне мере с моей точки зрения. Я очень люблю поиграть во взрослые игры, ведь жизнь так скучна. Глаза вице-губернатора приняли мечтательное выражение. Примерно год назад я придумал замечательную игру, целей у которой было несколько, но тебе нужно знать только об одной. Уничтожение пиратского корабля, ну и маленький презент для меня в виде плантации. Не скрою, презент был не обязателен, но так было намного интересней. Но игра не удалась из-за тупости исполнителей, они начали убивать людей.

«Да эта сволочь, просто законченный игроман». - понял я.

— Как ты уже понял, вся верхушка колонии была в курсе моей игры, когда она вышла из-под контроля и ты отправился в Перн, меня сразу же об этом предупредили, не только у плебеев существует круговая порука! И не важно, что я натворил, меня всегда предупредят и прикроют.

«Куно, двухвостка ты старая!» — подумал я.

— Я мог дать тебе солдат и с удовольствием наблюдал бы, как ты с усердием ловишь пиратов, которых уже нет в городе. Ты не смог бы догадаться о моей причастности к происходящему в городе. Но я решил продлить удовольствие и сыграть с тобой в самую интересную в мире игру. Ставкой в этой игре служит жизнь. Твоя и моя жизнь! Условия и призы игры под названием: «Купи Трибуна», сейчас будут оглашены вслух! И да начнется игра!

— С одной стороны выступает молодой игрок, которому в качестве приза предлагается: восемьдесят семь заключенных из тюрьмы города Перн и оригинал завещания Лавинии! — вице-губернатор выложил на стол два свитка. — И конечно же, жизнь молодого игрока!

— С другой стороны выступает опытный игрок, приз полагающийся ему куда как скромнее: всего лишь его жизнь. Дополнительным бонусом служит смерть молодого игрока, если конечно тот решится и убьет старого игрока! Правила и условия понятны?!

Я услышал, как за моей спиной щелкнул взведенный курок.

«Да он же вконец сумасшедший! Брр… С этими условиями он меня совсем запутал! Кто кого убьет и что ему за это будет!» — я потряс головой, пытаясь привести мысли в порядок.

Глаза вице-губернатора между тем налились сумасшедшим блеском, из уголка рта появилась капелька слюны. Он продолжил визгливым голосом:

— Целью игры является понимание, так ли неподкупен молодой трибун, каким он кажется самому себе и окружающим, исполнит ли он свой долг и пристрелит меня, того кто виновен в смерти семи человек в результате потери контроля над ранее проводившейся игрой. Готов ли молодой игрок во имя справедливости расстаться с жизнью! Или он предаст свой долг и возьмет призы! — продолжал завывать голосом сумасшедшего комментатора вице-губернатор.

— Давай же стреляй, достань свой огромный пистолет и выстрели мне прямо в голову. — начал визгливым голосом подначивать меня сумасшедший скот. — Ты же честный и благородный трибун! Отомсти за невинные жертвы! Давай! Выстрели мне в голову Вик!

Я поднялся со стула, сгреб со стола свитки и пошел к выходу, провожаемый безумным смехом вице-губернатора.

— Ты проиграл трибун! Ты проиграл! — орал он мне вслед.

Прикрытая мной дверь, как ножом отрезала его крики. Я огляделся и увидел, что Вергилий сидит на полу и потирает огромную шишку на лбу. Секретарь с каменным выражением лица прятал в стол двуствольный пистолет.

— И часто у вас такое? — спросил я его.

— Бывает. — равнодушным голосом ответил секретарь.

— Успел бы я выстрелить первым? — поинтересовался я.

— Это вряд ли! Много вас тут таких стрелков ходит.

— Вставай и пошли. Дело сделано! — сказал я Вергилию и направился к выходу.

Проводил Вергилия до дома, отмахиваясь рукой на все его вопросы, я попрощался с ним, напоследок заверив, что в ближайшее время его семье ничего не угрожает, но что лучше на всякий случай соблюдать осторожность. Я направился на «Красотку», в городе мне пока было делать нечего. Разговор с Турвоном получился коротким. Я уведомил его, что в смерти его родственников виноват Харисим, которого в ближайшее время объявят в розыск. Передал ему настоящее завещание Лавинии, согласно которому, она оставила плантацию своему отцу. Договорился о транспортировке на яхте заключенных до Руиса, передал ему приказ вице-губернатора и деньги на закупку продовольствия. Свои просьбы объяснил ему так:

— Ваши условия выполнены, пора начать работать над нашим совместным делом. Мне в городе лучше не появляться. Справишься?

Получив утвердительный ответ, я направился на причал, хотелось немного размяться и привести мысли в порядок.

На улице было хорошо, уже стемнело, приятный ветерок охладил мое разгоряченное лицо, я поднял голову и посмотрел на небо. Оно все было усыпано такими яркими звездами, каких никогда не увидишь в средней полосе. Я услышал позади себя голос:

— Ну здравствуй Виктор.

Я медленно обернулся и увидел перед собой незнакомого парня, который стоял в позе человека, намеривающегося взять у тебя денег в долг: взгляд его был приветлив, лицо открытое и дружелюбное, правая рука слегка вытянута вперед, в ней пистолет.

«Бац!» — что-то врезалось в мой затылок, доски причала ринулись мне на встречу и ударили меня в лицо.

 

Глава 8

Я пришел в себя, мое сознание медленно выплывало из мути, дико болела голова, все тело затекло и ломило, лежал на чем-то твердом и ребристом, руки были связаны за спиной. Слышался плеск весел и разговор двух мужчин.

— Смотри какая интересная штука. — сказал один голос.

— А что это? — спросил второй.

— Молод ты еще, простых вещей не знаешь, это кастет, надеваешь его на пальцы и лупишь «вражину» в челюсть, если попадешь, считай, что он месяц кашку через соломинку сосать будет. Помню, я в Карфагене у «Плешивого» работал, был там у нас умелец один, глушил всех на раз-два. Говорил, что от него опасности никто не ждет, увидит кто-нибудь у тебя в руках нож или пистолет, сразу испугается, а тут полное впечатление, что у тебя кольца на руке одеты. Народ тебя не боится, подпускает близко. Штука очень редкая, я считай за всю жизнь только второй кастет и вижу. Нам он без надобности, мушкет куда как сподручнее.

«Да они мой пояс потрошат!» — понял я.

— А деньги у него там есть? Когда делить будем?

— Запомни салага, вся добыча идет в общий котел, и не вздумай даже медяка утаить, живо на рее вздернем. Все, что имеет ценность, отдаем капитану, он делит на доли, доли распределяем по жребию. Так оно честнее выходит и обид из товарищей никто не таит. Не шути с «Морским братством» сынок!

— А когда жребий будет?

— Вот приплывем на остров и поделим, не бойся — не обманем, ты свою долю честно заработал. Пойду, взгляну на нашего алькада, кажется он шевельнулся.

Скрывать, что я пришел в себя, больше не было никакого смысла, и я открыл глаза. Утро уже почти наступило, я лежал на дне рыбацкого баркаса, стоял полный штиль и пираты были вынуждены идти на веслах. Сам я был раздет до нижнего белья. Ко мне перебрался бородатый мужик, он посмотрел на меня, ухмыльнулся и сказал:

— Сейчас мы твой кастет и проверим.

Блеск кастета было последним, что я увидел.

Я пришел в себя, моей первой мыслью было: «Да сколько же меня можно по голове лупить! Опаньки! — руки-то у меня развязаны!»

Я сел и огляделся: при неярком свете масляного светильника было видно, что оказывается я находился в тюремной камере! По крайней мере, первое впечатление у меня было именно таким. Комната три на три метра, неправильной формы. Оббитая железом массивная деревянная дверь, в углу деревянное ведро с крышкой, неприятный запашок подсказывал, для чего оно использовалось. Сам я сидел на примитивной лежанке, сделанной из охапки сухих и свежесрезанных веток с листьями, сверху лежала какая-то вонючая шкура.

«Что-то тут не сходится. — подумал я. — Пол засыпан песком, а вот стены и потолок никаких следов обработки не имеют».

Скорее всего это не тюремная камера, а естественная пещера или грот, на входе в которую установили дверь. И дверь какая-то странная, где-то я уже такую видел. Понятно, дверь «один в один» похожа на дверь в крюйт-камеру на «Эос»! Возможно, пираты сняли ее с захваченного корабля и устроили импровизированную камеру для пленников. Пленников постоянно связанными держать вредно для их здоровья, мрут быстро и конвой нужен, а тут запер их в камеру и спи спокойно. И как мне отсюда выбраться? Я встал и начал осматривать дверь. М-да! Такую дверь без хорошего топора не открыть. Я заглянул в замочную скважину, честно сказать первый раз вижу в этом мире врезной замок, хотя нет, похоже, что он накладной. Так, что там у нас за дверью? А за дверью у нас коридор, шириной метра четыре. Пол и стены такие же, как и у меня в камере, а вот потолок сделан из массивных деревянных балок и досок. На стенах горящие масленые светильники.

Я задумался: «Что мы имеем? А имеем мы странный гибрид пещеры, тюрьмы и замкового подземелья. Тут надо все хорошенько обдумать! Возможно, это мне пригодится в дальнейшем и поможет сбежать».

Итак, что бы я сделал, имея желание обустроить тайную пиратскую базу и как это соотнести с тем, что я увидел? В первую очередь ищем место, которое расположено, не очень близко, но и не очень далеко от торговых путей. В нашем случае это небольшой остров, об этом Вергилию говорил захваченный пират. Ставить на острове форт бессмысленно, рано или поздно на него кто-нибудь наткнется, опять же, добычу в нем хранить без постоянной охраны невозможно. Нужна пещера! Но пещеры подходящего размера попадаются крайне редко. Да вот же отгадка!

Находим подходящую большую расщелину в скале, захватываем корабль и разбираем его на части. Из шпангоутов делаем балки перекрытия, обшивка корабля идет на покрытие крыши. Не удивлюсь если сверху все это засыпано землей и на ней высажены кусты и трава. Получаем в итоге огромную землянку с одним входом, который нетрудно замаскировать. Пиратский капитан просто умница! Если пленников в схроне нет, можно спокойно отправляться за новой добычей.

И что же это значит для меня? Это значит, что мои дела очень плохи! Подкоп мне не вырыть, вокруг скала, предположим, что каким-то чудом я сумел открыть дверь, но что бы выбраться из схрона, мне нужно будет пройти мимо пиратов. Другой вариант проломить крышу, так же не подходит. Во-первых: это бесшумно не сделать, во-вторых: у меня нет инструмента. Предположим, что я сумел открыть дверь и прокрался наружу. Что делать дальше? На острове мне не спрятаться, меня быстро найдут, значит нужно украсть лодку, если конечно она есть, одному с баркасом мне не справится, сил не хватит в воду стащить. Вряд ли он просто привязан на берегу, не стоит забывать, что пираты соблюдают маскировку.

За дверью раздался голос:

— Открывай!

Дверь открылась, и в камеру зашел тот самый парень, что поздоровался со мной на причале, причем он назвал меня Виктором! Наверное, старый знакомец. Прошлое Виктора меня догнало! Позади парня «маячил» бородатый пират с мушкетом в руках. Я ничего говорить не стал и молча, сидел на лежанке.

— Здравствуй еще раз Виктор. — насмешливо сказал парень.

— Разве мы знакомы? И почему ты зовешь меня Виктор? Меня зовут Вик!

— Неужели ты не узнал своего старого друга Харисима? — продолжал насмехаться парень. — Мы ведь были с тобой дружны Виктор! Ну да ладно, я вижу ты в полном порядке! Значит, мне пора уходить.

— Постой! Откуда ты меня знаешь и кто такой Виктор?

Парень шутливо погрозил мне пальцем:

— Я ничего не делаю даром Виктор! Но ты этого не помнишь, у тебя отшибло память! — Харисим рассмеялся, развернулся и пошел к выходу из камеры.

— Дай ему поесть. — приказал он мужику с мушкетом.

Тот молчком, переставил через порог кувшин и бросил рядом краюху хлеба. Харисим закрывая дверь сказал:

— Не бойся, я не буду тебя убивать! За твою пустую голову платят хорошие деньги!

— Подожди! Кто платит? Зачем я тебе?

— Всему свое время! — Харисим засмеялся, рукой оттянул шишечку замка и закрыл дверь, язычок замка глухо щелкнул.

Я услышал команду Харисима: Борода! Ты сегодня в ночной страже. Остальные ложатся спать.

Я в раздражении пнул песок ногой, и как назло попал большим пальцем по какой-то неровности. Шипя от боли, я начал прыгать на одной ноге.

«Ну что за незадача? Такое чувство, что судьба повернулась ко мне спиной, если не сказать хуже. — подумал я. — Сам в плену, разгадка личности Виктора казалась бы совсем рядом, но Харисим не хочет со мной говорить и оказывается, что кто-то платит за мою голову большие деньги! Надо собраться с мыслями! Я же не какой-нибудь там древний римлянин, что бы быть фаталистом! Свою судьбу мы делает сами! Я еще всем покажу «фигу с маслом» и спляшу на их могилах!»

Усевшись на лежанку, я начал есть черствую краюху и запивать ее из кувшина водичкой. Есть мне хотелось просто зверски. Немного подкрепившись, я уставился на дверь, что-то опять в ней мне показалось знакомым. Но вот что? Чем же ее мне открыть, что вообще у меня есть? Да ничего у меня нет, кроме кувшина и кальсон, из которых даже завязку вынули, что бы я на ней не повесился. Даже камня нет, что бы дать им Харисиму по голове.

Я опять принялся разглядывать дверь. Чему я удивился? Ведь какая-то мысль мелькнула у меня в голове, когда Харисим закрывал ее. Так! Так! Так! Когда он ее закрывал, в этом была одна странность, он не мог ее сразу закрыть, язычок замка упирался в косяк, и ему пришлось оттянуть его за шишечку. Да это же замок сделанный в виде подпружиненного засова! Я не знаю, как он правильно называется, но точно такой же стоял на двери в мой подъезд, пока нам не поставили нормальную дверь с домофоном и чипом.

Как все мальчишки я часто терял ключи, что только с ними не делали, вешали мне их на шею, прикрепляли к поясному ремню цепочкой, ничего не помогало: «хлоп» и ключей нет. Приходилось слоняться вокруг подъезда, пока кто-нибудь не откроет дверь. Так продолжалось, пока мой сосед не открыл мне маленький секрет: оказывается этот замок очень просто открыть, для этого не нужны отмычки. Отламываем от куста ветку подходящего диаметра, вставляем ее в замочную скважину и со всей силы резко пропихиваем ее внутрь. Прорези на засове, служившие для зацепа с ключом имели острые края и сами нарезали на ветке канавки. Получался одноразовый ключ. С первого раза у меня открыть подъездную дверь не получилось, но я потренировался и скоро начал гулять на улице совсем без ключей. Вечные нагоняи от родителей за потерянные ключи, мне к тому времени порядком надоели.

Я порылся в своей лежанке и нашел подходящую ветку. Но пытаться открыть замок сразу не стал. Пусть пираты уснут как можно крепче. Судя по словам Харисима, на страже будет только один пират. Его надо вывести из строя. Но как? Ведь у меня нет оружия! Я опять принялся размышлять: «Чем у нас обычно оглушают людей?»

Кроме палок, камней или кастетов, мне в голову ничего не приходило. Я погладил шишку на лбу. Помнится, читал я в газете про одного грабителя, так он брал обыкновенный носок, клал в него картофелину и лупил этим импровизированным кистенем людей по голове. Риска убить человека при этом никакого не было. Картофель это не камень, но человек гарантированно терял сознание.

«Картошки у меня конечно нет. Но есть песок! — подумал я. — Придется опять побегать с голым задом! Оголим «корму» так сказать!»

Стянув с себя кальсоны, я завязал одну штанину узлом, насыпал вовнутрь нее песка, плеснул немного воды, мокрый песок становится более плотным, завязал второй узел, стараясь сделать это так, что бы узлы сдавливали между собой песок. Вторую штанину обвязал вокруг кисти. Получилось просто замечательно. В моей руке закачался самодельный кистень весом примерно в полтора килограмма! Сделав им пару пробных замахов, я обрадовался: «Таким можно слона с ног свалить, у сторожа просто нет шансов!»

Решил, что пришло время действовать. Подойдя к двери, я приложил ухо к замочной скважине, но ничего не услышал. Потихоньку вставил ветку в замочную скважину и резко пропихнул ее вперед, язычок замка щелкнул, но не открылся. Ветка оказалась слишком тонкой. Я взял ветку немного большего диаметра, и попробовал снова. Испытанный прием сработал и дверь открылась. Я задержал дыхание и прислушался, к камере никто не шел, только чей-то богатырский храп нарушал тишину. Я осторожно выглянул в коридор. Коридор заканчивался метра через три и начинался небольшой зал, посередине которого стоял стол. За ним, положив голову на скрещенные руки, спиной ко мне сидел «Борода». Спал он или нет, мне не было видно, но уж точно он не бодрствовал.

Мои босые ноги бесшумно ступали по песку, подкравшись к «Бороде» я примерился, раскачал кистень и со всей силы ударил его по голове, тут же навалился на него всем телом, зажимая ему рот рукой. «Борода» даже пикнуть не успел. Я вытащил у него из-за пояса нож, и продолжая зажимать ему рот рукой, нанес ему несколько ударов ножом в бок. Удерживая засучившее ногами тело, я молился об одном, только бы никто не услышал шума! Наконец «Борода» затих.

Из зала шло два коридора, сначала я заглянул в тот, откуда доносился храп, это оказалась спальня пиратов, они спали на топчанах, несколько из них, которым топчанов не хватило, спали в проходе прямо на полу. Практически рядом с каждым пиратом лежал мушкет или пистолет. Харисим спал на четвертом от меня топчане, у него тоже из-под подушки торчала рукоять пистолета. Всего пиратов было семнадцать человек. В противоположном конце спальни виднелся проход, но пройти к нему, без боязни разбудить пиратов было невозможно. Я пошел к другому проходу, понадеялся, что выход находится за ним. Увы, это был тупик. Но какой тупик!!!

Я оказался на складе награбленного добра: сундуки, бочки, рулоны тканей и ковров были свалены в огромную кучу, но самое главное здесь было оружие! Стены были буквально вплотную увешаны саблями, тесаками и кинжалами. Вдоль стены шла самодельная «пирамида» для оружия, в которой были расставлены мушкеты, ружья, пистолеты, даже ручные мортирки были. В углу в окружении бочонков с порохом, скромно притаилась небольшая пушка.

«Это я удачно зашел!» — подумал я.

Мои руки автоматически заряжали оружие, мысли были заняты совсем другим вопросом: «Что дальше?»

Мимо пиратов лежащих на полу мне точно не пройти, рискую на кого-нибудь наступить. Прирезать пиратов спящими? Я что спецназовец? Один вскрик и остальные проснутся, как-то не приходилось мне раньше резать спящих людей. Первая мысль: закатить им в спальню бочонок с порохом, тоже никуда не годится. Мы в закрытом помещении, а ударная волна никого не пощадит. Можно спрятаться в камере и закрыть дверь, это должно помочь, если конечно эту самую дверь не сорвет с петель и она не прилетит мне в лоб. Ладно, пусть не сорвет, но моим барабанным перепонкам точно придет конец. Взять пороха поменьше? Да кто же знает, сколько его нужно, что бы гарантированно пиратов убить, а самому уцелеть? Я что сапер?

Нужно стрелять, причем стрелять очень быстро или одним выстрелом положить всех! Я покосился на пушку: «Ага! Сейчас, только шнурки поглажу! Таскать стокилограммовую махину, причем бесшумно, это не ко мне. Думай голова, думай — шапку куплю!»

Вот если бы у меня было многозарядное оружие или картечницы как в Руисе, проблем бы совсем не было. Мне бы русскую многоствольную «Сороку», у которой как известно: сорок стволов было. Может и не сорок, но сыграть на таком огненном органчике я бы точно не отказался. А кто мне мешает ее самому сделать? Никто! По моим расчетам, времени до рассвета еще много, у пиратов сейчас самый сон. Главное не шуметь и придумать, как ее сделать быстро и без особого труда. Я посмотрел на мушкеты, которые стояли в аккуратно выпиленных прямоугольных выемках: «А что? Это мысль!»

Примерно через сорок пять минут я держал в руках шестиствольную «Бандуру» на ножке! Не мудрствуя лукаво, я взял два деревянных бруска, положил их на землю параллельно друг другу и веревками привязал к ним шесть ручных мортирок, каждую из них снарядил горстью картечи. В качестве ножки использовал короткую жердь, которую привязал к двум мортиркам, расположенным посередине. Стрелять следовало следующим образом: втыкаем жердь в песок, одной рукой удерживаем ее в вертикальном положении, второй рукой поочередно спускаем курки. Куда там до меня всяким героям компьютерных игр с их шестиствольными миниганами, за несколько секунд я мог выпустить порядка ста пятидесяти картечин.

Я потихоньку перетаскал в зал снаряженные мушкеты и расставил их вдоль стен: лишняя огневая мощь еще никому не помешала. Установил «бандуру» и взвел курки. Посмотрел на Харисима, как же мне хотелось узнать от него о прошлом Виктора! Но выбора у меня не было: «Или я или пираты».

Я выбираю себя!

Бам! Бам! Бам! — выстрелы мортирок практически слились в один сплошной грохот, спальню и зал затянуло пороховым дымом, я оглох и почти ничего не видел.

Отбросив «бандуру» в сторону, я один за другим начал разряжать мушкеты в облако дыма. Стрелял наугад, но оставлять пиратам хотя бы маленький шанс я не собирался. Когда у меня остался только один заряженный мушкет, я метнулся к столу, перевернул его и занял за ним позицию, направив ствол мушкета в сторону спальни. От едкого дыма першило в горле и слезились глаза, но бдительности я не терял и просидел в таком положении около пяти минут. Дым начал потихоньку рассеиваться.

Взяв мушкет наизготовку, я заглянул в спальню, от открывшегося зрелища меня чуть не вывернуло наизнанку, все стены были забрызганы кровью, на трупах живого места не было, буквально все было облеплено кровавым пухом из подушек. Ходить по этому месиву босиком я не решился и направился на склад, нужно было подыскать себе одежду. Видел бы кто меня со стороны, абсолютно голый парень с «бандурой» в руках устраивает кровавую баню. Такому рассказу никто не поверит. Вот поэтому, я никому ничего рассказывать не буду. Надо быстрее бежать с острова, пока корабль пиратов не вернулся.

 

Глава 9

Осмотрел склад в поисках одежды, как всегда по закону подлости, одежда подходящая мне по размеру обнаружилась в самом дальнем сундуке. Одежда была не очень хорошая: штаны и широкая рубашка из грубой ткани. Обувью мне послужили скромные сандалии. Подобрал головной платок и кожаный жилет. Правда нашел свой пояс, на удивление даже деньги из него не пропали, видно время «Жребия» еще не пришло.

«И никогда не придет! — подумал я. — Мертвым деньги не нужны!»

Не знаю почему, пошел к двери камеры и опять уставился на замок. Какое-то смутное чувство продолжало грызть меня изнутри. А это что? В дверной косяк был вбит гвоздь, на нем висел ключ. Точно такой же, как тот ключ, из которого я нож себе на острове сделал. Это что получается! У меня при себе ключ от этой камеры с собой был? Точнее не у меня, а у Виктора.

«Я что — пират! Да не может этого быть!» — подумал я.

Вся эта мистика меня совсем запутала: одинаковые ключи, одинаковые замки, одинаковая внешность, даже имена почти одинаковые, мое настоящее имя — Викентий. Может быть наши миры не такие уж и параллельные, а имеют множество точек соприкосновения, иначе не знаю, чем все это можно объяснить. Ладно, хватит демагогию разводить, пора: «Дело делать и работу работать!» Быстро зарядив пару пистолетов, я направился к выходу из схрона. За спальней обнаружился коридор, длинной метров шесть. Коридор также заканчивался дверью с бойницей и с таким же замком.

«Да чтоб, этим замкам пусто было!» — чертыхнулся я.

Выглянув за дверь, я увидел, что вход в схрон находится в конце длинного оврага с крутыми стенами. Пред входом и на крыше схрона были посажены густые кусты. Серьезно тут пираты устроились! Для маскировки двери использовались два длинных деревянных ящика с посаженными в них кустами. Перегородить ящиками овраг было делом одной минуты, замаскировал их палой листвой и «дело в шляпе».

Осторожно пошел по оврагу, неизвестно кто тут еще может быть. Прошел метров двести и увидел, что овраг выходит на берег моря, в небольшую, но судя по всему глубокую бухту. Ну и где же баркас? Я огляделся, баркаса нигде не было видно. Придется искать! Пошел налево, пройдя метров пятьдесят, услышал из кустов какое-то металлическое позвякивание, прятаться на пляже было некуда, поэтому я присел на одно колено и прицелился в сторону кустов из мушкета. Тянуло дымком от костра. Осторожно прокравшись к кустам, я раздвинул ветки стволом мушкета и увидел мирную картину: «Два рыбака на привале». Небольшой костер, над которым висел котелок. Рядом с костром сидели двое мужчин, увешанных оружием с головы до ног, правда на рыбаков они никак не походили.

Аккуратно положив мушкет на песок, я достал пистолеты, хорошенько прицелился и пальнул по пиратам с двух рук, бросил пистолеты на землю и схватил мушкет. Ломится напрямую сквозь кусты не стал, может быть там еще кто-то есть но я его не увидел. Подождал несколько минут под стоны и мат одного из пиратов, которого я по всей вероятности только ранил, второй молчал, скорее всего он убит. Я перезарядил пистолеты и крикнул:

— Сейчас я выйду из кустов и если у тебя в руках хоть ложка будет, я тебя пристрелю!

Подобрал камень и кинул его в кусты в сторону от себя.

Бах! Бах! — грянули выстрелы от костра.

Я рванул вперед и выстрелил в пирата одновременно из обоих стволов. Прицелился из мушкета, но пират лежал без движения. Я отошел назад и опять принялся заряжать пистолеты. Как же мне это надоело! Это не из автомата пострелять! Местные карамультуки  очередями стрелять напрочь отказывались.

Идти к костру я откровенно опасался. Солнце только начало всходить и под скалами лежали темные тени. Выйдешь на свет костра, и тебя тут же пристрелят, ведь баркаса я так и не увидел. Значит, он спрятан дальше за костром. Вдруг в нем кто-нибудь спал и теперь затаился, если он не стрелял на вспышки моих выстрелов, это еще ни о чем не говорит, может быть, у него огнестрельного оружия с собой нет, но и простого ножа хватит при неожиданном нападении. Решил подождать, сидел за кустами наблюдая за округой больше часа. Ждал, пока солнце поднимется над горизонтом.

Опять взял пистолеты наизготовку и медленно пошел к костру, внимательно смотря по сторонам: «Прямо не пираты, а строители какие-то!»

Опять ящики с кустами, в каменном «мешке» устроен небольшой навес, под которым и стоял баркас. Пнул тела пиратов: «Вроде готовы».

В этот момент из-за баркаса на меня с криками кинулись двое пиратов с обнаженными саблями. Я выстрелил из пистолетов: один пират упал, а второй продолжал бежать на меня. Я швырнул в него пистолеты, конечно же в цель не попал, но сумел задержать его на секунду. Сдернул с плеча мушкет, но выстрелить не успел. Удалось стволом отбить саблю в сторону. Пират врезался в меня всем телом, мы покатились по земле и начали бороться. Пират был сильнее меня, ему удалось повалить меня на спину и прижать к земле. Эта сволочь вцепилась руками мне в горло и начала душить. Как я не старался, оторвать его руки я не смог, в глазах потемнело. Тогда вместо того, что бы оттолкнуть его от себя, как инстинктивно делают все люди, я обхватил его голову обеими руками, притянул ее к себе и вцепился пирату зубами в ухо. Крик пирата прозвучал музыкой для моих ушей, он отпустил мое горло и отскочил в сторону, я выплюнул кусок его уха и рванул к мушкету.

— Бах! — пуля снесла пирату половину головы.

Сидя на песке, я никак не мог отдышаться, все тело болело, я чувствовал, что эта короткая схватка вытянула из меня все силы.

«Еще бы немного и он бы меня на «ноль помножил»! — подумал я. — Но рассиживаться мне некогда, нужно торопится!»

Подойдя к баркасу, я стал думать, как его стащить в воду. У пиратов с этим проблем не было, они обходились руками.

«Может быть, стоит катки какие-нибудь приспособить и рычагом подтолкнуть». - задумался я.

— Ба-бах! — с моря донесся звук пушечного выстрела.

Подхватив оружие, я побежал на берег.

«Черт! Не успел! Это пираты!» — мысли галопом промчались у меня в голове. В бухту заходил двухмачтовый парусник. Похоже на то, что он подал условный сигнал о своем прибытии, торговый корабль палить из пушек, при входе в бухту необитаемого острова не станет. Судя по тому что мне известно о том как проходят высадки, на берегу пираты появятся не раньше, чем через час. Значит, время у меня еще есть. Я рванул по берегу в сторону схрона. Другого выхода нет, надо занимать в нем оборону. Пока я ожидал восхода солнца, сумел хорошо рассмотреть бухту, она была окружена со всех сторон скалами, бежать мне было некуда.

Залетел в схрон со скоростью пули. Я рванул за оружием, принес в охапке ручные мортирки и мушкеты, сразу же зарядил их и расставил их вдоль стен. Ящики с кустами разломал топором, мне нужен был хороший обзор, к дверям никто не должен был подойти незамеченным. Потом заклинил замок щепкой и закрыл бойницу на засов, начал таскать к дверям все, что попадалось под руку: еду, воду, оружие и боеприпасы, притащил доски и инструмент, решил укрепить двери. Остальное время заряжал оружие. Пираты первым делом пойдут к баркасу и сразу поймут, что дело здесь нечисто, трупы-то я не убрал, да и куда бы я их дел? Значит, они придут большим числом и будут очень осторожны.

Попробую я им сюрприз приготовить! Не знаю, сработает или нет, но лишним явно не будет. Главное, что бы времени хватило. Я взял небольшой кувшин с узким горлом и насыпал в него порох, перемешанный с пулями и картечью. Кувшин обмотал тряпками, для того что бы он, не разбился при ударе об землю. Горлышко заткнул пыжами и тряпками, приладил короткий фитиль. В общем, получилась полная ерунда, но может быть, самодельная граната все же сработает?

Держа ручную мортирку в руках, стал ждать. Через некоторое время, за дверью послышались осторожные шаги, кто-то подергал дверь и попытался открыть замок ключом.

— Подожди, сейчас открою! — невнятным голосом сказал я.

Встал сбоку от двери, откинул заслонку в сторону и выпалил в бойницу из мортирки. За дверью раздались крики и мат. Я не успокоился, пока не сделал в бойницу пять выстрелов. Стрелял вслепую, так как по двери открыли ответный огонь. Напоследок поджег фитиль и выкинул наружу самодельную бомбу. Громкое: «Пфф…», вот и все чего я добился, кувшин не взорвался.

Наконец, выстрелы по двери прекратились и я осторожно выглянул в бойницу. Перед дверью лежали два трупа, дальше еще один, больше я никого не увидел, так как овраг просматривался всего метров на тридцать-сорок. Принялся перезаряжать оружие, периодически выглядывая наружу. Потом немного перекусил.

«Интересно, что делают пираты? Если они притащат пушку, мне конец. Сколько не укрепляй дверь, она даже одного выстрела не выдержит. Они вообще знают, что тут происходит? — подумал я. — Трупы на берегу и моя скоростная стрельба могут навести их на мысли, что схрон был захвачен многочисленным отрядом. Правда против этой версии говорит тот факт, что другого корабля в бухте нет. Но мало ли, вдруг он поплыл за помощью? Если пришлют переговорщика, попробую их запутать, все равно у меня нет другого выхода. А вдруг они проломят крышу схрона, что тогда?»

Немного подумав, я отнес половину оружия к входу в спальню, там же установил готовую к стрельбе «Бандуру». План такой: увижу пушку, все бросаю и отступаю в зал. Проломят крышу, отстреливаюсь из «Бандуры». Больше все равно ничего в голову не приходит.

— Не стреляйте! Мы идем на переговоры! — послышались крики из оврага.

«Сейчас мне принесут черную метку!» — подумал я.

Выглянул в бойницу и закричал:

— Пусть придет кто-нибудь один и без оружия! Стрелять не будем! Выставил в бойницу ручную мортирку и стал ждать.

Из-за поворота вышел мужчина лет тридцати, он показал пустые ладони и пошел к двери. Когда он подошел на расстояние двух метров, я скомандовал:

— Стоять!

Пират остановился и без всяких предисловий начал говорить:

— Вам конец! С корабля уже снимают пушку!

— Да ну?! — наглым тоном спросил я. — Выполните нашу предсмертную просьбу: Провозитесь подольше и мы увидим, как вы сушитесь на солнышке!

— Вы ждете помощь? — требовательным тоном спросил пират.

— Все чего-то ждут! Одна наглая свинья, которая сейчас стоит передо мной, ждет когда я спущу курок.

Честно сказать я поймал кураж: «Так и так помирать, почему бы мне хорошенько не повеселится перед смертью!»

— Тебе не кажется, что ты задаешь слишком много вопросов свинья?! Здесь на них никто отвечать не будет! Говори, зачем пришел, и молись своему свинскому богу, что бы я тебя не пристрелил!

— Сколько вас! — продолжил упрямый идиот.

Я достал из-за пояса пистолет и выстрелил в стену оврага.

— Это последнее предупреждение свинья! Следующим выстрелом я снесу твою пустую голову! Одним пиратом на этом свете станет меньше. Это облегчит нам работу, когда мы поволочем вас на виселицу. Говори, чего хотел и проваливай!

— Нам нужны наши люди и наша добыча! Без них мы не уйдем!

— Твои люди мертвы свинья, добычу вывезли, ее было так много, что мы, к сожалению, не поместились на нашем кораблике. Остальное додумаешь сам. А теперь пошел вон с моего острова! Пока я тебе кое-что не отстрелил!

— Бегом! — заорал я и снова пальнул из пистолета.

Пирата как ветром сдуло. Я подумал: «Вот и пришел мой конец, насчет пушки пират явно не шутил. В такие моменты в фильмах, на полном скаку из-за холма вылетает Красная гвардия и спасает героя, только вот ко мне на помощь никто не придет! Надо бы порох подальше от входа оттащить, не дай бог в бочонок ядро попадет».

Примерно через час за поворотом оврага началось шевеление. Я приготовился к стрельбе. Вот показался ствол пушки. Я для острастки пальнул из мушкета в землю перед ним. Ствол замер, но потом все-таки начал поворачиваться в мою сторону. Стремясь вывести пушку на прямую наводку, один из пиратов показался из-за пушки, я ни минуты не раздумывая, выстрелил по нему из мортирки. Пират схватился за раненую ногу и с криком повалился на землю. Двое потащили его назад, я выстрелил из мушкета, но промазал.

Пушка замерла, никого видно не было. Я разглядывал пушку: она выглядела примерно так же, как и та, что хранилась на складе. Обычный морской лафет на маленьких колесиках. Таскать пушку на таком лафете по земле, глупость несусветная. Тут нужен полевой лафет с большими колесами, хорошо, что такого у пиратов нет. Так! Так! Пушку утянули назад.

Вот ствол опять показался, не довернув до прямой наводки градусов двадцать, пушка выстрелила. Ядро врезалось в стену оврага, подняв тучу пыли оно без всякого толка ушло в землю.

«Очевидно, что пираты рассчитывали на рикошет, если бы стена была каменная, у них все могло получиться. — подумал я. — Все-таки капитан пиратов точно гений! Суметь так выбрать место для схрона, это надо уметь! Все продумал, ничего не пропустил. И это обнадеживает, раз пираты возятся с пушкой, они наверняка знают, что через крышу по какой-то причине пробраться не возможно».

«Ну вот опять! Они что это серьезно!» — пираты решились и с гиканьем поволокли пушку на прямую наводку. Эти придурки, даже щитов для защиты от пуль сколотить не додумались. Похоже, не умеют морячки воевать на суше. Я со скоростью швейной машинки начал палить из мортирок и мушкетов: «Проклятый дымный порох, опять ничего не видно!»

Когда дым рассеялся, я увидел, что пушка стоит в окружении двух трупов и одного раненого пирата, который держался за ногу и орал благим матом. Это был тот самый наглец, который приходил на переговоры. Вот он перестал орать и попытался отползти в укрытие. Я прицелился в него из мушкета и закричал:

— Лежать там, где лежишь! Попробуешь отползти в сторону или взяться за оружие, я тебя пристрелю. Если кто-нибудь попытается тебе помочь, я убью вас обоих! А теперь послушайте меня ублюдки! К вечеру здесь будет корабль с подкреплением, уходите, если хотите жить! Но эту свинью вы оставите мне в подарок! Я посажу его на цепь, и он будет меня развлекать! Второй раз я повторять не буду, пусть за нас говорят наши мушкеты!

Я прицелился и удачным выстрелом разбил одно из колесиков лафета. Ответом мне была тишина. Последующий час я занимался тем, что развлекался стрельбой по лафету. В итоге привел его в полную негодность: «Пусть тащат вторую пушку, если считают себя такими умными. Пороха у меня навалом, оружия тоже, почему бы не напомнить пиратам, что убью любого, кто подойдет к пушке. Правда скоро ночь и меня уже ничего не спасет».

Вдруг лежащий на песке раненый пират заголосил:

— Не бросайте меня братья, я умоляю вас!

Я насторожился: «Неужели уловка или они действительно испугались? Надо быть повнимательнее!»

Крики и мольбы пирата я слушал еще целый час, наконец, он замолчал, наверное, потерял сознание или умер, но мне было все равно. Я потихоньку мастерил факелы, даже решился сбегать на склад за тряпками и маслом. Решил, как стемнеет раскидать их перед дверью. Хоть какое-то освещение.

Пират начал кричать:

— Выходи, не бойся, они уплыли и бросили меня! Мне нужна помощь и я хочу пить!

Я не отвечал, на жалобы пирата мне было откровенно наплевать. Когда стемнело, я приоткрыл дверь и разбросал горящие факелы. Всю ночь повел без сна, вглядываясь в темноту слегка рассеянную светом факелов. Никого не было.

Утром, я наконец-то решился выйти наружу, тянуть не было смысла, рано или поздно я усну или пираты подтащат пушку под прикрытием щитов. Лучше умереть от пули, чем эти ублюдки будут с меня живого сдирать кожу. Я сильно устал, но решимости было хоть отбавляй. Я отрыл дверь, держа в руках ручную мортирку осторожно, с оглядкой, вышел наружу. Все было тихо, никто не выбегал с криками и не стрелял в меня из мушкетов. Я осторожно пошел вперед. Сделал короткую перебежку и спрятался за пушку. Огляделся, с этой позиции овраг проглядывался до пляжа, никого не было.

Раненый пират очнулся, и заныл, прося воды. Я спросил его:

— Они что, действительно тебя бросили?

— Да! Они уплыли и бросили меня. Дай мне воды!

Воды я ему конечно же давать не стал, не до того было. Обезоружил пирата, собрал оружие с трупов, после чего отнес все в схрон и пошел на берег. Бухта была пустая, корабля не было. Все еще не веря, что пираты уплыли и это не изощренная ловушка, я обшарил весь берег, но никого не обнаружил. Вернулся назад, поставил рядом с пиратом кувшин с водой и сказал:

— Вот вода, пей, а потом мы поговорим.

Пират начал жадно пить из кувшина, наконец, он утолил жажду и заканючил:

— Капитан не убивай меня пожалуйста, пусть ты ничего не помнишь, но я всегда был тебе верен. Не убивай меня капитан!

Я вздрогнул: «Какой капитан? Кто капитан?! Я — Капитан?!!!»

 

Глава 10

Я стоял над раненым пиратом, направив ему в лицо пистолет с взведенным курком, наверное никогда ранее я не испытывал такого сильного желания убить человека, причем не просто убить, но сделать это так, что бы перед смертью он помучался. Пират что-то там верещал и пытался отползти, но получалось у него плохо, мешала простреленная нога. Огромным усилием воли я взял себя в руки, конечно пират заслуживал смерти, но я заслуживал ее еще в большей степени. Я опустил руку с пистолетом и сказал:

— Успокойся, я не буду сейчас тебя убивать, останешься в живых если выполнишь то что я скажу. У меня в колонии есть свое поселение, мы дружны с туземцами. Я поговорю с вождем племени, что бы он принял тебя в свой род, тем более что у него уже живут двое таких же как ты. Будешь охотником. Сбежать оттуда почти невозможно, места вокруг глухие и дикие. Там ты сможешь начать новую жизнь, вдали от соблазнов больших городов. Сумеешь приспособиться, заживешь вполне прилично. На первое время я снабжу тебя оружием и инструментом. Завтра мы отплываем в Перн. Надеюсь что там ты никого не убил и не ограбил, иначе я выдам тебя алькаду.

— Я никогда не был в этом городе, я практически не сходил с корабля. Меня в Перне никто не знает! — выкрикнул пират.

— Так вот, как только Перн покажется на горизонте, ты даешь обет молчания, с кем-либо кроме меня разговаривать запрещаю. Все понятно?

— Да, капитан!

— И не зови меня капитаном, обращайся ко мне: «Господин алькад». Надеюсь предупреждать о том, что будет, если ты откроешь рот не надо? Пусть я потерял память, но ты ведь меня знаешь, и прекрасно представляешь на что я способен! Мы будем вспоминать вместе, и я попробую на тебе все те вещи, о которых ты мне рассказывал.

— Слушаюсь, господин алькад!

Пират понял, что его не будут убивать и вид имел самый подхалимский.

— Я принесу вино, тряпки на перевязку и мы посмотрим на твою рану.

Накачав пирата вином в качестве обезболивающего, я резким рывком оторвал присохшую к ране штанину, хлынула кровь и он потерял сознание. Мне так даже было проще. Осмотрел рану, пуля разворотила мягкие ткани бедра, но кость вроде не задета. Так! Выходного отверстия нет. Пуля прощупывается под кожей обратной стороны бедра. Нужно резать! Иначе ногу придется ампутировать. Но как это сделать? Я не хирург и резать по живому мне не приходилось. Главное что бы пират протянул до Перна, а там я найду ему лекаря. Я подточил нож и тщательно промыл его вином. Ногу вокруг раны и свои руки я также обработал вином.

Примерившись, я сделал на ноге аккуратный разрез. Честно сказать, я просто воткнул здоровенный тесак пирату в то место, где находилась пуля, но медицинские термины они как-то дисциплинируют и помогают сосредоточиться! Потом сунул в рану пальцы, нащупал пулю и вытащил ее. Аккуратно наложил швы…

Гм… короче, я достал из кружки с вином, здоровенную с указательный палец длиной кривую иглу, которой моряки чинят паруса. Два раза ее воткнул и завязал два узла, узелками назвать дело своих рук язык не поворачивается.

Нитки-то у меня, как бы сказать помягче: универсальные были. Можно парус починить, а можно валенки подшить и скорее валенки прохудятся, чем эти просмоленные канаты сгниют. Повторил процедуру с другой стороны. Наложил тампоны…

Гм… разодрал нательную рубашку (почти новую и почти чистую, но не сказать, что бы очень), из полосок свернул два рулончика и полил их растительным маслом, каким не знаю. Заживляющей мази у меня нет! А растительное масло содержит кучу витаминов и минералов, препятствует проникновению в рану микробов и воздуха. Причем оно было первого холодного отжима, потому что второго или горячего отжима в этом мире, мне наблюдать не приходилось! Главное не ленится и менять повязку три раза в день, потому что микробы тоже очень уважают это масло. Прижал рулончики к ране и наложил повязку.

Я вытер со лба трудовой пот. В лечебных целях выпил залпом кружку вина: «Как не шути, а нервы-то у меня не железные!»

Поставил рядом с пиратом кувшин с вином, когда он придет в себя, ему явно понадобиться обезболивающее. Сам направился к баркасу: «Пора спускать его на воду!»

Походил вокруг баркаса. Кроме катков и устройства на берегу ворота в голову ничего не приходило. Но это же, сколько надо затратить труда! Спилить деревья, сделать и вкопать на берегу поворотный столб, изготовить сами катки. Тут меня осенило: «Да неужели такой гениальный пиратский капитан как я, не озаботился подобной проблемой заранее?! Судя по всему, я очень обстоятельный и предусмотрительный! А так же люблю прятать вещи в разных местах! Надо просто хорошенько поискать!»

— Да чтоб меня разорвало! — этим криком я выразил отношение к своей предусмотрительности, провалившись по пояс в землю. Когда я начал лазить по кустам, то земля подо мной просто провалилась, кое-как выбравшись из дыры, я внимательно осмотрел все вокруг и обнаружил присыпанный палой листвой люк.

Люк вел в неглубокую землянку, где были сложены катки из тонких стволов деревьев, причем поверхность их была заранее смазана каким-то маслом, в углу лежал ворот. Все было легкое и ухватистое. Я быстро и не особо напрягаясь, покидал все наверх и перетащил на берег. Выложил от баркаса до берега катки и начал рассматривать ворот. Он напоминал мой «самолов», только размером естественно был сильно больше и вместо кривой ручки у него имелся насаженный на ось, круг с отверстиями под рычаг.

«А для чего вот эти бронзовые кольца? Судя по всему, их на что-то одевали, очевидно, они служат креплением. Только вот к чему?» — я критически осмотрел пляж, ничего подходящего рядом не было.

Опять пошел к баркасу, как и ожидалось, на носу баркаса были вкручены два бронзовых штыря. Понятно, надеваем ворот сюда, на конце веревки делаем петлю, которую крепим вот к тому обломку скалы, который торчит из воды. Садимся в баркас, работаем рычагом и с удобством, не торопясь, съезжаем по каткам прямо в воду. Ну что ж, приступим! Через час баркас закачался на воде.

Я направился к пирату, тот уже очнулся, выпил все вино, и мягко говоря, был неадекватен. Я спросил:

— Знаешь, в какой стороне Перн и сколько до него плыть?

— Туда! — пират махнул рукой в сторону солнца, — через три часа будет берег, как увидим поворачиваем направо, к вечеру будем в Перне.

Я задумался: «Время тянуть не стоит, пираты вряд ли вернутся, но кто его знает?»

— Хорошо. Я сейчас отнесу припасы в лодку и подплыву поближе. Отправляемся немедленно!

Еще через час мне удалось выйти в море. Все же грести одному на баркасе было трудно. Наконец я развернул парус, и баркас весело побежал по волнам в указанную пиратом сторону. Ориентировался я по солнцу, пирата не трогал, он в процессе погрузки опять впал в беспамятство. Сидя за рулем, я размышлял о том, что мне рассказал пират, многое он не знал, так как был всего лишь помощником канонира, но рассказанное заставляло задуматься.

Итак, примерно три года назад в славном городе Карфагене объявился парень по имени Виктор, денег у него «куры не клевали», он купил дом в богатом районе и зажил в свое удовольствие. Кто он и откуда, никто не знал, да и не интересовался, Карфаген большой торговый город, по местным меркам его можно смело назвать мегаполисом, в нем постоянно проживает очень много чужеземцев. Парень увлекался охотой и рыбалкой, в дела посторонних не лез, с соседями не скандалил. Внимание привлек к себе только один раз, когда в одиночку перебил мелкую шайку, забравшуюся к нему в дом с целью ограбления. На суде его полностью оправдали, но по городу долго ползали невнятные слухи о его связи с тайной канцелярией сатрапа.

Примерно два года назад, Виктор как с цепи сорвался, продал дом, приобрел корабль «Трезубец Нептуна» и начал набирать охочих людей в команду каперов. Тогда-то пират, бывший младшим сыном мелкого лавочника, соблазнился легкими деньгами и попал в его команду.

В мирное время!!! Виктор получил каперский патент в отношении Альбиона и отплыл в колонии. Помощником и близким другом Виктора был парень по имени Харисим. По прибытии в Либерийское море Виктор развил бурную деятельность, нашел два небольших острова: один рядом с Перном, второй рядом с Пармой и оборудовал на них тайные базы. После чего открыл сезон охоты на альбионцев. Действовал с крайней жестокостью, по принципу: «Мертвые не потеют». Ладно бы он их просто убивал, нет, он применял к ним жестокие пытки, причем без видимой цели, деньги ему явно были не нужны.

Пираты заметили, что отдельных знатных пленников, он дотошно расспрашивал в своей каюте вместе с Харисимом. По обрывкам фраз можно было понять, что Виктор кого-то ищет, причем ищет определенного человека. Сам он на берег никогда не высаживался, свидетелей не оставлял и кораблю заходить в порты не разрешал. Поэтому про «Трезубец Нептуна» власти Альбиона ничего не знали. Корабли других стран Виктор не трогал. Жестокость Виктора распространялась и на команду, он заставлял моряков принимать участие в своих кровавых развлечениях. Членов команды нашедших в себе мужество отказаться от участия в его забавах, он просто пристрелил.

Два раза его пытались убить члены команды — он убил убийц. Команда подняла бунт — Виктор зашел в крюйт-камеру, вставил заряженный пистолет в бочонок с порохом и вежливо попросил всю команду разоружиться и подняться по вантам на мачты. После чего неторопливо расстрелял зачинщиков бунта.

Довел команду до такой степени страха, что любой его приказ исполнялся беспрекословно. Судя по его действиям, он сошел с ума. Иначе как «демоном моря» его никто не звал, он внушал команде смертельный ужас, они верили в его бессмертие, а также в то, что он продал свою душу Великому Хаосу. Сложившееся положение вещей, легко объяснялось «милыми» привычками Виктора и суеверностью моряков.

Но тут в действиях Виктора произошел перелом, после очередного захваченного корабля, он как обычно допрашивал знатного альбионца и что-то от него узнал. Подробности пират не знал, но альбионец умер особо жестокой смертью. Через неделю Виктор собрал команду и объявил, что его враг, которого он разыскивал мертв. В связи с этим он покидает должность капитана, оставляет команде корабль и добычу. Сам же отправляется в колонии. Капитаном он назначил Харисима. Посоветовал команде завязать с каперством и отплыть в Карфаген.

Рыбацкий баркас отвез Виктора в Перн и до встречи на острове пират больше меня не видел. Про сундук, старика и двоих пиратов он ничего не знал. Здесь бы команде успокоится и вернутся в Карфаген, ведь каждый из них стал зажиточным человеком и перед законом Карфагена был чист, по закону каперы не считались пиратами. Но вмешался Харисим, оказывается он давно мечтал отомстить Лавинии, пообещав команде большой куш, он увлек моряков за собой. Может быть это и не сработало бы, но в команде было много новичков, которые не успели накопить денег. С этого момента каперы стали пиратами, так как действовать предстояло на землях Карфагена. Что они натворили в Перне, я уже знал и без откровений пирата. Кроме этого они захватили Карфагенский корабль с грузом сахара.

«Откуда же взялся «Напиток духов» и двое пиратов на острове? — подумал я. — Очевидно что здесь без Харисима не обошлось. Он не был таким другом Виктора, каким представлялся. Воспользовавшись его сумасшествием, скорее всего он и посоветовал ему выпить напиток и изменить свою судьбу».

Остается много неясных моментов, но Харисим ничего уже не расскажет. Прояснять эти моменты мне крайне не хотелось, не стоит лишний раз дергать смерть за усы.

«Почему же пираты удрали с острова? — задумался я.

Ответ лежит на поверхности, они узнали, что в схроне сидит их «любимый» капитан. Представьте, что вы по-настоящему суеверный человек и встретили бессмертного демона в человеческом обличье, демон только что прикончил ваших товарищей в количестве двадцати двух человек и потихоньку продолжает убивать тех, кто рядом с вами. Пусть от Харисима они знали, что демон потерял память, но когда это мешало демонам вдоволь попить человеческой кровушки? Репутация Виктора сработала на сто пятьдесят процентов. К тому же у них не было признанного вожака, который мог бы сплотить людей. Тем более что половина награбленного находится на втором острове, куда пираты и направились.

«Скорее всего, я больше в колониях их не увижу». - подумал я.

Сложившаяся ситуация в плане преследования закона ничем мне не грозила, в пиратских действиях участия я не принимал, копию каперского патента легко было затребовать в Карфагене, к тому же я принимал активное участие в уничтожении каперской команды превратившейся в пиратов. Даже если узнают о том, что я творил с альбионцами, мне только крепко пожмут руку и похлопают по плечу: «Ну, увлекся, с кем не бывает?»

Таковы местные нравы, не сильно отличающиеся от средневековых обычаев. Но вот в моральном плане, мне было очень тяжело. Сумасшествие Виктора оставило в моей новорожденной душе тяжелый след, если бы не смягчающее действие Вика, вряд ли я ограничился побоями и запугиванием в отношении тех людей, которые стояли на моем пути. По всей вероятности полного слияния душ за прошедшее время не произошло. Поэтому и такие перепады в моем поведении, добренький Вик мимо хромого котенка спокойно пройти не может: всех к себе домой тащит, кормит, поит, воспитывает и пристраивает в хорошие руки. Но если доброта не срабатывает: «А когда она срабатывала в нашем жестоком мире?»

Вперед выходит Виктор и «причиняет добро» такими методами, от которых волосы дыбом встают. Если сначала в слиянии главенствовала душа Вика, то под влиянием обстоятельств, душа Виктора начала одерживать верх.

Мне нужно перестать плыть по течению, в ожидании что процесс слияния душ произойдет сам собой, человека во многом определяет среда обитания, и общество в котором он находится. Если я хочу, что бы темная сторона моей натуры не одержала победу, мне нужна спокойная и достойная жизнь среди людей, которые меня уважают и пробуждают во мне мои лучшие качества.

Значит, мне просто необходимо больше находиться в Руисе, заниматься строительством города и продолжать заботится о людях. Авантюрные предприятия мне крайне противопоказаны. Я не знаю, какое событие в очередной раз выпустит на свободу мою темную сторону и никто не даст гарантию, что мне удастся загнать ее обратно.

«Больше позитива — меньше негатива!» — вот каким должен быть мой девиз на ближайшее время, если я хочу остаться нормальным и адекватным человеком!

Как и было запланировано в Перн мы прибыли вечером. Оставив пирата на баркасе, я направился к Вергилию, тот не смотря на позднее время, находился в городском совете, я сразу обратил внимание, что кактусы из холла исчезли, и в моей душе шевельнулась чувство стыда: «Обидел хорошего человека ни за что! Это надо поправить!»

Постучавшись, я зашел в кабинет Вергилия и без всяких вступлений начал говорить:

— Друг мой Вергилий! Как ты относишься к идее стать богатым человеком?

— Ты живой?! — подскочил со стула Вергилий.

— Да что со мной сделается? Но ты не ответил на мой вопрос! Свои вопросы задашь потом, у нас будет еще уйма времени для разговоров.

— Кого-то надо убить? — предположил Вергилий.

— Убийство — это не наш метод! Грабь награбленное! — вот наш девиз!

Я вывалил на Вергилия краткое описание моего похищения, завершил свой рассказ кратким описанием того, что нам нужно:

— Транспортный корабль в аренду на три дня, команда грузчиков, ты и твои помощники. Действовать нужно быстро!

Вергилий раздумывал недолго, он принял решение и сказал:

— Отплываем утром, я решу все вопросы. Что-то еще?

— Пошли ко мне на баркас лекаря, нужно посмотреть огнестрельное ранение в ногу.

— Сделаю! Мне нужно торопиться, пока не стемнело, навещу владельца каботажного судна и главу гильдии грузчиков. Работы сейчас мало, договориться будет легко.

— Мне нравится твоя решительность на пути к богатству!

Утром, на причале я разговаривал со старшим артели грузчиков и капитаном каботажного судна. Кратко описав наши цели, я сказал:

— Ожидаю что кто-то из ваших подчиненных захочет разжиться чужим добром! Предупредите всех: Я обыщу каждого! Тех, у кого найду хоть медяк из моего груза, обвиню в краже. Если все пройдет нормально, будет хорошая премия! Вас господа награжу особо. За работу!

С Вергилием договорился так: делим все пополам, аренда и премия работникам на мне, он выделяет долю помощникам. Грузились полтора дня, трупы пиратов похоронили, сундука с деньгами о котором я втайне мечтал, не нашли. Похоже на то, что пираты делили деньги между собой сразу. Договорился с капитаном о доставке меня и моей доли в Руис. Вход в схрон я тщательно замаскировал: «Вдруг пригодится?»

Расспросил Вергилия о том, что было после моего похищения и что стало с «Красоткой» и заключенными. Оказывается Турвон, несмотря на то, что все были уверены в моей смерти, честно исполнил договор и вывез заключенных на «Красотке».

Время проведенное в пути до Перна, потратили на составление письменного отчета вице-губернатору и губернатору Манаги. Вергилий обещал все отправить с почтовым кораблем. После выгрузки в Перне, я намеривался направиться в Руис и носа оттуда не высовывать. Больше никаких интендантов, губернаторов, пиратов и особенно Куно я видеть не хотел. Все вопросы можно решить по почте. Получится медленнее, но так намного спокойнее.

Прибыли в бухту Руиса в полдень. Я перехватил солдата из поста раннего предупреждения, наверняка вести о моей смерти уже дошли до Руиса, мне захотелось устроить небольшой сюрприз. Застать, так сказать всех: «Со спущенными штанами». Наградить непричастных и наказать невиновных. Вручив солдату список товаров, я оставил его наблюдать за разгрузкой, а сам потихоньку направился в Руис.

Нейтрализовал караульного на входе в форт звуком:

— Шшш… и приложенным к губам пальцем.

Я зашел в форт и направился в каптерку. В форте царил образцовый порядок. Все дисциплинированно ходили по струнке и чуть ли не строевым шагом. Подойдя к дверям каптерки, я услышал до боли знакомый голос:

— И если кто-нибудь из вас, еще раз не справится, участь сего отрока будет печальна! — сказал Куно.

«С заключенными прибыл!» — подумал я, заходя в каптерку. С криком:

— Ты живой! — на моей шее немедленно повисла Фелицата.

Слушая ее несвязное бормотание и чувствуя, как рубашка на моей груди промокает от ее горячих слез, я оглядел присутствующих и подумал: «А жизнь-то налаживается!»