Глава 1

Наконец-то я вернулся в Руис, теперь это мой дом и скорее всего на всю оставшуюся жизнь. Загадывать, не возьмусь, но другого места, где мне было бы так хорошо, во всем этом мире не найти. Причем, я построил его сам! И этим я смело могу гордиться. Хотя здесь уже были кое-какие постройки, но не было самого главного — людей! Но успокаиваться мне рано, если первоначальные вопросы по обустройству на новом месте решены и некоторые намеченные цели выполнены, честно скажу: «Я хочу большего!»

Меня не удовлетворяет уровень нашей жизни, гарантированная миска каши не является пределом моих мечтаний. Даже производство «Руиских сластей» всего лишь приятный бонус, но не панацея избавляющая меня от забот. Руис находится в стороне от торговых путей. Весь наш сахар и сласти, «Эос» сможет, не напрягаясь вывезти за два рейса в год. Зачем плавать в Руис чаще? Незачем! Почту можно завести попутно. Больше ничего в Руисе интересного для торговцев нет. Если не считать золота. Но о золоте я буду молчать до последнего. По крайней мере, пока не придумаю достойный внимания план. Нужен товар, который не только привлечет торговцев, но и обеспечит будущее Руиса, как центра притяжения людей и товарооборота.

И что же это может быть? Первое что приходит на ум: это спиртные напитки, железо, селитра и медь. Почему именно в таком порядке? Да, очень просто! По степени доступности. Я вообще про Южную Америку мало знаю, однако самогоноварение не знает границ! Самый простой способ обогатится, но мне он крайне не нравится. И не только потому, что можно в итоге, при доступности ингредиентов получить пьющее население. В землях Карфагена очень развито виноделие, народ привык к вину, не думаю что в южных странах, так уж приятно пить водку. При температуре в плюс тридцать градусов по Цельсию вряд ли от этого получишь большое удовольствие. Можно озадачиться производством элитных напитков: коньяка и бренди. Дубовые бочки у нас есть, уже обожженные. Может в коньяк еще чего-то добавляют, но мне известен, только один способ: по методу средневековых монахов, заливаем в дубовые бочки виноградную водку и выдерживаем в прохладном месте несколько лет. Виноградной водки у меня нет, но брагу на зерне поставить не трудно, перегнать тоже. Возможно в итоге получится не совсем коньяк, но что-то похожее будет. Ключевое слово здесь: «несколько лет»

Ждать два-три года, не хочется. Хотя… Сделаем на пробу несколько бочонков и зароем их в землю. Посмотрим, что получится. Да и спирт мне не помешает, в медицинских и химических целях. Спирт является почти универсальным растворителем для органики. Зря, что ли люди на нем все лекарства делают? Решено, делаем перегонный куб! Тем более что на следующий год, у нас появится много сырья для браги, в виде побочных продуктов от производства сахара.

Самый наболевший вопрос — это железо! Сейчас у нас есть тонны три разнообразного ржавого хлама, свои нужды на первое время мы удовлетворим. Если я хочу сделать Руис городом, нужно делать его на продажу, сколько бы его не выплавляли в колониях, его все равно не хватает! Железо позволит нам не только открыть торговлю, но и завязать более тесные отношения с туземцами. А это практически неограниченный рынок сбыта! Скорее всего, туземцы между собой активно торгуют. Надо на эту тему поговорить с вождем, золотые и медные украшения племя людей леса само не делает, значит они выменивают их на что-то. Железо покупать за океаном очень не выгодно: отдал золото или товар и ждешь поставку год или два.

Вообще, я считаю, что цивилизация в том смысле, в котором мы ее понимаем, началась именно с увеличения выплавки железа, когда норма потребления железа на душу населения, перевалила некий критический предел, прогресс пошел вперед семимильными шагами. Очень мне хочется перевалить этот предел, хотя даже приблизительно не представляю, сколько железа нам нужно. Будем считать, что очень много: «Чем больше, тем лучше!»

Опять придется говорить с вождем, сами мы руду искать не сможем, в сельве нам делать нечего, это слишком опасно. Болот тут навалом, глядишь, и отыщем болотную руду, железо самый распространенный металл на Земле.

Список вопросов к вождю растет: «Захочет ли он отвечать?»

Думаю что ответит, все же я добыл для него оружие, даже пирата ему для пользы дела подарю, я все равно собирался это сделать. О чем бы его еще спросить? Селитра! Вот бы ее найти! Насколько я знаю, большие месторождения находятся в Чили, они нам не доступны. Но мы же находимся в тропиках, неужели здесь какой-нибудь пещеры не найдется с залежами гуано? Летучие мыши здесь стаями летают, сам видел. Морские птицы на островах и прибрежных скалах, опять же гнездятся. Нам селитряной земли не надо, возни много. А вот в пещерах зачастую естественным путем, образуются кристаллы калийной селитры. Это почти готовый продукт для производства пороха и удобрений. Это я немного преувеличил, но работы там гораздо меньше и азотная кислота не понадобится, хватит золы. Что мне известно по этому вопросу? Честно скажу, немногое. В самой богатой на селитру пещере, не помню, как она называется, на килограмм земли приходилось восемь грамм селитры. А это очень много! Селитру сейчас добывают в селитряницах, и ее вечно не хватает, поэтому порох такой дорогой, ведь он на семьдесят пять процентов состоит из селитры. В общем, это золотое дно! Правда очень вонючее дно, но кто сказал, что будет легко! Сам производством пороха заниматься не буду, больно дело муторное, будем селитру продавать! М-да, что-то я размечтался. Как бы плакать не пришлось! Но вождя и наших рыбаков, обязательно расспрошу.

Размышлять о будущем величии Руиса, конечно очень приятно, но пора подумать о Куно — он моя основная проблема. Вот уж кого не ожидал встретить в Руисе, в качестве управляющего. Меня мучают смутные сомнения, что он появился здесь не просто так. Он никогда и ничего не делает без причины! Неужто, он узнал про золото? Ведь альбионцы про него знают! А у старого интригана везде связи. Иногда я представляю его в виде паука, который опутал своей паутиной весь мир. Вчера, во время празднования моего возвращения, я ему открытым текстом сказал, что ему здесь не место. В ответ получил получасовую лекцию о самоуверенности молодежи, которая стариков, в медный обол не ставит. Причем во время лекции, мои помощники теряли самообладание и пытались раствориться в воздухе. Профессор оказывал на них тоже воздействие, что и удав Каа на бандерлогов.

Вот чует мое сердце, знает он про золото. Значит, надо его как-то запутать и направить на ложный след. Причем решить при этом несколько задач. Найти канал сбыта, легализовать свое золото и желательно придать делу официальную окраску. Сделать все так: «Что бы комар носа не подточил».

Можно показать Куно золото и рассказать, что получил его в обмен на оружие у туземцев. Что соответствует действительности. Однако факт наличия «Золотой реки» скрыть. Предположим, вождь расскажет ему, что золото он выменивает у племени, проживающего на одном из притоков Ориноко. Но и они его сами не добывают, а получают у племен, живущих за Ориноко в Золотой стране. Что у нас на Земле рассказывали про Эльдорадо? Легенда звучала примерно так: «На притоках Амазонки, есть большое соленое озеро, посередине которого, находится остров с огромными зданиями с крышами из чистого золота, дно озера усыпано золотыми самородками!»

Амазонку меняем на Ориноко, остальное оставляем. Добавим больше красивостей, люди которые на картах пишут: «здесь водятся драконы», в такую красивую легенду просто не могут не поверить. Чем они отличаются от наших конкистадоров? Ничем! Те тоже двести лет Эльдорадо искали. Не нашли конечно, но попутно неплохо разжились золотишком. Кортес помнится, всю Центральную Америку в поисках золота по сельве прошел. В итоге, народ Майя ушел «в минус», а Кортес просто сказочно обогатился!

Пусть мы освобождены от налогов, но губернатору подарок придется сделать. Уверить его, что предпримем все меры к установлению нахождения «Золотого города», благо агенты у нас в племени имеются. Под это дело, попросить у него, что бы следующий караван переселенцев был направлен в Руис. Чем бы его еще заинтересовать? Не надо придумывать ничего нового, все уже придумано за нас! Предложу ему план подрыва финансовой мощи Альбиона. Будем чеканить фальшивую монету! Не совсем фальшивую, а с пониженным содержанием драгоценного металла. Губернатору, а самое главное сатрапу, должно понравится. Фальшивомонетничеством с древнейших времен занимались не только частные лица, но и государства. Здесь можно вспомнить Архимеда, с его бессмертным восклицанием: «Эврика!»

Он голый бегал по улицам Сиракуз не от того, что совершил великое открытие. Нет, он открыл способ определять процентное содержание золота в фальшивых ювелирных изделиях!

«Фальшивки» будем официально сбывать губернатору по честной цене, по реальному содержанию золота в монетах, пусть государство думает, как подсунуть их альбионцам. Причем денег просить не будем, а будем просить товары и людей. Думаю, что от перспективы не только получить золото, но и навредить ближнему своему государственные мужи придут в полный восторг. Под это дело мы получим хорошее прикрытие и легализуемся. Решено, сегодня же сяду составлять письмо!

А пока, пойду к рыбакам, пускай меня вдоль берега на лодке покатают, поищем селитру. Прихватил Гиарба, взял на складе две лопаты и пошел на берег. Рыбаки, те самые любители жемчуга, чинили сети.

— Парни! Где у нас больше всего морская птица гнездится, может там пещеры какие-нибудь есть?

Один из рыбаков ответил:

— Про пещеры ничего не скажу, но слева от бухты есть несколько скалистых островков, птицы на них очень много.

— А пристать к ним на лодке можно?

— К одному можно, у него невысокий берег.

— Бросайте свои сети и поплыли, сегодня будем копать землю, корзины прихватите!

Через час, рассматривал остров, сам он был небольшой, метров в двести длинной и сто шириной. На нем устроился «птичий базар». Чаек, бакланов и других птиц было так много, что поверхность острова казалась покрытой ковром из перьев.

— Гиарб, пальни из мушкета, пугани птицу! — сказал я, и тут же пожалел о своем решении.

Птицы, как и задумывалось, испугались выстрела и взлетели. А что у нас делает испуганная птица? Она гадит! Причем не просто так, а прицельно! Об этой милой привычке, отгонять врага от своих гнезд пометом, я слышал, но испытать воздействие природного химического оружия на себе, мне пришлось впервые.

Не смотря на кислые лица подчиненных, я отступать не собирался: «Все равно «обо…», гм… обгадили!»

«Я теперь не успокоюсь, пока этих пернатых негодяев, с острова не выживу! — подумал я. — Теперь это мое место и я здесь гадить буду!»

На этой оптимистической ноте, я высадился на берег с лопатой в руках. Пинками и лопатой разгоняя птиц, я пошел в середину острова. Нашел местечко, где было поменьше камней и стал копать. Так, сначала идет птичий помет, потом сероватая земля. А это что за комки? Тьфу! Это соль, причем горькая до невозможности. Никогда не думал, что буду лизать всякую гадость! Но другого выхода нет, походной химической лабораторией я как-то не разжился. Так! Пласт соли толщиной сантиметров тридцать, под ним все та же серовато-бурая земля. Похоже, что если селитра где и есть, то только в этой земле. Слой земли толщиной примерно со штык лопаты, потом идет скальное основание. Будем копать! Позвал ребят, и мы набили этой землей четыре корзины. Отнесли их в лодку и поплыли в Руис.

Не стоит думать, что я занимался ерундой, предки не глупей нас с вами были, когда они обнаружили, что белый налет, выступающий на земле после сезона дождей, является не только прекрасным удобрением, но и сырьем для фейерверков и пороха, они именно так в южных странах селитру добывали.

Копаем землю, ссыпаем ее в емкость, добавляем золу, заливаем водой, периодически помешиваем. Потом даем отстояться, сливаем чистую воду и выпариваем, при этом проходит процесс кристаллизации и мы получаем селитру. Правда она загрязненная и невысокого качества. Что с ней дальше делают, я точно не знаю, вроде бы повторно растворяют и выпаривают. Но нам это без надобности, слишком трудоемко, я и грязную селитру сумею продать, при такой-то нужде государства в порохе!

В мастерской нашел подходящий бак и залил землю водой, добавил золы и хорошенько размешав, оставил на ночь. Утром, слил воду и начал ее выпаривать, она уже почти выкипела, но ничего не происходило. Я уже хотел было плюнуть на это весьма пахучее занятие, но помешав воду палочкой, увидел, что кристаллы селитры появляются прямо на глазах. Видимо помешивание запустило процесс кристаллизации. Примерно через полчаса, рассматривал белоснежные кристаллы, всего у меня получилось где-то грамм двести. Наверное это селитра и есть, не зря же ее звали: «Китайским снегом!»

Серы у меня нет, но зато есть сахар. Сделаю дымовую шашку! Растолок немного селитры и сахара в пыль, смешал, положил смесь в плошку и поджег. «Дымовушка» получилась на славу! Смесь с сахаром горела медленнее, чем порох, но дымила она просто замечательно!

Прихватив остатки селитры, направился к Куно. «Старый пень» оккупировал мое место в избушке и что-то писал. Я поставил перед ним на стол плошку селитрой и спросил:

— Ну что скажешь Куно? Купят у нас этот замечательный продукт?

— Куно отложил перо, взял кристаллик, посмотрел на свет, лизнул и деловито спросил:

— Где взял?

— Сам сделал!

Куно задумчиво посмотрел на меня.

— Вот скажи мне Вик, у тебя что, шило в заднице? Приходишь ко мне со стратегическим продуктом и спокойно спрашиваешь: «Сколько стоит?»

А ты знаешь, что на селитру существует государственная монополия? Что селитряниц не хватает? Дело доходит до того, что сборщики селитры мочу по домам собирают? Что они крестьянам пол мостить камнем в свинарниках и коровниках запрещают, так как это препятствует образованию селитры? Привык порох у военных клянчить и по лавкам покупать!

Он помолчал и добавил:

— Для тебя селитра ничего стоить не будет. Отберут!

— Так бы и сказал, что делать не выгодно. А то развел здесь демагогию!

Я потянул плошку к себе.

— Подожди! — Куно, вцепился в плошку как клещ.

— Отдай! Мне неприятности с государством не нужны!

Я потянул плошку к себе. Куно тоже потянул плошку, в результате мы ее не удержали, селитра разлетелась по всей комнате. Я поднял плошку, уселся на стул и плеснул себе вина из кувшинчика Куно и сделал глоток. Потом заглянул в кружку, долил вино доверху и начал его быстро пить, пока не отобрали.

«Умеет Куно устроится! Даже вино у него раза в три вкуснее, чем та кислятина, которой меня поят!» — подумал я.

Затем опять протянул руку к кувшину, но Куно быстро спрятал его под стол. Вздохнув, я проводил кувшинчик печальным взглядом.

— Так где же ты взял селитру?

— Какую селитру? Не видел я никакой селитры! Тот, кто утверждает обратное, просто лжец! — притворно возмутился я. — Работать даром на чужого дядю я не собираюсь!

— Вик, хватит придуриваться, с тебя не слезут, пока не расскажешь! — начал «заводится» Куно.

— Вот! — я направил в Куно указательный палец. — Тут мы подошли к самому главному вопросу: «Кто им скажет?»

— Неужели верный сын Карфагена Бруттий Помпоний Дорс? Которому, прямо было сказано: «Тебе здесь не рады!», но он почему-то не обиделся! Я сильно подозреваю, что этот человек приехал в Руис неспроста! И мы здесь все кровью умоемся из-за его игрищ! Зачем ты здесь Куно? Неужели решил встретить смерть на окраине мира? И не смей мне врать! Не в этот раз и не сейчас! Мне твои забавы, уже поперек горла сидят!

Куно скрестил руки на груди и задумчиво посмотрел на меня:

— То есть, ты просишь объяснений?

— Я не прошу, я требую!

— Молод ты еще, что-то требовать! — ответил Куно. — Великому Карфагену нужно золото! И он его получит!

— Вы посмотрите сколько пафоса! Кучка богатых бездельников решила стать еще богаче, что при этом произойдет с жителями Руиса и племенем людей леса им откровенно наплевать! Кто тебе сказал Куно, что в этот раз ты сможешь меня обмануть? Либерия большая и я найду своим людям место для жизни. Но сначала, в виде компенсации я узнаю правду. А уже потом буду решать, что мне делать и кто что получит. Возможно, один старый интриган расплатится по всем долгам!

— А зачем ты хочешь узнать правду? Тебе стало легче когда ты узнал, что был капитаном корсаров? А может быть тебе захотелось прострелить свою голову? Или я не прав?

— Позволь мне самому решать, что мне нужно, а что нет! Правда порой неприятна, но если ты ее знаешь, ты можешь принять решение! В конце концов, ты можешь исправить то, что натворил! Или искупить свою вину, если исправить ее не возможно!

Куно вновь задумался, отхлебнул вина и сказал:

— Хорошо, ты получишь свою правду! О некоторых деталях я умолчу в государственных интересах, но про все остальное я тебе расскажу. Готов меня выслушать? И учти, на дополнительные вопросы я отвечать не буду!

— Говори, обещаю, что вопросов не последует

— Как тебе известно, Карфаген, последнее свободное государство в изведанном мире. Государство, которое живет, в соответствии с идеалами демократии, руководствуясь в своем законотворчестве заветами отцов-основателей. Свобода, равенство, братство! Эти основные постулаты, остаются неизменными вот уже две тысячи лет!

«Да неужели?!» — подумал я.

— И не надо так скептически морщиться! Может быть, мы не совсем соответствуем высоким стандартам, но находимся к ним очень близко! Но в последнее время, Карфаген тяжело «заболел». Обычная имперская болезнь, которая приводит к фатальным результатам! От этой болезни уже погибли: Рим, Египет, Персия и многие другие. Думаешь, они погибли под ударами варваров? Нет! Варвары только завершили разгром! Империи погибли в тот момент, когда их правители предали свои идеалы, предались порокам и разврату. Свои личные интересы, они стали ставить выше интересов народа! Это стало началом конца!

Первым, что дело неладно, почувствовал еще отец нынешнего сатрапа. Он был в своем роде очень умным человеком, когда его приказы перестали исполняться должным образом, а увещевания не оказывали эффекта на сенаторов, которые с увлечением делили власть и набивали свои карманы. Он решил, выяснить истинное положение дел в стране. То что он узнал, его не обрадовало. Карфаген стремительно приближался к своей естественной смерти по примеру своих предшественников. Развал армии и флота, повальное мздоимство, обогащение за счет государства и народа! И все это происходило в окружении многочисленных врагов, которые спят и видят уничтожение Карфагена.

Прямо выступить против сената сатрап не мог, в стране сменился бы сатрап, только и всего! Но он не сдавался и искал выход. Своим советникам он доверять не мог и обратился за помощью к скромному молодому философу из рода Дорсов. Любое потрясение могло уничтожить Карфаген, поэтому философ посоветовал, не торопится, а взять на воспитание детей из других народов, из которых следовало вырастить абсолютно преданных Карфагену воинов, чиновников и шпионов.

«Да они тут янычаров воспитывали!» — догадался я.

Не удержавшись, я спросил:

— И конечно же я один из этих детей?

Куно зааплодировал:

— Абсолютно верно, мой молодой друг! Я не зря тебя воспитывал и возлагал на тебя большие надежды.

— Ты воспитывал меня?! — изумился я.

— Да, сатрапу и мне было мало тех фанатичных болванчиков, которые тупо исполняли волю сатрапа, нужны были инициативные люди. Некоторыми из детей я занимался лично.

— Кто мои родители?

— Имен я не знаю, они были чужестранцами из северных стран. Умерли во время эпидемии чумы. Ты попал ко мне в пятилетнем возрасте. Пришлось, хорошенько с тобой повозится, ты даже нашего языка не знал.

— И что дальше?

— Напоминаю о государственной тайне! С двенадцатилетнего возраста, ты состоял при посольствах в качестве пажа и исполнял разные деликатные поручения. Твоя карьера шпиона закончилась в двадцать лет, когда ты достиг изумительного успеха, был раскрыт и вынужден бежать в Карфаген. Сатрап оценил твои успехи и щедро наградил тебя. Тебе хотели в дальнейшем подыскать непыльную должность, а пока разрешили жить, как ты захочешь. Правда, периодически тебя привлекали к оперативной работе.

— И что же дальше? — поторопил я.

— Тоже, что и со всеми молодыми людьми, ты собирался жениться и у тебя была невеста.

— Как ее имя? Кто она такая?

Куно укоризненно посмотрел на меня и продолжил:

— Ее убили вместе с семьей. Альбионцы постарались! Тебе позволили отомстить. Что было дальше, ты сам знаешь!

— И это все? Никаких имен и подробностей? Неубедительно звучит! Я представляю, что могу мстить, но сойти из-за этого с ума! Скорее, я бы залил Альбион кровью!

— А если ее убили из-за тебя? Тебе мстили! За тебя и сейчас платят по твоему весу в золоте. А насчет крови? По-моему, ты неплохо порезвился Виктор! Перестань задавать глупые вопросы, ты потерял память, а не ум и способности.

— И это все?

— Почти, представь наше с губернатором удивление когда ты объявился в Манаге в своем нынешнем состоянии! Мне пришлось учить тебя, второй раз в жизни! За полгода я убедился, что ты потерял свою память, но твои способности остались при тебе. Мы с губернатором, решили это использовать к вящей славе Карфагена! Если в самом Карфагене сейчас почти наведен порядок, то в колониях есть только три абсолютно верных сатрапу человека: Я, ты и губернатор! Остальные такими только кажутся, но не являются.

— Ладно, но с чего мне быть верным человеку, которого я не помню?

— Воспитание! Заложенное в твою голову настолько глубоко, что ты даже потеряв память, все равно поступаешь в интересах Карфагена! Я с удовольствие наблюдал, как ты давишь продажных чиновников и пиратов. Я тебя хорошо выучил!

— Хорошо! Предположим, что я тебе поверил, но ты не ответил на мой вопрос: Зачем ты здесь?

— Ты решил спрятать от нас золото Виктор, тебе нужно помочь вернуться на правильный путь! Каждый может оступиться, тем более у тебя есть смягчающие обстоятельства — ты потерял память! У нас не так много верных людей, что бы ими разбрасываться!

Я задумался: «Получается что я — секретный агент? И как же мне убедить Куно, что бы он поступил так, как я хочу? Ладно, попробуем!»

— Куно, а кто тебе сказал, что я хочу оставить золото себе? Золото попадет в Карфаген, так или иначе! Ты тут много говорил о том, что Карфаген гниет изнутри, но причину этого не упомянул. Откуда взялись предатели? Дело в том, что Карфаген живет так же, как жил Рим. Как действовали римляне? Собрали войско, пришли на соседние земли, обратили всех в рабов, обложили данью. Добычи и рабов было столько, что даже последний крестьянин мог не работать. Именно с этого началось падение римлян. Легкая и сытая жизнь развращает. Все было хорошо, пока Рим наступал и побеждал, но вот потом, когда экспансия прекратилась, богатства стало на всех не хватать! Римляне стали грызть друг друга за лишний кусок. Этим воспользовались другие народы и сокрушили Рим. Если я открою тебе тайну золота: Что вы сделаете? Вы поступите как римляне и приблизите свой конец. Жителей Руиса, вы снова обратите в каторжников, племя леса уничтожите. Заметь, каторжниками станут граждане Карфагена, пусть и пораженные в правах, скорее всего они умрут от непосильного труда. Вы уже пожираете сами себя! Я же предлагаю, не только получить золото, но и получить верных союзников! Давно ли у Карфагена появлялись новые союзники? Я думаю, что с таким потребительским отношением к людям, вы и тех немногих, что есть, скоро лишитесь! Хватит брать даром, пора платить! Тем более что плата не слишком велика!

Куно задумался:

— И что ты предлагаешь?

Я изложил свой план по изготовлению фальшивых монет, легенду об «Золотой стране» предложил использовать как дезинформацию.

— В твоих словах есть доля правды Виктор. Мне надо хорошенько все обдумать, обещаю, что я не буду принимать поспешных решений.

— Вот иди и подумай! Твоим байкам я все равно не верю! Не забудь поставить меня в известность о своем решении. Говорю сразу: Родина, пожирающая своих детей, мне не нужна!

— Значит ты мне не веришь?

Куно встал и пошел к дверям, на пороге он обернулся и сказал:

— Добрые останутся добрыми, честные останутся честными, верные останутся верными! Оставайся с нами Вик!

Куно аккуратно прикрыл за собой дверь, об которую тотчас же разбился брошенный мною кувшин.

«Будьте вы все прокляты, вместе с вашими тайнами!» — подумал я.

 

Глава 2

На следующий день, я направился в мастерскую, нужно было отмыть оборудование, на радостях я бросил все грязным. А мы между прочим, в этих емкостях сахар производим. Не хотелось бы получить сахар с привкусом мочи. Селитряную землю я выбрасывать не стал, выбрал место подальше от мастерской и сделал небольшую селитряницу. Дело нехитрое, выкопал небольшую яму, высыпал в нее землю, добавил немного гашеной извести, кинул травы и прелой листвы, в дело годилось все. Сверху засыпал «селитряницу» грунтом. Дело в том, что хотя селитру я добыл, но полезные вещества, способствующие ее образованию, из земли никуда не делись. Получить селитру из такой ямы можно было намного быстрее. Вот я и решил попробовать, что получится. Безотходное производство, все должно идти в дело.

Последний раз взмахнув лопатой, я обернулся и обнаружил перед собой вождя Длинное копье, который с интересом наблюдал за моими манипуляциями. Рядом с ним стоял мальчик лет тринадцати, он с видимым облегчением сгружал с себя кожаную сумку.

— Похоже вождь, ты все же нашел самого слабого охотника? — спросил я, указывая на мальчика рукой. — Почему не поручил нести солнечный металл грудному младенцу?

— Это мой сын Маленький ягуар, и он хороший охотник! — обиделся за мальчика вождь.

— Ладно, не обижайся! Так даже лучше, что ты нашел меня здесь, а не пришел в форт. У меня есть важные известия, которые нам с тобой необходимо обсудить наедине. Пойдем в мастерскую.

Расположились с вождем на скамейке, отпив из кувшина воды, я начал разговор:

— У меня есть хорошие и плохие новости, с какой начнем?

— Давай с хорошей, плохие известия я слышу каждый день.

— Я добыл для тебя оружие вождь, полное вооружение на пятьдесят воинов. Оружие старое, но его легко привести в порядок.

— Отличная новость! — слегка оживился вождь. — А какая плохая?

— Старшие вожди моего народа, узнали от альбионцев про солнечный металл. Они не знают, где находится «Золотая река», но точно знают, что она находится на землях твоего племени. Один из старших вождей прибыл в Руис лично. Требует солнечный металл. Я попытался его уговорить оставить все как есть. Он обещал подумать.

— Чем это нам грозит!

— Если не удастся его уговорить, мне с моими людьми придется бежать из Руиса. Примешь нас к себе на первое время?

— Принять-то я приму, но что будет дальше?

— После сезона дождей, в Руис прибудет очень много воинов. Если мы не уйдем в далеко сельву, нас найдут и убьют!

Вождь помолчал и сказал:

— Скоро нам незачем и не с кем будет уходить в сельву! Две недели назад, на наши земли вторгся большой отряд «Бочиков». Мы сумели их прогнать, но тридцать воинов и два рода нашего племени погибли. А теперь ты говоришь, что и твои вожди хотят нас убить. Я не знаю, что мне делать.

— Я уже говорил тебе, что нужно сделать вождь. Приведи своих людей в Руис, будем защищаться вместе! Отдай солнечный металл моим старшим вождям, ты сам видишь, что от него много беды.

— Сказать проще, чем сделать Вик. Люди других родов не хотят слушать меня, они слушают шаманов.

— Ты можешь собрать военных вождей? Я попробую уговорить их! Но сначала нужно договориться со старшим вождем моего народа. Нам понадобятся воины.

— Я согласен, пойдем в форт, я послушаю что мне предложит ваш старший вождь.

Вождь и Куно сверлили друг друга взглядами, между ними на столе поблескивала горка золотого песка и самородков. Доблестные предводители народов, серьезно разругались. Оба хотели всего и сразу: одному подавай телегу золота, второму оружие и полк солдат. Я скромненько уселся в углу и в разговор не лез. Оно мне надо! Я свои предложения озвучил еще в начале разговора и не получил на них внятного ответа. Обстановка в комнате накалилась до предела. Я сказал:

— Может быть, переведем дыхание и успокоимся? Вы бы еще в своей жадности, луну с неба попросили!

Два гневных взгляда были мне ответом.

— Вы господа, не решили самого главного вопроса: Союзники мы или нет! Золото и ружья от нас никуда не денутся! Предлагаю так же ответить на вопрос: Мир или война! Все остальное не имеет смысла обсуждать, пока мы не разберемся с проблемой альбионцев.

— Что ты предлагаешь Вик? — спросил Куно.

— Заключаем мир и союз. Действуем быстро и четко. Каждый день промедления стоит жизни нашим союзникам! Никого уговаривать не будем. Вождь ставит племя перед фактом: мы будем защищать только тех, кто встанет на нашу сторону. Те из семей, которые согласятся на наши предложения, переселяются в Руис, живут у нас до тех пор, пока мы не решим проблему альбионцев. Во время переселения, тебе Куно придется сплавать в Манагу, затребуешь у губернатора сотню солдат, толкового офицера и «Эос». Думаю, что ты найдешь, что ему сказать. Мы в это время, обучаем охотников огненному бою. По прибытию солдат, грузимся на корабль и отплываем в Парму. Пора доказать альбионцам, что это наша земля! Решим проблему раз и навсегда! Альбионцы привыкли к полной безнаказанности. Преподнесем им сюрприз!

Третий день я сидел на дереве, сидел не постоянно, но большую часть времени. Изучал распорядок жизни в Парме. Сам городок мне весьма понравился. Жителей в нем было, на первый взгляд чуть больше тысячи человек. Аккуратные глинобитные домики, тремя рядами тянулись вдоль берега бухты. Плантации у них были где-то вдали от берега, утром из городка по дороге, на полевые работы тянулись толпой крестьяне. Рыбаки выходили в море на лов рыбы. Выгоняли на выпас стада коров и коз. У них даже овцы были! В общем, Парма представляла собой тот город, которым в дальнейшем должен был стать Руис. Но я, в первую очередь изучал жизнь гарнизона. Солдат насчитал двадцать четыре человека, что интересно, казарма у них находилась в одном здании с городским советом. Наверняка и арсенал был в этом здании. На входе в бухту находился недостроенный форт, поверх земляного вала, со стороны моря уже имелась каменная стена. Десять орудий направленных на вход в бухту и углубленный в землю пороховой склад довершали картину. Караул в форте менялся три раза в день. Одновременно в форте, больше десятка солдат не было никогда.

Казалось бы, зачем мне сидеть на дереве три дня? Дело в том, что на второй день в Парму приплыл почтовый корабль «Звезда запада». Количество людей способных оказать сопротивление, сразу выросло на пятнадцать человек. Плюс четыре корабельных орудия. Я не был военным, но знал, что для успешных наступательных действий необходимо трехкратное превосходство в живой силе. Случаи героизма, когда десятком солдат наступали на полк, я рассматривать не желал. Губернатор выделил мне всего лишь полусотню солдат. Вождь, дал двадцать девять охотников. В общем, изначально все пошло не так, как задумывалось.

Капитан Джабари, по моей просьбе пристал к берегу в небольшой бухте, не дойдя до Пармы три часа хорошего хода. Я с Гиарбом и вождем пошел на разведку. Идти вдоль берега, дело нехитрое. Дойдя до входа в бухту Пармы, мы свернули в сельву. Выбрали подходящее дерево на опушке и оборудовали на нем наблюдательный пункт. Вождь и Гиарб охраняли меня внизу. Одного дня наблюдений было вполне достаточно, но прибытие «Звезды запада» спутало мне все карты. Но я не отчаивался, скоро она уплывет и участь Пармы будет предрешена.

Вечер уже почти наступил, но корабль не трогался с места. Придется ждать еще один день! Вдруг, внизу под деревом, раздался короткий шум борьбы. Я быстро по веревке спустился вниз. Гиарб с вождем уже свалили и связали какого-то мужика.

— Что случилось?

— Дровосек. — ответил Гиарб. — Ходил по кустам, что-то искал.

— Ты карфагенский понимаешь? Если понимаешь, кивни. — сказал я мужику.

Тот только пучил глаза и что-то мычал сквозь кляп. Я чертыхнулся. Мужика точно будут искать! Был бы он охотником другое дело. Но с одним топором на охоту не ходят. Что же делать? Так! Уже почти вечер и дровосека долго искать не будут. Продолжат поиски утром. Ночью в сельве найти кого-нибудь невозможно. Нужно действовать ближе к утру или уходить совсем. Сейчас в гарнизоне поднимать тревогу не будут, предположат, что с дровосеком произошел несчастный случай, максимум усилят посты. Но когда его не найдут утром, тревога гарантирована, возможно и корабль пройдется вдоль берега. В таком случае «Эос» будет обнаружена, учитывая, что она очень тихоходна, придется нам несладко.

— Гиарб, берем мужика и тащим его на корабль! Вождь, замети за нами следы! Уходим! — скомандовал я.

Гиарб поднял мужика на ноги, продемонстрировал ему свой любимый тесак и кивнул в сторону сельвы. Мужик понятливо закивал и послушно пошел вперед. Через три часа мы были на корабле. Весь путь я обдумывал план нападения. Уходить ни с чем, мне очень не хотелось. В другой раз губернатор просто не выделит солдат. Так и будем с альбионцами в «войнушку» в сельве играть. Не стоит забывать, что оставить Руис без охраны, надолго я не могу и что у меня всего двадцать солдат.

Собрал военный совет и изложил план нападения:

— Итак, в Парме тридцать девять моряков и солдат, моряки ночуют на корабле, солдаты в казарме. В форте на ночь остается пост, в количестве десяти человек. Так как завтра будет поднята тревога, медлить мы не можем. Начинаем действовать ночью, за три часа до рассвета, солдаты и охотники идут в Парму по берегу, нужно подготовить факелы, дорогу покажет Гиарб. Капитан Джабари, вы снимаетесь с якоря одновременно с нами и идете к входу в бухту. В бухту не входить, пока мы не захватим форт. Снимаем часовых, обычно их два человека, остальные спят. Врываемся в форт все одновременно. Не стрелять! Действовать, только холодным оружием и духовыми ружьями. Нельзя допустить ни одного выстрела! Тревога в казарме и на корабле, раньше времени нам не нужна. Потом разворачиваем пушки в сторону «Звезды запада» и открываем огонь, услышав орудийные выстрелы, «Эос» входит в бухту и поддерживает нас огнем своих пушек. Никакой самодеятельности и геройства я не потерплю! Захватили форт, солдаты стреляют из пушек, охотники занимают оборону на земляном валу напротив города. Стреляем до тех пор, пока моряки с корабля не сбегут на берег. Потом огонь пяти орудий переносим на казарму. Помните, что нашей целью не является захват Пармы! Наша цель, заставить альбионцев прекратить вылазки на наши земли! Заготавливаем факелы и всем отдыхать! Действуйте!

Сам я уснуть не смог и прогуливался по берегу. Обдумывал свой план, со всех сторон. Вроде бы все правильно. Простой в исполнении план лучше всего! Форт мы захватим без сомнения, десяток солдат нам не помеха. Орудия, заряженные картечью, остановят любое наступление со стороны города. Главное нейтрализовать «Звезду запада», потом мы сможем диктовать любые условия!

Увидев, что на палубу «Эос» вышел капитан Джабари, я дождался его кивка и закричал:

— Подъем! Строится! Выступаем!

 

Глава 3

На подходе к Парме я скомандовал потушить факелы, хотя небо уже осветилось лучами восходящего солнца, я не хотел, что бы нас заметили. Подойдя, к вождю я спросил:

— Как будем снимать часовых?

Вождь подумал и ответил:

— Пошлю двух лучших метателей дротиков, духовые ружья применять нельзя, яд не подействует сразу, «Бочики» могут успеть поднять тревогу.

— Хорошо, пойдешь с ними на всякий случай, как снимете часовых, помашите руками, я буду наблюдать за вами в подзорную трубу. Если что-то пойдет не так, бегите нам на встречу, как только я вас замечу, мы сразу пойдем вперед. Штурм будет в любом случае.

Вождь кивнул, подозвал к себе двоих охотников и ушел вперед, мы выстроились в ряд на опушке леса, под прикрытием кустов и деревьев. До форта было около семидесяти метров, расстояние короткого броска. Наблюдать в подзорную трубу было не очень удобно, предрассветные сумерки этому не способствовали. Так! На валу форта появились три силуэта. Вот двое из них взмахнули руками и все трое упали на землю. Я продолжал всматриваться до боли в глазах. Все было тихо: ни шевеления, ни звука. Вот одна из фигур на валу, поднялась и помахала обеими руками.

— Вперед! — отдал я негромкую команду.

Шеренга двинулась вперед в полном молчании, только иногда доносилось позвякивание колечек амуниции, больше тишину ничего не нарушало. Я достал саблю и скомандовал:

— Быстрее!

Мы пошли вперед быстрым шагом. А вот и вал! Забравшись наверх, я поднял руку и негромко скомандовал:

— Замерли!

Осмотрелся, солдаты спали под навесом, рядом с пушками лежали два трупа часовых, дротики, пущенные из копьеметалок, пронзили их насквозь. Дождался пока отстающие воины поднялись наверх вала и заорал:

— Вперед! Бегом!

Мы побежали. Некоторые из альбионцев успели проснуться, но удары прикладами и тупыми концами копий быстро их успокоили. Альбионских солдат связали и заткнули им рты кляпами. Я приказал оттащить их в середину форта и приставил к ним двух охотников в качестве охраны.

— Действуйте! — я кивнул вождю и десятнику.

Солдаты начали ворочать пушки, охотники во главе с вождем, запалили от тлеющих головешек фитили ружей и распределились по валу. Сам я поднялся на вал и начал осматривать город, бухту и окрестности в подзорную трубу: Тишина! Ни огонька, ни людей.

«Какие мы молодцы! Считай, что половина дела сделана!» — подумал я. Передал подзорную трубу вождю и отправился к пороховому складу. Склад меня порадовал чугунными ядрами, бочонками с порохом и картечью. Я вышел наружу и спросил у десятника:

— Все готово?

— Сейчас затащим последнюю пушку и будем заряжать. Я думаю, что стоит сначала из семи пушек выстрелить в борт корабля ядрами, когда моряки кинутся наверх, из остальных «причешем» палубу картечью.

— Не торопитесь, время еще есть, поднесите к пушкам все необходимое, потом нам заниматься этим будет некогда.

Время играло нам на руку, дело в том, что ветер на море был не очень благоприятным, капитану пришлось отклониться от берега, что бы потом, вернуться к входу в бухту по дуге. Атака должна быть одновременной, нельзя дать врагу время опомнится. Наконец все было готово.

— Огонь! — заорал по моей отмашке десятник.

Пушки загрохотали, окутавшись клубами дыма. Я наблюдал, как ядра ударили в борт корабля. Корабль покачнулся.

«Это все?! — поразился я. — Как они тут корабли топят?»

Я своими глазами видел, как два ядра отлетели от борта корабля, будто резиновые мячики! Так! Так! Вот на палубу выскочили первые моряки. Десятник что-то неразборчиво заорал, и три пушки выплюнули картечь. Двое моряков упали, а остальные шустро выскочили на берег и скрылись среди домов.

«Это какие-то неправильные пушки! — возмущался я про себя, поглядывая на банивших пушки солдат. — Десять выстрелов, а толку ноль!»

С другой стороны, до корабля расстояние метров триста, возможно так и должно быть, как-то раньше мне из пушек стрелять не приходилось. Десятник что-то скомандовал, и солдаты начали подбивать под пушки клинья.

«Зачем это?» — заинтересовался я, но отвлекать людей от дела не стал.

Наконец десятник опять отдал команду, и пушки выстрелили. Я смотрел изумленным взглядом, как ядра пролетев по воздуху две трети расстояния, ударились об воду, запрыгав по поверхности воды «блинчиками» они дружно ударили в борт корабля. Итог: небольшое отверстие, чуть выше ватерлинии корабля. Я слышал про «топ-мачтовое» бомбометание с самолетов. Это когда бомбардировщик летит на высоте топ-мачт корабля и сбрасывает бомбы таким образом, что они рикошетят от воды, проламывают борт и взрываются внутри трюма. Но «топ-мачтовая» стрельба из пушек?

«Вот десятник дает огонька!» — восхитился я.

В городе, наконец-то подняли тревогу. Полуодетые солдаты, выбегали из казармы и прятались за здание. Жители не далеко от них ушли. В общем, наступила всеобщая паника.

— Десятник, дай один залп по казарме! Нельзя допустить, что бы солдаты пришли в себя! — прокричал я.

Десятник кивнул и разразился серией команд, солдаты немного довернули пушки и дали залп.

«Вот это другое дело!» — подумал я.

Все же глинобитное здание ядрам хуже противостоит чем борт корабля. Одно из ядер влетело в окно, и в воздухе закружилась туча бумаг. Я подошел к вождю и попросил:

— Вождь, видишь за навесом пустые бочонки? Пошли трех охотников, пускай отнесут на дорогу два бочонка и поставят их друг против друга, рядом пусть воткнут длинный прут, на верхушку привяжут ветку с зелеными листьями. Пошлем альбионцам метку. Получив указания вождя, охотники шустро убежали.

«Надеюсь что когда мы прекратим стрельбу, кто-нибудь догадается поглядеть в нашу сторону и увидит призыв к переговорам». - подумал я.

В бухту вошла «Эос», капитан Джабари увидев своего извечного врага «Звезду запада», не раздумывая долго, сманеврировал по ветру и ударил бортовым залпом. Примерно через час «Звезда запада», наконец-то получила критическую пробоину, зачерпнула воды и легла на дно. Причем встала ровно как по линеечке.

«Понятно, почему морские сражения длятся здесь целыми днями! — подумал я. — Это сколько же ядер надо, что бы один корабль потопить! Здесь только один выход, брать его на абордаж!»

Я отдал команду прекратить огонь и снова взялся за подзорную трубу. Город словно вымер. Так! Так! За дальним домом кто-то зашевелился. Из-за дома вышла группа людей, вперед выдвинулся богато одетый господин и стал рассматривать форт в подзорную трубу.

— Десятник, поворачивай пушки на дорогу и снаряжай картечью! — отдал я команду. — Как бы этот господин не устроил самоубийственную атаку.

Однако господин оказался умнее, чем я о нем подумал и выслал на переговоры офицера в сопровождении двух солдат, оружия при них, кроме сабли офицера видно не было. Дождавшись пока они подойдут к бочонкам, я взял с собой двух охотников пострахолюднее и вышел к офицеру. Надеюсь, он понимает карфагенский язык, потому что переводчика у меня нет.

— Кто вы такие? Вы пираты? — на карфагенском языке с сильным акцентом спросил офицер.

— Не надо притворяться что вы не знаете кто мы такие господин офицер! Вы прекрасно узнали «Эос», в этих водах она одна такая. Если хотите обмануть, не говорите сразу на языке противника, это вас мгновенно выдает.

— Хорошо карфагенянин! Зачем ты здесь и что тебе нужно?

— Я приплыл к вам в гости с целью задать один вежливый вопрос: Между нашими государствами объявлена война?

— Нет! И ты это прекрасно знаешь карфагенянин! Ты ответишь за пиратское нападение!

— Если войны нет, что делают ваши воинские отряды на землях Карфагена? Почему Руис подвергается периодическим обстрелам? Почему вы нападаете на наших людей и уже убили и пленили почти сто человек?

— Мы этого не делали!

— Да ну! — восхитился я. — Если вы знаете «Эос», то и мы «Звезду запада» ни с чем не перепутаем! И солдат в форме Альбиона мы худо-бедно узнаем. И без формы узнаем тоже, они на других языках кроме альбионского, говорить не умеют. И поэтому я требую объяснений!

— Пираты не могут требовать объяснений от воинов Альбиона! — задрал нос офицер.

— А теперь послушай меня внимательно офицер! Я не люблю болтать попусту с тем, кто не может принять самостоятельное решение! Если через полчаса, здесь не будет стоять самый главный в Парме человек, я открываю огонь и клянусь: Я сравняю этот город с землей!

Я развернулся и пошел в форт.

Через полчаса к бочонкам подошел тот самый богато одетый господин. Я вышел к нему на встречу.

— С кем имею честь говорить? — спросил франт.

— Я алькад и судья округа Руис. — ответил я. — Кто вы такой меня не интересует! Меня интересуют ответы на заданные мной вопросы, повторять их два раза я не собираюсь, не сомневаюсь, что вы знаете их от вашего офицера! Итак, я слушаю!

— У вас нет доказательств! Если кто-то напал на вас, вы можете послать в Альбион ноту протеста, а не совершать пиратское нападение на город чужого государства!

— Ноты были посланы, можете в этом не сомневаться, я верю, что государственные мужи наших стран найдут приемлемое решение. Но сейчас стоит вопрос не о наших государствах! Вопрос лично к тебе: Чем расплачиваться будешь? Это не государственные мужи приходили на мою землю! Это не они посылали солдат убивать и грабить! Это делал лично ты! И я с удовольствием скормлю тебя своим друзьям-людоедам! — я кивнул на охотников. — У многих из них были убиты родственники, можешь мне поверить, что они будут есть тебя по частям, на твоих глазах!

— Ты сам дикарь! — заорал франт. — Цивилизованные люди так себя не ведут!

— Называй меня как хочешь! Так чем расплачиваться будешь? Своим мясом или мы найдем другое решение?

— Что ты хочешь? — завизжал франт.

Очевидно, вид татуированных лиц охотников не доставлял ему спокойствия.

— Стой спокойно, я сейчас тебе все доходчиво объясню!

Я достал из сумочки маленький нож, которым подравнивал усы и бородку. Подошел к франту вплотную, отрезал с его мундира пуговицу и подкинул ее в воздух. Поймал ее и продемонстрировал франту.

— Представь, что каждый день от тебя будут отрезать по кусочку мяса, размером с эту пуговицу и съедать его на твоих глазах. Говорят, некоторые люди живут еще по полгода, прежде чем увидят свои кости. Я не буду говорить долго, у тебя нет никаких шансов, мало солдат и нет корабля. В качестве компенсации за твою жизнь, я хочу получить все, что у вас есть: деньги, рабов, оружие, вещи, даже пуговицы с твоего мундира.

Я протянул руки и не торопясь отрезал еще одну пуговицу.

— И ответ я хочу получить немедленно! Вам оставят немного еды и оружия. Вы пойдете в ближайший город пешком и там расскажете, что если кто-нибудь без объявления войны, войдет на земли Карфагена, его ждет самая жуткая смерть, какую вы только можете себе представить. Вы слишком привыкли к безнаказанности! Пришло время платить по счетам!

— Что будет с моим городом? — взвизгнул франт.

— Города здесь больше не будет! Через час, я ожидаю твоей капитуляции или мы открываем огонь! Можешь сбежать в сельву, говорят скотину нужно хорошенько погонять перед тем как зарезать, мясо становится только вкуснее! От моих охотников тебе в лесу не скрыться! Иди и думай!

Я вложил в руку франта пуговицы, развернулся и пошел в форт.

Через час я принимал капитуляцию, альбионских солдат связали и отвели в форт, жителей согнали под прицел пушек. Я в сопровождении франта и Гиарба зашел в здание городского совета.

— Мне нужны все письма и приказы вашего вице-короля, особенно касающиеся нападений на Руис. И не вздумай со мной шутить.

Франт, растерявший остатки былой самоуверенности вывалил из шкафа на стол кучу бумаг. Читать по-альбионски я все равно не умел, поэтому будем считать, что он меня не обманул. Я сложил бумаги в сумку и отдал ее Гиарбу.

— Гиарб, отведи его в форт к солдатам. Скажешь десятнику, пусть оставит надежную охрану, остальных шлет в город, первым делом вынесете оружие из арсенала на пристань, потом пусть идут по домам и берут себе все что захотят.

— Ах да! Где городская казна? — спросил я франта.

Тот молчком открыл еще один шкаф.

«М-да! Не густо!» — решил я, увидев скромную кучку золотых и серебряных монет.

— А твои личные деньги? — спросил я, аккуратно берясь за пуговицу на мундире франта. Тот вздохнул и открыл тайник в стене.

Я присвистнул: «Да чтоб я, так всю жизнь жил!»

— Гиарб, деньги ко мне в каюту! — распорядился я.

Конечно, надо было вывернуть город наизнанку, но пытать крестьян в поисках зарытого медяка не наш метод! Вещей много не возьмешь, корабль не резиновый. Мы и так на головах, друг у друга сюда плыли, не стоит забывать о пленниках из племени людей леса. Надо их найти, наверняка их содержат в бараке для рабов. Дождался вождя и пошел с ним по улице, барак для рабов был расположен в самом конце, я его еще с дерева хорошо разглядел.

— Позови своих людей вождь! — сказал я, остановившись перед закрытыми дверьми. — Пусть сидят тихо и не бегают, сейчас мы откроем двери.

Вождь разразился длинной тирадой на своем языке. Из-за двери раздались радостные крики. Я сказал вождю:

— Открываем засов и расходимся в разные стороны, если люди побегут, то могут нас затоптать! Однако из барака никто не выбежал, трудно бегать, если ты прикован к стене цепью. Пока вождь обнимался с соплеменниками, я осмотрелся. Мужчины всех возрастов и рас, женщины со жмущимися к ним детьми, стариков нет. Всего человек сто.

«И что мне прикажете с ними делать? — подумал я. — Все мы на «Эос» точно не войдем! Нужны лодки, не бросать же бедолаг на расправу!»

Вождь достал топор и приготовился сбивать замки, но я его остановил.

— Вождь, пусть твои люди переведут остальным, что они теперь свободны! Любой кто захочет, может отплыть с нами на земли Карфагена в свободное поселение Руис. Кто не хочет, может оставаться и идти в любую сторону. После того как мы уйдем из города, они могут в течение часа взять из домов любую вещь, потом мы сожжем город. Те из них, кто хочет отправиться с нами, пусть идут к форту.

Пока вождь общался, я решил что мне здесь больше делать нечего и пошел в форт. Через некоторое время стали подходить бывшие рабы, всего набралось человек пятьдесят, местные туземцы сразу ушли в сельву. Кое-кто не захотел плыть с нами. На нет и суда нет! Я отдал приказ поджечь город.

Вечером мы вышли из бухты, за «Эос» на буксире тянулась веретеница лодок. Капитан долго ругался и не соглашался, но я сумел его уговорить. Позади нас пылала Парма.

«Надеюсь, что впереди никто не рыдает». - подумал я.

 

Глава 4

По прибытию в Руис, я сразу же отправился искать Нубийца. Людей нужно было обеспечить жильем, поругаться с Куно успею потом, он явно не одобрит уничтожение Пармы. Нубиец восседал на веранде общественного дома с пиалой в руках, в окружении женщин и детей.

«Ему бы чалму, был бы вылитый султан в окружении гарема! — восхитился я. — Надо бы приодеть людей, одежда из «дерюжки» уже порядком намозолила мне глаза. Который раз об этом вспоминаю, но делать не делаю».

Спрашивается, что я буду делать с кучей пиратского добра? Ждать пока сгниет на складе? Продавать? Ну уж нет! Жадность, это не для нас. Деньги есть не будешь, что бы люди могли нормально трудиться, им нужна мотивация. Люди должны видеть результат своего труда! И не только видеть, но и пощупать руками и точно знать, что никакой посторонний дядя у них ничего не заберет. Платить деньги за работу я не смогу, у нас в Руисе: Первобытно-феодальный, авторитарный коммунизм! Что бы это словосочетание ни значило, но маленькая радость в виде новой рубашки или платья, еще никому не помешала! Никаких премий, только «уравниловка» всех одарим одинаково. А чалму я Нубийцу лично сделаю и вручу, не как награду, а как знак различия. Народ должен видеть главного агронома и почетного животновода издалека! Я поприветствовал присутствующих и присел рядом с Нубийцем.

Нубиец налил в пиалу горячего компота из свежих ягод и протянул ее мне.

— И вам здравствовать, господин алькад!

Я с удовольствием отхлебнул из пиалы и сказал:

— Я привез с собой около пятидесяти бывших рабов, сколько точно сказать не могу, у нас в Парме при погрузке такой «бардак» творился, не до того было. Принимай пополнение Нубиец! Только вот, где мы их селить будем?

— Может у вас в форте? — спросил Нубиец. — По крайней мере, пока дом, а лучше два не построим.

Я отрицательно покачал головой:

— День или два, но не больше! Форт должен оставаться воинским и никак иначе! Никаких гражданских лиц, скотины и прочего. Солдат ничего не должно отвлекать от несения службы! Арсенал и запас продуктов, больше ничего в форте не должно быть! Пора обустраиваться и строится, нас уже почти пятьсот человек, больше тянуть с этим нельзя! Пока люди племени находятся у нас в поселке, поговори с ними, пусть помогут с заготовкой дерева, расплатишься железным хламом, инструмент дать не могу, самим мало. Это только так кажется, что ржавые железки никуда не годятся. Выточить из негодного обруча от бочки наконечник копья любой охотник сможет. Объясни и покажи, думаю что многие согласятся. Строить будем сами, пусть заготовят побольше материала.

— Почему бы нам не попросить вождя?

— Да потому что он вождь одного рода, а у нас гостят охотники из разных родов. У него своих забот хватает. Старших домов попроси, пусть помогут, ничего сложного в этом нет. Опять же, женщины племени могут плести циновки. Сделаешь?

— Да! — коротко ответил Нубиец.

— Молодец! Новых жителей тоже привлекай. Объясни что постройка жилья в их интересах, им в этих домах жить. Возьми женщин сходите на склад, нам от пиратов много всего досталось. Присмотрите ткань на одежду, через месяц, что бы я ни одного платья из «дерюжки» не видел! Только на полевых работах. И не стесняйся, посмотри что еще может пригодиться в дома, хватит как последние бедняки жить. Хотя бы ковры на стену повесьте, все глазу веселее. На перспективу подумай и с людьми посоветуйся, где первую улицу ставить будем, только не на берегу бухты лучше к реке поближе.

— Чуть не забыл! Выберите мне, — я критически осмотрел Нубийца. — Метров пять самой богатой ткани, что бы с вышивкой была, занесете ее ко мне в избушку. У людей ко мне какие-нибудь просьбы есть? «Эос» пока на разгрузке, составьте список необходимого, закажем в Манаге.

— Составим, вечером принесем.

— По вещевому обеспечению вроде бы все. Жалобы на жителей есть? Может кто-то жить спокойно не хочет или наоборот, жить хотят в совместном браке и пока не поженим, горя с ними хлебнем?

— Жалоб особых нет, справляемся. Брак многие хотят заключить, но как это сделать без алтаря? Нехорошо это, Спящему творцу хотя бы раз в месяц благовония не воскурить.

— Скажешь Кандиду, пусть мастерит! Опять же, ткани для убранства на складе присмотрите, светильники и прочую утварь. Вот только где жреца возьмем?

— Как это где? А Фелицата? Она уезжает?

— Она что у нас жрица?! Ладно, можешь не отвечать, я все понял. Если кому совсем терпения не хватает, пусть идут к Гамилькару, давно пора книгу гражданского состояния завести.

— А вам женщины, я советую рот прикрыть, в него мухи залететь могут! — сказал я, встал и направился в форт.

Вот приятно мне иметь дело с Нубийцем и все тут, практик он и есть практик, минимум вопросов, максимум дела. Я более чем уверен, что к утру в домах ковры на стенах висеть будут. Я вообще людей дела уважаю, чем бы человек ни занимался, где бы ни трудился, главное что бы дело в его руках спорилось.

Вот помню, попал я на практику в цех по сборке электрических печей. Казалось бы, какой толк от студента третьекурсника? «Закон Ома» я знал, но применить его не мог. Меня быстро приспособили к делу, по ведомости я проходил как разнорабочий, но фактически я освоил важнейшую в деле конвейерной сборки электропечей профессию: «Тыкальщик — плющильщик — ударник — разгибатель».

Конечно большинство людей о такой профессии даже не слышали и вы не найдете ее в списке учебных заведений. Конвейер выглядел так: по большому кругу, двигались тележки. Сначала на них ставили полусобранный корпус и постепенно к нему присоединяли различные детали. Полный цикл сборки занимал пятьдесят минут. На выходе мы получали сверкающую белоснежной эмалью трех конфорочную печь с духовым шкафом. Но разве могло функционировать это чудо инженерной мысли без скромного разнорабочего. Нет! Любая задержка в работе мастера-сборщика приводила к остановке конвейера и уменьшению производства печей.

Не надевается контакт? Я его разогну отверткой! Электрический гайковерт не в силах преодолеть сопротивление прижимной пластины и конфорка болтается? Я и кувалда одним ударом сплющим все, что угодно! Ручка регулятора температуры не надевается на штырек? Все уже решено до вас, я уже «тыкнул» ручкой и удалил дефект ножичком.

Ах да! Я забыл еще одну важнейшую профессию: «Жарильщик».

Наверное, каждому человеку хоть в раз жизни приходилось покупать новую электропечь или мастер менял ему конфорку, которая стала плохо нагреваться. Помните незабываемый аромат горелого машинного масла? Так не должно быть, вам попалась конфорка, прошедшая через руки неумелого «жарильщика», он явно не соблюдал технологию «жарки» конфорок в «жарильном» шкафу!

Если вы видите на экране вашего телевизора прилично одетого мужчину в белом халате и галстуке, который объясняет вам, что в этом цеху все механизировано и в нем работают только три мастера-сборщика. Не верьте этому лгуну! Там, за кадром осталась бесчисленная армия скромных студентов, которая при помощи кувалды обеспечивает функционирование этого технологического чуда.

Все помнят Великого конструктора ракет Королева, но кто помнит скромного студента Васю, который легким и непринужденным ударом кувалды выправил погнутый стабилизатор, обеспечив успешный старт сто одиннадцатой по счету ракеты, что привело к полету человека на орбиту Земли.

— Граждане! Люди! Цените нелегкий труд студентов и практикантов. За ними будущее!

Я вошел в избушку и увидел до боли знакомую картину, вождь и Куно сверлили друг друга взглядом.

«Боже ты мой! Сейчас-то, что не так?» — подумал я.

Окинув их взглядом, я развернулся и направился на выход.

— Постой Вик! Куда это ты направился?

— Туда где птицы поют, и ласковое солнце нежно гладит лучами, обнаженные тела молодых девушек. — ответил я и закрыл за собой дверь.

— А ну вернись! — заорал Куно.

«Сейчас, только флаг на мачте поменяю! — подумал я и пошел на кухню. — Надеюсь, там кормят голодных алькадов, в неурочное время?»

Дверь в избушку распахнулась, и на улицу выбежал взбешенный Куно.

— Я приказал тебе вернуться назад!

Я обернулся и окинул его взглядом:

— Довожу до вашего сведенья господин управляющий, что вы только что уволены, за несоответствие занимаемой должности. Расчет можете получить немедленно, у моего личного помощника господина Гамилькара. Не смею вас задерживать!

Кашевар при моем приближении попытался натянуть воротник мундира повыше, но это не помогало. Следы любвеобильности Домны, светились фиолетовым светом на его шее.

«Везет же мужику! — подумал я. — Наварил каши, ублажил Домну и спать. Никакие интриганы тебе в душу не лезут. Думает, я его наказывать буду. Но не в этот раз! Пусть в этом форте хотя бы двое счастливых людей будет».

Сделав вид что ничего не заметил, я попросил чего-нибудь поесть и был снабжен парочкой бутербродов и кружкой чая.

Нет, ну почему люди сами себе проблемы создают, а потом героически их преодолевают? Все что я создавал в течение года, может пойти прахом из-за того, что два человека по-разному понимают слово дружба? Не знаю, не знаю. Может быть, они понимают под этим словом, что-то другое, отличное от понимания простых людей?

«Отдай мне все, что у тебя есть, и я за это назову тебя другом!» — замечательная фраза для тех, кто никогда не имел друзей. Или, например: «Несправедливо, что Сибирь принадлежит, только варварской России!», а вот еще: «У нас нет постоянных союзников, есть только постоянные интересы!»

Что там еще на ум приходит?

«Чем больше узнаю людей, тем больше нравятся собаки!» — какую «замечательную» фразу сказал Гитлер. Как точно, все эти выражения описывают сложившуюся ситуацию. Но вмешиваться я не желаю, все без толку. Разве эти двое что-нибудь решают? Нет! Главный паук, сидящий в Карфагене, еще не сказал своего слова! Какое ему дело до проблем алькада захолустной деревеньки? Эта парочка начнет войну, а потом прибывшая из Карфагена эскадра, раскатает тех, кто выжил в пыль! Но меня к тому моменту здесь не будет. Заберу всех, кто захочет пойти со мной, и уйду в сельву! В отличие от этих якобы благородных защитников народа, я знаю, насколько велик мир и сумею найти в нем место для достойной жизни!

А еще я знаю, что гибель миллионов людей и испытываемый ими смертельный ужас, на другом конце света никого не интересует! И даже апокалипсис целых народов, кажется глупой шуткой. И поэтому делите свой кусок реки, делите желтый металл, из которого даже ножа не сделать. Зачем он мне? Он мне нужен, только когда я играю по вашим правилам. В сельве я не променяю кусок ржавого железа на все золото мира! Там! — ваши правила, которые вы навязали мне, не действуют! В том мире я работал за резаную бумагу, которую вы по своей прихоти в любой момент могли превратить в фантики от конфет. Но здесь!!! Здесь я свободен! Свободен как птица! И никто не сможет остановить меня! Только смерть или я сам! Поэтому, мне нет дела до вашей алчности, подлости и властолюбия. Я исполню свою мечту здесь или на другом конце мира: «Свободный город, для свободных людей!»

Я знаю, что один человек может очень немного, но даже капля точит камень!

 

Глава 5

Закончив импровизированный обед, я хотел уйти из форта в мастерскую, как ко мне за стол присела Фелицата.

— Переживаешь Вик? — спросила она.

— Просто места себе не нахожу, кое-кто договориться между собой не может, а расхлебывать проблемы придется другим. — с сарказмом ответил я. — Пришла заступаться? Может быть, напрасно ты так беспокоишься за своего учителя, тебя-то он точно в беде не оставит!

— Какого учителя ты имеешь в виду?

— Ты ведь тоже из «птенцов» Карфагена? Из детей-сирот, которых Куно взял под свое крылышко?

— Не знаю, о чем ты говоришь Вик.

— Действительно, о чем это я? — я шутливо погрозил Фелицате пальцем. — Может быть о том, что вы с Куно разговариваете одними и теми же словами? Чувствуется одна школа риторики. Только вот, в твоих сопроводительных документах о том что ты окончила университет, ни слова нет. И обвинение какое-то странное, у остальных все расписано, что конкретно они делали во время мятежа, а у тебя просто обозначено участие. Если бы написали, что ты член семьи мятежника, веры с моей стороны было куда больше.

— Наверное, писарь попался ленивый. Ограничился двумя строчками! — ответила Фелицата. — Я могу рассказать тебе свою историю.

— Избавь меня Спящий творец от выслушивания еще одного рассказа! Хватит с меня историй! Если я захочу выслушать очередную байку, капитан Джабари всегда к моим услугам! Он, по крайней мере, всегда смеется, когда их рассказывает! А не делает при этом, такое серьезное лицо.

— Если ты мне не веришь, то я ничего с этим не могу поделать.

— Ну почему не можешь? Вполне себе можешь! «Эос» скоро отплывает, отправляйся со своим учителем в Манагу. Иногда один поступок заменяет тысячу слов.

— Ты меня прогоняешь?! — глаза Фелицаты расширились.

— Нет! Но мне уже надоело, что рядом со мной находятся люди, которым я не могу доверять! Такое впечатление, что в Руисе собрались все шпионы Карфагена, причем шпионы самого низкого пошиба! Мне интересно, что мне ответит Куно, на предложение, увезти тебя с собой? Мы сейчас посидим и дождемся, когда он выйдет к нам. Возможно, я узнаю много нового!

Посиделки мне порядком надоели, но допустить, что бы Фелицата предварительно договорилась с Куно, о том что мне говорить, я не мог. Наконец-то из избушки показались высокие договаривающиеся стороны. Вид у них был, на удивление спокойный и умиротворенный. Как будто, это не они, полчаса назад были готовы перегрызть друг другу горло.

«Замечательно! — подумал я. — Договор, судя по всему заключен! Только вот последствия мне могут весьма и весьма не понравится!»

Дождавшись пока все усядутся, я спросил:

— И как все прошло?

— Могло быть и лучше! — ответил вождь.

Куно окинул меня гневным взглядом:

— Если бы ты занимался делом, вместо того, чтобы тратить свое время на девушек, можно было бы заключить договор намного раньше!

— Кстати на счет девушек, тут одна просто мечтает вернуться под крыло к своему учителю и наставнику и уехать с ним в Манагу.

Я сделал приглашающий жест рукой в сторону Фелицаты.

— Хорошо, я ее заберу раз уж она так тебе мешает. — буркнул Куно.

— Иди, собирай вещи! Вечером отплываем. — сказал он Фелицате.

С каменным выражением лица, Фелицата молча поднялась и ушла в «каптерку». Куно похмыкал, постучал пальцами по столу и сказал:

— Таких идиотов, как ты, еще поискать надо Вик! О последствиях подумал?

— А ну хватит! — рявкнул я. — Если я перегнул палку, то сам и исправлю ситуацию! Мне надоело что за каждым углом я натыкаюсь на шпионов! Ладно бы они работали на меня, но от их шпионской деятельности я не вижу никакого толка! Жил бы спокойно дальше и горя не знал. И это я еще про Гамилькара молчу! Потерплю его еще немного, но при прощальном инструктаже так ему и передай: Еще одна накладка и его совершенно случайно укусит ядовитая змея! Слишком много у нас в Руисе, привилегированных лиц развелось, похоже только я один, об их привилегиях ничего не знаю. Чтобы мне их ни с кем не путать, пускай на груди вышивку делают: Я — шпион. Заденешь какую-нибудь канцелярскую «крысу», тут же на тебя донос строчат! И кстати, почему доносы в Манагу быстрее почты ходят? Они что важнее, чем официальные отчеты? Если это так, может быть мне перестать их писать?

— Надеюсь, ты закончил истерику Вик? Твое дело подчинятся приказам, кто кому доносы пишет, меньше всего тебя должно волновать! Займись делом наконец!

— А когда мне делами заниматься, если я целыми днями за шпионами слежу: Как бы они чего не натворили! Может в следующий раз мне не только золото, но и самоцветов из сельвы принесут? Кто-то карманы набивает, а мы с вождем в атаки друг на друга ходим! Засады устраиваем! Что дальше?!

— Дальше, ты ознакомишься с договором и примешь меры к его исполнению. — Куно выложил на стол свиток.

«И что тут у нас?» — подумал я и принялся читать.

Внимательно прочитал свиток два раза, затем перевернул его в «верх ногами», заглянул на оборотную сторону листа, свернул в «трубочку» и поглядел сквозь него на небо. Ничего не помогало. Содержание договора не изменилось.

— Хватит придуриваться! — стукнул кулаком по столу Куно.

— Если опустить всю муть о великой дружбе народов, то у меня возникает несколько вопросов, которые требуют немедленного разъяснения. Во-первых: какие вооруженные силы Великого Карфагена немедленно придут на помощь? Цитирую: «Там, где необходимость в них возникнет», во-вторых: «И если союзное племя, одолеваемо врагом будет, каждый беспрепятственно сможет получить в Руисе кров и пищу», в-третьих: «Сохранение тайны Золотой реки, возлагается на алькада Руиса», в-четвертых: какой идиот думает, что я это подпишу? Смотри-ка, уже все мои регалии вывели, осталось только подпись поставить!

Я бросил свиток на стол.

— Если сказать коротко: Мне нечем защищать! Мне нечем кормить! О вашей столь оберегаемой тайне, уже и в Альбионе знают!

Вождь поднял руку и сказал:

— Погоди Вик, ты же сам нам это предлагал!

— Не надо домысливать мои слова за меня вождь! Я никогда не говорил, что смогу оказать военную помощь в сельве! Никогда не говорил, что буду укрывать кого-то от врага просто так! Хочешь получить кров? Я дам тебе топор, построй себе дом! Хочешь получить еду? Отработай в поле! Кто даст мне гарантию, что завтра из сельвы не выйдет один из дальних родов, которых я знать не знаю, и не попросит у меня еды и крова, потому что им почудилась тень альбионца? Проверить слова о том что их одолели враги, я не смогу!

— Про золото, даже говорить ничего не буду! «Сохраню все в тайне!» — я откровенно захохотал.

— Почему все твои замечания касаются только твоих обязанностей Вик? — спросил вождь. — По поводу того, что мы отдаем весь солнечный металл, ты ничего не сказал!

— А зачем? Странно как-то вы все отдаете! Цитирую: «Племя людей леса имеет право, сохранять в тайне местонахождение священной реки. Добычу солнечного металла ведет своими силами. Прием, оценку и доставку солнечного металла в казну Манаги, возложить на личного помощника алькада Руиса». Чем ты недоволен вождь? Определишься с ценой, будешь получать порох и оружие. Накопишь запас, скажешь, что золото закончилось и исчезнешь в сельве. Пока альбионцы тебя снова не прижмут. Потом повторишь все по новому кругу. Цени хорошее отношение вождь! Правда, мне не совсем понятно: С чего это вдруг господин Куно так расщедрился?! Но если учитывать, что приемку золота будет производить Гамилькар, то многое становится понятным. Что бы между нами не было неясностей, говорю сразу: Подписывать договор, заключенный между собой частными лицами я не буду. Привезете мне приказ губернатора, я буду его исполнять или не исполнять. Официальный ответ, почему я поступил так или иначе, с подробным перечислением причин неисполнения приказа, я предоставлю. По-моему вы себя сами перехитрили, вас этот договор ни к чему не обязывает. Но вот на Руис и меня лично, вы повесили все, что только можно было придумать. Причем интересы Руиса даже не учитывались!

— Скорее всего, ты получишь приказ об отстранении тебя от должности Вик! И вручит его тебе новый алькад Руиса! — с угрозой в голосе сказал Куно.

— И что с того? Напугали ежа голым задом! Я даже думаю, что это решит множество проблем! И вернет мне мои деньги, которые вы из меня обманом вытянули! Заодно проверю, действительно ли в Манаге уважают неприкосновенность трибунов или нет? Вы господин Куно знаете меня с хорошей стороны, пришло время познакомить вас с моей отрицательной стороной! — я нацелил на Куно указательный палец. — Я не помню, кем я был раньше, но вы сами утверждаете, что мной можно гордится! Вот и проверим, так ли я хорош на самом деле!

Куно принялся рассматривать меня с видом подслеповатого энтомолога, который обнаружил, что пойманная им бабочка категорически отказывается лезть в банку с ядохимикатом. При этом оказывается, что это и не бабочка вовсе, а наглый жук, который чего-то там жужжит и не ценит своего счастья стать украшением коллекции.

— Ты серьезно Вик? — спросил Куно.

— Серьезней не бывает! — отрезал я. — Я за последнее время, выслушал от вас столько дифирамбов в свой адрес! Уверений в том, что меня ценят и уважают, вот и узнаем, так ли это!

— Ты действительно хочешь продолжить этот разговор при посторонних?

— Никакого разговора не будет. Предпочитаю судить о людях по их поступкам! Поэтому садитесь на корабль и уплывайте. Я подожду приказа губернатора. Причем эту бумагу с вашими подписями, я оставлю себе!

Я взял со стола и сунул договор в поясную сумочку.

— Не только вы умеете доносы писать! Я чувствую, что во мне внезапно проснулся талант к сутяжничеству!

— Так с друзьями не поступают, это может быть чревато! — сказал Куно.

— Я могу сказать также в отношении вас! — отрезал я.

Я встал и направился в избушку, настроение у меня окончательно испортилось. Возникает вопрос: Чем это закончится? Похоже, за мной приплывет конвой! Но зная менталитет местных, можно с уверенностью сказать, что они еще при подходе к берегу, начнут кричать на всю округу: «Подать сюда государственного преступника!»

Сбежать я всегда успею, только надо подготовить пути отхода заранее. К тому же надежда, хоть и маленькая, на более благополучный исход дела существует.

Вечером я провожать «Эос» не пошел. Вождь тоже обошелся без моей помощи, собрал племя и ушел в сельву. Я закрыл дверь в избушку на засов и на всякий случай подпер ее тумбочкой. Долго лежал без сна и бездумно смотрел в потолок. Наконец не выдержал, встал и принялся чистить и заряжать оружие. Кто его знает, какие инструкции оставил Куно Гамилькару? Конечно, стрелять по своим солдатам последнее дело, они точно ни в чем не виноваты, но и пускать дела на произвол судьбы я точно не собирался.

 

Глава 6

Сидя на лавочке в столовой, я ел не чувствуя вкуса еды. Изредка посматривал на своих подчиненных, изменений в их поведении не заметил. Никто нервозности и желания дать мне по голове не выказывал.

«Все-таки Фелицату я отослал не зря, без нее намного проще будет! — подумал я. — Она единственная меня насквозь видела, а эти оболтусы, даже если что и подозревают, но мужская гордость показать свое волнение не позволит».

Это как с уличными хулиганами, никогда не думали, почему большинство мужчин, услышав сакраментальное: «Эй, мужик иди сюда!», ничего не предпринимают? Ведь абсолютно понятно, что последует дальше! Нет же, идут как бараны на убой! Некоторые бегут, некоторые готовятся к безнадежной драке. Но большинство сдается сразу!

Я не берусь кого-либо осуждать, но эта ситуация порождает множество вопросов к государственной власти: Почему у нас в стране запрещен свободный оборот огнестрельного оружия? Почему люди лишены возможности защитить себя сами? Понятно, что по постовому полицейскому на каждом углу не поставишь! Помню, видел выступление одного высокопоставленного полицейского, так он утверждал, что нет никакой разницы, есть ли у гражданина в кармане пистолет или нет. Якобы от ограбления это не спасает. Оно обычно происходит внезапно, исподтишка. Например: вы заходите в свой подъезд и вас бьют сзади обрезком трубы по голове, пистолет вы соответственно достать в любом случае не успеваете. Замечательный пример! Только сколько человек из нас сталкивались с подобным? А с хулиганами? Продемонстрируйте им пистолет, и вряд ли кто-нибудь из них захочет с вами связываться.

Конечно, проблема огнестрельного оружия намного шире и можно занять любую позицию по данному вопросу. Но в данный момент меня вполне устраивает расслабленность моих подчиненных. Ну что же, покажем им ошибочность подобного поведения! И я начну со «слабого звена», с Гамилькара!

Дождавшись, пока все поедят, я пригласил его к себе. Не успел он зайти в избушку, как я тут же врезал ему в солнечное сплетение. Заблаговременно приготовленные вязки и кляп, весьма мне помогли. Я затащил Гамилькара за стол и позвал десятника с Гиарбом. С данными гражданами тоже не стал церемониться. Направил на них пистолет и сказал:

— Шутки закончились! Гиарб быстро связал десятника и вставил ему в рот кляп! Кто дернется, стреляю без предупреждения! Посмотрим если среди вас смельчаки!

Я бросил перед ними на пол веревки и кляпы.

— Что за ерунда! — возмутился десятник.

— Считаю до трех! Пожалуйста, дайте мне возможность выстрелить! Я так давно об этом мечтаю! — сказал я самым издевательским тоном и начал считать.

Через пять минут я с удовольствием осмотрел крепко связанную троицу, которых я усадил вдоль стены. Лучше бы допросить их по отдельности, но я опасался, что кто-нибудь может заподозрить неладное. Выйдя из избушки, я подозвал к себе ближайшего солдата и распорядился:

— Оставишь на воротах двоих часовых, с остальными пройдешься по опушке леса вокруг Руиса, тщательно ищите следы присутствия посторонних людей. У меня проходит совещание, нас не беспокоить, вызову тебя сам. Исполнять!

— Есть! — ответил солдат и побежал исполнять мой приказ.

«Часа два-три в форте почти никого не будет, мне больше и не надо!» — подумал я и зашел обратно в избушку.

— Ну что же граждане шпионы, доносчики и секретные агенты. Пришло время поговорить начистоту!

Я поставил перед подчиненными стул и уселся на него верхом.

— Поясняю, что слушать всякий бред я не желаю, поэтому четко и по существу отвечаем на мои вопросы. По вашим глазам я вижу, что возражений ни у кого нет. Итак, начнем с Гамилькара!

Я вытащил кляп и спросил:

— Какие инструкции тебе оставил Куно?

— Ничего особенного он не сказал, просил только об одном, что бы я по-прежнему присматривал за вами, господин алькад! — добросовестно доложил Гамилькар.

— Странные вы ребята. — задумчиво сказал я. — Вы ни на секунду не усомнились, что я выстрелю, и позволили себя связать. Вроде бы знаете, что я слов на ветер не бросаю. Неоднократно видели, как я поступаю с различными вредителями, но себя почему-то к ним не относите. Думаете, что вы приличные люди и я с вами буду соответственно обращаться? Думаете, что кто-то вас защитит от меня? Возможно за вас отомстят! Но защитят ли?

— Мы ничего плохого не делали! — ответил Гамилькар.

— С вашей точки зрения все так и обстоит, но ты попробуй ради разнообразия посмотреть на свое поведение с моей стороны. Хорошенько подумайте, я дам вам немного времени.

Я вставил кляп обратно и не торопясь разжег масляный светильник. Положил на огонек кончик ножа.

— Видите этот нож? Пока лезвие накаляется, я даю вам возможность одуматься и рассказать мне правду. Одно слово лжи и вам весьма не понравиться то, что я с вами сделаю!

Я вышел во двор и осмотрелся. Солдаты еще не вернулись. Я развернулся и зашел в избушку. Взял нож и подошел к Гамилькару, отрезал у него прядь волос. Поднес раскаленный кончик ножа к его лицу и приложил к нему волосы. Отвратительный запах паленого волоса, разнесся по всей комнате. В глазах Гамилькара начала нарастать паника.

— Видишь Гамилькар как все просто, солдат в форте нет, часовые далеко и твоих криков не услышат. Резать и прижигать тебя слишком долго, я оболью тебя маслом и подожгу, твои корчи развяжут остальным языки. Пощаду еще нужно заслужить, кроме тебя здесь есть еще два человека, которые горят желанием сказать мне правду. Будешь говорить?!

Гамилькар замычал и закивал головой.

— Смотри, сейчас я вытащу кляп, и если ты соврешь, второго шанса у тебя не будет. Я достал из шкафчика кувшин с маслом и щедро облил из него Гамилькара. Рядом на пол поставил горящий светильник.

— Начнем по новой. Какие инструкции оставил Куно?

Я вытащил кляп изо рта Гамилькара.

— Он приказал вас отравить! Но не мне! Я никого не собирался убивать! Яд у Гиарба! Приказал выждать три дня и отравить! Десятник должен был принять командование и признать вашу смерть, смертью от болезни! Все знают, что у вас не все в порядке с головой. Куно сказал, что вы сошли с ума и отказываетесь выполнять приказы. Я не причем, я никого не собирался убивать! — Гамилькар торопливо выплевывал слова и косился на лампу.

— Кто еще работает на Куно?

— Может и есть еще кто-то, но я о них ничего не знаю! Знаю только про нас троих! — выкрикнул Гамилькар.

— А Фелицата?

— Не знаю! Она говорила, что Куно был другом ее семьи, и она часто с ним общалась!

— Как вы должны были передать весть о моей смерти?

— В двух часах ходьбы в сторону Манаги, в бухте спрятана маленькая, быстроходная яхта, на ней ждет верный человек, он постоянно отвозил наши письма, приплывал раз в месяц! Больше ничего не знаю! Я просто писал доклады Куно! Я не убийца!

— Ты писал доносы только Куно, а как же губернатор? И где кстати, приказы Куно?

— Да, я работал только на Куно! Он приказывал сжигать свои письма, но я знал, что они могут пригодиться и прятал их в своей комнате, они лежат под половицей в левом углу. Про губернатора я ничего не знаю.

Я вернул кляп на место и обернулся к Гиарбу:

— Где яд?

— Да пошел ты! — ответил Гиарб, как только я вынул кляп. — Мерзкий трус! — плюнул он в сторону Гамилькара. — Ничего бы он нам не сделал!

Что интересно, даже взгляд у него изменился, он потерял обычно веселое и бесшабашное выражение и превратился во взгляд законченного ублюдка. Я усмехнулся и сказал:

— Хорошо Гиарб! Не хочешь отвечать, не отвечай! Ради интереса позволь тебя спросить: За что ты попал в тюрьму по-настоящему?

— Прирезал своего папашу, старый осел, не хотел давать мне денег! — с вызовом ответил Гиарб. — И тебя прикончу! Ходит тут, командует! Чем ты лучше меня?!

Я только развел руками и вставил кляп ему в рот. Порылся в его поясной сумочке и нашел маленький стеклянный пузырек с какой-то бесцветной жидкостью.

— А вот и яд! Ты Гиарб учился бы лучше, чем в заговорах участвовать, у тебя даже ума не хватило спрятать яд в надежном месте.

— Тебе есть, что мне сказать десятник?

Тот отрицательно покачал головой.

— Вот и хорошо! Сейчас мы посидим и помолчим, мне нужно подумать! — сказал я и передвинулся вместе со стулом за письменный стол.

Я крутил в руках пузырек с ядом и размышлял: «Что мне делать с отравителями?»

В этом проблемы не вижу: Арестуем и все дела! Каждый из них сидит на крючке у Куно и у каждого есть свой «скелет в шкафу». Вряд ли десятник мне расскажет просто так про свои грешки, он намного умнее других, мараться об него не очень хочется. Гамилькар спасая свою шкуру и так всех сдаст. Соберу старших домов, Нубийца, назначу нового десятника. Пусть судят! Мне как потерпевшей стороне участия в суде принимать нельзя, так больше доверия к приговору будет.

Но что мне делать с Куно? Весть о моей смерти он не получит, неизвестно что он предпримет. Тут возникает самый интересный вопрос: Знает губернатор про золото или нет? Однозначного ответа нет. И мотивы Куно непонятны, оплетать Руис шпионской сетью заранее? Еще даже не зная про золото? Выглядит откровенно глупо. Если конечно не предположить, что он знал о нем раньше! Например от того же Шило или от дезертиров? Как-то все не сходится! Или сходится? Предположим, он все знал, но ни с кем не хотел делиться, захотел урвать свой кусочек от золотой речки и уплыть в Карфаген! Рано или поздно все бы открылось, но кто посмел бы на него жаловаться? Это в масштабах государства пятьдесят килограмм золота немного, а одному человеку надолго хватит. Но он же богат! Зачем ему это? С другой стороны, сколько великих людей умерло в нищете, оставив после себя миллионные долги? Очень много. Как говорится: «Слухи об их богатстве были сильно преувеличены!»

«Поэтому надо срочно плыть в Манагу и разбираться на месте. Возможно, еще не все потеряно!» — решил я.

Первоначальный план прошел как по нотам, я собрал суд и выдвинул обвинение. Сам с солдатами захватил яхту и предоставил на суд посыльного и письма Куно. Гамилькар заливался соловьем, по-моему он и луну с неба обвинил во всех грехах. Как обычно говорят подобные люди: «Не мы такие — жизнь такая!»

Пришел злой дядя и всех заставил! Даже убийцы, практически всегда находят себе оправдание! Честно сказать, дальнейшая судьба этой троицы меня не интересовала, я ждал приговор и письма Куно, яхта уже была подготовлена, если она такая быстроходная как утверждал Гамилькар, в Манагу я прибуду чуть позже «Эос». Дело не терпит промедления!

 

Глава 7

Суд приговорил заговорщиков к смерти через повешенье. Не дожидаясь проведения казни, решил немедленно отправляться в путь. Я взял с собой всю доступную мне документацию. В качестве команды пригласил к себе на яхту троих рыбаков, надеюсь, за истекшее время они поднабрались опыта и по пути в Манагу мы не утонем. И конечно прихватил с собой золото, Куно забрал с собой только-то золото, что принес вождь вместе с сыном. Принесенный до этого охотником мешочек с золотым песком и самородки, изъятые у помощников, я еще раньше припрятал на всякий случай. Возможно, золото мне потребуется в качестве доказательства.

Яхта была маленькая, всего около восьми метров длинной, в плохую погоду в такой по морю не походишь и на берег не вытащишь, киль мешает, но все недостатки искупала ее скорость! Она наклонилась примерно на пятнадцать градусов и буквально пожирала расстояние! Ради интереса я порылся в каюте и замерил скорость лаглинем. Так вот, наша малышка выдавала целых семь узлов! Это тринадцать километров в час! Я сомневаюсь, что в колонии найдется более быстрое судно. Возможно, кому-то скорость покажется невысокой, но для нынешнего уровня развития техники, это очень даже не плохо. По моим предположениям, если ветер не изменится, мы дойдем до Манаги за полтора-два дня. Почти вдвое быстрее «Эос»!

Сказать, что путь прошел без происшествий, было нельзя. Парни, которые до этого ходили в море только на рыбацких лодках, буквально в нее влюбились, постоянно чего-то там подтягивали, меняли галсы, в общем пытались выжать максимальную скорость. Веселье длилось полдня, пока одного из них не сшибло гафелем за борт. Пришлось спускать паруса и вылавливать его из воды. Рявкнул на парней построже и запретил эксперименты.

Ушел в каюту, решил еще раз все обдумать. Правда ничего особо нового придумать не смог. Выбор у меня был не большой, а точнее было только три варианта: сразу идти к губернатору, найти Куно или снова влезть на бочку и обратится к народу с просьбой о защите. Все варианты имели свои недостатки. Реакцию губернатора я предсказать не могу в любом случае.

Решил начать с Куно. Во-первых: он меня не ждет, судя по всему, я прибуду в город, ненамного позже его. Надеюсь, появление «живого трупа» выбьет его из колеи. Во-вторых: сдаться на милость губернатора и обратится к народу я всегда успею.

По прибытии в Манагу, зашли в бухту, но встали на якорь в стороне от пристани. Дело мне предстояло темное, а темные делишки как известно публичности не любят. Поэтому я спрятался в каюте и до позднего вечера из нее не выходил.

Вечером скомандовал парням пристать к рыбацким мосткам. Не добираться же мне до берега вплавь? Если мокрую одежду я еще переживу, то оружие влаги не терпит. Строго-настрого приказал парням: в город не ходить, с таможней не ругаться и ждать моего возвращения. Сам вооружился с головы до ног, не взял только ружье и саблю, в городе пистолеты и кортик куда как сподручнее будут. В сумерках отправился в город.

До дома Куно добрался без приключений. Несмотря на позднее время, на первом этаже сквозь ставни просачивался свет. Воровато оглянулся по сторонам, ничего подозрительного не увидел. Решил что лучшего способа привлечь к себе внимание, чем прыжки через забор не существует и зашел в калитку. Правда, в двери стучать не стал, а сначала обошел дом кругом. Подергал дверь черного хода, но она была закрыта изнутри. Я знал, что у Куно есть только один слуга и приходящая служанка. Расположение комнат мне было известно. Поэтому я знал, где находится его спальня. Куно предпочитал спать в комнате на первом этаже. Он говорил, что ходьба по лестнице его утомляет.

Потихоньку подобравшись под окно в его спальню, я заглянул щель между ставнями. Света падавшего из коридора было достаточно, что бы понять, что в спальне никого нет. Я аккуратно откинул кончиком ножа запорный крючок и забрался внутрь. Прикрыл ставни и забрался под кровать. Лучшего места, для того что бы спрятаться, в комнате не было. Я не знал, сколько людей в доме и решил не рисковать. Поэтому лежал и прислушивался к тому, что происходило в доме. Все было тихо. Вероятно в доме, кроме Куно и слуги никого нет.

Примерно через час, в спальню вошли двое. По голосам я понял, что это Куно и его слуга. Слуга помог Куно раздеться и уложил его в кровать.

— Какие указания на утро? — спросил слуга.

— Разбуди меня пораньше, госпожу Фелицату будить не надо. — ответил Куно.

Я подумал: «Значит Фелицата здесь. Про других гостей Куно не упомянул. Это весьма мне на руку! Слуга спит в комнате рядом с кухней, которая находится на другом конце коридора. Фелицату, скорее всего, устроили в гостевых комнатах на втором этаже».

Я дождался пока дыхание Куно не перейдет в легкий храп и осторожно выбрался из-под кровати. Стоя у кровати и сжимая в руках нож, я думал: «Может быть просто его прирезать? Зачем мне его признания? Уйду из дома также как и пришел. Никто меня не поймает!»

Правда когда выяснится про казнь моих помощников и про мое плаванье в Манагу, я стану первым подозреваемым. Здешнему правосудию достаточно подозрения и меня просто вздернут на дыбу! Месть и бегство, это не наш метод! Надо использовать любую возможность. Предпочитаю перед смертью побарахтаться!

Я навалился на Куно всем телом, левой рукой зажал ему рот, правой приставил к лицу нож. Куно проснулся и попытался вырваться, но увидев нож, он замер и что-то замычал.

— Привет Куно! — прошипел я. — Надеюсь, ты рад меня видеть? Помнишь как я говорил, что возможно кое-кто заплатит по всем счетам? Только попробуй дернуться, и я воткну нож тебе в брюхо! Может быть, ты хочешь поговорить? Ты ведь любишь договариваться?

Куно что-то промычал в ответ.

— Будем считать, что ты согласен. Сейчас я уберу руку и свяжу тебя. Помни! Ни звука, иначе смерть!

Я перевернул Куно на спину, связал ему руки и вставил кляп. Выглянул в коридор, но никого не увидел. Никто не проснулся. Я вернулся к Куно и вытащил кляп.

— Сколько человек еще в доме?

— Слуга и Фелицата, больше никого нет!

— Смотри! Если соврал — тебе смерть! Попробуешь закричать, я тебя убью! Ты все понял?

— Да!

«Что-то не выглядит он особо испуганным. — подумал я. — Железные нервы у старика!»

Стащив Куно на пол, я привязал его к спинке кровати, благо она была сделана из резных столбиков. Убедившись что он крепко связан и сам развязаться не сможет, я отправился в комнату слуги. Слуга молодой парень лет шестнадцати спал при свете светильника.

«Наверное Куно как и все старики страдает бессонницей и часто дергает его по ночам. — подумал я. — Впрочем, это не мое дело».

Я подошел к парню и потряс его за плечо. Парень проснулся и спросил:

— Что вы здесь делаете, господин алькад?

— У нас тут с твоим хозяином возникли некоторые разногласия. — ответил я. — Вопрос ты задал не правильный. Правильный вопрос такой: Что мне с тобой делать?

— А зачем со мной что-то делать?

— Я здесь по делам закона! Ты можешь мне помешать и что еще для тебя хуже, можешь услышать лишнее. Надеюсь не надо объяснять тебе, что бывает с такими слугами?

Парень испугано закивал головой. Видимо с господскими привычками он был знаком не понаслышке.

— Поэтому я сейчас тебя крепко свяжу, лежи тихо и ничего не бойся. Все понятно!

— Да, господин алькад. — тихо ответил парень и протянул вперед руки.

Связав слугу, я прихватил с собой светильник, вышел в коридор и задумчиво посмотрел на лестницу: Что мне делать с Фелицатой? Привязывать девушек к кровати мне раньше не приходилось, к тому же она точно молчать не будет! Не с ее характером! Ладно, пусть спит дальше.

Я вернулся к Куно, он сидел в той же позе и никаких признаков волнения не высказывал. Я вытащил кляп и спросил:

— Поговорим Куно? Я уже почти все сам понял, но интересно выслушать и твою версию событий.

— Эх! Молодость, молодость! — вздохнул Куно. — Вечно вы куда-то торопитесь! Все-то вам надо знать! Слышал такую фразу: «Во многих знаниях, многие печали?» И зачем мне с тобой разговаривать? Все одно помирать придется!

— Смерть она разная бывает! Сумеем договориться, и убивать мне тебя не придется. Расскажешь все начистоту, и возможно я просто отведу тебя к губернатору, пусть он решает что с тобой делать.

Куно помолчал, а затем сказал:

— Мне, в общем-то все равно, убьешь ты меня или нет. Как я понимаю, моих шпионов ты поймал? Что с ними?

— Судили и повесили. Хочу тебе напомнить, что здесь вопросы задаю я! Не хочешь говорить, так и скажи! Пообщаемся на другом уровне. Кляп в рот и иголки под ногти! И запомни старая сволочь! Мне плевать кто ты! Ты меня приказал отравить и я тебе этого не прощу! Хочешь умереть в муках? Да пожалуйста, у меня рука не дрогнет!

Я потянулся за кляпом, который лежал на кровати.

Куно проследил за моей рукой, вздохнул и сказал:

— Никогда не думал, что придется умирать от руки молодого щенка. Похоже, что Спящий творец решил наказать меня за излишнюю самоуверенность. Что тебя интересует?

— Практически все: Золото! Кому о нем известно? Кто замешан? И еще я хочу узнать правду о себе!

Куно начал свой рассказ, практически все, что он говорил, я уже слышал от него раньше. Но мелочи! Мелочи меняли всю картину! Оказывается, он попал в колонии не по причине болезни! Он попал в немилость к сатрапу. На старости лет, Куно ударился во все тяжкие: Дорогие гетеры, дорогие вина, все мыслимые и немыслимые удовольствия! Промотав состояние и наделав долгов, Куно не придумал ничего лучше, чем устроить государственный переворот. Революция, это такая штука, когда под шумок очень удобно кредиторов резать! И материальное положение можно очень хорошо поправить! Однако к тому времени Куно настолько погряз в пьянстве, что потерял способность разумно мыслить. На него донес первый же собутыльник, к которому он обратился с подобным предложением.

Учитывая старые заслуги, его отправили в почетную ссылку, причем организовали все таким образом, что о фактическом положении дел в колониях никто не знал. Куно писал покаянные письма и просил денег, ведь кредиторы-то никуда не делись! В общем жить ему осталось недолго, о том что сатрап лишил его покровительства кредиторы прекрасно знали!

Куно начал искать новые возможности. С его широкими связями, это не представляло особых проблем, один из его учеников-шпионов сообщил, что альбионцы узнали от пленного туземца о Золотой реке. Думаете, Куно стремился изучать людоедов? Нет, к золоту он стремился! Оказывается губернатор ничего про золото не знал, Куно пользовался его полным доверием. Лишившись возможности лично уехать в Руис, Куно начал вербовать всех кого только мог. Одновременно он решил устранить проблему альбионцев. Но как это сделать? Да очень просто, берем своего лучшего ученика Виктора, расстраиваем ему путем интриг свадьбу, маним его обещание богатства, которое поможет заполучить руку возлюбленной. И вот влюбленный до безумия идиот, по первому слову своего учителя, начинает кровавую охоту на всех альбионцев знающих о золоте! Что интересно Виктору это почти удалось, единственными до кого он не смог дотянутся, остались главные конкуренты: Градоначальник Пармы и его люди!

Но здесь, когда осталось только совершить налет на Парму, произошла неожиданность, Виктор повреждается в уме и выпивает «Напиток духов»! Казалось бы все потеряно, альбионцы вот-вот найдут золото, лучший агент находится неизвестно где. К тому же людей в Руисе больше нет! Завербованный Шило, до этого в соответствии с планом уменьшавший численность жителей Руиса, оказался ненадежным агентом и решил забрать все золото себе, что и привело к кровавому финалу. В конкуренты добавился Харисим, Виктор рассказал ему про золото.

Две основные линии интриги, разрабатывающиеся в течение нескольких лет, рухнули одна за другой. Но Куно не отчаялся, когда я появился в Манаге, он начал третью линию интриги. Убедившись что я хотя и потерял память, но остался все тем же шустрым парнем, он пристроил меня алькадом Руиса. К чему это привело, я прекрасно знаю: Харисим убит, Парма сожжена, градоначальник нейтрализован, Руис заселен, канал поставки золота почти налажен.

Куно подвела уверенность в том, что он считал меня все тем же Виктором, которому с раннего детства была внушена крайняя степень преданности. Он даже помыслить не мог, что я имею свое мнение, несмотря на потерю памяти я так или иначе продолжал исполнять его приказы. План был крайне прост: заключаем договор о поставках золота с вождем, обязываем всех хранить тайну, через некоторое время убиваем слишком активного алькада и ставим на его место десятника. Почему через некоторое время, а не сразу? Вождь доверял только мне! Все остальные оставались для него злобными «Бочиками»! Но тут я взбрыкнул и потребовал приказ губернатора.

Ну что же, в таком случае просто убьем Виктора раньше чем запланировано. Рано или поздно туземцам что-нибудь понадобится и договор будет перезаключен. Именно так и решил действовать Куно.

— Причем здесь Фелицата?

— Сейчас узнаешь! — ответил мне из-за спины незнакомый голос.

 

Глава 8

От раздавшегося голоса, все внутри меня похолодело. Какого черта я поверил Куно?! Кто мешал мне хорошенько расспросить слугу или лично проверить второй этаж?! Я последний идиот!

Мысли неслись в моей голове со скоростью пули. Я медленно, стараясь не делать резких движений, отошел на два шага в сторону окна, одновременно поворачиваясь в сторону входа в спальню.

«В случае чего, попробую выпрыгнуть в окно». - решил я.

Завершив свой нехитрый но действенный прием, так как теперь я стоял в шаге от окна, взглянул на говорившего мужчину. Мужчина среднего возраста, но неважно как он выглядел, важно что он делал. Он удерживал перед собой Фелицату, при этом он приставил нож к ее горлу и с насмешкой рассматривал меня.

— Ты еще кто такой? — спросил я.

— Я-то? Я представитель заинтересованных лиц. Если быть точным, я посредник!

— И кого же ты представляешь?

— Очень влиятельных людей, которые хотят получить золото в счет долга! Они слишком долго ждали и вот когда цель так близка, в дело влезаешь ты. Тебе просто не повезло Виктор!

— А вот это мы сейчас узнаем! — сказал я, доставая двуствольный пистолет и взводя курки. Прицелившись в посредника, я продолжил:

— Очень глупо приходить на встречу со мной одному, вооружившись лишь ножом. Если я сейчас выстрелю, то пуля пробьет тело Фелицаты насквозь и застрянет у тебя в животе. С чего ты взял, что меня интересует жизнь шпионки?

— С того самого Виктор! Позволь представить тебе твою невесту! — сказал Куно. — Бедная девочка, так спешила к тебе на помощь, когда из моего письма узнала, что ты выпил «Напиток духов». Выдала себя за мятежницу, лечила тебя, если бы я был сентиментальным, я бы расплакался от умиления! И поэтому ты стрелять не станешь Виктор! Я всегда все обдумываю на шаг вперед. Даже эта глупая курица пригодилась! Сейчас ты опустишь пистолет и развяжешь меня.

— Я тебе не верю! — сказал я. — И даже если бы верил, пистолет я все равно не опущу. Ее любил Виктор а не я, какое мне дело до чужих невест! И поэтому сейчас я выстрелю в твою слишком хитроумную голову! Потом пристрелю посредника. Запомни интриган несчастный: Самое простое решение, всегда самое лучшее! Правда поделится этой мудростью ты не с кем не сможешь, потому что ты сейчас умрешь.

Я перевел прицел с посредника на Куно. Бросил быстрый взгляд на Фелицату, по ее лицу скатилась одинокая слезинка.

«Сволочи!» — подумал я.

— Успокойся парень! — сказал посредник. — Никто не собирается тебя убивать. Моим хозяевам лишние проблемы не нужны. Мы в отличие от некоторых, — он бросил презрительный взгляд на Куно, — не убийцы, мы хотим получить назад свои деньги! Было бы по-другому, разве стали бы мы ждать несколько лет? Посидишь взаперти вместе с девочкой. Недолго, всего пару месяцев, пока не придет первая партия золота. Что потом вы будете делать, нас не интересует!

— И как же понять нож у ее горла? — спросил я, кивнув на Фелицату.

— Гарантия, парень! Просто гарантия! У тебя неплохая репутация, не хотелось бы поймать пулю из-за интриг старика.

— Тогда почему бы вам не забрать золото сейчас и не оставить нас со своими проблемами? Неужели того, что привез Куно, не хватило?!

— Что ты несешь?! — удивленно спросил посредник. — Куно заверил нас, что первая партия будет очень велика и полностью покроет наши издержки. Однако она прибудет не раньше чем через месяц!

— Тогда что ты скажешь на это.

Я достал из сумочки и бросил на пол перед посредником золотой самородок.

— Золото уже в Манаге! Не знаю точно, сколько его там, но тринадцатилетний туземец шатался под его весом.

Посмотрев на изумленное лицо посредника, я произнес: Финт в финте и еще в одном финте! Похоже, нас всех кто-то обманывает!

— Кому ты веришь! — заорал Куно. — Он скажет тебе все что угодно, спасая свою невесту!

В ответ на задумчивый взгляд посредника. Я указал рукой на золотой самородок.

— Это точно? — спросил посредник.

— Точнее не бывает! За меня можешь не волноваться, забирай золото и проваливай! Обещаю что гоняться за тобой не буду, предупреждаю сразу, утром я все расскажу губернатору, я не знаю как он поступит.

Я опустил пистолет, щелкнул курками и спрятал его за пояс.

— Гарантии? — коротко и деловито спросил посредник.

— Зачем они тебе? — удивился я. — Сейчас я прижгу Куно пятки и ты получишь свое золото. Успеешь удрать из Манаги до утра твое счастье! Если нет, будешь сам разбираться с губернатором. Согласен?

— Приступай. — так же деловито сказал посредник, однако нож от горла Фелицаты не убрал.

— Ну что Куно? — спросил я. — Поиграем? Ты ведь сам меня учил методам допроса. Думаю если насыпать тебе в ухо порох и поджечь его, все тайное станет явным. И не расстраивайся, слышать мой весьма неприятный для тебя голос ты не перестанешь. У тебя останется второе ухо!

С этими словами я вставил ему в рот кляп, достал оружейные принадлежности и шомполом запихал ему в слуховой проход кусочек пыжа, сжечь ему раньше времени мозг я не хотел. По-крайней мере пока.

Куно задергался и замычал.

— Потерпи еще немножко Куно. — ласковым голосом сказал я.

Зажав ему голову, насыпал в ухо немного пороха. Сверху вставил кусочек фитиля.

— Видишь как это нетрудно? Не сложнее чем зарядить мушкет! Осталось только поднести огонек. Гарантирую — мир расцветет для тебя новыми красками!

Я посмотрел на посредника. Он наблюдал за моими манипуляциями с профессиональным интересом. Я подумал: «Скоро должники в Карфагене начнут неожиданно для себя глохнуть».

Я взял в руки светильник и поднес огонек к лицу Куно.

— Может быть, попробуем обойтись без этого? Где золото? Твоя откровенность поможет тебе сохранить слух. Будешь говорить?

Куно закивал головой. Я отставил светильник в сторону и вытащил кляп.

— Ты не смеешь так со мной обращаться! Всему что у тебя есть, ты обязан мне! — заорал Куно.

— Так и было наставник! Так и было! До тех пор пока ты не решил убить меня! — я врезал Куно по лицу ладонью. — Где золото? Живо говори!

— Быть ты проклят! Оно спрятано под половицей в углу!

Проследив за его взглядом, я прошел в угол спальни и при помощи кортика вытащил одну из досок. И что мы здесь имеем? А имеем мы тяжеленную сумку, явно тяжелее, чем принес вождь с сыном. Похоже на то, что Шило тоже поставлял Куно золото! Сзади щелкнул курок пистолета. Я обернулся и увидел, что нож из руки посредника исчез, теперь на меня смотрел ствол пистолета.

— Не волнуйся Виктор! Я не буду тебя убивать, договор в силе! Поставь сумку на пол, подойди к окну и выгляни наружу, надеюсь, это удержит тебя от опрометчивых поступков.

Я неторопливо исполнил инструкции. За окном стояло трое мужчин, с пистолетами в руках.

— Убедился? — спросил посредник.

Я кивнул в ответ.

— Тогда кинь сумку ко мне поближе, получай свою Фелицату и мы расстанемся. Повторяю: Мы не убийцы! Нас интересуют только свои деньги. Играй честно и никаких неприятностей не будет!

Он подтолкнул ко мне Фелицату, которая вцепилась в меня как утопающий в спасательный круг и заплакала. Я обнял ее, погладил по голове и сказал:

— Теперь все будет хорошо!

Посредник быстро проверил сумку и ничего не сказав, отступил в коридор. Через минуту раздался короткий свист, мужчины за окном исчезли. Я сказал Фелицате:

— Иди в свою комнату и не выходи, пока я не позову.

С трудом отцепив Фелицату от себя, я вывел ее в коридор и закрыл дверь.

— Отпусти меня Виктор! — сказал Куно. — Зачем я тебе? Дай мне возможность спастись. Я сегодня же уеду из Манаги, и ты больше никогда меня не увидишь! Пойми я не мог поступить по-другому, меня бы просто убили.

Я покачал головой:

— Тебе нужно было отдать долги и поговорить со мной начистоту. Я помог бы тебе. Но ты решил обмануть всех: меня, кредиторов и власти Карфагена. Многие из тех, кто имел с тобой дела, мертвы. Тебе нельзя доверять! Предлагаю тебе легкий выход!

Я достал из сумочки пузырек с ядом и показал его Куно:

— Либо ты пишешь предсмертную записку с раскаяньем, либо я стреляю тебе в живот и получаю удовольствие, наблюдая как ты корчишься в муках. Ни один человек в мире не доставил мне столько неприятностей сколько ты! Итак, твой выбор!

Куно помолчал и сказал:

— Яд!

Я сходил в его кабинет и принес письменные принадлежности. Разложил их на полу и отвязал правую руку Куно. Рядом поставил пузырек с ядом. Когда Куно закончил писать, я внимательно прочитал записку.

— По крайней мере тебе хватило ума написать, что ты отдал золото кредиторам до моего прибытия. Ты заслужил легкую смерть!

Я подтолкнул к нему ногой пузырек с ядом. Куно взял его, вытащил зубами пробку и выпил яд. Его тело несколько раз дернулось в конвульсиях, на губах выступила пена. Наконец он затих и его глаза остекленели. Я отвязал тело от спинки и перенес его на постель. Прибрался в комнате и уничтожил все следы своего присутствия. Поставил пузырек на тумбочку, рядом положил предсмертную записку, вытащил из уха трупа фитиль. Критически осмотрел получившуюся картину и пошел в комнату слуги. Развязал парня и отвел его в спальню Куно. Слуга уставился на труп хозяина и спросил меня:

— Как же так получилось?

— Совесть его заела, решил счеты с жизнью свести при помощи яда. Так с древности среди знатных людей повелось. Захотел смертью смыть позор с имени своего рода! Но ты соседям говори, что к нему невыносимые головные боли вернулись и поэтому он яд выпил. Терпеть больше не мог. Чиновникам из городского совета не ври, говори правду тогда целым останешься. Уже рассвело, мы с госпожой Фелицатой, к губернатору сходим, расскажем ему, как дело было, ты находись у тела, жди чиновников, предсмертную записку я заберу.

Поднялся к Фелицате, терпеливо перенес бурю упреков и обвинений. Терпение принесло свои плоды, я был награжден парочкой поцелуев. Фелицата судя по всему, уже оправилась от испуга. Я сказал:

— Время не терпит, пора выходить. Запомни самое главное, про золото ты ничего не знаешь, кроме невнятных слухов. Проспала всю ночь. Утром я тебя разбудил и рассказал о том что Куно принял яд. Гости Куно съехали ночью, когда не знаешь. Я могу на тебя положиться?

— Ты же знаешь, я все для тебя сделаю! — сказала Фелицата с самым серьезным видом.

— «Все», это слишком громкое слово. Просто помоги мне!

Я взял Фелицату под руку, и мы направились на рыбацкую пристань. Забрал с яхты сумку с документами и мешочек с золотом. После чего мы, направились в городской совет. Увидев меня, секретарь скорчил кислую мину. После взаимного обмена приветствиями, я сказал:

— К господину губернатору по важному и не отложному вопросу!

Секретарь зашел в кабинет, пробыл там минуту, после чего разрешил мне войти. Оставив Фелицату в приемной, я зашел в кабинет. Губернатор с утра был не в духе. Отмахнувшись от моих приветствий, он указал мне на стул.

— Надеюсь, ваши дела алькад, действительно окажутся срочными. Итак, предмет доклада?

Я достал мешочек и высыпал на стол золотой песок.

— Расскажите мне все! — потребовал губернатор.

Я говорил около тридцати минут. Рассказал почти все, умолчал только некоторые моменты и кое-где откровенно соврал, уж очень мне не хотелось разбирательства по факту того, что я отдал золото посреднику. Губернатор задумался.

— Мы можем догнать людей кредиторов?

— Не думаю, Ваша светлость. Но золото для Карфагена не будет потеряно! Все кредиторы Куно известны тайной службе сатрапа. Думаю что с них крепко спросят, после получения вашего письма.

— Что предлагаешь сделать с людьми леса? Может быть военная экспедиция?

— Я считаю этот путь ошибочным! Мы получим большое количество проблем, Ваша светлость! Разожжем религиозную войну, у нас нет ничего для организации прииска: Ни людей, ни солдат! К тому же золотая россыпь, это не рудник! Сколько там золота не знает никто, стоит ли овчинка выделки? Мирный же путь сулит нам многочисленные выгоды, мы получаем союзников которые кроме оказания военной помощи, сами организуют добычу золота и продают нам его за бесценок. Возможно, мы получим какое-то количество работников для добычи селитры. Вожди и воины племени уже поняли выгоду от сотрудничества с нами: Одним совместным ударом, мы уничтожили Парму! Дипломатия не мой конек Ваша светлость, но я считаю что торговля принесет нам более значительную прибыль. Кто знает, сколько в сельве еще таких золотых рек? Нужно создать о себе добрую славу как о честных людях, это приманит к нам торговцев из других племен.

— Я все обдумаю и сообщу о ваших соображениях сатрапу, никаких договоров до его решения! Торгуйте сами, золото под строгий учет и в казну на хранение. Потребное количество товара получите от казны. Составите список!

— Слушаюсь, Ваша светлость!

— Как я понимаю, свидетелей того, что Куно выпил яд добровольно, у вас нет? — губернатор посмотрел на меня с иронией.

— Прямых нет! Ваша светлость, я разговаривал с Куно один на один из соображений секретности! Имеется слуга Куно и госпожа Фелицата, которая ожидает в приемной. Они могут подтвердить, что я только разговаривал с ним, мер физического воздействия к нему не применял, в конце концов на его теле нет следов побоев. Куно сам принял решение о самоубийстве, желая обелить имя своего рода.

— Хорошо, я пошлю подчиненных проверить ваши слова. — сказал губернатор. — Постой-ка! Ты сказал Фелицата? Это случайно не девушка невысокого роста, с черными волосами и глазами? Как ее полное имя?

— К моему сожалению Ваша светлость я не знаю, она ссыльнопоселенка, лишена родовых имен и титулов! — я развел руками. — Со всеми этими событиями мне как-то не до выяснения имен было. Описание внешности совпадает.

— Вот это мы сейчас и проверим!

С этими словами губернатор встал и направился в приемную.

— Моя дорогая племянница!!! — донесся из-за двери его голос, больше похожий на рычание. — Хоть я и не видел тебя больше десяти лет, но эту шкодливую улыбочку я всегда узнаю! Ты понимаешь что твои родители с ума сходят! О чем ты вообще думала сбегая из дома! Молчать! Обещаю тебе что в этот раз ты так просто не отделаешься!

— Секретарь! Возьмете двух солдат и доставите ее ко мне домой! Под домашний арест, на хлеб и воду! Так и передайте моей супруге!

Губернатор влетел в кабинет, хлопнул со всей силы дверью, выпил залпом бокал вина и обманчиво-ласковым тоном спросил:

— В каких ты отношениях с Фелицатой!

— Ну… — протянул я. — Я ее жених!

— А родители об этом знают? — глаза губернатора начали наливаться кровью.

— Эээ… не знаю, как вам сказать…

— Зато я знаю! Только попробуй к ней подойти. Я вам обоим головы оторву! Она уезжает к родителям немедленно! А ты алькад отправляешься в Руис, чтобы ноги твоей в Манаге больше не было, пока я сам тебя не вызову. А теперь: Пошел вон!

Я промолчал, встал и вышел за дверь.

Пузатый торговый корабль неторопливо резал волну в направлении открытого океана. Я скомандовал парням:

— Заходим к нему с наветренной стороны, подходим как можно ближе к борту и смотрите мне, что бы без этих ваших шуточек!

Наконец яхта приблизилась к борту корабля на расстояние пяти-шести метров. Капитан корабля орал на меня и сыпал ругательствами, я ему не отвечал, стоял на борту яхты и смотрел вверх. К перилам начали подходить заинтересованные пассажиры, вскоре появилась Фелицата. Она уставилась на меня, прижимая кулачки к груди, по ее лицу потекли слезы.

— Прыгай Фелицата! — закричал я. — Прыгай и ничего не бойся!

На личике Фелицаты появилась улыбка, и она с заливистым визгом прыгнула за борт. Я тоже прыгнул в воду и поплыл к ней. Наш поцелуй получился — коротким, мокрым и соленым. Через несколько минут мы с Фелицатой стояли, обнявшись на палубе яхты.

Я смотрел в сияющие глаза Фелицаты и думал: «Вот теперь, я точно самый счастливый человек на Земле!»

Конец книги