Девочки с двух сторон взяли папу за руки и направились с ним к дому. Будь это обычные летние каникулы, Исабель и Урсуле было бы что рассказать родителям. Они бы болтали без умолку, но в этот раз всё было иначе. Исабель было больно смотреть на папу. Было приятно идти с ним рядом, держать его тёплую руку, но всё равно всё шло не так, как должно было. В последнее время в их отношениях что-то изменилось.

Бабушка встретила их в дверях кухни. Она принесла большую корзину с выстиранным бельём, которое только что сняла с сушилки в саду.

– Привет, мама, – поздоровался с бабушкой папа, даже не улыбнувшись.

– Как приятно видеть вас обоих, – сказала бабушка и сердечно улыбнулась маме с папой. – Пойдёмте все в сад. Я приготовлю кофе. – Бабушка скрылась в кухне, прижав к бедру корзину с бельём.

Папа ещё некоторое время смотрел на дом.

– Похоже, вы тут обосновались, – сказал он своему отцу.

– Ну да, – кивнул дедушка. Он стоял, засунув руки в карманы брюк и слегка покачиваясь из стороны в сторону.

– Вы уже решили, что будете делать с участком?

– Ну… – дедушка немного помолчал и взглянул на внучек. – Похоже, девочкам тут хорошо, так что мы надеемся, что вы с Мерете…

Он выжидающе посмотрел на папу, не закончив фразы.

– Я имею в виду, если мы приведём дом в порядок…

– Оставьте пустые надежды, – отрезал папа. Он повернулся и направился к двери. У Исабель кольнуло в сердце. Девочка понимала: ей больше нечего сказать. Она повернулась, ища глазами маму. Та, обойдя сад, возвращалась к ним.

– Как здесь мило, – сказала она мечтательно, рассматривая белый дом. – И правда было бы жалко его продавать.

– Не мне это говори, – заметил дедушка, – а Эрленду.

Мама вздохнула.

И тут Исабель поняла: что-то случилось. Она не слышала маминого ответа. Она не слышала, ответила ли та вообще. Потому что слова дедушки перечеркнули всё. Они не выходили из головы. Они почему-то стояли перед ней стеной.

«Не мне это говори, а Эрленду…»

Исабель замерла как вкопанная. Её пронзила ужасная мысль. Нет, этого нельзя даже представить!

Она не хотела верить, но внезапная мысль была настолько очевидной, что невозможно было отмахнуться от неё.

«Не может быть, – думала Исабель, – это не должно оказаться правдой».

Растерянная, она попыталась вспомнить всё, что произошло. Всё, что она узнала. Всё, что увидела. Всё сказанное и то, о чём никто рассказывать не желал. Она вспомнила дедушкино лицо, когда задала ему вопрос.

От ужаса у Исабель зашевелились волосы, а руки покрылись мурашками.

Значит, папа…

Она должна что-то предпринять. Сказать что-то, но что?

Исабель чувствовала: сейчас обязательно что-то произойдёт. Хватит тайн, всё зашло слишком далеко. Пора это прекратить!

Папочка…

Исабель вздохнула. Она поняла, что должна сделать. У неё не было выбора. Надо найти папу и всё ему рассказать.