Дедушка остановился в коридоре со всеми сумками и обратился к девочкам:

– Хотите подняться на второй этаж и осмотреть свою комнату?

– Хотим! – обрадовалась Урсула. Она скинула сандалии и кинулась к лестнице.

– Сюда, наверх?

– По лестнице и направо, – ответил дедушка и последовал за внучками. Лестница на второй этаж была крутой и узкой. Старые ступени скрипели, когда они поднимались. Самая ближняя из трёх спален предназначалась девочкам. В комнате, нагретой солнцем, стояли две старинные кровати с резным узором.

– Их смастерил мой дед, – сказал дедушка.

Сёстры заняли кровати, каждая свою, и стали распаковывать вещи. В комнате стоял большой комод для одежды. На ночной столик между кроватями Исабель положила стопку книг. Она никогда не отправлялась в дорогу, не взяв с собой хотя бы одну книгу: никогда не знаешь, есть ли книги там, куда едешь, и какие. Окно было открыто, и лёгкие белые шторы колыхались при каждом дуновении ветерка. Из комнаты открывался вид на большой сад. Выглянув в окно, Исабель увидела бабушку. Та шла к дому с большим подносом.

Под старым раскидистым дубом накрыли стол.

– В жаркие дни здесь хорошая тень, – сказала бабушка, пока Исабель и Урсула усаживались. На стол, накрытый скатертью с вышитыми голубыми цветами, она поставила кофе, газированную и простую воду, тарелку с булочками и венскими слойками, от которых отказался папа.

Последним пришёл дедушка. Он поцеловал бабушку в щёку, сел за стол и ласково улыбнулся жене. Бабушка ответила ему преданной улыбкой.

Исабель наблюдала за ними. Бабушка и дедушка молчали. Им просто нравилось сидеть рядом. От них исходило тепло, сердечность. «Так, – думала Исабель, – так и должно быть».

За столом было тихо… Даже птицы перестали щебетать. Только деревья шелестели. Стояла та самая летняя пора, когда всё было наполнено теплом и тишиной.

Бабушка разлила кофе в чашки, взяла венскую слойку и, задумчиво глядя на неё, обратилась к внучке:

– Исабель, ну ты же знаешь, что они вас любят?

Исабель отвела взгляд. Ей не хотелось отвечать бабушке, но та продолжала:

– Родители всегда любят своих детей. Неважно, как это выглядит со стороны. Они их просто любят. Но иногда родителям нужно побыть вдвоём.

Дедушка посмотрел на бабушку, затем – на Урсулу и наконец перевёл взгляд на Исабель.

– Если задуматься, странное дело – семья, – неторопливо произнёс он. – С одной стороны, это твои самые близкие люди, которых ты больше всего любишь, но с другой, жить с ними не всегда просто. И уже тем более общаться.

– Что ты несёшь, Уве! – перебила его бабушка и покачала головой. – Не говори так! Исабель, детка, неделя, которую мы проведём все вместе, будет замечательной.

На последнем слове бабушка улыбнулась, посмотрела на Исабель и сжала её руку. И всё же Исабель заёрзала на стуле. Всё казалось каким-то странным. В прежние их приезды сюда на каникулы всё было иначе. Дедушка и бабушка излучали радость, и не только они – вся семья! За столом смеялись и шутили. Исабель и Урсула рассказывали про школу и занятия балетом, и все смеялись, когда бабушка с дедушкой сообщали последние новости о своих ненормальных соседях. А теперь за столом все молчали, никто не проронил ни слова. Слишком тихо. В этот раз чего-то не хватало.

Может, дедушка понял, что чувствует сейчас Исабель. Он вдруг распрямился, улыбнулся и спросил совсем другим голосом:

– Как вам дом, внученьки?

Дедушка с бабушкой вступили в наследство, получив дом в прошлом году, когда умерла дедушкина старшая сестра Анна. После её смерти бабушка с дедушкой летом жили в этом доме, размышляя, продать его или оставить себе.

– Хорошо, когда есть летний домик, – рассуждал дедушка. – Но его нужно ремонтировать. Работы много. Вопрос в том, насколько это себя оправдает. Ведь мы стареем.

– Не стареете, – возразила Исабель, глядя на дедушку и бабушку. Хотя им и было хорошо за шестьдесят, они передвигались без тростей и ходунков. Дедушка поддерживал себя в хорошей физической форме, любил мастерить и красить на свежем воздухе. А бабушка выглядела очень женственно. Она ходила в современных коротких летних платьях, и в её тёмных волнистых волосах почти не было седины. Нет, бабушка с дедушкой совсем не были похожи на стариков. В следующем году у них юбилей: сорок лет совместной жизни, рубиновая свадьба. Если подумать, это просто замечательно!

Урсула мечтательно посмотрела на деревянный домик.

– Не продавайте его, – попросила она. – Он такой симпатичный.

Исабель ничего не сказала, но она была согласна с Урсулой. Он и правда был симпатичным, этот летний домик – с его светлыми комнатами, полными старинных вещей, красивой резьбой на фасаде, красной крышей и маленькими прямоугольными окнами. Росший вокруг дома сад переходил в дубовый лес, которому не было видно конца и края, и потому он казался почти сказочным…

– Как бы мне хотелось, чтобы у Эрленда был такой дом, – сказал дедушка. – Ему ведь так нравилось бывать здесь мальчишкой.

«Правда? – Исабель с удивлением взглянула на дедушку. – Папа бывал здесь в детстве?» Он никогда об этом не упоминал. Исабель знала только, что дедушка интересовался у папы, не хочет ли тот купить дом, но папа не захотел. И больше она никогда не слышала об этом месте. Она даже не представляла себе, что этот дом существует, пока однажды дедушка не сообщил, что они с бабушкой получили его в наследство. И когда Исабель задумалась об этом, вся эта история показалась ей действительно странной. Ведь папа обычно очень охотно рассказывал о том, что ему нравится.

– Но сначала пускай уладят пару других вещей.

Дедушка говорил неторопливо, словно выпуская слова на волю, хорошенько взвесив, прежде чем произнести их. Он как будто боялся сказать что-то не то. Как будто опасался сказать то, что придётся внучкам не по душе.

– Всё образуется. Мы надеемся, что так оно и будет. Пройдёт время, и дом ещё пригодится, – добавил он. – А избавиться от него всегда успеешь.

Пока бабушка убирала со стола, уносила поднос в дом, дедушка показывал девочкам сад и рассказывал о тётушке Анне.

– Она была на тринадцать лет старше меня, – сказал он, – и рано вышла замуж. Затем она переехала сюда, а через несколько лет овдовела. После смерти мужа она жила здесь до конца дней одна. По правде говоря, мы никогда не были с ней особо близки. Скорее, отношения у нас были как у двоюродных брата с сестрой или как у тётки с племянником.

Исабель знала, что есть такая тётушка – Анна, но больше о ней ничего не было известно. И они никогда в жизни не встречались. И никто никогда не говорил с ней о тёте Анне.

Дедушка и внучки медленно прогуливались по саду. В прежние времена за садом ухаживали, но теперь он зарос. Все трое шли мимо старых-престарых плодовых деревьев, стволы которых поросли мхом, а ветви переплелись между собой. Цветы на многочисленных клумбах и пышных кустах пробивали себе путь к свету сквозь заросли чертополоха и сорняков. Исабель ощущала влажный, пряный аромат леса, и он напоминал ей о сырой почве и мокрой палой листве. Даже показалось, что сад и лес – единое целое.

– Расскажи, как вы здесь жили, когда папа был маленьким, – попросила девочка дедушку.

Исабель не терпелось об этом узнать.

Кивнув, дедушка стал рассказывать.

– Да… мы провели здесь два-три лета. – Он говорил медленно, как будто перебирая старые воспоминания. – Анна всегда радовалась, когда мы приезжали. Дом ведь стоит немного на отшибе, а моя сестра не могла уходить далеко из-за больной ноги. С хозяйством она справлялась самостоятельно, но покидать пределы участка не спешила. Её несколько раз оперировали, и тогда ваша бабушка приезжала к ней с вашим отцом, чтобы немного помочь. Мне тоже нравилось бывать здесь, на природе! Ведь мы тогда жили в городской квартире, в которой летом было слишком жарко. Да, и я же ещё работал, так что приезжал сюда только по выходным. Но Лисс и Эрленд гостили здесь подолгу.

Исабель попыталась представить бабушку, дедушку и папу здесь, в этом саду – тогда, много лет назад. Она видела солнечный и безоблачный день. Дом, наверное, был белее, а сад – более ухоженным, но самое главное, что они были вместе, всей семьёй.

Должно быть, это было чудесное время.

А теперь они здесь с Урсулой. В том же месте, в том же доме, в том же саду, в том же лесу. И всё же Исабель опечалилась. Почему же их не брали сюда раньше? Когда тётушка Анна ещё была жива и когда они уже выезжали на лето за город все вместе?

Вдруг Исабель захотелось оказаться здесь тогда. Но она знала, что это невозможно. То время давно прошло.

Исабель ненадолго остановилась, отстав от дедушки и Урсулы. На закате деревья отбрасывали длинные тени. В саду, окружённом с четырёх сторон, как стеной, лесом, стоял сладкий аромат белого жасмина. Исабель всегда нравилось смотреть на высокие кроны деревьев. «Шум деревьев – это звук лета. Всё меняется, но деревья, выросшие здесь, шумят неизменно из года в год», – подумала Исабель.

Девочка прошла по высокой траве дальше. Неожиданная мысль пришла ей в голову: именно здесь, где она ступает, когда-то ходил маленький папа – прятался в траве и одуванчиках, играя в леопарда или, может быть, в индейца… «Интересно, он играл один, сам с собой?.. Скорее всего, – заключила она. – У него ведь ни братьев, ни сестёр».

Вдруг девочка снова остановилась. Ей показалось, что сзади кто-то есть. Исабель резко обернулась, но увидела только, как при дуновении ветра колышется трава.

«Как странно, – подумала она. – Как будто кто-то крадётся сзади…»

Отсюда хорошо был виден дуб, под которым они недавно пили кофе. «Может, в его тени когда- то сидела тётушка Анна, укрывшись пледом, и что-то вязала, – предположила Исабель. – Может быть, иногда она поднимала голову и провожала взглядом своего маленького племянника, бегавшего по саду, тяжело и грустно вздыхая…»

«Откуда у меня такие мысли?» – удивлялась Исабель. Она ничего не знала о тёте Анне и понятия не имела о том, чем занимался здесь папа в детстве.

Девочка снова пошла к дому и увидела, как дедушка и Урсула скрылись за углом. Некоторое время до неё доносились их радостные голоса, а потом стало тихо.

У дома рос пышный куст чёрной бузины. Он был весь усеян бледно-жёлтыми соцветиями. Если повезёт, бабушка приготовит из них отвар. Исабель его обожала. Каждое лето бабушка собирала цветы бузины и в больших чанах готовила из них отвар с лимоном и ванилью. Это был непередаваемый запах лета! Из раскрытого окна кухни до Исабель доносился бабушкин голос – она мыла посуду и пела под радио песню «Солнце на борту».

И тут Исабель вздрогнула.

Тихий звук. Будто кто-то пробежал по траве.

Урсула?

Нет, ведь её смех доносился с другой стороны дома – туда они с дедушкой ушли.

Звук слышался за спиной. Из куста бузины.

Исабель резко повернулась, ожидая увидеть косулю, барсука или по крайней мере ежа.

Но никого не было видно.

Никого.

«Как странно», – подумала девочка.

Всё те же соцветия в зелёных, шелестящих от дуновения ветра листьях. Похоже на шёпот.

Исабель знала, что здесь, кроме неё, больше никого нет.

Но когда она снова стала подниматься к дому, то уже была уверена: шаги в траве ей не послышались.