Вернувшееся сознание породило и невыносимую боль во всем теле. Максим осмотрел бинты, затем больничный бокс, рассчитанный, видимо, на важных персон, после чего прикрыл глаза и постарался сосредоточиться, настроив организм на нормальную работу. Прежде всего, необходимо освободиться от тяжести в голове. Отравление угарным газом, в довесок к полученным ожогам, не прошло даром, и местной медицине необходимо очень постараться, чтобы вернуть ему утраченное здоровье. Но валяться на больничной койке две, а то и три недели, означало пропустить нечто важное, а этого позволить Максим сейчас себе не мог. Дома, имея под рукой соответствующие препараты, на излечение ушло бы часа полтора, не больше. Здесь же ничего этого не было. Оставалось надеяться только на собственные силы и заниматься самолечением без медикаментов. Это, как минимум, сутки.

Настройка мозга, главного штаба, отвечающего за нормальную работу всего тела, была достаточно трудоемким делом, которому мешала эта тупая боль в голове. Наконец Максиму удалось сосредоточиться, начав «диктовать» внятные приказы по определенной схеме, знакомой любому жителю Земли еще со школьной скамьи. Каждая формула, услышь ее человек непосвященный, прозвучала бы для него откровенной тарабарщиной, набором ничего не значащих слов, но лишь такая и никакая другая комбинация звуков способна была заставить каждый орган, каждую его клеточку начать освобождаться от ненужного хлама и приводить себя в порядок.

Максим закончил отдавать «приказы» и вскоре почувствовал, что приложенные усилия постепенно приносят свои положительные плоды. Вначале на лбу выступила обильная испарина, которая затем распространилась по всему телу. Организм начал сам бороться с накопившейся в нем гадостью, выводя ее прочь.

Максим с трудом дотянулся до висевшего в изголовье полотенца, отер им лицо и бессильно уронил руку. Он чувствовал, что температура уже подходит к критической, но опасности в этом не было, хотя потеря сознания в такой ситуации была вполне возможна. Не наговорить бы в бреду чего лишнего на своем родном языке. И хотя он в палате находился в гордом одиночестве, необходимо учитывать всякие неожиданности. Надеяться на то, что приветливая и добродушная с виду медсестра не является секретным осведомителем, и не донесет «куда надо», если услышит нечто подозрительное, было бы верхом беспечности.

Борясь с подступающим приступом сонливости, Максим из последних сил постарался заблокировать центры, отвечающие за разговорную речь, и лишь после этого провалился в глубокий сон.

Время, проведенное в этой яме, не прошло даром. Когда Максим проснулся, за окном стояла уже глубокая ночь. Бокс освещался лишь тусклым светом ночника, позволявшим рассмотреть лишь очертания отдельных предметов. Страшно хотелось пить. Оно и не удивительно – организм потерял столько влаги, что простыня и подушка были, хоть выжимай.

Максим спустил ноги на пол, взял стоявший на тумбочке графин и принялся пить прямо из горлышка. Успокоился он только после того, когда осушил емкость до последней капли.

– Уф, хорошо! – пробормотал Максим, потягиваясь. Теперь он не чувствовал никакой боли, тело вновь было полно энергии и сил. Хоть сейчас можно рвануть на десять тысяч, да к тому же, поставить личный рекорд.

Максим присел на кровати, и начал сматывать с себя бинты, которыми его густо опутали врачи в местах ожогов. Кожа восстановилась полностью и приобретала свой естественный розовый цвет.

Спать больше не хотелось, и Максим решил выйти на улицу, подышать свежим ночным воздухом. Он натянул тесную больничную пижаму, висевшую на спинке кровати, вышел в коридор, и спустился по лестнице на первый этаж. Здесь за столиком дремал преклонных лет медбрат. Максим не хотел его будить, надеясь выйти незаметно и тихо, однако этого ему не удалось сделать – решетчатая дверь, ведущая к выходу, оказалась запертой.

– Слышь, служивый, – обратился он к ветерану медицинского фронта, легонько похлопав его по плечу. – Отопри калитку, я хочу на свежий воздух выйти.

Медбрат встрепенулся, внимательно посмотрел на разбудившего его человека и, узнав, внезапно переменился в лице.

– Куда вы, господин барон! – воскликнул он, вскакивая со стула и махая руками так, как будто увидел приведение. – Вам же нельзя, у вас же ожоги, вы же при смерти.

– Какие ожоги, ты в своем уме, – рассмеялся Максим. – На, смотри!

Он расстегнул пижаму, обнажая молодое красивое тело.

– Ну, где ты видишь тут хоть одно обожженное пятнышко.

Медбрат осторожно, дабы не оскорбить достоинство стоявшего перед ним дворянина, дотронулся указательным пальцем до Максимовой груди. Некоторое время он пребывал в недоумении.

– Ужели такое возможно, – наконец вымолвил он. – Ведь третьего дня я самолично принимал вас, а потом еще помогал бинтовать. Чудеса, да и только.

– Убедился? – Максим застегнул пижаму. – Я вовсе не призрак, а живой и здоровый. Такое, порой, возможно. Ладно, хватит удивляться, открывай ворота.

Медбрат с некоторым сомнением полез в карман и вытащил из него связку ключей.

– А чего вам на улицу понадобилось? – не то, спрашивая, не то, осуждая, пробормотал он. – Ночь на дворе, мало ли чего там произойти может. Спали бы у себя в боксе как все нормальные больные, так нет же…

– Я же сказал уже – воздухом хочу подышать. Душно в боксе.

Медбрат открыл дверь, пропуская Максима.

– Да, отец, – сказал он, проходя к выходу. – Я проголодался жутко. Так что, ты уж будь так добер, расстарайся, пошуруй там насчет пожевать. Если молочка найдешь, тащи, и моя благодарность не будет знать границ. Я далеко уходить не стану, на скамейке посижу.

Оставшись один, санитар не стал торопиться выполнять порученную просьбу. Первым делом он снял телефонную трубку, набрал номер, и когда на том конце ответили, сказал:

– Это Маллиш, санитар из госпиталя. Вы просили позвонить, если что случится.

– А что у вас произошло? – вопросил, позевывая голос в трубке.

– Только что господин барон спустился на первый этаж, попросился на улицу подышать свежим воздухом, а так же, вынести ему поесть.

– Как ты говоришь, – с недоумением произнес голос в трубке. – Спустился вниз! А кто же ему помогал?

– Никто не помогал. Они самостоятельно спустились. Самое поразительное, господин барон двигался столь легко, что я было, грешным делом, подумал: преставился он у себя наверху в боксе, а мне явилось бестелесное привидение.

– То есть, ты хочешь сказать, что он шел без затруднений… Он что же, выходит, выздоровел? Но у него же обширные ожоги…

– Нету у него никаких ожогов. Кожа, как новенькая, розовая, словно бы у младенца, даже красноты нездоровой не видно.

– Хорошо, – произнес голос после некоторой паузы. – Твое рвение не останется без внимания. Продолжай за ним присматривать, и позднее доложишь обо всем. Обещанная награда – за мной.

Санитар положил трубку на рычаг, и лишь после этого отправился на кухню, набрал там в тарелку каши из котла, прихватил бутыль молока и добрый ломоть хлеба. Поставив все это на поднос, он пошел на улицу.

Он ожидал найти Турренсока мирно сидящим на скамейке, но ошибся. Увиденное поразило санитара настолько, что он замер, не в силах двигаться дальше. «Больной», которому по идее надлежало еще не один день лежать в боксе обездвиженным, таковым быть не желал, и в приличном темпе «нарезал» круги вокруг большой клумбы. Оглянувшись на скрип дверей, он остановился и, голосом лишенным какой-либо одышки, крикнул:

– А, это ты! Ну, как, нашел чего-нибудь? Поставь там, на скамейке, я сейчас закончу и подойду.

Санитар сделал то, что ему было велено, и почтительно замер, наблюдая, как Турренсок от бега перешел к выполнению силовых упражнений.

– Господин барон, – наконец осмелился произнести он. – Разрешите мне вернуться на пост, а то там телефон… Сами понимаете, мало ли чего может случиться.

– Да, да, любезный, – сказал Максим, не прерывая отжиманий. – Конечно, иди. И огромное спасибо тебе за… ну, еду.

Санитар направился на свое место, но по пути оглянулся и, покачав головой, пробормотал себе под нос.

– Это ж надо такое… Сколько лет живу, а такого быстрого выздоровления еще не видал.

Максим же, завершив разминку, направился к скамье, где отдал должное холодной каше. Запив ее молоком, он наконец почувствовал себя заново рожденным, готовым к новым подвигам во славу…

Посидев еще немного на скамье, Максим затем вернулся обратно в бокс, где прилег, погрузился в размышления о предстоящих делах, и под это дело как-то незаметно задремал. Разбудили его громкие голоса в коридоре, и спустя несколько секунд в бокс ворвалась довольно внушительная компания. Возглавлял ее самолично Их Императорское Величество Дженс, за которым семенил лысый толстяк – насмерть перепуганный главный врач, а уже за ним, сверкая шитьем парадных мундиров, следовали адмиралы субмарин – флота, их адъютанты и охранники. Завидев эту толпу, Максим нерешительно поднялся навстречу.

– Вот он, герой! – воскликнул Дженс, широко распахнув руки для предстоящих объятий. – Ну, как твое здоровье, храбрец?

– Все нормально, Ваше Величество, – ответил Максим, прижатый к груди Императора. – Готов к выполнению вашего следующего задания.

– Вот это я понимаю… – от восхищения Дженс не мог подобрать нужные слова. – Все бы мои подданные являли собой подобный пример! Постой, – он оторвал от себя Максима и пристально на него посмотрел. – Но мне говорили, что у тебя обширные ожоги, на излечение которых потребуется несколько недель. Ты же, прямо таки, искришься здоровьем. Как так? Уж не знаменитое ли колдовство Кейзо здесь замешано?

– Никак нет, Ваше Величество, – спокойно ответил Максим. – Слухи о колдовстве, которое якобы присуще нашему роду, не имеют под собой никакой почвы. Справедливо в них лишь то, что мои предки с давних пор собирали по крупицам древние знания, которые и помогли мне нынче воспрять из пепла. Если хотите, я могу многому научить и вас.

– Хочу, хочу, непременно, – ответил Дженс, улыбаясь. – Но только позже, когда у меня появится свободное время. Сейчас же мне хочется отметить твой подвиг, Турренсок и наградить так, как он того заслуживает.

Он повернулся к свите и взял из рук адъютанта открытую коробочку, где на синем бархате, сияя и переливаясь драгоценными камнями, лежала высшая награда Империи – орден Морской Звезды первой степени.

«Солидно! – подумал Максим, а Турренсок добавил. – К этой игрушке полагается целый ряд привилегий и очень приличная пожизненная пенсия».

– Немного, правда, не по статусу, – торжественно произнес Император. – «Морскую звезду» положено вручать только высшим чинам, начиная с субмарин – адмиралов, а тебе только на днях присвоено звание субмарин – мастера первого ранга. Ну да ладно, будем считать, что я несколько опережаю события, и субмарин – адмирала ты вскоре получишь. Так что, орден – это вроде как аванс на будущее.

– Одну минуту, Ваше Величество, – остановил его Максим. – Прежде чем вы наградите меня, я хотел бы узнать о судьбе моих соратников, с которыми мне довелось отбивать атаки врага. Как они?

Дженс опять повернулся к свите и спросил врача:

– Как там остальные герои?

– Не могу знать, Ваше Величество, – ответил медик смущенно. – Это как-никак нижние чины, и их направили в другой госпиталь.

– Немедленно узнать об их состоянии, – приказал Дженс. – Минута времени.

– Есть, Ваше Величество, – выкрикнул врач и исчез.

Пока он отсутствовал, императорский адъютант откупорил бутылку вина, налил его в изящные бокалы и отпил маленький глоток из одного. Присутствующие смотрели на него с нескрываемым интересом, но ничего неожиданного не произошло.

– Все нормально, – сказал адъютант, – вино можно пить.

В тот же миг вернулся запыхавшийся главврач.

– У меня не очень хорошие вести, Ваше Величество. – Произнес он сдавленным голосом. – Двое из трех уже умерли, а третий находится в тяжелом состоянии.

– Кто именно? – спросил Максим с тревогой.

– Кажется ваш денщик.

– Слава Богам! – С облегчением произнес Максим. – Я многим ему обязан.

– Повышенное единовременное пособие семьям погибших и офицерская пенсия на двадцать лет, – распорядился Дженс. – Денщику господина субмарин – мастера дать самый лучший уход и лечение. И при первой же возможности переведите его в этот госпиталь.

– Спасибо, Ваше Величество, – просиял Максим. – Вы даже не представляете…

– Представляю, – буркнул Дженс. – Ну, что, теперь можно приступить?

Он взял орден из коробочки и, держа его перед собой, торжественно произнес:

– За проявленный героизм и мужество в бою с противником, многократно превосходящим в силах, и учитывая прошлые заслуги, оказанные государству и мне лично, орденом «Морской Звезды» первой степени награждается субмарин – мастер, барон Турренсок Кейзо.

Император хотел было прикрепить награду на больничную пижаму, но потом махнул рукой.

– На, держи! – сказал он, протягивая орден Максиму. – Прикрепишь потом сам на свой парадный мундир. Виват герою, господа!

Толпа радостно взревела и подняла вверх бокалы с вином, приветствуя Максима, которому в этот момент пришла в голову шальная мысль перенести в эту страну одну старинную земную традицию. Как бы случайно он уронил свою награду в бокал с вином, деланно смутился, но потом, широко улыбнувшись, осушил кубок и поймал орден губами.

– Ну, вот, обмыл, – произнес он, показывая его присутствующим. – Теперь можно носить с гордостью.

– Красиво, – заметил кто-то из свиты. – Благородные бриллианты, омытые старым добрым вином.

– Не спорю, – рассмеялся Дженс. – Пусть отныне этот случайный поступок превратится в красивую традицию. Награды с этого дня надлежит омывать вином. Да будет так!

В ответ раздались крики одобрения и льстивые здравицы в адрес Императора и его фаворита. Дженс досадливо поморщился, но прерывать ничего не стал, а обратился к Турренсоку:

– Так ты точно в порядке?

– Совершенно, Ваше Величество. Готов хоть сейчас приступить к работе, – повторил Максим.

– Давай не будем торопиться, – Дженс начал задумчиво раскачиваться с носка на пятку. – Останься здесь еще ненадолго. Пусть медицина внимательно осмотрит тебя со всех сторон, выдаст свое авторитетное заключение, после чего можно будет начать серьезный разговор о твоей дальнейшей работе. Поверь, я действительно делаю на тебя большую ставку, и не хочу рисковать срывом того важного дела, которое хочу поручить тебе. Нельзя в такой ситуации слишком доверяться своим внутренним ощущениям. Поручим лучше это приборам.

Он посмотрел на стоящего неподалеку главврача и поманил его пальцем.

– Сколько времени тебе нужно для проведения полного осмотра субмарин – мастера?

– Я думаю, что двух дней будет вполне достаточно, Ваше Величество, – ответил подскочивший главврач.

– Тогда можешь приступать к нему через… – Дженс бросил взгляд на часы, – … пять минут.

– Слушаюсь, Ваше Величество, – главврач крутанулся на месте, и моментально убежал отдавать соответствующие распоряжения.

– Вот и все, Кейзо, – сказал Дженс, легким движением ладони стукнул Максима по плечу. – Я ухожу, дел, понимаешь, невпроворот. Завершай тут лечение, и не вздумай как-то мухлевать, а после того, как тебя отпустят, сразу же на доклад ко мне. Там и поговорим. Пока.

Он повернулся и пошел к двери. Следом за ним рванула свита.

Максим остался один. Он присел на краешек кровати и начал разглядывать «Морскую Звезду». Однако насладиться этим занятием ему не дали. В боксе появились два дюжих санитара с каталкой, погрузили на нее Максима и повезли на осмотр.

Главврач сдержал слова. В течение двух дней важный пациент пребывал в роли подопытного кролика, подвергаясь самым сложным медицинским тестам. Наконец все закончилось, и Максим получил справку, в которой значилось, что объект осмотра, субмарин – мастер первого ранга Турренсок Кейзо, здоров без каких-либо оговорок. От себя лично главврач добавил, что еще никогда не видел, чтобы в одном человеке здоровья было на экипаж субмарины.

Перед уходом из госпиталя Максим заглянул в палату, где лежал переведенный в офицерский госпиталь Хорек. Денщик был еще слаб, только – только пришел в себя. Максим взял его за руку и несколько минут молча смотрел в глаза боевому другу. Со стороны казалось, что он сидит просто так, из сочувствуя к раненному. На самом же деле шел процесс внушения, установка на скорейшее выздоровление.

Покончив с этим, Максим вытер капельки пота, выступившие у него на лбу. Затем, достав из кармана несколько золотых монет, сказал стоявшему рядом Маллишу:

– Держи. Присмотри за ним. Любое его желание должно выполняться так же точно и быстро, как мое. Ясно?

– О чем речь, – с улыбкой ответил медбрат. – Все сделаю в лучшем виде, не извольте беспокоиться.

После госпиталя Максим, не заезжая домой, прямиком направился в резиденцию императора. Движение общественного транспорта в столице еще не было до конца налажено, так что пришлось останавливать военный грузовик. Водитель должным образом воспринял новенький мундир субмарин мастера первого ранга, но наибольшее впечатление на него произвела «Морская Звезда».

– Куда вас? – спросил он, явно робея.

– В императорский дворец не затруднит?

– Оно, конечно, лично мне не тяжело, – ответил водитель. – Только к самому дворцу не получится. Там патрули за два квартала тормознут. Требуется спецпропуск, а у меня его нет.

– Ничего, я прогуляюсь, – сказал Максим, усаживаясь. – Трогай.

Некоторое время они ехали молча, а затем водитель, не выдержав, спросил:

– Простите, ваш бродь мою навязчивость, но не тот ли вы барон Турренсок Кейзо, о котором на днях писали в «Имперском драконе»?

Максим усмехнулся.

– Тот самый? – ответил он. – Только я не знаю, что там обо мне настрочили эти писаки из «Дракона».

– У-у-у… Написали – будь здоров, – с восхищением покачал головой водитель. – Будто бы вы, в одиночку, перебили пять сотен дезертиров, а несколько тысяч взяли в плен. За сей подвиг Император лично пожаловал Вам «Морскую Звезду».

– Врать не стану, – скромно ответил Максим. – Насчет ордена – все верно. Император лично приехал для вручения в госпиталь. Все остальное – это уже преувеличение, если не сказать, фантазия. Во-первых, я там не один был, а с четырьмя бойцами. Журналистов с собой не брали. Мы лишь заманили врага в ловушку, а все остальное сделал отряд морпехов, за что им честь и хвала. Правда, – добавил он после паузы. – Мы там тоже накрошили порядочно.

– Да, уж, – значительно сказал водитель. – Я думаю, что «Морскую Звезду» за просто так давать не станут. К тому же, сам Император! Эх, мне бы такую везуху! О «Звезде» мне даже и мечтать нечего, а от обычного ордена я бы не отказался. Домой возвращаюсь, а девушки меня видит с наградой, и готовы отдать герою все самое ценное, что у них есть. А девушки у нас в деревни, я вам скажу, ваш бродь…

– Ты за дорогой лучше следи, мечтатель, – строго сказал Максим. – А то так можно в родную деревню и на инвалидной коляске вернуться.

Водитель понял, что несколько забылся и замолчал. Они доехали до КПП, и здесь Максим вышел из машины. Вяло козырнув дежурному, он беспрепятственно прошел мимо. Лишь на входе в резиденцию его остановили.

– Ваш пропуск, господин субмарин мастер, – опустив остаток звания, несколько развязно потребовал лейтенант дворцовой гвардии.

Турренсоку такое обращение явно не понравилось. Порой молодежь, лишь только облачившись в гвардейские мундиры, перестает замечать обычных боевых офицеров.

– У меня нет пропуска, – спокойно ответил Максим. – Но мне необходимо попасть на прием к Их Величеству.

– Даже не знаю, чем могу вам помочь, – с едва уловимым ехидством сказал офицер. – Без пропусков не велено.

– Чем помочь, говорите? – как бы в раздумье спросил Максим. – А вы свяжитесь с канцелярией, и скажите, что субмарин мастер первого ранга барон Турренсок Кейзо, как и было приказано ему Императором, явился для продолжения службы. Хотя, – Максим безразлично повернулся. – Если у вас есть желание поменять свои погоны на унтер-офицерские, то вы можете этого не делать.

Видимо, лейтенант так же читал заметку в «Драконе», потому что, услыхав с кем имеет дело, тут же бросился исправлять свой промах. Через пару минут Максим уже поднимался по лестнице, которая вела в кабинет Дженса. Адъютант Императора услужливо выскочил ему навстречу.

– Рад вас видеть в добром здравии, господин барон, – бархатно проворковал он, распахивая дверь. – Прошу, Их Величество ждет.

Максим вошел без стука, и в соответствии с уставом вытянулся в струнку, щелкнув каблуками.

– Вижу, вижу, Кейзо, – радушно встретил его Дженс. – Страшно рад. Не надо докладов. Дай мне лучше глянуть справку из госпиталя.

– Здравствуйте, Ваше Величество, – сказал Максим, протягивая бумагу.

– Однако, – восхитился Дженс, окончив чтение. – Ну, если все в порядке, давай немного подкрепимся и пойдем. Нам предстоит долгий путь и ожидание.

– Осмелюсь спросить, куда мы направимся? – поинтересовался Максим.

– Мы пойдем принимать твою субмарину, Турренсок, – сказал Дженс, бросив быстрый взгляд на собеседника. – А вернее сказать, будем присутствовать при ее рождении. То, что тебе предстоит сегодня увидеть, доводилось наблюдать лишь избранным. Только прошу, не задавай никаких вопросов. На многие из них я не смогу тебе ответить. Оно подобно божьему творению и лежит за пределами обыкновенного человеческого понимания. Тебе ясно?

– Точно так, Ваше Величество, – с каменным лицом ответил Максим. – Готов следовать за вами немедленно.

– Нет уж, – возразил ему Дженс, увлекая в соседнюю комнату, где на столе уже все было готово для обеда. – Вначале давай подкрепимся. Там, куда мы придем, поесть не удастся.

Они принялись не спеша поглощать пищу.

– Посмотри-ка это, – сказал Дженс, передавая Максиму пачку сброшюрованных бумаг.

Это были подробные чертежи субмарины. Даже беглого взгляда было достаточно для того, чтобы понять – такого подводного судна в Империи еще не было.

– Это супер – субмарина, – с ноткой хвастовства произнес Дженс. – Справишься?

– Думаю, да, Ваше Величество, – ответил Максим, внимательно изучая чертежи. Весь опыт Турренсока, изучавшего устройство субмарин в училище, и имевшего кое-какой практический опыт, подсказывал ему, что Император не хвастает, а лодка, которую им предстоит увидеть, уникальна. Как минимум, в два раза больше обычных, она имела мощную силовую установку, что положительно сказывалось на ее скорости. Вооружена субмарина была не одной, а двумя автоматическими пушками, ракетной системой, а также восьмью торпедами. Кроме того, на судне предусматривались комфортные условия для всего экипажа, а не только для офицеров, как на обычных лодках.

– Конечно, справишься, – подтвердил Дженс, откидываясь на спинку кресла. – Там все предельно автоматизировано, так что вести ее можно даже одному. И ребенок справится. Да и команда подобрана из очень опытных моряков. Ждут тебя для представления. Завтра познакомишься. Ну, поел? Тогда давай переодеваться и в путь. Чертежи возьми с собой.

Он подошел к шкафу, вделанному в стену, и открыл дверцу. В нише стояли пять скафандров, предназначенных для работы в отравленной атмосфере. Максим сложил чертежи и присоединился к Императору. Он достал один костюм и с интересом начал его рассматривать.

– Там, куда мы пойдем, без них не обойтись, – предупредил его вопрос Император. – Одевай этот. Тебе он придется в пору.

«Интересно, – подумал Максим, облачаясь. – Что это за верфь, где нельзя работать без скафандра. Не под водой же она. Этот костюмчик для этого не предназначен. Что-то тут не так!»

Он надвинул было шлем, открыл воздушный вентиль и вдохнул, но Дженс остановил его.

– Не нужно пока. Я скажу когда, – сказал он, показав жестом в сторону овального люка в стене. – Нам сюда.

Они подошли к люку. Дженс костяшками пальцев пробарабанил по нему с определенной расстановкой ритмичную дробь, после чего раздался тихий щелчок, и массивная плита отошла в сторону, открывая проход на каменную лестницу, ступени которой уходили куда-то вниз.

Воздух здесь был довольно спертый и влажный, здорово отличавшийся от того, который подавали кондиционеры в императорские покои. По всему чувствовалось, что люди этой дорогой ходили нечасто. Дженс пошел вперед, подсвечивая себе фонариком. Шаги тяжелых ботинок создавали эхо в пустых каменных сводах.

– Нужно будет провести электричество, – сказал он, опережая мысли Максима по тому же поводу. – Я говорил об этом отцу уже давно, но он так и не нашел времени отдать соответствующее распоряжение. К тому же, здесь высочайший уровень секретности.

Ступени окончились, и некоторое время спутники шли по ровному коридору, пока не уперлись в массивные ворота. Они казались очень древними, замысловатый орнамент на их поверхности был изрядно попорчен влагой. Дженс обеими руками ухватился за мощный рычаг, пытаясь пригнуть его вниз, но его усилий не хватало.

– Помоги мне, – обратился он к Максиму. – Мне одному не справиться. Позаржавело все…

Вдвоем они навалились на рычаг, и дело наконец-то сдвинулось с мертвой точки. Медленно и со скрипом створки ворот раздвинулись настолько, что бы пропустить человека.

– Все, хватит, – хрипло сказал Дженс. – Теперь нужно надеть шлем.

Максим повиновался. Они прошли через ворота и очутились в небольшом помещении. «Шлюзовая камера», – раздался в наушниках у Максима голос Дженса.

Створки теперь, все с тем же скрипом закрылись сами. Видимо, вес людей, стоявших на полу камеры заставил механизм сработать автоматически. Раздалось шипение откачиваемого воздуха, после чего открылась дверь на противоположной стороне.

Максим шагнул вслед за Дженсом и очутился в широком тоннеле с полукруглым потолком. В нем было довольно светло – путь впереди был виден метров на двадцать, причем рассеянный свет исходил не от ламп, а прямо от стен. Они не были гладкими, а, казалось, складывались из мелких янтарных камешков, создавая непередаваемо красивый искрящийся узор. Увиденное поражало, так как здорово отличалось от принятых в Империи, и привычных глазу архитектурных форм и построений.

Пока Максим озирался по сторонам, Дженс ушел вперед, и пришлось его догонять скорым шагом.

– Не отставай, – прозвучал в наушниках голос Императора. – Тут есть боковые ответвления, в которых можно так заблудиться, что потом и не найдут. Да и кому тут искать кроме меня.

Первый боковой коридор вскоре им повстречался. Он был такой же ширины что и тоннель, шел, мягко изгибаясь, как будто был сделан не руками человека, а каким-то гигантским червеобразным существом. И еще одно наблюдение, которое сделал Максим после получаса ходьбы: несмотря на то, что скафандр весил прилично, усталости не ощущалось. Создавалось ощущение того, что сила тяжести в тоннеле была меньше, чем вне его.

Путники прошли уже изрядное расстояние. Наконец Дженс подал знак остановиться.

– Дальше придется передвигаться ползком, – сказал Дженс. – Немного, метров двести, но на максимальной скорости.

– Почему? – удивленно спросил Максим.

– По полу, – с некоторым раздражением ответил Дженс. – Там увидишь, что к чему. И не вздумай приподниматься или останавливаться. Гнев Богов настигнет мгновенно.

– Понял, – откликнулся Максим, решительно ничего не понимая.

Дженс опустился на пол, распластался и, не поднимая головы, быстро двинулся вперед. Максим последовал его примеру. Некоторое время он слышал в наушниках лишь хриплое дыхание Императора, но вскоре его перекрыли щелчки, напоминавшие электрические разряды. Это впечатление дополнили яркие световые вспышки, которые, несмотря на то, что Максим даже не пытался поднимать головы, слепили и заставляли жмуриться. Постепенно единичные щелчки слились в единое басовито – угрожающее гудение, но спустя несколько секунд оно внезапно оборвалось.

– Все, можно вставать, – сказал Дженс. – Фу, я весь мокрый, как будто только что искупался.

– Я не лучше, – отозвался Максим, поднимаясь на ноги. – Давненько так не тренировались.

Он огляделся по сторонам. Широкий тоннель закончился, и теперь они стояли в огромной пещере. Стены и сводчатый потолок ее также был покрыт янтарными камешками, а в центре темнело огромное подземное озеро.

– Сейчас, – пробормотал Дженс и направился вдоль берега. – Иди за мной.

Максим повиновался. Они прошли немного вперед и остановились рядом с небольшим сооружением, напоминающим каменный постамент. Дженс снял с руки перчатку и положил ладонь на его верхнюю поверхность, которая тут же начала излучать слабый малиновый свет.

– Готово, – произнес Император. – Давай чертежи.

Максим передал бумаги, которые Дженс аккуратно подравняв, положил на камень. Затем он вынул из кармана предмет, который оказался стеклянным сосудом, до половины заполненным темной жидкостью. Присоединив его к чертежам, Император обхватил Максима за талию, увлекая его на прежнее место, к выходу из тоннеля.

– Быстрее, быстрее, – почти выкрикнул он, переходя на бег.

Максим, еще не понимавший всех этих действий, тем не менее, воздерживался от вопросов, прекрасно понимая, что в данной ситуации лучше всего смотреть и запоминать. Вопросы можно будет задать и позже.

Они остановились и в тот же миг зеркало озера начала светлеть. Вскоре цвет его из темно – синего преобразовался в молочно – белый, а на спокойной до этого поверхности появилась легкая рябь. Одновременно с этим Максим ощутил легкую вибрацию, исходящую от грунта. Это было похоже на начинающееся землетрясение, но внезапно раздавшееся низкое гудение, подействовало успокаивающе. Где-то под землей явно начал работать мощный механизм.

– Пройдем на смотровую площадку, – сказал Дженс, указывая рукой вверх. – Оттуда наблюдать удобнее и безопаснее.

С площадки, действительно, смотреть было гораздо удобнее. Максим неожиданно вспомнил, что все происходящее может быть интересно не только ему одному. Он осторожно, чтобы не заметил его спутник, стащил перчатку с руки и направил перстень в сторону озера, которое опять поменяло цвет на светло красный. Под водой, или чем-то другом, что находилось в огромной чаше, явно происходила сложная работа. Из глубины, один за другим, начали подниматься огромные воздушные пузыри. Они лопались со страшным шумом, создавая высокую волну, заливавшую весь берег.

Цвет жидкости в водоеме постоянно менялся, последовательно проходя весь спектральный диапазон. Вначале это происходило медленно, но постепенно темп увеличился настолько, что от постоянного мелькания в глазах начала кружиться голова.

Внезапно этот гигантский калейдоскоп прекратился. Жидкость в озере начала светлеть, и вскоре стала прозрачной. Наступившая тишина давила на уши не меньше чем только что закончившаяся какофония звуков. И тут Максим увидел, как из глубины озера поднимается нечто огромное. С каждой секундой это тело приобретало четкость и когда оно с шумным плеском выскочило на поверхность, удивлению субмарин – мастера первого ранга не было предела. В нескольких десятках от него на воде покоилась субмарина ослепительно белого цвета. Внешне она в точности походила на чертеж.

«Элементарная биомеханика, – подумал Максим. – Почти такая же, которой пользуемся мы на Земле. Теперь понятно, почему наблюдатели не разглядели верфей. Они попросту выращивают свои корабли. Как репку или картофель. Но откуда у них такая сложная технология?»

– Все, – каким-то будничным голосом произнес Дженс. – Это твоя субмарина, барон. Пошли обратно. Автоматика позаботится обо всем остальном. Завтра лодка будет ждать тебя у пирса.

Прежней дорогой они вернулись в императорские покои, где, приведя себя в порядок, уселись за стол и отдали должное еде и напиткам. На экспедицию в подземную пещеру ушло не менее шести часов, так что аппетит, с которым поглощалась пища, был вполне понятен. И тут Максим решился и задал вопрос, который долго вертелся у него на языке. Произнесено это было между двумя глотками вина, как будто, между прочим.

– Ваше Величество, сегодня вы открыли мне, пожалуй, самую главную тайну Империи. Почему?

– Почему именно тебе, ты хочешь сказать? – переспросил его Дженс. – Понимаешь, в чем дело… – он внимательно посмотрел в глаза собеседнику. – Я внимательно присматриваюсь к тебе, и с каждым днем убеждаюсь в том, что ты достоин высшего доверия. Поэтому, ты сегодня видел то, чего удостаивались очень немногие. Почему ты попал в их число? Потому что отныне именно тебе я доверяю строительство подводного флота. У меня и без того хватает работы.

– Но ведь я так ничего и не понял, – почти искренне сказал Максим.

– Там и не нужно ничего понимать, – устало произнес Дженс. – На то он и дар Богов, чтобы воспринимать его таким, какой он есть, и не пытаться проникнуть в его природу.

– Дар Богов?!

– Именно так, – подтвердил Император. – Мои предки его получили сразу в готовом виде. Главное условие, которое перед ними было поставлено: пользуйтесь, но не пытайтесь влезать руками. И еще одно. Увиденную тобой систему необходимо подпитывать.

– Чем?

– Видел емкость, которую я поставил на плиту? В ней так называемая «Кровь Богов». Сейчас запасы ее у меня подошли к концу, и их необходимо пополнить. Именно для этого я и готовлю набег на северное побережье, в котором тебе надлежит сыграть решающую роль. Основные силы нашего флота пойдут на отвлекающий маневр, с целью увести в сторону все силы береговой охраны. Они пограбят немного, если найдут что-то достойное, а тебе же в это время необходимо проникнуть на Зеленый остров и добыть там «Кровь Богов». Все подробности в пакете, который ты получишь перед отплытием, а вскроешь по прибытию на место. А теперь – давай отдыхать.

– Зеленый? – переспросил Максим. – Знакомые места…

– Тем лучше, – буркнул император. – Все, хватит рассказов, я устал зверски.

* * *

– Интересную историю ты мне сейчас рассказал, Максим. – Сикорски задумчиво потер пятерней лысину и потом добавил. – Все это очень напоминает историю пятнадцатилетней давности на планете Саула.

– А что там произошло?

– Понимаешь, планету эту обнаружили, в общем-то, случайно. Трое туристов решили почему-то отдохнуть не на тривиальной Тагоре, а захотели попробовать открыть что-то свое, новенькое. Ну и открыли. Населенная планета, гуманоиды земного типа. Общество на уровне раннего средневековья, угнетение человека человеком в полном объеме, и никаких признаков промышленной революции. Но, при этом, наши туристы столкнулись с одним феноменом. Недалеко от концентрационного лагеря, где содержались политические противники существующего режима, они обнаружили две бездонные ямы, соединенные между собой многокилометровым шоссе. Сразу же бросилось в глаза, что по нему беспрерывным потоком двигались машины самой различной конфигурации и, скорее всего, назначения. К местным жителям они не могли иметь никакого отношения просто по определению. Примитивное средневековье не способно породить атомные двигатели. Аборигены, надо отдать им должное, все же заинтересовались явлением, и пытались проникнуть в его суть: они использовали заключенных для вывода отдельных машин-автоматов с шоссе, а потом старались понять принцип управления ими.

– Машины? Как это… Откуда же они там появились?

– Выползали из одной ямы, а проваливались в другую.

– Я не о том. Вы же сказали, что они не имели отношения к тамошней цивилизации. Чьи же они тогда были?

– Комиссия по контактам пришла к выводу, что это следы деятельности Странников.

– Что за Странники? Помнится, это ваше прозвище в стране Неизвестных Отцов.

– Это совпадение и не больше. Просто я первым выдвинул предположение, что в Галактике существует очень древняя раса, которая и осуществила Посев, дав начало разумной жизни на разных планетах. В шутку и меня прозвали Странником. Но я вот что хочу сказать: дело в том, что Саула не единственное место, где земляне обнаружили вещественные доказательства существования Странников. Кроме того, они оставили искусственные спутники рядом с Владиславой, излучатель в стране Отцов, который ты относительно недавно благополучно угробил.

– Кто старое помянет – тому глаз вон.

– Кто забудет – тому оба! Но, ближе к делу. Судя по твоему рассказу, стены тоннеля, по которому вы шли с императором, также отделаны янтарином, да и сам процесс «рождения» субмарины очень напоминает то, что происходило на Сауле. В общих чертах, конечно, но все же. На Сауле Странники действовали как-то безвозмездно, а здесь у них любовь с интересом. В том, что Странники и Боги – это одно и то же, я даже не сомневаюсь. Эх, посмотреть бы на них самому, хоть одним глазком!

– Мне уже тоже захотелось. Сделаю все возможное для этого.

– Ладно, давай вернемся к нашим делам. Что за рейд там затевается?

– Будет предпринято нападение на побережье, в котором примет участие почти весь подводный флот. Цель нападения – отвлекающий маневр. Главная же задача – проникновение моей лодки на остров Зеленый, откуда мне надлежит вывести «Кровь Богов».

– Это еще что за «Кровь»?

– Судя по всему – это жидкость с очень сложным составом. Предполагаю, что она необходима Богам, или Странникам, если угодно, для подержания жизненных сил. В обмен на нее они дают потребные Империи изделия, в первую очередь, субмарины и оружие.

– Понятно. Хорошо, продолжай набирать очки, добывай «Кровь», двигайся вверх по служебной лестнице, а мы постараемся уничтожить максимально возможное число субмарин. Хотя, честно говоря, это мартышкин труд.

– Почему?

– Ты привезешь новый запас «Крови» и флот быстро восстановится. И это в то время, когда экономика Империи должна заниматься мирным строительством.

– Можно попробовать уничтожить устройство в тоннеле.

– Ни в коем случае. Ты уже однажды «поработал», до сих пор расхлебать не можем. Есть у меня одна идея.

– Какая?

– Постарайся мне сделать портрет твоего императора. Желательно, как можно более детальный.

– Обнаженный, что ли?

– Это было бы идеальным вариантом.

– Надо подумать.

– Думай. Все время думай. И давай отчаливай на свои Острова, а то, как бы тебя там не хватились.