Раньше это был хороший крепкий шалаш. Он назывался вигвамом. В нём обитало могучее и хитрое индейское племя. В обычное время все индейцы жили по улице Садовой в посёлке Зеленоград.

Сейчас, размытый дождями, вигвам обветшал, стенки его продырявились.

Случилось это потому, что вождь племени Игорек целый месяц гостил в деревне у бабушки. Приехав, он отправился проведать свой вигвам на берегу лесного озера, но никого из ребят там не застал, один только щуплый длинноносый Борька, по прозванию Буратино, обняв исцарапанные коленки, скрючился на берегу, уныло поглядывая на неподвижную закидушку.

Ребята залезли в шалаш и принялись горевать.

- Разваливается наш вигвам… - печально сказал Буратино, - теперь ему только и дела - разваливаться… Разбрелись все индейцы кто куда…

Игорек подумал.

- Так и полагается, - сказал он. - Должно же племя в конце концов когда-нибудь погибнуть? Чтобы вождь его мог одиноко умереть в своём вигваме… Вот как сейчас мы с тобой. Могикане, на что было могучее племя, и то вымерли.

- Это верно, - подтвердил Буратино, - даже последний из могикан вымер.

Они немного посидели молча, предаваясь горестным мыслям.

- А что сейчас ребята делают? - спросил Игорек.

- Кто что… - пожал плечами Буратино. - Пришёл я к Стаську, спрашиваю у матери: «Стасёк дома?» А она смеётся: а то где же, говорит. Он у нас с некоторых пор на потолке проживает, вроде домового. Его, говорит, теперь голой рукой не хватай: в науку ударился. Смотрю - верно: выглядывает Стасёк с чердака в окошечко: лезь, говорит, сюда. Залез я к нему, а у него там столик, стульце. Сидит - читает. Три здоровенные толстые книжки, как утюги. Называются «Основы жизни». Только две картинки дал из своих рук поглядеть: на одной - бой скорпиона с бихоркой - такой страшный волосатый паук, на другой - человек двухголовый. Буду, говорит, изучать всё по порядку, с первой до последней странички. На стенке у него гвоздиком бумажка прибита, на ней написано, по скольку ему в день страничек заучивать. Говорит: «Уже всё введение до конца изучил, дошёл до первой главы «Элементарный организм». Знаешь, что такое цитология?» Нет, говорю, не знаю. Ну, скажи. Был, говорит, такой учёный - Треверинус… Да как закричит: «Чего смеёшься? Пришёл мешать, да ещё смеёшься! Зажилил весной мою черепаху, а сам смеётся! Уходи отсюда!» Чуть меня с чердака не спихнул!

- Интересно, - сказал Игорек. - Может, он и вправду станет каким-нибудь учёным? Он и на второй год в пятом классе потому остался, что читал много всяких научных книг. Ты как думаешь?

- Я тоже так думаю, - сказал Буратино. - Вообще сейчас все ребята занялись научной деятельностью. Витька Витамин, например, с Коськой и Котькой откапывают корову…

- Какую корову?!

- Древнюю первобытную корову - правда, правда! Витамин взял в библиотеке книжки про раскопки. Сам прочитал и дал почитать Коське и Котьке. И теперь они никуда не показываются - раскапывают старую яму у. Витамина в саду. Достают разные кости, железки и прячут их в ящик. Поглядеть никого не пускают. Уходи, говорят, это раскопки секретные. Мы, говорят, откопали место погребения первобытной коровы. Скелет с рогами хорошей сохранности… Тебе, мол, такой скелет и не снился… Рады - ужасно! Только эта яма возле самого соседнего дома, где одна старая бабка живёт. Вот Витамин и боится: как бы, говорит, не пришлось под самый бабкин дом подкопать. Хотя, говорит, настоящие учёные на такую ерунду не обращают внимания: им всё равно, что там - бабкин дом или дворец какой. Для науки любая маленькая косточка от первобытной коровы дороже, чем'всякие там бабкины дома. Да от этой бабки и пользы никакой нет: другая бы сама пришла и сказала: «Копайте у меня, ребята, где хотите, в огороде или во дворе». А с этой попробуй договорись, ещё и грозится. Но я, говорит, не боюсь. Учёных всегда преследовали. Одного даже на костре сожгли.

- Здорово, братцы-разбойнички! - К ребятам подошёл пожилой коренастый дядька с красным лицом, рыжей бородой и весёлыми голубыми глазами.На плечи у него была накинута ватная фуфайка, а за поясом торчал маленький топорик. - Разрешение дадите отдохнуть-по-курить возле вашего шалаша?

Это был лесник дядя Коля.