— Я принимаю сегодня вечером моего французского партнера Филиппа Реко и моего дизайнера Флер Моро в «Тинкерсе». Я хочу, чтобы ты присутствовала, так что будь готова к восьми, — холодно сказал Росс Кристе.

Девушка искоса посмотрела на него. С эпизода у бассейна четыре дня назад, когда она заставила Росса поверить, что единственной причиной, по которой она отвечала на его поцелуи и ласки, было то, что ей снилось, что она в объятиях Говарда, она очень мало видела Росса.

Когда она спускалась вниз завтракать, его уже не было за столом, он уезжал заниматься своими делами и пропадал на весь день, так что Криста шла спать, так и не увидев своего супруга. Он возвращался очень поздно, иногда сквозь сон она слышала, как он тихо ложится в свою постель.

То, что он пренебрегал ею, не было удивительно, но, однако, Кристе было это неприятно. Ей необходимо было избавиться от этого унизительного чувства.

После того, что произошло у бассейна, о дружелюбном, платоническом браке, на который надеялась Криста, нечего было и думать. Росс считал, что, раз она согласилась выйти за него замуж и он нравится ей, не существует никаких препятствий для того, чтобы делить с ним постель.

Он был уже полностью одет этим утром, поэтому Криста предположила, что муж отложил свой отъезд по делам для того, чтобы дождаться ее пробуждения и приказать ей сопровождать его сегодня вечером. Но девушка вовсе не хотела никуда идти с ним. Если они не могли быть друзьями, а он не мог согласиться с тем, чтобы их брак оставался лишь номинальным, у нее не было никакого желания проводить в его обществе больше времени, чем это было необходимо.

Криста села за противоположный конец стола, угрюмо рассматривая Росса; появилась Сабина с завтраком, кофе и свежими фруктами на подносе.

— Ты еще здесь, Росс? Принести еще чашку? — сияя, осведомилась француженка, словно вид мрачного мужского лица был для нее светом в окошке; но Росс нахмурился и заявил:

— Не для меня.

Нисколько не обескураженная грубостью его тона, Сабина улыбнулась ему, потом взглянула с плохо скрытой враждебностью на Кристу, которая притворилась, что не замечает ее неприязненности, чувствуя, сама не зная почему, удовольствие от того, что Росс был с Сабиной сегодня утром не любезнее, чем с ней.

— Надень что-нибудь другое вместо своих вечных джинсов, — потребовал он, когда Сабина оставила их одних. — А то кто-нибудь подумает, что у тебя больше ничего нет.

— У меня и нет, — ответила Криста беззаботно. Кто он, черт возьми, чтобы указывать ей, что носить. — По крайней мере, здесь, — добавила она.

Она наливала себе в чашку кофе, когда Росс вытащил из внутреннего кармана бумажник и с шумом положил на стол толстую пачку денег, по мнению Кристы, составлявшую целое состояние. Ее рука дрогнула, но она не пролила ни капли темного ароматного напитка, когда Росс процедил сквозь зубы:

— Тогда пойди и купи себе что-нибудь подходящее.

— Я не вижу причины для этого, — сказала Криста ровным голосом. — У меня нет ни малейшего желания отправляться куда-либо сегодня вечером.

— Ах, ты! — Росс в гневе вскочил на ноги. — Ты самая высокомерная девица из всех, с которыми я сталкивался! Но, сударыня, я заставлю вас делать то, что прикажу! Я еще смирю вас, леди, обещаю вам.

Он повернулся, в его губах не было ни кровинки.

— Будь готова в восемь, иначе я не отвечаю за последствия.

Кристе еще не приходилось видеть его в гневе, холодным, отчужденным, потерявшим терпение. Даже когда она прошептала имя Говарда, понимая, что это был единственный способ прекратить его ласки, оказывавшие такое сильное воздействие на нее, Росс не выказал гнева. Он просто замер, глядя на нее, не в силах поверить услышанному, а она, потрясенная выражением боли в его глазах, когда он поднялся и пошел прочь, чуть было не кинулась ему вслед, чтобы признаться в своем обмане и умолять его вновь заключить ее в свои объятия.

К счастью, она вовремя одумалась, утешив себя тем, что пострадала лишь его мужская гордость. Криста понимала, что вела себя не лучшим образом и стыдилась этого, но ее действия диктовались внутренней самозащитой, и долгие отлучки Росса на вилле не оставляли ей сомнений, что он залечивает свою раненую гордость и разочарование в другом месте. Мужчине с его внешностью и состоянием не было необходимости долго искать готовую отдаться ему женщину, так что у Кристы не было оснований чувствовать себя столь уж виноватой. Однако она была достаточно искушенной в житейских делах, чтобы притворяться, что не замечает его развлечений на стороне.

Итак, она осмотрит окрестности и не вернется домой к его возвращению. Он игнорировал ее до свадьбы и продолжал игнорировать после нее, за исключением краткой сцены обольщения. Раз он так ведет себя, почему ей надо поступать иначе?

Гадая, что ей делать с деньгами, которые Росс швырнул на стол, Криста решила, безопасности ради, оставить их в спальне. Никоим образом она не собиралась использовать это маленькое состояние на себя. Она как раз собирала деньги, когда за подносом зашла Сабина, глаза которой потемнели от неприязни.

Неприязнь была обоюдной, признала Криста, отворачиваясь. Она пыталась быть с экономкой любезной, но ее попытки поговорить с ней игнорировались, ее предложения помочь по хозяйству сухо отвергались. Криста не понимала поведения этой женщины, но, уж конечно, она не потеряет сон из-за этого.

Желая побыстрее покинуть виллу и ее враждебную атмосферу, Криста засунула деньги, которые ей дал Росс, в ящик, взяла свою сумочку и пошла к морю. Но, странная вещь, оно привлекло ее внимание всего лишь на несколько минут. Мысли постоянно возвращались к ее сероглазому мужу: ей так хотелось, чтобы они могли стать хотя бы друзьями. Желая развеяться, девушка побрела по городу, разглядывая витрины и подбирая подарки домой. Ее внимание привлекли шелковые шали, и она выбрала одну в подарок Тане. Потом ей попался подарок для отца и, взяв свертки с покупками, девушка вышла из магазина на улицу.

Криста увидела их издалека, идущими по тротуару напротив: Росса и поразительно красивую темноволосую женщину. Она невольно отшатнулась и отпрянула под тень навеса. Ей не хотелось, чтобы Росс ее увидел. Они расстались далеко не дружелюбно, и то, что муж назвал ее высокомерной девицей, все еще причиняло боль. Сейчас Криста понимала, что вряд ли сможет дружелюбно улыбнуться этой парочке и завязать небольшой разговор, если Росс сочтет нужным представить ей свою спутницу.

Кроме того, Росс разговаривай с другой женщиной с теплотой и оживлением, которые он никогда не выказывал ей, и Кристе это не понравилось. И ей понравилось еще меньше, когда увлеченная разговором женщина споткнулась, и Росс поддержал ее под руку.

Любой бы на его месте сделал то же самое, но не всякий превратил бы инстинктивный жест рыцарства в объятие, подумала Криста, наблюдая, как неизвестная женщина прильнула к Россу; ее лицо было призывно обращено к нему.

Поджав губы, Криста вышла из-под навеса и направилась в сторону виллы; на душе у нее было как никогда тяжело. Она ревновала!

Всего несколько часов назад она считала, что достаточно искушена в житейских делах, чтобы притворяться, что не замечает развлечений своего мужа на стороне. Но в жизни все оказалось иначе. Вид Росса, обнимавшего другую женщину, причинил ей нестерпимую боль.

Возвратившись на виллу, Криста разложила свои покупки и медленно опустилась в кресло. Она впервые страдала от одиночества, это чувство было ей незнакомо. Даже ребенком она могла обходиться без общения со сверстниками. Сегодня же одиночество давило на нее так, что его груз стал для нее почти невыносимым. Она позвонит отцу, ей страстно хотелось услышать от него ласковые, любящие слова. Набирая номер телефона, Криста с удивлением заметила, как дрожат ее руки.

Она не ревновала, пыталась Криста убедить себя. Ни в малейшей степени. Даже подумать об этом смешно. Она разозлилась потому, что ее муж развлекался в городе с какой-то проворной красоткой в то время, когда его молодая жена бродила в одиночестве и пренебрежении. Он демонстративно показывал всем, каковы его семейные отношения, унижая тем самым ее. Так они не договаривались.

— Да-а?

В трубке прозвучал незнакомый мужской голос, прервав ход ее мыслей, и она нахмурилась, крепче вцепившись в трубку:

— Это Лиддиат Холл?

— Да-а…

Итак, она набрала номер правильно. Подавив улыбку, она спросила:

— Могу я поговорить с моим… с Амброзом Лиддиатом?

— Его нет. Позвоните позже.

В трубке раздались гудки, и глаза Кристы потемнели от изумления. Что, черт возьми, там происходит? Кто обладатель этого грубого мужского голоса и где отец?

Она быстро набрала номер Тани, и подруга, узнав ее голос, затараторила, не давая Кристе вставить слово.

— Ты чудесно проводишь время? Где ты? Не имеет, впрочем, значения — медовый месяц с таким мужчиной, как твой муж, райское наслаждение! Он первоклассный парень! И вы представляете собой фантастическую пару — твоя свадьба была единственной, на которой я когда-либо плакала. Но я скажу тебе кое-что: о тебе ужасно скучает не только твоя верная подруга, но и Говард ходит с мрачным лицом и соответствующим настроением. Я думаю, он, должно быть, тайно влюблен в тебя и напоминает разбуженного от зимней спячки медведя с момента твоей свадьбы…

Наконец Таня сделала передышку, и Криста рассказала ей о причине своего звонка. Та ответила:

— О, об этом не беспокойся. Амброз, должно быть, вышел взглянуть на лошадей. Он снова стал самим собой. По-видимому, твой гениальный супруг помог ему вновь заняться делом — выращивать и выезжать чистокровных скакунов. Ему предоставили полную свободу действий по всем счетам с условием, что его контролируют по конечным результатам финансовые представители Росса. Так что парень, ответивший на твой телефонный звонок, должно быть, один из строителей. Они приехали на следующий же день после вашей свадьбы. Но Росс, конечно же, сказал тебе об этом.

Росс ничего ей не говорил, и Криста, выслушав, какая громадная сумма уже потрачена на ремонт дома, извинилась и повесила трубку.

Итак, он выполнил свою часть сделки — дал ее отцу возможность заниматься тем, что тот знал и любил больше всего. Щедрость Росса и его великодушие ошеломили ее и вместе с тем усилили в ней чувство одиночества.

Криста увидела отражение своих глаз в зеркале над телефоном. Большие чарующие синие глаза. И она прочитала в них самое сокровенное. Она хотела не его денег — они никогда не имели для нее значения. Но Криста была глубоко благодарна Россу за то, что он сделал для ее отца. Ей вдруг захотелось нравиться ему, хотелось добиться его уважения и его любви… Отвернувшись от зеркала и подойдя к открытой стеклянной двери, девушка несколько раз полной грудью вдохнула теплый, пахнущий цветами воздух, пытаясь взять себя в руки.

Вопреки всякой логике она влюбилась в своего мужа. Беспринципный шантажист, каким она его представляла себе, оказался совсем не таким. Он был честен, обязателен, щедр и великодушен. Он проявлял заботу о людях — о своем сотруднике в Лондоне, о ее отце, да и о ней самой… Пока он будет женат на ней, он будет заботиться, чтобы она ни в чем не нуждалась, чтобы ее дом был достоин жены миллионера, чтобы эта вилла была в ее распоряжении, когда бы она ни пожелала воспользоваться ею, чтобы ее первоклассно кормили и изысканно одевали.

Вот в каких формах выражается его забота о ней. Он никогда не полюбит ее — да и зачем? Росс буквально купил ее на роль хозяйки его дома, которая предоставила бы ему доступ в общество, которое он так высоко ценит…

Донахью определенно мужчина с высокой сексуальной потенцией, и если она, его жена, не пустит его в свою постель, он недолго будет искать утешения: женщины летят к нему, как мухи на мед.

Как бы для того, чтобы подтвердить ее мысли, две женщины, которые считали его центром вселенной, медленно шли по дорожке рядом с домом: Сабина, у которой всегда была преданная ласковая улыбка для ее обожаемого хозяина, и темноволосая красавица, которая висла ему на шею посреди многолюдной улицы.

Женщины шли медленно, углубившись в серьезный разговор. Криста не могла слышать, о чем они говорят, но испытывала крайнюю степень раздражения. Что эта женщина здесь делает? У нее что, уже вошло в привычку посещать виллу Росса? Криста видела, как они подошли к воротам, и Сабина, положив свою руку на плечо темноволосой женщины, поцеловала ее в щеку и долго стояла, провожая взглядом.

Движимая потребностью разузнать все точно, Криста вышла на террасу. Ее губы были сжаты, а голова высоко поднята, когда приблизилась Сабина. Враждебность, промелькнувшая в глазах экономки, когда она увидела Кристу, только укрепила решимость девушки. Она спросила спокойно:

— Кто была ваша посетительница?

Сабина холодно посмотрела на нее и сказала:

 — Какое вам до этого дело?

Криста сделала глубокий вдох. Она не знала, чем заслужила неприязнь Сабины, но решительно заявила:

— Вообще-то это моя вилла. Я имею право знать, кто сюда приходит!

Если бы посетителем был кто-либо другой, Криста, конечно же, не начала бы этого разговора. Она не возражала, если бы у Сабины было хоть двадцать гостей в день. Но не эта женщина… Слова Кристы возымели свое действие: плечи Сабины слегка вздрогнули, и она пробормотала:

— Это Флер Моро, моя племянница. Она часто навещает меня. Росс об этом знает, — добавила она выразительно, и в ее глазах зажегся воинственный огонек. Криста не могла ей не поверить. Более того, у девушки мелькнула мысль, не принадлежит ли Флер купальник, который ей одалживала Сабина, и не одевала ли его Флер, когда вместе с Россом плавала в бассейне, лежала в шезлонге, занималась любовью…

Кипя от ревности, Криста резко спросила:

— Почему вы меня так не любите? Что я вам сделала?

Она чувствовала, что запуталась в безумном водовороте эмоций: ревность к красивой женщине, которая претендовала на время и внимание ее мужа, имея свободный доступ в его дом и его объятия; ее собственная, совсем недавно осознанная, любовь к нему; холодная неприязнь Сабины…

— Вы в самом деле хотите знать? — Черные глаза Сабины злорадно блеснули.

— Конечно, иначе я бы не спрашивала!

— Персонально к вам я не питаю неприязни. — Она пожала своими костлявыми плечами. Вы не устраиваете меня как жена Росса. Он для меня словно сын, понимаете? Я знаю его много, много лет, и однажды он оказал большую услугу моему мужу… Но вас это не касается. Я надеялась… — Ее темные глаза повернулись в ту сторону, куда ушла черноволосая женщина. — У меня нет своих детей и поэтому я люблю дочь своей сестры как своего ребенка. Мне больно от того, что вы заняли ее место в сердце Росса. Вот и все.

Сабина хотела идти, но Криста заступила ей дорогу:

— Ее место?..

— А вы не догадывались? — спросила ее Сабина. — До того, как он встретил вас, мы — Флер и я — надеялись, что она станет его женой. Она почти постоянно сопровождала его в поездках, писала мне, что безумно влюбилась в него, что он… ну, что он очень добрый и великодушный к ней и к другим. Я так надеялась, что эти два столь дорогих для меня человека поженятся. Но он приехал с вами, своей женой, а вы оказались не тем, чего я хотела бы для него. Моя Флер подходит ему. А вы… вы лишаете его наслаждения жизнью.

Криста вздрогнула, ее сердце заколотилось в груди. Она тоже видела Росса и Флер вместе, и воспоминание об этом вызвало у нее боль. Девушка быстро пошла прочь, но Сабина догнала ее и схватила за руку.

— Подождите! Не спешите уйти от разговора, словно я болтаю глупости! Я говорю вам то, что есть, — вы делаете Росса несчастным, вы делаете несчастной Флер. Так не может продолжаться. Вы спите в разных постелях, вы свели его с ума, и весь день и полночи он пытается забыться в работе. Вы толкаете его в объятия Флер — она одарит Росса теплом, которого лишила его жена! Флер — умная девушка и красивее вас, она следит за своими туалетами, а вы одеты, как студентка, как подросток…

— Достаточно, Сабина! — сказала Криста спокойным властным тоном, хотя сердце билось у нее в бешеном ритме. Повернувшись, девушка медленно пошла прочь. Она знала теперь, почему Сабина так неприязненно относилась к ней, почему Флер не отрываясь смотрела в глаза Россу, почему его поддерживающий жест превратился в объятие.

Восстановив в памяти утренний разговор с мужем, Криста вспомнила, что Флер Моро — его дизайнер и что она будет присутствовать сегодня вечером на обеде в «Тинкерсе». Девушка, несмотря на свое заявление, поняла, что ей просто необходимо присутствовать там. Она была уверена, что Росс решил продолжить роман с Флер и что та не имеет ничего против этого.

Но теперь все зависит от нее: она должна это предотвратить!