– Что я об этом думаю? Не знаю, честно. Меня о моем мнении никто раньше не спрашивал.

Корускант, ветеранский центр КФ. Клон-солдат КС-5093, в отставке; хронологический возраст: двадцать три года.

Биологический возраст: шестьдесят лет.

Осенний туман стелился над сельской местностью. Он был не настолько густым, чтобы служить прикрытием, но все же давал Дарману ощущение защищенности. Дарман держался позади Атина; Джинарт указывала дорогу.

Он ходячая фабрика бомб. С чего бы ему волноваться о том, что его заметят? Таран и его крепления лязгнули о его броню, и он их поправил, опасаясь демаскировки. Атин шагал впереди, держа "диси" в обеих руках и просунув палец в предохранительную скобу – маленькое, но важное проявление его беспокойства.

– Матово-черная броня. – пробурчал Дарман. – Это первое, что мы должны выбить когда вернемся. Я себя чувствую настоящим маяком.

– А это важно?

– Мне – важно.

– Дар, заметит ли нас враг – это одно. А что он с этим будет делать – это совершенно другое. – Впрочем, Атин все равно озирался по сторонам.

– Меня сбило с ног попаданием, и оно не пробило пластины.

Атин заметил верно. Броня могла быть заметной – но она работала. Дарману тоже довелось получить прямое попадание. Может быть, в будущем один вид этой брони будет распугивать врагов; подход, который Скирата называл "агрессивными связями с общественностью". Миф, как он говорил, выиграл не меньше боев чем реальная сила

Дарман был бы только рад небольшой помощи от департамента мифов.

Они были в четырехстах метрах от здания. Джинарт остановилась перед небольшим склоном и сунула голову в разрыв среди растений. Было слышно как она принюхивается.

– Мы входим здесь. – сказала она.

Это совсем не было похоже на нору.

– Откуда ты знаешь, что это здесь?

– Я могу чувствовать твердые поверхности, движение – все. Мне не нужно видеть. – Она принюхалась снова – вернее, Дарман предположил что она принюхивалась; ему пришло в голову, что она могла пользоваться эхолокацией. – Ты всю ночь собираешься торчать здесь и изображать мишень?

– Нет, мэм. – ответил Дарман и опустился на четвереньки.

***

Может, Джинарт видеть и не требовалось – но это требовалось ему. Он мог полагаться на визор и ночное видение, но чувствовал, что ему нужен настоящий, честный свет. Он включил тактический нашлемный фонарь…

И немедленно выключил его снова.

– Ох…

– Что такое? – спросил Атин.

– Ничего. – ответил Дарман. Не любить замкнутые пространства – это естественно, сказал он себе. С направленным вперед светом он видел, насколько же удушающе тесно то место, где он находится. Со включенным ПНВ у него просто было ограниченное поле зрения, он был в безопасности, внутри своей брони, изолированный от мира так, как ему было привычно, и более того – так, как ему действительно было нужно.

"Соберись."

Он слышал звуки беготни чуть впереди, но они удалялись от него. Его ранец задевал потолок тоннеля, время от времени роняя рыхлую землю и камешки. Тоннель, вырытый тысячами маленьких лап, был округлым в сечении, потому что гданам ровный пол явно был нужен куда меньше, чем высокому мужчине. Дарман чувствовал как его руки и колени упираются почти что в стенки из-за кривизны тоннеля, словно при прохождении трубы на скалолазании. Иногда он чувствовал, что теряет ориентацию и был вынужден закрывать глаза и резко трясти головой, чтобы вернуть себе чувство равновесия.

– Ты в порядке, Дар? – поинтересовался Атин. Дарман слышал затрудненное дыхание в шлеме, и думал что оно – его собственное, но это оказалось дыханием Атина.

– Чуть дезориентирован.

– Дай голове упасть и смотри на пол. Иначе давление на тыльную часть шеи приведет к головокружению.

– Ты тоже, а?

– Да, как ни странно. Что бы мы ни унаследовали от Джанго – любви к спелеологии среди этого явно не было.

Дарман позволил голове опуститься и сконцентрировался на перемещении одной руки за другой. Он переключился на динамик.

– Джинарт, а почему такие маленькие существа роют такие здоровые тоннели?

– А ты пробовал затащить целого мерли или вхека домой, на ужин? Гданы работают командой. Вот что позволяет им ловить добычу, которая во много раз больше них. Этот намек, думаю, поймут люди вроде вас.

– С другой стороны – осторожно заметил Атин, – вы могли сказать, что чистое количество берет верх над силой.

– Благодарю вас за позитивное мышление, Рядовой Атин. Советую вам выбрать самую вдохновляющую интерпретацию.

После этого они переговаривались мало. Продвигаясь вперед, и обливаясь потом от усилий, Дарман заметил специфический запах. И он становился все сильнее. Поначалу он был несильным, словно от гниющего мяса, но потом стал густым и сернистым. Это ему напомнило Геонозис. Поле боя ужасно смердит. Фильтрующая маска работает против химического и биологического оружия, но почти не задерживает запахи. А у разорванных тел и внутренностей вонь характерная – и жуткая.

Теперь он ее чувствовал. Он подавил приступ тошноты.

– Файрфек. – пробурчал Атин. – От этого меня вывернет обедом. Для начала.

– Мы близко к зданию. – объявила Джинарт.

– Насколько близко? – спросил Дарман.

– Этот запах – утечка из канализационной системы. Трубы местного производства, из неглазированной глины.

– Тут только она воняет? – поинтересовался Дарман

– Ну, думаю – еще и гданы. Или, скорее, их недавние жертвы – у гданов есть пещеры, куда они стаскивают останки. Да, запашок не очень – если ты к нему не привык. – Она неожиданно остановилась, и Дарман врезался ей в зад. Для своих размеров она оказалась неожиданно массивной. – И это хорошая новость, потому что это значит, что мы рядом с гораздо большим помещением.

Дарман почувствовал почти что облегчение – оттого, что пахло всего лишь гниющим мясом; хотя это и было невыносимо. Это не его мясо. Он пополз дальше, ободренный обещанием большего пространства впереди, а затем его перчатка вляпалась во что-то мягкое.

Ему не надо было интересоваться что это. Он посмотрел непроизвольно. Как это бывает с людьми, подверженными наплывам воспоминаний, он немедленно припомнил обучение, ползание по рву, полному нерфьих внутренностей, и Скирату, идущего рядом и орущего ему не останавливаться, потому что это – ничто, совершенно ничто по сравнению с тем, что тебе придется делать в реальности, сынок.

Они прозвали это "Тошниловкой". Они не ошиблись.

Усталость сделала тошноту невыносимой. Его едва не вывернуло, а это было совсем не то, что он хотел бы сделать в герметичном костюме. Он боролся, зажмурив глаза и с трудом втягивая воздух. Он закусил губу так сильно, как только мог, и почувствовал привкус крови.

– Я в порядке. – проговорил он. – Я в порядке.

Дыхание Атина было хриплым. Должно быть, он чувствовал то же самое. Физиологически они были идентичны.

– Теперь можете выпрямиться. – сказала Джинарт.

Дарман включил нашлемный фонарь, и обнаружил себя в зале, который был не просто побольше – он был достаточно велик, чтобы встать во весь рост. Все стенки зала были покрыты чем-то вроде маленьких террас, по спирали поднимавшихся от пола. От них отходило множество тоннелей, сантиметров по двадцать диаметром.

– Туда гданы уходят, если дождь затапливает логово. – пояснила Джинарт. – Они не глупы.

– Как-нибудь я их поблагодарю. – сказал Атин. – Мы далеко от канализации? Ты можешь ее найти?

Джинарт приложила лапу к стене, в которой не было маленьких спасательных тоннелей.

– Гданы знают, что за ней сплошная конструкция. – Она помолчала. – Да, вот здесь просачивается вода. Грунт, похоже, метр толщиной, может – чуть больше.

Дарман хотел было снять шлем, но решил что лучше этого не делать и ограничился тем, что сбросил с плеч ранец. Он вытащил саперную лопатку и изучающе потыкал ей в стену. По твердости та была похожа на мел.

– Хорошо; пять минут работаю я, потом пять – ты. – сказал он Атину.

– А я… – начала Джинарт, но Дарман остановил ее, подняв руку.

– Нет, мэм. Вам лучше вернуться к Найнеру. Теперь мы сами по себе, и если что-то пойдет не так – ему ваша помощь понадобится больше.

Джинарт помедлила секунду а потом, не оглядываясь, умчалась в тоннель. Дарман подумал – не стоило ли ему попрощаться… но "прощай" – было слишком мрачно. Сам он собирался выйти через парадный вход, вместе с Атином и Утан.

Он нацарапал острием лопатки круговую разметку и врубился в плотно спрессованный грунт. Ему показалось что времени прошло немного и он удивился, когда Атин хлопнул по плечу и занял его место. Начала вырисовываться солидного размера дыра.

– Может укрепить ее? – сказал Дарман, прикидывая – чем он может пожертвовать на крепи.

– Нам в нее только один раз пролезать. Если после этого она рухнет – невелика беда.

– Если по дороге в здание придется взрывать – она может рухнуть. И как быть с запасным выходом?

– Хочешь сматываться по этим тоннелям? Они нас зажарят. Один залп огнемета – и мы головешки.

Атин чуть замедлил темп. Дарман встал с другой стороны от раскопа и они заработали вместе, выгребая все более влажный и темный грунт, и выравнивая его стенки так, чтобы сквозь короткий тоннель к трубе можно было подобраться, не скрючившись. Это ослабляло прочность земляной стенки; Дарман очень надеялся, что она простоит до тех пор, пока они не закончат.

Может быть им стоило прихватить Этейн. Она могла бы удержать стену своими джедайскими силами. Внезапно он понял, что скучает по ней. Удивительно насколько быстро можно подружиться с кем-то, с кем ты побывал под огнем.

Лопатка Атина с характерным лязгом во что-то ударилась.

– Труба. – сказал он. – Пора сверлить.

Несколько быстрых выстрелов из "диси" пробили бы здоровенную дыру в самой прочной керамической трубе. А еще, как подозревал Дарман, они бы обрушили потолок пещеры и привлекли бы кучу дроидов. Сейчас время для медленной и тихой работы. Ручная дрель была частью базового набора для быстрого проникновения; каждый взял себе по половине и принялся, начиная с верхушки, очерчивать неровный круг дырками, насверленными с пятисантиметровыми интервалами. Они еще не добрались до низа, когда отверстия начали сочиться жижей.

На рытье и сверление у них ушел почти час. Дарман больше не мог терпеть струящийся по лицу пот, и стащил шлем. Смрад действительно стоял невероятный. Он заставил себя не обращать на него внимания.

Атин глотнул из своей фляги и протянул ее Дарману.

– Напейся. – сказал он. – Пять процентов потери жидкости – и ты не можешь ясно думать.

– Да, знаю. А свыше пятнадцати процентов – ты покойник. – Дарман осушил флягу наполовину, вытер пот и яростно почесал скальп. – Вот что еще надо сказать психам из "Ротаны", когда вернемся – улучшить кондиционирование в этих доспехах.

Он поднял таран и занял боковую стойку перед проглядывавшим сквозь землю диском керамической трубы. Он покрепче сжал пальцы на обеих рукоятках. На этот раз ему надо бить осторожно, или же он может обрушить всю трубу.

– Готов?

– Готов.

Раз, два…

– Три. – Дарман охнул. Таран ударил с силой в пару метрических тонн и надсверленная секция рухнула внутрь, в водопаде вонючей, темной слизи, окатившем ноги и сапоги Дармана.

– Да, просто замечательно. – вздохнул он. – В следующий раз – обязательно берем матово-черную, ладно?

Атин стащил шлем и Дарман понял, что он отчаянно старается не заржать. Теперь, когда труба опустела, она стала отличным проводником звука в здание наверху. Атин прижал руку ко рту, чуть пригнулся и, вроде бы, даже вцепился зубами в пястную пластину. Он явственно вздрагивал. Когда он распрямился – по его лицу струились слезы. Он вытер их, всхлипнул и согнулся опять.

Дарман еще ни разу не видел его улыбающимся. А сейчас он зашелся в истерике; оттого, что Дармана окатило накопившимся чужим дерьмом. Это не смешно.

Да, это в самом деле не смешно. Это уморительно. Дарман почувствовал как рефлекторно, совершенно непроизвольно, начинает подрагивать живот. Он точно знал, что это не смешно, но он не мог удержаться. Он трясся в беззвучном и болезненном смехе, пока не начали болеть брюшные мышцы. В конце концов он успокоился. Он выпрямился со странной усталостью.

– Мне сообщать Найнеру, что мы вошли? – спросил он, и им обоим удалось стать совершенно спокойными, прежде чем их опять накрыл припадок.

Как только ты понимаешь, чем действительно является смех, и какой примитивный рефлекс его запустил – становится совершенно не смешно. Этот – был облегчением от минувшей опасности. Первобытный сигнал "отбой".

И он совершенно не подходил к их ситуации. Настоящие опасности только начинались.

Дарман, внезапно вернувшийся к обычному настроению, надел шлем и включил комлинк.

– Серж, Дарман на связи. – тихо доложил он. – Мы в трубе. Жду ваших приказаний.

***

Найнер и Фай установили автоматическую пушку "Е-Веб" в полукилометре перед фасадом здания. Довольно близко. Если их кто-нибудь заметит – они отреагировать не успеют.

– Подтверждаю, Дар. – Найнер проверил хроно на правой перчатке. – Уже видишь дренажную заслонку?

Комлинк щелкнул. Найнер еще раз искренне поблагодарил себя за решение предпринять ту прогулку в Теклет. У них не было бы шансов провернуть это в режиме молчания. Слишком много неизвестных, чтобы работать только по планам и расписанию.

– Как раз иду по дерьмовому следу… вот оно. – ответил Дарман. – Хочешь взглянуть?

В ВИДе Найнера вспыхнуло зернистое зеленое изображение огромных, влажных труб, которые могли быть диаметром с клик… или всего с сантиметр. Если на то пошло – это могло быть и эндоскопическое изображение чьих-то внутренностей. Так или иначе – это не было забавно.

– Что над тобой?

– Грязная квадратная плита, и это не водосток. Вода сюда сливается по другим трубам. – картинка дернулась, когда Дарман опустил голову к своей деке. Та выдала мрачные призрачные схемы здания. – Если они придерживались схем, то это фильтр оп-матов, а над ним – помещения высшей защиты. – Послышался скребущий звук. Да, серийные номера совпадают со схемой. Если там приходится отмывать после несчастного случая – то сюда сбрасывается профильтрованная вода или растворитель.

– Тебе понадобится его взрывать?

– Да, непохоже, что я смогу вскрыть его отмычкой. Кругом пермакрит. Я так думаю – тут не того рода вещи, которые хочется выпускать наружу.

– Значит, самое время для фейерверка у виллы. Давай сверяться.

– Хорошо. Дай мне пару минут – установить заряды.

Пара минут – это долго. Найнер считал их по секундам. Его раздражало то, что Этейн ходит взад-вперед, у него за спиной – но ты не можешь сказать командиру "завязывай" и "перестань суетиться". Он посмотрел на Фая, который стоял на коленях перед треногой "Е-Веба", и совершенно спокойно проверял прицел. Найнер завидовал этой его способности. Его собственный желудок выделывал кульбиты. Так всегда было на тренировках; а сейчас все было еще хуже. Пульс отдавался у него в ушах и отвлекал его.

Дарман откликнулся, опоздав на одиннадцать секунд.

– Все готово. Я начинаю отсчет. Сейчас мы вылезаем из трубы. Если мы обрушим пещеру снаружи – то нам может понадобится чуть больше времени, чтобы пробраться обратно.

– А что значит "чуть больше" в твоем словаре?

– Может быть – "вечно". Это может нас прикончить.

– Давай обойдемся без этого, хорошо?

– Давай.

Этейн нагнулась над плечом Найнера. Он взглянул на нее, надеясь что она поймет намек.

– Вы никогда раньше не работали, как единая команда, не так ли? – неуверенно сказала она.

– Нет. – прошипел Найнер, и пропустил "мэм".

– Вы все сделаете хорошо. – сказала она. – Вы лучше всех обученные, самые умелые солдаты в галактике и в уверены в успехе.

Найнер был близок к тому, чтобы ответить парой слов на хаттском матерном, но внезапно понял – что она говорит. Его желудок снова успокоился. Он отчетливо слышал Дармана – бухающие отзвуки его пульса утихли. И он совершенно не собирался думать – как ей удалось добиться такого эффекта.

– На счет "десять". – сказал Дарман. Его шлемная камера все еще вела передачу на ВИД Найнера. Дарман пробирался по тоннелю. Найнеру показалось, что он скользит по трубе и он уже почти ожидал, что тот въедет в темную лужу в конце.

– Пять. – Картинка потемнела – Дарман прижал голову к груди. – Три. – Найнер коснулся дистанционного взрывателя. – Два… пошел-пошел-пошел.

Найнер вдавил кнопку.

На долю секунды пейзаж залило золотистым, ярким, беззвучным светом. У Найнера сработало затемнение визора. Потом земля содрогнулась – и даже на расстоянии двух кликов грохот был оглушительным. Казалось, что он длился несколько секунд. Потом он понял, что слышал два взрыва – один у виллы, а второй под зданием.

Когда сверкнул огонь, и подсвеченные янтарным облака дыма заклубились в воздухе – начали реагировать дроиды, дежурившие вокруг здания.

– Фай, ждем. – Найнер сглотнул, чтобы прочистить уши. – Дар, Атин, отвечайте.

– Это мы так, или вы…?

– Вместе. Ты в порядке, Дар?

– Зубы слегка шатаются, а так в порядке.

– Вы двое отлично работаете с самодельным оборудованием. Думаю, на вилле появился новый закрытый бассейн.

– Пещера кое-как выдержала. Входим.

Тишина опустилась на деревенский пейзаж. Такая, словно все ждали следующего хода. Фай подвинул чуть ближе к себе блок на пять энергетических обойм. Найнер нацелил свою "диси", чтобы получше осмотреть фасад виллы и увидел высыпавших наружу дроидов с офицером-умбаранцем, который шарил биноклем из стороны в сторону по окрестным полям.

– Готов, серж.

– Подожди.

Еще больше дроидов появилось из дверей садового домика. Если бы Найнер не видел планы, он не поверил бы в то, что может скрываться под убедительно ветхими деревянными стенками. Этейн встала рядом с ним.

– Мэм, вам лучше присесть и замаскироваться.

– Все нормально. – ответила она. Она нетерпеливо посмотрела на свою трандошанскую контузионную винтовку. – Дайте знать, когда я понадоблюсь.

Через комлинк врезался голос Дармана.

– Мы готовы пройти дренажную заслонку. – доложил он. – Время отвлекать внимание, серж.

– Понял. – он присел возле Фая и тронул его за плечо.

– Положи парочку возле сарая. Просто чтобы поздороваться. Потом стреляй по своему усмотрению.

Фай почти не пошевелился. Характерный "ууух" энергетической ячейки был сопровожден огненным шаром и фонтаном расщепленного дерева. Горящие на лету остатки халупы посыпались на землю.

– Ой. – сказал Фай.

Да, это точно привлекло внимание дроидов. Шестеро выстроились в линию и зашагали по полю.

Фай открыл стрельбу. Найнер почувствовал как в его груди отдается грохот, когда на них посыпались обломки дроидов, а над их головами полыхнул ответный огонь. Большой металлический обломок пролетел по дуге; Найнер слышал как он шипит, падая и остывая на лету. Он не заметил где тот приземлился, но обломок упал неподалеку. Его ПНВ показывал разлетающиеся обломки как капли хаотичного, сверкающе-белого дождя. Паре дроидов удалось прорваться. Найнер забросал обоих гранатами.

Приближалась следующая цепочка дроидов. Фай палил короткими очередями. Найнер снимал тех, кто еще стоял на ногах. Горячие металлические осколки продолжали осыпать их. Если бы Фай просто поливал их огнем то при темпе????? стрельбы "Е-Веба", у него быстро закончились бы заряды, и на весь бой у них были б считанные минуты. Они уложили примерно двадцать дроидов. Это значило, что еще как минимум двадцать оставалось в здании.

Потом жестянки перестали появляться.

Поле накрыла тишина, и она зазвенела в ушах Найнера так же громко, как и какофония боя.

– Терпеть не могу, когда они догадываются, что происходит. – проворчал Фай. Он тяжело дышал от напряжения.

– Они засядут в оборону.

– Если там внутри только двадцать или около того – я бы сказал "пора входить".

– Давай убедимся, что никто не припрется в гости. – Найнер включил комлинк дальней связи. – "Величественный", на связи "Омега", прием. "Величественный"…

– Слышу вас, "Омега". Что это был за фейерверк? Взялись за нашу работу?

"Величественный", для вас есть дополнительная цель. Есть визуалка между целями "Зеленый Лес" и "Умник"?

– Запустите разведчика – сможем навестись.

Найнер открыл ранец и, вытащив разведчика, запустил его в воздух.

– Дроиды, примерное количество не больше пятидесяти. Если они направятся к нам – сделайте одолжение, испортите им день, хорошо?

– Вас понял, "Омега". Доклад?

– Проникли в здание, но там окопалось около двадцати или тридцати дроидов, и неизвестное количество мокрых.

– Повторите?

– Двое из нашей команды внутри. Проникли через канализацию.

– Парни, вы там к себе репульсоры не поприкручивали?

– Была такая мысль.

– Хорошо, сейчас вам будет фейерверк, "Омега". Учтите, у нас тут все еще болтается техносоюзовское корыто и мы ждем от него реакции, когда начнем работать лазерами.

– Будьте внимательны. – ответил Найнер. – "Омега", конец связи.

Было тихо; лишь только потрескивал остывающий металл. Прекратились даже щебет и посвистывание ночной квиилуранской живности. Дым от разрушенного домика стелился над полем.

– Вы в порядке мэм? – поинтересовался Фай.

Найнер огляделся вокруг, ожидая увидеть Этейн в шоковом состоянии, но с ней все было в порядке. Она стояла в траве, на коленях, напряженная, словно прислушиваясь к чему-то. Затем к северу от них землю встряхнул еще один мощный взрыв.

Она прикрыла глаза.

– Мэм?

Она чуть покачала головой, словно разминая застывшие шейные мышцы.

– Я в порядке. – ответила она. – Просто это оказалось для меня чуть тяжелее, чем я думала.

– Что оказалось?

– Отклонять весь этот мусор. От дроидов ужасно много беспорядка… когда они взрываются.

Найнер не понимал о чем она говорит. Только обернувшись, он заметил сзади, неподалеку от себя, зазубренный кусок металла длиной с метр. Еще чуть-чуть и ему бы сделали незапланированную стрижку. Этейн выдавила улыбку.

– А двери вышибать вы так можете, мэм? – спросил Найнер.

***

Дарман и Атин осмотрели отделанную пластоидом комнату и решили не снимать шлемы.

– Вот он, единственный способ узнать – не проникает ли нановирус через наши фильтр-маски. – заметил Атин.

Дарман проверил шкафчики, высматривая мины-ловушки и прочие сюрпризы.

– Я себя пока что мертвым не чувствую. Кроме того, они вряд ли оставили это добро валяться просто так. Он наверняка в чем-то, надежно запечатанном.

Он проверил комнату. Она была точь-в-точь как медстанции на Камино, с той лишь разницей, что построена была полностью из пластоидной керамики. У некоторых ящиков дверцы были прозрачными; он видел в них полочки с рядами склянок. Посередине комнаты стояла отдельная герметичная кабина, от потолка до пола, со скафандром внутри. Она была пуста. Еще тут был морозильный шкафчик, набитый колбами и маленькими коробками. Он понятия не имел – что здесь могло быть активным вирусом, и что – обедом здешнего лаборанта, и не собирался это выяснять, вскрывая все подряд. Как раз тот случай, чтобы к шести П добавить "полный"…

– Похоже на то, что они не были так любезны, чтобы наклеить на эту штуку череп с костями. Я поставлю в каждую комнату по заряду, просто на всякий случай. – Он провел руками по стенам, тестируя их на металлические конструкции, которые могли бы блокировать сигнал. ВИД показал "ноль" на перчаточных сенсорах. Он проверил комлинк – удостовериться, что сигнал проходит наружу.

– Дарман на связи. Меня кто-нибудь слышит, прием?

– Фай на связи.

– Внутренняя комната – чисто. Я ставлю заряды и мы двигаемся дальше по зданию.

– Мы держим фасад. Тут все затихло, и думаем что у вас там есть компания, примерно из тридцати жестянок.

– Это вы землю трясете?

– "Величественный".

– Рад узнать, что флот рядом.

– Кстати, оставь открытым канал шлемного комлинка. Будешь передавать нам свою визуалку.

– Мы скажем, если это начнет нас отвлекать. Дарман закончил.

Он неуверенно показал Атину большой палец, и вытащил из ранца имплозивные заряды. Почти любые взрывные устройства он мог бы собрать сам, но эти – были особенными, гарантировавшими такой огненный шар и ударную волну, что они уничтожат не только любого, оказавшегося в полукликовом радиусе, но и любой микроорганизм с вирусами в придачу. Они были обманчиво малы для такой страшной разрушительной мощи; чуть меньше среднего дистанционного ВУ.

У Дармана их оставалось два. Мощность была явно чрезмерной – это его и успокаивало. Он вытаскивал закрытые коробки из морозильника и взвешивал их – очень осторожно – на руке, пока не нашел самую легкую, показавшуюся полупустой. Он поставил ее на стол, задержал дыхание и снял крышку.

Там лежало несколько металлических цилиндров с герметичными крышками и было достаточно места для одного из его устройств. Он осторожно уложил термозаряд внутрь и вернул емкость на место.

– Осторожно. – заметил Атин, показывая на коробки.

– Знаю. – Он нашел еще одну легкую коробку и заглянул внутрь. – Сюда. И если они начнут искать – они могут прекратить поиски после того, как найдут первый.

Он закрыл дверцу морозильника.

– А это никак не ослабит взрыв? – поинтересовался Атин.

– Не настолько, чтобы ты заметил, уж поверь мне.

– Значит – время пройтись по зданию.

***

Справа от двери находились статусные сенсоры, настроенные сигналить какой-то системе мониторинга о том, что комната открыта, и кнопка размером с ладонь, надписанная "аварийное закрытие" – разумная предосторожность, если ты работаешь со смертоносными вирусами. Открытие двери известит всех о том, что они проникли в здание. Атин подошел и осторожно вскрыл панель управления. Он вытащил шокер – размером с обычный щуп-пробник, и поднес его к открывшимся цепям. Та же самая технология, что и мини-ЭМИ заряды, только электромагнитный импульс чуть поменьше. Лучше он защищен или нет – а высвобождать полноценный ЭМ-импульс в паре сантиметров от своих же ВИДов никому не хочется.

– На следующем бабахе. – проговорил Атин. – Тогда они могут подумать, что это в них попали.

Земля содрогнулась еще раз и Атин прижал мини-ЭМИ к панели. Огни состояния погасли, дверь издала шипение, когда исчезла вакуум-герметизация. В гладкой керамике появилась тонкая вертикальная щель. Теперь внутрь проникали звуки снаружи: взрывы, команды офицеров, время от времени – монотонные ответы жестянок. Он отошел и сделал жест Дарману.

Щель была достаточно большой, чтобы пропустить плоский эндоскоп – а также когти тарана. Он осторожно просунул щуп и изучил полученное изображение. Огни в коридоре мигали. Ничто не двигалось.

– Я вскрываю двери, ты прикрываешь. Я готовлюсь забросить гранаты – ЭМИ и шоковую.

– Вместе? – спросил Атин.

– Угу; не хочу тратить лишнего, но тут у нас и жестянки и мокрые.

Дарман вогнал когти тарана в щель и защелкнул крепления. Работать им, как расширителем, было неудобнее чем простым тараном, но вышибать дверь он не собирался. Он яростно заработал рифленой рукоятью. Сила в восемь метрических тонн медленно растащила створки в стороны.

Атин снова оглядел пространство снаружи через эндоскоп и вышел в дверной проем с поднятой "диси".

– Чисто.

Дарман поспешно разобрал таран и повесил его на свой ремень.

– Так, комната за комнатой. Как в "Доме-Убийце".

Такое они делали прежде – уже много, много раз. Каждый раз, когда на тренировке они входили в "Дом-Убийцу", стены и двери располагались иначе. Иногда они знали, что им нужно найти, а иногда это было в точности как настоящая зачистка здания – последовательность мерзких сюрпризов, с которыми им приходилось разбираться на ходу.

Но здесь и сейчас ставка была куда выше их собственных жизней.

Атин показал налево. Внутренний коридор был кольцевым, с отходящим от него дверями; к главному входу вел единственный переход. По крайней мере, тут не было лестниц или турболифтов, которые понадобится прикрывать. Они двигались к нему бок-о-бок, задерживаясь на повороте – чтобы проверить проход, выдвинув как можно дальше щуп эндоскопа.

– А вот и мальчики. – проговорил Атин, как раз когда первый дроид вылетел на них и выстрелил. Дарман услышал лязгание металлических ног точно с противоположного направления, и на растянувшееся мгновение обнаружил, что он смотрит через прицел на очень удивленного офицера-умбарана.

Дарман выстрелил. Как и Атин. Они прошлись огнем по своим концам коридора

– Ладно, план "Д". – сказал Атин. – Найнер, нас тут прижали, прием.

– Мы сконцентрировали огонь на фасаде. – Голос Найнера прерывался фоном из близких и далеких взрывов. Вот почему Дарман не любил открывать сразу четыре канала комлинка во время боя. Шум и переговоры сводят с ума. – Они отступили внутрь. И никто не показывается.

– Мы еще не нашли Утан.

– Можете удержать позицию?

– Можешь посмотреть где мы? Коридор с западной стороны, слева от входа.

Атин опустошил обойму в двух дроидов, показавшихся из-за поворота. После этого не было слышно никаких звуков, кроме их тяжелого дыхания.

– Дар?

– Еще здесь, Найнер. – Спиной к спине с Атином он ждал и вглядывался в свои двадцать метров сияющего коридора. Две двери справа были необычными – они висели на петлях. Он осмотрел потолок в поисках аварийных переборок: одна была за Атином, а другая – между ними и внутренней комнатой. Если их активируют, они будут отрезаны с обоих сторон – упакованные и ждущие когда их перестреляют. А затем любой сможет без проблем пройти в комнату биозащиты и обезвредить имплозионный заряд.

Похоже, что кому-то пришла в голову та же самая идея, в то же самое время, потому что послышался звук "ухх-шшш", а затем – тихий гул маленького мотора.

Переборки опускались из своих пазов.

– Атин, назад, быстро! – заорал Дарман, и они вместе бросились обратно, к комнате биозащиты. Когда они подбежали – переборка опустилась уже на уровень пояса, и они проехали под ней на коленях.

Переборка с лязгом захлопнулась за ними. Внезапно стало так тихо, что Дарман понял – где-то, с другой стороны кольца, захлопнулась другая переборка, заперев их внутри. Потом послышался звук открывающейся вручную двери – отчетливое "щелк-щелк", а потом – ничего.

– Начнем сначала. – вздохнул Дарман. – Давай, посмотрим что тут найдется.

Атин двинулся вперед и осторожно выдвинул эндоскоп.

Он помедлил.

Он опустился на колени и помотал головой.

– Покажи. – сказал Дарман и переключил ВИД на вид с эндоскопа, ожидая чего-то страшного.

– По-моему, это называется "ирония".

Дарман подобрался к нему, и подсоединил эндоскоп к своему шлему.

Да, "ирония" – была подходящим словом. Он едва не заржал. Между поворотом и следующей переборкой он видел две двери, одна запертая и одна чуть приоткрытая. Кто-то – какой-то гуманоид – осторожно в нее выглядывал.

– Женщины такие разные, правда? – заметил Атин. – Это самые удивительные волосы, которые я видел.

Дарман согласился. Они видели не так много женщин в своей жизни, но эту они бы вспомнили, даже если бы они повидали миллионы женщин. Ее иссиня-черные волоса были прострочены искрящимися алыми прядями.

Они попались в ловушку… вместе с доктором Оволот Куэйл Утан.

И она сжимала в руках верпинский дробовик.