Генетический отбор и манипулирование – это целое искусство. Человек способен учиться… но он также способен на насилие, эгоизм, похоть и недисциплинированность. Так что мы должны пройти по острой грани между подавлением факторов, ведущих к неповиновению и уничтожением того, что дает разум и агрессию

-Хали Ке, главный инженер-генетик Камино

Найнер покачивался под куполом парашюта, когда взрыв дернул его в сторону. Столб клубящегося белого пламени взметнулся в ночное небо над верхушками деревьев; клон знал, что там было жарко и очень ярко – визоры шлема отключились, чтобы не перегружать ночное зрение.

Он знал о том, что это случится – и все равно сердце упало. Дарман мог не успеть. Он ослушался приказа. Он не прыгнул, когда ему приказали.

"Так что ты мог потерять брата. Может, не так… В любом случае, ты потеряешь еще двоих, если не сумеешь действовать быстро" .

Найнер вычислил место взрыва и свернул купол парашюта, отрезав стропы – его надо было закопать. А сами шнуры могли пригодиться – поскольку выдерживали вес в пятьсот килограммов. намотал каждую на кулак и уложил мотки в сумку; затем отправился на поиски запасного снаряжения.

Оно упало невдалеке. Техника затяжного прыжка оправдывает себя, если требуется точность. Найнер отыскал упаковку на краю поля, покрытую животными с темным мехом, которых она заинтересовала; звери пытались прогрызть мягкий слой на одной стороне. Коммандо включил фонарь, чтобы их испугать… но они уставились на луч, сердито взвизгнули и повернулись к нему.

Это не слишком нервировало. Маленькие зубы против его брони выглядели неубедительно.

Он продолжал стоять, разыскивая информацию по ним в базе данных; согласно таковой эти животные назывались гданами и не были помечены как "враждебные инопланетные виды". Вообще, всех не-людей кроме каминоан и инструкторов Найнер вживую видел только на Геонозисе – на расстоянии выстрела. Похоже, он сильно зависел от информации в базе данных или собственной способности к обучению.

Все гданы, кроме одного, быстро сочли его слишком опасным и скрылись среди побегов. Оставшийся накинулся на левый сапог – очень яростно, но неразумно. Эти сапоги выдерживали вакуум, кислоты и расплавленный металл; но зверек все равно старался.

"Дарману бы это понравилось," – заключил Найнер. Жаль было его потерять. Он обещал стать хорошим товарищем.

– Пошел, – сказал коммандо, отпихивая зверька прикладом винтовки. – У меня много дел. Пошел вон!

Гдан, сомкнув зубы на рукояти винтовки, взглянул ему прямо в глаза – во всяком случае, так казалось. Он мог различить лишь слабый синеватый свет; тогда он отцепился и побрел к полю, лишь оглянувшись, перед тем, как нырнуть в норку в земле – как пловец в воду.

Найнер достал деку и попробовал определить местонахождение. Вокруг не было следов ГСН, к которой можно было бы подключиться, не было неймодианцев, разыскивающих его; по крайней мере, он мог использовать знание о маршруте корабля, его последней точке и сравнить ландшафт с записанным в деку. Старый солдатский способ – и он ему нравился. Надо ведь справляться даже без техники, даже если есть только трандошанский нож.

"Если вгоните кому нож в сердце, он все еще может бежать. Я однажды видел, как человек так пробежал тридцать метров и кричал. Лучше бейте в шею".

Сержант Скирата научил их многому о ножах.

"Просто вложи чуть больше веса, сынок".

Ну, сейчас техника была на месте. Спидер бы пригодился, но они не думали, что машины понадобятся; точка высадки была в пяти кликах от цели.

"Ничего, – подумал он. – Это бы сделало меня более заметным".

Оборудование замедлило бы продвижение к точке встречи, но он туда доберется. Если Фай и Атин нормально приземлились, они тоже направятся к ТВ-Альфа.

Он начал путь, стараясь проходить десять кликов в час, избегая дорог и открытой местности. В конце концов груз пришлось тащить позади на стропах как сани. Тактическое продвижение ползком, как его называл Скирата; это означало тащиться со скоростью шесть-десять кликов в час с грузом в двадцать пять кило.

– Но это для обычных людей, – сказал бы инструктор – как будто бы не-клоны были недочеловеками. – Вы – клон-коммандос. Вы справитесь лучше, потому что вы лучше.

Сейчас Найнер был перегружен почти в три раза против обычного. От этого он себя счастливым совершенно не чувствовал. Сержант решил, что по возвращении внесет в список необходимого оборудования портативный репульсорный лифт.

Луна Квиилуры была в фазе роста, и Найнер был этому рад. Светло-серая броня выделялась бы как маяк. Что, об этом командование не подумало? Он подавил эту нелицеприятную критику старших и решил, что у них есть свои причины, коих он не знает. Зато у него есть приказы.

Даже так – он отклонился к показанной на голокарте узкой речке и остановился на достаточный срок, чтобы размазать грязь по броне и оборудованию. Не стоило испытывать судьбу.

За четыреста метров до ТВ-Альфа, он замедлил движение, и не потому, что сражался с большим весом. Сейчас надо было двигаться тихо…

Найнер спрятал груз в зарослях и запомнил место. За Фаем и Атином могли следить; они могли вообще сюда не выйти. Могла быть засада. Нет, точно не стоило рисковать.

Последние двести метров он прополз.

Но они там были – в одиночестве.

Найнер поглядел на луч нашлемного фонаря Фая; он знал, что инфракрасный прицел высветил бы точку между фильтром и верхушкой нагрудника. Это была уязвимая точка – для того, кто подобрался бы близко, и имел с собой нужный калибр. Конечно, не так уж много врагов могли подобраться на нужное расстояние.

– Ты мне дал фору, серж, – сообщил Фай, отводя бластер и оглядывая его. Он выключил свет и указал на нагрудную пластину. – Великие умы, да?

Доспех Фая тоже не отличался чистотой. Найнер не понял, что именно по нему было размазано, но оно отменно скрывало контуры. Похоже, им в голову пришли одинаковые мысли – Атин тоже был покрыт чем-то темным.

– Скольжение, свет, сокрытие, силуэт, след, свист, и движение, – сказал Найнер, цитируя базовые правила камуфляжа. Если бы тут был Дарман, он бы счел ситуацию смешной. Сержант попробовал. – Жаль, что они не нашли чего-нибудь на ту же букву, чтобы завершить ряд.

– Я бы мог, – заметил Атин. – Контакты с Дарманом?

Они сейчас находились в сорока километрах от места, где приземлился Найнер.

– Я видел взрыв. Он был последним.

– Ты видел, как он прыгал?

– Нет. Он пытался захватить столько снаряжения, сколько мог, – Найнер почувствовал, что должен объяснить. – Он меня вышвырнул через люк. Я не должен был этого позволять. Но я его не оставлял.

Атин пожал плечами.

– И что мы теперь имеем?

– Пропавшего брата.

– Я о снаряжении. У него – большая часть взрывчатки.

– Я знаю, что ты об этом, но я этого не хочу слышать, – если он чувствовал сожаление… даже горечь от потери Дармана, то почему не может Атин? Но сейчас не время затевать ссору. Сейчас надо было держаться вместе. Миссия для четверых, проводимая троими; их шансы на успех уже уменьшились. – Теперь мы – взвод. Привыкайте.

Вмешался Фай; он явно умел язвить в непростых ситуациях.

– Все снаряжение-то цело. Мы все еще можем устроить много проблем, если понадобится.

А что за проблемы они должны были устроить, а? У них была прекрасная техника, чтобы разведать здание… но они понятия не имели – сложены ли стены из пластитовых блоков или же покрыты амортизирующим слоем. Там могло быть десятка три охранников по периметру или несколько сотен в подземных казармах. Без разведки нельзя узнать, сколько оборудования вообще понадобится для работы.

Найнеру подумалось, что к шести "П" следует добавить еще и "полный".

– И сколько времени мы должны потратить на его поиски? – поинтересовался Атин. – Они знают, что мы здесь. Посадка была не самой тихой.

– СОПы, – сообщил Найнер. Стандартные оперативные процедуры – вот как следовало работать. Вот, что ожидалось от коммандос. – Мы отправимся к каждой ТВ в оговоренное время, и если он не появится, то вернемся к месту взрыва и посмотрим, что осталось. Тогда решим – считать его ПБВ или нет.

– Ты бы хотел, чтобы тебя искали, если бы сам пропал? – сказал Фай Атину. – Он не может нас вызвать. Не на таком расстоянии. Слишком рискованно.

– Я не ждал бы, что вы из-за меня станете рисковать операцией, – ядовито ответил Атин.

– Файрфек, он один. Один!

– Да заткнись ты, ладно? – отрезал Найнер. Ультракороткие комлинки были хороши тем, внутри шлема могла бушевать настоящая перепалка, и никто снаружи бы не услышал. – Поиск Дармана – не просто верное дело, но и здравое. Обнаружим его – и найдем снаряжение. Ясно?

– Да, серж, – кивнул Фай.

– Понял, – отозвался Атин. – Но должна быть граница, после которой его можно счесть мертвым.

– Если не найдем тела – то сочтем, когда Геонозис замерзнет, – без видимой для себя причины разозлился Найнер. – До этого – надорвемся, но найдем, если это не будет угрожать миссии. А теперь посмотрим, сможем ли мы прицепить снаряжение к каким-нибудь палкам или чему-то подобному. Мы не протащим его десятки километров, если не найдем толковый способ транспортировки.

Найнер все равно переключил комлинк шлема на длинные волны. Слушать – не опасно. Если Дарман был где-то рядом, Найнер не собирался бросать его.

 

* * *

Этой прогалины вчера не было.

Следуя точно за Бирханом, Этейн пробралась через поваленый куваровый подлесок к кругу почерневшей стерни. В воздухе витал запах дыма и поджаренного барка.

Фермер постоянно ругался; Этейн скверно знала квиилурийский, но опознать ругательство она могла.

– Опять все из-за тебя, – сказал Бирхан. Он осмотрел поле, приставив ладонь козырьком к бровям. Сейчас был день – и они могли видеть весь ущерб от взрыва прошлой ночью. – И что мне делать? Что с нашим договором?

Вопрос был риторическим. Неймодианцы не сочувствовали пострадавшим от стихийных бедствий, всегда угрожающим шаткому бытию фермеров. Но это стихийным не было.

Зона поражения от взрыва была метров пятьсот в диаметре; кратер в центре – не менее двенадцати-пятнадцати. Этейн не определила глубину, но трандошан и убезиец, стоявшие на краю, пялились вниз, сжимая бластеры, словно искали что-то на земле. Ее с Бирханом они даже не заметили. Наверное, она выглядела достаточно голодной и изможденной, чтобы сойти за фермерскую дочку.

Было явно поздно убеждать их, что кратер остался от упавшего метеора. Но сейчас Этейн знала не больше, чем они.

– Почему ты решил, что это из-за меня? – спросила она.

– Да ясно все, – кисло ответил Бирхан. – Я видел спидеры, грузовики, опрыскиватели… видел, как они падают. От них не бывает кратеров. Они разваливаются и горят, но не взрывают полдеревни. Это инопланетная штука. Это солдаты, – он пнул несколько сморщившихся и обгоревших колосьев. – Вы что, не можете подраться на другой планете? У меня, что, без вас мало проблем?

На мгновение Этейн подумала – не собирается ли он сдать ее людям Хокана за несколько кредитов, чтобы возместить потерю драгоценного барка. Она и так – лишний рот, а деньги, на которые он рассчитывал, испарились в огне вместе с зерном. Пора найти другое укрытие и составить другой план, чтобы убраться с Квиилуры вместе с информацией.

Этейн все еще смотрела на обожженную землю, когда трандошан и убезиец поднялись и потопали к грязной дороге позади поля. Убезиец прижал руку к шлему, будто слушал что-то; скорее всего – комлинк. Откуда бы не поступил вызов, его хватило, чтобы они задвигались. Это было еще одним подтверждением – тут разбился не просто грузовик с Нарша.

Этейн подождала еще секунду, потом направилась к яме; ей хотелось посмотреть на то, что их так удивило.

Взрыв был страшным. Внутренность кратера была гладкой и оплавленной, и везде валялись осколки. Для небольшого корабля он очень сильно взорвался.

Она оставила Бирхана и обошла вокруг, разглядывая землю, как люди Хокана до нее. И почти приблизилась к куваровому саду, когда увидела это.

Утреннее солнце высветило покореженный кусок металла, вонзившийся в землю, вогнанный туда взрывом. Этейн наклонилась так естественно, как только могла, и счистила с него почву. Через несколько минут она очистила достаточно поверхности, чтобы представить себе форму; еще через пару минут она поняла, почему цвета так знакомы. Деформированный, застывший в момент, когда его разорвала могучая сила… но Этейн была уверена, что видела его раньше.

Это была часть астродроида R5 – часть с маркировкой Республики.

"Они идут" .

Кем бы они не были, Этейн надеялась, что они пережили посадку.

 

* * *

Дарман знал, что рискует, двигаясь днем; взрывы боли в правой ноге каждый раз, когда он на нее опирался, тоже не внушали оптимизма.

За спиной остались два очень болезненных часа, проведенных в чаще в сотне метров от дороги. Корни и камни, мягко говоря, замедляли продвижение; то же относилось и к ушибам которые он получил, врезавшись в кроны деревьев во время его приземления. Но теперь положение переменилось: он лежал под сплетенными ветвями на животе, наблюдая за дорогой – то через прицел винтовки, то через электробинокль визора.

По крайней мере пропали животные, которые кишели тут вчера ночью. Дарман уже и отказался от мысли их прогнать; зверьки лазили по всей броне, и потом предпочли наблюдать с расстояния. Теперь светило солнце – и светящиеся глаза исчезли.

Коммандо все еще не был уверен в своем положении; сети ГСН, к которой можно было без риска подключиться, тут не было. Следовало выбраться отсюда и разведать местность, чтобы потом сравнить ее с голокартой.

Дарман знал, что направляется на север; полукруг из маленьких камешков вокруг тонкой ветки, которую он воткнул в землю, отмечал движение солнца и позволил определить линию востока и запада. Если дека посчитала скорость и дистанцию без ошибки, то он был в сорока-пятидесяти кликах к северо-востоку от первой ТВ. Нечего было и думать о том, чтобы преодолеть расстояние вовремя – не с дополнительным снаряжением и не с такой ногой. Если же тянуть ранец… все равно, что начертить указующую стрелку на поле.

Дарман перекатился на спину, снял поножи и расстегнул костюм на колене. Болело так, будто он порвал мышцу или сухожилие над суставом. Он вновь смочил бинт бактой и вернул на место поножи. Затем вернулся в прежнее положение.

Он уже давно не ел, но счел, что это может подождать.

Коммандо поглядел на дорогу через прицел своей "ДС-17". В первый раз когда он надел шлем со встроенным дисплеем, мерцающим перед глазами, это сбивало с толку -столько меняющихся символов в поле зрения! А прицел винтовки делал их еще более хаотичными. Огоньки, огоньки… и еще раз огоньки! Как окна Типоки ночью – сплошь лампы и полированные стены столовой. Так много образов за раз, что невозможно сосредоточиться на том, что за прочным стеклом.

Но спустя краткое время – заполненное коротким отчаянным утром, когда взводы "Кило" и "Дельта" первыми надели ВИДы и увидели на них живые цели… он к этому привык. Те, кто не сумели приспособиться быстро – не вернулись с тренировок. Он же научился смотреть и видеть. Дарман всегда следил за всеми строками дисплея, за состоянием оружия и доспехов и за тем, что происходило вокруг.

А сейчас он сконцентрировался на чистом тоннеле, обрамленном полосками мягкого голубого света; они высвечивали область, наилучшую для стрельбы по конкретной цели. Информация об окружении, дистанции и всем прочем тоже поступала без задержек. Дарман воспринимал их, даже не отвлекаясь; сейчас существовала лишь цель.

Неясный бормочущий звук заставил его замереть. Голоса: они приближались справа; потом стихли.

Дарман ждал. В конце концов голоса вновь послышались, и в поле зрения появились два виквая, идущих как-то медленнее обычного. Они очень внимательно разглядывали обочины дороги; один вдруг остановился и уставился в землю. Судя по жестам – был весьма взволнован.

Потом он поднял голову и пошел прямо на позицию Дармана. Вытащив бластер.

"Он не может меня видеть, – пронеслось в голове у клона. – Я все сделал по инструкции. Ни отражения, ни движения, ни запаха… ничего!"

Но виквай ломился сквозь заросли прямо к нему. Остановился лишь в десяти метрах от Дармана и оглянулся, будто потерял след. А затем – вновь двинулся вперед.

Коммандо почти перестал дышать. Шлем гасил все звуки, но сейчас ему так не казалось.

Виквай был так близко, что Дарман мог ощутить его запах и разглядеть каждую деталь его оружия – KYD-21, с хадриумным стволом; в другой руке был вибронож. Сейчас клон не мог даже сглотнуть.

"Испуг – это нормально…"

Виквай шагнул из стороны в сторону, глядя на высоте талии, словно рассматривал диски на библиотечной полке.

"Испуг – это нормально, пока ты…"

Виквай теперь был справа, присев на корточки возле его позиции. Дарман почувствовал, как сапоги приминают ветки, касающиеся его спины; затем экзот глянул вниз, и выдохнул что-то вроде "гаа…".

"…пока ты можешь его использовать".

Дарман взметнул кулак, нанося удар в челюсть викваю, перехватил ему горло своим виброклинком и дернул рукой, перерезая кровеносные сосуды. Он удерживал на весу наколотого на руку виквая пока тот не перестал дергаться. Затем, подрагивая от напряжения, он опустил руку, и насколько мог беззвучно дал телу скатиться на землю.

– Ты че нашел? – прокричал второй виквай. – Гар-Ул? Гар?

Нет ответа. "Ну, начнем…" Дарман прицелился из "ДС-17" и подождал.

Второй виквай побежал по просеке сквозь заросли; это было глупо – он же не знал, что случилось с его приятелем. Они слишком долго командовали фермерами; они стали небрежны.

А вторая ошибка – это то, что он достал бластер.

У Дармана была возможность попасть точно в голову, и он не раздумывая ей воспользовался. Виквай рухнул молча, скрючившись; от его головы поднимался дымок.

– Умно, – вздохнул Дарман, успокоив себя собственным голосом. Теперь следовало нарушить маскировку и оттащить тело, – нельзя было оставлять его как визитную карточку.

Несколько минут он выжидал, прислушиваясь и затем оперся на раненую ногу, похромав по открытому пространству.

Дарман оттащил виквая в заросли, почувствовал запах горелого мяса. Теперь он видел, что привлекло внимание первого виквая – широкая полоса звериных следов. Любопытные гданы все-таки его выдали… Он вновь прошелся вокруг, осматривая пространство и заметая следы веткой.

"Не жадничай, но и не бросай". Викваям бластеры и виброножи уже ни к чему; Дарман, восстановив нормальное биение пульса, осмотрел тела в поисках инфокарт и ценностей. Вором он себя не чувствовал; у него вообще не было ничего, что не принадлежало бы Великой Армии, и клон не собирался что-то приобретать. Но был шанс, что на картах есть информация, которая поможет достичь цели; а бусы с монетами будут полезны, если понадобится давать взятки.

Коммандо отыскал подходящее место, чтобы спрятать тела. Времени на похороны не было… но внезапно раздалось шуршание, и маленькие головы высунулись из зарослей, нюхая воздух.

– Опять вы? – усмехнулся Дарман, хотя гданы не могли слышать его с надетым шлемом. – Потревожил ваш тихий час…

Они двинулись вперед и дружно накинулись на виквая с разбитой головой, откусывая маленькие кусочки; казалось, что экзот покрыт темным одеялом из шевелящегося меха.

Похоже, о похоронах не стоит и беспокоиться.

Хлюпающий звук привлек его внимание ко второму викваю; Дарман мгновенно нацелил винтовку. Экзот еще не умер; почему-то это огорчило клона больше, чем он мог представить.

Он множество раз убивал на Геонозисе, разнося дроидов из гранатометов и пушек с расстояния, стимулируя себя страхом и инстинктом выживания. Выживания для боя.

Но тут было другое дело. Не было расстояния, и остатки убитого не были металлом. Кровь виквая текла ручьем по перчатке и правому наручу. И он не сумел убить чисто; это было неправильно.

Его научили убивать, убивать, убивать… но никто не позаботился научить его тому, что делать с чувствами после этого. Дарман чувствовал что-то, но не был уверен в том, что это было.

Об этом можно подумать потом.

Нацелив винтовку, он исправил ошибку, прежде чем маленькие хищники приступили к следующему блюду.