Считается, что жертвами Джека Потрошителя стали пять женщин. Однако мое исследование показало, что от его рук погибло девять. Все они были убиты при схожих обстоятельствах, все преступления были совершены в Уайтчепеле, восточном районе Лондона, или в его окрестностях в период со 2 апреля 1888 года по 13 февраля 1891_го. Неужели мы все это время ошибались? Неужели кто-то намеренно ограничивал полицию и не давал хода делу? У бил ли Потрошитель пять женщин, как считает большинство, или их было больше?

Или на самом деле он виновен в меньшем количестве злодеяний, чем ему приписывают? И некоторые жертвы Потрошителя — на совести другого человека? Я надеялся, что в результате проведенного расследования смогу ответить на все эти вопросы.

Кем были женщины, убитые во время устроенного Потрошителем «царства террора»? В первой части я рассматриваю жертв в хронологическом порядке, опираясь на результаты расследований, проведенных коронером Ее Величества. Эти отчеты не только помогли мне создать более полную картину каждого преступления, но и дали возможность оценить работу полиции и те доказательства, которые могли быть выявлены в ходе следствия, но по какой-то причине остались незамеченными. Отчеты следствия, на которые я ссылаюсь, публиковались в газетах «Таймс» и «Дейли телеграф» за тот период.

Для начала давайте проясним, что такое коронерский суд и что подпадает под его юрисдикцию. Коронерский суд созывается для расследования смерти лица или лиц и установления обстоятельств смерти. Суд присяжных состоит из представителей общественности под председательством коронера, который назначается правящим монархом. Коронеру необходимы медицинское образование и большой опыт работы. Он действует точно так же, как и судья в

коронном суде. Разница заключается лишь в том, что обычные правила дачи показаний не применяются. Вместо этого допускаются свидетельства с чужих слов и в форме мнения о подсудимом.

Присяжные и свидетели клянутся говорить только правду, и последние дают показания под присягой. Эти сведения могут быть получены заранее от сотрудников полиции на основании свидетельских заявлений. По окончании дознания следователь просит присяжных вынести вердикт — смерть в результате убийства, совершенного конкретным человеком или неизвестным лицом (лицами), непредумышленное убийство, самоубийство или смерть в результате несчастного случая. Если ни один из этих вариантов не подходит, записывается так называемый открытый вердикт.

 

Глава 1. ЭММА ЭЛИЗАБЕТ СМИТ

На Эмму Элизабет Смит, 45-летнюю мать двоих детей, работавшую проституткой, напали на Осборн-стрит, недалеко от Уайтчепел-роуд, 2 апреля 1888 года. Это произошло за 4 месяца до начала основной серии убийств. Ей во влагалище грубо ввели какой-то тупой предмет, и на следующий день женщина умерла в больнице. Помимо этого, ее голова и одно ухо были покрыты порезами и ссадинами.

Был ли Эмма Смит первой жертвой Потрошителя? Или на нее напала одна из многочисленных банд, которые часто посещали Уайтчепел, чтобы отбирать деньги у проституток и других забитых женщин в обмен на «защиту»? До сентября 1888 года Смит не рассматривали как одну из возможных жертв Потрошителя. Впервые о ней упомянули в прессе, и то только потому, что у следующих жертв тоже были искалечены половые органы. Журналисты также обратили внимание на то, что все нападения произошли в одном районе. Дознание проводил мистер Винн Е. Бакстер, коронер восточного Мидлсекса.

Суббота, 7 апреля 1888 года

… Миссис Мэри Рассел, помощница владельца ночлежного дома, заявила, что знала умершую около двух лет. В 7 часов вечера 2 апреля накануне Банковских каникул [4 — Банковские каникулы — официальный нерабочий день, установленный законом (все банки в этот день закрыты).] та ушла из дома, а вернулась в 4 или 5 часов утра в ужасном состоянии. Ее лицо и голова были в крови, а одно ухо практически оторвано. Женщина рассказала свидетельнице, что на нее напали и украли все деньги. Она также пожаловалась на боли в нижней части тела. Миссис Рассел повела Эмму в больницу; когда они шли по Осборн-стрит, потерпевшая показала место, где ее ограбили. Она сказала, что нападавших было трое, но не могла описать их.

Мистер Джордж Хеслип, больничный хирург, заявил, что, когда Эмму Смит привели в больницу, она была пьяна, но при этом отвечала за свои действия. У нее текла кровь из ран на голове и ухе, а также имелись другие травмы отвратительного происхождения. Врач обнаружил, что у женщины разорвана брюшина. Сквозную рану нанесли тупым предметом, для чего нужно было приложить большое усилие. Потерпевшая рассказала, что в 01:30 она проходила мимо Уайтчепельской церкви и заметила, что к ней приближаются какие-то мужчины. Женщина перешла на другую сторону дороги, чтобы не столкнуться с ними, но они последовали за ней, а затем напали на нее, отняли все деньги и жестоко избили. Она не помнила, чем именно они наносили удары. Пострадавшая также не смогла описать нападавших, но заметила, что одному из них было на вид около 19 лет. Утром 4 апреля Эмма Смит скончалась из-за воспаления брюшины вследствие полученной травмы.

Маргарет Хейз, проживавшая по тому же адресу, что и убитая, заявила под присягой, что видела миссис Смит вместе с каким-то человеком на углу Фаррант-стрит и Бердет-роуд. Мужчина среднего роста был одет в темный костюм с белым шелковым платком на шее. Свидетельница призналась, что вряд ли сможет опознать его…

Присяжные вынесли вердикт — «умышленное убийство, совершенное неизвестным лицом или группой лиц».

Из этого отчета я могу сделать вывод, что смерть Эммы Смит никаким образом не связана с последующими убийствами. Уайтчепел был криминальным районом, где жестокие нападения и убийства стали обычным явлением. Вероятно, мисс Смит стала жертвой одной из банд, контролировавших проституток, которая наказала женщину за неповиновение. Этот случай наглядно демонстрирует жестокость и беспринципность уайтчепельских преступников.

Если верить отчету, Эмма Смит говорила, что на нее напала группа лиц или целая банда. Неизвестно, знала она их или нет. В любом случае, Эмма не назвала никаких имен. Я считаю, что, если ей и были известны все нападавшие или некоторые из них, женщина решила не выдавать их, опасаясь расправы.

 

Глава 2. МАРТА ТЭБРАМ

7 августа 1888 года Марта Тэбрам, пышнотелая проституткa средних лет, была заколота ножом на улице Джордж-Ярд.

Накануне вечером ее видели вместе с еще одной проституткой в различных пабах Уайтчепела. Примерно в 23:45 она шла по Джордж-Ярд с солдатом, который, видимо, собирался воспользоваться ее услугами. Больше Марту живой никто не видел; в 04:45 ее тело обнаружили на лестнице в многоквартирном доме Джордж-Ярд-билдингс. Мужчина из этого дома проходил по лестнице в 01:30 и не заметил ничего подозрительного. Другой местный житель, возвращавшийся в свою квартиру в 03:30, заметил лежащую на ступенях женщину, но подумал, что она просто спит на лестнице, и не придал этому значения.

В 04:45 третий житель того же дома направлялся на работу. Было уже достаточно светло, чтобы заметить лужу крови, в которой лежала Марта. Ее одежда была в полном беспорядке, поэтому можно было предположить, что женщину изнасиловали. (Имеются свидетельства того, что то же самое произошло и с последующими жертвами Потрошителя.)

Полицейский хирург прибыл на место преступления в 05:30 и установил примерное время смерти: Тэбрам убили между 02:30 и 02:45. На теле было обнаружено 39 ножевых ранений.

В отчете о расследовании, которым занимался мистер Дж. Кольер, заместитель коронера юго-восточного Мидлсекса, врач указал, что травмы в основном наносились в область груди, живота и паха. По его мнению, нападавший был правшой и использовал «обыкновенный перочинный нож». Но одна рана на груди, похоже, была нанесена кинжалом или штыком.

День первый: четверг, 9 августа 1888 года

… Доктор Т. Р. Киллин, 68 лет, проживавший на Брик-лейн, сказал, что его вызвали к убитой, и он подтвердил ее смерть. Женщину ударили ножом 39 раз. Смерть наступила примерно три часа назад. На первый взгляд женщине можно было дать около 36 лет. Свидетель впоследствии проводил вскрытие. Левое легкое было проткнуто в пяти местах, а правое — в двух. В сердце с массивными жировыми отложениями имелась лишь одна рана, но ее оказалось вполне достаточно, чтобы стать причиной смерти. Печень была здорова, но пробита в пяти местах, селезенку проткнули дважды, а желудок, который находился в отличном состоянии, — шесть раз. Доктор не думал, что нападавший использовал только одно оружие. Большинство повреждений нанесли обычным ножом, за исключением проникающих ранений в области грудины. По мнению свидетеля, одно из них было нанесено каким-то кинжалом. Причем жертва на тот момент была еще жива.

Коронер надеялся, что им не составит труда установить личность убитой, но три женщины сообщили три разных имени. Поэтому он предложил оставить этот вопрос открытым. Дознание было отложено на две недели.

День второй: четверг, 23 августа 1888 года

… Тело наконец-то опознали. Это была Марта Тэбрам, 39–40 лет, жена бригадира упаковщиков на мебельном складе.

Муж покойной, Генри Семюэл Тэбрам, проживавший по адресу Ист-Гринвич, Ривер-террас, 6, сказал, что в последний раз видел ее приблизительно за 18 месяцев до этого на Уайтчепел-роуд. Они разошлись 13 лет назад из-за ее пристрастия к алкоголю.

Генри Тернер, плотник, проживавший в работном доме на Коммершиал-стрит, Спиталфилдс, заявил, что состоял с женщиной по имени Тэбрам в законном браке около 9 лет. За 2–3 недели до происшествия они разошлись. Мужчина уже пару раз уходил от Марты из-за ее пристрастия к спиртному, но они затем снова сходились. Последний раз Генри видел ее живой в субботу, 4-го числа, на Лиденхолл-стрит. Тогда он дал ей 1 шиллинг и шестипенсовик про запас. Он знал, что Марта потратит все деньги на выпивку. Когда покойная жила со свидетелем, она обычно возвращалась домой около и часов вечера. Насколько он знал, у нее не имелось постоянного спутника; о том, чем она зарабатывала на жизнь, ему ничего не было известно.

Мэри Энн Коннолли («Жемчужная головушка»), которой по предложению инспектора Эдмунда Рейда (отдел «Н») сделали обычное предупреждение перед принятием присяги, заявила, что последние две ночи провела в ночлежке на Дорсет-стрит, Спиталфилдс. Свидетельница была одинокой женщиной. Она познакомилась с Тэбрам 4–5 месяцев назад; та назвалась Эммой. Последний раз женщина видела ее живой в канун Банковских каникул, в ту ночь они были вместе около 45 минут, а потом расстались в 23:45. Свидетельница была с Тэбрам и двумя военнослужащими — рядовым и капралом. Она не знала, к какому полку они принадлежали, но запомнила их фуражки с белыми полосами. Тэбрам ушла с рядовым, а свидетельницу капрал сопровождал до Энджел-элли. Они не ссорились. Свидетельницу привели в казарму Веллингтона в надежде, что она узнает своих ночных спутников. Мэри Энн выбрала двух солдат; один из них не был капралом, но на руке у него виднелись царапины.

Детектив-инспектор Рейд поспешил выступить с заявлением, что полиции удалось обнаружить того, кто совершил это страшное убийство. Уже несколько человек утверждали, что видели потерпевшую в прошлое воскресенье с капралом, но когда все капралы и рядовые из казарм Тауэра и Веллингтона предстали перед ними, те никого не узнали. Военные власти всячески помогали полиции.

К несчастью для детектива-инспектора, солдаты, выбранные «Жемчужной головушкой», оказались вне подозрений. Тот, у кого на руке были царапины, в ночь с воскресенья на понедельник был дома с женой. Алиби другого человека также было доказано: в 22:05 в канун Банковских каникул он находился в казарме…

Коронер обобщил все показания, и присяжные вынесли следующий вердикт: убийство было совершено неизвестным лицом или группой лиц.

После внимательного рассмотрения всех фактов этого преступления я решил, что убийство Марты Тэбрам не было связано со смертью Эммы Смит, но может иметь отношение к более поздним злодеяниям, приписываемым Джеку Потрошителю.

Раны, нанесенные Тэбрам, несмотря на жестокость, были обычными ножевыми ранениями. К следующим жертвам Потрошитель отнесся с куда большей жестокостью. В случае с Тэбрам половые органы женщины не были повреждены или изувечены.

Следует также отметить, что она, возможно, была убита во время полового акта или вскоре после этого. Причиной нападения на нее могло стать то, что она попыталась ограбить клиента. В те времена проститутки часто так поступали.

Только у одной из следующих жертв имелись явные признаки близости: одежда Элис Маккензи была задрана до груди. Что касается других жертв, то их одежду преступник привел в полный беспорядок, но свидетельств интимной близости следствие не обнаружило. Зато имелись признаки, позволяющие предположить, что преступник душил женщин до потери сознания или до смерти. Но не в случае с Тэбрам.

Что касается предположения врача о том, что злоумышленник, возможно, был правшой, после изучения характера ран и их расположения я могу предположить, что преступник мог в равной степени быть как правшой, так и левшой.

Большинство экспертов не верят, что с Мартой Тэбрам расправился Потрошитель, но, внимательно изучив детали преступления, я не могу исключить возможности того, что она была его первой жертвой. Ей нанесли несколько десятков ножевых ранений. На тот момент у убийцы был с собой только небольшой нож, и он не мог жестоко изуродовать тело, что, возможно, входило в его планы. В связи с этим впоследствии он выбрал оружие с более внушительным лезвием.

Что касается специфической раны, которая, по мнению врача, была нанесена кинжалом, мне кажется, что он ошибся. Учитывая обилие мышц в данной части тела, нельзя исключать, что лезвие могло порвать кожу так, что создалось впечатление, будто преступник использовал большой нож. Кроме того, возможно, это был самый первый удар, и он был нанесен с такой силой, что лезвие проникло гораздо глубже, чем в остальных случаях.

 

Глава 3. МЭРИ ЭНН НИКОЛС

43-летняя Мэри Энн Николс, известная как Полли, была убита на узкой мощеной улице под названием Бакс-роу (в настоящее время Дурворд-стрит) в пятницу, 31 августа 1888 года. Проституткy в последний раз видели живой приблизительно в 2:30, а ее тело обнаружили в 3:45. Свидетели, которые нашли ее, предположили, что она боролась с нападавшим. Если это так, то ему очень повезло, что его не заметили, когда он убивал ее или скрывался с места преступления.

Расследование обстоятельств смерти «женщины, предположительно, Мэри Энн Николс», проводил мистер Винн Е. Бакстер, коронер юго-восточного Мидлсекса. В отчете следствия указано следующее.

День первый: суббота, 1 сентября 1888 года

… Эдвард Уокер. Я проживаю в доме № 15 на Мейдуэлл-стрит, Элбани-роуд, Камбервелл; был кузнецом, но в настоящее время нигде не работаю. Я видел тело в морге; насколько мне известно, это моя дочь, но мы не виделись уже 3 года. Я узнал ее благодаря маленькой отметине на лбу, которая была у нее с детства. У моей дочери не было пары зубов, так же как и у женщины в морге. Мою дочь звали Мэри Энн Николс, и она была замужем в течение 22 лет. Ее мужа зовут Уильям Николс. Он жив и работает слесарем. Они разошлись 7–8 лет назад. В последний раз я слышал о ней незадолго до Пасхи. Тогда ей было 42 года.

Коронер. У вас есть основания сомневаться, что это ваша дочь?

Уокер. Нет.

Констебль Джон Нил (отдел «J»). Сегодня утром я шел по Бакс-роу, в Уайтчепеле, в сторону Брейди-стрит. Вокруг не было ни души. Последний раз я был там приблизительно 30 минут назад и тоже никого не видел. Проходя по правой стороне улицы, я заметил, что там кто-то лежит…Ноги потерпевшей были вытянуты вдоль улицы, а левая рука касалась ворот. Я осмотрел тело при свете лампы и заметил, что из раны в горле сочится кровь. Женщина лежала на спине, одежда была в беспорядке. Я коснулся ее ладони и почувствовал, что она еще теплая. Глаза женщины были широко открыты. Шляпка лежала рядом с левой рукой. (Доктор Генри Левеллин) прибыл очень быстро… Он посмотрел на женщину и сказал: «Отвезите ее в морг [в больницу работного дома [5 — Работный дом — место, где бедняки получали пищу и кров в обмен на тяжелый труд.] Уайтчепела. Она мертва, и мне нужно провести вскрытие». Мы положили ее в карету «Скорой помощи» и перевезли в морг. Вскоре приехал инспектор Спрэтлинг; во время составления описания потерпевшей он поднял край ее одежды и обнаружил, что преступник вскрыл живот жертвы. До него никто не обратил на это внимания. У женщины нашли обломок расчески и маленький кусочек зеркала. Денег не было, но в кармане обнаружили чистый белый платок.

Коронер. Заметили ли вы кровь в том месте, где ее нашли?

Констебль Нил. Там была лужа крови. Кровь текла из раны на шее.

Коронер. Вы слышали какой-нибудь шум в ту ночь?

Констебль Нил. Нет, я ничего не слышал. В ту ночь я проходил по Уайтчепел-роуд вверх к Бейкерс-роу. Я не уходил далеко от этого района.

Коронер. Полагаю, ранним утром на Уайтчепел-роуд достаточно много людей. Мог ли кто-нибудь скрыться, затерявшись среди них?

Констебль Нил. О да, сэр. На дороге я заметил нескольких женщин, возвращавшихся домой. В это время любой мог бы уйти оттуда незамеченным.

Доктор Генри Левеллин. В пятницу утром, приблизительно в 4 часа утра, меня вызвали на Бакс-роу. Констебль сказал, что я им очень нужен. Когда я приехал на Бакс-роу, то обнаружил мертвую женщину, лежавшую на спине на тротуаре. Я понял, что она мертва, поскольку на шее у нее была глубокая рана. Руки и запястья женщины уже остыли, но тело и ноги были еще теплыми. Я осмотрел ее грудь и пощупал пульс. Было темно. Я предположил, что она умерла не больше получаса назад. Не было никаких признаков борьбы или следов крови, как если бы тело волокли… [В морге] я увидел, что убийца разрезал ей живот. Сегодня утром я провел посмертный осмотр тела и установил, что этой женщине 40–45 лет. У нее не хватает пяти зубов, а на языке я обнаружил небольшую рваную рану. На нижней челюсти с правой стороны лица имеется кровоподтек. Возможно, он появился от удара кулаком или надавливания большим пальцем. На левой стороне лица округлый синяк, который также мог возникнуть в результате давления пальцев. С левой стороны шеи, приблизительно на 2,5 см ниже челюсти, проходит разрез длиной около 10 см, который начинается непосредственно под ухом. С той же стороны находится еще один круговой надрез (на 1 дюйм ниже челюсти и примерно на 2,5 см ниже предыдущей раны), который заканчивается в 8 см ниже правой челюсти.

Убийца разрезал шею до самых позвонков. Большие сосуды с обеих сторон шеи были разорваны. Длина разреза составляет приблизительно 20 см. Предположу, что все раны были нанесены ножом с длинным и умеренно острым лезвием.

При этом прилагалась большая сила. В области груди не было крови ни на теле, ни на одежде. На теле больше нет никаких ран, за исключением нижней части брюшной полости. В 10 см от левого бока я обнаружил глубокую рану, которую нанесли, предположительно, ножом с зубчатым лезвием. Также имеется несколько надрезов, проходящих через живот. С правой стороны я нашел 3–4 надреза, спускавшихся вниз. Все они были нанесены с особой жестокостью по направлению сверху вниз. Направление ударов — слева направо, так что можно сделать вывод, что убийца был левшой. Все остальные раны были нанесены тем же орудием.

День второй: понедельник, 3 сентября 1888 года

[Детектив-сержант Энрайт из Скотленд-Ярда, сообщив коронеру, что двое служащих работного дома раздели тело] сказал, что среди одежды, лежавшей кучей во дворе [морга], было красно-коричневое длинное свободное пальто с семью большими медными пуговицами, коричневое платье, которое выглядело совсем новым, а также шерстяные и фланелевые юбки, принадлежавшие работному дому. Инспектор Хелсон отрезал кусок одежды с надписью «П. Р., Принсес-роуд», чтобы в дальнейшем опознать тело. На потерпевшей был корсет в довольно хорошем состоянии, но свидетель не заметил, что с ним сделали.

Старшина присяжных спросил, был ли корсет закреплен на теле.

Инспектор [Джон] Спрэтлинг (отдел «J») ответил, что не может утверждать наверняка. На верхней части платья и длинном пальто жертвы была кровь, но он заметил совсем немного крови на нижнем белье, причем она могла попасть туда уже при перевозке тела с Бакс-роу. Когда он впервые увидел эту женщину, ее одежда была застегнута. Корсет не был затянут очень туго, поэтому инспектор смог разглядеть раны, не развязывая его. Приблизительно в 6 часов в тот же день он обследовал улицы Бакс-роу и Брейди-стрит, пересекающие Бейкерс-роу, но ему не удалось обнаружить следы крови.

Свидетель также побеседовал с людьми, проживавшими в том же районе, однако никто из них не заметил ничего подозрительного.

Инспектор Дж. Хельсон дал письменные показания под присягой, что впервые получил информацию об убийстве в пятницу в 6:45. После этого он отправился в морг, где увидел тело, по-прежнему одетое. Платье было застегнуто спереди, за исключением нескольких кнопок; застежки на корсете тоже были в полном порядке. Он заметил кровь на волосах, воротнике платья и пальто, но нижняя юбка была чистая. На одежде не нашлось следов от порезов или каких-либо признаков борьбы. Единственным, что показалось ему подозрительным в окрестностях Бакс-роу, было пятно, обнаруженное на Броуд-стрит и похожее на след от крови.

Свидетель придерживался мнения, что убийство было совершено на Бакс-роу, то есть тело никуда не перетаскивали.

Миссис Эмили Холланд, проживавшая на Трол-стрит, сказала, что потерпевшая жила у нее в квартире в течение 6 недель, но за последние 10 дней ни разу не приходила туда. В пятницу приблизительно в 2:30 Эмми видела, как Мэри Энн шла по Осборн-стрит, Уайтчепел-роуд.

День третий: понедельник, 17 сентября 1888 года

Доктор Левеллин, вызванный повторно, сообщил, что он провел повторный осмотр тела, и отметил, что все внутренние органы на месте.

Роберт Манн, сторож морга, сказал, что в работный дом, где он проживал, пришла полиция. Поэтому он пришел в морг в 5 часов утра, увидел, как вносили тело, а затем запер комнату и держал ключи у себя. После завтрака свидетель и Хэтфилд, еще один житель работного дома, раздели женщину.

День четвертый: суббота, 22 сентября 1888 года

Коронер подвел итог. Проанализировав род занятий умершей, начиная с того времени, когда она ушла от мужа, и напомнив суду присяжных, что последние два года она вела безнравственную жизнь, мистер Бакстер продолжил, обратив внимание на то, что последний раз несчастную женщину видела живой ее знакомая миссис Холланд в 2:30 в субботу, 1 сентября. Потерпевшая в то время была уже пьяна и направлялась в восточную часть Уайтчепела. Куда она пошла потом, доподлинно неизвестно, но примерно через час мертвое тело несчастной нашли менее чем в миле от того места, где ее видели в последний раз. Его обнаружили примерно в 3:45, как зафиксировано во многих свидетельских показаниях. Состояние тела убедительно доказывает, что женщину убили именно на этом месте. Рядом не было никаких следов крови, за исключением области шеи. Этого обстоятельства достаточно, чтобы подтвердить, что горло было повреждено, когда женщина лежала на земле. Судя по состоянию одежды и отсутствию следов крови на ногах, можно сказать, что раны в области живота были нанесены, когда она находилась в том же положении.

Коронер. На первый взгляд кажется удивительным, что убийца ушел незамеченным, ведь он должен был быть покрыт кровью жертвы. Хотя не исключено, что он испачкал только руки; в этом случае на него вполне могли не обратить внимания: в этом районе много скотобоен, и местные жители постоянно видят кровь на одежде и руках людей. Поэтому он, возможно, спокойно прошел в сумерках через Бакс-роу по Уайтчепел-роуд, а затем затерялся в толпе на рынке.

Мы не можем оставить без внимания и тот факт, что расследуемое убийство является одним из четырех злодеяний, между которыми есть много общего. Все они произошли за последние пять месяцев. Места преступлений находятся в пределах одного района. Все жертвы были женщинами среднего возраста, замужними, но жили отдельно от мужей из-за пристрастия к алкоголю и на момент гибели влачили жалкое существование, с трудом зарабатывая на жизнь и место в ночлежном доме. В каждом случае у жертвы, помимо повреждения брюшины, были и другие травмы. На всех потерпевших нападали после полуночи, это происходило в общественных местах, где практически невозможно обнаружить преступника сразу после совершения преступления. В каждом случае бесчеловечные и подлые злодеи оставались на свободе. Эмма Элизабет Смит, на которую напали на Осборн-стрит на Пасхальной неделе во вторник, 3 апреля, рано утром, умерла в лондонской больнице лишь спустя сутки после нападения; она смогла рассказать, что ее преследовали несколько мужчин: они ограбили и покалечили ее. Эмма Смит даже дала расплывчатое описание одного из них.

Тело Марты Тэбрам с 39 колотыми ранениями было найдено в 3 часа ночи во вторник, 7 августа, на первом этаже Джордж-Ярд-билдингс, на Вентворт-стрит. В дополнение к этому злодеянию и случаю, который вы сейчас рассматриваете, есть еще дело Энни Чепмен, все еще находящееся на рассмотрении другого суда присяжных. Орудия убийства, использовавшиеся в двух предыдущих преступлениях, различаются. В первом случае преступник использовал тупой предмет, возможно трость, а во втором некоторые раны, как полагают эксперты, были нанесены кинжалом. Что касается двух последних нападений, то тут, скорее всего, использовались схожие орудия. Доктор Левеллин говорит, что травмы Николс могли быть нанесены предметом с очень длинным и в меру острым лезвием. Доктор Филлипс высказал мнение, что раны Чепмен были нанесены очень острым ножом с тонким и узким лезвием длиной 6-20 см или больше. Сходство травм в двух случаях значительно. На лице у обеих жертв есть синяки, а голова почти отделена от тела. Есть и другие ужасные схожие раны, которые были нанесены человеком, обладающим определенными познаниями в анатомии. Доктор Левеллин склонен полагать, что в первую очередь убийца ударял жертву в живот, что вызывало мгновенную смерть. Но в таком случае трудно понять, почему нападавший изуродовал горло женщин и как могло получиться, что из нескольких артерий вытекло так мало крови, что верхняя одежда не была испачкана и что в брюшной полости, в отличие от области шеи, крови было гораздо меньше. Конечно, вполне возможно, что, как и в случае с Чепмен, ужасные раны на горле были нанесены в первую очередь. Этот вопрос имеет важное значение при определении мотива, который скрывается за всеми этими жестокими преступлениями. Об ограблении не может быть и речи. Также нет никаких оснований предполагать, что это была ревность. Ссоры тоже не было, иначе это услышали бы люди. Я предлагаю вам подумать над тем, что эти две женщины, возможно, были убиты одним и тем же человеком с одной и той же целью. В случае с Николс планы негодяя были нарушены, прежде чем он смог довести дело до конца. Не сумев совершить преступление на улице, в течение недели после провала он попытался сделать это снова, но в более уединенном месте…

Суд присяжных после непродолжительного обсуждения вынес вердикт: умышленное убийство, совершенное неустановленным лицом или группой лиц.

Убийство Мэри Энн Николс, определенно, стало первым в серии диких и жестоких злодеяний, которые, как считается, были делом рук одного и того же преступника. Для нанесения ран использовался нож с длинным лезвием, что отличает эти нападения от случая Марты Тэбрам.

Горло Николс было разрезано настолько глубоко, что голова почти отделилась от туловища. Казалось, будто кто-то избил ее или душил до потери сознания. Об этом говорит и отсутствие следов крови на одежде.

Возможно, их не было и на одежде злоумышленника. Если она была уже мертва, прежде чем ей перерезали горло и вскрыли живот: это объясняло отсутствие крови, так как сердце уже прекратило биться. Кроме того, той ночью было холодно, а в результате замедления сердцебиения из-за переохлаждения потеря крови снижается.

Как и доктор Киллин в случае Марты Тэбрам, доктор Левеллин настаивал на том, что человек, напавший на Николс, был левшой, поскольку некоторые раны были нанесены слева направо. Я не согласен. Я правша, и человеку, орудующему правой рукой, наносить раны слева направо гораздо легче, чем левше.

Нет никаких сомнений в том, что на Николс напали, но перерезали ли ей горло до того, как нанести другие раны? Инспектор Хелсон — один из офицеров полиции, занимавшийся расследованием, — в своих показаниях отметил, что платье женщины и прочие детали туалета остались нетронутыми. Из этого можно сделать вывод, что преступник сначала задрал одежду жертвы, и уже потом принялся кромсать ее тело. Это признак очень организованного убийцы.

Другим признаком расчетливого подхода является то, что, несмотря на жестокую расправу над жертвой, злодей остался незамеченным и вовремя скрылся.

Не было ни свидетелей, ни описания человека, которого видели вместе с Николс до ее смерти или на том месте, где на нее напали. Ее убийца скрылся в непроглядной темноте и тумане.

 

Глава 4. ЭННИ ЧЕПМЕН

8 сентября 1888 года 47-летняя проституткa Энни Чепмен была найдена мертвой на заднем дворе дома № 29 по Ханбери-стрит. Убийца перерезал ей горло, а затем выпотрошил. Вскрытие показало, преступник удалил ей матку. Кишечник женщины лежал рядом с правым плечом, а другие части пищеварительной системы находились слева.

В последний раз Энни видели живой около 5:30, она разговаривала с человеком в том районе, где впоследствии ее и нашли. По описанию очевидцев, это был смуглый мужчина в поношенной одежде (предположительно, в темном пальто и коричневой войлочной шляпе), лет сорока, но, возможно, и старше. Не исключено, что он был иностранцем.

Если верить отчетам, на тот момент было уже довольно светло. В данном случае свидетельские показания стали одним из так называемых прямых доказательств, в которых можно быть уверенным. Вскоре после того, как Чепмен видели с неизвестным человеком, Альберт Кадоч, молодой плотник, проживавший на Ханбери-стрит, 27, вышел в задний двор, чтобы воспользоваться туалетом. Идя вдоль деревянного забора высотой 5 футов, отделявшего дворы домов № 27 и 29, он услышал неподалеку чьи-то голоса. Он смог разобрать лишь, как женщина говорила: «Нет!» Потом мужчина услышал, как что-то ударилось об забор. Если бы он только взглянул через ограду, то, вероятно, смог бы разглядеть убийцу Чепмен.

Доктор Джордж Бегстер Филлипс прибыл на задний двор дома № 29 к 6:30. Ниже представлена выдержка из его свидетельских показаний:

«Левая рука лежит на левой груди. Ноги вытянуты, ступни находятся на земле, а колени вывернуты наружу. Лицо опухло и повернуто на правую сторону. Язык виднеется между передними зубами. Он сильно распух.

Передние зубы, так же как и коренные, на обеих челюстях в хорошем состоянии. Тело страшно изуродовано…Трупное окоченение не наблюдается, но постепенно развивается».

Доктор заметил, что жертве перерезали горло: разрез был неровным и проходил непосредственно по шее. На деревянном заборе, разделяющем дворы соседних домов, обнаружили следы крови, соответствующие тому месту, где лежала голова умершей. Они располагались на высоте около 35 смот земли, непосредственно над той частью шеи, откуда бил поток крови. Доктор отметил, что раны на горле и животе нанесли одним и тем же орудием. Скорее всего, это был очень острый нож с тонким и узким лезвием длиной 20 см или даже больше. Данные раны не могли нанести ни штыком, ни мечом. Не исключено, что убийца орудовал инструментом, который медики используют для посмертной экспертизы. При обычных хирургических операциях он не применяется.

Раны могли быть нанесены и хорошо заточенным тесаком, которым пользуются мясники. Однако доктор Филлипс считает, что у таких ножей недостаточно длинное лезвие. Судя по всему, преступник разбирался в анатомии. Доктор сказал, что женщина была мертва уже по крайней мере два часа, а может, и больше. Но следует отметить тот факт, что утро было довольно прохладным, а при значительной потере крови тело остывает быстрее. Не было никаких доказательств, что жертва сопротивлялась. Он также полагал, что потерпевшая сама вошла во двор.

Из второго доклада доктора Филлипса, подготовленного после проведения посмертной экспертизы, можно узнать следующее.

Он заметил, что язык все так же выпячен. На правом виске и верхнем веке были синяки. Кроме того, в верхней части груди были четко видны два синяка размером с большой палец мужчины. Тугоподвижность конечностей становится все более заметной. Еще один синяк был обнаружен на правой руке, у плеча. На левой стороне лобной кости имеется старый шрам. Ригидность по большей части наблюдалась на левой стороне, особенно в полусогнутых пальцах. На безымянном пальце была ссадина с отчетливыми следами от кольца (или нескольких колец). Горло разорвано так, как было описано ранее. Удары наносили с левой стороны шеи. Кроме того, на левой стороне позвоночника были два четких и ровных разреза. Они шли параллельно друг другу на расстоянии примерно 1 см. Судя по состоянию мышц, убийца пытался отделить голову. На теле были и другие увечья, но доктор посчитал, что они появились уже после смерти женщины, которая произошла из-за большой кровопотери.

Вскрытие показало, что жертва Потрошителя страдала от прогрессирующей болезни легких и оболочек головного мозга, но это не имело никакого отношения к ее смерти. В желудке обнаружилось немного пищи. Алкоголь погибшая в последнее время не употребляла, но налицо были все признаки недоедания: видимо, в последнее время женщина голодала. Доктор был убежден, что она не принимала крепкие спиртные напитки за несколько часов до ее смерти. Сама себе она такие травмы нанести не могла. Кровоподтеки на лице появились совсем недавно, но синяки на грудной клетке и виске возникли раньше — возможно, за несколько дней до нападения. Доктор Филлипс придерживался мнения, что человек, который напал на покойную, схватил ее за подбородок, а затем разрезал горло слева направо. Потерпевшая могла закричать, но медицинские эксперты не исключали, что преступник заткнул ей рот кляпом: это могло бы объяснить опухшее лицо и высунутый язык, что является признаком удушения.

Живот жертвы был полностью вскрыт: кишечник оторвали от брыжейки, вынули наружу и положили рядом с плечом, а матка, придатки, верхняя часть влагалища и две трети мочевого пузыря были полностью удалены. Эти органы вырезали аккуратно, не задев прямую кишку, а влагалище удалили так, чтобы не повредить шейку матки. Очевидно, убийца знал, как проводить анатомопатологическое исследование, раз смог отделить органы малого таза одним взмахом ножа, который был 15 смв длину (возможно, и больше). Внешний вид надрезов подтвердил мнение доктора, что орудие, с помощью которого неизвестный разрезал шею, было очень острым.

Врач заявил: «Убийца не смог бы проделать подобное за пятнадцать минут, даже если женщина перед этим не оказывала сопротивления. Если бы он работал размеренно, как хирург, ему потребовалось бы около часа».

День первый: понедельник, 10 сентября 1888 года

… Суд присяжных осмотрел труп в морге на Монтегю-стрит, но все свидетельства яростного насилия над потерпевшей были скрыты. Кроме того, была изучена одежда, а также возникли новые свидетельства по делу, которые представлены ниже.

Джон Дэвис. Я работаю извозчиком на рынке Леденхолл. Снимаю угол по адресу Ханбери, 29, уже две недели. Вместе с женой и тремя сыновьями мы занимаем самую первую комнату на третьем этаже. В пятницу я пошел спать в 8 часов вечера, а жена легла примерно через полчаса. Где-то с 3 до 5 часов утра мне не спалось, а потом я уснул и проспал до 5:45 — как раз пробили часы в церкви Спиталфилдса. Я выпил чашку чая и вышел на задний двор.

… От двери ко двору, который располагается ниже прохода, ведут три каменные неогороженные ступени. Я открыл дверь и сразу же увидел женщину на левой стороне этого укромного уголка, как раз между каменными ступенями и ограждением. Она лежала на спине ногами к дровяному сараю, а ее голова была повернута в сторону дома. Одежда была задрана до пояса. Я не стал спускаться во двор, а вышел через переднюю дверь и позвал двух мужчин.

Коронер. Видели ли вы умершую раньше?

Дэвис. Нет.

Коронер. Вы были первым, кто спустился вниз по лестнице в то утро?

Дэвис. Нет. Первым был Томпсон, его позвали в половине четвертого.

Амелия Палмер. Я снимаю комнату в ночлежном доме в Спиталфилдсе — Дорсет-стрит, 35. В течение трех лет я время от времени живу там. Я замужем за Генри Палмером, портовым рабочим. Он был бригадиром, но в начале года с ним произошел несчастный случай. Я зарабатываю на жизнь, занимаясь уборкой. Мой муж получает пенсию, поскольку является военнослужащим запаса. Я хорошо знала покойную, мы были знакомы почти 5 лет. Я видела тело в субботу в морге и совершенно уверена, что это Энни Чепмен. Она была вдовой, ее муж Фредерик Чепмен раньше работал ветеринарным врачом в Виндзоре.

Коронер. Она жила на Дорсет-стрит, 30?

Палмер. Да, около двух лет назад. Она жила там с человеком, который делал проволочные сита. В это время Энни каждую неделю получала от мужа 10 шиллингов денежным переводом, которые она забирала на Коммершиал-роуд. Приблизительно полтора года назад деньги перестали приходить. Расспросив родственников, она выяснила, что ее муж умер.

Коронер. Вы знаете кого-нибудь, кто хотел бы навредить ей?

Палмер. Нет.

Тимоти Донован (Спиталфилдс, Дорсет-стрит, 35): Я управляющий ночлежного дома. Я видел тело в морге и подтвердил, что это была женщина, которая проживала в моем доме в течение последних четырех месяцев. На прошлой неделе она появилась лишь в пятницу, после полудня, где-то между 2 и 3 часами. Я только проснулся и выходил из офиса, когда она спросила, можно ли ей пройти на кухню. Я разрешил и поинтересовался, где она была всю неделю. Она ответила, что лежала в больнице, но не сказала в какой именно. Один полицейский утверждал, что покойная находилась в ночлежном доме для бедняков.

Коронер. Была ли она пьяной, когда вы видели ее в последний раз?

Донован. Она выпила прилично, в этом я уверен. Но шла ровно. Обычно по субботам она пила много. На кухне мы долго разговаривали. Я сказал ей: «Вы можете найти деньги на пиво, но не можете достать денег, чтобы заплатить за ночлег». Она сказала, что была только в верхней части улицы — там, где трактир.

Коронер. Вы видели ее с каким-либо человеком в ту ночь?

Донован. Нет, сэр.

Коронер. Как вы думаете, где она собиралась достать деньги?

Донован. Не знаю. Обычно она приезжала и оставалась в ночлежном доме по субботам с каким-то человеком, похожим на солдата. Возможно, уже вышедшим в отставку, пенсионером. Его имени я не знаю.

Коронер. Вы видели ее с другими мужчинами?

Донован. Порой она приходила с другими мужчинами, и тогда я отказывал ей в ночлеге.

Коронер. Вы позволяете женщинам ночевать в вашем доме только с мужем?

Донован. Тот человек сказал, чтобы я не пускал ее, если она придет с кем-нибудь другим. В ту ночь она пришла одна. На этой неделе я вообще не видел ее с мужчиной.

Коронер. Когда в последний раз тот солдат был с пострадавшей в ночлежном доме?

Донован. В воскресенье, 2 сентября. Я не могу сказать, ушли ли они вместе. Я слышал, как потерпевшая сказала: «Тим, подожди минуту. Я только схожу вверх по улице, чтобы убедиться, смогу ли увидеть его». Она добавила, что он собирается получить пенсию. Это произошло в субботу, 25 августа, в 3 часа ночи.

В ответ на запрос коронера в полиции сообщили, что им ничего не известно об ушедшем в отставку солдате, который жил с погибшей.

Донован. Я никогда не слышал, чтобы умершая как-то называла того человека. Ему было от 40 до 45 лет, ростом около 1 м 65 см. Иногда он приходил одетый как портовый рабочий, иногда выглядел как джентльмен. Волосы у него были темные. Я полагаю, она всегда встречала его в верхней части улицы. Потерпевшая была в хороших отношениях с другими жильцами. Но во вторник 28 августа она поссорилась с одной женщиной на кухне. Я видел их снаружи. Насколько мне известно, в то время она не пострадала. Я слышал от сторожа, что ее ударили. Через пару дней — в четверг — я заметил у нее небольшой синяк под глазом. Она сказала: «Тим, все хорошо», но не объяснила, откуда он у нее. В прошлую пятницу синяка уже не было. Я знаю ту, другую женщину, но не помню, как ее зовут. Ее муж торгует на улице шнурками и другими вещами.

Джон Эванс. Я работаю ночным сторожем в доме № 35 на Дорсет-стрит. Я узнал покойную, она арендовала у нас комнату. Последний раз я видел ее там в субботу утром, она ушла примерно в 1:45. Меня отправили на кухню, чтобы присмотреть за ней, и она сказала, что ей не хватает денег. Когда она поднялась наверх, я последовал за ней и видел, как она, покинув дом, прошла через тупик Патерностер-стрит на Брашфилд-стрит и повернула в сторону церкви Спиталфилдса. Потерпевшая была пьяна, но на ногах держалась. Она вернулась вскоре после полуночи и сказала, что гостила у сестры в Воксхолле. Женщина послала одного из постояльцев за пинтой пива, а затем снова вышла и вернулась примерно в 1:45. Я знал, что она вела бурную ночную жизнь. Вечер каждой субботы она проводила с тем человеком, вышедшим на пенсию солдатом. Он пришел в субботу в 14:30 и стал спрашивать о погибшей. Он слышал что-то о ее смерти и хотел выяснить, правда ли это. Я не знаю ни его имени, ни адреса. Когда я рассказал ему о том, что произошло, он, не говоря ни слова, вышел и направился к церкви Спиталфилдса. В прошлое воскресенье я не видел, чтобы Энни выходила из дома с этим мужчиной.

День второй: среда, 12 сентября 1888 года

Фонтен Смит (работник типографского склада). Я видел тело в морге и опознал его. Это моя старшая сестра Энни, вдова Джона Чепмена. В последний раз я видел ее две недели назад, мы случайно встретились на Коммершиал-стрит. Ее муж умер в канун Рождества 1886 года.

Джеймс Кент (сборщик ящиков, проживающий по адресу: Шедуолл, Дрюс Блоке, 20). Я работаю на мистера Бейли, на Ханбери-стрит, 23 А, и прихожу туда в 6 утра. В субботу я приехал где-то в 6:10. Дверь в наше помещение была открыта, и я ждал там остальных. Дэвис, который живет через две или три двери, выбежал на дорогу и крикнул: «Люди, идите сюда». Джеймс Грин и я направились к дому № 29 на Ханбери-стрит. Когда мы прошли через коридор и оказались на лестнице, ведущей к задней двери, я увидел женщину, которая лежала во дворе между ступенями и перегородкой, разделяющей этот и соседний дворы. Ее голова была повернута в сторону дома, но тело не касалось его стен. Ноги лежали в сторону задней части дома Бейли. (Свидетель указал точное положение тела на плане, подготовленном офицерами полиции.) Одежда умершей была в беспорядке, а ее передник брошен сверху. Я не спустился по ступенькам, а вышел на улицу и вернулся уже после того, как пришел инспектор Чендлер. Я видел, что женщина была мертва. На ее шее лежала какая-то косынка, которая, казалось, была пропитана кровью. Лицо и руки были испачканы в крови, будто она сопротивлялась. Скорее всего, она лежала на спине и отбивалась от преступника, пытаясь освободиться. Ее руки лежали у горла. Ноги были широко разведены, и на них имелись следы крови. Внутренности находились снаружи, они свешивались с левой стороны ее тела.

Амелия Ричардсон (Ханбери-стрит, 29). Я вдова и занимаю половину дома, то есть первый и второй этажи и мастерские в подвале. Тамя занимаюсь производством ящиков. Мой 37-летний сын Джон и человек по имени Фрэнсис Тайлер, который работал на меня 18 лет, управляют магазинами. Тайлер должен был прийти в 6 часов утра, но он задержался и появился только в 8:00, когда я послала за ним. Он часто опаздывает, когда у нас на работе затишье. Мой сын живет в Спиталфилдсе на Джон-стрит и по утрам подрабатывает на рынке. В 6 часов проснулся мой 14-летний внук Томас Ричардсон, который живет со мной. Я послала его вниз, чтобы он узнал, что происходит, поскольку в коридоре было слишком шумно. Вскоре он вернулся и сказал: «Ой, бабушка, там женщину убили». Я сразу же спустилась вниз и увидела потерпевшую, лежавшую во дворе. В то время там никого не было, но в коридоре стояли люди. Скоро пришел констебль и оцепил место преступления. Насколько я знаю, офицер был первым, кто вошел во двор.

Коронер. Какой номер вы занимаете?

Миссис Ричардсон. Переднюю комнату на втором этаже, в пятницу вечером внук спал в той же комнате. Я легла в постель где-то в половине десятого и полночи страдала от бессонницы. Потом я проснулась в 3 часа и до утра находилась в полудреме.

Коронер. Вы слышали какой-нибудь шум той ночью?

Миссис Ричардсон. Нет.

Коронер. Передние и задние двери всегда остаются открытыми?

Миссис Ричардсон. Да, вы можете открыть переднюю и заднюю дверь любого из близлежащих домов. Все двери ведут в номера. Люди постоянно заходят и выходят. Я могла услышать любого, кто шел по коридору. Но в субботу утром все было тихо.

Коронер. Вы не слышали криков?

Миссис Ричардсон. Нет.

Коронер. Предположим, человек прошел по коридору в 3:30, это привлекло бы ваше внимание?

Миссис Ричардсон. Да.

Коронер. Вы всегда слышите, как люди проходят на задний двор?

Коронер. Могут ли люди, слоняющиеся без дела, пройти там?

Миссис Ричардсон. Да, смею предположить, что могут.

Коронер. Вы уверены, что в субботу утром никто не приходил?

Миссис Ричардсон. Да, иначе я бы услышала.

Коронер. Тогда человек специально должен был идти очень тихо?

Миссис Ричардсон. Да, иначе я обязательно услышала бы его.

Херриет Хардиман (проживает на Ханбери-стрит, 29, продавщица требухи и обрезок, снимает переднюю комнату на первом этаже). В пятницу я легла в половине одиннадцатого. Мой сын спит в одной комнате со мной.

Ночью я не просыпалась. Около 6 часов утра меня разбудили тяжелые шаги в коридоре. Мой сын еще спал, я разбудила его и попросила сходить на задний двор, потому что подумала, что там мог быть пожар. Он вернулся и сказал, что во дворе лежит убитая женщина. Я осталась в комнате. Я часто слышала, как люди идут во двор через коридор, но никогда не выходила, чтобы посмотреть на них.

Джон Ричардсон (проживает на Джон-стрит, Спиталфилдс, грузчик на рынке). Я помогаю матери. В прошлую субботу я пришел на Ханбери-стрит, 29, между 4:45 и 4:50. Хотел проверить, все ли в порядке в погребе, так как некоторое время назад у нас украли оттуда инструменты. После того как подвал был взломан, я стал приходить на рынок ранним утром.

Коронер. Входная дверь была открыта?

Ричардсон. Нет, она была закрыта. Я поднял защелку и прошел через коридор, ведущий во двор.

Коронер. Вы ходили во двор?

Ричардсон. Нет, дверь во дворе была закрыта. Я открыл ее, присел на пороге и вырезал кусочек кожи с ботинка старым столовым ножом длиной около 13 см. Я хранил его в комнате на Джон-стрит. Я нарезал морковь, покормил ею кролика и убрал нож в карман. Обычно я не ношу его там. Срезав кусочек кожи с ботинка, я завязал шнурки и вышел из дома на рынок. Я не запирал заднюю дверь. Она захлопнулась сама. Я закрыл лишь входную дверь.

Коронер. Как долго вы там были?

Ричардсон. Не более двух минут.

Коронер. Было уже светло?

Ричардсон. Достаточно светло.

Коронер. Вы заметили во дворе что-нибудь необычное?

Ричардсон. Я обязательно заметил бы умершую, если бы она лежала там. Я увидел тело только за две или три минуты до прихода доктора. В то время я был в соседнем дворе. Томас Пиерман рассказывал мне об убийстве на рынке. Стоя на пороге, я заметил, что замок на двери подвала был на месте.

Коронер. Вы сидели на верхней ступеньке?

Ричардсон. Нет, на средней, мои ноги касались плитки во дворе.

Коронер. Должно быть, вы были совсем рядом с тем местом, где была найдена покойная?

Ричардсон. Да, я должен был увидеть ее.

Коронер. Вы провели там всю ночь?

Ричардсон. Да.

Коронер. Не заметили никого незнакомого?

Ричардсон. В разное время там было много людей — как мужчин, так и женщин. Я часто выгонял их. Они также попадаются нам на лестничной площадке второго этажа.

Коронер. Вы хотите сказать, они приходили туда с аморальными целями?

Ричардсон. Да, именно так.

Снова вызвали миссис Ричардсон. Она сказала, что никогда ничего не пропускала и была настолько уверена в соседях, что оставляла двери в некоторых комнатах открытыми.

Коронер. Приходила вам когда-нибудь в голову мысль, что часть дома или двора могли использовать в аморальных целях?

Коронер. Вы можете сказать что-нибудь о кожаном фартуке?

Миссис Ричардсон. Да, мой сын носит его, когда работает в подвале. В четверг, 6 сентября, я нашла кожаный фартук сына в погребе. Он был покрыт плесенью. Сын не пользовался им уже в течение месяца. Я промыла фартук под струей воды во дворе и оставила там. Полиция, конфисковавшая фартук, нашла его на том же месте в субботу утром. Он находился там с четверга по субботу.

Коронер. Этот кран использовался?

Миссис Ричардсон. Да, всеми, кто проживает в доме. Фартук лежал на камнях. Полиция забрала пустую коробку, которая использовалась для хранения гвоздей, и полоску стали с гетр моего мальчика. В субботу в 6 часов утра, когда я пошла во двор, рядом с краном стояла кастрюля с чистой водой. Именно там она была и в пятницу в 8 часов вечер. Похоже, ее никто не трогал.

Коронер. Вы знаете что-нибудь о неизвестных женщинах, которых нередко видели на лестничной площадке второго этажа?

Миссис Ричардсон. Нет.

Коронер. Ваш сын никогда не говорил с вами об этом?

Миссис Ричардсон. Нет.

Тогда снова вызвали Джона Пайзера.

Пайзер. Я сапожник, живу на Коммершиал-роуд Ист, Малберри-стрит, 22.

Коронер. Это вас прозвали Кожаный Фартук?

Пайзер. Да, сэр.

Коронер. Где вы были в пятницу вечером?

Пайзер. На Малберри-стрит, 22. В четверг, шестого числа текущего месяца, я переехал туда.

Коронер. Откуда?

Пайзер. Из Уэст-Энда.

Коронер. Боюсь, нам понадобится более точный адрес. В котором часу вы оказались на Малберри-стрит, 22?

Пайзер. Почти в 11 часов вечера.

Коронер. Кто живет на Малберри-стрит, 22?

Пайзер. Мой брат, сводная сестра и мачеха. Я не выходил из дома.

Коронер. В течение какого времени?

Пайзер. До понедельника, когда в 9 часов утра сержант Тик арестовал меня. Коронер. Вы утверждаете, что ни разу не выходили из дома за это время? Пайзер. Таки есть, ни разу.

Коронер. Почему вы не выходили на улицу?

Пайзер. Так посоветовал мне брат.

Коронер. Вы находились под подозрением?

Пайзер. Это были ложные обвинения.

Коронер. Вы остались по совету друзей?

Пайзер. Да, я же вам говорил.

Коронер. Это был не самый лучший совет, который вам могли дать. Вас освободили, так что в настоящее время не находитесь под стражей?

Пайзер. Да, не нахожусь. Я хочу восстановить справедливость.

Коронер. Я вызвал вас сюда в ваших же интересах и отчасти для того, чтобы дать вам возможность сделать это. Можете ли вы рассказать нам, где вы были в четверг 30 августа?

Пайзер (немного подумав). На Холлоуэй-роуд.

Коронер. Лучше скажите, где именно вы были. Нам важно установить, где вы находились с четверга до утра пятницы.

Пайзер. В какое время, позвольте спросить?

Пайзер. Я жил в ночлежном доме Раунд-хаус на Холлоуэй-роуд.

Коронер. Вы провели там ночь?

Пайзер. Да.

Коронер. В какое время вы пришли туда?

Пайзер. В ту ночь, когда случился пожар в Лондонском доке, я пришел туда где-то в 2 часа ночи или в 2:15.

Коронер. Когда вы покинули ночлежный дом?

Пайзер. В 11 часов утра в тот же день. Я видел на плакатах надпись «Очередное ужасное убийство».

Коронер. Где вы были до двух часов ночи в пятницу?

Пайзер. В одиннадцать вечера в четверг я ужинал в ночлежке.

Коронер. Вы выходили?

Пайзер. Да, дошел до Севен-Систерс-роуд, а затем вернулся на Хайгейт-уэй, вниз по Холлоуэй-роуд. Подойдя к церкви, я заметил двух констеблей и экономку ночлежного дома, они разговаривали друг с другом. Возможно, там был один констебль, а не два. Я не могу сказать точно. Я спросил констебля, где пожар, и он ответил, что это далеко. Я спросил у него, как он думает, где это случилось, и он сказал: «Внизу, у доков Альберта». Насколько я помню, это было примерно в половине второго. Я дошел до железнодорожной станции Хайбери на той же стороне дороги, развернулся и отправился обратно в ночлежный дом.

Коронер. Никто не говорил с вами о том, что вы пришли так поздно?

Пайзер. Нет. Я заплатил ночному сторожу. Я спросил его, свободна ли моя кровать, и он сказал: «Места освободятся к одиннадцати часам. Вы же не думаете, что в этот час кровати будут пустовать?» Я заплатил ему 4 пенса за другую кровать. Я покурил на кухне, стоя справа от камина, а затем лег спать.

Коронер. Вы встали в 11 часов?

Пайзер. Да. Пришел дневной служащий и попросил нас встать, так как он хотел заправить кровати. Я встал, оделся и спустился вниз, на кухню.

Коронер. Есть ли что-нибудь еще, о чем вы хотели бы сказать?

Пайзер. Ничего.

Коронер. Когда вы говорили о Уэст-Энде, то имели в виду Холлоуэй?

Пайзер. Нет, другой ночлежный дом на Питер-стрит, в Вестминстере.

Коронер. Стоит заметить, что показания свидетеля подтвердились.

(Детектив-сержант) Уильям Тик. Зная, что Кожаный Фартук подозревается в совершении убийства, в понедельник утром я арестовал Пайзера на Малберри-стрит, 22. Я его не первый год знаю.

Коронер. Когда люди в этом районе говорят о Кожаном Фартуке, они имеют в виду Пайзера?

Тик. Определенно.

Коронер. Он был освобожден из-под стражи?

Тик. Да, вчера в 21:30.

Джон Ричардсон (вызванный снова) предоставил нож, больше похожий на десертный, которым отрезал кусок кожи от ботинка. Он добавил, что, поскольку нож был недостаточно острым, пришлось позаимствовать другой на рынке.

День третий: четверг, 13 сентября 1888 года

Инспектор Джозеф Чендлер (отдел «Н»). В субботу утром, в 6:10, я был на дежурстве на Коммершиал-стрит. Я увидел, как на угол Ханбери-стрит выбежали несколько человек. Я подозвал их. Кто-то из них сказал: «Еще одна женщина убита». Я сразу же пошел с ним на Ханбери-стрит, 29, и через коридор попал во двор. Там никого не было. Я увидел тело женщины, лежавшее на спине прямо на земле. Голова располагалась в полуметре от задней стены дома на расстоянии 20 см от нижних ступеней. Левая рука лежала на левой стороне груди, а лицо было повернуто вправо.

Правая рука лежала на правой стороне. Ноги умершей были согнуты, а одежда задрана выше колен. Часть кишечника, не отрезанная полностью от тела, лежала над правым плечом. Кроме того, несколько кусков кожи находились на левом плече. Тело лежало параллельно забору, разделявшему два двора. Я остался там и послал за полицейским врачом, мистером Филлипсом, а также отправил человека в участок за каретой «Скорой помощи» и дополнительными людьми. Когда прибыли полицейские, я очистил коридор от толпы и отметил, что тело никто не трогал. Я добыл несколько мешковин, чтобы прикрыть труп до прихода врача, который пришел приблизительно в половине седьмого и, осмотрев потерпевшую, сказал, что ее следует унести в морг. После того как тело забрали, я осмотрел двор и нашел кусок грубого муслина, маленький частый гребень и небольшую расческу. Они лежали у ног женщины. А рядом с ее головой я нашел часть конверта, в котором были две таблетки.

Коронер. Что было на конверте?

Инспектор Чендлер. На задней стороне — синяя печать с тисненой надписью Полк Суссекса. Другая часть была оторвана. На лицевой стороне конверта написана буква М.

Коронер. Почерк был мужской?

Инспектор Чендлер. Мне так показалось.

Коронер. Была на конверте какая-нибудь почтовая марка?

Инспектор Чендлер. Нет. Но имелся почтовый штемпель красного цвета: Лондон, 3 августа 1888 года. Кроме того, был еще один черный штемпель с неразборчивой надписью.

Коронер. На конверте имелись другие знаки?

Инспектор Чендлер. Ниже стояли буквы Сп, как если бы кто-то написал Спиталфилдс. Другая часть была оторвана. Больше никаких отметок.

Коронер. Нашли что-нибудь еще во дворе?

Инспектор Чендлер. Мы обнаружили мокрый кожаный фартук. Он находился на расстоянии около 2 футов от водопроводного крана.

Коронер. Вы показали его доктору?

Инспектор Чендлер. Да. Кроме того, там была такая коробка, которую обычно используют производители ящиков для хранения гвоздей. Она была пуста.

Также была найдена плоская полоска стали; по словам миссис Ричардсон, это была пружина с гетр ее сына.

Коронер. Где это нашли?

Инспектор Чендлер. Рядом с тем местом, где лежало тело. Двор в некоторых местах выложен камнями, в других — голая земля.

Коронер. Вы обнаружили следы борьбы?

Инспектор Чендлер. Нет.

Коронер. Мог ли забор, разделявший дворы, выдержать вес человека, если бы тот перелезал через него?

Инспектор Чендлер. Без сомнения, мог бы.

Коронер. Есть ли какие-либо доказательства того, что кто-то пытался перебраться через него?

Инспектор Чендлер. Нет. Несколько досок со стороны соседнего двора были впоследствии повреждены. Но тогда они не были сломаны.

Коронер. Вы изучили соседний двор?

Инспектор Чендлер. Да.

Коронер. Нашли на заборе следы крови?

Инспектор Чендлер. Да, рядом с телом.

Коронер. Была ли кровь в других дворах?

Инспектор Чендлер. Нет.

Коронер. Вы обнаружили еще какие-нибудь следы?

Инспектор Чендлер. Да, следы крови на стене дома № 25. Их заметил доктор Филлипс во вторник днем.

Коронер. А за пределами двора дома № 29 кровь нашли?

Инспектор Чендлер. Нет, мы проверили все, что могли, но не нашли больше никаких следов. Пятна крови в доме № 29 были в непосредственной близости от тела. Также мы заметили несколько пятен на стене рядом с головой женщины, в 2 футах от земли. Самое большое из них размером с шестипенсовик. Пятна располагались близко друг к другу.

Коронер. Вы осмотрели тело?

Инспектор Чендлер. Я исследовал одежду в морге. На воротнике длинного черного жакета, который спускался до колен, были пятна крови — как внутри, так и снаружи; еще я обнаружил пару пятен на левом рукаве. Жакет был застегнут на все пуговицы и даже на верхний крючок. По внешнему виду одежды можно предположить, что борьбы не было. Под юбкой мы обнаружили привязанный шнурками большой карман, который я представляю вашему вниманию. Он был сорван спереди и сбоку, в нем ничего не было. На внешней стороне черной юбки потерпевшей крови почти нет. Две нижние юбки были слегка испачканы кровью, а два лифа были залиты кровью из раны на шее. При этом одежда жертвы осталась совершенно целой. На чулках я не обнаружил никаких следов крови.

Коронер. Вы видели Джона Ричардсона?

Инспектор Чендлер. Я видел его приблизительно в 6:45. Он сказал, что был в доме этим утром около 4:45. Потом Ричардсон добавил, что подходил к задней двери и заглянул в подвал, чтобы убедиться, все ли в порядке, а затем ушел на работу.

Коронер. Он ничего не говорил о том, что он резал свой ботинок?

Инспектор Чендлер. Нет.

Коронер. Он говорил, что был уверен в том, что женщины в это время там не было?

Инспектор Чендлер. Да.

Старшина присяжных. Ранее упоминали полк Суссекса и отставного солдата. Будет ли представлен суду человек по имени Стэнли?

Инспектор Чендлер. Мы до сих пор не можем найти его. Мы попросили связаться с полицией в случае, если он вернется. В каждое отделение был послан запрос, но никто ничего о нем не знает.

Коронер. Думаю, если этот пенсионер не замешан в преступлении, он и сам скоро отзовется.

Сержант Бэдэм (отдел «31 Н»), заявил, что привез тело покойной в морг на карете «Скорой помощи».

Коронер. Вы уверены, что привезли с собой все тело целиком?

Сержант Бэдэм. Да.

Коронер. Где вы оставили тело?

Сержант Бэдэм. В карете «Скорой помощи» под навесом. Я оставался там, пока не прибыл инспектор Чендлер. Детектив-сержант Тик осматривал тело, а я записывал его слова. Там были еще две женщины с Дорсет-стрит, 35, которые пришли для установления личности потерпевшей.

Коронер. Одежду потерпевшей кто-нибудь трогал?

Сержант Бэдэм. Только сержант Тик. Я не видел, чтобы женщины прикасались к одежде или телу. Я также не заметил, чтобы сержант Тик дотрагивался до тела.

Вновь вызванный инспектор Чендлер сказал, что прибыл в морг чуть позже 7 часов утра. Он не остался до прибытия врача. Полицейский констебль из отдела «376 Н» был там вместе со сторожем морга. Роберт Марн, сторож морга и житель работного дома союза [6 — Согласно Закону о бедных (действовал с 1834 по 1948 г.) были учреждены союзы, в подчинении которых находились работные дома для бедняков.] Уайтчепела сказал, что принял тело в субботу в 7 часов утра. Он оставался в морге, пока не пришел доктор Филлипс. Дверь была постоянно заперта, за исключением того времени, когда пришли две медсестры из лечебницы и раздели тело. Больше никто к нему не прикасался. Сторож передал ключ полицейским.

Тимоти Донован, управляющий ночлежного дома на Дорсет-стрит, 35, был вызван снова.

Коронер. Вам знаком этот платок?

Донован. Его носила погибшая. Она купила платок у одного жильца и была в нем, когда покинула ночлежный дом. Она обматывала его вокруг шеи, а под ним носила черный шерстяной шарф. Платок был завязан спереди на один узел.

Старшина присяжных. Вы бы узнали Теда Стэнли, пенсионера?

Присяжный заседатель. Стэнли не пенсионер.

Коронер (обращаясь к Доновану). Вам известно имя Стэнли?

Донован. Нет.

Старшина присяжных. О нем уже упоминалось, а также он известен как Гарри-разносчик.

Донован. Я знаю Гарри-разносчика.

Коронер (сверившись с показаниями). Это может быть только предположением, у нас нет фактов, указывающих на то, что пенсионера звали Тед Стэнли.

Старшина присяжных сказал, что имел в виду человека, который регулярно приходил к потерпевшей.

Коронер (обращаясь к Доновану). Вы бы смогли опознать пенсионера?

Донован. Да.

Коронер. Когда вы видели его в последний раз?

Донован. В субботу.

Коронер. Почему вы тогда не отправили его в полицию?

Донован. Потому что он не остановился бы.

Старшина присяжных. Как он выглядел?

Донован. Он напоминал солдата. Но порой он одевался по-другому: например, иногда он выглядел как джентльмен.

Присяжный заседатель. Это не Тед Стэнли.

Джордж Бегстер Филлипс (полицейский врач, отдел «Н»). В прошлую субботу меня вызвали на Ханбери-стрит, 29, в 6:20; я прибыл в половине седьмого. Я увидел, что тело лежит на спине во дворе, слева от ступенек, которые ведут к коридору. Голова находилась на расстоянии около 12 см от нижней ступеньки, и ноги были вытянуты в сторону сарая в конце двора. Левая рука лежала на левой стороне груди, ноги были вытянуты, ступни прижаты к земле, а колени раздвинуты. Опухшее лицо было повернуто на правую сторону, язык торчал между передними зубами, но не за губами, и был довольно распухшим. Тонкий кишечник и некоторые другие внутренности лежали на земле над правым плечом, но они не были полностью отделены. Выше левого плеча, где находилась часть желудка, было много крови. Я обыскал двор и нашел маленький кусочек грубого муслина, небольшой частый гребень и карманную расческу в бумажной обертке около перил. Видимо, они были аккуратно сложены там. Я также обнаружил ряд других предметов, которые передал полиции. Тело было холодным, за исключением области под внутренними органами. Трупное окоченение еще только начиналось. Я отметил, что края глубокой раны, которая проходила через всю шею, были неровными. На задней стене дома, между ступенями и перилами, на левой стороне, на расстоянии около 45 смот земли, были обнаружены шесть пятен крови разного размера, самое большое примерно с шестипенсовик. Следы крови также нашли на деревянном заборе. Они соответствовали положению головы покойной и находились чуть выше того места, где из шеи в основном вытекала кровь, которая к этому времени уже свернулась. В субботу около двух часов дня я получил указание отправиться в работный двор союза Уайтчепела для дальнейшего изучения трупа и проведения посмертной экспертизы. Я был удивлен, обнаружив, что тело уже раздето и лежит на столе, готовое к осмотру. Несмотря на это, я обследовал его. Я не раз сталкивался с подобными трудностями. И снова, как и раньше, выражаю свое недовольство тем, что мне приходится исполнять свои обязанности в таких условиях.

Кто-то успел позаботиться о теле после того, как его привезли в морг. Не исключено, что убитую даже частично вымыли. Я заметил синяк на правом виске. Еще один синяк был под ключицей. Кроме того, на передней части груди были два явных кровоподтека, каждый размером с большой палец человека. Окоченение конечностей было уже хорошо заметно. Пальцы опухли. Слева от лобной кости я обнаружил старый шрам. Ригидность с левой стороны тела была более заметной, особенно в полусогнутых пальцах. На изгибе первого сустава безымянного пальца имелась ссадина, а также там был четкий след от кольца или нескольких колец (последнее более вероятно). На пальцах небольшие ранки. Вскрытие черепа показало, что оболочки мозга были непрозрачными, а вены наполнены кровью темного цвета. Между мозговым веществом и оболочками имелось большое количество жидкости. Сам мозг был необыкновенно твердым, а в его полостях скопилось много жидкости. Горло было разорвано. Основываясь на характере разреза, можно утверждать, что он начинался с левой стороны шеи от угла челюсти, проходил по передней части шеи и заканчивался справа примерно посередине между челюстью и грудиной. Были еще два хорошо заметных параллельных ровных надреза на левой стороне позвоночника. Они находились на расстоянии примерно 1 см друг от друга. Мышечные структуры между позвонками имели такой вид, будто преступник пытался отделить их от шеи. На теле обнаружились и другие увечья, но, по моему мнению, они были нанесены уже после гибели женщины. [Филлипс сделал паузу.] Все зависит от вас, сэр, но разве необходимо, чтобы я описывал прочие повреждения? Я могу констатировать причину смерти на основании уже сказанного.

Коронер. Объектом расследования является определение не только причины убийства, но и то, как оно совершалось. По любому увечью, которое было нанесено после смерти, можно сделать предположения о характере человека, который это сделал.

Доктор Филлипс. И все-таки я считаю, что подробности здесь будут лишними. Причина смерти ясна из описанных мною травм.

Коронер. Вы сохранили запись о них?

Доктор Филлипс. Да, она у меня есть.

Коронер. Предположим, что кого-то обвинят в совершении данного преступления и эти записи нужно будет предъявить в суде. Тогда придется разбираться, почему те же самые показания не были предоставлены во время следствия.

Доктор Филлипс. Я полностью в вашей власти.

Коронер. Временно отложим этот вопрос. Вы можете поделиться своим мнением относительно того, что привело к летальному исходу?

Доктор Филлипс. Принимая во внимание все признаки, полагаю, что смерть наступила в результате удушья или остановки сердца из-за большой потери крови, вызванной повреждением горла.

Коронер. Надрезы на горле и животе были сделаны с помощью одного и того же орудия?

Доктор Филлипс. Вполне вероятно. Должно быть, это очень острый нож, вероятно, с тонким и узким лезвием длиной не менее 15 см (или больше).

Коронер. Возможно ли, что орудием убийства был такой предмет, который используют военные, например штык?

Доктор Филлипс. Нет, это определенно не штык.

Коронер. Тогда, возможно, это был инструмент, который медики используют для вскрытия?

Доктор Филлипс. В наборе для обычной посмертной экспертизы, скорее всего, такого инструмента нет.

Коронер. Возможно ли, что травмы были нанесены инструментом, используемым мясниками?

Доктор Филлипс. Да, вполне возможно.

Коронер. А мог бы это быть нож сапожника либо другого человека, работающего в этой сфере?

Доктор Филлипс. Я думаю, у используемых ими ножей недостаточно длинное лезвие.

Коронер. Указывает ли что-либо на наличие у убийцы анатомических познаний?

Доктор Филлипс. Я думаю, да. У нас есть определенные основания для таких выводов. Признаки того, что преступник обладает познаниями в анатомии, были слабо выражены из-за спешки. Этот человек явно торопился, и это помешало ему провести более тщательное вскрытие.

Коронер. На месте преступления было обнаружено все тело?

Доктор Филлипс. Нет, часть брюшной полости отсутствовала.

Коронер. Для удаления пропавших органов требуется знание анатомии?

Доктор Филлипс. То, как они были извлечены, доказывает наличие у убийцы некоторых познаний в области анатомии.

Коронер. Вы не думаете, что эти части могли быть случайно потеряны при транспортировке тела в морг?

Доктор Филлипс. Я не присутствовал при перевозке тела в морг. Я аккуратно застегнул одежду женщины. Некоторые органы были отсечены.

Коронер. Как долго потерпевшая была мертва на момент осмотра?

Доктор Филлипс. Я думаю, часа два, может быть, чуть больше. Но следует заметить, что утро было довольно холодным. Кроме того, из-за большой кровопотери тело остывает быстрее.

Коронер. Были обнаружены какие-либо свидетельства борьбы?

Доктор Филлипс. Нет, на теле женщине таких следов не было. Но не следует забывать про кровь на заборе.

Коронер. Вы думаете, женщина сама вошла во двор?

Доктор Филлипс. Я уверен в этом. Я тщательно исследовал коридор и не заметил следов крови, которые должны были остаться, если ее по нему тащили.

Коронер. Вам показали фартук?

Доктор Филлипс. Я сам видел его. Крови на нем не было. Мне показалось, что в последнее время его не разворачивали.

Коронер. Вам показали пятна на стене дома № 25 на Ханбери-стрит?

Доктор Филлипс. Да, это было вчера утром. Несомненно, неспециалист может подумать, что это кровь. К сожалению, я не успел толком исследовать эти пятна. Но я почти уверен, что никакой крови там не было.

Коронер. У нас нет результатов вашего исследования внутренних органов. Была ли пострадавшая чем-то больна?

Доктор Филлипс. Да. Но к причине смерти это не имеет никакого отношения. У нее было застарелое заболевание легких, еще я нашел заболевание оболочек мозга. В желудке было обнаружено небольшое количество пищи.

Коронер. Есть ли признаки того, что накануне потерпевшая употребляла много алкоголя?

Доктор Филлипс. Нет. Но могу с уверенностью утверждать, что питалась она мало и нерегулярно. Я убежден, что она не употребляла каких-либо крепких алкогольных напитков в течение нескольких часов до смерти.

Коронер. Могла ли она сама нанести себе какие-либо из перечисленных вами повреждений?

Доктор Филлипс. Те, что стали причиной смерти, определенно были нанесены другим человеком.

Коронер. Синяки, о которых вы упомянули, появились недавно?

Доктор Филлипс. Да, кровоподтеки на лице, особенно на подбородке и челюсти, совсем свежие. Синякам на виске и передней части грудной клетки уже несколько дней. Я придерживаюсь мнения, что убийца схватил жертву за подбородок, а затем сделал надрез слева направо.

Коронер. Мог ли он сделать это так быстро, что женщина не успела закричать?

Доктор Филлипс. Если он сдавил ей горло, это вполне возможно.

Старшина присяжных. Вероятно, он задушил ее.

Коронер. Утолщение языка является одним из признаков удушья?

Доктор Филлипс. Да. У меня сложилось впечатление, что она была частично задушена. (Свидетель добавил, что платок, обнаруженный среди одежды убитой, был пропитан кровью. Когда он увидел жертву маньяка ранним утром на Ханбери-стрит, платок был у нее на шее.)

Коронер. Вам не показалось, что платок был завязан уже позже?

Доктор Филлипс. Нет. Сара Симондс, медсестра из больницы Уайтчепела, заявила, что в субботу она пошла в морг вместе со старшей медсестрой. Они увидели тело потерпевшей в карете «Скорой помощи» во дворе. Затем его перенесли в морг и положили на стол. Инспектор Чендлер попросил раздеть тело, и медсестра сложила одежду в углу. Симондс оставила платок на шее. В этом она уверена. Они смыли пятна крови с тела. Казалось, будто она текла из горла. Медсестра заметила, что к запястью привязан мешочек. Шнурки не были порваны. А сама одежда не была разорвана или разрезана.

Инспектор Чендлер. Я не приказывал медсестрам раздевать тело и мыть его.

День четвертый: среда, 19 сентября 1888 года

Элиза Купер. Я работаю разъездным торговцем и снимаю комнату на Дорсет-стрит в Спиталфилдсе. Я живу там последние пять месяцев. Я знала потерпевшую, а во вторник, накануне ее убийства, мы поссорились. Вот как это произошло. В прошлую субботу она привела мистера Стэнли в дом на Дорсет-стрит, где я живу, зашла на кухню и попросила дать ей немного мыла. Ей сказали, чтобы она спросила у Лиз, то есть у меня. Она пришла ко мне, я открыла шкафчик и дала ей мыло. Она отдала его Стэнли, и тот ушел в уборную, чтобы умыться. Когда она вернулась, я попросила вернуть мыло, но она только сказала: «Увидимся позже. Пока». Мистер Стэнли дал ей два шиллинга и оплатил ее место за две ночи. В тот вечер я больше ее не видела. В следующий вторник я встретила ее на кухне в ночлежном доме. Я сказала: «Не хотите вернуть мне мыло?» Она бросила полпенни на стол и ответила: «Иди и купи сама». Мы поссорились из-за этого куска мыла, потом пошли в пивную «Рингерс» и продолжили ругаться там. Она влепила мне пощечину и сказала: «Считайте, вам повезло, что я больше ничего не сделала». Я двинула ей в глаз, кажется левый, а затем в грудь. Позже я видела, что от моего удара у нее на лице появился синяк.

Коронер. Когда вы в последний раз видели ее в живых?

Купер. В четверг вечером, в «Рингерс».

Коронер. У нее на руках тогда были кольца?

Купер. Да, на среднем пальце левой руки у нее было три кольца. Все из латуни.

Коронер. Вы не знаете, носила ли она когда-нибудь золотое обручальное кольцо?

Купер. Нет, по крайней мере, на моей памяти она ничего такого не носила. Мы знакомы приблизительно пятнадцать месяцев. Мне известно, что у нее была связь со Стэнли, Гарри-разносчиком и несколькими другими мужчинами.

Старшина присяжных. Из ее знакомых кто-нибудь пропал?

Купер. Я не могу этого сказать.

Присяжный заседатель. Была ли она с ними в тех же отношениях, как и со Стэнли?

Купер. Нет, сэр. Иногда она приводила их в ночлежный дом, но не более того.

Коронер. Независимо от вашего мнения необходимо, чтобы все доказательства, выявленные при вскрытии, были представлены суду по ряду различных причин, которые я не стану перечислять. Как бы неприятно вам ни было, это необходимо сделать в интересах правосудия.

Доктор Филлипс. Меня об этом не предупреждали. Я был бы только рад, если бы заранее получил уведомление и успел подготовиться к даче показаний. Однако я сделаю все возможное.

Коронер. Вы бы хотели перенести заседание?

Доктор Филлипс. О, нет, в этом нет необходимости. Но я все-таки думаю, что не стоит представлять общественности такие подробности. Я, конечно, подчинюсь вашему решению, но замечу, что в свете определенных обстоятельств было бы разумно придерживаться прежней линии поведения. И не могу не выразить свое сожаление по поводу того, что вы пришли к иному выводу. В последний раз, перед тем как покинуть здание суда, я говорил, что у нас есть все основания полагать, что человек, перерезавший горло пострадавшей, схватил ее за подбородок. Об этом свидетельствуют три царапины чуть ниже мочки левого уха и синяк на правой щеке. Еще раз повторю, что считаю крайне неразумным опубликовывать результаты обследования нижней части тела. Эти детали стоит услышать только вам, сэр, и присяжным, но делать их достоянием общественности просто отвратительно.

Коронер. Мы находимся здесь в интересах правосудия и должны иметь все улики. Я вижу, однако, среди присутствующих несколько дам и юношей, которым, думаю, следует удалиться. (Две дамы и несколько мальчишек_ газетчиков покинули зал суда.)

Доктор Филлипс (выражая возражение против публикации показаний). Я полагаю, что, обнародовав эти данные, вы помешаете правосудию.

Коронер. Мы должны получить все доказательства, а публиковать их или нет — решать газетам.

Старшина присяжных. Мы все придерживаемся мнения, что необходимо выслушать показания доктора касательно последнего дела, которые он желает скрыть. (Некоторые из присяжных: «Точно! Правильно!»)

Коронер. Я внимательно изучил вопрос; никогда прежде не слышал о том, чтобы просили скрыть какие-либо доказательства.

Доктор Филлипс. Я все-таки считаю, что то, о чем я собираюсь рассказать, произошло после смерти и не могло послужить ее причиной.

Коронер. Это только ваше мнение, оно может быть опровергнуто другим медицинским заключением.

Доктор Филлипс. Ну хорошо. Я предоставлю вам результаты проведенной мною посмертной экспертизы.

После этого свидетель подробно описал страшные раны, которые были нанесены женщине, и рассказал о том, какие части тела убийца унес с собой. Он добавил: «По моему мнению, лезвие оружия, которым были нанесены разрезы, имело не менее 15 смв длину, а может, и больше, оно было очень острым. То, как были сделано надрезы, говорит о том, что человек обладает некоторыми познаниями в области анатомии».

Коронер. Может быть, у вас есть какие-либо идеи по поводу того, сколько времени потребовалось убийце для нанесения ран, обнаруженных на теле?

Доктор Филлипс. Я могу с уверенностью утверждать, что сам не мог бы выполнить все надрезы, которые я видел на теле пострадавшей, и получить тот же результат — даже при отсутствии сопротивления — менее чем за четверть часа. Если бы я действовал размеренно, как это должен делать хирург, это отняло бы у меня около часа. Вся операция была выполнена для того, чтобы убийца смог забрать органы жертвы.

Коронер. Вы можете добавить еще что-нибудь по поводу пятен крови на стене?

Доктор Филлипс. Я не обнаружил никаких следов крови на стене.

Старшина присяжных. Есть ли у вас основания полагать, что для расправы над Мэри Энн Николс использовался тот же предмет?

Коронер. Между этими происшествиями есть существенная разница, поскольку медицинский эксперт придерживается мнения, что в случае с Николс убийца сначала ударил ее ножом.

Старшина присяжных. Были ли сфотографированы глаза умершей на тот случай, если они сохранили какой-либо образ убийцы?

Доктор Филлипс. У меня нет особого мнения по этому вопросу. Меня спрашивали в самом начале расследования, и я сказал, что это бесполезно, особенно в данном случае. Также предлагалось использовать для поимки преступника ищейку. Может быть, я чего-то не понимаю, но кровь в том месте принадлежала убитой женщине, и следы привели бы собаку к ней, анек убийце. Полицейские обратились ко мне с этими вопросами, когда с момента убийства не прошло и суток.

Коронер. Травмы лица и шеи могли быть получены, когда женщина уже была без сознания?

Доктор Филлипс. Да, они вполне сочетаются с частичным удушением.

Миссис Элизабет Лонг. Я живу на Черч-роу в Уайтчепеле, а мой муж Джеймс Лонг работает извозчиком. В субботу 8 сентября я пошла по Ханбери-стрит на рынок Спиталфилдса. Могу точно сказать, сколько было времени, потому что, когда я выходила на улицу, часы на пивоварне пробили половину шестого. Я прошла мимо дома № 29 на Ханбери-стрит. Перед домом я увидела мужчину и женщину, занятых разговором. Мужчина стоял спиной к Брик-лейн, а женщина — к рынку, в нескольких метрах от пересечения Ханбери-стрит с Брик-Лейн. Я разглядела лицо женщины. Я видела тело пострадавшей в морге и могу с уверенностью сказать, что именно ее я заметила на Ханбери-стрит. Лицо мужчины я толком не рассмотрела, но запомнила, что волосы у него темные. На голове у него была коричневая фетровая шляпа, с низкой тульей. Кажется, он был одет в темное пальто. На мой взгляд, ему было чуть больше сорока. И он был немного выше, чем потерпевшая.

Коронер. Он выглядел как рабочий, не так ли?

Лонг. Он был похож на иностранца.

Коронер. Как он выглядел? Как докер, рабочий или кто-то еще?

Лонг. Я бы сказала, что он был похож на человека, старавшегося скрыть свою бедность.

Коронер. Они громко разговаривали?

Лонг. Очень громко. Он сказал ей: «Согласны?», а она ответила: «Да». Это все, что я расслышала, пока проходила мимо них. Они остались стоять там, а я не оглядывалась, поэтому не могу сказать, куда они пошли.

Коронер. Как вам показалось, они были трезвыми?

Лонг. На мой взгляд, никто из них не был пьян.

Коронер. Вам не показалось странным, что мужчина и женщина стояли там и разговаривали?

Лонг. О нет. По утрам на этой улице всегда много народу.

Лонг. Да, поэтому яине обратила на них особого внимания.

Коронер. Вы уверены, что точно указали время?

Лонг. Вполне.

Коронер. Когда вы вышли из дома?

Лонг. Приблизительно в пять часов, а когда я дошла до рынка Спиталфилдса, было уже за половину шестого.

Старшина присяжных. Вы упомянули часы на пивоварне. Не уточните — на какой именно?

Лонг. На Брик-лейн.

Эдвард Стэнли (с Осборн-плейс, Осборн-стрит, Спиталфилдс). Я работаю подручным каменщика.

Коронер. Вы пенсионер?

Стэнли. Да.

Коронер. Вы были знакомы с убитой?

Стэнли. Да, был.

Коронер. И навещали ее иногда?

Стэнли. Да.

Коронер. На Дорсет-стрит, 35?

Стэнли. Пару раз, не больше. Обычно я встречался с ней в другом месте.

Коронер. Когда вы в последний раз видели ее живой?

Стэнли. В воскресенье второго сентября, где-то с часу до трех часов дня.

Коронер. В тот день у нее на руках были кольца?

Стэнли. Да, два кольца. Не могу сказать, на каком именно пальце, но были точно.

Стэнли. Мне показалось, из латуни.

Коронер. Вы не знаете, была ли она с кем-нибудь в плохих отношениях?

Стэнли. Насколько мне известно, нет. В последний раз я заметил небольшой синяк у нее под глазом: какая-то женщина ударила ее. Я не обратил на это особого внимания. Она рассказала мне о какой-то ссоре. Вполне возможно, я встречался с этой женщиной после второго сентября, так как ничего не делал всю неделю. Если я действительно видел ее, то, скорее всего, это произошло случайно, и мы могли выпить по кружке пива. Я плохо помню события тех дней.

Коронер. Управляющий ночлежного дома заявил, что ему запретили предоставлять кровати пострадавшей, если она придет с любым другим мужчиной, кроме вас.

Стэнли. От меня он таких указаний точно не получал. Насколько мне известно, обычно в субботу вечером к ней приходил мужчина и оставался до утра понедельника. Я никогда так не делал.

Старшина присяжных. Предполагалось, что это вы.

Коронер. Стало быть, это какой-то другой человек?

Стэнли. Я не могу сказать. Я говорю только за себя.

Коронер. Вы пенсионер?

Стэнли. Я могу не отвечать на этот вопрос, сэр? Думаю, это не относится к делу.

Коронер. Говорили, что человек, которого однажды видели с ней, собирался получить пособие.

Стэнли. Тогда это точно не я. Уже вся Европа уверена, что это я, но это не так.

Коронер. Если станет известно, что вы не являетесь пенсионером, это повлияет на ваше финансовое положение?

Стэнли. Это повлияет на мое финансовое положение в том смысле, что я пришел сюда, вместо того чтобы идти на работу.

Стэнли. Нет, сэр. Я порядочный человек и не вмешиваюсь в жизнь других людей, если они не лезут в мою.

Коронер. Позовите управляющего.

Тимоти Донован, управляющий ночлежного дома, который давал показания на предыдущем заседании, был вызван снова.

Коронер. Вы прежде видели этого человека (указывает на Стэнли)?

Донован. Да.

Коронер. Это тот мужчина, которого вы называете пенсионером?

Донован. Да.

Коронер. Это он приходил с убитой женщиной в субботу и оставался с ней до понедельника?

Донован. Да.

Коронер. Это он сказал вам, чтобы вы не предоставляли кровать пострадавшей, если она придет с каким-нибудь другим мужчиной?

Донован. Да, именно.

Коронер. Сколько раз вы видели его в своем ночлежном доме?

Донован. Я думаю, пять или шесть раз.

Коронер. Когда он был там в последний раз?

Донован. В субботу, перед смертью женщины. Он остался до понедельника. Заплатил за одну ночь, а позже женщина спустилась вниз и заплатила еще за одну ночь.

Коронер. Что вы на это скажете, мистер Стэнли?

Стэнли. Можете вычеркнуть все это, сэр.

Коронер. Вы имеете в виду, вычеркнуть ваши показания?

Стэнли. О нет, не мои, а его. Это неправда. Шестого августа я уехал в Госпорт [7 — Город в Англии, графство Гемпшир.] и оставался там до первого сентября.

Коронер. Наверное, управляющий ошибся.

Присяжный (обращаясь к Стэнли). Вы знали покойную, когда она жила в Виндзоре?

Стэнли. Нет, она сказала, что знает кого-то из Виндзора и что когда-то жила там.

Присяжный. То есть раньше вы не были с ней знакомы?

Стэнли. Нет, я знаю ее всего пару лет. Я никогда не был в Виндзоре.

Присяжный. Это вы приходили на Дорсет-стрит в субботу, 8-го числа, после убийства?

Стэнли. Да, чистильщик сапог сказал мне, что она убита, и я отправился в ночлежный дом, чтобы узнать, правда ли это. Новость о ее смерти так потрясла меня, что я сразу ушел.

Присяжный. Вы не сказали полиции о том, что знали убитую? Вы могли дать показания, вам это известно?

Стэнли. Да, я дал показания добровольно. Я сам пришел в полицейский участок на Коммершиал-стрит и сообщил все, что знал.

Коронер. Вам не сказали, что полиция искала вас?

Стэнли. Мне сообщили об этом, но не восьмого числа, а позже. Мне сказали, что полицейские хотели встретиться со мной, уже после того, как я побывал в участке.

Альберт Кадоч. Я живу на Ханбери-стрит, 27, и работаю плотником. Дом № 27 находится рядом с домом № 29. В субботу 8 сентября я встал приблизительно в 5:15 и вышел во двор. Думаю, это было в 5:20. Когда я шел обратно к задней двери, то услышал, как кто-то сказал: «Нет». Разговаривали не у нас во дворе, но мне показалось, что голос раздался во дворе дома № 29. Однако не могу сказать, с какой стороны доносились звуки. Я вошел в дом, но через три-четыре минуты вернулся во двор. При этом я услышал, как что-то ударилось об забор, который отделяет наш двор от дома № 29. Как будто что-то внезапно ударилось об забор.

Кадоч. Нет.

Коронер. Вы слышали какой-нибудь шум, пока находились на другом конце вашего двора?

Кадоч. Нет.

Коронер. Никакого шороха одежды?

Кадоч. Нет, я вернулся в дом, а затем вышел на улицу и отправился на работу. Приблизительно в 5:32 я прошел мимо церкви Спиталфилдса.

Коронер. Вы когда-нибудь слышали, как люди разговаривают в соседних дворах?

Кадоч. Это случается, но не слишком часто.

Старшина присяжных. Какой высоты забор?

Кадоч. Полтора-два метра.

Коронер. И вам не захотелось посмотреть, что там происходит?

Кадоч. Нет.

Коронер. Из-за забора часто доносятся глухие звуки ударов?

Кадоч. На заднем дворе соседнего дома делают ящики, так что там частенько бывает шумно. Я думал о своей работе, анео том, что происходит за забором.

Старшина присяжных. Жаль, что вы туда не заглянули.

Уильям Стивенс (проживающий на Дорсет-стрит, 35). Я работаю маляром. Я знал убитую. В последний раз видел ее живой в субботу восьмого сентября в 00:20. Она была на кухне. И не выглядела пьяной.

Коронер. Были у нее кольца на пальцах?

Стивенс. Да.

Когда свидетелю показали кусок конверта, он сказал, что это тот самый конверт, который она распечатала у камина. Герб он не рассмотрел, но конверт в руках у покойной был такого же размера и с красным штемпелем. Женщина вышла из кухни, и свидетель подумал, что она собирается лечь спать. Больше он ее не видел. Он не знал ни одного человека, с кем у нее были бы плохие отношения. На этом его показания закончились.

Коронер. Насколько нам известно, больше свидетелей нет.

Старшина присяжных. Судя по всему, это дело об убийстве, совершенном неизвестным лицом или группой лиц.

День пятый. Среда, 26 сентября 1888 года

Коронер (обращаясь к присяжным). Поздравляю, ваша работа практически завершена. Хотя в настоящее время мы не смогли установить личность преступника, не сомневаюсь, что, если лицо, совершившее это злодейское убийство, в конце концов обнаружится, наши усилия окажутся ненапрасными. Все показания зафиксированы в судебных протоколах и могут быть использованы в случае неявки свидетелей в суд. В настоящий момент у следствия появилась новая информация, о которой я не могу не упомянуть. Эти сведения могут оказаться крайне важными.

Обратимся к имеющимся фактам. Убитая — Энни Чепмен, сорокасемилетняя вдова. Ее муж работал кучером и проживал в Виндзоре. В течение трех-четырех последних лет она жила отдельно от супруга, который еженедельно отправлял ей по десять шиллингов, пока не умер в канун Рождества 1886 года. После этого она начала испытывать нужду в деньгах и стала вести аморальный образ жизни, что привело к усугублению ее вредных привычек. Энни больше не показывалась у своих родственников. Например, родной брат не видел ее почти пять месяцев, после того как она заняла у него небольшую сумму денег. Энни жила в ночлежных домах в окрестностях Спиталфилдса. Питалась, скорее всего, скудно и нерегулярно. Жизнь бедных людей в подобных местах наглядно демонстрирует, что в цивилизации XIX века существует немало вещей, которыми не стоит гордиться. Но вы не нуждаетесь в напоминании о том, что значит жить в ночлежных домах Спиталфилдса, поскольку и так каждую неделю выслушиваете на дознании у коронера множество историй о нищете, аморальности и безнравственности. В одной из таких ночлежек покойная была побита за несколько дней до смерти и получила синяки, обнаруженные потом на запястье и передней части грудной клетки. В одной из таких ночлежек Энни видели незадолго до того, как были найдены искалеченные останки ее тела. Вторую половину дня и вечер пятницы седьмого сентября она провела в подобном доме на Дорсет-стрит и в пивной «Рингерс», где потратила все имевшиеся у нее средства. В результате, когда в субботу после полуночи у Энни потребовали плату за ночлег, ей пришлось признаться, что денег у нее нет.

Тогда она отправилась на улицу, чтобы подзаработать. Женщина покинула дом в 1:45, как заметил сторож ночлежного дома, и свернула с Патерностер-роу на Брашфилд-стрит. На безымянном пальце она носила два или три кольца, очевидно из недрагоценного металла, поскольку все свидетели однозначно отзывались о материале и стоимости колец. После этого мы теряем ее из виду примерно на 4 часа, но в 5:30 миссис Лонг, вышедшая из дома на Черч-стрит, Уайтчепел, проходила по Ханбери-стрит в сторону рынка Спиталфилдса. Она шла по северной стороне дороги, ведущей на запад, и видела мужчину и женщину, которые стояли в нескольких метрах от того места, где впоследствии нашли тело. Хотя миссис Лонг не знала Энни Чепмен, она уверена, что это была именно та женщина. Парочка разговаривала громко, но не настолько, чтобы привлечь нежелательное внимание. Лаконичный вопрос мужчины «Согласны?» и ответ женщины легко интерпретировать в свете последующих событий. Миссис Лонг прошла мимо них; как оказалось, именно она в последний раз видела Энни Чепмен живой. В показаниях присутствует небольшая путаница с установлением времени убийства, но, к счастью, мы имеем дело лишь с незначительными расхождениями. Женщину нашли мертвой приблизительно в шесть часов утра. Ее не было во дворе в 4:50, когда там был Ричардсон. Она разговаривала на улице с мужчиной в 5:30, когда миссис Лонг проходила мимо них. Кадоч говорит, что вышел на задний двор соседнего дома в 5:20 и услышал, как кто-то сказал: «Нет», а через пару минут раздался глухой удар о забор. Но если он ошибся со временем примерно на четверть часа, тогда неточность в показаниях пропадает. А Кадоч, возможно, был неправ, поскольку он признает, что встал не раньше 5:15, а мимо часов Спиталфилдса он проходил примерно через полчаса. Правда, доктор Филлипс считает, что, когда он увидел тело в 6:30, Энни была мертва уже по крайней мере два часа. Но он признает, что утренний холод и значительная кровопотеря могли повлиять на его заключение. Если верить показаниям других свидетелей, значит, доктор Филлипс неверно оценил воздействие этих факторов. Но с того момента, как миссис Лонг прошла мимо той парочки, и до того момента, когда обезображенный труп был найден во дворе дома № 29, не могло пройти слишком много времени. В ночлежке проживает семнадцать человек, начиная с торговки требухой и обрезками и ее сына, которые спали в лавке на первом этаже, и заканчивая Дэвисом, его женой и тремя взрослыми сыновьями, ютившимися на чердаке. Передняя и задняя двери никогда не запираются, а коридор и двор постоянно используются для всяких незаконных дел. Потерпевшая явно хорошо знала этот район, ведь он находится совсем недалеко от того места, где она ночевала. Ее спутник такими знаниями вряд ли обладал. На самом деле он «скорее всего» находился в полном неведении относительно занятий жильцов ночлежки и их привычек. Некоторые вставали задолго до восхода, некоторые возвращались только после полуночи. Извозчик Томпсон отправился на работу в 3:50, примерно через час к Джону Ричардсону пришел инспектор; к 5:15 Кадоч, проживающий в соседнем доме, дважды побывал на заднем дворе. Извозчик Дэвис, занимающий комнату на четвертом этаже, услышал, как церковные часы пробили 5:45, встал, выпил чашку чая, вышел во двор и наткнулся на искалеченное тело покойной. Это произошло после шести часов утра. Через десять минут об этой «находке» сообщили инспектору Чендлеру, который дежурил на Коммершиал-стрит. Нет никаких оснований полагать, что потерпевшая не осознавала, что делает. Она определенно была пьяна, хотя и показалась совершенно трезвой своему другу на Дорсет-стрит, с которым встретилась накануне вечером. После этого Энни точно употребляла алкоголь. Когда Чепмен ушла из ночлежного дома незадолго до двух ночи, сторож заметил, что она не совсем трезвая; управляющий ночлежного дома утверждал, что она была пьяна, но на ногах держалась. Скорее всего, в ту ночь Энни не пила ничего, кроме пива. И неудивительно, что миссис Лонг сочла ее трезвой. Более того, маловероятно, что у Чепмен была возможность опьянеть. Вскрытие показало, что в ее желудке нет ничего, кроме пищи, то есть никакой жидкости и никаких признаков употребления алкоголя. Доктор Филлипс уверен, что она в течение некоторого времени до смерти не употребляла никаких алкогольных напитков. Следовательно, потерпевшая вошла во двор самостоятельно, хотя и с совсем другой целью, нежели ее спутник. Из заключений посмертной экспертизы и результатов осмотра двора следует, что, после того как двое прошли через коридор и открыли двустворчатую дверь, они спустились по трем ступеням во двор. С левой стороны между теми ступенями и забором было укромное место. Возможно, они остановились в нескольких шагах от дома, на небольшом расстоянии от забора. Затем негодяй подошел сзади и напал на женщину: схватил ее за подбородок, сжал горло, тем самым не давая ей закричать, и душил, пока жертва не потеряла сознание. Не было обнаружено никаких следов борьбы. Одежда убитой не пострадала. Злодей явно знал, что делает. Женщину положили на спину; при этом она, возможно, слегка ударилась о забор, но в целом преступник действовал очень аккуратно. Он разрезал ей горло в двух местах и начал вскрывать брюшную полость. Преступник полностью контролировал себя: он вынул все из карманов жертвы и аккуратно разложил рядом с телом. Похоже, это убийство, как и в случае на Бакс-роу, было совершено без единого крика. В доме находилось 16 человек. Перегородки между комнатами были из дерева. Дэвис не спал с трех ночи, за исключением промежутка с 5:00 до 5:45. Миссис Ричардсон задремала только после трех, а до этого не слышала никакого шума. Миссис Хардиман, которая занимает переднюю комнату на первом этаже, не просыпалась до тех пор, пока не поднялся шум из-за того, что нашли тело; никто из обитателей соседних домов не слышал ничего подозрительного. Зверь, совершивший такое преступление, даже не потрудился скрыть свою ужасную работу, оставив тело так, чтобы его смог заметить первый встречный. Судя по всему, преступника кто-то спугнул либо он побоялся, что его могут увидеть, и убежал. Убийца сорвал кольца с пальцев жертвы и унес с собой ее матку. Тело не было иссечено, но тот, кто нанес эти травмы, явно обладал значительными познаниями в области анатомии и соответствующими навыками. Эксперт не нашел бессмысленных надрезов. Преступник знал, где находится то, что ему нужно, с какими трудностями он столкнется и как следует использовать нож, чтобы вырезать орган, не повредив его. Неквалифицированный человек не сможет найти матку, а даже если и найдет, то не узнает ее. Даже забойщику животных это вряд ли под силу. Убийца явно знаком с процедурой вскрытия тела. Отсюда можно сделать вывод, что все преступление было совершено ради того, чтобы добыть матку жертвы. В противном случае ему незачем было потрошить несчастную, которая умерла от того, что он перерезал ей горло. Скорее всего, убийца украл кольца, чтобы скрыть истинный мотив своих действий. Если бы не тщательная медицинская экспертиза, эта деталь могла бы от нас ускользнуть. Трудно поверить, что у человека отняли жизнь по столь незначительной причине. Однако было бы справедливо заметить, что мотивы большинства убийств не соответствуют степени их жестокости. Было высказано предположение, что преступник не в своем уме. Правда это или нет — неизвестно; между тем цель убийцы нам кажется весьма очевидной. И то, что я вам сейчас сообщу, заставит вас усомниться в сумасшествии преступника — и докажет пользу освещения этого дела в прессе. Через несколько часов после выхода утренних газет, в которых была опубликована статья с показаниями врача на последнем судебном заседании, со мной связался сотрудник одного из известных медицинских учебных заведений. Он сообщил, что у них есть информация, которая, вероятно, поможет следствию. При первой же возможности я наведался туда; смотритель Патологического музея сказал мне, что несколько месяцев назад к нему обратился один американец и попросил достать для него несколько образцов матки. Он заявил, что готов платить по двадцать шиллингов за каждый. И хотя смотритель ответил, что это невозможно, мужчина продолжал настаивать. Более того, он хотел, чтобы образцы тканей держали не в спирте, как это обычно делают, а в глицерине, чтобы сохранить их мягкую структуру, и попросил, чтобы их выслали ему прямо в Америку. Известно, что этот мужчина обращался с подобной просьбой и в другое учебное заведение. Подобная информация вполне могла толкнуть какого-нибудь отъявленного негодяя на убийство, хотя в это и трудно поверить.

Надо ли говорить, что я сразу же поделился полученными сведениями со Скотленд-Ярдом. Не знаю, нашли они им применение или нет, но считаю, что новые факты помогут следствию. Благодаря средствам массовой информации мы можем получить дополнительные разъяснения, если и не из местных газет, то из американских. Я взял на себя смелость предложить вам мотив преступления и тип личности убийцы. Лучшим средством, удерживающим человека от нарушения закона, является убеждение, что наказание не заставит себя ждать. Быть может, то, что убийцам Эммы Смит и Марты Тэбрам все сошло с рук, убедило того, кто несет ответственность за новые ужасные преступления, что ему нечего бояться. Очень жаль, что прошло уже три недели, а «главный герой» ужасной трагедии до сих пор на свободе. Конечно, еще есть надежда, что благодаря мастерству сотрудников уголовной полиции удастся отыскать этого монстра. Ошибкой было бы утверждать, что нет никаких зацепок для установления личности преступника или его мотивов. Цель убийцы очевидна. Наличие анатомических познаний исключает его из категории обычных преступников: подобные навыки можно приобрести, только ассистируя врачу на вскрытии или неоднократно присутствуя на посмертных экспертизах.

Таким образом, мы ограничиваем группу людей, среди которых нужно искать злодея. Кроме того, этот человек находился не у себя дома если не всю ночь, то, как минимум, ранним утром восьмого сентября. Его руки наверняка были в крови, потому что он не останавливался, чтобы вымыть их под краном во дворе — вода в стоявшей там кастрюле была чистой. Если мы действительно имеем дело с сумасшедшим, в чем я лично сильно сомневаюсь, круг подозреваемых опять же сужается. А если память миссис Лонг не подводит ее и предположение, что человек, который разговаривал с пострадавшей в 5:30, через несколько минут расправился с ней, является верным, то его можно опознать без особых затруднений. Мы знаем, что это смуглый иностранец старше сорока лет, что он немного выше убитой женщины, носит коричневую шляпу и темное пальто, а также старается скрыть свою бедность. Если ваше мнение совпадает с моим, то вы согласитесь, что мы имеем дело отнюдь не с обычным убийством. Подобные преступления дискредитируют наше общество, препятствуют его развитию и позорят христиан. Я не могу завершить свое выступление, не поблагодарив вас за внимание, которое вы уделили этому делу, и помощь, которую вы оказали мне в установлении истинных причин этой ужасной трагедии.

Старшина присяжных. Мы можем вынести только один вердикт — это умышленное убийство, совершенное неустановленным лицом или группой лиц.

Мы бы хотели добавить пару слов по поводу состояния морга, но это уже сделали предыдущие присяжные.

Затем был вынесен вердикт — умышленное убийство, совершенное неустановленным лицом или группой лиц.

Человек, расправившийся с Энни Чепмен, сильно рисковал, так как в это время на улицах и в задних дворах было довольно много народу. Если верить Альберту Кадочу, утверждавшему, что он слышал шум за забором, то преступник, очевидно, тоже мог его услышать. Тем не менее, как мы видим, он не отказался от идеи убийства и изуродовал тело женщины, что заняло у него приблизительно двадцать минут. Таким образом, хотя злодей и не спланировал тщательно свое преступление, он не побоялся рискнуть.

Изучив все обстоятельства убийства, я могу сделать вывод, что между ним и убийством Мэри Энн Николс есть заметное сходство. Следователь, подводя итоги, тоже подчеркнул эти совпадения.

• Обе жертвы были проститутками в возрасте около сорока пяти лет.

• Оба убийства были совершены ранним утром и в одном и том же районе.

• В обоих случаях убийца использовал нож с острым и длинным лезвием.

• Каждой жертве в какой-то момент перерезали горло и нанесли ужасные раны в области живота и брюшной полости.

• Обе жертвы, возможно, потеряли сознание, прежде чем им перерезали горло: Николс — из-за сильного удара, а Чепмен — вследствие удушения.

Однако существуют также существенные различия, которые могут указывать на то, что эти убийства были совершены двумя разными людьми. В случае с первой жертвой все органы убитой остались на месте. В то же время заключение медицинских экспертов указывает на то, что Энни Чепмен лишилась матки. Мог ли убийца Николс набраться смелости и довести дело до конца со второй жертвой? Если так, то сообщение доктора Филлипса о времени, которое потребовалось бы для удаления органов, в очередной раз доказывает, что убийца не имел четкого плана и действовал безрассудно, ведь чем дольше он оставался рядом с телом, тем сильнее рисковал.

Я склонен с большой осторожностью отнестись к некоторым выводам доктора Филлипса касательно не только этого убийства, но и последующих. В случае Чепмен он заявляет, что убийца, должно быть, достаточно разбирался в анатомии, чтобы аккуратно удалить необходимые органы. Итак, убийца заманил женщину на задний двор ранним утром, когда еще довольно темно. Там он убил ее и практически выпотрошил. Больничным хирургам обычно требуется много света, чтобы найти органы и удалить их. Но преступник вынужден был действовать чуть ли не в полной темноте. Мы не можем не согласиться с выводом доктора Филлипса, что органы были удалены очень аккуратно. Так мог ли убийца быть высококвалифицированным медицинским работником? Если это так, то зачем он жестоко изуродовал тело?

Возможно, у него были другие мотивы, все эти годы остававшиеся без внимания?

В то время многие области медицины находились еще на стадии развития. Для исследований нередко требовались человеческие органы и части тела, получить которые было довольно сложно. Я полагаю, что Энни Чепмен лишилась матки не на заднем дворе ночлежного дома, но уже после того, как тело было доставлено в морг, хотя и до посмертной экспертизы. Это также относится к делу Кэтрин Эддоус, о котором мы поговорим позже.

Части тела были ценным товаром, так что их вполне мог забрать и сотрудник морга, обладавший достаточными медицинскими навыками, чтобы самостоятельно удалить органы. Хотя более вероятно, что он позволил бы сделать это ученому или врачу. В любом случае он, без сомнения, получил бы значительное вознаграждение. После вскрытия тела, как в случаях с Чепмен и Эддоус, удалить органы было бы еще легче.

Результаты посмертной экспертизы, вполне естественно, заставили бы всех думать, что убийца вырезал органы прямо на месте преступления. Проанализируем последовательность событий, начиная с первичного осмотра тела Чепмен на заднем дворе и заканчивая посмертной экспертизой.

6:20. Доктор Филлипс осматривает тело на месте преступления. Никакого тщательного обследования, в ходе которого можно было выяснить, что какие-то органы отсутствуют, не проводилось.

7:00. Инспектор Чендлер доставляет тело на карете «Скорой помощи» в сарай работного дома, который использовался в качестве морга. Тело оставляют без присмотра. Сторож морга, сотрудник работного дома, заявил на дознании, что закрыл тело в сарае и никто к нему не прикасался. Однако нам известно, что туда приходили два свидетеля для опознания убитой. И можно только догадываться, кто еще и с какой целью заходил в сарай.

14:00. Доктор Филлипс прибыл для проведения посмертной экспертизы.

Позже он сообщил, что тело уже было раздето и лежало на столе, что, приступив к вскрытию, он обнаружил отсутствие некоторых органов. Я считаю, есть все основания полагать, что они были удалены именно в промежуток времени с семи утра до двух дня.

В поддержку этой теории выступает тот факт, что в случае с Мэри Келли (речь о которой пойдет в главе 7) убийца изуродовал тело, вырезал органы — и оставил их на месте преступления. Не было никаких доказательств того, что органы удалили с аккуратностью, свойственной врачам, скорее наоборот.

Почему же своих внутренностей лишились только Чепмен и Эддоус? Ответ прост: остальные жертвы не были изувечены до такой степени, что органы можно было незаметно изъять до посмертной экспертизы.

Эту теорию подтверждает и тот факт, что незадолго до убийства Чепмен какой-то американец пытался купить в Англии человеческие органы и был готов хорошо за них заплатить. Для работника морга или другого человека это могло стать дополнительным поводом для кражи.

 

Глава 5. ЭЛИЗАБЕТ СТРАЙД

Сорокапятилетняя проституткa Элизабет Страйд стала первой жертвой так называемого «двойного убийства». Тридцатого сентября 1888 года приблизительно в час ночи ее тело было найдено на Датфилдс-Ярд, Бернер-стрит, торговцем, который возвращался домой на повозке, запряженной пони. Он собирался заехать во двор, но пони шарахнулся и остановился, будто что-то сильно его испугало.

Заподозрив неладное, мужчина слез с повозки, но не смог ничего разглядеть, поскольку было очень темно. Он стал прощупывать дорогу хлыстом и наткнулся на тело женщины, которая, как ему сначала показалось, либо была пьяна, либо заснула.

Торговец вошел в рабочий клуб [8 _ В таких клубах организовывались семейные вечера, танцы и т. п.], ближайший вход в который находился во дворе, чтобы попросить людей помочь ему разбудить лежащую на дороге. Когда он и еще двое мужчин вернулись, они обнаружили женщину, которую, как впоследствии выяснилось, звали Элизабет Страйд. Она была мертва: убийца перерезал ей горло. В левой руке она сжимала пакет с леденцами, которые используют курильщики, чтобы освежить дыхание, так что, скорее всего, она не сопротивлялась.

Было высказано предположение, что внезапное появление торговца испугало убийцу и он сбежал прежде, чем успел изувечить тело. Мужчина заявил, что, по его мнению, преступник мог находиться во дворе, когда он вошел, поскольку тело женщины было еще теплым, а его пони продолжал вести себя странно. Остается неясным, как преступнику удалось скрыться. Было бы логично предположить, что он воспользовался ситуацией, когда торговец ушел за помощью. Кроме того, злодей мог перепрыгнуть через забор в задней части двора. Есть и третий вариант, согласно которому на женщину напали раньше и оставили ее истекать кровью.

В последний раз Страйд видели живой приблизительно в 00:35. Ей перерезали горло, но тело не изуродовали. Это позволяет предположить, что убийце помешали закончить свое грязное дело.

Доктор Джордж Бегстер Филлипс, который вскрывал Энни Чепмен и позже участвовал в расследовании смерти Мэри Келли, провел посмертную экспертизу. Он прибыл на месте преступления и, осмотрев труп Страйд, сообщил следующее:

«Тело лежало на левой стороне дороги лицом к стене и ногами в сторону улицы. Левая рука была вытянута, никакого пакета с леденцами я не нашел.

Правая рука лежала на животе, тыльная сторона ладони и запястье покрыты сгустками крови. Ноги вытянуты так, что ступни почти касались стены. Тело и лицо были теплыми, а рука холодной. Ноги были достаточно теплыми.

На шее покойной был шелковый платок. Позже я установил, что он был разрезан ближе к правой стороне челюсти. На горле убитой я обнаружил глубокую рану, на коже под правой рукой — ссадину диаметром около 4 емс явными следами крови.

В три часа дня в понедельник в морге Святого Георгия мы с доктором Блэкуэллом провели посмертную экспертизу. Трупное окоченение распространилось на все тело. Левая сторона лица и свалявшиеся волосы были испачканы в грязи.

Убитая не отличалась худобой. На обоих плечах, под ключицей и на грудной клетке обнаружились кровоподтеки. Подобные отпечатки я потом видел еще на двух телах.

На шее четкий разрез длиной 15 см. Он начинался в 6 смот угла челюсти и не затрагивал мышцу; затем он становился глубже и проникал в соединительную ткань. Разрез был очень аккуратным и совсем немного отклонялся вниз.

Артерии и другие сосуды шеи перерезаны.

Разрез на правой стороне был не столь глубоким и заканчивался примерно в 5 см от правого угла челюсти. Глубоко расположенные сосуды на той стороне не пострадали. Кровотечение вызвал частичный разрез левой сонной артерии. Возможно, преступник использовал нож с небольшим лезвием.

На коже появились следы разложения. На передней поверхности левой стороны подбородка были темно-коричневые пятна. Кости правой ноги деформированы: она была слегка выгнута вперед. На шее не сохранилось никаких следов недавних поверхностных повреждений.

Когда тело тщательно вымыли, я смог заметить несколько полузаживших ранок. Мочка левого уха была надорвана, как будто ее повредили серьгой, но эта рана полностью зажила. После удаления скальпа не было обнаружено никаких признаков кровоизлияния.

Сердце небольшого размера, левый желудочек сильно сжат, а правый — слегка. В легочной артерии тромбов не обнаружено, но в правом желудочке мы нашли много темных сгустков, а левый был абсолютно пуст.

Крупный желудок заполнен массой из частично переваренной пищи, по-видимому состоящей из сыра, картофеля и мучных изделий. Зубы на левой стороне нижней челюсти отсутствуют».

Расследование обстоятельств смерти Элизабет Страйд проходило под руководством мистера Винна Е. Бакстера, коронера юго-восточного отделения Мидлсекса. В материалах из отчета следствия указано следующее.

День первый: понедельник, 1 октября 1888 года

В самом начале расследования покойную опознали как Элизабет Страйд, но впоследствии выяснилось, что на самом деле ее личность не установлена.

Уильям Уэст. Я проживаю в доме № 2 на Уильям-стрит, Кэннон-стрит-роуд. Работаю контролером в типографии, примыкающей к дому № 40 на Бернер-стрит, Коммершиал-роуд. Это здание занимает Международное общество обучения рабочих, там расположен их клуб.

Прошлую субботу я провел в типографии, а вечером пошел в клуб. С девяти часов до половины одиннадцатого был дома у друга, затем вернулся в клуб и был там до 00:15. Мы сидели в аудитории, окна которой выходят во двор. Там проходила дискуссия, в которой принимали участие почти сто человек. Все закончилось ближе к полуночи, когда большинство людей ушли через дверь, ведущую на улицу. Осталось где-то двадцать членов общества: кто-то сидел в аудитории, кто-то спустился вниз. Несколько человек продолжили обсуждение, остальные что-то пели. Окна аудитории были приоткрыты.

Коронер. Откуда вы знаете, что ушли именно в 00:15?

Уэст. Я посмотрел на часы, когда вернулся в ночлежный дом. После клуба я заглянул в типографию, чтобы оставить там несколько книг. На обратном пути я заметил, что входная дверь открыта. Во дворе нет ламп, а уличные фонари горят в стороне. Так что двор освещался только светом из окон клуба и многоквартирных домов на противоположной стороне. Что касается этих домов, я заметил огни лишь в двух окнах на втором этаже. Кроме того, свет горел в типографии: редактор работал в своем кабинете.

Коронер. В клубе было очень шумно?

Уэст. Нет, но я слышал пение, когда находился во дворе.

Коронер. Вы смотрели в сторону дворовых ворот?

Уэст. Я смотрел не столько на ворота, сколько на землю, но не заметил ничего необычного.

Коронер. Вы уверены, что на земле ничего не было?

Уэст. Боюсь, что нет.

Коронер. Вы полагаете, что могли что-то не заметить?

Уэст. Не исключено, поскольку было темно, а я слегка близорук. От ворот до двери в кухню примерно пять метров.

Коронер. Что же все-таки заставило вас взглянуть на ворота?

Уэст. Они были открыты. Я вернулся в клуб, позвал брата, и мы вместе вышли через переднюю дверь.

Коронер. Вы никого не заметили, когда шли через двор?

Уэст. Нет.

Уэст. Нет, не припоминаю. Я вернулся домой между двенадцатью и часом ночи.

Коронер. На Бернер-стрит часто встречаются женщины непристойного поведения?

Уэст. Я видел мужчин и женщин, которые стояли на Фейрклаф-стрит и разговаривали друг с другом.

Коронер. Но видели ли вы их рядом с клубом?

Уэст. Нет.

Коронер. А во дворе клуба?

Уэст. Только однажды, примерно год назад. Где-то за час до полуночи. Они болтали возле ворот. На моей памяти больше такого не случалось.

День второй: вторник, 2 октября 1888 года

Констебль Генри Лэмб (отдел «Н»). В минувшее воскресенье я дежурил на Коммершиал-роуд, между Кристиан-стрит и Бэтти-стрит. Примерно в час ночи ко мне подбежали двое явно взволнованных мужчин. Они закричали:

«Пойдемте, произошло еще одно убийство!» Они отвели меня на угол Бернер-стрит; я увидел, что у ворот дома № 40 суетятся люди. Я побежал туда, за мной последовал еще один констебль — из отдела «Н 426». Включив фонарь, я обнаружил, что справа у ворот лежит женщина с перерезанным горлом. Очевидно, она была мертва. Я послал констебля за врачом, а молодого человека, который стоял рядом, — в полицейский участок, чтобы сообщить инспектору о случившемся. Когда я вернулся, во дворе уже было около тридцати человек. Но к убитой никто не приближался. Пока я изучал тело, вокруг собралась толпа; я попросил их держаться подальше, иначе они могли испачкать свою одежду кровью, что привело бы к неприятностям.

Коронер. До этого момента вы прикасались к телу?

Констебль Лэмб. Я положил руку на лицо убитой.

Коронер. Оно было еще теплым?

Констебль Лэмб. Немного. Я потрогал запястье, но не смог нащупать пульс. Тогда я дунул в свисток, чтобы позвать на помощь.

Констебль Лэмб. Она лежала на левом боку, а левая рука была на земле.

Коронер. В этой руке у нее что-нибудь было?

Констебль Лэмб. Я ничего не заметил. Правая рука лежала на груди. Голова женщины находилась на расстоянии не более 15 см от стены клуба.

Коронер. Ее одежда была в беспорядке?

Констебль Лэмб. Нет.

Коронер. Были видны только ее сапоги?

Констебль Лэмб. Да, и то лишь подошвы. Не было никаких признаков борьбы. Некоторое количество крови еще не свернулось, и она текла в сторону кухонной двери клуба. Пятна крови на земле рядом с телом уже засохли. Мне трудно сказать, текла ли еще кровь из горла. Минут через десять — точнее сказать не могу, у меня с собой не было часов — на место преступления прибыл доктор Блэкуэлл.

Коронер. Может, кто-нибудь из толпы сообщил вам, что тело трогали до вашего появления?

Констебль Лэмб. Нет, ничего такого не было. Доктор Блэкуэлл осмотрел убитую и место преступления. Через десять минут пришел доктор Филлипс. Инспектор Пинхорн прибыл сразу после Блэкуэлла. Когда я дунул в свисток, прибежали другие констебли, и я закрыл вход во двор. В это время доктор Блэкуэлл осматривал тело. Я пошел в клуб, оставив у ворот констебля, чтобы никто не мог войти или выйти. Я осмотрел руки и одежду всех членов клуба.

Там было человек пятнадцать или двадцать, и все они находились на первом этаже.

Коронер. Вы обнаружили где-нибудь в клубе следы крови?

Констебль Лэмб. Нет.

Коронер. Управляющий был там?

Констебль Лэмб. Да.

Констебль Лэмб. Нет. Это сделали потом, а на тот момент все были слитком заняты.

Коронер. Нам важно знать точное время.

Констебль Лэмб. Я не видел, чтобы кто-то выходил из клуба. И не проверял, закрыта входная дверь или нет. В жилой части дома все уже спали. Дверь мне открыл полуодетый человек. Что касается туалетов во дворе, один из них был заперт, а другой открыт, но там никого не было. Рядом с мусорным баком мы нашли отхожее место.

Коронер. Вы ходили туда?

Констебль Лэмб. Да, но позже, вместе с доктором Филлипсом. Не помню, заглянул ли я за деревянную перегородку. Я совершенно точно осмотрел склад, принадлежащий господам Хиндли, производителям мешков, но ничего там не нашел.

Коронер. Как долго жильцы открывали вам дверь?

Констебль Лэмб. Мне открыли через несколько минут; люди выглядели перепуганными и не понимали, что происходит. Когда я вернулся, пришли доктор Филлипс и главный инспектор Уэст.

Коронер. Мог ли преступник скрыться, пока вы осматривали тело?

Констебль Лэмб. Во дворе и за воротами стояли несколько человек; они обязательно заметили бы кого-нибудь со следами крови.

Коронер. А если предположить, что на нем не было крови?

Констебль Лэмб. Тогда он вполне мог скрыться, пока я осматривал труп. Почти все смотрели на тело. Во дворе царил сущий хаос.

Коронер. Как вы думаете, преступник мог скрыться еще до вашего появления?

Констебль Лэмб. Я полагаю, именно так и случилось.

Детектив-инспектор Рид. Сколько времени прошло после вашего последнего обхода и до происшествия?

Констебль Лэмб. Я не дежурил на Бернер-стрит, но проходил в конце Коммершиал-стрит за шесть-семь минут до этого.

Констебль Лэмб. Я шел к Бернер-стрит. Там совершал обход констебль Смит. Он сопровождал не меня, а констебля, который дежурил на Коммершиал-роуд между Гроув-стрит и Кристиан-стрит. Констебли, дежурящие на улице на одном посту, покидают его в час ночи. Полагаю, такая практика распространенна почти по всему Лондону.

Коронер. Я думаю, что это важно. Об убийстве на Ханбери-стрит стало известно, когда ночной полицейский собирался оставить пост. (Обращаясь к свидетелю.) Вы видели что-нибудь подозрительное?

Констебль Лэмб. Ничего. Несколько обычных скандалов и потасовок на улице, но не более того.

Старшина присяжных. Освещение было достаточным для того, чтобы вы, спускаясь по Бернер-стрит, смогли увидеть человека, выбегающего из дома № 40?

Констебль Лэмб. Там было довольно темно, но бегущего человека я бы увидел.

Эдвард Спунер. Я живу на Фейрклаф-стрит, 26, и слежу за лошадьми господ Мередит, булочников. В воскресенье между 00:30 и 01:00 я стоял с молодой женщиной перед трактиром «Улей», что на углу Кристиан-стрит. Мы покинули трактир на Коммершиал-роуд в полночь, потому что он закрывался, и спокойно дошли до вышеуказанного места. Мы стояли рядом с «Ульем» где-то полчаса, когда мимо нас с криками «Убийство!» и «Полиция!» пробежали два еврея. У Гроув-стрит они повернули назад. Я остановил их и спросил, в чем дело, а они ответили, что была убита женщина. После этого я пошел вниз по Бернер-стрит к Датфилдс-Ярд, прилегающей к зданию Международного клуба рабочих, и увидел там женщину, лежавшую прямо за воротами.

Коронер. С ней кто-нибудь был?

Спунер. Вокруг женщины собралось около пятнадцати человек.

Коронер. Они прикасались к ней?

Спунер. Нет. Один мужчина чиркнул спичкой, но я смог увидеть женщину еще до того, как он сделал это. Я коснулся ее подбородка, когда спичка загорелась.

Спунер. Немного.

Коронер. Из горла текла кровь?

Спунер. Да, кровь все еще текла. Я заметил, что в правой руке у нее был зажат лист бумаги, сложенный вдвое, а на груди лежали несколько красных и белых цветов. Я не прикасался к телу или голове. Я уверен в этом. Ее лицо было повернуто в сторону здания клуба.

Коронер. Вы не заметили, кровь текла по земле?

Спунер. Она стекала в канаву. Я находился рядом с телом минут пять, пока не появился предыдущий свидетель.

Коронер. Кто-нибудь покидал двор, пока вы были там?

Спунер. Нет.

Коронер. Кто-нибудь мог уйти незаметно?

Спунер. Вокруг было слишком много народу, так что вполне возможно. Полагаю, я пришел во двор в тридцать пять минут первого.

Коронер. Как вы думаете, люди могли передвинуть тело до вашего прихода?

Спунер. Нет.

Старшина присяжных. Евреи, как правило, стараются не прикасаться к мертвым.

Спунер. Ноги потерпевшей были вытянуты, но одежда была в полном порядке. Когда пришел констебль Лэмб, я помог ему закрыть ворота во двор, а потом ушел через клуб.

Инспектор Рид. Полагаю, это случилось после того, как вы представились полиции и назвали свой адрес?

Спунер. Да.

Спунер. Да.

Инспектор Рид. После того как вас осмотрел доктор Филлипс?

Спунер. Да.

Коронер. На ваших руках не было крови?

Спунер. Нет.

Коронер. То есть на подбородке покойной тоже не было крови?

Спунер. Нет.

Мэри Малькольм. Я живу в доме № 50, на Игл-стрит, Рэд-Лайон-сквер, Холборн. Мой муж Эндрю Малькольм работает портным. Я видела тело в морге. С этой женщиной я вчера встречалась дважды.

Коронер. Кто она?

Малькольм. Моя сестра, Элизабет Уоттс.

Коронер. У вас нет сомнений по этому поводу?

Малькольм. Ни малейших.

Доктор Фридрих Уильям Блэкуэлл. Я проживаю в доме № 100 на Коммершиал-роуд и работаю врачом и хирургом. В воскресенье ночью, примерно в 1:10, полицейский вызвал меня на Бернер-стрит. Мой помощник, мистер Джонстон, ушел с констеблем, а я оделся и тут же отправился следом за ними. Придя на место, я посмотрел на часы: было шестнадцать минут второго. Пострадавшая лежала на левом боку поперек прохода, ее лицо было повернуто к правой стене. Ноги вытянуты, ступни находились близко к правой стене. Голова лежала за дорожной колеей, а шея была над этой колеей. Расстояние от ног до ворот составляло почти три метра. Платье убитой было расстегнуто сверху. Шея, грудь и ноги еще не остыли, в отличие от рук и лица. Испачканная кровью раскрытая правая кисть лежала на груди. Левая рука лежала на земле и была слегка сжата: покойная держала небольшой пакет с леденцами, завернутыми в папиросную бумагу. На пальцах мы не обнаружили ни колец, ни следов от них. Выражение лица убитой было совершенно спокойным. Рот слегка приоткрыт. На шее был клетчатый шелковый платок, бант которого был сдвинут влево и очень плотно затянут. Длинный надрез на горле совпадал с нижним краем платка. Ткань была слегка растрепана, как будто ее разрезали острым ножом. Рана на шее начиналась с левой стороны на 5 см ниже угла челюсти, проходила по почти прямой линии, практически разрывая сосуды, и разделяла трахею на две части. Заканчивалась она на противоположной стороне шеи на 2,5 см ниже угла правой челюсти, но без повреждения сосудов на той стороне. Не могу сказать точно, двигал ли кто-нибудь испачканную кровью руку. Кровь текла по колее в сток в противоположном от ног направлении и в сторону задней двери клуба. Всего рядом с телом было около полулитра свернувшейся крови.

Коронер. Вокруг больше не было пятен крови?

Доктор Блэкуэлл. Нет, только пара отпечатков испачканных кровью подошв.

Коронер. На обуви убитой была кровь?

Доктор Блэкуэлл. Нет.

Коронер. А на стене?

Доктор Блэкуэлл. Там было очень темно, и увидеть что-то можно было только с помощью фонарика. Я проверил одежду женщины, но не нашел никаких следов крови. Шляпка убитой лежала на земле в нескольких сантиметрах от ее головы. Платье было расстегнуто сверху на несколько пуговиц.

Коронер. Как вы считаете, она могла сама нанести себе подобные травмы?

Доктор Блэкуэлл. Нет, это просто невозможно.

Коронер. Вы уже составили мнение относительно времени убийства?

Доктор Блэкуэлл. Это произошло примерно за полчаса до того, как я пришел туда. Ее одежда не была мокрой от дождя. Она умирала от потери крови довольно медленно, поскольку преступник повредил сосуды только с одной стороны шеи, и артерия не была полностью перерезана.

Коронер. После нанесения таких травм была ли у потерпевшей хоть малейшая возможность закричать?

Доктор Блэкуэлл. Нет, никакой возможности. Доктор Филлипс прибыл через полчаса после меня. Двустворчатые двери во дворе были закрыты, когда я пришел, так что предыдущий свидетель, должно быть, ошибся в своих показаниях.

Присяжный. Как вы считаете, преступник перерезал жертве горло до того, как она упала на землю, или после?

Доктор Блэкуэлл. У меня сложилось мнение, что убийца ухватился за шелковый платок и потянул женщину назад, одновременно перерезая ей горло. Он мог проделать это, когда жертва падала или же когда она оказалась на земле. Если бы убийца перерезал ей горло, пока она стояла, тогда кровь била бы струей из раны.

Коронер. Шелковый платок был завязан достаточно туго, чтобы не позволить ей закричать?

Доктор Блэкуэлл. Я не могу этого утверждать.

Коронер. Возможно ли, что преступник зажал ей нос и рот рукой?

Доктор Блэкуэлл. Да, и, скорее всего, он мгновенно перерезал ей горло.

День третий: понедельник, 3 октября 1888 года

Элизабет Таннер. Я управляющая ночлежного дома № 32, на Флауэр-энд-Дин-стрит. Видела тело погибшей в морге Святого Георгия и опознала ее. Эта женщина на протяжении последних шести лет время от времени проживала в нашем доме.

Коронер. Кто она?

Таннер. Все звали ее Долговязая Лиз.

Коронер. Вам известно настоящее имя убитой?

Таннер. Нет.

Коронер. Была ли она англичанкой?

Таннер. Она говорила, что была шведкой, но никогда не рассказывала, где родилась. Знаю только, что она была замужем, но ее муж и дети утонули на корабле «Принцесса Элис».

Коронер. Вы совершенно уверены, что правильно опознали убитую?

Таннер. Да. У нее повреждено верхнее нёбо: она пострадала при кораблекрушении «Принцессы Элис».

Коронер. Какой женщиной она была?

Таннер. Очень тихой.

Таннер. Нет.

Коронер. Вы узнали ее одежду?

Таннер. Да. Особенно длинный плащ. Но в прошлую субботу на ней была другая одежда.

Коронер. Что тогда заставило вас пойти в морг?

Таннер. Меня вызвали. Я не могу вспомнить, в котором часу она пришла в ночлежный дом в прошлый четверг. Тогда на ней тоже был длинный плащ.

Кэтрин Лейн. Я живу на Флауэр-энд-Дин-стрит, работаю уборщицей. Мой муж — портовый рабочий, он живет со мной в ночлежном доме, управляющим которого является предыдущий свидетель. Я снимаю там комнату с прошлого февраля. Я видела тело умершей в морге.

Коронер. Вы узнали ее?

Лейн. Да, это Долговязая Лиз, которая порой жила в ночлежном доме. Она приходила туда в прошлый четверг.

Коронер. Она не упоминала о каком-нибудь человеке, с которым жила?

Лейн. Нет. Я слышала только, что она шведка, одно время жила на Девоншир-стрит, Коммершиал-роуд.

Коронер. Она говорила что-нибудь о своем муже?

Лейн. Что он погиб. Она никогда не говорила, что чего-то боится или кто-то угрожает ее жизни. Я уверена, что это была Лиз.

Майкл Кидни. Я живу в доме № 38, на Дорсет-стрит, в Спиталфилдсе, и работаю в порту. Я видел тело умершей в морге.

Коронер. Это та женщина, с которой вы жили?

Кидни. Да.

Коронер. У вас нет в этом сомнений?

Кидни. Это точно она.

Кидни. Элизабет Страйд.

Коронер. Как давно вы знакомы?

Кидни. Около трех лет.

Коронер. Как долго она жила с вами?

Кидни. Почти все это время.

Коронер. Сколько ей было лет?

Кидни. Примерно тридцать восемь лет.

Коронер. В четверг вы с ней не ссорились?

Кидни. В четверг мы не встречались.

Коронер. Когда вы видели умершую в последний раз?

Кидни. Во вторник, часов в десять вечера, — я как раз возвращался с работы. Мы тогда мирно расстались на Коммершиал-роуд.

Коронер. Вы ждали ее дома?

Кидни. Я ждал, что она вернется через полчаса. Потом выяснилось, что она заходила и снова ушла, но больше я не видел ее живой.

Коронер. Она была пьяна, когда вы видели ее в последний раз?

Кидни. Она была совершенно трезвой.

Коронер. Вы можете назвать какие-нибудь причины ее внезапного ухода? Кидни. Она и прежде могла неожиданно уйти.

Коронер. О, она оставляла вас и раньше?

Кидни. В течение трех лет, что я ее знаю, она месяцев пять прожила отдельно от меня.

Кидни. Насколько я знаю — да. Я относился к ней так же, как если бы она была моей женой.

Коронер. Вы знаете, была ли у нее связь с кем-нибудь?

Кидни. У меня был адрес брата того джентльмена, у которого она работала прислугой. Он жил неподалеку от Гайд-парка, но я не могу найти его сейчас.

Коронер. У нее имелись основания, чтобы уйти от вас?

Кидни. В предыдущих случаях именно алкоголь заставлял ее уходить от меня. Но она всегда возвращалась. Думаю, я нравился ей больше, чем любой другой человек. Не верю, что она оставила меня во вторник, чтобы встретиться с другим человеком.

Коронер. У нее были деньги?

Кидни. Если она не потратила все на выпивку — да. Я регулярно давал ей деньги.

Коронер. Вы не знаете никого, с кем она могла бы поссориться?

Кидни. Нет.

Доктор Джордж Бегстер Филлипс. Я живу в доме № 2 на Спитал-сквер и работаю полицейским врачом в отделе «Н». В прошлое воскресенье меня вызвали примерно в 01:20 в полицейский участок на Леман-стрит, а потом направили на Бернер-стрит, во двор, с одной стороны которого располагался клуб. Я обнаружил инспектора Пинхорна и исполняющего обязанности суперинтенданта Веста рядом с телом, которое уже осматривал доктор Блэкуэлл, прибывший за несколько минут до меня. Тело лежало на левом боку лицом к стене, голова была повернута в сторону двора, а ноги вытянуты по направлению к улице. Левая рука была выпрямлена в локте, и в ней был зажат пакет с леденцами. Я отдал их доктору Блэкуэллу. Правая рука лежала на теле, на ладони и запястье виднелась свернувшаяся кровь. Ноги были вытянуты, ступни находились почти у стены, тело и лицо были еще теплыми, а руки — холодными. На шее убитой был повязан надрезанный шелковый платок. Повреждение на нем соответствует правому углу челюсти. Горло глубоко разрезано, а на коже под правой ключицей была ссадина диаметром около 3 см. Первого октября в три часа дня в морге Святого Георгия мы с доктором Блэкуэллом провели посмертную экспертизу.

В отчете о вскрытии значится следующее: «Трупное окоченение распространилось на все тело. На лице и левой стороне головы — грязь. Волосы на левой стороне спутаны. Мы раздели убитую. Тело достаточно упитанное. На плечах, особенно на правом, на передней стороне под ключицами и грудной клетке имеются голубоватые пятна. На шее чистый разрез слева направо длиной примерно 15 см. Он начинается на 6 см ниже угла челюсти. Проходя сначала в 2 см над неразделенной мышцей, разрез становится глубже, повреждает соединительную ткань и сосуды, затем глубина уменьшается, а потом разрез проходит частично по мышце с внешней стороны хряща на левой стороне шеи. Сонная артерия на левой стороне и другие прилегающие к ней сосуды были разрезаны, неповрежденной осталась лишь задняя стенка сонной артерии. Повреждение тканей на правой стороне хрящей поверхностное, надрез завершается примерно на 5 см ниже правого угла челюсти. Очевидно, что кровопотеря, ставшая причиной смерти, была вызвана частичным разрывом левой сонной артерии. Также мы обнаружили легкую деформацию нижней части костей правой ноги. Над левой лодыжкой есть утолщение. На шее не сохранилось никаких следов недавних внешних повреждений. Мочка уха была разорвана, словно с нее насильно сорвали серьгу, но эта рана уже полностью зажила. Правое ухо было проколото, но повреждений на нем нет. После удаления скальпа не обнаружено никаких признаков ушиба или кровоизлияния. Структура черепа плотная. Состояние мозга нормальное. Оба легких необычайно бледные. Сердце маленького размера, левый желудочек сжат крепко, правый — в меньшей степени. Правый желудочек полон темных сгустков, левый абсолютно пуст. В желудке имеется частично переваренная пища, состоявшая из сыра, картофеля и мучных изделий. Зубы на левой стороне нижней челюсти отсутствуют». Во вторник, в морге, я выяснил, что окружность шеи составляет 30 см. В кармане нижней юбки умершей я обнаружил ключ (как будто от висячего замка), небольшой кусок графитового карандаша, расческу, обломок гребня, металлическую ложку, полдюжины больших и одну маленькую кнопку, крючок (похоже, что от платья), кусок муслина и один или два клочка бумаги. Рассматривая ее куртку, я заметил, что с левой стороны она была сильно испачкана, а справа грязи было немного.

Присяжный. Вы ничего не сказали о нёбе. Один из свидетелей вспомнил, что у умершей повреждено нёбо.

Доктор Филлипс. Это мы не заметили.

Доктор Филлипс. Несомненно, сильная кровопотеря в результате повреждения левой сонной артерии и дыхательных путей.

Коронер. А вы тщательно изучили кровь на Бернер-стрит: в каком направлении она текла и так далее?

Доктор Филлипс. Да. Кровь рядом с шеей и в нескольких сантиметрах слева была довольно густой, она также текла по водостоку у бокового входа в клуб.

Коронер. Где-нибудь еще были найдены пятна крови?

Доктор Филлипс. Я не обнаружил никаких следов, кроме тех, которые, я считаю, были «трансплантированы» — если можно использовать такой термин — от потока крови из раны в шее.

День четвертый: понедельник, 5 октября 1888 года

Доктор Филлипс. Ко мне обратились с просьбой провести повторный осмотр тела, обратив особое внимание на нёбо умершей, что я и сделал в морге вместе с доктором Блэкуэллом и доктором Гордоном Брауном. Мне не удалось обнаружить какие-либо повреждения твердого или мягкого нёба или отсутствие какой-либо его части. Коронер попросил меня также обследовать два носовых платка, которые были найдены у покойной. Крови я на них не обнаружил; полагаю, что большой платок был испачкан в виноградном соке. Ни на теле, ни рядом с ним следов винограда я не нашел. Я утверждаю, что потерпевшая не ела виноград в течение нескольких часов до смерти. Ее шейный платок был не разорван, а разрезан. Ссадины на правой стороне шеи, о которых я говорил, появились из-за натирания кожи, потому что, когда тело вымыли, эти следы исчезли, а кожа была неповрежденной. Представленный в последнем деле нож был доставлен мне и охранялся констеблем надлежащим образом; такие ножи используют в лавках и называют их ножами для нарезания. На нем была кровь, по своим характеристикам похожая на человеческую. Он недавно затупился, а края лезвия были слегка загнуты, что доказывает, что его точили о камень, например о бордюрный. Очевидно, раньше нож был очень острым.

Коронер. Как вы считаете, раны, обнаруженные на теле убитой, могли быть нанесены при помощи этого ножа?

Доктор Филлипс. Таким ножом можно перерезать горло, но, боюсь, кданному случаю он не имеет никакого отношения. Подобные раны им нанести невозможно.

Коронер. Как вы считаете, в каком положении находилось тело, когда было совершено преступление?

Доктор Филлипс. Я считаю, что убийца схватил женщину за плечи и прижал к земле. Он находился справа от нее, когда разрезал горло.

Коронер. Нож, недавно представленный следствию, не был остроконечным, не так ли?

Доктор Филлипс. Нет, у него закругленный конец.

Коронер. Есть ли какие-нибудь признаки того, что разрез на шее умершей был сделан острым ножом?

Доктор Филлипс. Ни одного.

Коронер. Как вы думаете, почему правая рука покойной оказалась испачкана в крови?

Доктор Филлипс. Не имею ни малейшего представления. На тыльной стороне ладони мы обнаружили небольшие продолговатые сгустки. Могу лишь утверждать, что после смерти рука лежала поперек тела — именно в таком положении я нашел ее, когда прибыл на место преступления.

Коронер. Как вы думаете, как долго женщина уже была мертва на тот момент?

Доктор Филлипс. За час до этого она была еще жива.

Коронер. Сколько времени занимает нанесение подобных травм?

Доктор Филлипс. Достаточно нескольких секунд.

Коронер. Наличие леденцов в левой руке указывает на то, что убийца напал внезапно и не встретил сопротивления?

Доктор Филлипс. Но несколько леденцов валялись во дворе.

Старшина присяжных. А вы не думали, что женщина могла уронить пакет с леденцами, падая на землю, то есть до того, как ей нанесли эти раны?

Доктор Филлипс. Присяжные имеют полное право сделать подобный вывод.

Доктор Филлипс. В моей практике были подобные случаи, но раны обычно получаются более обширными, а сонная артерия остается неповрежденной. Здесь же убийца знал, как перерезать горло так, чтобы жертва сразу умерла.

Коронер. Есть ли сходство между этим случаем и делом Энни Чепмен?

Доктор Филлипс. Между этими убийствами есть очень большое различие. У Чепмен шея была разрезана со всех сторон до позвоночника, и, судя по отметинам на позвонках, преступник явно пытался отделить голову от тела.

Коронер. Возможно ли, что убийца испачкался кровью, находясь в предполагаемой вами позиции?

Доктор Филлипс. Не обязательно. При нанесении первой раны поврежденные сосуды были бы в стороне от него, а струя крови была бы направлена прямо к желобу во дворе.

Коронер. Вы обнаружили какие-либо признаки использования опиатов или хлороформа?

Доктор Филлипс. Мы не нашли следов наркотиков или лекарственных средств. Учитывая обстоятельства этого дела, довольно сложно объяснить отсутствие криков. Но нельзя воспринимать как само собой разумеющееся тот факт, что никакого шума не было.

Старшина присяжных. Означает ли это, что женщина могла закричать после нанесения удара?

Доктор Филлипс. Нет.

Коронер. Но почему же она не вскрикнула, когда ее толкнули на землю?

Доктор Филлипс. Возможно, она кричала, и очень громко, но никто не обратил внимания на шум. Женщина могла выпрямить ноги после того, как преступник перерезал ей горло, но не перевернуться. Убийца нанес удар коротким ножом, например таким, каким пользуются сапожники. Отсутствие следов крови с левой стороны тела, а также между ним и стеной дает основание полагать, что основные раны были нанесены, когда жертва уже лежала на земле.

Присяжный. Вы обнаружили следы алкоголя в желудке покойной?

Доктор Филлипс. Нет.

Доктор Блэкуэлл (ассистировал при проведении посмертной экспертизы). К словам доктора Филлипса я могу лишь добавить, что это я забрал леденцы из левой руки покойной. Пакет находился между большим и указательным пальцами. И именно я просыпал леденцы. У меня сложилось впечатление, что рука постепенно расслаблялась, пока жертва умирала, находясь в полуобморочном состоянии из-за потери крови. Что касается версии самоубийства, то, принимая во внимание все факты, особенно отсутствие орудия в руках потерпевшей, боюсь, вынужден ее отклонить.

Что касается найденного ножа, хочу сказать, что согласен с мнением доктора Филлипса. Да, им можно нанести раны, но маловероятно, что в данном случае именно он стал орудием убийства. Преступник вряд ли использовал нож с закругленным концом, поскольку его можно применять только определенным образом. Мне сказали, что мясники всегда используют остро заточенный инструмент.

Коронер. Никто не говорил, что убийца — мясник.

Доктор Блэкуэлл. Я просто хотел обратить ваше внимание на неудобства, которые могут возникнуть при использовании затупленного ножа.

Старшина присяжных. Вы заметили какие-либо отметины или синяки на плечах?

Доктор Филлипс. Да, мы называем их следами от давления. Сначала они были очень неясными, но потом стали довольно видимыми. Это не синяки и не ссадины. На каждом плече мы нашли примерно одинаковые следы.

Присяжный. Как давно могли быть нанесены подобные отметины?

Доктор Филлипс. Затрудняюсь ответить.

Коронер. Вы заметили виноград возле тела во дворе?

Доктор Филлипс. Нет.

Коронер. Кто-нибудь говорил, что видел там виноград?

Доктор Филлипс. Нет.

Уильям Маршалл: Я проживаю в доме № 64 на Бернер-стрит и работаю на складе. Я опознал тело в морге. Последний раз я видел убитую в субботу ночью.

Маршалл. На нашей улице, через три дома от моего, где-то в 23:45. Она стояла на тротуаре напротив дома № 58.

Коронер. Что она делала?

Маршалл. Разговаривала с человеком.

Коронер. Как вы узнали, что это была та самая женщина?

Маршалл. Я опознал ее по лицу и одежде. Но тогда у нее на груди не было цветка.

Коронер. Мужчина и женщина, которых вы видели, разговаривали тихо? Маршалл. Да.

Коронер. Вы можете описать мужчину?

Маршалл. Боюсь, что нет. Поблизости не было газового фонаря. Ближайший находился на углу, метрах в десяти от того места, где они стояли. Так что лицо мужчины я не разглядел.

Коронер. Вы заметили, во что он был одет?

Маршалл. В короткое черное пальто и темные брюки.

Коронер. Он был молодым или старым?

Маршалл. Мне показалось, что он среднего возраста.

Коронер. Он был в шляпе?

Маршалл. Нет, в шапке.

Коронер. В какой именно?

Маршалл. В круглой шапке с небольшим козырьком. Похожа на те, что носят моряки.

Коронер. Какого роста он был?

Маршалл. Около 1 м 70 см.

Маршалл. Скорее полным.

Коронер. Он выглядел хорошо одетым?

Маршалл. Прилично.

Коронер. Как вам кажется, к какому классу людей он принадлежал?

Маршалл. Рискну предположить, что он занимается бизнесом и не имеет никакого отношения к тяжелому физическому труду.

Коронер. Он не был похож на портового рабочего?

Маршалл. Нет.

Коронер. На моряка?

Маршалл. Нет.

Коронер. На мясника?

Маршалл. Нет.

Коронер. На клерка?

Маршалл. Может быть, на клерка.

Коронер. У него были бакенбарды?

Маршалл. Я не разглядел.

Коронер. Он был в перчатках?

Маршалл. Нет.

Коронер. Вы заметили у него в руках трость или зонтик?

Маршалл. Могу точно сказать, что в руках у него ничего не было.

Коронер. Вы уверены, что убитая — именно та женщина, которую вы видели? Маршалл. Да. Я не заметил, держала она что-нибудь в руках или нет.

Маршалл. Они стояли там некоторое время, и он целовал ее.

Коронер. Вы слышали, о чем они говорили?

Маршалл. Он сказал: «Тебе остается только молиться».

Коронер. Люди могут говорить с разной интонацией и по-разному произносить слова.

Маршалл. Он говорил довольно спокойно.

Коронер. Как образованный человек?

Маршалл. Мне так показалось. Женщина вроде ничего не говорила, но после той фразы засмеялась. Они пошли вниз по улице в сторону Эллен-стрит.

Коронер. Во что была одета женщина?

Маршалл. В куртку и юбку черного цвета.

Коронер. Она была пьяной?

Маршалл. Нет, не думаю.

Коронер. Когда вы вернулись домой?

Маршалл. Где-то в 12 часов.

Коронер. Вы слышали что-нибудь еще в тот вечер?

Маршалл. Нет, ничего, пока не услышал, что произошло убийство, сразу после часа ночи. Пока я стоял у своей двери, с половины двенадцатого до полуночи, дождя не было. На убитой была маленькая черная дамская шляпка. Эта пара простояла между моим домом и клубом минут десять.

Детектив-инспектор Рид. Тогда они прошли мимо вас?

Маршалл. Да.

Присяжный. И вы опять не разглядели лицо мужчины?

Маршалл. Нет, он смотрел на женщину и обнимал ее за плечи. На углу Бойд-стрит есть газовый фонарь. Когда они проходили мимо меня, заведения еще работали.

Джеймс Браун. Я живу на Фейрклаф-стрит и работаю докером. Я видел тело в морге. Я не знаком с покойной, но в последний раз видел ее в воскресенье в 00:45.

Коронер. Где вы были?

Браун. Я вышел из дома и направлялся в лавку на углу Бернер-стрит и Фейрклаф-стрит, чтобы взять что-нибудь на ужин. Я пробыл там три или четыре минуты, а затем отправился обратно и увидел мужчину и женщину, которые стояли около школы-интерната. Я шел по дороге рядом с бордюром, а они стояли возле стены.

Коронер. Вы рассмотрели их достаточно хорошо, чтобы с уверенностью утверждать, что эта женщина и была потерпевшей?

Браун. Я почти уверен.

Коронер. Вы заметили какой-нибудь цветок у нее на платье?

Браун. Нет.

Коронер. Что они делали?

Браун. Он стоял, опершись рукой о стену, а она склонилась к его руке и стояла лицом к нему и спиной к стене.

Коронер. Вы разглядели мужчину?

Браун. Помню, он был в длинной темной куртке.

Коронер. В пальто?

Браун. Да, мне так показалось.

Коронер. Он был в шляпе или шапке?

Браун. Я не могу сказать точно.

Коронер. Вы уверены, что описываемая вами одежда принадлежала не женщине?

Браун. Нет.

Коронер. Вы слышали что-нибудь еще?

Браун. Когда я почти закончил ужинать, то услышал крики «Убийство!» и «Полиция!». Это было через пятнадцать минут после того, как я вернулся домой. Я не смотрел на часы в лавке. Я пришел домой в 00:10, дождя не было.

Коронер. Вы помните, какого роста был мужчина?

Браун. Около 1 м 80 см.

Коронер. Он был худым или полным?

Браун. Среднего телосложения.

Коронер. Вам не показалось, что кто-либо из них был пьян?

Браун. Нет.

Коронер. Вы не заметили, кто-то из них говорил с иностранным акцентом?

Браун. Нет, ничего такого я не заметил. Когда я услышал крики, то открыл окно, но никого не увидел. Крики доносились со стороны Гроув-стрит. Вскоре я увидел полицейского на углу Кристиан-стрит и человека, который звал его на Бернер-стрит.

Констебль Уильям Смит (отдел «Н»). В прошлую субботу я отправился на дежурство в десять часов вечера. Я совершал обход на Бернер-стрит. Это заняло у меня примерно полчаса. Я был на Бернер-стрит где-то в 00:30–00:35 и, обойдя свой участок, снова прибыл на угол Коммершиал-стрит и Бернер-стрит в час ночи. Меня никто не звал. Я увидел толпу у ворот дома № 40. Когда я пришел туда, там уже были два констебля. Ворота со стороны клуба тогда не были закрыты. Я не помню, чтобы мимо меня проходил кто-либо, когда шел вниз по улице. Я увидел, что женщина мертва, и отправился в полицейский участок за каретой «Скорой помощи», оставив других констеблей следить за телом. Ассистент доктора Блэкуэлла прибыл как раз тогда, когда я уходил.

Коронер. Когда вы совершали обход по Бернер-стрит, вы не заметили там мужчину с женщиной?

Констебль Смит. Да, они стояли и разговаривали.

Коронер. Та женщина была похожа на убитую?

Констебль Смит. Да. Я видел ее лицо и думаю, что тело в морге принадлежит именно той женщине.

Коронер. Вы уверены?

Констебль Смит. Да. Она стояла на тротуаре в нескольких метрах от того места, где было найдено тело, только на противоположной стороне улицы.

Коронер. На мужчину, вы случайно, не посмотрели?

Констебль Смит. Да.

Коронер. И что заметили?

Констебль Смит. У него в руке был газетный сверток 50 смв длину и 20 смв ширину.

Коронер. Вы заметили, какого он был роста?

Констебль Смит. Да, около 1 м 80 см.

Коронер. А шляпа, у него была?

Констебль Смит. Да, войлочная, темного цвета.

Коронер. Одежда?

Констебль Смит. Темное пальто с разрезом.

Коронер. Вы слышали, о чем они говорили?

Констебль Смит. Нет.

Коронер. Они показались вам трезвыми?

Констебль Смит. Да, оба.

Констебль Смит. У него не было бакенбард, но я не обратил на него особого внимания. Должен сказать, что на вид ему было лет тридцать. Выглядел он довольно прилично, но я не смог определить, кто он по профессии. У женщины на груди был цветок. После одиннадцати вечера шел небольшой дождь. На соседних улицах было несколько человек. Когда я увидел тело в морге, я сразу узнал ее.

Детектив-инспектор Эдмунд Рид (отдел «Н»). Я получил телеграмму в прошлое воскресенье в 1:25 в полицейском участке на Коммершиал-стрит. Я сразу пошел к дому № 40 на Бернер-стрит, где увидел нескольких полицейских, докторов Филлипса и Блэкуэлла, а также местных жителей и людей, которых не выпускали со двора. В это время доктора Филлипс и Блэкуэлл изучали горло покойной. Полицейские тщательно осмотрели двор и прилегающие дома, но не нашли никаких следов человека, который мог бы совершить это убийство.

Когда они закончили, то приступили к допросу людей, находившихся во дворе, и членов клуба: записали их имена и адреса, обыскали, а затем врачи осмотрели их одежду и руки. Там было 28 человек. Полицейские допрашивали каждого по отдельности. Затем дома обследовали во второй раз, жильцов опросили, а их комнаты снова обыскали. На чердаке тоже провели обыск, но следов убийцы не нашли. Приметы потерпевшей передали по телеграфу в ближайшие участки. Жильцов соседних домов опросили, но ночью никто ничего подозрительного не заметил. Я осмотрел стену рядом с тем местом, где было найдено тело, но пятен крови не обнаружил. Приблизительно в 4:30 тело увезли в морг. Рассказав коронеру об убийце, я вернулся во двор, еще раз все осмотрел и обнаружил, что кровь кто-то стер. Уже рассветало, когда я тщательно изучал стены, но не смог обнаружить никаких следов соскабливания.

Затем я отправился в морг и составил описание потерпевшей и ее одежды: возраст 42 года, рост 1 м 57 см, цвет лица бледный, волосы кудрявые, темнокоричневые, глаза светло-серые, передние верхние зубы отсутствуют. Убитая была одета в старую черную юбку, темно-коричневый бархатный корсаж, длинную черную куртку, отделанную черным мехом и украшенную с правой стороны красной розой с папоротником. Еще на убитой были две легкие нижние юбки из саржи, белые чулки, белая рубашка со вставкой, весенние сапоги и черная шляпка, из крепа. В кармане куртки мы нашли два носовых платка, наперсток и кусок ваты на чесальном гребне. Это описание было разослано по участкам. Полиция опросила жителей ближайших районов, в результате чего мы смогли привести свидетелей, которые предстали перед судом.

Расследование продолжается.

День пятый: вторник, 23 октября 1888 года

Подводя итоги заседания, коронер сказал, что считает неразумным откладывать расследование, в надежде, что в дальнейшем в этом таинственном деле что-то прояснится. С первыми трудностями полиция столкнулась уже на этапе установления личности потерпевшей. Проблема, главным образом, была вызвана тем, что миссис Малькольм после некоторых колебаний и после того, как еще два раза посмотрела на тело, поклялась, что покойная была ее сестрой — миссис Элизабет Уоттс из Бата. Позже было доказано, что она ошибается. Между потерпевшей и Элизабет Уоттс действительно было некоторое сходство, что вызывает ассоциации с шекспировской «Комедией ошибок». Они обе находились под наблюдением полиции, носили одинаковые христианские имена, были одного и того же возраста, жили с моряками, в одно и то же время держали кофейни на Попларе, обе носили прозвище Долговязая Лиз. Они обе употребляли алкоголь и жили в ночлежных домах Ист-Энда. Обе в свое время предстали перед полицейским судом Темзы, но избежали наказания, поскольку якобы страдали от эпилептических припадков, хотя их друзья были уверены в том, что это ложь. У обеих женщин отсутствовали передние зубы, обе вели весьма сомнительный образ жизни. Но на пути Потрошителя оказалась именно Элизабет Страйд. В отличие от других жертв преступника, она не была англичанкой. Она родилась в Швеции в 1843 году, но, прожив в Англии более двадцати лет, научилась свободно разговаривать на английском языке без особого акцента.

Какое-то время потерпевшая с мужем содержали кофейню в Попларе. Потом она переехала на Девоншир-стрит, Коммершиал-роуд, где зарабатывала на жизнь шитьем и работой по дому. Время от времени в течение последних шести лет она снимала угол в ночлежном доме в печально известном переулке под названием Флауэр-энд-Дин-стрит. Тамее и прозвали Долговязой Лиз. Она часто рассказывала о том, что ее муж и дети утонули на корабле «Принцесса Элис». Управляющий ночлежного дома утверждал, что она была спокойной и трезвой женщиной, хотя, бывало, возвращалась очень поздно — нарушение вполне простительное, как он полагал, для постоянных клиентов.

В течение последних двух лет Элизабет Страйд жила в ночлежном доме на Дорсет-стрит в Спиталфилдсе с портовым рабочим Майклом Кидни. Время от времени она уходила от него без каких-либо видимых причин, кроме желания быть свободной от его контроля и иметь возможность злоупотреблять алкоголем. Кидни в последний раз видел ее живой на Коммершиал-стрит вечером во вторник 25 сентября. Она была трезвой, но вту ночь так и не вернулась домой. Она утверждала, что перемолвилась парой слов со своим любовником, но тот отрицал это. На следующий день Элизабет пришла, когда его не было дома, и забрала некоторые вещи; в следующий четверг она появилась в своей старой квартире на Флауэр-энд-Дин-стрит. Здесь она оставалась до субботы (29 сентября). В тот день она убирала комнаты управляющего и получила небольшое вознаграждение. Между шестью и семью часами вечера она сидела на кухне, на ней были пиджак и шапка, а на шее был повязан полосатый шелковый платок. У нее было по крайней мере шесть пенсов, которые она, возможно, потратила в тот вечер. Перед уходом женщина отдала подруге лоскут бархатного материала и попросила сохранить его до ее возвращения, но не сказала, куда идет и когда вернется. Она не заплатила за жилье, хотя была в состоянии сделать это. О том, где была Элизабет в течение следующих пяти часов, ничего не известно. Но три свидетеля утверждают, что видели ее примерно за час пятнадцать минут до обнаружения тела и где-то в ста метрах от места убийства. Уильям Маршалл, который проживает на Бернер-стрит, 64, с 23:30 до полуночи стоял у дверей. В 23:45 он увидел, как пострадавшая разговаривала с человеком на углу между Фейрклаф-стрит и Бойд-стрит. Этот человек вел себя весьма эмоционально в течение тех десяти минут, пока они стояли вместе, а когда их видели в последний раз, парочка шла в сторону Эллен-стрит, и он обнимал ее за плечи. В 00:30 дежурный полицейский (Уильям Смит) видел потерпевшую на Бернер-стрит и заметил цветок у нее на платье. Через пятнадцать минут Джеймс Браун, дежурный на Фейрклаф-стрит, проходил мимо школы-интерната и видел там миссис Страйд. Рядом с ней, прислонившись к стене, стоял мужчина; покойная сказала: «Не сегодня, как-нибудь в другой раз». Если верить этим показаниям, получается, что незадолго до смерти женщина больше часа провела в компании с мужчиной, а за пятнадцать минут до обнаружения тела, в непосредственной близости от будущего места преступления, в чем-то ему отказала.

Но была ли это Элизабет Страйд? А даже если и так, то идет ли речь об одном и том же мужчине? Что касается личности женщины, у Уильяма Маршалла была возможность смотреть на нее в течение десяти минут, пока она стояла на улице неподалеку от него, а затем прошла мимо. Констебль уверен, что женщина, которую он видел, была потерпевшей, а когда его впоследствии вызвали на место преступления, он сразу узнал ее и подтвердил это. Браун был почти уверен, что тело принадлежит той женщине, которая привлекла его внимание. Что касается мужчины, которого с ней видели, то в описаниях трех свидетелей есть и совпадения, и различия. Однако эти расхождения не могли убедительно доказать, что покойная была в тот вечер более чем с одним мужчиной, поскольку большой опыт работы подсказывал полицейским, что факты просто были по-разному увидены и по-разному описывались уважаемыми свидетелями. Браун, из-за плохого освещения толком не разглядев пару, согласился со Смитом, что одежда незнакомца была темной, а его рост был около 1 м 80 см. Но ему показалось, что на нем было пальто, доходившее почти до пяток, в то время как описание, данное Уильямом Маршаллом, совпадает со словами Смита во всем, кроме двух пунктов. Они сошлись в том, что на нем были темные брюки и черное пальто с разрезом, что он был среднего возраста и без бакенбард. С другой стороны, они расходились во мнениях по поводу того, что было у него на голове. Смит утверждал, что на незнакомце была темная войлочная шляпа, а Уильям Маршалл говорил о кепке с небольшим козырьком, как у моряка. Кроме того, они расходились во мнении, было ли у него что-нибудь в руках. Маршалл заявил, что он ничего не заметил. Смит утверждал, что у мужчины в руках был внушительный газетный сверток. На основании этого можно предположить, что либо в течение вечера девушка была в компании нескольких человек, что вполне возможно, либо свидетели все-таки ошибались. Если они были правы, значит, он приложил немало усилий, чтобы она сама бросилась в его дьявольские объятия. В последний раз ее видели живой на углу Фейрклаф-стрит и Бернер-стрит, когда она сказала: «Не сегодня, как-нибудь в другой раз». Через пятнадцать минут ее безжизненное тело нашли всего в нескольких метрах от этого места. Было уже довольно поздно, улицы практически опустели, но вряд ли убийца искал безлюдное место. Ему нужна была темнота. И проход во двор, где находился рабочий клуб, оказался идеальным местом. Потерпевшая и ее спутник, должно быть, видели огни в окнах клуба, кухни и типографии. Наверное, они слышали музыку, поскольку окна были открыты. Незадолго до их прихода во дворе были люди.

Тело обнаружили в час ночи. Во двор заехал торговец с повозкой; у ворот его пони испуганно шарахнулся в сторону. Во дворе не было ламп, так что сначала мужчина прошел мимо убитой. Потом он отвел пони в сторону, осмотрелся и увидел тело женщины с перерезанным горлом. Если он и не помешал негодяю, то, по крайней мере, следовал за ним по пятам. Возможно, человек, только что совершивший убийство, испугался, когда услышал приближающуюся повозку. Торговец не стал внимательно осматривать тело, но кровь еще текла из горла убитой, когда через несколько минут на место преступления прибыл Спунер. Хотя кровотечение прекратилось, когда пришел помощник доктора Блэкуэлла, тело и конечности женщины, за исключением рук, были теплыми. Даже прибывший в 01:16 доктор Блэкуэлл отметил, что лицо убитой было чуть теплым, а грудь и ноги — довольно теплыми. Криков о помощи никто не слышал, как и в предыдущих случаях. Хотя в клубе было весьма шумно, маловероятно, что находившиеся там люди не услышали бы крики. Редактор газеты «Социалист» тихо работал в дальнем конце двора, где размещалась типография. В домах, расположенных вокруг двора, проживало несколько семей, а в разных комнатах клуба находились около двадцати человек. Но если потерпевшая не кричала, то как же ее убили? Характер травм на шее пострадавшей указывает на то, что сама она их нанести не могла. И доктор Филлипс, и доктор Блэкуэлл указывали на то, что раны, нанесенные самостоятельно, обычно не задевают сонную артерию, хотя и выглядят более обширными и глубокими. Если бы рядом с правой рукой покойной было найден нож или какой-нибудь острый предмет, можно было бы рассматривать версию самоубийства. Но ничего такого обнаружено не было. Следовательно, потерпевшую убили, но она не сопротивлялась, ее одежда не была разорвана или повреждена. Правда, на обоих плечах нашли кровоподтеки от надавливания руками, но по положению тела можно было предположить, что либо преступник аккуратно положил жертву на то место, где позже нашли тело, либо она легла сама. Она все еще держала в левой руке пакет с леденцами, а букетик цветов по_ прежнему был приколот на лифе платья. Если женщину заставили лечь на землю силой, как полагает доктор Филлипс, трудно понять, как она могла не привлечь к себе внимание, поскольку, судя по следам крови на земле, горло ей перерезали, когда она уже лежала на спине. Эксперты не обнаружили никаких следов кляпа, синяков на лице, признаков анестезии или наличия наркотиков в желудке. То, что у нее в руке был пакет с леденцами, означает, что она не пыталась защищаться. Возможно, причина появления следов от давления рук является не столь трагической; по словам доктора Блэкуэлла, трудно установить, когда именно они появились.

Есть в этом деле еще одна непонятная деталь. Когда доктор Блэкуэлл осматривал жертву, ее правая рука лежала на груди и была испачкана в крови. Доктор Филлипс не смог объяснить, как это произошло. На руке не было никаких повреждений. Возможно, убийца испачкал ее намеренно? Или люди, прибывшие на место преступления первыми, все-таки прикасались к телу? Об этом мы можем только догадываться. К сожалению, убийца скрылся, не оставив ни малейшего следа. Даже леденцы были завернуты в обычную бумагу без какой-либо маркировки, так что ничто не могло указать на то, где они были куплены. Горло было перерезано таким образом, что кровь не попала на руки и одежду преступника. В то же время на основании имеющихся показаний по этому делу можно предположить, что Элизабет Страйд не была знакома с убийцей. Среди ее товарищей не было никого, кто мог бы подпасть под подозрение. В последнее время она ни с кем не ссорилась, хотя она недавно разошлась с мужчиной, с которым жила уже много лет. Но она поступала так довольно часто; при этом между ними не было никаких скандалов или хотя бы перебранок. Таким образом, у полиции не было никаких зацепок по поводу убийцы или его мотивов. Ценностей у потерпевшей при себе не было, за исключением, может быть, шести пенсов. Те, кто был хорошо с ней знаком, не знали, мог ли кто-нибудь обидеть ее. Она никогда не рассказывала о том, что ей кто-то угрожает. Эта женщина не выглядела запуганной и, хотя иногда она выпивала, как правило, вела себя довольно тихо. Выходило, что обычные мотивы убийства — месть, зависть, воровство, страсть — не имеют к этому делу никакого отношения. Из показаний всех, кто видел ее той ночью, и результатов посмертного вскрытия следует, что в момент нападения она была трезвой. Отсутствие мотива, возраст и социальное положение женщины, выбранной в качестве жертвы, место и время совершения преступления — все это указывает на связь этого убийства с теми таинственными преступлениями, которые произошли в последнее время в Уайтчепеле. Хотя отсутствие умело нанесенных увечий или непрофессиональных травм может свидетельствовать о том, что на сей раз за дело взялся подражатель. Но нужно отметить, что убийца Элизабет Страйд использовал тот же способ завлечения жертвы в ловушку и наносил раны так, что это привело к мгновенной смерти, а кровь не забрызгала одежду убийцы. Кроме того, преступник вел себя столь же вызывающе, он явно не боялся быть пойманным. Коронер выразил искреннее сожаление по поводу того, что присяжные не смогли помочь городской полиции и не обнаружили преступника, хотя приложили для этого максимальные усилия. Он поблагодарил присяжных заседателей за их любезное содействие, а также отметил, что инспектор Рейд и полиция уделили этому делу большое внимание. Коронер оставил за судом присяжных право сказать, как, когда и каким образом была убита Элизабет Страйд.

После короткого совещания присяжные вынесли вердикт: «Умышленное убийство, совершенное неизвестным лицом или группой лиц».

На следующий день после убийства люди, собравшиеся на Бернер-стрит, выказали недовольство небрежной работой полиции в деле Потрошителя. Теперь уайтчепельский убийца стал врагом общества номер один, а Министерство внутренних дел приступило к рассмотрению вопроса о предоставлении награды за его поимку и арест. Это привело к созданию Комитета бдительности Уайтчепела [9 — Самостоятельная гражданская организация, целью которой является укрепление законности и порядка.].

Главный вопрос в деле Страйд, по моему мнению, заключался в следующем: чьей жертвой она была — Потрошителя или его подражателя?

Для того чтобы разобраться, вернемся к убийству Энни Чепмен и описанию человека, которого видели с ней. Похожий на иностранца смуглый мужчина лет сорока — сорока пяти в коричневой войлочной шляпе и темном пальто. Если верить отчету по делу Страйд, офицер полиции, дежуривший в ночь убийства, видел ее примерно в 00:35 на Бернер-стрит, на противоположной стороне от здания Международного общества обучения рабочих, в компании тридцатилетнего мужчины в темном пальто и войлочной шляпе. Он нес завернутый в газету сверток. Хотя свидетели расходились в своих показаниях насчет возраста этого мужчины, они одинаково описали его внешность и одежду. Однако это может быть простым совпадением: в то время многие носили темное пальто и войлочные шляпы. Так или иначе, следователь подчеркнул, что показания были не слишком точными и не стоит полностью на них полагаться.

Я пришел к выводу, что Лиз Страйд не была жертвой Потрошителя. И это доказывают следующие факты.

• Она была единственной из пяти канонических жертв Потрошителя, убитой к югу от Уайтчепел-роуд.

• Она была единственной жертвой, которую преступник не изуродовал.

• Полицейский врач утверждал, что это убийство не связано с предыдущими преступлениями.

• Место убийства было достаточно освещенным и многолюдным, в то время как с другими жертвами Потрошитель расправлялся там, где ему не могли помешать.

• Экспертиза не обнаружила признаков того, что жертву избивали или душили.

• Полицейский врач предположил, что преступник прикончил Страйд с помощью маленького ножа с закругленным кончиком. В случаях с Чепмен и Николс и последующих убийствах Эддоус и Келли использовался нож с длинным лезвием. Кроме того, было выдвинуто предположение, что Страйд носила с собой небольшой нож для самообороны.

Я задумался: быть может, ее убили после того, как она заманила клиента во двор и пыталась ограбить его? Однако я так и не смог найти подтверждение тому, что она носила с собой нож.

Рискну выдвинуть гипотезу, что с Элизабет Страйд расправился Майкл Кидни, с которым она состояла в длительных отношениях. Необходимо тщательно изучить, что случилось между ними в течение последних дней ее жизни.

В четверг, накануне убийства, Страйд призналась двум разным людям, что ушла от Кидни после того, как они поругались. Кидни заявил, что в последний раз видел ее живой во вторник и они не ругались. После того как я изучил отчеты следствия, несколько вопросов остались для меня невыясненными. Почему, например, полицейские не спросили, где он находился в момент убийства. Я с трудом могу поверить в то, что ему не задали этот вопрос. Что же касается его свидетельских показаний, не пытался ли он отвести от себя подозрения? Имеются сведения, что он нередко поднимал руку на Страйд, пока они жили вместе. Полицейские расспросили Кидни об убийстве, но не смогли ни доказать, ни опровергнуть его причастность к этому преступлению.

 

Глава 6. КЭТРИН ЭДДОУС

Второй жертвой кровавой ночи 30 сентября стала сорокашестилетняя проституткa Кэтрин Эддоус. Тело жестоко убитой женщины было обнаружено в 01:45 в темном углу Митр-сквер. Эта площадь граничит с Уайтчепелом, но находится под юрисдикцией полиции лондонского Сити.

Митр-сквер расположена примерно в двенадцати минутах ходьбы от Бернер-стрит, где произошло убийство Элизабет Страйд; тело Эддоус нашли примерно через сорок пять минут после того, как обнаружили Страйд. На эту площадь ведут три дороги: через Чёрч-пассидж с востока, по Митр-стрит с запада или через Сент-Джеймс-пассидж с севера. Примерно в 01:40 констебль Харви проходил по Чёрч-пассидж и заглянул на Митр-сквер, но не пошел туда. Если бы он это сделал, то непременно наткнулся бы на убийцу. Четыре минуты спустя констебль Уоткинс вошел на площадь с Митр-стрит и наткнулся на тело Кэтрин Эддоус, лежавшее на тротуаре в юго-западном углу. Но ни Уоткинс, ни Харви не сообщили, что видели человека, проходившего мимо них или поспешно покидавшего площадь. Из этого следует, что преступник мог скрыться только через северный проход, ведущий в сторону Сити.

В последний раз Эддоус видели живой в 01:35 в компании усатого молодого человека, одетого в свободную шерстяную куртку. На вид ему было лет тридцать. Он был светлокожим, среднего телосложения, ростом 1 м 80 см. На голове у него была серая матерчатая кепка с козырьком, а на шее — красноватый платок. Внешним видом он напоминал моряка.

Голова Эддоус, как и в случае Мэри Энн Николс, была почти отделена от туловища. Глубокая рана на теле проходила от грудины до живота, а внутренности жертвы лежали над правым плечом. Посмертная экспертиза показала, что женщина лишилась почек и матки. Ее лицо было жестоко изувечено. Была ли это месть Потрошителя за то, что ему помешали на Бернер-стрит?

Доктор Фредерик Гордон Браун, врач лондонской полиции, прибыл на Митр-сквер приблизительно в два часа ночи. Ниже я привожу его отчет, так как в нем содержатся важные данные, о которых он не сообщил во время дачи свидетельских показаний:

«Тело лежало на спине, голова была повернута в сторону левого плеча. Руки были вытянуты вдоль тела так, будто они просто упали, и лежали ладонями вверх. Пальцы были слегка согнуты, левая нога вытянута в одну линию с телом. Живот вспорот. Правая нога была согнута в бедре и колене. Горло перерезано.

Большая часть кишечника была вырезана и лежала над правым плечом; рядом все было измазано каловыми массами. Кусок кишечника длиной около полуметра был полностью отделен от тела и лежал между туловищем и левой рукой. По-видимому, его поместили туда умышленно. Мочка и ушная раковина правого уха были срезаны наискосок.

На тротуаре, слева от шеи, вокруг плеча и верхней части руки, была лужица свернувшейся крови. Жидкость, по цвету напоминающая кровь, текла под шеей к правому плечу, поскольку тротуар был наклонен в этом направлении.

На момент осмотра тело не успело остыть. Трупное окоченение еще не развилось. Должно быть, пострадавшая умерла примерно полтора часа назад. Мы искали видимые ушибы, но не обнаружили их. На коже живота не было крови, а на бедрах отсутствовали какие-либо выделения. На кирпичах или на тротуаре поблизости не было следов крови. Их не было и ниже середины туловища. После того как тело увезли, в свернувшейся крови было найдено несколько пуговиц. На одежде спереди крови не было. Никаких признаков недавнего соития мы не обнаружили.

Когда убитую перевозили в морг на Голден-лейн, вытекло небольшое количество крови. С тела осторожно сняли одежду. При этом выпал отрезанный кусочек уха покойной.

Я провел вскрытие в воскресенье днем, в половине второго. Трупное окоченение было уже хорошо заметно. Тело еще не совсем остыло. На животе было зеленоватое пятно.

После того как левая рука была осторожно вымыта, на тыльной стороне ладони между большим и указательным пальцами обнаружился свежий ушиб красного цвета размером с шестипенсовую монету. На правой голени имелось несколько небольших синяков более раннего происхождения. Кисти и руки были загорелыми. На коже головы, спине и локтях синяков не было.

Лицо было сильно изувечено. Через нижнее левое веко проходил сквозной разрез длиной около 60 мм. На верхнем веке с той же стороны недалеко от угла носа была оцарапана кожа. А на правом веке имелся разрез длиной около сантиметра.

На переносице виднелся глубокий разрез, проходивший от левого края носовой кости почти до угла нижней челюсти с правой стороны щеки. Он проникал до самой кости сквозь все ткани щеки, кроме слизистой оболочки рта.

Кончик носа был полностью отрезан наискось от нижней части носовой кости до того места, где крылья носа переходят в кожу лица. Этот разрез также рассек верхнюю губу до десен и прошел над правым верхним боковым резцом.

На расстоянии около сантиметра от верхней части носа проходил еще один косой надрез. В правом углу рта был такой разрез, будто его сделали лишь кончиком ножа. Эта рана длиной в 4 см проходила под нижней губой.

С обеих сторон щек кожа была содрана, образуя треугольный лоскут размером около 4 см. Под левым ухом имелись две ссадины.

Горло пересекал разрез длиной 18 см. Поверхностный надрез начинался на расстоянии около 6 см за левым ухом и примерно в 4 см ниже него, а заканчивался примерно на 8 см ниже мочки правого уха.

Большая мышца горла была разрезана с левой стороны. Крупные сосуды на левой стороне шея были разорваны. Гортань была повреждена ниже голосовых связок. Все глубокие ткани были разрезаны до кости ножом, оставившим следы на межпозвоночных хрящах. Сосуды с правой стороны горла были лишь вскрыты.

В сонной артерии было довольное крупное отверстие или надрез, а внутренняя яремная вена была взрезана на 4 см, но не рассечена. В кровеносных сосудах имелись сгустки. Все эти разрезы были абсолютно точными и, скорее всего, были сделаны острым предметом, например ножом. Причиной смерти стало кровотечение из левой общей сонной артерии. Потерпевшая умерла мгновенно, а увечья были нанесены после смерти.

Мы обследовали брюшную полость. Передняя стенка была вскрыта от грудной клетки до лобка. Разрез начинался от мечевидного отростка грудины. Дальше он проходит вверх, не повреждая кожу над грудиной, и заканчивается в области грудной клетки. Затем он рассекает мечевидный хрящ. Должно быть, нож пошел наискосок именно из-за него.

Печень была проткнута, возможно, кончиком острого инструмента. Ниже было еще одно повреждение печени длиной около 6 см, а под ним на левой стороне органа имелся вертикальный разрез. Проколы кожи с левой стороны свидетельствуют о наличии двух разрезов.

Стенки брюшной полости были разделены посередине на расстоянии 0,6 см от пупка. Потом был сделан горизонтальной разрез длиной 6 смв сторону правого бока. Затем убийца разрезал пупок, обойдя его слева, и сделал еще один надрез с противоположной стороны, оставив пупок на кусочке кожи. К нему была прикреплена нижняя часть прямой мышцы с левой стороны живота длиной 6 см. Разрез затем шел наискосок вправо и вниз. Он проходил по правой стороне влагалища на расстоянии 1 см от прямой кишки.

Слева от паха имелась колотая рана глубиной около 2 см. Ниже был разрез длиной 8 см, аналогичный повреждению брюшины.

На 2,5 см ниже бедренной складки был сделан разрез, проходящий от переднего гребня подвздошной кости вниз наискосок по внутренней стороне левого бедра, отделяя левую половую губу и образуя кожный лоскут до паховой области. Левая прямая мышца не была повреждена.

Еще один лоскут кожи был срезан с правого бедра до гребня подвздошной кости и держался на правой половой губе. Мышцы на правой стороне, прикрепленные к передней связке, были полностью разрезаны.

Кожа на всем протяжении разреза была стянута на животе, но в сосудах сгустков не обнаружилось. Кроме того, из них не текла кровь. Я пришел к выводу, что все это было сделано уже после смерти женщины и убийца не мог сильно испачкаться в ее крови. Скорее всего, нападавший стоял на коленях справа от жертвы.

Я удалил содержимое желудка и поместил в банку для дальнейшего исследования. В желудке было очень мало пищи и жидкости, но через надрез в нем просачивалась частично переваренная мучная масса.

Кишечник был отделен от брыжейки. Преступник отрезал полметра толстой кишки. Правая почка была бледной, обескровленной, небольшое количество крови скопилось лишь у основания почечных „пирамид“.

От верхней части длинной узкой раны на нижней поверхности печени в левую сторону проходил разрез, а под прямым углом к нему был нанесен еще один, глубиной около 4 сми длиной 6 см. Сама печень оказалась здоровой.

В желчном пузыре имелась желчь. Поджелудочная железа была разрезана, но не полностью, а только слева от позвоночного столба.

Выстилающая поверхность брюшины была разрезана с левой стороны, а левая почка была аккуратно удалена. Левая почечная артерия была перерезана. Я бы сказал, что это сделал человек, который хорошо знал, где находятся почки.

Выстилающая оболочка матки была прорезана. Матка была отсечена горизонтальным разрезом, осталась лишь небольшая ее часть размером около 2 см. Остальное было удалено вместе с некоторыми связками. Влагалище и шейка матки не пострадали.

Мочевой пузырь был здоровым и неповрежденным, в нем имелось 100 мл жидкости. Через переднюю стенку брюшной аорты проходил разрез в форме языка. Другие органы были здоровы. Признаков половой связи не обнаружилось.

Я считаю, что сперва убийца перерезал жертве горло; женщина в тот момент уже лежала на земле.

Судя по характеру ран на лице и животе, они были нанесены остроконечным и хорошо заточенным ножом, а разрезы в брюшной полости были сделаны ножом длиной 15 см или больше.

Нападавший, должно быть, хорошо разбирался в расположении органов брюшной полости и способах их удаления. Нужно иметь некоторые медицинские навыки, чтобы найти почку и вырезать ее.

Думаю, у преступника было достаточно времени, иначе он не разрезал бы нижние веки. На это потребовалось по крайней мере пять минут.

Не могу объяснить, с какой целью были удалены некоторые внутренние органы жертвы. Я уверен, что женщина не оказывала сопротивления, и считаю, что преступление совершил один человек.

Горло было перерезано так быстро, что жертва не успела произнести ни звука. Вряд ли человек, нанесший удар, сильно испачкался в крови. Версия самоубийства даже не обсуждается.

Мое внимание привлек передник жертвы, в частности тот его край, к которому был прикреплен шнурок. Там были свежие пятна крови. Я видел часть передника, предоставленную доктором Филлипсом; он утверждал, что ее нашли на Гоулстон-стрит. Невозможно сказать, принадлежит ли кровь на нем человеку. Я приложил эту часть к переднику, на котором уже был новый кусок материала (очевидно, его пришили вместо того, что был у меня); их края полностью совпадают. На той части передника, которую нашли на Гоулстон-стрит, были следы крови и, очевидно, фекалий.

Расследованием обстоятельств смерти Кэтрин Эддоус (она же Конвей, она же Келли) занимался мистер С. Ф. Лэнгхем, коронер лондонского Сити».

День первый: четверг, 4 октября 1888 года

Мистер Кроуфорд, юрисконсульт лондонского Сити, выступал от лица лондонского муниципалитета в качестве представителя полиции.

Кроуфорд. Я представляю здесь полицию Сити, чтобы оказывать вам всестороннее содействие и, если сочту необходимым, задавать различные вопросы свидетелям в ходе рассмотрения дела. Вероятно, я спрошу у вас разрешения на это, когда вы закончите.

Коронер. О, конечно.

Элиза Голд. Я вдова, живу в Спиталфилдсе на Трол-стрит, 6. Я опознала потерпевшую. Это моя бедная сестра. (Свидетельница начала сильно плакать и несколько минут не могла ничего говорить.) Ее звали Кэтрин Эддоус. Я не могу точно сказать, где она жила. Она жила с джентльменом, но они не были женаты. Насколько я помню, в последний день рождения ей исполнилось сорок три года. Несколько лет она жила с мистером Келли. Он присутствует здесь, в суде. Последний раз я видела ее четыре или пять месяцев назад. Она обычно торговала на улице, чтобы подзаработать, и вела здоровый образ жизни. Прежде чем сойтись с Келли, она несколько лет жила с человеком по имени Конвей; от него у нее было двое детей. Не могу сказать, сколько лет Кэтрин была с мистером Конвеем. Не знаю, жив ли он. Он служил в армии, но потом вышел на пенсию и начал торговать на улице. Я не знаю, как они расстались и виделись ли после этого. Я совершенно уверена, что тело, которое я видела, принадлежит моей сестре.

Коронер. Они с Келли жили дружно?

Голд. Я не знаю. Я видела их вместе три или четыре недели назад, и тогда они были счастливы. Не могу точно назвать время, когда я видела их в последний раз. Они жили в ночлежном доме на Флауэр-энд-Дин-стрит, 55. Сестра приходила ко мне, когда я болела. После этого мы не встречались.

Джон Келли (рабочий). Я живу в ночлежном доме на Флауэр-энд-Дин-стрит, 55. Я видел убитую и опознал ее. Это Кэтрин Конвей. Я жил с ней в течение семи лет. Она торговала на улице. В последний раз я видел ее живой в субботу где-то в два часа пополудни на улице Хаундсдитч. Мы расстались, будучи в очень хороших отношениях. Она рассказала мне, что собирается в Бермондси, чтобы найти свою дочь Энни. Это были последние слова, которые она мне сказала. Энни была ее дочерью, как я полагаю, от мистера Конвея. Прежде чем мы расстались, она обещала мне, что вернется к четырем часам вечера, не позже. Но она не вернулась.

Коронер. Вы искали ее?

Келли. Я слышал, что ее задержали на Бишопсгейт-стрит в субботу днем. Старуха, которая работает в переулке, сказала мне, что видела, как ее арестовали.

Коронер. Знаете ли вы, почему ее задержали?

Келли. Да, из-за алкоголя. Мне сказали, она была пьяна. Я никогда не думал, что Кэтрин могла уйти из дому с какой-нибудь безнравственной целью. Она время от времени выпивала, но не превышала норму. Когда мы расстались, у нее с собой не было денег.

Фредерик Уильям Уилкинсон. Я управляющий ночлежного дома на Флауэр-энд-Дин-стрит. Знаю потерпевшую и Келли уже семь лет. Они женаты и все это время были в очень хороших отношениях. Иногда они ссорились, особенно когда Кейт выпивала, но до рукоприкладства дело не доходило. Полагаю, она зарабатывала себе на жизнь, торгуя на улицах и убираясь в домах евреев в Уайтчепеле. Келли платил мне довольно регулярно. Кейт выпивала нечасто.

Она была веселой женщиной, всегда пела. У Келли не было привычки пить, и я никогда не видел его пьяным.

Коронер. Знаете ли вы, что у нее была привычка гулять по улицам по ночам?

Уилкинсон. Нет, обычно она возвращалась ближе к десяти вечера. Насколько я знаю, кроме Келли, у нее мужчин не было.

Констебль Эдвард Уоткинс (полиция лондонского Сити). В субботу ночью я дежурил на Митр-сквер. Я на службе уже семнадцать лет. Я заступил на дежурство в 21:45 и совершил регулярный обход, который включает в себя Дьюк-стрит, Олдгейт, Хинэйдж-лейн, часть Бюри-стрит, Кри-лейн и Лиденхолл-стрит. Затем я отправился на восток к Митр-стрит, далее на Митр-сквер, вокруг площади и снова на Митр-стрит, потом по Кинг-стрит к Сент-Джеймс-плейс, вокруг и обратно на Дьюк-стрит. Обход занимает минут пятнадцать. Я проходил по указанному маршруту постоянно с десяти вечера до часа ночи в воскресенье.

Коронер. За это время что-нибудь привлекло ваше внимание?

Уоткинс. Нет.

Коронер. Какой-нибудь человек?

Уоткинс. Нет. В 1:30 я проходил через Митр-сквер с фонариком. Я осмотрел проходы и углы.

Коронер. В это время что-нибудь привлекло ваше внимание?

Уоткинс. Нет.

Коронер. Вы кого-нибудь видели?

Уоткинс. Нет. Я обнаружил тело, когда пришел на Митр-сквер в 1:40. Я сразу увидел его. Женщина лежала на спине, ногами к площади. Ее одежда была испачкана. Убийца перерезал женщине горло и вспорол живот. Она лежала в луже крови. Я сразу побежал к складу Кирли и Лонга, чтобы позвать сторожа Морриса, а потом оставался с телом до прибытия констебля Голланда. Кроме меня, там никого больше не было. Вслед за Голландом прибыл доктор Секейра. Инспектор Коллард появился где-то в два часа ночи вместе с доктором Брауном, полицейским врачом.

Коронер. Когда вы впервые увидели тело, вы не слышали, как кто-то убегает с площади?

Уоткинс. Нет. Дверь склада была приоткрыта — там был сторож. Для того времени суток приоткрытая дверь — обычное дело. (Отвечая на допрос Кроуфорды.) С 22:00 до 01:30 я постоянно проходил по своему маршруту и не видел ничего необычного вплоть до 1:44.

Архитектор и топограф Фредерик Уильям Фостер предоставил разработанный им план того места, где было найдено тело, и всего района. Расстояние от Бернер-стрит до Митр-стрит 1,2 км, его можно пройти за двенадцать минут.

Инспектор Коллард (полиция Сити). В прошлое воскресенье в 01:55 мне сообщили о том, что на Митр-сквер была убита женщина. По телеграфу информацию тут же передали в штаб-квартиру. Я отправил констебля за доктором Гордоном Брауном и пошел на Митр-сквер. Я пришел туда в две-три минуты третьего. Тамя обнаружил доктора Секейру, двух-трех офицеров полиции и женщину, лежавшую в юго-западном углу площади так, как описал констебль Уоткинс. Вскоре прибыл доктор Браун; до него к телу никто не прикасался. Врачи осмотрели убитую. Сержант Джонс при мне поднял с земли три маленькие черные пуговицы, валявшиеся слева от трупа (такие часто пришивают к ботинкам), небольшую металлическую пуговицу, металлический наперсток и небольшую жестяную банку из-под горчицы, в которой лежали две квитанции из ломбарда. Их передали мне. Врачи оставались там до прибытия кареты «Скорой помощи»; я видел, как тело положили на повозку. Затем его доставили в морг, где сторож мистер Дэвис, в присутствии двух врачей и меня, раздел тело. У меня есть список предметов одежды, которые были более или менее испачканы кровью и порезаны.

Коронер. Убитая имела при себе деньги?

Инспектор Коллард. Нет, денег мы не обнаружили. На Гоулстон-стрит нашли кусок ткани, оторванный от передника жертвы. Добравшись до площади, я сделал все для того, чтобы организовать поиски преступника. Когда прибыл начальник сыскного отдела мистер Мак-Вильямс, он сразу же послал людей в Спиталфилдс, чтобы они осмотрели улицы и ночлежные дома. Нескольких людей обыскали, но безрезультатно. Я обошел дома рядом с Митр-сквер и опросил жителей: быть может, кто-то слышал подозрительный шум или заметил бегущего человека? — но не смог найти ни одного свидетеля.

Коронер. Когда вы прибыли, убитая лежала в луже крови?

Инспектор Коллард. Голова, шея и, я полагаю, плечи лежали в луже крови, но на лице крови не было. Сам я не притрагивался к телу, но доктор сказал, что оно еще не остыло.

Коронер. Вы заметили какие-либо признаки борьбы?

Инспектор Коллард. Нет. Я тщательно осмотрел землю вокруг, но следов борьбы не нашел. Судя по внешнему виду женщины и состоянию ее одежды, жертва не сопротивлялась. Кровь была жидкой, следовательно, убийство было совершено не очень давно. По моему мнению, тело пролежало там не более пятнадцати минут. Я старался рассмотреть отпечатки обуви, но не смог обнаружить никаких следов. Задние дворы пустовавших домов мы осмотрели, но ничего не нашли.

Доктор Фредерик Гордон Браун. Я хирург, работаю в полиции лондонского Сити. На место убийства я прибыл где-то в 02:20. Женщина лежала так, как описывал Уоткинс: на спине, голова повернута к левому плечу, руки вытянуты вдоль туловища, как будто они просто упали так. Рядом мы заметили наперсток. Одежда была испачкана. Передник лежал возле затылка. Лицо было сильно обезображено. Горло перерезано выше шейного платка. Верхняя часть платья разорвана. Изувеченное тело было довольно теплым, посмертного окоченения не наблюдалось. Должно быть, преступление было совершено минут за сорок до того, как я увидел тело. На кирпичах и тротуаре вокруг не было никаких пятен крови.

Прежде чем перевезти тело, мы послали за доктором Филлипсом: я хотел, чтобы он осмотрел раны, поскольку он уже занимался подобными делами. Он осмотрел труп в морге. Тело аккуратно раздели. Я сделал вскрытие в воскресенье днем. На задней стороне левой руки был синяк, на правой голени — еще один, но эти кровоподтеки не имеют никакого отношения к преступлению. На локтях и затылке ушибов не обнаружено. Лицо жертвы было изрезано вдоль и поперек. За левым ухом мы обнаружили ссадины. На горле был разрез длиной 15 см.

Коронер. Что стало причиной смерти?

Доктор Браун. Сильная кровопотеря. Смерть, скорее всего, наступила мгновенно.

Коронер. Вы обнаружили какие-либо травмы на нижней части тела?

Доктор Браун. Да, глубокие раны, которые были нанесены уже после смерти.

Кроуфорд. Я правильно понимаю, что некоторые части тела были удалены?

Доктор Браун. Да. Преступник почти полностью вырезал матку и левую почку.

Коронер. В каком положении находилась женщина, когда ей были нанесены раны?

Доктор Браун. На мой взгляд, она лежала. Судя по тому, как были вырезаны почки, преступник знал, что делает.

Доктор Браун. Должно быть, это был острый нож с лезвием длиной как минимум 15 см.

Коронер. Как вы считаете, убийца разбирается в анатомии?

Доктор Браун. Он, должно быть, знает о расположении органов в брюшной полости и способах их удаления.

Коронер. Для удаления почки требуются специальные знания?

Доктор Браун. Да, поскольку она покрыта мембраной и ее трудно найти.

Коронер. Может в этом разбираться человек, привыкший разделывать животных?

Доктор Браун. Да.

Коронер. Как вы думаете, кто-нибудь мог спугнуть преступника?

Доктор Браун. Думаю, у него было достаточно времени, но, вероятно, он торопился.

Коронер. Сколько времени потребуется, чтобы нанести подобные раны?

Доктор Браун. Такое можно сделать минут за пять. Возможно, больше.

Коронер. Что вы думаете насчет мотивов преступника? Зачем ему нужно было удалять органы?

Доктор Браун. Не имею ни малейшего представления.

Коронер. Вы уверены, что женщина не сопротивлялась?

Доктор Браун. Да, ияне вижу оснований сомневаться в том, что это дело рук одного человека.

Коронер. Как вы думаете, люди могли услышать какой-нибудь шум?

Доктор Браун. Я полагаю, что убийца сразу перерезал женщине горло и она не успела закричать.

Коронер. Вас не удивляет, что не было слышно ни малейшего звука?

Доктор Браун. Нет.

Коронер. Убийца должен был сильно испачкаться в крови?

Доктор Браун. Нет, вряд ли. Скорее всего, он стоял на коленях справа от жертвы и наносил удары.

Коронер. Вы обратили внимание на часть передника, которую нашли на Гоулстон-стрит?

Доктор Браун. Да. Я сравнил оторванную и запачканную кровью часть с той, что осталась на теле.

Коронер. Есть ли у вас какие-либо предположения относительно мотивов убийцы?

Доктор Браун. Мне представляется, что преступник хотел изуродовать труп.

Присяжный. Имеются ли какие-либо доказательства того, что убийца использовал наркотики?

Доктор Браун. Я пока не проверял содержимое желудка на их наличие, но сохранил его для анализов.

День второй: четверг, 11 октября 1888 года

Доктор Г. В. Секейра (хирург, проживающий в доме № 34 на Джюери-стрит, Олдгейт). Ночью 30 сентября меня вызвали на Митр-сквер. Я прибыл туда в 01:55 и оказался первым медицинским работником на месте убийства. Я видел, как лежало тело, и полностью согласен с показаниями доктора Гордона Брауна. (Отвечая на вопрос Кроуфорда.) Мне хорошо известно расположение фонарей на Митр-сквер. Убийца расправился с жертвой в самой темной части площади; при этом света было достаточно, чтобы злодей мог спокойно проделать все манипуляции с телом. Вряд ли убийца имел представление о том, как располагаются определенные органы. Мне не кажется, что он обладал достаточными познаниями в анатомии.

Коронер. Вы можете объяснить отсутствие шума?

Доктор Секейра. Женщина умерла сразу после того, как ей перерезали горло.

Коронер. Как вы думаете, убийца мог испачкаться кровью?

Доктор Секейра. Необязательно.

Доктор Секейра. Вероятно, не более пятнадцати минут.

Уильям Седжвик Сандерс (санитарный инспектор Сити). Доктор Браун передал мне желудок покойной, чтобы я сделал анализ содержимого. В частности, я проверил его на наличие ядовитых или наркотических веществ, но не нашел ни малейшего следа каких-либо ядов.

Кроуфорд. Была выдвинута гипотеза, что женщину убили в другом месте, а затем перенесли тело туда, где оно было найдено. Что по этому поводу думает доктор Браун?

Доктор Браун. Мне кажется, для выдвижения подобной версии нет никаких оснований.

Констебль Льюис Робинсон. В субботу 29 сентября в 20:30, во время дежурства на Хай-стрит, Олдгейт, я увидел толпу людей у дома № 29; они стояли вокруг женщины, в которой впоследствии я узнал потерпевшую.

Коронер. В каком состоянии она была?

Констебль Робинсон. Она была пьяна.

Коронер. И лежала на тротуаре?

Констебль Робинсон. Да. Я спросил у толпившихся, знает ли кто-нибудь, где она живет, но мне не ответили. Тогда я поднял женщину и посадил на тротуар, но она упала. При помощи коллег я отвез ее в полицейский участок на Бишопсгейт-стрит. Там у нее спросили, как ее зовут, на что она ответила: «Никак». Тогда женщину посадили в камеру.

Джордж Джеймс Моррис (ночной сторож на чайном складе господ Кирли и Тонга на Митр-сквер). В субботу 29 сентября я заступил на дежурство в семь часов вечера. Большую часть времени я занимался уборкой.

Коронер. Что произошло в 01:45?

Моррис. Констебль Уоткинс, который дежурил на Митр-сквер, постучал в мою дверь, которая была слегка приоткрыта. Я как раз подметал ступеньки, ведущие к выходу. Я обернулся и распахнул дверь. Констебль сказал: «Ради бога, приятель, помоги мне». Я сказал: «Подождите, я возьму лампу. В чем дело?» «Ох, боже мой, — воскликнул он. — Там еще одну женщину порезали на куски». Я спросил, где это произошло, и он ответил: «На углу». Я пошел к углу площади и осветил тело. Потом побежал через Митр-стрит в сторону улицы Олдгейт, чтобы позвать на помощь.

Коронер. Вы видели кого-нибудь подозрительного?

Моррис. Нет. Двое полицейских подошли и спросили, в чем дело. Я сказал им, чтобы они отправлялись на Митр-сквер, где произошло еще одно страшное убийство. Я последовал за ними и вернулся на склад.

Констебль Джеймс Харви (полиция лондонского Сити). 29 сентября, в ночь с субботы на воскресенье, я дежурил в районе Хаундсдитч и Олдгейт-стрит; никаких криков я не слышал и ничего подозрительного не заметил. По пути к Дьюк-стрит я увидел свидетеля Морриса с лампой в руках, который отчаянно свистел в свисток. Я спросил его, в чем дело, и он сказал, что на Митр-сквер была убита какая-то женщина. Вместе с констеблем Холлинсом я отправился на площадь; рядом с телом потерпевшей уже стоял Уоткинс. Холлинс побежал за доктором Секейрой; еще одного человека послали за другими полицейскими. Я ждал с Уоткинсом; информацию о случившемся передали инспектору.

Джозеф Лавенде. Я проживаю в доме № 45 на Норфолк-роуд в Долстоне и работаю коммивояжером. В ночь на 29 сентября я был в клубе «Империал» на Дьюк-стрит вместе с мистером Джозефом Леви и мистером Гарри Харрисом. Шел дождь; мы покинули клуб после 01:30. На углу Чёрч-пассидж и Дьюк-стрит, то есть по дороге к Митр-сквер, примерно в 01:35 я увидел мужчину и женщину.

Коронер. Они разговаривали?

Лавенде. Женщина в черной куртке и шляпке стояла лицом к мужчине, и я видел только ее спину. Она положила руку ему на грудь.

Коронер. Вы помните, как он выглядел?

Лавенде. Он был выше своей спутницы. Еще я запомнил матерчатую кепку с твердым козырьком.

Кроуфорд. Вы дали описание человека полиции?

Лавенде. Да.

Лавенде. Сомневаюсь. Они стояли метрах в трех от меня.

Коронер. Вы слышали, о чем они говорили?

Лавенде. Нет.

Коронер. Вам не показалось, что они были в плохом настроении?

Лавенде. Нет.

Коронер. Что-нибудь в их поведении привлекло ваше внимание?

Лавенде. Нет. Мужчина выглядел довольно грубым и потрепанным.

Коронер. Когда женщина положила руку ему на грудь, это выглядело так, будто она хочет его оттолкнуть?

Лавенде. Напротив, она была совершенно спокойна.

Коронер. Вам не захотелось оглянуться назад и посмотреть, куда они пошли?

Лавенде. Нет.

Констебль Альфред Лонг (городская полиция). Я дежурил на Гоулстон-стрит в Уайтчепеле в воскресенье 30 сентября и где-то в 02:55 нашел обрывок белого передника. На нем были свежие пятна крови. Фартук лежал в проходе, ведущем к лестнице смежных домов № 106–119. Над ним на стене было написано мелом: «Евреи — те люди, которых не будут обвинять безосновательно». Я сразу же обыскал лестницу и окрестности дома, но ничего не нашел. Я отнес обрывок передника в полицейский участок на Коммершиал-роуд и сообщил об этом дежурному инспектору.

Коронер. Вы прежде обходили то место, где был обнаружен обрывок?

Констебль Лонг. Я проходил там приблизительно в 02:20.

Коронер. Передник уже лежал там?

Констебль Лонг. Нет, его там не было.

Кроуфорд. Что касается надписи на стене, вы, случайно, не поставили частицу «не» не в том месте? Разве слова не были расположены так: «Евреи — не те люди, которых будут обвинять безосновательно»?

Констебль Лонг. Полагаю, слова располагались именно в том порядке, как я сказал.

Коронер. Разве слово «евреи» не было написано с ошибкой?

Констебль Лонг. Может быть.

Коронер. И все же вы об этом не упомянули. Вы переписали фразу со стены? Констебль Лонг. Да, в свой блокнот.

Коронер. Быть может, вы поставили частицу «не» не в том месте?

Констебль Лонг. Не исключено, хотя я так не думаю.

Коронер. Что вы заметили в первую очередь — часть передника или надпись на стене?

Констебль Лонг. Передник, угол которого был мокрым от крови.

Коронер. Как вы обнаружили надпись на стене?

Констебль Лонг. Я заметил ее, когда стал искать следы крови.

Коронер. Вам показалось, что надпись была сделана недавно?

Констебль Лонг. Ничего не могу сказать по этому поводу.

Коронер. Правильно ли я понял, что вы обследовали жилой дом?

Констебль Лонг. Я заходил на лестничные клетки.

Коронер. Вы опрашивали местных жителей?

Констебль Лонг. Нет.

Старшина присяжных. Где находится блокнот, в который вы занесли эту запись?

Констебль Лонг. В Вестминстере.

Констебль Лонг. Да.

Кроуфорд. Я попрошу коронера, чтобы он послал за ним.

Детектив-констебль Даниэль Хальс (полиция лондонского Сити). В субботу 29 сентября в соответствии с инструкциями, полученными в центральном офисе на Олд-Джюери-стрит, я направил несколько полицейских в штатском патрулировать улицы Сити. В воскресенье в 1:58, когда мы вместе с детективами Аутрамом и Марриоттом были возле церкви Олдгейт, я услышал, что на Митр-сквер нашли убитую женщину. Мы побежали туда, и я сразу же отправил констеблей на поиски убийцы, дав указание останавливать и обыскивать каждого встречного. Сам я пошел по направлению к Уэнтворт-стрит, где остановил двух мужчин. Я проходил по Гоулстон-стрит приблизительно в 01:20, а затем вернулся на Митр-сквер, откуда впоследствии отправился в морг. Я осмотрел тело убитой — и заметил, что пропал кусок передника. Я сопровождал майора Смита обратно на Митр-сквер, когда мы узнали, что часть передника нашли на Гоулстон-стрит. Посетив полицейский участок на Леман-стрит, я отправился на Гоулстон-стрит, где заметил какую-то надпись на черной стене. Полицейским приказали ее сфотографировать.

Однако, прежде чем это было сделано, сотрудники городской полиции заявили, что данная надпись может спровоцировать погромы и нападения на евреев, поэтому ее решили поскорее стереть.

Коронер. Никто не предлагал избавиться только от слова «евреи» и не трогать остальную надпись?

Детектив-констебль Хальс. Предлагали. Некоторые опасались, что надпись станет причиной погрома, только поэтому ее и решили стереть. В городской полиции сказали, что это может привести к беспорядкам, а район находится под их юрисдикцией.

Кроуфорд. Я вынужден задать следующий вопрос. Вы протестовали против того, чтобы надпись была стерта?

Детектив-констебль Хальс. Да. Я сказал, что ее следует оставить до прихода майора Смита.

Кроуфорд. Как вы считаете, надпись была сделана недавно?

Детектив-констебль Хальс. Она выглядела свежей; если бы ее сделали давно, проходящие мимо люди могли стереть буквы. Я не заметил крошек мела на земле, хотя и осмотрел все вокруг в поисках ножа. Три строки на стене были выведены аккуратным почерком, как у школьника. Заглавные буквы были высотой примерно 2 см, остальные чуть меньше.

В этот момент констебль Лонг вернулся и предоставил блокнот, в котором была надпись, скопированная им со стены здания.

Кроуфорд. Как звучит надпись?

Констебль Лонг. Дословно: «Евреи — не те люди, которых будут обвинять безосновательно».

Коронер. И в блокноте, и в докладе вашего инспектора слово «евреи» написано правильно?

Констебль Лонг. Да, но инспектор заметил, что на стене слово было написано с ошибкой.

Коронер. Почему же вы написали его верно?

Констебль Лонг. Я сделал эту запись еще до того, как инспектор сделал замечание.

Коронер. А почему инспектор написал слово «евреи» правильно?

Констебль Лонг. Я не могу этого сказать.

Коронер. Во всяком случае, здесь есть расхождения?

Констебль Лонг. Похоже, да.

Коронер. Что вы сделали, когда нашли кусок передника?

Констебль Лонг. Сразу обыскал лестницы, ведущие к зданиям.

Коронер. Вы опросили жителей смежных домов?

Констебль Лонг. Нет.

Коронер. Сколько там было лестниц?

Констебль Лонг. Шесть или семь.

Коронер. И вы обыскали каждую лестничную клетку?

Констебль Лонг. Каждую лестницу до самого верха.

Коронер. Сколько времени было на часах, когда вы осматривали лестницы? Констебль Лонг. Три часа ночи.

Коронер. Что вы делали, после того как закончили осмотр?

Констебль Лонг. Направился в участок.

Коронер. Перед тем как уйти, вы слышали, что было совершено убийство? Констебль Лонг. Да. Я узнал, что убили двух женщин.

Коронер. Как вы узнали об этом?

Констебль Лонг. Я слышал об убийстве в Сити. И до меня дошли слухи об еще одном преступлении.

Коронер. Вы оставили кого-нибудь для охраны?

Констебль Лонг. Да, констебля с соседнего участка. Но я не знаю его имени.

Коронер. Вы дали ему указания относительно того, что он должен делать?

Констебль Лонг. Я приказал ему наблюдать за жилым домом на тот случай, если кто-то войдет туда или покинет здание.

Коронер. Когда вы вернулись?

Констебль Лонг. В пять часов.

Коронер. К тому времени надпись была уже стерта?

Констебль Лонг. Нет, она была стерта в моем присутствии в 5:30.

Коронер. Вы слышали, чтобы кто-нибудь возражал против того, чтобы ее стерли?

Констебль Лонг. Нет. Когда надпись стерли, уже рассвело.

Присяжный. После осмотра надписи и передника вы не подумали, что было бы разумно обыскать здания?

Констебль Лонг. Я сделал то, что, как мне показалось, было правильным в данных обстоятельствах.

Присяжный. Я не хочу сказать ничего, что могло бы бросить тень на вас, потому что считаю, что показания полицейских отражаются на их репутации. Но мне кажется странным тот факт, что вы осмотрели лестницы и обошли вниманием сами дома.

Констебль Лонг. Я решил, что будет правильнее пойти в участок и сообщить обо всем дежурному инспектору.

Кроуфорд. Полагаю, вы думали, что у вас больше шансов найти тело, чем убийцу?

Констебль Лонг. Да, и что инспектор намного лучше справится с ситуацией, чем я.

Старшина присяжных. Была ли у незнакомца хоть малейшая возможность сбежать из того дома?

Констебль Лонг. Только не через парадный выход.

Коронер. Вы знали о запасном выходе?

Констебль Лонг. Нет, я впервые заступил на дежурство в том районе.

Коронер сказал, что не видит смысла в опросе остальных свидетелей и будет лучше, если присяжные вынесут вердикт и передадут дело полиции.

Им не потребовалось много времени, чтобы подвести итог: «Умышленное убийство, совершенное неизвестным лицом или группой лиц.» Хотя результаты медицинской экспертизы недвусмысленно доказывают, что в деле был замешан только один человек.

Кэтрин Эддоус стала очередной жертвой уайтчепельского маньяка? Я полагаю, что так и есть.

Он расправился с ней так же, как с Энни Чепмен и Мэри Энн Николс. Правда, первые две жертвы были убиты поздно ночью. Эддоус выпотрошили, как и Чепмен, а еще преступник вырезал у нее матку и почки. Хотя последнее утверждение сейчас является спорным.

Доктор Фредерик Гордон Браун заявил в своем докладе, что раны и увечья были нанесены после смерти, когда женщина уже лежала на земле. Мог ли убийца сбить ее с ног прежде, чем перерезал жертве горло? Из-за серьезных повреждений лица и горла эта теория не может быть доказана или опровергнута, как и предположение о том, что сначала Эддоус задушили. Но эту версию тоже нельзя сбрасывать со счетов.

Кэтрин Эддоус убил тот же человек, что расправился с Лиз Страйд? Основываясь на вышеизложенных фактах, полагаю, что нет.

Некоторые эксперты считают, что убийца женщин жил в Уайтчепеле или его окрестностях и мог легко скрыться в переулках, поскольку хорошо знал район. Хотя я не совсем согласен с данной теорией, но, как следователь, должен принять во внимание и это допущение.

Слухи об очередном убийстве должны были распространиться, как лесной пожар, и взбудоражить весь Ист-Энд до такой степени, что преступнику пришлось бы затаиться. В связи с этим возникает вопрос: стал бы он задерживаться в Уайтчепеле после убийства Страйд и искать там новую жертву? Вряд ли.

Я считаю, что преступник был не из этого района. Если мы посмотрим на карту с отмеченными местами убийств, то увидим, что все они были совершены на границе Уайтчепела, всего в нескольких улицах от главной дороги, благодаря чему злодей мог быстро скрыться. После убийства Эддоус преступник, скорее всего, пешком направился в Сити и покинул Уайтчепел, либо запутал след, воспользовавшись длинной дорогой, либо нанял кеб.

Напомню, что в разгар убийств на улицах Уайтчепела дежурило много полицейских как в форме, так и в штатском. Если убийца переезжал туда-сюда, подальше от Уайтчепела в сторону Сити, или возвращался по другому маршруту, то его могли и не заметить.

Помимо привлечения к делу дополнительных сотрудников, офицеры призвали на помощь всех информаторов и опросили многих людей, чтобы установить личность преступника. Тот факт, что это не помогло, еще раз доказывает, что убийца был не из Уайтчепела.

Стоит обратить внимание еще на один момент: если убийца был человеком, занимавшим высокое положение в обществе, вряд ли он стал бы прогуливаться по центральным улицам Уайтчепела, где его могли ограбить или убить.

Проститутки понимали, что в центре района богатых клиентов им не видеть, и предпочитали искать клиентов ближе к благополучным окраинам.

Убийство Эддоус отличается от описанных ранее преступлений. После того как ее тело было обнаружено, в полицию поступила информация о двух уликах. Обе были найдены на лестнице, ведущей к жилым домам на Гоулстон-стрит. Полагаю, что все это время следователи и эксперты могли ошибаться в отношении этих улик.

Первой был кусок передника, испачканный кровью. После более тщательного изучения на нем обнаружили размазанные каловые массы. Этот кусок ткани, как выяснилось впоследствии, был отрезан от передника Кэтрин Эддоус, причем довольно аккуратно. Второй уликой стала надпись на стене в том самом месте, где был найден кусок передника. В то время полицейские считали, что ее оставил убийца.

Как были обнаружены эти улики? И каково их значение для дела?

После обнаружения тела Эддоус вызванный на место преступления детектив-констебль Хальс приказал обыскать весь район. Он сам принял участие в поисках и осматривал закоулки в надежде найти преступника.

В 2:20 он проходил по Гоулстон-стрит и, очевидно, не заметил ничего подозрительного. Позднее он заявлял, будто надпись появилась на стене уже после осмотра Гоулстон-стрит. Быть может, Хальс был настолько увлечен поиском убийцы, что просто не заметил ее?

В 02:55 улики обнаружил констебль Альфред Лонг. Проходя по Гоулстон-стрит, он остановился у входа в тот же блок многоквартирных домов и заметил две вещи: надпись на стене и грязную, окровавленную тряпку. Почему он решил занести их в отчет, до сих пор является загадкой. Ведь в бедных районах Лондона в то время часто исписывали стены. Что же касается куска ткани, то разбросанный повсюду мусор был обычным явлением для Уайтчепела, особенно на улицах по соседству с рынком. Почему констеблю показалась подозрительной «тряпка», которая, как выяснилось, была частью передника Эддоус?

В любом случае, об этих находках тут же доложили, и сэр Чарльз Уоррен, комиссар лондонской полиции, отправился на Гоулстон-стрит, несмотря на то что место преступления находилось под юрисдикцией полиции лондонского Сити. В том районе проживало много евреев; чтобы предотвратить погромы, Уоррен приказал стереть надпись до того, как полицейские Сити смогли сфотографировать ее. Однако полицейский лондонского Сити и сотрудник городской полиции успели переписать ее в блокнот, правда каждый на свой лад: «Евреи — те люди, которых не будут обвинять безосновательно» и «Евреи — не те люди, которых будут обвинять безосновательно». На просьбу министра внутренних дел объяснить в письменном виде, почему надпись была стерта, Уоррен ответил следующее:

«4 Уайтхолл-плейс, С. В.

6 ноября 1888 года

конфиденциально

заместителю государственного секретаря

Министерства внутренних дел

Сэр,

в ответ на Ваше письмо от пятого числа текущего месяца я прилагаю отчет об обстоятельствах убийства на Митр-сквер в том виде, в котором он дошел до сведения столичной полиции. Ниже я объясняю причины удаления надписи со стены на Гоулстон-стрит, которые уже частично изложил мистеру Мэтьюсу в устной форме.

30 сентября, когда состоялось слушание дела об убийстве на Бернер-стрит, после посещения полицейского участка на Коммершиал-стрит я прибыл в участок на Леман-стрит незадолго до пяти утра и выяснил у суперинтендента Арнольда все, что было известно об этих двух убийствах.

На тот момент всех беспокоила какая-то надпись на стене на Гоулстон-стрит; очевидно, ее автор хотел настроить общественное мнение против евреев. Для того чтобы предотвратить серьезные беспорядки, мистер Арнольд предложил уничтожить надпись и отправил туда инспектора с губкой, который должен был его дождаться.

Я решил, что должен лично разобраться с этой проблемой, и сразу же отправился на Гоулстон-стрит, поскольку начало светать, и в скором времени на улицах могли появиться люди. В этой части Уайтчепела собираются продавцы-евреи и покупатели-христиане со всех районов Лондона.

Когда я прибыл на Гоулстон-стрит, там уже были несколько офицеров столичной полиции и полиции лондонского Сити.

Надпись находилась на боковой стороне арки. Ее легко было заметить с улицы. Возник спор по поводу того, что делать: прикрыть чем-нибудь надпись, сразу стереть или оставить на час, пока ее не сфотографируют. Принимая во внимание нервное состояние жителей Лондона и их крайне недружелюбное отношение к евреям, я счел необходимым уничтожить надпись сразу, предварительно сделав копию, дубликат которой прилагаю к материалам дела.

Побывав на месте убийства, я пошел в полицейское управление Сити и доложил главному инспектору, почему приказал стереть надпись.

Должен заметить, что после этого я получил письмо от исполняющего обязанности главного раввина. Он прокомментировал написание слова «евреи», поскольку в газетах утверждалось, что это слово было написано на идише, и добавил: «В нынешнем состоянии общества позволить такому утверждению остаться неопровергнутым значит подвергнуть опасности бедных евреев Ист_ Энда. Наша община высоко ценит вашу гуманность и бдительность в этот критический момент».

Их можно понять: после убийства весь Лондон две недели был сам не свой из_ за неправильно написанного слова «евреи», и страшно представить, что случилось бы, не сотри мы надпись вовремя. Боюсь, в этом случае в Уайтчепеле начались бы беспорядки и нападения на евреев.

Должен отметить, что я остался доволен действиями суперинтендента Арнольда: не сомневаюсь, не приди я вовремя в участок, он бы и сам принял правильное решение, предотвратив погром и, думаю, сохранив немало жизней.

Сэр,

Ваш покорный слуга,

Ч. Уоррен».

Имела ли надпись на стене какое-то отношение к четырем убийствам? Прежде чем ответить на этот вопрос, разберемся, что именно хотел сказать автор данного сообщения. Очевидно, оставивший надпись предполагал, что еврейская община за что-то несет ответственность. Но за что именно?

Стоит ли обращать внимание на неправильное написание слова «евреи» (Jews) как «Juwes»? Это слово может быть также написано по-другому — «Jewes», «Jeuwes», «Jeuws», «Juewes» или «Juews». Поиск в словаре дает одинаковый результат: вариант написания слова «евреи» и определение со ссылкой на группу людей, а не на конкретного человека. Я считаю, это было просто необычное написание.

Могла ли надпись появиться на стене до ночи убийства и остаться незамеченной до того самого момента, когда внимание констебля привлекла окровавленная тряпка? Я не исключаю такой вариант. И хотя полицейские опросили жильцов здания, они так и не смогли доказать или опровергнуть это. Офицер, который заметил надпись, заявил, что, по его мнению, она была сделана недавно.

Связана ли надпись с убийством Эддоус или другими злодеяниями Потрошителя? Определенно нет. И хотя она фигурировала как улика в деле Эддоус, ее нашли отнюдь не на месте преступления. Что касается содержания, то оно не имеет отношения ни к этому убийству, ни к любому другому, совершенному до или после этого.

Уверен, что, задайся полиция такой целью, в том районе нашли бы немало надписей самого разнообразного содержания. И большинство из них имело бы значения только для того, кто их писал. Сама мысль о том, что преступник, убегая, остановился и стал писать на стене, кажется абсурдной. Он хотел скрыться как можно быстрее, и если бы ему нужно было оставить послание, то, я уверен, он сделал бы это непосредственно на месте преступления.

Возникает еще несколько вопросов по поводу куска передника. Кто отнес его на Гоулстон-стрит? С какой целью? И как долго он там пролежал?

В 1888 году было выдвинуто несколько гипотез. Детективы предположили, что убийца отрезал часть передника, чтобы вытереть руки или нож и, возможно, даже завернул в него органы убитой. Более того, они считали, что кусок передника указывает, в каком направлении двигался убийца, независимо от того, уронил он передник или оставил его там специально.

Я же склонен выдвинуть собственную версию. Давайте предположим, что убийца проживает не в Уайтчепеле. Он убивает Эддоус на окраине района и бежит по тускло освещенным улицам в Сити. Если версия полиции верна, то затем он возвращается практически в центр Уайтчепела, где либо намеренно оставляет, либо теряет часть передника. Даже если я ошибаюсь, то есть преступник действительно жил в центре района и решил затаиться там, он сильно рисковал по дороге домой, ведь из-за убийства Страйд и последовавшего за ним нападения на Эддоус в Уайтчепел прибыло множество полисменов. Нас заставили поверить в то, что он выкинул окровавленную тряпку, поскольку его могли остановить, обыскать и, возможно, задержать.

Но зачем ему понадобилось отрезать кусок передника? Возможно, полицейские были правы. Хотя я считаю, что он вполне мог вытереть руки и нож об одежду убитой непосредственно на месте преступления. И даже если он отрезал лоскут, то забирать его с собой было совершенно ни к чему. И тем более тащить на Гоулстон-стрит. Вряд ли убийца обрадовался бы, если бы кто-то заметил, как он идет по дороге и вытирает окровавленные руки. И не стоит исключать тот факт, что он, вполне возможно, носил перчатки, то есть вытирать руки ему не было никакой нужды.

Если мы признаем, что кусок ткани действительно был частью передника Эддоус, но убийца не отрезал его, то как еще можно объяснить появление тряпки на Гоулстон-стрит? Я выдвину версию, которую, уверен, многие эксперты сочтут невероятной. Но было бы неразумно отказаться от гипотез, которые могут дискредитировать все ранее выдвинутые версии.

Во-первых, кусок передника. Он был сделан из хлопка; когда его обнаружили, он представлял из себя мокрую, перепачканную кровью и каловыми массами тряпку. Место, где был обнаружен этот лоскут, без сомнения, использовалось в качестве прохода из одной части Уайтчепела в другую, и Эддоус могла проходить там в тот же день или после освобождении из-под стражи, то есть незадолго до смерти.

Моя версия основывается на не слишком приятных особенностях женской гигиены в Викторианскую эпоху. В то время представительницы низшего класса во время менструации не пользовались гигиеническими прокладками, обходясь тряпицами из хлопковой ткани. Кроме того, им и в голову бы не пришло воспользоваться общественным туалетом, за который нужно было заплатить целый пенни! Они справляли нужду везде, где только могли, например в переулках, на пустырях и лестничных пролетах. Откуда нам знать, что кусок передника не был отрезан самой Эддоус, которая использовала его по назначению и выбросила на Гоулстон-стрит незадолго до убийства? В конце концов, с того момента, как она вышла из дома, и до 20:30, когда ее арестовали за пьянство, прошло шесть часов, а между ее освобождением из-под стражи и нападением на нее прошел почти час. А лоскут передника лежал на лестничной клетке, так что, если шел дождь, он бы не промок. Возможно, он был влажным из-за мочи Эддоус.

Была ли она убита человеком, который прикончил Чепмен и Николс? Я считаю, что да. Таким образом, на данный момент у нас есть шесть убийств, три из которых, как я полагаю, были совершены одним и тем же преступником — Джеком Потрошителем, а за остальными стоят, скорее всего, три разных человека. Однако мы не будем исключать из числа жертв Потрошителя Марту Тэбрам, поскольку ее нашли с задранной одеждой, и Элис Маккензи, к разговору о которой мы еще вернемся.

Что касается того, когда были удалены органы Эддоус, мне кажется, события происходили в следующем порядке.

В два часа ночи доктор Браун и доктор Секейра быстро осмотрели тело прямо на площади. Из показаний сотрудников полиции мы знаем, что убийство произошло в самой темной части Митр-сквер. При таком освещении у преступника могли возникнуть трудности с аккуратным удалением почки и матки; вряд ли он мог без проблем вырезать нужные органы, держа в одной руке лампу, а в другой нож.

Поскольку врачи не проводили тщательный осмотр тела на месте преступления, нет никаких доказательств того, что органы к тому времени уже отсутствовали. Затем труп отвезли в морг и передали сторожу. Никто из полицейских не остался рядом с телом.

Двенадцать часов спустя доктор Браун провел посмертную экспертизу. Как мы видим, времени на удаление почек и матки было более чем достаточно.

Следует также отметить, что половина почки была доставлена местному чиновнику. Неизвестный отправитель сопроводил «посылку» письмом, в котором говорилось, что это почка Эддоус. Когда орган осмотрели, то нашли заболевание, аналогичное тому, что обнаружили в оставшейся у Эддоус части почки, хотя от подобного заболевания почек могла страдать половина населения Ист-Энда.

В то время считали, что посылку отправил психически нездоровый студент_ медик, который мог зайти в морг с телом Эддоус еще до начала посмертной экспертизы. Это еще один довод в пользу моей версии о том, что органы потерпевшей удалили до появления врача.

 

Глава 7. МЭРИ ДЖЕЙН КЕЛЛИ

Двадцатипятилетняя Мэри Джейн Келли была второй после Фрэнсис Коулс молодой жертвой маньяка, орудовавшего в Уайтчепеле. С ней Потрошитель обошелся с особой жестокостью. В отличие от других проституток, которые были убиты на улицах, с Келли расправились в ее собственной комнате. Она умерла 8 ноября 1888 года в комнате № 13 в «Миллере Корт»; ее выпотрошили, изуродовали и расчленили. Посмертная экспертиза не выявила признаков борьбы. Возможно, Келли убили во сне.

Ее верхняя одежда висела на стуле, а Мэри в легком нижнем белье лежала на кровати.

Ниже приведена информация о последних передвижениях Келли.

2:00. Джордж Хатчинсон, житель Викториа-хоум на Коммершиал-стрит, только что вернулся из Ромфорда. Он идет по Коммершиал-стрит и проходит мимо человека на углу Трол-стрит, но не обращает на него внимания. На пересечении с Флауэр-энд-Дин-стрит он встречает Келли, которая просит у него денег.

«Мистер Хатчинсон, вы не могли бы одолжить мне шесть пенсов?» — спрашивает Келли.

«Нет, — отвечает Хатчинсон. — Я потратил все деньги в Ромфорде».

Келли прощается с ним и уходит в сторону Трол-стрит.

Там она встречает человека, мимо которого ранее проходил Хатчинсон. Он кладет руку на плечо Келли и говорит что-то, над чем они оба смеются. Хатчинсон слышит, как Келли отвечает: «Хорошо», а мужчина говорит: «С вами все будет в порядке». Затем этот человек кладет правую руку на плечо Келли, и они идут в сторону Дорсет-стрит. Хатчинсон отмечает, что в левой руке мужчина держит какой-то сверток.

Позже Хатчинсон будетутверждать, что, стоя под фонарем у ночлежного дома Квинс Хэд на Коммершиал-стрит, он хорошо разглядел спутника Мэри Джейн Келли. Это был смуглый мужчина с тяжелыми, темными усами, закрученными вверх, с темными глазами и густыми бровями. По словам Хатчинсона, он был «похож на еврея». Свидетель запомнил мягкую войлочную шляпу, надвинутую на глаза, отделанное мехом каракуля длинное темное пальто с белым воротником и черный галстук с булавкой в виде подковы. На нем были короткие темные гетры, надетые поверх светлых ботинок с клепками. На жилете висела массивная золотая цепь с большой печатью с красным камнем на подвеске. В правой руке у него были лайковые перчатки, а в левой — небольшой сверток. Его рост был 1 м 80 см, а на вид ему было лет тридцать — тридцать пять.

Келли с мужчиной пересекают Коммершиал-стрит и поворачивают вниз на Дорсет-стрит. Хатчинсон следует за ними. Они останавливаются у «Миллере Корт» и минуты три разговаривают. До Хатчинсона доносится: «Ладно, моя дорогая. Пойдемте. Вам будет удобно». Мужчина обнимает Келли, которая целует его. «Я потеряла платок», — говорит она. После этого он передает ей красный носовой платок. Пара затем скрывается в доме. Хатчинсон ждет, пока часы не пробьют три, а затем уходит. Следует отметить, что Хатчинсон не сразу явился в полицейский участок для дачи показаний, он подождал немного и пришел только через несколько дней после убийства, а его показания так и не были переданы коронеру.

3:00. Еще одна местная жительница, миссис Кокс, возвращается домой. Идет сильный дождь. В комнате Келли не горит свет, оттуда не доносится ни звука. Кокс не выходит из своей квартиры, но она не спит. Время от времени в течение всей ночи она слышит, как из «Миллере Корт» входят и выходят люди. Позже на допросе она скажет: «Я слышала, как кто-то выходил без четверти шесть. Не знаю, из какого именно дома он вышел, поскольку я не слышала, как закрывалась дверь».

10:45. Джон Маккарти, владелец «Маккартис Ренте» (другое название «Миллере Корт»), посылает Томаса Бойера к Мэри Келли, чтобы забрать плату за аренду. Бойер стучит в закрытую дверь, но ему никто не отвечает. Тогда он подтягивается к разбитому окну, раздвигает занавески и заглядывает внутрь. Он видит тело Мэри Келли и сообщает об этом Маккарти. Тот, убедившись в том, что в комнате действительно лежит труп, спешит в полицейский участок на Коммершиал-роуд и вскоре возвращается вместе с констеблем.

Офицер ломает входную дверь. Одежда Мэри Келли аккуратно сложена на стуле. На женщине нет ничего, кроме сорочки. Ее ботинки стоят перед камином. На кровати лежит изуродованное тело.

Из доклада доктора Томаса Бонда, вызванного на место преступления, мы узнаем следующее:

«Обнаженное тело лежит посередине кровати, плечи расправлены, позвоночник выгнут влево. Голова тоже повернута налево. Левая рука лежит рядом с туловищем, согнутая под прямым углом кисть находится на животе.

Правая рука слегка отведена в сторону и лежит на матрасе. Локоть согнут, предплечье лежит ладонью вверх, пальцы сжаты. Ноги широко раздвинуты, левое бедро находится под прямым углом к туловищу, а правая нога и пах образуют тупой угол.

Вся кожа живота и бедер срезана, органы из брюшной полости удалены. Груди отрезаны, на руках имеется несколько рваных ран, а лицо изуродовано так, что его невозможно опознать. Ткани шеи разорваны вплоть до кости.

Внутренние органы обнаружены в различных местах, а именно: матка, почки и одна грудь — под головой, другая грудь — у правой ноги, печень — между ног, кишечник — с правой стороны от туловища, а селезенка — с левой стороны. Куски кожи, срезанной с живота и бедер, лежат на столе.

Постельное белье в правом углу пропитано кровью, а на полу под ним лужа крови площадью около 0,2 м

Стена с правой стороны кровати и на одном уровне с шеей испачкана кровью в нескольких местах.

Лицо женщины изрезано; нос, щеки, брови и уши частично удалены. Губы бледные, на них несколько разрезов, идущих наискосок и вниз к подбородку.

Кожа и другие ткани шеи рассечены вплоть до позвонков, на пятом и шестом позвонках глубокие зазубрины. На коже, разрезанной на передней части шеи, четко видны кровоподтеки. Трахея разрезана в нижней части гортани через перстневидный хрящ.

Обе груди отсечены круговыми надрезами, при этом мышцы, идущие от ребер, остались прикреплены к ним. Межреберные ткани между четвертым, пятым и шестым ребрами прорезаны так глубоко, что через раны можно увидеть содержимое грудной клетки.

Кожа и ткани живота от грудной клетки до паха срезаны тремя большими кусками. Правое бедро вскрыто до кости; также срезан кусок кожи вместе с внешними половыми органами и частью правой ягодицы. На левом бедре кожа и мышечная ткань срезаны до колена.

На левой икре имеется проникающая рана, проходящая через кожу и ткани к глубоким мышцам. Она начинается у колена и заканчивается в 13 смдо лодыжки. На руках большие рваные раны.

На большом пальце правой руки небольшой разрез длиной около 2,5 см, с кровоподтеками на коже; на задней стороне руки несколько аналогичных ссадин».

После вскрытия грудной клетки на правом легком были обнаружены застарелые твердые спайки. Нижнюю часть легкого преступник срезал и удалил. Левое легкое осталось целым. Сверху и по бокам обнаружилось несколько спаек. В легких врач нашел несколько плотных узелков.

Сердце отсутствует. В брюшной полости было найдено некоторое количество частично переваренной рыбы и картофеля; аналогичная пища обнаружена в остатках желудка, соединенного с кишечником.

Расследование обстоятельств смерти Мэри Джейн Келли проводилось под руководством сотрудника городской полиции доктора Макдональда, коронера северо-восточного Мидлсекса».

Понедельник, 12 ноября 1888 года

… Джозеф Барнетт. Я работаю чернорабочим и разносчиком рыбы и фруктов. До прошлой субботы я проживал на Бишопсгейт, Нью-стрит, 24. Потом я жил в доме моей сестры по адресу Портпул-лейн, 21, на Грейс-Инн-роуд. Я прожил вместе с убитой год и восемь месяцев. Ее звали Мари Жанетт Келли, так пишется по-французски, как мне сказали. Келли — ее девичья фамилия. Я видел тело и опознал ее по уху и глазам — все, что я смог узнать. Но я уверен, это та женщина, с которой я был знаком. Я жил с ней в «Миллере Корт» в комнате № 13 в течение восьми месяцев. Тридцатого октября я ушел от нее.

Коронер. Почему?

Барнетт. Потому что она из сострадания приютила у себя даму с дурным нравом, и мне это не понравилось. Других причин для расставания не было. Мы разошлись во вторник, в пять или шесть часов вечера. Я в последний раз видел ее живой между 19:30 и 19:45 в прошлый четверг, когда я приходил в «Миллере Корт». Я пробыл у нее минут пятнадцать.

Барнетт. Да, но когда мы расстались, я сказал, что у меня нет работы, поэтому я не могу ничего ей дать, о чем очень сожалею.

Коронер. Вы употребляли вместе спиртные напитки?

Барнетт. Нет, сэр. Она была абсолютно трезвой.

Коронер. Придерживалась ли она трезвого образа жизни?

Барнетт. Когда мы жили вместе, она редко выпивала, хотя иногда я видел ее пьяной.

Коронер. Она говорила вам, что боится кого-нибудь?

Барнетт. Да, несколько раз. Я покупал газеты и читал ей все, что касается убийств, о которых она меня спрашивала.

Коронер. Она выражала беспокойство по поводу какого-то конкретного человека?

Барнетт. Нет, сэр. А мы с ней редко ссорились.

Мэри Энн Кокс. Я живу в Миллере Корт, в комнате № 5. Это последний дом по левой стороне двора. Я вдова, зарабатываю на жизнь проституцией. Я знала потерпевшую восемь или девять месяцев; она жила в комнате № 13. Ее звали Мэри Джейн. Последний раз я видела ее живой в четверг в 23:45, она была совершенно пьяна.

Коронер. Где вы видели ее?

Кокс. На Дорсет-стрит. Она зашла во двор передо мной.

Коронер. С ней был кто-нибудь?

Кокс. Полный мужчина небольшого роста в поношенной одежде. На нем было потрепанное длинное пальто, в руке он нес бутылку эля.

Коронер. Какого цвета было пальто?

Кокс. Темного.

Коронер. Какая на нем была шляпа?

Кокс. Круглый жесткий котелок.

Кокс. Я не заметила. Лицо у него было покрыто пятнами, а еще я запомнила густые рыжие усы.

Коронер. Подбородок мужчины был выбрит?

Кокс. Да, это я хорошо разглядела.

Коронер. Вы видели, как они зашли в ее комнату?

Кокс. Да, я сказала: «Спокойной ночи, Мэри», а она обернулась и хлопнула дверью.

Коронер. У него в руках было что-то, кроме бутылки с элем?

Кокс. Нет.

Коронер. На ваш взгляд, сколько лет было этому мужчине?

Кокс. Около тридцати пяти.

Коронер. Какого цвета были его брюки?

Кокс. У него вся одежда была темная.

Кэролайн Максвелл (жительница дома № 14 на Дорсет-стрит). Мой муж — управляющий ночлежного дома. Я знала потерпевшую четыре месяца. Я разговаривала с ней пару раз; мне она всегда казалась несчастной.

Коронер. Вы должны быть предельно внимательны во время дачи показаний, поскольку ваши отличаются от того, что рассказывали другие люди. Вы говорите, что видели, как Мэри Джейн стояла у входа во двор?

Максвелл. Да, в пятницу утром, с восьми до половины девятого. Я знаю это наверняка, потому что в это время муж заканчивает работу. Когда я вышла из ночлежного дома, Мэри стояла на противоположной стороне.

Коронер. Вы разговаривали с ней?

Максвелл. Да. Я удивилась, увидев ее там. Мэри была молода, я не думала, что она занимается подобными вещами. Я крикнула с другой стороны улицы: «Мэри, что привело вас сюда так рано?» Она ответила: «Ой, Кэрри, мне плохо».

Коронер. Вы говорите, что были знакомы с жертвой, но разговаривали с ней всего два раза?

Максвелл. Да, так и есть. Мы живем в одном ночлежном доме.

Коронер. Что она сказала?

Максвелл. Что выпила немного пива и ее снова тошнит. Я подумала, что она была в пабе «Британия» на углу улицы. Я посочувствовала ей и отправилась на Бишопсгейт-стрит, купить что-нибудь мужу на завтрак. На обратном пути я увидела ее с каким-то мужчиной у паба «Британия».

Коронер. В какое время это случилось?

Максвелл. Меня не было где-то тридцать минут, так что приблизительно в четверть девятого.

Коронер. Вы можете описать этого человека?

Максвелл. Боюсь, они стояли слишком далеко от меня.

Инспектор Фредерик Дж. Абберлайн (Отдел уголовного розыска, Скотленд-Ярд). В четырнадцати метрах.

Максвелл. Я могу поклясться, что это была покойная.

Коронер. Вы уже поклялись. Тот мужчина был высоким?

Максвелл. Нет, немного выше меня и довольно полным.

Инспектор Абберлайн. Должен уточнить, что между ними было примерно двадцать метров.

Коронер. Во что был одет тот человек?

Максвелл. Во все темное. Кажется, на нем было клетчатое пальто. Про шляпу ничего не могу сказать.

Доктор Джордж Бегстер Филлипс. В пятницу меня вызвали в полицию за час до полудня и просили проследовать в «Миллере Корт», куда я прибыл в 11:15. Тамя направился в комнату, дверь которой вела к проходу в сторону дома № 26 на Дорсет-стрит. Вот фотографии этого места. Два окна комнаты выходят во двор. Два стекла меньшего окна были разбиты. Так как дверь была заперта, я посмотрел через нижнее из разбитых стекол и убедился, что на кровати лежит изуродованное тело. Но никакой срочной необходимости в моих услугах не было. Ни на кровати, ни в комнате в целом не было никого, кому могла бы потребоваться моя профессиональная помощь. Я оставался там примерно до 13:30, когда Маккарти по просьбе суперинтендента Арнольда взломал дверь. Изуродованные останки женщины лежали на краю кровати, ближе к двери. На потерпевшей было только нижнее белье. При последующем осмотре я убедился, что после нанесения травмы, ставшей причиной смерти, тело передвигали с той стороны кровати, которая была ближе к деревянной перегородке. Большое количество крови под кроватью, испачканный соломенный тюфяк, подушка и простыня в верхнем углу кровати — все это наводит меня на мысль, что повреждение правой сонной артерии, ставшее причиной смерти, было нанесено, когда женщина лежала на правой стороне кровати, головой в верхнем правом углу.

Инспектор Абберлайн. …Я приехал в «Миллере Корт» в пятницу около 11:30. …Я согласен с показаниями врачей относительно состояния помещения. Впоследствии я провел опись содержимого комнаты. Судя по состоянию камина, накануне в нем развели такой огонь, что расплавился носик чайника. Мы исследовали пепел и обнаружили там остатки одежды, часть шляпы и юбку; судя по всему, преступник сжег там немало женских вещей.

Коронер. С какой целью?

Инспектор Абберлайн. Могу лишь предположить, что убийце потребовалось хорошенько осветить комнату. А у Мэри Джейн только маленькая свеча в разбитом бокале из-под вина. Складывается впечатление, что преступник забрал ключ от комнаты. Барнетт сказал, что ключ пропал незадолго до гибели девушки, поэтому пришлось залезать через разбитое окно. В комнате нашли мужскую керамическую трубку, и Барнетт сообщил, что она принадлежит ему.

Коронер (обращаясь к суду присяжных). Господа присяжные, как вы считаете, услышанных свидетельских показаний достаточно, чтобы вынести вердикт по этому делу?

Старшина присяжных, посоветовавшись с коллегами, сказал, что у них достаточно доказательств, чтобы вынести вердикт.

Коронер. Каков ваш вердикт?

Старшина присяжных. Умышленное убийство, совершенное неустановленным лицом или группой лиц.

Если Потрошитель не имел никакого отношения к исчезновению органов предыдущих жертв, то в случае с Мэри Джейн создается впечатление, будто он решил специально изувечить ее тело, чтобы у следствия появился реальный повод для подобных обвинений.

Из всех убийств в Уайтчепеле я считаю случай Келли наиболее интересным, поскольку он не только позволяет выдвинуть новые гипотезы, но и дает пищу для развития старых.

Итак, можем ли мы утверждать, что с Мэри Джейн расправился именно Потрошитель? Я считаю, что он убил всех упомянутых мною женщин, кроме Эммы Смит.

Что позволяет мне делать подобные выводы?

• Все пострадавшие работали проститутками, и им перерезали горло.

• Все убийства были совершены рано утром, недалеко друг от друга.

• Все жертвы были убиты ножом и, за исключением Николс и Тэбрам, жестоко изувечены. Это можно объяснить тем, что они были первыми жертвами; со следующими убийца, убежденный в своей безнаказанности, не считал нужным сдерживать собственные жуткие желания. В результате с Мэри Келли, последней из пяти канонических жертв Потрошителя, он обошелся с особенной жестокостью.

• Существуют определенные сходства между ранами, нанесенными Келли и Эддоус, такими как порезы век и повреждение бедер. Кроме того, в обоих случаях (а также и в случае Николс) внутренние органы были удалены, хотя после нападения на Келли злодей не стал забирать их с места преступления.

• Все жертвы на момент смерти находились без сознания, хотя Келли могла заснуть, выпив слишком много.

• Все жертвы столкнулись с убийцей во время «трудовой смены». И хотя первые четыре были убиты на улице, а Келли — в своей комнате, это не играет особой роли. Я считаю, что убийца ходил по Уайтчепелу в поисках проституток, и ему повезло наткнуться на Келли, у которой была своя комната. Это позволило ему разделаться с ней с еще большей жестокостью, не беспокоясь о том, что его могли потревожить.

Однако в убийстве Келли есть несколько интересных фактов. Во-первых, она, очевидно, разделась еще до того, как была убита, следовательно, имела место сексуальная связь. До Келли из всех жертв Потрошителя только Тэбрам начала раздеваться. Но Мэри Джейн явно не торопилась и даже успела сложить одежду на стул. Могла ли она знать убийцу? Если так, то в его присутствии она должна была чувствовать себя комфортно. Был ли убийца состоятельным человеком, который обещал хорошо заплатить ей? В любом случае, он по какой-то причине решил дать ей раздеться и, возможно, даже позволил лечь в кровать, прежде чем убил. Не исключено, что половой контакт является связующим звеном между несколькими убийствами.

Также следует обратить внимание на пропажу органов. Мы знаем, что человек, разбиравшийся в анатомии, вырезал матку Эддоус и Николс. В случае с Келли нет никаких оснований утверждать, что убийца обладал необходимыми познаниями или хотел унести органы с места преступления. Какой же вывод напрашивается?

Следующий: если органы предыдущих жертв были удалены в морге, то в убийстве Келли, Николс, Чепмен, Эддоус и, возможно, Тэбрам повинен один и тот же человек. Но к Смит и Страйд он не имеет никакого отношения. Если же я ошибаюсь, то с Келли расправился искусный подражатель.

Говорят, что Мэри Джейн была последней жертвой Потрошителя. Но в ходе расследования я выяснил, что в Уайтчепеле были убиты еще несколько проституток. Чтобы ответить на вопрос, остановился ли Потрошитель на Мэри Джейн, следует рассмотреть и эти случаи.

 

Глава 8. ЭЛИС МАККЕНЗИ

Сорокалетняя Элис Маккензи умерла на Касл-элли 17 июля 1889 года от ран на левой стороне шеи. Преступник задрал ей одежду до подбородка и вспорол живот. Очередной удар Потрошителя? В последний раз ее видели живой в 23:40, а в 00:50 ее тело нашли на той же аллее, где за двадцать минут до этого проходил полицейский патрульный, не заметивший ничего подозрительного.

Доктор Джордж Бегстер Филлипс и доктор Томас Бонд, проводившие медицинское обследование, сошлись во мнении, что причиной смерти стал разрыв левой сонной артерии. Они отметили следующие ранения:

• две колотые раны на левой стороне шеи;

• синяки на груди;

• пять синяков или ссадин на левой стороне живота;

• горло перерезано слева направо, по-видимому, когда жертва лежала на земле;

• не слитком глубокая рана длиной 18 см проходит от нижней части левой груди до пупка;

• семь или восемь царапин от пупка до гениталий (на основании этого можно предположить, что убийца нанес их ногтями, когда срывал одежду с тела, чтобы изуродовать его);

• небольшой разрез на лобке.

По мнению доктора Филлипса, убийца немного разбирался в анатомии. В противном случае он вряд ли нанес бы жертве подобные увечья.

Другим жертвам Потрошитель тоже перерезал горло, хотя раны у них были более глубокими, обширными и доходили до позвоночника. Маккензи нанесли только две рваные раны, длиной не более 10 см, а дыхательные пути остались неповрежденными.

Синяки на груди свидетельствуют о том, что убийца одной рукой прижимал Элис к земле, а другой наносил раны.

Увечья были в основном поверхностными. Ни на животе, ни в мышечной ткани не нашлось глубоких ран. Доктор Филлипс предположил, что пять отметин на левой стороне тела — это следы от правой руки убийцы, значит, он наносил раны только левой. Доктор Бонд не согласился с коллегой и заявил, что не нашел никаких доказательств в поддержку данной версии. Хотя стоит отметить, что он увидел тело лишь на следующий день после проведения посмертной экспертизы, когда оно уже начало разлагаться.

Тем не менее оба врача согласились, что убийца использовал острый предмет, но не такой большой, как в предыдущих случаях.

Доктор Филлипс решил, что Маккензи не относится к жертвам Потрошителя: «Тщательно проанализировав результаты экспертизы, я склонен полагать, что с этой женщиной расправился совсем другой человек».

Доктор Бонд высказал иное мнение: «Я вижу в этом убийстве черты предыдущих злодеяний Потрошителя, а именно: внезапное нападение на обессиленную женщину, умелый и решительный разрез горла с последующим нанесением увечий, каждое из которых указывало на намерение искалечить живот и половые органы. Я считаю, что за этим преступлением тоже стоит уайтчепельский убийца».

Помощник комиссара городской полиции Роберт Андерсон не согласился с этим, написав следующее: «Я полагаю, что убийство Элис Маккензи 17 июля 1889 года было совершено другим человеком. Когда это произошло, меня не было в Лондоне, но главный комиссар изучил место происшествия и пришел к выводу, что это обычное убийство, а не работа сексуального маньяка».

Надо сказать, что не все полицейские были с ним согласны, что привело к очередному увеличению числа констеблей на улицах Уайтчепела.

Расследование обстоятельств смерти Элис Маккензи проводилось под руководством мистера Винна Е. Бакстера, коронера юго-восточного Мидлсекса. В материалах из отчета следствия указано следующее.

День первый: среда, 17 июля 1889 года

Джон Маккормак. Я работаю грузчиком и проживаю в ночлежном доме на Ван-стрит, 54. Я видел тело в морге и опознал его. Это Элис Маккензи. Не могу точно назвать ее возраст, ей было около сорока.

Коронер. Она жила с вами?

Маккормак. Да, почти шесть лет. Я узнал ее по большому пальцу — его пробило гвоздем во время работы.

Коронер. Вы узнали лицо женщины?

Маккормак. Да, сэр, по шрамам на лбу. Я также узнал ее одежду и сапоги. Она говорила, что приехала из Питерборо. Не знаю, есть ли у нее дети. У нее была очень тяжелая работа: она убиралась и стирала белье у евреев.

Коронер. Когда вы последний раз видели ее живой?

Маккормак. Вчера днем, примерно в четыре часа. Я спал, когда она ушла. Она собиралась оплатить аренду комнаты за ночь — восемь пенсов.

Коронер. Вы дали ей деньги?

Маккормак. Конечно да. Я дал ей один шиллинг и восемь пенсов, чтобы она заплатила за комнату, а остальные деньги оставила себе.

Маккормак. Нет, пока не пришел в морг на опознание. Управляющий сказал мне, что тело моей девушки отвезли в морг, я пошел туда и опознал ее.

Коронер. Была ли она трезвой, когда покинула вас?

Маккормак. Абсолютно.

Коронер. Как вы оказались в постели в четыре часа дня?

Маккормак. Как только я прихожу домой с работы или выпью немного, я ложусь отдохнуть. Вчера я сразу лег в постель, как только вернулся.

Коронер. Во вторник потерпевшая работала?

Маккормак. Нет, она сказала, что ходила на работу в понедельник, но я не поверил ей. В понедельник она пришла домой около семи вечера и сразу пошла, спать.

Коронер. Почему вы не поверили, что она ходила на работу?

Маккормак. Потому что я знаю, что это не так.

Коронер. Откуда вы знаете?

Маккормак. Мне сказали, что на работе ее не было.

Коронер. Она часто приходила домой поздно ночью?

Маккормак. Насколько мне известно, нет. Покойная по вечерам обычно была дома.

Коронер. Вчера вы разговаривали с потерпевшей?

Маккормак. Да, но совсем недолго.

Коронер. Она вам говорила, что собирается куда-то пойти?

Маккормак. Нет.

Констебль Джозеф Аллен (отдел «Н»). Вчера ночью я проходил по Касл-элли в 0:20. Я вышел на улицу через арку, ведущую к Уайтчепел-роуд. И перекусил под фонарем, где позже была найдена потерпевшая. Через пять минут я направился на Уэнтворт-стрит. Там никого не было. На улице стояли повозки, причем две из них прямо под фонарем.

Коронер. Вы готовы поклясться, что в повозках никого не было?

Констебль Аллен. Я бы не стал клясться, если бы не заглянул в них: одна из повозок была открыта. В то время на улице было тихо. Задние дворы некоторых из домов на Ньюкасл-стрит выходили на Касл-элли, и в верхних окнах горел свет. Из этих домов не доносилось ни звука. Выходя на Уэнтворт-стрит я столкнулся с констеблем Уолтером Эндрюсом, с 272_го участка. Это произошло примерно в ста метрах от Касл-элли. Я поговорил с Эндрюсом, который затем направился к Гоулстон-стрит.

Коронер. Как вы определяли время?

Констебль Аллен. Я посмотрел на часы. Когда я покинул Касл-элли, было 00:30. В конце нее находится пивная «Три короны», а когда я проходил мимо, хозяин закрывал заведение. После ухода Эндрюса я направился на Коммершиал-стрит, где встретил сержанта Бэдэма из 31_го участка; он сказал, что на Каслэлли нашли убитую женщину, и отправил меня в участок.

Констебль Уолтер Эндрюс (отдел «Н»). Сегодня в 00:50 я увидел сержанта Бэдэма на углу Олд-Касл-стрит. Он сказал: «Все в порядке», и я ответил так же. Потом я пошел на Касл-элли и заметил на тротуаре девушку. Ее голова лежала на краю бордюрного камня, а ноги были вытянуты в сторону здания, в котором находились лавка колесного мастера и склад.

Коронер. До приезда врача тело кто-нибудь трогал?

Констебль Эндрюс. Я проверил, успело тело остыть или нет. Больше к нему никто не подходил.

Коронер. Как далеко от фонаря находилось тело?

Констебль Эндрюс. Практически под ним. На расстоянии полуметра от столба.

Коронер. А повозки на улице были?

Констебль Эндрюс. Да, две. Одна принадлежала дворнику, другая — пивовару. Они стояли на той же стороне дороги. Повозки скрывали тело от взглядов жильцов из коттеджа напротив. Голова женщина находилась почти под повозкой дворника.

Констебль Эндрюс. Да, почти до подбородка. Ноги и туловище были обнажены. Я заметил, что с левой стороны шеи текла кровь.

Коронер. Вы сказали, что трогали убитую?

Констебль Эндрюс. Я дотронулся до ее живота. Он был довольно теплым. Тогда я громко свистнул, и через пару минут подошел сержант Бэдэм. Он приказал мне оставаться рядом с телом и не трогать его до прихода врача. Мы так и сделали. Доктор Филлипс пришел в 01:05 или 01:10.

Коронер. Вы не заметили никого подозрительного?

Констебль Эндрюс. Нет. На улице никого не было. После того как я нашел тело на тротуаре, я услышал шаги со стороны Олд-Касл-плейс; там шел молодой человек по имени Исаак Льюис Джейкобс. Я спросил: «Куда вы идете?» Он ответил: «Я иду на Уэнтворт-стрит взять что-нибудь на ужин». В руке у него была тарелка. Джейкобс оставался со мной до прибытия сержанта.

Коронер. До этого вы заходили на Касл-элли?

Констебль Эндрюс. Да. Между 00:20 и 00:25. Я вошел туда через две или три минуты после Аллена. На улице никого не было. После того как я оставил Аллена, я пошел на Гоулстон-стрит, потом на Уайтчепел-Хай-стрит, вниз по Мидлсекс-стрит и снова на Уэнтворт-стрит. Там я и увидел сержанта.

Коронер. Кто-нибудь привлек ваше внимание?

Констебль Эндрюс. Нет, я никого не видел на Гоулстон-стрит или Мидлсекс-стрит.

Старшина присяжных. Как вы думаете, потерпевшую притащили на то место, где вы ее обнаружили, или она была убита там?

Констебль Эндрюс. Думаю, что ее убили там. Полагаю, она стояла напротив фонарного столба, а потом ее сбили с ног. Рядом с телом не было ни следов, ни брызг крови.

День второй: четверг, 18 июля 1889 года

Детектив инспектор Эдмунд Рид (отдел «Н»). В ночь убийства в 01:05 меня позвали на Касл-элли. Я сразу же оделся и побежал вниз. По прибытии на место преступления я обнаружил, что полицейские перекрыли выход на Уэнтворт-стрит. Войдя с задней стороны бани, я увидел тело умершей женщины. На левой стороне ее горла я заметил порез, под головой у нее была лужа крови, стекавшей в канаву. Ее одежда была задрана, а лицо немного повернуто в сторону дороги. Она лежала на спине. Я потрогал лицо, тело и обнаружил, что они были теплыми. Затем прибыл доктор Филлипс. Когда я пришел туда, то заметил, что другой выход с улицы (со стороны Уайтчепела) тоже перекрыт; мы обыскали всю Касл-элли и ближайшие окрестности. После того как врач осмотрел убитую и ее поместили в повозку «Скорой помощи», под телом обнаружили сломанную керамическую трубку. На ней виднелись следы крови, а внутри был несгоревший табак. Под одеждой покойной я обнаружил бронзовый фартинг [10 — 1 фартинг — 0,25 пенни.]. На монете тоже была кровь. Я сделал примерный план Касл-элли, надлежащая копия которого будет отправлена чертежником. После обнаружения тела на улице находилось только одно частное лицо, за исключением допрошенного вчера Льюиса Джейкобса. Все было сделано очень тихо. Высота забора с той стороны улицы, где нашли тело, составляет около трех метров. Вдоль него стояло несколько повозок. Рядом с фонарем, под которым нашли тело, стояли две тележки, соединенные друг с другом. Кроме того, у пивной, у входа на Олд-Касл-стрит и у прохода на Касл-элли стояло по фонарю. На Уайтчепел-Хай-стрит всю ночь были люди. Два констебля патрулировали Касл-элли. Вряд ли они покидали ее больше чем на пять минут. Хотя она и называется «элли», то есть аллеей, в действительности это широкий перекресток с двумя узкими входами. Человек, стоящий в конце Уэнтворт-стрит, мог бы подумать, что это глухая улица.

Кроме того, там можно пройти только пешком. Когда тело увозили, шел дождь. Когда я пришел туда, он был довольно слабым. Там, где лежала пострадавшая, было сухо. Я обследовал тело в морге, но ничего не обнаружил. Нет никаких сомнений относительно имени убитой. Позднее я опросил людей на Ван-стрит, 54, и узнал от управляющей по имени Райдер, что Мог Чикс, упомянутая вчера женщина, провела со своей сестрой всю ночь. Сегодня утром я видел управляющую, и она сказала, что попытается доставить Мог Чикс сюда. У меня нет сомнений в том, что преступление было совершено на том месте, где и было найдено тело. Должен заметить, что, когда ее убили, она лежала на тротуаре. Если бы женщина в это время стояла, то на стене остались бы следы крови. Потерпевшая лежала вдоль тротуара головой в сторону Уайтчепела. Ни один человек, если только он не шел по тротуару, не заметил бы тело из-за тени от фонаря и повозок, которые загораживали его. Хотя тело лежало под фонарем, там было так темно, что констеблю пришлось воспользоваться фонариком, чтобы рассмотреть убитую. При этом на Касл-элли довольно светло: там стоят пять фонарей. Что касается найденной на месте преступления трубки, она была очень старой и, как говорят в ночлежном доме, служила «грелкой для носа».

Доктор Джордж Бегстер Филлипс, полицейский врач отдела «Н», сказал, что его вызвали и он прибыл на Касл-элли в среду в 01:10, когда шел сильный дождь. Внимательно осмотрев убитую, он перевез ее в помещение на Павилион-Ярд, которое использовалось в качестве морга. Там он повторно обследовал тело, а затем попросил полицейских присмотреть за ним. В 02:00 он провел осмотр; трупное окоченение к этому времени было хорошо заметно. Затем свидетель описал несколько ран, большинство из которых были поверхностными порезами на нижней части тела. Кроме того, у потерпевшей было несколько старых шрамов и отсутствовал кончик большого пальца правой руки. Рана в области шеи была длиной 10 сми доходила до передней стороны шеи. Был еще один разрез, который начинался сзади и проходил непосредственно под предыдущим. Причиной летального исхода стала обильная кровопотеря, вызванная повреждением сонной артерии; смерть, вероятно, наступила почти мгновенно…

День третий: среда, 14 августа 1889 года

Доктор Джордж Бегстер Филлипс. Сотрудники морга, раздевая покойную женщину, выронили керамическую трубку, которая упала на землю и разбилась. Я положил осколки на выступ в конце стола. Но потом они исчезли, иихдо сих пор не нашли. На животе убитой имелось пять отметин, все они, кроме одной, находились на левой стороне туловища. Самой большой из них была нижняя отметина, а та, о которой я упомянул отдельно, была самой маленькой и представляла собой типичный след от ногтя. В ходе последующего осмотра я убедился в правильности этого заключения.

Коронер. Как долго женщина была уже мертва, когда вы впервые увидели тело?

Доктор Филлипс. Не более тридцати минут, возможно, меньше. Ночь выдалась холодная и сырая. В момент гибели потерпевшая лежала на спине. Раны в области живота были нанесены уже после смерти.

Коронер. Как вы думаете, в каком положении находился нападавший в это время?

Доктор Филлипс. Вероятно, он встал справа и перерезал женщине горло острым предметом. Думаю, что орудием убийства был нож с коротким и хорошо заточенным лезвием. Не могу сказать, какая из ран, первая или вторая, стала причиной смерти. Первый разрез перепугал женщину; если она и молчала, то, вероятно, от страха, поскольку дыхательные пути не были повреждены. Синяки на ключице появились из-за давления пальцев. Не было никаких следов давления на дыхательные пути.

Коронер. Как вы думаете, преступник обладает какими-нибудь медицинскими навыками?

Доктор Филлипс. Ему известно, как можно быстро лишить человека жизни.

Коронер. Травмы живота похожи на те, которые вы видели в других случаях?

Доктор Филлипс. Нет, сэр. Я возьму на себя смелость утверждать, что и повреждения горла не похожи на те раны, которые я видел прежде. И нож убийцы был не таким большим, как разделочный нож мясника.

Коронер. В первую очередь присяжные должны установить личность потерпевшей. К счастью, здесь вопросов нет. С тех пор, как Маккормак видел убитую в последний раз, и до того, как в 23:30 или 00:00 ее заметили женщины на Флауэр-энд-Дин-стрит, прошло пять часов. В 00:15 констебль ужинал под тем самым фонарем, где потом нашли потерпевшую. В 00:20 там проходил другой констебль, и все было в порядке. Следующий полицейский вошел на Касл-элли в 00:50. Получается, что убийство произошло между 00:20 и 00:50. Когда обнаружили тело, рядом никого не было. Если бы потерпевшая закричала, жители окрестных домов обязательно бы услышали ее. Это убийство очень похоже на другие, недавно произошедшие в Уайтчепеле, и если за ним и стоит другой человек, он явно пытался подражать. Еще одно сходство — отсутствие мотива. Ни один из свидетелей не рассказывал о том, что у убитой были враги. Действия полицейских не принесли результатов. Хотелось бы надеяться, что что-нибудь будет сделано для того, чтобы предотвратить подобного рода преступления в дальнейшем.

Теперь, должно быть, всем ясно, что в Спиталфилдсе проживают люди, не знающие ни страха, ни жалости, и их там больше, чем в любом другом районе столицы. И возникает вопрос: какдолго будет сохраняться подобное положение вещей? Я не говорю, что решение этого вопроса зависит от вас. Кто-то, обладающий большей властью, чем мы, должен принять меры. Многие здания в этом районе непригодны для проживания. Нужно снести их и построить новые дома. Это изменения материального плана, которые непременно должны быть воплощены в жизнь. Помимо этого, необходимо задуматься о моральном облике здешнего населения. Здесь проживает двадцать тысяч человек, и все они принадлежат к одному классу. Конечно, среди полицейских бытует мнение, что так и должно быть и этим людям незачем расселяться по всему городу. Но сейчас нужно приложить все усилия, чтобы поднять уровень жизни в Уайтчепеле. Меня неизменно поражает тот факт, что все действия благотворительных и религиозных организаций в этом районе не находят практически никакого отклика. Правда, за последнее время для нравственного воспитания жителей Ист-Энда было сделано немало, но, увы, недостаточно. Череда таинственных и жестоких убийств ставит церковь и всех остальных перед фактом, что каждый приход должен сосредоточиться на работе в Ист-Энде. В противном случае эти ужасные нападения невозможно будет остановить. В Уайтчепеле есть всего лишь один приход на двадцать тысяч человек. В этом районе люди умирают не только от рук убийц, но и от голода. Я надеюсь, что эти убийства откроют людям глаза на истинное положение дел в Ист-Энде.

После короткого совещания присяжные вынесли вердикт: Умышленное убийство, совершенное неустановленным лицом или группой лиц.»

Итак, у нас появилась еще одна проститутка, убитая через восемь месяцев после того, как было найдено тело Мэри Келли. Все признаки указывают на то, что она тоже стала жертвой Потрошителя. Ей перерезали горло, а тело было изуродовано, хотя и не до такой степени, как тело Келли или Эддоус. На шее у нее были отметины, по которым можно предположить, что ее задушили.

Место преступления находилось к северу от Уайтчепел-роуд, рядом с предыдущими местами убийства. Это подтверждает теорию, что нападавший проживал за пределами района.

И хотя доктор Бонд и доктор Филлипс не сошлись во мнении, я все же склонен полагать, что Элис Маккензи тоже стала жертвой Потрошителя.

Меня озадачил тот факт, что помощник комиссара городской полиции категорически отрицал связь этого дела с другими подобными случаями. Быть может, Андерсону было известно, кто прикончил предыдущих жертв, и он знал, что этот преступник по какой-то причине больше не мог убивать? Или же он хотел не предотвратить панику в обществе? Надеюсь, что смогу найти ответы на некоторые из этих вопросов по мере того, как будет продвигаться мое расследование.

Но сначала нужно рассмотреть последнее убийство, которое произошло почти восемь месяцев спустя.

 

Глава 9. ФРЭНСИС КОУЛС

Двадцатитрехлетняя Фрэнсис Коулс была, по всей вероятности, последней жертвой Потрошителя и, возможно, самой красивой из всех. Она была убита в ночь на 13 февраля 1891 года под железнодорожной аркой на Ройал-Минт-стрит. Ей перерезали горло всего лишь за несколько минут до того, как на месте преступления появились полицейские. На животе не было никаких ран. У нее был поврежден затылок, скорее всего из-за того, что она упала на тротуар. Полицейский, обнаруживший тело, услышал, как кто-то убегает с места преступления, но правила требовали, чтобы он оставался рядом с телом. Если бы он последовал за незнакомцем, то, возможно, поймал бы убийцу.

В последний раз Коулс видели живой в 01:45, а в 02:15 нашли ее тело. В 01:45 она встретилась на Коммершиал-стрит с еще одной проституткой, Эллен Гaллaхер; они прошли мимо «вспыльчивого мужчины в кепке». Видимо, Гaллaхер вспомнила этого человека, потому что раньше он был ее клиентом и как-то поставил ей синяк под глазом; она предупредила Коулс, чтобы та никуда с ним не ходила. Девушка не послушала подругу и предложила мужчине свои услуги. Вместе с ним она и пошла по направлению к Минорис. Больше ее живой не видели. Как выяснилось, полиция не предпринимала попыток установить личность этого человека или его местонахождение.

В медицинских заключениях доктора Филлипса, который проводил вскрытие, и доктора Ф. Дж. Оксли, который первым прибыл на место происшествия, указано следующее:

• судя по травме на затылке, жертву силой повалили на землю;

• горло ей перерезали, когда она уже лежала на тротуаре;

• убийца запрокинул голову жертвы, схватив ее за подбородок левой рукой, а правой перерезал горло;

• по мнению Филлипса, нож трижды «прошелся» по горлу — сначала слева направо, потом справа налево, а затем еще раз слева направо. Оксли считает, что убийца перерезал горло в два приема, поскольку на коже имелся только один разрез, а на гортани — две открытые раны;

• убийца ударил жертву, когда стоял перед ней (Оксли) или справа от нее (Филлипс);

• в момент нанесения удара девушка откинулась назад, поэтому одежда убийцы не испачкалась;

• одежда жертвы была в полном порядке, а живот не был изуродован;

• убийца не разбирался в анатомии;

• часть левого уха была оторвана, как будто какое-то время назад из него выдернули серьгу, но рана уже зажила;

• за фонарным столбом или водосточной трубой нашли десять пенсов. Предполагается, что убитая получила их от последнего клиента.

Кто же расправился с Фрэнсис Коулс? Ей, как и другим жертвам Потрошителя, перерезали горло, но почему-то тупым ножом. Следов удушения в ходе осмотра тела выявлено не было. Живот женщины остался цел, как и ее одежда. Место преступления, как и в случае с Элизабет Страйд, располагалось к югу от Уайтчепел-роуд.

Потрошитель, возможно, решил залечь на дно на восемь месяцев, а затем продолжил убивать и начал с Фрэнсис Коулс. Или же она стала очередной жертвой жестоких уайтчепельских реалий? Мое первое впечатление таково: гибель этой женщины, возможно, не связана с другими убийствами. Но я не исключаю, что в ходе расследования могу обнаружить факты, которые опровергнут эту теорию.

Тщательно изучив материалы следствия и выделив важные сходства и различия между девятью убийствами, теперь я должен выяснить вероятные мотивы преступников, рассмотреть доказательства, указывающие на подозреваемого или подозреваемых и попытаться установить, были ли эти убийства совершены одним человеком.