— Марук, сюда! — Я схватила девушку за руку и утащила ее в кусты, при этом не сбавляя темпа. Коренья и ветки мешали бежать, царапая оголенные участи кожи, превратившиеся под палящим солнцем в болевые точки.

— Я не могу! — Измотанная пешей прогулкой Марук застонала от безысходности и попыталась избавиться от моего цепкого захвата. — Я не хочу быть обузой, отпустите, я их задержу!

— Ага, мечтай. — Виляя то вправо, то влево, мы отбежали, спрятались за скальными наростами, упали в тень и затихли. — Тсс… — Я поднесла палец к губам, показывая Марук, чтобы она сидела тихо.

Мы услышали, как наши преследователи рассредоточились в разных направлениях, потеряв наш след.

— Мышки… мышки, выходите!

Наигранно-слащавый голос незнакомца вызвал во мне дрожь отвращения. Я подвинулась спиной дальше в углубление… и замерла от ужаса. Мои руки нащупали что-то отвратительно липкое. Быстро повернувшись, я замерла от ужаса: мои руки были перепачканы свежей человеческой кровью! Кровью военного из Перлитового города, шея которого была аккуратно перерезана.

Усилием воли я сдержала крик, но, оказывается, зря, потому что Марук, тоже решившая повернуться, издала такой пронзительный визг, что на несколько секунд я просто оглохла.

— Ку-ку девочки!

Теперь Марук закричала уже не при виде крови, а при появлении того, кто пытался нас поймать. Такого страшилу нужно было еще поискать! Половины лица у человека просто не было, там осталась вмятина после жестокого удара, и на поврежденной стороне лица отсутствовали глаз и ухо.

— Вот вы и попались, госпожа! — брезгливо выплюнул он и закатился таким гадким смехом, что от отвращения меня чуть не стошнило.

— Отпусти нас, мы ничего не сделали!

— Чувство юмора у тебя по-прежнему хорошее. — Незнакомец рассмеялся вновь. — А ведь когда-то оно мне даже нравилось.

Я непонимающе уставилась на страшилу.

— Что, не узнаешь меня, сучка? Наверное, в череде ежедневных истязаний лица тех, кого ты пытаешь, становятся для тебя одним белым пятном. Нет… скорее всего, красным. — Мужчина приблизился ко мне, оттеснив в сторону Марук. — Хоть я и должен доставить тебя в лагерь, я не стану этого делать. Я сам тебя покараю.

С такой ненавистью на меня смотрел только Астар в тот день, когда его убил Велиар. Этот безумный блеск нельзя забыть: тень его взгляда преследовала меня и по сей день. Так же, как и его жуткие слова, сказанные перед смертью. Страшно! Мне стало настолько страшно, что я впервые не знала, что предпринять. Силы моего противника превышали мои собственные раз в десять. И мне оставалось только молиться.

Через секунду моя шея оказалась в цепком захвате мощных рук, которые сжимали ее все сильнее и сильнее.

— Ты поплатишься за все… мразь!

«Господи, ну за что мне такое несчастье?! Что я сделала в прошлой жизни, чтобы заслужить подобное?!»

Вскоре перед моими глазами начали плясать черные пятна, и мое тело безвольно обмякло. Но внезапно руки душителя отпустили меня.

— Госпожа, вы в порядке?! Бежим! Нам нужно уходить, и немедленно!

— Да…

При помощи Марук я поднялась и увидела распростертое на земле тело страшилы, из головы которого вытекала кровь.

— Чем ты его?

Марук показала мне острый камень и теперь уже без разговоров потянула меня в сторону густых зарослей.

— Он мертв?

Марук пожала плечами:

— Не знаю, госпожа, но надеюсь, что да! Он причинил вам вред, поэтому ничего другого не заслуживает.

— Твоя преданность граничит с безумством, ты об этом знаешь?! — Впервые я посмотрела на девушку под другим углом. Отваги ей было не занимать.

— Я рада, что угодила. — Марук приняла мои слова как комплимент и широко улыбнулась.

Наконец шаги наших преследователей стихли, и мы, думая, что оторвались, решили сделать небольшой перерыв. Опустившись на землю у большого дерева, я стала осматривать свое тело в поисках более серьёзных увечий, нежели царапины и синяки.

— Марук, ты знаешь, что это были за люди?

— Я думаю, они из пустынных земель. — Девушка тоже осматривала себя.

— Но почему они на нас охотятся?

Хоть я и догадывалась, что дело во мне, мне хотелось услышать подтверждение от кого-то еще. Но не успела Марук и рта раскрыть, как хриплый голос с ненавистью произнёс:

— ПОТОМУ, ЧТО ТЫ — УБИЙЦА!!!

Выйдя из тени деревьев, мужчина нацелил на нас дробовик… или что-то похожее.

* * *

Жутко. Тихо. Сыро. И отвратительно смердит. Это описание помещения, в котором нас с Марук заперли со связанными за спиной руками и черными мешками на головах.

— Марук… — тихо позвала я, надеясь не задохнуться от вони, которая просто не давала открыть рта. — Марук!

Но девушка не отвечала. Уже целый час прошел с тех пор, как нас сюда принесли, а она по-прежнему была без сознания. Тогда мужчина с дробовиком попытался нас схватить, она опять предприняла попытку с камнем, но незнакомец отшвырнул ее от себя с неимоверной силой. Марук ударилась о дерево, закатила глаза и затихла. Мои жалкие попытки совладать с незнакомцем были тщетными: одним ударом в лицо он вызвал у меня шок и дезориентацию. После ему не составило труда нас связать, дождаться подмоги и перенести нас в их лагерь, который, как мы и думали, располагался на противоположной стороне Пепельного моря.

— Марук! Марук, хватит отдыхать! — в тысячный раз я попыталась стянуть со своего лица мешок. Не сдерживая ругательств, я выплескивала свои эмоции, как могла.

— Интересно, где они держат Асмодея? Почему он не с нами?

Я знала, что с ним все в порядке, так как мельком видела, а после и слышала проклятья, когда его тащили несколько крепких мужчин. Угораздило же нас проделать такой путь — и все зря! Может, мне поплакать? Нет, не хочется… да и не время раскисать. Призрак моего светлого будущего заставлял меня действовать. Придумывать, как отсюда выбраться. Хотя больше меня интересовало не это, а то, как нам проделать обратный путь по морю. Наша лодка по-любому уже в руках у этих бандитов… Да что говорить, даже если бы она была на месте и мы каким-то чудом смогли до нее добраться, я сомневаюсь, что без корабля мы куда-нибудь приплыли бы. Если только в пасть акуле…

Нельзя унывать, нужно взбодриться! Я стала яростнее дергать запястьями, которые были связаны у меня за спиной, надеясь расслабить путы и вытащить руки. И через какое-то время мне показалось, что у меня стало получаться. Но не успела я этому порадоваться, как уловила мужской смех, а после услышала, как тяжелый засов нашей камеры открывается. Я замерла, предпочитая делать вид, что лежу без сознания. На всякий случай можно будет попробовать фокус с перемещением в пространстве. Было бы неплохо оказаться хотя бы за пределами лагеря…

— Вставай, мразь, день твоего суда настал!

Знакомый омерзительный хохот сковал душу в ледяные тиски. Одним резким движением меня поставили на ноги и сильно толкнули в спину, отчего я пошатнулась и, потеряв равновесие, шлепнулась в грязь, возможно, в чьи-то экскременты. Даже думать не хотелось, что это было. Поэтому, не давая унизить себя еще больше и игнорируя острую боль в коленях, я поднялась, гордо задрав подбородок. Наверное, с мешком на голове это выглядело странно, так как смех возобновился.

— Пошевеливайся! Наш глава не любит ждать.

— А я к нему не в гости иду, чтобы торопиться!

В этот момент я вспомнила слова Асмодея о том, что этими людьми заправляет восьмидесятилетний старичок. Может, у него разума больше, чем у этих неандертальцев? Может, он мудр… Может… Боже, на что я надеюсь?! С моей удачливостью можно сразу готовиться к встрече с Аидом!

Как будто прочитав мои мысли, мужчина с изуродованным лицом произнес:

— Тварь… будь моя воля, ты бы уже не дышала! — и я получила в спину еще один болезненный толчок.

— Да, да… ты уже об этом говорил. Нельзя быть чуточку любезнее?

— Закрой рот, тварь!

— И снова ты повторяешься. — Я усмехнулась и тут же получила удар по затылку, от которого сильно зазвенело в ушах. Мне даже показалось, что барабанные перепонки лопнула. Но нет, через несколько секунд слух восстановился.

Когда мы вышли из подземелья, я с облегчением вдохнула свежего воздуха и задышала чаще.

Через малюсенькую дырочку в мешке, которая была как раз на уровне моего левого глаза, я попыталась осмотреть обстановку. Но смогла уловить только залитую ярким солнцем площадь и множество зевак, которые прибыли на фееричное шоу под пафосным названием «суд». Возможно, здесь и сейчас собралось все здешнее общество. Люди громко смеялись, переговаривались, и только когда меня вывели на середину, все стихли.

Мое сердце гулко стучало у меня в висках. Кровь, бегущая по венам и артериям, создавала невероятное давление. Казалось еще чуть-чуть — и голова лопнет.

Хватка уродливого мужчины исчезла — видимо, он отошёл в сторону.

Секунды для меня превратились в часы.

Один тихий удар сердца — я ощущаю, что ко мне кто-то приблизился. Тот, кто заставил толпу вокруг трепетать.

Второй удар сердца — этот кто-то медленно меня обходит, упиваясь моим страхом. Я слышу, как у него раздуваются ноздри и он принюхивается. Как зверь на охоте. Потом чувствую, как он непринужденно трогает мои торчащие из-под мешка волосы, проводит по ним пальцами, как по хрупкой драгоценности.

Мне это напоминает сцену знакомства с Астаром: тот делал почти то же самое.

Третий удар сердца — незнакомец стоит прямо передо мной и гипнотизирует меня взглядом через разделяющую нас мешковину.

Четвертый удар — я улавливаю до боли знакомый аромат раскалённого воздуха и морского бриза вперемешку с мужским потом.

Пятый удар — через все то же отверстие в мешке я вижу отблеск сапфировых глаз. Настолько ярких, что, кажется, меркнет солнце.

Солнце действительно меркнет, так как я лишаюсь чувств с одним только словом на губах:

— Невозможно…

* * *

Я дезориентирована и не понимаю, где я и что происходит. Народ смеется и улюлюкает. Очередная порция холодной воды выплёскивается мне в лицо.

— Придурок… ты что творишь?!

Отплевываясь, я попыталась отползти от страшилы, чтобы он, наконец, от меня отстал. Только сейчас я поняла, что все еще нахожусь на площади, где, по-видимому, упала в обморок, а вода — это быстрый способ заставить меня прийти в себя. Хорошо, что мешок сняли, а то бы я точно захлебнулась.

Я быстро вскочила на ноги и бросилась на своего обидчика с кулаками, не понимая, почему мне освободили руки. Наверняка хотят, чтобы я надрала задницу этому ухмыляющемуся садисту… Но перед тем как сделать последний шаг до моей цели, я услышала голос с металлическими нотками, который заставил меня остановиться:

— Госпожа Мирослава, не будете ли вы так любезны повернуть свое прекрасное личико и поприветствовать вашего покорного слугу!

Голос был пропитан таким ядовитым сарказмом, что меня непроизвольно передернуло. И не только от этого, а еще и от того, что мои мозги встали на место. Я вспомнила, почему упала в обморок, и резко обернулась.

На деревянном троне, больше похожем на стул с высоченной спинкой, уверенно и вальяжно восседал Велиар!

Велиар! Велиар. Велиар… Невозможно, это сон, неправда, игры разума! Я буквально онемела и несколько секунд просто прожигала его взглядом. Вполне себе материальный, живой, здоровый и, в какой-то мере, счастливый. Но почему он здесь? Ведь Астар умер… или нет? Или Велиар не врал, когда говорил, что он не его сын? Или это какая-то очередная насмешка Вселенной? За секунду моя голова породила тысячи «почему». Их было так много, что я совсем запуталась, и меня охватила мелкая дрожь. Но, как бы то ни было, Велиар жив, и он рядом. Я отбросила все сомнения, чувствуя, что мой мир начинает сиять самыми прекрасными оттенками радуги.

Не помня себя от радости, я со всех ног побежала к мужчине, который не просто украл мое сердце, а поселил его в груди рядом со своим. Ничего и никого больше не замечая, я прошептала:

— Живой… Ты живой! Значит, мое видение было правдивым и счастливое будущее у меня все-таки может быть!

Я видела, как лицо Велиара вытянулось от удивления, и он поднялся мне навстречу, наверное, готовясь принять меня в свои объятия. Слезы радости брызнули из моих глаз, я раскинула руки, готовясь обнять его… но мое счастье было недолгим, так как Велиар встретил меня тяжелым ударом по лицу, который заставил меня упасть на колени.

— Что… За что?!! — прошептала я, чувствуя кровь на языке.

Велиар наклонился, и его дыхание опалило мою пульсирующую от боли щеку.

— Знай свое место, тварь! — его глаза излучали арктический холод ненависти.

От унижения и непонимания слезы у меня потекли еще сильнее. Но Велиара моя реакция лишь позабавила. Брезгливо сплюнув, он замахнулся вновь. От страха я сжалась, прикрывая голову руками, но мужчина лишь усмехнулся, накрутил на кулак мои волосы и больно дернул, повернув меня к беснующейся толпе, которая без остановки скандировала: «Виновна! Виновна! Виновна!» Сейчас они напоминали зрителей на Играх справедливости, которые учредила моя предшественница.

— Свободный народ! — ровным голосом Велиар подчинил себе все внимание присутствующих. — Сегодня — день, который и вы, и я так долго ждали… День возмездия!

— Возмездия! — взревела толпа.

— День расправы над одним из чудовищ, которое потеряло свою человечность за годы правления. Которое позабыло, что такое право на жизнь, и погрязло в реках крови. — Велиар приподнял меня за волосы, показывая мое лицо толпе в более выгодном свете.

— Аааа! — не удержалась я от крика, и Велиар резко отпустил меня. Я упала практически лицом в пыль. Кашляя и отплевываясь, я приказала себе быть сильной и больше не показывать свою слабость, не только физическую, но и душевную. Я прекрасно понимала, что человек, который втаптывает меня в грязь, никогда не мог быть моим Велиаром. Или мог, но я упорно не хотела в это верить. Это копия… злобный двойник, в принципе, такой же, как двойник любого из нас в этом мире. Там, где в человеческой душе преобладают самые темные желания и потаенные страхи.

Пошатываясь, я все-таки поднялась на ноги и заглянула Велиару в глаза:

— Если хочешь убить меня, не медли.

— Хочу ли я тебя убить? — Велиар потер подбородок, как бы задумавшись над заманчивой перспективой. — Нет. После того, что ты со мной сделала, я не хочу тебя убивать… по крайней мере, до тех пор, пока ты не умоешься кровавыми слезами и не станешь сама умолять отправить тебя на тот свет!

Теперь я окончательно убедилась, что эти слова не могут шептать губы, которые страстно меня целовали, подчиняя своей воле. Но я не могу до конца поверить, что все, что происходит сейчас, правда. Не понимая, что я делаю, скорее всего, надеясь, на чудо, а может быть, просто от отчаяния, я встала на носочки и прильнула своими губами к губам Велиара, таким волнующим и таким желанным…

Но в ответ — ничего. Все тщетно: губы мужчины настолько плотно сжались, что я как будто облизала кирпич. Ни одной жалкой эмоции я не уловила на красивом загорелом лице. Даже внутри я чувствовала лишь пустоту — ни одного энергетического посыла, ни искры желания. Глухо как в танке. Лишь отрешенность, безразличие и жуткая темная пелена в глазах, обещающая много боли.

Я поникла и отступила, обреченно, практически неслышно прошептав:

— Я тебя люблю…

Велиар отрицательно покачал головой, не принимая мои слова. А после приказал, отводя взгляд в сторону:

— Приковать к позорному столбу на трое суток. Пищи и воды не давать.