СКОРА ПОЕЗД ОТОЙДЁТ ОТ ОПУШКИ ЛЕСА

После угарной зимы и весны, у короля тусовки — ВЛА­ДА-1, наступило лето, положение было как всегда катастрофи­ческим, ноль работы, ноль денег и каких либо рок перспектив. Но я не унывал и понимал, что не смотря на то, что я временно потерял ряд моднейших рок музыкантов, то обрёл некоторую модную тусу и движуху, которая сама по себе все расставит по своим местам. В один из дней мая, мне позвонил старый хип­пи из Архитектурного института и сказал следующее:

—  Привед Паук! Как ты смотришь на то, чтоб проломитца в Псковские края?!

—   Я уже там был, когда мы из Талина автостопом ломи­лись. Завтракали в местной столовке, потом многие дристали пять дней, кроме меня — я тока хлеба съел! Город по виду беднейший, всё сиротское, поэтому врядли, я отважусь туда ломитца второй раз — автостопом!

—  Да нет, никакого гоп-автостопа! Просто в местных ок­рестностях, будет лагерь нашего института, всякие там ар­хеологические раскопки, жизнь на природе и прочие васюки.

—  А студентки будут?

—   Там будут куча студенток! Вощем, это типа нелегаль­ной тусы, когда со всей страны сьезжаютца всякие художни­ки, геологи, архитекторы — днем чёто роят, а вечером у кост­ра можно гнать любые телеги!

—  Ух ты клёва! Ну если студентки будут и батарейки для ЭЛЕКТРОНИКИ я согласен! Пойми у меня записей рока до фига, а батареек и билета на поезд нету!

—   Билет мы тебе возьмём, у нас один чувак из золотой молодёжи, непонятный сын — Матвиенко, едет с родителя­ми на остров Мальта. Вощем ты можешь, под его фамили­ей проломитца с нами! Кстати, забыл тебе сказать, я буду за­ведовать культурной программой и вся аппаратура институ­та приедет туда!

—    Восемь колонок «РОДИНА» и половина комбика «ТЕСЛА»?!

—  Не только шесть комбиков «ТЕСЛА», но ещё пульт — «Электроника», микрофоны, коммутация, барабаны и две мощные колонки ДИНАКОРД, понятно тебе?!

—  Вот теперь мне понятно! Значит, мы можем замутить рок угар!

—  Запроста! Целый опен айр!

Когда я повесил трубку, мне было «не совсем — Вот те­перь мне понятно», я как дурак, ещё в чем то сомневался, хо­тел позвонить и отказатца, хотел просто лежать на диване и охуевать какой я несчастный! Слава богу, под руку попалась книга Сократа, там было, что про решительность. Вощем, в преддверии «приключения», я наскрёб немного денег, собрал все модные кассеты и пожитки, а также произвёл запасы в духе СССР: — пять блоков сигарет «КОСМОС», несколько упаковок КУБИНСКИХ сигар, два блока папирос «БЕЛОМОР КАНАЛ» и 10 банок настоящей тушёнки. По дороге на Рижский вокзал, я ещё купил пять батлов Сливовой настой­ки, распихал её в папашин туристический рюкзак и вот я на вокзале за минуту до отправления.

Скорый поезд, с давних времён — имеет магическое воз­действие на человека! Вот, например, вы Москаль, делови­то ломитесь на тачке или в метро, в голове тысяча траблов и многоходовок. Один шаг на перон, одной нагой в поезд и тутже попадаешь в другое измерение! Кажетца, что весь мир сразу начинает вертетца вокруг одного единственного тебя. Все траблы отправляются в ад и как бы отделяются непре­одолимой стеной, начинаетца всякая лирика, и вы мчитесь на встречу — удивительным приключениям. Невольно на ум приходит прекрасная песня Глинки — «Веселитца и Ликует весь народ — всё быстрее дико мчитца, мчитца паровоз...Веселитцааа и ЛИКУУУУЕТ!... Веселитцааа и ЛИКУУУУЕТ!....»

 

КАЙФОВЫЙ АФГАНСКИЙ ПЛАЦКАРД

Не помню, как я вошёл в плацкард, за несколько секунд до отправления, но там уже были накрыты все столы, вокруг которых кучьковалось по 6-8 рыл. Я отыскал своё «ПЛАЦКАРДНОЕ-КУПЭ» и присоединился к корешу Хиппи и его компании. Через два или три тоста, вся эта компания стала моими друзьями и моей тусовкой на целых два месяца жар­кого лета. Через пять тостов начался угар и песни всем сту­денческим вагоном:

Мы едим, едим вместе

В чудесные края

Весёлая компания

Хорошие друзья

Мы выпивали, закусывали и постоянно ломились в там­бур на перекур, там то я встретил и «увлёкся» одной из сту­денток. Она была в «теме» МЕТАЛЛА и ХИПИРСКОЙ суб­культуры, вощем, всячески содействовала нашему разгово­ру. Моё путешествие сразу приобрело дикий романтический смысл. Девушку звали Лили, она была воплощением ангела и одновременно верхом аристократичной утонченности, к тому же она была очень похожа на моих любимых Греческих богинь, с вздёрнутым носиком и чуточку прикудрявлинными серебристыми волосами.

К тому же, она свободно говорила об «Айрон Мейден», «Ван Хален» и «Дистракшен». Что касаемо литературы или искусства, она была ходячей энциклопедией и цитатником из любого места. Вощем, я и не заметил, как и пролетели вся эта дорога. Вернее был один удручающий инцидент и ещё один факт, о котором я забыл сообщить. У меня был с собой «ко­рабль» — реально весёлой «чуйки». Это не химическое дерь­мо — «gashish 2012», а реальный кайф с ржачкой, и музыкой в стиле КВАДРО.

Я про «корабль» вспомнил около 03 ночи, и чтоб понтанутца перед Лили и «новыми френдами», предложил всем его коллективно «употребить». Мы вставили батарейки в магни­тофон «ЭЛЕКТОРНИКа», врубили «СУПЕР МАКС», забили две беломорины и пустили «паровоз» по кругу. Все были в восторге, и казалось, что мы летаем на седьмом небе!

Приход был дичайшим. Офигевая от утренней НИРВА­НЫ, все размазались по стенам тамбура, словно слившись с музыкой «Пинк Флойд — Дарк Сайд оф зе мун». Я ЦЕЛО­ВАЛСЯ и обнимался с ЛИЛИ, о чём ей шептал, или она мне...

Кто-то подпевал Пинк Флойду, кто-то медленно пил Жегулёвское, спасаясь от сушняка или просто тупил в окно. Вощем, всем было так здорова, что так долго это продолжатца и не могло!

Случился ацкий ОБЛОМ КАЙФА! Из соседнего тамбу­ра, нарисовались два урелка — «АФГАНЦЫ», которые после войнухи, возвращались в свои дремучие васюки. ДЕМБИЛЯ были одеты в нелепую Советскую форму — увешанную всякими Комсомольскими значками, юбилейными лентами и смешными аксельбантами. Они были в ЖОПИТО и с батлами Жигулёвского пива. Намечались левейшие телеги, безмазовые тёрки и возможно махач, из-за ерунды, в котором, наши шансы были 50 на 50.

По всей видимости, их заинтересовали наши герлы. Вна­чале они вломились борзо, планируя встретить только одних девок, но к своему неудовольствию увидели толпу волосатых и непонятных людей. Находясь в ацком и беспредельном пост­военном алкогольном угаре, они попытались произвести вы­пады «НАЕЗДА», но всё обошлось без особого кипеша.

Возможно, урелки нас и ненавидели — модных моска­лей, но такая куча всех необычных и «неформальных» их на­верно как-то сломила морально. Бывает так, что например, едешь по своим делам, в ацкой пробке, с кучей рутинных за­бот, а тут висит баннер: «СЛЕЙЕР в Москве»! Смотришь на даты, а концерт, уже был 2 дня назад. Вся борзота и деловой настрой, в миг рушитца, и возникает такое грустное ощуще­ние, что чёто проебал в своей жизни!...

Ситуацию спасла Лили. Она прогнала им дикую высоко­мерную телегу, от которой дембеля просто сгорели заживо, а потом в качестве «отходной» предложила им курнуть!

— Ну что лохи вылупились, давайте дунем! — Мы дико офигели... С одной стороны, за такую телегу, можно было по­лучить сразу по ебалу, но она сказала, этот таким тоном, что они сразу осеклись. По всей видимости, они почувствовали себя, вступившими на чужую неведомую территорию, а так­же, что проебали — чёто в своей жизни!      

Скажу честно, как бы я херово, к «таким» не относил­ся, но мне их как-то стало жалко. Я прекрасно понимал, ка­ких мук — они натерпелись ТАМ — ЗА ЗРЯ и вот теперь едут ГОУ ХОМ в никуда. Причём, они где-то в подсознание явно понимали, что всем было по херу: как и зачем ОНИ ТАМ УМИРАЛИ!...

В обществе МСК обывателей, обладающими связями со Столичной верхушкой СССР, негласно считалось, что толь­ко «лузер», «колхозник» или «лох», может отправить своего сына в Авган, или он сам должен как-то отмазатца и закосить. Для этого во всех ВУЗах создали военные кафедры и туда по­падали в основном по блату или кто отслужил в армии...

Если мы были против АВГАНА с чисто прагматических, политических и пацифистках позиций, то обывательское об­щество чисто из-за презрения к бедолагам и неудачникам. Старшему поколению, было хорошо известно, что означа­ет — «СТАЛИНСКОЕ мясо в руках опытных ГЕНАРАЛОФ», и какой ценой достались ПОБЕДЫ в геополитических прихо­тях Большевистской верхушки!...

Несмотря на ацкий приход, я решил сгладить ситуацию, немного поговорить с парнями, чисто по доброму. За пол часа они выложили всю душу, а также рассказали в каком по­бывали АДУ. Они неистово рвали тельники и по кругу, твер­дили одно и тоже:

—  Да за наших парней! Я парву, каво хочешь! Сам на ам­бразура лягу! — и тд, в таком духе. И действительно, какое ещё можно было придумать успокоение, кроме как — «я вое­вал за своих парней»!

Ведь не будете, же вы себя успокаивать, тем, что воева­ли за «мудрое» решение товарища Брежнева «помочь охуенному Афганскому народу -установить самую лучшую в мире Советскую власть, без всякого там шариата и многожёнства»! На эту уловку, вощем, и полагалось Советское руково­дство! Ведь, никто же не станет ходить по улице и лить кро­кодиловых слёз:

—  Блин! За чё я выевал — НЕПОНЯТНО?! — и тогда все будут смеятца над бедолагой, а так действительна «за своих парней», как в фильме «9ая РОТА»....

—  А что?! Ну и пусть погибнут 200 ООО русских парней! Зато их лучшие друзья бородачи — маджохеды и цунары ста­нут модно жить! Да и пусть весь русский народ погибнет, ведь Айзеры, Чехи, Чурбыны и Цунары, такие прекрасные люди, что им не солидно жить в аулах, а подобает чисто обитать на Арбате и пороть толстых Москвичек! Всё бабло Че­хам, а Туле хуй...

Вощем, лайтового расхода не получилось, в угаре, они прилипли как банные листы. Пришлось говорить не о «сво­ём», о чём хочетца поговорить, а слушать пьяный бред. Это всё привело не к добру, так, как жалость к несчастным и по­такание шизе, всегда ведёт к лаже...

В вагоне из неоткуда, материализовались три цунара, ко­торые ломились, в поисках выпивки. Я не понимал, откуда они взялись в ПСКОВСКОМ поезде?!!! Такое в СССР было дичайшей редкостью! Ходило негласное правило, по которо­му простым смертным Цунарам, было запрещено передвигатца по СССР. Они были в угаре, а когда проходили мимо подьебнули панк герлу «ЛЮСИ ин ве СКАЙ», она им резко парировала, а те в ответ:

— Я твою маму эбал! — Это им стоило многова! Авганцы, искали приключений! Они тут же их индифицировали как «Духоф» и бешено прыгнули на них. Нача­лась просто ацкая пиздиловка, в которую не было невозмож­но влезть, чтобы разнять апонентоф! Прибежали проводни­ки, но и это не помогло, весь вагон ходил ходуном. Но самое страшное было впереди!...

Когда мускулистые «цунары» были практически смяты, блеснул тесак. Один из Авганцев был ранен, тогда второй ис­пользовал подручное «дерьмо» в виде батлов. Нам пришлось, тоже вписатца в бучу, далее был полный ужас!

Один из цунарков, как в боевике сиганул в открытую дверь тамбура и улетел в КУВЕЙТ. Авганец схватил вторе тело и выбросил его на рельсы, а когда бросал третьего, то тот вцепился в него и утащил с собой в ад, на полной скоро­сти! У меня до сих пор, стоит перед глазами душераздираю­щая сцена: ужасающие падение и брызги тела            

Его подраненный кореш, весь в крови и в парадном мун­дире — увешанный всякими значками, юбилейными лента­ми и смешными аксельбантами, пытался сигануть за своим боевым товарищем. Мы его ели удержали, чтобы он тоже, не «превратился в месиво»!..

Кто-то дёрнул СТОП КРАН, поезд трясонуло и на нас об­рушились чемоданы с верхних полок. Особо дико пострадав­ших небыло...

Сколько мы стояли в поле не помню! Весь поезд спрыг­нул на рельсы, многие были в ушибах и зырили вдаль, где на­чальник поезда и ответственные сотрудники, над чем-то ко­пошились. Вскоре показалась милиция и скорая помощь, дабы не далеко, находилась узловая станция. Поезд тронул­ся, набирая дикую скорость, чтобы компенсировать отстава­ние в графике....

 

ИЮНЬСКОЕ УТРО

Мы вышли, на какой-то левейшей станции в окрестно­стях Псковской губернии, где продавалось — НОЛЬ ЕДЫ, НОЛЬ БУХЛА, НОЛЬ СИГАРЕТ! Но так, как у нас были запа­сы, мы ощущали себя крутыми и заносчивыми! Нас ожидали три мелких раздолбаных автобуса, мы загрузились и поломи­лись в преддверии нового дня....

Было прекрасное июньское утро, один из тех дней, кото­рые случаются только тогда, когда погода установилась на­долго. С самого раннего утра небо было ясно; утренняя заря не пылала пожаром и разливалась только кротким румянцем.

Солнце было не огнистое, не раскаленное, как во время знойной засухи в 2010, не тускло-багровое, как перед бурей, а светлое и приветно лучезарное. Оно мирно всплывало под узкой и длинной тучкой, свежо сияло и тутже грузилось в её лиловый туман. Верхний край растянутого впереди облачка, вскоре засверкал змейками кованого серебра и тут же опять хлынули играющие лучи солнца, весело и величаво...

Лили до сих пор трясло, от жутчайшего происшествия, я сразу открыл бател «СЛИВовОЙ» и она ушатала не менее трети бутылки, а остальное я и ХИППИ. Второй батл пусти­ли по автобусному кругу. Полировка «ПРИХОДОВ» — СЛИ­ВОВОЙ, пришлась самым лучшим образом. Вскоре ужасы ночного трипа сгладились, наш разговор иссяк и мы просто молчали, глядя в окно на разбросанные облака по бесконеч­но разлившейся синеве неба.

В этот миг, не смотря на произошедший «ад ПЛАЦКАРДА», я почему-то ощутил счастье. Вернее, оно как то вли­лось в меня постепенно — каплями, как будто незримый бог, его осторожно вливал в душу человека. Как в компьютерной игре, когда на экране начисляетца счётчик «ЖИЗНИ»!...

Под звуки последнего альбома Роберта Планта из «Лед Зепелин», я обнимал Лили и смотрел в окно: облака почти не трогались с места и теснили синеву, насквозь проникнутую светом и теплотой. И это счастье, я испытывал каждую се­кунду! И вдруг она сказала:

—  А Ты любишь меня?! Меня?!

—  То есть тебя?! — меня словно ударило током и всего искорежило, мне показалось, что я проваливаюсь в какое-то прошлое! Как будто, это я уже где-то слышал!....

Я подумал, что это глюк, пытался сообразить, что мне надо сказать, если это был не глюк, я посмотрел на Лили и она вдруг снова повторила:

—  А Ты любишь меня?! — Что я мог сказать, догодатца не трудно?!!...

....Меня стало дико рубить, когда я проснулся от качки, то цвет небосклона, легкий и бледно-лиловый, не изменил­ся и до сих пор. Лишь немного кое-где протянулись голубо­ватые полосы, где, по всей видимости, сеялся едва заметный дождь.

Мы приехали на край Советской «образцово — показа­тельной деревни», в какой-то барачный комплекс, где в по­мещениях были расставлены — неподъемные чугунные кро­вати с решёткой и матрасами, дореволюционного производ­ства. И как бы я теперь «не ЛЮБИЛ бы ЛИЛИ..», но тут, же вырубился на первой попавшейся койке в удачном — распо­ложение у окна...

 

ЛАГЕРЬ АНТИСОВЕТЧИКОФ

Я пробудился около 19-00, во сне словив несколько, «флэш-бэковых приходоф» — КВАДРО и СТРЕРЕО, потом меня разбудила ЛИЛИ:

— «Сержик! Мой новый друг! ПРОСЫПАЙСЯ, уже ПОРА!...» — она, по всей видимости, где-то умудрилась кур­нуть «нежной», и её на «что-то пробило»: — Я был смущён таким поворотом. Изначально, я как бы принял ЛИЛИ, как нечто святое, без всякого секса, чисто тока для целования и обнимания, а тут мы одни в целом бараке. Она была вся такая лучезарная, вся такая полностью податливая и одурманиная.

Меня спас ХИППИ, он оживлённо заламился в барак, ко­гда Лили уже была готова ко всему:

—    Паук! Ну, хватит уже свободной любви! Приехали Пермские! Пойдём гнать антисоветские телеги!

—  О! Меня хлебом не корми, например! Только дай по­участвовать в АНТИСОВЕТИЗМЕ!

Я умылся бесподобной ключевой водой и вышел на ули­цу, где уже горело несколько костров. Я посмотрел на небо и убедился, что к вечеру облака практически исчезли, а по­следние из них, черноватые и неопределенные, как дым, ло­жились розовыми клубами напротив заходящего солнца! На месте, где оно закатывалось, виделось алое сиянье над потем­невшей землей, и, тихо мигая, как бережно несомая свечка, затеплится в нем первая вечерняя звезда...

Я выпил своё чай и кофе, а потом с батлом Сливовой дви­нулся в сторону главной веранды. Там уже во всю, готови­лась студенческая пирушка и все активно участвовали в этом деле. Когда, всё было завершено, все расселись на импрови­зированных скамейках, а кто-то просто на траве, потом сло­во взял преподаватель архитектурки, добрейший художник и массовик затейник.

Так началась первая антисоветская лекция — диспут.

Формат ежевечернего мероприятия был такой: каждый человек предлагал основную тему лекции-диспута, он гото­вил её, а потом другие люди кто в этой теме «шарил» дела­ли пространные ремарки. После докладоф, начиналось все­общее обсуждение. Медиратором дискуссии была «интел­лектуальная банда — олдовых антисоветских архитектороф, художников и писателей», которые направляли дискуссию в «своё определённое» русло, а также наполняли её энцикло­педическими данными. Кроме этого, они постоянно подли­вали масла в огонь, в виде ремарок антисоветской пропаган­ды. Когда это всё началось, я сразу почувствовал зловещие дуновение от «Лубянковских холодильников»! Ну чтож, чему быть, тому не миновать!

Вощем, архитектор в кратце рассказал о целях экспеди­ции, а также представил олдовых людей из разных городов — специалистов по древнеславянской письменности, археологов и искусствоведов. На импровизированной классной дос­ке и развешенных картах, они обрисовали план раскопок и предполагаемые маршруты. По их словам, именно в этих местах находились уникальные языческие тусовки — древ­них Русичей и варягов. Потом он сказал, что для успеха «этой миссии» очень важно понимание истории «местных васюкоф», в контексте всемирной истории, эволюции общества, национального самопознания и философских тенденций.

Мы говорили не только об истории и высших материях, а и о самых низменом, то есть о сортирах и о коммунисти­ческих колхозах Псковской области. Примерная последова­тельность, смысл докладоф и обсуждений был такой:

 

ЛЕКЦИЯ О СОВЕТСКОЙ ДЕРЕВНЕ

(в общее поток повествования включены ремарки, реплики и сухой остаток мнений)

...Сразу после Октябрьской Революции в этих Псковских местах начался ацкий поджог и разгром барских имений, со­провождавшийся массовыми убийствами не только самих дворян, но и их детей, а также служащих. Почему Больше­вистские комиссары и озверелая солдатня поджигала име­ния? Ведь имения, как и на юге США где было рабовладение, представляли собой не только модный особняк для балоф и маскарадоф, но и целые агрокомплексы, то есть высокоуро­жайные фермы, с отлаженным хозяйственным механизмом. Даже бы еслиб крестьяне, всё лето пьянствовали, они все­гда могли попросить в долг у барина еды или работу, то есть не умерли с голода... Тем не менее, если народ мстил госпо­дам, за вековые унижения, то Большевикам казалась, что их власть не на долго, досталось случайно, поэтому надо унич­тожить всё то, что было связано с дореволюциоными хозяе­вами жизни... Так, как во время Гражданской войны, хлебные места были отрезаны беляками, то естественно Питер кор­мился, в основном с помощью набегов продотрядов на близ­лежащие области в том числе и на Псковскую область. Те­перь уже раскулачиванию подвергались, не сгоревшие име­ния, а сами крестьяне. За укрывательство миски картошки, людей тут же расстреливали или подвергали ацким пыткам.

Многие крестьяне толпами пытались сбежать в Прибалтику, в том числе и священнослужители.Сразу после гражданской войны, целые годы в деревнях царил полуголод. Чтобы не ра­ботать на бесполезной работе, так как урожай не было смыс­ла собирать, вся молодежь подалась в Красную армию, где их бесплатно кормили, а также учили азбуке. Когда Сталин за­мутил всеобщую коллективизацию и индустриализацию, ему позарез были необходимы деньги. Средства для СССР добы­вались, в основном из продаж реквизированного имущества богачей, в том числе и после реализации национальных цен­ностей искусства. Всё это добро приобреталась еврейскими ростовщиками в США, друзьями и кредиторами Троцкого.

Ещё одним из пунктов дохода Большевистской власти стала реализация церковного имущества. Попов расстрели­вали, отправляли на «соловки», а чудотворные иконы и дра­гоценные утварь, продавали за копейки в США. К примеру, старинная икона стоимостью 100 ОООуе, обменивалась на 5 тракторов(без запчастей) рыночная стоимость которых не превышала и 15000уе. Прибыль в 700% оседала у заокеанских ростовщиков и на тайных счетах Большевистских бонз.

Кроме этого, началось раскулачивание. Всех работящих крестьян отправляли в ГУЛАг, а их имущество передавали в колхоз, как «якобы взнос государства». За два — три го­да, было невозможно восстановить прежнюю хозяйственную систему, а после ликвидации НЭПА в стране вообще начался лютый голод, особенно в Поволжье и на Украине. Советская пропаганда пыталась это объяснить тем, что малосознатель­ное крестьянство плохо и неумело трудитца в колхозах. От­части это было верно, так как всех работящих и смыслящих в сельхоз-хозяйстве отправили на каторгу, а вся американская техника и имущество кулаков, тут же ломалось или расхища­лось люмпенами.

На самом же деле коммунистическая верхушка, готови­ла дикий геноцид Русского и Украинского народа, с целью ацкого обогащения, а также вытравливанию из народной памя­ти всяческого представления об прошлой трудовой жизни. С помощью продотрядов и специальному попустительству, во многих Губерниях запас еды был доведён до НУЛЯ, а в дру­гих до 10% как в Блокадном Ленинграде. Причем немецкий вермахт, не имел никакого отношения к голоду в Ленинграде, так как снабжение жратвой это дело местного правительства, которое было избрано самим народом и соответственно ему полностью доверявшие свою жизнь и обеспечение.

Так вот, в начале 30-х годоф, во многих областях происхо­дил массовый мор и каннибализм. Причём по границам ГО­ЛОДАЮЩИХ губерний стояли рабоче-крестьянские войска урелов, которые препятствовали подвозу продовольствия и миграции населения в южные области, по типу ТАШКЕНТ— ГОРОД ХЛЕБНЫЙ!

Фотографии людей того времени, никак не отличался от еврейских узников Бухенвальда. Если Гитлер осуществлял геноцид, чуждого немцам еврейского народа, то Советские Большевики осуществляли геноцид собственного Русского и Украинского народа. В результате голода погибло около 9 000 000 миллионов людей. Всё отличие происходящего в СССР и Германии заключалось лишь в том, что в Германии 95% насе­ления жило припеваючи, а остальные «не арийцы» подверга­лись насильственной смерти. В СССР 70% населения ухуевали от ада, а 29% просто умирали сами по себе, в ацких муче­ниях от ГОЛОДА или в ГУЛАГЕ! Как то просто сами по себе! Они просто любили питаца во Французских ресторанах, по­этому не питались древесной корой или жуками...

Как тока массовая голодомор-истерия достигла апогея, Сталин тут же открыл фирменные магазины по продаже еды, с одним лишь дополнением! В качестве платёжного средст­ва за хлеб и картофель принимались только золото и брилли­анты, причём по цене лома. Так к примеру золотое яйцо Фаберже(рыночная стоимость 10 000 уе) приравнялось к трём буханкам хлеба и ведру картофеля. В период 1930 -1935 года таким макаром, у населения за бесценок были изъяты все ка­кие-либо личные ценные вещи, превратив советских людей в полностью нищих бомжей. Пункты приёма «золотого лома» не чем не отличались от картинки в фильме «список Шиндлера», когда после массового сожжения евреев, сотни сорти­ровщиков фасуют горы золота и разной утвари...

На вырученные средства Сталин производил мифиче­скую индустриализацию, путём приобретения по ацки завы­шенным ценам станков и лицензии на производство техники. Причём на стройках все работали бесплатно, чисто за балан­ду и кусок невкусного хлеба...

В середине ЗОх годов коллективизация коснулась и Псковской области. На всю округу было построено несколь­ко образцовых коммунистических деревень, а в остальных оставили всё как есть. Местные большевистские чиновники, чтобы показать начальству их усердие и то, что « образцо­вые коммунистические колхозы» перевыполняют план», вся­чески обирали другие деревни и их урожай приписовали «об­разцовым колхозам».

В 1937 году, чтоб показать своё усердие ХОЗЯИНУ, Псковское руководство начало репрессии против колхозов, которые не выполняют план. Так как некоторые практич­ные руководители понимали, что если отправить в ГУЛАГ или расстреливать мужиков, то вообще некому будет рабо­тать, поэтому заводили дела на стариков и детей. По стати­стике НКВД только в Псковской области было репрессиро­вано 42 000 человек. Из них 24 000 свыше б0 лет и 9 000 млад­ше -10 лет.

Вся это вакханалия продолжалась до 1939, пока не слу­чился супер казус. В деревни Ключи и Бор, было расстреля­на банда вредителей: старик 93 года, две бабки 67 и 81г и пя­теро детей!!!!!!!!! Им приписали вредительство в составе орга­низованной преступной группе, с целью поломки колхозного трактора.

Самое страшное, что детей расстреляли вместе со ста­риками, тутже не отходя от кассы. Через пять дней выясни­лось, что трое детей оказались детьми комдива Советской армии, которые приехали погостить в деревню! Начальник НКВД города Великие Луки, тут же застрелился, а его зам, чтобы отбелитца, тут же расстрелял всю семью своего быв­шего начальника. Но его это не спасло, так как по личному ходатайству комдива Сталину, все сотрудники города Вели­кие Луки тут-же были растрелены, жёны направлены в Гулаг, а отпрыски в детдома. В 1941 году этот комдив, проебал не­мецкий танк «Т-2», который прямой наводкой с холма рас­стрелял целый аэродром самолётов, выстроенных как на па­раде и полностью заправленных горючим. За этот «проёб» комдива и всех его замов, тоже расстреляли. Вообщем такая была жизнь в СССР, одни ебашили других, потом те этих и так всё по кругу...

 

ГРУШИНСКАЯ РОМАНТИКА В СТИЛЕ ХИППИ И РОК-УГАРА!

Когда лекторы замолкли, показывая своим видом, что лекция окончена, в аудитории возникла гробовая тишина. Многие были ошеломлены и обескуражены, казалось, что весь СОВЕТСКИЙ мир перевернулся. Было такое впечатле­ние, что это какая-то фантастика, что такова не может быть!

И действительно — « о таком» не писали в учебниках и не показывали в Советских фильмах. Конечно, многое, я уже слышал уже по радио «ББС» и «ГОЛОС АМЕРИКИ», но та­кой простой и конкретной раскладки, я сам не ожидал. Те­перь всё стало понятнее, откуда возникло Советское быдло, урела и комсюки, откуда их корни и что их породило.

Вскоре, начальство врубилось, что ОБУХОМ по ГОЛОВЕ не самое лучшие для начала летнего сезона, поэтому, они сра­зу замяли тему и перешли к радостному. Тем не менее, червячина АНТИСОВЕТИЗМА, сразу овладела многими умами и дала импульс всего направления, на последующие дни и не­дели.

— Товарищи студенты не волнуйтесь, это уже в прошлом! По воле Господа Совок сгнил, а Михаил Сергеевич Горбачёв и Авганистан, станет его могильщиком! Хе, хе! Впереди у нас радостная жизнь, мы должны к ней тщательно подготовитца и отдохнуть. Толпа с облегчением вздохнула, повалив в ла­герную столовку под открытом небом, построенную в мини варианте «аля как» в цветных кинохрониках, про летний ла­герь вафэн СС и Гитлер Югента.

На столах уже всё стояло, дежурные наваливали «горя­чие», начался дружеский ужин, тосты и распитие бухла. Ко­гда всё насытились и раздухарились, начался «Грушинский фестиваль» под гитары, а также дискотека и угар, под кассет­ный магнитофон...

Вся эта «олдовая публика» делилась на десидентов и поч­венников, мы несколько часов, провели в прекрасных спо­рах и разговорах. Было всё чудесно! Я как бы уже и забыл про ЛИЛИ, но тут архитектор из Питера заиграл на гитаре, а она с другими девицами стала танцевать и петь. Я на секунду перевёл на неё взгляд и тут, меня словно пробило током — сего­дня пятница! 24-00! В эфире Сева Новгородцев!

Я бешено ломанулся в сторону избы-барака и сразу вру­бил допотопный Рижский приёмник, на заранее приготов­ленной волне ВВС. Сквозь ацкие помехи, послышался ста­рушечий хор: СЕВА, СЕВА — НОВГОРОДЦЕВ, город ЛОН­ДОН БИБИСИ! В барак тут же влетели Хиппи, панк герла, геолог Сергей и байкер Заяц. Словно заворожённые мы при­пали к аналоговому динамику и внимали радио вещанию — словно маньяки. Во время трансляции музыки, происходили всяческие коменты.

Пока шла вступительная часть программы, я случайно нащупал корабль с остатками травы, радость была дикая!

Товара хватило, на пять «Беломорин», мы коллективно забили косяки, четыре я заныкал, а пятый пустили по кругу..

 

ПОСЕВЫ

5 июня: Британский список (U2, Whitney Houston, Tom Jones, Wet Wet Wet, Pepsi & Shirley, Donna Allen, Erasure, Johnny Hates Jazz, Starship)

«... Добрый вечер, друзья! Наша сегодняшняя программа посвящена популярным одиночным пластинкам недели. «И все?» — скажет тут дотошный слушатель. «А вот две недели назад говорил о какой-то ностальгической поездке в Рим — так что же, об этом и сказать нечего?» Ну что ж, извольте. Посетил места, покинутые десять лет назад — пляжный городок Остию под Римом, где снимали квартиру и где, помнится, я проводил упоительные часы в окрестных рощах, ремонтируя свой старый «Жучок». Машина эта была Volkswagen, купленная на римской Площади Испании у каких-то голландских студентов за 180 долларов. «Лети ласточкой, Жучок» — бывало говорил я машине, и она, хоть и немка, русский язык понимала. А знойными вечерами под роскошными пиниями на обочинах автострад разжигались огромные костры, на фоне пламени «девы ночи» стояли в томных позах, зазывая на ласку. «No», — говорил я им в открытое окно, «нет» по-итальянски, — «руссо туристо, облико морале». А сам древний город — «фонтаны пьяцца, мраморы палаццо, сыры на пиццах», как сказал баснописец, «ну как тут было не напиться/» Вспомнил, что знавал места, где литр вина стоил дешевле бензина, но при этом на всю страну, на всю Италию — ни единого вытрезвителя. Сло­вом, друзья, Рим неповторим.

Но вот, посетив заветные места и покончив с ностальгией, отправились дальше в Грецию, и там среди руин еще более древних на каком-нибудь острове Делос, в центре античного мира, в сухой жаре над прозрачными водами Среди­земноморья я ходил и бормотал:

Благодарю судьбу, что я рожден не греком,

что я рожден советским человеком,

прибыв сюда, подданый Короны,

из Рима, где я кушал макароны...

Упомянутые десять лет на фоне вечных руин — это, сами понимаете, мгновенье. Но в рамках рок-н-ролла, жанра молодого, это чуть ли не треть всей его истории. Истории, обновляемой почти ежедневно, что особенно хорошо видно на примере отчественного рока. Однако заглянем в исторические события этой недели, полистав страницы рок-хроники.

7 июня. В этот день в Миннеаполисе в 1960 году родился американский певец Принс, урожденный Нельсон Роджерс.

В этот же день в 1963 году Rolling Stones впервые выступили по английскому телевидению.........

9 июня. В эти военные дни в 1941 году — Англия, как вы знаете, вступила в войну почти на год раньше, в английском городе Лестере родился Джон Лорд из группы Deep Purple.

10 июня. Год назад было объявлено, что Боб Гелдоф за свои заслуги в организации кампании «Band Aid» получил титул Кавалера Британской Империи.

12 июня. В 1941 году в Манчестере в этот день родил­ся Рой Харпер.

И наконец, 12 июня 1965 года участинки Beatles были награждены Орденами Британской Империи...»

Началась музыка:

— Нифега себе Ордена Британской Империи!!! Представляешь ПАУК, а еслиб Горбачёв тебе орден дал — за создание песни ЛЮЦИФЕР?! — в этот момент был докурен вто­рой косяк.

— Или за «Дьявол Сдесь»! — началась ацкая ржачка, все ползали по полу и умирали от смеха....

«... 11 июня в Англии всеобщие выборы, вот в этой предвыборной борьбе не отстают и английские панки. На этой неделе в свет выходит сборная пластинка, на которой представлены семь английских панк групп. Альбом называется «Maggie, Maggie, Maggie, out, out,out!», то есть «Долой Мэгги» или «Маргарет Тэтчер», а сама премьер-министр изображена на обложке пластинки в нацистской форме со всеми знаками отличия. Но на защиту консерваторов встала группа профессиональных студийных музыкантов под названием Paradox, она выпускает песню 60-х годов под названием «We Can't Let Maggie Go» («Нельзя позволить Мэгги уйти»)...»

Началась музыка:

— Ага! Или «Нельзя позволить Ленину уйти»! А чё?! Пусть не тока в мавзолее в гробу лежит, а ещё просто на съез­дах партии тупо сидит!

— Ему можно даже моторчики приделать, чтоб он шеве­лился!

— Нет! Лучше, пусть просто ПУКАЕТ! — началась ацкая ржачка, все ползали по полу и умирали от смеха....

«...Ранее мы неоднократно говорили о пластинке Пола Саймона «Graceland» и самых разных разногласиях и кривотолках, которые она вызвала, о том, что Саймона, в частности, обвиняли в нарушении культурного бойкота Южной Африки, поскольку он пригласил на запись своей пластинки несколько негритянских ансамблей из ЮАР. И вот на прошлой неделе в Лондоне сам президент Африканского Национального Конгресса Оливер Тамбо признал, что «в нашей нынешней политике бойкота есть темные места. Мы должны принять во внимание — сказал он — изменения, произошедшие в последнее время в Южной Африке. Появилась новая народная культура, выражающая глубочайшие чаяния нашего борющегося народа. Настал момент обратить внимание на то новое, что наш народ создал в жертвах и борьбе. Не только это нельзя бойкотировать, — сказал Тамбо, — но более того, это необходимо поддерживать.»

Началась музыка:

— Бля, какая херня! Слава апортэиду! Негроф в ад!

— Не понимаю, почему в «МЕЖДУНАРОДНОЙ ПОНАРАММЕ» Ботвинник, постоянно вписываетца за негроф и проклинает Буров, а также боевиков РОДЭЗИИ?! Ему, что за это ОРДЕН ЛЕНИНА дадут?!

— Да хуIXи, тут непонятного?! Просто этого толстяка нигеры из Патриса Лумумбы порят в очко! Его не одна баба не выдержит!

— А он сколько весит?

— Да наверно 500 кг! — в этот момент панк герла задумалась и под укуркой, выдала первый бред:

— А меня толстяк порол! Но он весил наверно, меньше! Всего 300кг! — началась ацкая ржачка, все представили, как похудевший БОТ в 300 кг, порит панк герлу с ирокезом!  Мы валялись на полу и чтобы, не умереть от смеха выползли на газон.....

« Музыкальные газеты пишут, что солист американской группы Beastie Boys (что-то вроде «Зверские ребята») был арестован в конце прошлой недели по окончании последнего концерта британских гастролей в Ливерпуле. В понедельник утром он предстал перед городским судом по обвинению в непредумышленном нанесении тяжелых телесных повреждений. На концерте произошло следующее. Из глубины зала местная шпана стала кидать на сцену банки из-под пива и бутылки, и через десять минут после появления Beastie Boys на сцене началась страшная буча. На балконе хулиганы стали выламывать стулья из пола и кидать их вниз в партер. Певец группы Адам Хоровиц по прозвищу Ad Rock поначалу парировал летящие предметы бейсбольной битой, как бы играя с аудиторией в опасную лапту, но потом якобы не выдержал и сам кинул в зал полную банку с пивом. Банка, описав траекторию, приземлилась в зале на голову одной девушке. Прибывшей полиции ничего не оставалось делать, как очистить зал, бросив туда слезоточивую бомбу. Хоровиц был арестован, его продержали десять часов в участке, но в конце концов отпустили под залог, залог в десять тысяч фунтов, поскольку группа едет на гастроли в Японию. Но Хоровицу придется приехать на суд, который назначен на 21 июля. Газета «Melody Maker» пишет, что группа Beastie Boys стала в каком-то смысле жертвой собственной рекламной кампании в сенсационной прессе, со смаком описывавшей все антиобщественные выходки участников группы. Это, пословам Melody Maker, и привлекло на концерт местных хулиганов.»

Началась музыка:

— Не хера себе « полную банку с пивом «! Да за такую банку в этой деревне убить могут!

— Ебтить «ГИНЭС»! Да его даже днём с огнём, в БЕРЁЗ­КЕ хер найдёшь!

— А у них на каждом углу такие банки продаютца!

— «И сам кинул в зал полную банку с пивом»?! Он что сумасшедший, таким моднейшим пивом разбрасыватца?! — в этот момент панк герла выдала очередной креатив:

— Пусть бы кидался просто «ЖИГУЛЁВСКОЙ мачёй»! — потом она подумала и сказала:

— Неее, тогда его запишут в КОМУНИСТЫ! — Мы валялись на полу и чтобы в очередной раз, чтобы не умереть от смеха выползли на газон.....

«...Журнал «The Face» («Лицо»), журнал иллюстрированный и модный, в июньском выпуске поместил большую статью с массой цветных фотографий, посвященную советскому року. Статья называется «Children Of The Revolution» («Дemu революции»), в ней рассказывается о новых культурных веяниях в стране, в частности, о фильме «Легко ли быть молодым», и напечатаны разные фотографии, например, рижских металлистов группы «Август», поп-группы «Рондо», панк-трио из Таллина, а также фотографии московских брейкеров, нововолнистов и прочия...»

Началась музыка:

— Не хера себе! «Нововолнистов и прочия....»! Да их то за что?! Они же все «утюги — фарсовщики»! — заиграла совковая система против наживы, которая, если «заработать не можешь — то осуждаешь»!

— «Легко ли быть молодым»— офигенное кино!

— ВСЁ ПРАВИЛЬНО — это начало! Пусть пока будет «Легко ли быть молодым»! А потом дальше!

— ОКОВЫ ЗЛА ПАДУТ! И на обломках дерьмовластья....— но договорить геологу не удалось, «панк герла», выдала очередной кретив:

— «АВГУСТ» — ГАМОСЕКИ! Они бывшие «ЗЕМЛЯНИ» и «РОНДО» тоже! — Мы валялись на полу и чтобы в очередной раз, чтобы не умереть от смеха выползли на газон.....

«....На десятом месте песня «Goodbye Stranger» («Прощай, незнакомец») в исполнении дуэта девушек Pepsi & Shirley. В смысле цветовой гаммы Pepsi & Shirley представляют собой кофе и сливки или, если угодно, молочный шоколад и сахар. Свою профессиональную известность получили, подпевая популярной английской группе «Wham!», распавшейся в прошлом году. И те, чья музыкальная память удерживает звуки годичной давности, без труда узнают в новом дуэте звуковую рецептуру их бывших запевал...»

Началась музыка:

— Если бы распалась София Ротару, то песню»Прощай, незнакомец», наверно исполнил бы Валерий Леонтьев!

— А он что?! Тоже гамосек?!

— ГалимыЙ! Он постоянно в цирковом трико выступает! Наверно тусит на «ПЛЕШКЕ»! — в этот момент «панк герла» серьёзно задумалась и выдала очередной креатив:

— А если бы распалась ПУГАЧЁВА?! — Мы снова упали на пол и чтобы, чтобы не умереть от смеха выползли на газон. Дальнейшее было слышно смутно......

« ... Люди постарше, должно быть, помнят английского певца Тома Джонса. Собственно, английский он лишь для тех, кто не знаком с тонкостями нашей внутренней географии. Том Джонс из Уэльса, сын валлийского шахтера и сам где-то тоже немного шахтер. В Уэльсе любят петь хором, поэтому хороший голос, особенно мужской — дело обычное. Том Джонс стал известным в 1965 году, пел он, надо сказать, с большим чувством внутренней секреции, что тогда, в эпоху чуйственного подъема, пришлось очень кстати. Потом он записал массу популярнейших пластинок, но с годами отошел на второй план, напоминая о себе время от времени мировыми телевизионными концертами. Внешне Том Джонс по-прежнему подтянут, моложав, в глазах все также прыгают чертики. Но вот недавно я увидел его фотографию с каким-то усатым дядькой; оказалось, что дядька этот — его сын. И подумалось — не стареют душой ветераны. По-видимому, такие же не стареющие душой купили его пластинку, которая в лучшую свою неделю поднялась до второго места, но на этой неделе она опустилась до девятого. Песня называется «А Boy From Nowhere» («Парень ниоткуда»), запевает наш валлийский Лещенко по имени Том Джонс.......»

 

РАСКОПКИ СЛИЛИ!

Я уже больше не мог «умирать от смеха», поэтому решил срочно отыскать ЛИЛИ. Мы уединились на берег озера, хотя, несмотря на час ночи, было довольно таки светло, как вече­ром в Москве. Потом пили портвейн «777», а потом водку, прыгали через костры, купались в ночном мистическом озе­ре и бесконечно говорили...

В полумраке я катался с Лили на лодке, она читала прон­зительные стихи, была такая водная гладь, что мы скользи­ли, словно по волшебному зеркалу из чудесной сказки. Под­нимающийся туман усиливал мистические и восторженные впечатления!

Нас встретило быстрое чудесное летнее утро, с лёгкой туманной дымкой, после чего мы счастливые разбрелись по своим баракам...

На следующий день, начались раскопки, поездки и стран­ствия по местным васюкам. Лили была всегда в нашей компа­нии, я за ней с удовольствием ухаживал или держал за руку. Как я уже говорил, она была для меня чисто эстетическим персонажем и мне хотелось наслаждатца только эстетиче­ской частью этого образа, без всякого оголтелого секса. Да и вообще мне было, как-то неловко представлять себя — «в сексе с Лили»! Она была такая умная и неземная, что я иногда дико смущался своего невежества или, например своей мате­риальной бедности...

Да, да! Именно о бедности в материальном положение! Ведь мне было, всего 21 год, но уже тогда я стал задумаватца о том, что если ОНА богиня, то её парень должен дать ей, что-то большее! Я уже тогда ощущал ответственность перед любимой девушкой! Если, я в этом состояние, не мог дать ей материальное, значит, я должен обозначить ей всё моё духовное! Если я её люблю, и это не наваждение, то получаетца, чта я должен весь свой мирр бросить к её ногам и сказать:

— О БОГИНя! Возьми меня!....

Но весь свой мир, я не мог бросить к её ногам, так, уже был по уши завязан в своих ПРОЭКТАХ, а соответственно и не мог ей посвятить свою жизнь! Поэтому, в моём представ­ление, я не мог полностью ею обладать или претендовать, на обладание ею полностью!!!...

 

ФОСФОРНЫЙ АРТ-ЛОСЬ

В один из дней мы в очередной раз прогуливались с Лили, шли по какой-то длинной и бесконечно-извилистой тропин­ке, по холмистым полям и пригоркам, и постоянно говори­ли. Вокруг всё утопало в зелени, по обочинам дороги сюр­реалистически торчали фиолетовые пики цветов — люпинов, а взор мог улетать на несколько км вперёд. Вот мы подня­лись на пригорок, внизу лужок, далее холмик, на нём дубок, за пригорком поле, за ним более высокий холм с берёзками, за ним луг, потом ещё больший пригорок на нём избушка и лесок, потом низина и снова дремучий лес! Чистое 3D изо­бражение, к которому приплюсовывалось 3D HEБO, с пятислойными облаками, которые ежесекундно меняютца, слов­но под циклической программой ФОТОШОПА.

На своей арт даче в 5 км от МКАДА, я провожу 50% сво­его времени, но к сожалению с моей нехолмистой веранды, я вижу лишь верхушку Челобитьевского леса и особняки со­седей, конечно тоже заебись, но ни 3D леса и 3D HEБa там не проматриваетца.

Итак, за день до этого, как мы с ЛиЛи топали мимо фио­летовых пик «люпинов», по всей округе пролетел ацкий ура­ган с градом, в местной деревне улетела целая куча крыш, а старые деревья дико завило и покосило. Некоторые заросли по обеим сторонам тропинки, были одновременно смешные и зловеще пробуравлены, словно через них промчалось ста­до боевых слонов армии Ганнибала!

Мы вошли в мелкий лесок и вскоре услышали странные вопли и животный хрип. На всякий случай я приготовил граб­ли, так как в этих местах было целая тьма диких кобаноф. Но грабли не понадобились, ацки хрипел молодой ЛОСЬ, кото­рого придавило деревом во время урагана. Он весь запутал­ся в сучьях, никак не мог поднятца и вырватца из объятий дуба.

Когда мы подошли, он тупо и жалобно вращал глазами и что-то шептал, пришлось сбегать за подмогой. Несколько взмахов топора и проходоф пилы, после чего лосёнок был свободен и мог ломитца на все четыре стороны. Он пару раз пытался вскочить, но тут, же падал на землю, по всей види­мости, он повредил лапы. Мы погрузили его на телегу и при­везли в лагерь.

Масса сердобольных студентоф, сразу принялись его ле­чить, всячески ухаживать и кормить. Через пару дней он на­чал ходить, а через три дня оголтело ломитца по всему лаге­рю. Он, почему то сразу одомашнился, а соответственно тутже перенял все классические привычки домашних котов и псов: лежать не в загоне, а на веранде, причём таким обра­зом, чтоб через него надо было переступать. Сидеть со все­ми за обеденным столом и постоянно воровать еду, пытатца отхлебнуть водки во время тостов, бурчать во время лекций, пытаца залезть в автобус, а также забегать в спальные бараки, лежать на дореволюционной койке и поедать прессу.

Вообщем, он у нас прижился. Как — то раз мы занима­лись коллективным рисованием с натуры, в этот день мы с Хиппи прямо с утра «дунули паровоза». Вскоре мне надоело рисовать лужайку, и я переключился на ЛОСЯ, а также под­рубил в это дело ХИППИ и панк герлу «ЛЮСИ ин ве Скай». Один час усердной работы и наш ЛОСЬ полностью преоб­разился. Он стал АРТ-ЛОСЁМ. Когда мы на него глянули со стороны, то тут же чуть не умерли от ржачки...

С одной стороны модный АРТ-ЛОСЬ был покрашен в зебру, а с другой стороны в камуфляж. Ему приделали аван­гардное седло из старого таза, рога покрасили фосфорной краской и приделали бубенцы, а также массу всяких фенечек, сделанных из консервных банок и кусков ткани. Из старого пальто, которое валялось в сарае, я соорудил ему зловещего «всадника без головы» и посадил в таз.

Кроме этого на его крупе располагалась масса антисовет­ских лозунгов по типу «панк нот дэд», «ай лов пис», «АСДС — не подходи убьёт», «вы вил рокю» и тд.

Вся тусовка была в восторге и ржала целый час, единст­венно кто был недоволен — это местный кот и пёс, при виде ацкого чудища — пёс стал на него лаять, а кот дико шипеть и изгибать спину дугой.

Я хотел, всячески усовершенствовать APTЛОСЯ, но нам было необходимо срочно проделать ряд хозяйственных трудо-дел.........................

 

СЕЛЬПО ТРИП С МЕСТНЫМИ УРЕЛКАМИ

.... Вообщем, первому звену предстояло организовать ужин, а мне с Хиппи наладить аппаратуру и сцену на веранде барака, намечалась угарная совместная вечеринка с Ленин­градскими студентами. Кроме всего прочего нам поручили, сделать особые закупки в местном СЕЛЬПО. Куда мы и от­правились с Хиппи и «ЛЮСИ» на полном шифре и шугняке. То есть с запрятанными хаерами и ирокезами, а также в майках без черепов. В отличие от нынешних вымерших дере­вень, советские деревни, кишили местными злобными урелами, половина из которых ещё с «антикулацких времён» дико нелюбила городских, а тем более понтярщиков из МСК. Лю­бая встреча, грозила махачем или нудными телегами:

— Пацаны давай бухнём, а? А чё вы там в Москве все кру­тые, а ?! А чё такой хаер? А чё вы тут копаете? Идите поле ко­пайте и тд...

Мы решили отправитца в «опасный ПУТЬ», до обеда, пока аборигены ещё не набухались и не раздухарились. Но случилось самое худшие — мы рассчитали обед по МСК вре­мени, а не по деревенскому! По дороге, нас атаковала стадо гусей и чуть не сбил пьяный тракторист, а когда мы подошли к магазу, то обнаружили, что на пороге СЕЛЬПА сидела на «кортах» и грызла семечки — орава урелов в кепарях, кото­рые пытались сообразить «днюху местного Витька».

Площадь перед шопом — была пустынная и нас сразу за­палили. Поворачивать обратно с тележкой — было без мазы, и мы в ужасе, как кролики поломились в пасть к удаву. Нас спасло чудо! Неожиданно в клубах пыли, бешено подрулил старый «ГАЗ» начальника местного колхоза. Он стал орать на урелов, и обвинять их, что они сломали сеялку:

—   Всех осенью отправлю в армию! Вот тогда вы научи­тесь у меня дисциплине! Мать вашу! Сразу запляшете подругому! Там в Кандагаре, вы у меня узнаете, как любить родной колхоз! — и всё в таком духе. Урела с наглыми харями, зырили на колхозника, с полным ехидством!

Когда мы поравнялись с ними, сам бог словно заговорил моими устами, и я как робот на автомате — выпалил море спасительных заготовок:

—   Товарищ председатель колхоза?! Где тут у вас — ме­стный васюковский клуб?! — урела удивлённо и с интересом сгрудились вокруг нас.

—  Я не председатель, а старший агроном!

—  Тем лучше! Одним словом, вы наверно знаете, что мы прибыли студенческим лагерем в полосу вашего хозяйства? Перед отъездом, товарищ Ельцин из Московского горкома комсомола попросил у вас в посёлке организовать культур­ный досуг — рок концерт и дискотеку в деревенском клубе! Кстати худ рук, щас на месте?!

—  Товарищ Ельцин?! Из Московского горкома комсомо­ла?!

—  И товарищ Горбачёв на майском пленуме комсомола, например — убедительно просил об этом!

—  И товарищ Горбачёв?! — он инстинктивно вытянулся по струнке, отряхивая пыль с потёртого безобразного пид­жака — фабрики «Трёхгорная мануфактура».

—  Причём лично!

—  Лично! Мать твою! Вот это новость! — он тут же осёк­ся и набросился на урелов:

—   Вот видите, сам товарищ Горбачёв заботитца о вас! Культурный досуг хочет организовать, а вы ослы — только срать и ломать сеялки умеете! Да я бы не месте Ельцина, ни досуг вам устроил, а просто расстрелял! — я заговорщицки его увлёк в сторону и прогнал такую телегу:

—   Степан Петрович! Вощем расклад такой, скажу вам чисто по секрету! Сегодня с Питерскими студентами к нам в лагерь, приедет проверяющий ревизор КГБ по Ленинград­ской области, у него там внучка в студентках. Он собутыль­ник Андропова и лютый как зверь. У него на уме одно: всех вешать и расстреливать. Вообщем, всех таких ненадёжных, кто там ломает сеялки или пьяных, лучше всего на десять дней запереть в амбаре, а по периметру озера поставить дру­жинников, чтоб кто нибудь из местных, там чего-то не учу­дил. Одним словом мы с ним водочки выпьем, может он и не пойдёт тогда проверять ваш совхоз! Но только сами пони­маете, вы уж нам помогите стол организовать, там солений всяких и курочек с поросенком зажарить!

Петрович тревожно ловил каждое слово и дико офигевал, а потом выпалил:

—  Товарищ Евгеньеч, не переживайте! Организуем в са­мом лучшем виде! А он, какой по внешнему виду?!

—  Он очень страшный и будет инкогнито! Но вам я ска­жу его приметы! — я тут, же обрисовал портрет зловещего археолога — каратиста из Рязани. Ему было около 50лет, бри­тая ужасная рожа и он был похож на мента, но в сущности до­брейший человек.

—  Вощем, срочно ломитись к участковому, худ руку и на­чальнику колхоза, всех предупредите, а яства везите лично мне!

—  Есть, слушаюсь! — он бросился к толпе и стал снова на них орать, я подошёл к ним.

—   Значит так, в следующую субботу дискотека и рок концерт. Передовикам производства и призывникам — вход бесплатный, только надо в клубе навести порядок! — урела одобрительно закивали головами! — Ещё такой вопрос к пар­ням?! Как вы думаете?! Из соседней деревни, будем каво пус­кать или только девиц с выпивкой?! А?! — урела тут-же дико оживились:

—  Да пошли они хер, никаво пускать не будем! Ебала им сразу расхуярим! А бабы пусть приходят! И самогонки пусть больше несут! — перспектива кутить с бабами из соседней деревни — дико понравилась местным урелам, они дико оживились и уже представляли себя с кучей тёлок и вкусны­ми напитками, на мопедах «УРАЛ». Но долго помечтать им не удалось, в эту секунду подбежал какой-то мужик с окро­вавленной рожей, и обратился к одному из урелов:

—  Витюха! Твой батяня «белку» словил! Всех подрят ко­лом мудохает! — я воспользовался ситуацией и тут-же обра­тился к Степаночу:

—  Вот видите, неприятности уже начинаютца! — Степаныч, быстро усадил урелов в ГАЗ и помчался утихомиривать БЕЛКУ, мы тут-же шмыгнули в сельпо! Конечно, я представ­лял себе нищенскую скудность, но она превзошла все мои ожидания. После долгого изучения кало-продуктов, мы вы­брали относительно безопасные яства. Тяжелее обстояло с бухлом, его вообще небыло, в виду Горбачёвского Сухова за­кона. ЧЕТВЕРТАК с ЛЕНИНЫМ открыл тайные закрома и нам удалось из под полы, кое-что приобрести:

1. Макароны — 8 пачек

2.  Гречка — 5 пачек

3.  Сахарный песок — 4 пакета

4.  Сайра — 20 банок

5.  Латвийские шпроты — 12 банок

6.  Сок «Краснодарский» — 5 стеклянных банок по 3 литра

7.  Тушёнка с коровой — 10 банок

8.  Черный и серый хлеб — 20 батоноф

9.  Мармелад развесной «плитовой» — 2 кг.

10.  Вино Молдавское «Улыбка» — 15 батлоф

11.  Коньяк «Грузинский» — 3 батла

12.  Водка «Пшеничная» — 10 батлоф

13.  Чай грузинский — 5 пачек

14.  Цикорий -3 пачки

15.  Масло сливочное -2 кг

16.  Маргарин -3 кг

17.  Сигареты «ЯВА-100» и «Ява красная» — 2 блока

18.  Сушёный компот — 3 кг

19.  Портвейн уреловский «777» -7 батлоф

20.  Пиво — 6 батлоф

21.  Зелёный горошек в стекле -5 банок

Вощем, после нашей «оптовой» закупки в сельпо оста­лась тока маргарин и тухлая ливерная колбаса. В дальней­шем, продовщица магазина за ЧЕТВЕРТАК с ЛЕНИНЫМ тайно привозила бухлопрямо в ЛАГЕРЬ АНТИСОВЕТЧИКОФ....

Коньяк и «Улыбка» — случайно завалявшиеся с доисто­рических времен, все были в пыли и покоились в наших рюк­заках. Мы стали это быстро запаковывать и грузить на теле­гу, чтоб побыстрей смытца во свояси. В эту секунду в поме­щение «сельпо» вбежал громадный местный урел — Андрюха по кличке «Бочка»:

—  Пацаны, а что за рок будут лобать?! А?! — я ему тут-же загнал телегу:

—  Ну, сначала выступит Коррозия Металла, а потом бу­дет джем сейшен и лобатца ковера: Битлз, Слейд, Дип Пёрпл и АСДС!

—  А Блэк Сабат, будет?!

—    Конечно все хиты — «Айрон Мэн», «Моб Рулес», «Щиз ГОН» и «Хэвен энд Хэл»: — урел дико заорал и кинул­ся ко мне пытаясь подбросить в воздух, отчего, я чуть не про­бил башкой потолок шопа!

—  Пацаны! Охуеть! Это бля праздник! Это пиздец! Блэк Сабат! — Бочка оказался уникальным деревенским фанатом рока и был на седьмом небе! Я сразу решил его завербовать в нашу тусовку, угостил пивом и тут же пообещал подарить ему самопальный значок «БС», а также польский винил груп­пы «КВИН» — по котировки толкучки в Новоподрезково в 9 руб.

Пока мы тащили тачку в сторону лагеря, Бочка был ря­дом с нами, распугивал гусей и псов, а также с жадностью расспрашивал о рок угаре в Москве. После того, как я пообе­щал ему бесплатный билет на Гаиновский Круиз, он стал пры­гать, орать и повисать на ветках дуба! Он был самым счастли­вым человеком на свете. Вскоре мы поравнялись с последни­ми домами. Я распрощался с Бочкой и пригласил его придти в 21-00 на студенческую вечеринку для торжественного вру­чения самопального значка «БС». С дикими радостными кри­ками он бешено помчался в сторону «БЕЛКИ»!

 

СЕКС СО ЗМЕЁЙ

Когда мы дошли до крайнего дома, и уже было собрались спокойно перекурить, нам снова помешали местные. Из ка­литки, порывисто выбежала клевая герла, примерно девятна­дцати трёх лет, с рассыпанными по обнаженным плечам бе­лыми кудрями и протянутыми вперед обнаженными руками. Увидев нас, она тотчас бросилась навстречу и схватив меня за руку, бешено потащила за собой. Она дико визжала и орала:

— Змея! Змея! Скорей, скорей, сюда, спасите! Она укусит всех детей! АААААА!!!!!

Не из нежелания повиноваться, а просто от избыт­ка изумления, я не тотчас последовал за девушкой, а как бы уперся на месте: и даже сказал бы так, что в жизни мало ви­дал подобной красавицы. Она обернулась ко мне с таким от­чаянием в голосе и во взгляде, что я дико очумел:

—  Да идите же, идите!» — и мы тотчас, ринулись за нею в раскрытую калитку, на ходу вооружившись лопатой и граблями, а затем вбежали в просторную хату — советского образца от 1947 года.

Руководитель экспедиции проинструктировал нас, как нужно было боротца с ползучими тварями, и одну из них мы уже завалили! Опыт уже имелся, и теперь нам лишь остава­лась — насладитца спортивным садизмом.

В комнату, куда мы вбежали вслед за девушкой, на старо­модном диване из конского волоса лежал, весь белый — бе­лый, с желтоватыми отливами, как воск или как древний мра­мор, мальчик четырёх — пяти лет. Он был поразительно по­хож на девушку и очевидно, был ее братом или сыном. Рядом на железной кровати бешено вопили — трое малолетних де­тей, а на полу ползала длиннющая змея и дико шипела.

Глаза мальчика были закрыты, тень от черных густых во­лос падала пятном на словно окаменелый лоб и на недвиж­ные тонкие брови. Из-под посиневших губ виднелись его стиснутые зубы. Казалось, он не дышал; одна рука опусти­лась на пол, другую он закинул за голову. Мальчик был одет и застегнут, в тесный пионерский галстук, который сжимал его шею.

Девушка с воплем бросилась к нему.

— Он умер, он умер! Змея его укусила! — вскричала она, — он только что, прямо сейчас, сидел и говорил со мною!....

Я стал хуярить по змее граблями, а когда пригвоздил к полу, Хиппи раскаленной кочергой отрезал её бошку от тела! Дети тут-же бросились к мамаше, они дико вопили и рыдали. Я приделал к граблям бошку змеи и поднёс к детям:

—  Да, не бойтесь! Она уже больше не кусаетца! — одна девочка тут же упала в обморок, а мальчик поднял голову и заговорил:

—  Я специально претворился мёртвым, чтоб змея меня не укусила! — но он тут же разрыдался и обкакался! — В это мгновенье лицо девушки преобразилось, её брови приподня­лись, а глаза стали большими и засияли радостью...

Пришлось использовать стратегические запасы. Кусок мармелада — привёл детей в чувство, а полбутылки пива их «клевую маму — сестру».

«Мама» налила им манной каши и включила мультики на ЧБ телевизоре, а я отрезал ещё бонусный шматок мармела­да, а затем с барского Москальского плеча — метнул шепот­ку сосальных конфет. Дети сразу забыли про змею, пялились в телек и уплетали десерт.

Вместе с Наташей, мы отправились в садик, открыли батёл «777» и закурили «Яву -100». Наташа постоянно хватала меня за руку, в пятый раз описывала «змеиный ужас» и дока­зывала, что мы её спасители. Она двигалась ко мне всё бли­же и ближе, и я сразу почувствовал, что щас, что-то должно произойти. В очередной «разлив», я обнял её, но она не про­тивилась и всё причитала про змею. Она даже положила мне голову на плечо, и я стал её желать, гладить её волосы, а она всё плакала. Я сделал знак Хиппи, и он под видом починки те­лежки, тут же удалился к воротам. И вот мы одни!

Не долго думая, я поцеловал её в губы, расстегнул пуго­вицы на её блузке, а потом поволок в сарай. На куче с дро­вами, произошёл «быстрый животный секс», он был велико­лепный. Я обещал к ней заглянуть в полночь и сразу двинулся прочь. Но, не успев взяться и за ручку уличной калитки, как Наташа догнала меня и сразу остановила.

—   Ты уходишь?! — начала она, ласково заглядывая мне в лицо, — Я вас не удерживаю! Но вы должны непременно прийти к нам сегодня вечером, Сергей, мы вам так обязаны! Вы мне спасли брата: мы хотим поблагодарить вас и все мои подруги! Вы должны сказать нам, кто вы?! Вы должны пора­доваться вместе с нами!...

—  Но сегодня, у нас будет мероприятие, в студенческом лагере! — заикнулся, было, я, перебирая в голове многохо­довку, какая может возникнуть, если Наташа неожиданно припрётца на вечеринку?!!!

—  Вы еще успеете! — с живостью возразила девушка. — Придите к нам через час, на чашку кофе. Вы обещаете? А мне нужно опять к нему! Вы придете?

Что мне оставалось делать?

—   Приду, но только в полночь, например! Такова жизнь студента! — ответил я.

Красавица быстро пожала мне руку, выпорхнула вон, и я тут же очутился на улице.

 

ДИМ ДИМЫЧ ИЗ

ОБЩЕСТВА «ПАМЯТЬ»

Пока мы тащили тачку к лагерю, целая куча разрознен­ных мыслей пролетала и не укладывалась у меня в голове: куча детей, кто ОНИ, кто эти люди которые хотят благода­рить? А вдруг это урела? А вдруг Наташа проболтаетца, что я её выебал?! Начнутца нудные разборки и тд?! Но ход моих мыслей был нарушен появлением СУПЕР ПЕРСОНАЖА — «Дим Димыча» Васильева из общества «ПАМЯТЬ»! Не пом­ню — было тогда уже такое общество — «ПАМЯТЬ», но он сам точно был?!

В ситцевой рубахе из конопли, с вышитыми свастиками и языческими узорами, Васильев важно разгуливал по веран­де Олега Игоревича и озирал окрестности. На шее у него ви­сел дорогущий заграничный фотоаппарат «НИКОН», а рука­ми он опирался, на раритетный «мечь — кладинец»!

Мы стопанули телегу, около летней кухни, а потом я ре­шил заглянуть к себе в барак, заныкать ряд товаров народно­го потребления. Когда я уложил в свою тумбочку несколько батлов, купленных на мои деньги, то Васильев уже был здесь. Он сразу засёк ксероксное издание «Оккультный Рейх», ко­торое лежало на подоконнике, подошёл, полистал книгу и сказал так:

—  Некоторые Сионисты утверждают, что Гитлер сам был евреем?! Но книга хорошая, раскрывает массу всего!

—   Знаете, я в евреях не разбираюсь?! Мне, её Никодим подарил, и мне эта книга такую глубину несёт! Даже больше чем, все Греческие войны! Здесь всё такое неизведанное! Как будто, это было в нереальном мире и могло быть с нами!

—  Ну, ну! А где Олег Игоревич?! Я тут приехал! А двери на замок! — я почему-то сразу проникся уважением к Васильеву, не зная — кто он такой и откудова. Вощем, я предложил ему отпить чаю с мармеладом, с целью увлекательной беседы.

—   Вы не волнуйтесь! Все уехали на раскопки предпола­гаемой грибницы «3-его слона» от викингоф и варягов, кото­рые этого слона захватили! Одним словом, все вернутца к 19-00, а потом будет лекции и пирушка!...

Мы прошли на летнюю НС кухню, поставили чайник и достали бутылку «Улыбки». Вначале разговор не клеился и был сумбурным, но потом стал насыщенным и интересным! Потом он сказал несколько солидных заготовок, и я в полном доверии, практически выложился перед ним как на духу — рассказал обо всех впечатлениях — от уреловской сельской жизни, бедности и невежественности аборигенов!

—  В бога не верят! Поэтому и горят в аду!

—  А знаете, у меня в роду 13 попов?! Мой прадед был Ни­жегородский священник. В 1937 ему прихожанин сообщил, что НКВД желает его репрессировать, и он свалил в Вязем­ский монастырь к родственникам. Там их всех и накрыли. Просто расстреляли прямо на паперти!

—  Хе, хе! Классическая дурость — прятаца у родственни­ков! Арест и расстрел неминуемо!

—  В каком смысле?!

—  Да в прямом! У следака, всегда есть тока адреса род­ственников и кентов, которые забиты в базу! Он их и отраба­тывает! А адреса тайных друзей ему неведомы, и соответст­венно он жопу рвать не будет, если конечно, это не покуше­ние на Горбачёва!

—  Он же хороший! За демократию!

—  Да какой, там за демократию?! Просто слабый по жиз­ни, и пляшет под дудку американского КГБ, а также Грузин­ского Массада!

—  Он же Генеральный Секретарь КПСС?! Какой ещё Из­раильский массад?! ААААА????

—  Израильский?!...

Я посмотрел на дедушкины часы, время было около 18-00:

—   Товарищ Васильев! У нас завтра пробная вечеринка, необходимо срочно закомутировать аппаратуру, вы тут сами дальше хозяйничайте — вот чай, вот цикорий!

—  А?! Большевицкий кофе?

—   К сожалению, для общественности есть тока такое! В этот момент вернулось руководство лагеря.

Дим Димыч, стал сними здоровотца и обниматца в пра­вославном стиле:

— А мы тут с Пауком, читали «Оккультный Рейх» и пили «Большевицкий кофе»! Так, что можете его взять с собой, на раскопки танка «ТИГР»! — я дико офигел:

—  Танк «ТИГР — 4»?! Настоящий?!

—  Дим Димыч шутит! Просто целый «Т-2» — дивизии «МЁРТВАЯ ГОЛОВА»!

— Дивизии «МЁРТВАЯ ГОЛОВА»?! Это как у Штирлица с черепом?! Я готов прямо щас, тока за лопатой сбегаю!

— Да там целый экскаватор понадобитца! — все ржали, а потом пошли на очередную Антисоветскую лекцию...

 

ПСКОВСКАЯ ПРОВОСЛАВНАЯ МИССИЯ

часть 1

В этот день в лагере антисоветчиков, намечалась очеред­ная тяжеловесная лекция, я ещё не знал её содержания, но ко­гда пришёл на поляну перед резной верандой — то сразу дико офигел от аншлага! Среди руководства экспедиции, немно­го сбоку сидел тот скромный и интеллигентный Ленинград­ский КГБэщник — Владимир Веньяминович. Он изящно пил кофе из чашки дорогостоящего сервиза и курил Американ­ское МАЛЬБРО из «Берёзки», а также отмахивался от кома­ров, веткой «Берёзы».

Знаете, я так заметил, что и насекомых то вокруг него, даже и не летало, комары и те чувствовали СИЛУ КГБ, ста­раясь пить кровь, чисто у народа. Первым вводное слово ска­зал Старший по студенческому лагерю, а потом и понеслось. Каждый по очереди вставал из-за дубового языческого стола, гнал свою телегу, а также периодически читал цитаты. Неко­торые фрагменты разыгрывались по ролям. Представленный материал сделан в общем потоке:

«...— Как вы знаете, в СССР, 22 июня — День памяти и скорби, в тот день произошло нападение Германии на СССР. Но в нашем мире, зачастую добро и зло — смешаны, так на­пример, 22 июня 1941г положил начало уникальному миссио­нерскому проекту Русской Церкви — Псковской Православ­ной миссии, действовавшей на захваченной фашистами территории Балтии и Северо-запада России в 1941—1945 годах, то есть, где мы щас и находимся.

В нашей стране до сих пор стараются не вспоминать о том, что во время войны Церковь действовала по обе линии фронта. Естественно, советские историки, пишут о «Псков­ской миссии» как о предательстве. О ней и до сих пор идут споры, и о ней мало кто знает, но интерес к этому событию вследствие ПЕРЕСТРОЙКИ дико возрастает. — Старший умолк, сел, а слово взял неизвестный пожилой человек с те­атральным голосом:

«... Во Христе возлюбленные братья и сестры!

Карающий меч Божественного правосудия обрушился на советскую власть, на ее приспешников и единомышлен­ников. Христолюбивый Вождь — германского народа при­звал свое победоносное войско к новой борьбе, к той борьбе, которой мы давно жаждали — к освященной борьбе против богоборцев, палачей и насильников, засевших в Московском Кремле: — так 22 июня 1941 года, начал своё воззвание к па­стве — Архиепископ Постдамский Серафим:

— Воистину начался новый крестовый поход во имя спа­сения народов от антихристовой силы... Наконец-то наша вера оправдана!... Поэтому, как первоиерарх Православной Церкви в Германии, я обращаюсь к вам с призывом. Будьте участниками в новой борьбе, ибо эта борьба и ваша борьба; это — продолжение той борьбы, которая была начата еще в 1917 г., — но, увы! Окончилась трагически, главным образом, вследствие предательства лжесоюзников, то есть Англии и США, которые в наши дни подняли оружие против герман­ского народа. Каждый из вас сможет найти свое место на новом антибольшевицком фронте. «Спасение всех», о кото­ром Адольф Гитлер говорил в своем обращении к германско­му народу, есть и ваше спасение, — исполнение ваших долго­летних стремлений и надежд. Настал последний решитель­ный бой. Да благословит Господь новый ратный подвиг всех антибольшевицких бойцов и даст им на врагов победу и одо­ление. Аминь!....»

Установленный факт, что Гитлер знал через разведку, что советское правительство готовят вторжение в Европу, и его он ожидал в ближайшие недели. Американские финан­совые круги были заинтересованы в уничтожение Европейских национальных элит, с тем самым, чтобы впоследствии, установить свой МИРОВОЙ порядок, то есть рулить всеми финансовыми делами и политикой. Но, чтобы этого добитца, необходимо было Советское вторжение, с временным ус­тановлением ГУЛАГо-комунистическим режима. Англия и США всячески подговаривали Советы начать войну, обещая щедрую техническую помощь и беспроцентные кредиты.

Начало советской операции по вторжению в Европу «Гро­за», был назначен на 6 — 10 июля 1941 когда, должно было состоятца — полное сосредоточение Советских войск вто­рого стратегического эшелона вблизи западных границ. Гер­манские войска часто отвлекались на проведение второсте­пенных компаний, а начало упреждающей операции «Грозе», постоянно откладывалось. И вот, наконец, 22 июня 1941 года операция началась. Во всей Германии и Европе, где прожи­вали миллионы Русских Эмигрантов, не принявших Больше­вистский режим Ленина — Сталина, происходила неодно­значная реакция. Упёртые Деникинцы, каво вобщемто и под­ставила АНТАНТА, выражали «ФУ», а тусовка Распутинцев и генерала КРАСНОВА дико поддержала Фюрера, аплодис­ментами и колокольным звоном большинства Европейских церквей! За несколько месяцев Германский вермахт, захватил Украину, Белоруссию, Крым, Прибалтику, а также половину центральной России. В немецкий плен попало более 3000000 красноармейцев, а также несметное количество трафеев.

Архимандрит Германии Иоанн (Шаховский), который в 1937 был духовным руководителем добровольческой русской роты, в армии Франко во время гражданской войны в Испа­нии.

БЛИЗОК ЧАС:

В крови и грязи пришедшее, уйдет в крови и грязи. Че­ловеконенавистническая доктрина Маркса, вошедшая в мир войной — войной исходит. «Я тебя породил, я тебя и убью!» кричит сейчас война большевизму.

До каких дней желанных, и подсоветской, и Зарубеж­ной России довелось дожить. Не сегодня-завтра откроют­ся пути свободных слов о Боге. Пред своей кончиной в Мо­скве, в начале большевизма, Афонский старец, праведный о. Аристоклий сказал такие слова: «Спасение России при­дет, когда немцы возьмутся за оружие». И еще пророчествовал: «Надо будет русскому народу пройти через мно­гие еще унижения, но в конце он будет светильником веры для всего Мира». Кровь, начавшая проливаться на русских полях 22 июня 1941 г., есть кровь, льющаяся вместо крови многих тысяч русских людей, которые будут скоро выпуще­ны из всех тюрем, застенков и концлагерей Советской Рос­сии. Одно это уже исполняет сердце радостью. Лучшие рус­ские люди будут скоро отданы России. Лучшие пастыри бу­дут отданы Церкви, лучшие ученые — русской науке, лучшие писатели — народу, отцы — детям своим, и дети — роди­телям, к женам вернутся с далекого севера любимые мужья; сколько друзей разосланных вновь соединяться-

Закрепощенные по лагерям, заводам и колхозам рус­ские люди были бессильны подняться против международ­ной атеистической силы, засевшей в Кремле. Понадобилась железно-точная рука германской армии. Ей ныне поручено сбить красные звезды со стен русского Кремля, если русские люди не собьют их сами. Эта армия, прошедшая своими по­бедами по всей Европе, сейчас сильна не только мощью сво­его вооружения и принципов, но и тем послушанием высшему зову, Провидением на нее наложенному сверх всяких полити­ческих и экономических расчётов. Сверх всего человеческого действует меч Господень. Новая страница русской истории открылась 22 июня, в день празднования русской церковью памяти «Всех святых, в земле русской просиявших». Это знамение того, что событиями руководить Высшая Воля. В этот чисто русский праздник, соединенный с днем воскре­сения, началось исчезновение демонских криков «Интерна­ционала» с земли русской. Это будет «Пасха среди лета», о которой 100 лет тому назад, в прозрении радостного духа пророчествовал великий святой Русской земли преподобный Серафим. Лето пришло. Близка русская Пасха...

22 июня 1941 года Гитлер сорвал сталинский план вой­ны, но конечно, не мог остановить оголтелый натиск мирово­го коммунизма, питаемый сионистами США, но осадил, за­держал и ослабил его. Но не только в Германии Православная церковь выступила в поддержку акции «БАРБОРОСЫ», а во многих странах мира. Вот с каким посланием, в эти дни обра­тился «Русско-Американский Комитет», за подписями архиепископа Виталия, Бориса Сергиевского и Бориса Бразоля к американскому президенту Рузвельту по поводу начала вой­ны Германии с СССР:

Господину Президенту Американских Соединенных Штатов Франклину Делано Рузвельту, Белый Дом, Вашингтон.

Господин Президент!

С возникновением военных действий между Германией и Советской Россией мировая история подошла к поворотно­му пункту, который, окажется в высшей мере знаменатель­ным для человечества в целом. Германия вторглась в Совет­скую Россию, и в иных кругах высказывается мнение, что Америка без промедления должна придти на помощь СССР. Мы расцениваем события на Востоке, через призму двойно­го критерия: мы усматриваем центр тяжести создавшего­ся положения не столько в военных операциях, хотя они и развиваются в гигантском масштабе, сколько в катаклизмическом столкновении двух коренных начал — христиан­ского начала духовной терпимости и социально-политиче­ской свободы, с одной стороны, и анти-христианского нача­ла узкой нетерпимости и политического гнета — с другой. В этом историческом конфликте русский народ стоит пе­ред трагической дилеммой: либо использовать нападение Германии на Сталина для своего освобождения от советско­го ига, либо, подчинившись Сталину, навсегда отказать­ся от надежды стряхнуть с себя оковы коммунистического рабства. Если бы русский народ избрал вторую часть озна­ченной дилеммы, Европа неизбежно сделается коммунисти­ческой и Америка также может пасть жертвой Коминтер­на. Наш Комитет, представляющий лояльных американ­цев русского происхождения, с большою тревогою и глубоким прискорбием констатирует явно обозначающееся стремле­ние отдельных чинов Администрации к оказанию Америкой помощи не России, не русским, а красной диктатуре в лице Сталина. Мы полагаем, что было бы фатальной ошибкой для Соединенных Штатов выступать на защиту советов по следующим основаниям:

Во-первых, современная Россия — СССР находится под властью гнусной клики международных заговорщиков, из­вестной под именем Коминтерна, стремящейся путем розлагательной пропаганды или же насилием ниспровергнуть законные правительства во всем мире.

Во-вторых, недавние официальные расследования без­ошибочно доказали, что местные коммунисты, при финан­совой поддержке Москвы, лихорадочно ведут в самых разно­образных направлениях подрывную работу против Соеди­ненных Штатов.

В-третьих, среди бесчисленных преступлений против цивилизации совершенных коммунистическими угнетате­лями, засевшими в Кремле, едва ли не самым гнусным яв­ляется их бунт против религии, их варварское обращение со священнослужителями. Фактически, за время своего су­ществования, красная власть разрушила или закрыла до 50,000русских православных храмов и физически истребила несколько десятков тысяч священников. Равным образом, мы просим помнить, что советская власть обошлась русскому народу до 50,000,000 жизней, в каковой итог входят умершие с голоду и от эпидемий во время великих голодух 1921-1922 и 1931-32 гг., а также замученные позорным ГПУ....

Дадим ли мы Коминтерну оружие, которое он употре­бит против нас же? Помогая красному Интернационалу, отвергнем ли мы те идеалы, за которые в прошлом амери­канцы отдавали свои жизни, и которые мы, под присягою, клялись защищать?Более того, американская помощь Ста­лину и его приспешникам будет истолкована угнетенным и порабощенным русским народом, как большая несправед­ливость! Для тех десятков миллионов крестьян, у кото­рых были отняты земли и жилища, и которые пулеметами были загнаны в колхозы; для тех рабочих масс, которые при­креплены к государственным заводам; для тех бесчисленных страдальцев, которых мучают в концентрационных лаге­рях; для всех этих обездоленных и голодных советских рабов, коммунистическая власть является символом бездарности, подкупности и жестокости. Каждый американский доллар, внесенный в казну Коминтерна, был бы расценен русскими в качестве попытки этой страны продлить агонию их горе­стного существования под красным игом. В заключение, мы хотим отчетливо указать, что принципиально и безогово­рочно мы противимся всякой попытке захвата русской тер­ритории...Мы полагаем, однако, что задача охранения цело­сти России является долгом самих русских, и, далее, что как только придет к власти компетентное русское националь­ное правительство, оно сумеет разрешить все территори­альные проблемы без вмешательства какого либо иностран­ного правительства.»!!!!

Как известно уже с начала ЗОх годов, в США и Англии, было создано множество правых организаций, которые со­чувствовали идеям национал социализма Германии и пыта­лись замутить такое же. Духовный и материальный кризис, вызванный бесполезной Первой мировой войной, Великая Депрессия, победа в России зловещего Большевизма, застав­ляли общество искать новые пути и системы общественного бытия. Национальная элита и ярые Британские Империали­сты реально понимали, что Большевизм это крах их колони­альной империи, конец жирной жизни. Призрак коммунизма восстал над Европой!

Тем не менее, мировой финансовой мафии РОКФЕАЕРА, в реальности угрожал, не Сталин, а Гитлер. Сталин отнимал бабло у национальных элит и ссылал их в Сибирь, а Гитлер наоборот выступал за национальные элиты, а у паразитов — ростовщиков отнимал деньги и сжигал их в духовках. Рокфелер очень боялся духовок и не доверял Шиндлеру, поэтому он вынудил правительство США и Англии начать войну про­тив национал социализма, причём руками Большевистского СССР и её послушных народоф. В начале 1939г, тайные аген­ты ЗОГ, уверили мафию Сталина, что если Красная армия раз­громит Германию и оккупирует пол-Европы, то они будут «не против», а даже наоборот будут помогать, с помощью Лендлиза. Большевицкой верхушке, эта идея очень понравилась, Молотов срочно метнулся в Берлин, предложив заключить пресловутый пакт «Молотова — Риббентропа», по которому Германия и СССР — пилит Польшу, а также СССР имеет пра­во оккупировать Прибалтику, Буковину и Западную Украину. Если Германия возвращала свои исконные территории (уте­рянные в 1918г), то Красная армия оккупировала независи­мые демократические государства, которые не имели ника­кого отношения к СССР!

Первый заход империалистического СТАЛИНА — БЕЗ­ДАРНАЯ война против ФИНЛЯНДИИ, в которой были оп­робованы схемы по будущей компании против Германии! Сталин репрессировал 90% командного состава армии, мощ­ных и опытных командиров, которых он дико опасался. Ес­тественно в такой ситуации, он не мог конкурировать с мод­нейшими доктринами военной науки, в частности Германии, где основой было само военное искусство — стратегия, на­тиск, тактика, манёвр с использованием современной техни­ки, при минимальных потерях. Поэтому всему этому цивили­зованному искусству, он противопоставил простейшую МЯСОБОЙНЮ.

Стоят Финские доты, вырубленные в скалах, берёшь 100 танков и 10 000 урелов комсомольцев — коммунистов и го­нишь их на пулемёты. Толпа ломитца, им нужно спасать свои жизни, кто-нибудь добежит и подорвёт хотя-бы один дот. Завтра снова, берёшь 100 танков, 10 000 урелов комсомоль­цев-коммунистов и гонишь их на Финские пулемёты под пря­мую наводку. На пятый день образуютца моднейшие ледяные горы из мертвецов и металлолома, теперь могут подъехать другие танки, и, прячась за кучи скульптурных компози­ций — расстреливать доты в упор! Линию Монэргейма не могли прорвать 6 месяцев! Пока дед Мороз, создавал при­чудливый дизайн из сотен тысяч мертвецов: Будённый тан­цевал ГОПАКА, Берия порол актрис и голый плясал «ЛЕЗ­ГИНКУ», Хрущёв — «тыж меня подманула», МЕХЛИС — 7-40, а Сталин солидно потягивал «Кидзмароуни» и охфигевал, от невероятной ситуации! Как всё обстряпано! Ни КАКОГО ПРОТЕСТА со стороны урелов и коммунистов, они как коро­вы — послушно шли на СТАЛИНСКУ МЯСОБОЙНЮ! Ста­лин пыхтя трубкой солидно втирал Мехлису:

—  Видишь Меха! Мы с тобой военных академий не кон­чали, а командовать и побеждать умеем!

—  Товарищ Сталин! Вы гений! Вы открыли мне глаза, на то, как надо воевать!

В результате маленькой Финской войны, потери СССР составили 317 000 убитыми и 820 000 раненых, а Фины поте­ряли 32 000 убитых и 129 000 раненых!

Ещё маленький ньюанс, который продолжил СТАЛИН­СКУ МЯСОБОЙНЮ в годы 2ой-ВОВ! Это авиация! Сталин решил замутить моднейшую бомбардировку Хельсинки, по типу как Франко Мадрид. Так как высший командный авиа — состав, был репрессирован, то в полёт отправилась зелёная молодёжь и колхозники. Тактика авиа-налётов, была полно­стью скопирована со штурма линии Маннергейма. Вместо массированного налёта с участием 500 машин, самолёты от­правляли мелкими волнами, с которыми вполне справлялась жидкая зенитная артиллерия.

Первую волну самолётов полностью смял заградитель­ный огонь Финской противовоздушной обороны, инструкто­рами которой были офицеры Вермахта и Люфтваффе. Затем это произошло, со второй и пятой волной. Результаты бомбо­метания были незначительны — мелкие пожары в городском доме престарелых и общежитие негроф — госторбайтероф. Естественно лётчики, были гораздо умнее деревенщины из пехоты, и не хотели быть пушечным мясом 88милитровых зе­ниток, в дико непродуманных налётах. Они полагали, что это вредительство, поэтому в групповом заговоре стали сбрасы­вать бомбы на лосей и ёлки, а также накручивали счётчик км-налёта, порхая над болотами.

Это факт, стал известен Сталину, поэтому он проклял авиацию и пользовался только МАСОРУБКОЙ, которую можно проконтролировать! Вы же не можете посадить на облака ЗАГРАДИТЕЛЬНЫЕ ОТРЯДЫ?! НКВДэшники и по­литруки дико боялись летать, а если их и посадить в кабину штурмовика вместо пулемётчика, то они сами, первые будут подговаривать пилота бросать бомбы на лосей и ёлки...

Теперь о помощи ЗАПАДНЫХ держав демократиче­ской ФИНЛЯНДИИ — её не было. Всё что получила Фин­ляндия, это 5000 добровольцев, которые за СВОИ ДЕНЬГИ и НЕЛЕГАЛЬНО съехались со всей Европы. 50% процентов, были бывшие Белогвардейцы и интернациональные участни­ки войны в Испании, а также инструкторы из Германии. Доб­ровольцев могло быть в 20 раз больше, но полиция западных стран, арестовывало всех молодых мужчин, которые собира­лись в Финляндию по туристической визе! Истинное лицо Рокфелеровской ДЕМОКРАТИИ!!!     

Когда немцы напали на Польшу, Англия им сразу объя­вила войну и начала ацкую компанию в СМИ, а то, что Ста­лин оккупировал её вторую половину и Прибалтику, как будто этого факта и не существовало. Прибалтийская диаспора забрасывала правительства стран Антанты «Криками о по­мощи», все их петиции игнорировались, а «Прошения» вы­брасывались в помойку! Мало того, послы прибалтийских го­сударств были арестованы «Скот ланд Ярдом» и посажены в тюрьму вместе с Ирландскими сепаратистами, чтоб меньше открывали рот...

Вместе с частями Красной армии, в Прибалтику въехали сотни Американских ростовщиков, которые вместе с НКВД, рыскали в поисках ценностей. Все богатства конфискова­лись, делились между красными, а большая их часть за бес­ценок продавались ростовщикам. Бывших хозяев сразу рас­стреливали или отправляли в ад ГУЛАГА. Теперь в сознание прибалтийских народов, захоронился стереотип, что винов­никами всех их БЕД — являются РУССКИЕ! Но это не так! Большевики — интернационалисты, в купэ с мировым сио­низмом, а не русские!

Вообщем, по случаю такого ФАРТА, на даче у Сталина была устроена невьебенная пирушка: Будёный танцевал ГО­ПАКА, Берия ебал балерин и голый плясал «ЛЕЗГИНКУ», Хрущёв — «тыж меня подманула», а МЕХЛИС — 7-40. Сталин солидно потягивал «Кидзмароуни» и офигевал, от невероят­ного везенья! Как всё обстряпано?! Ни КАКОГО ПРОТЕСТА со стороны ДЕМОКРАТИЧЕСКИХ государств, по факту на­падения на ДЕМОКРАТИЧЕСКие ГОСУДАРСТВа!...»

— Ну на этом пока ВСЁ! Завтра продолжим: — в первую минуту возникла гробовая тишина....

 

РАСКОПКИ КОРОВЬЕВА ДЕРЬМА

На следующий день, совместно с патриотическим клу­бом ДОСАФ, мы отправились на раскопки мифического «ТИГРА» и утонувших в местном озере — целой бригады Т-34!!! Наша задача состояла в выявление предполагаемых мест, калькуляция артефактов, а ДОСАФ занимались перезахоро­нением советских бойцов.

Мы действовали по системе, понятной только одному Ивану Гавриловичу. Уезжали на несколько или более трёх де­сятков километров, потом сворачивали с просёлочных дорог, углублялись в поля или буреломы. Затем он доставал блок­нот и карты, выставлял геодезические треножники, зырил в них, а мы бегали с палками и по его указанию втыкали в зем­лю. Потом, с помощью землемера и верёвок, разбивали всю местность на квадраты, а уже потом прочёсывали металлоискателями и рыли ямы...

Первые пол дня, вся эта работа, показалось мне ужас­но нудной и трудоёмкой. Кто, когда-нибудь копал засохшую землю, летом на жаре и в поле, поймёт меня, какой это дико утомительный и непродуктивный труд, а тем более под ацкими атаками комаров и слепней. Вощем, первый день, нам пришлось 80% времени отмахиватца от слепней, чем капать. Один раз когда, я отпугивал стаю тварей облепивших меня с ног до головы, то случайно уебал лопатой «ХИППИ», он получил ацкое сотрясение мозга и его на тракторе увезли в больничку. Да и меня и самого, надо было туда же класть, так как открытые места тела, состояли из сплошного нарыва от укусов любимых Пушкинских насекомых.

Единственное, что меня взбодрило и заставило забыть все ацкие невзгоды, это дикая находка — разбомбленное не­мецкое 88 миллиметровое орудие!!! Мы капали как бешен­ные, а когда нашли первые снаряды, то просто кидали их ло­патами. Нам казалось, что если они и взорвутца, то например у ДОСАФ, а не у нас...

Вощем усталые, обкусанные и счастливые, мы вернулись в лагерь. Ни о каком сексе, роке и угаре, я и ни хотел думать и уже было хотел вырубитца на железной кровати Но вдруг заявился местный фанат металла — «Бочка». Он был в вос­торге от альбома Джудас Прист — «Бритиш стайл», который я ему дал послушать. Он взахлёб восторгался соляками и пе­нием Халфорда. Но мне щас было не довосторгоф, и я его спросил прямо:

—   Бочка! Как ты думаешь?! А, когда немцы в ваших кра­ях, сидели в окопах — они как со слепнями и комарами бо­ролись?

—  Да, чё тут думать?! В консервных банках — жгли коро­вье дерьмо, перемешанное с сеном, травой и мылом!

—  Вот это да! А чё ты, мне про это сразу не сказал?!

— Я привык, а ты и не спрашивал!

—  Значит так Бочка! Я тут по случаю, могу взять у Питер­ского пацана — редкий концерт МОНОВАРа. Но ему за это, надо подогнать три ведра коровьего дерьма!

—   А сено — обосранное коровьем дерьмом не подой­дёт?!

—   Такое сено подойдёт! Тока его надо, целую телегу! И дерьма хотя бы ведро!

—  Это я щас мигом устрою! — глаза Бочки горели ацким огнём! Он уже кроме МОНОВАР ничего не воспринимал. Он тупо стал вращать руками, в надежде, уже прямо щас заполу­чить кассету.

—  Ну и?!

—  А кассету давай!

—  Я же сказал! Срочно ломись за дерьмом, а я пока одол­жу эту кассету! Только одна нога там, а другая здесь. Иначе Питерские уедут на грузовике и МОНОВАР накроетца мед­ным тазом. Кстати захвати кулёк с САМОСАДОМ твоим авганским!— Бочка с дикими воплями, выскочил во двор и беше­но помчался в сторону деревни....

Когда БОЧКА припёр море коровьего дерьма, я тут же стал экспериментировать, как это можно применить в реаль­ных и полевых условиях. Вообщем, скоро была изобретено устройство «КАПСУЛА-1» и «КАПСУЛА-2». Первый проект состоял из прогнившего Совкового ведра, внизу располага­лись угли, бумага и берестяная кора, потом щепки, сено и пе­ремешанная трава с коровьими лепёшками...

Снизу ведра проделывалась дыра, через которую под­жигалась кора и бумага, далее ведро, просто коптило дымом. Я сразу сообразил, что таких вёдер надо много, чтоб как на войне делать сплошную АНТИКОМАРИННУЮ дым-завесу. Второй проект был этому подобный, только его платформа со­стояла из громадных селёдочных банок, к которым приделы­вались ручки из проволоки. Мне нужно было массовое произ­водство этих устройств, и в качестве мастера, я привлёк панк герлу «Люси Ин Be Скай». За право пользования КТР бухлом, пыхом, музыки и сигаретами, она согласилась ежедневно из­готовлять 20 моделей обоего типа. Многие над нами посмеи­вались, но вскоре прибегали на ПоКЛОН, с целью приобрете­ния наших ЧУДО АГРЕГАТОФ в полной сборке за 1 руб!

 

НОВАЯ ПОДРУГА

ЛИЛИ —

ВИКА

Тем временем, мы отправились с Хиппи в сарай и стали выгружать «РОДИНУ» и «Теслу», а потом коммутировать всё это хозяйство. Необходимо было замутить обещанную вече­ринку. Через пару часов, всё работало и громыхало. Я вру­бил гитару в «тесловский» комбик и пытался нарулить звук. В этот момент ко мне кто-то подкрался и прекрасные деви­чью ручки — сжали мои глаза!

—  А кто тут без меня гулял, например энское дней на­зад?! А?!

—  А ЭТО?!!! НУ я это?!!! — я на секунду попал в полное замешательство! В то время, я ещё был не отпетый преступ­ник, во «всех облостяз», поэтому сразу частично запалился!

В «ту» первую секунду я не угадал, чьи это ладони — Лили или какай-то другой девицы, так как был увлечён «ТЕСЛОЙ»?! Лили?! Панк гердла — ЛИВС?! Может это На­таша?! Которую, я сегодня отпорол в сарае с дровами?! Мне пришлось выкручиватца, самым неимоверным способом — ЗМЕЁЙ!

Когда я вывернулся из прелестных ладоней и обернулся, то увидел перед собой Лили и несказанно красивую девуш­ку, с чёрными волосами и грациозной талией, словно у принцесы — из 12 ночей Шахиризады! Наверно она была смесью русского и Ташкентской узбечки!

—  Лили! Ну, с кем я могу гулять кроме тебя?! Разве с та­лией ГИТАРЫ?! — девушки рассмеялись....

—  Познакомся! Эта мая новая подруга Вика! Она из Пи­тера, учитца на журфаке, и очень любит танцевать под рок!

—   Вот это да?! Нам как раз сегодня, дико необходимо, чтоб девушки танцевали РОК!

—  Да! Я умею танцевать рок! А когда будут танцы?! Пря­мо сейчас?! — она игриво повертела талией, а её сиськи, игри­во колыхнулись под модной футболкой!

Я словно покурил «КВАДРО — Чуйской» и провалил­ся на мгновение в нирвану! Я сразу захотел «viebat» ВИКУ? и что самое главное ЛИЛИ! Я сразу отпугнул эту мысль — «viebat — ЛИЛИ», но в таком контексте «бес противоречия» заработал самым страшным образом....

—   Так значит когда, начнутца эти РОК — ТАНЦЫ? — Вика продолжала крутить талией и сиськами...

—  Ну, это?! Щас будет небольшая лекция и ужин, а потом, там танцы и мы будем рубить метал!

—  Вы будете играть хардрок на гитаре?! — это был мой ЗВЁЗДНЫЙ ЧАС!

—  Да вот так! — Я тут же врубил ручку громкости и из­дал пару акордоф ЛЮЦИФЕРА! Девицы были в шоке! Рёв ацкого фуза действовал на них также, как латы рыцаря на гра­финю, с бледным лицом во время турнира Королевы — БРИТАНии! Они уже по всей видимости «konchali»!

В этот момент, подъехал ещё один автобус — ЛИАЗ, ко­торые припарковались на берегу хрустального озера, откудова вывалило около 30 рыл — разного Питерского пипла!.................

 

ЛЕКЦИЯ: НЕМЦЫ В ГОРОДЕ И СОВЕТСКИЕ САРТИРЫ

После ужина, началась очередная лекция, которую вёл начальник лагеря архитектороф и его олдовая банда — ста­рых антисоветчиков. Некоторые её куски, разыгрывались ими как в театре, по ролям и с якобы импровизированными репликами:

....Итак «наша деревня» находитца недалеко от Демьянского котла, где целый год вела ожесточённые бои — диви­зия вафен СС «Мёртвая Голова». Ещё летом 1941 г солдаты СС, были дико удивлены, что в этих местах любые модней­шие овощи вырастают буквально за 10 дней, а Брюссельская капуста вообще например за пять дней. Поэтому Зеп Дитрих, начальник боевых групп СС, первым делом приказал восста­новить Советские колхозы, и при этом платить селянам по честному и в твёрдой Европейской валюте. 20% урожая кол­хозники имели право оставлять себе.

Когда сапёрные и тыловые подразделения СС поломи­лись в деревни, то они дико охуели от того, что колхозники жили в убогих хижинах, а вместо электричества жгли лучину и питались берестяной корой. Но больше всего они охуели от убогих мерзостных сортиров, в которых держали свиней. То­гда военный комендант вызвал на допрос местного председа­теля колхоза:

—  Почему Советские люди срут в ацких сортирах и там держат свиней?! — председатель ответил так:

—  Хороший сортир это буржуазная роскошь и может от­бить пролетарское сознание! Что касаемо свиней, то да, мы их зачастую кормим дерьмом — а зачем добру пропадать?!

—  И куда таких свиней поставляли? Сами ели?

—  Да известно куда! Местному партийному руководству и НКВД!

—  За этот «подвиг» мы вам дадим грамоту — почётный вредитель большевизма! А за то, что вы мучили крестьян и содействовали раскулачиванию — повесим!

После этого немцы собрали весь местный народ и при скопление общественности, председатель колхоза был тор­жественно повешен на бузине, а труп скормлен свиньям. Кол­хозники этому дико обрадовались и сразу стали пахать зем­лю на Харьковских тягачах, которые бросили при отступле­ние Советские войска. Любой Советский военнопленный, который хотел вступить в НС колхоз и женитца на местной девушке, сразу отпускался из неволи, а также получал солдат­скую книжку и модную нашивку «ХИВИ». К концу сентября 1941г в этих местах был собран невиданный до сего време­ни урожай, который был аккуратно складирован в новые ам­бары. Колхозники дико обогатились, а также выполнили все поставки перед Вермахтом.

Так как вокруг, была целая тьма леса, то Зеп Дитрих при­казал основать столярные цеха для производства разбор­ных блиндажей и окопной опалубки. Часть досок и цилиндрованых брёвен, выделялось в местный бюджет, из которых строились новые дома для колхозников, казармы гарнизон­ных служб, а также для восстанавления местных церквей.

Сталин был в ярости, от того, что на Псковщине никто не боритца с Гитлером, а также не поджигает церкви! Поэтому с лета 1942г, Большевики стали подсылать в Псковские дерев­ни диверсантов — провокаторов, набранных из бывших уго­ловников или сотрудников НКВД, у которых были взяты в заложники их семьи и дети. Эти преступные группы дейст­вовали по такой схеме: они переодевались в форму СС, вры­вались в деревни, убивали стариков и детей, насиловали баб, а потом пускали красного петуха. Таким образом, они хоте­ли побудить народ мстить оккупантам и захватчикам, а также бесплатно воевать за Сталинский режим. Практически во всех акциях подобного зверства,, принимали участие репор­тёры — Ильи Оренбурга, которые через Советские СМИ пы­тались навести ужас на Советских людей — «о зверствах фа­шизма в оккупации». Естественно, что подобные провокации имели некоторый успех и неодыкватную реакцию со стороны Вермахта, в результате чего местное население подвергалось двойному страданию, ибо партизанская война самая варвар­ская и бесчеловечная для обоих сторон!

Когда дивизия «Викинг» и «Мёртвая голова» отступи­ли в Польшу, то все оставшиеся запасы еды были конфиско­ваны в пользу войск НКВД и СМЕРША, а модные особня­ки разобраны на блиндажи для Советских армейских штабов и передвижных хат — полковых жён генералоф. Начальство «НКВД» требывало, от своих людей, чтоб всё взрослое на­селение на освобождённых территориях, сразу должно было быть мобилизовано и брошено в бой в качестве массовки — штрафных батальонов.

Коррупционные расценки сотрудникам НКВД, тех дней были такие: вторая волна нашествия на фашистские доты с вилами или топором — корзина яиц и бутылка самогона. Пя­тая волна нашествия на фашистские доты с винтовкой и гра­натой — 3 корзины яиц, поросенок, немецкие часы, дорево­люционная 2литровая бутылка самогона. Отмаз от атаки — 5 корзины яиц, 2 поросенка, золотые немецкие часы, фальши­вые Советские деньги (изготовленные Гитлером), громадная Махновская бутылка самогона + три голых герлы. В послед­нем случае, в ряды наступающих, запихивали любую бабу или пенсионера, случайно попавшегося под руку, так как под­счет, шёл точно по головам! Далее в дело вступали регуляр­ные части и производили мощнейшие Советские наступле­ния, по горам трупов, которые застилали обзор пулемётных команд Вермахта и РОА!

После войны поля, обработанные по системе — нацио­нал социализма, продолжали приносить солидные урожаи. Советская власть решила эти достижения присвоить себе, и в тех местах стали строить образцово показательные Потём­кинские деревни, но при этом совдепы не выделяли досок на строительство сортиров и они остались прежними, по стан­дартам 1937 года.

После крушения СССР и торжества Тёмных Сил Зог, в России полностью вымерло 74000 деревень и 57 000 тоталь­но обезлюдели. Подавляющие количество таких селений находитца в радиусе 500км от Москвы, там прекрасный воздух и всё дико растёт. Например, корову или коня вообще ненуж­но кормить, так как трава вырастает в человеческий рост. Де­ревья можно пилить хоть гектарами, а из громадных камней можно строить целые рыцарские замки, как во Франции.

Тем не менее правительство Путина продолжает вкла­дывать деньги только в Чечню, надеясь, что чечены, не ста­нут предавать Путина евреям, и именно они смогут усмирить опозиционероф и якутов, в случае метяжа... 

 

СЕКС С ВИКОЙ

Когда диспут и лекция завершились, мы провели свой первый пробный «ОПЭН АИР». Наш ансамбль, представлял из себя разношёрстную тусу, а музыкальный стиль — не пре­давался форматированию.

Выступление на открытом воздухе получилось замеча­тельное, Вика и Лили, всю дорогу отплясывали и угарали, а деревенский фананат хардрока «Бочка» был на седьмом небе!

В 22-00 по Советским законам, мы вырубили музыку и отправились через 200 метроф к «хрустальному озеру», запа­лив очередные языческие костры.

Как сейчас помню — темное и чистое небо, торжествен­но висело над нами, со всем своим таинственным великоле­пием, сладостно стесняло грудь, томительным и свежим за­пахом Русской летней ночи. Было всё так прекрасно и парой казалось, что мы стоим на каком-то мистическом пороге, ка­кой-то новой истории, неизведанной радостной и удивитель­ной жизни, и даже не личной истории, а какой-то глобальной мировой миссии.

Волшебство ночи было просто одурманившие! Сначала я обнимался с ЛИЛИ, мы смотрели на громадный костёр, на его завораживающую пляску огня и мы тонули в этом огне! Вначале, мы даже не слышали никакого шума...

Лишь изредка в озере плеснет большая рыба и прибреж­ный тростник слабо зашумит, едва поколебленный набежав­шей волной... Только одни мы, только одни огоньки и угли, тихонько потрескивали в костре...

Но тут хлопнула пробка шампанского, пробка от вы­дернутого штопором бутылки вина, заработал магнитофон «Электроника». Звуки угара сразу заполнили всё вокруг. За­звучал Пол Маккартни «Лондон Таун», кто-то подпевал, кто-то гнал телеги, кто-то наливал вино и раскуривал косяк. Это было чудесно! Мы сидели с ЛИЛИ на каком-то пне, передо­вая по кругу «ПАРОВОЗ», мы молчали! И в этом молчание был самый кайф, когда было можно просто молчать, обниматца и пялитца на костёр. Но идиллия продолжилась недол­го! Откуда-то из космоса, прозвучал сладкий голос:

—  А кто-то обещал играть мне всю ночь на ФУЗЕ?! — я обернулся и увидел черноволосую и длинноногую ВИКУ! От неё пахло сексом, даже дым костра, не перебивал этот запах. Со мной случилось, что-то необычное! Эту длинную, я хотел прямо щас дико отпороть! Бешенная страсть, в одну секунду вскипела, и я словно одержимый мгновенно бросился в этот порочный омут    

—  Уан минитс ЛИЛИ! Сбегаю в барак за косяком и сразу вернусь! — но «Уан минитс» растянулся на три часа...

Когда я выходил из зоны костроф, я незаметно хлопнул по руке ВИКИ, она последовала за мной, она шла примерно в 30 метрах за мной и соблюдала конспирацию перед ЛИЛИ. Вся «эта конспирация» просто бешено заводила меня — са­мым диким адреналином. Я её ВСЮ ощущал, я слышал каж­дый её шаг и каждое дыхание. Мне казалось, что «200 МЕТРОФ» будут длитца ВЕЧНО!....

Как тока мы подрулили к освещённому бараку со ШКОЛЬНОЙ доской и картами, я тут же схватил её за руку и уволок, на «тёмную сторону ЛУНЫ» в стиле ПИНКФЛОЙД. Вернее просто во мрак, за задний фасад барака. Уговаривать и убеждать мне её не пришлось, мы сами оба «этого» хоте­ли. Я тут же её схватил, прижал к брёвнам и сразу дико от­порол, без всяких дурацких предохранений. Я поймал себя на мысли, что хотел бы, чтоб Лили застукала нас здесь и всё это видела...

Секс был быстрым и оголтелый. Ещё мгновение, я мет­нулся в барак, взял одеяло и батл «СЛИВОВОЙ НАСТОЙ­КИ». Ещё мгновение и мы с вёдрами коровьего дерьма и се­ном, ломимся на другую сторону озера!

Хе, Хе! Можем ли представить себе, как современная парочка влюблённых из моднейшего клуба «СОЛЯНКА», в ЭКСТАЗЕК ломитца с ведрами набитых КАЛОМ! Потом, его деловито поджигает, и поритца в летней Московской цен­тровой подворотни! Бред?!....

Как тока вёдра запылали, а одеяло упало на мокрую росу, тут же начался второй оголтелый и быстрый секс, за ним по­следовал, третий и наверно тринадцатый. Приходилось всё время поджигать берёзовую кору и дымную траву, в пере­мешку с коровьем калом! Мы были в буре неистового экста­за и ацкой анархии чувств, под музыку СКОРПИОНС «КЕНТ ЛИВ ФИВ АУТ Ю», которая раздавалась с другой стороны озера. Сколько «ЭТО» продолжалось я не помню, после оче­редного «раза» мы словно провалились в забытьё, под прият­ное благоухание СВЯЩЕННЫХ ИНДИЙСКИХ коров!...

Когда мы очнулись в проступающем леденящем рассве­те, то на другом берегу, уже давно стихли какие либо голо­са, звуки и музыка, а языки костров лишь иногда вспыхива­ли и тут-же гасли. Полностью голая Вика, дико прижималась ко мне, она явно дрожала от утренней прохлады. Чем боль­ше она дрожала, тем сильнее чувства вскипали во мне. В пер­вый миг, я пытался прижать её как можно сильнее и согреть в своих объятьях, но меня самого, тут-же поразил «бес -холода и ДРОЖАНИЯ»...

Еще нигде не румянилась заря, но вскоре, в один миг она уже забелела на востоке. Стало стремительно светать, и мы были видны как на ладони. Да! Все стало видно, хотя и смут­но кругом. Бледно-серое небо светлело, холодело, синело; звезды то мигали слабым светом, то исчезали; отсырела зем­ля, запотели листья, кое-где стали раздаваться звуки приро­ды, голоса, и жидкий, ранний ветерок уже пошел бродить и порхать над землею. Мое тело отвечало ему легкой и весе­лой дрожью, я уже хотел было в стать, но Вика неожиданно меня притянула к себе и дико поцеловала. Этот трёх секунд­ный поцелуй — спас наши кости и черепа!

Буквально в миллиметрах над нашими телами, бешено промчался целый табун громадных лосей, когда я вскочил над измятой травой, то увидел, что за лосями во весь опор гонитца ФОСФОРНЫЙ ЛОСЬ с «ВСАДНИКОМ без ГОЛО­ВЫ»! По всей видимости, лоси пришли на водопой, ФОС­ФОРНЫЙ ЛОСЬ их увидел, он дико обрадовался, и сразу ломанулся к своим сородичам. При виде ацкого монстра, с жутким «ВСАДНИКОМ без ГОЛОВЫ», рогатые пересрали и тут же бросились обратно в лес! Когда ФОСФОРНЫЙ ЛОСЬ проносился мимо нас, то в его обескураженных глазах, я уви­дел море слёз и отчаянья! Вероятно, он по своей доброте хо­тел их позвать — в лагерь АНТИСОВЕТЧИКОВ: отведать мармелада и халвы, но вместо благодарности они его преизрели и панически ломанулись бегством!...

Вика нагнулась, чтоб подобрать свою пачку сигарет, я и в миг забыл про всех лосей. Она была без трусов, они улетели куда-то в траву, она продолжала в такой-же позе их высмат­ривать и у неё был небритый СИП... Я отпорол её в четырна­дцатый раз. Да и чёрт с этим рассветом и бегающими лося­ми — слонами! В конце концов, мне сейчас так в кайф!...

Наверно, это был самый лучший — ЧЕТЫРНАДЦАТЫЙ УТРЕНИЙ СЕКС!....

Самое удивительное, когда мы в исступление рухнули на одеяло, я, почему то стал думать о Лили. Я отпугнул эту мысль, потом ещё и ещё раз, но какое-то смятенье овладело мною, и тут я реально осознал, что теперь желаю с ней само­го ацкого секса и любви.......................................

 

СЕКС С НАТАШЕЙ И СВЕТОЙ НА ЗЕМЛЯНИЧНОЙ ПОЛЯНЕ

........... Я проснулся, от того, что меня кто-то дико трёс. Я подумал, что это ФОСФОРНЫЙ ЛОСЬ, хочет халвы. Я уже хотел вскочить и уебать ему по ушам, заранее приготовленной палкой, но когда открыл глаза, то увидел, что это ХИППи:

— Хелоу! Тебя ждут модные деревенские герлы, а меня дико кумарит! Есть «чего»?! — при одной мысли о женских прелестях и прочем угаре мне стало дурно! После проведён­ной ночи с Викой, ни о каких девицах, сексе, танцах и бухле, я даже и не хотел слушать, но тут произошла неотвратимая си­туация-

Конечно, я вначале дико наорал на ХИППИ, за то, что он вызвался меня будить и ПАЛИТЬ, что — Я В БАРАКЕ! Но по­том раздобрел и отсыпал ему щепотку кропалей. После чего включил чайник и украдкой выглянул в окно, где тут же уви­дел двух моднейших деревенских герлов — НАТАШУ (кото­рую порол на дровах) и её подругу Свету. Она была крупная девушка с супер громаднейшими батонами! Как известно в 21 год похмелья не бывает, я стрелой бросился в озеро, мах­нул чай и кофе, и вот я уже перед Наташей и Светой. Они были с плетёнными лукошками и в модных резиновых ботах, которые производили на зонах в СССР ГУЛАГАХ:

—  А кто-то, обещал придти в полночь?! А?!

—   Всё правильно! Но у нас лекция до утра затянулась! Преподаватели очень любят долго говорить!

—  Теперь понятно! А мы кстати, собрались по грибы, да и по ягоды! — она грациозна сдвинула с корзины полотен­це расшитое солнцеворотами и непонятными узорами, где я сразу заметил варённые яйца, молодые огурцы, молодые по­мидорчики и головку «ПШЕНИЧНОЙ водки»...

После травы и бухла, у меня резко ебанул прилив голо­да. Мне представилось сковородка с поджаренными гриба­ми, а также варёный кортофан, посыпанный измельченный петрушкой и луком, с рюмочкой водки!

—  Наташа, я мигом! Ждите меня здесь и никуда не ухо­дите! — Я быстро метнулся в барак, засунул в карманы пачку «ЯВЫ -100», батл «УЛЫБКИ», ножик, две банки шпрот, а так­же грабли на случай встречи со змеёй!

Не прошло и 10 минут, как мы уже топали по лесной тро­пинке, с тележкой «КАПСУЛА-1» и «КАПСУЛА-2», а потом углубились в лес в поисках мистических грибоф и ягод. Мы постоянно жгли дерьмо с травой!

За полчаса мы набрали три ведра самых моднейших гри­боф и вскоре переключились на ягоды! На одной из прога­лин мы с Наташей обнаружили целую земляничную поляну, радовались как дети, ползали на карачках, всё это ели и со­бирали в стеклянные трёхлитровые банки. В один момент, когда я ползал по чернике, мы стукнулись лбами со Светой! Я воровато оглянулся — а где НАТАША?! Хе, хе, но её рядом не было. Я расстегнул ковбойскую рубаху Светы, раздавил горсть ягод о её грудь, а потом размазал по громадным ба­тонам и поцеловал их. Она вся встрепенулась! После этого, я раздел её до гола, поставил к сосне и дико отпорол. Когда, нас охватил экстаз, и я повис на мощном крупе Светы, меня вы­вел из «облачности» шлепок по спине:

—  Комары! Они так могут — выпить всю твою кровь! — когда я обернулся, передо мною стояла Наташа! Выражение ее лица было так сильно и ярко, что казалось, вот сейчас либо слезы у нее брызнут, либо вырвется хохот с проклятьями. Но она вдруг стала лукавой и довольной, словно из видео-магнитфоного фильма «99W». Даже, как бы одобряла, то, что сейчас произошло!:

—  А я тут нашла полянку! Самое здоровское место для пикника!

— Полянку?! — Я перевёл дух, так как предполагал ацкую разборку, ситуация складывалась самая интригующая.

—  Давайте! Быстрее ломитца в это райское место и сра­зу выпьем!

—  А у нас и водочка имеетца!

Полянка была действительно шикарной! Я запалил мел­кий костёр, а девицы организовали одеяло и закусь. Когда костёр разгорелся, я стал расставлять селёдочные банки по периметру нашего пикника. Когда, тотальная ДЫМ — ЗА­ВЕСА, была завершена, я присел на одеяло и стал разливать бухло.

Когда мы выпили по рюмочки, на меня взошла словно божья благодать! Самое лучшие в мире — начинать бухать в 14-00! После второй рюмочки, я полез в шорты за сигарета­ми и нарыл вчерашний косяк, который мы так и не искурили! Соблазн был велик — угореть в 14-00, на солнечной поляне с двумя герлами!

«Паровоз» пустили по кругу и включили музыку на раздолбаной «электронике»! Через 10 минут, мы как хиппи пол­зали голыми по всей поляне, дико ржали, а потом полирнули «Улыбкой». Наташа славила дикий кайф и вскоре навалилась на меня. Вначале я её просто обнимал, а потом мы стали дико поротца. Кстати, Света просто лежала рядом голая и ком­ментировала наш угар!

В СССР времена «порнофильмоф» — не было, любые тусовки максимум сводились к групповому с сексу, никакой женской «садами» и одновременного секса втроём. Поэто­му, я полагал, чта Света просто ждёт своей очереди, но дур­ман завёл всех нас — слишком далеко. Мы выпили всё бухло, раздавили все ягоды и поролись до семи вечера, при этом не испытывая какой — либо опасности или угрозы, со стороны вэб камер или левых людей...

Конечно, в СССР того времени существовала преступ­ность, но она была не этническая, а скорее мелко-хулиганская, случайная или в виде МЕГА МАНЬЯКОФ по типу Чика­тило. Теперь же ацкий гасторбайтер, полагает, что у каждого Москаля находитца с собой АЙПОД, дорогущий смартфон или кредиткарты. Клёвые тёлки в запоздалом автобусе, мо­гут подвергатца не только глупым приставаниям со сторо­ны подвыпивших парней, а и тёмной агрессии со стороны непредсказуемых отверженных гасторбайтероф и ацких цунароф с Кавказа. Даже собаки стали дико опасными! Еже­дневно по телеку сообщают о новых фактах агрессии со сто­роны псов. В начале 90х, когда по замыслу КГБ и Тёмных сил, милиция как бы «само-устранилась», то в стране стал творитца бандитский беспредел. Не надо путать «беспредел — беспределыциков» и разборки «коммерческих банд группи­ровок», это разные вещи. Народ был в ужасе, каждый стре­мился в своей квартире — первым делом поставить стальную дверь, обзавестись газ-оружием и здоровенной псиной. За­частую, таким обзаводились, даже те, кому и нечего было ох­ранять, а тока из подражания идиотизму!

95% держателей псов это тупые совковые урела, и чем ту­пее урел или мудачок, тем зловещее и громаднее была и по­ныне — его псина. Эти тупые страшные люди, которые не могли даже разобратца с собой или в семье, держали ужасаю­щих псин, которые видели всё это уродство и в своём пове­дение копировали полностью самих хозяев. Эти твари стали появлятца во всех подъездах и домах, где ютились в крохот­ных хрущёвках, оглашая постоянным лаем все этажи случай­ного следования.

Собак надо водить гулять, часто это поручалась старым бабкам или детям мудачкоф, которых псы «ни вошто» не ста­вили. У нас тоже были две собаки стефаширский терьер и афганская борзая. Мне приходилось с ними гулять, тока по но­чам, так как у очередной тётки или ребёнка всегда срывался пёс и тогда начиналась ацкая грызня. Теперь это все переко­чёвывает в Подмосковье, от всяких мудакоф ежегодно убега­ют самые невообразимые породы, которых никогда не ста­нет заводить ответственный мужик или кулак хозяйствен­ник. Самое интересное, что вторая волна собочатничества, напрямую связана с ацким нашествием гасторбайтероф и цунароф. Таким образом дачник или подмосковный землевла­делец, хочет застраховать себя от воров-гасторбайтеров, по­тому как для них любой товар стоимость от ЮООруб имеет ценность и может быть веским мотивом, для преступления. Вся очковтирательская компания Путинского правительст­ва свелась лишь к тому, чтоб все цунары были зарегистриро­ваны, а их работодатели платили мифические налоги. Какая разница, между вором-цунаром с регистрацией или без реги­страции, в обеих случаях этот тип зверей будет представлять одинаковою опасность и тревогу, для всех тех, кто прожива­ет вне Кремля и Рублёвки!....

Вещем, когда мы поролись с Наташей и с Катей, нам не очём было беспокитца, так система СССР прописки, не да­вала возможность хаотическому расселению чючмеков! В се­рого волка, в медведя шатуна, бабу ягу и ацких маньяков мы ещё не верили...

Всё было так прекрасно, чирикали птички, жужжали пчё­лы и стрекозы, где-то недалеко ухала кукушка и долбил своё дупло дятел. Если бы не проклятые комары и оводы, мы на­верно бы вечно лежали на цветастом одеяле, зырили на про­летающие облака, а девушки постоянно сосали...

Вскоре пых и бухло на время «отпустило», я в секунду вырвался из чар порока и резко стал думать, о том, что надо бы занятца каким-то полезными делом, а не только «досугом и угаром». По всей видимости, мая перемена состояния тут же передалось Свете, но она наверно хотела ещё блаженство­вать бесконечно. Я уже хотел было в стать и высвободитца из объятий амазонок, но Света неожиданно притянула меня к себе, скатилась ниже и тут же снова взяла в голову. В миг я за­был про «все дела» и снова в 14 раз погрузился в мир сладо­стного порока. Да и чёрт с этими делами, в конце концов, они не лоси и в лес не убегут! Я тысячу раз пожалел, что вспом­нил про лосей, что сам их и накликал, а также чуть не полу­чил ацкой травмы!

—   АААААА!!!! — неожиданно заорала страшным голо­сом Наташа, в этот миг я врубился, что на поляну ворвалась стая волков и кабанов каннибалоф! Света и я, инстинктивно дернулись, причём таким нелепым образом, что она чуть не откусила — половину моего болта! Не чувствуя ацкой боли, я прыгнул к туристическому топорику, валявшегося рядом с костром, но тут же рухнул и чуть не умер от смеха.

Пока мы ацки поролись и валялись в грёзах дурмана, ФОСФОРНЫЙ ЛОСЬ без «ВСАДНИКа» забрёл на нашу по­лянку. К своей радости он обнаружил целых три ведра грибоф, которые стал с аппетитом уплетать, тихо причмокивая! Обкуренную Наташу пробил «шугняк» и она приняла «APT объект», за МОНСТРА из АДа. По всей видимости, утрен­ние лоси, тоже, как и Наташа, до этого — нажрались волшеб­ных мухоморов!

Пару удароф граблями по ушам, по хребту и по жопе, и вот уже «APT объект» ломитца во весь опор — сметая буре­лом и ёлки. Я только сейчас заметил, что мои ноги были все в крови, а на болте царапины. Остатки водки пошли на дезин­фекцию, плюс к этому, Света организовала примочки из це­лебных трав и растений, в которых дико разбиралась. Мне сразу стало хорошо...

Мы распрощались недалеко от лагеря и счастливые раз­брелись в разные стороны...

—  Вот это деньки! — я присел на курительную скамейку, достал сигареты OPAL и тут же задымил. Под воздействием тобака, вернулся «флэш бэк прихода».

Я снова зазырил небо и обнаружил, что все его краски дико смягчены; светлы и не ярки. Такое впечатление, что на всем лежит какая-то печать трогательной кротости. В такие дни жар так силен и так «ацки парит», но вот дунул ветерок и его как-бы сразу нету. Раздвигается накопившийся зной, и вихри-круговороты высокими белыми столбами гуляют по дорогам через всю пашню. В сухом и чистом воздухе пахнет полынью, сжатой рожью, гречихой и даже за час до полуночи я не чувствовал никакой сырости...

 

ПСКОВСКАЯ ПРОВОСЛАВНАЯ МИССИЯ

Часть 2

Как только войска Вермахта вступили на территорию СССР, сотрудниками НКВД, начался массовый отстрел дей­ствующих и катакомбных священников, а также сочувст­вующие иосифлянскому движу. Пагубность такого курса на уничтожение религии, особо зримо проявилась в первые же месяцы Великой Отечественной войны. Под раздачу попали, также мусульманские муфтии и буддисты, которые находи­лись в 5000 км от театра военных действия. Злой участи из­бежали, лишь особо приближённые к протодиакону Иакову Абакумову — родному брату начальника СМЕРШа! Иллю­зии об успешном и повсеместном «преодолении» религии, победа «безбожного движения» рассеивалась, уступали ме­сто правде жизни — миллионы верующих, уставшие от адми­нистративного диктата, надеялись, что уж сейчас-то их внут­ренние убеждения оставят в покое, дадут возможность мо­литься и верить так, как жаждет их душа, измученная горем и бедой. Тем самым в условиях войны резко обострилось про­тиворечие между возросшей потребностью в удовлетворе­нии религиозных чувств и возможностями для этого.

С первых дней вторжения Немцы откровенно готовились обратить Церковь против советов. У себя дома фюрер не жа­ловал католических священников, и приравнивал их к пара­зитам и мошенникам. Но, на захваченных землях России, он по тактическим соображениям приказал религиозные чувст­ва верующих не оскорблять. Сами гитлеровцы храмов не от­крывали, но когда в Управы с такой просьбой обращались ве­рующие, разрешения давались немедленно. В Харькове при Областной Управе оккупанты создали даже Комиссию по де­лам религии, дико благосклонную к русскому православно­му духовенству. В Пскове начала действовать «Псковская Православная Миссия», которая открывала церкви, печатала богослужебные книги и вела религиозное обучение детей. На Украине, в захваченных русских областях число вновь откры­тых храмов исчислялось сотнями. Нашлись готовые служить священники, а вскоре обнаружились и архиереи.

Именно благодаря вторжению немцев в Россию, мы обя­заны значительными послаблениями, предоставленными большевиками Церкви — фактически, восстановлением цер­ковной структуры Московского Патриархата. Главная при­чина была в том, что гитлеровцы открывали на оккупиро­ванных территориях закрытые большевиками храмы. Увы, советский Савл не стал Павлом, и безбожники остались без­божниками: Церковь им была нужна лишь как пропагандист­ский инструмент, мобилизующий русских людей на борьбу с мифическими оккупантами и создающий у союзников иллю­зию восстановления гражданских свобод в СССР.

В первые дни вторжения группа прибалтийских архиере­ев, во главе с митрополитом Литовским Сергием Воскресен­ским — прибалтийского экзарха Московской Патриархии, который в 1940 году приехал из Москвы, тут же послала при­ветственную телеграмму Гитлеру. Фюрер его тут же наделил полномочиями и разрешил открывать любые церкви, в том числе и ацкова БУДУ

Митрополит Сергий (в миру — Дмитрий Николаевич Вос­кресенский) родился 26 октября 1897 г. В 1907—1917 гг. учил­ся в Московском Духовном училище, окончил Духовную семи­нарию и Духовную академию. В 1923 г. учился в Московском университете, но был исключен как «чуждый элемент» и аре­стован за антисоветскую пропаганду. В 1925 г. принял монаше­ство. С 1933 г. он епископ Коломенский, с марта 1941 г. — ми­трополит Виленский и Литовский.

Так как во время войны, вся религия находилась в веде­нии не тылового, а военного немецкого командования, кото­рое не занималось проведением Розенберговской политики по отношению к населению, то в середине августа 1941 г. эк­зарху Сергию удалось установить контакт с командованием группы армий «Север». Вскоре он получил разрешение на­править православных миссионеров в занятые российские области для создания «Православной Миссии в освобожден­ных областях России». Организация миссионерской работы на Северо-западе России стала теперь главной заботой ми­трополита Сергия. Центром миссии стал Псков. Вскоре на оккупированную немцами Псковщину, прибыла целая мис­сия из 15 священников-эмигрантов из Прибалтики и выпуск­ники парижского «евлогианского» Богословского института. Миссию возглавляли поочередно проторей Сергий Ефи­мов, затем прот. Николай Коливерский и прот. Кирилл Зайц. Хотя все храмы на этой территории были ранее закрыты или разрушены большевиками, религиозный подъем народа был столь огромным и неожиданным для Парижских эмигрантов, что один из них сохранил такое впечатление о первом бого­служении:

— «...Нам показалось, что не священники приехали ук­реплять народ, а народ укрепляет священников»...

Владыка Сергий также взял на себя окормление право­славного населения областей, прилегавших к его экзархату и занятых немцами, которые относились к юрисдикции Лиенинградского митрополита. Это было законно с точки зрения канонического права, так как митрополит Ленинградский Алексий (Симанский) оказался в блокированном Ленингра­де. В итоге, Псковская миссия охватила Псковскую, Новго­родскою, отчасти Ленинградскую и Тверскую область — то есть, те территории, откуда шла — «РУСЬ ИЗНАЧАЛЬНАЯ и ЯЗЫЧЕСКАЯ».

Первый храм открытый Псковской миссией в Ленин­градской области, состоялся 19 сентября 1941 г. в посёлке Тайцы, в местной церкви святого Алексия. Храм был закрыт в 1939 г. и превращен в клуб, а уже в сентябре 1941 г. мест­ные жители добились разрешения германской администра­ции открыть любимую церковь. Вскоре рядом с ней запы­лал огромный костер — прихожане выносили из храма под­шивки советских газет, портреты Ленина, Сталина и т. п. и бросали все это в огонь. Военнослужащие Вермахта находив­шихся в Тайцах, помогли побелить стены храма и изготовить для него кресты. Из соседней Александро-Невской церкви в Алексеевскую были перенесены чудом сохранившиеся там иконостас и утварь. На первую службу вместе с местными жителями пришли немецкие солдаты, а церковный хор часто приглашали для выступления в германский санаторий, раз­местившийся в бывшей усадьбе Демидова.

Интересный случай был в Вырице, которая в годы вой­ны, стала крупнейшим церковным центром Гатчинского бла­гочиния, Ленинградской епархии, на которой действовали пять храмов и два монастыря. Накануне войны все вырицкие церкви были закрыты, и первые богослужения возобновились в конце августа 1941 г. в храме Казанской иконы Божией Матери. Эта высокая деревянная церковь чуть не погибла при отступлении советских войск. Была послана специаль­ная команда для ее подрыва, как возможной цели для навод­ки немецкой артиллерии, но офицера, которому было пору­чено руководство акцией, войдя в церковь, ударило молнией, он умер, а солдаты в панике разбежались. Успех миссии пре­взошел все ожидания. Во всей Псковской области после бо­гоборческого режима советской власти к 1941 году из 1200 осталось всего 2 действующих храма и церковная жизнь фак­тически умерла. За время существования миссии в огромной области, было открыто больше 400 приходов. Кроме чисто религиозной деятельности, велась просветительная и соци­альная благотворительная работа, которая является основой для продвижения миссионерской работы. В конечном итоге на оккупированных территориях СССР фашисты открыли 10 тысяч церквей, 99% которых, были закрыты наступившей Со­ветской армии.

Тайное правительство Рокфелера реально осознава­ло, что у Советов возникла серьезная опасность, что Гитлер сделает мученичество Русской Православной Церкви своим политическим козырем — то была сильная карта! Поэтому, чтоб отнять эти козыри и успокоить западную обществен­ность, что типа «Антанта помогает антихристам», союзники потребовали обеспечить свободу религии в СССР.

Осенью 1941-го, оставшись один на один с германской военной мощью, Сталин дико метался и не знал, что делать. Требовалось время, чтобы перестроить промышленность на военные рельсы. Жизненно важно было получить помощь от Штатов и Англии. Президент Рузвельт готов был эту помощь оказать, но общественность Америки помнила предательст­во Сталина по отношению к европейским демократиям, его массовый политический террор внутри страны и удушение церкви. Президент США получил сотни писем от католиче­ских и православных приходов Америки, которые предос­терегали его от помощи безбожной России. Когда в августе 1941 года США и Англия подписали первый союзнический документ, так называемую Атлантическую хартию, амери­канские изоляционисты резко критиковали ее за то, что до­кумент этот предусматривал защиту только трех свобод и не принимал в расчет четвертой: свободы религии. Сторонни­ки изоляционистов заявили, что Рузвельт и Черчилль капи­тулируют перед безбожной страной большевиков. Рузвельт не скрыл от Сталина своих трудностей. В демократической стране власти не могут притворяться глухими, если боль­шая группа населения выражает неудовольствие государст­венной политикой. Прибывший в Москву в конце сентября 1941 года личный секретарь президента — А.Гарриман, ска­зал Сталину, что общественность США обеспокоена судьбой Церкви в СССР. Сталин сделал вид, что этому вопросу серь­езного значения не придает, но телега Гарримана его насторо­жило. Не такие были у СССР тогда дела, чтобы плевать на об­щественное мнение США.

Таким образом с двух сторон — из Европы и Америки — напирала на Сталина проблема российского православия. На­пирала тогда, когда сам он совсем еще не готов был потакать церковникам и благодетельствовать верующим, тем более, когда в октябре 1941 года немцы подошли к окраинам Моск­вы и возникла реальная опасность падения столицы. В вер­хах НКВД врубились, что глава православных — митрополит Сергий, может оказаться для гитлеровцев жирным трофеем. По логике Сталина, в таких случаях предполагаемый «враже­ский трофей» надо либо уничтожить, либо вывезти. Расстре­лять было проще, но тогда могли поднять вой западные со­юзники.

Митрополит Сергий (Страгородский) — патриарший ме­стоблюститель, впоследствии ставший с разрешения Стали­на Патриархом, одна из самых одиозных фигур Православ­ной церкви, которого одни восхваляют за спосение церкви, а другие призирают, за то, что он — НЕ ПРИЗВАЛ ВЕРУЮ­ЩИХ на борьбу с Большевистскими антихристами! Белые эмигранты и воевавшие в составе частей РОЛ, особо вменя­ют ему лживую книгу «Религия в СССР», которую он напи­сал под диктовку Сталинского Гебельса — Ильи Эренбурга и Декларации 1927 года, в которой утверждалось, что «... мы, церковные деятели, не с врагами нашего Советского государ­ства и не с безумными орудиями их интриг, а с нашим наро­дом и Советским Правительством».

В 1930 году он, в интервью иностранным СМИ, он утверждатл, что Русская Церковь имеет около 30 тысяч приходов и 163 епископа, а закрытие храмов объясняется распростра­нением атеизма!!! В реальности, как свидетельствуют исто­рики, если к 1928 году Русская Православная Церковь и име­ла более 30 тысяч приходов, то в 1928 году закрыто было 534 церкви, а в 1929 — уже 1119 храмов. В 1930 году упразднение православных общин продолжалось с нарастающим темпом. В Москве из 500 храмов, к 1 января 1930 года оставалось 224, а через два года — только 87, в Рязанской епархии в 1929 году было закрыто 192 прихода, в Орле в 1930 году не осталось ни одной православной церкви!

Как говорят адвокаты Сергия, все подобные заявления делались под давлением безбожного режима и ради сохране­ния тех крупиц церковной жизни, которые еще теплились в стране. Подобной риторики от митрополита Сергия требо­вали и в связи с началом Великой Отечественной войны, и снова на весь мир прозвучали не соответствовавшие дейст­вительности слова о том, что в СССР религия не притесня­ется, а фашисты, якобы, на занятой территории разрушают Церковь, уничтожают православные святыни и преследуют верующих. Но если предыдущие сообщения такого рода вы­зывали громкие возражения лишь в среде эмигрантов и чад Зарубежной Церкви, то теперь весь мир увидел, что это лож, так как немцы снимали на чб-камеры репортажи об открытие церквей Псковской Миссией!...

Вообщем, когда Вермахт подошёл к МСК, Сергия реши­ли срочно вывозить. В НКВД изготовили официальную бу­магу — распоряжение Московского городского Совета депу­татов трудящихся N 3/331 от 7 октября 1941 года, в которой митрополиту Сергию и его патриархии предписывалось по­кинуть Москву и направиться на жительство в город Орен­бург. В дороге Сергий разболелся и товарный вагон, в кото­ром он ехал, повернули на Ульяновск, родину Ильича — Ле­нина!

...Вопрос «О РЕЛИГИИ» снова всплыл в декабре 1941 года, когда Президент составлял проект декларации «Объединившихся держав» (будущих объединенных Наций). В Америке и Англии документу этому придавали большое значение. Каждый пункт обсуждался со всех сторон. В декаб­ре 1941г, в Белом Доме за обедом Рузвельта с Литвиновым, президент США сказал так:

—  Вы получите очередную помощь, только тогда, когда включите в декларацию Атлантической хартии — упомина­ния о свободе религии.

—  Мы можем согласиться лишь с одной фразой «свобо­да совести»!

—  Ок! Свобода совести — это хорошо! Но слово «рели­гия» — лучше! Поймите, ЭТО всего лишь декларация на бу­маге! У нас в США провозглашается четыре свободы и одна из них — религия. Кстати! Наш традиционный джефферсоновский принцип свободы религии, имеет столь широко де­мократический характер, что включает право не придержи­ваться вовсе никакой религии!

Вскоре Советы подписались под словом «РЕЛИГИЯ», а также замутили несколько пиар акций для западных кор­респондентов: облёт икон на кукурузниках вокруг Москвы, а также молебен в Елоховском соборе, на котором, Протодиа­кон Иаков Абакумов (родной брат начальника СМЕРШа) до­бавил молитву за «первоверховного вождя Иосифа». Хотя до этого печального дня — «первоверховными» православная церковь именовала только апостолов Петра и Павла....

Как только Рузвельт увидел фотки с кукурузниками и распечатки речи брат начальника СМЕРШа, то сразу распо­рядился выдать Советскому Союзу беспроцентный заем на сумму в десять миллиард долларов для закупки вооружения и сырья. Прагматик и циник из Кремля знал: в этом мире за все надо платить. В конце концов Берлин стоил ЦЕРКОВ­НОЙ обедни! В последствие, пиар акция с кукурузниками, стало представлятца — как ЧУДО спасшие Москву от захва­та немцами...

Важно отметить, что никаких дополнительных инструк­ций или требований о сотрудничестве от Вермахта Псков­ская Миссия не когда не получала. Один из участников мис­сии, архимандрит Кирилл, рассказывал в интервью газете «Вера»:

«—... Если говорить честно, я с немцами почти и не ви­делся: Служили в храмах. Как сто лет назад служили, так и сейчас служим. В оккупации были такие же русские люди, как и по другую сторону фронта, — и кому-то надо причащать живых, отпевать мертвых. Если были нужны дровами, то об­ращались к муниципальной администрации. Она хоть и подчинялась германской власти, но состояла из местных — ла­тышей и русских. Все эти годы мы не имели прописки, так что и продуктовых карточек не получали. Немцев я не видел и не слышал».

Вот как проходила первая служба во Пскове после изгна­ния коммунистов: «Мы прибыли в Псков к вечеру 18 авгу­ста 1941 года, в канун праздника Преображения. В Троицком соборе только что окончилась служба; ее совершал, на неде­лю раньше нас приехавший из Латвии протоиерей. Народ, переполнявший громадный храм, молча, уже в полной тем­ноте (все светильники гаснут от порывов ветра в разбитые окна собора) подходит к амвону...Подошли к амвону и мы... Светлый праздник Преображения встречали мы уже на Рус­ской Земле, на родине своих отцов и прадедов, но в темноте... В этом было что-то символическое. Катакомбы все еще ос­тавались катакомбами. Троицкий собор — вчера еще антире­лигиозный музей, как бы мог сразу преобразиться, «прийти в себя», просветиться. Такие контрасты! Вчера — насмешки, хула и поругание. Сегодня — чудные церковные песнопения, веками звучавшие в этих стенах. Лики святых — предмет вче­рашних иронических замечаний руководителей антирелиги­озных экскурсий, а сегодня перед ними благоговейно сто­ит коленопреклоненная толпа. Кто видел оскверненные хра­мы, тот знает, как трудно сразу "войти в себя", забыть то, что было, сосредоточиться. На следующий день — Божественная литургия. «Опять многотысячная толпа наполняла Свято-Троицкий собор, но сейчас он весь залит солнечным светом. Праздник Преображения — радостный праздник, и все лица молящихся просветленные. Первая встреча с русским наро­дом. И эта встреча — в храме. Перед Богом, Который всё ви­дит, всё знает и может многое простить!»

Если в самом начале войны Сталин делал церковный ПИАР, только для Западных СМИ в виде полётоф КУКУРУЗНИКОФ, то к концу 1942, он реально осознал, что с ЭТИМ ПИАРОМ допустил МАХУ. ПИАР нужно было делать, не для Запада, а для Совка. В это время генерал Власов, уже попал в очередной плен и стал организовывать Русскую Освободи­тельную Армию против Краснопёрых. Сталин дико боялся, что РОА обьединитца с церковниками, поднимет весь верую­щий народ, а Коменский из Брянска завербует прогрессивную националистическую молодёжь, и вся это орава попрёт на его сатанинскую ВЛАСТЬ ЗЛА!

На заседаниях ПАРТИЗАНСКИХ движений выясни­лось, что в Брянской и Псковской области, вообще отсутст­вуют какие-либо серьёзные формирования Вермахта. Вместе с тем, сами местные жители всячески препятствуют парти­занскому движению и не хотят воевать против модных сил Вермахта, а наоборот записываются в Хиви, РОА, а некото­рые даже в СС.

По предложению Ильи Эренбурга в эти и другие области были отправлены крупные десанты провокаторов — сотруд­ников НКВД и Уголовников. Практика была токова: после ацких пыток некоторых лидеров криминального мира, а за тем и за блага, вынуждали формировать моб палачей из беспредельщиков, который совместно с сотрудниками НКВД забра­сывались в тыл немцев. Эти банды переодевались в немец­кую форму, врывались в деревни, после чего всех убивали, грабили и жгли. Не убивали, только мужчин. Таким образом, НКВД пыталось побудить людей к мщению, то есть за дорма служить САТАНИНСКОМУ режиму!

Вскоре, эта тема вскрылась, народ был оповещён, а груп­па армии СЕВЕР, выпустила директиву о создании совмест­ных комендатур Вермахта и местной самообороны. Жесто­кости происходили, с той и другой стороны, а особенно они ужасающи, когда идёт Гражданская война, смешанная с пар­тизанской. В один из налётов на крупное Псковское село — КАПОТНЮ, переодетые в немецкую форму сотрудники НКВД и уголовники расстреляли 57 пенсионеров, 11 женщин и 25 детей. На этом они не успокоились и принялись заниматца грабежами. С крупной добычей нищенских ценностей и конфискованным самагоном, они вскоре отправились от­дыхать в деревню Вышняки, где сразу стали дико кутить с ме­стными бабами, которые работали плечевыми шлюхами у не­мецких дальнобойщиков трассы М-9(Москва-Рига). Один па­цан, у которого убили мать, выследил убийц в лесу, распознал их, что это русские и сразу доложил Копотевскому старос­те. Местные мужики захватили комендатуру немцев, связали их, конфисковали два допотопных чешский бронетранспор­тёра и одно орудие, после чего отправились в Вишняки. Сто­ить заметить, что в деревнях Псковской области, было полно бывших красноармейцев, которых освободила Псковская Миссия. Им было дико в кайф трудитца, в новых кулацких хозяйствах без всякого гнёта и унижения! Когда бабы развя­зали немцев, те позвонили в рай-центр и вызвали подмогу. Охранная рота прибывшая в Вишняки, уже издалека почуяла запах жаренного человеческого МЯСА. Копотневкие, согна­ли всех местных (кроме детей) с пьяными НКВДЭшНИКАМИ и шлюхами в коровник и ацки зажарила всех живьём, с помощью бензина из Чешского бронетранспортёра. В ацком аду, даже сгорел высокопоставленный представитель Совет­ской ставки, случайно заночевавший в Вишняках. Когда его обливали Румынским бензином, он предлагал мужикам 1500 Американских долларов, но так как они в валюте не разби­рались, а ближайший обменник был в Берлине, то его заби­ли вилами, а потом ацки запалили. Всех Вышняковских де­тей разобрали в семьи, а партизанщина в этих краях прекра­тилась до наступления Красной армии...

Сенсационные допросы немецкими генералами — Я. И. Джугашвили, сына И. В. Сталина, вскоре стали известны и самому ХОЗЯИНУ! Докладную записку генерала В.Штрик-Штрикфельда, выкрал Штирлиц и передал в МСК:

«Сталин, по мнению Якова Джугашвили, сына Стали­на, боится русского национального движения. Создание оп­позиционного Сталину национального русского правитель­ства могло бы подготовить путь к победе — такова была основная мысль доклада, который фельдмаршал фон Бок пе­реслал в ставку фюрера».

Вскоре генерал Штрик-Штрикфельд выдвинул проект о создании РОА («Русской Освободительной Армии») из во­еннопленных добровольцев: к апрелю 1942 г. планировалось сформировать 200-тысячную русскую армию...

Естественно Сталин узнал об этом и приказал немед­ленно, а именно с 1 января 1943 года ввести царские погоны, а для офицеров и генералов — золотые. 17 января — новые мундиры для армии. 5 сентября — мундиры для чиновников железнодорожного ведомства. 25 — для юристов. 9 октяб­ря — для дипломатической службы. Люди старшего поколе­ния вспомнили о давно забытом: двенадцать разрядов стат­ских и военных чинов. Не к тому ли идет? Другим пришла на память старая гимназия: на улицах появились школьники в форменных кителях и школьницы в одинаковых корич­невых платьях. 1 сентября 1943 года, как известила пресса, началось раздельное обучение мальчиков и девочек. На год раньше был возвращен к жизни некогда прославленный ор­ден Александра Невского. По вечерам — еще одна дань ушед­шей эпохе — артиллерийские салюты. К пушечному гулу до­бавился вскоре другой, тоже изрядно забытый в России звук. 8 сентября малиновый колокольный звон оповестил жителей столицы об избрании Патриарха всея Руси.

Как мы уже говорили, с началом войны немецкие оккупа­ционные власти после захвата новых территорий не препят­ствовали открытию на них православных храмов, чем вызва­ли определенные симпатии местного населения. Этот факт вынудил Сталина, пойти также на открытие храмов в пропагандистско-политических целях. Учитывая религиозный подъем русского народа во время войны и понимая, что он будет способствовать победе над врагом, Сталин решил ру­лить верующими, с помощью «карманной» Московской пат­риархии «Обновленцев». В процессе перехода от политики интернациональной, к национально шовинистической, Цер­ковь, по замыслу Сталина, должна играть роль катализато­ра и цементирующего компонента, фасад которого, должны были выполнить — «обновленцы» из консервативной Мос­ковской Патриархии.

Кроме этого, Сталин, находясь в мании ВЕЛИЧИЯ и МЕССИАНСТВА, ощущал неудовлетворенность от «пре­сных» славословий его личности — партаппаратчиками и со­ветско-государственными чиновниками. Для полноценно­го прославления «некоронованному императору» не хвата­ло «кадильного фимиама», той самой Православной Церкви, которая в течение 16 веков давала Божественную Санкцию, сакральное помазание православным императорам, — сна­чала византийским, а затем и Российским; не хватало Церк­ви, которая и прославлению Сталина, дала бы авторитетную санкцию!

Поэтому 4 сентября Сталин пригласил к себе на дачу Л.П.Берию, Г.М.Маленкова и Г.Г.Карпова, работника НКВД. Последний в течение ряда лет занимался «церковными во­просами», то есть репрессиями попов, а потому был реко­мендован на место посредника между правительством и церковью. Сталин предложил, самым срочным образом занятца церковным вопросом. Карпов тут же позвонил митрополиту Сергию в Ульяновск. Поздно вечером митрополиты Сергий, Алексий и Николай прибыли в Кремль, где и были приняты Сталиным, в компании Молотова и Карпова.

«...Когда митрополит Сергий высказал предположение, что собор может быть созван через месяц, Сталин спросил: «А нельзя ли проявить большевистские темпы?» После обме­на мнениями сошлись на том, что заседание собора откроет­ся 8 сентября, где Сергия — товарищ Берия назначил Патри­архом. Некоторые наивные люди полагают, что сразу после этого события, все попы восстали из Сталинского ада, ста­ли махать кадилом и торговать свечками. Это было совсем не так. Наоборот, именно в этот период, лишились жизни множество наиболее алдовых деятелей Русской Православ­ной Церкви. Сталину не нужны были церковники с дорево­люционными ценностями, которые могли симпатизировать РОА и Каменскому, поэтому их стали нещадно истреблять, а на НОВЫЕ ОБНОВЛЕЧЕНСКИЕ ЦЕРКОВНЫЕ курсы стали отправлять сотрудников НКВД, особенно тех, кто особенно усердствовал в пытках!

До войны в Ленинграде активно действовали тайные иосифлянские общины. В период блокады они расценивались как вражеские, активно выявлялись и уничтожались органа­ми НКВД. В справке Управления НКВД по Ленинградской области от 1 октября 1942 г. указывалось, что в городе с на­чала войны вскрыто и ликвидировано 625 контрреволюцион­ных групп, из них 7 церковно-сектантских. «Истинно-право­славных» власти называли сектантами. В 1942 г. в пригороде Ленинграда вскрыта и ликвидирована антисоветская органи­зация церковников. В состав этой организации входили быв­шие кулаки, церковники, монахини, лица без определенных занятий, приверженцы так называемого иосифлянского цер­ковного течения... Показаниями арестованных установлено, что Савинский и его активные сообщники, создав в местеч­ке Коломяги нелегальную церковь, на протяжении ряда лет совершали тайные религиозные обряды, привлекали через обряды к церковной деятельности чуждые и антисоветские элементы, молодежь и вели среди них антисоветскую агита­цию... «. Аресты членов общины продолжались с 17 июня по 14 июля 1942 г. Всего по делу проходило 18 человек. 3 авгу­ста Военный Трибунал войск НКВД Ленинградского окру­га приговорил 3 человек — архимандрита Клавдия, монахи­ню Евдокию (Дешкину) и А.Ф. Чистякова к смертной казни, а остальных 15 к различным срокам заключения. Хотя страш­ная блокадная зима 1941-1942 гг. и массовая эвакуация мно­гократно сократили иосифлянскую паству в Ленинграде, из­вестны случаи разгрома тайных общин в городе и после ок­тября 1942 г. Так, известный стрельнинский протоиерей Михаил Рождественский, освободившись из Беломорбалтлага, в 1938 г. нелегально поселился в Ленинграде, скрывал­ся у знакомых и служил по ночам. Арестован он был только 19 января 1943 г. на Крещение Господне во время Божествен­ной литургии вместе с другими членами тайной общины. 13 марта Военный Трибунал войск НКВД Ленинградского окру­га приговорил о. Михаила к 10 годам лагерей...

А вот как происходил арест и убийства из группы под­московных «катакомбных» священников и их последовате­лей весной 1943г. Из воспоминаний В.Я. Василевской о Се­рафиме:

—   «Домик, где жил батюшка, выглядел заброшенным и необитаемым. Внутри же он был полон людей, собравших­ся встретить светлый праздник, как прежде встречали его в храме. Батюшка был занят устройством алтаря и иконостаса. Маленькая комната должна была превратиться в храм. Я не знала никого из присутствующих ... Батюшка позвал меня к себе:

«Чувствуйте себя как среди самых близких людей», — и я почувствовала вскоре, что все эти люди, приехавшие сюда в эту пасхальную ночь, действительно являются близкими мне людьми, с которыми связывают меня самые глубокие, еще не совсем понятные мне нити. Прежде чем начать богослужение, батюшка послал меня убедиться в том, что пение не слыш­но на улице. Началась пасхальная заутреня и маленький до­мик превратился в светлый храм, в котором всех соединяло одно, ни с чем несравнимое чувство — радость Воскресения! Крестный ход совершался внутри дома, в сенях и коридоре.

—  «Здесь катакомбы, — говорил о.Серафим, — я здесь не потому, что желаю кому-нибудь делать зло или хочу с кем-то бороться. Я здесь только для того, чтобы сохранить чистоту православия». ...Батюшка говорил, что война эта не случайно началась в день всех русских святых и значение ее в истории России будет очень велико! — Через два часа, после начала таинства, к дому подъехал грузовик НКВД, я успела выпрыг­нуть из окна и скрыться во мгле. Оттуда я видела, что проис­ходило дальше. Под руководством человека похожего на ев­рея, из дома вынесли все иконы, сложили кучу и зажгли кос­тёр. Потом всех, кто не убежал, толкали в костёр, люди дико орали от страшных ожогов. Потом, человек похожий на ев­рея, ударил лопатой о. Серафима, после чего бросили в кос­тёр. Я не могла больше смотреть на этот АД и убежала в сто­рону станции Марфино. Несмотря на дикие вопли, ни в од­ном соседнем доме не загорелись окна, и никто не вышел!..............................................................................

6 ноября в Москве состоятся арест о.Иеракса (Бочарова). Он был пострижеником Троице-Сергиевой Лавры, духов­ным чадом известного московского чудотворца старца схиархимандрита Зосимы, в Лавре исполнял послушание реген­та. Отец Иеракс после закрытия Лавры до 1932 года служил в церкви Кира и Иоанна на Солянке (Сербское подворье). С 1932 года после закрытия храма жил на нелегальном поло­жении у своей духовной дочери Нины Владимировны Трапани у станции Лосиноостровская под Москвой. Наконец его выследили. Дело прошло очень тщательную и долгую аген­турную подготовку. В круг знакомых о. Иеракса, была вне­дрена женщина, которую вывезли из Ленинграда, и где у неё осталось двое детей. Женщине пригрозили, что если она не внедритца в секту ЦЕРКОВНИКОВ, то её детей отдадут на съедение Ленинградским каннибалам. Полученные сведения она передавала в органы госбезопасности. И вот, наконец о. Иеракса арестовали, а саму Ленинградскую женщину убили при аресте. Под пытками, Иеромонах Иеракс признал себя виновным и, что интересно, его ответы на предъявленное об­винение являлся слово в слово точным повторением обвине­ния в формулировке следователя. Воистину следователь не перегружал себя необходимостью разнообразить протокол, где ответы были написаны им самим. Вместе с иеромонахом Иераксом была арестована его духовная дочь Нина Владими­ровна Трапани, которую избивали и насиловали 13 дней подрят. В обвинение указывалось, что она была "активной уча­стницей антисоветского подполья церковников, не признаёт легально существующую церковь, в связи с тем, что легаль­ная церковь заняла в Отечественной войне патриотическую позицию". Это были особенности новой фазы отношений ме­жду властью и церковью. Усугубление раскола и искусствен­ное противопоставление легальной церкви и тайных цер­ковных групп — признак изменившейся ситуации. Она об­винялась за укрывание «крупного нелегала иеросхимонаха Иеракса. Обвинение также было предъявлено и Ксении Ива­новне Гришановой, "укрывавшей крупного нелегала архиман­дрита Серафима". При аресте 6 ноября 1943 года, сотрудники органов безопасности обнаружили в подполе дома гроб с те­лом умершего в 1942 году архимандрита Серафима (Битюкова). В деле сохранились фотографии рослых молодых и жиз­нерадостных чекистов с папиросками во рту, весело вытас­кивающих гроб с телом архимандрита из деревянного дома. Ксения призналась в том, что 10 лет укрывала у себя архи­мандрита Серафима.

Ещё один неоднозначный факт против «ОБНОВЛЕН­ЦЕВ», это пляска под дудку пропаганды СТАЛИНА — Ильи ЭРиНБУРГА! У меня на даче висят часы, из редакции газеты «ПРАВДА» с чекухой — 1936год. Когда я их вешал, как ра­ритет на фасад дачи, то за задней стенкой обнаружил пачку машинописных рукописей для речей «ОБНОВЛЕНЦЕВ», ис­правленных и за подписью ОРИНБУРГА. Если Гебельс, был гением ПИАРА, то Эринбург лишь умелым компелятором идей СТАЛИНА-РОКФЕЛЕРА, в модной журналисткой об­работке. Если его статьи, для Американских газет, и пред­ставляли какой либо формат, то заготовки для церковников, даже наоборот, служили против Сталина, формируя потен­циальных сторонников Каминского из числа прогрессивной молодёжи:

«...Вместо храмов в несть Христа им хочется воздви­гать алтари более близким им по духу древним языческим национальным героям Зигфриду и Вотану. Они... не хотят уже больше верить во Христа, что хотят быть «христами» сами. Это уже самообожествление нацистов, нечто вроде древних римских цезарей. Отсюда идет прямая доро­га к тому, чтобы венчать Гитлера в заместители Христу, чтобы объявить его «сверхчеловеком» Ницше.

«...Вместо Христа — фюрер! Вместо креста — языче­ская свастика; вместо вечной книги жизни Библии — фаши­стская книжонка «Моя борьба»; вместо воскресенья — ве­чер субботы; вместо священников -лектораы; вместо кре­щения и причащения, покаяния, венчания — произнесение фашистской клятвы с прикосновением правой руки к мечу и т.п. С такими новыми обрядами фашисты и вознамерились создать в Германии новую национальную церковь, которая должна, по их замыслам, служить только одной доктрине: «Народ и раса»...Германский же фашизм хочет насильно, пу­тем террора, навязать миру языческое богопочитание, нра­воучение, обряды и нацистскую идеологию...»

Особенно меня посмешила телега про генерала Людендорфа:

«...Глубоко ошибаются те, кто думает, что тепереш­ний враг не касается наших святынь и ничьей веры не тро­гает. Известный немецкий полководец Людендорф, посы­лавший своих солдат на смерть сотнями тысяч, с летами пришел к убеждению, что для завоевателя христианст­во не годится. Оно своим учением о любви ко врагам, неиз­бежно расслабляет животную жестокость, которую Лю­дендорф признавал в человеке за естественное качество. По убеждению этого зоологического генерала, для борьбы за су­ществование жестокость необходима, прежде всего, только она и побеждает. Поэтому генерал призывает своих герман­цев бросить Христа и кланяться лучше древне-германскому идолу — Вотану, которому он со своей супругой, устраи­вал поклонение. Не подумайте, что Людендорф от самомне­ния и гордости, под старость сошел с ума и начал чудить. Нет, это безумие распространено среди фашистов и они даже стремится заразить другие народы, попадающие под германское влияние или владычество. В свое время германцы в Латвии организовали общину язычников, поклоняющихся древне-латышским идолам. Ученый проповедник этой новой, совсем неученой религии... Соблазнил даже одного православ­ного священника(намёк на Воскресенского). Тот долго коле­бался, не рискнуть ли ему своим будущим, променяв право­славный приход на языческую общину. И, кажется, рискнул и теперь ушел от нас...

29 апреля 1944 года, лидера Псковской Миссии — Ми­трополита Сергия Воскресенского ждали в Ковно(Вильнюс), владыка задерживался. Представитель русского населения в Литве А. Ставровский выехал ему навстречу в район, где ору­довали партизаны. Там он обнаружил автомобиль Экзарха с четырьмя расстрелянными людьми: это были сам митропо­лит Сергий, его шофер из советских военнопленных — Ге­рой Советского Союза майор Кулаков (которого он спас из концлагеря), и протодиакон Иннокентий Ридикюльцев с суп­ругой. Недалеко от машины нашли убитую девушку и ребён­ка — случайных свидетелей преступления. В последствие выяснилось, что убийцами Сергия были сотрудники НКВД переодетые в немецкую форму. Псковская Миссия просуще­ствовала до апреля 1944 г., открыв около 400 храмов, в кото­рых служили примерно 274 священников. Многим из них, ос­тавшимся в СССР, пришлось за это заплатить лагерями, а то и жизнью...

В заключение лектор примерно сказал так:

—   Существуют разные мифы и сказки, что особый отдел Вермахта содействовал именно Псковскойй Миссии! Даже только по чисто военным и Геополитическим мотивам, а ещё по каким-то другим соображениям. Было бы здорова, еслиб в течение нашей экспедиции, вы более тесно общались с мест­ным населением — о разном фольклоре, о колдунах ведьмах или типо того. А в конце экспидиции, каждый может сделать, какой-нибудь доклад, если обнаружит, что-либо необычное и заслуживающие нашего внимания!: — из аудитории посыпа­лись смешки:

—  Колдуны, ведьмы?! Ой, как смешно!

—  Интервью с русалками надо сделать!

—   И со Змей Горынычем! — но в этот момент соло взял местный рок фанат «Бочка»:

—   А чё вы ржёте! У нас в каждой деревне своя ведьма имеетца!

—  Да все бабы ведьмы! — лектор заулыбался

—  Нет! Нет! У нас я не вижу никаких ведьм! Все студент­ки хорошие! А вот «Бочка» говорит правду, это было всегда у нас на Руси! — послышались новые коменты:

—  Как так?! А церковь? А православие?

—  Дубина, у нас инквизиции не было, а только МРАКО­БЕСИЕ. — я тут же вскочил, чтоб прекратить подьёбки в сто­рону «Бочки»:

—  Тащемта, я лично верю «Бочки» и готов завтра отправитца с ним хоть на разговор с Дьяволом!

—   Отлично! Троицкий назначаетца старшим куратором по «Бочкинским ведьмам»!

—   А у него уже есть, две такие — местная Света и Ната­ша! — все дико ржали, краем глаза я увидел как Лили, частич­но передёрнуло. Я успокоил себя, что её просто укусил комар. Но она неожиданно вскочила и тут же ломаналусь прочь. Все были в изумление и пялились на Лили...за ней побежал Хадорковский...

 

АФГАНСКИЙ ТРИП

Я лежал на железной койке и с помощью словаря пытал­ся прочитать итальянский «МЕТАЛ ХАМЕР», в этот момент завалили Хиппи, Лили и панк герла «Люси ин ве екай», а так­же пару бородачей Археологов. Начала Люси:

—   Паук?! Там «Бочка» привёз тону Дерьма! Что делать будем?!

—  Дерьма коровьего или в плане покурить? — от слова «покурить» все дико оживились.

—  Да пусть отваливает! Это экологический чистый про­дукт! А кстати, зовите его сюда!

—  А где он их взял?

—  Зовите! Щас разбирёмся, например, тащемта!

Мне почему-то, захотелось провести ночь именно в ба­раке, при старой, розовой — дореволюционной ламп, в кру­гу друзей, без всякого оголтелого секса и ночного скитания, чисто по душам. Когда «Бочка» вошёл в барак, он сразу испу­ганно спросил:

—  А где кассета МОНОВАР?!

Лили по моему знаку, открыла тумбочку и метнула ему кассету концертнитка МОНОВАР, а на другой стороне 45 ми­нут — ВОЙВУД.

—  Бочка! Садись на койку и давай поговорим серьёзно и нормально!

Я дал указание Лили, и она тут-же разлила «Сливовой настойки», а «ХИППи» достал заныканый косяк....

Да! Действительно всё правильно! Мы сидели в страш­ном и неотесанном бараке, но у нас играла музыка, светила розовая — дореволюционная лампа, а после «ПОРОВОЗА», все стали добрыми и умиротворенными! Началась ацкая гро­за, ЗЕВС метал молнии, а потом пошёл дождь, который рав­номерно барабанил по железной крыше! И так стало прият­но, от того, что угли потрескивают в печке, дождь стучит па крыше, дореволюционная оранжевая лампа светит, а в мафоне играет Пинк Флойд «Энималс» !!!!

Мы когда курнули, то нам казалось, что все эти звуки природы — это наши Псковские и дождь будет барабанить вечно! И такая теплота разгорелась в этом бараке, с этим до­ждём и лампой, что хоть перед всем миром кайся за свои все грехи! И всех дико люби!

—   Слышь БОЧКа?! А как ты например, полюбил метал или рок по твоему? Конечно, если это тащемта, связано с ад­скими переживаньями можешь не говорить. Но нам это очень важно, например! Так как, мы сидим в одном бараке и под одной лампой ! Мне сказали, что ты был в АВГАНЕ?! Какой мотив, у тебя тусить с нами, с антисоветчиками, если вокруг тебя окружают ацкие урела, которые и не собираютца изменятца к лучшему?! Хотя, что есть «это лучшие»?! — в этот мо­мент я выпил водки и меня частично занесло:

—   Получаетца так, что если Горбачёв перестанет выда­вать вам баланду и запретит ломимтца на колбасных элек­тричках, то вы все умрёте с голоду ?! — конечно, я потом вру­бился, что это сказано было весьма заносчиво и высокомер­но, но так получилось, под дурманом!...

—   Да, в Авгане, я был всего два месяца, а металл полю­бил сразу! Вощем, братэла Витюхи, когда во Псков стал сва­ливать, продал мне за чирик мафон и катушки с БИТЛЗ. — Бочка тут же осёкся, по всей видимости, он не привык ора­торствовать перед МСК бомондом! Я подал знак Лили, она накатила ему ещё пол стаканчика           

—  Ну, стало быть, когда нас на полигон послали, в моём артиллерийском взводе два пацана были, один Москалёк, а Другой Питерский еврейчик. Смотрю, они по пятницами, в полночь, куда-то шныряют, решил проследить. Вскоре я их запалил в радио-коптёрке, они Севу Новгородцева, по армей­скому радио — тайно слушали. Решил, дай тоже послушаю! С тех пор РОК для меня главная тема по жизни!..

—   Отлично! Отлично! Сразу видно подкованный боец! А например, у меня есть семь кассет с записями передач Севы Новгородцева!

—  Да не может быть?!

—  Да вот они лежат!

—  И ты можешь, мне дать их переписать?!

—   Бери хоть щас! Только ты ещё обещал притащить аф­ганский САМОСАД?! — В этот момент БОЧКА дико заорал и с воплями « Я САМЫЙ СЧАСТЛИВЫЙ» бросился на улицу, и в угаре обижал барак 14 раз! Когда он вернулся и мы поку­рили САМОСАД, я спросил у него:

—  Ну, так как там было в АВГАНЕ?!

—   Да всё просто! Вощем, я ещё, не успел окончательно подрубится в рок, как нас уже построили на плацу и полков­ник сказал:

—   Вам предстоит выполнить Интернациональный долг. Это честь для каждого Советского человека — умереть за дело Коммунистической партии! Шаг вперёд, кто доброволь­но готов помочь Афганской Демократической республи­ке?! — он сделал театральную паузу — И умереть за счастье Афганского народа! — в шеренге образовалась гробовая ти­шина и стремительные перегляды!

—  Отлично! Я так и думал. Настоящие комсомольцы ис­полнят свой долг! То есть вы все! Хе Хе!...

Нас бросили под КАБУЛ. Там вокруг города окопы и ог­невые точки. Части в основном «чучьмеки», все во вшах. Ку­сок мыла на вес золота! Но славу богу, долго нам вшей кор­мить не пришлось. Батарею отправили на защиту коммуни­каций, где ломились бензовозы.

Наша позицию замутили на вершине плоскогорья, она была просто великолепна! Хер кто потбирётца, а нам видно всё, особенно кишлак «АХМАР», он был как на ладони.

Тянулись дни, иногда мы давали залпы по координатам, а тут в «нашем мирном»кишлаке заваруха приключилась. Вле­тает к нам на позиции коробка «залётной» дисантуры:

—  Парни! Видите, вон тот дом?! Пару залпоф, нам очень помогут! — Мы дали пять.

—  А теперь вот по тому объекту. — он указал в стерео­трубу мишень, а потом повернул левее и указал пальцем: — А вот в тот домик, чтоб ни соринки не попало! Иначе рас­стреляю! — Они уже было собрались свалить, а потом с бро­ни и говорит:

—  Слышь пацан?! А деньги есть на батареи? — мы снача­ла не врубились, в чём фишка, а потом и спрашиваем:

—  Деньги для чего? Чё тут покупать то?! Тюбетейки, что ли?!

—  Чего?! Чего?! Хэр через плечё?! Кто хочет в «БЕРЁЗ­КУ» съездить? А?! — я ваще, тогда не просекал, чё эта за та­кая «БЕРЁЗКа»! А кент мой «Москалёк — АНГУС», он фанат «АСДС», сразу просёк фишку и говорит:

—  Так пацаны! Объясняю для тупых! «БЕРЁЗКа» — это магазин импортных товаров, где за валюту можно купить всё. Всем быстро выворачивают карманы! Намечаетца модней­ший шопинг! Всё, что есть, до копья сдавать мне! — с четырёх орудий насобирали не менее 300 колоф. Сели в наши два гру­зовика и поломились в неизвестность, за десантурой...

У въезда в кишлак, уже стояли пять бэтээроф дисантуры. Нам дали одну из их раций, потом разделились по три, и с нашими грузовиками двинулись порралельно. Я думал, будет экскурсия, а получилась мясорубка. В нашей колоне, первый бэтэр сгорел сразу, два прямых из фаус патрона. На нас обру­шился целый шквал свинца и грузовик в миг сдулся, а потом и сгорел нахер, как говорит ПАУК — в аду! Нас осталось в живых, только пятеро из 11 рыл. Теперь, самое главное было спасти раненых ПАРНЕЙ, а спасти их было можно, если добратца до ящика с рацией, которая висела, на Толяне из Там­бова, а он дохлый висел в окне кабины и дико горел...

Долго думать не пришлось, первым пошёл САРАТОФ. Очередью из двадцатки, его порезало попалам, а запчасти тела разметало по сторонам. 20 сек назад, он лежал в канаве с нами, а теперь только его окровавленная рука. Я вспомнил пе­редачу Севы Новгородцева про Элис Купера! И знаешь Паук, мне словно прозрение пришло. Когда Элис Купера вспомнил, мне сразу на ум дым шашки пришли. Один чирок и мы все в тумане, а рация и крупнокалиберный пулемёт при нас!

—  ВОТ ЭТО ДА!

—  Мы не заставили себя ждать, пару наводок и наша ба­тарея расхерачила пол квартала! Я координировал залпы по рации и знаешь Паук?!

—  Ну и?!

—  Я был горд за себя!

—  В каком смысле?

—   Ну просто! Вощем учебка, потом Авган, серьёзный бой, а я руковожу всей наводкой. Сам лежу как в фильме и вызываю огонь на себя! Строчу из пулемёта! По сухому остат­ку, наша батарея около сотни «духоф» завалила!

—  Так значит, ты реальный русский герой получаетца?!

—  Да не герой я?! Просто нужно было парней выручать!

—  А дальше?!

—  Когда бой утих, пришёл капитан от дисантуры и гово­рит:

—  Где мазила и радист-наводчик БОЧКА?!

—  Здравия желаю товарищ капитан!

—    Смирно! Военная коллегия верховного суда СССР, приговаривает вас к расстрелу, за варварскую бомбардиров­ку села «ДУХОФ», при которой пострадало мирное населе­ние в лице сторонников Алькаиды и секс разведчиц — на­ложниц Аятолы Хамени! Расстрел провести немедленно — двойкой, около этой целой стены! Он указал знаком — «где», после чего два десантника, все рваные и окровавленные, ука­зали дулом, в каком месте — становитца к стенке!

Я просто выпал в осадок, даже не хотел просить проще­ния. Слёзы прямо и навернулись на моих глазах, вспомнил всех: маманю, батяну, сеструху, катушки БИТЛЗ, Севу НОВГОРОДЦЕВА! Я прощался с ними и реально ощущал злове­щее дыхание смерти! Нет, я не обосрался от страха, просто мне так стало обидно, что, я подвёл всех! Так было обидно, что только смерть могла спасти меня от всего этого позора! МОЗИЛАП!!! — в этот драматический момент голос подала «ЛЮСИ»:

—  И чё тебя расстреляли?!

—   Охереть можно! Чё ты городишь, тащемта ЛЮСИ?! Еслиб Бочку расстреляли, как же он по твоему, мертвец БОЧ­КА — нам всё это, мог рассказать?! А?!

—  Всё правильно ПАУК?! Меня не расстреляли?!

—  Да не может быть?!

—  Не Расстреляли! — Капитан достал бутылку загранич­ного ВИСКАРЯ и говорит: — Ха! Хе! Хе! Вот долбоёб-то! Дай я тебя обниму МАЗИЛА! Простого Русского — Псковского пацана! Который спас, с помощью артиллерийского налёта целую дивизию! — я, когда хлебнул ВИСКАРЯ, то просто ры­дал в захлёб, а они все ржали. Когда я хлебнул, в третий раз, то сам ржать стал, а вокруг валялись мёртвые пацаны. Ржач­ку, остановил старший:

—  Ну, значит кто там, на ШОПИНГ собирался?! Где бабло?! — Ангус, тут же отчинил 300руб.

Крутя колошами мы отправились по извилистым улоч­кам кишлака, переступая через трупы «ДУХОФ» и горы фа­садных камней.

Через, пару минут, мы оказались около проломанной стены, где догорал второй бэтэр, из нашей колонны. Во дво­ре богатого дома, валялось около 30 трупоф, три из которых были НАШИ:

—    А вот и «БЕРЁЗКА»! — сказал начальник дисантуры, — Берите, чё хотите! Вощем, что влезет в ваш оставший­ся грузовик, без колёс! Когда мы вошли в особняк, то сразу прихуели от персидских ковров, телеков и прочих джакузи! Мы с Ангусом, сразу застолбили невьебенный двух кассет­ный магнитофон ПАНОСОНИК и коробку чистых кастет SONY. Я был без ума от счастья! На прощанье, подошёл стар­ший, он пнул нагой коробку Пакистанского вискаря и протя­нул буханку хлеба:

—  А это подарок Бочьке! Ну, чтоб было веселее — слу­шать вашу музыку!

— Не понял?! Зачем нам булка?! У нас хлеба два мешка! — Москалёк, тут же врубился и говорит:

—  Бочка! Не тормози! Нам подгон — АФГАНСКОГО ГА­ШИША! Это просто ПИНК ФЛОЙД какой-то, а не войнуха!

— АААА?! Москаль соображает! Вощем, артиллерия, слу­шай мой приказ! Щас когда, мы на наших грузовиках вывезем важные трофеи, я подам вам сигнал ракетой. После этого, вы уберете весь этот мусор! Понятно вам?!

—  Не понял товарищ полковник?! Какой мусор?!

—   Да хер тут не понимать, то ?! Просто всё ЭТО — сравняете с землей! Чтоб было просто ВСЁ ровно! Теперь понятно?!

—   Теперь понятно! Дать 666 залпов по местным трущёбам! — он раздобрился, улыбнулся и похлопал меня по пле­чу: — Давай Псков руби шакалоф! Тока по моему сигналу!

—  Есть!

—   И что было дальше? — удивлённо спросила панк гер­ла...

—   Когда мы вернулись к себе на горку, нас ждал страш­ный удар судьбы. Все оставшиеся на позиции были мертвы. Они валялись в самых нелепых позах, в том числе и лейте­нант. Вернее он продолжал мертвым смотреть в стационар­ную трубу. Мы подбежали к рации, но она была в дребезги разбита кувалдой. Мы были в ахуе, от круговорота событий. Два маленьких батла Вискаря, тут же были выжраты. Мы си­дели курили «приму» и просто охуевали...

Из состояния шока, нас вывела красная ракета:

—   Бля, какой-же я дурак! Надо срочно сообщить полков­нику, что ДУХИ, положили ВСЕХ НАШИХ! Я бросился к гру­зовику, открыл дверь, но рации на сиденье уже не было! Я точ­но помню, когда мы подъехали на позиции, я положил её на сиденье!!! 10 минут назад — она была, а теперь просто испа­рилась! Я метнулся к обрыву, чтобы замахать руками или по­дать сигнал, но лишь застал — ХВОСТ колоны из 15 грузо­виков и БЭТЭЭРОФ, удаляющихся в клубах пыли... Я сначала даже и не подумал, как и когда эти грузовики смогли заехать в кишлак и выехать из него...

День клонился к закату, несмотря на выпивку, меня на­чал одолевать жуткий страх. Я реально врубился, что мы ос­тались втроем, и на десятки километров вокруг нас — НЕТ НИКАКИХ НАШИХ и нет СВЯЗИ! Ситуацию спас Ангус:

—   Смотри БОЧКА! Я забил большой ДЖОЙН! Теперь надо всё прекрасно организовать и УБРАТЬ МУСОР!

Около нашего орудия, мы постелили ковры, передвину­ли к нему палатку, поставили туда персидские диванчики, красиво расставили кальяны, японский телевизор и магни­тофон. Врубили дизель, музыку и ПОКУРИЛИ АВГАНСКИЙ ДЖОЙНТ!

—   ПАЦАНЫ! Я вам клянусь! ЭТО приход, даже с еблей сравнить НЕЛЬЗЯ!...

—  Везёт тебе!

—  Затем мы ебанули вискаря и начали делать свою рабо­ту — убирать МУСОР. Было уже темно. Первый фугас метнули для маркировки, а когда их улетело штук двадцать, то весь аул стал прекрасно освещён! Нам было очень весело это де­лать...

Мы валялись на персидских коврах, слушали альбом группы «СЛЕЙД-80», курили гашишный кальян и постоян­но ржали. Иногда мы советовались с мёртвым лейтенантом и даже разговаривали с ним, а иногда даже выполняли его при­казы. Он приказал нам, сложить наших товарищей в кучу и как в древнем РИМЕ, сжечь их на огне. Мы сделали всё, как он приказал...

Вощем, курили и херачили три дня! Иногда мы даже па­лили сразу из трёх орудий. Вначале всё было как на луне, а по­том заровнялось, по всей видимости, там внизу даже скор­пионов и ящероф не осталось....

Когда начальство приехало, нас всех демобилизовали и отправили в Москву, а там положили в «дурку», в «Ганушкино»! Вощем, как я понял, из США зарубились! Назревал ме­ждународный скандал — «РЕЗНЯ в АХМАРЕ». Поэтому всю батарею представили психами! Парни, но я то — не псих?!

—  А сколько, ты там валялся?!

—  Пять месяцев на галопередоле!

—  Понятно! Тебе дико не повезло. — теперь, я понял, по­чему Бочка немного странный. Советские психиатры сделали из него — «немного» дурачка! Вот она самая гуманная Совет­ская ПСИХИАТРИЯ!

Мы были впечатлены, но соло взяла «ЛЮСИ», она осто­рожно спросила:

—  И сколько там, в этом кишлаке «АХМАР» — обитало мистических «ЗЛЫХ ДУХОФ»?

—  Да хер его знает, не считал! Наверное 3 или 5000 голоф! Или 6000! Вощем, немного, меньше даже, чем например, в Великих Луках, в центральной части....

—  А этого гашиша, у тебя не осталось случайно? Напри­мер, хотя-бы горбушки?!

—  Да есть ещё малость! Мы его в цинковом гробу тону привезли! Нам мальца парни отчинили!

Я вошёл в ацкое возбуждение!:

—  Бочка говори правду! Можешь ли ты прямо щас, сматаца не за САМОСАДОМ, а за Афганским гашишем, о ко­тором пел Джорж Харисон и Пинк Флойд и срочно привезти его нам! Именно тогда, когда ты его нам принесёшь — мы сможем послушать Севу Новгородцева!

Вскоре дождь вообще перестал барабанить по крыше, во­круг разлилась первозданная свежесть, пели соловьи и све­тила луна. Вскоре на велике приехал Бочка. Не помню как, мы курили и что говорили, но я скоро отрубился с Лили, в слад­ких грёзах и в одежде, на узкой железной койке, а Сева Нов­городцев и Бочка продолжали капать на мозги:

 

ПОСЕВЫ: ОТ 4 АВГУСТА 1984:AC/DC-3

Добрый вечер, друзья...Сегодня мы закончим рассказ об австралийской группе AC/DC, начатый две недели назад, но сначала — очередной выпуск рок-хроники:

31 августа. В 1976 году в этот день закончился судеб­ный процесс, ответчиком в котором был Джордж Харрисон. Процесс этот Харрисон проиграл, судья решил, что его пес­ня «My Sweet Lord — Дорогой мой Господь» слишком похожа на песню «Не Is So Fine», исполнявшуюся в свое время амери­канским вокальным квартетом «Ши Фонз».

1 сентября. В 1971 году в этот день «Rolling Stones» на­чали судебный процесс против своего менеджера Алана Кляйна. Адвокаты, представлявшие группу, заявили, что Кляйн обманул «Rolling Stones» примерно на семь с половиной мил­лионов долларов. В этот день в 1980 году органист Кен Хензли покинул группу «Uriah Неер» после двенадцати лет совме­стной деятельности.

— Я ещё семена привёз и два огорода засодил!

—   Засодил два огорода?! ГДЕЕЕЕЕЕЕ?!!!!!!!!!!! — все были в афиге!

—  Да тут рядом могу притящит пару кустов!...

1   сентября 1946 года — день рождения на острове Мэн, в Великобритании, Барри Гибба, певца и гитариста группы «БиДжиз». В день своего рождения в семидесятом году, когда ему стукнуло двадцать четыре года, он женился на королеве красоты Шотландии Линде Грей.

2   и 3 сентября ничего заслуживающего нашего внима­ния не происходило, а вот 4 сентября 1962 года «Битлз» на­чали свою первую сессию звукозаписи в студии фирмы EMI на улице Эбби Роуд в Лондоне. Звукорежиссером записи был Джордж Мартин.

В этот день в 1965 году гитарист группы «The Who» Пит Таунзенд и певец Роджер Долтри поехали на своем миниавтобусе, где сложены были инструменты и усилители, в лондонский собачий питомник, чтоб подобрать себе сторо­жевого пса. Пока они ходили да выбирали, злоумышленники угнали их автобус вместе со всеми инструментами и обору­дованием. Автобус, правда, потом нашли и вернули владель­цам, а вот гитары и усилители пришлось покупать заново.

5 сентября. В этот день в 1976 году на фестивале ис­кусств в лондонском «Alexandria Palace» были показаны пять фильмов, созданных Джоном Ленноном и Йоко Оно — «Cold Turkey», в буквальном переводе — «Холодная индейка», на самом деле речь идет о симптомах наркомана, бросаю­щего героин, фильм «The Ballad Of John And Yoko» — «Бал­лада Джона и Йоко», «Give Peace A Chance» — «Дайте миру возможность», «Instant Karma» — «Мгновенная Карма» — и фильм «Up Your Leg» — «Вверх no ноге». На этом мы выпуск рок-хроники заканчиваем, переходим к рассказу о группе АС/ DC. Музыка AC/DC Riff-Raff Powerage LP, 1978:...

 

ЖЕЛЕЗНЫЙ КРЕСТ —

ЛЕМИ КИЛМИСТРА

ИЗ

МОТОРХЭД

На следующий день, мы снова отправились на раскопки. С нами ездил небольшой трактор-эксковатор, но он только делал верхние срезы или обрабатывал территорию отдель­ных мест, основную массу точек мы капали в ручную! Но те­перь, каморы и оводы, нам были не страшны. По периметру наших ям, мы запаливали дерьмо в трёхлитровых железных банках из под селедки. Вонь от тухлой силёдки и горящего дерьма, могла отпугнуть не только слепней, оводов и комароф, но и любое живое, что есть на земле, кроме вьетнамцев, которые любят жаренную селёдку....

После очередной капанины, вместе с Питерским Алек­сом, мы отправились делать замеры, я замерял метры, а Алекс тащил лопаты, палки и вёдра с коровьем дерьмом. В процес­се у нас разгорелся спор — кто круче Ленинградский Зенит или Московский Спартак, а потом — стоит ли пиздить фа­натов НЬЮ ВЕЙФ или мудачков фанатеющих от Модерн Токинг?! В таких прекрасных разговорах, мы протопали около одного километра и вскоре забрели на какой-то холм. Когда мы посмотрели в сторону, то справа узрели ещё три неболь­ших холма, строго стоящих на одной линии! Нас словно уда­рило током — НЕМЕЦКИЕ ДОТЫ!

Конечно, если бы мы тусили с тёлками или собирали гри­бы, нам бы и в голову не пришла такая мысль — НЕМЕЦКИЕ ДОТЫ! Да мы бы их, вообще и не заметили! Но щас, мы нахо­дились в состояние ковбоя во время «золотой лихорадки» и нам везде мерещились закопанные тигры и орудия. Мы схва­тили лопаты и бешено помчались к холмам. Вначале всё шло гладко, но через 10 см почвы, лопаты стали тупитца о мощ­ные булыжники, их в этих краях немеренно, они ледникового периода. Чутьё нас не обмануло, это был реальный дот, обло­женный кучей камней. Ещё один удар лопатой, земля прова­лилась внутрь, вот и амбразура! С замиранием сердца я дос­тал фонарь и просунул его, в образовавшиеся дыру!

—  Смотри каска!

—  Ага! Каска дивизии «Мёртвая голова»!

—  Мёртвая голова?

—  Да нет! Каска скелета! Видишь вон там истлевший че­реп и ацкий скелет?!

—  Кажись точно скелет! — мы уже хотели рвать этот дот, но тут раздался звук горна на сбор. Предстояло возвращение на базу! Мы были в шоке и не знали, как поступить?! Нам хо­телось, именно прямо щас узнать, что там внутри и увидеть это первыми! Сначала мы думали, вообще не реагировать на горн, но потом врубились, что за нами могут придти. Поэто­му решили забросать дыру травой и вернутца, как ни-вчём небывало, а по дороге обдумать — как быть дальше?!

По дороге в лагерь, я осторожно поинтересовался: когда мы вернёмся в эти места? Мне сообщили, что послезавтра. У меня сразу созрел план, как увильнуть от раскопок «дои­сторического поселения варягов», чтобы с Алексом, тайным образом, обратно вернутца к блиндажам. Естественно мы не хотели «крысятьничествовать», а чисто просто для себя — откопать пару касок вермахта и несколько артефактов.

Естественно я понимал, что жил в лагере на «шару», жрал, пил, имел кров, а также суточные в размере 6 руб. По­этому я должен был участвовать в работах бесплатно, но и в тоже время, я осознавал, что имею право иметь какую либо долю для себя. Естественно, я не стал бы претендовать на берцовую кость мамонта, римские горшки или оконечники стрел охотникоф от 6 века нашей эры, но на долю от имуще­ство вермахта я предентовал полностью.

При одной мысли, что моднейшая каска вермахта, может перекочевать мудачкам из ДОСАФ, я весь закипал диким не­годованием. С такими мыслями я ввалился в избу, плюхнул­ся на койку и автоматически стал листать Финский «МЕТАЛ ХАМЕР». Я открыл первый попавшийся разворот и вылупил­ся на статью про МОТОРХЕД. Меня словно ударило током! На шеи у ЛЕМИ красовался ЖЕЛЕЗНЫЙ КРЕСТ — ВЕР­МАХТА! Я чуть не подскочил до потолка!

— Железный Крест с дубовыми листьями! Так вот значит, зачем судьба нам открыла ДОТЫ?! Да! Именно там, в ДО­ТАХ — лежит такой же ЖЕЛЕЗНЫЙ КРЕСТ как у ЛЕМИ! — мое сердце, стало дико битца, ворох мыслей пулей пронёсся в сознание! Я уже прямо сейчас хотел схватить лопату и мчатца 20 километроф, чтоб как можно скорее отрыть этот крест! Я уже представил себе, — как выхожу на концерт со сверкаю­щим крестом как у Леми, и все дико офигивают! Я даже стал обдумывать план, как переплавить серебряные ложки и сма­стерить из них цепь для креста — для ЖЕЛЕЗНОГО КРЕСТА как у ЛЕМИ из МОТОРХЕДА!

Через некоторое время безумство восторга, немного улеглось, я позвал Алекса и предложил — завтра утром отправитца на раскопки ДОТа. Мы «арендовали» два велика, приделали к ним импровизированные багажники, аккуратно сложили в углу весь необходимый стаф: коровье дерьмо, ло­паты, вёдра, фонарь, одеяло, мешки, керосин, котелок, воду, еду, бухло и сигареты. После этого я отправился в самодель­ную библиотеку, где нарыл советскую энциклопедию ВОВ. Удобно устроившись на койке, я стал искать любые данные о боях в Псковской области, но почитать мне не удалось — меня ожидал очередной удар СУДЬБЫ! Припёрся «Хиппи» из больничьки и сообщил, что поездка к развалинам монастыря отменяетца, и все отправятца в сторону «наших до­тов». Я в ужасе вскочил и чуть не запалился:

—   Как так не едем? Почему? Что случилось? Зачем зав­тра к дотам еха....!

—   Да, у автобуса движок стукнул, его утром чинить бу­дут!

Я чуть не разрыдался! Меня раздирала дикая досада, а также крах всех идеалоф и мечтаний! Наш план рушился и Железный Крест начинал гореть в аду!....

Я стал думать — что делать? И тут мне пришёл креатив! Сначала я его отмахнул, как не реальное, но по пути мозго­вого штурма, я каждый раз возвращался к нему и вдруг сра­зу осознал, что мая стихия — приключения и авантюры! Я ре­шил ломитца — ПРЯМО ЭТОЙ НОЧЬЮ!

При одной мысли, что уже буквально через час, мы смо­жем капать ДОТЫ, наполняло меня такой энергией и кай­фом, что весь КАКАИН МИРА — просто отдыхал!

Я уже представлял себе, как при свете керосиновых фа­келов, среди ночной мглы и летучих мышей — мы словно пи­раты «ОСТРОВА СОКРОВИЩ» роем супер клад. ПИАСТ­РЫ! ПИАСТРЫ! Вначале ночные образы скилетоф и черепов, ввергли меня в мистический ужас и дрожь, но чем боль­ше меня охватывал страх, тем сильнее я хотел его испытать! Этот сладостный ночной УЖАС!

За пять минут, я дико уломал Алекса ломитца прямо щас. По моему гениальному плану, нам предстояло до темноты добратца до места и при свете кастроф начать раскопки. В рай­оне 04 утра, я предполагал отобрать самое ценное и замести следы. Потом мы планировали, сделать вид, что это место об­наружили только сейчас!...

 

УЖАСНЫЙ НОЧНОЙ ТРИП

...... К сожалению, быстро отправитца в путь нам не уда­лось, велосипед Светы, был с пробитым задним колесом. Нам пришлось его дико склеивать «МОМЕНТОМ» — новым изобретением СССР. Одним словом, мы выехали на просё­лочную дорогу, только в районе 23-00. Путь был не близкий, дорога ухабистая и непривычная езда на гружённых великах, вскоре ацки измотала. В районе 24-00, стало темнеть. Мы еха­ли при свете фанарикоф, и вскоре вконец заэблись! По моим прогнозам дорога делала ацкий крюк, и я предложил сокра­тить её, проломитца прямиком через ночную мглу       

Мы прошли через поле и вскоре взобрались на холм, но вместо ожидаемой знакомой равнины с дубовым леском и низенькой разрушенной церковью, я увидал совершенно дру­гие, не известные места. У моих ног тянулась узкая долина; прямо, напротив, крутой стеной возвышался густой осинник. Я остановился в недоумении и оглянулся по сторонам...

—   Эге! — подумал я, — да мы совсем не туда попали: «ка­жись слишком забрали вправо», — и, сам дивясь своей ошиб­ке, мы проворно спустились с холма. Меня тотчас охватила неприятная, неподвижная сырость, точно я вошел в погреб; густая высокая трава на дне долины, вся мокрая, белела ров­ной скатертью; ходить по ней было как-то жутко. За пару ми­нут мы промокли до нитки!

Но самое жуткое было тащить, по такой траве — гружён­ные велосипеды со скарбом. Мы поскорей выбрались на дру­гую сторону холма и пошли, забирая влево, вдоль осинника. Летучие мыши уже носились над его заснувшими верхушка­ми, таинственно кружась и дрожа на смутно-ясном небе; рез­во и прямо над нами пролетел в вышине запоздалый ястре­бок, спеша в свое гнездо. Мне было самому дико страшно, и я не хотел, чтоб Алекс тоже здрефил и например, устроил па­нику. Вощем, приходилось постоянно напускать на себя де­ловой вид:

—   Ага, ага! Отлично, отлично, тащемта, щас выйдем на тот угол, и тут сразу начнётца дорога. Вощем, тёмные силы нас запутали, например, с километр крюку дали, а по просё­лочной дороге сократили 7 км! Выгода ощютимая!

Мы, наконец, добрались, до угла леса, но и там не было никакой дороги: какие-то некошеные, низкие кусты, а за ними, далеко-далеко, виднелось пустынное поле. Я опять ос­тановился.

—   Что за фигня?.. Да где же мы?» Я стал припоминать, как и куда ходил в течение прошлых дней раскопок...

—Э! да это те кусты! — воскликнул я наконец, — точно! Вон это, должно быть, та самая роща... Бля! Да как же это мы сюда зашли? Так далеко?.. Странно! Алекс, а ты куда смот­ришь?! Теперь опять нужно вправо взять!...

Я пошел вправо, через кусты, а Алекс за мною. Между тем ночь росла, как грозовая туча; казалось, вместе с вечер­ними парами отовсюду поднималась и даже с вышины ли­лась темнота. Мне попалась какая-то, заросшая дорожка; я отправился по ней, внимательно поглядывая вперед. Все кру­гом быстро чернело и утихало. Небольшая ночная птица, не­слышно и низко мчавшаяся на своих мягких крыльях, поч­ти наткнулась на меня и пугливо нырнула в сторону. Я вышел на опушку кустов и побрел по полю. Вскоре, мы уже с трудом различали отдаленные предметы; поле неясно белело вокруг, а за ним, с каждым мгновением надвигаясь, громадными клу­бами вздымался угрюмый мрак. Глухо отдавались наши шаги в застывающем воздухе, а побледневшее небо стало опять синеть, но, то уже была синева ночи. Звездочки замелькали и зашевелились на нем. К сожалению, то я, было принял за рощу, оказалось темным и круглым бугром...

— Да где же это мы?» — повторил я в негодовании вслух, остановившись в очередной раз, вопросительно посмотрев на Алекса.

Мне стало совестно перед ним, и отчаянно устремив­шись вперед, словно вдруг догадываясь, куда следовало идти, обогнул бугор и очутился в неглубокой, кругом распаханной лощине. Странное чувство тотчас овладело мной. Лощина эта имела вид — почти правильного котла с пологими боками; на дне ее торчало стоймя несколько больших, белых камней, — казалось, что они сползлись туда для тайного совещания, — и до того в ней было всё так глухо, плоско и уныло, что серд­це у меня сжалось. Какой-то зверок слабо и жалобно пискнул между камней. Мы поспешили выбраться назад на бугор. До сих пор я все еще не терял надежды сыскать дорогу; но тут я окончательно удостоверился в том, что мы ацки заблудилсь, и, уже нисколько не стараясь узнавать окрестные места, поч­ти совсем потонувшие во мгле, я пошел тупо наугад...

Мы ломились так, около получаса, с трудом переставляя ноги. Казалось, отроду не бывал я в таких пустых и страш­ных местах: нигде не мерцал огонек и не слышалось никакого звука. Один пологий холм сменялся другим, поля бесконеч­но тянулись за полями, кусты словно вставали вдруг из земли перед самым носом. Мы все шли и шли, я уже был готоф прилечь где-нибудь до утра, как вдруг очутился над страш­ной бездной!

Я быстро отдернул занесенную ногу и, сквозь едва про­зрачный сумрак ночи, увидел далеко под собою огромную равнину. Мелкая река и озеро огибали ее уходящим от меня полукругом, а стальные отблески воды смутно мерцая, обо­значали ее теченье. Холм, на котором мы находились, спус­кался почти отвесным обрывом прямо подо мною, а равнина, возле реки напоминала неподвижное темное зеркало. Вско­ре, под самой кручью холма, я приметил горящие красным пламенем огоньки, вокруг которых копошились и колебались чьи-то тени...

Я примерно узнал, наконец, куда мы зашли... Но вернуть­ся в лагерь теперь, не было никакого смысла и возможности, особенно в ночную пору, когда ноги подкашивались от дикой усталости. Мы решили подойти к огонькам, к обществе тех людей, чтобы дождаться зари.

Не успели мы и спуститца с обрыва, как вдруг две боль­шие, белые и лохматые собаки со злобным лаем бросились на нас. Детские звонкие голоса, тут же раздались вокруг огней, два или три силуэта быстро поднялись с земли и двинулись на встречу к нам. Я окликнул их, и заорал, что мы студенты из Москвы. Они подбежали, отозвали собак, которых дико бе­сили наши велосипеды...

У НОЧНОГО КОСТРА С ПРИВЕДЕНЬЯМИ

Вообщем, я ошибся, приняв людей, сидевших вокруг ог­ней, за туристов. Это были пацаны из соседних деревень, ко­торые стерегли табун лошадей. В жаркое лето, лошадей выго­няют на ночь покормиться в поле: днем мухи и оводы не дали бы им покоя, а тем боле, что никто не станет для них жечь ко­ровье дерьмо! Выгонять перед вечером и пригонять на утрен­ней заре табун, самый большой праздник для местных пионероф СССР....

Сидя на самых бойких клячях, мчались они с веселым ги­каньем и криком, высоко подпрыгивая, болтая руками и но­гами. Легкая пыль желтым столбом поднимается и несется по дороге, далеко разносится дружный топот, лошади бегут, навострив уши, а впереди всех, задравши хвост и беспрестан­но меняя ноги, скачет какой-нибудь рыжий космач, с репей­ником в спутанной гриве.

Мы сказали пацанам, что шли на стрелку к БОЧКЕ и дико заблудились. Потом мы угостили их сигаретами ЯВА-100, выдали банку шпрот и тушёнки на общак, а потом под­сели к ним. Я прилег под обглоданный кустик и стал глядеть кругом.

Картина была чудесная: дрожали огни и, как будто зами­рая, упирались в темноту. Круглое красноватое отражение, вспыхивало пламенем, изредка забрасывая за черту круга — быстрые отблески и тонкими языками света лизало голые су­чья, разом исчезая. Мрак боролся со светом. Иногда, когда пламя горело слабее и кружок света суживался, из надвинув­шейся тьмы внезапно выставлялась лошадиная бошка, гне­дая, с извилистой проточиной, или вся белая, внимательно и тупо смотрела на нас, проворно жуя длинную траву. Только слышно было, как она продолжала жевать и отфыркивалась. Из освещенного места трудно было разглядеть, что делается в потемках, и потому вблизи все казалось задернутым почти черной занавеской.

Пацаны сидели вокруг костра, тут же сидели и их собаки, которым так хотелось изглодать наши велосипеды. Они еще долго не могли примириться с таким присутствием и, сонли­во щурясь и косясь на огонь, изредка рычали с необыкновен­ным чувством собственного достоинства. Сперва рычали, а потом слегка визжали, как бы сожалея о невозможности ис­полнить свое желание. Всего пацаноф был пять: Федос, Павлуха, Илюха, Костян и Ваня.

Первому, старшему изо всех, Федосу, было примерно че­тырнадцать, с тонкими и мелкими чертами лица, кудрявыми белокурыми волосами, светлыми глазами и с постоянной по­лурассеянной улыбкой. Он принадлежал, по всем приметам, к «богатой» Советской семье и выехал-то в поле не по нуж­де, а так, ради забавы. На нем была пестрая ситцевая рубаха с желтой каемкой, джинсы и красовки «АДИДАС», явно не от­цовские.

У второго чувака, Павлухи, были всклоченные черные волосы на огромной башке, как говорится, с пивной котел, а тело всё неуклюжее. Малый был неказистый, но внушал до­верие. Одеждой своей он щеголять не мог: вся она состояла из простой рубахи да из заплатанных портков, купленных в сельпо. Лицо третьего, Ильюхи, было довольно незначитель­но — горбоносое, вытянутое и выражало какую-то тупую, болезненную заботливость. Его желтые, почти белые воло­сы торчали острыми косицами из-под низенькой кепки, ко­торую он обеими руками то и дело надвигал себе на уши. На нем были новые ВЬЕТНАМСКИЕ кеды!!!

И ему и Павлухи на вид было не более двенадцати. Чет­вертый, Костян лет десяти, был задумчивым и печальным. Вся рожа была в веснушках, рост мелкий, сложения тщедушное, а одежда беднейшая. Последнего, Ваню, я сперва было и не за­метил: он лежал на земле и спал, ему было всего семь лет.

Итак, я лежал под кустом в стороне, и поглядывал на пар­ней. Небольшой котелок висел над одним из огней; в нем ва­рились «картошка». Я притворился, что задремал, и они сно­ва разговорились о своём.

Федос обратился к Ильюхе и, как бы возобновляя пре­рванный разговор, спросил его:

—  Ну, и что ж?! Так, ты и видел домового?

—  Нет, я его не видал! Да его и видеть нельзя, — отвечал Илюха, сиплым голосом.

—  А он у вас, где водится? — спросил Павлуха.

—  В старой рольне. Ну так, на бумажных фабриках назы­вается сарай, где в чанах вычерпывают бумагу.

—  А разве вы на фабрику ходите?

—  Да, ходим. Мы с братом, с Андрюхой, в лисовщиках состоим !

—   Вишь ты — фабричные! Ну, так как же ты его слы­шал? — спросил Федос.

—  А вот как. Пришлось нам с братом Авдюхой, да с Фе­дором Михеевским, с Ивашкой Косым и его корешом, что с Красных Холмов, вощем, в рольне заночевать. То есть не то чтобы пришлось, а Назаров, бригадир, говорит:

—   «Что, мол, вам, домой таскаться; завтра работы до хера, так здесь и ночуйте»!

—  ... Вот мы и остались, лежим все вместе, а тут Авдюшка и говорит:

—   А что, мол, ребята?! Ну, как если домовой придет? — И не успел он, Авдей-то, сказать, как вдруг кто-то над голо­вами у нас и заходил! Лежали мы внизу, а заходил он навер­ху, у колеса. Слышим, ходит, доски под ним так и гнутся, так и трещат! Когда, он прошел через наши головы; вода вдруг по колесу как зашумит, зашумит, колесо застучало и завер­телось! А заставки у дворца-то спущены! Офигели мы: кто ж это их поднял?! Но вода пошла, колесо повертелось, поверте­лось, да и встало. Пошел тот опять к двери наверху, да по ле­стнице спущаться стал, и этак слушается, словно не торопит­ся, ступеньки под ним так даже и стонут! Подошел к нашей двери, подождал, подождал — дверь вдруг вся так и распах­нулась. Всполохнулись мы, смотрим — ничего-

Вдруг, смотрим, у одного чана поднялась, окунулась, ка­кая-то СТРАШНАЯ рука, а потом стала летать по воздуху. Потом зырим у другого чана крюк снялся с гвоздя да опять на гвоздь! Потом кто-то к двери подашел, да вдруг как закаш­ляет, как заперхает, словно овца какая или чахоточный! Мы все так ворохом и свалились. Скажу тебе Федос, одному богу известно, как мы пересрали?!

—   Вишь как! — промолвил Павел. — Чего ж он раскаш­лялся?

—  Не знаю; может, от сырости.

Все помолчали.

—  А что, — спросил Федя, — картошки сварились?

Павлуха пощупал их.

—  Да нет, еще сырые!... Вишь, щука плеснула, — приба­вил он, повернув лицо в направлении реки, —

—  А вон и звездочка упала.

—  Нет, а я вам что, братцы, расскажу, — заговорил Костян тонким голоском, — послушайте-ка, что на днях батяня мне рассказывал. Вы ведь знаете Гаврилу, колхозного плот­ника?

—  Ну и..?!

—  А, знаете ли, отчего он такой все невеселый и все мол­чит? Вощем, пошел он в лес по орехи, да и заблудился, зашел бог знает куды! Дороги найти не может, а уже ночь на дво­ре. Присел он под дерево и хотел дождаца утра, но неожи­данно задремал. А когда очнулся, слышит, что его, кто-то зо­вет. Смотрит — никого. Он опять задремал, опять зовут. Он опять глядит, глядит, а перед ним на ветке русалка сидит, пол­ностью голая!

—  Полностью голая баба?!

—  Да не баба, а русалка! Качается и его к себе зовет, а сама помирает со смеху, смеется...

—  И она, что с сиськами?!

—  Да не перебивай!

—  Вот! А месяц-то светил сильно и братцы мои, всё было видно. Вот зовет она его, а сама вся светленькая, беленькая сидит на ветке, словно плотвичка какая. Гаврила-то плотник так сразу и обмер, а она хохочет и его к себе этак рукой зовет. Уж Гаврила было и встал, послушался было русалки, да, знать, Господь его надоумил — положил-таки на себя крест... А уж как ему было трудно крест-то класть, братцы мои — говорит, рука просто как каменная, не ворочается...

Вот как положил он крест, братцы мои, русалочка-то и ржать перестала, да вдруг как заплачет!

—  Да ты шо?!

—  Глаза волосами утирает, а глаза у нее зеленые, что ко­нопля у БОЧКИ в огороде!!!!!!!!!! Поглядел, поглядел на нее Гаврила, да и спросил её:

—  «Чего ты, лесное зелье, плачешь?» — А русалка ему в ответ:

—  «Не крестился бы ты! Жить бы тебе со мной на весе­лии до конца дней, а плачу я, убиваюсь от того, что ты кре­стился! Но теперь, не я одна убиваться буду! Убивайся же и ты до конца дней»! — и она, тут же исчезла. Только с тех пор он все и невеселый ходит.

—  Эка! — проговорил Федос, — Да как же это может лес­ная фашистская нечисть — Советского человека испортить, он же ее не послушался?!

—  Всё правильно! Гаврила тоже говорил, что голосок, у ней тоненький, как у жабы!

—  Чудное дело?! Чего ему быть невеселым? Может она была не русалка, а ведьмой?

—   Точно! — подхватил Илюха. — Наверно защекотать его хотела. Это ихнее дело, русалок-то — ЗАЩИКОТАТЬ до СМЕРТИ!

Я лежал под кустом и дико офигевал, от таких базаров! Скажу честно, что все наши ночные странствия и вся эта не-привычная обстановка для городского человека, настраивала меня на определённый мистический лад. Вся эта дикая при­рода, которая теперь была не отгорожена модной кольцевой МСК дорогой, уже не казалась фольклорным прибамбасом, а выступала реальным потусторонним миром, который РЕ­АЛЬНО находился ПОРАЛЕЛЬНО и РЯДОМ с НАМИ! Я со­временный человек, РЕАЛЬНО стал ощущать, что РУСАЛКИ существуют, что они, например, могут находитца около заво­ди! И что, если я сделаю, хоть один шаг из мистического кру­га КОСТРОВ — ВИЙ увидит меня, русалока — ЗАЩИКОчет до СМЕРТИ!

Я даже пошёл дальше! Теперь Света и Наташа, мне уже больше не казались весёлыми шлюшками из Великих Лук. Те­перь они представлялись мне, возможными дневными самнабулами — АЦКИХ МОНСТРОФ из АДА, а ФОСФОРНЫЙ ЛОСЬ — ЛЮЦИФЕРОМ, которого я сам и создал! Сам соз­дал исчадие АДА, от которого обасрались даже его сородичи! Ибо еслиб, он не был ЛЮЦИФЕРОМ, почему они тогда лома­нулись от него?! Ход моих панических и пароноядальных раз­мышлений прервал ФЕДОС:

 

НАШЕСТВИЕ ФОСВОРНОГО

ВЕЛИСКА

—   А как вы думаете, здесь есть русалки,?! — я сразу заме­тил, что ФЕДОС, был несколько озадачен! Его голос уже был не наглый, а скорее потерянный!

—   Да нет! — отвечал важно Костян, — здесь место чис­тое, вольное и река близко.

Все смолкли. Вдруг, где-то в отдалении, раздался про­тяжный, звенящий, почти стонущий звук! Я дико насторо­жился и нащупал рукоятку туристического топора! Да это был один из тех зловещих и непонятных ночных звуков, ко­торые возникают среди глубокой тишины. Прислушаешься и как будто нет ничего, а он всё звенит. Мне казалось, что кто-то долго, долго кричал под самым небосклоном, а кто-то дру­гой как будто отзывался ему в лесу — тонким, острым хохо­том! Как вдруг слабый и шипящий свист промчался по реке. Все вздрогнули и переглянулись...

—   С нами крестная сила! — шепнул Илья. — Папа гово­рил, что демонов нет! Их попы придумали!

—   ВЕЛИСК! ВЕЛИСК! — бешено заорал ФЕДОС! Не ус­пел он произнести это последнее слово, как вдруг обе соба­ки разом поднялись и с судорожным лаем ринулись прочь от огня и исчезли во мраке. Вместо того, чтобы защищать лю­дей — своих хозяев, они бросились на утёк во мглу ночи!!!

Все в ужасе застыли. Ваня выскочил из-под своей рого­жи. Павлуша с криком бросился вслед за собаками, а за ними вся тусовка! Псиный лай и визг быстро удалялся... Послыша­лась беспокойная беготня встревоженного табуна, а потом топот всей скачущей ловины. Я был научен опытом нашест­вия ИНДИЙСКИХ СЛОНОВ, поэтому дёрнулся к велику и сразу метнулся под него! Это спасло мои кости и череп!

Буквально в миллиметрах, по шинам и рулю велосипе­да, бешено промчался оголтелый табун деревенских лоша­дей, рассекая землю и траву своими подкованными кувалда­ми копыт! Чуть, чуть зазевался и пол башки нету!

Когда я вскочил из под измятого велосипеда, то увидел, что за лошадьми во весь опор гонитца ФОСФОРНЫЙ ЛОСЬ без «ВСАДНИКа»! Я был в бешенстве, ЛЮЦИФЕР меня, чуть не угробил в третий РАЗ! По всей видимости, он учуял наш запах с Алексом и решил, что мы так запросто — глубо­кой ночью, снабдим его ведрами мухамороф и пачками хал­вы! Он дико просчитался!

Пять удароф граблями по ушам, три по хребту и семь по жопе, и вот уже «APT объект» ломитца от нас во весь опор — сметая осоку и камыши! Я только потом заметил, что мои руки были все в крови. Я ебашил его «рабочей» стороной граблей! Остатки водки — ФЕДОСа пошли на дезинфекцию!

Мне пришлось орать не менее 10 минут, до тех пор, пока воровато оглядывающиеся тени, вернулись из мрака к кост­ру! Потом прибежали удивлённые кобылы, а где-то через 30 минут шелудивые псы, которые испуганно озирались по сто­ронам, подскуливали и явно жались ближе к граблям и вело­сипедам! Обе собаки также вскочили в кружок света и тотчас сели, высунув красные языки...

—  Как ты его победил?! Как ты победил ВАСИЛЕСКА?!

_ Я?!!!!!

_ А???!!!

— Извините парни! Мы особо не представились! Мы ук­ротители злых духов из Москвы!

—  Из Москвы?!

—   Всё правильно из МСК! Если бы мы сразу сообщи­ли, что намечаетца великая битва с МОНСТРАМИ АДА, то вы могли бы пересрать! Поэтому нам пришлось действовать скрытно! — Чуваки были в диком восторге!

—  Опа! Картошки сварились! — Все пододвинулись к ко­телку и заметили, что он чудом не пострадал, во время наше­ствия конницы ГАНИБАЛА! Я бросил ещё банку шпрот. А по­том мы начали, есть дымящийся картофель. Я достал батёл «777» пригубился и снова прилёг под обглоданный кустик.

Дрожали огни костра и как будто замирая, упирались в темноту. Круглое красноватое отражение, вспыхивало пла­менем , изредка забрасывая за черту круга — быстрые отбле­ски и тонкими языками света лизало голые сучья, разом ис­чезая. Мрак боролся со светом....

Наверно 20 минут происходила гробовая тишина, потом голос подал Ильюша, принявшись под впечатлениями, сно­ва за своё:

— А слыхали вы?! Что на той недели в соседней Варнавихе приключилось?

—  На плотине-то? — спросил испуганный Федос, кото­рому уже явно не хотелось пиздэт на эти темы.

—   Да, да, на плотине, на прорванной! Вот уж нечистое место и глухое. Кругом все такие буераки, овраги, а в овра­гах куча змей водятся. Ты, может быть, Федос и не знаешь, а только там утопленник похоронен!

—  Когда?! — с ужасом прошептали все сразу.

—  Утопился он давным-давно, когда пруд еще был глубо­ким, только могилка его еще видна. Вот, на днях, зовет бри­гадир собачника Ермилова и говорит: «Ступай, мол, Ермил, на пошту». Ермил у нас завсегда на пошту ездит; собак-то он всех своих поморил: не живут они у него отчего-то, а псарь он хороший. Вот поехал Ермил за поштой, да и замешкался в Луках, в рюмочной накачался. Ночь светлая, месяц светит и едет Ермил на телеге через плотину: такая уж его дорога вы­шла. Едет он и вдруг видит, у утопленника на могиле поха­живает барашек, белый такой, кудрявый, хорошенький. Вот и думает Ермил: «Возьму его, что ему так пропадать», да и взял его на руки...

Идет Ермил к лошади, а они от него таращится, храпят, головой трясут, как только, сейчас, когда ВЕЛИСК приходил, а Паук его заколдовал. В этот миг, я притворился спящим, чтобы послушать их телеги....

—  Вощем, парни дело такое! Дед Палычь из дома №-02, рассказывал, что ВЕЛИСКА вызвали ведьмы. Когда была война в 1942г, он разорвал целый партизанский отряд, а ди­визию «Мёртвый Череп» не тронул! — тут я больше претворятца спящим не мог! Я дико вускочил и сразу обратился к Илюхе?!

—  Как «Мёртвая Голова»?! Как ПАЛЫЧЬ это видел? Где, когда, подробности?!

—  Пойми Паук! Я сам не в курсах?! Бочка знает где Палыча найти!               

Уже более трех часов, протекло с тех пор, как мы тусили с деревенскими пацанами. Эта безлунная ночь, казалось, была все так же великолепна, как и прежде... Все совершен­но затихло, как обыкновенно затихает только к утру: все спа­ло крепким, неподвижным, предрассветным сном. Метнул­ся первый порыв ветра и в воздухе запахло теплом. Разговор угас вместе с огнями...

Даже дремали оголтелые собаки, а лошади, сколько я мог различить, при чуть брезжащем, свете звезд, тоже лежа­ли, понурив головы... Сладкое забытье напало на меня и вско­ре оно перешло в дремоту. Я провалился в сон, но как будто ту г же очнулся, словно меня укололи иголкой. Я открыл гла­за: утро зачиналось, а на дедушкиных часах, было 03-57...

Я проворно встал, разбудил Алекса. Часть пацанов спали как убитые вокруг тлеющего костра; один из них приподнял голову и пристально глядел на меня.

Я кивнул ему головой, а потом мы поломились вдоль за­дымившейся реки. Не успели мы пройти и двух километроф, как уже полились вокруг нас, сперва алые, красные и золотые потоки молодого, горячего света... Все зашевелилось, просну­лось, запело, зашумело, заговорило. Всюду лучистыми алма­зами зарделись крупные капли росы, а мимо нас, погоняемый знакомыми чуваками, промчался отдохнувший табун...

 

ПРОКЛЯТОЕ БОЛОТО

Ещё рывок и О БОЖЕ! Вот так встреча! Прямо перед нами очутилось, что-то навроде болота, а на другой стороне три холмика НАШИХ ДОТОВ! Так вот значит, что прикрыва­ло их правый фланг!

Скажу честно, если в 1987 г нас не пугали ФСБ, озвере­лые цунары и маньяки, то после просмотра советского филь­ма «А зори здесь тихие», болото нас пугало дико. Пришлось пустить в дело бател «ТРИ ТОПОРА-777», несколько глотков и у меня созрел план.

Ширина ручья — болота, была не более 50-70 м, а длина во все стороны. Искать обходные пути, после ночных стран­ствий не было никаких сил и желания, поэтому мы решили ломитца напрямик. Мы срубили несколько длинных жердей, а велики решили использовать вместо лаг. Так как везде воз­вышались бугорки-острова, то мы решили избрать свой мар­шрут, чётка через эти бугорки...

Вощем бросали жерди, на них велики, потом по великам шли, потом вынимали жерди, перебрасывали велики, мешки с дерьмом, рюкзаки и лопаты. И вот мы на последнем остро­ве за десять метров от берега. Все лёгкое кинули туда и стали укладывать жерди, а потом велосипеды. Алекс проследовал вперёд, а потом бросил мне верёвку...Когда последний стаф уже был на суше, я поломился тоже. Меня ужалило сразу 100 комароф. Одно неверное движение, велик надавил на жердь, он соскользнула и я рухнул в болотную жижу, а велосипед от­правился ко дну. Еслиб я упал в Гурзуфском море, за 1 км от Ялты, я бы не пересрал так дико, как в мелком болоте!

Я уже представил себе, как захлёбываюсь в ацкой жиже, пускаю пузыри, а лягушки пляшут на моей башке! Я стал ацки барахтаца и плыть к острову, хотя он находился в пол метра от меня, как вдруг ногами почуствовал бревно! В первую се­кунду, я думал, что трухлявое бревно сразу сломаетца, но оно было твёрдое как орех! Я взял себя в руки и осторожно мет­нулся до бугарка. Жердь срезала кипу мха, я протянул руку и ухватился, за что-то твёрдое. Один рывок и я снова на ост­рове! То, за что я ухватился, было явно не деревянное и не камень...Я вытащил туристкий топорик и стал счищать мох, ещё несколько движений и моя нога провалилась в дырку, а потом я чуть снова не улетел в болото...

Всё правильно это была башня Т-34, а то бревно её пуш­ка. По всей видимости, Большевики наступали зимой, танк подбили из ДОТа, а весной он провалился в заболоченную речушку-ручей, поэтому его не нашли...

Я полчаса орудовал топориком, но вскоре выяснилось, что в башне тоже вода... С помощью веревки Алекса, я вы­брался на берег и тут же уговорил остатки «777»...

 

ЧЕРНЫЕ КОПАТЕЛИ

Мы решили за «особую премию « здать ТАНК ДОСОАФу и срочно занятца ДОТАМИ, на часах дедушки, было уже 06-20. Всюду запалили хворост, дрова и коровье дерьмо, а потом бешено налегли на лопаты. Работа была не из лёгких, ДОТЫ были обложены двойным слоем громадных камней, а когда мы все-таки разыскали дверь, то СВОД ацки рухнул вниз!

НАМ ПРИШЛОСЬ делать ДЕСЯТИРНУЮ РАБОТУ! В 10-00, меня стало ацки рубить, пришлось устроить завтрак, причём по особой системе. Сначала еда, а через час послед­ний батл «777». Если совместить всё вместе, то можно сра­зу вырубитца в сон, а если продержатца 1 час, то «777», будет действовать как «КОКС» и откроетца второе дыхание...

В полдень мы запалили последнюю партию коровьего дерьма и море хвороста из леса, а также последние пол батла «777»! Наши усилия не пропали даром. Мы расстелили про­стынку: две каски верхмахта и одна РОА, МГ-42, шмайсер, две винтовки, семь ручных гранат, кулёк с ксивами и фотка­ми, партсигар с золотыми цепочками и перстнями, ЖЕЛЕЗ­НЫЙ КРЕСТ -ЛЕМИ из МОТОРХЕДА, значёк НСДП, кор­тик, нашивка РОА, кусок истлевшего мундира — 1944, пуле­мётная лента, баки с противогазами и тд...

В 15-00 я умирал! Бог сжалился над нами! Тока щас отмо­роженный — Алекс мудак, полез в рюкзак и обнаружил недо­питый с поезда батл молдавского брэнди «БЕЛЫЙ АИСТ»!!! Бля о чём думают ПИТЕРСКИЕ ЛЮДИ! Я орал на него и сме­шал в проклятьях с исчадием ада!....

Это самое хуёвое пить нажаре, в 15-00«БЕЛЫЙ АИСТ» — БЕЗ КАПЛИ ЗАПИВКИ — но нам пришлось это сделать. Че­рез 10-15 мин, мы уже ничего не соображали, просто хуярили лопатами, падали и складывали всё на простыню, не пони­мая, что это и зачем....

Наверно в 16-30 мы вырубились, в ацком сне, постоянно нервно вскакивая от ацких укусов оводов и шерней...

Когда я проснулся на дедушкиных часах было 19-55, всё ебло было в ацких укусах, а в пачке всего ДВЕ СИГАРЕТЫ!!! Жара отступила, я достал тройной одекалон «ШИПР», обма­зался против оводов и стал думать как «ПодбИЛИ ДОТ», если Т-34 провалились в болото?! Когда мы впоследствии раско­пали остальные ДОТЫ, там не было скилетоф и ничего ин­тересного кроме остова 88мм пушки... Я полагал что, шаль­ным фугасным снарядом попало прямо в амброзуру, а к тому времени начался стремительный отход с позиций....Которые вскоре были забыты обеими сторонами...

Две сигареты вмиг истлели, я обыскал Алекса и его рюк­зак но ничего не нашёл! Её маё! Оказатца без сигарет! Это быть словно в аду! Я уже был готов бросить всё и ломитца на просёлочную дорогу, запалить всё и остаца без: касок вер­махта, МГ-42, ручных гранат, ЖЕЛЕЗНого КРЕСТа -ЛЕМИ из МОТОРХЕДА, значка НСДП, кортика, нашивки РОА и пуле­мётной ленты...

И тут мой взор упал на простынку, на поржавевшую пло­скую банку, по типу «дореволюционной» железной банки из под праздничных канфет. Я судорожно схватил её, протёр пучком травы и прочитал — «GAVANA». Я выхватил перо­чинный ножик, вскрыл коробку и тут же был на СЕДЬМОМ НЕбЕ! Среди купюр ІІІ-РЕЙХА, валялись два колпачка, когда я один из них вскрыл, оттуда вывались СМАЧНАЯ КУБИН­СКАЯ СИГАРА!...

Чирок спичек и вот я курю МОДНЕЙШУЮ КУБИН­СКУЮ СИГАРУ — 43летней выдержки! Я даже сразу захме­лел от неё и словил НАРКОТИЧЕСКИЙ ПРИХОД, на пару минут....

В этот момент, мне всё было уже похую и возникал креа­тив. Из Советских кинофильмов, я знал, что немцы слушали патефоны с водевилями, курили сигары и пили РОМ! РОМ! ГДЕ РОМ?!

Я двинулся с лопатой в сторону ДОТА, ещё движение — поскользнулся и я ебанулся башкой об выкорчеванный валун. Когда, по всей видимости, через минуту я пришёл в созна­ние и открыл глаза, то перед моим фейсом буквально в 10 см валялся череп пулемётчика 437 полка. От ужаса мои волосы встали дыбом. Я как ошалелый встал и стал копать дальше! Ёбтить! Кто ищет, тот всегда найдёт!: моднейший патефон, ЛП мерлин Дитрих, ЛП -Чеховой, Валенки, Валькирия — ВАГНЭРА!!!!!!!!!!!!!!

И ещё куча кускоф ЛП разломанных фугасным снаря­дом...

Ещё удар лопатой! И О БОЖЕ— полуистлевший коричне­вый кожаный САКВОЯЖ! ДВА БАТЛА КУБИНСКОГО РОМ А!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

Алекс спал. Я дополз с батлом до одеяла, меня шата­ло. Пробку я не мог открыть, не менее 20 мин. И вот я нали­ваю стакан. Не смотря на ацкий угар, безумие и усталость, на мысль приходят идиотские истории, которые мне рассказы­вали разные люди:

—   Вощем один чувак, решил варенье вишнёгова руба­нуть. Сьел его пол банки, а в косточках уже за 5 лет синиль­ная кислота образовалось. Желудок его сразу как кислотой проело и он тут же сдох 

—  Я сначала нюхал ром, примерялся. Потом налил в лож­ку и втюхал в рот Алексу(с таким же успехом я мог ему дать просто в рот). Он во сне тут-же улыбнулся....Я вылил ром на ладонь и нюхал — есть ли там СИНИЛЬНАЯ КИСЛОТА?...

Потом стал думать так: если сделать глоток и СИНИЛЬ­НАЯ КИСЛОТА, начнёт прожигать желудок, то я сразу по­бегу к просёлочной дороге, а там меня кто-нибудь отвезёт в Советскую бальничку. С другой стороны если Алекс не сдох значит я тоже не умру....

Даже если мне вырежут пол желудка, и я не смогу жрать — ИКРУ, как милордер ФОРД, то Докторскую колба­су смогу есть всегда. В этот момент я вспомнил моего продедушку Нижегородского священника и, хотя я был некреще­ный — перекрестился и залил Алексу в рот ещё рома! Он по­перхнулся и вскочил с выпученными глазами:

—   Паук чё за дела?! Чё ты ту мне льёшь в рот — какую-то херню?!

— Ты чё дурак?! Херню?! Тебе дали попробовать модней­шего Кубинского Рома из БЕРЁЗКИ, а ты как мудак ХЕРНЕЙ называешь! Пожалуйста, я буду пить один — Кубинский Ром!

—   Кубинский Ром из БЕРЁЗКИ?! Это который, за 150 фунтов стерлингоф?!

—  Ага! Например, в той рощи тока — что прикупил!

После того, как я удостоверился, что у Алекса не сгорел желудок от кислоты, то решил хлебнуть тоже — залпом вы­пил, половину туристической железной кружки — модного НС РОМа! Комары адски наседали! Я стал думать, где достать коровьего дерма, а потом врубился, что проще надыбать че­ловечьего дерьма!

—  Алекс ты можешь посрать на траву, которая лежит в ведре?!

—  Ты офигел?! Я не хочу срать!

—  Отлично! Значит, нас до смерти заест мошкара! Такой тебе финал нормален?!

—  Да, финал херовый! Но я, не хочу щас срать, да и не буду!

—  Пожалуйста! Можешь не срать, только как ты и твоя жопа станет отбиватца от мошкары, комароф и шаршней?! А?!

—  А, что?! Коровье дерьмо закончилось?!

—  И где-же оно по твоему?

— Ну, всё равно, я не буду срать при людях в банку из под СЕАЁДКТИ?!

—  Отлично?! И почему, же ты, «не будешь срать при лю­дях в банку из под СЕАЁДКТИ?!»

—  Если тебе хочетца, сам ери в банку из под СЕАЁД­КТИ?! Я тут, при чём?!

—  Алекс! Ты поставил правильный вопрос! Дело в том, что я в отличие от тебя ездил на выезды — 14 раз, а ты ни разу! Соответственно, я запрограммировал свой организм, таким образом, чта ОН хочет даблетца по БОЛЬШОМУ, только ко­гда он попадает « ГОУ ХОМ!». У тебя — всё по-другому! На­пример, если ты поедешь, за ЗЕНИТ на собаке, то сразу со­жрёшь пирожок и у тебя начнётца ацкий понос! Пока все бу­дут угорать, ты будешь постоянно бегать в тамбур и СРАТЬ! Причём при людях! Кончетца это тем, что какой-нибудь раз­гневанный курильщик, заебавшийся твоей вонью, отпиздит тебя и еблом сунет в твой-же понос, которым ты всё вокруг обосрал!

—  Паук, ещё раз говорю! Я не буду даблица, в банку из под СЕЛЁДКТИ?! А потом, с чего ты взял, что я сразу начну ОБСИРАТЦА?!

—  К гадалке не ходи! Ты начнётся обсиратца, как тока ты сядешь на собаку, потому как на ней ты никогда не ездил! У тебя Ленинградский организм, ты руки часто моешь, толь­ко я их водкой дезинфицирую, а ты костяным раствором дох­лых собак! Пока все будут угорать, ты будешь постоянно бе­гать а тамбур и СРАТЬ! Причём при людях!

— Ещё раз говорю, я не буду срать в банку из под СЕЛЁД­КТИ! Пусть меня мошкара заживо съест!

— Отлично, тогда сбегай за 39 км за «ЛИВС»! Она девуш­ка без комплексов, но тока тогда, ты с ней в доле, и, причём из твоей доляны, теперь уже уменьшенной мною!...........

Я стал вспоминать уроки БОТАНИКИ, из каких трав можно приготовить слабительное! Последние остатки чая я разлил в две кружки и поставил их на огонь. В свой чай я под­лил ЮОграмов НС рома, а Алексу намешал бурды из вех по­павшихся трав + напехал туда червей, улиток и мелкую ящерецу. Потом я процедил отвар и позвал Алекса:

—   Алекс я забыл тебе сказать, у нас осталось немного бодрящего отвара, который нам передола Наташа, иди вы­пей! — Алекс на автомате выпил горячительного напитка и пошёл копать дальше, через пару минут я услышал дикие во­пли! Алекс волялся на земле, держался за живот и дико выпу­чив глаза ацки орал:

—  Алекс, если у тебя аппендицит, тебе надо срочно по­срать! Иначе будет заражение крови и ты тут же УМРЁШЬ! Сри в это ведро! — Алекс был мнительный, тутже схватил ведро и бросился в кусты. Через пару минут раздались зву­ки ОБЛЕГЧЕНИЯ! А ещё через пять минут сразу закоптили 4 ДЫМ МАШИНЫ из Человеческого дерьма!...

Не знаю, как я вырубился, но проснулся я от ацкого зуда укусов просочившихся комароф и мошкары! На дедушкиных часах было 04-15 следующего дня, Человеческое дерьма давно уже прогорело, а всё кругом совершенно затихло, как обык­новенно затихает только к утру. Все спало крепким, непод­вижным, предрассветным сном. В воздухе уже не так сильно пахло, — в нем снова как будто разливалась сырость... Недол­ги летние ночи...

И вдруг все в миг зашевелилось, проснулось, запело, за­шумело, заговорило. Всюду лучистыми алмазами зарделись крупные капли росы....

Как тока, немного припекло и мошкара отступила в тень, мы сразу начали перепрятывать наши артефакты, некоторые из них мы подвесили на деревья, а кое-что прихватили с со­бой, в том числе и старинную икону, которая находилось в ДОТе солдат РОА.

 

НЕОТПРАВЛЕННОЕ ПИСЬМО И ЧЕТВЕРТАК С ЛЕНИНЫМ

На следующие утро Имперский курьер — панк герла «Л.И.В.С», была отправлена с запиской к Бочке. Я его решил взять в «дело» посулив новейший LP Alice Cooper «Raise Your Fist And Yell», а также поношенную польскую майку АСДС «Во вес эбаут ту рок». Бочка согласился участвовать в «нашем деле» — исполнять функции возницы, почтаря и укрывателя. В этот же день небольшая посылка с серебряными ложками, золотым кольцом и пистолетом МАУЗЕР стартанула в Мо­скву — Советской почтой. Через три дня на имя Бочки при­шёл первый аванс, от спекулянта Толмача в суме бОруб, чему я был несказанно рад. Но это будет через 3 дня, теперь же я был на ПОЛНОЙ МИЛИ. Перспектива смолить «ПРИМУ» и пить «Грузинский чай», меня явно удручала и дико злила. И тут меня позвали. Я вышел на веранду, и увидел сельского Агранома, которому я обещал провести ДИСКОТЕКУ-вОх, за лояльность местных урелоф! Только этого щас и не хватало!

—   Евгенич! Тут дело такое. Мы тут с председателем, так сказать в ногу со временем решили, пощрить трудящуюся мо­лодежь! Организовать БЕЗАЛКОГОЛЬНУЮ ДИСКОТЕКУ!

—   БЕЗАЛКОГОЛЬНУЮ ДИСКОТЕКУ?! — он с грустью ответил:

—   Ну как линия партии: борьба против алкоголя и за трезвый образ жизни!

—   Понятно! Даздравствует СОВОК! И как же по ваше­му, трудящаяся молодежь будут ТАНЦЕВАТЬ на ЭТОЙ БЕЗАЛКОГОЛЬНОЙ ДИСКОТЕКе?! А?! Вы сами то сможете? Или тоже без стакана, будете плясать камаринскую?! — агроном печально смотрел в пол.

—   Ну ладно, хорошо! Я же всётаки обещал: — сказал я, перебирая в голове, какую пользу и угар можно извлечь из этого предприятия:

—   Идя на встречу пожеланиям руководству передово­го Советского совхоза, с целью повышения производитель­ности труда, наша МОСКОВСКАЯ организация берёт благо­творительное шефство над вашим районом с целью органи­зации культурного досуга! Вообщим, вешайте афиши, завтра в субботу замутим вам — БЕЗАЛКОГОЛЬНУЮ ДИСКОТЕ­КУ! — агроном подпрыгнул от счастья и принился меня об­нимать:

—  Дорогой Евгенич! Спасибо тебе! Выручил!

—    Всё ломитесь, а завтра днём пришлите грузовик и шесть местных урелков, чтобы таскали аппаратуру! А ещё пусть председатель выпустит приказ и мондат, что Троиц­кий назначаетца старшим по культуре вашего района и чтоб все тёлки дико подчинялись мне! А также пусть мне выплатят зарплату! Понятно? — он немного опешил:

—   Евгенич! Как же вы будите отдавать приказы коро­вам?!

—  Бля, каким ещё коровам?! А, ну, то есть герлам, ну во-общем просто напишите — незамужним девушкам в возрас­те от 18 до 35лет!

—  Есть! — он вскочил на велик и с радостью погнал в сто­рону деревни, а я залез на чердак и развернул узелок с вещи­цами из бункера РОА. На обратной стороне иконы, я обна­ружил предполагаемые письма Власовского солдата к родст­венникам и родителям. В каждом из них, так же находилась листовка — обращение генерала Власова. Вначале я их про­сто осмотрел и полистал, так как читать чужую переписку, самое подлое дело для нормального человека. Но перекурив, я решил так, что в данном случае имею дело с историческим документом, который возможно прольёт свет на тёмные пят­на прошлого. Вот короткий кусок письма:

Здравствуйте мама, сестра, тётя Антонина и дядя Во­лодя!

......................................................... возможно НКВД меня уже объявили предателем и всё вокруг вас беспрестанно гнобят. При одной этой мысли, что из за меня, вам приходится не­имоверно страдать, моё сердце разрывается от боли, а душа наполняется страшной мукой. Неужели мы так, больше и не увидимся и вы не узнаете всей правды — почему я стал на этот путь, на борьбу с Большевизмом     

Я счастлив, что тогда в 1938, по совету тёти Анто­нины я принял крещение, здесь в Псковской области, проис­ходит возрождение Руси, везде открываются Православ­ные храмы и раздается благодатный звон колоколов. Как только позволяет служба, я хожу в церковь к отцу Гераси­му, мы ему помогаем восстанавливать храм и очищать его от коммунистической скверны. В одном из бывших колхозов, я встретил удивительную женщину, которая умудрилась 20 лет скрывать в погребе — иконы местной церкви, которую НКВД превратили в конюшню. Я беспрестанно молюсь за вас и горячо люблю. Надеюсь с божией помощью, мы одолеем вра­га, скинем проклятое ярмо большевизма и будем снова вме­сте. В заключение прилагаю листовку РОА, чтобы вы пони­мали, почему, я оказался по другую сторону фронта, вмести с доблестной армией Вермахта и СС:

 

ПОЧЕМУ Я СТАЛ НА ПУТЬ БОРЬБЫ С БОЛЬШЕВИЗ­МОМ?

(Открытое письмо генерал-лейтенанта А. А. Власова)

Я— сын крестьянина, родился в Нижегородской губер­нии, учился на гроши, добился высшего образования. Я при­нял народную революцию, вступил в ряды Красной Армии для борьбы за землю для крестьян, за лучшую жизнь для рабоче­го, за светлое будущее Русского народа. С тех пор моя жизнь была неразрывно связана с жизнью Красной Армии. 24 года непрерывно я прослужил в её рядах. Я прошел путь от рядо­вого бойца до командующего армией и заместителя коман­дующего, фронтом. Я командовал ротой, батальоном, пол­ком, дивизией, корпусом. Я был награждён орденами: Ленина, «Красного Знамени» и медалью «XX лет РККА». С1930 года я был членом ВКП(б).

И вот я теперь выступаю на борьбу против больше­визма и зову за собой весь народ, сыном которого я являюсь. Почему? Этот вопрос возникает у каждого, кто прочита­ет мое обращение, и на него я должен дать честный ответ. В годы гражданской войны я сражался в рядах Красной Ар­мии потому, что я верил, что революция даст Русскому на­роду землю, свободу и счастье.

Будучи командиром Красной Армии, я жил среди бойцов и командиров — русских рабочих, крестьян, интеллигенции, одетых в серые шинели. Я знал их мысли, их думы, их забо­ты и тяготы. Я не порывал связи с семьей, с моей деревней и знал, чем и как живёт крестьянин.

И ВОТ Я УВИДЕЛ, ЧТО НИЧЕГО ИЗ ТОГО, ЗА ЧТО БО­РОЛСЯ РУССКИЙ НАРОД В ГОДЫ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙ­НЫ, ОН В РЕЗУЛЬТАТЕ ПОБЕДЫ БОЛЬШЕВИКОВ НЕ ПО­ЛУЧИЛ. Я видел, как тяжело жилось русскому рабочему, как крестьянин был загнан насильно в колхозы, как миллионы русских людей исчезали, арестованные, без суда и следствия. Я видел, что растаптывалась всё русское, что на руководя­щие посты в стране, как и на командные посты в Красной Армии, выдвигались подхалимы, люди, которым не были до­роги интересы Русского народа.

Система комиссаров разлагала Красную Армию. Безот­ветственность, слежка, шпионаж делали командира игруш­кой в руках партийных чиновников в гражданском костюме или военной форме.

С1938 по 1939 годы я находился в Китае в качестве во­енного советника Чан-Кай-Ши. Когда я вернулся в СССР, ока­залось, что за это время высший командный состав Красной Армии был без всякого повода уничтожен по приказу Ста­лина. Многие и многие тысячи лучших командиров, включая маршалов, были арестованы и расстреляны, либо заключе­ны в концентрационные лагеря и навеки исчезли. Террор рас­пространился не только на армию, но и на весь народ. Не было семьи, которая так или иначе избежала этой участи. Армия была ослаблена, запуганный народ с ужасом смотрел в будущее, ожидая подготовляемой Сталиным войны.

Предвидя огромные жертвы, которые в этой войне не­избежно придется нести русскому народу, я стремился сде­лать все от меня зависящее для усиления Красной Армии.

99-я дивизия, которой я командовал, была признана лучшей в Красной Армии. Работой и постоянной заботой о поручен­ной мне воинской части я стремился заглушить чувство возмущения поступками Сталина и его клики. И вот разра­зилась война. Она застала меня на посту командира 4 мех. корпуса.

КАК СОЛДАТ И КАК СЫН СВОЕЙ РОДИНЫ, Я СЧИ­ТАЛ СЕБЯ ОБЯЗАННЫМ ЧЕСТНО ВЫПОЛНИТЬ СВОЙ ДОЛГ. Мой корпус в Перемышле и Львове принял на себя удар, выдержал его и был готов перейти в наступление, но мои предложения были отвергнуты. Нерешительное, раз­вращенное комиссарским контролем и растерянное управ­ление фронтом привело Красную Армию к ряду тяжёлых по­ражений. Я отводил войска к Киеву. Там я принял командо­вание 37-й армией и трудный пост начальника гарнизона города Киева.

Я ВИДЕЛ, ЧТО ВОЙНА, ПРОИГРЫВАЕТСЯ ПО ДВУМ ПРИЧИНАМ: ИЗ-ЗА НЕЖЕЛАНИЯ РУССКОГО НАРОДА ЗАЩИЩАТЬ БОЛЬШЕВИСТСКУЮ ВЛАСТЬ И СОЗДАН­НУЮ СИСТЕМУ НАСИЛИЯ И ИЗ-ЗА БЕЗОТВЕТСТВЕН­НОГО РУКОВОДСТВА АРМИЕЙ, ВМЕШАТЕЛЬСТВА В ЕЁ ДЕЙСТВИЯ БОЛЬШИХ И МАЛЫХ КОМИССАРОВ.

В трудных условиях моя армия справилась с обороной Киева и два месяца успешно защищала столицу Украины... Фронт был прерван на участке соседних армий. Киев был ок­ружен.

После выхода из окружения я был назначен заместите­лем командующего Юго-Западным направлением и затем ко­мандующим 20-й армией. Формировать 20-ю армию прихо­дилось в труднейших условиях, когда решалась судьба, Мо­сквы. Я делал все от меня зависящее для обороны столицы, страны. 20-я армия остановила наступление на Москву и затем сама перешла в наступление. Она прорвала фронт Германской армии, взяла Солнечногорск, Волоколамск, Ша­хов-. сткую, Середу и др., обеспечила переход в наступление по всему Московскому участку фронта, подошла к Гжатску. Во время решающих боев за Москву я видел, что тыл помо­гал фронту, но, как и боец на фронте, каждый рабочий, ка­ждый житель в тылу ДЕЛАЛ ЭТО ЛИШЬ ПОТОМУ, ЧТО, СЧИТАЛ, ЧТО ОН ЗАЩИЩАЕТ РОДИНУ. Ради Родины он терпел неисчислимые страдания, жертвовал всем. И не раз я отгонял от себя постоянно встававший вопрос: ДА ПОЛ­НО, РОДИНУ ЛИ Я ЗАЩИЩАЮ, ЗА РОДИНУ ЛИ Я ПО­СЫЛАЮ НА СМЕРТЬ ЛЮДЕЙ? НЕ ЗА БОЛЬШЕВИЗМ ЛИ, МАСКИРУЮЩИЙСЯ СВЯТЫМ ИМЕНЕМ РОДИНЫ, ПРО­ЛИВАЕТ КРОВЬ РУССКИЙ НАРОД?..

Я был назначен заместителем командующего Волхов­ским фронтом и командующим 2-й ударной армией. Пожа­луй, нигде так не сказалось пренебрежение Сталина к жизни русских людей, как на практике 2-й ударной армии. Управ­ление этой армией было централизовано и сосредоточено в руках Главного Штаба. О её действительном положении ни­кто не знал и им не интересовался. Один приказ командо­вания противоречил другому. Армия была обречена на вер­ную гибель.

Бойцы и командиры неделями получали 100 и даже 50 граммов сухарей в день. Они опухали от голода, а многие уже не могли двигаться по болотам, куда завело армию непосред­ственное руководство Главного Командования.

РУССКИЕ ЛЮДИ УМИРАЛИ ГЕРОЯМИ. НО ЗА ЧТО? ЗА ЧТО ОНИ ЖЕРТВОВАЛИ ЖИЗНЬЮ? ЗА ЧТО ОНИ ДОЛЖ­НЫ БЫЛИ УМИРАТЬ?

Я до последней минуты оставался с бойцами и команди­рами армии. Но теперь во всём объеме встал вопрос: СЛЕ­ДУЕТ ЛИ ДАЛЬШЕ ПРОЛИВАТЬ КРОВЬ РУССКОГО НА­РОДА? В ИНТЕРЕСАХ ЛИ РУССКОГО НАРОДА ПРОДОЛ­ЖАТЬ ВОЙНУ? ЗА ЧТО ВОЮЕТ РУССКИЙ НАРОД ? Я ясно сознавал, что РУССКИЙ НАРОД ВТЯНУТ БОЛЬШЕВИЗ­МОМ В ВОЙНУ ЗА ЧУЖИЕ ЕМУ ИНТЕРЕСЫ АНГЛО-АМЕ­РИКАНСКИХ КАПИТАЛИСТОВ.

Англия всегда была врагом русского народа. Она все­гда стремилась ослабить нашу Родину, нанести ей вред. Но Сталин в служении англоамериканским интересам видел возможность реализовать свои планы мирового господства, и ради осуществления этих планов ОН СВЯЗАЛ СУДЬБУ РУССКОГО НАРОДА С СУДЬБОЙ АНГЛИИ, ОН ВВЕРГ РУС­СКИЙ НАРОД В ВОЙНУ, НАВЛЕК НА ЕГО ГОЛОВУ НЕИС­ЧИСЛИМЫЕ БЕДСТВИЯ, И ЭТИ БЕДСТВИЯ ВОЙНЫ ЯВ­ЛЯЮТСЯ ВЕНЦОМ ВСЕХ ТЕХ НЕСЧАСТИЙ, КОТОРЫЕ НАРОДЫ НАШЕЙ СТРАНЫ ТЕРПЕЛИ ПОД ВЛАСТЬЮ БОЛЬШЕВИКОВ 25 ЛЕТ.

Так не будет ли преступлением и дальше проливать кровь? НЕ ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ БОЛЬШЕВИЗМ И, В ЧАСТНО­СТИ СТАЛИН, ГЛАВНЫМ ВРАГОМ РУССКОГО НАРОДА ?

Не есть ли первая и святая обязанность каждого чест­ного русского человека стать на борьбу против Сталина и его клики? Я там, в болотах, окончательно пришел к выво­ду, что МОЙ ДОЛГ ЗАКЛЮЧАЕТСЯ В ТОМ, ЧТОБЫ ПРИ­ЗВАТЬ РУССКИЙ НАРОД К БОРЬБЕ ЗА СВЕРЖЕНИЕ ВЛА­СТИ БОЛЬШЕВИКОВ, К БОРЬБЕ ЗА МИР ДЛЯ РУССКОГО НАРОДА, ЗА ПРЕКРАЩЕНИЕ КРОВОПРОЛИТНОЙ, НЕ­НУЖНОЙ РУССКОМУ НАРОДУ ВОЙНЫ ЗА ЧУЖИЕ ИНТЕ­РЕСЫ, К БОРЬБЕ ЗА СОЗДАНИЕ НОВОЙ РОССИИ, В КОТО­РОЙ МОГ БЫ БЫТЬ СЧАСТЛИВЫМ КАЖДЫЙ РУССКИЙ ЧЕЛОВЕК. Я пришёл к твёрдому убеждению, что задачи, стоящие перед русским народом, МОГУТ БЫТЬ РАЗРЕШЕ­НЫ В СОЮЗЕ И СОТРУДНИЧЕСТВЕ С ГЕРМАНСКИМ НА­РОДОМ. ИНТЕРЕСЫ РУССКОГО НАРОДА ВСЕГДА СО­ЧЕТАЛИСЬ С ИНТЕРЕСАМИ ГЕРМАНСКОГО НАРОДА, С ИНТЕРЕСАМИ ВСЕХ НАРОДОВ ЕВРОПЫ.

Высшее достижение Русского народа неразрывно связа­ны с теми периодами его истории, когда он связывал свою судьбу с судьбой Европы, когда он строил свою культуру, свое хозяйство, свой быт в тесном единении с народами Европы. Большевизм отгородил Русский народ непроницаемой сте­ной от Европы. Он стремился изолировать нашу Родину от передовых европейских стран. Во имя утопических и чуждых Русскому народу идей он готовился к войне, противопостав­ляя себя народам Европы.

В союзе с Германским народом, Русский народ должен уничтожить эту стену ненависти и недоверия. В СОЮЗЕ И СОТРУДНИЧЕСТВЕ С ГЕРМАНИЕЙ ОН ДОЛЖЕН ПО­СТРОИТЬ НОВУЮ СЧАСТЛИВУЮ РОДИНУ В РАМКАХ СЕМЬИ РАВНОПРАВНЫХ И СВОБОДНЫХ НАРОДОВ ЕВ­РОПЫ.

С этими мыслями, с ЭТИМ решением, в последнем бою вместе с горстью верных друзей я был взят в плен.

На честных началах, на началах искреннего убеждения, с полным сознанием ответственности перед Родиной, народом и историей за совершаемые действия, я призываю народ на борьбу, ставя перед собой задачу построения Новой Рос­сии. Не к возврату к прошлому зову я народ. Нет! Я зову его к светлому будущему, к борьбе за завершение Национальной Революции, к борьбе за создание Новой России — Родины на­шего великого народа.

Мой призыв встретил глубокое сочувствие не только в широчайших слоях военнопленных, но и в широких массах Русского народа в областях, где еще господствует больше­визм. Этот сочувственный отклик русских людей, выразив­ших готовность грудью встать под знамена Русской Освободительской Армии, даст мне право сказать, что Я НАХО­ЖУСЬ НА ПРАВИЛЬНОМ ПУТИ, ЧТО ДЕЛО, ЗА КОТОРОЕ Я БОРЮСЬ, — ПРАВОЕ ДЕЛО, ДЕЛО РУССКОГО НАРОДА. В ЭТОЙ БОРЬБЕ ЗА НАШЕ БУДУЩЕЕ Я ОТКРЫТО И ЧЕСТ­НО СТАНОВЛЮСЬ НА ПУТЬ СОЮЗА С ГЕРМАНИЕЙ.

Этот союз, одинаково выгодный для обоих великих на­родов, приведет нас к победе над тёмными силами больше­визма, избавит нас от англоамериканского капитала.

В последние месяцы Сталин, видя, что Русский народ не желает бороться за чуждые ему интернациональные зада­чи большевизма, изменил политику в отношении русских. Он уничтожил институт комиссаров, он попытался заклю­чить союз с продажными руководителями преследовавшей­ся прежде Церкви, он пытается восстановить традиции старой армии. Чтобы заставить Русский народ проливать кровь за чужие интересы, Сталин вспоминает великие име­на Александра Невского, Кутузова, Суворова, Минина и По­жарского. Он хочет уверить, что борется за Родину, за оте­чество, за Россию.

ЭТОТ ЖАЛКИЙ И ГНУСНЫЙ ОБМАН НУЖЕН ЕМУ ЛИШЬ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ УДЕРЖАТЬСЯ У ВЛАСТИ. ТОЛЬ­КО СЛЕПЦЫ МОГУТ ПОВЕРИТЬ, БУДТО СТАЛИН ОТКА­ЗАЛСЯ ОТ ПРИНЦИПОВ БОЛЬШЕВИЗМА.

Жалкая надежда! Большевизм ничего не забыл, ни на шаг не отступил и не отступит от своей программы. Сегодня он говорил о Руси и русском только для того, чтобы с помо­щью русских людей добиться победы, а завтра с ещё большей силой закабалить Русский народ и заставить его и дальше служить чуждым ему интересам. Ни Сталин, ни большеви­ки не борются за Россию.

ТОЛЬКО В РЯДАХ АНТИБОЛЬШЕВИСТСКОГО ДВИ­ЖЕНИЯ СОЗДАЕТСЯ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО НАША РОДИНА. ДЕЛО РУССКИХ, ИХ ДОЛГ — БОРЬБА ПРОТИВ СТАЛИНА, ЗА МИР, ЗА НОВУЮ РОССИЮ. РОССИЯ — НАША! ПРО­ШЛОЕ РУССКОГО НАРОДА — НАШЕ! БУДУЩЕЕ РУССКО­ГО НАРОДА — НАШЕ!

Многомиллионный Русский народ всегда на протяжении своей истории находил в себе силы для борьбы за свое буду­щее, за свою национальную независимость. Так и сейчас не погибнет Русский народ, так и. сейчас он найдёт в себе силы, чтобы в годину тяжёлых бедствий объединиться и сверг­нуть ненавистное иго, объединиться и построить новое го­сударство, в котором он найдёт свое счастье.

Генерал-лейтенант А. А. Власов...»

Я был под сильным впечатлением от прочитанного, для меня в очередной раз раскрывалась истинная система — СО­ВЕТСКОЙ ВЛАСТИ ЗЛА! О боже где я живу?! У меня проле­тел ворох мыслей:

—  Где адрес? Возможно родственники солдата РОА ещё живут там. — я перевернул конверт и увидел, что адрес и фа­милия отправителя были зачёркнуты. По всей видимости в какой-то момент, солдат решил, что если он погибнет и пись­мо попадёт в руки к краснопёрым, у его родственников будут дикие неприятности. Я стремительно перерыл артефакты и вот оно — солдатская книжка: рядовой Матвиеннко Свято­слав Гаврилович.

В этот момент, из чердачного окна я увидел, что в гости к руководству приехал на старенькой Волге — Дим Димыч Ва­сильев из общества ПАМЯТЬ. Решение пришло мгновенно:

—   Здравствуйте Дим Димыч! Так как вы — провославный маньяк, у меня для вас ДИЧАЙШИЙ СЮРПРИЗ, напри­мер!

—  Что за слэнг! Я не маньяк, а истинно верующий!

—  Отлично! Отлично! Закройте глаза и вытянете руки! — Васильев с недоверием отнёсся к предложению от металиста в сатанинской майке с ацким черепом. Неимоверным спо­собом, я его уломал это сделать. Й вот икона у него в руках. В первую долю секунды, он сразу почувствовал, божью благодать, стал её целовать и неистового крестица, а потом по товарищицки обнял меня:

—  Где ты это взял? Ты что Псковский монастырь огра­бил? Это же 17 век!!!

—  Я надеюсь, что вы как истинно православный и рус­ский человек умеете хранить тайны. Это икона из блиндажа армии Власова, теперь когда она у вас в руках, то ещё послу­жит благу русского народа в борьбе с коммунизмом и капи­талистическим сионизмом!

—  Это же 17 век!!! Чудом сохранилась! Она бесценна!

—   Вообщем, если убрать лирику и вернутца на землю то расклад такой — баш на баш! Я вам дорогостоящую ико­ну 17 века, а вы мне поможете организовать поездку на ва­шей Волги на дискотеку. Также в военном архиве МО, надо установить из каких мест был предполагаемый бывший сол­дат Советской Армии — Матвиенко Святослав Гаврилович. В третьих, у вас много знакомых в СМИ, вы договоритесь с ними о публикациях положительных или скандальных статей о группе Коррозия металла. В четвёртых, выдайте мне прямо сейчас 15 руб, чтоб я смог компенсировать расходы по сна­ряжению экспедиции на поиски ИКОНЫ-17 ВЕКАШ А луч­ше ЧЕТВЕРТАК с ЛЕНИНЫМ! Немного нахмурившись, Дим Димыч отчинил 25 руб и мы ударили по рукам!

Через пару минут, насвистывая Crazy Train — хит ОЗЗИ ОСБОРНА с альбома Blizzard Of Ozz, я игриво поломился к хрустальному озеру, что искупатца в его прозрачных водах. Как же это здорова, когда с неба в карман — падает ЧЕТВЕР­ТАК с ЛЕНИНЫМ! Буквально в миг светит ярче солнышко, поют птички, а на бережку загорают и плещютца топлес — клёвые герлы и русалки! И всё только для одного тебя!!! И всё это счастье за ЧЕТВЕРТАК с ЛЕНИНЫМ!

 

ДЕРЕВЕНСКОЕ ДИСКО 80-х

Утром приехал грузовик с местными урелками, пока мы там «растусовавались», туса сидела по блатному на кортах в кепарях, грызла семечки и давала коменты, в отношение мод­нейших МСК герлов, которые сновали — туда сюда и справ­ляли утренний моцион в Хрустальном озере. Некоторым МСК персонажам, это доставляло ЖИРНЫЙ кайф, чтоб их обсуждали и рассматривали — 6 пар ОГОЛТЕЛЫХ глаз!...

Я быстро прекратил это шоу, заставив пацанов таскать «Теслу» и «Родину». И вот грузовик загружен, туса в кузове, а я и Хиппи в кабине водителя. Когда мы порковались к ме­стному клубу, я сразу же заприметил две фигуры — Бочка и незамужнию девушку в возрасте от 18 до 35лет. Бочка был в поношенной майке АСДС, и что-то с жаром втирал симпа­тичной барышне — худ руку местного клуба. Вернее она была из Обнинска, окончила Институт Культуры и по распределе­нию попала в эту глушь! У неё уже была копия моего манда­та, от председателя совхоза, она с ним ознакомилась: «всем тёлкам в возрасте от 18 до 35лет дико подчинятца ТРОИЦ­КОМУ С.Е.»!Когда она увидела нас, то сразу решила — «дико подчинятца»

Я деловито давал указания, как разгружать аппаратуру и как её комутировать, а после этого обратился к ИНСТИТУ­ТУ КУЛЬТУРЫ:

—  Итак...?!

—  Ольга Игоревна! Меня Зовут!

—  Ольга?!

—  Игоревна!

—  Ну отлична, отлична, например! Тащемта, где у вас де­корации?!

—  Какие декорации?!

—  Как какие?!

—  В каком смысле, — при виде моднейших людей, 24летняя Ольга Игоревна «поплыла» с закатом глаз...мне пришлось вывести её из замешательства:

—   Праздничные декорации, БОРЬБЫ с БУХЛОМ! — ес­тественно как девушка из интилигентной семьи Ольга Иго­ревна, не врубалась, что есть такое — БУХЛО!

—   Ну бухло реальное! После которого девушке и её воз­любленному хочетца дико танцевать и обниматца!

—  Обниматца?!

—   Да! Обниматца и целоватца! И любить дико друг дру­га, в результате чего, появляетца ГИТЛЕР ЮГЕНТ, то есть дети?!

—  Какие дети?! — 24 летняя Ольга Игоревна окончатель­но «поплыла»:

—   Какие?! Какие?! Да такие, которые рождаютца в ре­зультате беременности! — 24летняя Ольга Игоревна испу­ганно осеклась:

— А я не беременна, то есть, я, это, ходила...товарищ Тро­ицкий...вы, ну это...

—  Не волнуйтесь Оленька!

—  Игоревна!

—  Ну, да — Игоревна! — я взял её за руку, она вся про­сто затрепетала:

—  Теперь когда политика партии, строитца на борьбе с алкоголем, который сопутствует затусовки парней и тёлок, нам необходимо создать новейшие схемы ЛЮБВИ!

—  Схемы ЛЮБВИ?!..

—   Всё правильно, например! Моднейшие схемы ЛЮБ­ВИ!..

—  А они какие?

—  Да, очень простые! Пройдемте в кладовку, а по дороге и поговорим! У вас есть ключи от кладовки?!

—  Вот они! -24 летняя Ольга Игоревна, явно вошла в экс­таз и для убедительности показала мне мифическую связку ключей — когда мы оказались в кромешной мгле кладовки, она спросила:

—   Ну значит?! Какая теперь политика партии, по кото­рый БЕЗАЛКОГОЛЬНЫЕ ДИСКОТЕКИ сопутствует СО­ЦИАЛИЗМУ и новейшим схемам ЛЮБВИ?! — она включи­ла свет:

—  Да очень простые! Например, выключаете СВЕТ!

—  В каком смысле?!

—  Да в прямом! Просто берите и выключайте свет!

—  Как вообще?!

—  Да с помощью переключателя!

—  А дальше?!

— А дальше?! Если у вас нет клоустрофОБИИ, то вы обя­заны в кромешной тьме -подойти ко мне.

—  А потом?!

—   Что потом? Вы сначала подойдите и сами узнаете! Я между прочим, щас вам даю мастер класс как в Институте Культуры. Только там «такой мастер класс», вам могут пре­поднести лишь престарелые извращенцы — артисты из труп­пы МАРКИЗА де САДА!

—  Вот!

—   Отлична! Отлична! Ё! Теперь раздевайтесь, на улице лето....

—  До гола?!

—  Да лучше до гола!

—  Вот так?!

—  Отлична! Отлична! НАПРИМЕР! Теперь поворачива­ешься спиной...

—  Вот так?!

—  Да именно так! Какой прекрасное образование! Сразу видно, что человек учился в ИЮ...

Через 3 мин, мы вышли из кладовки, урелки уже перетас­кали колонки на сцену, сидела по блатному на кортах в кепорях, грызли семечки и давали коменты в отношение 24 лет­ней Ольга Игоревна, которая окончательно «поплыла» после посещения кладовки:

—  Колян?! Как думаешь, чё они там делают?

—  Декорации наверно ищут!

—  Да какой там ищут, лижутца и всё тут!

—  Наверно ebutca!

—  Да не, она наверно сосёт!

—  Ты че обалдел? Наверняка её в очко порят!

Я быстро прекратил это шоу, заставив пацанов вешать банеры: «Товарищ Горбачёв — вождь партии», «Трезвость норма жизни» и «ААКОГОАЬ — ВРАГ ПРОЛЕТАРИАТА», «Выпей чайку — ЗАБУДИШЬ ТОСКУ!», «БОРМАТУХА и КОСЯК — самый лютый ацкий враг» (этот банер был моего сочинения)...

Вощем, через 5 мин мы снова включили свет в кладов­ки, вытащили весь возможной юбилейный стаф и всячески украсили сцену. Настроили нищенско — допотопный свет и цветомузыку. Подключили магнитофон «Электроника» и вертушку «Акорд», затем проверили звук и подкрутили экволайзер. Всё было заебись, а пацаны были довольны. Перед отъездом я им сказал так:

—   Значит так пацаны! Расклад такой! Сорока весть на хвосте принесла, что якобы — чуваки из соседнего района хотят сорвать дискотеку!

—  Как так?!

—  Да вот так! А кроме того выебать всех ваших баб!!!!

—  Выебать всех наших баб?!!!!

—  Ну естественно! Не 24летнюю же Ольгу Игоревну, ко­торая уже посетила Имперскую кладовку!!!! — парни дико возмутились и стали борзеть:

—  Да пусть тока сунутца! Мы им сразу ебало начистим!

— Это хорошо! Но главное смотрите, чтоб до начала туцсы, они не смогли поджечь дом культуры и аппаратуру!

—  Евгенич! За аппарат можешь не беспокоитца! Если чё мы его, из огня вынесем и бабы помогут!

—  Надеюсь на вас парни! Вы уж не подведите! — колхоз­ный грузовик доставил нас обратно в лагерь...

Когда мы подъезжали, я увидел как Лили прогуливалась по полю со стройным Питерским чуваком, дико похожий на Хадорковского в молодости. Такие же изящные очки, футбол­ка «Монтана», джинсы «Вранглер» и красовки «Адидас», всё нулёвое из «Берёзки»! Такой упакованный интилегент, спор­тивного типа, без всякого слэнга и бухла. Он всегда держал­ся особняком и несколько высокомерно, как-будто сынок Со­ветского посла в США, случайно попавший в компанию ниже себя рангом...

Когда они скрылись за яблоней, у меня вспыхнула пер­вая искра ревности, но я её тут же погасил, переключив свои мысли на предстоящую ДИСКОТЕКУ 80х...

Лагерь готовился к обеду, а на всю округу, через колон­ку «Родина» шла трансляция Севы Новгородцева в записи, про АСДС:

.... В конце зимы 1980 года разразилось несчастье: груп­па находилась в Лондоне, работала над новым альбомом. 21 февраля, видимо, желая отпраздновать известный вам праздник, Бонн Скотт с приятелем пошел в лондонский клуб «Music Machine». Я жил по соседству, и часто туда в свое вре­мя ходил. «Music Machine» представлял из себя театр конца прошлого века, третий и четвертый ярусы закрыты наглу­хо, на балконе размещается бар, продающий спиртное, пе­ред высокой сценой — площадка для танцев, а задняя часть партера оставлена для лиц, желающих созерцать. Люди в «Music Machine» не разговаривают, поскольку это бесполез­но: аппаратура лупит с такой силой, что собеседника не усльшишь:»Разевает щука рот, а не слышно, что поет».

Выступали там по большей части группы тяжело­го рока, говорю в прошедшем времени, потому что три го­да назад там на сцене случился небольшой пожар, клуб за­крыли, а потом его купил Стив Стрэндж из группы «Visage», помещение полностью отремонтировали, переименова­ли его в «Camden Palace» — «Камденский дворец» — и те­перь это дискотека для сверхмодной молодежи, куда я, по по­нятным причинам, не хожу. Но вернемся к нашему рассказу: Бонн Скотт пробыл в «Music Machine» до трех ночи, регу­лярно совершая подходы к стойке бара. Друг его на рассле­довании сказал, что Бонн выпил не меньше семи двойных порций виски. Порция в баре — двадцать четыре грамма, стало быть, семь двойных — это триста двадцать шесть граммов. Много это, или мало — судите сами. По дороге до­мой Скотт заснул на заднем сидении машины, нести на ру­ках его друг был не в состоянии, и решил оставить там, где был. Пусть, мол, проспится. Проведать Скотта он пришел только на следующий день после обеда — тот лежал на зад­нем сидении без признаков жизни. Друг в панике бросился в ближайший госпиталь, где доктора определили, что Скотт умер. Дежурный врач сказал: «Этот паренек — кузнец соб­ственного несчастья». Дело в том, что Скотту ночью ста­ло плохо, лежал он неудачно, на спине, и просто-напросто захлебнулся, научно выражаясь, смерть наступила в резуль­тате механической асфиксии. Как и следовало ожидать, га­зетчики обрушились на Скотта, называя его алкоголиком и даже наркоманом, однако ребята из группы сказали, что, хотя он действительно выпивал и до концерта и после, ни разу за всю свою работу с группой товарищей он не подвел. А работать приходилось много: двести пятьдесят концер­тов в одном только 1979 году. Один раз, правда, в аэропорту он сел не на тот самолет, да и то из-за того, что заговорил­ся с симпатичной девчонкой. И уж, конечно, никаким нарко­маном Бонн Скотт не был.

Все же, справедливости ради, следует отметить его не­достатки: как в смысле силы исполнения, так и в смысле ме­лодичности, стиль его оставлял желать лучшего. Замет­но это было, однако, только на пластинках, потому что на сцене он был живым звеном, связывавшим группу с залом, Ан­гус Янг был героем толпы, но Бонн Скотт был, что называется, свой парень в доску. После концерта он с удовольстви­ем выпивал вместе с поклонниками, он был одним из них, и зрители его любили и уважали за человечность и простоту. Рок-энд-ролл был для Скотта фантастическим миром, где серые будни не властвовали........ Музыка AC/DC

Ближе к вечеру я отправился в бревенчатый особняк ру­ководства, все олдовые «искусствоведы» сидели на веранде за самоваром и заговорщицки рассматривали мою и ряд дру­гих икон. Шофёр Дим Димыча уже поджидал нас. Вмести с «Л.И.В.С», Хиппи и Люберецким качком из Геодезического института мы отправились на КОЛХОЗНУЮ дискотеку. Мы остановились неподалёку, я достал Цейсовский бинокль из ДОТа и позырил в сторон клуба, намечался ПРАЙМТАЙМ. Мы выждали ещё немного, и когда собралась огромная тол­па, то солидно подрулили к клубу. Там уже творился дикий ажиотаж и ходынка. Рядом была припарковано несколько убогих тачек, с десяток мотоциклов «Урал», велики и телеги с лошадьми. Все были разодеты в местные МОДНЫЕ ПРИ­КИДЫ, играли баянисты, многие уже были в угаре и плясали КАМАРЕНСКУЮ. Несколько человек вообще были в ЖОПИТО, тётки пытались их затащить домой, но они отбрыки­вались и бузили...

Когда мы подъехали, начался ацкий ажиотаж, я дико по­жалел, что не махнул стаканчика и пока проходил через тол­пу в БЕЗАЛКОГОЛЬНЫЙ КЛУБ, чувствовал себя стрёмно и не в своей тарелке! Я уже было хотел юркнуть в помещение, но тут меня изловил АГРОНОМ, который стал упрашивать толкнуть речь в мегафон для оголтелой деревенской толпы. В эту секунду заиграл ТУШ — местный колхозный духовой оркестр, состав его был такой: механик Лёха и урелок Андрюха — балалайки. Дембель Витюха и длинный Вован — ле­нинградские гитары за 16 руб. Бас труба -пансионерка Пет­ровна! Альт труба — водопроводчик дядя Коля. Горн — Агро­ном! Флейта — пенсионерка, жирнейшая тётка Маруся! Дядя Петя, дед Герасим, водила Антоха и Алефтина Петровна — деревянные ложки + 7 баянистов. Бас барабан — Бочка! По­сле ацкого какофонического трэш ТУША, слово взял предсе­датель СОВХОЗА, а потом и я:

— Дорогие товарищи! Жители и работники совхоза «имени Парижской коммуны»! Поздравляю вас с днём КОЛХОЗНИКА и желаю вам также доблестно трудитца на бла­го Социалистического хозяйства, перевыполнять план и за­полнять закрома РОДИНЫ, овощами, фруктами и мясом. — в толпе раздались первые коменты:

—  Мясо?! Колбасу хер где купишь!

—  Ага! Не помню, когда мы её в последний раз ели...

—   Водку тоже в сельпо не завозят, а самогон ваще заебал 

—  Потому, что ты его гонишь из коровьего дерьма, а Палыч, из яблок и пшеницы, он как мёд и слеза..

—  Следуя указаниям партии и великого Михаила Сергее­вича Горбачёва, сегодня впервые, мы проводим «БЕЗАЛКО­ГОЛЬНУЮ СВАДЬБУ!» — возникла пауза и гробовая тиши­на в толпе, а потом коменты:

—  Иди ты нахер со своей «БЕЗАЛКОГОЛЬНОЙ СВАДЬБой!»

—   Вот и женись на своей безалкогольной РАИСЕ, она тебе всё плешь выедет, а потом ПЛЕШ почернеет как у Гор­бачёва!

—   ...Извиняюсь товарищи «БЕЗАЛКОГОЛЬНУЮ ДИС­КОТЕКУ», которая станет очередной вехой нашего культур­ного Социалистического досуга! — в конце он хотел, выгла­дить демократичным и отчебучил шутку, в которую «все» не только не врубились, но и приняли в штыки: — Как сказал то­варищ Эльцин: «ВЫПЕЙ ЧАЙКУ — ЗАБУДИШЬ ТОСКУ», — обстановка подогретая подпольным самогоном, накалялась:

—  Чтоб ты, лопнул от Грузинского чая!

—  Чтоб ты, обоссался от чая!

—  Чтоб ты, пил одни нифеля!

—  Ну хватит уже! Давай дискотеку! — Председатель тут же врубился, что «его не поняли», поэтому, как опытный пар­тиец, быстро переиграл ситуацию и передал слово мне:

—  А теперь слово представляетца — Сергею Троицкому, известному рок музыканту из группы КОРРОЗИЯ МЕТАЛ­ЛА, советнику МС Горбачёва по рок музыке, который сего­дня организует нам культурную современную музыку и тан­цы. Кстати, хочу ему вручить мандат от нашего колхоза, — я хотел выхватить бумагу, но он вцепился в неё как краб и стал зачитывать:

—   ... «всем незамужним тёлкам в возрасте от 18 до 35 лет дико подчинятца ТРОИЦКОМУ С.Е.»! — толпа застыла в изумление! Мне пришлось выкручиватца змеёй, не дать ВРЕ­МЯ для КОМЕНТОФ! Я вырвал мегафон и взял инициативу в свои руки:

—  Отлична! Отлична! Товарищи Парижане! Итак по лич­ной просьбе Аллы Борисовны Пугачёвой, Вили Токарева, На­дежды Бабкиной и Андрея Макаревича, сегодня мы прово­дим танцы ДИСКОТЕКА 80Х! УРА! — я кивнул Бочке и ор­кестр вдарил короткий ТУШь. В толпе возникло недоумение и ажиотаж:

—  А Пугачёва причем?

—   Как причем? Я сегодня позвонил ей и спросил, что де­лать? А она мне сказала, чтобы я провёл вам ДИСКОТЕКУ! Конечно, если вы сможете — всем миром отремонтировать клуб, то Алла Борисовна приедет к вам на Новый Год и споет «МИЛИОН АЛЫХ РОЗ»!

—  Да не может быть?!

—  На сам НОВЫЙ ГОД?!

—  Вот это да!

—  Сама Пугачёва?!

—  Что прямо к нам в «Парижскую Коммуну»?!

—  Прямо к ВАМ!

—  КАЧАЙТЕ ТРОИЦКОГО!

—  А МАКАР?

—  А что МАКАР?! Я с ним ВОДКУ ПОСТОЯННО ПЬЮ и на гитаре БЛЮЗЫ РУБЛЮ!

—  С МАКАРОМ ВОДЯРУ?!

—  Не только ВОДЯРУ, например, но и винчик с НОВЫМ ПОВОРОТОМ!

—  Вот это мужик!

—  Серёга держи ПЯТЬ!

—  ДАЙ Я ТЕБЯ ОБНИМУ!

—  А МАКАР нормально бухает?!

—  ОН ВОДЯРУ ПЬЁТ?!

—  А САМОГОН?!

—  А ПИВО?!

—  МАКАР нормальный мужик! Например, наливки трес­нет и сразу «СОЛНЕЧНЫЙ ОСТРОВ» поёт!

—  ПОЁТ?!

—   Да не поёт, дура! А МОЛДАВСКИЙ коньяк «СОЛ­НЕЧНЫЙ БРЯГ» пьёт!

-       КАЧАЙТЕ ТРОИЦКОГО! КАЧАЙ! — оголтелая толпа бросилась в мою сторону, смяла ДУХОВОЙ ОРКЕСТР, схва­тила меня и стала КАЧАТЬ, как в Советских фильмах, когда солдат и офицероф подбрасывали около павшего РЕЙХСТА­ГА! Славу богу, я сегодня не поужинал и меня соответствен­но не стошнило!

После «КАЧКИ» меня на руках втащили в клуб и поста­вили на сцену, я тут-же метнулся к ДИ ДЖЕЙ ПУЛЬТУ(задропированый тканью стол ПРИЗИДИУМА) и на всю катушку врубил»МИЛИОН АЛЫХ РОЗ»! Потом смиксовал Модерн Токен «Ю май Харт Ю мой сол», далее «Барабанщик бох», за­тем «Чин, Чин, Чингиз ХАН», потом «НОВЫЙ ПОВОРТ» и «ХОДИТ по Дону КАЗАК Молодой»! Все были в угаре и от­плясывали на всю катушку! В фойе клуба функционировал «ЧАЙНЫЙ БАР». На трёх столах покрытых дешовой скатер­тью, лежали подносы с ЛИВЕРными пирожками, трёхлитро­вые банки с БЕРЁЗОВЫМ соком, бутеры, вороные яйца и па­пиросы БЕЛОМОР. Кроме всего прочего стояли «ТРИ СА­МОВАРА», из одного тёк «ГРУЗИНСКИЙ ЧАЙ», а из двух других «ЧАЧА». На стене, напротив самоваров висел банер «ВЫПИЛ ЧАЙКУ — ЗАБУДИШЬ ТАСКУ». К двум послед­ним самоварам, сразу образовалась нехилая очередь. После «ТОКОВА ЧАЯ», люди изменялись на глазах! Угар нарастал с каждой минутой!

В так называемой «КЛАДОВКЕ» мы образовали импро­визированную гримёрку, где тусили приближенные: АГРО­НОМ, ПРЕДСЕДАТЕЛЬ и его жена, 24летняя худ рук — Оль­га Игоревна, БОЧКА, «Л.И.В.С», Хиппи, Люберецкий качёк, Света и Наташа с земляничной поляны, ложкарь Витёк и бая­нист Антоха. ЧАЧА лилась рекой! Периодически с 24летней Ольгой Игоревной, мы выходили на сцену, прогоняли теле­ги в микрофон и ставили новую музыку. Вскоре произошли первые эксэсы!

Я пригласил герлоф танцевать на сцену, одна из них на­качавшаяся «Чаем-ЧАЧА», сняла трусы и стала ими дико ма­хать! Эту вакханалию решил прекратить ПРЕДСЕДАТЕЛЬ! За неё вписался муж, началась разборка и драка. Другая мо­лодая баба тоже захотела, ЧТОБ ЗА НЕЁ — ХОТЯБЫ РАЗ В ЖИЗНИ ВПИСАЛСЯ МУЖ! Она скинула платье и устрои­ла на сцене ДЕРЕВЕНСКИЙ СТРИПТИЗ!

Дембель с криками — «О богиня возьми МЕНЯ!» бро­сился к ней, стал лапать и целовать, потом к ним присоеди­нился его друган. Они отволокли её за кулисы и стали ebat на гипсовой башке ЛЕНИНА, потом к ЛЕНИНУ присовокупи­лись ещё несколько корешей ДЕМБЕЛЯ! Они её все дико по­роли! Всё происходило буднично, как будто само — сабой разумеетца!

Когда в районе 23-00, я вышел с Агрономом покурить, уже частично стемнело! Всюду хуярили гармони и самогон, всюду происходили РАЗБОРКИ, ЛЮБОВЬ, ЕБЛЯ и БЛЮВАНИЕ! Ацкое БРОУНОВСКОЕ движение! Водила Дим Димыча отогнал ВОЛГУ на другую сторону деревенской площа­ди и находился в тревожном ожидание. В эту секунду ко мне подкатили, три местных пацана, которые по всей видимости претендовали на местных «БРАТКОФ»:

—   Слышь ПАУКАН?! А «ШИЗ ГАРУ» и «ОТОВАН» — замутить можно?!

—  Парни! Сегодня ВСЁ для вас! Щас всё организуем!

—  Держи ПЯТЬ!

В этот момент я увидел, как пьяный в жопу урелок, пытаетца из трёхлитровой банки залить бензин в свой «ХАР­ЛЕЙ», при этом он курил Беломор и ели держался на ногах. Я обратил внимание на это пацанов:

—  Да не ссы! Не загоритца!

Мы сразу метнулись в клуб и поставили «ШИЗ ГАРУ», я взял 24летнюю Ольгу Игоревну и тут же увлёк её в дирек­торский кабинет. Через щель шторы, я заметил, что на улице, что-то вспыхнуло, но не предал этому значения...

Нам хватило -2х минут. Когда песня КОНЧАЛАСЬ, я метнулся на сцену, и на последней секунде хотел её смикши­ровать. Я уже было поставил ИГЛУ на АВТОВАН, но тут же из фое получил кирпичом по ЕБаЛУ! Я прямо рухнул на пол сцены, а ИГЛА перескочила на французского певца «Джоржа Досена» и дико заела...

Когда, я с окровавленным ебалом, поднялся над столом ПРЕЗИДИУМА, то увидел, что в зале шёл НЕВЬЕБЕННЫЙ МАХАЧ! Кто с кем пиздился, было непонятно! В эту секунду на сцену прыгнул БОЧКа и пытаясь переорать заевшего Джо Дасена закричал:

—  Паук сваливайте! На нас напали ОГЛОБЛЕНСКИЕ!

—  Кто бы мог подумать?

—  Валите, вам тут не место! А я буду в арьергарде — ап­паратуру защищать!

Пока Бочка хуярил наподавших на сцену — железным ОГНЕТУШИТЕЛЕМ, Качёк выбил раму и мы выпрыгнули с другой стороны клуба, быстро его обогнули и тут-же метну­лись к разогретой «ВОЛГЕ». 24летняя Ольге Игоревне дро­жала и рыдала, я её обнял, чтоб немного успокоить. Перед тем как разогретая «ВОЛГА» бешено стартанула, я выбежал и сделал пару снимков на мой старенький фотоаппарат ФЭД-2. Вокруг раздавались дикие вопли и брань, стоны и прокля­тья! В огненном зареве горящих УРАЛОВ происходила всеобщяя пизделовка НА КОЛАХ, скамейках и табуретках... Ещё миг и БЕШЕННО вспыхнул грузовик, а затем и второй, за­горелись люди, которые диким огненым смерчем метались в толпе, всеобщая паника, УЖАС и дикие вопли...

Не став дожидаца финала БЕЗАЛКОГОЛЬНОЙ ДИСКОТЕКИ-80х, вдарили по газам и скоро были во свояси. Там был очередной Грушинский фест. Хиппи и Качёк стали с жа­ром рассказывать обо всем происшедшем.

Пока 24летняя Ольгу Игоревну мазала мою рожу ЙО­ДОМ, накладывала примочки и перематывала разбитый лоб бинтами, я думал про себя: Почему я не НАСТРАДАМУС?!

«..Значит так пацаны! Расклад такой! Сорока весть на хвосте принесла, что якобы — чуваки из соседнего района хотят сорвать дискотеку и поджечь клуб!-....» — или я это сам накаркал, когда думал про ФОСФОРНОГО лося-Люцифера, накаркал или предвидел?:

«...— Евгенич! За аппарат можешь не беспокоитца! Если чё мы его, из огня вынесем и бабы помогут!

—  Надеюсь на вас парни! Вы уж не подведите! -...» Парни действительно не подвели!...

Я взял за руку — 24летнюю Ольгу Игоревну и повёл кОст­ ру около озера, она снова стала дрожать и рыдать. Ужас её был не только от самого происшествия, а во многом том, что мо­жет произойти дальше. В СССР за «происшествия» отвечало не сколько РУКОВОДСТВО или зачинщики, а среднее звено, то есть мелкие сошки по типу ХУДОЖЕСТВЕННОГО руко­водителя клуба — то есть она. Ей уже мерещался Владимир­ский централ, а в худшем случае СМЕРТНАЯ КАЗНЬ, через растрел. ПОРЧА народного имущества в крупном размере, то есть — ПОЖАР в клубе + два колхозных грузовика совхоза ОГЛОБЛЕННО! Я её пытался успокоить и не брать в голову, но потом решил, что это неплохая мысль и ДАЛ В ГОЛОВУ! За 5 мин, пока она БРОЛА в ГОЛОВУ, Ольга Игоревна сразу успокоилась, переключилась на другое, затрепетала и вскоре даже заулыбалась. В отцветах костра на её глазах появились слёзы, только не от горя, а от счастья! Как же всего мало нуж­но 24летней девушки для СЧАСТЬЯ — 5 минут БОЛТа! И уже никакой ВДАДИМИРСКИЙ ЦЕНТРАЛ и никакой РАСТРЕЛ, её больше не волнует, когда рядом есть БОЛТ!

 

ЛЕНИНГРАДСКОЕ КГБ С МОСКОВСКИМИ НОМЕРАМИ

Когда я проснулся, то обнаружил, что в бараке был наве­ден дикий порядок, на верёвке сушились мои носки и майки, посуда и чашки были вымыты, а на тумбочке лежала записка от 24летней Ольге Игоревне:

Здравствуйте Сергей!

Большое спасибо вам за проведение прекрасной дискоте­ки. Вы так всё быстро и разумно организовали, что я про­сто дивилась. Работая худ руком в местном клубе, я посто­янно сталкивалась с материальными трудностями и не по­нимала, как из того, что у нас было, можно скомпоновать какое либо искуство. Ваш творческий подход к делу, меня очень сильно вдохновил...Вы очень хороший человек, очень...

Если меня не посадят в тюрьму и я снова приеду в Об­нинск, для меня будет счастьем попасть на ваш концерт в Москве...

Не поминайте лихом, вашу — 24-летнюю Ольгу Иго­ревну...

адрес:...

Я сильно растрогался этим письмом, грустно сидел на койке и курил «ОПАЛ». Но вскоре припёрся Качёк и сооб­щил, что привезли аппаратуру. Я вышел на веранду и увидел три рыла Бочку и двух вчерашних урелков, один из которых обещал вынести аппаратуру из огня:

«— Евгенич! Принимай аппаратуру! Как и обещали выне­сли из огня! — они все были с фингалами, в ссадинах и ожо­гах, а у Бочки была замотана вся башки бентами, и только была дырка для одного глаза:

—  Дайте я вас обниму и пожму руки! Простых русских парней! Да вы герои! Из ацкого пламени вытащили аппарат! А ведь могли и сами погибнуть, — они немного смутились:

—  Ну не мы одни, Натаха молочница помогала, Верка до­ярка и Антонина Сергеевна!

Вот они простые русские люди, так называемые урелки. Глянешь со стороны быдло-быдлом, а на поверку всегда мож­но положитца, если ты к ним с распахнутой душой и от всего сердца, ну как в Авгане — Я воевал за наших ПАРНЕЙ!...

Они в кратце рассказали, как отпиздили Оглобленнских и гнали их до самого ЖД полотна, а когда вернулись то всем миром — спасали аппаратуру из полностью горящего клу­ба. Я им выдал последний представительский запас — зелё­ный батл Московской ВОДКИ из «Берёзки», а девахам пере­дал две пачки жевачки «Джуси Фрути» и попиленйый журнал «КУЛ ГЁРЛС» на немецком языке. Мы распрощались, они сели в раздолбанный грузовик и скрылись в клубах пыли.

На улице светило солнце, чирикали птички, но на меня накатила психопатическая грусть, а также вспыхнула первая ИСКРА, что мая МИССИЯ СДЕСЬ — ЗАВЕРШЕНА. Я её бы­стро отогнал, так ещё предстояло завершить некоторые дела. Я быстро собрался и вскоре погрузился со всеми в автобус на очередные раскопки вблизи наших ДОТОВ, о которых мы рассказали руководству. Сегодня был интересный день, мы наблюдали как с помощью лебёдок и тягачей выковыривали из болота Т-34. Потом мы полдня вместе с ДОСАФ занима­лись перезахоронением Советских и немецких скелетов, раз­горелся спор, куда класть солдата РОА, в Советскую или не­мецкую могилу? Решили её отдельно замутить около берёзок в отдаление.

Под вечер, уставшие как Волжские бурлаки вернулись на базу. Я хотел полежать и почитать книжку, но не тут было. Меня ждали, вернее, поджидал сотрудник Питерского КГБ:

—  Так вот, вы значит, какой рок металист — Сергей Тро­ицки?! Зачинщик кровавых и хулиганских беспорядков, а так­же поджога гос учереждения! У которого в дворничих рабо­тала дочка БРИТАНСКОГО посла? Ты её хоть ебал?

—  Здравствуйте! Ну, Что касаемо дочки посла, то порол её всего два раза, так себе. А по поводу ДИСКОТЕКИ, я ваще здесь не, причём, и не при делах!

—  А это что? — он вытащил мой МОНДАТ и ткнул мне его.

—  А разве он не сгорел в клубе?!

—   Рукописи не горят! И у нас ничего, так просто не го­рит! Итак читаю: МОНДАТ. Выдан 03.08.1987. Троицкий СЕ назначается старшим по культуре ПАРИЖСКОГО района. Всем тёлкам в возрасте от 18 до 35лет дико подчинятца и со­действовать ТРОИЦКОМУ С.Е.»!

—  Ну и?

—  Что ну и?! Кто старший, тот и отвечает за антисовет­ский погром!

—   Товарищ Евдокимов! Вы почитайте повнимательней! Еслиб, там погром был на молочной ферме, или например, тёлки забодали председателя колхоза, то возможно, тут была бы моя вина. Поэтому мой МОНДАТ, никаким боком не при­клеивается к событиям прошлой ночи!

—  Аовко вывернулся! Сразу видно Москвич!

—  Жизнь заставляет, выкручиватца как змея! Хотя мне, это противно! Давайте говорить прямо и начистоту!

—  А я от вас этого и жду!

—   Смотрите сами! Я предложил сделать простую дис­котеку — угарную, а агроном стал настаивать на «БЕЗАЛ­КОГОЛЬНОЙ ДИСКОТЕКЕ-80х». Ну, они там с председате­лем, хотели устроить показуху и очковтирательство. Но как говоритца — «заставь дурака богу молитца, он и лоб расши­бёт». Еслиб была простая дискотека, где как в Европе спо­койно продавалось бы водка и пиво, то колхозники не смог­ли бы так нажратца, как на «БЕЗАЛКОГОЛЬНОЙ ДИСКОТЕКЕ-80х». Сколько стоит стакан водяры в ресторане? 3 руб! А чашка «ЧАЙ-ЧАЧА» -5 коп. Там весь народ, этот «ЧАЙЧАЧА» — за 5 коп вёдрами хлебал! В третьих, ВАША Комму­нистическая партия установила тупой СУХОЙ ЗАКОН, бухло в сельпо привозят мало или такое, которое не пьют колхозни­ки, люди озлоблены и все гонят самогон! Если люди бухать не будут, то они восстанут против вашего режима! А хули, кол­басы нет, джинсов — нет, по телеку хуйню в чб показывают, а бабы носят ужасное бельё, что их даже ебать неохота! По­этому, самое лучшие, это дело замять! Так как крайних нет, в этом виновата ваша гнилая система! Кто крайний, агроном — который выполнял линию партии, урела из ОГЛЕБЛЕВА, у которых в районе нет своего дома культуры или 24летняя худ рук Ольга Игоревна, которая за копейки пашет в глуши и пытаетца дремучим людям привить любовь к высокому искус­ству? Если, там — начнётца уголовное дело, представьте на секунду — резонанс в СМИ: на «БЕЗАЛКОГОЛЬНОЙ ДИСКОТЕКЕ-80х» произошёл пьяный мордобой, во время кото­рого сгорел единственный ДК, на всю округу! И смех и грех!

—    Ндааа! — КГБэшник, хитровато покачал головой и двинулся в сторону двери, — я решил его проводить. Когда он подходил к чёрной волги, я увидел на них Московские но­мера:

—  У вас же раньше, были Ленинградские номера?

—  Так растём-же! Салют РОКНРОЛУ! — он сел в тачку и скрался в облаке пыли.

 

ПОХИЩЕННЫЙ СТАФ, НЕОЖИДАННЫЙ СЕКС С ЛИЛИ И ГОУ ХОМ

Вечером на телеге приехал Бочка, мы погрузили необхо­димый инвентарь и отправились для вывоза последней пар­тии припрятанных артефактов. Мы ехали по извилистой про­сёлочной дороги состоящей из красного песка и массы отпо­лированных булыжников, я лежал на телеге и зырил в небо, которое ежеминутно менялось на глазах, самыми необыч­ными и яркими красками. Я думал о том, как 1000 лет назад, по этим же тропам и под таким же небом, неслись на своих могучих конях Русские богатыри, прославляя свой булат по воли Перуна!...

Прошёл час и вот мы на месте. Мы слезли с телеги и от­правились в сторону крайней нычки. Я залез на дерево и сре­зал мешок. В первую секунду мне он показался слишком лёг­кий, скользнула какая-то неприятная мысль, я спрыгнул с ветки и подошёл к мешку. Бочка стоял с открытой варюшкой, а в руке держал дощечку с надписью:

—  «Сосите ХЕР! Привед от ДОСАФа!»

—  Ебать копать! Они спиздили нашу рацию! — в эту се­кунду подошли расстроенные Алекс и ЛИВС:

—  Они спиздили не только нашу рацию, но и пулемёт МГ-42, а также мешок с каской и ценной мелочёвкой!

—  Вот СКОТЫ! — Бочка в ярости, стал хуярить оглоб­лей ничем неповинное дерево! — В самом ужасном настрое­ние, мы двинулись восвояси. Посредине дороге проснулась ЛИВС:

—  Паук! Может, например, напьёмся с горя?! А?!

—  Давай, например!

—  Я бы тоже выпил!

—  А я бы нажрался в усмерть! А потом... — у Бочки на­лились глаза кровью, он был воплощением ЗЛА — а потом собрал поцанов и поломился бы к ДОСАФУ! Чтоб им прямо щас ебала начистить! — я достал батёл самогона, отхлебнул и пустил по кругу:

—   А я бы например, привязал их к тому дереву, чтоб слепни у них ВСЮ кровь выпили!

— А я бы их изваляла в ЧЕЛОВЕЧЕСКОМ дерьме!

—  А я бы пиздил бы их оглоблей и заставил жрать это ЧЕЛОВЕСКОЕ дерьмо!

—  А я бы заставил бы их сосать у мертвого осла, и чтоб они были все в ОСЛИНОЙ моче!

—  Ля бы, хотел бы, чтоб они захлебнулись в болоте в слоновьем дерьме!

—  Да неее! Лучше пусть они захлебнутца в НИГЕРОВСКОМ дерьме и моче!

—  Да просто, например — СГОРЯТ в АДУ! — за таки­ми приятными разговорами мы вскоре добрались до лаге­ря. Вскоре показалось озеро и тусклый костерок. Соло взя­ла ЛИВС:

—   Слышь, Бочка?! А может это ДОСАФ, там пирушку устроил, около костерка?! А?! — Бочка тут-же остановил телегу и грозно впялился в сторону далёкого костерка. После выпитого самогона, горечь улеглась, наступила злость и жа­жда приключений:

—  Значит так! Мы щас Бочкой сходим и поглядим, а вы с Алексом стерегите телегу и будьте на стрёме! Понятно?!

Вооружившись дубиной и топором, через некошеную траву, мы осторожно двинулись в сторону мерцания. Чем ближе мы подкрадывались, тем сильнее адреналин ударял в голову! Я чувствовал, что впереди нас ждёт, что-то необыч­ное. И вот случилось! Но что это?!

Около костра проходила странная мышиная возня и приглушенные голоса, вернее два голоса мужской и женский. Мы приблизились ещё ближе, и тут резко я врубился, что там мутитца какой-то СЕКС. Я уже хотел было свалить обратно, но Бочка опередил меня и запалил, наше идиотское присут­ствие:

—    Смотри Паук! Ходарковский хочет отьебать твою ЛиЛи! — они в ужасе вскочили, а я от стыда и конфуза хо­тел провалитца — сквозь землю! Более нелепого положения, трудно себе и представить: РЕВНИВЕЦ! ПОДГЛЯДЫВАЛ! И тд... Глупейшая сцена, на ровном месте! Что говорить и как выкрутитца?!:

— Здрасте! Проходили мимо в поисках сбежавшего ФОС­ФОРНОГО ЛОСя!

—  Извините, за беспокойство, что помешали! Покедова! Мы идём дальше! — но с божьей помощью, ситуация в миг вывернулась на изнанку. И это сделал сам! По всей видимо­сти, мои мысли искажённо передались ему!:

—  РЕВНИВЕЦ! ПОДГЛЯДЫВАЛ! Теперь он топором хо­чет меня убить!!! — Он испуганно схватил свою рубашку, сде­лал несколько нелепых телодвижений — виноватого человека, которого щас начнут бить. Он быстро сёк по сторонам, как за­гнанный собаками олень, поэтому и был сразу им и наречён:

—  Бочка?! А не он ли выдал НАШИ НЫЧКИ — ДОСАФУ?! А?!

—  УБЬЮ ГАДА! — с дикими воплями Бочка бросился на Ходорковского, а тот сиганул во мрак ночи. Раздались пер­вые удары оглобли о спину человека! Я подошёл к костру. Ря­дом с ним валялась пустая бутылка вина, а на одеяле растрёпанная Лили. Она была дико пьяна и с остекленевшими гла­зами курила сигаретку! Её блузка была расстёгнута, из под которой торчали моднейшие сиськи. Боже, что произошло со мой! В секунду образ НЕРУКОТВОРНОГО АНГЕЛА превра­тился в КУРТИЗАНКУ, офигительную БЛЯДь, исчадье АДА, РУСАЛКУ, ЦАРИЦУ ПОХОТИ и РАЗВРАТА:

—  А такая я тебе нравлюсь?! А?! А может голая?! А может только бес трусов?! А?! Ты же любишь когда тёлка БЕЗ ТРУСОФ! — она в пьяной злобе стащила с себя трусы и метну­ла в меня, но промазала в костёр и они тут же загорелись. На миг, я несколько опешил, а она ехидно улыбнулась ПРЕЛЕ­СТНОЙ УЛЫБКОЙ — Дико Пьяной ДЕВКИ! Как же они пре­красны — ПЬЯНЫЕ ТЁЛКИ! Я её хотел ВСЮ:

—  Вот такая ЛИЛИ, мне очень нравитца! Очень!............. — у нас был дикий и животный секс, наверно самый сладостра­стный в мире! А потом ещё и ещё! Дикая страсть с ПЬЯНЫМ РАЗНУЗДАННЫМ АНГЕЛОМ во плоти! Как же были пре­красны, её поцелуи с дикими ПЕРЕГАРОМ! Одурманиваю­щим ПЕРЕГАРОМ — неимоверной СТРАСТИ!

Из ацкого секса, нас вывел налетевший дождь, я собрал её в охапку и двинулся к телеге, где меня уже проклинал весь моб:

—  Вы чё офигели?!

—  Семеро одного не ждут!

—  А чё в лагере поротца запрещенно?!

—   Дико извиняюсь! Необходимо было с пристрастием допросить, подружку агента ДОСАФа! — Бочка тронул удила и телега заскрипела в сторону лагеря:

—   Ля допросил самого агента — 13 удароф оглоблей, ему пришлись в прок!

—  А почему так мала?

—  Да он в болото сиганул! Неохота было туда лезть!

—   В болото из СЛОНОВЬЕГО дерьма или из НИЕГЕРСКОГО калла?

—  Или из ослиной мочи?! — в таких приятных разгово­рах, мы приехали к бараку. Я обнимал пьяную ЛиЛи, её глаза искрились счастливым и загадочным блеском. Периодически я целовал её, а она дышала на меня, Одурманивающим вин­ным ПЕРЕГАРОМ — неимоверной СТРАСТИ!....

 

В МОСКВУ! В МОСКВУ!

Пока я ещё просыпался, первая мысль, которая пришла мне в голову была такова:

—  Пора валить в Москву! Да! Валить в Москву немедлен­но! — решение было бесповоротное и вряд ли, что либо мог­ло, меня здесь удержать. Миссия завершена!

Я умылся и тут же стал собирать вещи:

—  В конце концов, я отпорол пьяную Лили, нашёл крест Лемми Килмистра из Моторхеда, а также познал мир с дру­гой стороны! Историю МИРА со стороны живой природы, в её первозданной и суровой красоте — я ещё хотел сказать, что-то ветьеватое, но тут прибежала панк герла, стала курить мои сигареты и махать клочком бумаги:

—   Хочешь получить письмо, тогда ПЛЯШИ! Ай давай Камаринскую! А нет давай танец БРЕЙКЕРА! — я её загнал в угол, завалил на койку, выкрутил руку, а потом вырвал бу­магу:

ТЕЛЕГРАММА:

Кому Троицкому С.Е.

От Московская Рок Лаборатория

29 августа Бердянский горком комсомола, приглашает рок группу КОРРОЗИЯ МЕТАЛЛА выступить на молодёж­ном музыкальном фестивале «За МИР во всём МИРе!». Гоно­рар 200 руб + проживание, дорога и питание!

Я прочитал ещё раз:

...Гонорар 200 руб + проживание, дорога и питание!

—  Отлично! Отлична! Я так и думал, что пора валить ин Москау! Тем более нам светит -Гонорар 200 руб + проживание, дорога и питание!

— Ты сваливаешь?

—  Да, придётца! Надо отрепетировать новые песни! Вот тебе пачка «ОПаЛА», сгоняй к бочке и скажи, чтобы к трём подавал телегу!

—  Жаль, что ты уезжаешь! — у неё на глазах появились слёзы, я обнял её и приободрил:

—  Да ладно, не горюй — панк герла «Люси Ин Be Скай». А ты хоть раз пробывала эту самую ЛЮСЮ?! То есть ЛСД?!

—  Нееееа! — сквозь плачь пробурчала она.

—  Ну и не надо! А то вдруг сума сойдешь. Посмотри во­круг, здесь такое небо, что ЛСД отдыхает! А осень настанет, я тебе позвоню и приглашу на угарный концерт! На ацкое рубилово!

—  Правда?!

—    Какие проблемы?! Позвоню и приглашу! — сквозь всхлипывания и слёзы, она немного заулыбалась:

—   А помнишь, мы с тобой украшали ФОСФОРНОГО ЛОСЯ?! А?! Он такой панковский получился!

— Естественно помню! Я бы один такой дизайн и не оси­лил бы! Это же ты мне помогала!

—  А помнишь, когда мы с тобой пошли на рыбалку, я на­ступила на корягу, я ты сказал, что это змея и бегал с ней за мной, а я орала!

—  Естественно помню! Подай мне джинсовку! — вскоре она заулыбалась, схватила «ОПАЛ» и на велике помчалась к Бочке.

В лагерном центре, я получил 36 руб, со всеми распрощал­ся и вскоре стал грузить пожитки на телегу. Пришёл Хиппи:

—  Слышь ХИППИ?! А где ЛИЛИ? Я чё-то её не наблю­даю!

— Она с Питерским, с этим Хадарковским, на их автобу­се уехала!

—  С вещами?

—  Ага! Навсегда!

—  Ну, чтож! Это даже к лучшему! Всякое расставание — лишние слёзы! Бочка! Все эти майки, кассеты и мафон — мой презенте! Давай заедим в твой сарай, я кое-что заберу из ар­тефактов, а потом на станцию.

Билетов не было. Но потом, мне чудом удалось купить единственный билет в СВ, за астрономическую сумму в 15 руб!

Я простился со своими ВРЕМЕННЫМИ — верными друзьями, затащил вещи в купэ и достал бутылку СОВЕТ­СКОГО шампанского, купленного из под полы за 8 руб, в во­кзальном буфете. Поезд тронулся, пробка вылетела из бу­тылки, а потом и первый глоток — прекрасного шипучего напитка. Меня сразу потянуло на лирику, я сдёрнул занавеску, и посмотрел в окно, на пролетающие чудные пейзажи. Поезд сдал ходу, ещё секунду, я посмотрел правее и дико офигел, вернее растрогался. На пригорке, прямо в десятке метров от жд полотна, стоял наш ФОСФОРНЫЙ ЛОСЬ, а рядом моло­дая лосиха. Наверно каким-то мистическим звериным чуть­ём, он врубился, что именно на этом поезде, уезжает «его из­бавитель от АЦКОГО ДУБА» и он прискакал попрощатца:

—  Вот видишь милая! Если бы тогда меня, не вытащили из под проклятого дуба! Не стоять бы нам здесь и не живать вместе — эти чудесные ЛСДэшные мухоморы!

—  Да милый! Ты у меня такой КРАСИВЫЙ и даже СВЕТИШСЯ по НОЧАМ!

—  Это я СВЕЧУСЬ от ЛЮБВИ к тебе!...............

ПС:

В дальнейшем я выяснил, что адрес одного из немцев, находитца на территории бывшей ГДР. Отправил письмо немке, с которой познакомился, на Фестивале Мира в 1985. Вскоре мне позвонил ГДРовец, я ему передал военную книжку Вер­махта, карту с местом захоронения, железный крест и дру­гую мелочёвку, он их обещал передать это всё детям павшего бойца. Значёк Национал Социалистической партии, портрет и купюры с изображением фюрера, я оставил себе и храню их до сих пор в деревянной шкатулке....