Когда город погрузился в сумерки, Юрий отправился на прогулку по Ницце. Любая дорога в приморском городе выведет на набережную. Пройдя сквозь строй голых стволов пальм, Юрий оказался на Променад-де-Сервез. Возможно, это единственный вечер, когда он может беззаботно прогуляться по знаменитому курорту.

Он заглянул в первый попавшийся ресторанчик. Странно, все столики заняты. Юрий собирался повернуться и найти что-нибудь тихое, безлюдное. Толпа почему-то раздражала его сегодня. Но в этот момент его окликнули. Впрочем, услышав: «Месье!», – он и не подумал, что обращаются к нему, но машинально оглянулся. Нет, похоже, тот человек в глубине зала и правда подзывает его. Он приветливо махал рукой, пока Юрий не подошел к столику, за которым сидел высокий широкоплечий мужчина, с сединой на висках, с загорелым обветренным лицом.

– Вы иностранец? – сразу поинтересовался он. Юрий кивнул. Тогда француз представился: – Жан-Жак.

– Юрий.

– Русский, – догадался Жан-Жак. – Мне повезло. Русские любят поговорить по душам, а мне хотелось кому-нибудь рассказать о своей беде. Я попал в такую ситуацию… Будете кофе?

Орлов кивнул, и его нечаянный собеседник подозвал официантку, заказал чашечку кофе и нетерпеливо начал рассказывать.

Юрий пил кофе и ничему не удивлялся.

– Через три дня истекает срок закладной в банке, и мне нужно найти тринадцать тысяч франков. А где взять? Намечалось одно выгодное дельце, но внезапно сорвалось. Если ничего не придумаю, придется продавать яхту. А она для меня и жена, и возлюбленная. Да, да, двадцать лет мы с ней живем душа в душу, и ни разу не подвела.

«Яхта» прозвучало для Орлова как пароль, которого он ждал от связника.

– Значит, у вас неплохая посудина?

– Не то слово! Лучше нее не сыскать на всем побережье, – француз явно преувеличивал, но это было понятно. – Она не самая новая, но самая лучшая и надежная, уверяю вас, месье!

– А вы, разумеется, лучший капитан на этом побережье!

– Я понимаю вашу иронию, месье, но я и вправду лучший от Сент-Тропезе до Марселя!

– Возможно, я смогу вам помочь, если мы договоримся.

Жан-Жак с нетерпением смотрел на Орлова, так, словно тот мог решить сейчас его судьбу.

– Что вы хотите? – спросил капитан.

– Я заплачу вам тринадцать тысяч франков, в которых вы так нуждаетесь, всего за одно не очень Далекое путешествие.

– За одну прогулку? – не поверил Жан-Жак, хотя и слышал о немыслимом расточительстве «новых русских».

– Вам знаком остров Сен-Кам?

– О да, разумеется. Это совсем небольшой остров. И недавно я бывал там, правда, не на самом острове, естественно, но рядом. Нас туда не пустили.

– Не пустили? И кого «вас»?

– Американские туристы жаждали осмотреть замок. Я объяснял им, что это частные владения, куда туристов не пустят. Но они упрямо гнули свое. Я взял задаток и привез их к Сен-Кам. Но нас не подпустили даже к причалу.

– Я тоже хотел бы взглянуть на этот остров.

– И только-то? – недоверчиво переспросил Жан-Жак. – Это не составит труда. Но я не пойму, что в этом острове такого… – Он осекся, очевидно, вспомнив про деньги. – Впрочем, ваши деньги – вам и решать, что смотреть. Вас послало мне Провидение, и я не буду искушать судьбу.

– Да, это Провидение, – согласился Орлов. – Но это не все. Есть небольшие нюансы. – И он посвятил его в свой план.

Капитан явно растерялся. Но выхода у него не было, тем более Орлов пообещал сразу заплатить аванс.

Теперь, когда часы начали обратный отсчет, Юрию становилась дорога каждая минута. Самое главное и неприятное он решил сделать утром. На темно-синем, арендованном в отеле «рено» он выбрался на дорогу в Сент-Тропезе. Встречи с Шуршиным все равно не миновать. Без паспорта Ларисе не выбраться из Франции. А вдруг Шуршин сдал ее паспорт в полицию, отнес в посольство или просто сжег?

У ворот виллы его остановили охранники. Юрий опять подумал, что где-то в России существует инкубатор, где выводятся все эти одинаково коротко стриженные, одинаково накаченные мальчики с одинаково пустыми выражениями на лице. А может быть, это результат секретных опытов советских генетиков, создавших искусственного человека-киллера и размножившего его под копирку?

Они сообщили хозяину, и тот велел пропустить гостя.

Увидев ненавистное самодовольное лицо, Юрий едва сдержался, чтобы не врезать Вадиму по физиономии. Он почти вежливо произнес:

– Перехожу сразу к сути дела, чтобы не занимать твое время. Меня просили родители Ларисы забрать ее паспорт. Они не могут оформить многие документы. И свидетельство о смерти, если есть.

– А вещи? У меня остались ее личные вещи. Я сохранил. Передашь их родителям?

– Давай все, – он не стал спорить.

Вадим вернулся в гостиную с большой дорожной сумкой и паспортом.

– Здесь, в сумке, кое-что для тебя, – ухмыльнулся он. – Я нашел у нее несколько писем на твое имя. Все они не закончены… Но очень любопытны. – Он подчеркнул слово «очень». Орлов так и подмывало плюнуть в эту гадкую морду. Нет, не время. Его просто забьют здесь насмерть дюжие охранники, которые не спускали с гостя глаз.

Орлов покинул виллу и не оглядываясь зашагал к воротам. У него было такое чувство, что в спину нацелены дула автоматов. Но он так ни разу и не оглянулся, сел в «рено» и резко рванул вперед.

Все-таки это большая удача: ее паспорт теперь у него. Да и одежда может пригодиться. А письма…

Ему хотелось остановиться и прочесть хотя бы одно из них, но время было дорого как. никогда.

Он успел. Юрий, весьма довольный собой, шел в порт. Билеты на самолет и все документы в сумке, «рено» стоит в условленном месте, которое указал Жан-Жак, яхта – он не сомневался в самом лучшем на побережье капитане – готова, к отплытию. И все-таки на душе было неспокойно. Он все сильнее осознавал грозящую опасность. Авантюры ему были несвойственны. К тому же у него не было никакой уверенности, что информация, полученная таким необычным путем, верна. Он же фактически все вообразил, хотя ему и казалось, что текст диктует некая сверхсила. А вдруг его воображение сыграло с ним злую шутку? Вдруг все это лишь симптом неизвестной ему редкой психической болезни?

Как попадет он на этот остров, как обманет охрану? А если они вообще не доберутся до Сен-Кама? Если разыграется шторм?

Этих «если» появлялось все больше, и пора было просто гнать все дурные мысли к черту. Все решено, так зачем же теперь сомневаться?

На лице Жан-Жака тоже читалось беспокойство, хотя он был подчеркнуто любезен с богатым чудаком-клиентом. Однако Орлов понимал главную причину сомнений капитана и счел необходимым разрешить недоразумение, которое возникло между ними. Он понял, в чем его подозревает француз.

– Жан-Жак, мне кажется, вы очень подозрительно смотрели на мою сумку.

– Нет, месье, что вы, – сразу растерялся француз.

– Возьмите и проверьте, что в ней, – предложил Юрий.

– Нет, месье Орлов, что вы, я и не думал…

– Тогда смотрите, я сам все покажу. – Он открыл сумку и принялся выкладывать на палубу одну за другой все вещи. – Успокойтесь, вы видите, здесь нет ни оружия, ни взрывчатки, ни наркотиков.

– Да, конечно, но я и не думал вас подозревать, месье. Вы совсем не похожи на бандита.

– А на влюбленного Тристана я похож?

– Честно говоря, не очень.

– Кого же я вам напоминаю?

– Вылитый я сутки назад, пока мы с вами не договорились о сделке. Такой же напряженный и озабоченный.

– Что правда то правда. Я волнуюсь. А лодку вы не забыли прихватить? – вдруг вспомнил Юра.

– Нет, месье, все как договаривались. Шлюпка здесь, вот она, полюбуйтесь.

. – Отлично, – он заглянул еще и в трюм, потом забросил в каюту свою сумку. – Ну что, с Богом, – махнул он рукой, вылезая наверх.

Жан-Жак запустил двигатель, и судно медленно начало лавировать между яхтами и лодочками.

– Судя по всему, – спокойно заметил капитан, – пойдет дождь.

– А шторм не предвидится? – озабоченно посмотрел на небо Орлов.

– Не похоже, но кто может утверждать наверняка?

Боже, неужели она сможет выбраться?! И опять увидит Москву, маму, Юрку? Пусть только попробует ее не дождаться!

Через несколько часов ей опять предстоит испытание. В любом случае – это будет последним.

Она была как в лихорадке, то вспоминала родных, то снова перебирала в уме все возможные случайности, которые могут произойти во время побега. И надо же – уже в десятом часу к ней заявился ее жених. Хотя ничего удивительного в этом не было, они же помолвлены. Кто вообще сомневается в этом замке, что они уже давно спят вместе? Но все-таки она надеялась, что Рено ее побаивается и продержится еще несколько дней, хотя бы ради того, чтобы возвыситься в ее глазах. Но, очевидно, он поверил в ее игру и вообразил, что она в него влюбилась.

Лариса попыталась его выпроводить под предлогом головной боли. Он ушел и тут же вернулся… с таблетками. Время вдруг поскакало как сумасшедшее. Будь Рене повнимательнее, то заметил бы, как нервничает его невеста. Правда, он мог и заметить, но увидеть в ее волнении совсем другую причину. Все влюбленные склонны принимать желаемое за действительное.

– Мы обвенчаемся в лучшей церкви Аяччо.

– А там много церквей? – машинально спросила Лариса.

– Не так уж много, но… Просто наша церемония будет самой пышной, церковь украсят цветами… А свадьба будет…

– В самом лучшем ресторане Аяччо, – перебила Лариса. – Знаешь, это так чудесно, милый, – проворковала она. – Но я так устала от всех волнений. Глаза просто закрываются. Обсудим все завтра, да? – Он кивнул, но был не в силах выпустить ее руку из своих рук. Он все гладил ее, гладил… Лариса встала, прошлась по комнате, зевнула, потянулась. – Я прилягу, хорошо?

Притворюсь спящей, решила она и легла поверх покрывала, поджав ноги и опершись локтем о подушку. Но Рене двинулся следом и подсел на кровать. Ситуация стала еще опаснее. Он продолжал мечтать о свадьбе. Лариса бросила взгляд на часы и похолодела. «Похоже, он собирается ночевать в моей спальне».

Тучи совсем скрыли небо, полил мелкий нудный дождь. «Что может быть лучше плохой погоды?» – вспомнилось Орлову. То, что видимость резко ухудшилась, было подарком судьбы. Только бы француз не пролетел мимо острова на своей быстроходной яхте.

– Месье, месье Жан-Жак! – крикнул Юра. – Скоро замок?

– Да, через полчаса доберемся, если ветер не усилится.

– А мы его заметим?

– Я же лучший капитан побережья, – Орлову казалось, что француз уже сам засомневался в этом.

– Постарайся, Жан-Жак!

– А как же, месье, это вопрос жизни и смерти.

Через полчаса острова все еще не было.

Капитан курил сигарету за сигаретой. Он нервничает, с подозрением думал Юра. После дождя море начал застилать туман. План рушился на глазах. Неужели придется повторить попытку завтра, а может быть, и послезавтра?

Но какой-то проблеск света все-таки появился. Они осторожно двинулись на огонь, пока не поняли, что это луч прожектора с башни замка. Они-то боялись этого освещения, а именно оно и помогло.

– А вот и он! – радостно проговорил Жан-Жак.

– А кто сомневался? – кивнул Юра. – Нужно подойти к берегу. Туман долго продержится?

Не меньше чем до утра, полагаю. Последние мили они прошли на самом малом ходу.

– Пора спускать лодку, – сказал Орлов. Они с Жан-Жаком пошли на корму и бросили в воду надувную лодку средних размеров темно-зеленого цвета. Юрий надел теплый свитер и взял с собой фонарик, спички.

– Сверим наши часы. Жди полтора часа, а потом начинай сигналить фонарем каждые пять минут.

– Не задерживайтесь слишком долго.

Юрий вставил весла в уключины и медленно начал выгребать в сторону замка. Вначале он никак не мог попасть в ритм, но постепенно приноровился, и лодка пошла быстрее. Когда луч прожектора скользил по его голове, он впадал в легкую панику, хотя понимал, что заметить его с берега практически невозможно.

Через полчаса лодка ткнулась в прибрежные камни. Юра вытащил ее на сушу и двинулся к замку. Все зависело от того, правда ли все, что он сам записывал об острове и замке. Ему нужно найти вход в подземный лабиринт. Минут десять он на ощупь искал ориентиры на камнях. Потом все-таки включил фонарик. Вот, кажется, здесь. Нужно еще сдвинуть камень, закрывающий вход в лабиринт. Это была настоящая глыба. С первой попытки у него ничего не получилось. Вторая завершилась расцарапанными ладонями. Надо собраться и вложить всю силу в один резкий рывок. Он сжался, как пружина, и с разбегу налетел на обломок скалы, почувствовав сильный удар. Задохнувшись от боли, он налегал на проклятый камень. Наконец тот медленно поддался.

Юрий подошел к отверстию и посветил в черную дыру. Хорошо, если проходы лабиринта нигде не завалены. Но он практически не пострадал за несколько столетий. Орлов свободно двигался в подземелье, испытывая лишь одно неудобство: приходилось очень низко наклонять голову. Возможно, много лет назад люди были карликами.

Несколько раз Орлову пришлось остановиться, чтобы свериться со своим планом, когда он добирался до боковых ответвлений. Скорее всего, это были ловушки, возможно, смертельные.

Он даже удивился, так просто дошел до выхода в подвал замка. Сейчас будут новые опасности: нужно пробраться в комнату Ларисы незамеченным. Он еще раз внимательно сверил по плану дорогу, которую уже знал лучше, чем улицы Москвы. Пора!

Уловка Ларисы удалась. Она притворилась, что уснула, и Рене встал, накрыл ее пледом и осторожно вышел из комнаты. В тишине еще долго раздавались его одинокие шаги. Как только шаги стихли, она спрыгнула с кровати и закрыла дверь. Выключила весь свет в комнате, даже ночник. Потом, когда глаза привыкли к темноте, надела джинсы, легкие кожаные кроссовки, теплый джемпер. Что же ей взять с собой? Ожерелье? У нее ведь нет денег, а путь до Парижа неблизкий. Она взяла единственную ценную вещь, которая у нее появилась лишь на днях. Больше собирать было нечего, а до того времени, когда она должна покинуть комнату, осталось еще минут двадцать.

Лариса вздрогнула, когда в дверь осторожно постучали.

«Нет, только не это!» – подумала она, не сомневаясь, что вернулся Рене. Любовь кружила ему голову, лишала сна. «Но я-то сплю, сплю, сплю, – думала Лариса с бешено колотящимся сердцем. – Я не подойду. Подергает за ручку двери и уйдет. У него не хватит наглости колотить в дверь так, чтобы проснулись все обитатели замка».

Но стук настойчиво повторился, потом еще раз.

«Да пропади ты пропадом! – проклинала Рене Лариса. – Напился он, что ли?»

– Лариса, открой, – послышался жутко знакомый голос. Но это не был Рене. Кто же? Она не могла сообразить, а когда поняла, то не поверила. – Да открой же, это Орлов!

Она на цыпочках подошла к двери и тихо спросила:

– Это ты, Юра?

– Я, я, кто же еще, быстро открывай, пока меня кто-нибудь не застукал!

Она, поколебавшись, открыла дверь.

Лариса не просто узнала его, она почувствовала его запах, запах его пота, его волос!

Она тихо ахнула и начала падать. Юра подхватил ее, быстро отнес на кровать, потом закрыл дверь на ключ. Он боялся включить свет. Нашел графин с водой, брызнул ей в лицо.

Лариса потрясла головой и в ужасе уставилась на Орлова.

– Кто вы, месье? – спросила она по-французски.

– Что? – не понял Юра.

Услышав русское слово, она радостно вскрикнула:

– Русский!

– Тихо-тихо, Лариса, – умоляюще произнес Юра. – Разбудишь своего жениха.

– Юра, это правда ты? Или я сошла с ума?

– Да, это действительно я, Юрий Орлов, зануда из Москвы. Теперь поверила?

– Поверила. Ты один знал, что я называю тебя занудой. Но все-таки, подойди поближе!

Он подошел, и она обняла его голову, вдыхая родной, ни с чем не сравнимый запах его волос. Он на мгновение сильно-сильно прижался к ее груди, но потом мягко и решительно отстранился.

– Не время, Лариса, нужно спешить.

– Да, я готова.

– Тогда пошли. На берегу у меня лодка, а у берега ждет яхта с настоящим морским волком. Пойдем, пока кто-нибудь не заявился.

– Да, только я вспомнила…

– Потом расскажешь, – нетерпеливо прервал Юрий. Сейчас, когда живая, реальная Лариса была рядом с ним, он думал только об одном: быстрее, быстрее забрать ее отсюда.

– Речь идет о жизни и смерти! – воскликнула она, упираясь, потому что он уже тащил ее за руку.

– Да, о нашей с тобой жизни и смерти!

– Нет, не только. Синтия Карлайн! – воскликнула Лариса. – Ее казнят!

– Черт, совсем про нее забыл! – с досадой сказал Юра. – Что ж, прихватим ее с собой. Надеюсь, она легонькая, и лодка выдержит нас троих.

– Но, Юра, ее где-то прячут. Никто не знает, где.

– Никто не знает? – в его голосе послышалась усмешка.

– Так ты знал о ней? И знаешь, где ее искать? – догадалась Лариса. – Ты тоже агент «Интерпола»? – Юрий не понял, говорит она серьезно или шутит. – Если мы ее спасем, – задумалась Лариса, – Карно несдобровать. А они спасли мне жизнь.

– Тогда не будем ее спасать, – выдвинул новое предложение Юра.

– Ты издеваешься надо мной!

– Нет, но твои головоломки не имеют решения. Хотя у меня было время, чтобы подумать над ними. Подожди, я приготовлю снотворное, мы усыпим Синтию, и она не сможет вспомнить, где прохлаждалась столько дней. Да она и не видела в лицо никого из Карно. У полиции нет и не будет ни одной улики против твоих гостеприимных хозяев. И главное, против твоего любимого жениха.

– От-от-куда… т-т-ты… все знаешь? – Лариса была поражена.

– Потом объясню. Вот, готов коктейль для твоей подружки. – Пока Лариса удивлялась, он не терял времени. – Я буду ее держать, а ты вольешь в нее все. Я знаю, как добраться до ее камеры. Пошли. Веселее!

Лариса подчинилась.

Он шел по замку так быстро и уверенно, что она с трудом поспевала за ним. Так же уверенно открыл камеру Синтии, нажав на потайной рычажок.

«Откуда он знает, как открывается дверь?» – мелькнуло в голове у Ларисы, но она не успела сообразить, так как нужно было влить снотворное Синтии в рот. Та едва не захлебнулась спросонья, и попало меньше половины.

– Хватит, – шепнул Орлов. Не прошло и пяти минут, как Карлайн уже крепко спала, и ее дыхания не было слышно, будто она мертва. Юрий подхватил ее подмышки, Лариса – за ноги, и они быстро и почти бесшумно потащили Карлайн по темным коридорам. Странно, было такое ощущение, что в замке ни души. Спустившись в лабиринт и прикрыв тяжелую дверь, они перевели дыхание. Орлов включил фонарик, передал его Ларисе, взвалил Синтию на плечи и почти бегом пошел впереди, не заглядывая в план. Он угадывал дорогу каким-то безошибочным чутьем, Лариса светила фонариком ему под ноги, чтобы Юрий не запнулся. Вот и берег моря! Вздохнув полной грудью, они сделали последнюю перебежку. Орлов опустил Синтию на песок, столкнул лодку, затащил в нее американку. Лариса помогала ему. Сердце готово было выпрыгнуть из груди от предчувствия скорой свободы. Они медленно поплыли. Юрий вдруг встревожился, вспышек не было. Отойдя от берега, он попридержал лодку. Наконец заметил долгожданные сигналы и смело направил путь на свет Жан-Жака.

Капитан очень удивился, когда, подняв на борт Ларису, услышал просьбу Орлова помочь ему принять еще одну пассажирку.

– Еще одну? – недовольно воскликнул кэп. – Но, месье, мы так не договаривались.

– Вы считаете, я должен был обречь девушку на смерть?

– Да она, по-моему, уже мертва!

– Она жива, просто в глубоком сне. За спасение этой леди я добавлю вам пару тысяч долларов.

Жан-Жак немного успокоился, но не удержался проворчал:

– Зря я ввязался в эту историю!

– Конечно, лучше было бы остаться без яхты! Жан-Жак прикусил язык и быстро начал готовиться к отплытию.

– Вы правы, рассуждать нам некогда. Чем быстрее мы уберемся отсюда, тем лучше, – заметил француз.

Ларисе очень хотелось последний раз взглянуть на свой замок Сен-Кам, но в темноте было видно лишь, как вспыхивал желтый луч прожектора. «Бедный Рене, – подумала она. – Что будет с ним завтра?»

После того как они отошли достаточно далеко от острова и поняли, что преследования нет, Лариса с Юрием почувствовали некоторое облегчение.

– А ты знаешь, я ведь хотела сегодня ночью бежать с острова!

– С кем? Со мной? Ты меня ждала? – поразился Юра.

– Нет, как я могла знать? – Лариса покачала головой. – Я сама хотела бежать, одна. Собиралась украсть яхту. Еще бы полчаса – и мы с тобой разминулись бы.

– А ты знаешь, что на ночь на всех яхтах отключается бензонасос, зажигание, ставится противоугонное устройство?

– Нет. Я этого не знала, – она побледнела, поняв, что ее предприятие было обречено. – Просто я научилась управлять яхтой и думала…

– …ты думала, что справишься с ней и в шторм, и в туман, что сумеешь найти дорогу в ночном море? Даже матерый морской волк Жан-Жак едва не проскочил сегодня Сен-Кам.

– Да, да, я поняла, что у меня ничего бы не получилось! Но это был мой единственный шанс!

– Я знаю, Лариса, и ценю твое мужество. Ты боролась до последнего, как Жанна д'Арк.

– Ты смеешься надо мной, Юрочка? – она нежно поцеловала его в губы. Это был запрещенный прием, потому что Орлов почувствовал, что сразу лишился самообладания. Он забыл обо всем. Они целовались долго, кажется, целую вечность. Лариса первая вспомнила про здравый смысл. – Юра, – сказала она, переводя дух, – ты главный в этой операции? – Он кивнул. – Тогда почему ты забываешь о своих обязанностях? Так недолго и все провалить!

– Ты просто колдунья, – засмеялся он. – Но имей в виду, что до самой Москвы я больше к тебе не прикоснусь!

– Это мы еще посмотрим! А теперь марш на палубу, проверь свою команду! Мне надо привести себя в порядок.

– Ладно, твоим воспитанием я займусь дома, – и он взбежал наверх, пока она не успела подыскать достойный ответ.

Орлов направился к Жан-Жаку.

– Месье, – обратился он к сосредоточенному капитану, – я хотел бы поговорить с вами по поводу нашей второй пассажирки. Думаю, вы понимаете, что самое лучшее для вас – молчать! Ни при каких обстоятельствах вы не должны выдавать тайну ее исчезновения с острова.

– О, месье Орлов, вы совсем напрасно напоминаете мне о мерах предосторожности. Неужели вы думаете, что я не понял, кто она? – француз казался немного обиженным. – Да я сразу узнал Синтию Карлайн. Ее фотографии каждый день показывают по всем каналам телевидения.

– Простите, я всего один день провел в Ницце и не включал телевизор.

– А за нее обещана кругленькая сумма!

– Понимаю, Жан-Жак, искушение велико, но.;. Если вас объявят спасителем Синтии, как вы думаете, семья Карно вам это простит?

– Они достанут меня из-под земли, это точно! А мне еще хочется пожить.

– Я тоже считаю, что жизнь не такая уж плохая штука.

Когда он спустился в каюту, Лариса крепко спала, и он не стал ее будить, только укрыл потеплее. Теперь за нее он был спокоен. Если спит, значит, нервы в порядке. Лишь бы француз не заблудился в тумане, и они сумели причалить в нужном месте и успели к самолету.

К счастью, через несколько часов туман все-таки стал редеть, и вскоре его раздул крепчающий ветер. Возможно, надвигался шторм, но он был не страшен, потому что впереди показалась земля.

Они довольно долго шли вдоль побережья, потом Жан-Жак совсем сбавил ход и сказал, чтобы Орлов внимательно смотрел в бинокль. Где-то здесь должен быть их ориентир.

– Вот он! – воскликнул Орлов и передал бинокль французу.

– Да, это тот самый камень, – подтвердил моряк. – Сейчас подойдем еще ближе к берегу, и можно будет высаживаться.

Юрий разбудил Ларису, и они вместе подняли американку на борт. Жан-Жак поставил яхту на якорь и готовил лодку. Они с Юрием спустили ее на воду. Орлов снизу принимал Синтию, потом Ларису. Он пожал руку капитану, и они отчалили.

Через час беглецы были в городе. Юрий перенес Синтию в ту самую аллею, где ее похитили люди Карно.

– Вот так, посиди, дорогая, – уговаривал Орлов Синтию Карлайн, пристраивая ее на скамейке. Спящая красавица все норовила упасть. – Ты проснешься на той же скамейке, где уснула, и подумаешь, что тебе просто приснился страшный сон.

– Орлов, – напряженным голосом спросила Лариса, – это ты ее похитил?

– И как тебе могло прийти такое в голову?

– Но откуда ты все знаешь? С какой скамейки ее похитили, например?

– Об этом все газеты писали.

– А лабиринт? А как ты нашел мою комнату? А откуда ты знал, где прячут Синтию? Я тебя боюсь, Орлов. Даже больше, чем Карно.

– Ну вот, наконец-то ты меня оценила по-настоящему! Да, я страшный человек! – засмеялся Юрий. – И от меня не спрячешься, даже не надейся.

Синтия летела на облаке. На большом мягком облаке, которое покачивалось в голубом небе. Ее удивляло, почему глаза не слепит яркое горячее солнце. Раз я в небе, высоко в небе, выше облаков, здесь должно быть солнце… Но она нежилась в мягком покое, и ничто ей не мешало, ни солнце, ни дождь. Так бывает только в раю, только в раю. Наконец-то я сюда попала. Вдруг перед ней оказалось дерево с большими желтыми плодами. Нет, не яблоками и не лимонами, не апельсинами. Необычные, красивые плоды. Синтия поняла, что хочет пить. Пить.

– Пить…

Фрэнк Карези совершал свою обычную утреннюю пробежку. У него вошло в привычку просыпаться пораньше и настраивать свой организм на напряженный рабочий день. Пробежка помогала ему поддерживать себя весь день, когда приходится выяснять отношения с клиентами. Да и положенное по возрасту брюшко у него все еще не появилось, что было предметом его гордости и легкой зависти коллег.

Но сегодня утренняя пробежка отличалась от обычных тем, что была чрезвычайно ранней. Фрэнку предстояла командировка в Париж, но ему хватило силы воли встать еще на час раньше, чтобы не изменить своей привычке. Он знал, стоит один раз уступить своей лени, и конца-края не видно будет поблажкам, а там вообще все сойдет на нет.

Фрэнк вбежал в аллею, куда сквозь ветви деревьев солнечные лучи едва пробивались. И тут он замедлил шаги, а потом и вовсе остановился в испуге. Молодая женщина сидела на скамейке, бледная как смерть, поэтому он сразу понял, что дело нечисто. Скорее всего, она убита.

Первое, чего ему захотелось – это повернуться и бежать прочь. Можно будет сделать анонимный звонок в полицию из ближайшего автомата. Но он взял себя в руки и осторожно подошел к ней.

– Мадемуазель, – он тронул ее за плечо.

Та и не пошевелилась. Но она дышала, хотя и очень слабо, почти незаметно. И рука хотя и была холодной, но не такой, какие бывают у мертвецов. «Как она здесь очутилась? Почему она здесь? Больна? Пьяна? Накачалась наркотиками?»

Он легко потряс ее за плечо, потом сильно встряхнул за оба.

Вдруг подул ветер и Синтии стало холодно. Почему в раю холодно? Так не должно быть! Большой желтый плод упал ей на плечо, потом на другое, и они падали и падали ей на плечи, делая больно.

– Больно, – прошептала Синтия. – Мне больно.

– Что? – не понял Фрэнк. – Что вы сказали, мадемуазель?

И тут же явственно услышал: «Мне больно».

– Вам плохо? – спросил он.

– Мне плохо, – эхом ответила Синтия.

– Потерпите, мадемуазель, сейчас я вызову «скорую помощь». Вас увезет в больницу. Вам помогут.

Он взял ее на руки. Она была очень легкой, но тем не менее до выхода из аллеи он донес ее с трудом. Лицо женщины казалось ему знакомым, но он не мог вспомнить, где ее видел. Может быть, она актриса или диктор телевидения?

Он не знал, что делать дальше, пробежка его сильно утомила, а машины у него не было. Вышел на дорогу, чтобы поймать такси. Редкие прохожие смотрели на них испуганно и торопливо шли мимо, но вдруг какой-то парень остановился и сказал:

– Да это же Синтия Карлайн! Где ты ее нашел, приятель? Поздравляю, тебе отвалят кучу денег!

Подошло еще несколько человек, кто-то предлагал помочь Фрэнку подержать драгоценную ношу. Но он уже ни с кем не хотел делиться своей удачей. Ему было легко держать на руках Синтию Карлайн, девушку, в поисках которой сбилась с ног вся полиция Франции.

Рене вернулся в свою комнату, ощущая себя почти обладателем драгоценного клада. Теперь не оставалось сомнений: Лариса еще через день-два будет принадлежать ему, принадлежать вся без остатка. Он был уверен, что ее тоже влечет к нему, а потому даже позволил себе представить, как они занимаются любовью. Боже, как это будет восхитительно!

Думая о том, что еще вчера казалось ему дерзостью, Рене проворочался всю ночь в ожидании рассвета. Не терпелось снова увидеть Ларису. Рене хотел ускорить ту минуту, когда сбудутся его самые сокровенные мечты. Он сделал еще одну попытку заснуть, но понял, что бесполезно. Тогда щелкнул пультом выключателя и… Сразу позабыл о своих ночных грезах. На экране было знакомое, примелькавшееся по фотографиям лицо Синтии Карлайн. В первую минуту Рене подумал, что это документальные кадры, но диктор рассеял его сомнения. Она нашлась! Уму непостижимо. Но сомнений быть не могло: это ее бледное, измученное лицо, печальные настрадавшиеся глаза и счастливая растерянная улыбка. Диктор взахлеб рассказывал о чудесном спасении, но до Рене все еще не дошло, что именно случилось, потому что этого не могло быть! Он чувствовал только неприятное ощущение внизу живота и головокружение.

Еще какое-то время он словно загипнотизированный таращился на экран, а потом сорвался с места и помчался к отцу.

Филипп, еще не проснувшийся, не мог понять, о чем говорит Рене. Тогда сын включил телевизор.

Карно-старший вздрогнул, как от внезапного удара. Последний раз такой он получил лет двадцать назад от одного наглеца с сильными кулаками, но слабым умом, что и послужило причиной его последующих несчастий. Взяв себя в руки, он прислушался к комментариям корреспондента.

– Они ни словом не упоминают ни Карно, ни Сен-Кам, – заметил Рене.

– Возможно, это запрет полиции. Хотят нагрянуть внезапно.

– В таком случае, они вообще попридержали бы информацию до дневных новостей, а сейчас уже были бы здесь, – резонно заметил сын.

– Так быстро? Ее же нашли утром.

– Они не пожалели бы вертолетов, – усмехнулся Рене.

– Что верно, то верно. Они уже садились бы на нашу башню.

– Смотри, смотри! – Рене показывал на экран. – Эта та скамейка, где мы взяли Синтию!

Корреспондент как раз объяснял, что именно здесь нашли сегодня утром Синтию Карлайн.

Парень в спортивном костюме похоже в сотый раз рассказывал, как он увидел девушку на скамейке.

– Но как она туда попала? – этот вопрос мучил обоих. Это было невозможно!

Филипп внезапно спросил:

– Где Лариса? Ты был утром у русской?

– Нет, – нахмурился Рене. – Я сразу бросился к вам. Вы думаете?! – Он побледнел.

– Иди и узнай, здесь ли она.

«Нет, только не это, – молил Бога Рене. – Неужели это может быть правдой?»

Он дернул дверь. Закрыто. Она спит, облегченно подумал он и осторожно постучал. Потом громче. Потом забарабанил кулаками. Ни звука в ответ.

– Нет! Нет! – закричал Рене. Он забыл про запасной ключ и в ярости стал ломиться в дверь. Он срывал на ней всю свою злость, весь ужас от близости факта, который он не мог принять. Дверь, не выдержав сумасшедшего напора, с шумом распахнулась. Постель была не застелена, а комната пуста.

«Может быть, Лариса просто вышла прогуляться?» – еще теплилась у него слабая надежда.

Рене бросился из замка, по пути спрашивая у всех, не видели ли русскую? Все сочувственно качали головой. Он побежал на причал. Яхта спокойно покачивалась на волнах, охранники лениво перебрасывались в карты. Они ничего подозрительного не заметили. Рене кинулся на берег, потом в сад. Она исчезла! Часа через два безуспешных поисков он обессилено опустился на камень. Это конец. Конец надеждам, конец мечтам!

Вскоре начальник охраны позвонил Карно-старшему и сообщил, что Рене с видом сумасшедшего носится по замку, разыскивая русскую.

– Поднимайте людей, нам предстоит жаркий денек, – предупредил Филипп.

Он взял трубку телефона сотовой связи.

– Почему молчите? – грозно рявкнул он на кого-то из подчиненных.

– Пока нет полной информации. Но и угрозы нет. Мы не хотели вас беспокоить раньше времени.

– Говори, что вам известно к этой минуте. Выслушав донесение, Карно немного успокоился.

Синтия Карлайн не помнит, как она оказалась на скамейке, не помнит, где она была, не помнит ни одного лица или имени похитителей. Она не помнила ничего!

– А что слышно о русской? О… Ларисе Царской?

– Ничего.

– Совсем ничего?

– Ни слова! А кто эта Чарская? И какое она имеет отношение…

– Неважно, – перебил Карно. – Сейчас уже неважно. Узнайте только, когда ближайший рейс на Москву. Немедленно! И приготовьте вертолеты. Перезвоните мне через десять минут.

Карно успел отдать необходимые распоряжения, чтобы люди подготовились вылететь в Ниццу, когда его человек снова позвонил, доложив про рейс на Москву и про то, что вертолеты готовы.

– Срочно на остров, – приказал Карно-отец. «Ты полетишь домой и попадешься, – думал он. – У тебя нет другого выхода».

Но он понимал, что она хитра. И может выкрутиться, если уж сумела исчезнуть из замка как привидение или как ведьма.

Снова зазвонил телефон.

– Мы проверили список пассажиров на Москву, – сообщил тот же голос. – Чарской нет, но есть другая Лариса, по фамилии… Ох уж эти русские имена… Сюрсина.

– Шуршина! – воскликнул Карно.

– Да, наверное, – согласились там.

– Ну что же, мы должны успеть. – Он повесил трубку, потом позвонил начальнику охраны. – Пришлите ко мне Рене!

– Черт побери, этого только не хватало! – выругался Юрий.

– Что случилось?

– Колесо спустило. Надо менять.

Он вдруг вспомнил, что не проверил, есть ли запаска. Его обдало холодным потом. Бросился к багажнику. Слава Богу, все в порядке! Он лихорадочно принялся за дело.

– Не торопись, успокойся, а то будет еще хуже, – спокойно посоветовала Лариса.

– Да уж, не торопись! Мы можем опоздать на самолет. И вообще, не отвлекай меня.

– Все, молчу.

Орлов сделал все очень быстро, и беглецы помчались еще стремительнее к спасительному самолету.

Вертолет мерно рокотал над морем. Рене сидел в кресле, тупо уставившись в одну точку. «Почему? Почему она бросила меня?» Все время задавал он себе этот нелепый вопрос. Вместо ответа он внезапно ясно увидел лицо Мартины, потерянное, со слезами на глазах. Неужели это плата за прошлое? Или просто напоминание о том, что не все можно объяснить в этом мире.

Мартина… Разве он не любил ее, и разве можно объяснить, почему он ее оставил? Разве он в состоянии объяснить безумную любовь к этой русской девушке?

Он так хотел еще раз увидеть ее, посмотреть в ее зеленые глаза и больше всего на свете боялся этого. Ему хотелось растерзать ее за коварный обман и ему больше всего на свете хотелось, чтобы она была счастлива и невредима. От бесконечных терзаний болело сердце. Он хотел настигнуть ее, но боялся даже думать о последствиях. Самое страшное уже случилось – она его не любит!

Как же она все-таки умудрилась ускользнуть с острова? А если ее похитили или принудили? Только на это и надеялся еще Рене, только поэтому он согласился участвовать в этой погоне! Вдруг, увидев его, она бросится на шею, назовет своим спасителем!

– Заходим на посадку, – сказал пилот.

– Скоро мы ее вернем в замок! – усмехнулся Карно. – Как неосторожно лететь в Москву первым же рейсом! Я думал, она хитрее.

– Возможно, это вовсе и не она! – сказал Рене жестко. – У нее не было паспорта, и она не могла так быстро его достать без помощи…

– А что, сынок, ты, наверное, прав! – перебил Карно-старший. – Конечно, тут не обошлось без ее бывшего муженька! Он, по-видимому, связан с русской мафией, и он вполне мог ее похитить!

– Именно, отец. А Лариса его ненавидит!

Это была красивая сказка, слишком красивая, чтобы быть правдой. Если бы все получилось так, то Рене сразу же превращался из тюремщика в спасителя. Он спас бы Ларису от ненавистного мужа-подонка, и она была бы ему благодарна. Но в глубине души он понимал, что тешит себя иллюзиями.

Рене посмотрел в иллюминатор. Они снижались над аэродромом.

– Ты почему нервничаешь? – Лариса укоризненно посмотрела на Орлова. – Думаешь, Карно могут нас догнать?

– А ты почему так спокойна? У него огромные возможности и везде свои люди. Вероятно, даже и среди служащих аэропорта.

– Но они не хватятся нас до утра, – пожала Лариса плечами. – А пока доберутся с острова – мы уже улетим. Ты все правильно рассчитал, ты умнее и хитрее Филиппа Карно! – она его поцеловала.

– У него везде свои люди! – упрямо повторил Юра, не ответив на поцелуй. Он заметно нервничал.

– Орлов, ты зануда.

– Да, да, – рассеянно кивнул он, оглядываясь по сторонам. «Боже, скоро ли наступит та минута, когда мы пристегнем ремни, и шасси самолета оторвутся от бетона?» – нервы Юрия были на пределе.

Лариса опять его целовала. Юрий не сердился, ему просто было не до этого. Наконец он услышал объявление о посадке, и они поспешили пройти контроль.

– А почему так много немцев летит в Москву? – беспечно спросила Лариса. – Так хочется услышать русскую речь!

– А кто же еще должен лететь в Берлин, если не немцы?

– В Берлин? – у Ларисы стали круглыми глаза.

– Да ты не волнуйся, мы только сделаем там небольшую остановку.

– Зачем?

– Какая ты стала недогадливая, – улыбнулся Юра. – Я взял один билет на твое имя на московский самолет, который полетит позже. Я почти уверен, на тот рейс тебя будут ждать твои дорогие родственнички Карно.

– Да, ты определенно работаешь в разведке, – засмеялась Лариса. – Можешь все отрицать, если не имеешь права признаваться. Я знаю, тебе поручили вызволить Карлайн, а меня ты прихватил попутно.

– Лариса! – с нежным укором воскликнул Орлов.

– Не возражай! Я все понимаю. Я рада, что тебе доверили это задание.

– Нет, я всего лишь любимый ученик Исаева-Штирлица! – Орлов тоже смеялся, потому что они были на борту самолета, и летчики запустили двигатели. – Славу Богу, взлетаем! Кажется, мой план удался. Так что теперь можешь спокойно поспать!

Лариса не смотрела вниз, на город, который покидала навсегда. Иначе она могла бы увидеть, как садятся на поле аэродрома два вертолета. Да если бы она и заметила, разве она могла бы догадаться, что это прилетели за ней? Но Карно опоздали, хотя еще не знали об этом.

– Я не хочу спать, – заявила Лариса.

– А что ты хочешь?

– Ты разве не догадываешься?

– Попробую.

Он нежно поцеловал ее в губы. Теперь он мог это делать сколько угодно. Им никто уже не помешает любить друг друга.

Самолет прорвался сквозь плотную пелену облаков, и яркое солнце ослепило Ларису и Юрия своей лучезарной улыбкой.