Огромные толпы людей устремились на главную площадь. Вангерт стоял на широком балконе «Доброй ведьмы», переводя взгляд с нескончаемого потока факелов и разноцветных магических огоньков, которые под песни и смех проплывали внизу, на своих тихих и печальных товарищей, стоявших рядом. Сердце сжималось от мысли, что из ста тридцати пяти человек, вышедших из Кронемуса без малого три месяца (а казалось, что целую вечность) тому назад, до конца этих тяжелых «празднеств» дожило лишь двадцать шесть. Из сорока рыцарей осталось девять. В минувшей битве погибли Мейфрид Андельгарт и Альмерик Ковертиус. Виндар Остренд пал от отравленной стрелы еще в самом начале путешествия. И еще очень-очень многие встретили гибель в жестоких сражениях… Все считали Вангерта героем, но он не чувствовал от этого никакой радости, только облегчение, что все наконец-то закончилось!

— Эстальд, старина! — вздохнул он. — Пару месяцев назад я был готов отдать все, лишь бы наши выиграли Знамя. А теперь стало все равно… Скорей бы домой!

— Пора идти! — послышался рядом голос Таламанда. — Вангерт, пошли!

— Что-то совсем желания нет…

— Знаю, настроение не самое праздничное, но стоит пойти хотя бы ради твоего друга и его прекрасной возлюбленной, — Таламанд оглянулся в сторону Маглинуса, стоявшего рядом с невестой.

На площади стояло множество уставленных яствами длинных столов, Посланникам Чародея достались места за центральным. Во главе его сидел Флоритэйл.

— Да начнется пир! — объявил он.

* * *

— Кто ты? — громко спросила Флиаманта, оборачиваясь и обнажая меч.

— Ты, наверное, решила, что вправе вершить судьбы других, воительница. Я тот, кто положит этому конец, — медленно ответил пришелец после паузы; лица его не было видно, молнии высвечивали лишь его неподвижный силуэт под аркой.

— Назови мне свое имя, — повторила Флиаманта, на всякий случай оглядываясь вокруг — вдруг таинственный гость пришел не один; впрочем, интуиция подсказывала девушке, что кроме нее и «силуэта» вокруг нет никого.

— Я — тот, кто не боится тебя, пусть мои руки и не так обагрены кровью, как твои, — произнес голос.

Флиаманта была в недоумении. Она могла с легкостью победить конного противника, будучи пешей или отбить мечом стремительно летящую стрелу, но в этом бесстрашном голосе была какая-то скрытая сила и… правота.

— Последний раз предлагаю назвать себя, иначе тебе не поздоровится! — воительница начала терять терпение. — Если ты действительно такой смелый, что же мешает тебе открыться?

— Мстя за свой род, ты убила невиновного человека. Я — его сын, Альфбранд Тильнорий, — с этими словами пришелец вышел из тени.

Девушка оглядела вошедшего с ног до головы, одновременно вспоминая казавшиеся теперь такими далекими годы своей учебы. Альфбранд был на два года моложе Флиаманты, сейчас ему должно быть семнадцать. Ростом он не вышел, юноша был на полголовы ниже высокой воительницы, но это не мешало ему прославиться на всю школу своей отвагой и благородством.

— Никогда не думал, что подниму меч на женщину, особенно на ту, чья красота… превосходит даже жестокость.

— Спасибо за комплимент, — вздохнула Флиаманта. — Но я с вами драться не буду. Я никогда не убивала благородных людей и не собираюсь этого делать.

— Как ты смеешь так говорить? — разгневался Альфбранд. — А мой отец, что не был достойным человеком?! Флиаманта Изенорт, если ты победишь меня, не вздумай щадить — ужаснейшая из смертей будет лучше жизни, полученной от тебя, убийца!

— Уходи, — ответила девушка. — Ты же знаешь — даже если будешь драться мечом, а я — голыми руками, у тебя все равно нет никаких шансов.

— За собой ты признаешь право мести, а за другими безвинно пострадавшими — нет? — спросил Альфбранд, едва сдерживая ярость.

— Бей, — ответила Флиаманта. — А лучше подожди, пока я отвернусь, чтобы ударить в спину. Также можешь взять лук или сбегать за помощью. Уверена, желающие найдутся.

Эти слова окончательно вывели юношу из себя — он обнажил меч и атаковал с криком «защищайся!».

Воительница невольно, как будто исполняя заученное упражнение, легко отклонила его выпад. Ее противник нападал смело и яростно, но каждый новый удар наталкивался на совершенно непробиваемую оборону Флиаманты. При этом ей казалось, что она стоит неподвижно. Будь ее воля, Альфбранд был бы уже мертв — девушке уже несколько раз представлялась возможность если не убить, то, по крайней мере, тяжело ранить врага. Но она только защищалась, медленно оттесняя Альфбранда назад к выходу. Вскоре поединок переместился из зала на освещаемый молниями внутренний двор, где с неба обрушивался проливной дождь, а могучий гром заглушал даже яростный звон клинков.

— Я бьюсь за правое дело! — в отчаянии выдохнул Альфбранд, когда Флиаманта в очередной раз парировала его удар, да так резко, что юноша отлетел на несколько шагов.

— Сегодня это не поможет, — спокойно ответила девушка. — Ты до сих пор жив только потому, что я так решила.

Эти слова привели Альфбранда в дикую ярость и удесятерили его силы. Он напал, как это делают те, кто уже решил расстаться с жизнью. В какой-то момент его меч задел открытое правое предплечье воительницы, оставив глубокий порез. От неожиданности Флиаманта сделала резкий выпад. Альфбранд повалился навзничь.

Теперь противник был беззащитен, и Флиаманте ничего не стоило прикончить его, но руки девушки бессильно опустились.

— Продолжай, — простонал юноша, захлебываясь в собственной крови.

— Что я наделала, — прошептала Флиаманта. — Только не умирай, пожалуйста, — девушка хотела утереть кровь, заливавшую Альфбранду все лицо, но юноша из последних сил оттолкнул ее руку.

— Прочь, убийца! — прохрипел Альфбранд. — Неужели тебе не хватает духу прикончить меня, как ты это сделала с моим отцом?

— Надо позвать кого-нибудь на помощь, чтобы перевязать мальчишку, иначе он истечет кровью, — решила Флиаманта.

И тут воительница увидела, что молнии над ее головой образовали какой-то странный клубок, в центре которого пылал огонь. Безошибочно почувствовав опасность, Флиаманта оттолкнулась ногами и одним прыжком оказалась у ворот поместья. Был ли удар нацелен на нее или нет, но в ту же секунду в центр двора обрушился пронизанный молниями столп пламени.

— Альфбранд! — в отчаянии воскликнула Флиаманта.

Юноша, лежавший посреди огненного вихря, чуть-чуть приподнялся.

— Прощай, прекрасная богиня смерти, ты оказалась сильней меня! — отчетливо произнес он.

Спустя несколько мгновений раздалось дикое шипение, а когда дождь погасил пламя, на почерневших камнях осталась лишь кучка пепла.

— Вот, — подумала Флиаманта, — еще один шаг того скорбного пути, что мне суждено пройти до конца.

* * *

Полная луна и бесчисленные звезды над Меланротом светили ярко. Пир был в самом разгаре. Свадебная церемония должна была состояться после избрания лучшей гильдии, которое ожидалось с минуты на минуту. Среди друзей Вангерту было куда легче. Он уже успел немало съесть и выпить и теперь был занят неторопливым разговором с Эстальдом.

— А церемония каждый раз разная? — спросил он у волшебника.

— Нет, само избрание — всегда одинаковое и устраивается с помощью Колеса Фортуны.

— А разве оно существует?

— Ну, на самом деле, это всего лишь механизм, который показывает решение Академии. Но, по слухам, у этой штуки есть и нечто вроде своего собственного мнения, которое влияет на результат. Однако, существуют и легенды об истинном Колесе Фортуны, которое не видел никто из смертных, и которое способно управлять судьбой мира. Хотя нет никаких доказательств, что оно существует, маги назвали в честь него свою машину.

Тут погасли разноцветные волшебные фонари, лишь колеблющийся свет факелов продолжал озарять площадь. Раздались торжественные звуки фанфар, в толпе образовался проход, через который на середину площади медленно выкатили сложное приспособление, увенченное гигантским колесом, сделанным, казалось, из чистого золота. Оно было испещрено загадочными рунами. Единственное, что можно было понять, это названия всех двенадцати городов, чьи гильдии входят в Орден Вармонгера, написанные на внутренней, подвижной части колеса, и цифры от одного до двенадцати — на внешней, неподвижной.

— Начинают всегда с конца, — сказал Эстальд, когда замолкла музыка. — Чаще всего мы занимали второе или третье место.

Тем временем вновь прозвучали фанфары. Под рев толпы к Колесу торжественно вышел Тарентус Сэлоринд в синей мантии с золотыми звездами. Один из сопровождавших его магов нес невероятной красоты знамя. Эстальд пояснил, что именно его и вручают лучшей из гильдий.

Глава Академии взмахнул посохом, и весь сложный механизм вспыхнул изнутри ослепительно ярким сиянием, потом стал почти прозрачным, и загорелись все руны на Колесе, которое тут же начало медленно вращаться.

— Только бы не мы! — прошептал Эстальд, скрещивая пальцы на обеих руках.

Колесо Фортуны крутилось все быстрее и быстрее при полной тишине, площадь озарялась неясным светом факелов и ровным сиянием Колеса, которое спустя примерно минуту начало замедляться и наконец остановилось.

— XII-й — Готмунд — прочитал Вангерт.

— Не особенно справедливо, — заметил Эстальд. — Не раз слышал, что это совсем неплохая гильдия.

Колесо завращалось вновь. Каствелд, Данерин, Хиаманд… Каждый раз (хотя, возможно, так только казалось) на «обдумывание» уходило все больше времени. Бламоден, Сирринор, Финдеус, Нортанданэа… После этого остались четыре наиболее крупных и прославленных гильдии Нолдерхейма, каждая из которых имела хорошие шансы на победу. Четвертое место получил Додриат, что было для него не особенно блестящим результатом.

Вангерт еще до церемонии понял: несмотря ни на что ему куда как не безразличен ее исход. Он пожирал глазами сияющее Колесо Фортуны, которое каждый раз все дольше и дольше задерживалось с ответом. Третьим стал Хазмоланд, этот вердикт был встречен особенно бурно.

— Ну, значит, мы, по меньшей мере, вторые — сказал Эстальд на ухо Вангерту. — Есть чему радоваться, я уж боялся, что после истории в Кронемусе Академия нас двенадцатыми сделает. Но ведь не второе место — Знамя до смерти хочется! Пятьсот лет наши отцы и деды не держали его в руках! Пятьсот лет, Вангерт! Сколько же раз им приходилось проклинать Фортуну!

Площадь затихла, и над ней разнесся голос Сэлоринда:

— Итак, здесь и сейчас, ровно в полночь с 13 на 14 августа 14530 года мы узнаем, кому же достанется великое Знамя Вармонгера, Меланроту или Кронемусу! По традиции, Колесо одновременно указывает и первую и вторую Гильдии. Да будет так! — и он взмахнул посохом, в последний раз дав ход Колесу Фортуны.

* * *

— Что теперь будет? — прошептала Флиаманта, на мгновение проваливаясь в забытье. И тут же услышала ответ. Ласково, будто баюкая ее, вещал знакомый голос:

— Не беспокойся. В Книге Судеб уже заполнены все страницы и твоя — тоже.

— Но моей подписи там нет.

— Как же нет? Ведь ты написала в дневнике, что покоришься своей судьбе. Тебя же никто не заставлял.

— Я не верю, что моя судьба — творить зло и предавать всех, кого я любила.

— Но один раз ты уже предала.

— Когда?

— Когда задержалась в пути, чтобы помочь мне вернуть мое имущество. Ты ведь знала, что надо торопиться в Орадейн.

— Я ничего не знала, я только чувствовала какую-то неясную тревогу.

— Нет, ты почувствовала призыв судьбы и поэтому не спешила домой.

— Ты врешь и пытаешься меня запутать: ведь это ты ранил моего коня, а мазь принес, когда в Орадейне уже свершилось все самое худшее…

— Все решаешь ты сама, а я — только скромный помощник твоей великой судьбы.

— Нет!!! — закричала Флиаманта и пришла в себя.

Она вышла во двор. Дождь лил, не переставая. Воительница долго стояла, не сводя глаз с того места, куда обрушился небесный огонь, и где погиб бедняга Альфбранд. Как вдруг раздался душераздирающий крик, который не мог принадлежать ни человеку, ни какому-либо из известных Флиаманте животных. Девушка стала изо всех сил вглядываться в прорезываемый молниями ночной мрак и вскоре различила контуры какой-то ужасной твари, притаившейся на вершине Северной угловой башни над городской стеной. Во время недавнего восстания внутри башни все выгорело, кровля обрушилась, и никакой стражи там сейчас не было.

Несколько мгновений чудище сидело недвижно, как статуя, но потом с громким криком спикировало прямо на Флиаманту. Шкура создания была чернее самой ночи, и девушка лишь на очень близком расстоянии смогла разглядеть противника. Крылья, как у летучей мыши, большие топорщащиеся уши, острейшие клыки, крохотные красные глаза, страшные лапы с длинными кривыми когтями… Горгулья — Флиаманта слышала, что полчища этих тварей живут в Стране Вечной Ночи на западе, но никогда не видела их воочию.

Девушка взобралась на крышу и едва успела вытащить меч, как монстр снова ринулся в атаку. Дважды увернувшись от страшных когтей, воительница перешла в наступление. Тварь поднялась на дыбы, и девушка насквозь пронзила мечом мерзкое туловище горгульи. Бездыханное чудище тяжело рухнуло с площадки вниз.

— И все? — подумала Флиаманта. — Слишком просто!

Но тут из тьмы и дождя прямо над головой девушки возникли, по меньшей мере, еще десять злобных тварей, попытавшихся окружить ее со всех сторон. Воительница вертелась на месте, раздавая удары направо и налево, перерубая лапы и шеи, пронзая насквозь крылья. Несколько раз когти задевали руки, но, к счастью, неопасно. Из темноты возникла еще одна, особенно крупная горгулья, оседланная магом. Примерно с сотни футов он выпустил из своего жезла луч зеленого света, но воительница пригнулась, и заклинание поразило одно из неоседланных чудищ. Шмякнувшись об стену, тварь полетела вниз. И тут колдун совершил одну большую ошибку — он подлетел к самому краю крыши. Не долго думая, девушка запрыгнула на спину его горгульи, оказавшись перед всадником. Прежде, чем тот успел применить заклинание, Флиаманта ударила его локтем в лицо, и маг с криком полетел вниз.

Но воительница не умела управлять горгульей, да и вряд ли б ее стало слушаться оказавшееся под ней существо. Крылатое чудище полетело над городской стеной, бешено мотаясь из стороны в сторону, прочие твари (а девушка видела, как пустую башню облетела вереница еще из полусотни горгулий) полетели следом. Наносить удары мечом по летящей цели, да еще когда летишь сам — дело непростое, и даже при своей невероятной ловкости воительница не смогла удержаться на спине все время пытавшейся сбросить ее горгульи. Очень скоро Флиаманта свалилась вниз, но повисла, ухватившись рукой за когтистую лапу. Тем временем, один из бесновавшихся рядом монстров нечаянно ранил в крыло того, что нес воительницу. Чудище начало с воплями снижаться и замедлять ход. Когда стена оказалась футах в тридцати под ногами, Флиаманта спрыгнула вниз и сумела удачно приземлиться. Твари вскоре вновь напали со всех сторон, но теперь воительница была не в воздухе и не на узкой площадке. Тренированное тело само уходило от ударов, а меч с легкостью рубил отвратительных монстров.

Когда одна из горгулий оказалась над головой у девушки, небо вдруг пересекла полоска из искр и дыма, и чудище упало на стену рядом, пронзенное стрелой, выпущенной из баллисты. Со всех сторон к полю боя бежали сотни воинов, вооруженных, в основном, луками и арбалетами. Освещая ночное небо, горящие копья из нескольких баллист полетели в ужасных созданий. Еще миг, и в воздух взмыли тучи стрел, на этот раз выпущенных лучниками. Было сбито сразу несколько десятков тварей, остальные в испуге разлетелись кто куда.

— Все, кажется! — облегченно вздохнул воин, стоявший невдалеке от Флиаманты. — Но что это?! Какой странный дождь…

Дождь продолжал идти, но как будто рывками. Вокруг стало еще темнее, и даже молнии почти перестали сверкать, хотя гром грохотал с прежней силой.

Все вгляделись в небеса и увидели, что на город медленно и угрожающе движется плотная черная туча, время от времени озаряемая огненными сполохами и вспышками волшебного огня.

— Черт! — воскликнула Флиаманта, вглядевшись в новую напасть. — Это же горгульи! Сколько их? Тысячи?

— Десятки тысяч! — мрачно ответил кто-то.

И тут туча убыстрила ход и начала снижаться. Столь величественного и жуткого зрелища не видели, наверное, даже самые бывалые из воинов Орадейна. Сотни магических заклинаний, оставляя за собой светящиеся шлейфы, вылетели из этой тучи и обрушились на стены и крыши города. Из множества мест вокруг взметнулись в небо фонтаны пылающих обломков, а футах в семидесяти над стеной с оглушительными воплями пронеслись первые ряды горгулий. Они летели столь плотной массой, что иногда задевали друг друга крыльями. Темноту вспороли десятки огненных шлейфов, тянущихся за копьями баллист, вверх взмыли новые стрелы, выпущенные лучниками и арбалетчиками. Убитые твари посыпались с неба, но в туче не появилось ни единого просвета — весь воздух уже над всем городом от крыш до завесы дождевых облаков был заполнен врагами. Из разных концов города взлетали огненные стрелы, порой пронзавшие по несколько чудищ каждая, но заклятий с неба сыпалось в сотни раз больше. На глазах у Флиаманты под градом красных молний рухнула злополучная пустая башня, в стене под ногами стали появляться сквозные трещины, тяжелые зубцы откалывались и падали вниз. Вместе со многими взрывами в воздух взлетали тела товарищей. Воительница метала во врагов копья и рубила мечом тех, кто подлетал слишком близко. За ее спиной полчища монстров буквально вонзились в узкие улицы Орадейна. Свет от заклятий лился на землю потоками, смертоносный огонь сжигал сам воздух над городом. Стало трудно дышать.

Десятки горгулий облепили главную башню замка правителей Орадейна. Еще несколько тысяч тварей стали пикировать на городские стены, собираясь начисто смести оставшихся защитников. В зубцы вновь ударила разрушительная магическая волна, каменная кладка начала крошиться, как мел. В ответ полетели лишь редкие стрелы. Один волшебный луч, направленный врагом, угодил туда, где были сложены копья для баллист. Они вспыхнули, как солома, и почти мгновенно сгорели. Флиаманта, размахивая мечом, уже не видела вокруг себя ничего, кроме бесчисленных лап, крыльев и морд. Она рубила и колола все, что двигалось, и отовсюду хлестала мерзкая черная кровь. Рядом пролетела стрела баллисты, вдруг твари подались в сторону, а еще спустя минуту сама баллиста упала откуда-то сверху и разбилась в щепки.

Воительница обернулась и увидела гигантского ядовито-зеленого дракона, возникшего из черного облака горгулий. «Дракон!» — завопили все вокруг. Тем временем монстр понесся над стеной, почти беспрерывно «поливая» ее своим огненным дыханием. Его пламя было столь жарким, что черепичные и соломенные крыши мгновенно взрывались. Удары могучего хвоста разносили даже самые прочные стены, камни так и разлетались во все стороны. А спустя еще несколько секунд из разных частей тучи вырвались еще не менее двух десятков драконов: черных, красных, золотых… Оглушая воинов Орадейна своим ревом, они пролетели над крышами, сжигая все на своем пути и круша стены зданий лапами, крыльями и хвостами. Город стал похож на кипящий котел.

— Смотрите! — крикнул один из немногих, еще державшихся на стене воинов.

И на это действительно стоило посмотреть. С запада к стенам Орадейна приближалась громадная армия. Ее возглавляли бесчисленные полчища всадников, стена уже содрогалась от топота их копыт. За ними шли сотни тысяч пеших воинов, тысячи магов и несчетное число самых разных монстров: тролли и минотавры, мантикоры и гидры, огры и угноллы, циклопы и другие чудища, неведомые и ужасные. Над армией летели новые стаи горгулий, химер, драконов и других крылатых тварей. Враги несли лестницы, осадные щиты, катили катапульты, передвижные башни, тараны и прочие самые разные осадные орудия. Все это страшное войско неумолимо приближалась к городу.

* * *

Казалось, что Колесо Фортуны вовсе не собирается останавливаться. Глядя на сверкающие спицы, Вангерт успел вспомнить всю свою жизнь и все недавние приключения.

Но тут сердце забилось сильней — Колесо замедлило ход. Вангерт старался не моргать, чтобы не пропустить самого главного. Механизм остановился, и в ту же секунду на нем возникли слова: II-й — Меланрот, I-й — Кронемус.

Хотя на площади было всего лишь двадцать шесть земляков Вангерта, она на мгновение содрогнулась от оглушительного «Ура!» Казалось, что этой победе радуются все. Рев толпы все не смолкал, но его неожиданно заглушил мощный удар грома посреди совершенно безоблачного ночного неба. Страшная, похожая на гигантское вырванное с корнями дерево, молния ударила в самую середину Колеса Фортуны, и оно вновь завращалось, все объятое пламенем. Вот его языки взметнулись до самых небес, и то же самое одновременно сделал огонь на далекой Башне Остристринора. Звезды и луна погасли, и черный небосвод разом озарили мириады молний и огненных сполохов. Огонь начертил над головами толпы пентаграмму, внутрь которой была вписана страшная лапа, сжимающая пылающий меч. Еще спустя мгновение внутри кольца возникли призрачные, окаймленные нестерпимым сиянием очертания крылатого демона, и голос, от которого содрогнулись стены, а сердца людей похолодели от невыразимого ужаса, произнес:

— Вы не сумели помешать мне, смертные! Война уже началась Никто и ничто уже не сможет остановить пылающую тень Рока! Я — Смаргелл, и я вернулся!

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…