Маглинус и Эстальд уже много часов шли по пораженному порчей лесу, но, кажется, не замечали ничего вокруг.
- Что толку, если мы сейчас займемся самобичеванием, - убеждал расстроенного друга Маглинус. Мы все совершили много ошибок, но кроме нас, их некому исправить. Битва не окончена - главные сражения еще впереди.
- А Вангерт? – голос Эстальда невольно дрогнул, - может быть, мне послышалось, но ты во время атаки мертвецов сказал, что это он освободил душу Джиаданта?
- Нет, к сожалению, не послышалось, - мрачно ответил рыцарь. – Он несколько раз говорил мне, что знает, как спасти город. Я тогда подумал, что это всего лишь следствие расстроенного воображения. Он ведь всегда был самым добрым из нас и не мог спокойно смотреть, как страдают жители Кронемуса. Вот и изобрел какой-то чудесный рецепт спасения. Честное слово, у меня не было ни минуты времени, чтобы разбираться с его фантазиями. Но оказалось, что все не так безобидно. А когда я на тайном совете услышал про душу Замогильного, хранящуюся в подвале Трехглавой башни, то сразу же понял, что он мне пытался втолковать…
Если бы не эта треклятая погоня за шпионом в плаще, я бы успел сказать ему, что не надо соваться в подвал, а так мне не хватило считанных минут. Я бросился к башне и узнал, что Вангерт недавно спустился в подземелье, а через секунду началось светопреставление…
- Книга, - неожиданно для самого себя произнес Эстальд, глядя в землю.
- Ты о чем?
- Один раз, когда я прилетал в Трехглавую башню… - начал волшебник.
- М-да, - только и смог сказать Маглинус, когда его друг закончил свой рассказ. – Эту книгу ему явно кто-то подбросил…
- Уж не тот ли, кто подставил Флиаманту?
- Похоже, это звенья одной цепи. Бедный, бедный Вангерт, трудно представить, какие муки он испытал, когда увидел, что натворил…
Некоторое время друзья шли по лесу в полном молчании. После всего, что они рассказали друг другу, вопросов все равно осталось намного больше, чем ответов. И самые насущные: что делать? Куда идти дальше? Они решили сделать привал на берегу небольшого и вроде бы чистого озера, из которого можно было напиться. У самой кромки воды друзья увидели ступенчатую каменную пирамиду, футов в двадцать высотой, всю поросшую мхом и потрескавшуюся от времени. На ее нижнюю ступень они присели, как на скамью.
- Мои разведчики сообщали, что на захваченных землях местные жители уходят леса, чтобы бороться против Смаргелла, - прервал молчание Эстальд. - Найти хотя бы один такой отряд… Вдвоем, без провизии и снаряжения мы долго не продержимся.
- В любом случае, лучше идти на восток. Леса на севере мы слишком плохо знаем. Западные земли уже давно заняты противником и ограблены подчистую. Население там страдает от голода и уже не способно сопротивляться захватчикам. А чтобы попасть на юг, придется обходить Кронемус, а там сейчас слишком много вражеских войск.
- На восток, так на восток. Только, если ты не против, посетим сначала одно любопытное место. Судя по этой вот пирамиде, это тут рядом… Хотя затея бессмысленная, но я понял, что не успокоюсь, пока не сделаю это.
Маглинус кивнул и пошел следом за Эстальдом, не решаясь ни о чем расспрашивать друга.
Они прошли вдоль озера и углубились в заросли можжевельника, миновав которые, оказались на мощеной булыжником древней дороге, почти полностью ушедшей под землю. По обеим ее сторонам попадались изъеденные ветром и дождями каменные столбы, стоявшие на одинаковом расстоянии друг от друга. Дорога начала подниматься на холм и вскоре превратилась в лестницу. Примерно сотня осыпаюшихся под ногами ступеней вывела их на круглую площадку. Несколько арочных пролетов каменного моста соединяли ее с древним строением, стоявшим на соседнем холме. Время не смогло до конца стереть величие труда неизвестных зодчих – стройные колонны, мощные стены, покрытые искусной резьбой, а главное – огромный купол, не уступающий величественным куполам Кронемуса и Меланрота.
- Когда-то давно, - начал Эстальд, – маги нашей гильдии задумали невероятное. Захотели создать над городом и его окрестностями так называемый астралозащитный слой, который бы полностью оградил Кронемус от воздействия враждебного волшебства извне. Из этого замысла ничего не вышло, однако часть сооружений все же были построена. Сейчас все они заброшены, многие полностью разрушились, однако находившиеся в них источники магической силы кое-где действуют до сих пор.
- И что же можно сделать с их помощью?
- Говорят, что отсюда можно отправлять так называемые вечные астральные послания, которые навсегда останутся в Великих Эфирах. Я хочу написать одно письмо, хотя нет никаких шансов, что оно когда-нибудь дойдет до адресата. Подожди меня тут, внутрь я пойду один.
- Хорошо, но будь осторожнее.
Эстальд вступил на мост, вытащив из-за пояса волшебную палочку. Ворота или подъемные решетки, закрывающие вход, не сохранились, пустовали и ниши по обеим сторонам арки – раньше в них, видимо, находились статуи. Внутри было темно, несмотря на большие стрельчатые окна. Красноватый свет горящего в темных небесах пламени почти не пробивался сюда через залепленные вековой грязью стекла. Эстальд махнул палочкой, и сразу вспыхнули все факелы, висевшие по стенам.
В центре зала находился восьмиугольный стол, сделанный из гладкого прозрачного камня. Хотя все предметы вокруг были покрыты многовековым слоем пыли, поверхность стола была абсолютно чистая, словно только что омытая водой. Эстальд коснулся ее волшебной палочкой и почувствовал, как камень слегка потеплел. Значит, чары работают до сих пор. Начертив в воздухе несколько магических фигур, он тихо произнес:
- Флиаманта, я знаю, что ты невиновна. Мы сами попали в сети зла и поэтому были несправедливы к тебе. Если ты когда-нибудь услышишь эти слова, то знай, что я люблю тебя больше своей проклятой жизни, и прошу меня простить, хоть я и не достоин прощения…
Волшебник видел, как его слова на миг появляются на каменном столе, а потом сразу исчезают. Едва он закончил, над зданием вспыхнуло серебристое зарево.
- Слава богу, ты жив! – обрадовался Маглинус, встречая Эстальда у выхода. – Там так полыхнуло, я уж подумал, не сгорел ли ты.
- Все в порядке, - ответил маг, все еще погруженный в свои мысли. – Пора идти.
Несколько часов друзья пробирались сквозь густые заросли, потом долго шли по дну какого-то оврага. Кислые ягоды, которые там росли, немного подкрепили им силы. Эстальд применил заклятие поиска дороги и через некоторое время они добрались до шедшего на восток тракта. И только друзья вышли на него, как вдруг услышали сзади конский топот и голоса на варварском наречии. Кое-как укрывшись за кустами чертополоха, они увидели, как мимо проскакал небольшой отряд смаргелловых наемников, видимо, на разведку. Больше на дорогу решили не выходить, а отправились вдоль нее по окраине расположенного с левой стороны леса.
Прошло еще полчаса, и тот отряд же отряд проскакал в обратном направлении. Наемники явно находились в радостном возбуждении, громко хохотали и орали что-то похожее на песню.
Обуреваемые недобрыми предчувствиями друзья прибавили шагу. Сухие деревья по обеим сторонам дороги зловеще скрипели под порывами ветра. В вымершей чащобе чудилось какое-то неясное движение и вполне явственное дыхание злобы и смерти. Впереди показался небольшой, в два человеческих роста, холм. Над ним парили какие-то птицы, издававшие пронзительные и очень знакомые крики. Оба не раз слышали их после кровавых боев у городских стен – это были стервятники.
У самого подножия Маглинус и Эстальд, забыв усталость, пустились бегом. Несколько секунд и… По другую сторону холма посреди дороги лежало несколько уже начавших остывать тел в простых крестьянских одеждах. Разбитая повозка валялась в придорожной канаве. Маглинус разглядел на телах убитых раны от сабельных ударов. У некоторых в спинах торчали черные стрелы с ярко красным оперением, такие тысячами летели на Кронемус во время осады. Лужи крови уже успели засохнуть. Одежда на несчастных была порвана – после смерти их явно обыскивали.
- Подлые трусы, - Маглинус в бессильной ярости махул рукой в сторону давно ускакавшего отряда. - Я думал, что это разведчики, а это обычные убийцы и мародеры.
- Я знаю, что их разведка тоже никогда не брезговала никакой поживой, - откликнулся Эстальд. - Давай похороним бедняг, а то вон еще и крылатые мародеры прилетели, - добавил он, показывая на круживших над дорогой стервятников.
Они вырыли яму на склоне холма и перенесли туда все тела. Под одним из крестьян, оказался мешок со съедобными кореньями. Видимо, перед смертью он накрыл его своим телом, чтобы тот не достался убийцам.
- Спасибо друг, что позаботился о нас, теперь мы не умрем с голоду, а значит, отплатим врагу за тебя и за твоих близких, - сказал Маглинус.
Коренья, испеченные в золе, показались скитальцам вкуснее самых изысканных блюд на пирах в Меланроте. И только тут Эстальд вспомнил, что не ел уже пять дней. Костер погас, друзей нестерпимо клонило в сон. И вдруг, вспарывая тишину и взлетая к черно-багровому небу сразу с нескольких сторон, над высохшими деревьями разнесся вой, какого друзья никогда не слышали. Голос самого матерого волка показался бы писком по сравнению с ним. Это был вой полный ужасающей ненависти и жажды убийства, вой от которого сердце сжимало ледяными тисками. Он быстро затих, но как же близко он прозвучал!
- Вервольфы, - прошептал волшебник. – Волки-оборотни, не боящиеся оружия и большинства заклинаний. Одни из самых кровожадных убийц в Смаргелловой своре… Враг явно отпустил их поохотиться в лес.
- Надеюсь, наши беженцы с ними не встретились. Я бы лично предпочел двуногих противников, - поеживаясь то ли от холода, то ли оттого, что услышал, сказал Маглинус, на всякий случай вытаскивая меч.
- Да, после них, даже хоронить было бы нечего.
И ту же секунду друзья почувствовали, как дрожит земля, сотрясаемая множеством ног. Целое войско приближалось к холму. Быстро загасив еще тлевшие угли, они залегли в высокой траве.
Вскоре из темноты возник пеший строй орков Смаргелла. Следом за колонной шли мантикоры, а на огромных цепях многочисленные погонщики вели троллей; на боевых колесницах ехали командиры и маги. К счастью, войско не сопровождала, как обычно, всякая летающая нечисть, которая легко могла бы заметить двоих, притаившихся у подножья холма.
Армия шла бесконечно долго. Друзья попробовали отползти в сторону леса, но оттуда раздался уже знакомый кошмарный вой. Казалось, что вервольф бродит где-то совсем рядом. Наконец, прошли последние ряды замыкавшей войско тяжелой пехоты.
Маглинус и Эстальд продолжили свой путь на восток. Лес начал редеть, и вскоре деревья отступили к северу, открыв свободное пространство с широкими полями и небольшой речкой посередине. Теперь, когда негде было укрыться, пришлось идти, не торопясь, часто останавливаться, оглядываться по сторонам и прислушиваться: не донесется ли издалека конский топот или шум крыльев. Первое, что они услышали, был крик, плач и лай собак. Впереди в низине располагалась разоренная деревня, по которой разгуливали мародеры. Часть домов была сожжена, другие еще догорали, а злодеи стаскивали награбленное добро в одну большую кучу.
Путники повернули в сторону леса, но натолкнулись на исполинский лесоповал – дровосеками были тролли. Полсотни громил легко, как траву, валили деревья, очищали от сучьев и грузили на телеги, постоянно подъезжавшие и отъезжавшие от края леса. Буквально на глазах он отступал под громадными топорами. Цепочка телег с бревнами тянулась по тракту к недавно выстроенному форпосту. Он был укреплен частоколом со сторожевыми вышками и глубоким рвом. Охраняемые многочисленной стражей ворота были открыты, на глазах друзей оттуда выехал отряд из нескольких десятков быстрых всадников. Внутри лагеря развернулась исполинская стройка. Она явно была начата совсем недавно, но уже поражала своим размахом. Тролли и минотавры таскали огромные камни и бревна, рыли глубокие рвы. Сверкали вспышки заклинаний, суетились тысячи варваров, орков и гоблинов, скрежетали механизмы, и даже на таком расстоянии были слышны отрывистые команды, грубая брань и рев. Над всем этим на небольшой высоте парили десятки горгулий и других крылатых тварей.
- Проклятье! – выругался Маглинус. – Здесь даже собака не пробежит незамеченной. Надеюсь, что наш обоз нашел какой-то другой путь. Хотя вряд ли…
- Пятьдесят тысяч человек и полторы тысячи подвод не могли исчезнуть бесследно. Возможно, они в плену у этих мерзавцев или все-таки рискнули пойти через лес, несмотря на вервольфов.
- Если уж они не испугались, может быть, попробуем и мы?
- В первую очередь, я наложу на нас маскировочные чары, но поддерживать их в течение нескольких дней, пока мы доберемся до гор невозможно, да и последствия их слишком долгого применения могут быть непредсказуемыми, - пояснил Эстальд.
- А как нам быть с едой? – спросил Маглинус, уже давно ощущавший страшную пустоту в желудке. – Ты можешь ее наколдовать?
- Нет, только воду, - вздохнул чародей. – Кстати, давай, пожалуй, сделаем парочку глотков.
- Интересно, а чем питается вся эта свора? – поинтересовался рыцарь, подставляя ладони.
- По слухам, многие из завоевателей не брезгует даже человечиной. Немалая часть монстров предпочитает падаль. Кроме того, ты же видел их обозы. Не думаю, что Смаргеллова армия сейчас голодает.
* * *
Благодаря маскировочным чарам друзья могли не только идти по равнине, не опасаясь крылатых патрулей, но и подниматься на холмы, чтобы осмотреть местность. Насколько хватало глаз, по дорогам маршировали одетые в черное отряды, повсюду строились наблюдательные вышки, форты, лагеря и другие сооружения.
- А вдруг Смаргелл уже отыскал и уничтожил всех спасшихся, и мы – единственные выжившие? - не переставал тревожится Маглинус.
Несколько часов спустя друзья наткнулись на разбитую повозку. Видимо, спасаясь от мародеров, ее хозяин съехал с дороги, но там его настигла чья-то стрела. А после уже успели поживиться стервятники или вервольфы: единственным, что осталось от бедняги, были обрывки его одежды. Эстальд внимательно осмотрел их и на немой вопрос Маглинуса ответил коротко: «Не наши».
Переночевать решили в соседней роще. Осторожно вошли под сень почерневших крон. Никого поблизости видно не было, только по дороге, которая теперь находилась по левую руку от них, тянулась нескончаемая цепочка факелов.
- Надо поставить все возможные виды магической защиты, - сказал Эстальд, чертя палочкой фигуры на земле. – Конечно, от вражеских магов или вервольфов это все равно не спасет, но хотя бы не позволит им подобраться незаметно.
- Я сторожу первую половину ночи, - предложил Маглинус. – Если это вообще ночь…
- Тогда я во вторую. Сейчас я применю к тебе чары против сна.
После произнесенных волшебных слов Маглинус почувствовал, что к нему вернулась бодрость. Он сел на бревно, Эстальд улегся на голую землю, подложив под голову свою шляпу.
Ночь была тревожной – несколько раз над ними проносились горгульи. Между деревьями постоянно что-то мерещилось. Через какое-то время волшебство стало ослабевать, и Маглинуса начало клонить ко сну – позади был казавшийся бесконечным путь, кроме того нестерпимо ныла рана в левом боку, полученная в последнем сражении за Кронемус.
- Разбудить что ли Эстальда? – подумал он, понимая, что сторож из него сейчас никудышный. Он почувствовал, как его ноги подкашиваются, и он валится на землю.
И вновь он увидел бесшумно идущую к нему Эльдимену. Он хотел окликнуть ее, что-то ей сказать, но девушка вдруг приложила палец к губам, после чего взглядом указала на кусты неподалеку. Маглинус не сразу рассмотрел три темные фигуры, притаившиеся в зарослях. Эльдимена вновь посмотрела на рыцаря и указала на меч, висевший у него на поясе.
- Я должен драться, - понял он и в следующий миг проснулся.
Его невеста исчезла… Но те, на кого она указала, три человека, одетые в какие-то жалкие лохмотья, стояли невдалеке, искоса поглядывая на рыцаря и его спящего друга.
- Эстальд, проснись! - принялся тормошить товарища Маглинус.
- А? Что? А это кто такие? – мгновенно вскочил волшебник.
- Мы путники, вечно блуждаюшие во мраке, - хриплым голосом ответил один из оборванцев, - нужда и голод гонят нас.
- Нам нечего вам предложить, мы тоже легли спать голодными.
- Хорошая беседа заменяет ужин, - включился в разговор еще один из незнакомцев и хихикнул. - Вы люди бывалые, наверное, вам есть, что рассказать.
Он был маленький с суетливыми движениями и с какой-то странной детской улыбочкой, на заросшем щетиной лице. Третий, самый большой и явно очень сильный, молчал и, не мигая, смотрел только на Маглинуса.
- Ну что ж садитесь, поговорим, - Эстальд одной рукой показал на бревно, другой нащупал в кармане волшебную палочку. Двое сели, а здоровяк так и продолжал стоять за спиной у рыцаря, уставившись ему куда-то в затылок.
- И что бы вы хотели услышать? - недовольно спросил Маглинус, которого уже начали раздражать непрошеные гости.
- Это вы хотели бы кое-что услышать, - также не очень дружелюбно, в тон рыцарю ответил тот из гостей, который заговорил первым. Он явно был главным из всей троицы.
- Вы это о чем? – уточнил примиряющим голосом Эстальд, решив, что пока не стоит затевать ссору.
- Об обозе, например. Вас ведь интересует, что случилось с большим обозом из Кронемуса?
- Еще как интересует, - подхихикнул маленький, - аж комок в горле, - и ткнул пальцем в Эстальда. Волшебник, пытавшийся скрыть, как взволновали слова о беженцах из Кронемуса, понял, что гости видят его насквозь.
- И что с ним случилось? - предчувствуя недоброе, спросил Маглинус.
- Не надо так беспокоиться, они все здесь, недалеко, - главный показал в сторону большего леса. – Если хотите, мы вас к ним отведем. К утру доберемся.
- Пошли, - решительно поднялся на ноги Маглинус. Здоровяк сразу же пристроился след в след за рыцарем. Двое других оборванцев словно прилипли к Эстальду.
Примерно четверть часа шли в тишине. И вдруг с той стороны, куда направлялась вся эта странная компания, раздался разрывающий душу вой, и в ту же секунду со всей троицей начали происходить какие-то жуткие изменения: их физиономии вытянулись, плечи сузились, руки покрылись черной шерстью, на пальцах появились когти. Еще секунду и по губам всех троих словно резануло невидимым ножом, превратившим рты в страшные клыкастые пасти. Три пары глаз вспыхнули кошмарным зеленым огнем.
- Вервольфы! Берегись!!! – завопил Эстальд, посылая молнию в еще не до конца преобразившихся оборотней.
Маглинус успел пригнуться, и огромные клыки самого крупного из монстров скользнули у него по макушке, всего-навсего лишив рыцаря клока волос. Но и меч Маглинуса, которым он махнул над головой, непонятным образом не достиг цели, отскочив от какой-то невидимой преграды.
Пока два других зверя, оглушенные молнией, готовились к атаке, Эстальд, сразу угадавший причину бессилия меча Маглинуса, крикнул другу: «Давай вдвоем!». Последовал взмах волшебной палочки, невидимая магическая оболочка, делавшая монстра неуязвимым, лопнула, как мыльный пузырь, и рыцарская сталь легко вспорола звериное брюхо, от которого еще мгновение назад отскочила, как от каменной стены.
Зловонная черная кровь чудовища залила лицо Маглинуса, однако поток почти тут же ослаб. Смертельная, на первый взгляд, рана затягивалась на глазах. Эстальд тем временем метал светящиеся шары в атакующих его чудовищ, не причиняя им никакого вреда, но и не позволяя приблизиться ни к нему, ни к Маглинусу. Оборотни, умевшие, как волшебник уже убедился, читать чужие мысли, не торопили развязку, хорошо зная, что силы уставших друзей уже на исходе…
В какой-то момент Эстальд, глядя на отчаянно размахивающего мечом друга, отчего страдали только соседние деревья, а неуязвимые вервольфы лишь злобно скалились, неожиданно для себя вспомнил похожую картину, которую он наблюдал в Меланроте, когда Маглинус, опоенный Душепожирающим зельем, крушил все вокруг. Вспомнил он и слова одного старого волшебника из Торинианда, который в отличие от остальных свидетелей этого неприятного события, догадался, что случилось с рыцарем из Кронемуса. И на следующий день за кружкой эля старик объяснил, что для подобного эффекта не надо ни варить зелья, ни подмешивать его в чье-то питье, достаточно в правильной последовательности назвать все составляющие безумного напитка и направить это заклятие в кого следует. Метнув уже совсем ослабевшей рукой очередной светящийся шар в главаря, Эстальд скороговоркой произнес мудреные названия и направил палочку на самого крупного вервольфа. Оборотень, в эту секунду готовившийся к решающему прыжку на спину Маглинуса, замер, но последнее название никак не давалось волшебнику, и он похолодел от мысли о том, что сейчас случится с его другом. Но тут чей-то звонкий женский голос, прозвучавший откуда-то сверху из крон деревьев, добавил нужное слово, зеленое облако вырвалось из конца палочки и окутало голову зверя. Он заревел так, что все прежние страшные ночные звуки показались коровьим мычанием рядом этим адским воем, и неожиданно бросился не на рыцаря, а на своего мелкого собрата и в одно мгновение перекусил ему шею. Голова оборотня, клацая страшными зубами, шлепнулась прямо под ноги главарю. Тот поджал хвост и, скуля, как собака, пустился наутек. Его обезумевший собрат помчался за ним.
Друзья обнялись, беззвучно поздравляя друг друга с возвращением с того света, но их тут же накрыла сверху тень сразу нескольких горгулий, которые вместе со своими магами-наездниками прилетели на шум. Воздух вспороли губительные заклятья. Маглинус и Эстальд бросились бежать, не разбирая дороги, но очень скоро напоролись на замаскированный в лесу вражеский лагерь. В глаза Эстальду и Маглинусу ударил луч багрового огня, вспыхнувшего одновременно на всех сторожевых вышках. Ворота распахнулись. Друзья видели, как за частоколом спешно седлают коней варвары, а первыми из ворот стремительным темно-серым потоком вырываются целые полчища вервольфов.
Резко развернувшись, друзья бросились вглубь леса. Крики горгулий и вой оборотней с каждым мгновением становились все ближе, заклинания летели все точнее. Меткой атакой Эстальд вывел из боя одну крылатую тварь, однако остальных это привело в настоящее бешенство. Тем временем дорогу перегородил гигантский овраг с совершенно отвесными склонами, напоминающий исполинскую трещину в земле. Друзьям ничего не оставалось, кроме как броситься бежать вдоль него.
Маглинус чувствовал, что задыхается, глаза заливал пот, а спину уже обжигало дыхание настигавших их чудовищ. И тут овраг, до этого шедший на юго-восток, резко повернул на север, и друзья поняли, что все пропало – с двух сторон была пропасть, с третей на них стеной надвигалась стая оборотней, а горгульи уже описывали в небе очередной круг для новой атаки. Поблизости не было никакого укрытия – только несколько чахлых кустов и камней.
- Эстальд, они должны хоть чего-то боятся! – в отчаянии закричал рыцарь, видя, как только что сраженные молниями волшебника монстры, как ни в чем не бывало, поднимаются с земли и еще более яростно устремляются в атаку.
- Стой! Они боятся… серебра! Ну конечно! – Эстальд направил палочку на меч друга, и тот почувствовал, как оружие в его руке нагрелось и задрожало; в тот же миг вожак прыгнул.
Маглинус встретил противника ударом меча и буквально рассек чудовище пополам – кровавые ошметки так и полетели во все стороны. Тем временем заклятье все усиливалось – неожиданно засиявший меч становился все горячее, покрываясь жидким серебром. При каждом ударе рыцаря сверкающие брызги разлетались во все стороны, раня и обжигая отвратительных тварей. В считанные секунды у края обрыва образовалась целая гора изрубленных оборотней.
И тут мимо со свистом пролетела метательная звездочка, и Маглинус почувствовал, что плечо словно обожгло. Что-то теплое потекло по руке державшей меч, тем временем одна из горгулий вошла в почти вертикальное пике, целясь в друзей.
Почти в упор Эстальд угостил чудовище сполохом ослепительного пламени, и крылатая тварь вместе с всадником рухнула в овраг.
Рыцарь обезглавил еще одного вервольфа, но тут его правая рука обессилено повисла, и меч упал на землю. Рана на плече и ожог от раскалившейся добела рукояти лишили его сил. Один из зверей вцепился ему в сапог, еще несколько чудищ ринулись на Эстальда. В этот момент земля на краю оврага не выдержала. Друзья с ужасом почувствовали, как она уходит у них из-под ног. Стая оборотней в страхе отхлынула назад, а Эстальд с Маглинусом вместе с огромной массой глины и камней полетели вниз.
* * *
- Маглинус, ты здесь?
- Здесь. А где мы?
- Наверное, в преисподней.
- Ты думаешь, мы умерли?
- Ох, нет. Тогда бы все кости так не болели.
- Как здесь темно, я даже собственных рук не вижу…
- Сейчас попробую на ощупь… Ага, тут стена, пол… на нем что-то валяется… Это ж моя палочка!
- Попробуй зажечь свет!
- Я пытаюсь… Черт, похоже взял ее не с того конца… Вот так! – едва Эстальд произнес эти слова, как во мраке родился огонек, в начале тусклый, но постепенно раздвинувший тьму…
- Ну ничего себе овраг! – поразился Маглинус.
- Мне кажется, что мы вообще провалились под землю…
Рыцарь огляделся вокруг. Похоже, волшебник был прав – они находились в каменной пещере с неровными сводами и полом. Вокруг валялись камни и ветки, вместе с которыми они провалились вниз.
- Где-то в потолке должно быть отверстие, через которое мы сюда попали, - пробормотал он.
Однако луч магического света впустую шарил по темным сводам.
- Похоже, эту дырку основательно завалило, - пробормотал маг. – Но и надо ли нам туда? Стоит поискать другой выход.
- Интересно, кто же вырыл ее? – полюбопытствовал Маглинус, оглядываясь вокруг.
- Она могла существовать с начала времен и быть созданной самой природой. Или, для тех, кто в это верит, Прародителями.
Они прошли в другой конец пещеры. Она оказалась двести шагов в длину. Тут тоже была глухая стена, но зато явственно слышался шум воды.
- Где-то рядом источник, - сказал Эстальд. – Эх, сейчас бы всласть напиться. Подземная вода бывает очень чистой, ведь из палочки это не то... Все-таки не совсем настоящая.
Вскоре друзья обнаружили поблизости узкий лаз, уходивший под небольшим наклоном куда-то вниз. Ценой порванной в клочья одежды и множества ссадин они выбрались в другую пещеру и ахнули от изумления.
Усилившийся свет волшебной палочки достиг стен этого подземного зала, намного большего, чем предыдущий, заиграл на бесчисленных гранях прозрачных кристаллов, блеснул в пересекавших стены жилах серебристого металла, осветил причудливые силуэты сталактитов, сталагмитов и каких-то удивительных скульптур, изваянных самой природой, и отразился в темных водах широкой реки, пересекавшей пещеру посередине.
- Красота! – произнес Маглинус.
- Так значит это не легенда! – прошептал Эстальд.
- Легенда? Какая?
- По преданию на большой глубине через весь Фератонд протекает гигантская подземная река, которую не видел никто из живущих. Говорят, что в ней обитают добрые духи, приносящие удачу. Неужели это действительно она?
- Но… Даже если так, то что же нам делать? Похоже, выбраться отсюда наверх просто невозможно, даже твое волшебство не поможет.
- Эх, если бы у нас была лодка…
- Какой прок нам от лодки. Течение слишком быстрое, и, как не греби, нас равно унесет вниз к самым костям земли. Какая разница, где мы умрем от голода, здесь или там…
- Была бы лодка, можно было бы попробовать один трюк, а сейчас остается надеяться только на чудо. Произошло же чудо, когда мы дрались с вервольфами.
- Ты имеешь в виду свое заклятие, от которого взбесился самый крупный оборотень?
- Нет, это обыкновенная магия. А вот женский голос, который подсказал мне последнее название, это было чудо.
- Женский голос, но чей?
- Что-то очень знакомое, но я не никак не могу вспомнить: всего пара слов и в такой момент… Не знаю, кто это, но если бы не она, то тебя бы точно сейчас не было на свете…
- Тогда это Эльдимена.
- Эльдимена? Но она ведь не волшебница.
- Флиаманта тоже не считалась волшебницей. А Эльдимена уже дважды спасала меня за последнее время, - и Маглинус рассказал другу о своих ночных видениях.
- Да, любовь способна на многое, - покачал головой Эстальд. - А как ты думаешь, Флиаманта стала бы спасать меня сейчас, после всего, что случилось?
- Я уверен, что стала бы, если бы только могла…
- А вот я не уверен, - Эстальд сидел, уставившись в потолок пещеры, будто надеялся там прочесть ответ на свой вопрос.
- Смотри, лодка! - вдруг заорал Маглинус. Эстальд резко вскочил и выронил волшебную палочку. Свет погас.
- Может быть, тебе показалось?
- Если ты сейчас же не найдешь свою чертову палочку, то мне покажется, что мы здесь останемся навечно. Слышишь, какое быстрое течение - раз, и нет никакой лодки.
- Всё, нашел, зажигаю! Вот она - слева!
- Вижу и уже ныряю. Брр! Холодная! Вытаскивай повыше, чтобы не унесло.
- Теперь остается вспомнить, как заставить вот такую посудину плыть против течения.
Друзья немного передохнули и попили воды из реки – она оказалась невероятно бодрящей и придающей силы. Эстальд забрался внутрь, Маглинус передал ему весла и запрыгнул на борт сам. Лодку потащило к узкой щели в конце подземного зала, через которую река стекала на какой-то более глубокий уровень. Маглинус изо всех сил греб, сопротивляясь потоку, Эстальд рисовал прямо на воде сложные фигуры, но направить движение в обратную сторону у него не получалось. Тем временем лодка доплыла до конца зала и повисла на самом краю водопада, удерживаемая только концом весла, которое Маглинус успел заклинить в сидении.
Но тут старания Эстальда все же дали какой-то результат: лодка попятилась, но потом течение снова швырнуло ее назад. Весло ударилось о край каменной щели - раз, другой, третий – и затрещало. Еще немного и друзья вместе с лодкой полетели бы вниз. Но тут могучий поток как будто сдался, и, подчинившись магии, разрешил путешественникам начать медленное движение против течения.
- Вперед! – произнес Эстальд, разгоняя лодку и обводя прощальным взглядом пещеру.
Они понеслись по длинному узкому тоннелю. Подземная река грозно ревела, будто выражала свое недовольство таким нарушением законов природы. Лодку швыряло на поворотах, она билась о каменные стены. Так прошло много часов. Где-то в сотнях, а может и в тысячах футов над головой проплывали поля и холмы, леса и реки, дороги и мосты, деревни и города. От мысли, что там повсюду хозяйничает враг, а они вдвоем, словно спрятались от всех бед в подземном укрытии, становилось совсем тошно. Однако, смертельная усталость брала свое, и вскоре путешественники вынуждены были остановиться на небольшом островке посреди реки. Лодку на всякий случай выволокли на берег. Друзья напились живительной воды и легли прямо на камнях. Часового выставлять не стали. Маглинус рухнул на это твердое ложе и в мгновение ока заснул, будто это была самая мягкая постель.
* * *
- Принцесса? Будущая королева? Почему вдруг? – думала Флиаманта, глядя на ликующую главную площадь. – Помнится, Кейнард Тинтагиль говорил, что не найдет для Орадейна лучшей королевы, чем я, но он не воскрес, как все остальные, и о нем вообще никто не вспомнил. Что же здесь происходит?
Тем временем Милгрим подал ей древний меч, принадлежавший Орадейнским королям и многие века служивший символом их власти. Девушка подняла его над головой. Толпа отозвалась восторженными криками.
- Кажется, Астергон не зря сказал мне, что я могу позвать его в любой момент. Надеюсь, он объяснит мне, зачем все это.
С большим трудом она дождалась окончания пиршества, после чего скорей поспешила в свою спальню на самом верху башни. Слуг она попросила не тревожить ее. -
Не думала, что буду сама звать тебя, толстяк, - усмехнулась Флиаманта, зажигая факелы на стенах. – Надеюсь, после того, как я согласилась выполнить твои условия, ты перестанешь говорить загадками.
Мерцающий свет озарял убранство комнаты, придавая всему таинственные, расплывчатые очертания. При этом углы оставались темными – мрак, отступивший перед огнем факелов, словно отказывался полностью сдаться и надежно закрепился на своих последних рубежах. В одном из таких вот неосвещенных углов мелькнула тень, и через мгновение Астергон, пыхтя и вытирая пот, выбрался на середину комнаты.
- Я так спешил на ваш зов, моя принцесса, что теперь, наверное, похудею фунтов на десять.
- Почему все вдруг стали называть меня принцессой, да еще прочить на трон, вы же прекрасно знаете, что я не королевской крови? – спросила девушка, садясь в резное кресло; волшебник остался стоять.
- Вы правы - ваш род, как и ваше предназначение - куда выше, - ответил он.
- Какое предназначение? Хватит темнить, выкладывай все, что тебе известно.
- Вы сердитесь на меня за то, что я говорю намеками и загадками, но я всего лишь бедный слуга и не достоин чести объявить вам о вашей великой судьбе.
- Опять много пустых слов. Похоже, я сделала ошибку, позвав тебя сегодня.
- Напрасно вы так думаете. Тот, кто ответит на все ваши вопросы, уже здесь, а я пришел, чтобы открыть ему двери.
- Ну тогда открывай.
- Это очень важное событие в вашей жизни. И пусть оно произойдет в тронном зале.
Толстяк отвел девушку в самое сердце королевского замка. Это место лучше всего отражало саму суть ее родины – простой суровой и гордой вольницы, дух которой царил в городе, и который воительница так любила. В королевском зале Орадейна не было пышной позолоты и шелковых занавесей, в отличие от тех же парадных чертогов заносчивого Кронемуса. Камень стен и поддерживающих высокие своды колонн покрывала резьба, изображавшая ратные подвиги прославленных предков. На стенах висело оружие и знамена, в высоких стрельчатых окнах не было затейливых витражей, да и сам трон, стоящий на постаменте из семи ступеней – весь резной, но сделанный из простого дуба, такого прочного, что за несколько веков на нем не появилось ни трещинки. Освещался зал факелами и огнем в каменных чашах, сделанных в форме вепрей, драконов и других зверей, и стоявших вдоль стен.
Флиаманта села на трон. И тут высокие и тяжелые двери на противоположном конце зала медленно раскрылись, и в проеме возник темный силуэт. Девушка ощутила невольный внутренний трепет. Гость шагнул вперед, и его лицо осветили горевшие вокруг факелы. И воительница впервые в жизни едва не лишилась чувств.
- Отец!? – выдохнула она.
В доме Мерлагонда сохранилось всего одно, совсем крохотное изображение Мельдинара Гладсхейма, но все же девушка не сомневалась, что это он – высокий, сильный, статный, с открытым лицом, гордым и бесстрашным взглядом… Флиаманта хотела броситься ему навстречу, но поняла, что ноги не ее не держат.
- Как ты похожа на свою мать! – произнес он, подходя к воительнице.
- Ты… жив? – с трудом выговорила она, не понимая, почему гость вдруг остановился на полпути к ней.
- Это все очень непросто объяснить. Тебе предстоит узнать много удивительных вещей, прежде чем свершится главное, ради чего ты появилась на свет.
- Ради чего?
- Согласно древним пророчествам ты должна стать королевой не только Орадейна, а всего мира – но не жестокого и несправедливого, каким он является сейчас, а нового, великого и прекрасного.
- Почему именно я?
- На это есть две причины. Во-первых, ты единственная наследница нашего великого рода, который доказал свое право на мировую корону. И во вторых, ты одна на этой земле достойна стать женой властителя Нолдерхейма. Я явился из небытия, чтобы подготовить тебя к этой великой миссии и потом взять тебя за руку и отвести к брачному алтарю.
Все это было так неожиданно, что Флиаманта долго стояла молча, не зная, что ответить отцу. В его руках она увидела кольцо необыкновенной красоты с кровавого цвета камнем, который буквально притягивал к себе взгляд, порождая в душе какое-то особое волнение или даже тревогу. Она хотела отвернуться или закрыть глаза, но не смогла.
- Прими это кольцо как знак будущего союза, - не успел отец договорить эти слова, как кольцо само оказалось на пальце у Флиаманты.
И в ту же секунду зал озарила багровая вспышка, и на сводчатом потолке на миг отобразился знак, который девушка впервые увидела перед началом штурма Орадейна – вписанная в пентаграмму мощная когтистая лапа, сжимающая меч.
- Так значит мой жених – Смаргелл? – почти шепотом спросила потрясенная Флиаманта и, не дождавшись ответа, поняла по глазам отца и Астергона, что не ошиблась.