Стратегические интересы объективны, потому что порождаются объективными вещами – в первую очередь особенностями проявления климатического, популяционного и пассионарного факторов в рассматриваемой стране. Здесь следовало бы прибавить и влияние истории. Однако роль истории не носит мистический характер и дела давно минувших лет важны не сами по себе, а лишь как материал для последующих дедуктивных выводов (по аналогии). Кроме того, исторические события подготавливают ситуацию для момента «теперь» и их знание важно для понимания того, что тот или иной народ представляет собой сейчас. Поэтому учет истории автоматически происходит при всестороннем описании нынешнего положения вещей. И если, применительно к России, известны ее энергетический уровень относительно других этносов (суперэтносов), текущий момент этногенеза, имеющаяся память о былом, то этого вполне достаточно, чтобы осуществить умозрение относительно ближайшего будущего.

Особенностью России в настоящее время является переживание ею фазового перехода в виде смены фазы надлома на инерционную фазу ее этногенеза. В подобные моменты любые этнические системы уязвимы и легко могут быть расколоты внутренними распрями и противоречиями. Вот и России пришлось испытать на себе проблему угрозы разинтеграции и, в конечном счете, раскола, который пытался инициировать Запад в виде разжигания сепаратизма через русофобов, чеченских экстремистов-узурпаторов и новых арабов.

В самом деле, Западная цивилизация постоянно, из века в век, пытается завоевать Россию. Здесь можно вспомнить и поляков (1604 – 1612 гг), и французов ( 1812 г ), и немцев (1941 – 1945 гг) и др.

Примечательно, что Англия глобальных войн с Россией не вела, хотя и имела военные компании против нее: Крымская (1853 – 1856 гг), попытка интервенции после коммунистического переворота начала XX в. В целом же, Великобритания старалась использовать Россию в своих целях, решая свои проблемы ее руками. Например, ввязывание России в Первую мировую войну против Германии – дело рук Англии.

После потерь Англии в Первой мировой войне и в Южной Африке лидерство перешло к США, которые являются продолжением европейской цивилизации на Североамериканском континенте. При этом США корнями исходят преимущественно из Великобритании и, следовательно, манеру отношения к СССР, а затем – к России, переняла у нее же. Все тот же тотальный прагматизм, противостояние, не переходящее неких границ, периодические попытки с помощью России решить свои проблемы. Плюс к этому добавились более значительные, чем у Англии, имперские амбиции, в результате чего США заинтересованы уже не просто ввести Россию в фарватер своей политики, а незаметно подчинить себе, что проще всего сделать, развалив единое государство. С Советским Союзом это у них получилось вследствие готовности этого конгломерата к этническому расколу, которое и оформилось в виде обретения бывшими советскими республиками своей квазисамостоятельности. Истинно самостоятельным имело шанс стать лишь российское государство. И оно этот шанс реализовало.

После того, как Россия переоформилась вне рамок СССР, Соединенные Штаты имели явное стремление довести свое дело до конца и осуществить ее развал. Ведь именно Россия представляет собой квинтэссенцию как экономического, так и геополитического интереса Америки в центральной и восточной Евразии. Поскольку прямую интервенцию они проводить боялись и находились в рамках обычного для англосаксов (применительно к России) поведения, то для осуществления своих целей они воспользовались влиянием прозападных интеллигентов-демократов на правительство эпохи Ельцина и через него разожгли сепаратизм в Чечне.

Здесь следует сказать следующее. Еще в эпоху СССР Запад поддерживал антисоветские движения внутри самого Союза. В рамках этих движений вызрела оппозиция (т.н. защитники прав человека) тогдашнему коммунистическому руководству, которая стала будоражить все общество изнутри. Со временем ситуация разогрелась до такого накала, что произошло крушение СССР. Так пассионарная элита конца XIX в., оформившись как субэтнос в лице интеллигентов-народовольцев, вначале сменила прежнюю дворянскую элиту, далее, под прикрытием коммунистических идей и при помощи немецких спецслужб, завоевала власть и на месте обломков империи соорудила химерическую конструкцию СССР, а через 74 года остатки этой элиты, которые по прежнему называли себя интеллигентами, с веселой страстностью низвергли результат творений своих предшественников. Только теперь они уже называли себя интеллигентами-демократами, идеологически мало отличались от эсеров начала XX в. и нещадно клеймили противоположное крыло своего собственного субэтноса – коммунистов. Надо сказать, что эта критика во многом была справедливой. Те успели разложиться настолько, что их бездарные действия и жалкие попытки реанимировать старые порядки в виде переворота в 1991 г. (ГКЧП) лишь окончательно поставили точку на существовании великой и громадной химеры под названием СССР.

Так или иначе, власть в России с помощью Запада перешла к закодированным на нее «демократам», которые от лица Ельцина стали управлять страной так, как это было выгодно их хозяевам из Вашингтона. И вот тогда Ельцин и выдвинул свой антироссийский тезис о том, что регионы могут требовать столько полномочий, сколько захотят. Большего зла для России было трудно придумать.

Чечня, бурлящая пассионарностью, как и весь Кавказ, лишь ждала удобного момента заявить о своей независимости, реализуя этот убийственный для государственности России призыв. Руководитель правительства и яркий представитель интеллигентов-демократов Е.Т. Гайдар, видя это бурление, не обеспечил вывоз оттуда вооружения. Фигурально выражаясь, он не вынес порох из загоравшегося склада. В результате, вооружившись, чеченские пассионарии взорвали ситуацию: они объявили о своей государственной независимости. Ельцин действовал формально. Вроде бы, отстаивая цельность России, он, как верховный главнокомандующий, отправил в Чечню федеральные войска. Но какие! Сначала он отправил в это пекло несколько сотен десантников, поражение которых было предопределено их малочисленностью. Затем он отправил необученных юнцов-новобранцев. Складывалось впечатление, что сепаратисты только обрадовались этому пушечному мясу. Разве так действуют, желая подавить сепаратизм? Нет, так действуют, не желая подавить сепаратизм, а желая сделать видимость такого стремления. Более того, к чеченским сепаратистам из центра постоянно шли эшелоны с нефтепродуктами и денежные вливания (формально – на восстановление разрушенных городов). Могло ли быть такое, если бы Кремль находился в твердой уверенности необходимости подавления сепаратизма? Нет, не могло. Однако такое могло быть вследствие возникновения у Ельцина идеологического вакуума, когда он, бывший коммунист, взял власть из рук «демократов» и был почему-то в зависимости от их наставлений. А те, в свою очередь, были марионетками западных идеологов, своеобразной «пятой колонной», идеологически и морально разлагающие общество изнутри через средства массовой информации, контроль над которыми они получили. Они явно симпатизировали сепаратистам, действуя в интересах Запада. В итоге Ельцин, находясь под идеологическим влиянием т.н. «правозащитников», желал он того или нет, стал действовать против собственного государства. Не пресекая помощи сепаратистам, он по факту допускал процесс морального разрушения, унижения и уничтожения российской армии.

Отметим, что Ельцин вошел в противоречивую ситуацию. Слушая «демократов», он попустительствовал организованной пропаганде, направленной на развал государства и, в конечном итоге, приближал момент потери власти, которая была для него исключительно дорога. Любой трезвомыслящий человек в такой ситуации порвал бы всякие отношения с «демократами», но Ельцину что-то мешало это сделать. Вероятно, ему мешали бизнесмены-временщики, заинтересованные в отсутствии стабильности в стране.

Так или иначе, но если бы не героизм российских солдат, быть бы Чечне де-юре независимой. И вот это соответствовало бы интересам Запада. Ведь потом следовало бы переписать конституцию, поскольку один из субъектов Российской Федерации – Чечня – перестала бы быть субъектом. Если учесть начавшееся бурление в Татарстане и Башкортостане, формально обусловленное недовольством проживающих там мусульман военными действиями в мусульманской Чечне (на деле же поддерживаемое лидерами этих республик с целью получения максимальных полномочий от федерального центра), то изменение в конституции той ее части, которая касается членства в Российской Федерации, легко могло кончиться новым оформлением уже не федерации, а конфедерации. А это уже было сладкой мечтой Запада, поскольку конфедерация – это очередной шаг к разинтеграции Российской империи, шаг к ее развалу.

Чечня осталась в составе Федерации вследствие героизма солдат и умелых действий нового президента В.В. Путина. Западу не удалось после разрушения СССР с ходу развалить ее. Раскол этнического поля Великоросского суперэтноса вследствие уменьшения пассионарного напряжения высвободил энергию, которая пошла на отстаивание Россией своей самостоятельности. Освободившись от балласта прежних союзных республик, Россия осознала себя как новое целое, и это целое оказалось намного прочнее, чем прежнее СССР в конце XX в. Здесь в качестве аналогии можно привести пример (который часто использовал Гумилев Л.Н.): когда горящее полено все полыхает ярким пламенем, оно прочное, когда оно прогорает, то даже слабый удар разрушает его на отдельные части, но вот сами части могут быть достаточно крепкими и выдержать удары, по силе многократно превышающие тот, который развалил большое полено. Через некоторое время могут ослабнуть и эти части, но это будет потом, после некоторого периода их горения.

Сейчас уже можно сказать, что боязливый Запад, в том числе и США, ныне неспособный проводить полномасштабные военные интервенции вследствие низкого пассионарного уровня, желал как-бы исподтишка развалить Россию. Но это у него не получилось. Означает ли это, что он оставит свои поползновения в ее сторону? Конечно, нет. Россия для Запада пока по прежнему не друг, не компаньон, а, образно выражаясь, подсобный рабочий, с которого требовать следует по максимуму, а давать ему – по минимуму. Кроме того, разве не очевидно продвижение военного альянса NATO к российским границам? Разве не внедряют США в Грузию и Кыргызстан свое военное присутствие, т.е. постепенно обступают Россию с запада и юга? Все это не может не настораживать.

Тем не менее пик опасности раскола России благодаря консолидирующей и патриотичной политики Путина на сегодняшний день миновал. В самом деле, сепаратистские настроения (настроения свободы) пресечены, а выборы в Думу конца 2003 г. не допустили на политическую арену прозападно настроенные партии, которые только и могли поддерживать или даже стимулировать этот сепаратизм своими призывами к абсолютной свободе. При этом законы регионов приводятся в соответствии с общефедеральными, а руководители регионов верны центру.

Все это указывает на формальную сторону политической целостности России. Кроме того, налицо основные черты глубинной, сущностной целостности: местная элита осмысленно не считает возможным и нужным сопротивляться центру, поскольку у людей повсеместно превалируют ощущения того, что иначе как в единой стране нам жить невозможно, а другое – отвергаемо. Существующий уровень пассионарности не позволил обеспечить единство СССР, но позволяет сделать это относительно России. Идея ее единства очень крепка. Но если Россия существует как единое целое, то, вследствие своего исключительного разнообразия, причем разнообразия в самых различных аспектах – географического, климатического, этнического – она иначе как империя невозможна.

Но почему конкретно Путину удалось справиться с проблемой раскола России? Если спуститься с уровня глобального, энергетического, на те уровни, где и происходит непосредственная работа по устранению проблем, то выявляются простые вещи.

1. Предотвращение раскола основано на отказе от безумного тезиса Ельцина о том, что регионы могут взять столько суверенитета, сколько смогут. Территориальная цельность страны перешла из разряда гипотезы в ту безусловность, которая не поддается обсуждению. Это, в известной степени, есть ущемление политических прав субъектов федерации, но только таким путем оказалось возможным остановить надвигающуюся катастрофу распада.

2. Средства массовой информации получили фактический запрет работать в пользу чеченских сепаратистов и тем самым морально разлагать российскую армию. Свобода слова оказалась ограниченной национальными интересами государства.

3. Была поддержана та часть чеченского общества во главе с А.А. Кадыровым, которая не хотела арабского влияния на своей земле, при этом приветствовалась идея жесткого управления в кризисной ситуации вообще.

Иными словами, предотвратить развал России оказалось возможным, лишь пойдя по пути последовательного отстаивания своих национальных интересов, и как следствие – ужесточения власти в центре и в особо неспокойном регионе – Чечне. Патриотизм как утверждение собственных интересов был поднят на должную высоту, и россияне от этого только выиграли.