После бурного вечера Соня едва открыла глаза. Красочный пугающий сон не шел из головы, вставать не хотелось.

Когда окончательно рассвело, в дверь постучал Эрвин, буркнув:

— Вставайте.

С топчана напротив подняла взлохмаченную голову Асанна и с трудом села на кровати. Чтобы не вступать в разговор, Соня поднялась, оделась и ушла умываться, даже не пожелав соседке доброго утра.

Невыспавшийся Эрвин угрюмо собирал рюкзак. Ларри хмурился и что-то ворчал. Асанна была неожиданно молчалива. Одна только Соня радовалась предстоящему путешествию и не скрывала этого. Ее хорошее настроение задевало Асанну, толковавшую радость чужачки по-своему.

«Да ты ревнуешь! — подумала Соня. — Так тебе и надо. Будешь меньше задирать нос».

Эрвин осмотрел раны Горыныча, удовлетворенно кивнул и закрепил на его спине широкое седло.

— Можно я поведу? — Сонин вопрос прозвучал, как утверждение.

Парень насупился:

— Я хозяин Горыныча.

— Я больше летала с ним. Мы хорошо понимаем друг друга.

— Дракон должен слушаться наездника, а не вытворять, что ему хочется.

— Горыныч слушается, — Соня гнула свою линию, не желая доверять управление Эрвину.

— Ладно, садись вперед, — махнул он рукой.

Брови Ларри поползли вверх, он поразился поведению товарища. Как мог самоуверенный и гордый Эрвин уступить Соне? Неужели он сомневался в своих силах?

Слушая разговор, происходивший на поляне, Асанна морщилась, как от зубной боли. Антипатия к Соне уже была у нее в крови. Улучив момент, она подошла к Эрвину, протянула ему небольшую плоскую фляжку, обтянутую кожей. Мгновенно спрятав подарок за пазуху, парень искоса взглянул на Соню, которая сделала вид, что не заметила их манипуляций. На самом деле ее очень взволновала фляжка. Подозрения о тайном сговоре между Эрвином и сестрицей Ларри подтвердились.

«Надо обязательно выяснить, что за бурду она всучила», — решила Соня.

Привычно легко взбежав по спине дракона, она уселась в седло, чем вызвала у стоящей троицы искреннее изумление. Дождалась, когда Эрвин усядется сзади, уверенно крикнула: «Хэк!», — удивив всех еще раз, и послушный приказу Горыныч взлетел.

Эрвин что-то недовольно буркнул. «Злится, что я командую», — с уверенностью определила Соня.

— Горыныч — мой дракон, — крикнул Эрвин, наклонившись к ее уху.

Соня пожала плечами. «Зануда, — подумала она, — упрямая зануда».

Двух седоков после неудачной посадки Горынычу было нести трудновато. Тем не менее он летел гладко и без рывков. Дракон не нервничал, не суетился, не бил беспорядочно крыльями, не заваливался на бок. Тренировки с Соней не прошли для дракона даром.

Эрвин притих, успокоилась и наездница. Это усыпило их внимание — они не заметили трех верхотуров. Те появились неожиданно очень близко, как из засады, и взяли Горыныча в кольцо.

Сердце девочки пропустило удар. Как же получилось, что второй раз за короткий срок она проморгала верхотуров? Соня привстала в стременах, оглядывая окрестности. Под ними расстилалась равнина, скрыться негде. Девочка почувствовала, что Горыныч жутко напуган. Он мелко подрагивал: и потому, что еще не окреп, и потому, что прекрасно помнил недавнюю погоню.

Ситуация казалась безвыходной, и в этот момент Эрвин, наклонившись к Соне, сказал в ухо:

— Дракон в праве, не бойся.

У Сони будто гора свалилась с плеч. Она похлопала Горыныча по спине, давая понять, что всё в порядке.

Часа два, за которые Соня так ничего и не предприняла, они летели в сопровождении почетного конвоя. Наконец верхотуры скомандовали приземлиться. Внизу, в поле, раскинулся походный лагерь с шатрами и палатками. «Это и есть предместья Энобуса», — поняла девочка.

Горыныч совершил посадку в центре поселения. Верхотуры приказали привязать дракона и повели пленников — Соня и Эрвин ощущали себя именно так — в большой шатер, стоявший посередине просторной площадки.

Эрвин был мрачен, он ничего не мог сказать девочке в присутствии конвоя. Соня выглядела спокойной, но смотрела по сторонам, оценивая обстановку. Девочка не исключала возможности побега.

В шатре, как и положено, всё по-спартански: стол, раскладная кровать, грубые деревянные табуреты. На столе большой лист бумаги, похожий на карту, над которым склонился исполинский мужчина в военной форме. Он обернулся на вошедших, продемонстрировав лихо подкрученные усы, и мощным басом прогремел:

— Кто такие?

Сопровождающий Соню и Эрвина верхотур подтолкнул их вперед.

— Новые участники? — пробасил великан.

Соня одарила его самой обаятельной улыбкой из своего арсенала и сказала:

— Э-э-э… да.

— А что так неуверенно? — добродушно спросил усач.

— Волнуемся вот, — Соня сделала серьезное лицо и почувствовала толчок в спину от Эрвина.

— Ваше имя?

— А-а-а… Асанна Идепиус из Межгорья.

— Равномеры выставляют наездника? На моей памяти такого не было. Похвально, — удивился великан и указал на Эрвина: — А это кто?

— Мой помощник, — сказала Соня, получила еще один тычок в спину и поправилась: — Брат. Ларри Идепиус.

— Прекрасно, прекрасно. Дракон в праве? — пробасил великан.

— Да. Клеймо в ухе, — Соня старалась говорить уверенно.

— В таком случае, команда из Межгорья, ваш номер — девятнадцать, и палатка под тем же номером. Правила, надеюсь, знаете?

— Выучили назубок, — Соня улыбнулась как можно шире.

— Что ж, посмотрим вас в деле, новички. Желаю победы, — усмехаясь в усы, сказал командир и указал на дверь.

Разговор был окончен.

Сопровождающий верхотур, весело скалясь в унисон своему начальству, вывел Соню и Эрвина из шатра к привязанному Горынычу. Сквозь еле сдерживаемый смех он объяснил, где искать палатку, отвязал Горыныча и, продолжая похохатывать, удалился.

Искоса взглянув на Эрвина, Соня решила, что сейчас ей лучше помолчать. Парня просто трясло от злости. Как у него из ушей еще пар не валил?

Вместе с Горынычем двое горе-наездников двинулись в указанном направлении. Палаточный городок раскинулся свободно, места на поле хватило всем. Шатры-палатки не толпились в неудобной близости, а стояли на безопасном расстоянии друг от друга. На каждом шатре прикреплен номер, наверху — флаг с гербом.

То там, то здесь слышался рык привязанных драконов. Соня с удивлением отметила, что у драконов на спинах не хватало одного или даже двух гребней, как раз в том месте, где крепилось седло. «Спрошу Эрвина, что это значит, — подумала она, — только не сейчас. У него такой вид, будто скоро лопнет от злости».

Чем дальше они шли, тем нелепее казалось затянувшееся молчание.

— Эрвин, — сказала Соня голосом полным сожаления.

— Ты понимаешь, что наделала?! — Эрвин был вне себя. — Тебе придется завтра участвовать в гонке!

— И что? — Соня пожала плечами.

— Участники гонок готовятся годами, а ты! Кто ты? Кто ты такая?

— Я тоже готовилась.

Эрвин не успел ничего ответить, потому что у одной из палаток раздался крик:

— Эй, смотрите, вот умора! Я сейчас сдохну, это — ездовой дракон? Чтоб мне провалиться!

Соня вгляделась: к ним приближался коренастый коротышка неприятной наружности, скалясь во весь свой щербатый рот. К крикуну присоединился высокий худой тип с тщательно прилизанными длинными волосами. «Зализанный», — окрестила его девочка про себя.

Из соседних палаток высыпали люди. Они разглядывали незнакомую троицу. Послышались смех и выкрики.

— Вы откуда? — спросил Зализанный.

— Из Межгорья, — Соня с вызовом посмотрела на него.

— А этот калека может летать? — Зализанный сплюнул.

— Ага, в курятнике! — заржал Коротышка.

Похоже, эти двое заодно.

— На себя посмотри, недомерок, — процедил Эрвин.

Коротышка и Зализанный взглянули друг на друга и, как по команде, бросились на Эрвина. Парень, не говоря ни слова, кулаком заехал в нос Коротышке и тут же ударил Зализанного под дых. Коротышка визгливо взвыл и схватился за лицо. Зализанный охнул и согнулся пополам.

На Эрвина из толпы кинулся бритый здоровяк с оттопыренными ушами. От первого удара Здоровяка парень уклонился, второй пропустил. Он пошатнулся, резко присел и сделал подсечку, Здоровяк грохнулся плашмя, подняв тучу пыли.

Тем временем Коротышка и Зализанный пришли в себя и начали подступать к Эрвину. Поднялся и Здоровяк. Троица дебоширов кинулась на Эрвина, но тут Горыныч взревел, а Соня завизжала так, что у всех заложило уши.

На шум потасовки бежали люди. И тут Соня заметила пристальный взгляд из толпы зевак. На нее смотрел высокий статный юноша с темными волнистыми волосами. Синие глаза, четко очерченные губы, королевская осанка — таких красивых парней Соня, пожалуй, еще не встречала. Девочка тут же смутилась и потупилась. Она даже на минуту забыла обо всем.

А драка продолжалась. Четверо, разойдясь на несколько секунд, вновь кинулись в рукопашную. И тут около них возникла фигура могучего бойца, похожего на тяжелоатлета. Он вошел в круг дерущихся парней как нож в масло, и вмиг вояки оказались на земле.

Зрители одобрительно зашумели. Незнакомец подал руку Эрвину и легко поднял его на ноги.

— Не торопись, парень, завтра себя покажешь, — сказал он.

— Равномеры первые начали, Веригла! — взвизгнул Коротышка, размазывая кровь по лицу.

— Хочешь пропустить гонку? — гаркнул тот в ответ.

Коротышка сник. Трое драчунов, злобно глядя на Эрвина, на скуле которого расплывался темный кровоподтек, попятились в сторону. Они что-то шипели ему, но больше не нападали.

Веригла похлопал Эрвина по плечу.

— Новичок? — спросил он.

— Да, — буркнул юноша.

— Ну, с боевым крещением тебя, — хохотнул Веригла, взглянул на Горыныча, цокнул языком, выражая удивление, и попрощался: — Встретимся завтра, герой.

Мельком посмотрев на хмурого Эрвина, Соня перевела взгляд на синеглазого красавчика, даже не осознавая, что, как стрелка компаса, повернулась в его сторону. Сейчас она разглядела, что незнакомец стоял не один, а с девушкой. Высокая, стройная, черноволосая — внешность под стать ее герою. Только выражение лица высокомерное.

Девушка что-то молвила красавчику, покосившись на Соню и Горыныча. Юноша ответил. Она усмехнулась. Он засмеялся.

Соня с отвращением отвернулась от этой парочки. Ее всегда бесили люди, которые обсуждают кого-либо за глаза, даже не скрывая этого. Ну и ладно! Зачем ей они, когда рядом стоит пострадавший в драке напарник?

Соня шагнула к Эрвину, который сосредоточенно отряхивал пыль с одежды.

— Тебе помочь? — как можно деликатнее спросила девочка.

— Не надо, — сквозь зубы процедил Эрвин, — пошли.

Да уж, можно было и не любезничать, сегодня все равно не ее день.

Команда из Межгорья молча продолжила поиск места ночевки. Шатер нашелся лишь на краю лагеря, там, где волнами к нему подступали лесистые холмы. Он оказался небольшим, а флаг — треугольным. Дракону полагалось ночевать на утоптанной площадке, снабженной толстой длинной цепью с ошейником, которая тянулась к вбитому в землю железному колу.

Эрвин, не глядя на попутчиков, молча удалился в палатку.

«Фу ты, ну ты. Какие мы гордые!» — Соня проводила взглядом взбешенного парня.

Ничего не оставалось, как самой привязывать и расседлывать Горыныча. Она проделала всё это не торопясь, оттягивая неприятный разговор с Эрвином. Из головы никак не шел образ синеглазого и его спутницы. Просто наваждение. Конечно, бывают такие красавцы, но они точно не для нее!

Девочка стащила со спины Горыныча седло, переместила его на толстую жердь, укрепленную на вкопанных в землю столбах, и нацепила на шею дракона предназначенный для него ошейник с цепью. Потом принесла ведро воды из колодца, но корма для Горыныча не нашла.

И только спустя час Соня набралась решимости и проскользнула в палатку. Огляделась, остановилась у входа. Внутри располагались четыре походные кровати, простой стол, грубо сколоченные лавки. Эрвин лежал на одной из кроватей, набросив на себя баранью шкуру. Девочка издали посмотрела на него.

— Надо холод к синяку приложить, — предложила она миролюбиво.

Эрвин молчал.

— А кто этот здоровый, который всех раскидал?

— Веригла Могучий, — ответил юноша.

— Твой кумир?

— Он гораздо лучше Добромира.

— А Добромир кто? — не унималась Соня.

— Красавчик, который в стороне стоял.

— А те, что напали?

— Команда Энобуса. Мелкий — Жур Балясин, лысый психованный — Старх Лютый, а жердяй — Кровенц Пигайло.

— А почему у драконов в лагере нет одного или двух гребней? Я толком не поняла.

Соня одновременно хотела разговорить Эрвина и узнать всё о местных драконах. Очень уж неправильными и покалеченными они ей показались.

— Так положено. Ездовым убирают гребень, как только они рождаются. Тогда седло нормально крепится.

— Но у Горыныча всё на месте!

— Что ты пристала? — Эрвин сбросил с себя баранью шкуру и сел. — Я не смог срезать гребень, что тут объяснять! Не смог, потому что не делал этого никогда. Мне было страшно… причинить ему боль. Ты же не видела новорожденных драконов, они… они такие…

— Милые? — подсказала Соня.

— Беспомощные, — нехотя подтвердил юноша.

Для Сони признание Эрвина оказалось невероятным. Значит, парень совсем не такой, каким хочет казаться. Он добрый, мягкий, он любит Горыныча, он всё ей сейчас расскажет о гонке. Соня с надеждой взглянула на Эрвина, готовая броситься к нему на шею от подступившей нежности.

— Что там завтра будет на соревновании? — девочка легкомысленно махнула рукой в сторону, будто спрашивая о намечающейся вечеринке. — Что надо делать?

— Лететь в хвосте к финишу, — сказал Эрвин и вскочил с кровати. — Никуда не торопиться и ни во что не вмешиваться! — он приблизился к Соне. — Тебе нельзя с ними соревноваться, дай мне слово, что больше не будешь никуда лезть.

— Извини. Я испугалась. Ты сам говорил, что тебя ищут, — тихо сказала Соня.

— Мне не нужна твоя помощь. И никогда не будет нужна, — медленно, будто вбивая слова в голову непонятливой девчонке, произнес Эрвин. — И еще. Если они узнают, кто ты, будет гораздо хуже.

— А кто я? Кто я? — вспыхнула Соня.

— Ты никто, в этом всё дело, — сквозь зубы процедил Эрвин.

Нежность к парню испарилась, будто ее и не было. Продолжать разговаривать в том же духе не хотелось. Девочка поежилась как от холода и вышла из палатки. Выяснение отношений на повышенных тонах заразно. Только начнешь — и переругаешься вдрызг. Наговоришь гадостей, а потом пожалеешь. Конечно, Соне было что ответить Эрвину. Но перед гонкой хотелось хоть какого-то равновесия.

Темнело. В голове, как на повторе, крутился разговор с Эрвином.

«Обойдусь как-нибудь без твоей помощи! — злилась девочка. — Так тебе и надо, что получил фингал, я бы еще добавила для симметрии!»

Понемногу приходило успокоение, тяжелые мысли растворялись в сумерках. Спать совсем не хотелось. Небо завораживало, и казалось, оно ответит на все вопросы, стоит только спросить.

«Как всё завтра пройдет, получится у меня?» — гадала Соня, глядя на звезды.

Но безмолвная Вселенная оставалась на диво молчаливой.

Привязанный Горыныч притих, положив голову на лапы. Соня принесла еще воды в широком деревянном ведре: пусть хоть попьет, если есть нечего. Посмотрела, как он тянет воду, вытянув губы в трубочку.

— Наверное, тоже нервничаешь. Ты такой чувствительный, — вздохнула девочка. — Побуду рядом. Лучше с тобой, чем с этим злобным троллем.

Лагерь затих, ночь полноценно вступила в свои права, а Соня всё никак не могла выкинуть мысли из головы. Ей на миг захотелось отказаться от гонки, но потом она обругала себя за трусость, даже стукнула по лбу, чтобы утихомирить разыгравшееся воображение. Она будет участвовать, высота ее не страшит, она ничем не хуже той высокомерной фифы!

Где-то совсем близко послышался шорох. Девочка насторожилась, пригнулась, прячась за Горыныча. Кто-то подкрадывался к ним. Соня разобрала неясный шепот заговорщиков, которые двигались в сторону коновязи.

— Дрыхнут, равномеры недоделанные.

— Тихо, не разбуди дракона.

— Режь подпругу, только не до конца.

Пора было обозначить свое присутствие, и Соня вскочила.

— Кто здесь? — спросила она зловещим шепотом. — Безобразничаете? — и крикнула, надеясь разбудить дракона: — Горыныч, фас!

Горыныч встрепенулся, хлестнул хвостом, и один из негодяев взвыл. Злоумышленники бросились наутек. Соня разглядела приземистого Коротышку и долговязого Зализанного. Дракон зарычал, наступая на них, но цепь его остановила.

— Трусы! — закричала Соня вслед ночным гостям, видя, как они, пригибаясь и петляя, убегают в сторону палаток. — Вам до равномеров, как до Луны пешком!

Вот почему так? Сначала Эрвин, потом подлые злоумышленники? Тихая ночь перед стартом оказалась далеко не безмятежной, участники гонки совсем не придерживались джентльменских правил. Девочка подошла к коновязи, подняла оброненный нож.

«Будет уликой, если что, — подумала она. — Теперь вот придется нести караул. Странно, что Эрвин не услышал».

Уже светало, когда Соню совершенно сморило под боком у дракона…

— Сигнал дали, все на площади!

Крик Эрвина заставил Соню открыть глаза. Она проспала предстартовый горн, призывающий на перекличку. Эрвин с лицом мрачнее тучи кинул к ногам девочки красные сапожки.

— Асанна тебе голову откусит, — сказала Соня.

— Твоя обувь не подходит, — буркнул Эрвин, проигнорировав реплику девочки.

Соня молча переобулась: ее кроссовки действительно давно пора выбросить. И незаметно сунула трофейный нож в голенище сапога. О ночной стычке Эрвину знать необязательно, для него так будет безопаснее.

Прозвучал второй сигнал горна.

— Сейчас все полетят на поле, — сказал Эрвин.

— Что мне делать, объясни, — заторопилась Соня.

— Лети, как другие, держись от них на расстоянии, чтобы Горыныча не задели. Надо пройти барьеры-планки: пролететь над высокими, а под низкие как бы поднырнуть. Барьеры установлены по кругу. Их всегда меньше, чем участников, поэтому драконы могут столкнуться. Условие гонки: садиться на землю нельзя. Кто сел, выбывает. Хотя тебе как раз надо как можно быстрее сесть. Лететь надо три круга.

— Спасибо, за напутствие, — Соня не собиралась обижаться.

Она ответит Эрвину в другой раз. Сейчас ее ждала гонка.

С площади начали подниматься драконы, и у девочки внутри как будто зазвенела натянутая струна. Эрвин тоже утратил былое самообладание. Он побледнел и вцепился в уздечку дракона, пока Соня добиралась до седла.

— Не ввязывайся в драки, они могут сильно тебя поранить и Горыныча тоже, — быстро заговорил он. — Береги себя. Я серьезно. Опасайся лидеров, они под номерами один, два, три. Эти асы ни перед чем не остановятся.

Кровоподтек отчетливо выделялся на скуле Эрвина. Выглядел юноша несчастным. Кажется, до него только сейчас дошло, во что влипла девчонка.

Соня похлопала Горыныча по спине, прошептав ему:

— Мы здесь первый раз. Будь что будет. Нам повезет.

Она кинула прощальный взгляд на Эрвина, улыбнулась ему и легонько ударила дракона в бок ногами в красных сапожках. Горыныч взлетел ровно и двинулся вслед за удаляющейся группой наездников.

— Не теряй их из виду, — крикнула Соня.

Подгонять Горыныча она не собиралась, зная его легковозбудимую натуру.