Аня вошла в квартиру и замерла на пороге — в комнате кто-то хрипло покашливал.

«Артем, — подумала она. — Простудился, а больные никому не нужны».

Покашливание стихло, и хамский мужской голос сказал:

— Жрать давай, сука! Что стоишь? Где шаталась? Жрать хочу! Кушать! Ням-ням!

Аня метнулась на лестничную площадку и позвонила соседям. Тетя Галя Соколова оказалась дома, подхватила топорик для разделки мяса и решительно направилась к Аниной квартире. Аня поспешила следом, чувствуя, как колотится сердце.

В гостиной, на телевизоре, сидел большой пепельно-серый попугай с пурпурно-красным хвостом и внимательно смотрел на них, склонив набок утяжеленную толстым клювом головку.

— Хочешь чаю? — приветливо спросил он.

— Боженька правый! — обомлела Аня.

— Во дает, мерзавец! — пришла в восторг соседка тетя Галя. — Прямо как в анекдоте: «Извиняйте, дядька, мы-то думали — вы птица». Ну-ка, еще чего-нибудь скажи!

— Жрать давай, коза мохноногая! — весело заорал попугай, взмахнул крылами для вящей убедительности и на всякий случай добавил: — Хрен тебе в ухо.

— Ты что, обалдел? — возмутилась Аня. — Вульгарная какая птица!

— Дай ему поесть, видишь, как просит.

— Да я его боюсь! Долбанет клювом — мало не покажется. Откуда он здесь взялся?

— Свято место пусто не бывает, — загадочно пояснила соседка.

— В каком смысле?

— Один в дверь ушел, другой вон в форточку залетел, — кивнула она на открытую фрамугу.

— Вы что же, ставите между ними знак равенства? — изумилась Аня.

— Попугай, он, конечно, не мужик, — согласилась тетя Галя, — хоть и говорящий. А все веселее будет и тебе, и Стасе.

— Ерунда какая-то! — нахмурилась Аня. — Я никогда его здесь не оставлю. Как же можно? Его хозяева, наверное, места себе не находят. И стоит он, я думаю, очень дорого. Хотя с таким лексиконом… Можно только догадываться, кому принадлежит этот попка.

— Поцелуй меня в зад, — предложил попугай.

— Уже бегу! — Аня укоризненно взглянула на развеселившуюся соседку. — Репертуарчик как раз для Стасиных ушей. Ну и что мне с ним делать?

— Объявление дай в «Авиаград». Все-таки городская газета. Не из Бразилии же он прилетел…

— Точно! — обрадовалась Аня. — У меня там знакомая работает. Я ей прямо сейчас и позвоню.

— Так поздно уже — рабочий день закончился.

— А я домой…

Она пролистала записную книжку и набрала номер.

— Ируся, здравствуй! Это Аня Денисова. Я к тебе с большой просьбой. Можно в вашей газете опубликовать срочное объявление? Прямо завтра? За любые деньги! Ко мне в форточку залетел говорящий попугай, а я не знаю даже, как к нему подступиться — он такой большой, наглый и несет всякую ерунду. Я его боюсь… Вон он накакал на телевизор, паршивец! Выручай, Ирка! Ну что ты смеешься?!

— К нам сегодня тетка пришла в редакцию. В большом ажиотаже. Говорит, на работу опаздывала, позавтракать не успела и взяла с собой банан. Идет лесочком от Кратова, банан чистит. Как вдруг налетела ворона и долбала ее клювом до тех пор, пока она банан не отдала.

— Спасибо, утешила, — сказала Аня, боязливо оглядываясь на непрошеного гостя.

— Сейчас я тебя еще больше утешу. Нам сегодня один мужик позвонил. В большом ажиотаже…

— На вашу редакцию прямо нашествие возбужденных граждан.

— А то! Так вот, этот мужик сказал, что у него попугай улетел. Может, твой?

— Адрес давай! — закричала Аня так громко, что соседка вздрогнула, а попугай лаконично заметил:

— Сука рваная.

Она торопливо распрощалась с приятельницей и тут же набрала продиктованный номер мобильного телефона. Трубку долго не брали, и Аня уже потеряла надежду, когда откликнулся мужской голос.

— Здравствуйте! — возликовала она. — Я звоню по объявлению! Насчет попугая…

— Жако?! — заволновался мужчина.

— Что? Нет! Меня зовут Анна Сергеевна. Я по поводу объявления…

— Я спрашиваю, попугай — жако? — нетерпеливо оборвал абонент.

— Не знаю, — холодно ответила Аня. — Он не представился.

— О Господи! Какая вы бестолковая! Жако — это не имя, а вид. Ваш попугай — жако?

— Понятия не имею, жако он или какаду. Я не специалистка по попугаям.

— Ну так опишите мне его по крайней мере!

— Серый, с красным хвостом…

— Это он! — обрадовался мужчина. — Диктуйте адрес! Я сейчас в Москве, закончу дела и подъеду.

— Когда же вы подъедете? Уже половина десятого!

— Ничего с вами не случится. Завтра суббота — отоспитесь. Я вас отблагодарю.

— Если успеете! — разозлилась Аня. — Я как раз ужинать собираюсь. Говорят, у попугаев очень нежное мясо…

— Ну вы не особенно духаритесь, — зловеще предупредил орнитолог. — Со мной шутки плохи…

— Я в этом нисколько не сомневаюсь, — язвительно согласилась Аня. — Судя по словарному запасу вашего питомца, вы человек сугубо интеллигентный!

Трубки они швырнули одновременно.

— Ань, ты чего несешь-то? — перепугалась соседка. — Какое нежное мясо?

— Да просто я разозлилась и решила немного сбить спесь с этого нахального козла!

— Коза мохноногая, — немедленно парировал попугай.

Но Аня даже головы в его сторону не повернула.

— Да все они идиоты! — с готовностью подхватила тетя Галя.

— Нет, вы подумайте, какая бесцеремонность! — опять заволновалась Аня. — Я, говорит, подъеду, когда это мне будет удобно! А то, что я сплю давно в это время, его не волнует! Так еще и угрожать мне осмелился! Я вот сейчас сверну шею этому облезлому попугаю, и дело с концом! Пусть потом чучело делает…

— Ты лучше форточку закрой, — посоветовала предусмотрительная соседка. — А то улетит, не ровен час, греха не оберешься. Подумает — и правда суп сварили.

— Тетя Галя, не уходите, пожалуйста! — взмолилась Аня, на всякий случай поплотнее прикрывая форточку. — Я его действительно боюсь, этого птицевода.

— А где же Стася-то? — спохватилась соседка.

— В Ильинке. Бабушка ее забрала прямо из школы. Сегодня же пятница.

— Родители-то знают, что Артем ушел?

— Знают, конечно. Как же это скроешь?

— Ну и чего?

— Мама плачет, отец ругается. Призывает на его голову все казни египетские… Стаську жалко. Она молчит, но страдает ужасно. Я читала, что такие дети — которые все в себе держат — особенно остро переживают свои несчастья. Да я и сама вижу, как ей тяжело. Я понять не могу! Ну ладно меня он видеть не желает, но ее-то за что?! Она-то перед ним чем провинилась?

— Мужики, они же не головой живут, не сердцем. Совсем другим местом… Я вот вчера по телевизору видала: один кобель оставил жену с двумя детьми и ушел к молодой. А она оказалась воровкой. Представляешь? Родила ему ребенка и была такова. Он с этим ребенком на голубом глазу к жене вернулся. Та его приняла. И что ты думаешь? Теперь он оставил ее уже с тремя детьми и опять был таков!

— Надеюсь, меня не постигнет подобная участь, — усмехнулась Аня.

— Ну а ты-то как сама? Привыкаешь помаленьку?

— Живу. Как во сне… Я, тетя Галя, все время на их окна смотрю. Такая напасть. Ничего с собой поделать не могу. Как сумасшедшая. А однажды увидела, как у Зойки в комнате свет погас. И представила, как он… как они…

Попугай пришел на кухню и уставился на Аню глазами-бусинками.

— Дай ему поесть-то! Гляди, как смотрит укоризненно.

— Да боюсь я его кормить. Я же не знаю, что они едят. Не дай Бог, отравится. Отвечай потом за него. Я ему воды налью. Не помрет до своего хозяина.

Попугай, однако, придерживался иной точки зрения. Тяжело вспорхнув на стол, он вразвалочку подошел к корзинке с печеньем и принялся за работу.

Аня налила в мисочку воды из пятилитровой бутылки «Шишкин лес» и пододвинула попугаю.

— Вот вам и закон джунглей: «Кто смел, тот и съел». Этот парень нигде не пропадет.

— У меня приятельница живет в Кратове. А рядом на участке молдаване дом строят. И завели они себе кроликов в сарайчике для пропитания. Так однажды на участок ворвалась стая диких собак. И так они рвали этих кроликов, что рабочие не посмели даже из дома выйти — испугались, как бы самим не пострадать.

А у меня-то, Аня, какой пассаж приключился! Я же к своей даче терраску пристроила. В прошлом году, помнишь? А почвенные воды у нас близко, и по весне подполье заливает. И вот, видно, от сырости выросли у меня в этой терраске какие-то поганые грибы. В прошлую субботу приезжаю — батюшки-светы! Весь дом покрыт красной пылью! Четыре дня я его мыла, прокляла все на свете.

— Это они, наверное, поры свои разбросали.

— Да наверное. Не знаю, как теперь с этими грибами и бороться. Хоть дом продавай. Вот беда-то!

— Да, это беда, — задумчиво согласилась Аня.

— Ты, Ань, еще молодая, — постаралась исправить свою оплошность тетя Галя. — Встретишь хорошего человека, устроишь жизнь. Стася у тебя есть, родители живы, квартира, работа. Так ли еще нашего брата мордовали, а живем, детей поднимаем. И ты выживешь. Потерпи маленько, потом станет легче, ты помни об этом. Человек ко всему привыкает, а иначе все бы уже давно передохли. Кроме этих кобелей ненасытных. Они ж только свою выгоду понимают…

— У меня в душе такая черная пустота. И главное, вспоминается все только самое хорошее, а плохое кажется таким мелким, ничтожным. Я сейчас так ясно понимаю, что была тогда счастлива. Жила и не знала — вот это и есть счастье. Я почему-то именно ее ненавижу. Не его, а ее. И эта ненависть меня испепеляет. Хочу избавиться от нее и не могу…

Артем подходил к дому, когда на том самом месте, где раньше он ставил свою машину, припарковался черный джип «тойота». Здоровенный детина достал из салона огромную птичью клетку и замешкался у запертого на кодовый замок подъезда. Артем набрал шифр и, придержав дверь, пропустил его вперед. Детина, сдержанно кивнув, направился вверх по лестнице.

Артем и сам бы не смог объяснить, почему вдруг замедлил шаг. Но какое-то неведомое чувство подсказало ему, что ночной гость пришел к Ане. И он не ошибся. Дверь на втором этаже распахнулась, и недовольный Анин голос произнес:

— Вы бы еще попозже приехали!

Сердце рванулось к горлу, и он невольно прижал его мгновенно вспотевшей ладонью, чувствуя, как тяжело оно бьется, сотрясая крупной дрожью все тело.

«Быстро же ты успокоилась», — зло усмехнулся Артем.

А может, вообще не расстраивалась? Может, давно уже милуется с этим громилой? Только раньше якшалась тайно, а теперь открыто? Судя по тону, каким она его встретила, их отношения давно уже вышли из области романтических.

Стало быть, они теперь квиты. Оба интуитивно поняли, что брак исчерпался, дал трещину, и попытались заполнить образовавшуюся пустоту — он с Зоей, а Аня вот с этим Кинг-Конгом. У него ничего не вышло. А у Ани? И как они там устраиваются со Стаськой? Сажают в птичью клетку, чтоб не мешала? И что сейчас творится в ее маленькой душе, когда отец и мать пошли вразнос, оставив свою дочку одну в огромном безжалостном мире, где каждый сам за себя? Как там, у Андрея Дементьева?

Это как же? Отряхнуть прах и пепел и опять стать счастливым? Наверное, можно, если ты жертва. А если палач? Палач может быть счастлив?