Всем хорош космопорт славного города Униаполиса — и чистотой, и вышколенной корректностью обслуживающего персонала, и невысокими таможенными сборами, и лояльностью иммиграционного контроля.

Нигде более во всей обитаемой Вселенной нет такого количества бассейнов, кортов, манежей и тренажёрных залов на душу прилетающего населения. Самые искусные массажисты, самые новейшие безалкогольные витаминизированные коктейли, самые лучшие оздоравливающие процедуры, отдельные и коллективные клубы водо-траво-цвето-звуко и аромо-лечения. Мебель здесь удобна, интерьеры ненавязчиво привлекательны для глаза, уровень неприятного шума снижен до еле заметного фонового шороха. Нет, что ни говорите, всем хорош славный порт Талерлана!..

Развлечений вот, правда, маловато.

Особенно — развлечений неоздоровительного характера…

Бары — только безалкогольные и все насквозь жутко полезные. Никаких тебе азартных игр — они повышают давление и могут вызвать инсульт, а отрицательные эмоции при вероятном проигрыше наверняка сведут на нет многочасовую работу вашего личного психоаналитика.

И уж, разумеется, никакого тотализатора…

Потягивая искусственный апельсиновый сок, наполовину разбавленый натуральным спиртом, Бэт с неподдельным интересом наблюдал по монитору слежения, как Стась разрывает на узкие ленты наволочку и наскоро бинтует руку.

Когда, шутя вскрыв дверной замок, Стась осторожно выбралась в коридор, он засмеялся — беззвучно, шипящим смехом, как разозлённый кот.

— Фартовый ты! — вздохнул Теки-Чу и бросил на стол ещё одну десятку, поскольку ревностно следил за модой и уже третий месяц пользовался исключительно бумажным платёжным эквивалентом, последним писком Церерских франтов. Остальные зрители тоже зашевелились, жестами и междометиями выражая разные степени разочарования и удовлетворения. Разочарования было больше. Защелкал считыватель кредиток, зашуршали живые чеки.

Их уже немало скопилось на узком столе перед терминалом.

Когда, вопреки здравому смыслу, Стась направилась в противоположную от шлюза сторону, Бэт зашипел снова, скаля в довольной улыбке острые зубы. Теки-Чу выругался нецензурно, полез за убранным было бумажником.

Ставки росли…

— Ну что, господа? Кто-нибудь ещё рискнёт проверить интуицию?..

На трёх маленьких экранах происходящее в небольшой каюте было очень хорошо видно. Причём с разных ракурсов.

Пока что ничего особенного там не происходило — Стась сидела на корточках перед сейфом, сидела почти неподвижно, шевелились только кисти рук — их крупным планом отслеживала одна из камер.

— «Братья Зольгер»? — спросил, присматриваясь к фирменному клейму у шифрового замка, высокий мужчина несколько нервного вида.

— Они самые. Шестая модель.

— Тогда ставлю две декады, что он не справится… Во всяком случае — за оговоренные полчаса не справится точно, я знаю эту модель.

— Удваиваю. Думаю, хватит и двадцати минут…

— Ставлю полтинник на то, что его вообще не откроют, сколько времени ни дай. Я знаю эту модель, у нас в офисе такая же, однажды потеряли комбинацию, так пришлось наладчика ждать трое суток…

Бэт слушал, почти лежа в кресле и усмехаясь.

При его росте закинуть ноги в чёрных скайуокерах на стол удавалось только из такой полулежащей позиции. Подождав, пока спорщики израсходуют все приходящие им на ум комбинации «Вскроет-не-вскроет-и-за-сколько-минут», зевнул с нарочитым хрустом и спросил вкрадчиво:

— Что, джентльмены, иссякли? Никаких идей насчёт того, что именно оттуда будет вытащено?

— Значит, вы ставите на то, что сейф будет вскрыт? — нервный обернулся к Бэту резко, лицо его ещё больше побледнело, красные пятна на скулах проступили ярче. — С такими руками? Почти без инструментов? Сколько вы ставите?

Бэт посмотрел, как Стась вынимает из огненно рыжего хвоста пару шпилек. Перевёл взгляд на часы. Прикинул.

— Ставлю сотню. И даю не более… ну, скажем… трёх минут. Идёт?

— Идёт! — нервный так резко мотнул головой, что показалось даже — она вот-вот оторвётся.

— Поддерживаю, — сказал вдруг негромко Теки-Чу из своего угла, — В смысле, поддерживаю сотню и то, что сейф будет вскрыт за три минуты. Вернее — уже за две с половиной…

На экраны он не смотрел, смотрел на Бэта. После того, как Стась вышла из каюты, он впал в задумчивость и вышел из игры. Но из кают-компании не ушёл — сидел, присматривался.

И, пожалуй, единственный заметил, что за всё это время Бэт не проиграл ни разу…

Бэт тоже на экран больше не смотрел. На оценивающий взгляд ответил усмешечкой. Поднял бровь. Спросил вкрадчиво:

— А — потом?..

Стратегия Теки-Чу по возврату хотя бы части ранее проигранного при всей своей правильности страдала одним существенным недостатком — он никак не мог присоединиться к ставке Бэта, пока сам Бэт не озвучил, на что именно он ставит…

— Сейф пуст? — спросил Теки-Чу осторожно.

— Ни в коем случае, я играю честно. Там вся наша двухмесячная выручка, я даже не стал запирать отделение с наличными.

— Только наличные?

— Нет. Ещё четыре карточки — личные каждого из ребят. Моя карточка. Кое-какие документы. Кое-какой флакончик. Не слишком ценные личные безделушки. Ну, и наличные, как я уже говорил…

— Карточки — генокодовые?

— Отнюдь. На предъявителя, типовые. — Бэт явно наслаждался, — Просто на каждой маркером проставлено имя, вот и всё.

Нервный мужчина, всё это время пытавшийся разорваться между экранами и этим разговором, наконец не выдержал:

— Думаю, он возьмёт не меньше половины! — заявил он решительно, словно забыв, что только что ставил на абсолютную неприступность изделий «Братьев Зольгер», — Вашу — наверняка, он же отлично понимает, что заработал большую часть, а при ваших грабительских процентах… я вообще удивляюсь, как он не сбежал от вас с самого начала! Ставлю сотню на то, что не меньше половины и вашу — обязательно!

— Принято, — на нервного Бэт даже не скосил глаз, продолжая рассматривать Теки-Чу. — А ты что думаешь?

Теки-Чу был неглуп. А после начального проигрыша стал ещё и осторожен. И лёгкую презрительную гримаску, мелькнувшую на лице Бэта при словах нервного, он уловил и оценил по достоинству.

— Полагаю, он не тронет чужие карточки, возьмёт только свою. По поводу налички не уверен, настаивать не стану… Документы, ему принадлежащие, там имеются?

— Имеются.

— Думаю, их он возьмёт тоже… Пузырёк с… кое-чем… его вещь?

— Нет.

— Значит, пузырёк он не возьмёт.

— Уверен?

Глядя в насмешливые чёрные глаза, Теки-Чу секунду помедлил, но потом всё же решился.

— Да. Значит — свою карточку и документы. Ставлю… Сотню.

— А насчёт налички?

— Пас.

Бэт незаметно взглянул на часы.

Заканчивалась вторая из отпущенных им трёх минут.

— Кто-нибудь хочет высказать свои предположения насчёт налички?

Желающие нашлись.

Приятно…

Шла уже третья минута.

— Он не возьмёт наличку. Только документы. И кулон. Не ценный — просто авантюролловый кубик на цепочке. Карточки не возьмёт. Ни одной. Даже той, на которой написано его имя — она, кстати, лежит верхней, обратите внимание…

В наступившей тишине было отчётливо слышно, как щёлкнула, открываясь, дверца сейфа «Братьев Зольгер»…