— Ну и что будем делать?
Вопрос был задан по существу. А, главное — вовремя.
Они стояли у двери в капитанскую каюту.
Все трое.
Вернее, стояли лишь Эркюль и Железнозубка, а Рысь по вечной своей привычке устоять не могла и металась по узкому коридорчику — два шага от одной стенки до другой. Но на дверную панель, отделанную со стороны коридора под тёмное дерево, смотрели они все трое, даже Рысь постоянно голову выворачивала то в одну, то в другую сторону. И никто как-то не спешил вызываться добровольцем и лезть под следующую бутылку — а бутылок этих у Бэта в личном сейфе штук восемь, не меньше, как раз на один запой средней продолжительности, а уж на три головы — так и с лихвой…
— Не суетись…
— Если мы сейчас не подсуетимся, то он уйдёт! Не знаю, как ты, а я не хочу потом объяснять Бэту, почему это мы дали ему уйти!..
Рысь Бэта уважала, Реддрака терпеть не могла, а врать умела не слишком. И потому злорадство скрыть даже и не пыталась. Схватить, связать и приволочь хозяину на расправу бывшего любимчика, нынче отчего-то в немилость впавшего — что может быть приятнее?.. Возможно, даже попинав слегка за «оказываемое сопротивление», втроём вполне получится.
— Ты что, боишься? Ерунда, втроём мы его вполне… Или что — пойдёшь опять лоб под бутылку подставлять?.. Эрки, ну хоть ты ей скажи!..
— Не суетись…
Железнозубка думала.
И чем больше она думала, тем больше это занятие ей нравилось…
— Так ведь уйдёт!!!
— Ну и что?
— Так ведь… — Рысь даже растерялась слегка, — Так ведь с нас потом спросят!
— С какой стати? Ушёл — и ушёл. Мы ему в сторожа не нанимались…
— Так ведь Бэт…
— А Бэту — заметь! — мы доложили… И не наша, знаете ли, вина…
Они переглянулись.
И до Рыси потихоньку начало доходить.
Она остановилась.
Замолчала.
Подумала.
И чем больше она думала, тем больше это занятие начинало нравиться и ей…
ХОРСТ…
Этого слова из них не произнес никто.
Но оно само словно материализовалось в воздухе, мгновенно загущая и электризуя крохотное коридорное пространство — прекрасное никелированное чудо, за пятнадцать минут разминающее мышцы в полном объёме пятичасовой тренировки, не раз снившееся по ночам и доводящее до истерики своей прекрасной недосягаемостью… Показалось даже, что между троими проскочили с отчётливым треском вполне осязаемые искры.
Но это были лишь взгляды.
Понимающие.
Согласные.
— Вот и прекрасно…