А Оган-Горлан уснул в эту ночь, И ночью во сне увидал старик: Где Мсыр — в небесах там солнце горит, А горный Сасун под тучей поник. С постели его тут поднял испуг, «Ты, жена, — сказал, — посвети-ка мне! Больно юн Давид, отбился от рук, — Ах, туча лежит на родной стране!» «Ой, прахом посыпь ты темя себе! Наверно, Давид где-нибудь в гостях. Ты лежишь — храпишь, а сны у тебя Бог знает, о чем — оттого и страх». Вновь уснул Оган, проснулся опять: «Ой, жена, Давид дождался беды. Ой, Мсыра звезда всех ярче горит. Но печален свет у нашей звезды». А жена кричит, стоит на своем: «Что сталось с тобой средь ночи глухой?» И Оган лицо осенил крестом, Отвернулся, спит, тревожен душой. И еще грозней ему снится сон, Он видит во сне небес высоту. Свет мсырской звезды — на весь небосклон, Сасуна ж звезда зашла в темноту. В испуге вскочил: «Сгинь дом твой, жена! Что слушать тебя, ты умом скудна! Там погиб-пропал наш мальчик Давид, Вставай да давай мне мой меч и щит».