На следующий день отвожу Кристиана в аэропорт, чтобы просто немного развеяться. Мы не вспоминаем вчерашнее и по большей части молчим. Вернувшись, обнаруживаю, что Джонни сидит у бассейна за столиком и смотрит вдаль.

При виде меня он вздрагивает.

— Я думал, ты уехала.

Не могу понять, что скрывается за его ровным голосом.

— Прихватив твой «порше»? — шучу я.

Джонни внимательно глядит на меня, потом спрашивает:

— Где Кристиан?

— Улетел, — бросаю небрежно. — Но я все еще здесь. — Сажусь напротив и сдвигаю солнечные очки на макушку. — Как ночка? Ништяк?

— У тебя все нормально, Мег? — подозрительно косится на меня Джонни.

— Не совсем, — бодро отвечаю я. — Ну да ладно. Хочешь перекусить? Я ужасно голодна!

— Нет... Спасибо... — Он глазеет на меня так, словно я отрастила на лбу зеленые рожки и в данный момент бодаю ими стол.

— Что ж, пока. — Встаю и иду в дом.

Пару дней упорно притворяюсь, что мне все по барабану. Занимаюсь своими делами, словно никогда и не спала с рок-звездой. Наконец в среду Джонни не выдерживает.

— Мег, может, хватит? Это действует мне на нервы.

Он зашел в кабинет, чтобы уточнить время встречи в звукозаписывающей компании.

— Что именно действует тебе на нервы? — Окидываю его спокойным взглядом.

— Это! — восклицает он, разводя руки в стороны. — Ты! Хватит вести себя так, словно ничего не случилось.

— Чего ты хочешь от меня, Джонни? Чтобы я плакала? Скандалила? Уволилась? — Ставлю ударение на последнем слове.

— Нет! Сам не знаю! — раздраженно бросает он. — Ладно, мне пора. Увидимся.

Он выходит, а я возвращаюсь к работе, чувствуя странный прилив сил.

Позже он вновь появляется в кабинете.

— Как прошла встреча? — интересуюсь я.

— Хорошо. — Вижу, что Джонни растерян. — Что тебе наплел Кристиан? — спрашивает он, нахмурившись.

— О чем ты?

— Сама понимаешь, о чем.

— Не совсем, — нервно смеюсь я. — Выражайся точнее.

— Забудь! — фыркает Джонни и уносится прочь.

Отрадное зрелище.

На следующий день он снова приходит в кабинет.

— У тебя есть номер той цыпочки, Китти?

Сердце пропускает удар, но я не показываю вида.

— Конечно.

Нахожу номер в своем телефоне и записываю на обороте визитки. Так и не дождавшись вопросов, Джонни сам раскрывает карты:

— Она горячая штучка. Подумывал взять ее с собой на сегодняшнюю презентацию.

Так и хочется закричать: «Вот урод!».

— Она уже идет, — блефую я. — Со своим парнем. — Надеюсь, он меня не раскусит.

Он глядит на визитку, бурчит: «Облом!» и направляется к двери.

Продолжаю печатать, стараясь не дать волю гневу.

— Да ну к черту! — восклицает Джонни, отворачивается и бросает визитку в мусорную корзину.

— Что такое?

Он проводит руками по волосам и понуро опускается в черное кожаное кресло возле моего стола.

Разворачиваюсь к нему на стуле. Он наклоняется и смотрит на меня, уперев локти в колени.

— Отец звонил на прошлой неделе.

— Что? — Он наконец добился от меня каких-то эмоций. — Мне казалось, твой отец умер.

— Нет. Живет себе в Эссексе.

Кладу ногу на ногу и скрещиваю руки на груди.

— Что он сказал?

Джонни, потупившись, пожимает плечами. Терпеливо жду. Надоели эти уловки. Захочет, сам расскажет.

— Обзавелся подругой. Хочет жениться, — раздраженно бурчит Джонни.

— Понятно, — заинтригованно говорю я.

— Опять хочет денег, — добавляет Джонни с оттенком горечи в голосе.

— Хм... Дашь?

— Угу. У меня же их куры не клюют, верно?

Киваю.

— Верно. И часто он их просит?

Джонни откидывается на спинку кресла и закидывает ногу на колено.

— Ему и не требуется. Он и так каждый месяц получает определенную сумму. И получил дом.

— Ты купил?

— Да.

Учитывая, что папенька, похоже, тот еще тип, я как-то не думала, что Джонни пожелает ему помогать.

— Ты выглядишь удивленной, — замечает он.

— Я и удивлена.

— Почему?

Набираю в грудь воздуха и говорю:

— Никак не пойму тебя, Джонни Джефферсон. Ты такой переменчивый.

Он приподнимает бровь:

— Меня еще никто таким не называл.

Молчу, глядя ему в глаза.

Он наклоняется и касается моей ноги. Вздрагиваю.

— Не надо, — предупреждаю я.

Джонни глядит на меня с грустью.

— Прости меня, Мег.

Теперь я лишаюсь дара речи.

— Кристиан был прав.

— В чем? — осторожно спрашиваю я.

Джонни опять наклоняется и берет меня за руку. Я так ошарашена его извинениями, что не возражаю.

— Я не хочу, чтобы ты уезжала. — Адреналин пульсирует по венам. — Иди сюда. — Джонни пытается притянуть меня к себе, но я не даюсь.

— Нет, Джонни. Нет!

Он снова гладит мою ногу, касается руки, проводит пальцами по щеке.

— Хватит! — лепечу я, теряя остатки мужества.

— Ты нужна мне. — Джонни не сводит глаз с моих губ.

Задерживаю дыхание, не в силах больше сопротивляться. И тогда Джонни наклоняется и целует меня.

— Пойдем наверх, — шепчет он, ставя меня на ноги.

Уже позже, лежа в его объятиях и наслаждаясь нежным движением его мозолистых пальцев по моей обнаженной спине, стараюсь не думать о том, что происходило в этой постели всего несколько дней назад. Приподнимаюсь на локте и улыбаюсь Джонни.

«Я люблю тебя, Джонни Джефферсон, несмотря на все твои выходки».

— Знаешь, ты тоже мне нужен, — говорю я.

Он меняется в лице, словно надевает маску.

— Что-то случилось? — хмурюсь я.

— Ничего. — Он кажется раздраженным. — Мне пора собираться, — произносит он, вставая с кровати.

— Куда собираться? — не понимаю я.

— На презентацию.

— А! Ты все еще хочешь идти?

— Само собой. — Он направляется в свою ванную. — Не нужно вызывать Дейви. Поеду на мотоцикле.

Не стоит даже спрашивать, возьмет ли он и меня за компанию. Я знаю этот взгляд. Меня снова отшили, как ни горько это осознавать.

Не слышу, чтобы Джонни возвращался этой ночью. Не на шутку встревоженная, звоню Сэму.

— Так он, должно быть, спит, — сообщает охранник. — Прибыл часа в два ночи.

— Серьезно? — удивляюсь я.

Похоже, Джонни крался как мышь. Возможно, я напрасно тревожусь. Иду в кабинет и приступаю к работе. Часов в одиннадцать слышу за дверью шаги, направляющиеся к кухне.

«Это Джонни», - думаю про себя. Проходит несколько минут, но так и не дождавшись, когда он заглянет в кабинет, сама отправляюсь на поиски.

Подхожу к кухне, и все вокруг словно замедляется. Джонни там нет, зато есть девушка. И я сразу узнаю ее голос.

Переступаю порог и вижу Розу, ставящую две кружки с кофе на стол.

— Спасибо. — Лола берет кружки, поворачивается ко мне и вздрагивает, немного расплескав кофе. На ней рубашка Джонни, едва прикрывающая бедра.

— Мег! — смеется Лола. — Я не видела, что ты здесь стоишь. Прости, Роза, — обращается она уже к Розе, когда та присаживается с губкой.

— Ничего страшного, — отзывается Роза.

Лола робко мне улыбается.

— Как дела? Тебя не было вчера на презентации?

— Нет, — коротко отвечаю я.

— Не переживай. Ты ничего не пропустила, — продолжает улыбаться она.

Не улыбаюсь в ответ.

— Ладно, хорошо, — говорит она, собираясь проскользнуть мимо меня со своим кофе. — Надо отнести это Джонни.

Отступаю в сторону.

— Вызвать тебе машину? — наконец обретаю голос я. Хочу, чтобы она убралась отсюда.

— Нет, спасибо, — тепло благодарит Лола. — Джонни сказал, что сам меня отвезет. Если я смогу выдержать еще одну такую поездку. — Она добродушно закатывает глаза и направляется к лестнице. — Господи, ну и гоняет же он, да? — Ответа она, похоже, не ждет. — Одно дело ехать слегка подшофе, и совсем другое — на трезвую голову. Ладно, увидимся позже, — бросает она через плечо и на мгновение надувает губы, когда я не отзываюсь. Вижу, как она, поднявшись наверх, пытается отворить дверь спальни Джонни с кружками в руках. Через секунду дверь открывается. Слышу смех Джонни, когда Лола входит.

Оглядываюсь и обнаруживаю, что Роза тихо за мной наблюдает. Убегаю в кабинет и захлопываю за собой дверь.

Только не Лола! Кто угодно, только не она! Они идеальная пара. Она классная и очень талантливая. Она не потерпит никакого свинства с его стороны. Он ее уважает.

Голова идет кругом. Не могу работать. В три часа раздается стук в дверь. Встаю и открываю. Это Роза.

— Сегодня мне надо уйти пораньше, — сообщает она.

Отупело киваю.

— Как ты, милая? — сочувственно спрашивает Роза.

Молчу.

Она входит в кабинет и притворяет за собой дверь. Смотрю, как она приближается к моему столу.

— Иди ко мне. — Роза тянет меня за руку. Встаю, и она заключает меня в теплые душевные объятия.

Внезапно начинаю скучать по маме. По Бесс. По дому. По своему настоящему дому. Пытаюсь сдержать слезы, но не могу.

— Тише, тише, — шепчет Роза. — Успокойся.

— Прости, — рыдаю я.

— Тебе не за что просить у меня прощения!

Роза не говорит, что я сама виновата. Не говорит: «Я же предупреждала», хотя могла бы поведать, что уже наблюдала точно такую же историю и невооруженным глазом видела, как я иду по стопам Паолы. Однако Роза терпит мои рыдания и старательно утешает. В конце концов она отстраняется.

— Мне надо идти, милая. Сегодня у дочки школьный спектакль.

— Конечно, — вымученно улыбаюсь я. — Передай, что я желаю ей удачи.

— Передам.

Джонни не приходит домой ночевать, видимо, оставшись у Лолы. Не нахожу себе места, сидя этим пятничным вечером в его пустых хоромах и представляя, как развлекаются мои друзья в Лондоне.

Он возвращается на следующий день. Слышу его шаги, но остаюсь в своей комнате, предаваясь тяжелым думам. Через несколько часов все-таки решаю спуститься.

Смотрю через стекло на панораму Лос-Анджелеса, утопающего в полуденном мареве, и больше не чувствую восхищения. Джонни сидит на одном из шезлонгов. Его светлые волосы частично заслоняют лицо, но я вижу в уголке его рта сигарету и бутылку виски рядом с ним. Он бренчит на гитаре. Слежу за игрой мускулов на его татуированных руках, и невидимые нити словно тянутся от живота к сердцу. Эти нити связывают меня с Джонни. Куда он, туда и я. Пытаюсь оборвать их, но они сплетаются заново. Господи, как же больно!

Надо убираться отсюда.

Слезы щиплют глаза, когда я решительно шагаю в кабинет. Звоню турагенту Джонни и бронирую билет на ближайший рейс до Лондона. Потом набираю Дейви и прошу подъехать за мной в три часа. Вылет назначен на вечер, но лучше сидеть в аэропорту, чем маяться здесь. Знаю, что могу передумать, если начну мешкать.

Забираю свой чемодан со стеллажа в постирочной, несу наверх и начинаю кидать в него вещи из шкафов. Замечаю овечку, которую Джонни купил мне в Дейлсе. Она сидит на полке открытого гардероба и наблюдает, как я собираю пожитки. Заполнив чемодан, замираю и смотрю на игрушку.

Нет, решаю я и, наклонившись, застегиваю молнию. Пусть сидит там, где сидит. Рисую в воображении, как Джонни заходит ко мне, распахивает дверцы шкафа и с замиранием сердца обнаруживает, что я ушла.

Вероятнее всего, Роза или горничная придут сюда первыми и выбросят овечку, но мне больше нравится свой сценарий.

Пишу записку Розе, тщательно обдумывая слова.

«Мне пришлось уехать. Прости, но думаю, ты знаешь причину. Мне было очень приятно работать с тобой, и я буду скучать. Желаю тебе и твоей семье всего самого наилучшего. Передай, пожалуйста, сердечный привет Льюису, Сэму, Теду и Сэнди...»

Оставляю послание на кухне за тостером. Джонни вряд ли его найдет, а Роза наверняка обнаружит, когда придет в понедельник.

Выглядываю в окно. Шезлонг пуст, Джонни нигде не видно. Может, это и к лучшему.

Звонит домофон. Пора.

Выезжая из ворот, вижу знакомый зеленый грузовичок.

Сантьяго! Я совсем о нем забыла.

— Стой! — говорю я Дейви и выпрыгиваю из машины.

— Мег, привет! — здоровается паренек.

— Сантьяго, я уезжаю.

— Уезжаешь? Почему? — удивляется он.

— Не сложилось.

— Черт! Жаль. С кем теперь я буду болтать по субботам?

— А ты не болтай, а работай, — смеюсь я, и он тоже смеется.

Беру ручку с его приборной панели и пишу свой электронный адрес на клочке картона. В машине Сантьяго полно разных оберток от фастфуда.

— Пиши мне, — вручаю я ему записку.

— У меня нет электронной почты, — печально признается он, разглядывая мою писанину.

— Да ладно!

Он пожимает плечами.

Смеюсь.

— Ты ведь знаешь, что это бесплатно?

— Ладно, тогда заведу себе ящик, — соглашается он, но что-то подсказывает: письма от него не дождешься.

Внезапно слышу рев мотора. У меня перехватывает дыхание, когда Джонни выезжает из ворот на своем черном хромированном байке, сверкающем на ярком солнце.

— До встречи. — Сантьяго бросает на меня выразительный взгляд, потом смотрит на Джонни и проезжает в открытые ворота.

Джонни снимает шлем.

— Куда собралась?

— Я уезжаю, Джонни. — Стараюсь, чтобы голос звучал ровно.

— Вот так просто?

— Вот так просто.

Молча глядим друг на друга какое-то время. Смутно осознаю, что Дейви ждет меня в машине.

Джонни коротко кивает.

— Ладно, пока.

Вновь надев шлем, он давит на газ и уносится прочь, оставляя за собой пыльный след.

Не знаю, чего я ожидала. Чтобы он не позволил мне уехать, умолял остаться, сказал, что совершил ошибку?

Нет, в конце концов, из нас двоих именно Джонни оборвал связующие нити.

Позже на борту самолета гляжу в иллюминатор, пытаясь не расплакаться. Я продержалась на этой работе всего полгода — даже меньше, чем Паола — и теперь возвращаюсь домой с поджатым хвостом.

Печаль давит на сердце тяжелым безмолвным грузом. Крепко скрещиваю руки и прижимаю их к груди, но боль не проходит. Меня словно расплющивает, и никто не в силах снять с меня этот гнет. Некому излить душу. О нас с Джонни знает только Кристиан, и я чувствую себя бесконечно одинокой.