— Не смей, — предупреждает Холли, замечая, что я подавляю нестерпимое желание спрятаться под ближайшим столом.

Мы в Мельбурне, готовимся к открытию сезона, и в гостевую зону только что вошел Луиш Кастро. Отчаянно надеюсь, что за последние пять месяцев он успел забыть о злосчастном инциденте, потому что до начала ноября, когда мы вернемся в Бразилию на гонки в его родном городе, нам придется часто видеться.

Это неизбежно, рано или поздно мы столкнемся лицом к лицу, но только не сейчас. Пожалуйста, только не сейчас.

— Дейзи! — рявкает Фредерик. — Мне надо отправить тебя с поручением.

Начальник! Избавитель! Спасибо, спасибо, спасибо!

— Ничего себе, какой у тебя облегченный вид, — усмехается Холли, пока я лечу в сторону кухни.

— Куда ты? — удивленно спрашивает шеф, когда я подныриваю под его руку, упертую в дверной косяк.

— Вот сюда! — сияя, отвечаю я, обводя руками кухню, которая как раз вне поля зрения Луиша.

Фредерик одаривает меня недоуменным взглядом, но продолжает:

— Каталина хочет попкорна, а у меня нет никакого чертового попкорна. Сгоняй на улицу, купи пакетик. — Он вручает мне деньги.

— Да, сэр! — улыбаюсь я.

Он озадаченно смотрит мне вслед, пока я выбегаю из кухни и с опущенной головой миную гостевую зону.

Каталина — это жена Саймона. Саймон Эндрюс — большой босс, владелец команды. Но Фредерик — Фредерик Фогель — мой непосредственный начальник, шеф-повар.

Кстати, Фредерик немец. А Каталина испанка. Саймон англичанин, а Холли, если уж зашел такой разговор, шотландка. Какая же у нас многонациональная компания.

Гран-при Австралии проходит на трассе Альберт-Парк, и вчера я видела лоток с попкорном на другой стороне бирюзового озера. Хватаю один из скутеров команды и завожу мотор.

Сегодня пятница, до гонок еще два дня, но на трассе уже толпятся зрители, желающие посмотреть тренировочные заезды. Осторожно лавирую между людьми, вдыхая свежий теплый воздух. Сейчас начало марта, и в отличие от Европы и Америки, которые в это время года готовятся к весне, в Австралии начинается осень. Нам говорили, что в выходные ожидается дождь, но сейчас на небе ни облачка. Вдалеке высятся небоскребы Мельбурна, а где-то позади остался прохладный синий океан.

Я учуяла запах попкорна до того, как увидела лоток: ветерок принес ароматы соли и масла. М-м-м, вредная еда… Интересно, получится ли втиснуть в багажник скутера еще одну порцию для себя? Всерьез над этим размышляю, пока продавец насыпает пушистые белые зерна в пакет, но в итоге прихожу к выводу, что не получится.

Плачу за покупку, сую сдачу для Фредерика в карман и открываю багажник под сидением. Да уж, попкорн точно высыплется, пакет-то полон до краев, а мне нужно как следует его закрыть. Наверное, стоит попросить у лоточника еще один, чтобы накрыть попкорн… Или… Можно ведь немного отъесть! Да, единственное логичное решение.

Прислоняюсь к скутеру и принимаюсь за дело. Парень за лотком с улыбкой за мной наблюдает. На что ты, черт возьми, вылупился, чувак? В ответ на мой сердитый взгляд он отводит глаза, но продолжает улыбаться. Засовываю в рот еще горсть. Попкорн такой теплый, и зерна так здорово раскрылись. Наверное, хватит. Может, еще чуть-чуть. Вот, теперь точно все. Стоп! Сейчас же! С сожалением закрываю пакет, сую его в багажник и завожу скутер.

«Если сегодня тут такая толпа, то сколько же народу придет посмотреть на гонки?», — думаю я, объезжая группу прогуливающихся пешеходов. Внезапно впереди вижу двоих мужчин в форме нашей команды, а когда заворачиваю за угол, огибая трибуну, понимаю, что они пилоты, и один из них Луиш.

На повороте заднее колесо наезжает на камень, и скутер выскальзывает из-под меня. Внезапно он ускоряется, и я слышу, как наполовину заполненная трибуна хором ахает, когда я проношусь по щебню мимо.

— Эй! — Уилл Траст, еще один пилот, отпрыгивает с дороги, но Луиш не двигается с места, замерев в такой позе, словно собирался меня поймать.

— Иисусе Христе! — выкрикивает какая-то австралийка, когда скутер останавливается прямо перед смельчаком. — Она чуть не сбила Льюиса Кастро!

Она именует его Льюисом на английский манер, а не Луишем, как его вообще-то зовут. Пусть этот козел мне и не нравится, но все равно бесит, когда люди неправильно произносят его имя.

— Что ж, на этот раз не он врезался в меня, — ворчу я, вставая.

И тут же понимаю свою ошибку. Отвлеклась на искаженное имя и по-идиотски сама же напомнила о нашей стычке. Может, он ничего не услышал. Отряхиваюсь, чувствуя, что он на меня смотрит.

— Ты, — говорит Луиш.

Черт.

— Ты, девушка на скутере.

— Мм, больше нет, — язвлю я, показывая на упавший мопед. Наклоняюсь, чтобы его поднять.

— Погоди, давай я. — Уилл Траст подходит и сам берется за дело. — Все нормально? — спрашивает он, взирая на меня ясными голубыми глазами.

Я едва не отпрыгиваю.

— Да-да, все хорошо. — Заливаюсь краской. Вообще-то ничего не хорошо. Правую руку, которой я проехалась по щебенке, ужасно саднит, а с колена под черными брюками нашей черно-бело-золотой формы, похоже, ободралась кожа.

— Дай-ка взглянуть. — Уилл берет мою руку и большим пальцем разжимает кулак, чтобы посмотреть на ладонь. Наклоняется и изучает ссадину, а у меня при взгляде на него дрожат  коленки. Светлая челка отросла чуть ниже бровей. Меня так и тянет отвести ее со лба…

— Это ты, — снова говорит Луиш.

Он еще здесь? Вот черт.

Оглядываюсь и вижу, что на мой позор собралась поглазеть довольно внушительная толпа. Что ж, их больше интересуют пилоты, а не я. Кстати о них…

— Девушка в Бразилии. На заправке, — продолжает Луиш.

Уилл отпускает мою ладонь и вопросительно смотрит на нас.

— Вы знакомы?

Я трясу рукой, все еще чувствуя тепло от прикосновения его пальцев.

— Ага, в прошлом году в Сан-Паулу она едва не впаялась в мою «феррари».

— Я едва не впаялась в твою «феррари»? — возмущенно парирую я. — Да ты меня чуть не убил!

— Ха! — смеется Кастро. — Ты нелепа. И водить не умеешь. Я тебя тогда назвал обезьяной с гранатой, и ты только что доказала, что я был прав.

— Ты, ты, ты… — сверлю его свирепым взглядом, не в силах подобрать нужное слово.

— Ты ведь не собираешься снова обозвать меня coglione?

— Нет, всего лишь testa di cazzo, — бурчу я. Это примерно то же самое. В буквальном смысле «головка члена». Усмехаюсь.

— Что ты сказала? — требует ответа Луиш, а когда его не получает, обращается к напарнику: — Что она сказала?

Уилл пожимает плечами и наклоняется, чтобы смахнуть со скутера пыль. Внезапно я вспоминаю, что случилось.

— Я ведь его не поцарапала? — Присаживаюсь рядом и осматриваю скутер.

— Не сильно, — успокаивает меня Уилл.

— Надеюсь, Саймон меня не уволит…

— Он даже не заметит. Саймону есть чем заняться.

— Саймон все замечает, — услужливо подсказывает Луиш.

Уилл закатывает глаза, и мое сердце тут же начинает радостно биться, несмотря на страх остаться без работы.

— Уилл, ты идешь или как? — окликает Луиш.

— Да, конечно. С тобой все будет хорошо, э-э... — Он смотрит на имя, вышитое золотой нитью на груди белой форменной рубашки.

— Дейзи, — опережаю я его. — Да, не волнуйся, все нормально.

— Я тебя видел. Ты ведь работаешь в гостевой зоне, да? — предполагает он. — И помогаешь на кухне?

— Иисусе, только этого не хватало, — ворчит Луиш.

Мы с Уиллом недоуменно поднимаем на него глаза.

— Она может меня отравить, — просвещает нас он.

— Не льсти себе, — срывается у меня с языка. — Было бы чего ради.

Замечаю, что к нам спешит загорелый почти до черноты маршал.

— С вами все в порядке, мисс? — с австралийским акцентом спрашивает он меня.

— На этом мы тебя оставим, — говорит Уилл и подмигивает на прощание. Чувствую, что щеки снова краснеют, и быстро переключаюсь на маршала.

Тот в конце концов заключает, что я не представляю опасности для себя и окружающих, и отпускает меня с миром. Аккуратно еду обратно, стараясь не давить на газ. Меня уже, наверное, обыскались.

Ставлю скутер, достаю из багажника не совсем полный пакет попкорна и иду внутрь, намереваясь найти Каталину. Оглядываю гостевую зону. Народу пока еще мало, на календаре только пятница. За столиками сидят гости: спонсоры, жены, подружки, друзья или родственники членов команды. Некоторые команды поизвестнее частенько приглашают знаменитостей, но Саймон, похоже, ни с кем из звезд не знаком.

Ага, вот и Каталина.

Она сидит за столиком со стройной загорелой брюнеткой с вьющимися волосами средней длины. Они похожи, и, приближаясь, я слышу испанскую речь. Интересно, не сестры ли они? Холли бы точно знала наверняка. Холли в курсе всего.

— Привет, Каталина, Фредерик сказал, вы просили это принести? — Протягиваю ей пакет.

— Что это? — Ее тон так же презрителен, как и взгляд. — А, попкорн, — догадывается она, изучая помятый пакет. — А почему не полный?

— Э-э, он не помещался в…

— Ты его что, ела?

— Он не помещался…

— Положи сюда, — нетерпеливо перебивает она, указывая на стол перед собой.

Здесь отличное питание, и я не понимаю, зачем ей вообще понадобился попкорн. Вернее, понимаю. Лучше попкорна ничего не придумаешь. Но в отличие от нее, если слухи правдивы, я не побегу в туалет блевать после пакетика кукурузы.

Наконец я возвращаюсь на кухню.

— Где тебя носило? — кричит Фредерик.

— Попала в аварию.

— Пахнет, как будто ты ела… — Он наклоняется ко мне и с шумом вдыхает своими огромными ноздрями. — Попкорн!

Фредерик похож на мультяшного злодея. Большой нос, сальные черные волосы. А еще он очень высокий и худой. Поднимаю глаза и вижу, что он сверлит меня подозрительным взглядом.

— Э-э, правда? — невинно спрашиваю я. У моего босса потрясающий нюх. Наверное, для шеф-повара это очень полезно, но в таких ситуациях…

— Что за авария? — рявкает он.

С тревогой веду его на улицу к скутеру.

— Могло быть и хуже, — ворчит он, осмотрев повреждения.

— Что стряслось? — Холли выходит из-за угла и обеспокоенно взирает на нас, пока мы стоим на коленях и изучаем царапины.

Ввожу ее в курс дела, а когда признаюсь, в кого чуть не въехала, она вытаращивается на меня.

— Ладно, хватит, — перебивает меня Фредерик. — За работу. Дейзи, тебе еще надо почистить три мешка картошки.

Замечаю, что Холли он поручает украсить десерт. Вечно мне достается черная работа. Позже, когда наш шеф-повар на минутку выходит из кухни, подружка окликает меня. Последние десять минут я рассеянно наблюдала, как она разрезает бисквит на квадратные куски и поливает шоколадной глазурью.

— Ребята зовут сегодня погулять, хочешь?

— Конечно, куда?

— В Сент-Килду, — отвечает Холли, окуная облитый шоколадом куб в кокосовую стружку.

— Что ты делаешь? — киваю я на теперь пушистый кусок торта.

— Это австралийские пирожные.

Мы всегда стараемся готовить блюда той страны, в которой находимся, и иногда меню получается «интересным».

— Короче, возвращаясь к теме… — Подруга прислоняется к кухонному столу и стряхивает с пальцев прилипшую кокосовую стружку.

— Сент-Килда — это где? — спрашиваю я.

— Это классный пригород за трассой.

— А мы сможем вовремя уйти?

— Да, вполне. Мы отработали первую смену, а большая часть команды все равно пойдет на спонсорское мероприятие, поэтому после половины девятого мы вроде как свободны. Жуть как хочется выпить. — Холли поднимает руки и потуже затягивает светлые волосы в высокий хвост.

— И мне бы не помешало. Особенно после сегодняшнего…

— Я все еще жажду подробностей, — улыбается Холли и тут же добавляет: — Но не сейчас.

Вовремя, потому что входит Фредерик, и мы опускаем головы и тихо хихикаем.

               * * * * *

— Ты опять обозвала его головкой члена? Прямо при Уилле? — Холли в картинном потрясении зажимает рот рукой, но почти сразу сквозь пальцы пробивается смех.

На улице жарко и влажно. Мы сидим на летней веранде паба в Сент-Килде — пришли сюда прямо с трассы, миновав Фицрой-стрит с ее десятками кафе, ресторанов и баров, полных задиристых кутил.

— Он заслужил, — небрежно говорю я.

— Кто что заслужил? — Пит, один из механиков, усаживается на недавно освободившийся стул рядом с нами. Несколько «ребят», как любит называть их Холли, составляют нам компанию. Сейчас десять вечера, и они только явились с трассы, хотя божатся к полуночи уже вернуться в отель. В последний раз я это слышала в Шанхае под конец сезона, и тогда ребята в итоге загуляли до трех ночи. Саймон очень рассердился.

— Она сегодня попала в аварию на скутере команды, едва не вписавшись в Уилла и Луиша, — поясняет Холли.

— Холли! — возмущенно шиплю я. С пивом явно перебор.

— Они все равно рано или поздно узнали бы, — беспечно откликается подруга и улыбается Питу.

— О, я уже в курсе, — заявляет тот.

— В курсе? — униженно переспрашиваю я.

— Да-да, Луиш всем рассказал. Ты вроде как ноги ему могла переломать.

— Переломать ноги? — взрываюсь я: унижение быстро перерастает в раздражение. — Figlio di puttana!

— Сукин сын, — буднично переводит для Пита Холли. Она знает столько же итальянских ругательств, сколько я. Один из очевидных плюсов совместной работы.

— На самом деле буквально это переводится как «шлюхин сын», — педантично поправляю я, но никак не могу успокоиться. — Поверить не могу!

Пит лишь смеется и приподнимает брови, отхлебывая пива из бутылки.

— Не переживай, — успокаивает меня Холли. — Завтра все уже об этом забудут.

— И-и-и-и-и… Бум! — Еще один механик имитирует звук столкновения, присоединяясь к нашей компании. — Отлично, Дейзи! — хохочет он.

— Спасибо, Дэн. Ценю твою поддержку, — мрачно тяну я.

По сравнению с почти двухметровым Питом Дэн довольно невысок, но оба широкоплечие и мускулистые — в отличие от Луиша и Уилла, которые ростом примерно сто восемьдесят и худощавые. Иначе в болид не поместишься.

Двое механиков проходят мимо стола, имитируя скрежет шин.

— Эй, ребята, вам больше заняться нечем? — окликаю их я.

Откидываюсь на спинку стула и смотрю, как около нас фланирует стайка девочек-подростков. Чувствую себя старухой, а ведь мне всего двадцать шесть. Знаю, я выгляжу старше. Люди говорят, что дело в том, как я себя подаю, а мне кажется, что это из-за каблуков. Я ростом сто семьдесят, но никогда не выхожу из дома без как минимум семисантиметровых шпилек. Вернее, в Америке не выходила. Устроившись на эту работу, я начала носить балетки, поскольку постоянно на ногах, а к мазохизму склонности не питаю. Вдобавок Холли со своими ста пятьюдесятью пятью совсем кроха, и я даже без каблуков рядом с ней кажусь великаншей.

— Клево! — вторгается в мои мысли радостный возглас Дэна. Механик смотрит на свой мобильный. — Луиш едет сюда. Только что ушел с мероприятия.

Вот черт. Я приятно проводила время, а теперь придется искать другой бар, хотя все они в округе переполнены.

— Значит, держит форму, — комментирует Холли.

Она имеет в виду, что у Кастро сложилась репутация гуляки и бабника. Это его первый год в «Формуле-1», а до этого он гонял в Америке в Гоночной лиге Индианаполиса и три раза подряд выиграл скандальную гонку «500 миль Индианаполиса». Именно поэтому он показался мне смутно знакомым, но не то чтобы раньше я интересовалась гонками. В любом случае все обсуждали, что если он подпишет контракт с Серьезным Саймоном, Луишу придется успокоиться, но пока что он явно класть на это хотел.

— Я думала, вы собирались вернуться в отель пораньше? — поддеваю я.

— Он ведь пилот, — пожимает плечами Дэн. — Я не мог ему отказать. Еще по кружечке?

— Э-э… — Я собираюсь попрощаться и переместиться в другой бар, но Холли меня опережает.

— Конечно! — Она приподнимает почти опустевшую кружку. — Повторите!

— Ну зачем ты попросила? — жалуюсь я, как только Дэн и Пит встают и уходят к стойке. — Если этот идет сюда, я не желаю тут оставаться.

— Да ладно, перестань, Дейзи, мы же веселимся. Может, тебе пойдет на пользу познакомиться с Луишем поближе.

— Не хочу я с ним знакомиться. Он придурок. Я хочу уйти.

— Ну давай всего по бокальчику? Интересно, он один придет или с Уиллом?

Это имя заставляет меня покрыться мурашками.

— Сомневаюсь, — отвечаю я, но неуверенно. — Уилл слишком правильный, чтобы надраться накануне квалификации.

— Ну а вдруг он ради разнообразия решил оттянуться? Пара пива с парнями, знаешь ли, способствует командному духу…

Во мне зажигается крохотный огонек надежды. Дэн приносит нам напитки и отходит на тротуар поболтать с Питом и другими механиками.

Оба наших прежних пилота в конце прошлого года одновременно завершили карьеру, что необычно для гоночной команды, и поэтому нынешний сезон мы начинаем с новичками. В отличие от Луиша Уилл в «Формуле-1» уже пару лет. Британцы от него в полном восторге, потому что он молод, красив и талантлив, так что Саймону пришлось немало попотеть, чтобы его заполучить. В прошлом я пару раз видела его на трассе, но до вчерашнего дня ни разу не находилась от него в непосредственной близости.

— Ты с ним вообще встречалась в штабе команды? — спрашиваю я у Холли.

— С кем? — не понимает она.

— С Уиллом.

— О. Да, иногда бывало. Он пару раз заходил погонять на симуляторе.

— Симуляторе?

— Ну это такая вроде как компьютерная игра, только машина в натуральную величину. Они отрабатывают на симуляторе разные приемы. На самом деле, очень классная вещь. Пару недель назад Пит разрешил мне прокатиться.

— А-а, понятно.

— А почему ты спрашиваешь об Уилле? — внезапно вспоминает она мой изначальный вопрос.

— Э-э, да просто так…

— Ты на него что, запала? — Она хлопает ладонью по столу.

— Нет! — открещиваюсь я.

— Запала-запала! Ишь как раскраснелась!

— Да нет же!

— Да да же! Я думала, ты объявила мужикам бойкот.

— Все верно, — киваю я.

— Когда-нибудь расскажешь, почему?

Качаю головой и отпиваю вина.

— Ну почему? — спрашивает Холли в миллиард первый раз. По крайней мере мне так кажется.

— Не могу.

— Почему? Боишься, что бывший тебя выследит и надерет задницу?

Не отвечаю.

Холли потрясенно смотрит на меня.

— Дело не в этом, правда же? Боже, Дейзи, мне так жаль, если это так. Я бы ни за что не стала шутить над…

— Я не жертва домашнего насилия, — устало заверяю я. — Просто не хочу это обсуждать.

— Хм. Ну ладно. — Она обиженно надувает губы и спустя пару секунд добавляет: — Ну, у Уилла все равно есть девушка, поэтому он вне игры.

— Да? — пытаюсь говорить беззаботно, но внутри нарастает разочарование.

— Ну конечно. Ты разве не знала? Они в таблоидах вечно вместе.

— Я не читаю газет.

— Но все равно, как ты могла такое пропустить?

— А в чем дело? Что за история?

— Они встречаются с детства.

Сердце сжимается.

Холли продолжает, не замечая моих страданий:

— Выросли в одной деревне. Английская пресса обожает Уилла за то, что он был со своей возлюбленной и в радости, и в горе, и ни разу не соблазнился цыпочками, которые всегда вьются вокруг пилотов.

Еще хуже.

— Она работает в детском благотворительном фонде.

— Ты это что, на ходу выдумываешь? — недоверчиво спрашиваю я.

Подруга смеется:

— Нет, все правда. Прости.

— Ну, как ты говоришь, я объявила мужикам бойкот.

И да, это так. В Америке мне разбили сердце, поэтому я уехала из чертовой страны. Никуда не могла пойти, чтобы не наткнуться на ублюдка.

Повторяю: мне и самой неплохо. Мне и самой неплохо. Мне и самой неплохо.

И я совершенно точно не стану бегать за парнем, у которого есть девушка. Не в моих правилах.

Замечаю, что Холли стирает блеск для губ с кромки кружки и наносит его на губы.

— Так забавно на это смотреть, — хихикаю я.

— Ты слишком язвительна для американки, — укоряет меня Холли.

Пит плюхается на свое место.

— Я родилась в Англии, — напоминаю я.

Моя мама итальянка, а папа англичанин, но когда мне было шесть, наша семья перебралась в Америку. Я прожила там почти двадцать лет, а потом переехала в Англию и устроилась на работу официанткой в лондонскую компанию по выездному обслуживанию, принадлежавшую Фредерику и его жене Ингрид. В прошлом октябре Фредерик спросил, не желаю ли я подработать администратором на трех финальных заездах. В мои обязанности вошла бы работа в гостевой зоне и обеспечение комфорта команды и ее гостей, но также я помогала бы на кухне, когда требовалось. Такие возможности — повидать мир и получить за это деньги — на дороге не валяются, поэтому я, конечно, тут же ухватилась за предложение.

Мы с Холли сразу подружились. Когда гонок нет, она работает в столовой штаба команды в английском Беркшире. Пусть я и говорю «столовая», но на самом деле она больше похожа на мишленовский ресторан. Впервые мы с Холли встретились в прошлом году в Японии, где однажды вечером выпили в баре отеля несколько кувшинчиков саке. Кувшинчики были маленькими, но национальный японский напиток оказался жутко крепким. К десяти вечера мы обе были уже в хлам, и вам даже не захочется слушать, что мы пили неделю спустя в Китае.

После Бразилии Фредерик попросил меня остаться еще на год, на полный сезон. Не знаю, что на него нашло, но я была в полном восторге.

Холли долго роется в сумке и наконец достает розовый блеск для губ. Чуть-чуть подкрашивается и лукаво косится на меня.

Честно говоря, мне немного блеска тоже не помешает. На всякий случай, если Уилл все же решит к нам присоединиться. И о чем я только думаю? Нет, нет, НЕТ!

А, к черту.

— Дай-ка сюда. — Нет у меня силы воли. Наношу блеск на губы, заправляю свои длинные темные волосы за уши и жду.

Несколько минут спустя у паба останавливается такси, из которого грациозно выходит женщина в туфлях на шпильке. Я ее узнаю. Это с ней Каталина сидела за столиком… Ее сестра?

Следом за ней из машины выходит Луиш. Вытягиваю шею, но Уилла не вижу. На меня тут же накатывает волна разочарования, но я твердо говорю себе, что все только к лучшему.

— Оле-оле-оле! — кричат парни. Луиш им улыбается.

— С кем это он? — спрашиваю я у Холли.

— Это Альберта. Кузина Каталины.

Сестра… Кузина… Я почти угадала.

— Пытается подружиться с семьей начальника? — насмешливо предполагаю я, глядя, как Луиш кладет руку на поясницу Альберты и уверенно ведет спутницу через толпу.

— Явно, — кивает Холли.

Луиш подходит к нам, и механики радостно его приветствуют с тротуара позади нашего стола. Мы с Холли остаемся сидеть, а Пит встает и перегибается через нас, чтобы похлопать Луиша по спине. Холли улыбается и вскидывает руку, чтобы махнуть новоприбывшим, но я не в силах поднять на него глаза, поэтому притворяюсь, что вылавливаю муху из бокала с вином.

— Привет! — Кастро явно обращается ко мне.

— О, привет! — здороваюсь я, как будто только его заметила.

— Списала еще какой-нибудь скутер с нашей последней встречи?

Парни хохочут, а кто-то имитирует звук столкновения.

— Ха-ха, — ехидно говорю я и вновь переключаюсь на воображаемое насекомое в бокале.

Один из ребят поднимает стул над головами людей за соседним столиком и ставит рядом со мной, радушным жестом приглашая Альберту сесть. Пит сразу предлагает Луишу занять его место.

— Нет, все в порядке, — отказывается Луиш, — я постою.

— Да все пучком, я иду в бар, — успокаивает Пит. — Что будете пить?

Луиш вынимает из кармана пачку купюр:

— Моя очередь.

— Это слишком, приятель! — машет руками Пит.

— Нет-нет, бери! — настаивает Луиш. — Положи в… как вы там это называете? Общак?

Пит скептически смотрит на деньги.

— Бери! — Луиш вталкивает купюры в его руку.

— Хочешь бутылку шампанского? — спрашивает Пит.

— Нет, я пивка.

— Побережем шампанское до дня гонок… — хрипловатым голосом комментирует Альберта.

Луиш смеется и интересуется:

— А ты бы хотела сейчас?

— Не отказалась бы, — сексуально тянет она.

— Тогда давай, Пит, возьми бутылочку. Добавить? — Он лезет в карман за кошельком.

— Нет-нет, дружище! — едва не кричит Пит, поднимая руку с деньгами. — Мне тут на дом хватит! Девушки? Вам повторить?

— Нет, спа…

— Мы тоже выпьем шампанского! — заглушает меня Холли. — Дейзи, перестань уже портить удовольствие, — шепчет она мне, когда Пит уходит.

— Значит, Фредерик разрешил тебе выйти погулять? — Луиш смотрит прямо на меня.

— Ага, — киваю я.

Чувствую, что Альберта не сводит с меня своих шоколадно-карих глаз, но ее взгляд холоден как лед. Совсем как у сестры. То есть, кузины. Да какая разница. Они родственницы, вот и все, что мне нужно знать.

— Слышал, он садист… — продолжает Луиш.

Не отвечаю.

— Я Холли! — торопится разрядить обстановку подруга и протягивает руку сначала Альберте, потом Луишу.

— Вы вместе работаете? — спрашивает у нее тот, кивая на меня.

— Да, мы обе администраторы. — Она ласково улыбается, предвосхищая язвительный комментарий, который Луиш, уверена, уже готовился отпустить. — Как прошел спонсорский ужин? — Подруга само дружелюбие. Не знаю, как у нее получается постоянно излучать позитив.

— Скукота, — тянет пилот.

— О, большое тебе спасибо, — надувает губы Альберта.

— За исключением приятной компании, конечно же.

Хочется сунуть два пальцы в рот и изобразить рвотные позывы, но тут я вижу, что испанка кладет руку на ногу Луиша, и теряю дар речи.

Пит возвращается с подносом, заставленным пивными кружками для парней, фужерами и бутылкой шампанского в ведерке со льдом. Мы с Холли помогаем ему составить все на стол, и он уносит поднос обратно в бар.

Слышу, как выскакивает пробка. Луиш разливает шампанское и вручает присутствующим девушкам.

— Нет, спасибо, — отказываюсь я, трогая ножку своего бокала с вином. У меня еще осталось несколько глотков шираза.

— Не трать его впустую, — уговаривает Луиш.

— Я выпью твою долю, Дейзи, — предлагает Холли, и я пододвигаю фужер к ней.

— Тут на всех хватит. — Кастро упрямо пододвигает шампанское обратно ко мне и поворачивается к спутнице.

Я смотрю на него с такой неприязнью, что он, должно быть, чувствует, как мой взгляд прожигает дыру в его затылке, а потом опускаю глаза и вижу, что рука Альберты скользит в направлении гульфика Луиша. Ничего себе! Я потрясенно смотрю на Холли. Секунду спустя слышу, как кто-то двигает стул по асфальту, поворачиваюсь — это Луиш встает.

— Ты куда? — спрашивает Альберта, раздраженно хмуря брови.

— В туалет.

— Я бы тоже не отказалась, — эротично шепчет она, отчего я кажусь себе такой же невидимой, как муха в моем бокале.

— Мне надо пописать, — твердо говорит Луиш, ставя точку в фантазиях наглой девицы по поводу совместного похода в уборную. Испанка садится и смотрит ему вслед.

— Вы уже бывали на Гран-при? — тактично меняет тему Холли.

— Конечно, — фыркает Альберта.

— Вам нравятся гонки?

— Я здесь не ради них.

— О. А ради чего?

— Веселья! Глянца! — Она картинно всплескивает руками.

Глянца? Решаю не привлекать ее внимание к перепившему юнцу, увлеченно блюющему на обочину.

Альберта делает большой глоток шампанского и тянется к бутылке.

— Позвольте мне, — профессионально предлагает Холли. Альберта берет бокал, не удосужившись поблагодарить, откидывается на спинку стула и скрещивает ноги так, что подол короткого платья еще больше задирается.

Я отвожу взгляд, устав играть в эту игру, и вижу выходящего из дверей паба Луиша. Альберта выпрямляется, но когда Луиш останавливается поболтать с ребятами, вновь обмякает. Знаю, каково ей. Отдала бы все что угодно, чтобы спокойно посплетничать с Холли, а не подбирать слова из-за этой эталонной стервы.

— Вы с Каталиной давно кузины? — невинно спрашивает Холли.

Смотрю на нее и разражаюсь хохотом. Подруга понимает, что выдала, и тоже начинает смеяться.

— Я слишком много выпила! — взвизгивает она, поднимая в одной руке фужер с шампанским, а в другой — пивную кружку.

Альберта сердито смотрит на нас, встает, выдергивает изо льда бутылку и идет к Луишу.

— Холли, пожалуйста, давай куда-нибудь уйдем.

— Хорошо, — соглашается она. Залпом допивает сначала пиво, потом шампанское и встает.

Мы пробираемся на улицу, протискиваясь мимо посетителей, уже желающих занять наши освободившиеся места.

— Мы погнали! До встречи, ребята! — прощается Холли с механиками.

— Слабачки! — кричит в ответ Пит.

— Мы не в отель, а веселиться, пусики! — не остается в долгу подруга, и я, смеясь, тащу ее за собой, пытаясь не обращать внимания на хмурый взгляд Луиша нам вслед.